При слове "мать" что-то неприятно-тревожное ворохнулось внутри Вероники, что-то не сновиденное, а из холодной неприветливой Яви. И ушло. Три ведьмы...
- Я всегда думала, - вполголоса мурлыкнула она, чтобы не перебивать Бабушку, - что этой тройке из старицы, девочки и матери не хватает четвертой: юной девы. Марс?
И протянула чашку пепельнокудрой красотке в шляпе, заговорщицки подмигнув ей при этом. Голова ее начала слегка кружиться, словно от пузырьков шампанского, захотелось кружиться и напевать. И смеяться без причины. Чай такой, что ли? Или Бабушкины речи с демонстрацией трансформации бодрят и веселье навевают? Сон... И все, что хочешь - за окном! И тут вдруг так кстати Шанелью повеяло. В саду повеяло весною.
- Как океан объемлет шар земной, - начала речитативом Вероника.
- Земная жизнь кругом объята снами. Абсент - зло. Хотите чаю?
И обернулась к вошедшему.
- О, Годо пришел. Вы очень кстати, разбавить наше бабье царство. Присоединитесь? У нас тут чаепитие, немного безумное, но душевное. Бабушка, а разве можно из Сна выйти неживым? То есть не выйти живым. Во сне же нельзя умереть. Можно только проснуться.