[PbtA] Кровавая рапсодия | ходы игроков | Пролог

Лишь нечеловеческое напряжение воли позволяет Моргану сконцентрироваться на арканных знаках, что пылающим клеймом горят перед его внутренним взором. Окутанный тенями, едва способный вздохнуть, первый из магов направляет всю свою силу в навершие посоха, где наливается пламенем колдовской камень... и тот загорается, ярчайшей вспышкой разгоняя окутавшую Моргана тьму, а затем с треском раскалывается, не в силах заключать в себе такую силу. Тени испуганно шарахаются в стороны, но в руках у первого из магов дымится треснувший поперек посох с обугленным навершием, бесполезный теперь в качестве оружия.

Всего мгновение внимания Дракулы, которое он потратил на отвлечение от погони за Петрой, которая все-таки умудрилась достать свою рапиру, брошенный взгляд в сторону Моргана, переключение фокуса... но этого мгновения хватило рыцарю, который, казалось, получил слишком серьезную рану. Огромный меч Роберта рассекает фигуру графа, будто соломенное чучело, проходя насквозь. Слышен крик, но в крике этом не боль и отчаяние, а ярость и торжество. Силуэт графа вдруг становится как бы картонным, плоским, распадается на множество невесомых клочков, что разлетаются в стороны, как хлопья пепла. А невесть откуда налетевший порыв ветра вдруг одним махом гасит в зале все свечи, погружая помещение во тьму. Вы едва различаете фигуры друг друга, а тени вокруг полны шорохов, они обступают вас, издевательски скалясь.
И мрак говорит голосом Дракулы:
- Я есть тьма, извечная, бесконечная, всеохватывающая, - слова звучат отовсюду, увязая в жирных тенях, не оставляя за собой эха. - Я - воплощение того, что ждет вас за грубыми декорациями, намалеванными на холсте, которые для вас являются вашим миром. Когда уйдет все, когда схлынет суета, когда вечность наконец наступит, что останется? Останется лишь тьма, всеобъемлющая, полная, совершенная. Не сопротивляйтесь. Примите меня.
Плотный мрак, живой, злой. Окружил вас, вязнущих в нем, будто мухи в меду. И мрак этот собирается вас поглотить. Как поступите, герои?

Исчез! Нет ничего хуже, чем поиск черного колдуна в черном замке. Нет, Бальдору ещё не приходилось этим заниматься, но слухи ходили разные. Где Дракула?

- Морган! Где он!? - Лихорадочно осматриваясь, Негодяй громко шепчет так, чтобы маг его точно услышал

- Зеркало!

Ну конечно же! Как он сразу не догадался. Самое время использовать ту самую замечательную штуковину, которую маг помог ему добыть. Засунув руку за пазуху, сразу нащупал ручку резной оправы, в которой заключена волшебная вещица. Одним движением извлек, на миг даже замер, любуясь изящной оправой, но сейчас не время ценить произведения искусства. Глядя через отражение, начал осматривать зал в поисках своей цели...

Да вот же! Прямо под сводом парит крылатый силуэт Регента. Кажется, Дракула пребывает в бестелесной форме, и вряд ли обычное оружие сможет повредить ему.

- Морган! Морган! Он под сводом, бестелесен! Ударь своей магией! Давай, быстрее!

Охота будоражила и возбуждала. В определенный миг Бальдор даже почувствовал себя охотником. Но нет, это может оказаться обманом - он сам часто так делал, демонстрируя свою слабость и позволяет сопернику думать о победе. А потом все менялось. Также может случиться и сейчас.

О да, зеркало! Творение арабского мистика Мира аль Хозрейна, что сумел с помощью него найти клад в Дворце Тысячи Отражений. Оно же в конце концов и сгубило своего создателя, что возомнил себя султаном над султанами, объявив войну всем и каждому, кто не признавал его власть. Артефакт опасный, коварный, всегда ведущий к гибели своего обладателя.
Но прямо сейчас, заглянув в него, Бальдор видит крылатый силуэт Регента, парящий под сводом. Силуэт аморфный, плащ за плечами графа колышется, будто туман. Кажется, Дракула пребывает в бестелесной форме, и вряд ли обычное оружие сможет повредить ему.

Оставалось лишь надеяться, что найденный не так давно артефакт сумеет противостоять силе хозяина замка и явит истинное положение вещей вокруг. По крайней мере, это сейчас было лучшей мыслью Моргана.

Откинув ставшие бесполезными обломки посоха, чародей попытался сконцентрироваться. Фокус герметической энергии, с помощью которого он творил свои заклятья сломан. В висках гудели барабаны - разогнавшееся от адреналина сердце, билось подобно птице в клетке, яростно пытающейся высвободиться. Тяжело дыша, Морган начал по крупице собирать свои силы: работать с сырой магией, без предмета, который смог бы стать своеобразным буфером, было непросто, но на то чародей был первым среди равных, чтобы преодолеть непреодолимое. Прикрыв глаза, маг скрестил запястья перед грудью, сомкнув средние и большие пальцы и растопырив остальные, чтобы получился своеобразный символ "Сол" - светлейшее Солнце.
– Во тьме я несу луч света, да станет искра началом пожара, – прошептал чародей, фокусируясь на арканном плетении и пытаясь вызвать к жизни несложную магию, дабы осветить пространство вокруг.

Да, огонек зажигается, покорный воле Моргана. Но хилый, слабый, неспособный разогнать тьму вокруг. Жалкая точка дрожащего света посреди океана голодного мрака.
- О нет, первый из магов, фокусы уже никого не впечатлят, - говорит тьма и бросается на Моргана, сворой голодных теней, клацающих зубами. Берегись, первый из магов!

Дракула исчез и густая черная тьма обволокла Петру, которая чувствовала что словно бы тонет в океане тьмы. Однако рука вампирши уже сомкнулась на рукояти верной рапиры. Стиснув зубы девушка вонзила клинок в себя, пытаясь с помощью соединившего их ритуала, нанести урон своему чудовищному отцу.

Морган машинально вскинул голову на окрик Бальдора, пытаясь рассмотреть то что увидел плут, но смог заметить лишь шевелящуюся тьму. Не сразу, в неясном, робком свете собственной магии, чародей понял что Дракула вновь спустил своих гончих с цепи.
— Фокусы?! — вскрикнул маг. Пальцы его сложились в новую фигуру, образуя смежные треугольники. — Я слышал музыку небесных сфер и прикоснулся к мудрости Древних! Тьма не спасёт тебя, граф!

Воздух вокруг рук Моргана подернулся пеленой, раскаляясь точно в пустыне - маг выжидал момент, когда тени подберутся ещё ближе, чтобы спалить всю свару за раз.

Если Роберт, опытный воин, едва выстоял против натиска Дракулы, то Моргану должно было быть сделать это ещё сложнее. Паладин поспешил на помощь магу.

Первый из магов, не дрогнув, выступает вперед, встречая напор хищной тьмы раскаленными руками. Тени воют и скалятся, бросаясь на него, но Морган успевает реагировать. Рядом вырастает безмолвная фигура Роберта, меч рыцаря, хоть и не столь проворный, разрубает еще нескольких тварей, порожденных мраком. Воздух вокруг стоящих плечом к плечу мага и воина раскален, в нем гаснут оседающий искры.

В этот момент, невидимая остальным, Петра принимает ужасное решение. Клинок пронзает плоть, и тьма отзывается криком боли.
- Нет! - кричит Дракула, огромной тенью спускаясь вниз. - Не смей! Твоя жизнь принадлежит мне! - граф делает шаг вперед, очертания его становятся четче, он снова материализован. Регент делает шаг вперед, когтистая рука хватает Петру за запястье, пытаясь не дать ей закончить начатое. Взгляд графа излучает безумие и отчаяние. - Не позволю! - шипит он сквозь плотно сжатые зубы.
Вон он, момент. Враг явил себя, открылся снова. Что будете делать, герои?

– Ты все понял неправильно, папа – Кровожадно ухмыльнулась Петра, глядя прямо в глаза монстру, в которого превратился её отец. Взгляд девушки столь же безумен, сколь и взгляд Дракулы, но если глаза последнего полны отчаяния, то взгляд Петры полон холодной решимости. Когтистая лапа зверя, мешает ей всадить острие рапиры ещё глубже в собственное тело, но вместо этого вампирша просто падает вперед, насаживая себя на рапиру и приникая к груди владельца кошмарного замка, в какой-то отвратительной пародии на объятие. Изо рта девушки водопадом струится кровь, но её губы все ещё растянуты в безумной улыбке, демонстрируя объятому ужасом монстру, острые клыки его порождения.
– Это... твоя... жизнь... принадлежит... мне... – Прохрипела Петра, не отрывая взгляда от лица Дракулы – Встретимся в Аду... отец...

Сцена будто замерла, все взгляды прикованы к Петре и вцепившемуся в ее запястье Дракуле. По мере того, как вытекает из дочери жизнь, отец все крепче прижимает ее к себе. Лицо графа искажено отчаянием, ненавистью и любовью. Несмотря ни на что, он все еще любит свое чадо.
О чем думает в этот момент Дракула? Проклинает ли мир смертных, который он так желал покорить? Корит ли себя за такую развязку? Лихорадочно ищет выход? Об этом мы вряд ли узнаем, ведь с последней каплей крови Петры подходит к концу и время жестокого тирана, что нес в мир кошмары Замка, отравляя саму землю.

Пол под вашими ногами содрогается, откуда-то сверху сыплются мелкие камешки и пыль, сопровождаемые испуганными писками немногих выживших нетопырей, мечущихся в ужасе под темным сводом зала. Тени, что окружают вас, начинают двигаться, кружась в каком-то зловещем хороводе. В центре этого хоровода - Дракула, все еще сжимающий в объятьях бездыханное тело Петры. Граф затравленно оглядывается, скалит клыки. Он понимает, что его время вышло, но он готов сражаться, чтобы продлить его хоть на мгновение. Он желает битвы, ему нужен еще шанс. Но сражаться уже не с кем, ведь это сама судьба отсчитывает последние секунды Регенту.
Тени, до того покорные воле Дракулы, теперь набрасываются на него. Вампир заслоняется рукой, все еще не в силах отпустить тело дочери, но вряд ли это остановит саму тьму, что отказала теперь графу во власти над собой. Хищные силуэты существ, сотканных из мрака, один за другим кидаются вперед, погребая Дракулу под собой. Замок трясется, вы опасаетесь, что древние стены могут не выдержать, обрушиться. В ушах - предсмертный крик графа, в котором сквозит отчаяние, обреченность, нечеловеческая злоба и тоска. Клубок тварей, рожденных самой тьмой, вертится и неистовствует, свиваясь все туже. Самого Дракулу уже не видно, а его крик обрывается.

На несколько мгновений в зале темнеет настолько, что вы не видите даже пальцев вытянутой перед собой руки. Последний сильнейший толчок сбивает с ног, грохот становится оглушительным, вы готовитесь к смерти под обрушившимися сводами зала... Но вдруг все прекращается. Тьма разом отступает, истончаясь, растворяется, будто унесенный ветром дым. Яркий свет восходящего солнца бьет вам в глаза сквозь окна зала. Вечная ночь, что воцарилась над этими краями по воле Регента Замка, отступает, и впервые за многие годы лучи рассвета льются на истосковавшуюся по теплу землю.

Вы поднимаетесь, оглядывая друг друга. Маг, воин, негодяй. Нет лишь четвертой героини - проклятой, той, что шла сюда, чтобы отдать жизнь. В том месте, где тьма настигла своего былого хозяина, вы видите лишь истлевшую ткань плаща графа, а под ней - рапиру, на острие которой все еще видны следы крови. Это все, что осталось от Дракулы и его дочери.

В этот момент Замок являет вам то, над чем трудился Регент многие годы. Лучи утреннего солнца высвечивают нишу в стене, где стоит наполненная почти до краев кровью чаша. Морган мгновенно узнает в ней Несвятой Грааль - зловещий артефакт, который Дракула наполнял кровью невинных ради осуществления своего плана по осквернению мира. Бальдор с Робертом не обладают оккультными познаниями первого из магов, но оба чувствуют силу, исходящую от этой чаши. Силы эта, могучая и зловещая, способна преображать мир - в хорошую или плохую сторону. Она может исцелять болезни или насылать мор на целые страны. Вселять надежду в сердца или наполнять их черным отчаянием. Даровать благословение целым народам или проклинать их на века. Сила эта выполнит любой приказ того, кто дерзнет завладеть ею. Много не надо - достаточно принять эту власть, заявить, что ты достоин - и она твоя. Замок отдаст ее дерзнувшему и выполнит любой его приказ.



Как поступите, герои? Готов кто-то из вас принести в мир покой и процветание? А может, справедливость и порядок? Искоренить нищету, болезни, голод? Вот он, ваш шанс.

Кошмар окончен. По крайней мере так видится Моргану свет, бьющийся из окон замка - победой. Как давно эти земли были обласканы лучами Солнца в последний раз? Простая мысль о победе тяжелым грузом ложится на плечи старика - вся усталость, что копилась вместе с каждым пройденным метром этих коридоров, сейчас выплеснулась наружу. Скинув капюшон плаща, Морган обнажает растрепанную шевелюру. В конце (или в начале?) дня он такой же человек как остальные.

— Сердце Замка Регента, Несвятой Грааль, — поясняет спутникам маг, в голосе которого не слышно ни победного ликования, ни скорби и грусти. Разве что та самая усталость. — С помощью него Дракула насылал страдания на эту землю. Здесь и сейчас, один из нас волен принять эту силу на себя, дабы поставить точку в этой истории.

Морган подбирает разломанный посох - обломки ещё послужат своему хозяину в будущем. Неспеша идёт к алькову с чашей. За спиной остаются обрывок плаща Монстра и рапира Петры. Сожалеет ли первый из чародеев о судьбе девушки? Легенды говорили о том, что через потомка Дракулы мир и покой придёт в эти земли... хорошо что Петра смогла понять что именно ей нужно сделать. Навряд ли Роберт смог бы поступить с ней так же или позволить кому-то сделать это - Морган многое успел увидеть и понять за время их совместного путешествия. «Да упокоится твоя душа, получившая право на очищение», - мысленно обратился к Петре маг.

Свершилось.

Чудовище повержено. Он свою часть уговора выполнил. Схватившись за край изысканного гобелена, дернул его, чтобы проверить, как сколько крупко тот закреплен. А затем изящно соскользнул по нему в зал. Неспеша подошел к месту гибели графа и его дочери. Лишь горсти пепла, плащ графа и рапира. Медленно нагнулся, поднимая оружие. Острый клинок, убивший сразу двоих - чудовище и его красавицу - дочь.

- Морган! Почему ты не помог ей, маг? Роберт! Вы ведь наверняка можете что-то сделать, чтобы вернуть её!

Слабый ветер разносит по полу остатки пепла, того самого, в который превратились тела вампиров.

- Эй, сделайте что-нибудь! Морган, ты же маг? Быть может эта дьявольская чаша вернет её к жизни и сможет сделать её снова нормальным человеком?! Ну же, давай сюда этот чертов кровавый кубок! ДАВАЙ СЮДА!!!

Да, Несвятой Грааль может вернуть ее к жизни - вам это понятно без слов, хотя еще несколько минут назад этим знанием вы не обладали. Замок, в котором вы находитесь, будто склонился к вам, затаив дыхание и выжидая, как поступят герои. Вот она чаша - прими и назови свое желание. Замок исполнит его. Но что он попросит взамен?

- Нам следует уничтожить это, - мрачно сказал Роберт и указал мечом на артефакт. - В нем силы, неподвластные людям. Петра заслужила покой. Не стоит осквернять память о её подвиге богомерзким ритуалом.

Морган ничего не ответил на вопросы плута - для него ответ лежал на поверхности: не помог по той же причине, по которой не смогли вмешаться ни Бальдор, ни Роберт.

— Роберт прав, — наконец, произнес первый из магов, продолжая шаг за шагом приближаться к артефакту. Взгляд чародея был прикован к граалю, к кровавым высохшим следам на его золоченых боках. И чем ближе становился Морган, там отчетливей ему виделась иная перспектива: этот замок многие годы был символом террора здешних земель, но что если бы им правил более мудрый муж? Что если бы достойная рука направляла эту мощь? Рассвет науки, искусств, мира и гуманизма. Из забытых богом земель могло бы вырасти королевство нового порядка, где не было бы мора, голода и насилия. Где люди забыли бы о распрях и низменных желаниях отобрать у соседа последнее, чтобы самим протянуть лишний день. Королевство, где правил бы разум, но не сердце. А кто как не маги - мудрецы и философы, - способны воплотить эту мечту в реальность? Кто если не первый из них способен мудро распорядиться силой Замка?

— Прав, что бедное дитя достойно покоя. Ритуал изменил её, вы видели сами к чему это шло - темное наследие графа Дракулы просыпалось в ней. Я благодарю богов, что они смогли направить ее руку в решающий час, отвратив более темное грядущее, в котором Петра заняла бы место Регента. — Маг приближался к кубку, с каждым своим шагом уверяясь в том, что перед ним возможность изменить мир к лучшему. — Её гибель не будет забыта...её гибель позволит родиться новому миру, без болезней и горестей. Но у этого мира должен быть твердый фундамент...

На пути Моргана безмолвной стальной горой встал Айронхарт. Тяжелый двуручный меч упирался в землю, а закованные в броню ладони рыцаря покоились на его рукояти.

- Знакомые слова, Морган, - раздалось из-под шлема. - Наверняка, подобными речами убеждал себя сперва Регент и такими же словами он склонил ко тьме Петру и ещё немало добрых людей. Опомнись, отринь наваждение, друг мой. Кто как не первый маг должен явить нам всем силу духа и мудрость? Тебе не нужен этот нечестивый артефакт, чтобы добиваться своих благородных целей.

Маг надеялся, что удастся избежать подобных разговоров, но, видимо, Роберт решил перестраховться. Что ж, винить его за подобное Морган не имел намерения.

– Сними свой шлем, Роберт, – произнес чародей, останавливаясь перед воином, – опасность миновала. Я вижу к чему ты клонишь, но как ты и сказал, кто-то должен явить мудрость остальным. Подумай сам: сколько битв ты видел в своей жизни? Сколько бандитов и ублюдков повстречал на дорогах? Все ли они были околдованы чарами Дракулы? – Морган выждал небольшую паузу, вглядываясь в металлическое забрало шлема. – Правда в том, что не всем людям нужны морок и черная магия, чтобы встать на темную сторону, большей части нужен лишь шанс. Смерть Регента принесла свет в эти земли, но оставленные раны ещё долго будут кровоточить и заживать... без посторонней помощи. Когда тебя ранят, разве не идешь ты к лекарю, разве не заботишься о порезе, дабы плоть не загнила? Сейчас как никогда мы должны быть сильны, чтобы принести в эти земли мир и покой, друг мой. Ты уже доверился мне ранее...поверь и сейчас.

Ветер раздувал пепел, оставшийся от вампиров, выгоняя последние крупинки, а маг не спешил помогать. Как и Роберт. Их трое осталось.

Рука сама подняла ложе арбалета. Ни Роберт, ни Морган его сейчас не видят, слишком заняты спором. Спором о том, кто возьмет проклятый кубок. Кубок, который может спасти тысячи жизни, но что он потребует взамен? Убить ещё тысячу? Или ещё что-то хуже?

Головой тряхнул, как будто пытаясь стряхнуть наваждение. Но нет, всё как и было - мрачный замок, Маг и Рыцарь спорят о том, что делать с кубком. Оба напряжены и кажется, вот-вот кто-то один из них сорвется. А дальше?

Рука с арбалетом двинулась чуть в сторону. Отходя от спорящих. На одну небольшую цель, стоящую в нише стены. Одна маленькая цель. И такая ценная, безумно ценная. За сколько он мог бы продать её? Два коня, полностью груженые золотом и самоцветами? Да, возможно. Хотя и одного хватило бы на безбедную жизнь ему и его возможной семье, если она у него когда нибудь будет.

Но... Что дальше? Чаша всё равно потребует плату взамен. Возможно, это будет его смерть. Зачем ему это золото, зачем нужны прекрасные камни? На тот свет он ничего с собой взять не сможет, как бы ни старался. И смысла в богатстве нет. Лишь возможность временно ощутить себя могущественным. А вот могущество. Он, наверное, мог бы стать хорошим графом. Ходить в красивой одежде, пока вокруг тебя ходят слуги и слушают каждое твоё слово. Простолюдины кланяться приходят, несмея глаза отвести от пола в твоём присутствии, пока другие ловят каждое твое слово и пытаются удовлетворить любую твою прихоть, чтобы добыть твою благосклонность... Он определенно мог бы стать графом, да. Но когда нибудь потом.

Кубок медленно вплыл в прицел арбалета. Пальцы лежат на спусковом крючке, а где-то за гранью слышен спор Первого Мага и Первого Рыцаря. Одно легкое движение и...

А может стоит стать графом?

К дьяволу! Легкое нажатие на скобу, отпускающую тетиву. Та в миг, непостижимый человеческому взгляду, распрямляется, отпуская излучины арбалета и толкая вперед тяжелый арбалетний болт. Толкая прямо в нечестивый артефакт, в его центр. С тем, чтобы пробить его насквозь, бросить на пол, разлить ту мерзость, которую в него налили. Закончить это безумие. Навсегда.

- Миновала ли, - усмехнулся Роберт. - Бандиты и ублюдки - забота и дело для моего меча. Я справлюсь с ними и без магии.

Рыцарь на секунду замолчал, а затем сделал шаг в сторону.

- Что же, меньше всего я хочу убивать своих спутников. Если ты осознаёшь последствия и готов принять ответственность за это своё решение - то иди и возьми артефакт.

Рыцарь и маг спорят о сути власти, корнях добра и зла, на ступенях костяного трона. А негодяй в стороне взводит арбалет, не желая отдавать в руки кого бы то ни было столь опасное могущество. Но только не в кубке ведь дело, Бальдор, ты же понимаешь? Не чаша содержит в себе эту власть, не густая красная кровь в ней. Все это - в сердцах наших, все чаяния, надежды, намерения. Красота и уродство, подлость и благородство, прекрасные порывы и малодушные мысли...
Звяканье болта о камень. Надо же, промахнулся, в такую простую цель. Как так? Но вдруг приходит понимание, что не в кубок надо стрелять, Бальдор, а в того, кто взалкал его силы. Кубок - лишь символ, овеществленная метафора, которую Замок явил вам. Расплескай его - наполнится вновь, соблазняя обещанием безграничной власти. Но судьба мира зависит лишь от того, кто власть эту примет.

– Я не враг тебе, Айронхарт, и никогда не был, – отвечает маг, в последний миг поворачивая голову на звук выстрела. Видит как катится по полу арбалетный болт. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, откуда пришел выстрел. – Не враг и тебе, Бальдор.

Чародей тянется волей к туда, где находится плут. Вернее, к тому, что в его руках - оружию из дерева, металла и конского волоса. Столь изобретательное творение, смертоносное, но вместе с тем не прочное, если знать его суть. Совсем как человек. Морган взывает к элементам, чтобы лишить Бальдора его оружия и возможности делать глупости - пережечь тетиву.

– Каким бы сильным и опытным ты не был, Роберт, в одиночку ты не сможешь противостоять всему злу мира. Я помогу... – Морган собирается продолжить путь, чтобы добраться до своей цели. Его спутники недалеки, они не видят всей сути, не видят всех перспектив. Он покажет им всю картину и они ещё будут благодарить первого из магов за столь дальновидное решение...

И вот, первый из магов готов пустить в ход свое искусство против последнего из негодяев. Бальдор, ощущаешь сгустившийся вокруг тебя воздух, заклинание Моргана нацелено на твой арбалет. Что будешь делать?

Сначала досадный промах (как он мог промахнуться в такую цель на таком расстоянии?), а теперь ещё и Морган, похоже, применяет свои силы против него.

Резким движением руки бесполезный арбалет в сторону отбрасывает.

- Морган! Послушай сам себя, ты угрожаешь, ты хочешь нанести мне вред и ради чего? Ради проклятой реликвии? Сколько людей ты готов уничтожить, чтобы добраться до неё? Нас двоих будет достаточно? А что, если к тебе придут ещё четверо? А готов ли ты уничтожить целую деревню, если её жители будут против твоей воли? А город? Страну?

Шаг вперед, широкая улыбка на лице.

- Ну что же, Морган, вот он я. Убей меня первым и затем убивай других, если такова твоя воля. И если это - твоя воля, а не воля злых сил, что шепчут тебе из теней, обещая власть, славу и богатства. Только вступив на этот путь, однажды ты окажешься на месте графа. На этом самом месте!

Негодяй сделал ещё полшага и оказался прямо возле лежащего на полу плаща Дракулы.

- Морган, прими решение - останешься ли ты человеком и нашим другом, или же станешь таким же чудовищем и убийцей, как тот, кого мы только что вместе повергли?! Бросишь ли ты в меня, безоружного, заклинание, или же сейчас подашь мне руку друга? Решай!

Морган остановился, чтобы через плечо посмотреть на Бальдора. На лице чародея промелькнуло удивление.

– Вот уже я хотел убить тебя? – переспросил маг. – Так ты захочешь рассказать остальным, исказив простую истину, что моей целью был лишь твой арбалет? Мне жаль, что ты готов записать меня в чудовища вот так просто, – со вздохом произнес Морган, отворачиваясь от плута и снова взгляд его прикован к граалю. Изменилось ли что-то? Чародею действительно было досадно, что его товарищи, с кем он прошел сквозь тяготы и лишения последних недель, отказывались взглянуть на вещи здраво, рационально. – Мне нет нужды вредить кому-то из мои компаньонов, особенно сейчас, когда настоящий враг повержен, а мы стоим на пороге нового мира. Я всё ещё вижу вас своих друзей.

Морган двинулся дальше, решив не заострять внимание на моменте с "бозоружностью" Бальдора, парой минут ранее подобравшего рапиру Петры. В конце концов, одна из причин по которой плут оказался в четверке смельчаков, был его острый и юркий, словно куница, ум.

Айронхарт не стал вмешиваться в "поединок" мага и плута, но для себя отметил сказанное Морганом "ещё вижу в вас своих друзей".

"Что же, если что-то пойдёт не так, я всегда смогу отделить голову Моргана от туловища", - подумал рыцарь.

Нагнулся, поднимая плащ Дракулы. Приподнял.

- Уверен, граф говорил то же самое. Ради высшей цели. Ради блага. Ради нового мира. И где он? Что с ним? Хочешь стать таким же как он - иди, вперед! Давай, это же твой выбор. Ты наведешь порядок, насадишь добро, нанесешь благодать. Сразу всем станет хорошо и прекрасно. Всего то надо взять себе этот проклятый кубок из проклятого замка проклятого графа - что в этом случае может пойти не так?

Легко отбросив плащ, снова нагнулся, взяв с пола рапиру Петры и ножны.

- Она оказалась человечнее, чем Дракула, будучи чудовищем в понимании простолюдинов. Она могла бы стать частью мира своего отца, править вместе с ним, но выбрала другой путь, путь человечности и самопожертвования. И вернуть к жизни её - это ты против. Зато взять этот дьявольский кубок для своих нужд - это пожалуйста? Ты серьезно?

На миг посмотрел на Моргана, затем - на Роберта. Покачав головой, рапиру убрал в ножны и закрепил за поясом.

- Делай как хочешь, Морган. Это твоё решение и твой выбор. Хочешь себе власти, славы, богатства - давай, вот оно, перед тобой. Про цену ты и сам знаешь, чай не девственница на выданье. А я ухожу. Я не буду вытаскивать твою голову из той задницы, в которую ты её сейчас хочешь засунуть по собственной воле.

Развернулся и двинулся прочь. Туда, где лежит арбалет. Чтобы забрать его и уйти туда, где свежий ветер шумит листвой деревьев, а ручей тихо журчит... А не это вот всё.

Что ж, ставки в этой непонятной игре сделаны, и ничего уже не мешает первому из магов принять зловещий подарок Замка. Шаг за шагом Морган движется к Несвятому Граалю, и чаша поднимается в воздух перед ним, ее темное содержимое колышется у краев. Это - самая могущественная вещь в мире. Она вершит судьбы, дарует благословение целым народам или низвергает их в бездну отчаяния. Она может оборачивать реки вспять, обрушивать небосвод на головы неверных, открывать клады в земных недрах, возвращать к жизни мертвых или даровать вечную жизнь.
Морган, тебе остается лишь отдать свою судьбу в руки Замка и назвать свое желание. Каким оно будет?

Он так и остался непонятый теми, кого когда-то объединил вместе против одной общей угрозы. Тогда они доверились ему, его знаниям и мудрости, но теперь... что изменилось теперь? Каждый стал сам себе мудрец?

Раздробленный на части посох выскользнул из пальцев мага, с глухим звуком ударившись об пол - сейчас осколки прошлого ему ни к чему, перед ним простирается будущее. Великое будущее для всех этих земель и людей. Конечно, Морган понимал, что всех и каждого облагодетельствовать сложно, хотя бы потому, что простые люди и сами не знают чего они хотят на самом деле. Не страшно, его опыта и знаний хватит на всех. Кому-то придется измениться, но это не страшно тоже - новое никогда не приходит без перемен.

Первый из магов протянул руки к Граалю. Пальцы коснулись золоченых боков кубка. В этот момент Морган явственно ощутил, что всё сделал правильно, что оказался способен мыслить на несколько шагов вперед, когда все прочие утыкались лбами в невидимую стену невежества. Чародей чувствовал эту истину в том, как стал вибрировать мир вокруг него. И как раньше он не замечал этого звука? Теперь все словно встало на свои места, он, вдруг, понял как именно устроено мироздание вокруг него... теперь, ему оставалось лишь коснуться этих струн и создать нечто новое. Создать собственную музыку небесных сфер. И начнет он, Морган Мудрец, Морган Кудесник, Первый Среди Равных, с этих земель. Да настанет мир и покой...

Стены Замка затряслись, едва Морган коснулся сакрального кубка. Свет, льющийся сквозь окна, вдруг померк, воздух стал гуще.
- Да будет так! - звучит голос, что не может принадлежать никому из смертных. Голос запределья, откуда пришел Замок, голос самой судьбы.
Первый из магов, держа в обеих руках Несвятой Грааль, восходит по ступеням костяного трона, чтобы занять его. Он произнес свое желание, отдал свою судьбу в руки Замка, и Замок дрожит в нетерпении, будто пес в ожидании хозяина. Пес опасный, злой, пес-людоед, который своего господина рано или поздно загрызет.

Благословение землям людским, избавление от нужды и кошмаров, процветание народам - величайшее благо, бесценный подарок. Стоит ли он жизни? Бальдор, Роберт, глядя на Моргана, садящегося на трон Регента, вы понимаете, что лишь первый из магов силен достаточно, чтобы принести такую жертву. Видя своего наставника и друга, вы мысленно прощаетесь с ним, уходящим в забвение, проваливающимся в бездну. Несколько мгновений - и перед вами уже новый Регент.
- Прочь, - произносит маг, и во взгляде его вы видите отражение той первозданной тьмы, в которую он готов низринуться ради исполнения своего желания.

Пространство вокруг подергивается сетью трещин, дрожит и колеблется. Накатывает чувство тошноты, головокружение, ощущение неправильности и нереальности происходящего. Замок покидает наш мир, и вам надо поторопиться, чтобы не оказаться заглоченным им, будто левиафаном, уходящим в пучину морскую. И вы бежите прочь, через пустые залы, по рушащимся галереям, сквозь взбунтовавшуюся реальность, сворачивающуюся в саму себя, по бесконечным лестницам и коридорам. Обратно в мир, защищать который вам пришлось сегодня, и придется в будущем вашим последователям. В мир, который должен быть готов, когда снова взойдет Кровавая Луна, и Замок с его новым Регентом снова придут из-за грани мира.

К рассвету, который сегодня вырвали из когтей зла Рыцарь, Чародей, Негодяй и Проклятая.