Гимн мертвецов | ходы игроков | 3. Стервятники

Алебардщик сделал выпад в пустоту. Било Цепня со страшной силой приземлилось на него плашмя, скомкав череп и раскидав мозги. Соседний с ним копьеносец пал на землю, держась за перебитую Лейрдом артерию.
Со стрелой между глаз пал очередной налётчик. Двое его товарищей поспешили ретироваться с поля боя, оставляя за собой прощальный подарок. Вскрикнула Эйш. Ноги её задрожали, не в силах больше её держать. И она упала на колени, схватившись за торчащую из живота стрелу. Затем закричала Бенка. С ней всё было в порядке. Но она бросила оружие, кинувшись на помощь к подстреленной.

Фаркасу показалось, что очередной его замах не имел успеха, но тут же приметил, как у белокожего бессильно обвисла сжимающая булаву рука. Он бросил оружие наземь, а щит вскинул вверх.
— Я сдаюсь! — Сказал он.
Его примеру последовал и ещё стоящий на ногах налётчик, демонстративно отбросивший свой топор.

— Не слушай их! — Крикнула та из спасённых, которой вручили арбалет. — Перережьте им глотки, пока можете! Вы всё видели своими глазами!

- Ша, молчать! - рявкнул Фаркас, пиная под ногу предводителя наёмников и грубо роняя его на землю. Этот тип был не из тех, кто будет бить ножом в проигранном бою, но никогда нельзя предугадать на что человек способен в такой момент. Так что, прижимая к земле и заламывая руки, пират был осмотрителен.
- Лейрд, верёвку! Цепень, пеленай второго! А вы там не стойте, за то, что живы благодарите её, - указал на Бенку, которая занималась раненной. На его груди распахнулась куртка, показывая золотую отметину.
- Вяжем их крепко, кисти, локти, в уши соломы набить, в рот кляп и на глаза повязку! Слышишь, давай, крепче затягивай!

Кивнул. И начал пеленать, как только верёвку дали.

Сложив оружие за спины своих, Лейрд метнулся за веревкой и помог стянуть, а затем изолировать вражьего капитана. Броню снимать сразу не стали. В ней тяжелей сопротивляться.

— Бьёшь исподтишка, подобно собаке, а затем ещё и обвязываешь МЕНЯ как животное? — Флегматично спрашивал главный налётчик, отворачивая голову от земли. — Надеюсь, тебе хватит ума изменить условия содержания, если вам вдруг потребуется моя помощь.
А далее замолчал и не рыпался. Да и не мог особо: рука по-прежнему была перебита.
Второй налётчик не проронил ни слова, только на командира своего поглядывал недоверчиво.

Бенка вовсе не выглядела занимавшей пьедестал всеобщего спасителя, как её презентовал Фаркас. Её лицо посерело, померкло, кажется, что она готова разрыдаться в любой момент. От былой озорной улыбки не осталось ни следа. Она сидела в окружении новых союзников, придерживая голову Эйш.
У ворожейки всё плыло в глазах, мир искажался, кровотечение всё не останавливалось. Она сардонически улыбнулась, насколько могла.
— Может... — тяжело произнесла она, — может... он и прав. Может и не следит за нами никто оттуда. Даже Князь...
Ком подступил к горлу. Её стошнило кровью на собственную грудь. Тело обмякло, она громко ахнула, и уже через несколько секунд мёртвое тело выдавило из лёгких остатки воздуха, наполняя пространство жутким свистом.

Очередная битва выиграна. Видимо, время радоваться.

Завязывая верёвку вокруг рта пленного командира, Фаркас спокойно заметил:
- Злые слова того, кто жалеет, что сам не ударил первым. Лежи спокойно, ты проиграл.

Оттащив в сторону пленных и оставив Бенку и Лейрда рядом с мёртвой ведьмой, пират решил поговорить с тремя уцелевшими:
- Меня зовут Фаркас. Я - главный лагеря, откуда прибежала девчонка. Как только мы узнали, что у вас проблемы, то сразу же побежали на помощь, но скажу сразу и откровенно - нас и самих хорошо потрепало. Спросите, кто? Болотники, - мрачно замолчал, глядя на реакцию людей.
- Да, именно. Пока мы болтались в море, эти сволочи уже нас здесь ждут. Пока что они заняты местными, но это временно.
- Чтобы между нами не было недомолвок или недоверия, я скажу вам зачем оставил их в живых. Их командир умеет говорить с местными. Я - не умею. Вы - тоже не умеете. Вторая причина - местные любят рабов. Этих двоих мне ничуть не жалко, они звери. Но даже звери ценней живыми, чем мёртвыми, за ними просто нужно тщательней следить.
- А теперь вы расскажите, что здесь случилось? Вас было так мало? Где ваш корабль?

— Ты видел, что они натворили. Нужны, не нужны — в ад им дорога! — Из новобранцев первой заговорила женщина. Постепенно она перешла на более спокойный тон. — Корабль? Да вон та груда дерева, на берегу валяется. Он расклеился ещё в воде, так что его остатки мы пустили на лагерь.
Уцелевшая троица мало что могла поведать о произошедшем. Только то, что их ныне покойный лидер и налётчик сначала о чём-то пытались договориться, а затем белокожим просто надоело и они пришли забрать силой всё, что им было нужно.
Ещё несколько совсем мелких детей притаилось неподалёку. Лишние рты, которые придётся кормить. Вот и весь лагерь.

***

Через полчаса прибыл Крайт вместе с остальными. Офицер осмотрел кладбище гниющих тел, раскинувшееся под открытым небом, и поглядел на Фаркаса, вопросительно подняв бровь. Пожал плечами. Бывает.
Отрапортовал. Переход прошёл без негативных происшествий. Только какие-то полосатые звери, похожие на мохнатых серых лисиц, пытались своровать запасы провианта. И пополнили собой запасы провианта.
— Есть ещё две новости. — Продолжил воитель. — О хорошем: у нас ещё пятеро бойцов, — указал на группу изнеможённых, трясущихся от недуга людей, — о плохом сейчас расскажу. Их корабль разбился о рифы. Очень далеко от берега. Доплыли сюда в обнимку с одним из обломков. Под конец в силах грести был только этот, самый высокий. Остальные пассажиры мертвы. Что ещё хуже, их судно до этого подбирало других выживших (уже НЕ выживших) в открытом море. И те рассказали, что их брали на абордаж. Болотники. Не то чтобы я думал, что эти блядские людоеды дошли сюда по дну, но теперь мы можем быть уверены: они сюда приплыли. Значит, могут приплыть ещё. Представляешь себе целый корабль, гружённый этими чумными, что пришвартуется рядом с нашим лагерем? Если это остров, то у нас нет шансов.

Тем временем развернули новый лагерь. Ветер усилился. Люди жили очередной день. Мёртвые уже были слишком обыденным зрелищем.

Зыркнул Цепень в Фродрика исподлобья:
— А по башке не хочешь ленточным червём? За базаром-то следи.
Вот и весь ответ.

А потом Бенку позвал:
— Пойдём, погуляем.
И пошли. Недалеко, так, чтобы лагерь видеть. Мало ли что. Разулся Цепень, ковырнул пальцем ноги песок.
— Зря ты это… расклеилась. Ты молодец! Сбегала, выживших нашла. Вернулась. Да ещё и пару мудаков уложила. Не переживай из-за них! Они всё равно трупы — про болотников даже не знают. А так, ты наши жизни спасла. А мы ещё кого-нибудь спасём. Понимаешь, сколько добра принесла? Воооот. А Эйш да, Эйш жалко. Ничо, как закончится всё, мы ей такие поминки забабахаем — живее всех живых запомнится. Ну и ушла легко. Стрела в животе лучше, чем пытки, сама понимаешь. Вот, — потрепал по волосам, да обратно в лагерь привёл.

А там Лейрда свистнул. Пошли, мол, мил человек, потренируемся.
А потом и с капитаном пообщался, когда минутка свободная выдалась.

  И снова много убитых. И снова тяжелая работа. Чертовы болотные корабли. И ведь явно крепче, хоть и полны гнильём. Везёт ублюдкам. Теперь еще как-то договариваться с местными...
  Лейрд отчаянно не хотел убивать людей, когда над ними висела общая угроза – болотники, но местные разговорами показали, что если они чем и лучше, то лишь тем, что не начали изуверствами заниматься при первой же возможности. И из могил не вставали. По крайней мере Лейрд на это очень надеялся.
  Мрачный он сидел да натачивал копьё, когда к нему обратился Цепень. Хоть больше и не командир, но опытный и слово его тяжелое, значимое. Позвал учить уму-разуму. Это обязательно нужно. Хоть юноша и обращался с копьём весьма хорошо, но что делать в близи против цепа представлял плохо, а потому не медля поднялся, подхватил копьё, да, напялив шлем, направился на тренировку. Стоило потом еще с Еленой сходить помахаться. Она копейщица, хоть и баба, но опытная. Да и баба вообще-то. Интереснее сближаться.

- Хорошо что это не остров, - ответил Крайту, хлопнув того по плечу.
- Разбиваем сегодня здесь лагерь, завтра двинемся дальше - люди устали от этого перехода. Цепень, Лейдр, Скогис и Людоедка - отправляйтесь по следам убежавших наёмников, в том направлении, но чтобы до темноты вернулись! Будьте аккуратны, эти барсуки могли наставить ловушек. Если повезёт, то узнаем, где их корабль, сколько осталось у них людей и захотят ли они вернуть своего командира.
- Остальные - подлатаем эти... укрепления, - он пнул ближайшую баррикаду. - Там ещё доски есть, от второго корабля. Все, кто не занят делом - займитесь укреплениями с трёх направлений.

Потом командир собрал тех, чьё мнение было ему важно. Крайт, Капитан, Фродрик, как единственный пастырь и Могару, которому всё равно было не скрыть свою образованность.
Этим четверым он рассказал всё, что узнал от командира наёмников - и про узкоглазость и хитрость местных, и про междоусобицу. Отдельно упомянул, что местные любят рабов, потому приказал тщательно следить за теми тремя, что могли попробовать ночью отомстить обидчикам.
Рассказав обо всём, потребовал от мини-совета сформировать план дальнейших действий и список вопросов, которые следует выпытать у наёмника и его бойца. И очерёдность, с кого начать лучше, учитывая, что командир был гораздо более ценным человеческим ресурсом.

С Еленой и Крепышом пират поговорил отдельно. Спокойно сказал, что если у них есть друг к другу симпатия - это хорошо, значит жизнь продолжается, значит они, как новое племя, смогут преодолеть трудности. Но он, как командир, требует одного - любовь и чувства не должны ставить под удар их выживание сейчас. Не брюхатиться - это первое. Не забывать прикрывать остальных в бою - второе. В остальном, у Фаркаса не было к этим двоим вопросов.

Понаблюдав за Бенкой (с ней попробовал поговорить Цепень, но Фаркас сомневался, что тот смог что-то дельное сказать девчонке), командир попросил Фродрика объяснить ей, что убийство в защиту другого - не преступление. И как-то смягчить последствия от смерти Эйш буквально на её руках.

До разговоров и тренировки пришлось побегать. Цепень собрал названных Фаркасом и, как приказано, отправился на поиски отступивших.

— Что ж, значит от политики нам не скрыться даже на краю света.
Это говорил Капитан. Уже без трубки. Пытаться курить истлевший табак — жуткая затея.
— Надо выведать у главного головореза расклад сил. — Продолжил. — Мы вряд ли чего-то добьёмся, не зная кто, с кем и за что воюет.
— Хотя это и чужая для нас культура, — заговорил Могару, — сомневаюсь, что мы сможем получить что-то даром. Наша главная цель — это найти безопасное пристанище, особенно для тех, кто не способен сражаться. Предположу, что здесь есть знатные люди или вожди, которым можно присягнуть на службу.
— Им чужда наша мораль. — Вмешался Фродрик. — Что, если они хуже животных и этих бандитов?
— Нам придётся рискнуть. — Равнодушно констатировал Капитан.
— Но Фродрик прав, командир. — Добавил Могару. — Наши права здесь не подкреплены ничем, кроме нашего оружия. Однако я полагаю, что и до обезьяны можно донести, что гораздо выгоднее использовать нас для своих целей, чем тратить средства на то, чтобы нас уничтожить.
— И насчёт второго пленного. — Сказал Крайт. — Я поговорил с ним. У него нет выбора и никакими клятвами верности он не скован. Жрёт он соответствующе своим размерам. Либо позволь ему сражаться вместе с нами, либо пускай в расход.

***

Цепень понял, что если и надо было догонять бандитов — стоило садиться им на хвост сразу же. Но его вылазка не оказалась совсем уж бесполезной.
Одного из мародёров нашли. Мёртвого. С перерезанным горлом и окровавленным кинжалом, валяющимся рядом. Сам он себя так или ему помог товарищ — уже не узнать. Цепень припомнил, что этот убегал с поле боя уже раненым.
А дальше следы спутались, были малозаметны, да и никто из собравшихся нихуя потомственным следопытом не был, потому пришлось вернуться назад по большей части с пустыми руками. Только оружие покойника себе прибрали.

***

Елена и Крепыш оказались близки по несчастью. Потеряли семьи, а дальнейшая жизнь представлялась безрадостной и совсем неподходящей для нового начала. Так казалось.
Брюхатиться пока не собирались, хотя красивое место для домика на берегу уже присмотрели.

***

Бенка на слова Цепня слабо, но благодарно улыбнулась и даже легонько чмокнула его в колючую щёку (большой уже — поэтому так).
Фродрик явно не особо разбирался в наставлении юных девушек, но всё же смог убедить её, что Эйш отправилась в лучший мир.
Бенка вновь готова сражаться. Но прежней уже не будет.

***

Возможности нормально побеседовать с Капитаном не представилось, слишком уж Цепень забегался со всеми этими разведками.
Раз уж с тактикой у него не задалось — отточить навык мордобития никогда не поздно!
Спарринг выдался утомительный, особенно для Лейрда. Он отметил, что опытный оппонент со щитом без труда может разорвать с ним дистанцию. Да и оружие Цепня, пускай даже тренировочное, больно страшно свистело над головой.

***

С высота своего роста Лейрд смотрел на узкоплечую и низкую копейщицу как на нечто нелепое. Невольно. Всё же она убила несколько болотников прямо на его глазах. В тренировочном бою стало ясно почему.
Елена была крепка телом, а оружие её было достаточно лёгким, чтобы она могла с ним управляться. Сил пробить броню ей, конечно, не хватало. Но множество рыцарей пали от бесславных ранений в пах, шею и другие места сочленения доспехов. Болотники исключением не были. Даже напротив. Зачастую они не носили на себе ничего, кроме трофейной брони и редко когда их можно было увидеть в полном латном облачении. Дотошностью они также не страдали: нередко оставляли открытым лицо, забывали про горжеты, наручи и прочее. Их можно победить. Главное перестать их бояться. Не только на словах.

Упали на землю, переводя дыхание после тренировки. Елена была не слишком разговорчива. Всё ещё мрачна после всего случившегося. Да и много говорила она теперь только с одним мужчиной во всём лагере.

Рассказал Фаркасу о трупе, с Бенкой поговорил, Лейрда научил чуток правильней бояться. Неплохой день. Ещё б своих побольше выжило. Ну ладно. Терять людей Цепень привык. И предпочитал не задумываться в скольких смертях сам виноват. И без того спалось плохо (хотя усталость, конечно, помогала).

Так или иначе, приближался вечер, пора было задуматься о досуге. Оглядел новобранцев. И к свеженазначенной Энн подошёл.
— Привет. Я Цепень, — руку для знакомства протянул. — Денёк сегодня, конечно. Я устал, ты, думаю, тоже. Отдохнём вместе? — улыбнулся.
А дальше задушевный разговор завести попытался. Мол, как зовут? (Сам-то пробегал за беглецами и имя то ли не слышал, то ли забыл). Как дошла до такой жизни? (Повезло ведь — среди уплывших счастливчиков оказалась). Чем вообще раньше занималась? (Воровала? А я сидел!) Особо не навязывался — молчала если, не настаивал. Всё-таки всех болотная зараза помотала, слишком уж прошлое ворошить — боль причинять.

Составив впечатление (всё-таки не просто женщина, а с отрядом своим, с ней ещё воевать и дела совместные иметь), отвалил. Лук подобрал. И обратно к Энн вернулся.
— Шатёр на двоих устроим? — предложил.

Не понравились слова Крайта по поводу пленного бойца. То, что у него нет выбора и что он не был связан клятвами со своим командиром не значило даже толики преданности по отношению к ним. Наёмник сменит хозяина при первой возможности. И ничего хорошего от этого не будет.
- Значит решено, в расход второго, - рубанул Фаркас на встрече с мини-советом.
- Позовите тех, кто выжил, Людоедку, Скогиса и Лардала. И отведём куда-нибудь подальше от остальных беженцев. Незачем им видеть это, они и так насмотрелись на зверства болотников.
Наёмника Фаркас убил просто и быстро, нанеся два удара - в сердце и горло.
- Я отомстил тому, кто отнял жизни ваших товарищей. Доверьтесь мне и моим решениям, я вас не оставлю.

С допросом было сложнее. Честно говоря, что делать с главарём Фаркас не знал вообще. Он никогда не пытал людей, только слышал об этом, к тому же сомневался, что информация, полученная под пытками может быть достоверной. Желая остановить боль или под страхом смерти человек скажет что угодно.
- Крайт, я могу на тебя поручиться в этом деле? А вопросы задавать будет Капитан. Я полагаюсь на то, что вы сумеете вызнать у него больше важных вещей, чем я мог бы надеяться. Всё-таки, моё дело, буквально вчера, было только топором махать и подать-принести что скажут. Что касается местных...
- Честно говоря, я возлагаю больше надежд на корабль наёмников, чем на нормальные отношения с местными. У нас нет языка, у нас нет ни гроша. К тому же у них в ходу рабы. Зачем пытаться понять странных чужеземцев, если можно их всех обратить в рабов?

- Завтра двинемся дальше вдоль берега.

Фаркас и сам когда-то был головорезом, потому где у человека должно находиться сердце примерно представлял. Однако в точности своей засомневался. На всякий случай полоснул клинком ещё и по сонной артерии.
Мародёр наблюдал за собственной экзекуцией совершенно безразлично. Только в самом конце глаза его застыли в выражении ужаса.

Лардал и Скогис слегка побледнели, переглянулись между собой.
Только Людоедка одобрительно кивнула.
— Так его, шеф.

***

Крайт хотел было напомнить, что и он не дознаватель, но таковых в лагере вовсе не было. Позже он подошёл к Фаркасу вместе с Капитаном и они попросили максимально подробно пересказать их диалог с вражиной, состоявшийся во время сражения.

Главарю налётчиков вернули слух и зрение. Опёрли о дерево, чтобы было удобнее говорить. Перед белокожим явилась следующая картина: Крайт, скрестивший руки на груди, ухмыляющийся Капитан и Крепыш, одетый в перепачканный в крови фартук и сжимающий в руках кузнечные щипцы.
— Сейчас обосрусь от страха. — Безучастно прокомментировал он. — И кто из вас главный?
— Видите ли, — начал Капитан, — наш командир решил, что вы не представляете для нас никакой ценности. Мы решили основать в этих землях колонию. Поэтому потревожили мы вас лишь с одной целью. Основной валютой у нас являются человеческие зубы. А у вас они такие белые, крепкие. Пару таких комплектов можно обменять на лошадь. С вашим подчинённым мы уже покончили, значит, теперь настала ваша очередь...
В подтверждение сказанному Крепыш угрожающе постучал клещами. Крайт же показал косу, срезанную с трупа второго пленника.
За несколько секунд по лицу налётчика пробежала целая палитра эмоций, но закончилась она брызнувшей в лицо кровью и злобой.
— Какая нахуй колония?! — Крикнул он. — Идиоты! Это место затопит наполовину через пару недель! А когда кто-то из «царьков» сюда явится — без «Грамоты» вас порубят тут как свиней!
— Грамота? — Удивился Капитан. — Видимо, это некая бумага. Документ. На крайний случай любая другая вещь, которую мы не обнаружили среди ваших припасов.
Налётчик в ответ лишь рыкнул и стиснул зубы, замолчав.
— Более того, — продолжил старик, — никакой «Грамоты» с собой не несли и те из ваших людей, кто бежал с поля боя. Одного из них мы нашли мёртвым. У вас такие волчьи законы или среди вас нет лекарей? Или же мы видели... всё ваше войско?
Налётчик по-прежнему хранил молчание.
— Твой отряд перебила кучка людей, недавно потерпевших кораблекрушение и испытывавших серьёзную нехватку снаряжения. — Заметил Крайт. — Значит ты либо идиот, либо это был твой последний шанс.
— Значит вы в том же положении, что и мы, верно? — С нескрываемым ехидством спросил Капитан.
Налётчик глубоко вздохнул.
— Да-да, я в говне. — Сдался он. — Меня выгнали сюда помирать. Но ваша история, полагаю, ещё более невероятная, чем моя?

Вскоре к Фаркасу пришли с отчётом обо всём, что удалось выяснить.
Для начала они находились в одной из провинций огромной империи. Империю эту населяют люди Шай или, как их чаще называл пленный, «узкоглазики». Сам налётчик — наёмник из далёкой северной страны, в империи работающий за солидные деньги, но на птичьих правах. Чем-то насолил своему последнему нанимателю, за что был лишён Грамоты, но с господской милости избежал тюремного заключения или даже казни. Ему позволили свободно странствовать дальше. В районе полуострова, что периодически скрывается под приливом, без гроша в кармане и с кучкой неудачников. Всю элиту наёмников наниматель оставил при себе. А Фаркас, по всей видимости, убил ВЕСЬ отряд белокожих, не считая одного беглеца. Этому самому беглецу некуда отступать, ибо у налётчиков не было ни корабля, ни лагеря. Главарь предположил, что он поступил так импульсивно, из страха. И, скорее всего, окочурится где-нибудь в одиночестве.
Грамота — это разрешение на жительство в империи для иностранцев. Тут следует сделать оговорку, что любой иностранец — это варвар. Любой варвар без грамоты — это не человек. Если не человек, то животное. А все животные в империи принадлежат людям и людскому хозяйству.
Говоря о получении грамоты. Была хорошая (как посмотреть) новость. Сейчас в этой провинции полным ходом шла гражданская война, какие-то дворянские разборки. В связи с постоянными военными действиями на многие правила и традиции всем стало наплевать, а значит, что и Грамоту могут нарисовать где и кто угодно. Плохая новость: действительной эту Грамоту признают только те, кто её и нарисовал.
Выход с полуострова был один, через горы на севере. Там между собой выясняли отношения трое местных главарей. Двое враждовали в открытую, а третий не мог определиться и лавировал между ними. Далее их перечисление (с примечаниями от пленного).
В горном замке сидел Шигеко (помешанный на контроле дедок с садистическими замашками, который мутил воду ещё задолго до войны), сторонник претендентки на престол Аяко, приходится ей дядей по материнской линии. Ненавидит абсолютно всех, но особенно сильно родственников покойного отца Аяко, а также её братца Кимуру.
Кимура (полоумный пидор, который бросил меня здесь с голой жопой) — старший брат Аяко, её противник в борьбе за престол. В данный момент вместе со своей армией оспаривает контроль Шигеко над регионом. Импульсивный мастер-меча, почти стал гвардейцем самого императора. Опасный и непредсказуемый человек.
Леико (жирный и вредный хмырь) — слуга некого Аи, старого военного с множеством сторонников, соблюдающего нейтралитет. «Нейтралитет» в здешних краях позволял периодически поднасрать то одной, то другой стороне. Этот случай не станет исключением, ибо Леико одинаково не любит обоих вышеперечисленных и получил ясный приказ отодвинуть их от границы территорий Аи.

Когор (именно так звали пленного налётчика) примерно представляет, где развернулись лагеря всех враждующих сторон.
Он утверждает, что все они будут безмерно рады видеть группу вооружённых людей, желающих выступить на их стороне. В то же время с самим Когором дела обстояли несколько сложнее, ибо местные невзлюбили его за личные прегрешения. Но так как сейчас он является пленником Фаркаса, а значит, фактически, не свободен, то претензий возникнуть не должно.

***

Энн даже вздрогнула от неожиданности. Не из-за того, что Цепень был не тактичный, а потому, что всё ещё периодически «залипала» после своего весёлого заплыва. Кажется, что её тело скукожилось, и его пробирала лёгкая дрожь. Руку, тем не менее, она пожала в две трети силы от той, что была у подмастерье в пекарне, таскавших тяжеленные мешки.
— Цепень? Червяк что ли? — Удивлённо спросила, но увидев реакцию собеседника, поправилась. — Прости, вижу, что больная тема.

История её была весьма банальна, о чём она сразу же и предупредила. Воровать начала ещё с детства. Мелкие карманные кражи. Затем у её матери мозги окончательно кровью заплыли, Энн она узнавать перестала, и надежды на поправку не было. Так Энн оказалась взрослой девушкой в большом городе без единого гроша в кармане, не зная ни отца, ни бабки, ни сестёр, ни братьев. Совсем одна.
По пути, на который встаёт большинство девушек в её положении, идти не захотела. И жалела об этом периодически. Воровство было промыслом опасным, да и грабила она всех подряд, а не только «плохих людей», как рассказывают детишкам в лживых, лицемерных сказках. И продолжала воровать, как пришла орда, так как не умела выживать иначе.
А в подробности далее не вдавалась. Не любила она это.

Предложение разделить шатёр приняла с радостью. Все остальные уже были кем-то заняты, а она всё ещё была не в состоянии построить его самостоятельно, потому и без Цепня планировала подмаслиться к кому-то из мужчин.
Вечером Цепень в предвкушении вернулся в свои хоромы. Обнаружил, что Энн сожрала все его запасы провианта и с раздутым животом разваливалась посреди его жил. площади, тихо сопя. Легонько потряс за плечо. Та лишь сильнее закуталась в шкуры, пошумела сквозь сон, и упёрлась лицом в стену шатра.

Ну... в следующий раз, наверное.

Выслушал пират, покивал в ответ. Да, всё так, отсидеться не выйдет, корабля нет, лагеря нет, на поклон к местным идти всё равно придётся и все они, как на подбор, подлые и коварные. Не сказать, чтобы Фаркас испытывал иллюзий, будто местная знать будет честной и справедливой и их встретят с распростёртыми объятьями. И списывать оценку характеров только лишь на то, что Когор их мерил по собственной мерке тоже не стал. "Нам надо очень быстро понять местную систему ценностей, этикет и всю эту высокородную лабуду". Иначе - вилы.
- Не спросили главное, так что я сам спрошу - чей замок теперь под болотниками? Рассказывай всё, что про них говорят, что духи-хуюхи, что их боятся местные или нет, вот это всё. И начерти нам схему полуострова, пусть даже примерную. Кто где, и где замок болотников, - дал Когору палочку, песка здесь было в изобилии.
Фаркас посмотрел на своих товарищей.
- Мне не нравится ни один из описанных вельмож. Я вообще вельмож не люблю, но делать-то нам нечего. Предлагаю не идти к тому, кто столкнулся с болотниками. Объясню почему.
- Учитывая, что они тут грызутся между собой, любое проявление слабости и любая перестановка сил влияет на всех. Раненого, вполне вероятно, могут начать бить вдвоём, чтобы затем разобраться друг с другом. А этот раненый будет отвлекаться ещё и на болотников, которые в него вцепились клещом. Да, нам надо предупредить их об опасности, что их нельзя оставлять за спиной, что их надо выжигать калёным железом. И тот, у кого украли замок, я думаю, уже знает о той опасности, что представляют трясинные отродья. И думаете куда он отправит новообретённых воинов, которые варвары (то есть, животные), которые ещё и про болотников знают? С ними и воевать, вместо себя!
- Там мы все и поляжем. Нет, нам надо думать о женщинах и детях, которых мы защищаем. Убиваться по дурости о полчища болотников - не вариант.

- Я предлагаю идти на поклон к Леико, если замок не его. Судя по рассказу, он не участвует в их усобице слишком глубоко, у него нет абициозной цели, ради которой можно утопить в крови толпы.

— Замок они захватили на территориях Аяко. — Пояснил Когор. — Рядом с Шигеко, в общем. Про духов этих ничего не знаю, только то, что их местные до усрачки боятся. Карту?.. Ну я не художник. Ай, давай сюда... так... замок этот, крайний, в низине находится... эм... масштабы не соблюдены. О, зато Леико как живой получился.

Пусть даже вместо карты были каракули, всё равно это лучше, чем вслепую.
- Отлично, нам прямо везёт пока что, как я и планировал. Смотрите, - он привлёк внимание остальных.
- Я предлагаю основному количеству людей продолжать двигаться вдоль берега. Люди ещё не окрепли, по берегу идти спокойно и двигаясь так к предгорьям есть ещё надежда наткнуться на наших. К сожалению тем, кого прибьёт к берегу здесь, - показал на левый край карты, - мы уже не поможем.
- Пока есть шанс нарастить боевой отряд и спасти больше людей, лучше придерживаться этого плана.

Вот же! Такого подвоха Цепень от Энн не ожидал. Ну ладно. Она устала и оголодала, это видно. Пускай отдохнёт. А вот если и дальше от обязанностей уклоняться будет… Подвинул её, по пузу погладил, задумался: ребёнка ей сделать, может? Но нет, не сейчас. Улёгся рядом и захрапел.

***

Наклонился над картой. Нахмурился. А потом Фаркасу лично, с глазу на глаз, без лишних ушей, чтобы авторитет не подрывать, объяснил:
— Я не согласен. Разделяться — плохая идея. У них там в замке армия. Языка мы не знаем, не договоримся. И значит, нас либо положат, либо поймают. Я обратно в кандалы не хочу. Предлагаю так: передвинуть лагерь поближе к ним и шароёбиться в окрестностях. Захватить офицера какого-нибудь и уже с ним через толмача разговаривать. И ещё бы хорошо болотника поймать, в доказательство. Я слыхал, что когда рейнджеры впервые с заразой столкнулись, им никто не поверил, зачем местным нас слушать?

Цепень решил поговорить с глазу на глаз и рассказал про свои опасения. Слушая их Фаркас всё сильнее понимал, что передачу власти сделали вовремя.
Решив, что ничего страшного не будет, если он объяснит подробно своему офицеру почему его же идеи не очень верные, командир начал:
- Для начала у нас есть язык. Когор. Он, конечно, пидор, но теперь он понимает, что деваться ему некуда. Я был более насторожен думая, что у него есть и отряд в запасе и корабль, и вообще он из себя весь такой бугор. В итоге сейчас у него вариант - продолжать быть полезным нам или попробовать нас предать при общении с местными, однако кому он нахер нужен? В их глазах он такой же зверь и варвар, как мы, но нас много, у нас есть оружие, а он не только пленный, но и раньше возился с противником этого Леико. Понял?
- Идём дальше. Разделяться плохо, я согласен, но выбора у нас нет. Всем балаганом мы застрянем в джунглях. Дети не смогут идти быстро. Лагерем посреди чащи не встать. А если мы начнём, как ты говоришь, шароёбиться в окрестностях, будет очень большой шанс просто нарваться на разъезд воинов этого лорда и не успеть ни о чём поговорить. Не знаю как здесь, а у нас, на старой земле, патрульные солдаты нечасто задумывались, что можно и спросить-расспросить. Значит мы рискуем тем, что перебьют наших, так сказать, мирных.
- Ну и третье, ты, бля, придумал прекрасно - захватить офицера! И дальше что? Чтобы его захватывать, надо будет перебить его охрану. А это означает, что мы можем опять понести потери. Каждая потеря - это человек, Цепень, не надо об этом забывать. К тому же, это ещё сильнее озлобит лорда, когда мы припрёмся к нему с его же пленным офицером в охапке.
Посмотрев в глаза бывшему командиру, Фаркас пытался уловить, всё ли тот понял. Напоследок добавил:
- У нас сейчас нет цели сплачивать их перед болотниками. Те глупцы, которые их недооценивают скоро сами обо всём узнают. Нам надо выжить, Цепень, а это значит - пересечь горы, желательно с протекцией. Война у них идёт не только здесь, а значит где-нибудь да и приткнёмся. Если всё получится как надо.