Рассвет цвета стали | ходы игроков | - The Shadow of the Past

Железный обелиск пребывал в том же самом состоянии, в котором Эдельвальд оставил его на этой площади двадцать лет назад. Разве что стал еще более уродливым, если только это вообще было возможно для насквозь - до бурых хлопьев - проржавевшего куска железа. Их ориентир смотрелся исключительно блекло, и, фактически был не нужен в тени Цитадели. Замок нависал над мужчиной, заслоняя собой, казалось, добрую половину неба. Огромное, лезущее в глаза и разум из любой точки города, напоминание о незыблемости Кодекса и тщетности любых попыток сопротивления. Отсюда крепость виделась поистине исполинской.

Весь предыдущий день Эдельвальд готовился к штурму. Оценив по достоинству оставленную ночной гостью бутыль, мужчина отправился по местным кузням и магазинам снаряжения. Охотник даже не думал спрашивать кузнецов про железные маски. Подобную глупость мог совершить только кто-то совершенно незнакомый с местной жизнью. Зато он приобрел пару небольших арбалетов и кое-какие приспособления из необходимых, как и достаточно компактный рюкзак для их транспортировки. Прочие дела включали в себя попытку уведомить игнийцев о предполагаемых качествах ожидавших их монстров и выбор подходящего стойла для Верного, на случай предстоящего побега. В заботах прошла большая часть дня, но в итоге все дела были сделаны и оставалось только как-то скоротать время до условленного часа. Оставалось ждать.

Как ни странно, комендантский час приближался стремительно. С той же неумолимостью приближался и час встречи с игнийцами. Длинные тени подчеркивали одиночество быстро пустеющих улиц. Редеющие прохожие испуганно проносились мимо, удостаивая охотника неизменно подозрительными взглядами. Как и стражники. Эскалон изо всех сил отторгал своего блудного сына. "Чужак", - шептали взоры редких встречных. "Чужак", - присоединился к шепчущему хору любопытный взгляд оставленного позади капрала. "Чужак", - вторили, казалось, даже стены окрестных домов. Сейчас город напоминал Эдельвальду огромное гнездо монстров, куда охотник пробрался под не выдерживающей никакой критики маскировкой. Мужчина уже, казалось, и забыл это чувство - постоянная тлеющая паранойя, присущая многим эскалонцам. Гнетущее чувство, зажимающее их еще сильнее в тиски безразличия к страданиям окружающих. Позволяющее без зазрения совести говорить: "А вдруг чо?", - легко оправдывая этим свое бездействие. Вдруг, действительно, что? В Эскалоне это самое "что" могло произойти с тобой внезапно и в любой момент. И это, казалось, подспудно ощущали все, кроме, разве что, самых отъявленных фанатиков.

Игнийцы были на месте. Темно-зеленые плащи отлично скрывали бы их от посторонних взоров, будь они в своей родной Игнии. Здесь же казалось чудом, что их группу до сих пор не окружали стражники. Или магией, что, скорее всего, было недалеко от истины. И все же, подумать только... Отряд воюющего с Эскалоном государства без каких-либо проблем несколько дней прячется в столице! Что это? Слабость Железного Канцлера и его вездесущих прихвостней? Или, может быть, какой-то изощренный план? Не может же быть так, что гордость и гроза Эскалона - дознаватели Канцлера - допустили такую немыслимую оплошность? И все же вот они здесь, кутаются в свои зеленые плащи и тень исполинского замка, поблескивая оружием в исчезающем свете блеклого эскалонского солнца.

На слова Риэль охотник ответил простым приветствием. "Игния не забудет". В том случае, если они выберутся из этой передряги, конечно. Эдельвальд пристально смотрел на игнийку, казалось машинально поправившую выскочившую из-под капюшона серебряную прядь. Мужчина напомнил себе, что Игния и обещанная награда была частью причины, по которой он согласился на эту безумную авантюру. Далеко не самой важной частью. - Перед тем как мы двинемся, я хочу еще раз обсудить план предстоящих действий. Прошу всех собраться и уделить мне пару минут. - Мужчина дождался пока все присутствующие обратили на него внимание. - Из... достаточно надежных источников мне известно, что эти монстры парализуют своих жертв необоримым ужасом. По описанию они похожи на сильных эмпатов и должны быть намного опаснее вампиров. Вот только сам я таких монстров не знаю. И более того, до сих пор не встречал ничего, что было бы опаснее кровососов. Это говорит об очень многом. - После небольшой паузы, во время которой охотник по очереди оглядел каждого члена отряда, он продолжил уже более мрачным тоном. - Рассчитывать на то, что мы не поддадимся этому эффекту, по крайней мере в первый раз - слишком опасно. Выхода, - Эдельвальд чуть слышно прочистил горло, - у нас два. Первый - раздобыть по пути железные маски - мне видится маловероятным. Второй, - охотник похлопал по рюкзаку, - заманить одного из них в ловушку. - Обведя взглядом всех присутствующих еще раз, мужчина продолжил. - Когда мы подойдем к логову, я хочу быть уверен, что вы будете беспрекословно и без колебаний исполнять мои команды.

Эдельвальд медленно обводит каждого из присутствующих многозначительным взглядом.

Старый Иссин непоколебим и спокоен – ни единое слово охотника не в силах заставить дрогнуть даже единственный мускул на его суровом лице. Он беспрекословно внимает – и, как только Эдельвальд замолкает, едва заметно подтверждает готовность практически незаметным мимолётным кивком.

Рыжеволосая Ирелия внимательно слушает. На её губах играет загадочная полуулыбка, которая может означать практически всё, что угодно. Девушка безмятежно пожимает плечами и коротко кивает в ответ на требовательный взгляд Эдельвальда – всё её поведение будто бы говорит: «Хей, охотник, со мной у тебя точно не будет проблем».

Кастиан отделывается всё той же снисходительно-презрительной миной. Он не противостоит открыто охотнику, но, в то же время, с ним и не соглашается.
Искры переливаются в загадочных глубинах ярко-фиолетовых глаз Эвелинн – девушка без тени сомнения отвечает охотнику «Да» одними губами.

– Не драматизируй, старина, – восклицает Фиарал чуть тише, чем наверняка сделал бы это при других обстоятельствах.
Нависшая над головой тень стальной Цитадели, по всей видимости, оказывает воздействие в том числе на него.
– Уверен, ты справишься. А если нет – ты всегда можешь рассчитываешь на меня, Эд, ты же знаешь.

Риэаль медленно и с достоинством выступает вперёд. Собранная, сосредоточенная, смертельно опасная. Глядя на неё сейчас, Эдельвальд совершенно не сомневается в том, что эта девушка, возникни такая необходимость, способна в одно мгновение без малейших колебаний вонзить лезвие меча ему в горло. Всё ради Игнии, всё ради долга.
И, в то же время, её лицо, в серебряном обрамлении линии капюшона и восхитительно необычных волос, по-своему притягательно и безумно красиво. Красиво той опасной цепляющей красотой, которая в любое мгновение способна обернуться смертельной опасностью.

– Если так тому суждено, мы встретимся лицом к лицу с этими тварями, – отвечает она без тени сомнения. – Если необходимость возникнет, то мы тебе подчинимся.
Риэль решает за всех, произнося последние слова требовательно и с нажимом.
– Теперь мы можем в конце концов выдвигаться? Время уходит.

Удовлетворенный реакцией игнийцев, охотник коротко кивнул. Заходящее солнце окрашивало уже привычно-серый пейзаж в жизнерадостные огненные оттенки. Совсем скоро оно начнет скрываться за горизонтом, забирая с собой все краски, высасывая всю жизнь из покидаемого им мира. Взойдет ли оно для них? Эдельвальд промедлил еще мгновение. Неспешно наполнил легкие не самым чистым воздухом, запечатлевая момент во всей его полноте. Даже такое место как Эскалон имело свою красоту, если хорошо поискать. А может быть стоило лишь открыть глаза. - Вперед.

В данный момент мужчину не беспокоило ни чувство слежки, преследовавшее его ранее, ни вездесущая паранойя. Кости были брошены - и это освобождало. Вот они, эти кости, сверкающие гранями. Их полет сквозь тягуче-медленное, словно густой мед, время, уже никто не в силах остановить. Как они упадут? Что будет итогом нехарактерного для него импульсивного решения? Одно Эдельвальд знал точно: что бы ни приготовила ему жизнь, он встретит это достойно. И сделает все для того, чтобы судьба, если она вообще существует, уступила его воле.

Риэль коротко кивает и срывается с места. Эдельвальд молча следует за остальными игнийцами по пустынным безрадостным улицам – дорога петляет витиеватым серпантином, спуская всё ниже и ниже, к подножию скалы Кримсон Рок. Вокруг – заброшенные пустые дома, раскачивающиеся со скрипом на ржавых петлях останки некогда целых дверей, скалящиеся вслед странной компании тёмные провалы выбитых окон.
Охотник озирается по сторонам и не узнаёт родной город – о существовании этого района столицы он, как и наверняка подавляющее большинство обывателей, даже не подозревал. Совершенно мёртвые пустые кварталы, швыряющие в лицо пронзительный морской ветер вперемешку со стойким запахом гнили, ни единого случайного прохожего или заплутавшего патруля.
От этого места, затаившегося в глубокой тени нависшей над головой Цитадели, места совершенно мёртвого и покинутого всеми существующими и несуществующими богами, бегут мурашки по коже. Невозможно представить, что в каких-то нескольких десятках минут неспешной ходьбы кипит жизнь. Невозможно представить, что это – почти самое сердце покорившей большую часть континента державы с гордым и громким именем Эскалон. Прогнившее железное сердце страны, расползающаяся мерзкая язва почти под самым носом у всевидящего Железного Канцлера.

Игнийцы тоже молчат – даже вездесущий Фиарал притих и лишь время от времени начинает озираться тревожно по сторонам. Иссин целеустремлённо шагает вперёд, отстранённо глядя прямо перед собой – непреклонная решимость застыла на суровом, будто высеченном из камня, лице, а взгляд его будто прикован к укрытому капюшоном затылку Риэль. Сама игнийка идёт впереди, направляя всех остальных – Эдельвальд может видеть лишь изумрудную накидку и удивляться точности, с которой девушка без тени сомнения выбирает дорогу.

А смутная тревога, тем временем, неумолимо нарастает с каждой новой минутой. Людей окутывает сгустившаяся ватная тишина, прерываемая лишь мерным рокотом волн, накатывающих на неприступные монолитные скалы. Но не только гниль, не только тень Цитадели, не только безжизненность окружающего пейзажа давят на закалённую за годы практики психику повидавшего многое охотника. Что-то ещё. Смутный шелест на задворках сознания – какое-то копошение, сперва почти незаметное, но усиливающиеся с каждым новым сделанным шагом.

В шелесте этом – жужжание роящихся омерзительных насекомых, шорох множества сплетаемых лапок, миллиарды исполинских сколопендр и пустынных тарантулов, копошащихся тысячами и миллионами на дне бездны, которая никогда не знала даже самого мимолётного прикосновения солнца. Эдельвальд смутно и неуверенно припоминает, что однажды ему уже доводилось слышать подобное. Но когда это было? Была ли это реальность или же… Сон?

– Вы слышите это? – не выдержав, спрашивает в конце концов громким шёпотом Фиарал, и в то же мгновение Риэль останавливается.
Разношёрстая компания достигает самого дна – змеёй петлявшая вниз по склону улочка завершается скалистым обрывом – пропасть разделяет столичный холм и утёс Кримсон Рок: пропасть, на дне которой плещется, бурля, тёмная морская вода.

Одинокая скала посреди моря – на её вершине первый Железный Канцлер некогда приказал заложить Цитадель, связана с городом единственным охраняемым днём и ночью мостом. Мостом, тёмная полоска которого по-прежнему виднеется высоко над головами в переходящих в ночь сумерках.

А впереди, по ту сторону узкого пролива, проступает в камне тёмное жерло ведущей в недра Кримсон Рока пещеры, из которой, судя по всему, и доносится теперь уже практически невыносимая вонь. Чёрный провал напоминает широко и гостеприимно распахнутую фантасмагоричную пасть, ощетинившуюся на манер выступающих клыков несколькими свисающими с потолка сталактитами.
– Эвелинн, – голос Риэль сух и отрывист. – Действуй.
Она совершенно спокойна, беспрецедентно сосредоточена, внушает своим хладнокровием уверенность окружающим.

Чародейка опасно приближается к кромке обрыва. Некоторое время пристально вглядывается в тёмное чрево жуткой пещеры – наблюдающему со стороны Эдельвальду кажется, что девушка побледнела даже сильнее обычного. Потом она медленно разводит в стороны руки – и ветер уносит в пустоту витиеватые формулы игнийского языка. Эвелинн оборачивается – и её глаза, в глубинах которой мерцают и переливаются фиолетовые молнии и водовороты, на мгновение встречаются со взглядом охотника.

С тонких пальцев срываются потоки энергии, стекают вниз, переплетаются и свиваются, пробираются дальше – образуя перекинутый через пролив полупрозрачный фиолетовый мост, ведущий прямо ко входу в пещеру.
– Быстрее, – негромко и сдавленно произносит Эвелинн. – Здесь много железа.
Ни секунды не колеблясь, Риэль первой вступает на энергетическую тропу.

Кивнув игнийке в ответ, Эдельвальд замыкает устремившийся к своей цели отряд. Почти сразу на их пути начинают попадаться ветхие заброшенные дома. Чем дальше, тем больше. Чем ближе Кримсон Рок, тем меньше жизни вокруг. Увиденное поражает охотника - неужели так было всегда? Покопавшись в памяти, мужчина приходит к выводу, что во времена его молодости тут все-таки жили люди. Что же изменилось за это время?

Почти тут же охотник понял причину подобного запустения. Мертвое сердце Железного Королевства все еще тихо билось, с отвратительным звуком еле проталкивая тягучую застоявшуюся кровь. Смутное ощущение тревоги вдруг отчетливо всплыло на поверхность сознания. Знакомое, но от этого не менее мерзкое чувство тысяч хитиновых отростков, делающих маленькие, панически-быстрые шажки в его голове. Переплетенный клубок копошащихся в грязи сколопендр. Шелест. Охотник нервно сглотнул, прогоняя накатившую было дурноту. Кажется он уже слышал этот звук. В ту ночь, когда к нему в гости заглянула девушка-вампир. Неужели это влияние тех самых чудовищ?

- Слышу. - Ответил Эдельвальд. - И боюсь, что дальше будет только хуже, Фиарал. - Охотник задумался, стараясь вспомнить события предыдущей ночи до мельчайших подробностей. Если верить словам Виолетты, то твари эти древнее самого королевства. Но всегда ли они жили здесь? Эдельвальд еще раз обвел взглядом окрестности. Маловероятно. Либо находились в спячке, как порой бывает с некоторыми видами чудовищ. Цитадель на скале была построена первым Железным Канцлером. Знал ли он о том что покоится под ней? Или это каким-то образом пригласил сюда один из его преемников? Мужчина мрачно покачал головой. Насквозь прогнил Эскалон, перемалывающий и своих и чужих, без разбора. Умирающий старый монстр, тщетно грезящий вечной жизнью. В этот момент Эдельвальд как никогда ясно почувствовал - Королевство доживает свои последние дни. Еще немного и уставшее черное сердце остановится, зайдется судорогой, пытаясь пожрать очередную бессмысленную жертву. Возможно ту самую, вызволять которую направляется их отряд.

Ведь слабость - порок. А их присутствие в самом сердце страны - яркий признак слабости контролирующих все и вся дознавателей Канцлера. Удивительное волшебство сорвалось с изящных пальчиков Эвелинн, резко контрастируя яркостью красок с разлагающейся действительностью этого места.

Эскалон - лучшее королевство на свете, наводящее ужас на всех соседей и собственных жителей. Охотник занес ногу и медленно, как во сне, сделал первый неуверенный шаг на фиолетовую дорогу.

Железо снаружи - смерть внутри. Нога мужчины встречает твердость, способную выдержать не только идущую впереди него Риэль.

Лишения - закаляют. Закаляют оружие, которое будет обращено против тех, для кого жизни подданных подобны морской пене. Второй, уже уверенный, шаг.

Никому из тех, кто проповедует Железную Истину нельзя доверять. Полагаться в Эскалоне можно исключительно на себя. Еще один - без промедления.

Железные Легионы истребляют врагов Канцлера. Искра, погасшая, казалось, много лет назад, снова начинает потихоньку тлеть. Искра не прежнего идеализма, нет. Убеждения, выдержанные годами опыта и размышлений. Десятками прочитанных книг. Раскрывшимися горизонтами. Искра, готовая зажечь саму душу Эдельвальда.

Дознаватель - твой враг, готовый содрать кожу с тебя и твоих близких. Кровавые слезы нянечки в широком пустом круге, посреди толпы людей, разум которых отравлен доктринами Кодекса.

За этими преступлениями должно последовать наказание.

Нога совсем другого Эдельвальда ступила на твердую скалистую поверхность по ту сторону обрыва. Сосредоточенного. Целеустремленного. Готового.

Эскалон. Железное королевство, прогнившее изнутри.
Победоносные блистательные легионы несокрушимого Железного Маршала, несущие единственно верную истину во всё новые и новые государства.
Знает ли легендарный военачальник, какую империю строит?
Какую истину на самом деле разносит и проповедует?
Догадывается ли о кошмаре, который кроется, разрастаясь, в стальной сердцевине?

Может статься, что Эскалону нужен не Канцлер.
Не рой дознавателей, не маршал и не его железные легионы, не кодекс и истина, даже не слепая вера каждого гражданина.
Может статься, что Эскалон обречён. И отчаянно, что есть сил, нуждается лишь в одном.
Может статься, что Эскалону нужен охотник.

Куда ещё нам податься теперь, в новом мире?
Слова Виолетты гулким эхом проносятся в голове. Почему слухами о тварях в предместьях столицы полнятся все окрестные земли? Почему их всех тянет именно сюда с такой силой, будто насекомых, летящих прямо в обжигающее пламя костра?

Вопросы, ответов на которые у охотника нет.
Впрочем, поиск ответов никогда не являлся неотъемлемой частью его работы.
Он проходит по фиолетовому мосту, вновь чувствуя под подошвами надёжную поверхность скалы. Бездна тёмных вод остаётся на шаг позади – Эдельвальд останавливается около застывшей неподвижно Риэль, которая пристально вглядывается в зловонные недра негостеприимной пещеры.

Преисполненный решимостью. Сосредоточенный. Собранный.
Именно такой, каким становился в подобные моменты всегда.
Вместе с игнийцами он проберётся в железную цитадель. Несмотря ни на что.

Охотник бросает взгляд назад – один за другим его спутники проходят по фиолетовому мосту.
Рыжеволосая Ирелия, молчаливый Кастиан, суровый Иссин.
Притихший и подавленный Фиарал, поглядывающий в сторону пещеры с плохо скрываемым беспокойством.

Эвелинн, заметно шатаясь, пересекает собственное творение.
В какой-то момент Фиарал не выдерживает и бросается к ней, поддерживая под руку. Эдельвальд видит дорожки бегущей из носа крови на бледном лице, видит горящие лихорадочным блеском фиолетовые глаза.

Едва оказавшись на противоположной стороне, она отталкивает Фиарала и со злостью проводит по губам тыльной стороной ладони. Скорее размазывая кровь, чем действительно вытирая. Мост рассыпается в следующее мгновение – теряет материальность, взмывая вверх сотнями и тысячами моментально развеивающихся на ветру фиолетовых бабочек.
Эвелинн невесело улыбается, наблюдая за ними.
– Ты в порядке..? – Эдельвальд без труда разбирает слова Фиарала.
У Фиарала даже шёпот оказывается фантастически громким.

Вместо Эвелинн на вопрос светловолосого игнийца отчего-то отвечает Иссин.
– Она справится, – заявляет настолько непоколебимо, что ни у кого из присутствующих не возникает ни малейших сомнений.

Риэль поворачивает голову и встречается взглядами с Эдельвальдом. В её восхитительно серебряных бездонных глазах по-прежнему танцуют, переливаясь, всё те же бесконечно печальные огоньки. Она улыбается ему. Не слишком уверенно, блекло.
И, не говоря ни слова, делает первый шаг.

Игнийцы углубляются в пещеру, почти сразу погружаясь во мрак. С потолка тут и там свисают толстые сталактиты, капли воды то и дело срываются с потолка.
Зловоние нарастает.

Идущий третьим Фиарал вытаскивает из-под накидки несколько связанных факелов – один отдаёт Риэль, второй – пытается отдать Эдельвальду, третий – оставляет себе. Некоторое время возится с отсыревшим огнивом – его потуги прерывает раздражённый вздох Эвелинн, которая заставляет промасленную тряпку вспыхнуть грациозным взмахом ладони.

Огонь Фиарала передаётся по рукам, поджигая факелы остальные. Трепещущее пламя отбрасывает на неровные стены пещеры грозные тени. Они продвигаются вперёд в гнетущем молчании – кишка пещеры вихляет, несколько раз разветвляется, но каждый раз Риэль без тени сомнения выбирает одно направление.

Коридор обрывается – раскрывается, перерастая в колоссальных размеров подземный грот, потолок и дальние стены которого утопают во мраке.
Эдельвальд видит, как смутно переливаются в пляшущем свете стены.
Железо. Чертовски много железа. Слухи не врут – Цитадель и правда возведена прямо на фантастически крупном месторождении.

Вонь становится к этому моменту почти что невыносимой – и, кроме прочего, теперь становится очевиден источник. Черепа и кости, оглушительно хрустящие под ногами. Груды полуразложившихся и истлевших десятилетия назад тел, тут и там хаотично сваленных в кучи посреди грота. Напоминает лежбище виверны или логово оборотня. Оборотня, который поселился здесь очень и очень давно. И на протяжении десятилетий активно охотился, окончательно и бесповоротно уверовав в свою безнаказанность.

– Ариандель не ошиблась, – негромко комментирует увиденное Риэль.
Резким движением она отбрасывает назад капюшон, позволяя роскошным волосам рассыпаться по спине и плечам серебряным водопадом.
– Едва ли это сделали люди. Даже такие люди, как эскалонцы.

– Эви! – рассуждения игнийки прерывает встревоженный голос Фиарала откуда-то сзади.
Эвелинн, споткнувшись на ровном месте, припадает к ближайшей стене, начиная медленно сползать по ней вниз. Ожоги моментально появляются в тех местах, где оголённая кожа девушки прикоснулась к железу.
Игниец подхватывает её, не давая упасть.
Приседает вместе с ней, удерживая бережно на руках. Кровь теперь хлещет не только из носа, она проступает из уголков глаз и ушей.
Фиарал поднимает бледное встревоженное лицо – попеременно глядя то на Риэль, то на Иссина, то на охотника.

Эдельвальд шел вторым, отдав зажженный им факел одному из замкнувших группу игнийцев. Сейчас будет лучше, если его руки останутся свободны. Вонь недвусмысленно указывала на то, что логово чудовищ находится где-то поблизости. Этот запах был хорошо знаком охотнику. Не раз и не два доводилось ему чуять подобное зловоние. Порой - за какие-то мгновения до атаки. Ладонь мужчины сама легла на рукоять меча, пока глаза внимательно изучали окружающую обстановку, а разум фиксировал проделанный путь. Риэль каким-то образом знала куда идти, что в их ситуации было хорошей новостью. Правда, похоже, единственной хорошей новостью.

Сделав шаг в открывшийся перед ним грот, Эдельвальд потемнел лицом. - Вот оно что... - тихо пробормотал мужчина, перескакивая взглядом с одной кучи останков на другую. Вот где "сбежавшие" жители из опустевших кварталов столицы. А может быть это те, кто оказался в Цитадели против своей воли. Те, кого уже никогда не увидят их семьи. Ни один мускул не дрогнул на лице охотника и лишь побелевшие костяшки стиснувшей рукоять клинка руки выдавали охватившие мужчину эмоции. - Это могли сделать только чудовища. - Тихий голос Эдельвальда звенел холодной сталью. Да. Только монстры могли позволить этому продолжаться, судя по всему, уже не одно десятилетие. Похоже, Эскалону не нужна такая Истина, даже если он сам не понимает этого. Эскалону не нужны ни палачи в масках, ни сам чертов Железный Канцлер. Эскалону нужен лекарь, готовый без колебаний выжечь эту заразу. Скрипнув зубами, охотник еще раз окинул взглядом грот, фиксируя, насколько позволял отбрасываемый факелами свет, ведущие в него входы и резко развернулся, готовый раздать указания. Как раз вовремя, чтобы увидеть как медленно оседает на пол Эвелинн.

- Железо. - Констатировал очевидное Эдельвальд, в то время как разум его перебирал возможные варианты дальнейших действий. - Тут слишком много железа. - Повернув голову к Риэль, охотник тихо продолжил. - Как далеко до выхода в замок? Боюсь Эвелинн не выдержит пути. А без нее у нас нет шансов вернуться. - Помедлив мгновение, мужчина покачал головой. - Нам придется вернуться. Оставим ее у входа вместе с парой человек охраны. Из тех... кому не предрекли смерть. - Льдисто-синий взгляд охотника сверлил среброволосую игнийку. - Расставлю там ловушки. И будем надеяться, что монстры нечасто пользуются этим выходом.

– Они построили Цитадель на месторождении. Вот откуда столько железа, чтобы возвести на вершине скалы целый замок, – шепчет одними губами Риэль, взгляд которой скользит по утопающим во мраке сводам пещеры. – Вся Цитадель состоит из железа. Весь Кримсон Рок.
– К чёрту железо, – срываясь, восклицает почти в панике Фиарал.
Бледная Эвелинн неподвижно покоится у него на руках, лишь слегка приподнимается грудь и веки едва заметно трепещут.
Руки Фиарала в крови, чужой крови.
Кровь в воздухе, на одежде и на камнях.
КРОВЬ. Вот ведь дьявольщина.

Риэль поворачивает голову, отстранённо глядя на светловолосого игнийца и неподвижную девушку.
– В стальной безвыходной ловушке, месте без тепла и без неба… – в какой-то момент охотнику даже кажется, что она не в себе, но взор серебряных глаз предводительницы почти сразу же проясняется. – Она видела это. Сама не поняла, что видела, до конца. Нам ни в коем случае нельзя сейчас останавливаться.

Кровь. Существует лишь одна вещь, которая приманивает подавляющее большинство известных охотнику тварей надёжнее, чем горячее биение живого настоящего сердца.
Кровь, ржавый аромат которой разносится на колоссальные по меркам обычных людей расстояния.
Багровый маяк, ослепительно мерцающий во мраке вечной ночи по ту сторону грани между мёртвыми и живыми. Если здесь что-то есть, рано или поздно оно почувствует запах и доберётся до Эвелинн.
Скорее рано, чем поздно.

– Я выведу её обратно, – бросает решительно Фиарал, поднимая хрупкую волшебницу на руки. – Мы будем ждать вас там, по крайней мере – до тех пор, пока ей не станет чуть лучше.
Риэль хватает охотника за запястье. Заставляет его обернуться, посмотреть ей прямо в глаза.
– Нам нельзя сейчас останавливаться, Эдельвальд. Нет времени на ловушки.

Иссин, тем временем, уходит вперёд. Свет его факела выхватывает из темноты какое-то скопление рукотворных объектов посреди безразмерного грота. Образующие идеальный круг обтесанные железные обелиски – шесть небольших и седьмой во главе, высотой по меньшей мере в несколько метров. Старик решительно вступает в кольцо, огонь освещает высеченные на идеально гладкой поверхности обелисков багровые руны.
Задумчиво хмыкнув, Иссин принимается изучать их, будто начисто забывая об опасности и присутствии остальных.

Тоже сбросившая капюшон Ирелия встревоженно озирается.
Меч и без того немногословного Каса без лишних слов и предупреждений выскальзывает со свистом из ножен.

- Кровь. - Легкая испарина мгновенно выступила на лбу охотника. - Это очень плохо. Они знают что мы здесь. - Посмотрев прямо в серебристые глаза Риэль, Эдельвальд легко вырвал свою руку из ее хватки. - Ты права, нам нужно торопиться. - Преодолев расстояние до взволнованного Фиарала за пару стремительных шагов, мужчина резко скинул рюкзак и бесцеремонно навесил его на плечо игнийца. - Слушай внимательно и не перебивай. В рюкзаке небольшие арбалеты и тонкая проволока. Сможешь поставить пару ловушек на входе? Если нет - воспользуйся так. - Сунув руку в поясной кошель, мужчина извлек одну из склянок и скатанное в тугой рулон чистое тряпье. Оторвав кусок, быстро стер багрянец с рук игнийца, после чего бросил пропитавшуюся кровью ткань на устланный костями пол пещеры. Остальное протянул Фиаралу, требовательно ловя его взгляд своим. - Твари наверняка нас почуяли. Вы можете оказаться в большой опасности. Как выберетесь на воздух, помоги Эвелинн остановить кровотечение. Выбрось в провал все, что будет в крови. А это... - стрельнув взглядом в сторону сосуда с мутной жижей, чтобы было понятно о чем идет речь, мужчина продолжил - ...яд. Нанеси его на арбалетные болты, но будь предельно аккуратен. Вы - наша единственная надежда на возвращение. - Промедлив мгновение, Эдельвальд стянул с пальца кольцо и, склонившись над Эвелинн, нацепил его на один из тонких пальчиков волшебницы. - Оно принесло мне удачу. А теперь пошел! - Грубо хлопнув Фиарала по плечу, охотник резко развернулся и поспешил к Иссину, на ходу бесшумно вытаскивая из ножен Слово.

Фиарал внимательно смотрит на Эдельвальда и коротко кивает несколько раз.
Возможно даже чаще, чем действительно требуется.
Бережно удерживая Эвелинн на руках, игниец забирает вещи охотника и быстрым шагом направляется вглубь ведущего наружу тоннеля. Охотник невесело отмечает редкие капли крови на камне, отмечающие тут и там их перемещение в сторону выхода.

«Слово» бесшумно выскальзывает из ножен. К мечу Эдельвальда почти синхронно присоединяются клинки остальных. Все они медленно продвигаются вперёд, следуя за своей предводительницей. И лишь Иссин, кажется, позабыв вовсе о происходящем вокруг, зачарованно изучает железные обелиски.
– Старшие руны, – до слуха охотника доносится негромкий шёпот. – Немногие нынче вообще знают об их существовании, единицы способны прочесть. Это стихи.
Старик, взбудоражено почёсывая подбородок, усмехается.
Факел выхватывает багровые символы на гладкой поверхности обелисков.
Эдельвальду ни один из них не говорит ни о чём.

Риэль проходит мимо странного круга, увлекая за собой остальных.
– Иссин, нет времени, – остановившись, окликает она старика.
– Маленькие пронумерованы, от одного до шести. А здесь, – он останавливается напротив главного монумента. – Невозможно точно перевести, сохраняя при этом рифму… Здесь написано…
– ИССИН!
– Здесь написано… Что последнюю печать способен сломать лишь истинный наследник железного трона. И тот, кто сломит все печати, в желаньях и страстях своих обязан стать предельно осторожен. Это древняя легенда…

Риэль нервничает, озирается тревожно по сторонам. Охотник вглядывается во мрак до рези в глазах – темнота угрожающе клубится за пределами светового кольца, но ничем не выдаёт присутствия в ней хоть чего-то живого.
– Старое пророчество Миссандеи. То, о чём толковал без конца Иссирон… Исполнитель желаний. Последняя печать, прямо под Цитаделью, под самым носом у Канцлера, – старик широко улыбается, не обращая внимания на сверкающие в глазах Риэль молнии. – Всё это время, подумать только.

Задумчиво цокнув, старик с неохотой оставляет обелиски в покое. Вопреки опасениями Эдельвальда, ничего чудовищного на горизонте всё также не наблюдается – впереди уже виднеется тёмный провал очередного туннеля, который, если верить Риэль, должен вывести группу прямо на нижние уровни Цитадели.

Старшие руны. Древние пророчества. Охотник весьма чутко относился к подобным вещам, поэтому слушал старого игнийца очень внимательно. Не забывая при этом до рези в глазах вглядываться в подозрительно притихшую тьму. Лишь на миг его взгляд метнулся к фигуре говорящего, когда тот упомянул про наследника железного трона. Эти слова напомнили ему его детство. Нянечку, рассказывающую старые сказки и древние истории. Те самые, из-за которых она оказалась на площади. Те самые, которые стоили ей кровавых слез, сорванного от крика голоса и самой жизни. Те истории, в возможной правдивости которых охотник убедился, побывав в библиотеках солнечной Вессалии. Сейчас, в этой съедаемой мраком пещере, та прежняя жизнь казалась бесконечно далекой. Словно и не с ним это происходило. Словно это была лишь еще одна старая небылица, рассказанная ему позабытым собеседником за кружкой пенного напитка. Только стиснутое в руке "Слово", поблескивающее в неверном свете своей безупречной сталью, убеждало, что все это было на самом деле. - Иссин, - осторожно начал Эдельвальд, - Что это за легенда? Не знаю, имеет ли это сейчас какое-то значение, но есть шанс, - охотник бросил еще один быстрый взгляд на старого игнийца, - что я смогу сломать эту печать.

Все останавливаются. Даже Риэль, которая до сего момента не пыталась скрывать своё нетерпение, замирает. Взгляды присутствующих в одночасье оказываются прикованы к Эдельвальду.
– И каким именно образом, позвольте поинтересоваться? – сквозь стиснутые зубы выпаливает Кастиан, напряжённо озираясь по сторонам.

Нечто неуловимо тревожное сгущается во мраке вокруг – и, пусть нет никаких формальных поводов беспокоиться, интуиция трубит тревогу уже основательно и давно.
– Может… Нам стоит позже заняться изучением старых сказок? – не очень уверенно произносит Ирелия, на лице девушки играет тенями смутное беспокойство.
Однако Иссин, успевший отойти от железного круга буквально на пару шагов, останавливается.
Смотрит на Эдельвальда – и в мудрых глазах пожилого игнийца непонимание почти сразу сменяется удивлением.
– Подумать только. Воистину, неисповедимы вселенские хитросплетения судеб.
– Иссирон одержим, – резко, резче чем стоило бы, вмешивается Риэль. – Его влажные фантазии не помогут нам ни выиграть эту войну, ни вытащить Киллеарха из лап дознавателей.

Эдельвальд понимает, что это – едва ли не первый негативный отзыв об Иссироне, который ему доводилось слышать от любого из своих игнийских знакомых.

– Ты никогда не слышал о пророчестве Миссандеи, охотник? – не обращая внимания на Риэль, тихо интересуется у Эдельвальда Иссин. – Существует легенда, что много веков назад, в эпоху начала правления первого Железного Короля предтечи запечатали в ловушке между мирами древнюю силу. Мощь, способную переписывать на своё усмотрение ткань мироздания, забытую мощь прямиком из того недосягаемого для нас теперь прошлого, когда мир был ещё совсем молод, а горы возвышались там, где теперь плещутся океаны. Предтечи решили, что ни они, ни любой другой смертный недостойны обладать этой силой. Что эта сила опасна – они заперли её между мирами, но оставили ключ. На случай, если наступит день, когда эта сила может потребоваться потомкам. Иссирон считает, что этот день давно наступил. Последние десять лет своей жизни он посвятил поискам печатей, разбросанным по всему континенту.

Иссин делает шаг назад, останавливаясь около ближайшего железного монумента.
– Шесть меньших пронумерованы. Видишь, охотник – руны на трёх из них ярче, чем на трёх остальных? Я полагаю, это означает лишь то, что три из семи печатей к настоящему времени вскрыты. Мне известно об обнаруженном Иссироном секретном храме-святилище в Вессалийских песках, я слышал о руинах предтечей в Астории и даже нашей крепости, Медиане. Каждая из них защищена, каждая закрыта по-своему. На этом, – он указывает факелом на возглавляющий круг большой обелиск. – Написано, что сломить печать сможет лишь истинный наследник железного трона. Слово старого Железного Короля заставит дверь без промедления распахнуться. Если верить пророчеству Миссандеи, то по ту сторону скрывается сила, способная исполнить любое желание своего обладателя.