Когда Земная Дочь Браале заглянет тебе в глаза, придёт твой черёд проделать последний путь — таков Порядок. Шаманы знают Порядок, знают взгляд Браале, умеют ступать верной дорогой. И Руукх умеет, пусть ещё мал. Видит Руукх, как глаза Земной Дочери растворяются перед ним во мраке, и думает: «Я готов».
Потом — темно и тихо.
Руукх не удивляется, когда видит вокруг остальных. Последний путь для каждого един — это объяснял учитель Шор в линиях на сырой земле, на небесных светляках и в треске костра, когда замолкало светило. Последний путь не пройти в одиночку. Последний путь — последняя дань Порядку. Переродившись, Руукх останется верен Земной Дочери. Она проведёт Руукха по верной дороге.
Руукх готов.
Чужими устами поёт Великая Мать Лахму, но поёт верно, правильно. Сутки — от костра до костра. Дорог — три. Все три — верны; Руукх знает.
— Ла-би-ринт, — повторяет он тихо смутно знакомое слово; вот истинное имя его последнего пути, так сказала Великая Мать. Великая Мать не способна солгать своим внукам.
Вещает что-то холодный дух — весь белый, светится, будто золотит улыбкой из-за его плеча Небесный Сын Рай`Ру. Но Руукх не смотрит; Руукх ищет; Руукх знает, что где-то здесь должна быть Земная Дочь Браале — та, кто укажет ему дорогу.
Руукх готов.
Натыкается беспокойный взгляд на рисунок у стены — единственно ясный. Прочие — порождение духов; этот — будто прибыл оттуда же, откуда спустился Руукх. Касается шершавая ладонь, натыкается на змеиное — гладкое, скользит. Не тёплые стены пещеры, а чешуйчатая шкура зверя, и Руукх — внутри. Движется рука, укрывает собой знакомый рисунок — то охотники, подгоняемые ветром Рай`Ру, устремляются вперёд; то собратья посвящают им свои молитвы; то прикосновения живых и мёртвых поддерживают в них силы. И Руукх тоже прикладывает ладонь.
Так вершится охота.
А обернувшись, Руукх видит охоту во плоти.
Земную Дочь Браале узнают по глазам — цепким, цвета целебных трав и мутной воды вдали от костра под угасшим светилом. По рукам узнают её — рукам охотницы, знающим линии и следы. По песне узнают — песне костей, стучащих друг о друга, когда ступает она вперёд.
Цепляется взгляд за амулет на чужой груди. Руукх делает шаг и склоняет голову в покорном поклоне, крепче сжимая посох.
— Земная Дочь Браале, — тихо шепчет он, не открывая глаз. — Ты улыбнулась мне, когда я появился на свет. Ты взглянула мне в глаза, когда я умирал. Проводи же нас в последний путь, а я стану твоим голосом и твоей песней.
Руукх готов.