Red Hammer 1990 | ходы игроков | Операция "Сбор Урожая": Глава 5 - Охота на лис.

На следующее утро после совещания на даче "Руль" уже ждал своего шефа возле "буханки". Пока машина тряслась на скверной дороге от деревни до ближайшей трассы, Гудвин размышлял над тем, что было ему известно о "Рыжем".

Террористы на аэродроме контактировали со связным, который служил в должности водителя и имел возможность регулярно посещать различные военные части на территории ЧССР и в особенности в Сталиногорске. Это было крайне удобно для работы связного и вполне естественно для "Черного Креста" было внедрить своего человека именно на подобную роль. Интересовало Гудвина иное - кто мог "слить" информацию о прибытии опергруппы из Москвы в ЧССР? Ведь террористы знали, кого ждут и пытались сбить именно их самолет.

Вариантов было не слишком много. Предателя в Москве Гудвин исключал - учитывая, что приказ о проведении операции "Сбор Урожая" отдал лично Генсек Андропов, известный своим крутым нравом, вряд ли бы кто-то из высокопоставленных союзных деятелей рискнул ставить под удар решение "самого". Также маловероятной казалась версия о том, что "Черный Крест" и республиканские сепаратисты могли завербовать кого-то из личного состава "Молота" и "Ледоруба" - многократная система проверок, в т.ч. и псионических, практически полностью исключала это.

Версию с предателем среди аэродромных служащих Гудвин проверил и убедился, что она ошибочна - ничего кроме обычного раздолбайства аэродромным было предъявить нельзя. Да и показания террористов говорили о том, что приказ на проведении акции пришел от одного из полевых командиров "Черного Креста". Таким образом, напрашивался вывод о том, что утечка информации произошла на уровне республиканских ведомств, которых Москва была вынуждена информировать об операции из-за необходимости координации действий.

Собственно, вариант был только один - утечку допустили по халатности или нарочно работники республиканского КГБ во главе с полковником Лисовчуком, с которым вскоре и должен был встретиться Гудвин. Но кто именно и как выйти на этого "кто"? Это Гудвину и предстояло выяснить...

Перво наперво Гудвин заехал на телеграф и попросил девушку соединить его с Москвой. Дождавшись, когда гудки сменятся приятным женским голосом, он назвал кодовое слово и спросил, есть ли для него сообщения. Также кратко изложил произошедшее в аэропорту для доклада Ржевскому. Следующий сеанс связи был определен как сегодня вечером.

Немного поплутали по городским улицам и запарковались в районе парка на улице Кирова. Агапов не хотел до поры до времени "светить" автомобиль и квартал прогулялся пешком. Здание КГБ чернорусси традиционно располагалось в шикарном особняке в центре города, призванного показать мощь советского государства массивом мраморных плит и латунью ручек. Привычно толкнув большие дубовые двери Агапов попал в просторных холл пропускного пункта с вахтером и окошками паспортного стола. Проигнорировав паспортный стол Борис направился напрямую к вахтеру, продемонстрировав удостоверение.
- Пожалуйста, подскажите как пройти к кабинету полковника Лисовчука. Да, у меня назначено.

Телефонная линия была защищена от возможного прослушивания - технические возможности для этого у "Комитета" имелись, - поэтому Агапов докладывал ситуацию прямо и без экивоков. Майор внимал предельно серьезно и внимательно, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. Насколько мог понять "Гудвин" по голосу "Поручика", их шеф был по-настоящему встревожен произошедшим на аэродроме.

- Гудвин, дело принимает скверный оборот! То, что вас ждали на аэродроме, ставит под сомнение лояльность республиканского отдела Комитета - полагаю, вы и сами это уже поняли. Утечка в Москве исключена, степень секретности операции грозит высшей мерой даже самым высокопоставленным лицам, да и круг осведомленных о проведении операции ограничен - все входящие в него, включая меня, находятся под постоянным наблюдением Отдела Внутренней Безопасности...

- Будьте предельно внимательны при контакте с Лисовчуком, действуйте осторожно и не торопитесь с выводами. У него безупречная биографии и немало заслуг перед Родиной - никаких подозрений прежде он у центра не вызывал, придраться не к чему... Единственное взыскание, насколько мне известно, касалось растраты служебных средств во время командировки в Европу - но тогда он был еще рядовым оперативником и речь шла, по сути, лишь о каком-то кутеже. И тогда, и сейчас на подобное закрывают глаза - ну мало ли молодых советских офицеров, оказавшись наедине с искушениями капитализма, идет в разнос и устраивают дебоши? Ничем более Лисовчук свою репутацию не очернил. Более того, его деятельность по поиску и ликвидации чернорусских повстанческих группировок и нейтрализации опоозиции заслужила самые высокие оценки от лично товарища Андропова. Его подчиненные сработали очень эффективно и большая часть мятежников тогда была разгромлена. Это еще одна причина, почему не стоит слишком активно "копать" под Лисовчука - возможно, он здесь не при чем...

- Впрочем, я уверен, что вы знаете, что делать. Желаю вам удачи, Гудвин. Действуйте. До связи!

...В здании республиканского КГБ Агапов испытал странное двойственное чувство - с одной стороны здесь многое напоминало столичную "Лубянку", с другой в самом воздухе витало что-то чуждое, все-таки Черноруссия была совершенно самобытной республикой со своими традициями и культурой, пока еще почти неизвестными "Гудвину". Оставалось лишь надеяться на то, что Агапов сумеет разобраться в происходящем и заметить все "подводные камни" вовремя, не совершив слишком много ошибок.

- Проходите, товарищ капитан. - охрана на вахте пропустила Агапова после минутного ожидания и сверки удостоверения с журналом посещений. Двое внушительных мужчин в штатском отправились с ним формально в качестве провожатых, но Гудвин небезосновательно подозревал, что настоящее предназначение этого эскорта заключалось в безопасности полковника Лисовчука от возможных происков террористов. "Провожатые" были напряжены и, казалось, стоит Агапову чихнуть, как они похватаются за табельные "макаровы".

Впрочем, эксцессов по пути к кабинету Лисовчука не произошло. Начальник республиканского КГБ оказался мужчиной чуть за сорок, с едва заметной залысиной на темных с проседью коротко подстриженных волосах. Идеально сидящая форма, гладко выбритое лицо, красивый профиль - пожалуй, он бы мог сделать хорошую карьеру в качестве киноактера романтического амплуа. Наверняка пользуется популярностью у женщин и наверняка не пренебрегает этим приятным фактом - подумал Агапов.

Но к некоторому замешательству Гудвина в кабинете был и еще один человек. Невысокий и полноватый, с лысой головой и роскошными усами, в милицейской форме... Агапов через несколько секунд вспомнил фотопортрет Виктора Гусальского, начальника МВД Черноруссии. Стало быть, Гусальский совещался с Лисовчуком, когда к ним нагрянул "Гудвин".

- Здравствуйте, товарищ... простите, как к вам лучше обращаться? - вежливо улыбаясь, но с некоторым напряжением в голосе обратился Лисовчук к Агапову. Гусальский просто покивал, пока что не встревая в разговор. - Что вас интересует, чем могу быть полезен?

Агапов догадывался, что говоря "вас", Лисовчук имел в виду не столько лично его, Агапова, сколько "Центр".

- Так точно, товарищ майор.
Ничего особо нового Поручик ему не сказал, но деятельность Лисовчука была весьма интересной. Вроде бы кипучая и успешная деятельность... но глянешь на улицы Сталиногорска и итоговый результат то не фонтан. Как тот герой, что рубил гидре головы, вместо того, чтобы пронзить ее сердце. Впрочем, любые выводы делать было еще рано.

***
Присутствие начальника МВД внутренне удивило Агапова, но еще больше удивило то, что Лисовчук принял его немедленно, прервав совещание. Обычно местные начальники всегда подолгу держали его в приемной, показывая насколько у них много дел. А тут, видимо, и правда было совещание, но вот ради него прервали.

- Здравия желаю, товарищи. Агапов, Борис Николаевич. Это мой коллега,
Представился Гудвин, пожав по очереди протянутые руки. Указал рукой на стул и присев, сложил руки на столе.

- Товарищи, я много слышал о вас и рад личному знакомству. Как вы знаете, Центр направил мою группу в Черноросиию для помощи вашим оперативникам в свете новой активности Черного Креста. Я понимаю, что вы не лучшим образом относитесь к "варягам", прилетевшем на вашу территорию, но надеюсь, что мы поладим. Скажу между нами, что в нашем ведомстве у начальства бытует мнение, что вы немного проспали ситуацию с националистами и мне поручено по возвращению составить рапорт в том числе и о ваших действиях. Но я уверен, что у вас достаточно материала, чтобы работать и проблем не будет, не так ли? Итак, я бы хотел начать заниматься националистической организацией. Мне нужны ваши наработки на Черный крест и желательно побольше. Также я хотел бы поговорить со старшим оперативником, который занимается этим делом.

Лисовчук и Гусальский представились поочередно как "Андрей Сергеич" и "Виктор Степаныч", после чего приняли предложенное рукопожатие. Агапов заметил, что если "Виктор Степаныч" старался сжать руку крепко и слегка тряхнуть, будто проверял на силу, то "Андрей Сергеич" выдал довольно вялое и какое-то холодноватое, отдающее надменностью рукопожатие. Наверное это могло о чем-то рассказать тому, кто разбирается в "языке тела"... Впрочем, у "Гудвина" были и более насущные вопросы.

Изложив свое видение ситуации в ЧССР, Агапов дожидался реакции собеседников. Он мог видеть, как Гусальский надулся и слегка побагровел при словах про "проспали ситуацию" - и что Лисовчук ни единым мускулом на лице не проявил каких-либо эмоций при этом. То ли выдержка, то ли безразлично ему это? Гусальский уже собирался что-то ответить, когда Лисовчук заговорил - негромко, но очень отчетливо в тишине кабинета.

- Рад знакомству, товарищ капитан. Я, конечно, понимаю и разделяю беспокойство "Центра" по поводу ситуации в Черноруссии... Признаю, ситуация непростая, можно даже сказать тяжелая ситуация. Но в данный момент она находится под контролем.

Лисовчук сделал небольшую паузу и отмерил несколько шагов, сложив руки за спиной.

- Националистическое подполье ЧССР давно под нашим "колпаком" - у нас есть целая сеть информаторов, входящих в состав различных "дружин" Черного Креста. Мы ежедневно получаем информацию о готовящихся акциях и состоянии каждой банды, подчеркиваю - каждой! И уже завтра ловушка должна захлопнуться!

В глазах Лисовчука сверкнул торжествующий огонек. Он подошел к большой настенной карте ЧССР и указал какую-то точку на теле республики.

- По нашим данным главы всех основных бандформирований, входящих в "Черный Крест", собираются на сходку неподалеку от села Чашенец. Старшим оперативником назначен Волошин Александр Максимыч, капитан Госбезопасности - он контролирует работу МВД и армейских подразделений в предстоящей операции под кодовым названием "Сенокос". Когда главари боевиков явятся на место встречи, село будет окружено и зачищено с привлечением армейского спецназа и спецподразделений нашего республиканского КГБ.

- Если вы хотите лично проконтролировать ход операции, то я предоставлю вам людей для сопровождения и транспорт, чтобы Москва могла убедиться, что у нас все под контролем. Что касается наработок...

Лисовчук подошел к массивному сейфу, набрал код, немного помедлил и извлек из его недр массивную папку.

- Здесь вся основная информация за последние пять лет наших разработок и краткие выжимки из оперативной работы на территории ЧССР с момента окончания Великой Отечественной. Если вам будет нужна более подробная информация, обращайтесь в наш архив. Эти материалы будут доступны вам в любое время при посещении нашего учреждения и только в этих стенах.

Чашенец, какое знакомое название. А ведь туда направляется группа Однонога. Эх, как бы нам операцию местного КГБ не сорвать. Был бы весьма неприятный конфуз. Надо срочно связаться с группой. Приняв пухлую папку из рук полковника, Гудвин сказал:

- Отдано это слышать, товарищ полковник, - улыбнулся Агапов - Я в целом и не сомневался в вашем высоком профессионализме. Да, конечно мы с удовольствием поможем вам в операции "Сенокос". Я готов предоставить оперативную группу Центра вам в помощь. Хотел бы обсудить еще один вопрос. Вы уже получили информацию об происшествии в аэропорту этой ночью?

Сам в это время наклонился к Рулю и сказал
- Так, судя по времени наши еще разгружаются? Давай бегом к машине, свяжись с группой Однонога и передай дословно "текущее задание отменяется, двигайтесь к зданию местного КГБ. Царевич может приступить к выполнению вечернего плана".

Задав вопрос о сбитом самолете, "Гудвин" внимательно присматривался к реакции полковника. Несмотря на непроницаемое выражение его лица можно было заметить, что брошенный "камень" попал в цель - когда Лисовчук заговорил, в его голосе слышались нотки беспокойства. Почему-то полковник нервничал.

- Да, мне докладывали о гибели генерала Сабурова незадолго до вашего прибытия. Вернее, убийстве генерала Сабурова. - поправился полковник. - Командир аэродрома уже докладывал о том, что вы провели расследование по горячим следам и, честно говоря, мне было бы очень любопытно ознакомиться с вашими выводами... Не желаете?

Полковник откупорил бутылку коньяка, налил маленькую стопку себе и предложил вторую Агапову. Гусальский явно не отказался бы от своей стопки, но Лисовчук почему-то не предложил ему.

- Возможно, террористы собирались убить именно Сабурова, возможно мишенью были вы и ваша группа, товарищ капитан - и в этом случае должна была произойти утечка секретной информации. Вы наверняка уже можете назвать предполагаемого подозреваемого, не так ли?

- Каким именно образом вы хотели бы принять участие в "Сенокосе"? Москва выдала вам полный "карт-бланш" - если посчитаете нужным контролировать ход операции из штаба, у меня нет возражений и вся информация будет для вас открыта. Единственное, чего бы мне не хотелось, так это вашего участия в полевой работе... Не поймите неправильно - вы имеете на это полное право, но если кто-то из ваших людей пострадает или погибнет, у меня могут возникнуть большие проблемы!

...В это время "Руль" передавал сообщение "Одноногу" и другим оперативникам из его группы. Агапов стоически относился к необходимости менять планы по ходу дела - как известно, еще ни один план не пережил столкновения с реальностью, а многие существенные факты пока еще были скрыты от "Гудвина", так что корректировки были неизбежны. Чтож, именно поэтому оперативников и учили не только шаблонным действиям, но и творческой импровизации.

- Прошло менее 8 часов, товарищ полковник, мы еще разбираемся в ситуации. А пока вот фотография и словесный портрет одного из участников ночного происшествия. Рыжий. Надо поместить его в розыск и немедленно задержать.

Агапов передал начальнику МВД фотографию рыжего и его приметы. На предложенный коньяк покачал головой. Алкоголь Агапов не любил и использовал крайне редко, только для психологического разгруза и только в хорошей компании.
- Спасибо, был бы рад, но прохожу курс таблеток. Вот закончатся - с удовольствием. Что касается "Сенокоса" то я передам вам на операцию мою боевую группу, пусть находится у вас в оперативном резерве. Если все пройдет штатно, то я бы хотел, чтобы капитан Могилевич присутствовал при допросе задержанных. О последствиях не беспокойтесь, они профессионалы. Он сейчас прибудет сюда и я его познакомлю с Капитаном Волошиным. Уверен, они договорятся.

Агапов поднялся, взял том с делом.
- Не буду вас отвлекать от важных дел. Был рад знакомству. Я начну изучение материалов и переговорю с Могилевичем. Если ко мне будут вопросы - я остановился в гостинице Центральная, номер 17бис. С вашего разрешения, я воспользуюсь кабинетом Волошина для ознакомления с делом, а потом сдам ему его в сейф.

- О, приехали. Вон таблетка наша стоит. Тормози и жди меня, рано или поздно я вернусь.
Местная гэбэйка на Могилевича никакого впечатления не произвела, чай, не Лубянка. Как и вид зачуханного прапора в дежурке.
Протягивая открытое удостоверение, Могилевич так, между делом, будто у себя дома сказал:
- Слушай, дорогой, капитан из Москвы приезжал? Будь добр, найди его и скажи, как до него дойти. А было бы вообще хорошо, если он сам ко мне пришел.

- "Рыжий"? - переспросил Лисовчук. Судя по выражению его лица кличка боевика не была ему знакома: - Кто он, командир отряда, "сотник"?

Получив ответ, что "Рыжий" был лишь связным, полковник, кажется, был несколько разочарован, но быстро спохватился и поблагодарил Агапова за зацепку.

- Объявим в розыск по всей республике и достанем хоть из-под земли! К слову говоря, вполне вероятно, что именно под землей - то есть в подземном схроне где-нибудь в лесу, - он теперь и отсиживается... Относительно вашей группы в резерве не возражаю, это будет наилучшим решением. Я вызову Волошина к нам и вы сможете обсудить с ним детали лично.

Через минуту капитан Волошин уже был на пороге кабинета Лисовчука. Это оказался подтянутый офицер довольно высокого роста и с мрачноватым лицом, имевшим одну особенность - глубокий шрам, пересекавший рот чекиста, превращавший обычное хмурое выражение лица в зловещую ухмылку.

- Капитан Волошин, Александр Максимович. - чекист подал руку Агапову. - Насколько понимаю, ваши люди будут участвовать в операции. Надеюсь, мешать друг другу не будем. Пройдемте в мой кабинет, там все обсудим.

Кабинет Волошина располагался на том же этаже и был, естественно, размерами и обстановкой поскромнее, чем у полковника. Те не менее, здесь больше ощущалась рабочая атмосфера "Комитета" и какой-то военный, солдатский дух, словно в командном блиндаже на передовой. Волошин в целом производил впечатление "практика", больше заинтересованного в полевой работе, нежели в политике и интригах. Вскоре до кабинета добрался и "Одноног" - то бишь капитан Могилевич. Судя по его выражению лица, "Одноног" чувствовал себя как дома.

- Армейцы выделили нам мотострелковый батальон для "массовки", но основным "действующим лицом" будет рота спецназа КГБ Республики - у наших ребят большой опыт по борьбе с боевиками, таких зачисток они провели множество. Село будет блокировано со всех сторон - въезды по дороге перекроют БТРами и танками, пехота оцепит ближайшие склоны - Чашенец находится в небольшой горной долине. После этого будет проводиться планомерная зачистка села и обыск на предмет прячущихся боевиков и спрятанного вооружения.

- Как видите, ничего необычного... За одним исключением - в доме местного священника по данным нашей агентуры должна происходить встреча лидеров целого ряда бандформирований. Критически важно не дать им разбежаться и не допустить превращения зачистки в хаотичный бой, в котором эти "полевые командиры" могут быть убиты без допроса и дачи показаний. На решение этой задачи у нас выделен отдельный взвод спецназа, который имеет задачу проникновение на территории села до начала штурма и захват целей живьем.

- Если у вас есть какие-то соображения, товарищи, я вас внимательно слушаю.

"Бла, бла-бла, бла-бла" - воображал Могилевич вместо прохлаждающих речей капитана. И в СКВО, и в САВО - в общем, много где приходилось слышать про мастеров своего дела. Вчера на одних уже посмотрели. Впрочем, сильно выёживаться Виктор не стал, было не до того. Поэтому, игнорируя вопрос местного чекиста, оставляя все на его совести, обратился сразу к непосредственному начальнику:
- Борис Николаич, а ты с кем нибудь из местных ментов уже разговаривал? Надо пробить оперативную, так сказать, информацию. Очень желательно прямо щас.