ℕℝ: Мы делили Рэйвенвуд | ходы игроков | Натуральный обмен

Причины по которым кто либо покидает родной кров могут быть самыми разными. Иногда это неутомимая тяга к приключениям. Иногда поиски наживы. Не редко встречается и банальное желание найти более благоприятные условия, обоснованное старым как мир «хорошо там где нас нет». Если спросить доктора древней и уважаемой философии, которую некоторые невежды все еще называют лженаукой, Девлона Малькольма Чейнза, какой из этих мотивов привел его в Новый Рэйвенвуд, он скорее всего ответит вам, что все помаленьку, плюс желание прославиться, разумеется.

Чего он не будет упоминать, так это того, что в некоторой степени, процентов так на девяносто, его столь скорый отъезд был спровоцирован некоторыми разногласиями с другими активными практиками общения с духами, и должен был предотвратить скорое возникновение проблем со здоровьем. Проще говоря, профессор как то уж очень активно раскрутился в последние годы, и в результате этого перешел дорого Некрорынку. Почтенным британским личам совсем не понравилось, что Африка лезет на их территорию, и сопровождающая всех рыжих удача вкупе с некоторой толикой божественного покровительства помогли ему унести ноги живым, и что особенно приятно – невредимым.

Почему же именно этот город? Ну, ответ на этот вопрос достаточно тривиален. Конечно, можно было бы отправиться в латинскую Америку, где предмет его изысканий куда более популяризован, но… это же означает, что там доктор наук с его знаниями, рискует оказаться на правах старшего помощника младшего шамана. В конце концов, семья нанимала его для распространения своего влияния совсем не в тех местах, где оно и без того достаточно велико.

Здесь же, в этом новом как его, птичье такое название.. в общем, в этом городе, достать его некрорынку будет довольно непросто. Их костлявые пальцы пока не сумели толком ухватиться за скользкие бока нового света. И в то же время, тут непаханое поле работы по части, так сказать, просвещения масс. Единственное, что вызывает некоторые сомнения, это развитая азиатская диаспора. Девлон имел весьма примерные представления о том, как работают контракты у оммедзи, но из того, что ему было известно – обширное сходство на лицо. Так кто они, возможные коллеги или конкуренты?

Впрочем, вдаваться в такие вопросы можно было и несколько позже. Сейчас же перед доктором стояли вопросы несколько более бытовые. Потому как, в виду своей срочности, переезд его был сопряжен с некоторыми финансовыми затруднениями. Да представление данное им на местной, честно сказать довольно второсортной, радиостанции не произвело такого фурора, на который он рассчитывал, и хотя на оставленный в прямом эфире, равно как и в газетных объявлениях, номер уже начали звонить некоторые страждущие, желающие снять порчу или пообщаться с духом почтившего дедушки, поток их был уныл скуден и едва позволял держаться на плаву, позволяя оплачивать счета за гостиницу и завтраки/обеды/ужины в ресторанах достаточно сомнительного пошиба. Покушать Малькольм любил, и данное обстоятельство не могло не расстраивать.

Судя по всему, если доктор философии собирался воплощать свою, как тут говорят, американскую мечту – самое время было переходить к более активным действиям. Потому как выслушивать критические замечания Вэ о том, что ему давно пора снять пару шлюх и нормально потрахаться, а заодно переехать в клоповник покомфортабельнее становилось все сложнее. Вэ была сибариткой с претензиями, и смена обстановки и распорядка жизни Девлона, а точнее их влияние на качество количество приносимых ей жертв, эту лоа не больно устраивали. Но и к бриджитовой бабушке ее не пошлешь, после того, как она его буквально за шкирку вытащила из пекла.

— Нет, это решительно невозможно продолжать.
Девлон Малькольм Чейнз, профессор, доктор наук, захлопнул хлипкую дешевую дверь отельного номера за спиной очередного посетителя, и устало вытер лоб платочком. Платочек, некогда белоснежно-белый, уже изрядно пожелтел ввиду долгого отсутствия стирки, и начинал слегка попахивать. Чем, несомненно, стал последней каплей в сосуде терпения профессора, поскольку Девлон разразился вышеупомянутой фразой, брезгливо отшвырнув несчастный платочек подальше.
Как же получилось так, что светило Британской науки было вынуждено прозябать в нищенских условиях? Ответ на этот вопрос крылся равно как в излишнем внимании отдельных представителей Некрорынка, обитавшей в старушке-Британии, так и в изощренных бюрократических процедурах американской системы образования. Первая причина согнала профессора с достаточно насиженного, невзирая на частые и продолжительные экспедиции по всему миру, места в Оксфордском университете. Вторая же теперь вынуждала его искать любые средства к существованию, пока ректорский совет университета этого птичьего городка соизволит хотя бы взглянуть на его заявку о проведении курса лекций по спиритологии на вполне себе возмездной основе по стандартному профессорскому окладу.
— С меня хватит! — добавил профессор в пространство, и засеменил к телефону.
— Pwostitye вызовешь? — проворковала Вэ из угла, в котором стояло продавленное кресло. Сама лоа воплотилась в нем в своем неизменном наряде, характеризующимся близким к полному отсутствию оного, и заняла позу, достойную Шерон Стоун в "Основном инстинкте" — со скидкой (или надбавкой в зависимости от предпочтений) за темную кожу. В руках она держала похабный журнальчик, то ли оставленный предыдущим посетителем, то ли входящий в стандартную комплектацию номеров отеля.
— Разумеется, нет! На те средства, которые я сейчас могу выделить на шлюху, придет нечто такое, на что даже у тебя не встанет, моя дорогая Вэ, — несколько раздраженно буркнул профессор, терзая телефонную книгу.
— Девлон, ты знаешь, я могу тебя убедить и кошку удовлетворить, — мурлыкнула Вэ, потягиваясь. До безотказной обворожительности Мамы Бриджит, способной голосом поднять мертвого из могилы, ей, конечно, было еще расти и расти. Но потенциал у нее определенно был, потому что Девлон оторвался от книги, бросив на нее мимолетный раздраженный взгляд с гремучей каплей возбуждения.
— Знаю, моя дорогая, — профессор тряхнул рыжими кудрями и шумно выдохнул, возвращаясь к своему занятию. — А ты знаешь, что меня это не слишком остановит, буде потребуется для дела. Но все равно, лишних средств на pwostitye у нас нет... и поверь, если их отсутствие я еще как-нибудь переживу, то еще один ужин в соседнем свинарнике, гордо именующим себя "кафе", точно станет для меня последним... поэтому... где же оно... а, вот!
Ткнув ногтем, давно нуждающимся в маникюрных услугах, в некую строчку в справочнике, Девлон схватил телефон и быстро набрал номер.
— Справочная, оператор сорок семь, слушаю, — усталый женский голос на той стороне мог бы принадлежать роботу, если бы роботы умели курить. Впрочем, достижения Трейдерс в теории не исключали и этого.
— Добрый день, барышня. Не будете ли вы так добры подсказать мне название и адрес заведения китайской кухни с самым низким рейтингом в городе?
Короткий тяжелый вздох в трубке целиком содержал в себе фразу "Вы вообще в курсе, что звонок платный, со своими любезностями безымянному оператору?" и еще пару междометий. Однако через несколько секунд профессор уже записывал адрес на салфетке.
— "Быстрая кухня Вонга"... благодарю вас, барышня, вы очень любезны. Хорошего вам дня.
Оператор выдала еще один вздох, не менее содержательный, чем первый, и молча повесила трубку.
— Не очень умно будет отправиться туда, — нахмурилась Вэ. — Боль еще может быть приятной, но если ты будешь touye, мертвый, как ты будешь получать удовольствие?
— Насчет смерти у меня есть некоторые соображения, касающиеся моих соглашений с семьей Гедэ... однако я надеюсь проверить их не раньше, чем лет через тридцать-сорок, валяясь в постели в своем замке в окружении гарема заботливых наложниц. Что же касается сиюминутной перспективы умереть, то в этом вопросе у меня есть некоторые виды на твои таланты, моя милая Вэ, — профессор тем временем нашел нужный адрес в потрепанном путеводителе по Нью-Рейвенвуду и, довольный собой, отмечал ногтем на карте точку на окраине китайского квартала. По всей видимости только близость забегаловки к цивилизованным районам позволила ей вообще попасть в рейтинги. К тому же, если верить путеводителю, у них была доставка.
— Дэви, — снова проворковала Вэ, соблазнительно потягиваясь и гортанно растягивая гласную "э" в сокращенном имени Девлона, — ты же не думаешь, что той stewardess, которую ты чудно склеил прямо на борту, хватит так надолго? Я не спорю, она была хороша, но все же тебе уже давно стоило позвонить pwostitye. Ну, или... я тут вроде бы видела кошку в коридоре...
— Моя дорогая, давай пока без крайностей, — хмыкнул профессор, задергивая шторы. Приблизившись к креслу и беззастенчиво скользя взглядом по аппетитной фигурке лоа, он принялся расстегивать слегка пропотевшую рубашку. — Я давно живу на свете, и кое-что знаю о том, как удовлетворить даму. Не в последнюю очередь благодаря тебе...
— Mèsi, Девлон, — сказала Вэ, растворившись в воздухе ровно в тот момент, когда профессор попытался ее обнять. На кресле остался лишь похабный журнальчик, да теплая вмятина от проекции округлой ягодицы. Следующие слова Вэ раздались уже внутри его головы:
— Когда найдешь себе тело посимпатичнее, тогда и приставай к моей pwojeksyon. А пока давай сам...
— Когда научишься переселять мое сознание в другое тело, тогда и делай подобные замечания, душа моя, — профессор, кажется, ничуть не расстроился, учитывая что эту игру они вели уже давно и пока что с неизменным результатом. А нужное настроение — благодаря вселившейся лоа — только, скажем так, поднялось.
Да и журнальчик остался.

Через три с половиной минуты под довольный, пусть и немного ехидный, смешок Вэ профессор направился в душ. Еще через пятнадцать минут посвежевший и причесавшийся профессор с некоторой долей брезгливости облачился в самый непрезентабельный из своих костюмов — в том районе, который он собирался посетить, излишняя роскошь была предельно излишней, но приличный вид все равно требовался для его затеи. Прихватив револьвер, который благодаря пухлому животу профессора, легко прятался на поясе, а также трость, он вызвал такси и спустился вниз, прихватив по дороге утреннюю газету, чтобы было что почитать в дороге.

Если бы доктор спиритологии, хотел бы немного поразмыслить о таких сложных вопросах как отношения, а времени у него на это было предостаточно, ибо если этот город и выделялся чем то особенным, то это особенное явно было не отсутствием пробок, а говорить с таксистом, в расе и национальности которого запутался бы даже бывалый этнолог, было решительно не о чем, то он, доктор разумеется, не таксист, мог бы прийти к выводу, что его отношения с Вэ, хорошо ли это или плохо, значительно более «тесные» чем с иными лоа.

Разумеется, тут не могла сказаться некоторая.. интимность требуемых оной жертв, но дело было не только в этом. Если Эрмит, Дифэ и Дло были существами древними и достаточно состоявшимися, при каждой беседе с которыми профессора буквально обдавало их ощущением самодостаточности и весьма заметным «послевкусием» влияния на их личности одной из первостихий, а Шви, напротив, то ли был слишком молод, то ли напротив, слишком древним и в конец свихнувшимся, но так или иначе, обладал мышлением шестилетнего ребенка пополам с весьма негуманоидной логикой и силой своей не производил особого впечатления, то с Вэ все было совсем не так однозначно.

Сказывалась тут и ее «профессиональная» специфика, тяготеющая не к одной из стихий, но к людям и их ощущениям. Скорее проблема была в том, что имея гонору и амбиций на всех четверых всесте взятых, Вэ все же была «малой» лоа. Даже несмотря на то, что ее таланты были более чем полезны, да чего там, сотню раз спасали профессору шкуру, силы ее были довольно скромными, да и воздействовать на реальный мир она могла весьма ограничено. Да и с жертвоприношениями все было не так просто, спалить склад с дровами куда проще, чем устроить качественную оргию, а много ли ей перепадает со всякой ерунды вроде давешней мастурбации в душе?

Вот и выходило, что эта горячая и амбициозная штучка, мучающаяся от желания самоутвердится и прибавить в силе и политическом весе, при всех ее шуточках и подначках, проводила с Девлоном куда больше времени, нежели другие лоа. При условии, конечно, что поблизости не крутился кто-то из «старших», разумеется. Плюсы от такой обоюдной заинтересованности, были очевидны сами по себе. Впрочем, британца не оставляло ощущение, что подобное сближение с экзальтированной лоа может таить в себе и серьезные опасности. В смысле помимо опасности подцепить что-нибудь от очередной рwostitye.

Впрочем, достаточно размышлений. Такси, преодолев смешное расстояние, за совсем не смешные время и сумму в долларах доставило таки Чейнза на место. Быстрая Кухня Вонга была двулика как некий Янус, ибо с одной стороны действительно имела самый низкий рейтинг в городе, но с другой стороны, эй, она вообще имела этот рейтинг! Равно как и слегка покосившуюся, но все еще яркую вывеску. Не стоило сомневаться, что за пределами официальных рейтигов, составляемых совсем не самими азиатами, существали и куда более сомнительные места. Как впрочем и настоящие дворцы ресторации при казино, которые не стремились к излишней рекламе за пределами своего района.

Да и внутри, находящаяся на окраине китайского квартала забегаловка производила впечатление места дешевого но как ни странно приличного. Симпатичная азиатка в традиционном костюме поставила на деревянный стол без скатерти заказанную толстым бородатым чужаком пиалу зеленого чая, и под аккомпанемент высказанного где то на задних планах сознания профессора, мнения Вэ, что под этим халатом у узкоглазой небось и ухватиться то не за что, выслушала его просьбу и испарилась.

Появившиеся в течении ближайших минут десяти молодые люди, походили на оммедзи примерно так же как сам девлон на… ну… гаитянского хунгана. То есть примерно никак. Пара рослых, подкачанных европейцев в деловых костюмах аля мафиози. Патластый блондинчик, кажется крашенный и брюнет с короткой стрижкой.

Первый, широко дружелюбно улыбнувшись профессору, без приглашения плюхнулся на стул напротив. Расстегнутый пиджак даже не пытался скрыть факт наличия двух пистолетов в наплечных кобурах. Второй, поздоровавшись коротким кивком, чем-то весьма отдаленно напоминавшим традиционные азиатские поклоны привалился спиной около стенки, как бы невзначай оказавшись между гостем и выходом. На поясе у него висела самая ни на есть натуральная катана, не узнал бы которую только тот, кто телевизор вообще не включает. И что-то подсказывало Девлону, что это не такой оригинальный дизайн зонтика.

- Ding ding ding. – Мелодичным голоском оповестила доктора Вэ, явно развлекаясь происходящим. – Эти shithead опасны, дорогуша. К тому же они не одни. Если ты понимаешь, о чем я.

- Добрый день. – Синхронно с ней начал Блондинчик. – Меня зовут Даниэль, для друзей просто Дэнни, а этот молчун – Стиви. - При виде неодобрительно поднятой брови на лице "молчуна", улыбка блондинчика стала только шире. Блондинчик явно веселился, подбешивая брюнета, но и грань переходить не торопился. Босс и охранник? Черта с два. Скорее парни играют в "болтливый коп - молчаливый коп" если конечно такое вообще бывает. - Мне сказали, что вы прямо таки жаждете со мной что то обсудить. Я весь внимание.

Вопросы отношений вообще, и отношений с лоа в частности, доктора Чейнза интересовали в первую очередь с научной точки зрения. И исходя из логики, условная "близость" Вэ в данном случае была вызвана в основном проблемами, которые преследовали доктора последнее время — в конце концов, угрозы со стороны Некрорынка были не пустым звуком.
Та же логика подсказывала мотивацию самой Вэ, с учетом ее амбициозности и специфики энергетики. Однако профессор подозревал, что в личной инициативе периодических визитов лоа есть и иные мотивы, о которых он мог только догадываться. Одним из них, скорее всего, был доступ к силе — в конце концов, профессор на пике своей славы и влияния мог позволить себе масштабные оргии, чем, вполне возможно, "прикормил" своеобразную лоа. Другие мотивы, как-то, например, личная привязанность к персоне сэра Чейнза, конечно, грели душу и самолюбие, однако вряд ли имели под собой основания.
Тем не менее, профессор закономерно не возражал против подобного сближения, хоть и задумывался о том, что последствия столь продолжительного общения как минимум не изучены. Впрочем, учитывая текущую ситуацию, а также полезность Вэ, отказаться от ее услуг было решительно невозможно. И, в конце концов, в отличие от словоохотливого, но занудного Эрмита, холодной и расчетливой Дло, и легкомысленной и в прямом смысле горячей Дифэ, Вэ была неплохим собеседником. Хотя профессор и догадывался, что Вэ, как и любая умная женщина, успешно строит из себя дурочку, у которой лишь одно на уме.
Забегаловка не зря носила минимум звезд в рейтинге справочников, поскольку не соответствовала практически всем мыслимым европейским стандартам обслуживания. Однако Девлон не зря искал заведение пусть и с низким, но рейтингом. Он достаточно много путешествовал, чтобы научиться находить свой шарм в подобных местах — при условии качественной кухни на особенности интерьера можно было закрыть глаза, а минимум звезд в этнических местах можно было получить только за качество еды.
Зеленый чай, принесенный официанткой чистой азиатской наружности — включая внешность и одежду — был вполне хорош собой, насколько хорошим собой мог быть вообще зеленый чай. А вопрос, который значился вторым в заказе, не поверг официантку в шок, что свидетельствовало равно как об успешном начале предприятия, так и о потрясающей выдержке официантки, привыкшей и не к таким просьбам клиентов. Прощебетав нечто среднее между "конечно, сэр" и "посмотрим что с этим можно сделать", она упорхнула, оставив Девлона наедине с чаем и пошлыми комментариями Вэ.
Нарисовавшиеся через десять минут визитеры явили собой не совсем то, на что рассчитывал Девлон, задавая свой вопрос официантке. А комментарий Вэ, несмотря на игривый тон, был вполне серьезным.
"Mèsi, моя дорогая. Сообщи, пожалуйста, если начнется движение," — мысленно передал профессор, ощущая, как переданное Вэ чувство опасности поселяется где-то под ложечкой. Улыбнувшись в ответ на приветствие блондинчика, Девлон кашлянул в кулак и начал диалог, который, по его представлениям, должен был привести к взаимовыгодному сотрудничеству, а по факту уже привел к излишнему вниманию не последних лиц Трикудзы к его скромной персоне. Впрочем, аудитории Девлон никогда не боялся, кем бы оная ни была.
— Добрый день, мистер Даниель, мистер Стивен... Я пока воздержусь от дружеского обращения, поскольку еще ничего не сделал, чтобы назваться вашим другом. Меня зовут сэр Девлон Малькольм Чейнз, я профессор спиритологии... своего рода оммедзё, если пользоваться принятой у вас терминологией. И, поскольку я хотел бы начать деятельность на подконтрольной, гхм, определенным силам территории, я для начала хотел бы заручиться их одобрением и поддержкой. Поэтому и позвал вас на беседу. Хотите чаю?
Девлон поискал глазами официантку, но та закономерно испарилась еще до того, как визитеры переступили порог Быстрой Кухни Вонга, и материализоваться обратно пока не собиралась.
— Гхм, — сгладив вынужденную заминку кашлем, Девлон вернулся к разговору. — Не хочу отнимать у вас лишнее время. Меня интересует, каким образом и на каких условиях я мог бы, скажем так, примкнуть к местным оммедзё. Видите ли, я сейчас крайне стеснен в средствах, поэтому готов к не совсем профильной деятельности, а мои таланты вполне могут оказаться весьма полезными...
Профессор на мгновение прервался, чтобы беззвучно отпить чаю из пиалы, манерно оттопыривая мизинчик, и закончил совершенно буднично:
— Учитывая все вышесказанное, я могу рассчитывать на то, что вы сами, ваш коллега мистер Стивен, а также прочие ваши друзья, которые незаметно занимают позиции в ближайшем окружении, не станут сразу же пытаться меня искалечить?

"Эрмит, как ты относишься к китайской скульптуре малых форм?" — мысленно воззвал профессор, закончив свой спич. Статуэтки в китайском квартале продавались на каждом шагу, однако чтобы их купить, следовало иметь какие-то деньги... и пальцы, чтобы их отсчитывать.
"Вполне нормально," — басовито пробурчал Эрмит, и профессор тотчас ощутил легкое покалывание в коже от вселения каменного лоа. — "Правда современное искусство становится полной дрянью. Вырождение великой культуры, что поделать... вот то ли дело было в эпохе Мин..."
"Привет, gwo*. Когда ты уже себе бабу найдешь, и перестанешь ныть?" — в своей милой манере поздоровалась Вэ. Эрмит неодобрительно вздохнул, выражая вселенское разочарование в потерянном молодом поколении, и затих.

При упоминании прочих друзей, занимающих в данный момент позиции, двое из ларца переглянулись, скорее понимающе, чем озадаченно или смущенно и с такими лицами, словно услышали неплохую шутку. С другой стороны, что бы ни было у них на уме, кажется, немедленная агрессия в этот список не входила.

- Еще чего. – Проворчал Стиви, не отлипая от стенки. – Мы не калечим людей бесплатно. Это непрофессионально.

- Малыш, не пугай нашего гостя. – Лучезарно улыбнулся Дэнни. – То есть, если я правильно вас понял, профессор, вам нужна крыша? В таком случае вы обратились по адресу. Ничего что я с такой прямотой? Причина, по которой вы сейчас общаетесь с нами, а не с каким-нибудь дедушкой Лянем, состоит в том, что после вашей, должен заметить, на редкость забавной рекламы по радио, вами заинтересовался мистер Цао. Он предположил, что через некоторое время вы зайдете в гости, и как это бывает практически всегда – оказался прав. Считайте нас небольшим комитетом по встрече и экзаменационной комиссией по совместительству. Не хотите немного прорекламировать нам свои возможности, в том числе в «непрофильной» деятельности и возможно провести небольшую демонстрацию? Только пожалуйста без разрушений, мы совладельцы этого кафе, не хотелось бы опять тратиться на внеплановый ремонт.

- Кстати. – Малыш Стиви, оторвавшись таки от стенки, около которой угрюмо взирал на беседующих за столиком, а заодно и всех остальных посетителей по очереди, типичным пистолетодоставательным движением сунул руку во внутренний карман пиджака, однако извлек оттуда он совершено безобидные блокнотик и ручку. – Автограф не дадите?

Профессор улыбнулся замечанию Стиви, постаравшись максимально скопировать выражение лиц обоих гангстеров, когда те услышали о срисованном окружении, и спрятать за этим покер-фейсом облегчение. Эрмит, конечно, гарантировал ему некоторую неприкосновенность, но кто знает, какие еще тузы прятались в рукавах этих красавцев? В конце концов, доктор Чейнз пришел играть на чужое поле, и этот "футбол" мог быть весьма травматичным, поэтому известие о том, что матч как минимум откладывается, если не отменяется вовсе, не могла не вызывать облегчение.
Дальнейшая мысль, развитая Дэнни, заставила профессора удивленно поднять рыжие брови. Оказывается, его радиопередача имела куда больший успех, чем он оценивал, глядя на тоненький ручеек грошовых посетителей в своем номере. И замечание об экзаменационной комиссии вкупе с предложением демонстрации опередило его собственные вопросы о предстоящем вступлении в ряды... собственно, кого?
Девлон в полной мере отдавал себе отчет, что связывается с далеко не самыми легальными структурами. К счастью, семью Гедэ, равно как и его самого, не слишком волновали вопросы законности его деятельности. В конце концов, многие лоа предпочитали живые жертвы либо свежую кровь, и в любом случае это был самый быстрый способ одарить лоа большим количеством энергии за раз. Не считая некоторых особых условий, руки у профессора были развязаны, а стремление к комфорту в данном случае требовало своих уступок в вопросе законности.
Непродолжительные размышления профессора на тему, как представить себя перед лицом "уважаемой комиссии" в наиболее выгодном свете с наименьшими разрушениями интерьера, прервало движение Стиви. Девлон напрягся, неловко дернув рукой в направлении своего револьвера, прятавшегося под объемным животом, и, по-большому счету, в бесполезной попытке по-ковбойски опередить противника, в результате чего едва не расплескал горячий чай. Как оказалось, это было бы совершенно напрасной тратой неплохого напитка, да и кипяток на брюках вряд ли сильно помог бы ему вести дальнейшие переговоры. Вэ издала сдавленный смешок, пока профессор ставил пиалу на стол, звякнув фарфором — она-то об опасности не сигнализировала, поэтому нервные рефлексы доктора Чейнза оставались целиком на его совести.
— Не шутите так пожалуйста, молодой человек, — Девлон шумно выдохнул, беря предложенный блокнот и ручку. — Преждевременная седина мне не к лицу. Позвольте узнать, какими из моих многочисленных моих достижений вы восхищаетесь? Или вы не для себя берете?
Одновременно профессор срочно вспоминал, был ли на входе в забегаловку традиционный каменный дракон — пусть даже в виде барельефа над козырьком, на крыльце, или вообще одной лишь головы на входе. Ввиду отсутствия полноразмерной реплики воина Терракотовой армии, которая наверняка пришлась бы здесь к месту, но лишила бы заведение дополнительного столика, приходилось изворачиваться. Технически, можно было бы попросить Эрмита вселиться и в глиняный чайник, но вряд ли древний лоа остался бы этим доволен — он и в фигурах человеческого роста жаловался на стесненность в пространстве...

Стиви в ответ на замечание профессора недоуменно приподнял левую бровь, всем своим видом показывая, что он человек серьезный, и какие уж тут шутки на работе. Между тем, вслух за него ответил напарник, или кем они там друг другу приходятся.

- Я полагаю, что изгнание Джеффри Нолана, с его кошмарным еженедельником вполне подходящий для того, чтоб похвастать им подвиг. - Озвучил он свои рекомендации. - Хотя диджей из него тоже, если честно, паршивый вышел.

Тем временем, из того, то удалось вспомнить, традиционного китайского дракона, в кажется не такой уж и традиционной китайской забегаловке, не обнаружилось, если не считать изображений оного на веерах и и прочей мелкой атрибутике. Впрочем, нельзя было сказать, чтобы это было поводом расстраиваться, ибо на крыльце заведения нашлись аж два не менее традиционных китайских льва. Пара изделий с крупную собаку размером и наводящих на вящие сомнения о том, не являются ли они дешевой копией из гипса, но пожалуй все же лучше, чем чайник.

— По крайней мере, теперь он занимается любимым делом, и находится на верном пути к личному счастью. В этом и есть суть заботы Мамы Бриджит...
Хмыкнув, профессор размашисто черкнул "С уважением, Изгоняющий Ноланов", оставив в конце шикарный каллиграфический вензель, любовно тренируемый в свободное время. К слову сказать, вензель этот не имел никакого отношения к подписи доктора Чейнза, которой тот пользовался в официальных документах, однако имел для самого профессора почти сакральное значение — им он собирался подписать официальную грамоту акколады от Ее Величества, если (а точнее — когда) старушка-Британия наконец признает его несомненные заслуги. Пока же вензель (на основании которого профессор планировал заказать себе дизайн семейного герба) фигурировал только в немногочисленных автографах, раздаваемых профессором при случае.
— Итак, господа, — возвращая блокнот и ручку Стиви, профессор манерно пригладил волосы, словно собираясь с мыслями. — Передайте вашим коллегам на улице, чтобы не обижали нашего нового гостя.
Услужливая память не подбросила драконов вменяемых размеров, однако подарила пару каменных львов, примостившихся у декоративных колонн на входе. Разумеется, Эрмит мог и показать лицо из стены, и даже материализоваться в виде проекции, но это никак не вписывалось в рамки минимизации разрушений.
Каменные шаги, раздавшиеся снаружи через мгновение, после того как Эрмит с тяжелым вздохом "покинул здание", выполняя мысленную просьбу Девлона, возвестили о визите упомянутого "нового гостя". Каменный лев аккуратно приоткрыл дверь лапой, и, зайдя внутрь, уселся на пороге, странно шевеля непропорционально большой башкой, будто пытался размять затекшую шею, спрятанную в каменной гриве.
— Ты в порядке, Эрмит? — заботливо поинтересовался профессор.
— Арматура ржавеет, — печальным басом сообщил лев. — И гипс жидковат, сэкономили. Еще лет пять, и рассыплется этот лев в пыль. То ли дело раньше скульптуры делали: мрамор, гранит — на века...
— Позвольте представить, господа — это Эрмит, — Девлон, не обращая внимания на дальнейший бубнеж льва, почти театральным жестом махнул в его сторону. — Лоа земли, камня и всего такого прочего. Я не стал его просить взаимодействовать со стенами здания ввиду вашей просьбы, однако он умеет и это. Среди имеющихся у меня соглашений о сотрудничестве он наиболее миролюбивый...
"А я что, по-твоему, войны всем желаю?" — притворно-возмущенно буркнула Вэ и тихонько пропела, — "Make love..."
— ...поэтому в нашем случае лучше всего подходит для демонстрации, скажем так, доступных мне средств. Однако, господа, в этой связи у меня возник вполне закономерный вопрос: а что именно вы хотите увидеть?
Девлон замолчал и посмотрел поочередно на Дэнни и Стиви. Эрмит чихнул гипсовой крошкой и тоже вопросительно посмотрел на гангстеров.

Скептически изучив вензель, Стиви поблагодарил профессора кивком и перевернув страницу, но не убирая блокнота, привалился обратно на свое место возле стеночки. Интересно, у него ранний геморрой или просто острая нелюбовь к стульям? Во всяком случае, другой причины искать опоры у вертикальных поверхностей, в то время как вокруг полно горизонтальных, на которые можно спокойно сесть, в голову с ходу не приходило.

- При всем желании не смогли бы. – Усмехнулся Даниэль. – Во-первых, наши коллеги в помещении. Во-вторых – они слишком заняты флиртом с вашей помощницей. Красный, Синий, мне кажется будет вежливо поздороваться с профессором, чтобы он не переживал так сильно по поводу вашего присутствия.

Воздух вокруг столика поплыл, искажаясь, и через мгновение, немного пригибаясь из за низкого потолка, в нем материализовались две массивных рогатых фигуры, каждая из которых могла бы поспорить габаритами с Эрмитом, буде того одолеет желание показаться в форме аватары. Девлону пришлось активно напоминать себе, что эти две горы мышц, с суховатой вежливостью здоровающиеся с ним, равно как и их громадные булавы – нематериальны.. скорее всего.

- Ну а чего вы хотели за сорок то баксов, мистер Эрмит. – Тем временем легко переключился на новое лицо блондинистый экзаменатор.
- Пять лет. – Саркастически фыркнул его коллега. – Два месяца не прошло как заменили.
- Эй. – Нахмурился красный рогатый громила из группы силового сопровождения. – Я же извинился…

Малькольму, чей театральный жест слегка потерялся в этой несерьезной перепалке, набирающей комедийность пропорционально росту количества участников, пришлось немного прокашляться, прежде чем удалось вернуть к себе внимание.

- Ах да, профессор. – Вспомнил о нем блондинчик. – Ну что же, как минимум то, что вы не являетесь мистификатором мы, я полагаю, убедились.
- Вселение протекает без трансформации. – Пробурчал Стиви, что-то черкая в своем блокноте. – Ты обратил внимание?
- Потом. – Коротко отшил его блондинчик. – Что возвращает нас с вами к вопросу относительно того, а чем вы собственно с такими возможностями собираетесь заниматься? Оммедзи имеющие контракты с мирно настроенными екаями земляной направленности, насколько мне известно, неплохо зарабатывают в области строительного бизнеса, например. Думаю я могу подкинуть вам парочку контрактов по профилю. Если, конечно, это то, что вас интересует.

— "Вэ, ты действительно уже давно болтаешь с этими двумя?"
— "Конечно, mwen bel. Мы как раз перешли к тому, как изысканно они сравнивают свои булавы со своими..."
— "Стоп, это уже лишняя информация. А вот нелишним было бы сообщить об этих... ёкаях, да? Вместо твоего лаконичного "они не одни".
— "Девлон, ты же знаешь, я забочусь о тебе, и о любой угрозе я бы сообщила. Но у меня есть свои потребности, и, eskize mwen*, на столь подробную информацию об окружении ты не надро..."
— "Благодарю, Вэ, я понял, можешь не продолжать."

Профессор, поприветствовав материализовавшихся громил, потер переносицу, хмуря пышные брови. Гангстеры явились вполне подготовленными, и мысль о том, что эта парочка цветных гигантов могла устроить, буде переговоры дошли бы до агрессивной стадии, никак не помогала душевному спокойствию. А благодаря размытым формулировкам Вэ профессор и не догадывался о том, какую "поддержку" имеют его визави...
Впрочем, корить за это стоило только себя — информацию Вэ до него донесла, а какие из нее он сделал выводы, было уже не ее трудностями. Стоило самому озаботиться о том, чтобы попросить более подробный ответ, раз уж он действительно предоставил ей весьма ограниченное количество энергии.
И, в конце концов, бить они его не собирались, а, с точки зрения исследователя, как раз являли собой образчик явления, которое он желал изучить. Поэтому профессор, волевым усилием подавив раздражение, взглянул на гигантов уже профессионально заинтересованным взглядом... и с некоторым удивлением отметил про себя записи и реплики Стиви, носящие весьма узнаваемый научный характер. Это, конечно, был вполне логичный, но тем не менее неожиданный результат, и оказаться в свою очередь объектом исследования было несколько непривычно.
Тем не менее, деловые переговоры все больше превращались в сцену из ситкома, учитывая резкий рост участников сцены, и профессору пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вернуть внимание к предмету разговора вообще, и к своей персоне в частности. Идея попросить Вэ материализоваться до кучи в эту компанию вполне логично вела к прекращению всяческих деловых бесед и перспективам начала разнузданной оргии с маджонгом и гейшами — а это было не совсем то, чего хотел добиться Девлон. По крайней мере на этом этапе.

— К сожалению, или к счастью, мистер Даниель, я не интересуюсь строительным бизнесом, а Эрмит — не единственное создание, с которым у меня налажено сотрудничество. И миролюбие — это черта, которая скорее является исключением, нежели повсеместно распространенным качеством среди лоа. Как я уже упоминал, я готов к непрофильной деятельности, и в данном конкретном случае я совершенно откровенно имею в виду тот факт, что законность предстоящей деятельности, а также ее связь с насильственными действиями, меня не слишком заботит...
Профессор усилием воли заставил себя остановиться, поскольку с приростом аудитории автоматически перешел на лекторский тон.
— Если проще: у меня есть возможности выполнять разную работу. А пришел я именно к вам потому, что кроме возможности быстро улучшить свое материальное положение, здесь я смогу изучить вне всяких сомнений выдающийся феномен, тесно пересекающийся со сферой моих научных изысканий. Поэтому я предпочел бы работу в компании этих господ, — профессор уважительно кивнул Красному и Синему, — или же подобных им. Что же касается собственно работы, могу сообщить, что, помимо земли, у меня неплохие взаимоотношения с огнем и водой. Всех подробностей, увы, пока раскрыть не могу по вполне понятным профессиональным причинам.
Профессор не стал добавлять, что и так уже должен Эрмиту, а встревать в дополнительные долги Дифэ или Дло у него сейчас не было возможности — жечь было особо нечего, а топить — некого.

По мере продолжения беседы, зависимость степени ее комедийности от количества участников косвенно подтвердила себя, ибо стоило беседе вернуться в деловое русло, как цветные телохранители гангстеров незаметно истаяли в воздухе, очевидно предпочтя вернуться к незаконченному художественному обороту, касательно своих булав.

- Очень жаль. – Искренне разве руками Даниэль. – Видит бог, хорошего прораба в этом городе найти в десяток раз труднее, чем наемного специалиста по надиранию задницы. Дело, видите ли, в том, что…
- Мистер Чейнз. – Сухо перебил его Стиви. – Нам нужна конкретика.
- Боюсь, мой друг прав. – Нехотя согласился Дэнни. - Не поймите неправильно. Мы не собираемся выставлять вас вон, если вы не обозначите нам сферу своей предполагаемой деятельности. Но если вы рассчитываете получить какую-то помощь кадрового характера, а не просто «добро» на то, чтобы слоняться по кварталу, подыскивая подработку самостоятельно – нам потребуется нечто более понятное чем «разная работа». Видов деятельности, не вполне законных и так или иначе связанных с насилием, на свете довольно много. В чем именно вы готовы себя попробовать? Наемные убийства? Запугивание должников? Заказной вандализм? Наркоторговля? Контрабанда? Проституция, в конце концов. Господа Красный и Синий, например, в виду своих моральных принципов предпочитают ограничиваться охранными услугами. Вы намереваетесь попробовать себя в стезе телохранителя? Честно говоря, я бы вам не рекомендовал. Занимает кучу времени и не то чтобы особо прибыльно.

— Сэр Чейнз, — совершенно машинально поправил Стивена профессор, глядя в сторону и барабаня пальцами по столу в секундной задумчивости.
Приходилось признать, что подход гангстеров был воистину деловым. Желание узнать от "наемного работника" побольше информации о его компетентности, чтобы предложить работу максимально по профилю — это вполне логично, не правда ли? И даже встречное желание не раскрывать всех карт сразу на самом деле скрывало обычную боязнь неизвестного, ведь раньше профессору не доводилось столь тесно сотрудничать с организованной преступностью, пусть он и не прикладывал особых усилий, чтобы этого избежать. Да и в целом, все способности профессора, при известном желании и усидчивости, можно было вызнать из его монографий и конспектов лекций. Что же касалось специфики предстоящей деятельности, Девлону в процессе своих исследований доводилось лишать жизни не только куриц... а с этой позиции остальные особенности предстоящей работы не вызывали каких бы то ни было моральных дилемм.
— Что ж, господа, — профессор взглянул на собеседников, и с необоснованным внутренним облегчением увидел отсутствие цветных громил. Они наверняка никуда не делись, но все же их вид не слишком располагал к мирной беседе.
— Вы совершенно правы в своих вопросах. Приношу свои извинения за излишнюю скрытность, от которой, по зрелым размышлениям, нет никакого прока ни мне, ни вам. Итак... Сфера деятельности, да. Что ж, раз речь зашла о моих предпочтениях, то, разумеется, я бы с удовольствием занялся исследованиями — при известном запасе времени и наличии достаточных ресурсов я мог бы призвать еще не знакомых мне лоа. Помимо этого еще есть неизученные вопросы способностей, имеющихся в моем распоряжении, а также представляет отдельный интерес их сходство и различие с "ёкаями", — профессор произнес новое слово с тщательностью и осторожностью. — Полагаю, как и в случае с лоа, есть "дикие" ёкаи, которые могут доставлять вам неудобства, и чьим поиском и обузданием я мог бы заняться...
Профессор мечтательно вздохнул, и вернулся к разговору:
— Однако я понимаю, что научные изыскания сами по себе несколько нерентабельны в ближайшей перспективе. Поэтому я мог бы выполнять отдельные задачи самого широкого профиля, связанные в той или иной степени с огнем, водой или камнем, или же работать в составе групп, которым требуется, условно выражаясь, нематериальная поддержка такого рода. Суть задания меня не слишком волнует, будь то, как вы упомянули, работа с должниками, с недвижимым имуществом или же перемещением ограниченных к обороту товаров. Разве что наркотики меня мало интересуют, и проституцию я предпочитаю со стороны пользователя. Что касается прямых конфронтаций... что ж, мне доводилось участвовать в вооруженных столкновениях, и хочу заметить, что лоа огня и воды в этом вопросе вполне применимы как в качестве наступательных средств, так и оборонительных. Да и самому мне не впервой будет браться за оружие, хотя я предпочитаю этого избегать. Кроме этого, у меня имеется небольшой артефакт, позволяющий определенного рода слежение за одушевленным объектом, и вкупе с моими риторическими талантами это открывает двери тонкой дипломатии...
Он сцепил пальцы под густой рыжей бородой и резюмировал:
— Что касается моральных принципов, мои личные пределы пролегают достаточно широко, поскольку наука зачастую требует переступать через мораль. Разве что, в силу эстетической натуры, откровенную расчлененку, пытки или грубое насилие я согласен лицезреть... и причинять только в случае действительной необходимости. Однако у меня есть ограничение, скажем так, свыше: никакого насилия по отношению к детям. В остальном мои руки развязаны.
Он замолчал, ожидая ответной реакции гангстеров. Эрмит тем временем печально крутил каменной головой по сторонам и, похоже, был всецело занят изучением витражей и интерьерного дизайна помещения. По тяжелым вздохам можно было предположить, что развитие данного вида искусства его тоже не радует.

Судя по реакции собеседников, они ожидали какого-то другого ответа. Нет, размышления доктора никто не стал прерывать, но уже к последней трети сказанного, лица у гангстеров стали.. скучающими, что ли. Когда же речь подошла к концу, Дэнни беззвучно барабанивший пальцами по столешнице издал негромкий вздох, а его напарник потер переносицу так, словно у него начиналась мигрень.

- Что же, профессор… - Начал Даниэль поднимаясь из-за стола.
- ..мы вам обязательно позвоним. – Продолжил за него Стив, захлопывая блокнот.
- Приятного дня вам и мистеру Эрмиту. – Как ни в чем ни бывало кивнул, подтверждая слова перебившего его напарника блондинчик. – Можете спокойно передвигаться по кварталу, прописку спрашивать у вас никто не станет. И попробуйте жаренный рис с креветками. Он тут довольно на вкус довольно приличный.
- Чао. – Лаконично попрощался брюнет, отлипая от стенки.

— Прошу прощения, господа, — профессор поднялся во весь свой не самый большой рост, но прямая спина и гневно топорщащиеся усы придавали ему то незыблемое британское достоинство, которое еще пару веков назад делало Империю тем, чем она была.
"Девлон, ты же не собираешься..." — настороженно встрепенулась Вэ, отвлеченная от неслышимого диалога с громилами, но профессор не собирался лишь одно — останавливаться.
— Мне действительно нужно кого-нибудь убить, чтобы ко мне отнеслись здесь с должным уважением? — Девлон произнес это с ледяным спокойствием в голосе. — Если так, то я готов это сделать прямо сейчас, в качестве аванса. Только назовите кого. А затем — я искренне надеюсь на более достойное продолжение этого разговора.
"Mwen bel, я конечно не умею по-настоящему чувствовать опасность так отдаленно, но мне кажется, ты сейчас ввязываешься в такое merde, из которого будет крайне непросто выбраться," — вздохнула Вэ.

Брякнула дном о блюдце чашка с зеленым чаем, в тот момент, когда объемистый живот Девлона пересек пространственные координаты, занимаемые краем стола, и двое из ларца, успевшие сделать пару шагов по направлению к выходу, снова обратили свое внимание ко вскипевшему негодованием британцу. Вид у них был несколько… ошарашенный. Что, впрочем, не помешало обоим при резком движении со стороны собеседника наметить движения, готовые перейти в уход с линии огня, и положить руки на оружие. Впрочем, когда они обнаружили, что профессор за свое хвататься не торопится, вид у них стал поспокойнее.

- Не обязательно. – Вздохнул Стив в ответ на гневную отповедь спиритолога. – Можно попробовать начать с того, чтобы достать револьвер и пострелять по люстре. И ноги на стол закинуть.
- Ми.. сэр Чейз. – Подхватил его тон, но ответил немного более мягко и развернуто блондинчик. – Ну, какое к екаю в задницу убить кого-нибудь? Вам что, четырнадцать? Мы все-таки не на диком западе, и даже не в Глазго. Мы тут бизнесом занимаемся, а не подростковую удаль показываем. А в бизнесе уважают за профессионализм, деловую хватку и наличие четкого бизнесплана, а не готовность вскрывать черепа и нетрадиционно применять услуги духов огня. Если у вас нет конкретных предложений – я боюсь, что придумывать за вас, куда бы пристроить ваши таланты немного не в нашей компетенции. Мы их освидетельствовали и доложим об этом начальству. Не понимаю, на что вы обижаетесь.
- Если уж вас так влечет стезя наемного убицы, давайте я вам адрес агенства Ханзо оставлю? – Добавил, с намеком на доброжелательность вечно мрачноватый Стив. Похоже, решительность доктора все немного впечатлила гангстеров, пусть и не в том ключе, на который он рассчитывал. – Пообщаетесь с профессионалами и возможно охладеете к этой идее.

"Ding-ding," — весьма формально прозвенела Вэ, намекая на очевидно подскочивший уровень угрозы из-за резких действий профессора. Сам профессор слушал братьев, хмуря брови и только что не пуская дым из ноздрей.
После того, как Стив замолчал, в забегаловке повисла неловкая пауза, во время которой Девлон переводил взгляд с одного гангстера на другого с таким выражением лица, словно пытался понять, разыгрывают ли его эти двое, или это элемент деятельности озвученной ранее "экзаменационной комиссии". А затем, совершенно неожиданно, сэр Чейнз разразился громким смехом, более точно передаваемым выражением "заржал аки лошадь". Активная жестикуляция в сторону Дэнни, сопровождавшая сие действо, только подчеркивала тот факт, что профессор явно оценил некую шутку.*
— Господа, — отсмеявшись, Девлон смахнул с пышных бакенбард невидимые слезы, и с усилием вернулся к разговору, — я, кажется, понял суть возникшего недоразумения... Вновь приношу свои извинения, но по всей видимости мои представления о... современных криминальных структурах здорово деформированы кассовыми блокбастерами. Я пришел к вам с расчетом на то, что, прежде чем мы сможем заговорить о серьезных делах, мне придется доказать вам... как бы это выразиться... приверженность делу, готовность нарушить закон и все такое прочее. В связи с этим я ожидал от вас некоего, скажем так, пробного задания, по результатам которого вы сможете оценивать рациональность и выполнимость моих последующих предложений. Так сказать, пройти всю дорогу от "шестерки" до "туза"...
Профессор коротко хохотнул, словно признавая наивность собственных предположений в свете новой открывшейся информации.
— Действительность же, как оказалось, совсем не такая, как ее рисуют в фильмах. Что ж, господа, если вы готовы слушать за серьезный бизнес, то у меня есть что сказать.
Он сел, жестом приглашая гангстеров занять прежние места, но говорить начал, не дожидаясь этого.
— У меня есть небольшой ящик с образцами, хранящийся на безопасном складе в Европе. Мне необходимо вывезти его сюда, и это было бы крайне легко сделать, если бы не две проблемы. Первая: склад весьма безопасный, и мне в данный момент банально не хватает средств, чтобы оплатить долг за хранение. Сумма не то чтобы баснословная, но ввиду моей стесненности в средствах, для меня в данный момент недоступная. Вторая проблема заключается в том, что груз этот светится как рождественская елка на всех магических радарах... Собственно это, наверное, и стало последней каплей в чаше терпения моих, как оказалось, конкурентов в лице Некрорынка Великобритании. Груз завернули примерно в тот момент, когда я получал копию авианакладной, и через пять минут после курьера экспресс-почты в мою дверь постучались не столь вежливые создания, настойчиво намекая на переезд...
Профессор мимолетно вздохнул, по всей видимости вспоминая покинутый особняк.
— Груз представляет собой небольшую, около десятка, коллекцию потомитанов, которые больше известны как "Столбы Папы Легба", или центральные столбы ритуалов призыва лоа. По сути, это просто бревна с резьбой. В магическом смысле они являются крайне специфическими концентраторами энергии призыва, и вряд ли представляют собой интерес для кого-либо, кроме специалистов в спиритологии... Но это не мешает им фонить как меч короля Артура. Если не вдаваться в теорию, наличие этих столбов позволяет создавать некое подобие святилищ для лоа, что значительно облегчает их призыв и общение с ними. В свою очередь, это позволяет расширить доступ рядовых граждан к практической спиритологии... что напрямую связано с упомянутыми мной "ограничениями свыше".
Профессор обезоруживающе улыбнулся.
— Итак, господа, мне нужны деньги, и, разумеется, некоторая протекция, для реализации своего проекта. Что я могу предложить взамен на данный момент, вы уже знаете. Что я смогу предложить в перспективе... думаю, представить не так уж сложно. Серьезный бизнес не живет без рискованных инвестиций. Вы готовы инвестировать?