ссылкаБелые стены. Белый потолок. Пол из белого, гладкого материала. Освещение вполне достаточное, но не ясно, откуда берущееся. Не жарко, не холодно, не сухо, не влажно. Стандартно. Стерильно и знакомо. Точно такой же бокс, в котором очнулся каждый из соискателей уже довольно давно. Только картин на стенах на этот раз нет. И, пожалуй, сейчас гораздо просторнее. Конец пути?
Одна из стен вдруг отходит в сторону и в проем шагают двое. Молодая девушка, закутанная в плащ с капюшоном, и совсем юный парнишка, дикий на вид. Они держатся за руки. Каким-то образом Руукху и Элве удалось не потерять друг друга в Башне. Но теперь... теперь, кажется, пришла пора расстаться.
Что-то в комнате меняется. Уже нельзя сказать, что картин нет. Одну из стен теперь занимает тот самый портрет, что соискатели обнаружили в кабинете Ивана Иваныча. И, как и тогда, сложно понять, что на нем изображено. Тьма смотрит из рамы, та самая тьма, из которой все тут и состоит, что дошедшие до вокзала, уже давно поняли. Но на этот раз она не сопротивляется взгляду. Элва видит знакомую поляну, ту самую, на которой встретил ее голубоглазый. А Руукх, Руукх видит весенний лес. Что увидит, взглянув на портрет, кто-нибудь другой? Сложно сказать, но если чуть пораскинуть головой, то наверно тот самый пейзаж, который и запечатлели его глаза в последнюю минуту. Для каждого свой.
На другой стене картины нет. Лишь знакомая выемка, на этот раз одна, короткая стрелка и надпись «К ПОЕЗДАМ!» В этом есть некий юмор, большинство сюда приходящих знать не знают ни про какие поезда, да и нет их там, за второй дверью. А может быть и есть. Зависит от того, какую же форму примет тьма на этот раз. Точнее, какую форму захотят придать ей люди. То, что видения не приходят сами по себе, что ими можно управлять сознательно или бессознательно, лепя из ничего, коней, гранаты или леденцы, те, кто дошел так далеко, обычно тоже понимают. Те, кто не понял, просто не доходят. Но дань традиции — перрон.
— Приветствую вас, соискатели, — знакомый голос. Только на сей раз Глисс говорит не так торжественно, как в первый. Говорит будто бы виновато.
— Если вы слышите меня, значит, вы почти справились с заданием. Сказать, в чем оно заключается, я пока не могу. Могу только заверить, что создал этот Лабиринт не из прихоти и не ради развлечения. Здесь можно остаться навсегда и, если вы решитесь идти дальше, вы должны понимать, что идете на риск. Сейчас вам необходимо сделать выбор. Он прост: вернуться или идти вперед. Тем, кто решит вернуться, я смогу дать немного времени. Две минуты. Больше не смогу, это максимум. Вы вернетесь на две минуты раньше, чем ушли.
Пауза. Руукх и Элва смотрят друг на друга. На потолок, откуда доносится голос. Хотя, может он идет от стен. Не поймешь.
— Если же вы решитесь продолжить путь, то все, что вам надо будет — это его продолжить. Создать необходимый транспорт и ехать. Ничего сложного. Жду вас в конце Лабиринта.
Снова пауза. Последнее Глисс произносит чуть тише, как будто ему очень не хочется этого говорить.
— Выбор окончательный. Те, кто сейчас пойдут вперед, уже никогда не вернутся назад. Тем, кто решит вернуться, может не хватить ни времени, ни сил что-то изменить в своей судьбе. Подумайте хорошо.
Кажется, он умолкает окончательно. Пауза длится долго, очень долго. Но все же, в конце-концов голос звучит снова. Только одно короткое слово:
— Удачи.
И тишина.
Руукх и Элва смотрят друг на друга. Они ни о чем не говорят, просто смотрят. Долго, очень долго. А потом, так же взявшись за руки шагают прямо внутрь картины и пропадают, испаряются в голубоватой дымке.
Тускнеет картина и надпись на противоположной стене. Некому на нее смотреть. Но вот, снова открывается дверь. Вошедший человек, вертит головой, вглядываясь в портрет.
— Приветствую вас, соискатели, — раздается голос. Кажется, эта запись автоматически включается каждый раз, когда дверь отворяется.