RED HAMMER - 2 | ходы игроков | 3. "Громы и молнии".

Вяземская и Агапов, взяв напрокат вторую доступную группе легковую машину, направились в республиканский отдел КГБ, на прием к грозному Громову. Агапов уже был здесь в прошлом году, так что довольно уверенно нашел дорогу и преодолел необходимые препоны в лице охраны и обыска на входе. Все та же немного давящая тишина и полумрак, обитые деревом стены, гасящие звук шагов ковровые дорожки цвета крови - наверное, какой-нибудь простой обыватель с улицы славного города Сталиногорска был бы подавлен одним видом этой цитадели Комитета, но Агапов и Вера напротив чувствовали даже некоторое убожество этого изрядно обветшавшего здания по сравнению с грандиозной "Лубянкой".

Полковник Лисовчук, предыдущий "хозяин" КГБ ЧССР, имел немалые амбиции и не слишком хороший вкус - за что отчасти и поплатился, получив "путевку" в самые жаркие уголки Афганистана, а новый "хозяин", кажется, был человек намного более строгого нрава. Агапов заметил, что в прошлый раз местные работники вели себя более раскованно даже на фоне надвигавшейся на республику гражданской войны. Секретарш модельной внешности, что гордо фланировали по коридорам в прошлый раз, как ветром сдуло. Похоже, Громов навел здесь шороху.

- Здравствуйте, товарищи. - сдержанно приветствовал оперативников Громов, пожав руки Вере и "Гудвину". Громов был худощавым, чуть сутулым человеком лет 45-ти со "сталинским пробором" темных волос на голове и очками в узкой оправе, стекла которых поблескивали в свете лампы. На стенах кабинета висели портреты Ленина, Сталина, Брежнева и Андропова в строгих черных рамках. В графине плескалась обыкновенная вода - коньяка, который так уважал Лисовчук, тут теперь не водилось.



- Мне уже доложили, что вы прибыли из Москвы по специальному задания от Центра и лично Генерального Секретаря. Разумеется, мы в состоянии справиться и самостоятельно, но Центру виднее. - пожал плечами Громов. - Что вы хотели узнать и требуется ли вам помощь в проведении расследования?


Получатели: Вера `Оса` Вяземская.

- Здравствуйте, - ответил Борис, пожимая руку, - Позвольте представиться, Агапов Борис Николаевич, это Вера, моя ассистентка. Она у нас на практику проходит, но уже все допуски имеет, можете говорить при ней свободно. Разрешите?

Агапов присел рядом с полковником и вытащил листок из портфеля, протянув его Громову.
- Мы забираем себе дело Светланы Пецеш, будем в дальнейшем отрабатывать его. Я уже обговорил с Орловой все детали и хочу отметить, что она сделала хорошую работу. Я не уверен, что мы сможем что-то вытащить еще из дела, но отработать обязаны. Но я хотел поговорить не об этом. Меня весьма удивило сообщение МВД об аресте членов секты "Дубовой Рощи". Насколько я знаю - секты находятся в ведении КГБ и не очень понятно, почему Гусальский за них взялся самостоятельно. Или вы в курсе ситуации? Почему тогда идет утечка в СМИ? Я подозреваю, что дело Пецеш и Дубовой рощи могут быть связаны и хотел бы понимать что там происходит.

Вера пребывала в смущённо-восторженном состоянии духа. «Восторженном» — потому что она всего лишь помощница следователя, а её уже взяли на аудиенцию в КГБ республики. И не к кому-нибудь, а к целому полковнику и главе! Так что «смущение» было вызвано этим обстоятельством. По крайней мере, так выглядело со стороны, потому что Вяземская вошла в роль довольно быстро и комфортно.

Сопроводив рукопожатие смущённой улыбкой, Вера устроилась поодаль, на предложенном стуле. В монолог Агапова она не вмешивалась, занятая более насущным вопросом — созерцанием смотрящих со стен портретов первых лиц государства. Делала она это ненавязчиво, как будто «украдкой» и стесняясь своего интереса. Словно не хотела привлечь внимания хозяина кабинета (на деле же цель была прямо противоположной). Но всякий раз, когда она поднимала глаза, на губах её играла благоговейно-трепетная улыбка одобрения, которую, конечно же, молодая неопытная девушка попросту не в силах была скрыть.

А дальше Вера сделала нечто странное. Странное для Гудвина, разумеется, который не владел телепатией и не мог узнать, что же за коварный план к моменту окончания его монолога успел сложиться в аккуратно причёсанной головке его «практикантки».

Не перебивая беседующих, Вяземская коротко глянула на наручные часы и достала из сумки какой-то блистер с таблетками. Вытащила оттуда одну и ненавязчиво пододвинула её Агапову.

— Разрешите? немного извиняющеся негромко поинтересовалась она у Аркадия Александровича.

И, взяв чистый стакан с подноса, быстро налила из графина немного минералки, бесшумно поставив его прямо под руку следователю — бери и пей походя, как говорится, не отвлекаясь от рабочего процесса. Когда же приготовления были окончены:

— Борис Николаевич, — Вера легонько тронула Гудвина за локоть, делая тому «напоминание».

Внимательному наблюдателю, каким, несомненно, был Громов, по этой короткой сцене становилось ясно, что помощница у Бориса Николаевича, пожалуй, более чем формальная. И хорошая, раз помимо всех имеющихся допусков по службе имеет ещё один, самый секретный — к его здоровью.

Надо сказать, что Борис Николаевич не выглядел нездоровым, очень даже напротив — вид у мужчины был цветущий. Так что свидетелю развернувшейся сцены невольно в мысли закрадывалось предположение: уж не заслуга ли это этой самой помощницы, явно совмещающей свои должностные обязанности с обязанностями секретаря и личного врача? Вон она как за ним ухаживает. Всё буквально по часам. Только вот опыта общения бы ей поднабраться, а то ведь душа открытая, смотришь — и взболтнёт чего лишнего про московское начальство… Этим при желании можно было бы воспользоваться. Кто знает, какие там у Москвы секреты?

- Мы забираем себе дело Светланы Пецеш, будем в дальнейшем отрабатывать его. Я уже обговорил с Орловой все детали и хочу отметить, что она сделала хорошую работу. Я не уверен, что мы сможем что-то вытащить еще из дела, но отработать обязаны. Но я хотел поговорить не об этом. Меня весьма удивило сообщение МВД об аресте членов секты "Дубовой Рощи". Насколько я знаю - секты находятся в ведении КГБ и не очень понятно, почему Гусальский за них взялся самостоятельно. Или вы в курсе ситуации? Почему тогда идет утечка в СМИ? Я подозреваю, что дело Пецеш и Дубовой рощи могут быть связаны и хотел бы понимать что там происходит.

Упоминание Гусальского, кажется, попало в самую точку - Громов не смог скрыть раздражения.

- Вы совершенно правы, эта самодеятельность начальника МВД республики только вредит нам всем. "Дубовая Роща" давно разрабатывается нашими людьми, даже с самим Баториным были налажены кое-какие контакты... На мой взгляд он вообще довольно трезвомыслящий человек и лишь притворяется верующим. Решение о задержании Баторина Гусальский принял без согласования со мной, вернее, он уведомил меня о проведении операции пост-фактум. Естественно, что я бы категорически запретил эту авантюру, которая только вредит авторитету государственных органов! Лично мое предположение - Гусальский пытается выслужиться перед Пецешем, не более.

- Однако ему придется признать, что никаких улик и показаний на Баторина по этому делу нет. Информация достоверная - никаких контактов между сектантами и Светланой Пецеш не зафиксировано... Что касается СМИ... - тут Громов скривился и потянулся к стакану с водой. - Гусальский оказался настолько самоуверен либо просто глуп, что лично дал интервью журналистам с местного телеканала. Конечно, о похищении дочки Пецеша он не говорил, а формальный повод для задержания - другие исчезновения, которые связываются с деятельностью секты.

Заботливое поведение Веры по отношению к своему начальнику не укрылось от внимательного взгляда Громова. Заметив таблетку, Громов изобразил на лице понимающую полуулыбку и покивал головой - дескать "да, знакомая беда, хорошо понимаю!". Его раздражение после упоминания Гусальского постепенно сходило на нет, а выражение его аскетического лица слегка потеплело.

- Даже немного завидую вам, Борис Николаевич! - прищурился Громов, явно намекая на Вяземскую. - К сожалению, мой секретарь едва справляется даже со своими основными обязанностями, что уж там говорить о приеме лекарств по часам - и думать нечего...

тут Громов скривился и потянулся к стакану с водой
"Хронический холецистит", — подумала Вера.

Минералка, периодические ноюще-тупые приступы, выражающиеся в признаках страдания на лице, вкупе с превалирующим дурным расположением духа — вероятность диагноза почти 100%-ная. Вера присмотрелась к початой упаковке на столе. Кажется, это был "Хофитол".

"Ну точно холецистит", — утвердилась она в своём предположении.

- К сожалению, мой секретарь едва справляется даже со своими основными обязанностями, что уж там говорить о приеме лекарств по часам - и думать нечего...
— Просто так удачно совпало, что я врач по образованию, — охотно пояснила Вера. — Родители меня даже специально Верой назвали, в честь Веры Николаевны.

На этом имени-отчестве Вяземская сделала акцент, явно намекая на известную и высокочтимую Советским государством революционерку Фигнер (и уж конечно, будь у Веры отдельный кабинет, как у Аркадия Александровича, то портрет тёзки непременно красовался бы на одном из почётных мест в точно такой же чёрной рамочке).

— Хотели, чтобы я тоже врачом стала, как она, — продолжала Вера. — А я ничего против не имела, врач — хорошая профессия. И вот, даже пригодилась на службе.

Девушка добродушно улыбнулась.

— А секретаря Вашего можно научить основным азам, не беда, это несложно.

С этими словами Вера весьма ощутимо наступила Агапову на ногу под столом, делая явный намёк, что сейчас — хороший момент, чтобы с его стороны щедро предоставить товарищу Громову свою незаменимую помощницу на пару деньков "в аренду". И желательно в личное пользование (как бы цинично и капиталистически это ни звучало). Так сказать, в рамках солидарности трудящихся в одной структуре.

Сама же Оса поднялась и, подхватив стакан Гудвина, направилась к выходу с явным намерением его помыть после использования. А заодно — предоставить Борису Николаевичу возможность обговорить этот вопрос инкогнито, не стесняя его своим присутствием.

Оставалось надеяться, что Гудвин понял намёк.

Агапов покивал на слова Громова.
- Скажите, а вы намерены как-то на это повлиять? Забрать себе дело, например? Или наоборот, помочь? Насколько я знаю, еще ваш предшественник разрабатывал эту секту, врятли вы дали приказ свернуть эту деятельность.

Вера тем временем положила какую-то таблетку рядом с ним. Агапов глянул на немного смутившуюся "помошницу" с лицом "сейчас то зачем?". Не особо хотелось пить неведомые таблетки, но раз для дела надо. Закинул их в рот и запил водой. Коротко поблагодарил как само собой разумеющееся.
- Спасибо.

Задумался, что-то подчеркивая в блокнотике. Полковник пока с удовольствием трепался с Верой, его настроение заметно смягчилось. Распушил перья, как у нас говорят. Наверно, стоит ее брать с собой по кабинетам. Продолжил.
- Хотел еще разузнать про Игоря Рудного, а точнее про его отца Леонида Рудного. У меня есть на него всего лишь небольшая характеристика, хотелось бы знать больше. Какие у него связи с Пецешем?

- Скажите, а вы намерены как-то на это повлиять? Забрать себе дело, например? Или наоборот, помочь? Насколько я знаю, еще ваш предшественник разрабатывал эту секту, вряд ли вы дали приказ свернуть эту деятельность.

- Да, разумеется намерен. - немного раздраженно ответил Громов. Впрочем, он быстро смягчился. - Я уже сделал звонок Гусальскому с требованием отпустить Баторина и прекратить это посмешище на телевидении. Если в течение этого дня он не одумается, я использую свои полномочия, которые превышают полномочия Гусальского. Если потребуется, мои люди освободят Баторина из изолятора, где его держат. "Дубовая Роща" - вредная организация, но еще хуже будет, если ее адепты будут действовать децентрализованно, без более-менее управляемого для нас лидера...

- Хотел еще разузнать про Игоря Рудного, а точнее про его отца Леонида Рудного. У меня есть на него всего лишь небольшая характеристика, хотелось бы знать больше. Какие у него связи с Пецешем?

Громов хорошо заметно вздохнул - кажется, это было еще одно его "больное место".

- Такие люди как Рудный - настоящая беда современного советского общества. - сокрушенно сказал Громов. - Они делают вид, что они для общества незаменимы, но на деле это самые обычные паразиты! Леонид Рудный - обыкновенный "нувориш", выскочка с большими деньгами, но Пецеш любит его и доверяет ему, считая кем-то вроде "министра финансов" для Черноруссии, хотя нормальные экономисты у него есть. Рудный сделал большое состояние на торговле и производстве всякого ширпотреба по иностранным лицензиям вскоре после начала экономических реформ. Вся его деятельность легальна по новым законам, но я все-таки не доверяю ему, в отличие от Пецеша. Пан Михал, кажется, даже хотел с ним "породниться семьями"... Его сын Игорь - на мой взгляд обычный избалованный мальчишка, как это часто и бывает у обеспеченных родителей. В армии или где-нибудь на всесоюзной стройке из него бы сделали человека, а так, под крылышком у родителей...

— Просто так удачно совпало, что я врач по образованию, — охотно пояснила Вера. — Родители меня даже специально Верой назвали, в честь Веры Николаевны.

Громов оживился. Похоже, имена-отчества коммунистических "святых" он знал отлично и "бросок" попал точно в цель.

— Хотели, чтобы я тоже врачом стала, как она, — продолжала Вера. — А я ничего против не имела, врач — хорошая профессия. И вот, даже пригодилась на службе. А секретаря Вашего можно научить основным азам, не беда, это несложно.

- Если ваш руководитель не против. - развел руками Громов. - Борис Николаевич, у вас есть какие-нибудь срочные поручения для Веры Николаевны?

- Нет, мы на сегодня закончили, - резюмировал Агапов, - Вера, напоминаю, что в 22 у нас планерка, ваше присутствие обязательно. До этого времени можете быть свободны.

Пожав руку Громову и еще раз пообещав быть на связи и держать в курсе, Агапов отбыл в гостиницу. Оставалось ждать результаты работы групп.

Вера вернулась из уборной с намытым до блеска стаканом как раз вовремя — застав окончание разговора начальства, которое напрямую касалось её «судьбы». По крайней мере, на сегодняшний день. Отдав последние распоряжения и оставив её в гостях у Громова, Гудвин был таков.

А Вера как стояла возле подноса с кувшином, так и осталась стоять, замерев на месте. Конечно, потому что «растерялась от неожиданности». И тряпицу, которая как-то сама собой очутилась на столе возле неё и попалась под руку, Вера, потеребив (разумеется тоже от растерянности), сложила, расправив идеально аккуратно. Во всём должен быть порядок, ведь правда? Порядок на столе — порядок и в голове.

— Не думала, что Борис Николаевич распорядится вот так и прямо сейчас... — смущённо улыбнулась Вера, обращаясь к Громову. — Надеюсь, я не прервала никаких важных дел?

— Но с другой стороны, он прав. Чем раньше возьмёшься за своё здоровье, тем лучше. Борис Николаевич раньше тоже очень маялся, совсем себя загнал работой. Поджелудочная, — понизив голос, «по секрету» поделилась с Аркадием Александровичем девушка. — А сейчас посмотрите, какой бодрый, цветущий мужчина! Вот что значат вовремя принятые меры.

Продолжая добродушно болтать, Вера переключила внимание с Агапова на пациента нынешнего:

— Вы наверняка ещё больший трудоголик, чем наш Борис Николаевич. Наверное, прямо на работе и ночуете?

Аккуратное раскладывание тряпочки подействовало на Аркадия Александровича прямо-таки гипнотически. Очевидно, он был из тех перфекционистов, которые испытывали буквально физически ощутимые страдания, не имея возможности поддерживать порядок во всем из-за нехватки времени либо сил. А приведение царящего вокруг хаоса в порядок доставляет таким людям неимоверное облегчение. Нахмуренное выражение лица Громова стало чуть более мягким.

- Не беспокойтесь, вы мне не помешаете! - доброжелательно заверил Веру Громов. - Конечно, мне необходимо работать, но вы, как я вижу, не из тех стажеров, что постоянно лезут под руку и задают глупейшие вопросы...

- Значит у Агапова тоже поджелудочная? - поинтересовался полковник. Кажется, у Вяземской действительно получилось наладить с ним контакт. - Это всё нервы. Что поделать, работа такая... Да, вы знаете, иногда прямо здесь и приходится ложиться. Здесь в соседней комнате диван и плед, вот как...

Но Громов вдруг посуровел. Вера поняла - смутился, когда понял, что сообщает такие несолидные детали едва знакомой женщине. К счастью для Громова неожиданно зазвенел телефон на столе. Полковник схватился за красную трубку, как за спасательный круг:

- Да, Громов... Что? Какая телестудия? Немедленно боевую группу туда и пусть Гусальский свой ОМОН высылает! Майор Волошин назначается ответственным! Докладывайте каждые полчаса! Всё!

Вид у Громова был слегка ошарашенный, но погружение в знакомую стихию скорее сыграло ему на пользу. По крайней мере это позволило ему закрыть вызывающую смущение личную тему и снова переключиться на работу.

- Ну и страна! Что ни день, то новый бунт... - пробормотал полковник, видимо, не обращая внимания на свою новую временную помощницу.

— Да, у Бориса Николаевича поджелудочная, — кивнула Вера. — А вот у Вас — нет, к счастью.

Она снисходительно улыбнулась. Кажется, полковник не очень разбирался в анатомии и физиологии, просто поверхностно выполняя предписания врачей. И для него что поджелудочная, что желчный — всё было едино и находилось «где-то в животе под рёбрами».

Вера не слукавила: в самом деле, сбои в работе желчного пузыря (от которого на самом деле страдал Громов) гораздо лучше поддавались лечению. И за это лечение Вяземская планировала взяться прямо с сегодняшнего дня. А потому первый её вопрос, адресованный полковнику, касался режима. Сказанное «впопыхах» заставило Аркадия Александровича смутиться, и это не укрылось от внимательных глаз Веры. Но она и виду не подала.

— Прекрасно! — просияла она, услышав ответ про ночёвки на работе.

— То есть, конечно, нехорошо, что Вы так мало отдыхаете, и не в очень комфортабельных условиях, — как ни в чём ни бывало поправилась доктор Вяземская. — Но для нашей цели это именно то, что нужно.

Вера хотела уже было перейти к изложению своего плана терапии, как вдруг зазвонил телефон, а лицо Громова спустя десяток секунд уже играло всеми возможными оттенками недовольства и удивления, вкупе с командным тоном.

«Ух, какой темперамент!» — подумалось Вере, когда Громов рявкнул в трубку «Всё!» и дал отбой. От такого поневоле по струнке вытянешься.

— Что-то серьёзное? — ненавязчиво поинтересовалась Оса и тут же добавила участливо: — Вы только не волнуйтесь так, Аркадий Александрович. Вам нужно нервничать как можно меньше, это сильно усугубляет физическое состояние.

Предоставив полковнику время решить оперативные вопросы, не требующие отлагательств, и отдать нужные распоряжения, Вера покуда отлучилась в столовую. А, выбрав подходящие из меню блюда и уставив всё это на поднос, вернулась обратно в личный кабинет начальства, ловя по пути недоуменные взгляды работников и секретарей Громова.

— У вас даже поварам можно погоны выдавать, — непринуждённо объявила она с порога и принялась выставлять тарелки на стол. — Так меня построили. «У нас на вынос не положено! Никому! Да, даже начальству!». Пришлось дать клятву доблестным работниками пищевой промышленности вернуть всё обратно только в чистом виде. Так что пока Вы нормально не покушаете, я от Вас не отстану.

Угроза, впрочем, прозвучала шутливо. Продолжала Вера уже серьёзно, профессионально:

— Вам нужно разделять приёмы пищи примерно на 5 раз, кушать понемногу, но часто. Поддерживать специальную диету. Благо, это будет нетрудно — столовая в вашем Главке замечательная. Я уже успела оценить ассортимент. В принципе, можно попросить повара готовить Вам отдельно. Всё-таки Вы не последний здесь человек! — особо подчеркнула она.

Мол, без Вас вся работа встанет. Так что руководителя надо беречь.

— Главное — ничего пережаренного, чрезмерно жирного и острого. Институт питания в Москве под руководством профессора М.И. Певзнера разработал специальный перечень диет. Вам нужен 5-й стол. Это лучший сбалансированный рацион для людей, страдающих от заболевания печени и желчного.

Вера задумалась ненадолго.

— А у Вас же есть доступ к спецлитературе через сеть? Я бы прямо сейчас в базе НИИ поискала и распечатала. Так будет гораздо легче.

Дабы не смущать полковника за трапезой, девушка почла за лучшее отправиться к техническому специалисту.

— Что-то серьёзное? — ненавязчиво поинтересовалась Оса и тут же добавила участливо: — Вы только не волнуйтесь так, Аркадий Александрович. Вам нужно нервничать как можно меньше, это сильно усугубляет физическое состояние.

- В Черноруссии каждый день "что-то серьезное"! - сказал Громов, устало потирая глаза и переносицу. - Сами видите, работа такая - как тут не нервничать... И мой лечащий врач мне тоже самое твердит. Что поделать.

Когда "Оса" перешла к активным действиям, Громов внимательно слушал ее рекомендации и наставления - и Вера буквально кожей почувствовала, что грозный полковник слегка робеет. Может быть только перед такими заботливыми и решительными женщинами, может перед женщинами вообще. На самом деле это не такая уж и редкость - многие фанатичные борцы и служаки имеют довольно скромный опыт в общении с противоположным полом и чувствуют себя в таких ситуациях неуверенно, зачастую бессознательно стараясь их избегать. Но прямо сейчас деваться Громову было некуда - и Вера поняла, что еще одна линия обороны пала и "Оса" постепенно завоевывает влияние на полковника.

— А у Вас же есть доступ к спецлитературе через сеть? Я бы прямо сейчас в базе НИИ поискала и распечатала. Так будет гораздо легче.

- Хм... - задумался полковник. - Да, думаю что это возможно. Обратитесь в технический отдел, это на втором этаже, 225й кабинет. Скажите им, что вы мой секретарь-стажер.

В техническом отделе Веру встретили немного недоверчивые взгляды пары "спецов"-очкариков, но после уверенного "От Громова!" Вяземской предоставили отдельный ЭВМ с подключением к сети и весьма терпеливо объяснили, куда надо нажимать - и куда нажимать не надо. Один из "спецов" придвинул еще один стул и сел рядом, вздохнув и, видимо, готовясь отвечать на многочисленные и дурацкие (с его точки зрения) вопросы.

- В Черноруссии каждый день "что-то серьезное"! - сказал Громов, устало потирая глаза и переносицу. - Сами видите, работа такая - как тут не нервничать... И мой лечащий врач мне тоже самое твердит. Что поделать.
— Конечно, ответственность за всех — на Ваших плечах. За всех сердце болит, — понимающе кивала Вера (не забывая вовремя подставить тарелку с паровой котлетой под руку полковнику). — Но сами подумайте: если Вы от усталости и перенапряжения выйдете из строя, совсем же работа целого ведомства встанет!

Обычно люди, подобные Громову, по природе своей были трудоголиками с гиперответственностью, искренне убеждёнными в том, что, кроме них, никто не справится с поставленными задачами. На этом перфекционизме Вера и решила сыграть сейчас.

— Без Вас никуда, Аркадий Александрович, — решительно покачала она головой и улыбнулась: — Так что призываю Вас себя беречь. Вы пока кушайте, а я в технический отдел наведаюсь.

***

Раньше Вере не доводилось работать за индивидуальным ЭВМ (а уж тем более самостоятельно заходить в базы документов с грифом «дсп»), так что чудо техники она рассматривала с любопытством, заинтересованно слушая пояснения по основам обращения с ней. Но, совсем уж чрезмерные познавательные порывы она всё-таки сдерживала: нехорошо посреди рабочего дня донимать людей и отвлекать их от выполнения основных обязанностей глупыми вопросами дилетанта. Лучше уж Вжика в свободное время немножко попытать. Да, так она и сделает.

В свете вышесказанного запрос Веры к местному «спецу»-очкарику был непритязателен:

— Нужно зайти в базу НИИ Питания и найти публикации профессора Мануила Исааковича Певзнера. Ищем его работу про систему из 15 диет по группам заболеваний.

Через некоторое время на экране высветился внушительный список, насчитывающий порядка 100 публикаций, — и глаза Вяземской запрыгали с пункта на пункт в поисках нужного.

— Да, вот это. Я Вам скажу, какую часть документа распечатать.

Когда Вера вернулась в кабинет Громова с пачкой распечаток с подробнейшими инструкциями как привести здоровье полковника в порядок, то окончательно "добила" этим Аркадия Александровича, который явно не привык к такой заботе и вниманию. Да и игра на его чувстве ответственности и профессиональной гордости тоже попала в цель.

- Очень вам благодарен, Вера Павловна, очень... - ему явно было неловко это говорить: - Если я в свою очередь могу чем-то вам... помочь, например дать положительную рекомендацию вашему непосредственному начальнику, товарищу Агапову, то я охотно это сделаю!

Судя по голосу и выражению лица полковника он был готов любым законным и не нарушающим его служебных обязанностей образом отблагодарить Вяземскую. И "Оса" вполне могла этим воспользоваться в интересах всей оперативной группы.

— Ну что Вы, Аркадий Александрович! — удивилась Вера, позвякивая пустыми тарелками и составляя их стопкой друг на друга.

К моменту возвращения Вяземской полковник уже успел отобедать.

— Я делаю это не ради услуги или с целью выслужиться. Это мой врачебный долг. И к тому же я просто хочу помочь хорошему человеку.

Она добродушно улыбнулась.

— Вообще-то я собиралась Вам предложить одно старое, простое, но проверенное и эффективное средство, к которому почему-то, тем не менее, мало кто из врачей прибегает. На него меня натолкнул Ваш рассказ о ненормированном рабочем графике. Правда, не знаю, согласитесь ли Вы…

Улыбка её стала смущённой, будто извиняющейся.

— Метод называется «тюбаж» и для более выраженного эффекта требует ассистента, так как до начала процедуры Вам вставать будет нельзя. Иными словами, чтобы его попробовать, Вам придётся ночевать сегодня на работе, а мне приехать к Вам завтра рано утром. На всё про всё потребуется час-полтора.

Чтобы не смущать и без того тушующегося Громова Вера не стала озвучивать вариант, в котором приехать она может и домой. Иначе бедного полковника после такого днём с огнём не сыщешь.

— Но решение, разумеется, за Вами, — изложив щекотливый нюанс, Вера взглянула на Аркадия Александровича в ожидании ответа.

Предложенный Вяземской лечебный метод был хорош не только благотворным влиянием на здоровье, но ещё и тем, что благодаря нему можно было нанести полковнику визит с утра, предварительно вечером узнав на совещании у Агапова, что же нужно их опергруппе. Именно на это и был расчёт Осы.

Вера заметила, как одобрительно посмотрел на нее Громов, когда она отказалась от возможной протекции. В его системе ценностей такой жест явно повышал "оценку" человека на несколько баллов в один присест.

Полковник едва заметно покраснел при упоминании процедур, но героически справился с эмоциями и послушно покивал в ответ:
- Давайте попробуем, Вера Павловна! - Громов вздохнул. - Если это действительно поможет, то я готов... Скажите, что мне нужно сделать, чтобы подготовиться к процедуре.

Видимо, Аркадия Александровича в самом деле сильно "достали" проблемы со здоровьем - но именно это и нужно было для реализации плана "Осы".

— Поможет! — Вера звучала более чем убедительно. — А что нужно сделать Вам в обязательном порядке, так это хорошенько выспаться, — она улыбнулась. — И с утра не вставать. Остальное — за мной.

Остальным оказались две стеклянных бутылки минеральной воды «Ессентуки» за номером 4 и обычная резиновая грелка, которые Вера купила в ближайшей аптеке, как только попрощалась с полковником. Конечно, не очень сподручно являться с такими покупками в ресторан. Но завтра ранним утром, когда она поедет обратно в управление, апетки ещё могут быть закрыты. И если при отсутствии грелки ещё как-то можно выйти из положения, то без минералки процедура никак не получится.

В назначенный час Вяземская, нагруженная и не переодевшаяся (в гостиницу Вера не заезжала) вошла в зал ресторана, где её должен был ждать Закатов.