[D&D 5] Ковчег голода | ходы игроков | Глава 3. Дорога к Драконьему копью.

- Нас в сроках не ограничивали, вроде. Я за аппетитные холмы юань-ти, - пожал плечами драконид.

— В каком смысле "аппетитные холмы", — робко переспросил Юншен, прикрывая плащом накладные буфера. Как ни пытался следопыт подогнать волшебный доспех под себя, тот ни в какую не поддавался. Нагрудник магическим образом подчеркивал женственность фигуры. Но ведь и от копий защищал же ж!

      Принимая трубу от Юншена, Шакира что-то смутило, но что именно он не понял, пока. Оглядев окрестности в трубу, он передал её ящеру. Но когда тот сказал нечто странное и охотник стал при этом странно себя вести... бедуин, наконец, понял, что его смутило в товарище. Он несколько раз проморгался, но женственные черты тела у товарища не пропали. И товарищ ли это их? Ловким движением он вынул кинжал из сапога и зайдя за спину ЮншенИ, попытался взять её в захват и приставить нож к горлу.
      - Кто ты? - они всё время были друг у друга на виду, почти. Он не видел его только ночью и утром, когда сам уходил на рынок, а тот бегал к реке... - Куда ты дела брата Ли?

— Шакир, ты чего, это же я, — непривычно тонким голоском протянул Юншен, пытаясь избежать настырных объятий. Следопыт для пущей убедительности сорвал с лица бороду, но, наверное, лучше бы он(/она/оно) этого не делал... Его милое личико очень плохо сочеталось с застывшей гримасой отвращения.
— Не нужно меня лапать своими ручищами! Ты когда в последний раз мылся вообще? Я тебе не какая-нибудь пустырная ослиха, могу и копытом звездануть! Понял?

Неожиданно для самого себя, Юншен начал истерить.

— О, как же мне всё осточертело! Проклятые дроу! Раскопали в своей норе полоумных кретинов и работай теперь с ними, — шу указал на рабский ошейник, болтавшийся на его тонкой шее, — Это по вашему что такое?!

Прочувствовав весь трагизм ситуации, рабыня опустилась на колени и горько заплакала, прикрывая лицо руками. Её прекрасные антрацитовые кудри были перепачканы кровью троллей.

— Ну вот, теперь еще и ноготь сломался! — бедняжка заревела пуще прежнего, отчаянно привлекая к себе внимание.

      Ошейник был почти неопровержимым доказательством, но что тогда могло с ним случиться? Не убирая кинжал обратно, Шакир уставился на чёрного ящера с немым вопросом на лице: "Ты ей веришь? И что нам с ней делать?"

- Спокойно! - рявкнул на истеричку Тархун.
Затем продолжил более спокойно:
- Идём холмами, действуем по плану. Если что-то идёт не по плану, то импровизируем.
Драконорожденного не беспокоила внезапная смена пола спутника. Его сейчас беспокоидло, что на нём, как на животном надет ошейник, и его это не устраивало.

Девушка вспомнила, что в её чемоданчике с воровскими инструментами имелось небольшое зеркальце на длинной ручке. Она вынула приспособленьеце и стала в него глядеться, приподняв бровь от изумления.

— Кто же... она? Юн... шен... или... она... Юн... она... Юнона!

От радости, вызванной соотнесением себя с собой, глаза арбалетчицы засияли янтарным цветом. Она поднялась на ноги и обтрусила грязь с коленей.

— Юнона, — вновь произнесла незнакомка, приветствуя соратников, — Не знаю, что здесь случилось, но нам пора двигаться дальше. Если вы закончили с допросами, подбирайте челюсть и выдвигаемся. У нас всего пару часов до заката.

Внезапно у всех в головах зазвучал голос дроу:
- Итак один из вас, идиотов, решил будто я шучу и попробовал снять ошейник. Я вас обрадую - он мертв. Теперь кратко и по существу доложите обстановку и чем вы заняты?

      - Идём к драконьему копью. Юншен стал Юноной... - сообщил всё ещё недоумевающий Шакир.
      Больше ему нечего было сказать, оттого он стал помогать высвобождать повозку из маскировки, чтобы можно было двигаться дальше.

— Ой, слушайте! Ковчег уже почти в наших руках, но... Клянусь вам, всё как-то наперекосяк пошло. Паладины Элтугарда знают о разведчиках из Подземья, так что сезон охоты можно считать открытым. Нам до сих пор удалось выжить только благодаря первоклассной маскировке. Что у вас в груди вообще — сердце или камень? Хватит издеваться, мы же по собственной воле идем на сотрудничество! Пришлите подмогу или вы потеряете ценных агентов, а ковчег будет утерян навсегда.

"На полпути к Драконьему копью, убили пару огров...", - Таддраг прислушался к происходящему на дороге и вроде как схваткой там и не пахло, - "В данный момент уклоняемся от встречи с патрульным отрядом."
"Да, ещё, потеряли орка. Он отстал" - больше говорить было нечего и полудракон напрягся ожидая новую волну усталость идущего от ошейника, как в тот раз.

- Пройдите по дороге до вечера, - приказал дроу, - Потом свернете на север. К вечеру следующего дня найдете холм с раздвоенным деревом на вершине, там вас будет ждать тифлинг - он ваше подкрепление. Там я с вами и свяжусь.

      В последнее время латник с закрытым шлемом, стал совершенно неразговорчив, как будто его подменили. От него совершенно невозможно было добиться ответа, он только смотрел остро через прорезь шлема как будто мысленно насаживая собеседника на клинок и с толком разрезая от мягкого пуза до грудины. Неприятное ощущение, но дальше взглядов дело не шло. Таддраг разворачивался и уходил чтобы заняться очередным своим раундом тренировок с алебардой.

      Потому достигнув приметного дерева драконорожденный некоторое время постоял рассматривая тифлинга, после чего снова занялся тренировками, чуть в стороне. Индифферентный ко всему происходящему. Вполне возможно он даже не заметил перемен произошедших с Юншеном, по крайней мере никакого удивления он не высказал.

После разговора с дроу воцарилась гробовая тишина — не было произнесено ни слова. Скитальцы понимали, что у них нет другого выбора, и потому покорно брели по дороге, пока солнце освещало путь, а затем свернули к холмам. Теперь уж полная луна должна была взяться за дело. Однако небо вскоре затянуло тучами, и землю окутал первозданный мрак. Спутники зажгли свои факелы, чтобы хоть как-то различать дорогу. Казалось, что там, где заканчивался свет огней, начиналась холодная и всеобъемлющая пустота. «Это Шар, Хозяйка Ночи, плетет заговоры из теней», — говаривал суеверный люд Калимшана, когда «волчье солнце» покидало небосвод. Но следопыту до тех предрассудков не было никакого дела. Юнона не робела, а даже наоборот — малость приободрилась. Опытной охотнице было известно: самое опасное, что скрывается во тьме — это она сама.

И все-таки группе пришлось остановиться и разбить лагерь, ведь не все одинаково хорошо чувствуют себя в темноте. Юнона подыскала неплохое место для ночлега — на южном склоне каменистого холма. Там было сухо, неподалеку протекал ручеек, а небольшие валуны защищали от назойливого ветра. Измученные путники достаточно быстро отошли ко сну, но девушке всё никак не удавалось забыться. Она долгое время следила за костром, предаваясь расплывчатым воспоминаниям о бытности в горах, сразу после ухода из родной деревни. Те, кто слушал рассказ охотницы, должно быть, заметили, что о себе она говорила исключительно в третьем лице, будто отрекаясь от прошлого.

Ночь была длинной и практически бессонной. Только работа помогала отвлечься от дурных мыслей. Юнона решила немного модифицировать свой арбалет, добавив ему скорострельности. Орудуя отцовским ножиком, она прорезала канавку для второй стрелы, а затем продублировала спусковой механизм. По задумке, это позволило бы совершить два поочередных выстрела с минимальной задержкой. Оставалось опробовать ствол на практике.

Следующим утром, вслед за первым туманом, группа выдвинулась на север. Атмосфера в этих краях была по-настоящему таинственной. То здесь, то там виднелись руины древних храмов Юань-ти, однако эти места производили впечатление давно заброшенных. Тропы и разломы мелких скал густо поросли осокой, местность кишела змеями. Ближе к закату, соратники заприметили раздвоенное дерево, одиноко возвышавшееся на вершине холма. Под деревом сидел таинственный незнакомец в рваном плаще. Юнона еще издали разглядела рога и хвост, а теперь заметила и ошейник из черной стали. Никаких сомнений не осталось — наш пациент. Охотница стремительно зашагала к нему.

      - А вот и новое указание... - дроу выдал им новое указание, и им теперь нужно было лишь последовать у указанному месту.

      На ночном привале он был как обычно молчалив, занимался разогревом еды - мяса, что он заготовил прошлой ночью. Этим вечером он предлагал "мясо в мешочке", что он запекал со специями в золе. Его он разогревал на сковороде, а пряный аромат бил в ноздри рабам - бедуин прерывал всяческие попытки спутников урвать кусочек до того, как прогреется вся посудина с едой. Ох, как же он скучал по такой еде в той дыре, что зовётся Подземье... Рассказы Юноны он слушал, но не сильно то и вслушивался.
      После еды, повар-каннибал погрузился в медитативный сон. Ему надлежало восстановиться после дня перехода и боя с ограми, хоть тот и был коротким, но зато поучительным - его самого чуть было не размазали, а Юншена, т.е. уже Юнону, чуть было не прошили насквозь.

      - Тифлинги... их мясо плохо поддается термической обработке... - все что сказал бедуин на подходе к дереву. Спрашивать новенького о чём-либо, он не видел смысла, лишь сухо представился - Шакир.
      Рядом с деревом тренировался и консервная банка, что ушёл на болота ранее. Не сказать, что человек был удивлён этой встрече, но каких-либо приятных или вызывающих отвращение эмоций он не испытал: "Жив и ладно, хорошо если нам поможет." - таков был его примерный ход мыслей. Теперь оставалось дождаться в голове голоса остроухого деликатеса.

Скамос Гияда спал и видел сны. Ночь он привествовал, как приветствуют давно потерянного друга - только ночью сознание может расслабиться, и больше не балансировать как лодочник на гребне волны, рискуя быть поглощенным потоком мыслей. Иногда Гияде казалось, что это не его мысли, а мысли кого-то другого. Или он сам сон какого-то бога. Сны жаркие, напряженные, и одновременно тягучие как жилейка. Ночью такого не было, и его мысли текли легко как вода горного ручья. Смотря на зеленые небеса с десятками солнц-светлячков он чуствовал себя почти как дома.

На самом деле подобное состояние не было чем то страшным - тифлинг с ужасом вспоминал первые месяцы новой жизни, с их перепадами между абсолютным блаженством и адским кошмаром. Когда сама реальность будто коробиться вокруг тебя, а Ад выходит с твоей головы наружу - жить не очень удобно.

Он спал эту ночь, и следующую, и день между ними, охраняемый светящимся глазом Мерзости. Тварь заботливо патрулировала местность кругом, и жрала (или пыталась сожрать) любое приближающееся создание. Вполне в духе Смотрящих. В какой-то мере мере, колдун был ей благодарен. Если бы мини-бехолдер еще мог паразитов из ног выгризть, не тронув сами ноги, было бы благодарен еще больше...

Скамос Гияда спал под сенью кривого дерева и одновременно стоял посреди выжженной пустыни под зелеными небесами. Вокруг был только ветер, песок из тысячи кристалов и далекая мелодия флейты. Что ж, пойдем на звук, чего терять.

Флейтист показался вскоре - его гранитовое тело походило на обветренную древнюю статую, а тонкие руки - на погнутые металлические прутья. Раздвоенная голова пристально смотрела сразу сотней глаз.На минуту тифлинг оторопел, пока не выдавил из себя смесь беспокойства и восхищения:
- Я должен убить тебя?
Статуя только улыбнулась:
-Я СИЖУ ЗДЕСЬ УЖЕ ТЫСЯЧИ ЭОНОВ, А ТЫ ТОЛЬКО ОДНА ИЗ МНОГИХ МЫСЛЕЙ, ПРИШЕДШИХ КО МНЕ. ТЫ НЕ МОЖЕШЬ МНЕ НАВРЕДИТЬ.
- Ты тоже сновидец? Каифон послал тебя помочь?
-Я ТАКОЙ ЖЕ ПУТЕШЕСТВЕННИК КАК ОН, ИЛИ ТЫ. ТОЛЬКО МОИ ПУТИ ПРОХОДЯТ НЕМНОГО ДАЛЬШЕ ТВОИХ. СМОТРИ, И НЕ ПРОПУСТИ ОТКРОВЕНИЕ...
Гром заглушил последние его слова, а затем небо раскололось. Из раны цвета ржавчины показался огромный шар базальта и плоти, покрытый трещинами как лицо старика морщинами. И саме странное - планета действительно имела лицо, мертвое и скорбное. Кажеться, так выглядит отчаяние. Планета плыла в небе медленно и торжественно, как похоронная процессия.
-Что это?
-МЕРТВОРОЖДЕННЫЙ МИР. ЕГО ОСТАНКИ БУДУТ ЗДЕСЬ ВСЕГДА. ЕГО КРОВЬ ПРОЛЬЕТЬСЯ НА ЭТИ ПЕСКИ.
Мертвый мир медленно летел над их головами, теряя куски плоти и камня по пути. Огромные фрагменты с грохотом падали на песок, сопровождаемые лентами крови и гноя. Некоторые части падали совсем рядом - пузырь крови размером с человека с плеском врезался в стеклянную дюну под их ногами.
-Он был живым? Целая планета - одно существо?
-ДА
-Почему он умер?
-ТЫ ЗАДАЕШЬ СЛИШКОМ МНОГО ВОПРОСОВ ДЛЯ МЫСЛИ. СМОТРИ.
Капля крови розбухла и превратилась в человеческую фигуру, которая неспешными амебоподобными движениями направилась к ним.
-Что это? Тот, кого я должен убить? Почему бы не сделать это сейчас...
-ПОТОМУ, ЧТО ТЫ ВИДИШЬ ЕГО СНЫ. ЭТО ТОЛЬКО ВИДЕНИЕ.
Капля тем временем словно пыталась оформиться, приобрести какой-то определенный вид. Получалось у нее не очень. Со скоростью калейдоскопа менялся внешний вид - от младенца до цветущего юноши, от возвышенного скелета в короне к полупрозрачному призраку. Ни одно обличие не держалось дольше нескольких минут.
-Ты мертв, не так ли? И тебя я должен убить еще раз? - Гияде хватило смелости обратиться прямо к капле, которая впрочем или не услышала, или не поняла вопрос. - Чем же ты умудрился провиниться перед Каифоном?...
-ПУТИ БОГОВ НЕИЗВЕДАННЫ. УТЕШАЙСЯ МЫСЛЬЮ, ЧТО ОБЛЕГЧИШЬ МУКИ ЭТОЙ МЯТЕЖНОЙ ДУШИ. К СОЖАЛЕНИЮ, Я НЕ МОГУ СКАЗАТЬ НАСКОЛЬКО ОН СИЛЕН, И ГДЕ ТЫ С НИМ СТОЛКНЕШСЯ. НО БУДЬ УВЕРЕН - СКОРО.
- А как на счет награды? Покровитель должен помогать своему...
-ФРАГМЕНТ ПНАКОТИЧЕСКИХ ТОМОВ. И ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ ОШЕЙНИКА
Наступил момент тягучей тишины, и Гияда, пораженныйдо глубины души обеими обещаниями, невольно потрогал шею, на которой в даный момент ошейника действительно не было.
-Действительно. Я согласен.
-БУДТО ТЫ МОГ БЫТЬ НЕ СОГЛАСЕН, МАЛЫШ. - улыбнулось создание. - НО ЗАБАВНО СМОТРЕТЬ НА СТОЙКОСТЬ ВАШИХ МОРАЛЬНЫХ ПРИНЦИПОВ. ТОЛЬКО ЧТО ТЫ ЖАЛЕЛ ЕГО, А ТЕПЕРЬ ГОТОВ УБИТЬ.
-Мы все только пылинки на ветру из Далеких Миров, путешественник. Ты, я и он. Я просто помогу ему продолжить его путешествие дальше, в новые Вселенные и планы мироздания. Считай это актом жалости, а меня - великим благодетелем.
-СКАМОС МИЛОСЕРДНЫЙ, КОТОРЫЙ ПОЛУЧИТ ЗА СВОЕ МИДОСЕРДИЕ ОБРЫВОК ВЕЛИЧАЙШЕГО ЗНАНИЯ- ЗВУЧИТ ЗАБАВНО. МНЕ НРАВИТСЯ ТВОЙ ВИД.
Скамос промолчал. Он смотрел в туман, в котором исчезал мертвец-жертва, и думал... думал о том, как вме же здесь жарко. А эти песчинки из засохших слез. Ранят будто кинжалы. Они кстати подписаны, каждая. Только чернокнижник не мог понять, на каком наречии это письмо.
-СМОТРИ ОСТОРОЖНО, ТУМАН ПОГЛОЩАЕТ НЕРАЗУМНЫЕ УМЫ И НЕЗАЩИЩЕННЫЕ ДУШИ, БУДОРАЖА ВОСПОМИНАНИЯ. А теперь время в стойло, раб. - последнее предложение прозвучало прямо в его голове.

Гияда подпрыгнул как ужаленный и резко обернулся. На него пыхнуло одновременно могильным холодом и адским жаром. На месте создания уже стоял иллитид, огромный, оранжевый в крапочку, тот самый ублюдок из Подземья. Ландшафт изменился следом, и колдун почуствовал себя по шею в воде, скованым незримыми пути, напуганным и неспособным двигаться и даже кричать.
-Вопи, потому что пришел твой час!
И Скамос Гияда завопил... и проснулся.
***
В прохладном вечернем Фаеруне не было ни мертвых планет, ни иллитид. Бывший подмастерье волшебника тяжело дышал, хватая рто воздух, и натягивая плащ на себя сильнее, будто пытаясь в нем спрятаться.

"Это же все сон. Спокойно, вдох-выдох".
"Трус" - грубый внутренний голос вмешался
"Заткнись"
"Ты как дитя, неспособное отличить правду от вымысла. Это уже было" - это уже второй
-Заткнулись оба!
Чернокнижник вздохнул. Да, они правы. Это уже было. Далекие Миры опасное место, там есть миллион хищников и угроз, пытающихся пожрать вашу душу, разум и тело. Интересно, что увидел путешественник в тот момент?
"Наверное, это теперь неважно. У меня появилась цель, и этот оторванный лист на ветру имеет наконец куда лететь."

Рука сама поползла к разбросанным по поляне клочкам бумаги - кто-то из покойных товарищей когда-то украл записную книгу. Вскоре, они покрылись густой вязью глубинного наречия, иногда в три слоя. Когда кончилась бумага он начал писать на костяшке, кусочке челюсти, который собирался использовать как фокусировку для магии. Потом пошел черед листьев и земли, и, только когда перо затупилось, тифлинг наконец-то опомнился. С ужасом осмотрев свое творчество, он вздохнул и тяжело откинулся на переплетенные коренья.
-Да, иногда это слишком тяжело. Или ужасно. Или и то, и другое вместе. Как думаешь, Мерзость?
Мерзость не ответил, он просто и висел в воздухе и подозрительно принюхивался к бумаге.
-Поди сюда, тварь, я тебя накормлю.

В тот самый момент он и заметил гостей. Четыре странные личности. Два ящера (они всегда выглядят подозрительно - кто доверяет хладнокровным, а?), человек... взгляд остановился на полукругах ниже шеи - женщина. Последний - мужчина, тоже человек, выглядит так, будто жрет других человеков. "Надеюсь, они не убьют друг друга как те, прошлые". Колдун неторопливо поднялся - ноги затекли.

-Привет, ээ... Я Скамос Гияда. Меня послали вам помочь. Или вас мне. Я не помню. Впрочем не важно. Мы должны вместе захватить что-то очень ценное. - он еще раз вздохнул. - Мои прошлые друзья пали смертью дураков, остался только я. Надеюсь, вам повезет больше. Ах да, я колдун. Ну вы поняли. А это Мерзость. Он кусаеться. Хотел бы предложить вам быть как дома, но дома-то нет. А так - надеюсь мы сработаемся. - все это он сказал своим обычным отстраненно-задумчивым голосом, хотя в конце даже попытался улыбнуться. Наверное у Мерзости получилось бы лучше.

"А потом, когда все закончиться, все будет зависить от везения - если повезет я освобожусь и брошу вас, если не повезет - придеться от вас избавиться".

"Вы добрались?" - не замедлил раздаться в головах голос дроу, - "Завтра, поутру идите к замку, только не со стороны дороги, а с севера, со стороны холмов, там есть пролом в стене. И не подведите меня идиоты."

Юнона подошла к безумцу, пытаясь не выказывать отвращения. Мерзость был похож на липкий кишечный сгусток с глазами, чем полностью оправдывал свое прозвище.

— Держи эту тварь от нас подальше! Меня мутит от одного только вида.

Охотница с недоверием осмотрела колдуна. Знание языка тела животных давало первичное представление о новом спутнике... Бегающий взгляд и неуверенная стойка говорили о болезненном непреодолимом чувстве угрозы. Некоторые вещи явно не подходили магу по размеру и, скорее всего, принадлежали кому-то другому.

— Что, ты говоришь, стало с твоим предыдущим отрядом?

Девушка завела руку за спину, нащупав рукоять арбалета. Она хотела верить Скамосу, но всё это выглядело слишком уж подозрительно.

Отлично. Просто превосходно. Болтать с архисукой оказалось не обязательно. Но она уже задолжала получить в морду. Раз этак несколько. Пусть только появится возможность.

      Оглядев Мерзость, Шакир попытался представить нечто, только ему понятное. В итоге, он решил, что Мерзость лучше есть, ну или в самом крайнем случае, когда уже даже кожаные сапоги будут съедены...
      - Голодная, что ли, раз кусается? - выдал очевидный вопрос тот, кто думает больше о еде, нежели о чём-либо ещё - Ты кормить её пробовал?

      - Голодная, что ли, раз кусается? - выдал очевидный вопрос тот, кто думает больше о еде, нежели о чём-либо ещё - Ты кормить её пробовал?



-Она ест почти все время, нападает на созданий больше себя по размеру. Это не голод, Мерзость просто от природы такой. Чего еще можно ждать от порождений безумного ума бехолдеров, а? Этот безумец думает, что вы знаете тех уродливых созданий из Подземья - как Мерзость только больше. - пожал плечами колдун - Зато он очень послушный, главное не дразните его. Мерзость, сюда!

Смотрящий, который как раз обнюхивал женщину, торопливо подлетел к хозяину, и принялся кушать кусок мяса из его рук.

— Что, ты говоришь, стало с твоим предыдущим отрядом?

-Паладины случились. Я отстал от них - никто не хочет слушать этого безумца! - и они так активно пытались убить друг друга, что напоролись на этих железных людей. Получилось спрятатся в дупле дерева и переждать... В конце-концов, вы можете спросить о подробностях нашего общего хозяина, он все подтвердит. Из этой истории проницательный ум может вынести некоторый урок.

— Железные люди, братоубийство... Ладно, тифлинг. Допустим, ты говоришь правду. Если нам суждено путешествовать вместе, имей ввиду: в отличие от других бандитов, наш отряд хорошо организован. Мы следуем определенному кодексу правил, помогающему не перебить друг друга.

Юнона достала из рюкзака потрепанный пергамент и протянула его колдуну. Хартия гласила:
"Сила банды в её единстве. Каждый член группы одинаково важен. Сперва говорим, потом бьем. Спорные вопросы решаются при помощи голосования. Добыча делится поровну, согласно стоимости. Шестая часть от награбленного идет в общак."

— Если есть возражения - говори сразу. Если нет - добро пожаловать в команду.

-Какие здесь могут быть возражения? Полностью согласен.