То самое утро | ходы игроков | Уличное разочарование (Даниель Блэкман)

Даниель Блэкмен стоял посреди зала своего дома и смотрел как уличные друзья "развлекаются". Активно круша дом, они танцевали, пили, играли на гитаре. Где-то в сторонках мужики зажимали баб.
К хозяину дома подошел глава шайки
- И тебе не стыдно?
Нет.
- Я удивляюсь твоим поступкам, так легко убрать своих предков... Честно говоря на такое мало кто способен.
Я особенный.
- Это уже заметно. Что стало с трупами?
Они съедены вами.
- Что? Что ты несешь?! Даниель ты совсем охренел?!
Нет. Вкусное мясо. Человеческое мясо.
Последующую секунду казалось, что главарь банды вывернет наружу свой желудок, так оно и случилось. Он упал на пол и начал судорожно выплёвывать съеденное.
Не нравится?
- Нет.
Твердый голос принадлежал отцу Даниеля. Главарь встал и вместо небритого лица панка, Блэкмен младший увидел своего покойного отца.
Что?
Цинизм и безразличие исчезли, не смену им пришел панический страх.
- Думал сожрать папочку будет так легко?
Нет отец! Что происходит? Прости меня... ПРОСТИ!
- Поздно дядя, - детский голос доносился с пола.
Опустив голову Даниель увидел толпу грудных младенцев. Они искренне и добро улыбнулись своими кровавыми ртами, затем все дружно взяли рокера за ноги и спросили у отца:
- Папочка, можно покушать?
- Да.
Нет!
Тысяча зубов впилась в ногу Даниеля.
Через минуту, толпа детей питалась мясом с лица Блэкмена младшего.

Он с криком проснулся в мокрой от холодного пота кровати. Придя в себя, Даниель понял, что кошмар закончился.

Кошмар только начинался.

- Неееет!!

Даниель резко сел. Взгляд сразу метнулся на ноги. Но всё в порядке. Никого нет. Или это тоже сон? Чёрт подери, что происходит? Парень прислушался. Мерно тикают часы на столе. Шелестит дерево за окном. Но есть и ещё один звук. особенный. Самый громкий. Самый жуткий. Звук собственного сердца. Даниэль непроизвольно положил руку на грудь. Казалось, что несчастный орган сейчас прорвёт грудную клетку, вывернет рёбра и выскочит на постель. Мысои путались. Пот лился ручьём. Перед глазами была та жуткая картина из сна. Чёрт! Нужно отвлечься. Сколько время? Да какая разница. Даниэль медленно откинул одеяло и поставил трясущиеся ноги н пол. Холод пронзил ступни, пробежал по голеням, икрам, резанул по животу. Выше и выше. И наконец, охладив сердце, ударил в мозг. Нервные окончания среагировали все разом. Юноша поёжился и нащупал пальцами ног тапки. Обувшись, он встал. Ноги подкашивались. Даниэль явно ощущал укусы младенцев. Чёрт! Срань господня! Юноша мысленно выругался и заставил взять себя в руки. Он медленно поволочил ноги на кухню. Страх не позволял делать резких движений и быстрых шагов. Он же запретил включать свет. Даниэль неохотно зашёл в кухню Ему казалось, что за ним наблюдают. Быстрее. Быстрее. Юноша открыл холодильник и сразу зажмурился. Яркая лампочка болезенно взглянула на не спавшего. Свет резанул по радужной оболочке и зрачку. Прикрываясь рукой, Даниэль вытащил открытую коробку сока. Быстрее. Быстрее. Он закрыл створку и жадно припал губами к прохладной упаковке. Сок холодным ручьём, ледяным родником пронёсся по телу. От горла до желудка. Стало ещё холоднее. Даниэль подошёл к окну. Протёр рукой стекло и выглянул наружу. Память старательно стерала кошмарный сон. Точнее зарисовать. Закрасить. Залить чёрной краской. но эт не так просто. Дети. Отец. Смерть. Сон. Или нет? Внезапная мысль прорезала сознание Даниэля. Отринув страх, он быстро вбежал в комнату и схватился за телефонную трубку. Быстрее. Быстрее. Дрожащие пальцы нажимали на кнопки. Тишину нарушили гудки. Отец, возьми трубку. Быстрее. Быстрее.

Гудки не предвещали ничего хорошего. Трубку никто не брал.
Подержав секунд тридцать, моля всех Святых, чтобы отец взял телефон, Даниелю стало казаться, что он слышит детское...
Папочка, можно покушать?
Голос был нереально реален.
Где-то сзади, за спиной.

Гудки. Гудки. Гудки. Нет. Это же лишь сон. Этого не может быть. Нет. Чёрт!

- Не подходи!!

Крик Даниэля эхом отразился по всем комнатам. Он резко обернулся. Пакет с соком упал на пол. Брызги разлетелись красными каплями по паркету. Тихо побулькивая, жидкость покидала упаковку, оставляя тёмно-красное пятно. Оно вызывало неприятные ассоциации. Кровь. Смерть. Гудки. Гудки. Трубка уже болтается на проводе в паре сантиметрах от пола. Руки дрожат. Сердце вновь ускоряет свой ритм. Глаза вылезают из орбит, пытаясь разглядеть в темноте источник голоса. Но никого нет. Совсем. Темнота и тишина. Гудки. Гудки. Даниэль почувствовал как что-то холодное и мокрое коснулось ноги. Юноша боялся посмотреть вниз. Там может быть что угодно. Но медленно, очень медленно, он всё-таки опустил голову. Затем глаза. Пятно. Красное пятно. Кровь? Ужас стал комком в горле. Нет. Это лишь сок. Гудки. Почему? Почему он не отвечает? Что-то случилось? Паника. Она захватывает разум. Необьяснимых страх неизвестности окутывает комнаты одну за другой. Свет. Он прогонит тьму и сомнения. Но нет. Ноги не идут. Руки не поднимаются. Даже горло не издаёт звуков. Только хриплое дыхание. Страх. Паника. И гудки. Гудки.

- Алло? Алло! Кто там?
Внизу никого не было, все звуки и шорохи исчезли. Наступила гробовая тишина, лишь изредка из трубки доносился обеспокоенный голос отца.

Что это со мной? Никогда такого никогда не было. Просто сон. Но почему такой страх? Тишина. Она всегда настораживает. Но Даниэль ведь один живёт. Откуда тут взяться шуму? Только тишина. Гудки? Нет! Голос. Отца!! Даниэль резко схватил трубку:

- Отец?! Отец, это ты?!! - парень почти кричал. - Как ты? Ничего не случилось? Всё в порядке? Это Даниэль.

- Нет... Почти. Срочно приди в больницу Святого Патрика.
[Гудки

Чёрт. Что-то случилось. Голос отца... Он явно взволнован. Что-то случилось. Что он сказал? Больница Святого Патрик. Это кажется в ирландском квартале. Но что отцу там делать? Явно что-то случилось. Может с мамой... Или с ним.... Или... Чёрт. Кошмар отступил, но новая проблема явилась в сознание Даниэля. Что это? Простое беспокойствие, колышащее волоски на коже. Оно просто тихонько выглядывает из задворков сознания и спрашивает:"Ну что?". А ты ему:"Что-то случилось..." Нет. Сейчас Даниэля тревожило что-то большее. И оно не просто выглядывало. Оно открыто ломилось, закрывая все мысли, все чувства. Стучало в висках. Отдавалось эхом где-то внизу живота. Стояло комком в горле. Чт-то случилось. Даниэль тряхнул головой. Нужно взять себя в руки. Нужно идти к отцу. Сон был непростым. А голос был взволнованый. Нельзя ждать. Ведь Даниэль не простой парень. Он достойный сын достойного отца. Нужно спешить. Ведь что-то случилось. Поэтому он набрался смелости, очистил разум и включил свет. Тот окрасил комнату в натуральные цвета. Сначала свет резанул по зрачкам. Даниэль зажмурился. Тоненькими дорожками по лицу пробежали слёзы. Неспеша юноша открыл мокрые глаза. Он не знал, что увидит. Квартиру... Ад.... Месиво... Что угодно. Веки медленно ползли вверх. Тряслись. Взгляд мутен. Но веки ползут вверх. Сердце ускоряет ритм. Неприятная волна страха обливает и топит Даниэля. И где-то в висках стучи:"Что-то случилось."

Интуиция обманывала.
Все было в идеальном состоянии, все те же вещи лежали на тех же местах, что и вчера.
Все было слишком спокойно.
Слишком.

Свет развеял страхи Даниэля. Он смог наконец-то взять себя в руки. Лишь небольшое беспокойство всё ещё терзало его душу. Парень быстро подошёл к шкафу и оделся в свою обычную одежду. После этого он собрал все мелочи, взял гитару и скейт. Обувшись, он ещё раз осмотрел квартиру и взгянул на часы.

На часах было ровно 12:00.
Пора было уходить.

12... Как поздно. Уже полдень. А я только проснулс. Но о причине пробуждения лучше не вспоминать. Жирный червь беспокойствия продолжал точить сердце и разум. Не выдержав, Даниель быстро открыл дверь, вышел на площадку. Осмотревшись, юноша не заметил изменений по сравнению со вчерашним днём. Поэтому он запер дверь и быстро спустился вниз. Распахнув входную дверь, Даниель провалился в атмосферу улицы.

Туман.
Совсем не весенний тоскливый туман. Кто знает, что он скрывает. Тайны? Жизни? Людей? Смерть?
Что есть туман? Разве это природное явление? Разве оно объяснимо?
Нет.
Туман душил как вакуум. К нему нужно привыкнуть, нужно слиться с ним. Замаскироваться под серость и только тогда он оставит тебя. Потому что ты уже свой человек. Ты уже часть него.
Почему?
Почему он окутывает Стайер? Что ему надо? За что?
Он живой, и в этом сомневаться не приходится.
Он живет для чего-то.
Ради Кого-то.
Для кого-то.
Он не давал смотреть вперед, он скрывал будущее, но он был, и с этим надо смирится.
Или бороться...
Город был пуст, машин почти не было, а если и стояли, то припаркованные. Люди исчезли, их просто нет и не должно быть. Все будто вымерли в один день. Дует ветер, но это ничего не меняет. Пустой и одновременно полный город. Их только двое. Туман и Даниель.
Этого хочет туман.
Невозможно видеть, но можно чувствовать. Он не дает, не пускает, но ведет.

Даниель поёжился, поднимая воротник куртки. Туман. Огромное количество мельчаших водных пылинок. Для них не было секретов. Для них не было преград. Для них не было никого. Они спокойно пробирались сквозь плотную ткань одежды и касались тела. Прохлада. Почти холод. Он бегал по коже. Он охлаждал разум и тело. Дыхание стало порождать небольшой пар, который вырывался изо рта, сначала согревая губы. Но затем безпощадные капельки тумана снова их охлаждали. Руки сразу стали заметно белее. Только вены тонкими нитями переплетались, выделяясь своим тёмно-синим цветом. Ресницы уже стали тяжелее от тех самых частичек тумана. Даниель осмотрелся. Глаза отказывались сражатся с белёсым покрывалом города. Зрение гасло. Тухло под его напором. Поэтому видны были лишь силуэты. Белые тени. И те лишь в небольшом радиусе. Даниель поставил доску на землю. Колёсики отозвались привычным стуком. Он обозначал, что скейт вошёл в контакт с асфальтом. Теперь они вместе. А Даниель отдельно. Но вот одна нога становится на деревянную, упругую поверхность. Та податливо слегка прогнулась. Теперь всё изменилось. Теперь Даниель единое со скейтом. С асфальтом. С городом. С туманом. Вторая нога становится рядом с доской. Лёгкий плавный толчёк. Колёсики закрутились. Движение. Плавное движение тела в необъятном пространстве тумана. Ещё толчёк. Сердце начинает свой бег. Оно пытается добавить скорости. Бедное. Оно не знает, что от него тут ничего не зависит. Снова толчёк. Капли тумана врезаются в лицо, шею, руки. Забивается во все возможные отверстия одежды. Рукава. Воротник. Касаются тела. Разума. Души. Ещё толчёк. Движение в никуда. Во тьму. Белую тьму. Парадокс. Но туман не даёт выбора. Он навязывает свою волю. Свои желания. Остаётся лишь подчиниться ему. Толчёк. Человек мал и ничтожен перед ним. А он всемогущ. Он контролирует всё. Их только двое. Так хочет туман. Снова толчёк...

Толчёк, ещё, ещё.
Он остановился перед внушительным зданием белокаменной больницы. Институт помощи, лекарства и добродетели. Дэн улыбнулся, хоть что-то хорошее.
Зайдя в нее, он немного поежился. Пустая.
Пустынная
Никого и ничего не было. Освещения тоже, где-то в глубине больничных коридоров было полная тьма. Везде валялся мусор, стены были исцарапаны и изрисованы. Местами Даниель видел сатанинские знаки. Нехорошее это место.
Сделав несколько шагов, рокер услышал душераздирающий женский писк этажом выше.

Даниэль полностью погрузился в свои мысли. Туман. Странное и необычное явление. Природа всегда так... Так переменчива. И так своеобразна. Внезпная остановка толчком прервала ход его мыслей. Глянув вниз, Даниэль увидел бордюр тротуара. Подняв глаза, он заметил красный крест. Плотный туман, словно молоко, скрывал очертания здания. Лишь красный крест всё так же выделялся и привлекал внимание. Он словно что-то живое среди всего этого призрачного. Символ жизни и спасения. Даниэль взял скейт в руки и направился внутрь. С каждым шагом дверь становился всё чётче и ближе. Но почему-то она казалась такой далёкой. такой недосягаемой. И каждый шаг был всё труднее. Всё тяжелее. Внезапный ветерок пронзил насквозь. Казалось, что окунули в лёд. Но вот рука коснулась дверной ручки. Даниэль потянул... И в душе затрепеталась надежда. Надежда на то, что за дверью будет спасение. Спасение от холода, от страха, от тумана... Громкий скрип старых петель пронзал воздух и резал уши. В тишине больницы каждый шорох отдавался эхом и тысячей голосов блуждал по коридорам. Даниэль сделал пару шагов и замер, ошеломлённый увиденным. Дверь сама закрылась за его спиной, отрезая от внешнего мира. От пути к спасению. Хотя где было спасение, и было ли оно вообще... Ответа не было. Зато появлялись новые вопросы. Тишина. Гробовая тишина. Где все? Врачи. Пациенты. Где они? Никого. И только тишина в ответ. Язык торпливо облизал губы, стараясь хоть как-то их увлажнить. Но ничего из этого не вышло. Во рту всё пересохло. Даже слюна превратилась в какую-то вязкую и противную массу. Даниэль проглотил образовавшийся комок и сделал ещё пару шагов. Невольно он старался ступать как можно тише. Ведь каждый шаг был подобен раскату грома. И был какой-то странный, необъяснимый страх. Страх нарушить тишину больничных коридоров. Как будто кто-то услышит и накажет за такую дерзость. Кто-то выйдет из темноты, погрозит пальчиком и скажет:"Ай-ай-ай, смертный. Не смей тут шуметь." И после этого съест или растерзает. Но такого не может быть - пытался подбодрить себя Даниэль. Этого не бывает. Наверно это просто ... Другой мир? Что за бред. Наверно он слишком много смотрел так называемых мистических триллеров. Но это фильмы. А вокруг несчастного и слабого человека - реальность. Грубая, беспощадная и смертельно опасная реальность. Ведь скрипучий пол реален. Обшарпаные стены реальны. Даже странные знаки на этих стенах раельны. Но откуда они? Возможно подростки пошалили. И снова старх. Но на этот раз другой. Страх неизвестности. Ещё пару шагов. И снова скрип. Старые половицы. Почему-то больницы ремонтируют крайне редко. Неудивительно, что она в таком состоянии. Но где же отец? Ответа снова нет... И спросить не у кого. Только у тьмы. У пустынных коридоров. У липкого страха, который потным ручейком струился по спине. Ещё пару шагов. Даниэль оказался полностью во власти больницы. Он уже не понимал где выход и где его цель. Нужно просто идти. Идти и искать. А что искать? Нет ответа... Лестница. Возможно на втором этаже хоть кто-то есть. Ну хоть кто-то! Хоть человек, хоть призрак, хоть монстр, рождённый во тьме. Хоть кто-то. Внезапный звук заставил Даниэля сжаться в комочек и закрыть глаза. Пронзительный писк нарушил тишину. Нарушил покой неизвестности. Эхо сразу же подхватило резкий звук и радуясь понесло по коридорам и команатам, ударяя об стены, об пол. Даниэля не испугал сам писк. Его испугало то, что кто-то осмелился нарушить тишину. Прервать сон тьмы. Кто-то бросил вызов тому, кто прятался в этих стенах, в этих знаках. Кто-то, кто.... Внезапная мысль пронзила мозг юноши, как нож. Кто-то, кто нуждается в помощи. Даниэль с трудом открыл глаза. НАДО. Выпрямился на трясущихся ногах. ЕЙ. Поднял взгляд вверх по лестнице. ПОМОЧЬ. Первый шаг самый трудный. Казалось, что прошло несколько часов. Даниэль много чего успел подумать, много чего вспомнить. Он даже забыл о писке. Была лишь одна цель - сделать шаг. И вот кроссовок медленно и неуверено поднимается в воздух. Пусть и не на большую высоту, но этого достаточно, чтобы, перенеся вес, стать на следующую ступень. И сразу стало легче. И страх стал меньше. И лестница короче. И незнакомка ближе. А ведь ЕЙ НУЖНО ПОМОЧЬ... Даниэль стиснул зубы так, что свело скулы. Руки, держащие скейт, уже совсем вспотели и стали липкими и мокрыми. Доска постоянно норовила выскользнуть. Но нет. Даниэль лишь крепче сжал пальцы, прищурился и.. Сделал следующий шаг...