Туман | ходы игроков | РЕЙД II: "АНТРАЦИТ"

...

Встаю. Отплёвываюсь. Поискал глазами выпавшее из рук мачете. Пока нагибался на оружием, наскоро провёл рукой по волосам вытряхивая из них пыль и строительный мусор. Коротко ругнулся заодно. Не то, чтобы прям жёстко, но словечко это в приличной компании не в ходу.

И только после этого испугался. Да-да, именно в таком порядке всё и произошло. Просто как-то не сразу сообразил, что эти прут на меня и моих товарищей. И что Доезжачего рвут на части. Эва или Борис? Борис или Эва? Выбор очевиден. Ведь очевиден же.

С ума сойти.

Она ведь меня не простит если наплевав на всех и вся ломанусь её защищать. И я бросаю на помощь Борису.

Я много думаю, но медленно соображаю. Сердце желает, чтобы я был ближе к Эве. Но Борису нужна помощь. Прямо сейчас. Сию секунду.

Я открываю рот, чтобы что-то выкрикнуть, но не издаю ни звука.

- Ой пиздеееец. - Только и успел сказать, а здоровенные уроды уже разнесли баррикаду и повалили Доезжачего. Вслед за ними в пролом рванулась орда упырей.
Надоев, оказавшись слишком близко ко всему этому делу, споро огляделся в поисках путей отхода, таковых не нашел, а потому, внутренне приготовившись к смерти, дернул из петли свой хлипкий туристический топорик.
- В ножи их! Ааааа!

Банг банг

Ну вот он, это момент. Когда одна нога тут, а другая уже там. И где же вся жизнь, что перед глазами обязана пронестись? Ни одного трейлера не промелькнуло, странно. Словно и не жила вовсе.
Со стороны Эва даже чересчур флегматично выглядела. А чего волноваться - сама же пошла, сама русскую рулетку крутанула. Теперь делай, что должна и будь, что будет - принцип на века.

В груди всё еще разливалось тепло после вчерашней ночи и Коган последовала за Сердюком, на ходу доставая всё необходимое - Кабана на ноги поставить, раз плюнуть. Пока он один такой... Но Эва решительно делает своё, времени мало, она должна успеть и успеет сделать всё возможное.

Была у Коган привычка такая - взять и успеть за единицу времени больше, чем человеческому организму по силам. Такая вечная игра - получится или нет. На адреналине, на бесконечно-дедлайновом адреналине жила и работала Эва Коган. Хотя, отчего же жила? Вот она, и сейчас вертится-крутится, маленькая, сосредоточенная, равнодушная с виду и злющая внутри.

Поблизости оказался Надоев. Эва не могла припомнить, сколько слов сказала ему за всё недолгое знакомство. В голове была цифра "0". Но сейчас не словами тут всё измерялось и даже не сердцем. Мельком взгляд на Сердюка, возможно последний, возможно каждый взгляд последний... и Эва бросается на помощь, в очередной раз убрав подальше все хотелки и эмоционально-мозговые приманки.
В конце концов, ничего этого нет, всё есть иллюзия. Так её учил сокурсник-буддист. Но это уже совсем другая история...

Вздрогнул Корягин от эмоций, что мутант передавал ему прямо в голову. «Вот оно как… Тоже ведь как и все мы боишься смерти и выжить хочешь. Люди ведь точно также жить хотят, а для этого приходится отправлять таких добытчиков как мы на то, чтобы обеспечить свою стаю теплом и едой, иначе стая не выживет.» Ведете мысленный диалог с мутантом Павел, и плевать на то что тот его возможно не понимает или уже не слышит, мысли в голове правда ворочаются с небольшим усилиеми, но это ничего, это пройдет. Вот несколько глубоких вдохов и в голове, хоть и не полностью, но проясняется, несколькими неприцельными выстрелами из ТТ шугает упырей, что на Доезжачего накинулось, убить не убил, но хотя бы шуганул с его тела и предоставил медику возможность действовать.
— Коган! Помоги Кабану! — Кричит девушке, почему не сам отправился помогать? Да в башке штормит и руки трясутся в критической для оказания помощи амплитуде. Не справится он с этим трудом, а вот заменить на время лечения Бориса в строю защитников вполне, подняться на ноги только надо… Челюсти вместе сжать, головной мотнуть из стороны в сторону, одной рукой вставить пистолет в кобуру, опереться уже обеими руками об твердь земную и чуть пошатываясь встать, еще несколько глубоких вдохов, концентрация на деле. Вытащить из пришитой петли на вещмешке за спиной, универсальный инструмент для слома и взлома всякого, а именно старую добрую фомку обработанную против жучков-металоедов. И что примечательно монтировка эта была покрыта красным лаком, Корягин пусть и относился к людям старой закалки, но в первую части half-life играл, да и в классический doom например. Ну а мастеровые с Рассвета тоже играли в эту игру и решили приподнести ему эдакую пасхалку. Не ну, а что, они оба доктора, правда при этом Фриман все же был доктором Наук, но какая разница, еще они оба выжили в начале этого долбанного вторжения. Вообще компьютерные игры не смотря на катаклизмы, все еще существовали, в конце концов людям тоже надо отдыхать от стресса, а бывшие сисадмины настроили по компам локальную сеть так что даже мультиплеер есть, ну и возможность пересылать друг другу текстовые сообщения. Хотя сам дед Паша таким не занимался, но вот дети или внуки с удовольствием рубились в игры на компьютере в лазарете. Обхватил металлический стержень двумя руками. «если бы вы на нас не напали, мы бы вас вообще не трогали, я бы может даже подкинул чего-нибудь из своего пайка, но вы решили полакомится человечинкой, но проблема в том, что человек всегда отличались умом, сообразительностью и огромнейшей тягой к жизни» Позволяет выдывать из легкую себя измученную улыбку, а затем уже более твердыми шагами направляется в сторону тварей, занося для удара свое орудие.

Шипело. Щёлкало. Вгрызалось. Разрывало на части. И тут, вместо хищных челюстей, ангела бледный лик - то не рай, то шприц с магией чистой, к жизни вернувшей. Сколько раз Борис уже с жизнью прощаться мог? Всё тянет, вцепился, сердце бешено мечется, уходить не желает.

Вдребезги разбита баррикада. Кого ещё ранило? Нет, сдержал первую волну. И вторую сдержит. Борис - товарищам опора.

Поднялся. Крепче сжал металл в руках. Оскалился. Враг не пройдёт.

Борис Доезжачий

Встал.
Ударил.
Лег.
Не успел в себя прийти как снова уплыл куда-то...

...Во сне прокручивается, как во время пьянки по-молодости, другана своего, Серегу Аброскина шампуром проткнул. В мушкетеров играли, фехтовали, блядь. Испугались все. Спохватились. Аптечки нет - бухло одно. Рану майкой заткнули. Серегу на руки подхватили, и бегом. Телефонов сотовых тогда еще не было, вот и тащили на себе. Километр до ближайшего поста ГАИ на шоссе. По лесу. Ночью. На адреналине добежали. Сдали.
И вот видишь как передаете его врачам уже. Всего в крови. С бледной кожей.
Всматриваешься в лицо.
А это ты.

Самир Надоев

Машешь топориком. Пятишься. Окружают уроды, ничего не боятся. Расколол одному морду крысиную. Другого сшиб. Третьему лапу когтистую пополам рассек. Только прут недобитки, не останавливаются. Лишь первый из этих затих в луже скользкой.

Керилл Сердюк

Прикрыл Бориса. Как древний воин на щит удар кнута-хвоста принял. Как древний воин развернувшись сшиб одну тварь тяжелым бронестали квадратом, другую мечом-мачете рассек.

Но встретился ты с тем, против чего не приходилось древним войнам сражаться. В сказках только.
Огромный, вдвое выше тебя и в четверо шире.
Рогатый, может быть таких видели христианские мистики в своих кошмарах?
Яростный. По дрожанию ноздрей видно. По рычанию из могучей груди. По огню смотрящих на тебя глаз.
Резкий.

Павел Корягин

Молчит. Тот что на другом конце "провода". Давит. Тяжело голове.
Плюнул.
Свернул какой-то мохнатой бабе челюсть фомкой. Другой, на жабу похожей, брюхо жирное рассек. Весело сверкает фомка в твоих руках. Баба мохнатая завопила, да назад отпрянула, вислыми сиськами тряся. А жаба заголосила до боли в ушах и кишки да слизь пенящуюся на пол выпростала.
Ты уже про неё и забыть успел, сволочь ползучую в другом углу добивая, как добралась до тебя лягушка то эта, поперек распоротая.
Она в это время уже по всему полу растечься успела. Слизью все покрыть. Сотней тонких жгутов во все стороны разрастись.
Схватила тебя за ноги языком трехметровым.
Обвила сапоги жгутами ползучими.
Потянула к себе, прямо по жиже скользкой, задом по полу протащила.
Подтянула к себе. Холодными лапами лягушачьими обняла. В глаза ласково буркалами бездонными взглянула.

Эва Коган

Все баррикады, что построила - снесло горой мышц ревущей.
Доезжачего, что спасла, тут же снова сшибло и в сторону уволокло.
Надоеву спину прикрыла, да он даже и не заметил, а через миг проткнуло его копьем костяным.
Не смогла тут себя преодалеть - на Кирилла взглянула.
...швырнуло его в сторону ударом могучим.

Борис Бубнов

Полный магазин разрядил. Позицию сменяешь. Вдруг, рванула к тебе лапа когтистая. Отсёк лапу Доезжачий. В крови весь, одежда разодрана, морда белая - а всё-равно бодается, не даётся...
...упал Доезжачий.
Тут, упырь, клыками-серпами клацая, на тебя прыгнул. Подловил его топором Надоев...
...и сам тоже упал.

...

Масса тел вокруг, но пока ты не умер, ты не умер.

Пронзительный крик в голове не давал сосредоточиться. Мучительно кричал бесполый человек, бился в страхе и панически не осознавал, как жить дальше.

Лицо Эвы не выражало эмоций. Если они и возникали, то переваривались где-то на глубине, не поднимаясь на поверхность. Зубы были стиснуты инстинктивно,потому Эва молчала, не отвечая на призывы бежать, как будто от грохота оглохла.

Человек охрип от крика и умолк в слезах.

Поднять деда, поднять того, кто ближе. Надоев. Опять. Рука не дрогнет всадить живицу, да мазнуть по ноздрям Тошниловкой, чтоб наверняка.
И всё, не успеет больше.

Человек внутри рыдал, стыдно и громко. Идиот, заройся и сдохни уже.

- Сдохни уже, - цедит сквозь зубы Коган и вглядывается будто бы не тварям в морды, а куда-то вглубь себя.
Воровато оглядывается. Всего секунда. На Него посмотреть. Возможно, это не будет стоить ей жизни. Но это того стоит.

Как в бреду. Упал, встал, опять упал. Стрельнул в кого-то. Об чью-то окровавленную голову ампулу живицы раздавил.
- Бу-у-у-бн-о-о-о-в... Стреля-я-я-я-й.... Е-ба-на-ма-а-ат... Прикро-о-о-о-ем!
Голос собственный - будто эхо по трубам. И непонятно уже, выдуманные морды мелькают перед глазами, или настоящие. Хотя оно и раньше непонятно.
Застилает кровь глаза. Упал - встал. Упал. Встал.
Вальгалла прям. Ага-ага, Самир-то в той жизни начитанный был, про Вальгаллу, вон знает. Бит за то бывало, был, в родном ауле. За начитанность. Зато они все охранниками в "Пятерочке" стали или сторчались, а он в консерваторию поступил. А потом они сдохли все, а он выжил.
А теперь и он сдохнет.
- Бубн-о-о-о-в!

Дерется Корягин с тварями, вот одному брюхо вскрыл ударом ломик и оттокнул, второму же челюсть свернул, да прямо по голове железякой тяжелой пока из черепушки раскроенной не польется кровь вместе с мозгами, или что там у них мозги заменяет. Да вот только увлекся одним противником слишком, оставил недобитка за спиной, думал сам сдохнет, ан нет. Тварь пусть и истекала какой-то слизью из раны еще и по ходу дела теряя кишки из распоротого живота, но все еще была опасна, остановился на секунду медик, дух перевести, не молод он уже так активно размахивать металлическим прутом, как будто это свернутая в трубку газета. Дак жаба воспользовалась слабостью Павла, обхватив его за ногу своим длинным и склизким языком и потянуло на землю. Неуклюже руками взмахнул, но монтировку из рук не выпустил, прокатился по асфальту покрытому слизью-кровью этой твари.
Обхватила лапищами, и к себе прижала лягушка-переросток, да так что ребра кажется затрещали и воздух из легких весь выдавили, а вздохнуть никак не выходить, попытался первую секунду чего-то предпринять. Но вот дальше… Сначала был ласковый взгляд глаз не человечьих, затем «Пойдём со мной Пашенька» нежным и таким знакомым голосом, а тут и черты хари обезображенной вдруг становятся человеческими такими родными и близкими, что искренняя улыбка на лице его расцветает, а по щеке его стекает одинокая слезинка.
— Машенька. — Говорит он негромко и с нежностью, хотя из горла и выходит только надсадный хрип, но не обращает на это внимание, так же, как и на то, что рядом его товарищей из «Рассвета» сейчас убивают и жрут. Пытается обнять в ответ свою любимую, но руки слишком сильно прижаты к телу стальными тисками «объятий». Единственное, что Корягин сделал, дак это разжал ладони удерживающие лом от чего тот с металлическим лязгом грохнулся на землю. Благо Эва отпугнула тварь и помогла самому деду избавится от последствий псионической атаки или же гипоксии, молодец девка, пока он тут ловил галюны, она не растерялась и уже оказала людям первую помощь, да самому старому медику помогла и тварь отпугнула. С хрипом вдохнул воздух в свои легкие, прохрипел, что-то одаленное напоминающее «спасибо» подхватил покрытый слизью ломс земли и чуть ли не на всех четерых конечностях по растекшейся жиже отступил к Бубнову, продолжая все с таким же хрипом заполнять свои легкие кислородом. Конечно он не собирался бежать, но перевести дух ему нужно было, да и перед глазами все еще мелькало лицо Марии, а здесь и позиция удобная и командир с автомат если чего прикроет.
«Стар я уже стал для этого дерьма» Подумалось ему, он ведь по прибытии на базу, так и не пообщался со своими выросшими детьми, страшился как-то и избегал их, а тут уже совсем скоро новый рейд и в путь на опасную территорию. Может все-таки стоило с ними поговорить, объяснить им что, всю свою жизнь он спасал жизни пациентов, где бы это ни было, конечно читать лекции молодняку он все еще может, но ему этого не хотелось, всю жизнь он был практиком, который честно спасает жизни, конечно было у него и личное кладбище из тех, кого он не смог спасти, но оно по крайней мере не столь большое, правда от этого не легче, ведь Маша как раз и была записанна в это небольшое кладбище..

Один раз я сдуру шагнул в тёмную воду. Лет восемь было. Выпендривался. Помнится, все могут переплыть эту лужу, а я чем хуже? Засосало. Затянуло. Я тонул. Медленно умирал. Полоска света над головой темнела и накатали такая безнадёга...

И сейчас. Сейчас я тоже тонул. Медленно и беспощадно. Жизнь уходила из меня маленькими капельками. Они повисали в воздухе, делали прощальный круг и таяли в воздухе. И как бы не старался я поймать их руками, всё никак не мог ухватить. Дотянуться.

"Эва" хотел сказать я. Но мои губы не пропустили ни одного звука.

А потом словно лопнул какой-то незримый барьер. Я резко встал, судорожно вздохнул и схватился рукой за грудь. Неистово замотал головой и приказал себе встать. Встал. И поднял щит. Всё ещё ошарашенный, но уже готовый к отражению атаки.

Повалился. Встал. В колено боль вступила. Поднялся. Не добьёте, твари позорные, ух, не дамся я вам!

Словно не сталь проломила череп очередного богомерзкого создания - а ярость Доезжачего - глубокая, разогретая, раскалённая. Не потухнет, пока ещё теплится в охотнике жизни искра.

Отшагнул - челюсти хищные пустоту поймали лишь. Схватил шприц из рук Пал Анатольевича, да что есть духу в сердце, как это до катастрофы в фильмах показывали. Живи, дружище, бой ещё не окончен!

Поднимется. Оклемается. Лишь бы пару секунд выиграть...

"И не таких видали, ублюдки! - хриплым криком привлекал Доезжачий к себе внимание живой массы вокруг, - наши не сдаются!

Общее

Бой достиг своей максимальной точки, ужас стал кромешным адом, а потом стало отпускать... Упыри как-то враз потеряли слаженность движений и стали обычными безумными мечущимися тварями. Один из гигантов все еще ревел и размахивал гигантским острым куском металла, но другой просто развернулся и прикрываясь хитиновой бронёй засеменил прочь.

Бубнову показалось, что вот сейчас всем настанет хана, но нет. Упыри дрогнули, если это слово можно применить к упырям и поддались назад. Боря знал этот момент боя. Еще немного поднажать и враг будет повержен.

-АААААААА! - сказал он, больше тут добавить было нечего!

Кубики

броски