Обречённые наоборот | ходы игроков | Некое пространство

Ваймс оглянулся.
Отец не сильно изменился, но словно ещё немного постарел. Его голос был таким же, как и всегда, хотя говорил он совсем не то, что Алан хотел услышать. На Алана накатила волна безраздельной скорби, которая ещё несколько мучительно долгих секунд не давала ему открыть рот. Ваймс с трудом сдержал слёзы.
- О...отец, - наконец смог разомкнуть рот Алан, - позволь мне объяснить.
Он сделал два шага, а потом упал на колени перед этой тенью, которую Диктор вернул сюда для того, чтобы... Всё исправить.
И Ваймс начал объяснять. Он рассказывал, как вышел на след преступников, что когда очередной раз не рассказал отцу правду, куда направляется, он ехал в отдел, чтобы передать всю имеющуюся ему информацию начальству, надеясь, что его поймут правильно. Он рассказывал, и заплакав посреди рассказа, клялся, что те наркотики, которые нашли в его служебном автомобиле, он никогда не видел, что их подбросили, наверняка чтобы заставить его замолчать, как он хотел приехать к отцу в больницу, но не смог, так как в тот день его постановили взять под арест, как вышел, как потерял цель.
Ваймс говорил, и слёзы душили его, что он не хотел, не хотел спиваться, что он исправится, что он обязательно выйдет из всего этого, выберется, выкарабкается...
Но главное, что отец должен знать: Алан Рихард Ваймс не преступник, он не предал свою присягу и свой значок. На этом моменте Алан вытер слёзы, и хотя лицо всё ещё было мокрым, они уже не струились по нему.
- Я обещаю, обещаю тебе, отец. Я никогда, даже с этой силой, - он кивнул на Диктора, - не стану подобен им. Я буду достойным тебя, отец. Я буду, - он вздохнул, как бы ожидая ответа после этой фразы, - достойным.

Когда мужчина изливал душу призраку, Эмма тихонько стояла возле стены, боясь спугнуть момент. Алан - вроде именно так назвал его мистер Диктор - обнажил сейчас свою душу перед присутствующими, выворачивал наизнанку то, что никогда не рассказывал даже самым близким. А сейчас это слушает два посторонних человека и непонятное сверхсущество. Это настолько интимно, что, кажется, даже косой взгляд способен разрушить момент.

Эмма просто кусала губы и осторожными движениями смахивала слезы. Если один щелчок пальцами может за секунды настолько изменить человека, то она будет счастлива обладать такой силой, чтобы менять мир к лучшему.

Призрак отца стоял и молчал. Видимо, он ждал пока сын всё расскажет. А затем заговорил сам.

-Я многое слышал о тебе... Вести до нас тоже доходят, как ни крути. Не сомневался в том, что тебя подставили. Однако, ты огорчил меня тем, что начал пить...

Призрак о чём-то задумался и покосился на Диктора:
-Сколько у нас времени? Могу ли я вернуться назад.

Диктор ответил крайне неохотно:
-Я особо не ограничивал время, а что насчёт возвращения назад... К сожалению, воскрешать людей категорически запрещено. Но, в этом случае...можно сделать исключение.

Ваймс услышал слова Диктора, но не сразу понял их.
Вернуть отца? Эта мысль была чужда даже его верящему в чудеса сердцу. Но той частью мозга, которая сейчас не рыдала от счастья, слыша это предложение, он понимал, что что-то не так. Есть какой-то подвох.
Он обратился к диктору:
- Воскресить отца? И какова цена, мистер Диктор?

Диктор развёл руками:
-Мне нужно согласие всех присутствующих. А больше ничего. Конечно, воскрешение отца может спровоцировать некоторые проблемы... Ну, например, очевидно, что по документам он будет продолжать числиться умершим-однако же, я не требую ничего особого взамен.

И всё же Ваймс насторожился.
- Совсем ничего, или ничего особого, господин Диктор?
Он всё же чувствовал подвох, как с тем креслом, которое просил русский. Не означает ли это, что для возвращения одного из царства мёртвых, может потребоваться его замена. И когда Алан встретится с живым, вернувшимся любимым отцом, чей то любимый отец, повинуясь тем невидимым нитям, которые подвластны Диктору, уйдёт туда, чтобы заменить пустующие апартаменты смерти?
Как бы Ваймс не любил отца, это было совсем не то, чего он хотел бы. И как ему казалось, даже отец не одобрил бы это.

Михаил с трудом верил в услышанное. "Воскресить умершего человека? Причем, на сколько я понял, уже давно умершего. Одно дело - телепортация предметов, в это поверить не сложно. И таки да, здесь кроется какой-то подвох. ИМХО, воскресить живое существо намного сложнее, чем сделать для него документы..."
- Диктор, Вы темните. Хотите сказать, что для Вас воскресить человека проще, чем сделать для него какую-то бумажку? Давайте так: мое согласие только в том случае, если Вы готовы воскресить отца Алана с восстановление всех документов и гражданских прав. Иначе это сильно смахивает на недобросовестную игру. Я думаю, что и Алан меня поддержит и его воскресший отец потом скажет нам всем "спасибо", хотя последнее не обязательно...кто знает, как там за Гранью?

Эмма нахмурилась. Она не могла понять замысел Диктора. Воскресить своих родителей хотел бы, наверное, каждый, у кого они умерли. Но нам ничего не сказали про цену.

И Эмма решилась задать вопрос:

- Скажите, мистер Диктор, если отец Алана вернется к жизни, то это значит, что кто-то другой попадет в мир мертвых раньше срока? Если это так, то я против.

Диктор хмыкнул:

-Нет, если вернуть кого-то к жизни, то никто другой раньше времени не уйдёт! Это так не работает. А вот насчёт документов я помогать не буду... Вы сами это устроите, если захотите. Я что, зря дал вам дар исполнения желаний? Итак, я вижу, что принципиально все согласны...кроме одного, попросившего отсрочку. Начнём-с. И успехов всем!

Внезапно всё вокруг завертелось и закрутилось, верх смешался с низом, а потом на мгновение всё окутала темнота...