Свинцовые снежки 2 "В осаде" | ходы игроков | all that is ours we carry with us

Что в итоге выбирает Мама-Утка, Бейкеру предстоит узнать лишь позже ー пока что силуэт упрямого Сержанта скрывается за окружающими Лейтенанта подчинёнными. Чего там у них ещё? Ах да, вопрос маршрута.

ー Мы вот так шли, поодаль от шоссе Е-40, где-то в полумиле к северу, ー показывает Престон на расстеленной поверх перевёрнутого ящика карте, ー и спасло только то, что краутам до вшивого взвода пешкодралов дела не было.

Ну да, местность-то тут холмистая, всё в склонах. Вчера сориентироваться было некогда, да и почти в сумерках от Новиля отступали, а сегодня по утру ещё туман стоял. Теперь же хмурая вторая половина дня ー до темноты ещё часа 2-3, и пока что видимость... Да, чёрт возьми, лучшая, из всех, что пока были!

ー В общем, перестрелку за Сеноншам даже разглядеть можно было, там вниз по склону как раз. Однако, сейчас крауты там откатились к югу, за деревья, а ещё тоже постройки горят на окраине, так что прямой наводкой по просёлочным дорогам на севере крауты бить вряд ли будут.

На вопрос "откуда дровишки?" насчёт боевой обстановки Престон пожимает плечами:
ー Да с кэпом связался, пока ты спал, а радисту твоему голову бинтовали.

Внезапно вклинивается механик, Джаст:
ー Сэр, по горючке разрешите уточнить? Поедем тропами к северу от шоссе ー скорость набрать не сможем, дороги там ни к чёрту, где-то воронки, где-то снег, да ещё и вихляют. Так водилы говорят. По шоссе оно быстрее и менее затратно будет.
ー Но и к краутам ближе, ー спокойно замечает Престон, ー Там хоть местами и есть рядки деревьев вдоль шоссе с южной стороны, но есть и пробелы, а до фронта где полмили, а где и триста ярдов. Оно, конечно, может им и к чёрту не впилось после боёв за все эти деревни по какой-то колонне шмалять, да может и не из чего, но если звёзды сойдутся, то придётся под огнём прорываться. А просёлочными на севере в худшем случае под миномёты или гаубицы попадём, но и то вряд ли, они сегодня уже и так снарядов потратили ー мама не горюй!

Остальные молчат. Джонни с плохо скрываемым нетерпением, Миллс с сомнением (про диверсантов всё думает, не иначе), а Уайт с безразличием. А ведь за всё время ни слова не проронил, получается. И взгляд тяжёлый и отрешённый. Как у Валентайна, но без искры, без безуминки. Выгорают Сержанты понемногу, стачивает их война... Скоро одни сержанты да капралы в подчинении останутся.

Акхх, кхх, кхх... Не бросили, не бросили, откопали-таки! Словно миг пролетел, а уж говорят, то ли час, то ли чуть меньше. Голова гудит. Это кто, кто прошёл? Чёрт, что ж так резко-то... аккуратнее бы несли. В сон срываюсь. А там вспышка, там взрыв, там Джона перед глазами на клочья исходит. Раз, и нет. Не послушал ведь. Могли же уйти, могли успеть. Нет, не спрашивай. Никаких вопросов. Только голову себе ими разорвёшь. А это что, опушка та? Итить перелопатили. Ух, висок. Стреляет ведь внутри, под каской. Тесно в ней словно. Ремень на подбородке душит. А это кто? Сержант!

ー Кхх, кхххемень. Сэр. Помох-хите с-сснять.

Ба, да он такой же. В глазах ー отражение сна. Вспышка, взрыв, Джона рукой машет. Он тоже заглянул. Ему тоже помочь надо! Плохая каска, плохая! Да что вы, не видите что ли, снимайте её с него скорее, он же задохнётся!

Несут мимо бойцы Новака. Выжил, оказывается, в домике том! Как раз к построению успел, получается. Жаль только, грузовик с ранеными уехал уже, придётся с собой брать.

Корсмэн устало машет рукой ー сойдёт и так, а там от перекрестка до Бастони близко совсем. Контузия у парня, да, но в целом повреждений нет, вообще ни царапинки, ни синяка. Везучий сукин сын Новак.

Только каску царапает непослушными пальцами. То в свой ремень тычет, то в Валентайновского трофейного шлема почему-то. В глазах ужас. Что-то знакомое, Сержант. Может, и стоит прислушаться, каска-то хорошая, под завалом бойца спасла и даже не помялась. Крошкой каменной только припорошена.

А за спиной построение. Бронепехота, пехота, все по отрядам своим, отделениям да взводам. Танкисты при своих машинах, водители грузовиков при своих. На один меньше стало ー ах да, с ранеными и горстью пехоты укатил лазарет организовывать, да ещё не вернулись. Теперь уже в Бастони разве что найдутся.

Кое-как место себе "безлошадные" погорельцы находят, только взгляд мозолят. Ну и пара десантников у трофейной германской пушки как вишенка на торте. Пирсон и помощник его, это из Мандсентэтьеновской роты, капитана Макдональда люди.

Ганомаг выкатили ー работает! Кресты так замалевать руки и не дошли, но сейчас это может и к лучшему. Всё же мимо краутов ехать придётся, может и не станут стрелять сразу, промедлят. Мечты, мечты.

— Сааааарж! Ну ты глянь сначала, потом ругайся.
Панда, даром что был больше и вроде бы даже старше, протянул типичное "Ну мааааам!", попутно задумавшись, что ведь действительно. Ни разу не спрашивал у Валентайна, сколько тому лет. Но ведь, а какая ему разница? Хоть восемнадцать, хоть девяносто (хотя для такого он хорошо сохранился), но блин, не даст же он Маме-Утке пинка за то, что тот не отвечает возрастным стандартам? Как будто они вообще есть тут.
— Держи сигаретку сержант, я угощаю. И ещё подарить могу, — а то чего такой злющий, небось все патроны в бою расстрелял, все сигареты скурил, а крауты кончились и даже пинка дать некому. Панда тут Валентайна понимал прекрасно.
— Смотри сарж, подгон от королевских... ВВС? — вот тут Уиндер изрядно озадачился собственным словам. Он, конечно, знал, что в Англии есть королева и всё такое. Но почему ВВС? Где он нашел связь между летунами и автоматами?
— От краутов. Мы там откопали, кучу всего. Я думаю по руке пойдет, веселее карабина будет. А то я тоже с обновкой... свой где-то в деревне продолбал.
Нэш шмыгнул носом и тяжело вздохнул, вспоминая свой любимый пулемёт, который сейчас лежал сломанный или брошенный где-то там около подбитого броневика. Или того хуже, у краутов в руках! Рядового аж передернуло, когда он представил, что украшенный им приклад, кто-то другой лапает. Вот вроде уже не твоя девчонка, а все равно неприятно. Брр.

  Лейтенант пучит глаза, вытирает их снегом, чтобы окончательно проснуться. Ух, холодно. Проясняется картина. Так. Куда мы там едем? И что там делаем?
  - Хрен с ним, с горючим, приказ однозначный: "Сохранить боеспособность отряда". Поедем по самой северной, по пути заскочем на позиции триста двадцать первого. Подопрем Хиллса и попробуем, как там крауты. Если их немного, мы их с фронта оттесним, а если много, то без разведки все равно соваться смысла нет, а Хиллс уже поди все высмотрел. Все, едем по этой! - следует он пальцем вдоль паучьих ниточек дорог, в ту сторону, где как самый большой паук притаилась Бастонь. Никто не любит пауков, а они важны для животного мира. Так и с Бастонью. - Все, по машинам!
  Ник оглядывает свое воинство.
  - Какого черты кресты на броне?! - кричит Ник. - Не успели замазать, закройте брезентом, простыней, хоть чем, мне по барабану. Вмажут по нам свои бронебойным, и что? Живо завесить, мне плевать чем, живо! Сержант, кто там водитель? Сейчас в пехоте окажется, если за три минуты не решит вопрос!
  "Да, похоже, проснулся," - отмечает он про себя.

  – Разумеется, мы всех нашли, сержант, сэр. Конечно, мы всех отправили, сержант, сэр. Мы никого не забыли, сержант, сэр. – возмущался про себя и разводил руками сержант, наблюдая, как откуда-то ведут Новака. Впрочем, напрямую он никого не обвинял, и можно было предполагать, что он не очень злой. – Блять, я ж помру, так вы меня так у краутов и оставите, так, что ли?
  Вудроу подошел к Новаку, неожиданно осознав, что не знает его имени. Ничего удивительного тут, на самом деле, нет, в армии некоторые имена соседей по койкам узнают через полгода, но именно сейчас его внутренности что-то кольнуло. Впрочем, он сам к нему тянется, как дитя, избавляя от попытки сказать что-то напутственное, важное и просто приятное.
  Что-то он хочет показать, понять не удается. Точнее, кажется, что удается, но воспринимать всерьез как-то не хочется. Вуди расстегивает ремешок бойцу, ощупывает голову, кажется, по голове-то его сильно садануло. Хочется что-то сказать, что-то сделать, но руки не поднимаются, а слова не рождаются в мозгу. Но все-таки он хмыкает и хлопает Новака по каске:
  – Раз уж фартануло тебе, так носи теперь, не снимая. Рана у тебя не на миллион долларов, так что подлечишься, и обратно. Сам знаешь, у нас у Паттона штраф – двадцатка.
И улыбнулся так не фальшиво, как-то по-настоящему, по-доброму. Только успел отойди, как нашелся Панда.
  – Вот это я понимаю босяцкий подгон... – Вуди принял от Панды британский автомат, до этого засунув предложенную сигарету за ухо. Да уж, этот кукурузник на войне не обеднеет, с таким-то нюхом. – Я слышал про такие. Знавал я на островах одного рейнджера, ну он всякое-такое рассказывал, он с британцами еще в 42-м куда-то высаживался. Ну там где канадцам еще наваляли, слышал, наверное. Стреляет, правда, не далеко, но далеко и не надо.
  Разобравшись хотя бы, как отстегивается магазин, и где тут предохранитель, Вуди забросил автомат за другое "некарабинное плечо" и заключил:
  – Наверное, надо будет S-2 показать. Ты не смотрел, у кого ты эту фигню-то снял? Чую, у него было чего поискать, а? – Вуди с усмешкой взглянул на Панду, мол, признавайся, ворюга, но тут же переключился. – А че ты с этой дурой-то ходишь? У нас же где-то был... Ну-ка пойдем.
  Короткими, но быстрыми шажками Вуди пошел вдоль строя машин, бесцеремонно заглядывая в кабины грузовиков. Поймал взглядом одного из оставшихся из девятой дивизии и схватил его за рукав:
  – Так, стоять. Где еще твои, вас же много было? А, ну да... Короче, щас вот берешь своего друга, забираете у рядового Пан... как тебя... Уиндера немецкий пулемет, и чтобы в порядке почтового экспресса из вас получился нормальный пулеметный расчет. И что, что плохо знаешь, ты же не пехота, в конце-то концов, как ты собирался длинными клиньями Германию покорять? Наберут детей в армию. Так, все. – Вуди продолжил движение, но сразу остановился: – О, я же говорил, что есть.
  Сержант уже не помнил, откуда этот браунинг вообще взялся, но чего ему в кабине попусту лежать, верно? Так что почти торжественно ручной пулемет был вручен рядовому со словами:
  – На, развлекайся. Магазины-то не потерял еще? Ну вот и ладно.
  Окрик лейтенант Валентайн услышал прямо у трофейного броневика. Закатив глаза, он подошел к задним дверям, засунув голову в десантное отделение, уже почти набитое доблестными американскими солдатами:
  – Бля, что ж ты такой душной... – это про себя. – Так. Кто там за баранкой, не вижу? Иди к лейтенанту и попроси гуталина, раз он такой умный. Да сиди ты, куда пошел-то! Дай подумать... У немцев-то никакого брезента не завалялось, не смотрели? Или они и зимой так ездят, как в кабриолете? Не знаю. У танкистов попробуй брезент попросить, у них-то всяко должен быть. Так и скажешь, что Бейкер приказал и его не ебет. Все, я пошел.
  Таким же шагом Валентайн пошел к головному танку и остановился у кормы, протянув руки к двигателю. Только сейчас он понял, что уже так ощутимо замерз. Каску только все-таки расстегнул. От греха, что ли?

— Да было, но там с нами Миллс был, мы таки ему сразу и сбагрили это дело. Оно ж на спикин зе дойч. Мы не разбираемся мы в таком. НуУ и патроны к люгеру ещё. А то в нем воевать нечем.
Уиндер с удивлением посмотрел на МГ в руках, которое сержант назвал почему-то дурой.
— Так нашел, трофей. Буду теперь им.... воевать.
Или, похоже, не будет. Потому что сержант похоже решил иначе.
— Валлент, Сарж, я его уже Дженкинсу ведь обещал. Вместо базуки, она где-то там, в деревне продолбалась...
Панда уже успел обидеться на Вудроу, который отобрал у человека честный трофей, но сержант довольно быстро реабилитировался, предложив насупившемуся было рядовому Браунинг. Почти такой же, как ТА. Здоровяк поправил каску и всучил свой МГ незнакомому парню с приятелем. А сам размяв пальцы, взял у сержанта БАР. Покрутил в руках, прицелился в воздух, понюхал, постучал, вздохнул.
— Не, все равно не то. Эх.
Сержанта уже успел лейтенант окрикнуть, а Нэш поправив каску, пошел искать, куда там свои запрыгнули.