Sweet Dreams 2 | ходы игроков | Loser Of Losers (LOL)

- Нет-нет, уже не третья. У меня трудности с подсчетом смертей, напряженная работенка, знаете ли, - кажется, инспектор развеселился.
- Вы так интересно расписывали мистера Воронцова, что я, пожалуй, даже продлю свой рабочий день и непременно дождусь его прихода. Вы что-то говорили про кофе, мистер Уиллоби. Я бы сейчас не отказался ещё от чашечки.

Гарри был в курсе, что Воронцов обещался быть к обеду или чуть позже, если всё же помянет свою почившую любовь.

- Прошу прощения, господин инспектор, но, боюсь, что вынужден попросить вас оставить нас на какое-то время. Если вы не возражаете, я бы хотел провести соответствующие случаю приготовления... Если желаете, мы можем позвонить, когда мистер Воронцов вернется в похорон - конкретное время, увы, я не могу назвать, такое уж мероприятие, - решительно возразил против дальнейшего неоправданного пребывания полиции в доме мистер Уиллоби.

- О, боже мой, как бестактен я нынче! Простите мне моё бесчувствие! Это не относится лично к вам, я такой всегда, а сегодня в особенности. Мы уйдем с минуты на минуту, вот только мои парни вначале закончат тщааательный, - он внимательно поглядел на криминалистов, - осмотр этого помещения и кабинета, где обнаружилась кровь. Это буквально несколько минут. Вы ведь не будете препятствовать работе полицейских, правда? Обычно это наводит следствие на лишние подозрения, а я уверен, что они вам ни к чему.

Инспектор благожелательно улыбался, почти с нежностью.

- Продолжайте, парни. Но побыстрее, побыстрее, - он с таким нажимом произносил приказ, что создавалось впечатление, будто они разговаривают на каком-то им одним понятном языке.

- Разумеется, это ваша работа, - кивнул Гарри без какого-либо раздражения. Последние фразы инспектора он отнес к разделу неудачных шуток, на которые даже реагировать не стоило. Вместо того мистер Уиллоби подозвал к себе горничную и, обычным голосом сообщив, что та может быть на сегодня свободна, гораздо более тихо добавил, чтобы та передала мистеру Воронцову, что в доме полиция и торопиться на рабочее место тому не стоило.

Горничная взглянула на мистера Уиллоби странно. То ли удивление и сухая скорбь, пятьдесят на пятьдесят. То ли презрение и осознание в той же пропорции. Не исключено, что она подозревала Гарри, ведь в девяноста случаях из ста убийца и правда муж. Статистика.
А теперь просьба спрятать Воронцова как будто усугубила какие-то её домыслы.
Тем не менее она кивнула и двинулась к черному входу - Воронцов имел странную привычку входить и покидать дом только через него.

Судя по тому, что Марк так и не явился, а инспектору, задержавшемуся на пятьдесят минуточек, пришлось наконец уйти, горничная справилась с приказом.
- Мистер Воронцов сказал, чтобы вы позвонили ему сюда, - шепотом произнесла она, протягивая бумажку с номером.
- Помочь вам с похоронами, мистер Уиллоби? - она наконец произнесла то, за чем действительно вернулась.

- Разумеется, помогите! - раздраженно бросил Гарри горничной, которая смотрела на него... Неправильно, короче, смотрела. - Бриджес, возьмите на себя организацию похорон. А я вынужден заняться иными делами. Ужин подайте к девяти.

Мистер Уиллоби решительно направился к выходу. Звонить Марку он будет с таксофона, что в другом квартале. А после в планах у дельца было посещение пары мест, и первым в списке числился адрес той шлюхи, что сбежала сегодня из его дома.

Слежки не было, хотя, как показалось Гарри, инспектор вполне был способен и не на такую пакость, лишь бы проверить все свои версии.
Марк ответил сразу. Во-первых, вряд ли позвонить ему могли многие. Во-вторых, он совершенно точно ожидал звонка Уиллоби.
- Гарри? - послышалось в трубке.
Они были на ты и называли друг друга по имени лишь в приватной обстановке, когда рядом не было слуг.

- Что "Гарри"? - Не смог сдержать раздражения мистер Уиллоби. - Элиза мертва. В доме полиция. Жди, тебя вызовут, как только найдут. Постарайся надолго не теряться. И лишнего не болтай. Что звонил - можешь и рассказать, про то, что в курсе - тоже...

Гарри помолчал немного, и добавил уже куда как более мрачно.

- Есть адресок, я хочу туда наведаться. А потом пойдем с тобой по старым знакомым. Стволы приготовь.

Была особая грань в их отношениях с Воронцовым, которую Гарри ни разу не переступал и которую он ежеминутно нарушал в общении с Бриджесом. Это унижения, пренебрежение и крик.
Марк был не так прост. Даже Уиллоби не знал, что он забыл в Нью-Йорке и от кого, в конечном итоге, скрывается. Его методы вызывали недоумение и порой страх даже у Гарри, но с тех пор, как Воронцов "поселился" в их доме, за безопасность можно было не беспокоиться. За исключением сегодняшнего дня, когда телохранителю как раз понадобилось отлучиться.
Тем не менее, смерть Элизы - единственное, что, на памяти Гарри, повергло Марка в замешательство.

- Убийство? - голос был холоден, как всегда. - Кого подозреваешь сам? Винни? Холодного Билла? Сучку Дороти?
(Последняя когда-то положила глаз на Гарри и в сердцах на каждом углу грозилась убить Элизу.)

***

Спустя какое-то время Марк подошел по названному адресу и был мрачен как туча. Он и так не отличался радостным нравом, но сегодня аж почернел от случившегося, на Гарри смотрел исподлобья, будто пытаясь угадать, что тот чувствует.
- Кого осчастливим? - единственное, что он спросил, когда наконец решил разлепить презрительно искривленные губы - его обычное выражение.

- Всех, - второй раз за день ответил Гарри. В первый раз - на вопрос о подозрении.

Он не собирался гадать и выяснять, кто посмел вмешаться стол трагическим образом в его жизнь. Этот город прогнил изнутри и черви, что выгрызали Большое Яблоко, слишком зажрались. Слишком уверенные в том, что им может все сойти с рук, они перестали уважать традиции: в личные разборки никогда не втягивались члены семьи. Убивать жен, похищать детей и все в таком духе считалось делом настолько позорным, что ни один уважающий себя "бизнесмен" не стал бы марать о такое руки.

Мы не в Техасе, в конце концов!

Марк был идеальным компаньоном. И мистер Уиллоби понимал, что здесь нельзя просто взять пару револьверов и пойти стрелять направо и налево. Нужен был план. Четкий. Эффективный. И он, Гарри, знал, что сможет такой разработать. Раньше методы Воронцова пугали его временами. Интересно, сумеет ли Гарри если не испугать, то хотя бы впечатлить этого русского?*

Потому что мистер Уиллоби планировал утопить Нью-Йорк в крови тех, кто имел возможность совершить это убийство. Не "был повинен" в нем - а попросту имел мотив и возможность.

Спокойно, не изменившись в лице, выслушал план Воронцов и лишь когда понял, что продолжения не будет, покивал задумчиво, покумекал, повращал шестеренки у себя в тяжелой голове и твердо ответил:
- Гарри, я с тобой, ты знаешь. И мы найдем убийцу, на копов надежды нет. И мы сделаем так, что он пожалеет. Но твой план похож на отчаяние. Тебе не идёт, - в словах Марка не было и капли жалости, он просто не знал, что это такое. Он излагал мысли рублеными фразами, подобно солдафону, всю жизнь посвятившему казарменной муштре, он абсолютно не владел мимикой, не знал, как делать слова мягче или ласковее, и потому ему можно было доверять.
Даже убийство в единственный день его отлучки можно было считать неплохой подсказкой. Марк был настолько предан дому, который охранял, что убийца мог быть уверен в своем мероприятии только в его отсутствие. Об отсутствии Воронцова знали лишь домашние.
- Давай устроим свой допрос.
Глаза его недобро блеснули, словно причинение другим боли было самым истинным его наслаждением.

- Да, ты прав. Я... Просто потерял на секунду контроль, - кивнул Гарри. - Пойдем же.

И, дождавшись, когда Марк повернется к нему спиной, всадил пулю тому в затылок.

Кто, как не Воронцов, лучше всех знал распорядок дня четы Уиллоби, план дома, расписание работы домашних и их привычек? Кто, как не он, мог передать всю нужную информацию убийце, очень своевременно свалив на похороны подруги, которые вполне мог устроить и сам, чтобы отвести от себя подозрения?

Слова, допросы - это удел полицейских и соглашателей.

Пришло время действовать.

Марк Воронцов с первым встречным допросы не устраивал, только другу мог предложить на такое пойти.Другу, который разделит с ним тяготы и мучения, устроенные совместно другим людям. Другу, который не станет упрекать в излишней жестокости, когда очередной допрашиваемый умрет до срока. Другу, который пожмет затем его окровавленную ладонь и пригласит на чашечку виски. Другу, которому, даже на секунду усомнившемуся в его, Марка, верности, он позволит пристрелить себя.

Падая, он будто сделал попытку повернуться, но для Гарри так и осталось загадкой, понял ли телохранитель, что произошло, или у него всё же остались вопросы к Гарри.

Уиллоби знал - ретироваться нужно быстро. Выстрелы слышали жильцы, а три встречи с полицией в день это плохая примета.
К тому же статусный Крайслер, на который пересела уже половина нью-йоркских воротил, оставив Форд рабочему классу, был чересчур заметен и потому оставлен в соседнем квартале.
Взвизгнули шины и спустя десяток минут хозяин прибыл в свои владения.
Машинальный взгляд на диванчик в холле, где посиживал Воронцов с неизменной книгой или газетой. Странно, что чтение классики так и не воспитало в нём любовь к прекрасному и тягу к добру. Но, видимо, старого пса трудно было приучить к новым фокусам.

В гостиной какие-то люди возились с носилками. Гарри понял, что начались приготовления к похоронам. Сейчас покойницу перевезут в похоронное бюро, где из нее сделают приличный, даже красивый труп, который не стыдно и при погребении показать.

- Покойница готова, - чопорный голос раздался с верхней с ступеньки ведущей на второй этаж лестницы. Бриджес занимался похоронамм, как и было приказано.
Мужчины подхватили носилки, чтобы подняться, но заметив Гарри, поклонились, сторонясь и пропуская его вперёд.

- Хорошо, - задумчиво пробормотал Гарри, наблюдая за тем, как "похоронники" выносят тело его покойной жены. - Благодарю вас, джентльмены.

Уиллоби придержал для них дверь.

- Бриджес, собери всех в зале. У меня срочные и, боюсь, печальные новости, которые не терпят отлагательств.

В зале собрались слуги. Фрэда на месте не оказалось.
Горничная без конца утирала красные распухшие от слез глаза, повар выразил соболезнования и, потупившись, смотрел в пол. Бриджес вытянулся по струнке, лицо не выражало ни грамма эмоций. хотя Уиллоби видел, что из всех троих он нервничает больше всех.
На вопрос о Фреде никто ничего вразумительного не сказал - просто ушел, сразу после Уиллоби.

- Я узнал нечто важное, - начал Гарри, вышагивая по залу. - Нечто важное - и ужасное. Настолько, что лишние уши нам ни к чему. Я прошу вас о терпении и полном повиновении. Как только уйдут работники похоронного бюро... Я расскажу вам, в чем дело.

- Тогда я их потороплю, - заявил Бриджес и двинулся к лестнице. - И закрою за ними дверь.
Позволения он спрашивал редко.

- Так и сделай, - кивнул вслед мажордому (о, ненавистное слово!) Гарри. - Элеонора, крепитесь, вытрите слезы. Сейчас, как никогда, нам следует держаться...

Мистер Уиллоби взял паузу, которая длилась вплоть до того момента, как посторонние из дома ушли. Он дождался возвращения Бриджеса и демонстративно запер дверь зала за ним, как бы показывая, насколько важные известия приберег для слуг.

А затем достал револьвер. Первую пулю словил мажордом. А дальше Гарри уже и не помнил.

Бриджес нервничал с тех пор, как вернулся. Да что там. Таким нервным Гарри его не видал с утра, когда тот пришел докладывать о смерти Элизы. Во всяком случае, когда Уиллоби достал револьвер, Бриджес достал свой. Выхватил, точнее. Иначе можно было не успеть.

Выстрел. Точнее, два, слившихся в один.

Вот и все. Нет больше пути назад. А чего он, собственно, хочет добиться? Мести? Справедливости? Странный ты выбрал способ, мистер Уиллоби.

Да только поздно думать об этом. Пули летят, крови хотят.

Бах! Бах! БАХ!

А я ведь думал, что это не твои методы, Гарри.

Неужели ошибался?

Уиллоби почувствовал себя нехорошо, когда первые пули вошли в Бриджеса. Сознание как будто плыло и ускользало, картинка норовила рассыпаться и в таком вот состоянии он завершил свою миссию.

Сильно испугаться успел лишь повар. До него очередь дошла последней. Бриджес как будто ждал и проиграл достойно - успев выхватить пистолет и даже выстрелить, правда в пол. Горничная вскрикнула, прежде чем упасть. А вот чернокожий Картер чертовски удивился, испугался, но напоследок в глазах его промелькнуло что-то вроде сочувствия пополам с разочарованием.
Только после того, как его грузное тело с грохотом приземлилось на пол, Гарри понял, что исчезает.

***
Было темно. Рэнди лежал носом в пол и всматривался в блестящий паркет, ничего впрочем не видя перед собой. Он помнил, как удирал, помнил много крови и противного Бриджеса, но поднявшись обнаружил себя в бывшей комнате управляющего домом старика. Он отхватил себе лучшее из всего, что было на первом этаже - залу, с роскошной лепниной и паркетом, где наверняка проводились званые вечера году эдак в двадцатом прошлого века. Он провонял ее своим стариковским смердящим бельем, кучей гниющих ненужных никому вещей, спиртным и сигаретами...

Да вот что странно. От запаха не осталось и следа. Напротив, пахло каким-то недешевыми духами, Рэнди находился посреди бутика, называвшегося тривиально, но из-за брендового баннера во всю стену почему-то дорого - Margaret`s.
А может, ему только кажется, что он в том же самом доме...

Такое бывает - вроде задержишь дыхание, чтобы не нюхать вонь, отойдешь на несколько шагов, делаешь вдох - а все равно смердит. И только потом появляются новые запахи. Вот и проклятый "аромат" стариковский все еще щекотал ноздри, прежде, чем уступить место каким-то духам. Причем, судя по тому, что запах был ему незнаком - дорогим духам.

Башка раскалывалась на части. Во рту стоял ужасный сушняк. Срочно надо было что-то сожрать, а то блевать было решительно нечем. В сознании Рэнди возник образ четвертьфунтового с сыром. Покрытый липкой, мерзкой испариной, оперевшись на дрожащие руки, он поднялся с пола...

Припоминая, что вроде бы падал мордой в кусты.

В зале было темно, горела лишь подсветка вывески, да подсветки маленьких квадратных витрин, в которых были выставлены самые дорогие, судя по количеству цифр в ценнике, образцы.
Под вывеской тоже были слова, которые поначалу расплывались, а теперь обрели смысл "С 1930-го".

Рэнди был окружен духами и только ими, в интерьере магазина преобладал белый и золотой. Много белого и золотого. Мигали камеры наблюдения красными глазками, сигнализация угрожающе нацеленная на любой чих, каталоги с продукцией, старые фото на стенах. "Дом Уиллоби" гласило первое и строение показалось ему знакомым, "Открытие "Margaret`s" с девушкой в белом и молодым мужчиной, надменно улыбающимися в кадр возле того же самого дома, правда уже с витриной во весь первый этаж, где кабинет, Тильда, кровь, ковер, Бриджес.... Третье фото уже цветное - "Пятидесятилетие основательницы бутика" - та же девушка, слегка постаревшая, в окружении детей и внуков. Прекрасная жизнь досталась этому дому...

Голова у Рэнди кружилась. Видел вроде одно, а вроде - и совсем другое. Все было похожим и незнакомым одновременно. Одно было ясно совершенно точно, определенно и в единственном значении: он опять в жопе. Каким образом он умудрился напиться и очутиться запертым ночью в магазине дорогущих духов было совершенно неясно, но вот досиживать тут до утра было весьма чревато. Тырить духи он не собирался, потому что сбывать их было некому и некуда. Впрочем, одну коробочку заприметил - можно будет презентовать Тиль...

Тут в голову клоуна словно ударил молот и он будто сознание на секунду потерял. В глазах потемнело, мысли разбежались и в кучу он себя собрать смог только через полминуты.

Итак, план.

Заприметить какую-нибудь тяжелую хрень, чтобы выбить окно, в случае, если дверь изнутри не откроется. Захватить духи и свалить отсюда. И пощупать кассу дробь сейф на предмет вчерашней выручки.

О, да, детка. Жизнь-то налаживается!

Первое, что Рэнди увидел на пути к кассе это озорно подмигивающие глазки камер. Они как будто предупреждали, что именно по этому маршруту расположено нечто важное. Однако судя по пустой небольшой стоянке перед зданием, он все еще не был замечен.
Откупорить кассу - дело раз плюнуть, да только внутри оказалось несколько сотен, а это, судя по размаху бутика, не более процента от дневной выручки, но на безрыбье и семь сотен - деньги, да вот только с ними еще уйти надо. Огнетушитель, замаскированный винтажной тумбочкой, полетел в витрину ласточкой, но от удара та не рухнула, лишь покрылась паутиной трещин. А вот уши решительно заложило от свиста сигнализации.
Надо чем-то потяжелее, но кроме кассового аппарата да нескольких десятком стеклянных флакончиков, как будто ничего и нет.
Да нет, вот тяжелые кресла, вот диванчик. Все они летели в витрину, пребывая в ужасе от подобного обращения. Противоударное стекло растрескалось и повисло на плотной пленке, сдерживающей его. Оставалось ждать или прорываться насквозь.

Ждать приезда охраны. В дорогом бутике. В кармане флякончик. В смысле флекончик. В смысле пизурок. Дорогой. Касса вскрыта. Стекло разбито.

Вот. Уж. Нет.

И Рэнди, матерясь по-черному, пошел на прорыв, намотав на руку кожаную куртку.

Стекло осело, пленка поддалась и пропустила клоуна наружу.
Совсем рядом взвыла сирена.
Но Рэнди успел спрятаться за углом.
Поливал дождь и невозможно было разглядеть, что еще поменялось, но он видел, что весь первый этаж занимал бутик, а на втором горел свет. Почему, впрочем, находившийся там не отреагировал, оставалось лишь догадываться. А может и не было там никого.

В голове все еще шумело. Что это была за хрень с изменяющимся домом? Куда делся старикан? И была ли там Тильда? А если нет - может, жива? Может, он, Рэнди, просто удолбался и ему все привиделось?

Вопросы кружили голову - и мир кружился вместе с ней. Надо было пожрать, и клоун направил свои стопы в сторону ближайшей круглосуточной забегаловки.

Уж точно там его копы искать не станут.