|
|
|
|
|
|
|
|
Пьер уже даже забросил попытки очередным издевательским выкриком вывести из себя противника. Если до сих пор не разозлил -- то едва ли получится. Только одно теперь зависело от мистера Большого -- хорошо угадать момент, когда высунуться.
И Пьер вынырнул из-за камня, чтоб неторопливо прицелиться и мягко нажать на спуск.
|
36 |
|
|
|
Стрелки перешли к решительным действиям практически одновременно. Джесси рванул вдоль русла ручья к соседней скале, а Пьер навел на него револьвер и стал целиться. Следующие две секунды растянулись, словно напоенный свежестью ручья утренний воздух вдруг сделался густым, как желе. Джесси бежал, оскальзываясь на камнях, а Пикар целился в него, ведя стволом за человеком, как за уткой на охоте. Тому, кто смотрел бы на это действо со стороны, могло бы даже показаться, что Пьер не хочет стрелять, а хочет подольше подержать на мушке своего врага, насладиться мгновениями страха. Но все же, когда Джесси был уже почти в укрытии, плеск его шагов прервался сухим "Крааах!", когда револьвер Пикара выдохнул в его сторону дым, пламя и свинец. Пуля ударила преподобного в левую руку, начисто срезав на ней мизинец. Он дернул рукой и едва не оступился в ручье, но все же успел достичь камня.
Результат броска 1D20: 4 - "Пьер осечка". Результат броска 1D10: 7 - "Пьер убить наповал". Результат броска 1D10: 4 - "Кираса".
|
37 |
|
|
|
Тот ублюдок пытался его обойти. Матерь божья, да тот ублюдок его почти обошел! Кошмар пехотного боя рота на роту, но не более чем дурная шутка перестрелки один на один -- обойти противника. Годы назад Запад наполнился ветеранами Гражданской Войны, вот те обожали обходить противников. Впрочем, до нынешних дней анекдоты об этом маневре дожили в куда большем количестве, чем его приверженцы. -- Эй, висельник, ты повоевать часом не успел? -- Пьер продолжил свою клоунаду. Он сам прекрасно знал, что банда его нынешнего противника была была в итоге разгромлена дикси, а за северян воевать -- так до них сначала добраться надо.
|
38 |
|
|
|
Очень хотелось выть. Это был его любимый мизинец: он им ковырялся в носу и ушах, а уж как как он им филигранно подкручивал после этого усы, закачаешься! Но все это в прошлом - проводив грустным взглядом уплывающую фалангу, Кастер глубоко выдрхнул сквозь сжатые зубы воздух: орать хотелось, как нигеру после порки!!! Но проповедник был мужчиной. Одним из тех,кто щелчком кнута мог повернуть индейскую свадьбу обратно в прерию, чего уж там говорить о каком-то жирном выродке... Мой мизинец... - Твоя мама сказала бы тебе спасибо, мразь, а то она жаловалась, что мой хер настолько большой, что приходилось трахать ее этим еьанеым мизинцем, сынок! Прокляни тебя господь,ты хоть понимаешь,что ты наделал?! До этого у тебя был шанс остаться в живых, теперь тебя ждут только в аду! И наверняка твой рогатый папашка!
|
39 |
|
|
|
В ответ на подколку Пьера, преподобный разразился потоком ругательств, так не подобающих его сану. То ли Господу надоело смотреть на этот затянувшийся кровавый спектакль, то ли Дьявол начал сдачу со свежей колоды, то ли вообще все они тут были не причем, и все решил старина Кольт. Противники выстрелили одновременно. Джесси — готовясь нырнуть за скалу, Пьер — готовясь стрелять снова. Ни то, ни другое не понадобилось. Кусочек свинца, выпущенный из револьвера проповедника (который когда-то грабил дилижансы и путников на дорогах) летел прямиком в живот толстяка (который когда-то был беззащитным подростком). Но на пути этого кусочка встала скала, и он лишь отбил от нее горсть каменных крупиц. Кусочек свинца, вылетевший из ствола револьвера, который держал в руке Пьер, с хрустким влажным хлопком выбил священнику глаз, оставил кривобокий туннель в его мозгу и вынес здоровенный кусок затылка. Несколько капель крови даже долетело до бережка. Труп Джесси не стоял ни секунды — безвольно взмахнули руки, словно ища опоры, голова запрокинулась назад и он упал на спину, словно чучело или пугало, которое держал нерадивый мальчишка, да отпустил, погнавшись за бабочкой. Вверх взметнулись брызги. Тело, придавленное кирасой, которая так и не помогла в перестрелке, сразу погрузилось под воду. Пикару было хуже, чем его противнику — рана саднила, солнышко пекло вспотевшую спину, а хлюпавшая в сапогах вода вдруг стала противно холодить пальцы ног. А Джесси — тому уже было плевать и на раны, и на водичку, залившую уцелевший глаз, нос и рот. Но Пьеру не впервой было пули ловить, и он знал, что если плеснет на рану алкоголем, заткнет ее тряпкой и обратится к доктору, как только доберется до ближайшего городка, то скорее всего через месяц-другой уже будет вспоминать о ней, только когда черноокая девица, кокетливо трогая пальчиками его шрамы, спросит, где он их получил. А вот Джесси умер впервые, и, если только принять на секунду, что Бог и Дьявол существуют, на той стороне Джесси ждало отнюдь не уютное кресло или стакан виски, а нечто куда менее приятное.
|
40 |
|
|
|
Пьер переложил Кольт в левую, защемил правой пятерней дырку в боку, и торопливо заковылял в сторону поверженного противника, перевязаться еще успеется. Впрочем, вглядываться в развороченное пулей лицо лже-падре оказалось занятием бессмысленным. Еще секунду назад ненависти было столько, что, казалось, дня не хватит, чтоб насладиться смертью этого урода, и вот Большой Пьер стоит над трупом. И что? Ну мертвец и мертвец, покойников что ли Пьер не видел? Даже собственноручно изготовленных.
Бандит ушел, а ненависть не исчерпалась. Стоя по колено в воде, вслед трупу, который волочил прочь поток, Пьер бросил: -- Это не за тех лошадей, подонок. Это за то, что отнял у меня веру в отца. -- и еще не договорив почувствовал, что всем на это плевать. Плывущему по течению мертвецу -- точно, а остальные и так не при делах. Что-то подмывало разрядить весь барабан в это мерзкое тело в черной сутане, но Пикар удержался от этого. Вот еще, глупости. Его враг был мертв, в этом не было сомнений. Точка, финита ля комедия, истерику оставить пьяным певичкам.
С непонятным сожалением Пьер развернулся, и поковылял на берег искать брошенный Дерринджер.
|
41 |
|