Сумерки богов | ходы игроков | - 2.3 Амазонка vz Наёмник

От сверкающего золотом песка в прошлом бою Куницы не остаётся и следа. Когда её выталкивают на арену, может показаться, что бой решили устроить в каком-то подземелье: так темно и сыро. Однако вспыхивает молния, озаряет своим холодным светом трибуны, и Деянира понимает, что это та же арена, где вчера судьба столкнула её с Абдулой. Здесь же и Первосвященница, несмотря на погоду, всё в том же лёгком одеянии. Неужели удалось привлечь её личное внимание прошлым боем?

Паршиво. Слякотно. Неуютно. Даже в прохладной крипте, где всё-таки горят свечи и факелы, в грозу сидится как-то приятнее, чем под открытым небом. и что, не могли найти времени получше, чтобы провести бой?! И так в прошлый раз извалялся в песке, а теперь ещё и этой луже грязи возиться? Ну уж увольте! Однако когда начинает стонать лебёдка, поднимающая решетку, отделяющую его от выхода на Арену, Эркран понимает, что он никуда не денется. Его дело простое – махать каким-нибудь заточенным дрыном, на потеху толпе или по велению богача. А кроме того, Циклопу это нравится.

— Сегодня у нас два претендента на вылет! — начинает свою речь Кассий, — хотя многие, видевшие бой одного из них, скажут, что совершенно несправедливо уравнивать их в правах. Но таковы правила турнира! Вашему вниманию — Дочь леса... ДЕЯНИРА КУНИЦА! УСТОЯВШАЯ ПРОТИВ САМУМА ПУСТЫНИ!
Толпа взрывается приветственными криками. Серьёзно? Мало им было лощёного красавчика, оставившего ему дырку на память, они решили натравить на него бабу? Злость внутри уже начинает закипать, но поток воды, льющийся с неба, охлаждает пыл Эркрана. Тьфу, пропади пропадом эта гроза. Закончить бы побыстрее, да убраться под крышу восвояси.

— Её противник... известный вам по сражению со жнецом... ЦИКЛОП! Возможно, в прошлый раз боги не улыбнулись ему, решив поставить на проклятого асшаита, но сегодня отличный день, — Плиний утирает полой плаща лицо, на которое стекают струйки воды со шлема, — чтобы выяснить, кому же боги благоволят больше! Чемпионы, приветствуйте друг друга!

Куница и Циклоп встречаются в середине арены. Грязь, в которую превратился песок под вашими ногами, неприятно скользит. Сложнее теперь будет маневрировать, один нетвердый шаг – и можно буквально подарить своему противнику победу.


Получатели: Деянира `Куница`.

Получатели: Эркран `Циклоп`.

Привалившись к стене у решетки, амазонка просунула руку сквозь прутья, ловя на ладонь холодные капли дождя. Слезы Белены, что орошали сейчас землю, напоминали ей о давно оставленном доме. О лесе, под сенью которого она бегала еще ребенком, улыбаясь бьющим с неба струям и вздрагивая при вспышках молний. Тогда воздух пах свежестью и чистотой, а сейчас? Почему она не чувствует того, что было раньше: это изменилась она или все-таки дождь?
Сейчас хорошее время для того, чтобы с чарочкой вина вспоминать прошлое, сидя под надежной крышей, а не рубиться по колено в грязи. В такую погоду хороший хозяин и собаку на улицу не выгонит – но их дело простое, солдатское: когда скажут рубить, тогда и будем. Снег, зной, дождь, грязь – это все мелочи: надо, значит надо. И пускай она сейчас не солдат, а боец на арене, но отношение к участникам похожее до боли в старых шрамах.
Полученные некогда раны ныли на непогоду, зато от свежих не осталось и следа – впору было петь хвалебные оды храмовым целителям: они, похоже, могут выдернуть страдальцев даже с порога смерти. Это был неплохой повод для радости и для того, чтобы не помереть сегодня: нехорошо так относиться к чужому труду. Да и Ирма наверняка будет горевать… Вздохнув, Деянира убрала руку из-под дождя и вытерла мокрую ладонь об штаны. Скоро, совсем скоро ее выход.

Со скрипом поднимается решетка, и женщина вышла под проливной дождь, попервой чуть дернувшись от неожиданного резкого раската грома. Мокрый песок, превратившийся в грязь, противно чавкал под ногами, и каждый шаг становился все тяжелее от налипающего на сапоги дерьма. Она почти сразу же промокла насквозь, а воткнутая в волосы ромашка, неизвестно каким чудом добытая Ирмой, тут же стала выглядеть жалко. Мокро, мерзко, отвратительно – и в эту погоду предстоит сразиться с одноглазым наемником, по которому сразу видно, что он парень не промах? Да уж, не свезло.
Интересно, а как же зрители рассмотрят их схватку, если даже они сами мало что видят? Хотя, наверное, создатели арены и это предусмотрели, так что пора поздороваться с кровожадной публикой. Эх, их бы хоть на месяцок на войну – сразу бы поняли, за что следует проливать кровь, а за что нет. Но недовольные мысли так и остаются с Куницей, а сама она, задорно улыбаясь, шлет толпе воздушные поцелуи. А вот Первосвященнице достается глубокий, в пояс, поклон – ее есть за что уважать.

По мере приближения к центру арены улыбка женщины все меркнет, пока наконец не сменяется кривоватой ухмылкой. А пока каждый шаг сквозь слякоть приближает ее к скорому бою, амазонка мурлыкает себе под нос незамысловатую частушку, заменив только последнее, и без того понятное, слово протяжным свистом:
Коль бандита Абдулу
Я вертела, как юлу,
То наемнику Циклопу
Натяну я глаз на...

А пока схватка не началась, прищуренные глаза цепко рассматривают наемника: его походку, жесты, мимику – все, что может дать подсказку в грядущем поединке, где будет важна каждая мелочь. Деянира коротко кивает одноглазому:
- Ну здравствуй, брат. Покажем им и друг другу, что мы умеем?


Получатели: Деянира `Куница`.

Циклоп оптимистично отнесся к своему поражению. В конце концов, поражение — это тоже увлекательнейшее действие, но, в отличие от победы, у него один большой недостаток. Оно обычно бывает последним в жизни. Поэтому Циклоп предпочитал побеждать. Чем дольше живешь, тем больше всего интересного и увлекательного испытаешь. А лежа в земле можно разве что с дождевыми червями и опарышами сражаться. То, что Фортуно пощадил неудачливого наемника, оказалось очень приятным жестом с его стороны. Почему бы еще не пожить на этом свете в своё удовольствие?

И всё же, будь его воля, сегодня Эркран бы не вышел на арену. Погода отвратительная, будто боги прогневались на этот город и пытаются смыть его в море. Хотя, в сражении в грозу есть своеобразное удовольствие. Будто ты бьешься не только с врагом, и не столько с врагом, сколько с самой природой. И враг твой бьется с природой точно так же. Захватывает.

Второй причиной его неудовольствия был соперник. Циклоп не любил сражаться с бабами. Они казались ему скучными, предсказуемыми. Будто избиваешь ребёнка. А какой интерес избивать того, кто и сдачи-то дать не может? Впрочем, ходят разговоры, что эта амазонка дала великолепный бой накануне. Жалко, что он в то время лежал с дыркой в груди и не видел. Может, не так всё и плохо.

Выходя на поле в неожиданно мрачном настроении, Эркран постепенно менялся в лице и, когда он дошел до центра арены, на его лице вновь сияла улыбка. Он умел поднять себе настроение. Будет весело, сказал он себе. И тотчас ледяные реки с неба стали словно ласкать его кожу, жижа под ногами начала забавлять, а красавица с алебардой напротив показалась отличным человеком. И всё, кроме этого, перестало существовать. Нет вокруг ни трибун, ни глашатая, ни Первосвященницы. Он проигнорировал их, не поднял даже руки. Сегодня они ему неинтересны.

— Я верю в тебя. — коротко и как-то по-доброму ответил Циклоп Кунице. В единственном его глазе застыло щемящее ожидание.

Едва дождавшись вашего приветствия, Кассий делает знак рабам. Трубит рог, стучат барабаны, а глашатай быстро прячется под навес, где его не могут достать потоки воды. Сегодня явно все спешат – никому не хочется сидеть под проливным дождём. Публике, впрочем, будто бы всё равно: серое размытое пятно всё также волнуется на трибунах, предвкушая очередную резню.

— Бой начинается! — кричит Плиний уже из-под навеса, — пусть Боги выберут лучшего!

Где-то вдали видны вспышки молний. Грохот перекрывает его последние слова, но магически усиленный гонг ему не перекрыть.

— БУМ! — инструмент словно приказывает вам: "вперёд!". И вы сходитесь.


Получатели: Деянира `Куница`.


Получатели: Эркран `Циклоп`.

Циклоп стоял недвижимо, даже вызывающе расслабленно, словно не слышал гонг. По лицу его стекали потоки воды, затекая под броню, приятно холодя кожу. Ему нравилось бросать вызов неприкрытой ярости грозы, издеваться над ней. Пускай пыжится, пускай сверкает молниями, он наслаждается ею. Ему некуда спешить. Разве что... Эркран внимательно посмотрел на Куницу.

Короткий шаг, едва заметное за ливнем движение и вот уже рукотворная молния несется к сердцу амазонки. Тут не нужно лишних слов.

Началось. В грязи особо не потанцуешь, так что движения должны быть скупыми и расчетливыми. Один удар – одно тело не земле, раскланялись публике, разошлись. По крайней мере в идеале – так. Вопрос в другом: как это видит наемник?

...Крепкая мозолистая рука женщины, привыкшей не к пяльцам и не к лемеху, но к оружию, трясет надтреснутый стакан, в плену которого гремят игральные кости...

Деянира крепко стоит на чуть согнутых ногах, держа алебарду так, чтобы шип оставался постоянно на уровне лица одноглазого. Вполне понятная угроза: из такого положения можно и укол резко сделать, и нанести рубящий удар. Зная, что неподвижность в бою один на один подобна смерти, амазонка медленными осторожными шагами двигается, выжидая удобного момента. Сейчас у нее с Циклопом игра в то, кто кого превзойдет в терпении и реакции и успеет первым нанести неожиданный для противника удар.

А проклятая слякоть все сжимает сапоги - словно под ногами поселилось неведомое чудище, не желающее отпускать жертву. Приходится быть вдвойне, втройне осторожной, и иногда делать даже полшага назад – благо длина древка позволяет атаковать и с такого расстояния. Острие “Крошки” все маячит напротив лица противника, угрожая оставшемуся глазу. То чуть ближе, то чуть дальше – следи, родной, и не упусти того момента как стальная смерть настигнет тебя.
Весь этот бой, как и война – просто привычная грязная работа, давно не вызывающая ни восторгов, ни сожалений. Она делает то, что умеет лучше всего, и пока что делает это неплохо, вот и все. Вот только арена, в отличие от службы, может переменить ее жизнь. Если Богиня дарует ей победу – быть ей среди новых сестер, ну а если удастся отведать горечь поражения – Куница плюнет на все и найдет того, с кем у нее будет красивая крепенькая темноволосая дочка. Ну а коли ей суждено погибнуть... Все равно прошлое не вернется.

...Наконец она решает, что достаточно тянуть – пора испытать удачу, что любит, как известно, отважных. И застучали, запрыгали по изрезанному, залитому дешевым вином столу деревянные кубики с выжженными на гранях отметинами...

Стучит ливень по лужам, растекающимся на промокшем насквозь песке. Холодят крупные капли алебардистку, заставляя задуматься, кого все-таки сегодня оплакивает природа: не их ли? Влажно блестит лезвие алебарды, в котором, кажется, можно увидеть тень нависших над головами мрачных серо-черных туч. Мокрые пальцы крепко сжимают древко.
На арене, где бьются двое, не осталось место ни для кого: ни для зрителей, ни для глашатого, на даже до самой Первосвященницы. Только дождь и сошедшиеся в схватке мужчина и женщина. Новым ударом гонга грохочет гром, и Деянира резко шагает вперед, перехватывая алебарду из колящего в рубящее.

...Жребий брошен. Вот только куда покатятся кости?

Дождь застилает взор, всполохи мешают сориентироваться, а грязь под ногами, в которую превратился песок, заставляет ноги опасно скользить. Но когда после обмена ударами вы расходитесь, оказывается, что каждый остался целым и невредимым. Возможно, будь они так осторожны в своём первом бою, им бы не пришлось оказаться здесь сейчас – но на подобные рассуждения времени нет.

Одежда промокла насквозь и потяжелела. Арена вспахана ударами алебарды и клинка так, будто на ней собираются сеять озимые. Рёв голосов перебивает разыгравшаяся буря. И в самом центре этой бури вы вновь бросаетесь в атаку.


Получатели: Деянира `Куница`.


Получатели: Эркран `Циклоп`.

Осторожный обмен ударами. Вместо приятного чавканья от погружения лезвия в живую плоть – глухое соударение дерева о дерево. Что же, это нормально – обменялись любезностями, поняли, что нахрапом не возьмешь. Да и вряд ли кто-то думал, что все решиться сейчас – и уж точно не Деянира. Быстрый отход назад – сорвать дистанцию, чтобы не попасть под удар меча. Шип алебарды снова угрожающе смотрит в лицо, давая возможность отбить атаку.
Циклоп будет попроще, чем кочевник. Но проще – не значит хуже. Тот, кто долго шел по пути наемного меча и остался жив, знает не один десяток самых грязных трюков. И этот одноглазый наверняка своим единственным оком подмечает гораздо больше, чем иные – двумя. И сейчас он наверняка готовит какую-то мерзость. А значит, его надо просто опередить.

Чуть не поскользнувшись при отступлении в очередной луже, амазонка раздраженно шипит:
- Ублюдочный дождь! Да чтоб тебя!
От былого благодушия не осталось и следа. Мокрые волосы полосами пересекают лицо, злые глаза мечут молнии не хуже разгневанных небес, рот недовольно кривится. Женщина напоминает сейчас большую мокрую кошку, выпустившую когти и готовую вцепиться противнику в морду.
Легкое покачивание вперед, шип “Крошки” выписывает в воздухе замысловатые узоры – попробуй угадай, когда он сменится резким рывком. Притопнув, Деянира упирается каблуком в землю беря упор. Ее подход к бою также надежен и прост, как ее оружие: хороший алебардист знает, что за парой обманных выпадов всегда можно с громким хэканьем нанести рубящий удар, после чего любоваться богатым внутренним миром неприятеля.
Как сказал кто-то мудрый, труп врага всегда хорошо пахнет.

Удар, еще удар. Несмотря на стремительность и опасный угол атаки, Эркран вовсе не вкладывает в неё желание убивать. Словно играется, проверяет нервы амазонки на прочность. Ему всё еще некуда спешить, к тому же ему нравится реакция Куницы, её осторожность и эта смешная нацеленность на единственный глаз имперца. С ней определённо будет интересно.

Лезвие алебарды проходит на волоске от лица Циклопа, но это нимало не смущает наемника. Отойдя на безопасное расстояние, он бросает взгляд на свой меч, по которому вместо крови стекает вода. Потом вглядывается в растрепанное лицо амазонки, следит за движением её оружия. Циклоп открывает рот, будто хочет что-то крикнуть, но резко передумывает. Вместо этого он начинает выписывать острием меча "восьмерку" в воздухе. Внезапно меч останавливается и легонько дергается в сторону Деяниры, но потом снова возобновляет движение по бесконечности. Улыбка Эркрана становится насмешливой. Сможет ли Куница угадать настоящий рывок? Сейчас? Или...

Осторожничаете. Ещё один раунд — и снова никто не смог нанести удар. Прощупываете оборону друг друга, кружите по арене, но ни один не решается броситься в атаку. Держите дистанцию, выжидаете. Напряжение на Арене становится почти осязаемым, о него ударяются, разбиваясь брызгами, капли дождя. Но вечно так продолжаться не может. Близится конец, когда глашатай прикажет вам атаковать – в чтобы то ни стало. Но пока Кассий молчит. Не хочет вмешиваться. Первосвященница застыла на троне, словно медное изваяние, кажется, даже не моргает.

Вновь звенит встретившаяся сталь...


Получатели: Эркран `Циклоп`, Деянира `Куница`.

Какое-то время Циклоп с неприкрытым удовольствием пародировал девушку. Но выписываемая "восьмерка" грозила перерасти в самую настоящую бесконечность. Какой интерес в провокации, если она не работает? Похоже, игра закончилась, пора переходить к чему-то поинтереснее.

Циклоп делает пару шагов назад и убирает так и не вкусивший крови меч в ножны. Вместо него в руках оказывается копье. Настолько же простое и неприхотливое оружие, насколько и смертоносное.

Неожиданно в грязь арены летит повязка Циклопа и взору Амазонки предстает черная пустая глазница. Куницу так сильно интересуют его глаза, ну так Эркрану нечего скрывать. Больше нечего. Он перехватывает копье двумя руками и не торопясь возвращается к сопернице, словно победа уже у него в руках, осталось подойти и забрать. Ослепляющая вспышка молнии будто заряжает энергией наемника и через мгновение он уже на расстоянии удара, рассекает капли воды стальным острием, несущимся к груди амазонки.

Кажется, ее маленькая провокация действует. Одноглазый все косился на шип, что не удивительно: мало кто спокойно воспринимает длинную острую железку у лица, и, наконец, не выдерживает, хватив с рожи повязку, явив миру не предусмотренную природой дырку. Он даже перестал рисоваться, выписывая клинком восьмерки – а в том, что это было именно позерство, амазонка не сомневается: то, что пригодно и привычно для древкового оружия, не всегда хорошо с клинком. Теперь вновь встретятся копье и алебарда, и пускай Боги и милостивый взгляд Первосвященницы решат, для кого сегодня будет кричать толпа.

От резкого шага в бок в воздух, навстречу дождю, взлетели капли из лужи, укутывая амазонку в серебристый кокон. Все привычно и знакомо: уйти с линии удара и подрубить оказавшегося во власти тянущего вперед тела под колено. А если тот отпрыгнет, сорвав атаку – то потеряет равновесие и станет хорошей смазкой для запевшей гневную песнь «Дуры».

Нет, сейчас никак нельзя проиграть. За ее спиной – тени деревьев еще не выросшего леса, на плечах ее – еще не опавшая листва, а в спину бьет ветер мечты. По ком плачет дождь? Он плачет по тебе. Достойны – оба. Но правда на ее стороне.
Свисти флейтой, ветер! Бей барабанами, ливень! Поворот в полкорпуса. Удар.

Свистит алебарда, рассекая воздух. В яркой вспышке видно искажённое лицо Эркрана, выбрасывающего вперёд руку с копьём. Ещё мгновение – и удар найдёт брешь в защите врага. Всё вокруг озаряется холодным синим цветом, а затем погружается во тьму, вместе с затухающим изломом молнии. На мгновение всё будто замирает – а когда время вновь восстанавливает свой ход, уже всё кончено.

Стоит Циклоп, шумно дыша и держась за грудь. Острие алебарды расчертило на груди шрам. Проступающие сквозь ткань капли крови быстро смывают капли дождя. Он оплошал во второй раз?.. Ещё один удар – он потерял темп, сбился с ритма, один удар – и всё будет кончено. Но Куница почему-то не нападает. Переведя дыхание, Эркран поднимает глаза и наконец понимает, почему удара ещё не было.

Деянира стоит недвижимо, словно пораженная молнией. В сущности, так и есть – молниеносным ударом наёмник успел сначала достать Куницу, а затем отступить в сторону, не получив серьёзного ранения. А вот судя по темному пятну, растекающемуся на груди амазонки, для неё с ареной покончено. Впрочем, она ещё жива: опытный лекарь успеет её выдернуть с того света, если пожелает.

Толпа дружно поднимается на защиту своей фаворитки. Со всех сторон слышатся крики в пользу Деяниры. Толпа не хочет смерти отважной воительницы.
— ЦИКЛОП МАСТЕРСКИМ УДАРОМ ЗАКАНЧИВАЕТ БОЙ! — Кричит Кассий, — народ Империи желает, чтобы Деяниру помиловали!
И, будто единого порыва недостаточно, в воздух поднимается ещё одна рука – тонкая и изящная. Лиенто Виссанти тоже требует, чтобы наёмник сжалился над дочерью леса.


Получатели: Эркран `Циклоп`, Деянира `Куница`.

Вот почти, вот еще чуть-чуть, и она его достанет! Сейчас алебарда разделит его жизнь на до и после, точно также, как развалит тело напополам! Прах побери, какой же он быстрый! Вот почти, почти!

Почти… Как много в этом маленьком слове. Как часто оно решает вопросы, которые не под силу более длинным и красивым словам. Почти довернула. Почти попала. Почти победила. А на деле все проще: не довернула, не попала, не победила. Попросту не смогла. И так ли важно теперь почему? Все, что она сделала, все что она не сделала и все, что собиралась сделать, сосредоточилось на тонком острие копья, вспоровшем доспех и глубоко проникшем в грудь.
На темном кровь не видна, да и та, что пропитывает сейчас рубаху и струится по броне, смывается безразличными каплями.

Холодно. Не от дождя и не от глухих криков где-то на грани слышимости. Мертвенный, могильный холод вытекает из груди вместе с багрянцем жизни, заставляя конечности неметь. Разум сейчас кристально чист и понимает одну простую истину – все кончено.
Больно. Подлые слезы наворачиваются на глаза, и хорошо что за бегущими по лицу каплями их не видно. А если бы и заметили, что она плачет, какая разница? Красивая благородная смерть существует только в дурацких песнях, а на деле – без разницы, как ты помрешь: в окружении скорбящих родственников, от ножа в пьяной драке или вот так, на арене, на глазах у сотен жаждущих крови зверей в человеческом обличье.

Амазонка упала на колени, разбрызгивая капли и комья грязи.
Она попыталась изменить свою судьбу. Хотела стать выше, чем есть на самом деле. И закономерно не смогла: куда ей, изгнаннице, простой алебардистке, тягаться с теми, кто прошел школу десятков сражений?
Но как же больно… Куница покачнулась и рухнула на спину, на мокрый песок.
А сегодня небо еще ближе… Она перепутала звезды с их отражением на поверхности лужи, решив, что этот плач – по ее врагу. Как же она была наивна! Природа рыдает по одной из ее запутавшихся, потерянных дочерей! Богиня рыдает по ней.
Но почему вокруг столь сильный запах хвои, словно бы она дома? Этого не может быть! Или все-таки?

Мать всего сущего, я иду к тебе. Дочь моя, которой я так и не даровала жизнь, дождись меня. Я скоро. Я почти…
Деянира закрыла глаза.

Он ожидал от неё большего.

Циклоп застыл, смотря как алебарда с плеском падает в лужу, а амазонка безвольно оседает в мутную жижу. Она действительно старалась, почти оправдала веру наемника. Но почти не считается. А ведь так хорошо всё начиналось. Такие громкие слова, "брат", "покажем друг другу". Храбрые и решительные движения. Поначалу. Он смотрел на её лицо, искаженное болью и обидой, и не видел там того, чего желал увидеть — ни радости от достойной схватки, ни отсутствия сожалений. Только жалостливая гримаса. Эркран не чувствовал удовольствия от этой победы. Всё-таки избил беспомощного. Проклятая девка. Обманула его. В приступе бешенства заскрипели зубы. Циклоп сжал копье побелевшими пальцами, когда Деянира начала заваливаться на спину.

Шаг, еще шаг. Грязный сапог остановился у виска Куницы. Склонившись над поверженной воительницей, Эркран схватил её за челюсть грубой рукой и притянул вплотную к своему лицу.
— Погоди умирать. Открой глаза, амазонка. — прошипел он, сверля её невидимой безумной спиралью чернильно-черной глазницы. От безмятежной улыбки не осталось ни следа. — Возвращайся в свои леса. Заведи семью. Состарься. Умри в окружении детей. Тебе здесь не место. Ты скучна, амазонка.

Вынеся свой приговор, Циклоп небрежно перехватил девушку за воротник, распрямился и поволок её сквозь грязь и ливень к выходу с Арены. Ему плевать, что там хочет Первосвященница, что вещает Кассий, что ревёт народ Империи. Он даже не взглянул на них. Не они сражались здесь и не их так жестоко обманула схватка. Он сохранил жизнь этой женщине не по их просьбам. Просто её не должно было оказаться на поле битвы.

Только погода не разочаровала его сегодня. Эркран на секунду остановился и посмотрел на небо. Сверкнула очередная молния, и он подмигнул ей единственным глазом. Когда свинцовые небеса ответили ему глубоким раскатом грома, наемник улыбнулся краем рта и продолжил путь.