Ришах кивнул и вышел, оставив гостя одного. Вэл привычно привел себя в порядок с помощью магии и растянулся на заранее приготовленном для него гостевом футоне. Первый день на свободе оказался еще более полным удивительных впечатлений, чем он ожидал. В голове крутились какие-то обрывки сегодняшних разговоров, разрозненные картинки, выдержки из древних трактатов... Грейтмастера никак не оставляло ощущение, что он что-то забыл. Возможно, что-то довольно важное. Но усталость взяла свое – он не спал всю прошлую ночь, и за пределами монастыря не мог подпитывать силы с помощью магии горы – и через пару минут Вэл провалился в глубокий сон. Ему приснилось, что он бегает по всему монастырю за братом Тише Мыши, чтобы позвать его на пересдачу экзамена по его курсу, но ловкий охотник все время умудрялся от него ускользнуть. А когда ему наконец удалось загнать Лана в тупиковый дворик, тот превратился в серую мышку, юркнул в щель и был таков.
Тем временем внизу, в большой гостевой комнате, Ба и Грейсон тоже устраивались на ночлег. Полуэльф то и дело посматривал на занавеску, закрывающую вход, прислушивался, не доносятся ли шаги на лестнице, но в доме было тихо. Убедившись, что грейтмастер не придет, Грейсон достал письменный прибор, устроился в уголке, чтобы не мешать старшему товарищу спать, и с непроницаемым видом принялся чертить печать за печатью на новых талисманах. Ба, понаблюдав за ним пару минут, примостился рядом и тоже взял лист бумаги. С каллиграфией у лысого монаха было не очень, но все же такие простенькие знаки мог создавать и он. Через полчаса, когда талисманов накопилось с дюжину, Грейсон перемотал бинты на предплечьях, быстро обработал новые раны, а затем вежливо поблагодарил Ба за помощь и попросил еще об одной небольшой услуге. С самого дна своего заплечного мешка полуэльф извлек толстую цепь, аккуратно завернутую в мягкую ткань. В комнате, к сожалению, не к чему было ее прикрепить (Грейсон с ностальгией вспомнил свою уютную комнату – вбитые в стены железные кольца, специальная кровать, к которой так удобно было крепить ремни, огромная защитная печать – "Око гнева откроется на закате и закроется у третьей звезды" – выжженная кислотой прямо на каменном полу...) Так что Ба просто сковал ученику руки, стараясь, чтобы ему не слишком неудобно было спать.
Ба заснул быстро, несмотря на несколько опасное соседство. Снились ему зеленые луга, на которых паслись овечки с клубами пыли вместо шерсти. Последним погрузился в беспокойный сон старший ученик Грейсон. Благодаря специальному отвару, сны его были отрывочны и туманны, и – самое главное – совершенно не задерживались в памяти.