[CoC 7] Маски Ньярлатхотепа | ходы игроков | --- Часть 2: Пуно

 
DungeonMaster Altan
05.07.2020 12:49
  =  
ЧАСТЬ 2,
в которой наши герои отправляются
в путешествие к загадочной пирамиде,
по пути узнавая множество зловещих тайн
и сталкиваясь с огромным количеством препятствий...

Тихоокеанское побережье, Перу
21 марта 1921 года, понедельник
_____________________




Персонал гостиницы разбудил наших героев ещё до рассвета. В ресторане был сервирован сытный завтрак – кукурузные лепёшки, варёный картофель, смешанный с пряной подливкой из овощей, запечённые на гриле огромные креветки, скорее смахивающие на омаров, тушёная в кислом соусе из лука и смеси апельсинового и лаймового соков курица, и «уэвос ранчерос» – традиционная для всей Латинской Америки яичница, жареная с помидорами и перцем чили. Крепкий перуанский кофе бодрил, а предстоящее путешествие – будоражило сознание и тревожило подсознание.

За завтраком обнаружилась и первая неприятность: портье, смущаясь, протянул сэру Генри лист бумаги, исписанный мелким аккуратным почерком. Это была записка от Нейтана Симмерса, который просил прощения у всей компании, и сообщал о том, что некие «безотлагательные дела, требующие моего незамедлительного вмешательства» стали причиной того, что мистер Симмерс выселился из своего номера ещё ночью и, судя по всему, отправился обратно в Соединённые Штаты на лайнере «Эсперанса», который покидал порт Кальяо на рассвете.

Понадеявшись, что это будет единственным досадным обстоятельством в их путешествии, пятёрка оставила на хранении в отеле все те вещи, которые, как показалось их хозяевам, им не понадобятся в пути, и, прихватив всё необходимое, прошествовала до отеля «Эспанья». У входа в заведение доньи Купитины уже стояли три грузовика, которые обычно использовались почти всеми археологами и исследователями в странах Латинской Америки; предполагалось, что путешественники будут ехать в кузове этого средства передвижения, сидя на двух лавках, установленных вдоль длины кузова. Брезентовый навес должен был защищать путников от пыли и солнца – теоретически, но на практике, вполне вероятно, превращал их путешествие в сущий ад, поскольку воздух внутри такого «фургона» нагревался и не продувался. Но об этом нашим героям лишь предстояло узнать.

Огастэс Ларкин тихо переговаривался с шестью перуанцами – судя по всему, водителями и по совместительству разнорабочими их экспедиции; при беглом взгляде на молодого человека можно было с уверенностью сказать, что доктор Гонсалес поистине способен творить чудеса: Ларкин выглядел чуть ли не лучше, чем тогда, когда наши герои увидели его впервые в тот пятничный вечер, который теперь казался невероятно далёким прошлым. Пригласив членов экспедиции выбрать себе грузовик и представив нанятых перуанцев – Хесус, Рамон, Мигель, ещё один Мигель, Хуан и Гонсало, Ларкин предложил не терять ни минуты времени и наконец-таки отправиться в путешествие, которое «должно было сделать их если не сказочно богатыми, то уж точно неприлично известными».

Целый день пути вдоль тихоокеанского побережья Перу – «Коста Перуана» – не отличался разнообразием пейзажей, хотя и был наполнен множеством невероятно поражающих красот: с одной стороны безбрежная гладь тёмно-синей воды, лишь на горизонте переходящая в ослепительную голубизну неба; серебро облаков копировало хлопковую белизну белопенных волн; золото, кармин, охра, сепия – эти краски составляли бóльшую часть палитры, которой была изукрашена суша. Было жарко и сухо, и это-то и было странным, ведь совсем рядом бесконечной песней шелестел океанический прибой; регулярные порывы ветра заносили внутрь фургонов ароматы моря, соли и выброшенных на побережье водорослей. Самыми яркими и экзотичекими, однако, были не пейзажи, но названия городов, которые проезжали наши герои, и в которых останавливались для привалов, обеда, перекусов и просто, чтобы размять ноги: Чилка, Серро Асуль, Каньете, Чинча Альта, Тамбо де Мора, и, наконец, Писко, в котором члены экспедиции решили заночевать.

Писко оказался старинным колониальным городом, маленькой копией Кальяо и Лимы. Грузовики затормозили у одной из гостиниц на Сокало, в которой предусмотрительный Ларкин – через прискорбно памятуемого де Мендосу – забронировал номера для всех членов экспедиции. Быстро проглотив какую-то нехитрую снедь на ужин, Огастэс поспешил откланяться, сославшись на то, что всё ещё неважно себя чувствовал после субботнего инцидента с передозировкой героина, и удалился в свой номер, оставив Джексона, Сэма, Генри, Питера и Лилиан одних.

Ваши грузовики:


☆ В комнате «Дневник кампании», в первом посте – добавлены документы, которые есть у вашей партии: записки Тринидад Рисо и карта пути от Лимы до Пуно (ваш маршрут отмечен красным пунктиром). Также туда же выложил маску-зеркало и золотой брус, и зарисовку татуировки на груди Ларкина. Если вам нужно будет быстро отыскать эти улики, помните – для этой цели у вас есть «Дневник».

☆ Фоточка грузовика – под спойлером.

☆ Ретроспективно можно отразить всё, что вашей душе будет угодно. Кубы для улучшений можно бросать или тут, или в «Кубомётной».

☆ Поздравляю с началом нового Акта нашей истории! Тут можно посоциалить и пообщаться, как вы планировали, а также обсудить всякое-разное прежде, чем я продвину вас до следующей остановки (через три дня после выезда из Лимы, в городе Камана, последнем на побережье, вы свернёте на восток и начнёте ехать вверх в горы; после Писко, таким образом, следующей сюжетной остановкой будет уже непосредственно сам Пуно. Четыре дня утомительного пути я упомяну тогда ретроспективно). Сейчас же, пока вы не устали ещё, и пока что это только первый день вашей экспедиции, думаю, самое время пообщаться.
Отредактировано 05.07.2020 в 13:43
1

Питер Кревски Dargot
06.07.2020 04:57
  =  
/*Ретроспектива*/
- Мистер Буше - обратился Питер к Арчибальду, когда тот демонстрировал искателям приключений свою находку - разрешите взглянуть...

...

Воскресный вечер доктор посвятил наброску и описанию маски и отправке их очередным письмом в Аркхем, доктору Индиану. Письмо заканчивалось словами:
"...как видишь, Джон, экспедиция, не успев начаться, развивается очень необычно, чтобы не сказать сильнее. Писать буду при каждой возможности."

/*Конец ретроспективы*/
Вечер первого дня пути Питер посвятил проверке снаряжения экспедиции. Чем дальше от населенных мест, тем тяжелее что-либо достать и, если лопату или одеяло достать можно где угодно, то в возможности достать в андской глуши, например, электрические фонари или мерную ленту он сильно сомневался, поэтому облазил весь груз - и, соответственно, сильно опоздал к ужину, впрочем, унывать по этому поводу совершенно не собирался, без обиняков начав вечер со стакана писко.

- Очень рекомендую, леди и джентльмены. Что-то типа бренди, впрочем, я никогда не был силен в энологии. Мы, конечно, едем не в джунгли, но пить воду не стоит в любом случае, коктейли придумали не зря. Да и спать после тяжелого дня много проще, пропустив стаканчик крепкого. Кстати, о крепком - я запас несколько ящиков этого самого писко, так что на первое время нам его хватит, а вот...

/*Дальше Питер излагает свои впечатления и замечания от снаряжения*/



Результат броска 1D100: 99 - "Маска - Archeology(76/38/15)".
Результат броска 1D100: 100 - "Маска - History (75/37/15)".
...
Показать все броски
...
Результат броска 1D10: 4 - "Увеличение - Archeology"
Результат броска 1D10: 6 - "Увеличение - Luck"
// 1. Маска - она просто маска, или предназначена для ношения на голове, судя по размерам и форме?
// 2. В письмах Питер ничего не утаивает, пишет все, что ему известно, в том числе о маршруте и пункте назначения экспедиции.
// 3. Вечером пишет еще одно письмо в Аркхем, намереваясь отправить его утром из отеля.
// 4. Второй бросок 1d10 на увеличение ошибка, должно быть History, а не Archeology
Отредактировано 06.07.2020 в 05:02
2

Арчибальд Буше Leper
08.07.2020 13:28
  =  
Оставшееся до экспедиции время Буше думал. Нет, конечно он не сидел на кровати в позе задумавшегося философа все 24 часа в сутках. Он успел сходить на рынок и приобрести себе удобную обувь для путешествий по горам, а также более подходящий костюм. «Любимая» рубашка с жабо полетела в мусор. Больше в этом маскараде он не видел смысла.
За свою не такую уж долгую жизнь Буше не привык много размышлять. Он всегда был человеком действия. В ту ужасную ночь когда он не думаю прыгнул во тьму колодца, что возможно спасло его жизнь, в тех ситуациях что последовали в его более взрослой жизни (впрочем «взрослая» в его случае началась сразу после «детской» минуя подростковую и прочее). Так вот –Делай, потом размышляй! Таков был его девиз. Однако теперь он серьёзно задумался. Последний раз он размышлял столь же усердно после случая с доном Джованни. Но тогда времени на размышления было меньше.
Археология, все эти черепки и камешки, были чужды Буше, и причина приведшая его в экспедицию господина Ларкина была так же далека от научных изысканий (ведших большинство членов экспедиции) как Альтиплано далёк от Нью-Йорка. А после последних событий вполне логично было бы не думая «прыгнуть в колодец» спасая свою жизнь. Потому что происходящее в мирной археологической экспедиции оказалось почище гангстерских разборок на улицах всё того же Нью-Йорка. Однако молодой человек не спешил собирать чемодан и вновь бежать. Что-то его держало. Что? Это он и сам пытался понять. Возможно быстро ставшие почти друзьями спутники. Так разительно отличающиеся от людей с которым Буше привык общаться – они увлекали его преданностью своему делу; бесстрашием проявляемым в ситуациях даже не сулящих никакой материальной выгоды; неким наивным, но таким притягательным огнём, желанием познания. Буше чувствовал себя как оборванный мальчишка наблюдавший из-за угла за детьми в кафе напротив играющими в волшебную настольную игру с фигурками. А у него из игрушек только поломанный перочиный нож. И вот его вдруг позвали присоединиться к этим детям.
Ну и конечно же тайна. Здесь пахло, нет, не так! Здесь ВОНЯЛО тайной. Огромной, жутковатой, тайной. И хотя житейский опыт подсказывал Буше – «тайна» всегда равно «опасность», молодость беспечно кричала – это нельзя пропустить!!!
Опять же золото...
Так и не придя ни к чему определённому он вместе со всеми забрался в грузовики и отправился в путешествие вдоль по побережью.

Вечером, недовольно морщась от боли в спине, после целого дня в тряском грузовике, Буше заказал себе порцию мяса (понадеявшись что оно будет не очень острым) и стакан виски.
На просьбу Питера показать маску он молча вытащил артефакт из-за пазухи и выложил на стол.
Результат броска 1D100: 58 - "на повышение психологии".
Результат броска 1D10: 5 - "для ПСХ если первый удачен".
Результат броска 1D100: 43 - "на повышение Luck".
Результат броска 1D10: 7 - "для LCK если первый удачен".
Luck не прошла. Психология +5
Отредактировано 08.07.2020 в 13:30
3

Лилиан Монтгомери Yola
13.07.2020 23:33
  =  
(ретроспектива)
А Илаяс Джексон сейчас проявлял себя как хороший лектор.. или, лучше сказать, гид? Лилиан захлопала в ладоши - шутливо, но без насмешки.
- Вы, мистер Джексон, превосходный популяризатор, Вы знаете это? Нет, не думайте, это не ирония! Вы так лаконично и ярко описали наше предстоящее путешествие, что я уже вижу себя на... Альтиплано - я правильно произнесла? Красиво звучит. А уезжаем назаж мы тоже из Пуно? Да, так значит, в Пуно мы можем нанять себе охрану? Это не лишнее, если Ваши подозрения верны, все основания для этого есть. Но... - Лилиан говорила возбужденно и шутливо, и она постаралась не терять своего шутливого тона, но, возможно, проницательный слушатель уловил бы, что она посерьезнела на пару тонов:
- Но, после того, как Вы поведали мне эту леденящую душу историю о конкистадорах, подхвативших необъяснимую жажду крови после посещения гробницы - это ведь та самая гробница, верно? - мне порой кажется, мистер Джексон, нам бы не помешало отыскать какого-нибудь местного колдуна или шамана, чтобы он подробно объяснил нам, как бороться с этим проклятием и его, мм, жертвами. При том, что эффективней всего, конечно же, двадцать грамм доброго старого свинца... но все же! Я бы, право, не отказалась бы от серебра и святой воды, или что там действует на местных кровососов? Можете считать это дамским капризом, сэр! - Лили смеялась - над собой, над суевериями, над своей тревогой... да, тревогой. Ее товарищи правы: нужно замечать все вокруг себя. Решительно все!
Поэтому на следующее утро, оглядывая сияющим, возбужденным взглядом эту кавалькаду машин, готовых тронуться в путь, она навострила уши, пытаясь расслышать - что там говорил мистер Ларкин рабочим? Может быть, это важно... или, может, так, пустое? или что-то вообще не предназначенное для дамских ушей? Лили слушала, глядя в сторону и чуть посмеиваясь про себя. Этот день, казалось, сулил удачу, и все опасения отступили куда-то в тень. но не пропали....
+++
Накануне она полдня пробегала по магазинам, рынкам... что тут еще есть для путешественника, она приобрела костюм для путешествий в горы - мужской. Это было вызывающе, конечно, почти неприлично - для Нью-Йорка. В чемодане Лилиан лежала юбка чуть ниже колен и жакет из плотной хлопковой ткани. Но она же не на партию в гольф собирается! Куртка, брюки, сапоги с рифленой подошвой, да еще - большая удача! - ей попались авиаторские очки с синими стеклами. Может быть, это было лишнее, но Лилиан слышала, что высоко в горах солнце светит так ярко, что это мучительно для глаз. Много ультрафиолета, сказал Джексон... И еще бинокль. И то самое спиртное, что рекомендовал Кревски. И еще запасные патроны для своего браунинга. И флягу для воды. На этом нагорье. может быть сухо...
Вечерние платья и туфли на тонких каблучках она оставила под присмотром доньи Купитины - кроме одного, которое всегда приносило ей удачу - длинного, золотистого, с открытой спиной. Это было глупо и иррационально. К чему оно в горах? Но нечто иррациональное уже вошло в их жизнь, так что не стоит считать каждую вещицу...
Вечером она написала и отправила письмо Джорджу, избегая любого намека на сверхъестественное (Джордж не поймет), зато подробно описала своих новых знакомых, не забыла упомянуть болезнь Ларкина - как непредвиденное затруднение - а также их маршрут, примерную конечную точку их путешествия и примерные сроки обратного выхода в Пуно... и золотые артефакты, которые она видела в руках Ларкина. Не зря же Джордж вложился в это предприятие...
А потом она второй раз написала Френсису - и о маске, и о странной татуировке Ларкина, и вольно пересказала содержание этой ужасной рукописи... и закончила давным-давно слышанной от него фразой: наша европейская цивилизация кажется мотыльком одновневкой рядом с теми, чья история теряется в темной ночи тысячелетий. Ты прав, Френсис! Лили здесь чувствовала это остро как никогда раньше....
И наедине с собой она уже могла не стесняться и не прикрываться показной шутливо-капризной миной: здесь эта темная ночь старых цивилизаций оживала - так же как на старом луизианском кладбище в сумерках, среди корявых дубов со свисающими длинными бородами мха оживали все лоа старой Агаты, надо которыми она посмеивалась днем... и Лилиан то и дело касалась рукой латунного медальона с грубым силуэтом женской фигуры, спрятанного на груди под блузкой. Она до сих пор никому не навредила, верно?

По пути в Пуно она не могла не взглянуть на маску-зеркало, когда ее рассматривал мсье Буше. Что это за сердитый божок? Лилиан раздраженно копалась в своей памяти: она, конечно, не была примерной студенткой колледжа Уэсли, что в Мейконе, но чему-то она должна была научиться! Должны были остаться в ее хорошенькой кудрявой головке какие-то знания, и больше всего она она усвоила от Френсиса, хотя занимались они не то чтобы исключительно одной антропологией...
И - татуировка.
- Так что нам говорит эта странная татуировка, джентльмены? Мистер Кревски? Мистер Джексон? Могли ли гостеприимные кенийские туземцы оставить это изображение на груди захмелевшего гостя - и что оно значит?
Результат броска 1D100: 96 - "Psychology 40".
Результат броска 1D100: 11 - " Luck 35".
...
Показать все броски
...
Результат броска 1D100: 24 - "Татуировка Антропология (01)"
Результат броска 1D100: 28 - "Listen35"
Итого: Улучшение Psychology 46

Отредактировано 14.07.2020 в 01:05
4

Сэм Макмаллен Bane
14.07.2020 22:59
  =  
Телефонное общение с братом, состоявшееся в воскресенье утром, завершилось привычной словесной перепалкой. Сэм с решительным напором обвинял Томаса в том, что тот втянул его в безрассудную авантюру, не изучив досконально людей, которым доверил дорого родственника. Томас же резонно замечал, что младшему брату стоило бы принимать большее участие в вопросах, касающихся его собственной жизни. Каждый в итоге остался при своём. Главное, что Сэму всё-таки удалось донести до брата подробности предстоящей экспедиции и добиться обещания послать кого-нибудь на выручку в случае, если он перестанет выходить на связь.

Имея крайне скудные знания о Перу и в особенности регионе, куда должна была отправиться экспедиция, Сэм Макмаллен едва не оконфузился по-крупному. С самого начала своего путешествия он ошибочно считал, что ему предстоит отправиться в дебри заповедных джунглей с влажным тропическим климатом, змеями и кучей экзотических болезней. На деле же путь лежал в высокогорье с его пробирающим до костей холодом. Лишь благодаря пояснениям куда более сведущего в подобных делах Джексона Илаяса Сэм избежал роковой ошибки и, чувствуя себя полным дураком, весь следующий день потратил на ответственную подготовку к предстоящему мероприятию. Большая часть этих приготовлений пришлась на выбор надлежащей для похода в горы одежды, поскольку всё привезённое с собой из Нью-Йорка Сэм решительно отмёл как совершенно неподходящее для описанных Илаясом условий.

И вот в назначенный день Сэм прибыл к отелю «Эспанья» в одеянии, которое являло собой смесь костюмов героя вестернов Брончо Билли и покорителей северных рубежей из произведений Джека Лондона. Несмотря на то, что тёплая куртка с меховой подкладкой была упакована в сумку и ждала своего часа, даже в лёгком варианте своего наряда молодой американец основательно взмок и с самого утра проклинал местный климат с его температурными перепадами. Теперь, когда оружие невозможно было прятать в кобуре под пиджаком, свой пистолет Сэм носил в ковбойском стиле, на поясе, а после некоторых раздумий прибавил к нему ещё один, для левой руки, хотя с нею он не был особенно ловок. Ещё один пистолет и коробку с патронами Макмаллен оставил в сумке, но и этого ему показалось мало. На случай, если ему придётся столкнуться с противником в ближнем бою, у Сэма имелся нож, спрятанный за голенищем сапога.

Скоропостижное отбытие Нейтана, вроде бы ничем не показавшего прежде причин для подобного решение, немало встревожило Сэма. Сперва профессор, теперь вот мистер Симмерс резко поменяли свои намерения в самый последний момент. Впрочем, Макмаллен их нисколько не винил. Его самого не раз уже посещала мысль, что лучше ближайшую неделю провести на борту лайнера, везущего его домой, а не в горах и руинах, кишащих безжалостными убийцами. Зато Ларкин точно не собирался отказываться от своих амбициозных планов. Просто удивительным было то, как скоро он пошёл на поправку. Будучи ещё два дня назад в состоянии, близком к критическому, сегодня он энергично заправлял делами и готов был ко всем тяготам и невзгодам, которые готовило ему путешествие. Сэм по-прежнему не склонен был доверять британцу, несмотря на убеждённость коллег в его непричастности к произошедшему в музее.

Целый день путешествия по дорогам Перу в жарком фургоне-морилке убедил Сэма в том, что он вновь не угадал с одеждой. Обмахивая красное лицо шляпой и попивая воду из фляги, он старался поменьше вдыхать этот раскалённый воздух, пропитанный запахом пота. Ощущения были не то, чтобы новые, но уже порядком позабытые. С самой войны богатый американец не оказывался в настолько спартанских условиях и теперь удивлялся тому, насколько успел привыкнуть к повсеместному комфорту. Но внешне Сэм старался выглядеть стойким к подобным условиям, не желая демонстрировать слабость перед спутниками.

Вечером Макмаллен последним выбрался из грузовика и, заметно прихрамывая на правую ногу, прошёлся вокруг гостиницы, дабы вернуть чувствительность затёкшим конечностям. Лишь минут через пять он зашёл внутрь. Отужинал Сэм скромно, успев убедиться в том, что путешествие в трясущемся грузовике с набитым желудком чревато неприятными последствиями. За привычной сигаретой Макмаллен общался с остальными участниками экспедиции:

– Заманчивое предложение и в иных обстоятельствах я бы непременно его принял, но во время экспедиции предпочту обойтись без крепкого алкоголя, – с некоторым сожалением ответил Сэм на предложение доктора Кревски. – Предпочитаю, чтобы глаз был не замутнён, а рука была тверда, если дел примет скверный оборот. А, как мы все с вами знаем, оно может принять скверный оборот.

Сэм умолчал об этом, но пристрастия доктора к крепким напиткам уже начинали его беспокоить. Одно дело взять с собой пару бутылок бренди, чтобы не скучать в дороге, и совсем другое, когда речь идёт о нескольких ящиках. В одном Макмаллен был готов согласиться с Кревски, питьё лучше было иметь своё. Этим вопросом он сам давно озаботился, хотя и предпочёл обыкновенную воду.
Результат броска 1D100: 29 - "повышение Firearms (Handgun) - 80%".
Результат броска 1D100: 90 - "повышение First Aid - 35%".
...
Показать все броски
...
Результат броска 1D10: 7 - "дополнительно к Psychology "
Результат броска 1D10: 4 - "дополнительно к Stealth "
Отредактировано 15.07.2020 в 00:08
5

Лима, Перу
19 марта 1921 года


С одной стороны, Генри видел, что Ларкин как минимум искренен в своих словах. Но это ощущение искренности очень слабо вязалось с содержанием речи их нанимателя. Как тот и сам заметил, его правда была неправдоподобной, и выглядела так, будто бы он пытался все сомнительное в их текущей ситуации свалить на покойника. Но при этом очевидно было, что он верит в то, что говорит. Под конец, за свою жизнь, особенно в диких странах, Дэвенпорт повидал достаточно, чтобы понимать, что хоть чудес и не существует, совпадения бывают невероятные, и монета гораздо чаще становится на ребро, чем мы можем себе представить.

Поэтому он просто хмуро кивнул, когда Ларкин пообещал бороться с пристрастием к наркотику.

- Под конец, я в этом путешествии буду неподалеку.

И, когда в помещение вошел человек, который как минимум выглядел как настоящий доктор и обладал соответствующим снаряжением, с радостью уступил ему место, предварительно поведав вкратце детали ситуации и оставив свой адрес на случай, если доктору зачем-то понадобится связаться с ними.

Но, уже сделав шаг к порогу, он на секунду прикрыл глаза, приказывая памяти откатиться назад, далеко назад, к тому моменту, когда Илаяс читал записки Тринидад, а если более конкретно, то к именам, которые перечислялись в них. Если его предположения были верны, то последователи культа, по меньшей мере его главари, называли себя именами погибших от ядовитого газа в гробнице конкистадоров. Эрнандо Руис. Диего Гарридо. Луис де Мендоса. Педро де Веласко. И их капитан, Гаспар Фигероа. Доктор назвался иным именем.

Здорово было ли видеть в каждом встречном очередного участника мистического заговора конкистадоропоклонников-мутантов? Наверное, нет.

С этой мыслью Генри закрыл дверь и последовал вслед за остальными своими спутниками. И не мог не согласиться с мнениями, которые они, не особо стесняясь, озвучивали.

- Все это выглядит на удивление подозрительно, но у меня сложилось ощущение, что Ларкин верит в свои слова. Хотя, возможно, они и не соответствуют правде. Нельзя исключать того, что он подвергся внушению. Хотя универсальность гипнотического воздействия преувеличена, но ослабленный разум может поддаться, особенно если внушение производит кто-то, кому обладатель этого разума доверяет.

Он вздохнул. Однако слова мисс Лилиан заставили его улыбнуться.

- Замечательные слова, мисс Лилиан. Как сказал один неплохой австралийский поэт…

Генри на секунду прикрыл глаза, вызывая в памяти строки Гордона:

- Судьба моя зависит от пули, а пуля – защита в неравном бою… не могу не заметить, что он знал, о чем говорил, и умел неплохо обращаться и с конем, и с винтовкой. В наше время коней заменили машины, но винтовки не утратили свою актуальность.

Однако, как его воодушевление возникло, так же оно и исчезло, смытое воспоминаниями.

- За исключением некоторых ситуаций. Но наше путешествие к ним не относится, к счастью.

Спустившись в фойе, он задал несколько вопросов насчет того, насколько известен и надежен доктор Гонсалес. В глубине душе надеясь, что не придется, сломя голову бежать наверх только для того, чтобы увидеть очередное высушенное тело. Однако, похоже, вызванный прислугой эскулап был вполне реален и не более таинственен, чем любой другой житель города.

Лима, Перу
20 марта 1921 года


Следующий день выдался пусть и не столь полным трагическими и загадочными событиями, но зато весьма более хлопотливым. Всем путешественникам знакомые хлопоты – надежность снаряженной экспедиции была несколько поколеблена в глазах Генри (классическое английское understatement, разумеется, ничему, кроме части своих спутников и верной винтовке он в этом деле более не доверял), и поэтому он предпринял ряд мер. Первой из которых был визит в местный оружейный магазин. К счастью, Перу не брезговало импортом оружия, и найти надежные образцы американского производства не составило труда, хотя в сравнение с двустволкой или пристрелянной винтовкой самого Дэвенпорта они даже близкое не шли. Известия о том, что Нейтан и Девере решили покинуть их, несколько огорчили его, ибо и без того небольшой отряд уменьшился еще сильнее. Хотя оба несостоявшихся участника экспедиции были, мягко говоря, достаточно мутными товарищами, по меньшей мере Симмерс умел мыслить и действовать решительно и быстро в нестандартных ситуациях.

Тем больше поводов озаботиться тем, чтобы была возможность защитить себя. Выбора особо не было. Хотя некоторые его бывшие коллеги по ремеслу придерживались мнения, что лучше безоружный человек, чем вооруженный, но не умеющий пользоваться оружием, Генри больше склонялся к точке зрения, что лучше иметь вооруженного союзника, чем безоружную обузу, и эффективность новичков не в последнюю очередь зависит от крепости их нервов и навыков командования. Как минимум нервы у всех отправившихся в экспедицию были крепкими – при виде чудовищных уродств Мендосы и последствий его нападений никто не впал в истерику или полноценный ступор.

Вторым важным визитом было посещение местной аптеки. Наверняка в снаряжение экспедиции входила аптечка-другая, но так уж вышло, что для походов в дикие места Дэвенпорт предпочитал собирать необходимые лекарства самостоятельно. К тому же, нужно было позаботиться о непредвиденных проблемах мистера Ларкина. Боли никуда не денутся, и борьба, судя по известному Генри о действии наркотика, будет тяжелой. Поэтому, помимо всяких дезинфицирующих и антиинфекционных препаратов англичанин приобрел обезболивающее на замену.

Не менее важным аспектом экспедиции была вода и провиант. Вряд ли и в том, и в другом имелся недостаток, но, если Мендоса хотел саботировать экспедицию каким-то образом, у него имелось немало способов заложить что-то вроде часовой бомбы, только в плане болезни. Достаточно нескольких кружек дизентерийной воды, чтобы сделать многолитровые бочки непригодными для питья. А пара испорченных паразитами фруктов или кусков мяса может заразить остальные, а в подобном климате хватит лишь небольшого дефекта тары. Даже небольшая лекция Джексона не смогла его до конца в этом переубедить – хотя условия и не выглядели способствующими развитию паразитов и бактерий, никогда не знаешь, с чем можно столкнуться. К тому же, заразиться запасы могли прямо тут или по дороге. Осмотреть подготовленные к экспедиции запасы Генри без излишних трат времени и нервов не мог, но мог сделать небольшой резерв, которого хватило бы на неделю жизни его европейских спутников при жесткой экономии.

И, под конец, нужно было обзавестись подходящей одеждой. Большого гардероба с собой Генри не возил, а имеющаяся одежда подходила под описанные Илаясом параметры лишь частично. Конечно, хорошо было бы сшить что-то на заказ, но запас средств сэра Дэвенпорта не был безграничным, чтобы позволить себе настолько срочную работу. Поэтому он довольствовался тем, что было в магазинах, хотя и относился к деталям с придирчивостью и вниманием, свойственной людям, которые привыкли ставить свою жизнь в зависимость от экипировки.

Были у Дэвенпорта и свои дела. Он обошел несколько мест (помимо уже упомянутых), куда мог бы заглянуть европеец, ищущий либо связанную с военным опытом работу, либо место для сбыта драгоценных камней или золота. Райли мог заглянуть туда, если попал в Лиму в обход консульства. Конечно, эти места по своему характеру отличались тем, что не слишком охотно распространялись о гостях, но Генри достаточно было замеченного момента сомнения перед хорошо сложенной ложью или отказом сообщать что-то незнакомцу. Возможно, дальнейшее расследование пришлось бы отложить до возвращения из экспедиции… но, по меньшей мере, какими бы обстоятельствами путешествие не усложнилось в дальнейшем, еще один повод вернуться из него не был лишним.

Лима, Перу
21 марта 1921 года


Очередным местным завтраком Генри все так же пренебрег, заказав классический английский. Не то, чтобы он боялся отравиться, но придерживался твердого мнения, что лучше еще ничего не придумали. Простота и четкость цивилизации против насыщенной излишествами варварской роскоши. Не все разделяли его точку зрения на этот вопрос, но не то, чтобы мнение окружающих могло сильно повлиять на сложившиеся за долгие годы привычки и пристрастия Дэвенпорта.

Ларкин выглядел на удивление неплохо, что заставило Генри задуматься о том, что организм его обладает довольно выдающейся способностью восстанавливаться. Не то, чтобы он недооценивал навыки доктора Гонсалеса, судя по рассказам, тот обладал сорокалетней практикой и выдающимся авторитетом (что далеко не всегда следует из проработанного времени), но восстановление от подобных испытаний гораздо сильнее зависит от организма, чем от мастерства врача.

Загрузив все приобретенные в Лиме пожитки в грузовики, которые выглядели более-менее надежными, и проведя условный смотр нанятым перуанцам (Генри прошелся мимо них взад-вперед, строго поглядывая из-под полей шляпы и оценивая, насколько надежными они выглядят и как хорошо держат его суровый взгляд), он забрался и сам внутрь, сев на скамейку и приготовившись к сомнительно приятному путешествию.

Вообще, настоящей вежливостью со стороны Ларкина было бы организовать нормальный автомобиль для гостей. По меньшей мере, предусмотрительностью.

Писко, Перу
21 марта 1921 года


Когда первый день путешествия подошел к концу, путешественники остались наедине друг с другом и своими мыслями. Первой из которых у Генри стала мысль о том, что они могут быть не одни. Внимательно осмотревшись, он достал фляжку и отпил из нее. Как раз в то время, как Питер предлагал перейти на коктейли.

- Мистер Кревски, так мы сопьемся до того, как доберемся до этой пирамиды. Это будет весьма недостойный конец экспедиции. К тому же, в жару алкоголь усиливает жажду, а не ослабляет ее. Если вас беспокоит вероятность отравы или болезни, то я запасся водой и едой в Лиме. Хотя и предпочел бы приберечь этот резерв до дальнейшей части нашего пути.

Он вздохнул.

- И не только этим. Учитывая, с чем нам довелось столкнуться в Лиме, можно считать, что мы на военном положении. Поэтому я позаботился о том, чтобы в случае стычки с местными или нашими проводниками мы не оказались безоружными. Можно сказать, что меня на это вдохновила мисс Монтгомери, напомнив о том, что является лучшей защитой.

Он посмотрел на девушку, после чего обвел взглядом небольшой отряд.

- В том числе и психологической. Скрытое оружие становится неожиданным сюрпризом для нападающего, но явное может предотвратить само нападение. Или отложить его до момента, который враг сочтет наиболее подходящим. И тут уже наше дело думать на шаг или два вперед.
Результат броска 1D100: 92 - "First Aid (30)".
Результат броска 1D100: 69 - "Medicine (60)".
...
Показать все броски
...
Результат броска 1D6: 6 - "Дополнительный рассудок"
Результат броска 1D10: 3 - "Увеличение Track / если применимо"
ЗАЯВКИ
- Приобрести винтовки и запас патронов
- Приобрести запас медикаментов, включая желательно не опиатное обезболивающее
- Приобрести одежду
- Приобрести запасной сухпаек и надежные емкости с водой
- Если нет сведений об альпинистском снаряжении, то озаботиться и им, как минимум веревку купить

- В Писко перед тем, как обсуждать планы, осмотреться (скрытый чек Spot Hidden \ Listen мастерский, наверное)

INVESTIGATOR DEVELOPMENT PHASE

Успешно примененные навыки:
First Aid (30) / +5
Medicine (60) / +7
Language (English) (70) / Не вышло
Spot Hidden (60) / Не вышло
Psychology (10) / +1
Track (45) / если применимо / +3

Восстановление рассудка (max 69): 3d6 / +6
Увеличение удачи (65): 1d100 / результат 1d10 / Не вышло
Восстановление рассудка (за историю): 1d100 / результат 1d6 / +6
(если нужно обоснование, могу расписать, но примерно треть деталей истории я точно задействовал так или иначе, остальные могут проявиться уже в более экстремальных ситуациях)
Отредактировано 11.08.2020 в 21:26
6

Питер Кревски Dargot
12.08.2020 03:18
  =  
/*Ретроспектива*/
На вопрос Лилиан Питер мог только развести руками:
- Увы, мисс Монтгомери, я настолько слабо знаком с африканскими племенными татуировками, что не могу сказать ровным счетом ничего.

/*Вечер в гостинице*/
На предостережение сэра Генри Питер только махнул рукой:
- Сэр Генри, здесь пьет большинство европейцев. Достаточно понаблюдав за ними, смею считать, что беспокоиться об алкоголизме не стоит - в вашем случае вы вряд ли будете работать здесь год за годом, в моем - малярия и лихорадка успеют раньше. - археолог попытался посмаковать напиток, поморщился - Не скажу, что виски или ром лучше, но привычнее, по крайней мере. Впрочем, неважно.
Относительно вашего беспокойства. Я согласен с тем, что наша экспедиция странно началась и мы можем ожидать подвоха... практически от кого угодно. Тут, думаю, наши револьверы дополнит наблюдательность. По моему опыту, и по тому, что я слышал от коллег - большинство неприятностей от местных жителей или рабочих можно предвидеть, если не терять бдительности. Люди ведут себя не так как раньше, не так, как обычно, не так, как от них ожидаешь. Поэтому прошу всех участников экспедиции, если вас что-то насторожило, смутило или удивило в поведении персонала - лучше поделиться этим со всеми. Не надо бояться прослыть подозрительным. В конце концов, если наши машины угонит или, скажем, украдет вьючных животных не неведомый недоброжелатель, а обычный крестьянин, подавшийся от отчаяния в грабители - никому лучше не будет.
// Чек на татуировку Питер, ЕМНИП, провалил.
7

DungeonMaster Altan
13.08.2020 11:13
  =  
Илаяс, услышав вопрос мисс Монтгомери, почесал подбородок и застыл в некой задумчивости, очевидно, пытаясь найти в закромах своей памяти зёрна воспоминаний о подобных узорах.

– К сожалению, не могу ничего припомнить. Сам силуэт напоминает мне что-то, что, как мне кажется, я когда-то и где-то видел, но не могу утверждать с точностью… Вот бы мы были сейчас не посреди нигде, а в Нью-Йорке – тогда бы я смог и проконсультироваться с известными на весь мир специалистами по символистике и по культурам народов Африки, или же порыться в архивах библиотеки Колумбийского университета… Но, увы. Пока что только могу сказать, что сам силуэт мне очень напоминает пасть обычной речной пиявки, или морской миноги – знаете, такая рыба-паразит, которая зубами вцепляется в плоть жертвы и высасывает её кровь…

Тем временем доктор Кревски, ответив на реплику сэра Генри, погрузился в изучение загадочной золотой маски, которую Арчибальд выудил из-под матраца в номере Луиса де Мендосы парой дней ранее; суматоха подготовки к путешествию и отхождения после событий субботнего утра, а также весьма некомфортное путешествие в кузове грузовика не располагало к научным изысканиям, и сейчас, поужинав, пригубив и расслабившись, Питер смог уделить достойное внимание этому артефакту.

Поначалу этот предмет показался археологу маской, сделанной из золота, составленной из кубообразных выпуклых элементов, составлявших некий геометрический узор. Прорезей для глаз, носа и рта, тем не менее, в ней не было (хотя обычно в погребальных масках культуры Тиуанаку, на которую данный артефакт весьма и весьма походил, такие прорези обязательно делались). Перевернув её тыльной стороной, Питер поразился качеству шлифовки металла – идеально гладкое, немного вогнутое зеркало притягивало взор золотистой прозрачностью своей глубины, в которой искажалось, растворялось отражение лица учёного. Спустя несколько ударов сердца Питер ощутил, что уже не в силах отвести свой взор от своего неестественно искажённого облика, который, казалось, обрёл собственную жизнь и начал вглядываться в Кревски из металлического зазеркалья. Золотые блики слепили и резали, и слёзы навернулись на глаза Питера; влажная пелена заполонила всё пространство обзора и доктор Кревски попытался смахнуть её, моргнув.

Он стоял на вершине древней каменной пирамиды, невысокой, но огромной по своей площади, идеально квадратной, покрытой пылью , мелкими камушками и крупными трещинами; он стоял в свете полной луны, придававшей окружавшему пейзажу серебристый оттенок и внушавшей тревогу и какое-то иррациональное беспокойство. Судя по холодному разреженному воздуху и ослепительной яркости звёзд, пирамида располагалась высоко в горах. Вокруг царило безмолвие, нарушаемое лишь звуками дыхания Питера: вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Внезапно в этот мерный ритм вплёлся едва заметный шелест, словно что-то гладкое и мягкое скользило по каменной или металлической поверхности. Спустя ещё несколько ударов сердца в мелодию вплелось и коварно тихое пение сотен, тысяч, десятков тысяч маленьких поцарапываний, таких, какие издают хитиновые ножки жука, пойманного сорванцом в стеклянную банку, из которой несчастное насекомое упорно пытается выбраться. Опустив взгляд доле, Питер увидел смутные тени, окружавшие платформу, на которой стоял; когда его зрачки адаптировались к освещению, он рассмотрел, что это было… Огромные, чудовищные белёсые щупальца, жирно блестевшие в холодном лунном свете танцевали некий танец вокруг пирамиды, вырываясь из-под неё, окутывая её, словно коконом, царапая её мириадами мелких лапок, усеивая её нескончаемым потоком толстых противно извивавшихся безглазых личинок, которые, словно осознав, что Питер их заметил, все одновременно устремились к нему, стремительно сокращая расстояние…

Моргнул снова.

Ослепительное солнце жуткой болью обожгло его сетчатку, которая адаптировалась было к лунному свету, а лёгкие спёрло от жаркого, паркого влажного тропического воздуха, пропитанного экзотическими ароматами. Он стоял на склоне гигантской горы, подножие которой утопало в изумрудном океане джунглей, а самого его окружало целое море людей – тысячи мужчин и женщин, стариков, взрослых и детей, всех рас и национальностей, обнажённые, потные, покрытые узорами из глины – узорами, подозрительно напоминавшими татуировку на груди у Огастеса Ларкина, – источавшие сладострастные вздохи, стоны, крики экстаза… и боли. Поскольку помимо чудовищно оргаистических, извращённых поз и действий, которые совершали окружавшие друг с другом – молодая красивая негритянка с рельефной грудью скакала на худощавом рыжеволосом мужчине, оседлав его чресла; мужчина-азиат вонзался своим членом в рот темноволосого парня, который от удовольствия жмурил свои малахитового оттенка глаза; пятеро мускулистых негров совокуплялись с оплывшей жиром блондинкой, сквозь её редкие волосы проглядывал покрытый старческими пигментными пятнами череп; две изумительно похожие друг на друга, словно близнецы, светлокожие женщины тёрлись потными телами друг о друга, запустив пальцы рук друг другу глубоко в роскошные гривы каштановых волос; ещё одна пара – темнокожий мужчина и смуглая женщина – совокуплялась прямо у ног Питера, при этом мужчина не только ритмично двигал бёдрами, но и активно работал зубами, разрывая горло женщины в клочья, а та – та счастливо улыбалась и сладострастно хрипела своим истерзанным горлом; чуть в отдалении группа молодых светлокожих девушек содомировала темнокожего старика его же рукой, оторванной у локтя…

Едва сдержав рвотные позывы, Питер зажмурил глаза.

Внезапно он снова ощутил прохладу. Не пронизывающий кристально-чистый холод, как в первый раз, когда он оказался на вершине пирамиды; прохлада была такой, какую встретишь в сухой и безжизненной пустыне, внезапно наткнувшись на скалу и войдя в пещеру у её подножия. Открыв глаза, Питер обнаружил себя в тёмном пыльном коридоре. Каменные стены, составленные из блоков песчаника и известняка, были сплошь покрыты прихотливой вязью древнеегипетских иероглифов; стены и пол коридора были покрыты густым слоем пыли, причём под ногами у Питера её было почти по щиколотку. Вокруг царила темнота и тишина, нарушаемая лишь потрескиванием факела, который внезапно оказался в руке у мужчины. Внезапно отдалённое эхо донесло какие-то звуки, которые сознание не успело ещё проанализировать, но подсознание уже отреагировало незамедлительно холодными мурашками по спине и вставшими дыбом волосками на затылке: бежать. Стремительно, срочно, сейчас же. Спасаться. Иначе – смерть, или ещё что похуже. И Питер побежал. Коридор внезапно пронзился перекрёстком, и учёный, не думая, свернул вправо. Ещё перекрёсток, снова вправо. Звуки оформились в рычание и отзвук стремительного бега – словно кто-то с мягкими лапами, которых явно было более двух, четырёх и даже восьми, изо всех сил старался сократить расстояние между ним (ними?) и Питером, и попутно издавал тихое, злобное и полное предвкушения рычание. Снова перекрёсток, снова поворот, и снова, и снова, и снова, и не было конца и края этому бесконечному лабиринту, в котором были только Питер, неизвестная опасность, преследовавшая его, темнота и пыль…

Судорожно вздохнув, Питер снова моргнул и – снова оказался за столом в окружении своих коллег. Казалось, никто ничего не заметил, и прошло всего несколько мгновений с тех пор, как доктор Кревски начал рассматривать загадочный артефакт.

Результат броска 1D7: 1 - "Visions induced by the Mirror".
Результат броска 1D7: 4 - "Visions induced by the Mirror".
Результат броска 1D7: 5 - "Visions induced by the Mirror".
Результат броска 1D7: 1 - "Visions induced by the Mirror".
Результат броска 1D100: 8 - "Peter: POW Check".
☆ У нас тут вышел незначительный рассинхрон и в повествовании (например, Кревски исследовал маску ещё в Лиме, а попробовать писко предложил уже в городе, в честь которого был назван напиток), вероятно, из-за рассинхрона в датах постования, но это несущественно, мне кажется. Не будем в данном случае придираться к мелочам, но на будущее было бы круто, если бы мы не скакали по временной линии, как кузнечики ))) Касательно маски - всё же решим, что Питер смог толком осмотреть её уже в Писко, когда вы сейчас ужинаете и общаетесь.
☆ Питеру нужно совершить проверку Рассудка (1d3 / 1d6). Также поздравляю – он первым из вас получает 01 пункт в навык Cthulhu Mythos (и, таким образом, теперь может делать проверки оного), к сожалению, перманентно снижая свой максимальный Рассудок тоже на 01 пункт.
☆ Было бы чудесно, если бы ваши персонажи воспользовались возможностью и посоциалили без мастерпостов (или максимум - с вкраплениями речи Илаяса Джексона, не более). А то как-то толком социалочки так и не вышло после происшествия в Университете и в отеле «Эспанья». Но я не склоняю, я просто предлагаю. Не желаете - будем дальше по сюжету двигаться.
Отредактировано 13.08.2020 в 12:27
8

Питер Кревски Dargot
14.08.2020 02:09
  =  
Вздрогнув, Питер опустил руку с маской. Пугающе-реалистичные видения были... нехарактерными. Ему никогда такое раньше не мерещилось. Он перегрелся на солнце? Укачало в автомобиле? Подействовал алкоголь? Глупости, и то, и другое, и третье случалось с ним сотню раз без малейших признаков галлюцинаций. Быстрый взгляд на спутников - нет, похоже, никто из них не галлюцинирует, да и его транса не заметил. Значит, можно промолчать - и, занятый самодиагностикой своего психического здоровья, доктор Кревски молчал.
Результат броска 1D100: 85 - "Sanity (69/34/13)".
Результат броска 1D6: 3 - "Sanity loss"
Отредактировано 16.08.2020 в 00:09
9

Сэм Макмаллен Bane
14.08.2020 21:53
  =  
Наряд Макмаллена более не предполагал скрытого ношения оружия. Его два пистолета теперь были на показ, на поясе, как у героя вестерна. В более цивилизованной и менее нервной обстановке Сэм постеснялся бы вот демонстрировать всем свой арсенал, но в нынешних обстоятельствах после происшествия в институте безопасность он ставил превыше всего, а для этого требовалось иметь оружие под рукой.

– Ваша предусмотрительность заслуживает высшей похвалы, сэр Генри, – Сэм искреннее похвалил британца за то, что тот позаботился буквально обо всём, что может понадобиться в этом путешествии. – Про оружие я тоже подумал и подготовился так, будто на войну иду. Но вот со всем остальным моих организаторских способностей не хватило, так что сейчас и впредь уповаю на Вас, друг мой.

Собственные приготовления Сэма к путешествию были эгоистичными, о других участниках экспедиции он совершенно не думал, да и не был пока готов доверять им в полной мере, потому в беседе американец предпочёл умолчать о том, что и сам припас воду и еду, но только для себя.

– Осторожность и бдительность – это здорово, – вроде бы поддержал доводы доктора Кревски Макмаллен. – Знать бы ещё, о чём местные говорят. Но с моим уровнем испанского я не пойму даже, здороваются они со мной или проклинают. Без знания языка или переводчика здесь совсем скверно. Однако же я постараюсь не терять бдительность, доктор. Да и случай с Мендосой, пожалуй, даже излишне обострил мою паранойю. Нашему дорогому Ларкину я всё ещё не доверяю.

Сэм улыбнулся и потянулся к кружке с самой обыкновенной водой, предпочитая изменять своим нью-йоркским привычкам. Только сейчас молодой американец начал отходить от последствий мучительной поездки.
10

Лилиан Монтгомери Yola
15.08.2020 00:54
  =  
Лима, сэр Генри
- Я тоже люблю это стихотворение, - ответила Лилиан сэру Генри и процитировала врезавшийся в память сдержанно-трагический финал:
"Врагу - предпоследнюю пулю,
Последнюю пулю - себе."
- Надеюсь, что у нас до этого не дойдет. Так же как и до того, что лишь верный револьвер станет для каждого единственным другом, на которого можно положиться.

В самом деле, - думала этим вечером Лили, пытаясь уснуть, - к кому из этих людей ты бы не побоялась повернуться спиной? Сэр Генри - пожалуй, да. Остальные... не знаю. Хочется верить. Лили вдруг поняла, что она завтра окажется в таких краях, где банковский чек и покровительство какого-нибудь "жирного кота" ничего не значит. А имеет значение вправду лишь верный револьвер, твердая рука, холодная голова и надежный спутник... Никогда раньше Лилиан Монтгомери не оказывалась в такой переделке. Здесь все было иначе. Лилиан вдруг захотелось вернуться назад, о чем бы она не сказала вслух никому, но она понимала и то, что даже если она вернется, мир не станет прежним.

Писко

- Нет, спасибо, но я, пожалуй, воздержусь от крепких напитков, как бы они ни были хороши. У меня от алкоголя в жару болит голова. Сэр Генри, оружие нам так и так придется носить открыто, хотя бы потому что оно должно быть под рукой всякий раз, когда может понадобиться. Может, мелких воришек это и отпугнет, но крупных хищников лишь заставит быть осторожными. Вы совершенно правы, Мистер Кревски, нужно быть внимательными к мелочам и делиться друг с другом наблюдениями. От себя обещаю прислушиваться к разговорам. Честно говоря, я уже прислушиваюсь, - Лилиан усмехнулась, вспомнив, как еще утром она, полная подозрения, ловила обрывки разговора Ларкина и нанятых им водителей. - Пока ничего интересного. Честно говоря, некоторых вещей я была бы рада вовсе не слышать.
- Но с другой стороны, если обращать внимание на все... это все равно что захламлять свою комнату ненужным мусором. Как знать, что из этого важно? Вот например, у меня из головы не выходит такая деталь, - нахмурилась она. - Вчера я спросила мистера Джексона о татуировке мистера Ларкина. И Вы, мистер Джексон, ответили, что она напоминает Вам круглую пасть миноги с круговым рядом зубов... пасть, которой минога присасывается к своей жертве. Можно, конечно, считать это игрой Вашего воображения. Но я помню омерзительный эпизод из рукописи о конкистадорах, когда один из зараженных пытался присосаться к груди своего товарища и пить его кровь. Возможно, это ничего не значащее совпадение - знак круглой пасти на груди, странные привычки перуанских кровососов... Интересно, это что-то значит, или лучше просто выкинуть это вон из головы, как мусор?
Надо понимать, что мистер Ларкин вряд ли слышал этот разговор.
Отредактировано 15.08.2020 в 00:56
11

Благодарность Макмаллена была, пожалуй, несколько преждевременной. Сэр Генри сделал минимально необходимое, но не обязательно, что достаточное. По одной простой причине, которую Дэвенпорт озвучил.

- Увы, я не специалист в горных переходах или путешествиях сквозь джунгли. Мог что-то и упустить. Поэтому будем надеяться, что к этим резервам нам прибегать не придется.

***

Реакция Кревски заставила сэра Генри нахмуриться. Конечно, люди с опытом могут выработать феноменальную толерантность к алкоголю, и даже сам он не сомневался в точности своей винтовки после пары стаканов виски. Но больше беспокоило отношение. Хотя, справедливости ради, юмор Дэвенпорта далеко не всегда понимали окружающие. Озвученная перспектива спиться была, скорее, шуткой, чем реальным предположением. Пришлось прояснить ситуацию.

- Это была шутка, мистер Кревски. Про возможность спиться. Я лишь прошу не злоупотреблять. В экстремальной ситуации пьяный человек либо обуза, либо помеха. И в походе лишь вы и мистер Джексон, о псевдониме которого предлагаю не забывать, способны понимать наших проводников и местных.

Однако с речью последнего он согласился, кивнув. Хорошо, что, несмотря на несколько безответственный взгляд на алкоголь, доктор понимал ситуацию, в которой они находились. И, когда оставшиеся озвучили свои подозрения, сэр Генри высказал терзавшие его мысли. Без преувеличения терзавшие - Дэвенпорт разрывался между доверием к словам Ларкина и противоречиями, скрывавшимися в них. Точнее, конфликте между ними и имевшимися фактами.

- Пока что меня в поведении наших водителей ничто особо не беспокоит. Если мне не изменяет память, они много лет работают с Университетом Сан-Маркос. Хотя это мы знаем только со слов Ларкина, но вряд ли он стал бы лгать насчет вещей, которые так легко проверить.

Г енри вздохнул.

- Однако стоит помнить, что мы для них - чужаки, в то время как наниматель - Ларкин. Мистер Кревски, если вас это не затруднит, можете попытаться в ходе нашего путешествия узнать их поближе? Их опыт работы, тот факт, что они неоднократно посещали плато, на которое мы направляемся, должны послужить точками... соприкосновения.

Он осмотрел собравшихся. Говорить на публику он не любил, но сейчас особого выбора не было.

- Но, по правде говоря, сейчас основная угроза, помимо обычных тягот путешествия, исходит от возможных соратников Мендосы и самого Ларкина. Первые рано или поздно попытаются отомстить или как-то еще вмешаться в наше путешествие. А вот уважаемый организатор экспедиции...

Англичанин запнулся на несколько секунд, подбирая подходящие слова.

- Он очень быстро поправился. Слишком быстро для такого испытания. И эта татуировка связывает его и с записями де Фигероа, и с мутацией Мендосы. В свою версию он верит, но это не означает, что он сказал нам правду. Он может и сам ее не знать.
Сэр Генри поморщился, после чего продолжил.

- Я не любою рассказывать истории, особенно те, которым не был свидетелем сам, но Я не могу поручиться за источник, но я видел немало сошедших с ума на войне, и лейтенант Блейк не был похож на сумасшедшего. Хотя рассказ его и отдает безумием, которое нам, цивилизованным и рациональным европейцам, довольно сложно понять.

Он прикрыл глаза, воскрешая в своей памяти ту стоянку, на которой сам услышал повесть. Не слишком она от этой отличалась, разве что жара была влажной и африканской, враг был известен, и с самим Г енри были не случайные полунезнакомцы, а проверенные в боях солдаты.

- Африканская история была полна крови, борьбы за власть и тайн задолго до того, как туда пришел современный белый человек. Современный - потому что ходят истории о заброшенных городах, основанных то ли потомками ранних арабских племен, то ли пропавшими легионами Римской Империи, то ли и вовсе выходцами из мифической Атлантиды. Для многих пустым звуком прозвучит мфекане и имя Чаки, но на африканском континенте его, и кровавые войны, в которых стирали с лица земли целые народы, вспоминают до сих пор. Убили его собственные браться, и правление их династии не было счастливым. Но, справедливости ради, они оставались верными своим дикарским традициям, что их, в итоге, и погубило.

Генри достал фляжку с водой и сделал глоток.

- Одной из этих традиций был поиск злых ведьм и колдунов, свидетелем которому как раз и стал Блейк со своим отрядом. Они были в составе делегации, которая должна была засвидетельствовать восхождение на трон Кетчвайо, который стал последним королем, или, как они иначе называют своих вождей, инкоси, зулусов. Не успели, но зато попали на пресловутую охоту. Это страшное зрелище, но при этом не лишенное безжалостной практичности. Подкупленные колдуны, нианги, нередко выбирают политических противников короля вождя в качестве своих жертв. Разумеется, их приходится разбавлять невиновными и настоящими преступниками, о которых известно, но которых нельзя наказать по обычному закону.

Дэвенпорт сделал еще один глоток.

- Но самое удивительно в этом мероприятии то, что нианги каким-то образом управляют толпой. Феномен массового гипнотизма, смешанный с практиками, более характерными для циркачей и фокусников. Это звучит не слишком пугающе, не так ли? Вот только Блейк, которого сам Уолсли отметил за храбрость, говорил, что у него поджилки тряслись, когда, повинуясь движению или слову нианги, окружавшая его толпа, ритмично покачиваясь и ударяя ассегаями о землю или щиты, ревела свое "Изва". Я не смогу описать вам выражение его глаз, когда он описывал это, но что-то подобное я видел на Ипре. Но там люди смотрели в глаза смерти, а тут...

Генри пожал плечами.

- ...Не понимаю. Он был гостем, ему ничто не угрожало, и даже если бы они обратились против него, они смогли бы пробить выход штыками и пулями. Захватить инкоси, под конец... Однако эти воспоминания его глубоко потрясли. И не то, чтобы он был слишком сентиментален, за пару дней до этого... впрочем, это не важно. Но свою награду он получил не зря, и в нем было любопытство, присущее настоящему англичанину, сочетавшееся со столь же характерной отвагой.

Небольшая пауза в рассказе была отмечена тяжелым вздохом.

- Он договорился о встрече с одним из нианги, наиболее значимым из них... я никак не могу вспомнить его имени. Не важно. Его провели в расположенный у пещер крааль, и он встретился с этим колдуном. Детали Блейк помнил смутно, но, по описанию, не обошлось без каких-то наркотиков. Ощущение пребывания вне тела, неправильное восприятие прошедшего времени, нечто схожее с галлюцинациями. Но утверждал, что предсказания колдуна сбылись. Вот только среди них были такие, о которых зулусский колдун на тот момент знать не мог.

Побарабанив пальцами по фляжке, Г енри задумчиво закончил.

- Я полагаю, что каким-то образом его разум начал связывать реальные события с несуществующим прошлым. Колдун не предсказывал события, но убедил Блейка считать, что важные события в его жизни были предсказаны. Так и у нас. Ларкин может неправильно связывать причины и следствия, искренне верить во что-то, не являющееся реальностью. И поэтому мы не можем доверять ему. Как минимум не стоит оставаться с ним наедине. С учетом возможностей покойного Мендосы, поодиночке лучше нам не ходить. И, чтобы иметь возможность спокойно спать, установить караулы.
Результат броска 1D100: 49 - "CON 48 (24/9)"
______

TLDR:

1. Предложение Кревски пообщаться с водителями/проводниками/охранниками
2. Немного мистических африканских историй
3. Согласие с недоверием Ларкину, своё обоснование этому недоверию
4. Предложение по одному не ходить, установить караулы
Отредактировано 16.09.2020 в 12:08
12

DungeonMaster Altan
01.09.2020 13:17
  =  
Писко
21 марта 1921 года, понедельник


Илаяс Джексон, услышав вопрос Лилиан, почесал подбородок и на какое-то время задумался:

– Вот уж не знаю, прекраснейшая мисс Монтгомери, я не хочу – как раз в продолжение речи достойного сэра Генри – показаться тем, кто принимает желаемое за действительное, хотя и буду с вами откровенен: меня тоже насторожило это совпадение (совпадение ли?) между узором татуировки и описаниями в дневнике де Фигероа... А также – прошу прощения, что поднимаю эту горестную тему – с ранами, которые мы увидели на теле бедняжки сеньориты Рисо. С одной стороны, связь очевидна, с другой же – насколько я понимаю, татуировку Ларкину (если он не лжет нам в этом) сделали в Африке, эти же... "карисири" – это феномен, свойственный фольклору Южной Америки. Думаю, сэр Генри и мистер Макмаллен абсолютно правы, и пока мы не вернёмся обратно в Лиму с находками, которые, как надеюсь, отыщем в этих загадочных руинах на Альтиплано, ослаблять бдительность не стоит от слова "вообще".



Так, в беседах за ужином, вечер подошёл к концу, и наши герои отправились по своим номерам для долгожданного отдыха, которого так жаждали их измученные утомительным дневным переездом мышцы. Впереди предстояли ещё два подобных дня прежде, чем экспедиция доберётся до портового города Камана, в котором, согласно карте, автомобильная дорога сворачивала к востоку и уходила в горы, по направлению к озеру Титикака, на западном берегу которого расположилась "культурная столица" Перу – город Пуно. Ещё три полных дня испытаний для тех и душ наших героев прежде, чем они смогут сойти с грузовиков и сказать – "отныне мы передвигаемся на своих двух".


Пуно
24 марта 1921 года, четверг


Как и ожидалось, последующие три дня оказались сущим испытанием для тел и душ членов экспедиции Огастеса Ларкина; дорога вдоль Косты в душном и жарком кузове грузовика с утра до вечера, по ухабам и колдобинам примитивных южноамериканских дорог, изнуряла и утомляла сверх меры – не помогал ни прохладный солёный океанический бриз, порой задувавший порцию свежего воздуха в пропахшее пылью, бензином и человеческим потом нутро грузовика, ни прохладная ночь и отдых в мягкой постели, когда экспедиция делала привалы на пути к Камана. Само осознание того, что на утро предстояло снова вернуться в грузовики, высасывало изрядную долю удовольствия из вечерних передышек, которые наши герои проводили в беседах, играх в бридж, поеданию всевозможных изысков местной кухни и более медленном, но уверенном продвижении по пути более близкого знакомства друг с другом. Говорят, тяготы сближают, и в данном случае изнурительное путешествие в кузовах грузовиков (за которое каждый из членов экспедиции успел высказать своё искреннейшее и ярчайшее неудовольствие Огастесу, который, казалось, с одной стороны осознавал свою вину и глубочайше сожалел о неудобствах, но с другой – расцветал с каждым днём приближения группы к конечной точке их путешествия, становясь всё более "живым" и жизнерадостным) сблизило наших героев настолько, насколько это было возможно.

Когда Коста осталась позади, с горами пришла прохлада и ушла удушающая духота. Но с ними пришли и новые проблемы – во-первых, серпантины горных дорог находились в куда более плачевном состоянии, чем прибрежная прямая дорога Косты; во-вторых, Альтиплано могло похвастаться невероятными, практическими неиссякающими запасами пыли, которыми оно с латиноамериканской щедростью делилось с участниками экспедиции, наполняя ею их лёгкие, их одежду, их глаза, их сердца. В-третьих – с медленным, но уверенным продвижением вверх, к заоблачным далям Альтиплано, возрастала угроза подхватить высокогорную болезнь; грузовики кружили по серпантинам со скоростью улиток, но всё же недостаточно медленно, чтобы перепады в атмосферном давлении не могли сказаться на самочувствии.

Наконец путешествие подошло к концу – к вечеру четверга экспедиция добралась до западных окраин Пуно. К сожалению, город уже погрузился в ночную тьму, а наши герои были слишком утомлены путешествием, чтобы обратить внимание на что-либо кроме очевидных признаков цивилизации – свет фонарей на улицах, толпы местных жителей в экзотических пончо ярких цветов (ибо здесь, на высоте трёх тысяч восьмиста метров над уровнем моря, с закатом солнца приходил и вполне ощутимый холод, с которым вечерняя прохлада Лимы казалась теперь тропической роскошью), гомон голосов, лишь единицы которых говорили на испанском – в основном слышались многочисленные индейские наречия, певучие и чуждые для европейского уха...

Поселившись в гостинице Colon Inn, одном из самых старых и известных среди путешественников отелей, расположенном прямо на сóкало города, и собравшись для ужина в его ресторане, члены экспедиции не могли поверить в то, что они, наконец, достигли Альтиплано и озера Титикака, присутствие которого угадывалось на восточных окраинах города мерцающим морем бликов отражённого света Пуно в его тёмных водах.

Огастес Ларкин, по своему обыкновению, которого он придерживался все эти дни, сразу же после ужина, который заглотил в себя с жадностью, которую можно было бы ожидать от человека, который голодал несколько месяцев, удалился в свой номер, оставив остальных неторопливо смаковать свои яства и общаться, вырабатывая дальнейшие планы.

– Несмотря на то, что в записях де Фигероа и расшифровках оных, сделанных сеньоритой Рисо, более-менее точно указывается область, в которой может располагаться эта пресловутая пирамида, тем не менее это оставляет для исследования область в несколько сотен квадратных миль, – проговорил Илаяс Джексон, когда Ларкин покинул наших героев. Пригубив бокал белого перуанского вина, темнокожий писатель начал набивать свою вездесущую трубку и продолжил: – Тем не менее, за время моего прошлого визита в Пуно у меня есть несколько зацепок... Главная из них – одна женщина, ятири (так местные называют целителей и шаманов), Найра; в прошлый раз я слышал из её уст несколько странных историй, которые не имели никакого смысла на тот момент, но теперь, после того, чему свидетелем мы стали, картинка складывается в моём сознании, и я хотел бы снова пообщаться с нею. Мне кажется, Найра сможет помочь нам локализовать точное расположение руин, сэкономив несколько дней странствий по бескрайним просторам Альтиплано, – закончив набивать трубку, Джексон раскурил её и, смачно затянувшись, выпустил голубоватое облачко дыма. – Она живёт на одном из плавучих островов, которые её народ – племя уру – создаёт с самой зари времён для того, чтобы жить на озере. Сочту за честь, если кто-либо из вас – или, возможно, все мы, учитывая наше решение всегда находиться в компании друг друга – составите мне компанию.




Питер: общение с персоналом, нанятым Ларкиным для экспедиции, показало, что это были обычные люди, не внушающие никаких подозрений – работяги-перуанцы, которые любили свою страну, свои семьи и свою работу, которая помогала им содержать свои семьи. Ничего подозрительного, ничего особенного, обычные люди, нанятые за своё умение делать своё дело качественно и хорошо.
Всем персонажам нужно совершить проверку CON, и в случае провала – на сутки (до конца пятницы, 25 марта) получить все "прелести" высокогорной болезни: усталость, головные боли, тошноту, головокружение, спёртое дыхание. Фактически это скажется только на отыгрыше, но в случае, если вам предстоит какая-то стычка с противниками, или потребуется проявить выносливость, я буду ждать от таких персонажей более высокого уровня успеха, чтобы та или иная проверка удалась. Высокогорная болезнь пройдёт, когда спустя сутки вы (те, кто провалил первую проверку) сделаете успешную проверку оной; если будет снова неудача – болезнь продолжится. Ингеймово, если ваш персонаж пожалуется на недомогание (или если оно станет очевидным для окружающих), будет возможность прибегнуть к народным средствам борьбы с высокогорной болезнью.
13

Сэм Макмаллен Bane
04.09.2020 14:06
  =  
Во время путешествия в Пуно Сэм вспоминал прочитанные ещё в детстве истории о путешественниках и первопроходцах, которые презрев многочисленные опасности отправлялись в неизведанные дебри, где не ступала нога человека. Мальчишкой Макмаллен мечтал, чтобы и в его жизни появилась возможность для подобных свершений, мечтал испытать свои тело и дух в тяжёлых условиях дикой природы, вступить в неравную схватку человека со силами стихий и выйти из неё победителем. Нынешнее же его путешествие нисколько не походило на созданную в его детской фантазии мечту. В нём не было ничего героического, одна изнурительная рутина, высасывающая из него последние жизненные соки.

Жара, духота и дикие перепады давления, крайне некомфортные условия перевозки для не самого молодого и не самого здорового человека, каким и был Макмаллен, стали тяжёлым испытанием. Но довольно скоро он напомнил себе, что является не только избалованным прожигателем жизни из Нью-Йорка, который привык спать до обеда и наслаждаться лучшими благами цивилизации, но и ветераном ужасной войны, имеющим награды за храбрость и боевое ранение. Так что Сэм хотя бы для сохранения самоуважения предпочёл в оставшуюся часть поездки взять себя в руки и стойко переносить все дорожные невзгоды.

В Пуно Макмаллен испытал некоторое облегчение. По крайней мере, некий измеряемый отрезок маршрута остался позади, вместо множества мелких поселений и дрянных гостиниц он снова очутился в довольно крупном городе с комфортными условиями проживания. За ужином Сэм решил нарушить собственное правило и дал себе расслабиться за парой бокалов местного алкоголя. А вот с экзотическими перуанскими блюдами решил поосторожничать, не зная, как отнесется к ним его желудок.

– В такие совпадения сложно поверить, – присоединился к разговору Сэм. – По крайней мере, мне правдоподобной история Ларкина не кажется. Да и сам он, уж простите, что вновь возвращаюсь к этой теме, никакого доверия у меня не вызывает. Каждый раз, когда он рядом, я мысленно держу руку на рукояти пистолета.

Макмаллену показалось, что сейчас он несколько переборщил с кровожадностью, а потому он неискренне засмеялся, переводя сказанное в шутку. Ему не хотелось бы предстать перед спутниками этаким параноиком, склонным чересчур рьяно реагировать на любую необычную ситуацию. Хотя более необычной ситуации, чем та, в которой он оказался недавно в Лиме представить себе сложно.

– Готов составить вам компанию, мистер Илаяс, – согласился Сэм. – А что по другим зацепкам?
Результат броска 1D100: 76 - "проверка CON 40%".
Отредактировано 04.09.2020 в 16:33
14

Питер Кревски Dargot
05.09.2020 10:04
  =  
Питеру было плохо. Нет, ему было откровенно хреново. На такой высоте он никогда раньше не был, и вот теперь мучился страшно - болела голова, тошнило, свет, тряска, громкие звуки - все было мучением. Есть он не мог - только пил воду с разведенным в ней небольшим количеством алкоголя, а вечером с натугой заливал в себя стакан и пытался заснуть, забываясь в итоге тяжелым, вязким сном, полным кошмаров, которые оставляли утром чувство свинцовой тяжести в голове.

Тем не менее, Кревски не жаловался - хотя его болезненное состояние было очевидным. Болезни издавна являлись спутником белых людей в этих диких краях, не внове они были и ему. Идти по джунглям, страдая одновременно от малярии и дизентерии было не менее... занимательно, а сейчас он, хотя бы, ехал.

В разговоре археолог, естественно, не участвовал. Говорить было откровенно мучительно, да и слушать - не сильно лучше. Илаяс обращается с каким-то вопросом, кажется, предлагает куда-то идти? Да. Надо идти.

- Пойдемте, мистер Джексон.

Результат броска 1D100: 100 - "CON: 60 (30/12)".
// 100 на кубе, Питер не то, чтобы недвижимость, но явно немыслимость.
Отредактировано 05.09.2020 в 10:39
15

Лилиан Монтгомери Yola
05.09.2020 10:29
  =  
Писко
21 марта 1921 года, понедельник

- Мистер Ларкин, - неожиданно резко ответила Лили Джексону, - порой не способен отличить левый ботинок от правого. Его может обманывать память. Возможно, эта татуировка не имеет никакого отношения к Кении. Совпадение ран на теле несчастной девушки, отметин карисири из этой испанской рукописи и татуировка... только слабоумный или патологически легкомысленный человек может списать все это на простое совпадение! Это какая-то отметина, печать... Ах, простите мою вспышку! От этой духоты я становлюсь раздражительной. Мне нужно отдохнуть, мистер Джексон, я, с Вашего позволения, пойду к себе. Вы правы, нам нельзя ослаблять бдительность. Доброй ночи.
Поздним вечером Лилиан лежала без сна, маясь бессоницей. Воздух был похож на растопленное масло. Рядом с подушкой она держала заряженный револьвер. Но она бы постыдилась признаться спутникам, что в глубине души сомневалась в том, что ожившие призраки далекого прошлого можно сразить одной доброй пулей. Рука Лилиан сжимала спрятанный на груди латунный медальон со схематичным изображением женской фигуры, у которой вместо головы было огромное сердце.

Пуно.
24 марта 1921 года, четверг

Немилосердная тряска с утра до вечера и вездесущая пыль могли свести с ума кого угодно. Теоретически, единственный способ ее пережить был держаться прямо и ровно дышать, сосредоточив зрение на чем-то, что не ходило бы ходуном... что бы это могло быть? Наверное, не было такой точки. Лили никогда не укачивало, но тут и она еле справлялась с головокружением и накатывавшей дурнотой. Через несколько дней она, к своему удивлению, начала привыкать, и ее уже страшила перспектива после завтрака снова занять свое место в кузове грузовика, где их весь день мотало из стороны в сторону, как горошины в погремушке. От тяжелых мыслей Лилиан отвлекала необходимость следить за своим внешним видом. среди пыли и духоты было особенно трудно оставаться чистой и свежей, словно она только что, приняв ванну и одевшись к обеду, спустилась в гостиную. Но Лили, кажется, справлялась.
Большинство путешественников переносили тяготы путешествия более-менее сносно, кроме бедного сэра Питера. Лили пару раз предложила ему свои безотказные пилюли от головной боли, когда лицо археолога приобрело особенно болезненный зеленоватый оттенок, но от горной болезни это спасти не могло... Тем более удивляла и тревожила Лилиан перемена в состоянии Ларкина. Она помнила, что врач в Лиме утверждал, что сухой воздух горного плато должен излечить остаточные явления малярии, но все же... Если принять к сведению ее и мистера Джексона подозрения о связи отметины на груди британца и зловещего культа карисири, то возможно, подъем его сил можно было объяснить приближением к таинственной пирамиде... Лилиан не озвучивала своих мыслей, чтобы не выглядеть суеверной и смешной, но глядела за Ларкином в оба глаза, опасаясь... чего именно, она не знала.

- Ах, как интересно! - захлопала она в ладоши от возбуждения. - Плавучий остров! Старая колдунья! Мистер Джексон, я обязательно пойду! Это далеко?
Результат броска 1D100+50: 86 - "CON 50".
Модификатор прибавлен
Отредактировано 14.09.2020 в 00:16
16

Арчибальд Буше Leper
08.09.2020 12:48
  =  
Путешествие в грузовиках не было приятнейшим из переживаний в жизни Буше и он тихонько, а иногда и вполне себе в вслух (убедившись что дамы нет рядом) грязно ругался по английски и итальянски. Он поминал маму всех тех кто спроектировал эти с позволения сказать "грузовики", в которых возить если что-то и было можно, то только дрова. Да и то паршивые и провинившиеся в страшных грехах дрова. Проклинал то недоразумение что здесь звалось дорогами. А больше всех он ругал себя.
Он был в тысячах миль от Нью-Йорка, в его сумке приятной тяжестью осела золотая маска. Золотая!!! Столько золота Буше в жизни в руках не держал.
И хотя если по совести маска не была его собственностью, он не сомневался, что исчезни он один день вместе с этим куском богатства, его спутники вряд ли будут преследовать нелюдимого оккультиста. Помянут крепким словом и забудут. А от слов, ещё никто не умирал.

Однако он всё ещё был здесь. Буше и сам не мог толком себе объяснить почему. Тем более что один раз, ещё перед отъездом, он ведь уже стоял с собранной сумкой у дверей номера, собираясь исчезнуть из жизни всех этих археологов и умников... Но... Но он всё ещё ехал вместе с ними.

Его всё больше и больше очаровывала невероятная увлечённость Питера, спокойная уверенность и сила Генри, внимательный взгляд Лилиан, для которой казалось не было неважных вещей или слов вообще, даже лёгкая высокомерность Макмаллена и та теперь не злила а казалась уместной и какой-то свойской, что ли... Даже этот черномазый, оказался совсем не плохим. Конечно он не ровня им, но в своём деле явно разбирается.
И помимо всего этого ощущение невероятной тайны и другого мира. Так не похожего на всё то что было до корабля на котором он добирался до Лимы.

- Плавучие острова, говорите? - обратился он скорее к остальным спутникам, нежели к Джексону - я с вами.

Сказав это он потянулся и глубоко втянул в себя напоённый удивительными ароматами воздух.

Затем повернулся к Питеру и панибратски обратился:

- А вот тебе братишка, явно не стоит никуда ходить. Выглядишь ты совсем хреново. Никак муха какая ядовитая укусила? - и он усмехнулся.
Результат броска 1D100: 16
CON 60 (30/12)
Отредактировано 08.09.2020 в 13:07
17


Дорога была тяжелой, но, как регулярно повторял себе сэр Генри, это был не самый худший вариант. Машины могли быть и покомфортней, несколько лет назад Дэвенпорт читал об успехе некоего Мессьера, француза, который то ли изобрел, то ли популяризировал весьма любопытное устройство, смягчавшее движение колесного транспорта. Но пеший или даже конный путь заняли бы куда больше времени и был бы несравненно более утомительным. Хотя… достаточное количество носильщиков и грузовых лошадей, неспешный темп движения, более регулярные остановки. Генри, конечно, переносил путь с истово английским стоицизмом, но ближе к окончанию дороги даже на его лице начала проявляться усталость. Тем более что дорога приобрела еще более неприятный характер – пылевые облака, которые поднимали как грузовики, так и ветер, были по-восточному назойливы, и пытались добраться до путешественников всеми честными и бесчестными способами. В результате, в особо пыльные моменты, приходилось следовать старым добрым заветам всадников мексиканских прерий и арабских бедуинов, закрывая нос и рот тканью в и без того душном пространстве.

Вдобавок начало сказываться давление. Горная болезнь уверенно вступала в свои права и, без периода привыкания, стоило ожидать обострения. Чтобы снять самые базовые симптомы, хватало банального аспирина, но плох тот доктор, кто лечит симптомы, не пытаясь разобраться с самой болезнью. Вот только проведший большую часть жизни вдали от по-настоящему высоких гор Дэвенпорт не мог считать себя специалистом. Поэтому оставалось рассчитывать на наличие в Пуно сколько-нибудь приемлемого доктора и запаса лекарств у оного. Признавать свою некомпетентность было неприятно, но лучше быть честным с собой, чем из-за гордости подвергать здоровье окружающих опасности.

Но эти бессмысленные самотерзания не помешали Генри заметить удивительное улучшение состояния Ларкина. Человеку, которому должно было быть хуже всех остальных (жаркий и пыльный кузов – это по любым стандартам не самое лучше место для реабилитации после передозировки наркотиков), становилось все лучше и лучше. И это не походило на временное улучшение, которое иногда проявляется перед очередным кризисом. Во время одного из переездов, между делом, Дэвенпорт даже поинтересовался у организатора экспедиции, какие лекарства ему прописал доктор Гонсалес. Возможно, в них содержались какие-то стимуляторы, поддерживающие состояние Ларкина…

***

Прибытие в Пуно было отмечено на редкость холодной погодой, и, с помощью Илаяса (мистер Кревски выглядел на редкость паршиво, похоже, горная болезнь решила нанести свой основной удар именно по нему) Генри поинтересовался постоянностью таких температур у проводников, которые, насколько ему было известно, эти места посещали не впервые. А по прибытии в гостиницу он немедленно осведомился о наличии в этих местах врача. Обустроившись в номере, он переоделся и спустился к ужину в компании остальных членов экспедиции.

Как ни странно, вместо того, чтобы остаться обсуждать план действий, Ларкин с завидным аппетитом съел ужин и удалился, оставив все дела на коллег по экспедиции.

И это было более чем странно для человека, который так горел этой затеей и так сильно в нее вложился.

Думая об этом, Генри слушал Джексона, который, на этот раз, оказался достаточно немногословен. Когда тот закончил, Макмаллен задал вполне логичный вопрос. Одной зацепки было маловато, и, когда американец поинтересовался наличием альтернативных вариантов, Дэвенпорт согласно кивнул. После чего несколько удивленно посмотрел на Кревски, который, похоже, с трудом осознавал, где вообще находится. Во всяком случае, его вялое согласие идти куда-то прямо сейчас об этом свидетельствовало. И, в некотором смысле, согласился с фамильярно высказанной мыслью Буше.

- Мистер Кревски, сегодня мы никуда не идем. А завтра утром мы с вами пойдем к врачу. До тех пор…

Он покопался в саквояже и достал оттуда коробочку, из которой вынул маленькую белую таблетку.

- Это аспирин. Не самое лучшее лекарство, но часть симптомов снимет. Я не специалист в местных болезнях, поэтому более серьезного ничего не дам.

После чего он повернулся к Илаясу.

- Я понимаю желание как можно быстрее раскрыть эту загадку, особенно после такого малоприятного пути. Но сейчас нашим приоритетом должно быть восстановление сил. Раненные идут в бой, когда нет вариантов или того требует честь, а сейчас…

Он осмотрел собравшихся.

- …я не вижу поводов для спешки. Нужно подождать, пока организмы адаптируются, или же найти подходящее лекарство. И уже потом наносить визиты местным дикарям.

Промедлил чуть:

- Кроме того, одному мне кажется странным поведением мистера Ларкина? Он горел этой идеей, а теперь мы здесь, без него, обсуждаем дальнейшие шаги... не говоря уж о его странном оживлении. Я не скажу, что ему должно было стать хуже от такого пути, но это было весьма вероятно.
__________

Заявки в дороге:
- Если там дорога была вообще без перерывов, то Генри имел разговор с Ларкиным о том, что нужно делать регулярные остановки, чтобы воздухом подышать и ноги размять. Интересна заодно его реакция на промедление.

Заявки в Пуно:
- Узнать у проводников насчёт местного климата
- Узнать о местном докторе

Трата LUCK (1) чтобы пройти проверку
18

Питер Кревски Dargot
17.09.2020 01:12
  =  


Таблетку археолог взял с благодарностью, но на предложение отдохнуть помотал гудящей головой.

- Не стоит терять время из-за меня. Потерянный час может обернуться неделей - кто знает этих шаманов или как они там называются. Окажется, что завтра с утра она куда-нибудь отплывает или еще что-нибудь - вы знаете, как это бывает. - Кревски сделал паузу, пережидая приступ боли. - Я слышал, что при морской болезни нельзя лежать... надо ходить, работать, делать что угодно. Может и мне поможет походить. Не стоит беспокойства, в общем. Малярия хуже.
Результат броска 1D100: 69 - "First Aid (35/17/7)".
// Хм. В интернетах пишут, аспирин от горной болезни помогает.
Отредактировано 17.09.2020 в 01:24
19

Добавить сообщение

Нельзя добавлять сообщения в неактивной игре.