Алло, мы ищем злодеев! | ходы игроков | Я живу ещё один раз!

- То есть, нам нужно разрушить здания, захватить мастеровых и переманить на нашу сторону. Убить всех, кто держит оружие, а остальные - пусть бегут? - уточнила она. - Хочу сказать, что в этом мире достаточно сильная армия. Если соберутся воевать серьёзно: сметут нас, если не будем серьёзны мы.

– А к чему нам воевать серьёзно, по правилам этого древнего искусства? – спросил в ответ Телхар – с крепостью, скользящей под землёй, армией, атакующей из теней, и предводителем, не боящимся гибели?
Немного отойдя от собеседницы, он подкинул топор, и поймал его за рукоять
– Удар - отход. Приказы поняты верно, Капюшон. Начинай поворачивать крепость, а пока, вышли на меня несколько из наших солдат Тьмы. Я желаю проверить их в смертельном бою. У нас ведь есть – непонятно как, но заменявшие глаза сгустки огня выглядели неуверенными – арена, верно?

Помощница мехнула рукой, после чего поплыла в сторону. Из теней выползли, на ходу затвердевая - казалось, что тьма сначала превращается в густую маслянистую грязь - несколько тех самых солдат Тьмы, которых запросил дварф. Кстати, всё же, что-то от грязи в них было. Они, действительно, попахивали торфом, да оставляли следы на поверхности.

Завращав у себя над головой топор, подобно грозному хвосту дракона, которым летающее создание крушило хребты и проламывало доспехи, Телхар кликнул
– Давайте, мои солдаты! Покажите, на что способны, ибо бой до смерти не пугает меня!

Бой был крайне скоротечным и коротким. Дварф даже не успел понять, что именно произошло. Ближайший из воинов набросился на него. Топор прошёл сквозь воина, как сквозь грязь, и вот, дварф уже лежит на земле, а его голова находится в, так сказать, клешне.
Девушка приложила ладонь ко рту.
- Я думаю, этот круг не считается.

– Хха – произнёс дварф. Сарказм трогал его примерно так же, как прилив - звёзды.
Отпустив топор, своими лопатоподобными руками Телхар отодвинул от головы клешню, и, начиная подниматься, попытался размазать полужидкую, как казалось при прошлом ударе, тень о пол.
Сбить с ног такого низкорослого и коренастого воина, как он, конечно впечатляло. Но вряд ли сделанные из грязи солдаты будут крепко держаться против хорошего захвата.

И, действительно. Гном, конечно, почувствовал, что его противник был уверен, что бой закончился и пропустил начало движения, но... потом-то он сопротивлялся! Надо сказать, что здесь коренастость играла гному очень сильно на руку. Он легко прижал противника к земле, но не размазал. Размазываться тот начал спустя несколько секунд после фактического поражения. Он таким образом, очевидно, пытался выйти из захвата.

– Капюшон, – начал воин выговор – тебе не кажется, что крепостью управлять необходимо? Вести чертоги сквозь земные толщи, скрываясь от взглядов, чтобы обрушиться лавиною теней в ночи? Это требует сосредоточения, работы неусыпной, я же не ради загляденьях твоего.
То, как Телхар барахтался в теневой гуще, напоминало о грязевых боях дварфов, где толстый слой грязи предохранял воинов от нанесения излишних повреждений. Толпы народу собирались зрелище, и он тоже был среди болельщиков Карак-Хирна.
Потом перед его мыслью вырос Золотой Чертог. И там, при небесном совершенстве, про которое не могут поведать уста, были сватки подобного рода, так как все же это было посмертие дварфов. И тамошние варвары сражались по колено в магме, столь густой, что медленный боец немедленно застревал в плотной корке камня.
Поднатужившись, Из-Пепла принялся топтать жидкого противника, из здравого размышления, что у того таки должны быть хрупкие места, через которые получилось бы оборвать его жизнь. Хотя, кто этих теней знает. Может и не живые они вовсе.

- Я изучаю боевые возможности нашей армии, командир, - невозмутимо тем же полушепчущим голосом сказала она. - Мужчины не находятся в сфере моих интересов, но я ведь должна понимать, как будет вести себя армия в случае боестолкновения, верно?
Тень утекла прочь от ног и начала вновь собираться в комок... но времени на него напсать не было, так как разом две других тени рванули на дварфа.

– Так ты тоже впервы... начал Телхар, когдаему резко стало не до вопросов.
Поворот направо, удар ногой. Поймать взлетающую секиру, перехватить её наподобие весла.
Сбивать волну тьмы плоской стороною топора, отражая ударами плашмя море теней, что были его новыми воинами.
Невозможно прочувствовать вкус жизни так же ярко, как в бою, где Вселенная чётко окрашивается на две половинки: алую и черную.

Гном проявил себя хорошо. Всё же, тени были слишком прямолинейны и предсказуемы. Проблему представляло только то, что они были очень быстры, сильны и почти неуязвимы. А, в остальном, пока гном не выдохнется (а он гном, он долго не выдохнется) он вполне может отбиваться от группы таких.
- Не совсем, но, можно и так сказать. Это не будет совсем ложью. Лучше, если я буду слегка недооценена, чем переоценена, раз у моего хозяина столь крутой и жёсткий нрав.

– Мой нрав кажется жестоким? – вопросил Телхар, отбрасывая тыльной стороной топора руки твари-тени – я - Ангел, Капюшон! Мои стремления - лишь о служении, помыслы - лишь о битве, и цель в защите твоей земли. Я не могу быть жестоким, или злым, или пристрастным, ибо страсть единственная моя защита, просека очищающим огнём тернового поля. И благодари свою богиню, что тебе неведома Вселенная, нуждающаяся в таких Ангелах.
Хоть и тратя некоторую часть дыхания на разговор, дварф не терял бдительности. Пора заканчивать этот бой, и его, временная, смерть была столь же приемлемым итогом, как и победа. Временная, также.
Поэтому он ослабил защиту флангов, и ринулся на тень спереди, выбрав ту, что уже размазывал, пытаясь нащупать её уязвимые места, рассекая её до пола и растряхивая теневую жижу по цитадели.

- Бывают добрые, но жестокие. Бывают злые, но мягкие. Добр ли доспех из стали? Он защищает, но он жёсток. Будь он мягким, защитить не смог бы.
Дворф хорошо держался против чудищ, но он плохо представлял, как закончить этот бой. Ведь даже первый враг, растёкшийся в грязь, вновь собрался воедино. Его армия была слаба, глупа и неуклюжа. Но неисстребима. Рано или поздно она вымотает даже дворфа.

– Разбираешься в доспехах, человеческая дочь? – вопросил Телхар, обратным взмахом отбивая лапу тени.
В начале почти потерпев поражение, теперь дварф держал оборону от трёх противников подряд. Предсказуемость, похоже, была главной особенностью сотканной из грязи и Тьмы армии.
И это было воинство, с которым грим-кёрлстла боринг будет воспитывать новую Пангею!
С мыслью о том, что пора бы уже и заканчивать поединок, левой рукой Телхар схватился за золотой шлем.
– Но знай, Капюшон, что когда гномий хирд бьется в темноте, то недооцененность – Из-Пепла-Горящий отступил на шаг, и поставил секиру на рукоять – приводит к гибели так же, как и переоцененность. Огонь!
И массивного дракон, закрепленный на голове варвара в виде гребня, изрыгнул поток пламени на двух теней.

Третья тень отшатнулась, но не назад, а вбок. Часть её тела - одна рука и кусок плеча, если так можно сказать - полностью исчезла и оплавилась. Но тень, будто бы не испытывая боли и страха, двинулась дальше, продолжая нападение.
- Я во многом разбираюсь. Я, так сказать, дилетант широкого профиля.

– Во всем? Интересно то как – произнёс Телхар, отбиваясь топором от последней тени – кыш, кому сказал! Все, я выиграл, вы проиграли, меня дальше не убьете! Сведения получены, можешь уходить! Тайм аут, тайм аут!

Тени послушно двинулись прочь. Впрочем, магичка тоже развернулась. Видимо, теперь она двинулась выполнять приказ, который был отдан ранее.

– Кхах! Развлечение ещё было, а смерти так и нет! Придётся мне ещё поискать достойного соперника – громогласно огласил дварф, протирая секиру от теневой массы древним, проверенным средством - поплевав на лезвие, и протерев кулаком.
Хорошо, хоть слюна его была не водянистая, но и в этом случае громриловая сталь не заржавела бы.
Закинув страшеннный топорище за плечо, Телхар степенно проследовал за магом. Ростом они не больно то отличались, так что и с задержкой он не должен был отстать надолго.

Да и шаг у гнома, быстрый и решительный, отличался от степенного шага магички. Он быстро её нагнал и, если бы хотел, перегнал бы даже.

Телхар несколько притормозил, чтобы идти один шаг от управительницы. Ещё не хватало вырваться вперёд, и выглядеть посмешищем - не ориентирующимся под землёй дварфом.
– Знаешь, – на ходу он обратился к Капюшону – мой народ издревле не доверял магии. Тайные знания, которые не могут знать другие дварфы? Круги, ложи, и человеческие заведения? Совершенно неестественно, и наши старейшины, и Гильдии всегда запрещали использовать колдовские трюки. И эт подводит нас к следующей части армии.
Он сделал отвращающий беду жест в воздухе. В нем не было магии - лишь суеверие, въевшееся в кости даже и после смерти
– Где духи искушения, Капюшон? И каки трюкам и ритуалам планируешь ты научить их, дабы совратить слабых магов человечества, и через дарованную силу приводить на службу Тьме?

- Нет ничего более подлого, чем честность, мой уважаемый командир, - подняла палец Сателла. - Потому как кристальная честность позволяет хитрецу думать, что он всё знает и понимает.

– Мне была потребна мудрость? – в ярости Телхар остановился, и закусил край бороды – причем мудрость того рода, что принадлежит лишь бандитам, среди самого порочного рода человеческого! Я запросил точную информацию о бесах, крылатых гадах, что должны быть на службе магов. Отвечай, и кратко, что с ними будешь делать!

Сателла даже не изменила скорости движения.
- Я просто сделаю их честными торговцами силой. За каждый ритуал, усиливающий нас, они будут честно получать толику. Всё остальное в своей жадности маги сделают сами.

Дварф не очень любил разводить дискуссии ни о чем. Как, впрочем, любой из дварфов.
Поэтому вместо беседы с Сателлой, он наконец занялся работой.
Он вызвал и осмотрел большинство теневых сил, и распределил их по дюжинам, которые должны были действовать вместе, подобно слаженным отрядам армии. Он посетил комнатки с клубящимися бесами, и коротко поведал этим хитрым, не возможно не очень то и сообразительным созданиям, о игре света и тени, которая должна ослепить войска противников, когда после атаки Тьмы нужно резко создавать магическое освещение. Он посетил бесчисленные закоулки крепости, начиная от тянущихся и змеящихся под землёй коридоров, и заканчивая приземистыми башенками, через которые, если не вытаскивать город полностью, можно было бы высаживать десант.
И наконец, варвар зашёл в самую маленький, и уединённый альков, строго настрого запретил беспокоить его раньше, чем до сигнала к атаке, который должен был прозвучать при прибытии на место в полночь, и заперся на двойной засов.

- Мину-у-уточку, - остановила его Сателла, прежде чем гном заперся. - Мы не в ходячем замке, и удалённо войсками управлять не можем. Если вы не отправитесь с ними, какой вам смысл просыпаться в полночь для боя?

– Смысл – заявил, торжественно подняв секиру, Телхар – в том, чтобы войска Тьмы атаковали ночью. Поэтому, а – принялся он загибать мозолистые, почерневшие от пепла пальцы – даже если мы приползем до места раньше, нельзя атаковать до наступления середины ночи, и бэ, нельзя меня будить раньше сигнала к атаке. А теперь извините, я уединюсь для молитвы.
И дварф упрямо сдвинул за собой каменную панель двери, на которой было изображение бычьего черепа с кольцом в носу.

Сателла развела руками, но ушла послушно. И не возвращалась до середины ночи, чтобы разбудить гнома мягким дуновением в щёку. Кажется, она, даже несмотря на свою наглость, не решалась коснуться командующего, чтобы разбудить его.

Воин раскрыл глаза.
– Мертвые не спят – сурово сообщил он Сателле – мне нужна была лишь молитва и тишина. Докладывай, сколько войск готово к атаке, сколько врагов бодрствуют против нас?

- Семнадцать единиц готово к атаке. В выбранных позициях все спят, но неподалёку есть форпост, где около семи дозорных должны бодрствовать, - ответила Сателла.

– Тени практически неуязвимы – буркнуло Телхар, подбрасывая в руке топор – если послать двух, они смогут удержать форпост от подачи сигнала? Нам не нужно трубить о атаке - сейчас задача пошатнуть промышленность и захватить рабов, лишние распадения - не нужны.