Дом Сна 3 | ходы игроков | Визит прекрасной дамы.

– Нет, ты прекрасно все сказала. Твоё предложение крайне щедро, мне нечего добавить. - мужчина учтиво поклонился. Он пытался держать взглядом все пространство вокруг себя и перед собой, отмечать движения, по возможности. Лис не хотел, чтобы их застали врасплох, тем более на "чужой земле".

Угай-До некоторое время думал. Может, он был туповат, как говорили монахи. Может быть, обвести его вокруг пальца в предыдущий визит сюда удалось быстро и без проблем, может быть, его способность думать была не слишком эффективной, но напряженная работа ума была видна невооруженным взглядом.

Сомнение - вот что отразилось на его лице. Потом он поморщился. Скривился, словно съел что-то гадкое.

- Вы обманули меня. Обещали мне ключи от Дома Сна и от Третьего, а теперь пришли ни с чем и еще угрожаете. - С каждым словом голос его становился все громче. - Я бы стер вас в порошок, раз у вас хватило наглости явиться сюда, но это будет слишком легким наказанием за вашу наглость! Стража!!!

Последнее слово резало слух. От него было физически больно. Земля дрогнула. Окна потемнели. Какие-то невнятные тени замелькали в них. Со стенами зала начало твориться что-то странное. Они изгибались, выпучивались, набирались какой-то непонятной пугающей формы...

Угай-до сделала самое главное: он освободил ее от потенциальных угрызений совести. Сейчас проверим, на что способны наши высочества. В случае чего высочества, наверное, успеют сдриснуть. Вернуться назад к папочке с поджатым хвостом. Ну не вышло, папа, извини, он слишком большой и толстый. Вероника скрипнула зубами. Нет уж. Лучше сдохнуть тут, чем вернуться туда... в таком виде.

На самом деле ей было очень страшно. Если бы навстречу попер вооруженный отряд джиннов и ифритов. А тут сами стены и лестницы норовят тебя захавать. Проклятый дворец. Проклятый Угай-до. Он был огромен и ужасен. Так страшно и... невыразимо приятно в одно и то же время. Вот извращенка. От чувства близкой опасности и предвкушения победы, боли, гибели или позора у Вероники каждую клеточку тела как током пронизало. Волосы, кажется, встали ореолом вокруг головы, и на их кончиках дрожали синеватые разряды. По крайней мере она это чувствовала - отчетливо, физически. И все вокруг было слишком отчетливым, крупным и ярким. Кажется, это и называется состояние аффекта...

Дворец, жующий людей, соткан из ткани Сна волей Угай-до. Дворец лупить нет смысла; нужно лупить Угай-до, ломать его волю и выносить ему мозги. Ну давай меряться, уродина. Твоя сила - это мой страх. Я тебя не боюсь.Вероника уперлась покрепче ногами в пол. Воздух вокруг все сильней дрожал и потрескивал. Кругом ткань Сна, материал, который можно лепить, мять как тебе хочется. Мне хочется проткнуть твою жирную тушу, вот чего.

- Именем Барона Субботы ты освобождаешься от занимаемой должности, Угай-до, - отчетливо объявила она звенящим от напряжения голосом. - По причине превышения полномочий.
И Вероника вышла из себя. Она стала синевато-белым вихрем (цвета ее ярости), который закручивался спиралью, твердел, пока не соткался в кристалльное острие. Копье? Рапира? Это острие было: Сон. Это лезвие было: она сама. Вероника, вытянув руку, летела сквозь сгустившийся воздух в направлении жирной шеи Угай-до.

Лис скорее не понял, а ощутил, как ощущают приближение шторма бывалые моряки, что рядом с ним Вероника делает нечто... невообразимое. Как назвать то, от чего на загривке встают волосы, в животе появляется непонятная давящая пустота, а во рту зудят десна? Назвать это одним словом может и можно было, вот только Серый этого слова не знал.
Это можно было сравнить с тем, как тысячи лет тому назад, где-нибудь на берегах Борисфена, безымянный рикс готов, пронзенный двумя-тремя копьями римских легионеров одним взмахом огромной секиры перерубал древка и шел дальше, разрывая цепь строя.
Это можно было сравнить и с тем, как спустя несколько веков такие же безымянные варяги, попав в "котел" к превосходящим их печенегам как минимум в десять раз, выходили в рать и втаптывали их, вбивали по самые ноздри в пыль степей.
Дело было в том, что их воля была настолько сильна, настолько рафинированная, что она изменяла реальность, сминала и изгибала её как того требовал хозяин сей воли. Вероника не играла с Угай-До, все верно, она просто материализовала свою волю.
Лис ощутил как по спине промчалась стайка мурашек. Он не знал получится ли задуманное у девушки, но понимал, что его задача сейчас сделать все, чтобы ей никто не помешал в этом. Беглый взгляд по сторонам лишь убедил мужчину, что дела плохи. Что же, пора принимать удар!
Серый попытался расслабиться, он глубоко вздохнул, выдохнул и повторил процедуру несколько раз. Было чертовски страшно, что стены этого проклятого замка просто схлопнутся и раздавят их как тараканов, сплющат. Лис отбросил эту мысль и вызвал в памяти образ безмятежной водной глади. Озеро, над которым витает туман, а поверхность воды как стеклянная. На миг может показаться, что даже упади камень или огромный валун – поверхность останется безмятежной, а камень сотрется в пыль, исчезнет, рассеется, оставив бессмысленные попытки нарушить гармонию мира.
Лис прикрыл глаза, чтобы не мешало мельтешение теней, непроизвольно поднял руку, словно говоря: "Вот я. Эй... Меня нужно, это... что вы там собираетесь делать..."
А потом, изо всех сил постарался стать тем самым озером, в глубинах которого укроется Вероника.

Получатели: Вероника.

Острие вонзилось шею Угай-До точно под подбородком, он колыхнулся. Крови не выступило ни капли, просто великий и всемогущий Угай-До вдруг начал терять объем, сдуваться, съеживаться, сморщиваться, спадаться. Он становился все меньше и, вместе с тем, все размытее, детали его облика стирались, черты лица с каждым мгнговением теряли четкость.

Прошло всего лишь несколько секунд, и он уже был вполовину вероникиного роста, еще секунды, и он размером со спичечный коробок, еще несколько мгновений, и Угай-До просто исчез. Он перестал быть виден.

И, пока Вероника и Лис глядели на то, что происходило со Стражем Четвертого Луча, что-то случилось и со всем вокруг. Исчезло все, а когда это произошло, ни Лис, ни Вероника, так и не поняли. Замок с его страшными тенями, с придворными, стражами, лестницей-мясорубкой, безногими музыкантами, все это оказалось вдруг где-то не здесь, и невозможно было даже сказать, существует ли это в каком-то ином измерении, или существовало ли вообще когда-то.

Вероника и Лис стояли на висящей посреди ничего ленте из серого упругого, немного пружинящего материала. Ширина ленты была метра три. И она уходила вперед и назад, теряясь в таком же сером ничто.

Вероника напоминала себе обезглавленную курицу: головы уже нет, а она еще по инерции бежит, суматошно хлопая крыльями. Адреналин еще вовсю бурлил в ее жилах, а она растерянно глядела, как тают в воздухе стены жуткого дворца - воплощенной мечты садиста. Честно говоря, она не ожидала такой быстрой победы. Она думала, что долго будет долбить Угай-до, уворачиваясь от тварей, лезущих из стен, окон и дверей. Демонов, которые были изображены на резьбе двери. Вот их бы она разнесла в пыль с большим удовольствием! А они взяли и пропали в никуда вместе с тираном, как и десятки людей, стоявших у трона.
Это ее добило окончательно. Вот так взяли и растворились.
Это, конечно, была челядь Угай-до, с трудом отличимая от мебели. Но это были все же люди, разумные существа... и каждый из них думал про себя , что живет на самом деле, каждое утро просыпался, пил чай, или что они там у себя пьют... пили... думал, что вот надо тащиться на проклятую службу, ловить каждый чих босса без перерыва на обед, молчать и кланяться, чтобы не повиснуть на стенке без рук-ног... а куда деваться-то? Интересно, были ли у них желания? Привязанности? Семьи? Хотел ли кто-то из них сбежать в другие места, начать новую жизнь?
Как это вообще происходит? Они спят и видят, что каждый день встают и идут в тронный зал кланяться Угай-до... а потом вспоминают все меньше, меньше, становятся плоскими и картонными, а потом стираются совсем, как пыль тряпкой? Они что-то чувствовали, когда исчезали? Они по крайней мере хотели жить, раз боялись Угай-до...
Когда Вероника еще была Верой, она жила, наверное, точно так же и хотела постоянно спать, ей было отрадно камнем быть. Молчи, прошу, не смей меня будить. Ее стерли тряпкой, как пыль, в том самолете. Потом она жила на базе АНБ, ощущая свою новую жизнь как нечто слегка нереальное, странный сон, хотя и очень приятный, в основном благодаря Филу. Потом она уснула... и стерлась из памяти Фила, наверное, как десятки других его женщин, которых одновременно в голове держать невозможно, а то с ума сойдешь...
Кажется, Вероника в полной мере поняла, что означают слова, которые она недавно - тыщу лет назад - сама произнесла: "Мы созданы из вещества того же, Что наши сны; и сном окружена Вся наша маленькая жизнь..."
Может быть, все они - такая же суетливая челядь Барона Субботы. Стало скучно старому демиургу, и приснил он себе несуществующую семью, выросших вдалеке от него детишек... и пустил их попрыгать, чтобы скрасить себе тысячелетнюю скуку. И растворятся они, как только папе наскучит их докучливая беготня.

Что от них тогда остается? Выходит, только воля и желание что-то менять вокруг себя, идти вперед и вперед. Тогда ты будешь жить и не растворишься.
От этой мысли Веронике стало просто физически тошно. Адреналин схлынул, она покачнулась и опустилась прямо на висящую в пустоте дорогу. Вот чего у нас не отнимешь, философски подумала она.

Вероника прокрутила в голове все только что произошедшее еще раз и кое-что поняла получше. Такой всегда спокойный и сдержанный Лис. Кажется, она ни разу не видела, чтобы он выходил из себя. Идеальная защита.

- Лис, - проговорила она. - Я только что пришла к банальной мысли, что в мире нет ничего, кроме воли. Наверное, это полная чушь, но выглядит как правда... Каждый из нас проявляется так, как ему должно, только в той жизни это имеет очень мало значения, сходит куда-то на нет... а здесь - только оно и имеет. Лис, ты потрясающе сильный защитник. Я могла изображать фейерверк сколько угодно, но наверное, схлопнулась бы очень быстро, если бы за спиной не находилось что-то невероятно прочное и надежное. Ты себе что представлял? Дай угадаю. Стену? Нет, там было что-то... эластичное, прозрачное, но непробиваемое. Что это было, Лис? Чем ты стал?

– Озеро. - мужчина улыбнулся уголком рта, опуская руку. Он так и стоял до самого последнего момента как болван с поднятой рукой. - Знаешь, такая ровная гладь воды озера, притаившегося где-то в лесу.
Лис огляделся вокруг. Повернул налево голову, направо – серая "дорога" поражала своей бесконечностью.
– Воля... - Серый будто бы пробовал на вкус это слово. - Это очень интересная мысль. Она мне нравится. - мужчина кивнул, раз-другой, задумался, продолжил говорить, - Я бы не стал сбрасывать со счетов и удачу.
– Что теперь делать будем с... "этим"? - Лис неопределенно махнул рукой.

Озеро. А она бы, наверное, соорудила какую-нибудь стенку покрепче. Но стенка слишком очевидна. Стенку можно разбить. Озеро. Спокойно, эластично и неподатливо в одно и то же время. Всякий напор и атака вязнет в его холодной невозмутимой глубине. Выбор сильного и спокойного человека.
- Удача, - сказала она вслух. - Мне тоже кажется, что нам с тобой до сих пор здорово везло.
Вероника посмотрела налево, направо . Здесь должен был быть Луч и вход в Дом. Наверное, он здесь по-прежнему где-то есть.
- Ломать не строить, - озабоченно произнесла она. - Надеюсь, мы Луч не своротили в процессе. Знаешь, я думаю, что вход все еще где-то здесь. Нам делать - создать здесь что-нибудь. И назначить нового Хранителя. Помнишь, Барон говорил - любого знакомого, хоть персонажа мультика... представить себе. Чтобы никого не пускал и чтобы не был таким стервецом, как Угай-до. У тебя есть идеи?

У самой Вероники было идей не очень. Она никак не могла подобрать реального знакомого ей человека на такую проклятую должность. С одной стороны все, что хочешь, по твоему велению тотчас является. С другое стороны - ты навеки прикован к этому месту, не уехать, не даже прогуляться надолго. Врагу не пожелаешь. Надо какого-нибудь совсем упоротого домоседа...
И при этом не стервеца. Вот задача. Может, Угай-до тоже не всегда был злобным и тупым садистом. Может, когда-то Барон нашел его где-нибудь на восточном базаре, тот халвой торговал, был таким простецким добродушным толстяком, бедным и веселым. Это он потом обнаружил в себе желание всех выпотрошить, вывернуть наизнанку и порезать тоненько на шаурму. Когда понял, что может это сделать.
Надо умного и доброго. Где ж такого найдешь? Если только в сказке.
- Лис, а что если Страшила? Помнишь, такое соломенное чучело из "Волшебника Изумрудного города"? Он ходить много не любит, ему вредно, он благоразумный и высокоморальный в то же время. А у тебя есть кто-то на примете?

Мужчина за долгое время путешествий позволил себе улыбнуться.
– Страшила? - он удивленно вскинул бровь, - ты тоже подумала о Изумрудном городе? Ха! Это интересно, я тоже о нем почему-то вспомнил, но Железный дровосек пришел на ум... Хотя, Страшила смотрится выгодней! - подвел итог Лис. - Я тоже за Страшилу!

И в ту же секунду перед вами возник странный человечек, чьим образчиком при акте творения было огородное пугало. Тем не менее, человечек был не только не страшным, он вообще вряд-ли мог кого то испугать даже, если бы сильно постарался. Он улыбнулся, стащил с головы видавшую виды соломенную шляпу, церемонно поклонился и сказал на удивление приятным голосом, словно шедшим из глубины его чрева:
- Чем могу быть полезен, господа?

Вероника тоже сделала перед чучелом что-то вроде вежливого реверанса. Правитель Изумреднго Города, как-никак.
- Гм... Уважаемый Страшила Мудрый! Мы... э... мы - ответственные за безопасность Дома Сна. Мы позвали Вас, чтобы сделать Вам предложение, от которого Вы, конечно, можете отказаться, если хотите. Все совершенно добровольно.. Видите, тут, - она развела руками, - должна находиться одна Очень Важная Дверь, в которую никому нельзя входить. Дверь должен охранять Хранитель. К сожалению, прежний Хранитель покинул свою должность, а у нас много дел в других местах, так что мы не можем сами безотлучно находиться здесь, при входе. Нам срочно понадобился кто-то, кто не очень любит путешествовать, и при этом кто-то добрый, мудрый и очень ответственный. И мы сразу вспомнили о Вас. Уважаемый Страшила! Не согласитесь ли Вы стать Хранителем Третьего Луча Дома Сна? Помня, что в конце Ваш долгий путь окончился почетной должностью правителя Изумрудного города, мы можем помочь Вам соорудить здесь, - она снова развела руками, - точную копию Вашего дворца, и улиц, и крепостных стен, и ворот со стражей и всеми прочими... жителями, чтобы Вам было не скучно. Ваша единственная обязанность - просто жить здесь, как Вам вздумается, и в Дверь никого не пускать. Если возникнут сложные ситуации, можно позвать нас. Согласны?

Страшила некоторое время подумал, посомневался, хотя, как показалось Веронике с Лисом, в основном, для видимости. Потом важно кивнул, соглашаясь, и добавил, что от такой важной миссии он никак не может отказаться. Но он просит также перенести к нему его друга Железного Дровосека и Смелого Льва.

Верника с некоторым сомнением посмотрела на Лиса. С одной стороны... С другой стороны..
- А почему бы и нет? - спросила она товарища, но это было скорей утверждение, чем вопрос. Она не видела подвоха в идее тройственного управления Лучом. С другой стороны, если эти трое захотели бы морально испортиться и устроить здесь какое-нибудь безобразие, всю троицу было бы гораздо сложней отправить обратно на страницы любимой с детства книги.
- Итак, Лев и Железный Дровосек! А очень Важная Дверь буде находиться за троном в тронном зале. Возражения есть? Лис, давай! - Вероника представила себе металлического андроида с большим топором в руках и масленкой на голове и большого зверя с роскошной гривой и золотой цепью на шее. А потом... Это будет не хуже Города Красных Башен, или как его там. Только все зеленое, самое настоящее зеленое, без всяких очков. И мостовые, мощеные стразами, и огромные изумруды на шпилях башен, и массивные ворота.
И конечно, прямо к воротам должна былаподходить дорога из желтого кирпича. Вероника уже видела такую. Ну и что. Будет еще одна. Или та же самая, только завернет сюда невзначай.

Мы не знаем, и не скажем, что за магия включилась и помог ли кто-то Веронике, но, словно по мановению волшебной палочки развернулись трехмереые декорации. И... оп... вокруг уже тронный зал, только другой совершенно, светлый и добрый какой-то. И поодаль возникли Лев и Дровосек. И ещё дверь за троном. Массивная деревянная дверь с огромным навесным замком на цепи. Страшила, тем временем, церемонно представил Веронике и Лису своих друзей.

– Великолепно! - восхищенно прокомментировал Лис. Он действительно был того мнения, что они все сделали... правильно и хорошо. Да, теперь все будет хорошо. Тут и пока, по крайней мере.

– Нам пора? - мужчина протянул руку своей спутнице и вопросительно посмотрел на нее, мол, вроде все, да?

- Подожди, - тихо сказала Вероника. - Надо еще обговорить детали. Возможность обратной связи. Мы тут, выходит, в ответе за тех, кого приручили, так что... Все-таки первый опыт.
- Привет, друзья! - начала она звонким голосом телеведущей, открывающей воскресную передачу для детей. И посерьезнела. Дело все-таки нешуточное. - Я хотела сказать, мы рады приветствовать новых Хранителей Третьего луча. Надеюсь, вам троим будет не скучно здесь, и вы даже сможете путешествовать по очереди, с условием, что один всегда останется охранять Дверь. Условие такое: в Дверь никто не должен входить... кроме нас двоих. Мы все-таки ответственные за Третий Луч. Нам можно. Другим нельзя. Но! Бывают все-таки исключения! Например, мы сами. Если в город придет какой-нибудь странник, который будет настаивать, чтобы его впустили, и приводить доводы, которые покажутся вам убедительными, прошу вас связаться с нами и посоветоваться. Если кто-нибудь попробует взять Изумрудный город штурмом и проникнуть в Дом силой... продумайте систему защиты, заведите стражу, позовите Летучих Обезьян. А на худой конец опять же свяжитесь с нами. Связываться... а вот как! - Вероника развела руками и сотворила плоский зеленый экран на подставке. То ли зеркало, то ли большой смартфон без кнопок. - Просто подумайте о нас, если мы будем очень нужны. Позовите Веронику и Лиса. Мы услышим... звонок. И ответим.
Уф, подстелила соломки. Теперь вроде все. Можно возвращаться к себе.

Страшила, Лев и Дровосек закивали головами. Они поняли. Потом Страшила очень трогательно и церемонно уверил Веронику, что они никогда и ни за что не пропустят этой дорогой никого и никогда.

- Счастливо, друзья! Мы когда-нибудь еще заглянем к вам на огонек! - Вероника помахала рукой и обратилась к Лису:
- Ничего не пропустила? Как ты думаешь? Если нет, то можно возвращаться!
И она очень сильно захотела перенестись в гостиную в Доме Сна, где после праведных трудов рассчитывала на стакан глинтвейна, обещанный Грегори..

– Да нет, вроде. Все. - мужчина утвердительно кивнул. - Давай возвращаться...
Лис мысленно поддержал подругу.