[PbtA] Живая контрабанда | ходы игроков | Щелкающая пещера

Это выливается в проблемы. Нужно было избавиться от этих двух, но сразу найдутся великие моралисты, которые поднимут вой на тему такнельзятельства и дакакможновства. Но делать надо, и тот кто это сделает - станет для остальных воплощением чистого зла.

- Я подежурю. - Сказала Маринетт, стирая с рапиры следы подсохшей крови. - Можете отдыхать, я не устала. Запихайте этим двум кляпы в рты, чтобы они вам спать не мешали.

Не привыкать. Одним разом больше, одним меньше, она даже переживать не будет долго по поводу чужого мнения. Ночью эти двое попытаются сбежать, Маринетт нагонит их в лесу и зарежет как собак. Формальное оправдание для дураков, но это необходимость.

Саундтрек для атмосферы ссылка

Кажется, желающих подежурить вместо того, чтобы восстановить свои силы, больше не нашлось. Пещера наконец погрузилась в тишину и спокойствие. Уютно потрескивал костер, даря спящим иль дремлющим около него животворящее тепло, да похрапывал Бёрдвар. Он явно вымотался за выпавшие на его долю приключения. Лошади клевали носами, а в утонувшем в ночной мгле лесу продолжал шуметь дождь, деля мир на освещенную пещеру - и все, что лежит за ее пределами и утонуло в ночной влажной мгле.

Да. Время пришло - все мирно почивают и не найти времени лучше чтобы убирать мусор. Самый тяжёлый мешок дерьма пойдёт первым. Снэбьерн определённо умеет вязать, этот Маркурио даже не шелохнется. Оставив ослепшего бандита на второе, Маринетт встала на ноги, поправила плащик и, схватив бандита за веревку, поволокла в лес. По дороге она делала себе пометочки, чтобы потом в это же место сложить второго идиота. Что бы там ни мычал и как бы ни крутился Меркурио... Миркулио - его песенка уже спета.

- Ну вот мы и добрались. - Сказала Маринетт, снимая маску с лица. - Ты же не тратил время зря? Помолился девятерым? Прости, последнего слова я тебе не дам. Уверена, у тебя есть родня, может даже больная сестра или дочь, ради которой ты и копил деньги. Жалко, что больше они о тебе не услышат.

Маринетт достала из ножен рапиру и быстрым движением клинка по горлу отправила бандита к праотцам, дожидаясь пока тот двинет кони окончательно и бесповоротно.

Путь через лес оказался весьма непрост. Маринетт вся вымокла, так еще и Маркурио, почувствовав, что его куда-то поволокли, испуганно замычал сквозь кляп и принялся вырываться. Он даже попробовал лягнуть Маринетт, но веревки бандиты использовали крепкие - кто же знал, что это обернется против них же.

Так что те, кто не спал или спал некрепко, могли услышать и даже увидеть, как Маркурио утаскивают в ночную глушь.

Благо, мучился он не очень долго. Вскоре его тело свело предсмертной судорогой, и он затих.

Не лучшее исполнение, но ничего не поделаешь. Вдоволь морально поиздевавшись над жертвой Маринетт вернула маску на место и приступила к ликвидации неприятных вещей - изо рта трупа она вытащила кляп, срезала с него верёвки и, положив его тело в естественную позу, собрала тряпку с веревками и направилась назад. Даже настроение как то лучше стало. Дорогу назад она себе наметила заранее и, вернувшись в пещеру она первым делом кинула тряпку куда-то в угол, а веревки - в костёр.

Половина дела сделана. Остался ещё один, и им больше ничего не будет угрожать. Этот был полегче, но все равно не легко. Тащить предстояло не абы куда, а в то же место, а это несколько не близко. В этот раз маску можно было не снимать - он все равно не увидит её торжествующего лица. Дело оставалось за малым.

- Ты бы видел своё лицо, когда я перерезала тебе глазенки. Ты был похож на жалкого щеночка, видимо ты не предвидел такой ситуации. Уверена, ты не видишь тут ничего смешного, но уж извини - такая я есть. Чуешь? Это твой друг тут лежит. Утром вас, с полным ртом мух, будут есть какие нибудь падальщики. Недальновидные вы двое оказались - видят боги, проглядели вы тот момент, когда мы вас обдурили. Ну ничего, я уверена, ты уже помолился, теперь тебе не нужно будет справляться со слепотой.

План был тот же, что и с мурлысом - клинком по горлу, дождаться пока он истечёт и помрет, срезать веревки и достать кляп. А потом уложить его в какую нибудь более естественную позу и идти сушиться.

Салазар сидел у костра, скрестив ноги и завернувшись в теплый плащ. Побитое, усталое тело ныло и требовало прилечь, но спать совершенно не хотелось - в крови еще плескались остатки адреналина. Перед собой редгард положил обнаженный скимитар, и размышлял, глядя на отражение пляшущих языков пламени в дымчатой стали.

Что он делает здесь, посреди чужой войны, в чужой и больной стране? Как будто мало было в его жизни крови, сражений и пропитанных смертью и безнадежностью полевых лазаретов во время талморского вторжения. По здравому размышлению, вряд ли он успеет достичь местной столицы и отыскать останки брата до того, как мертвых легионеров похоронят местные в одной братской безымянной могиле. Или что там норды делают с покойниками? Вроде бы он слышал о каких то гробницах. Нужно будет уточнить у Снэбьорна. Главное чтоб не сжигали - тогда вся затея не имеет никакого смысла.

Для начала нужно попасть в этот самый Солитьюд. Без денег, без лошади, не зная здешних краев... Хотя, вот у бандитов есть и лошадь, и телега - возможно, его невольные попутчики уступят Салазару эту упряжку? Неплохо было бы также немного разжиться деньгами, вряд ли кто-то будет кормить-поить пришлого чужеземца задарма...

Мало-помалу Салазар стал клевать носом и в конце концов задремал, чутко, вскидываясь на каждый шорох. И то, что Маринетт молча и деловито утащила прочь из пещеры одного из пленников, не прошло мимо внимания редгарда. Поразмыслив над этим странным обстоятельством, Салазар предположил, что самое вероятное - девица избавляется от обузы и лишних свидетелей. Возможно, не все так просто с этой бретонкой? Чем ей помешали эти два неудачника? И зачем тайно, под покровом ночи, как будто рассчитывая что никто не заметит? Ничего не клеилось в складное обьяснение, одно лишь Салазар уяснил наверняка - то, что нутром уже чуял ранее - несмотря ни на что, эта дама наиболее опасна из четверых его товарищей по похищению.

Салазар не любил крутить интриги, хитрить и притворяться. Поэтому когда Маринетт вернулась в пещеру, он встретил ее прямым вопросом:
- Зачем?

Веревки - в костер, тряпку - в угол, ноги пленника - в руки, и потащили! Маринетт действовала настолько слаженно и по-деловому, что Салазар и сказать ничего не успел, а Древиса уже уволокли в ночь.

Разумеется, он не хотел умирать. Разумеется, он дергался и сопротивлялся, однако его попытки освободиться и в сравнение не шли с уже мертвым напарником. Тело его было слабо из-за тяжелых ран, а в движениях не было задора... Как будто он уже не надеялся спастись. Эта обреченность отражалась на обезображенном молодом лице, выражение которого ничуть не изменилось от насмешек Маринетт. В чем прок издеваться над сломленным и уже растоптанным противником?

Как бы то ни было, вскоре Аркей завершил и его жизненный круг, оставив бренное, остывающее тело в луже крови.

Маринетт же, мокрая до нитки, вернулась в пещеру. Вопрос Салазара застал ее прямо на пороге.

- За сеном. - Коротко и тихо ответила Маринетт, как ни в чем не бывало бросив обрезки веревок в костёр и, сняв плащ, уселась сушиться. - Спи, завтра длинная дорога.

Вот же обидно как! Она так старалась, а он взял и проснулся. Вся легенда на смарку. Причём не кто то другой, кто бы понял, а именно добрячок-редгард. Но коли так сложилась судьба, то нужно будет играть теми картами, что были розданы. Главное, что угроза попасть под руку влиятельных и опасных людей раньше времени теперь миновала, а бубнеж Салазара можно и потерпеть.

Салазар поворошил саблей угли костра, подбросил в пламя пару веток.
- Воля твоя, - заметил он. - Скрытность и хитрость для воина подобны инструментам хирурга - применять их нужно осторожно и с тонкостью. Увлекаясь интригами в кругу союзников, рискуешь их потерять.

Больше он ничего не сказал, продолжал молча разглядывать, как танцует огонь, отражаясь в изогнутом клинке.
У других наутро тоже возникнут вопросы, и лучше бы деве иметь на них ответ. Более того, Салазар предполагал что хитрый М'антис тоже все слышал, но предусмотрительно сделал вид что спит. У каджитов тонкий слух.

У М’Антиса, который удобно устроился в углу пещеры между двух больших камней, была продуктивная ночь. Когда Маринетт поволокла прочь первого бандита, каджит воспользовался её отсутствием, чтобы заглянуть в недавно приобретенный кошелек. Если среди присутствующих есть его бывший владелец, стоит пересчитать деньги, пока все спят.

Когда Маринетт вернулась за вторым, каджит невольно проникся уважением. Бретонка действовала с невероятным хладнокровием, без лишних слов, без заминок. Любопытно, чем она зарабатывает на жизнь? М’Антис готов был биться об заклад, что перед ним – профессиональная наёмница.

Разумеется, короткий разговор Салазара и Маринетт он тоже слышал, но ничем себя не выдал. Только крепче зажмурился, притворяясь, что спит. Да, похоже, эти двое не сошлись во взглядах…

Увлекаясь интригами в кругу союзников, рискуешь их потерять.

Услышав последнюю фразу целителя, каджит тихонько ухмыльнулся. Как минимум одного союзника Маринетт только что приобрела.

В кошельке оказалось целых тридцать септимов! Целых, потому что финансовое состояние самого М'Антиса было в разы меньше. Впору поблагодарить судьбу, если бы не коварный вопрос - чей же это кошелек? Принадлежал ли он бандиту или кто-то из хозяев крепко спал у потрескивающего костра?

Понять, кто же владелец этих денег, загодя было невозможно. Придется отложить этот вопрос до утра - когда нужно будет собираться в путь-дорогу, а пока стоило отдохнуть и набраться сил, коих этот безумный день, в который кошки и мышки поменялись ролями, отобрал немало.

Кто знает, не вернется ли все на круги своя...