[PF] Месть Ада | ходы игроков | - - 1. Дорога в Ад

Леонард с огромным трудом сдерживался от откровенной ухмылки. И есть ещё кто-то, кто смеет утверждать, что жизнь - не театр? Впрочем в тени за ширмой ему чудилось что-то тёмноэльфийское в шипованой броне, а эти деятели знают толк в извращениях. И в пытках тоже знают. Тварь эта его, опять же.. А Сали далеко, периметр охраняет.. Лео сглотнул, и отвернулся. Знаменитые темницы наслаждений дроу - они "наслаждения" даруют отнюдь не пленникам. Лучше такого не злить. А вот слова про "врагов короны" его заинтересовали не на шутку. То есть наниматель позиционирует себя как верноподанный челийской империи? И мы, получается, не просто налётчики были а радетели за дело государственное? Хотя ему и хотелось пойти посмотреть на "подарочки" внизу, но он задержался и решил уйти со всеми, вдруг ещё кто чего интересного спросит - а "Разелаго" - интересное ответит.

Отсутствие тревоги в городе несколько удивило Урсиона. Возможно, они сработали лучше, чем он предполагал. Возможно, стражи порядка были здесь хуже, чем он предполагал. Но, так или иначе, на одну текущую проблему было меньше. Он смыл с себя запах с помощью речки, и высушился, прогулявшись до северного перекрестка. Вернувшись в номер, Амабаста сменил одежду, а использованную в деле тщательно сложил и спрятал, чтобы впоследствии уничтожить. Внимательно осмотрев печати на письме, которое являлось одной из страховок на случай, если затея с Кимри окажется ловушкой, он бросил его в камин и следил за пожирающим бумагу пламенем, покуда от нее не остался лишь пепел.

Все было не так уж и плохо. Позанимавшись еще некоторое время своими делами, он отправился на боковую – подобная работа, как ни крути, была слишком утомительной.

Проснувшись и позавтракав, он мимоходом расспросил слугу о Пепельном доме. И, узнав, что ходят всякие слухи о призраках и колдовских ритуалах, творившихся до падения гнева Трун на головы Морагаталли и после превращения особняка в пепелище, буквально загорелся и, несмотря на просьбы и советы прислужника воздержаться от посещения этого места, твердо вознамерился сходить туда после завтрака. На прощание Амбаста с усмешкой сказал, что если пропадет внезапно, то слуга, по меньшей мере, будет знать, куда послать шерифа.

Хлопнув парня по плечу и подарив серебряную монетку (сверх жалования, разумеется), Урсион отправил его заниматься его какими-то делами, которыми занимается прислуга в свободное время, а сам задумчиво пролистал книгу заклинаний. Разумеется, была некоторая вероятность того, что Разелаго их руками загреб каштанов из огня, и теперь собирается избавиться от фактора риска. И, несмотря на то, что она была относительно невелика, нужно было принять некоторые меры предосторожности. Кроме того, Амбаста хотел получше узнать некоторых из своих спутников. И это отразилось в выборе заклинаний.

Пепельный дом произвел удручающее впечатление. Казалось, это монумент нерешительности и слабости, сгорающей в прах в огне перемен. Однако, забираясь через окно внутрь, маг собственными руками ощутил, что стены крепки. И это добавило аллегории еще одну грань. Матрас с камином, видимо, принадлежали Кимри… нет, все-таки только матрас. Сложно было удержаться от улыбки при мысли о том, что если с ним самим случится что-то нехорошее, следы приведут шерифа прямо к племяннице. Учитывая взаимоотношения между ними двумя…

Комната, в которой не стоило задавать лишних вопросов была интересной двумя вещами. Точнее, существами. Нанимателем, который был умеренно осторожен, и странным существом. Пришлось напрячь память, чтобы вспомнить, как оно называется. Поняв, кто именно перед ним, Урсион улыбнулся. Шепнул.

- Хорошая кошка.

Конечности свои он весьма высоко ценил, потому тянуть их, чтобы погладить существо, не стал. Тут нужен был другой подход. Тем временем наниматель начал говорить. По голосу понять о возрасте было сложно, но когда на одну из реплик коллег Урсиона Разелаго рассмеялся детским смехом… и Амбаста внутренне улыбнулся, поняв, что чуть не попал в ловушку. Но если это была ловушка, то не говоря о возрасте, она говорила об опыте.

Заведение Луслика, как и предполагал Урсион, было всего лишь проверкой способностей. А по-настоящему серьезные дела были впереди. И это радовало. Как и то, что наконец-то стал понятен предмет встречи. Разелаго хотел сам посмотреть на исполнителей. Возможно, он действительно был где-то здесь, или все это было устроено с помощью магии… не важно. Соблазн посмотреть на пронизывающие помещение магические потоки был велик, но в дипломатических целях его стоило избежать. Чужие тайны надо уважать. До определенного предела, разумеется.

- У меня будет один вопрос и одна просьба. – Начал Урсион, убедившись, что на вопросов, помимо Оранжевого, больше никто задавать не хочет. Некоторые вещи нужно было прояснить, чтобы воедино сложилось несколько более мелких картин. – Как будет проходить наше дальнейшее сотрудничество, взаимовыгодное, как вы справедливо отметили? Все так же при посредничестве мисс Кимри, или с помощью иного вида связи?

Он взглянул на Кимри. Косвенно вопрос поставил под сомнение необходимость ее роли, которую она, возможно, считала ключевой. И, чтобы избежать ненужных обид, нужно было уточнить мотивацию вопроса.

- Наша неожиданная дружба с весьма выделяющейся из местных обитателей сестрой шерифа может привлечь нежелательное внимание. Особенно если не все дела будут вершиться под покровом ночи.

Оставалось надеяться, что Желтая не воспримет упоминание о своем родстве слишком остро.

- И просьба. Если обстоятельства следующего поручения будут позволять, нам нужно будет заблаговременное предупреждение и время на подготовку и планирование. У эффективности нашей совместной работы есть еще много места для роста.

Слуга Урсиона был несказанно рад полученному вознаграждению и тому, что его господин пребывал в хорошем настроении. Он определённо убеждался во мнении, что служить господину Амбасте гораздо лучше, чем большинству представителей челийской знати. Отправляясь на встречу со своим таинственным нанимателем, Урсион был полностью уверен, что преданный слуга в точности выполнит все его указания в случае скверного развития событий.

Впрочем, опасения мага хоть и не были совсем уж безосновательны, всё же не подтвердились. Разелаго не спешил расставаться с теми, кто только что доказал свою полезность. Для них была уже припасена новая работёнка, о сути которой наниматель предпочёл пока не распространяться. Зато не отказал в ответах на интересующие наёмников вопросы.

– Юная мисс Стэйлиш является равным участником вашей группы, – отвечал Разелаго, пока Кимри сверлила Урсиона испепеляющим взглядом. Зря он рассчитывал на её понимание, бередя старые раны семейных отношений. – Она обладает ценными навыками, выгодно дополняющими ваш квинтет. А её родство с шерифом я вижу скорее возможностью, чем помехой. Кроме того, не стоит беспокоиться о лишнем внимании. Очень скоро вам предстоит выйти из тени на свет. Что до вашей просьбы, то она принята к сведению.

На этом встреча с таинственным нанимателем закончилась. Свет за ширмой погас, а силуэт растворился в темноте. Группа из шести наёмников отправилась вниз. По пути Кимри всё недовольно пялилась на Урсиона, чьи слова её сильно задели.

– Племянница, а не сестра шерифа, – запоздало поправила Жёлтая своего подельника. – Ваша награда в сундуке, обещанные деньги и маленький подарок.

Из сундука были извлечены небольшие мешочки с монетами, суммарным достоинство в сто золотых на брата. Подарком же стало новое оружие взамен того, что использовали наёмники. Оно было куда лучшего качества и выглядело весьма солидно. Ильсиону досталась рапира, Леонарду – кинжал с посеребрёным лезвием, Люцерио получил цеп, а Мириан – длинный меч. Урсиону же, который оружия не использовал наградой стали три магических свитка с чарами, которых он ещё не изучил.

* * *

После дележа награды группа разошлась по своим делам. Кимри осталась в Пепельном доме, остальные вернулись в город. Следующие несколько дней прошли довольно тихо. О происшествии на дубильне Луслика стало известно в первый же вечер, причём от самого хозяина, который залечивая свои раны холодным пивом, рассазывал всем посетителям трактира о налёте жестоких бандитов. Сам он грешил на свою вражду с архибароном Фексом, но его собеседники предпочитали думать, что горожан оббирают обнаглевшие лесные разбойники, а не их же собстевнный господин.

На третий день за всеми членами небольшой банды явилась Кимри, встревоженная и запыхавшаяся. Она сообщила, что Разелаго собирает всех в Пепельном доме для срочного задания. Увы, в этот раз дела возникли столь срочно, что Урсиону и его компаньонам не осталось времени на подготовку. Разелаго встречал своих наёмников в той же комнате, за той же ширмой и с тем же жутким кошаком, дремлющим на гнезде из книг. Разговор начал он сам.

– Как вы знаете, Лонгакр долгое время является пристанищем для бывших солдат, отдавших свой долг империи и более не востребованных. Среди воинов популярен культ Иомедэй и именно этой богине посвящена единственная в городе церковь. И проповедует она идеи, которые идут в разрез с учением Асмодея и политикой королевы. Верховная жрица Тиливия Алламар позволяет себе с симпатией отзываться о мятежниках, что хотят расколоть эту страны. Многие последователи Иомедэй прямо говорят о пороках монархии и смеют заявлять о гражданских правах. Они верно путают Челию с этим гадким Андораном, сея в народе крамольные мысли.

Разелаго немного подвинулся, силуэт его стал крупнее, а очертания лысой головы более выразительны.

– Этим вечером жрица Алламар собирается произнести проповедь перед церковью. Хотя не знаю в точности о чём она будет говорить, но имею серьёзные подозрения, что слова её будут ересью и клеветой против короны. Нам не нужно, чтобы добропорядочных жителей Лонгакра сбивала с истинного пути какая-то вздорная еретичка. Поэтому я прошу вас направиться к церкви, надев на себя ленты с гербом архибарона Фекса, законного правителя этих земель и верного слуги королевы. Так вы покажете всем смутьянам, кто держит в городе власть и что у этой власти есть свои сторонники. Я не знаю, как будут разворачиваться события на площади, но надеюсь, что трезво оцените ситуацию, не станете поддаваться на провокации и в то же время не дадите поносить основы, на которых стоит Челия. За эту работу вы получите вдвое больше, чем за предыдущую. Кимри, будь любезна, раздай им ленты.

Кимри послушна кивнула и раскрыла стоявшую у книжного шкафа и ничем до сих пор не выделявшуюся коробку, в которой оказались алые ленты с крестом Челиакса и с гербом дома Фекс, на котором были изображены два сошедшихся в поединке оленя с кроваво-красными рогами.

С огромным удовольствием бы Мириан присоединилась к оранжевому в избиении жертв нападения, вот только бялась она увлечься и довести до смерти, а вот побить горшки, стекла и все что не получилось забрать выкинуть в воняющие ямы. Это было и приятно и не угрожало цели миссии. Первая же встреча с работодателем вызывала несколько вопросов самый главный из которых она не стала задавать, но, заходил ли их наниматель также через окно? Это было забавно представлять, но спрашивать... Пока что рано было для таких вопросов.
Второй вопрос был в том что разве работая на корону, они должны прятать свои лица друг от друга словно это что-то плохое? Но этот вопрос она также не стала задавать, сочтя его не очень уместным при первой встрече.

Время же дальнейшее Мириан провела в блаженном ожидании. Конечно же она не громко гуляла, однако с удовольствием заказывала себе лучшее вино, еду со специями и прерывала празность лишь для того чтобы провести дежурные тренировки с мечом на заднем дворе привыкая к балансу нового оружия.

Когда же пришло наконец время вновь собратся всей группе она наконец решила плотнее присмотрется к другим участникам банды.
— Возможно, сейчас самое время ближе познакомится? — Уточнила она у отряда спокойно.
— И как ожидается что мы предотвратим ересь? Вступим с ней в публичную дискусию, или арестуем рискуя привлечь к её особе больше внимания как к невинной жертве?

Леонард был счастлив. Сидя в пушистом халате за бокалом дорогого вина в кресле у камина в снятых на собственные деньги апартаментах, он смотрел на пламя и улыбался. За два дня он потратил больше денег, чем за предыдущие полгода но это его ничуть не беспокоило. Намёки на тайную окологосударственную службу были более чем очевидны. В подобных организациях - много денег и, главное, много, МНОГО власти. Его, конечно, удивляло "вступительное" задание в кожевне, но, по размышлении, он решил воспринимать это как испытание на брезгливость. Люди, пошедшие избивать стариков в вонючей дыре, возьмутся за любую другую работу - если будет достойная награда.
Кстати, о награде.
Переведя взгляд на изящный столик с блюдом с сырной и мясной нарезкой и стоящий на нём второй винный бокал со следами помады на стеклянных стенках, Леонард ухмыльнулся. В спальне его ждёт красотка, что он подцепил в таверне. Она досталась ему на эту ночь бесплатно, платить за женщин он собирался только в одном случае - когда к ним будут прилагаться кандалы, ошейник и купчая. Благо, когда ему было нужно - он умел очаровывать безо всякой магии. Тихонько напевая арию Асмодея, он вернулся в спальню. Жизнь - воистину прекрасна!

...

Как и в прошлый раз, оставив Сали караулить, он, поправив ножны с новеньким кинжалом на поясе, поднялся вслед за всеми к "Разелаго". Та же ширма, та же животина неподалёку. Интересно, если их с Сали стравить - кто победит? Впрочем, неинтересно. Несмотря на привязанность к своей любимице - сам Леонард на неё бы не поставил. Увидев повязки, Лео тихо присвистнул. Благородный дом Фекс! Служить дворянам - отличное начало карьеры. Или это для отвода глаз? Подобные вещи кто угодно может сделать. Правда, зачем это "Разелаго"? В любом случае, даже если он не работает на архибарона - он помогает ему. Всё-таки новая государственная тайная служба? Но время расспросов ещё не пришло.
Выслушав Чёрную, он добавил:
- Также хотелось уточнить - всем нам обязательно носить эти повязки в открытую? Возможно, кому-то стоило бы слится с толпой?
Очень хотелось сказать что он готов публично подискутировать с еретиками, но выступать самому с подобной инициативой было самонадеянно. Заявишься сам и не справишься - впредь тебя и слушать не будут.

Награда за работу была вполне неплохая. Сотня золотых, и оружие в подарок, которое наниматель выбирал, похоже, специально под члена отряда. Люцерио достался цеп, хороший, явно работы армейского арсенала, а не тот, что он с собой таскал еще со времен службы в страже. Неплохо, за такую работенку.

К предупреждению Разелаго он отнесся серьезно, снял комнату в постоялом дворе на окраине Лонгакра и старался особо не отсвечивать. Голос его, хотя и приглушенный, Луслик слышал, да и внешность мог примерно прикинуть, даже с замотанным лицом, рост, волосы, все дела. Пока экзекуция еще свежа была в памяти кожевенника, лучше было сидеть тихо. Первый день отсыпался, второй упражнялся потихоньку во дворе. Ел, пил в меру, лежал, размышлял. Ждал, вообщем. Понятно было, что история с рейдом на мастерскую Луслика - не конец этой истории, и Гравелтон чувствовал себя гончей, которая уже взяла след и теперь нетерпеливо дергает поводок. Ну ничего, ждать он умел, и надеялся, что ждать оставалось недолго.

И действительно, на третий день на постоялый двор заявилась Кимри с новостями о том, что у Разелаго есть новая работа.

Сбор был в той же загадочной комнате с ширмой и ободранной кошкой. Выслушав задание, Люцерио хмыкнул. В принцие, к иомедаитам он относился без особого предупреждения, ибо их вера уважала закон и порядок, но были они склонны ко всяким этим нелепым и наивным пафосу и красивостям. Ну и с законной религией Челии у них были проблемы. Некоторые верующие добровольно оказывали услуге страже, разбираясь с преступниками и антизаконными элементами, но и неприятности от них бывали. Вообщем, не самые плохие люди, лучше всяких ублюдочных деснитов, или, упаси Абадар, калистрианцев, но, как сильный, но бестолковый рекрут, лучше под командованием умелого и строго офицера. Предоставленные сами себе - могут чудить. Вот и тут, похоже, было что-то подобное.

На повязку Люцерио уставился с вожделением. Вот оно. Значит, Разелаго работает на графа. Вот оно, вот ради этого все и затевалось, да, о да. Наконец-то законная служба законному правителю, который этого заслуживает (будем надеяться), а не трата времени на бестолковой и коррумпированной службе. Пока еще полуофициальная - но кто знает? Надо показать себя, надо сделать так, чтобы заметили, чтобы работа стала постоянной. И тогда все скитания были не напрасно.

Он подошел за своей лентой.

- Черная дело говорит, нужно уточнить конкретно цели нашего задания. Разогнать эту всю толпу мы сможем без проблем, даже без трупов, просто распугать и отделать особо буйных. Но, я так понимаю, смысл не в этом, верно? Нужно как-то задвинуть эту самую Алламар, сделать так, чтобы она выглядела жалко и неуверенно, но при этом без рук, что-то в этом духе, верно? Это можно, но будет непросто провернуть. Хотелось бы знать, при каких обстоятельствах у нас разрешение применять силу.

Люцерио кивнул Черной.

- Я служил в доттари, в Мачини, на побережье, потом в Весткрауне, так что я знаю это дело, разбираться со смутьянами и бузотерами. Зовут Люцерио, но можете звать Оранжевым, мне все равно.

Смягчить реакцию Кимри, к сожалению, не удалось – из всего сказанного она восприняла лишь негативную сторону, упустив то, чем он хотел сгладить упоминание ее родства с шерифом города. К тому же, Разелаго обозначил ее роль в группе, и вряд ли она была такой, которую хотела и на которую, возможно, рассчитывала сама Кимри. Может быть даже сейчас ей впервые сказали, что она не первая среди равных, а просто одна из равных.

А, как известно, равенства не существует, и если есть группа, то кто-то должен ей руководить.

Урсион достал из сундука награду, которую Разелаго подбирал явно исходя из имевшихся у него знаний о членах группы. Интересно было узнать, откуда полученных. Что-то могла сказать Кимри, но вряд ли она разбиралась в заклинаниях, да и не то чтобы Амбаста использовал большую часть своего арсенала в походе в дубильню. Он внутренне улыбнулся, глядя на свитки. Одно примененное точно к месту заклинание сократило длительность ненужного сопротивления Луслика в разы. Положив их во внутренний карман одежды, он пересыпал золото в кошель и, пожелав компаньонам хорошего дня, отправился восвояси.

И, вернувшись домой, он занялся полезными делами. Во-первых, направил слугу на рынок, купить кое-что. Во-вторых, заглянул вечером в одну из местных таверн, выпить кружечку эля и послушать, что говорят люди. Как они говорят. Кого винят в произошедшем. И, что немаловажно, кто именно говорит. Хотя в целом для Урсиона мир делился на три крупные категории людей: полезных, бесполезных и вредных, он достаточно хорошо знал историю, чтобы уделять серьезное внимание социальным группам. Военные, крестьяне, торговцы, ремесленники – у всех были свои интересы, и все они воспринимали разные ситуации по-своему. А, исходя из восприятия, с учетом личного опыта, нередко строится реакция. В-третьих, он, наконец-то, уделил внимание алхимическим экспериментам. Он вообще любил алхимические эксперименты, где было место и точным, методичным расчетам и абсолютно предсказуемым реакциям, и контролируемому, но риску, связанному с попыткой создать что-то новое, внося изменения в уже существующие формулы или производя собственные, никем еще не произведенные вычисления относительных масс алхимических реагентов. В этой работе можно было забыться.

Что и произошло, и в тот день лишь вежливый стук слуги в дверь напомнил Урсиону, что наступает время ужина. И это внимание со стороны слуги Урсион цинично использовал, доверительно рассказав тому, что хоть в Пепельном доме и опасно, но не настолько, чтобы остановить его, Урсиона, от изучения интересных алхимических субстанций, которые он там обнаружил. И что он собирается в ближайшие несколько дней туда еще раз наведаться. Затем, хотя сердце рвалось к колбам, горелкам и ретортам лаборатории, после ужина он отправился спать, ибо знал, что не с его здоровьем стоит засиживаться допоздна без достаточно веского на то основания. А простое желание таковым не являлось. Самодисциплина была той вещью, которая требуется от магов, пока они не обретают сравнимую с богами мощь. А затем требуется, в основном, осторожность…

На следующее утро Урсион все так же послал слугу на рынок, а сам продолжил алхимические изыскания. Нельзя сказать, чтобы в этот день произошло что-то особо интересное, но, на свежую голову, лучше думалось. И в голове Урсиона формулировался небольшой план того, как он будет действовать при очередной встрече с Разелаго.

Который пригодился на следующий день. К счастью, до прихода Кимри слуга успел вернуться с рынка с желаемым свертком, а сам Урсион – подготовить заклинания на этот день. Потому что то, о чем просил Амабста Разелаго, реализовать не удалось. Что заставило Синего задуматься. Либо это было что-то очень срочное, либо разведывательные возможности нанимателя были крайне ограничены.

А нанимателей могло быть, по сути, два. Империю в Лонгакре представлял архибарон Дареллус Фекс, и Урсион готов был поставить любую обещанную награду на этот вариант. Вторым вариантом было неизвестное лицо со стороны, какая-нибудь структура Империи, сражающаяся с противниками режима из-за кулис. Или не из-за кулис. Но схема, которая получалась в этом случае, была слишком сложной, и подразумевала итоговый конфликт с архибароном. Ибо если он не в состоянии справиться с непорядком в своих владениях, то рано или поздно он также должен был стать если не угрозой, то уязвимостью, которую надо будет устранить. Но это как минимум не вязалось с намеками Разелаго о выходе из тени в скором времени.

Прихватив с собой сверток, он оставил слуге записку:

"Ушел в Пепельный дом, за реагентами, к обеду не ждать. У."

С большей частью сказанного Разелаго Урсион был согласен. Мятеж должен быть наказан, особенно, если у него нет шансов на успех. Заблуждающимся людям нужно продемонстрировать, что имперская власть сильна. Вот только если в городе есть лишь храм Иомедэй, и его жрица активно занималась пропагандой, каждый необдуманный ход против Наследницы может обернуться полноценным бунтом. Практическим неизвестным оставалась внешняя поддержка Тиливии, но для предстоящего задания вряд ли это являлось критически важным. Если Разелаго не собирался прямо сейчас сообщить о вторжении паладинов Меча в город. Теоретическим неизвестным, о котором Урсион с удовольствием бы поговорил с кем-нибудь, обладающим равным интеллектом и эрудицией, был вопрос о том, кто обладает в Империи истинной властью. Вот только подобных собеседников, предательства которых можно было не опасаться, не было.

Наниматель, тем временем, продолжал. Проповедь состоится вечером, значит, жрица желает наибольшее количество слушателей. Речь будет революционной, и задачей группы будет смягчение ее эффекта. Шесть человек с лентами должны оказать достаточное влияние на толпу, к архибарону настроенную в лучшем случае прохладно. Невольно Урсион подумал, что если ограбление дубильни был испытанием их готовности преступить закон, но визит на площадь с лентами вполне мог бы стать испытанием храбрости.

Когда Разелаго закончил говорить, делать это начали коллеги Урисона. Черная предложила арестовать жрицу, вызвав мысленную усмешку мага. У них пока что не было никакой власти, и повязка была лишь символом их преданности Фексу, а не полномочий. Или же Разелаго думал, что сторонников архибарона разорвет толпа, и таким хитрым образом собирался избавиться от исполнителей прошлого дела. Но это было очень маловероятно. А вот призыватель сделал уместное предложение – как минимум один человек в толпе должен был быть. Оранжевый же был слишком уверен в силе грубого оружия, хотя явно понимал, что их задача несколько иная.

Что касается самого Урсиона, то он считал, что дозволив прочим религиям существовать в Челиаксе, правители поступили мудро. Подпольные веры нередко более опасны, чем зависимые от государства священники. Которым, к тому же, запрещено было высказываться против государственной религии. В Лонгакре же была допущена ошибка – отсутствие храма Асмодеуса, в тени которой, по идее, должны были находиться остальные церкви. И жителям города промывали мозги в совершенно неправильном направлении.

- Боюсь, толпу из нескольких сотен, среди которых немало ветеранов и их детей, которых старые вояки учили держать оружие, мы так просто не разгоним. Хотя кто знает, может быть страха в их сердцах больше… непокорности и любопытства. К тому же, действуя топорно, мы спровоцируем мятеж. Бездействуя, впрочем, мы получим тот же мятеж.

Амбаста посмотрел на ленту с гербом архибарона. Сжал ее в руке. Он хотел сказать "надежды". Надежда – страшное оружие в умелых руках. И страшное слово для тех, против кого она направлена. Люди не любили архибарона, и Алламар, вместе с силой, стоящей за ней, давала им надежду на перемены. Вряд ли это было то, что хотели услышать от наемников Разелаго и его хозяин.

- Если шериф не может или не хочет предотвратить эту речь, то не сможем этого сделать и мы. Сможем ли мы предотвратить дальнейшие – посмотрим. На некоторых фанатиков просто нет рычагов давления. Но пока наша задача - слушать. И, насколько я понимаю, предпринять действия, призванные смягчить эффект речи. Одного нашего присутствия для демонстрации влияния уважаемого архибарона будет мало.

Сделав небольшую паузу, чтобы собраться с дыханием, он продолжил. С языка чуть не сорвалось, что шесть человек из сотен демонстрируют не наличие сторонников, а слабость, пытающуюся компенсировать недостаток силы деньгами.

- Во-первых, совершенно не обязательно надевать ленты прямо сейчас. Времени достаточно, чтобы не спешить. Я предлагаю сперва осмотреть место и послушать людей, а, так как этот знак не слишком любим в городе, он закроет некоторые рты. И лучше будет, чтобы нас не видели вместе некоторое время, во всяком случае, всех пятерых.

Вдох. Длинные речи даются тяжело.

- Во-вторых, во время речи кто-то из нас должен быть в толпе незаметно, чтобы посеять сомнения. Возможно даже это стоит начать делать заранее. Либо же взять слово после жрицы, если будет таковая возможность, и рассеять впечатление от ее слов. И уже после этого, в-третьих, если в толпе будут особо выделяющиеся смутьяны, разобраться с ними.

– Боюсь, что никто пока что не уполномочивал вас арестовывать кого-либо в Лонгакре, – отвечал Разелаго на вопрос Мириан о способах выполнения задания. – Вы лишь патриоты, которым небезразличны попытки врагов короны расшатать наше общество. А посему вам важно оставаться в рамках закона, дабы самим не угодить за решётку. Дискуссия может быть вариантом… одним из, как и внедрение в толпу смутьянов. Я не ограничиваю вас в выборе решения. Не зная, чем обернутся события на площади, могу только надеяться, что вы верно оцените ситуацию и изберёте правильный путь.


– Цель ваша, – продолжал таинственный наниматель вещать из-за ширмы, – состоит в том, чтобы указать жрице её место и напомнить остальным, что они граждане Челии и подданые Её Величество Аброгайль II из Трижды проклятого дома Трун. Что до применения силы, то мне бы не хотелось кровопролития на улице города. Оно может плохо закончиться, особенно в случае, когда вы не имеете полномочий вершить правосудие. Возможно, если это будет ответ на агрессию со стороны кого-то из смутьянов… Но помните об осторожности и не навредите нашему делу.

После слов Урсиона или Синего, как его знали остальные, Разелаго сказал:

– С этим я полностью согласен. Действуйте.

— Мириан, флагоносец ордена Колагана, — Представилась она, не особо рассчитывая на то что кто-то слышал про небольшой рыцарский орден который вел весьма изоляционистскую и при этом лояльную власти политику.
— Я думаю стоит разузнать о том, что говорила она раньше, и какова вера её словам. Одно дело выступать перед колеблющимися, другое перед фанатичным бунтарями. Быть может кто-то из вас раньше слышал про жрицу, всё же мы не вчера прибыли в город? — Уточнила Мириан и сама задумываясь об этом

В этот момент на неё нахлынули воспоминания о выступлениях с уроков риторики, подумать только, тогда она боялась выйти с речью для мастеров ордена. А ведь сейчас, на площади её действительно могут ожидать враги. О том что кто-то может выступить вместо неё она предпочитала не думать. Конечно, она не знала у кого из её спутников насколько подвешен язык, однако подобные мысли были бы проявлением слабости. И тот кто первый побежит с поля боя не имеет права носить флаг ордена.

Леонард покосился на кашляющего. Не хотелось представляться раньше этого типа, метившего в командиры, но он, кажется планирует унести своё инкогнито в могилу. Его право.
- Леонард, призыватель...и бывший актёр. - отрекомендовался он с короткой заминкой. Признаваться в обыденном прошлом было тяжело. Его талант проявился совсем недавно, до того он вообще не догадывался о своих способностях. Мечтал - да. Но не верил.
- О жрице ничего не знаю, так как в город я действительно прибыл почти вчера.

Сама Мириан, увы, о жрице и здешнем храме ничего толком не знала, но вот эльф Ильсион успел навести справки и кое-чем поделился. Тиливия Алламар имела ранг пятого рыцаря меча, что означало довольно высокое положение во внутренней иерархии церкви Иомедэй. Городским храмом Лонгакра она руководила уже больше десяти лет, приобретя репутацию мудрой доброй женщины, заботящейся о своих прихожанах. Её два взрослых сына также избрали путь служения богине и помогали матери со всеми церковными делами.

Не став затягивать с разговорами, отряд выдвинулся в город, чтобы заранее осмотреть место, где им предстоит поработать посланниками местного властителя. Церковь Иомедэй располагалась в северной части Лонгакра. Здание это было во всех отношениях выдающееся, высокое и видимое из любой части города. Забор из кованного железа окружал церковный двор, часть которого была отведена под небольшое кладбище. Сама же церковная площадь в силу своего центрального расположения была местом людным, а потому облюбованным мелкими лавочниками. В самом её центре находился колодец общего пользования. К тому времени, как наёмники Разелаго прибыли на место, перед церковью уже был установлен стол, накрытый белым полотном, который был подготовлен для нужд проповеди.

Около десятка местных уже собрались на площади, хотя, по их же словам, до выступления жрицы оставалось ещё не меньше двух часов. Впрочем, публика в основном состояла из пожилых людей, которые могли себе позволить провести это время на свежем воздухе за приятным общением. Основная масса прихожан должна была явиться позже, после окончания рабочего дня. Людей со временем становилось больше. Очевидно, что внезапная проповедь Тиливии Алламар вызвала в городе повышенный интерес. Приходили даже люди с отдалённых ферм, редко наведывавшиеся в Лонгакр.

Иллюстрации:

Леонард напряжённо раздумывал. Никакого конкретного плана у него не было, да и другие конкретно роли не предлагали. Время ещё было, и его было много, но на что конкретно его стоит потратить? Обернувшись к тем из спутников, кто стоял неподалёку, он произнёс:
- Пойду к местным, попробую расположить их к себе. Они болтают ни о чём - я буду болтать вместе с ними. Когда приятный и уже знакомый человек из их толпы говорит что-то вразрез с сутью сборища - прислушаться к его словам проще, чем если это говорит только подошедший провокатор. Если что - надеюсь, что вы меня оттуда вытащите.
Надеялся Леонард и на Сали, что спряталась в тени дымохода на серой крыше прилегающего к тёмной аллее дома. Оттуда и обзор лучше, и на помощь она если что сумеет придти. Ну, хотя бы попробует. Напрямую из тёмной аллеи, где он производил ритуал призыва, он подходить не стал, сделал небольшой крюк и вышел через пять минут к площади с основного входа. Одет он был на этот раз в обычную одежду путешественника, даже походный мешок свой со спальником да котелком с собой взял, для полноты образа, местным притворяться он и не думал, всё равно не выйдет, но почему бы страннику, путешествующему по своим делам, не заинтересоваться происходящим на площади? Повязку он решил не одевать, полежит пока во внутреннем кармане.