Спасение рядовой Ялу | ходы игроков | "Джордж-и-Ноа"

  У Ноа не было дипломатической неприкосновенности, но зато был чемодан взрывчатки. А ещё было предположение что эти типы во главе с атаманом жить хотят, и желательно побольше. Хотя за свиту судя по их упорству в штурме даже после весомых аргументов сапёра, были большие сомнения, но вот такие пафосные ублюдки с дорогими часами, золотыми зубами и ботинках в три зарплаты сапёра, да... такие любили жизнь.

  Что ж...

  - Эй, п... придурки, знаете, что это? - Ноа вытянул руки вверх над укрытием, медленно открывая чемодан с бережно уложенными брикетами взрывчатки, которой хватило бы на снос как минимум половины гостиницы, что должны были понимать даже те, кто в первые видел пластид. А вот то что у взрывчатки был не комплект из за отсутствия ртутных сердечников, даже опытному взрывнику сходу не определить. Так что... пришло время блефовать, как в последний раз, учитывая что это и правда мог быть последний.
  - Кто угадает сколько секунд до того, как моя прелесть снесёт половину гостиницы, тому личный котёл в аду, я уже договорился с чертями! Ахаха, вы ворвались сюда и наткнулись на психа которому терять нечего, поздравляю, идем со мной на свет... пламя преисподней! - Прокричал, сопровождая угрозу безумным смехом сапер. Взгляд горел пламенем, из которого приветливо махали черти... и лишь они знали сколько осталось до взрыва. Так по крайней мере пытался показать Ноа.

Музыка замолчала. Так что скоротечный бой, который явно проходил против всяких правил ведения военных действий, утратил некоторую долю своего очарования, сумбурности и эксцентричности. Зато теперь его участникам было проще друг друга слышать и видеть. Надо заметить, что рядовых бандитов выступление Ноа впечатлило, один даже попятился. Только подстреленный им в плечо, ругался, зажимая ладонью рану, но из под пальцев все равно сочилось красное. Несомненно для обоих вампиров это было дополнительное искушение. Но они яростно сверлили друг друга взглядами, слишком занятые, чтобы отвлекаться на пищу. Только дважды покойник на драгоценном персидском ковре был совершенно ко всему равнодушен. А вот барон был как разъяренный бык, выпущенный на арену. Или верил в свои магические игрушки или был готов отправиться на небеса в компании убийцы своего сына. Вот не повезло же Николетт из всех своих тюремщиков прибить во время побега именно его.
- Давай! - крикнул он саперу, - Жми! Это ты отправишься в Бездну! А я в Вальхаллу!
Похоже барон не был добрым митраистом, так же как злым митраистом, он вообще не верил в Свет и погряз в северной ереси.
А кровосос неожиданно отпустил Николетт и повернулся к Жерому. Его тьме чуть разошлась в стороны открывая взгляд на породистое лицо, самой заметной чертой которого был большой нос.
- Не полная информация от заказчика, - равнодушным голосом завзятого клерка произнес он. Куда только делась экспрессия и энергия с которой он общался с соплеменницей. - И обстоятельства непреодолимой силы. Так что я вынужден разорвать контракт.
- Значит сдохнете вместе, кровососы!
Барон махнул рукой и из его перстня в обоих вампиров ударила волна света. Наемник среагировал на движение и сбил в ног Николетт, а потом... прикрыл ее сверху собственным телом от враждебной магии.
Похоже теперь партнеры в танце несколько поменялись.

  "Вот самое бы время им сейчас выйти и разобраться в коридоре!" – подумал Джордж, меняя магазин.
  Дырка от пули в стене в этом номере наверное стоили больше, чем Ноа зарабатывал в неделю. К предложению всё разнести взрывчаткой Джордж отнесся скептически – сапер был, конечно, больной на голову, но те, кто хочет все взорвать, не предлагают это сделать, а взрывают. Таких, которые потом это делали, Джордж видел. Они выглядели по-другому.

  А больше всего его взбесил, конечно, вампир на вампирше. Когда ты укокаинен, немного пьян и привычно оглох от стрельбы, все чувства обострены, тебя задевает что угодно. Слово. Жест. Улыбка.
  А больше всего, сука, когда какой-то кровосос без спросу залез на дамочку, которую ты считал без пяти минут своей!

  "Ладно, длиннозубых надо гасить по одному, а не всем скопом!" – подумал он.
  В минибаре этого номера было все... кроме святой воды.
  Так что ничего не оставалось, кроме как продолжать стрелять. В голову. Ведь как он укусит, если нечем?

  Отчаянные времена рождают героев! Правда на каждого живого героя приходится рота мёртвых, но не всегда есть хотя бы иллюзия выбора. Что ж, не в первый раз Ноа попадает в ситуацию, которую приходится решать при помощи отчаянно идиотских поступков, о котором он потом скажет "не знаю как, но это сработало", или скажет кто-то другой "он был отчаянным сукиным сыном, но его удача не могла длиться вечно". И, возможно, в иной раз он бы подумал получше, но сейчас в состоянии опьянения от коктейля из адреналина, алкоголя и порошка на что-то безумное тянуло куда сильнее.

  - Тогда лови. - Оскалился сапёр, кидая чемодан (что конечно не взорвётся) под ноги шестеркам барона. Возможно подарочек если и не обратит их в бегство, то хотя бы отвлечёт внимание на... да, секунд десять будет достаточно...

- Ааааааа! - С диким воплем Ноа бросился на барона, нырнув ему под мышку в попытке схватить за талию, и просто закинуть себе на плече. После чего останется лишь сделать несколько шагов до красивого панорамного окна и с громким "звяк" разбить стекло стоимостью сто миллионов шекелей увесистым снарядом - язычником, что грезил о пире в чертогах, чертям на смех. Таким был план, но, кончено, пойти не так могло что угодно. Пара пуль в спину очевидно не дадут разбежаться, а если удача и правда повернётся не тем боком то можно и в полёт отправиться вместе с бароном. Ну, так по крайней мере счёт станет равным, или даже остаться в плюсе. Пьяного никому не нужного ветерана на целого Барона! Ха, а ведь так и звездой заголовков стать можно.

Музыка смолкла. Танцы продолжались. Только это были не вальс, танго или фокстрот, а что-то более беспорядочное, дикое и первобытное. Двигались тела мужчин, гремели выстрелы. Лежащая студентка оказалась своеобразным центром этого развернувшегося хаоса. Тут еще вмешался фактор Х. И совсем не бог из машины, как в старых драмах. Просто Николетт без всякой задней мысли сняла один из двух самых дорогих номеров в городе, пусть и на один день. А вот второй номер занимал Эдвард Эллис Герберт, двенадцатый маркиз Твиддейл, вместе со своей пассией. Прислуга же англского миллионера и филантропа жила в номере попроще, хотя на этом этаже просто дешевых номеров и не было. Самого миллионера не было в гостинице, как и телохранителя, дворецкого и бульдога. Но вот остальная прислуга была на месте. И одна отважная горничная, отправилась выяснить, что за шум тут происходит. Хотя, может она была была просто ответственная и дисциплинированная, и боялась потерять работу больше, чем бандитов. Или просто больная на всю голову. В любом случае белобрысая девица в классическом костюме горничной сунулась в номер. В это время как раз Ноа выкидывал барона в окно. Тот был сосредоточен на вампирах и никак не ждал такого безрассудного нападения. По дороге к цели плечо сапера обожгло болью, но пуля только распорола одежду и прошла по коже вскользь. А щит мага реагировал только на быстрые предметы. Этот врожденный недостаток так и не был преодолен со средневековья. Тогда воины даже специально тренировались проникать через такой щит, двигая оружия плавно и чуть замедленно, в момент преодоления щита. Тело человека такой щит тоже остановить не мог. Так что Ноа выбросил барона вместе с щитом и другими артефактами. Тело вылетело наружу в окружении осколков стекол. Крик получился коротким. Один из оставшихся бандитов решительно бросился спасать хозяина. Но так как летать не умел, то ломанулся в выбитую дверь, чтобы воспользоваться лестницей. Это оказалось ошибкой. Так как девица визжать и бежать не стала. Вместо этого она применила коронный удар женского савата, подъемом ноги в пах. После этого бандиту стало резко не до спасения, а окружающий мир утонул во вспышке боли. Второй попытался получить награду за голову Николетт и отстрелялся по парочке, но все пули попали в верхнего вампира. Который и так после точных выстрелов Джорджа обмяк на девушке. А после этого упал и сам работник ножа и пистолета. Так как ему в голову врезался брошенный горничной поднос. Серебряный, а значит довольно тяжелый.
На этом горячая фаза конфликта и завершилась. Под звон пожарной сигнализации и полицейские сирены. В разгромленном номере. Самом дорогом номере, в самой лучшей гостинице Руана. После стрельбы и взрывах двух гранат. Среди трупов, раненных и пострадавших.
Вечеринка явно удалась. Осталось понять, кто будет оплачивать все удовольствие? И не запрут ли ветеранов в той же тюрьме, что и Ялу? Лет этак на пятьдесят, если адвокат будет хороший.
Если опустить все нецензурные слова, то вопрос боевитой горничной можно было свести к фразе:
- Джентльмены, что тут происходит?!

  - Передавай привет одноглазому! - Прокричал вслед барону Ноа, немного сожалея что не сможет уже услышать что жертва могла бы ответить на подобное напутствие, что показалось ему в моменте довольно забавным.

  - Аха... все живы? Наши в смысле... - Окидывая поле боя ошалелым взглядом, распознав признаки жизни в помятых но вполне живых "соучастниках", парень немного успокоился. Счёт был на редкость удачным, учитывая уровень противника... да, будет что на пенсии в кабаке рассказать про жизнь после войны, впрочем, ха... буд-то кто то из них планирует до неё дожить.

  На вопрос же "горничной" Ноа просто пожал плечами, решив что "джентельмен" уж точно не к нему обращение, да и кэп явно куда лучше слова подберёт к ситуации. Может даже козырь в виде дипломатической неприкосновенности впечатление на дамочку произведёт. Ну да, такая простая горничная, вырубающая здоровых мужиков - Ноа совсем не улыбалось прилечь рядом с бандито, но убрать свидетеля... кажется это не их методы, да?.. Правда же?.. Да и не удивиться он еслси та играючи уклониться от пуль и сама выкенит всю их весёлую компанию в окно вслед за бароном. На лице сапера застыл немой вопрос, адресованный Джорджу "что делать будем?"

  Надо было что-то сказать.
  Горничная Джорджу сразу понравилась – не у всех, знаете ли хватит духу зарядить подносом вооруженному мужчине по башке! Да еще и так резво. Черт, да он и сам бы не сработал так блестяще!
  Но Джордж решил, что надо переместиться в какое-то более гостеприимное место. Почему? Потому что если их сейчас загребут, они все станут очень уязвимой целью. И раз уж у этого барона, или как его там, нашлись связи, чтобы так быстро вычислить их здесь, то и в тюрьме он наверняка до Николетты дотянется.
  – Ну и отель у вас, мадемуазель! – сказал Джордж, убирая пистолет. – Мы сидели. Отдыхали. Пили коктейли! И тут врывается толпа вооруженных наркоманов, устраивает пальбу, гранаты взрывают, между прочим! Ноги моей больше не будет в вашем отеле! Позовите-ка управляющего! И срочно! Скорую я надеюсь, уже вызвали!?
  Он подошел к Николетте и столкнул с неё вампира. Тот, конечно, был молодец и все такое, и вообще спасибо ему, но, во-первых, враг он или друг – еще вопрос, а во-вторых, Джордж не собирался поить его своей кровью. Вот еще! Это субтильной барышне хватит чуть-чуть, а этому... у него небось и зубищи – во! Не, надо было сразу друзей выбирать тщательнее.
  – Мисс, ну что, как вы? – спросил он.

Горничная внимательно посмотрела на Джорджа, на вампиров, на разгромленную комнату. В относительной тишине стало понятно, что электрофон не умер до конца несмотря на пару пуль. Пара лампочек на корпусе мигала, а звукосниматель подергивался, хотя пластинка и не вращалась. Бандит под ногами горничной перестал корчиться и отвел руки от пострадавшего места. Зря. Блондинка небрежно пнула его в голову, после чего он обмяк и снова стал не опасен. Девушка хмыкнула:
- Это не мой отель. - и ухмыльнулась. - И, даже, не моего лорда. Покупать каждый отель в котором хочешь провести время, это слишком.
То есть горничная была не правильная. В смысле не горничная отеля, а горничная другого постояльца. Видимо достаточно знатного и богатого, чтобы таскать за собой собственную прислугу.
Естественно, она не побежала звать на помощь никакого управляющего, с интересом наблюдая за развитием событий. А вот Николетт оказалась плоха. И это явно не от лежания на ее теле соплеменника. Бледная, обмякшая, с закрытыми глазами, она могла сойти за покойницу. И на вопрос Джорджа ничего не ответила. Видимо поединок с вампиром, а потом магия света лишили ее запасов крови и остатков сил. Но, к счастью, дыхание у нее присутствовало. Спуститься с ней на руках вниз представлялась задачей трудновыполнимой. Тем более, что окна номера выходили на площадь. А судя по крикам снаружи, эффектное падение барона с третьего этажа не осталось незамеченным. Интересно, он пережил падение или свернул себе шею? Пока это было непонятно.
Можно, конечно, бросить Николетт в номере, вампирки твари живучие, но это было бы не совсем хорошим поступком.

  Сам факт того что горничная заняла как минимум, нейтральную сторону, делало её куда как симпатичнее в глазах Ноа, вызывало чувство доверия и будило дух авантюризма! Или, возможно, дело было в ударной дозе порошка, алкоголя, адреналина и завышенных ожиданий на фоне предыдущих успехов безумных затей. Так или иначе, сапер поддался настроению и обратился к горничной.
- Леди! А не будете ли с-столь любезны приютить добрых соседей з-за чашкой чая в номере вашего лорда, пока провинившиеся отельеры, допустившие всё это безобразие, наводят тут порядок? Уверен, судьба с-свела нас всех не просто так, и было бы здорово разобраться пока нас не забрали хмурые люди из жандармерии. Боюсь общение с не столь п-приятными личностями, в отличие от вас, займёт слишком много времени и пустит под откос нашу благородную миссию. - Что удивительно, Ноа почти не заикался и, наверное, никогда не звучал более уверенно, ну... в его собственных глазах.

  – О, это меняет дело, – согласился Джордж, подхватывая Николетту и перекидывая её руку через свою шею. – Тогда у меня к вам вопрос. Не хотите хорошо заработать и увлекательно провести время? Я чувствую, у вас, мадемуазель, талант появляться в нужное время в нужном месте.
  Он окинул глазами номер.
  – А у нас, как видите, вечеринка в самом разгаре, а участники стали заканчиваться.

Горничная улыбнулась. Причем она сделала это одновременно весело и иронично.
- Обычный франкский напор, да?! - она подмигнула. - Конечно, в комнату лорда я вас пустить не могу, тем более, на робота внутри ваши слова точно не подействуют. Но могу предложить немного погостить в комнате для прислуги. Но не за деньги, а просто так, я не слишком люблю полицию, детство на улице и все такое...
Девушка развернулась и вышла из номера. Не быстро, предоставив друзьям возможность последовать за ней. На пол коридора лучше было не смотреть. Тела, кровь, оторванная рука, еще живой раненный, который выл на одной ноте.
Идти было недолго, до конца коридора. По дороге девушка оглянулась:
- Вы же понимаете, что гостиницу после случившегося перевернут и обыщут все номера?! И, даже, моего господина. Попробуйте смыться чуть позже, когда жандармы разбегуться вас искать.
Около двери в свой номер она остановилась, а потом несколько раз быстро стукнула костяшками пальцев, видимо подавая сигнал тем, кто был внутри. Через пару секунд дверь приоткрылась и она быстро сказала:
- Ли, я с гостями, все в порядке, они парни безобидные.
В ответ прозвучало короткое, доброе англское ругательство.
Горничная еще раз обернулась и откровенно усмехнулась:
- В наш цветник, да со своей леди!
Ну, так как дешевых номеров на этом этаже просто не было, то Джордж, с Николеттой на плече и Ноа, попали из «королевского» номера, в просто «люкс». На неискушенный взгляд они не сильно-то и отличались друг от друга.
На вошедших уставились три девицы с разным цветом волос. Дверь открыла сочная блондинка с недовольным лицом. За столом что-то печатала на машинке брюнетка со стрижкой под «мальчика» и такой же фигурой. А из второй комнаты как раз вышла слегка неодетая рыжая, долговязая, курносая, с веснушками и бутылкой в руке.
На лице горничной было выражение, как у успешно нашкодившего ребенка, прямо хоть рисуй картину «шалость удалась».
- Девочки, это наши соседи, которое тут нашумели со стрельбой и гранатами. А это Лилия, Ирис и Роза. Если не запомнили, можете называть просто по цветам, белая-черная-красная.

  Кто-нибудь, ущипните или налейте! Ноа не совсем был согласен с характеристикой "безобидные", но в данной ситуации даже до него дошло что лучше быть предельно милыми и за языком следить. Хотя новое знакомство смущало. "Британцы, Джордж!" - хотелось вопить, но на лица лишь мелькала полупьяная улыбка. Да, с войны сапёр принёс не мало предрассудков на счёт жителей туманного Альбиона, что передавались от капитанов лейтенантам, от лейтенантов сержантам, а от них и просто рядовому люду. Первые же перенимали мудрость от своих "ещё тогда воевавших дедов". И можно бы было всё это оставить в пределах солдатского юмора, но, увы, в окопах звук распространяется куда быстрее, чем на восточных рынках и то с одной окраины фронта, то с другой - то и дело доходили истории о "вот этих вот!"

"Не верь Британцам, дары приносящим!" "На сержанта надейся, а сам спиной к Бриту не поворачивайся" "Старый пёс надёжнее троих британских офицеров" "Если что-то случилось плохое, а виноватого не найти - вини британцев, не промахнёшься". Вот это вот всё было про них, да. И в пору было насторожиться этой компании так внезапно встреченной на священной Франкийской земле. От части положение спасало то, что британцы оказались британками, но с другой стороны такая вот рыжая улыбнётся и всё... ты уже предатель, родине изменил, дедов подвëл. Резюмируя... выход был тут лишь один, и вовсе не тот, каким сам Ноа помог воспользоваться барону, а куда более привычный для сапера...

  - Чертополох и Полынь, можно просто белый и серый.
- Представился парень, имитируя вежливый поклон. - Есть что выпить?

  – О, у нас с вами явно есть общее! – ответил Джордж. – Я тоже к полицейским отношусь с предубеждением. Мы охотно примем ваше... в общем, мы согласны!

  Он взял Николетту на руки и двинулся за неожиданной спасительницей в костюме горничной.
  Надо было соображать, как полиция начнет обыскивать отель. Но тут ведь как... полиция поставит караулы у входов. Знают ли они про все входы? Или горничные, например, знают, какие номера первого этажа пустуют – и из них можно сбежать через окно? Будет ясно. Когда схватка превращается в кошки-мышки, побеждает та мышка, которая лучше знает дом.
  – Дамы, добрый вечер, – сказал он и окинул глазами девушек. – Понимаю ваше возмущение! Но не мог же я бросить мадемуазель в таком виде. Придет полиция, а у неё волосы растрепаны... это как-то неправильно, не находите?
  Он нашел, куда положить Николетту и попросил воды и ощупал свои карманы, проверяя, сколько у него патронов и где кокаин.
  – К слову, мой коллега торопится с продолжением вечеринки, но мне кажется, мы должны отблагодарить вас за вашу доброту. Есть немного зубного порошка... но не для зубов. Я счастлив предложить вам немного поднять себе настроение! Как вы на это смотрите?

С чисто ирландской непосредственностью рыжая высказала свое мнение о умственной неполноценности горничной. А так же она высказала обоснованные предположения какими противоестественными способами и в каких позах ее будет иметь лорд, когда узнает о ее выходке. Судя по всему с фантазией у Розы был полный порядок, так же как с образностью и сочностью высказываний. Единственное, что гости могли упустить некоторые несущественные детали из-за скорости ее речи, темперамента и акцента. Несмотря на бутылку, жестикулировала рыжая при этом с завидной точностью. В ответ горничная обозвала ее занудой. И добавила:
- Будете слишком серьезными, цветочки, сдохните раньше, чем вкусите все прелести жизни, греха и порока.
То ли рыжая вняла ее совету, то ли придерживалась к религиозной секте любителей виски и захотела обратить Ноа в свою веру, но бутылку она ему передала. Судя по этикетке бутылка была жутко дорогой, под стать номеру.
Брюнетка за машинкой посмотрела исподлобья, а потом продолжила печатать, как ни в чем не бывало. Только пышечка Лилия выглядела заинтересованной. И она же помогла уложить пострадавшую в драке Николетт. Правда не преминула съязвить:
- Не думала, что брюнет и брюнет, это серый и белый. Видимо это такой специфичный франкский юмор. Мне его не понять.
В результате согласились попробовать белый порошок только горничная, которая и привела гостей, и Лилия. Две блондинки. Учитывая светлые волосы Николетт это заводило на определенные подозрения. Вот только веселье не успело толком начаться. Друзья немного недооценили какую волну подняли прямо в центре Руана. Полиция после Этреты и так стояла на ушах, да еще высокое начальство из столицы в городе. Так что очень скоро отель был оцеплен плотным кольцом. Об этом чуточку отстранено заявила рыжая, снова высунувшись из спальни. К этому времени она обзавелась новой бутылкой и уже успела осушить ее на трать. Командовал операцией лично начальник полиции, а оперативная группа получила у персонажа описание постояльца и пошла по номерам. Причем для надежности они прихватили с собой и мальчика-из-лифта, и горничную и привратника. Не прошло и четверти часа, как в дверь раздался требовательный стук. К этому времени вампирка пришла в себя, но была еще бледной и еле шевелилась, как змея, которая еще не согрелась на солнце.

  Пятнадцатью минутами ранее.

  – Да чтоб их! – сказал Джордж в сердцах, когда узнал, что здание оцеплено. – Ну, значит, осмотрят все. Дамы. Отчаянно нужен план отхода.
  Но было понятно, что план планом, а искать их придут сюда прямо сейчас, оставалось надеяться, что полицейские – люди тупые. Но вряд ли они настолько тупые, чтобы не проверить все комнаты подряд. Вопрос – настолько ли они тупые, чтобы принять то, что увидят, за то, что увидят.

  А что делать? Переодеться в горничных? Ах-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Отличный план, только не Ноа с его рожей окопника и деревянной ногой, и не Джордж, который брился с утра, а к вечеру щетина успела отрасти. К тому же, как они будут смотреться в участке... Фу!

  Он достал пистолет и патроны.
  – Есть где спрятать? Ноа, и твой.
  В другой ситуации Джордж бы вряд ли решился на такое предложение, но... но кокаин – раскрепощает людей, алкоголь тем более.
  – Дамы! – сказал он. – Мы вам страшно благодарны, и если вы скажете, что с вас довольно, мы вас поймем. Подвергать вас опасности быть арестованными без вашего согласия – было бы верхом неприличия. Но...
  Он взял бутылку, крутанул её в руках и сделал глоток.
  – Но если вы хотите пуститься на безрассудный шаг, который запомните навсегда – у вас есть шанс. Для этого нам всем... стоит раздеться! Впрочем, передники лучше оставить – они вам идут чертовски. Если полиция решит, что мы тут провели меньше часа – то нам карачун и камера, а вы максимум рискуете потерять работу. Зато если они решат, что люди тут эээ... веселятся на полную катушку, несмотря на пальбу и взрывы, и пойдут осматривать отель дальше – то у нас будет еще немного времени.

  "В конце концов, – подумал Джордж, – за динамит нам с этим отбитым накрутят столько, что ни кокаина, ни красоток, ни хорошего виски мы не увидим еще долго."

  Виски много не бывает, особенно когда такой стресс переживаешь. Жаль только он не мог оценить в таком состоянии всю прелесть выдержки, бочки и ассамбляжа... по правде сказать в любом виде не смог бы (у Ноа шотландский самогон делился только на "поганый" и "не такой поганый как тот", что не мешало ему глушить его одинакова цинично, залпом и без закуски).

  Тем временем сапёр с усердием студента воскресной школы впитывал отборную Ирландскую речь, огорчаясь что записать негде а потом поймал себя на том, что кажется... уснул после очередного глотка, ибо только во сне Капитан Карфагенской армии предложит Франкийскому Капралу раздеться... наверное... ну ещё в тех самых женских романах.

  - Э?.. - Завис Ноа, думающий то ли за пистолет хвататься, то ли за чемодан что бы отчаянный прорыв через полицейские кордоны устроить, в процессе таки снеся пару этажей чертовой гостиницы, но шестерёнки в голове провернулись, в сцену добавились такие мелочи, как: первая - они тут были не на едине, вторая - умирать не хотелось как минимум из-за чувства не выполненного долга и, кстати, за целых 5 секунд после озвученного предложения дамы не предложили им выйти в окно, а значит...
- Живём один раз... - Выдохнул сапёр, скидывая плащ и отправляя шляпу в полёт куда-то дальше по коридору.

У некоторых женщин отличная реакция, у всех замечательный обзор за счет особенностей шеи и у многих все отлично с храбростью, отвагой и умом. Но никогда в армии не будет линейных женских частей. Да, они могут быть летчицами, снайперами и связистками. Из них получаются отличные врачи и сестры милосердия, достаточно вспомнить Ялу. Но какой офицер сможет заставить этих красавиц ходить строем и выполнять тупые приказы?! О, женщины куда более индивидуальны и строптивы, чем мужчины. Почти любой женский коллектив такой серпентарий, что королевская кобра заплачет от зависти. Вот и на предложения целого капитана Нового Карфагена последовало четыре абсолютно разных реакции.
Рыжая выдала еще одну фразу на ирландском, причем использовала какой-то древний диалект. Так как мужчинам удалось разобрать только слова «север», «горы» и «банши». После чего гордо удалилась в свою комнату. Как только паркет не треснул под ударами коблучков ее туфелек?!
Горничная, которая приняла «на грудь» больше всего кокаина, вначале быстро избавилась от фартука и... платья, а потом надела кружевной передник обратно. Фигурка у нее была гибкая и спортивная. А под платьем было дорогое кружевное белье, включая поясок и подвязки. Такое себе обычная служанка позволить точно не могла. Может она подрабатывала у своего лорда на полставки еще по одной профессии?!
Лилия почему-то решила «помочь» Николетт. Но где логика и где блондинка?! После своей «дорожки», она воскликнула:
- Сестренка!
И начала стягивать платье, но не с себя, а с бессознательной гостьи.
Ирис, гладя на это безобразие всем лицом изобразила страдание. Потом пробормотала что-то вроде:
- Ты же, сучка, не отвяжешься, да?!
Несколькими быстрыми движениями она расстегнула пуговки на блузке. И, достигнув этого компромисса, продолжила печатать.

  Женщины, конечно, отличаются от мужчин, и такие разные, и все из себя непредсказуемые, но Джордж был современных взглядов и считал, что ничто человеческое этим созданиям не чуждо. И что в конце концов они так же, как и мужчины, легче соглашаются на любое предложение, когда видят, что теряют!
  Времени было мало, женщин много, кокаина и виски тоже, поэтому оставшись без одежды, он не стал валять дурака и без долгих выяснений притянул к себе ту из блондинок, которая поняла все правильно и поцеловал.
  Правда, долг и ответственность за вверенный личный состав заставил его через некоторое время оторваться от самого пленительного занятия на свете.
  – Капрал! – скомандовал он и показал глазами на Лили. – Не зевать!
  Ограничившись этим коротким напутствием и полагая, что на этой стадии лишние советы – поистине лишние, он предоставил саперу полную свободу действий!
  Джордж зарылся лицом в волосы их возможной спасительницы, вдохнул их аромат, провел рукой по изгибам её тела, а также совершил нежную, но настойчивую разведку боем и короткую артподготовку своими губами по всем законам тактики. Убедившись, что пора вводить в сражение главные силы, он отвлекся еще один, последний раз, прежде чем нырнуть с головой во "все прелести жизни, греха и порока".
  – Мадемуазель, – обратился он к девушке, которая печатала на машинке. – Я ни в коем случае не посягаю на вашу работу. Работа есть работа! Но у меня к вам вполне невинная просьба. Если вам надоест печатать на машинке, не постесняйтесь об этом сказать. А если нет – то прошу, печатайте ритмичнее! И вам, и нам так будет проще. Лучший ритм: десять – девять – восемь – семь и так далее, каждый последний удар сильнее предыдущих, а когда дойдете до единицы – переходите на новую строчку и начинайте снова, но чуть ускоряйте темп. А если будет сложно держать ритм – подстраивайтесь под наш, вы быстро ухватите суть!
  В двадцатом веке при наступлении по всем правилом следовало применять достижения химической промышленности, поэтому Джордж обмакнул палец в кокаин и дал блондинке облизать его. А затем обошел её позиции сзади и, добившись подходящего угла атаки, бросил первый эшелон в решительное наступление, действуя пока что в тактической глубине обороны. При этом он не забыл отправить два кавалерийских отряда для захвата стратегических холмов. Кто сказал, что кавалерия больше не нужна!?
  А поскольку в таком типе операций пропаганда при наступлении – неизменный элемент стратегии с древнейших времен, Джордж наклонился вперед и прошептал даме на ухо:
  – Ты – самая дерзкая и очаровательная горничная обоих полушарий!

  Приказы не обсуждаются!
Главные силы давали генеральное сражение, пока большое, страшное, неуклюжее, но не ведающее пощады и обладающее очень большой пушкой оружие терпеливо выжидало в засаде. И вот, пока по всем традициям военного дела связь пока еще не отвалилась, а связист не превратился в ротного принеси-подайкина, командиру была дана команда выдвигаться! Цель определена, топливо и боезапас рассчитаны, бензиновый двигатель грозно загудел.

Мазолистые руки легли на плечи блондинки, касаясь нежной кожи...

Гусеницы безжалостно мололи землю поля брани, загоняя пехоту в окопы и заставляя самых не стрелянных и впечатлительным забиться по углам и вспоминать бога, маму и сержанта из учебки.

Ещё больше... ещё быстрее, наааа... себя. Поднять орудие на тридцать! Тяжелая машина залетает по склону и занимает высоту. Поднять перископ! На соседней высоте, значащаяся на картах, как "левая-3" замечен вражеский командирский блиндаж! По хрипящей, свистящей рации, с трудом плюющейся звуками отдалённо похожими на человеческую речь, координаты уходят в штаб. Спустя пять минут с неба падает двухсот килограммовый кусок чугуна аэродинамичной формой, разнося укрепления в щепки. Огни зенитного огня безуспешно рвут небо, в запоздалой попытке достать тушку удачлевого бомбера. Под склон!

Разбиты и бегут пехота, расчеты орудий, оставляя метр за метром землю, за которую держались зубами, и которую вновь рвал гусеницами заправленный горючим и сыпучем могучий сухопутный крейсер с боооольшой пушкой.

Небольшая остановка после рывка. Подъемный механизм направляет пушку на траншеи. Три точных выстрела и последняя линяя обороны сметена. Экипажу уже присваивают вне-очередные, награждают орденами и наливают фронтовые, но... работы ещё много, впереди хорошо окопавшийся укреп-район с развивающимся на ветру стягом.

Расчет не на хитрые манёвры и тактические уловки, а на напор и бесстрашие экипажа. Пушка ещё выше, фугасный снаряд... "кажется он не под наш калибр, Сэр! Пофиг, заряжааай."

Бетонная крошка, перемешанная с грунтом, древесной щепой и душами тех, кому не посчастливилось оказаться на пути стального монстра - свидетели триумфа. Командир срывает флаг противника и поднимает свой. Салют в честь героев! Всем по сто! "Командир! Ниже по склону обнаружен чёрный вход в укреп район, офицеры противника бегут через него!"

"Зааааводи, пушка нааааа тридцать!"

Вначале была стычка на дороге с первым в жизни укусом. Потом ресторан и танцы. Номер, пластинка, еще танцы и кокаин. И смертельный бой на закуску. Все шло по нарастающей. Не удивительно, что в телах и мозгах ветеранов скопилось напряжение. И она настойчиво требовало выхода. Тем более, что прямо перед глазами было полуобнаженное тело, в этих тряпочках еще более манящее, чем просто голое. Тактильный контакт тоже показал первый сорт. Пускай при этом горничная и потеряла бюстгальтер. А целовалась она со умело и со страстью. Если только это не казалось. И плевать уже было на то, какой там ритм выдает пишущая машинка. Все шло отлично то того момента как Николетт открыла глаза. Похоже было, что пышечка слегка не вовремя добилась успеха в своих реанимационных манипуляциях над телом «сестрички». Пожалуй для девушки это мог оказаться шок. Тем более, что сознание она потеряла под сородичем, который ее прикрыл от убийственно пронзительного света. А открыла она глаза уже в незнакомом месте. Где ее парень, мужчина, которого она уже считала своим, целовался с какой-то белобрысой, фигуристой сучкой. А ее саму раздевала другая девушка. Николетт громко зашипела, а потом ее иглы выскользнули в боевую позицию. И пускай девушка была истощена и не имела запасов крови, ее прыжку с места могла бы позавидовать любая кошка. Блондинка успела перехватить ее за ногу в последний момент и они вместе покатились по драгоценному персидскому ковру. Ситуация стала из просто безумной, еще и несколько неловкой.

  Джордж раньше не оказывался в такой двусмысленной ситуации. Но априори считал, что бросать женщину, с которой уже целуешься, ради другой, пусть и очень рассерженной, неправильно (если, конечно, это не твоя жена, упаси Митра), и плевать, кто из них горничная.
  Поэтому всё, на что его хватило – задать вопрос, довольно бессмысленный, но который действительно пришел ему в голову.
  – Никки, почему ты еще одета!? – с изумлением спросил он.

  С одной стороны, наверное стоило бы заняться благородным делом и разнять катающихся по полу женщин, с другой стороны - а когда благие намерения вообще оказались в пользу выказующего позывы этого самого благородная индивидуума. Кроме того, криков о помощи слышно не было да и в целом Ноа не воспринял нечего из фонового шума в виде "женского щебетания" того, что можно было бы расценить как "приемлемый уровень высказывание недовольства, требующий вмешательство". Впрочем внимание данное происшествие не могло не привлечь и даже отвлекло сапёра от пелены фантазий и плотских (и разумеется душевных, да-да) удовольствий. А раз так, то требовалось как-то обозначить свою позицию, верно?
- Кэп, бутылку виски на блондинку!

  Такой грубый, мужицкий подход Джордж с негодованием отвергал.
  – Капрал, отставить! Дамы, да хватит всем! – заявил он.