Тук-тук-тук! Кто там, у моего порога? | ходы игроков | 2. Пирожковое затишье после бури

Красиво становилось вокруг: магия преображала реальность, и преображение это Алиске определенно нравилось. А когда дело дошло внешности, то тут девичьего восторга было хоть ложечкой черпай .Роскошный синий цвет волос! О чем еще можно мечтать? Алиска удивленно захлопала глазами, и по лицу ее поползла довольная улыбка. Вот это да! Вот какой красавицей она предстанет в новом волшебном мире! Авось и не слишком заметной будет ее рыжая голова, если будет синей, да и маме как-никак сюрприз будет. А что говорить про облачение и венок из цветов. Ууу, Алиска ликовала!

А одеяние Ташки привело ее еще в больший восторг:
- Ташка! Да ты настоящая принцесса! Вот зуб даю - настоящая! Красавица!!

А вот обращение коднара впечатлило ее настолько, что Алиса не могла проронить ни слова. Белый-белый, полярный.. коднар. Теперь перья мешались не в пыльное черное нечто, а в белоснежный пуховый ком.. Подушка. Пелагетти явно напоминал распотрошенную подушку. Алиске понадобилось собрать всю свою силу воли в кулак, чтобы не рассмеяться.

А Александр вдруг стал похож на Кота в сапогах. Ну очень ему теперь маленьких сапожек не хватало. Только пятнистым стал.. наверное сейчас истерить начнет.

- Ну что ж, друзья-товарищи, пора идти. Пелагетти, без тебя никуда! - Алиса демонстративно потерла руки, - давай картину открывать, - и, взмахнув руками, она сделалась совсем серьезной, совсем незнакомой для посторонних глаз. Такая извечно рассеянная, смешливая девчонка в веснушках во время пассов руками преображалась в серьезную чародейку, которой палец в рот не клади.

Алиса хорошо знала своего кота. Александр был тот еще озабоченный внешностью фрукт. То есть кот. И когда его благородный дымчатый окрас сменился пятнистой несуразностью... В общем кота не успокоили даже ноги, что держали хозяина вертикально. Фон Лихтенштайн с громким мявом бросился к зеркалу изучать новый облик. Поначалу недоверчиво и недовольно мурлыча и шипя. Потом чуть спокойнее, поднявшись на задние лапы и повертевшись перед зеркалом кругом.
- Мряуррр. Не так уж и плохо. Хотя безвкусица полная. Леопард уже не в моде.
Рыцарь озабоченно помахал хвостом Облик ему не то, чтобы не нравился. Котэ давно мечтал снова походить на двух ногах, пусть и в ином смысле. Но окрас шубки... Магическое безобразие.
Но все же кот подумал и сдался, спрыгнув обратно к заветному пирожку и друзьям. Ему бы сейчас пригодились плащ и шляпа, но котэ не помнил, чтобы они были в их квартирке. Да и картину открывают, а пропустить открытие двери в волшебный мир за подбором шмоток Александр не мог себе позволить.
- Мяу Пора?

В глубине души Ташка еще металась - мысли о бабушке держали ее словно репей, схвативший за шарф. И отцепить такую красоту жалко и функциональности - ноль. Она поздно спохватилась - есть ведь телефон! И именно в унисон с этой идеей стали расти из ниоткуда замковые стены. Зрелище настолько заворожило Ташку, что она приняла "позу дурака", как любила говорить их классная - рот открылся, руки по швам, глаза удивленно таращатся, а щеки розовеют от приятного щекотливого чуда, что ждет где-то за углом или вот прямо перед тобой разворачивается.

Казалось, вылупиться еще сильнее у нее бы не получилось, то Ташка справилась! Иначе отреагировать на возникший наряд она бы сейчас не смогла. Легонько тронув легкую ткань - проверка на реальность, она неловко переступила с ноги на ногу, зарделась сильнее и в растерянности огляделась, оценивая и новое свое одеяние и реакцию на него одним махом.

Открыв Ташкин шкаф, фея-крестная, приславшая ей это платье, поняла бы раз и навсегда, как сильно она ошиблась при выборе. Джинсы, брюки, штаны, комбинезоны, шорты, гора футболок на трех полках разом, рубашки и свитера....ну хоть бы одна завалящая юбчонка отыскалась,уж о платьице и речи не шло. Стоило лишь распахнуть этот пропахший землей, зеленью, улицей, дымом, смолой и еще чем-то древесным шкаф, и сразу становилось ясно - в доме живет хулиган, любитель приключений и двоечник еще.
Ничто не выдало бы в этом шкафу девочку с двумя косичками, веснушчатыми щеками и вечно любопытным взглядом, ищущим волшебства.

Потому и стояла Ташка несвойственно для себя по струнке, ошарашенная перспективой стать принцессой, держать осанку, и говорить кратко и вежливо, как того требовал статус. Вид у нее при этом был несчастный-пренесчастный и улыбалась она как-то криво, словно новые обстоятельства были ей не по силам.

Коднар, который где-то между делом перекатился из кухни в комнату, был крепко озадачен. Алискины волосы и сапоги кота — еще куда ни шло. Но Ташка! Оказалось, всего-то и надо: причесать, приодеть и умыть хорошенько. И стал никакой не пацан, а самая настоящая девчонка. Значит, это коднар с самого начала был в дураках, а не весь остальной мир? Фу, даже непривычно как-то.

А вот собственную смену окраса Пелагатти перенес философски. В первый раз, что ли? Снаружи белый — и внутри, хе-хе, беленькая. Гармония!

Домашние, между тем, без крепкой коднарской лапы — или крыла? — совсем стушевались. Эх, горемычные! Повезло им, что Пелагатти с утра уже как следует заправился, и был теперь настроен великодушно. Придется взять молодняк под крыло. Или всё-таки ситуацию — в свои лапы? Черт их разберет, этих коднаров и их конечности…

— Картину — откроем! — заявил Пелагатти уверенно, как перед избирателями. — Бабушку — упокоим! Э-э, успокоим. Алиска, пас-сторонись!

…Мамина комната утопала в загадочной полутьме, купалась в таинственной этой хрупкой иллюзорности с интересом разглядывая пришельцев. Синие тени порхающие по углам, косые лучи рассеянного солнца что полосовали помещение, проникая сквозь стрельчатое окно – все это присматривалось к людям, вздыхало, обнимало и быть может даже отталкивало. Быть может, даже испытывало недовольство этим внезапным вторжением, гневалось потихонечку. Испытывало раздражение.
И.
Казалось бы, откуда взялись солнечные лучи, проникающие в комнату золотистыми пиками света? Откуда взялось летнее солнце и намек на охристо-медвяный цвет, если в Петербурге властвует хмурый день готовый обратиться не менее хмурым и тоскливым даже вечером?
Но в маминой комнате всё было устроено совсем иначе, чем в реальном мире – комната эта жила особой заповедной жизнью, существовала отстраненно и странно, игнорируя окружающий мир – не обращая на него внимания и наслаждаясь своей собственной вселенной.
…Поблескивали яркие витражи, привлекая к себе внимание. Солнце и луна были изображены на этих разноцветных пёстрых стеклах – и высокие замки, и луга и затейливые цветы и грозные фиолетовые тучи, роняющие на землю холодные капли дождя. Синий цвет. Багряный. Желтый, зеленый и фиолетовый! Комната купалась в чем-то далеком и совсем несбыточном – аромат далеких времен проникал в сузившиеся от колдовства окна и пыль далеких, позабытых миров лежала на тумбочках и на полу. Дух сказочного мира что забыт давным-давно, умер, изгладившись из памяти потомков. Превратился в сон – забытый и тревожный – угасший, но упрямо продолжающий существовать в этом средневековом обиталище.

Вот большая мамина кровать что украшена тяжелым балдахином, выцветшие гобелены с изображением древних битв на мечах. Запирательная магия здесь не при чём – кровать всегда была такой и всегда, точно такими же были гобелены.
Обилие украшений бросилось в глаза кнопке Ташке – великое разнообразие самых странных, непонятных даже вещиц! Здесь фиалы, бусы, кольца, песочные часы, шкатулочки, ключи с затейливой резьбой, какие-то странные бутылочки разноцветного стекла, тяжелые латунные печати и совершенно непонятные мази, покоящиеся в серебряных сосудах. И колокольчики, и какие-то палочки – напоминающие те самые знаменитые волшебные палочки из фильмов про волшебников!

И конфеты, и какие-то таблеточки, и разноцветные пробирки наполненные разноцветными жидкостями, и еще заколки и позеленевшие монеты.

…Веера, колоды игральных карт, шахматные фигурки и самые настоящие карты приключений, свернутые в тугие свитки!
Даже сама Алиса не знала для чего всё это нужно. Многие вещи хранились здесь годами, столетиями быть может собирались по чуть-чуть – слишком мала еще младшая Васильева-Бесфамильная, слишком неопытна. Её обучение ведь еще даже не начиналось толком! Все юные волшебники проживающие в мирах с ограниченным магическим фоном, сначала обучаются как обычные дети в самых обычных школах, а с восемнадцати лет, когда прибавится ума и осторожности, проходят обучение Истинному Волшебству – в гнизговом мире и в мамином мире тоже. Ну, про мамин мир оно понятно. А канцелярские крысы между тем, они ведь тоже непревзойденные волшебники – стражи равновесия, хотя немного тронувшиеся на своих правилах и гнизгократии!
Да. Чужой здесь пока еще была Алиса, совсем даже не своей девушкой. Мало что она в этом понимала, мало что могла рассказать обо всех этих диковинках.
Окружающие вещи разглядывали юную волшебницу с толикой прохладцы, спрашивали быть может: «а получится ли из тебя, синеволосая Алиса, настоящая волшебница? А сумеешь ли ты грозные силы подчинить себе, и не сломаться.?Ну. Кто знает, кто знает…»

Комната заповедная, самобытная, опасная – как и тот древний мир в который они собирались сейчас шагнуть. Комната – страж. Комната – обманщица. Комната - портал скрывающая в себе нечто ценное. Ворота в Зачарованный мир Фейерии.
А сама картина вот она!

...

Тяжелое полотно, приткнувшееся к стене – ни один мольберт такое не выдержит – в человечий рост картина, странная и очаровывающая. Мазки. Краска. Перетекающие друг в друга живые цвета, узелки заклятий и тонкие нити силы. Рыжий серп луны и убегающие к горизонту травы – некая тревожная, алая дымка царит над окружающим пейзажем, покалывает душу опасностью. Отчего-то зябко глядеть на милых курочек, пасущихся среди трав…

Тревожное зрелище, ага. Не очень доброе – может это и волшебный мир, а только будто бы кровью исходится острый серп луны и тревожные, странные создания порхают в листве.
Без полста грамм не разберешься, мог бы сказать кто-нибудь пернатый с папироской в зубах.
Но этот пернатый белопёрый монстр как раз-таки принял на грудь, значит мог разобраться в проблеме.

...

Наташка замерла в своём белом платье, ощущая себя совсем даже не в своей тарелке принцесской. Да и какая она принцесса, скажите на милость? Самый настоящий сорванец!
Бесстыдные вещички, между тем, широко разбросанные по комнате - эти самые а-р-р-к-тефакты, значит - игрались с нашим сорванцом в гляделки. Предлагали что-нибудь взять на память, соблазняли, подмигивали, искушали потихонечку. Вот, например серебряная коробочка духов изготовленная в виде крохотного синего бутылька с серебряным драконом, что обмотался вокруг бутылочки…Или странная такая палочка, напоминающая волшебную палочку Гарри Поттера…или даже целый посох? А может, нужна карта – древний свиток перемотанный растрепанной веревкой с печатью?
Платье было неудобным и жутко пышным – зато корона дарила некоторую приятность. Корона! Тяжелый великолепный головной убор. Возможно, в волшебном мире, кто-то действительно подумает будто эта хулиганка самая настоящая принцесса...какой-нибудь красивый, синеглазый принц из диснеевского мультика, например.
Книжка затихла. Но она была рядом. Тот, кто жил в ней был рядом. Он ждал перехода. Этот невидимый друг, быть может даже хотел чтобы Ташкенция чего-нибудь отсюда одолжила…

Наташка боялась пошевелиться, а Алиса попыталась обрушить чары на картину чтобы открыть проход. Даже вся посерьезнела встряхивая синими своими локонами. Редкое зрелище – увидеть эту девушку такой серьезной, насупленной и собранной! Фу-ты, ну-ты прямо, какая строгая тётенька получилась!

Давай же. Пора идти в мамин мир!

…Увы. Магия не признала маминого волшебства, только стены немножечко вздрогнули да мелодично звякнули колокольчики. Более ничего не случилось. Правда, кто-то стал еще сильнее биться во входную дверь – но запирательные чары пока работали. Квартира превратилась в средневековый замок и попробуй его взять нахрапом!

– Вот я вас уверяю, это неверное решение. - обратилась Гнизга к людям закончив со своей писаниной. Во всяком случае самолётики больше по квартире не кружились.
Эта высокая директкрысса пришла в мамину комнату постукивая своим зонтиком и с интересом рассматривая картину, даже длинным ногтем ковырнула краску, задумчиво поглядев на свой палец. Шевельнула тонкими усиками на морде: – Это глупое неверное решение. Совершенно. Неумный. Неуместный. Неправильный поступок. С-с-смею вас уверить, малолетние дамы и немалолетние с-сэры! Если вы покинете эту комнату, вы признаете свою вину. Ни-за-что!!! Вам не удастся скрыться от гнизговой стражи. Вас выследят и посадят под арест, гнизговая с-стража отыщет вас в любом мире. На. То. Она. И. Стража Великой Гнизготерии. Не следует перечить правосудию! Это ошибка системы – ошибка системы будет своевременно устранена, купирована, изничтожена если мы все дадим соответствующие показания. Ах-ха. Оставайтесь на месте, гос-с-спода, и вверьте ваши души правосудию. Гнизгократия – великая сила!

Тинки Бинкс задумчиво поглядела на кота.

- На вас наложено несанкционированное проклятье, с-с-сэр. В волшебном мире вс-сё может с-стать хуже. Намного хуже, смею вас заверить!!! – вдруг выкрикнула гнизга сверкнув своими чародейскими глазами.

Коднар между тем особо не старался, торжественного вида не принимал и никаких сложных пассов не выполнял. Блеск сигаретки, сочный мат, парочка белых перьев упавших на пол…и!...картина вдруг открылась. Наполнилась комната запахом свежих трав, ароматом дождя и железистым запахом чего-то тревожного. Послышался куриный клекот.

«Алиса – никогда не ходи в Фейерию без взрослых!»
…Неоднократно предупреждали родители свою любимую дочь.

Все еще скованная новым образом, Ташка, казалось, разучилась передвигаться - стояла, прилипнув к ковру и лишь озиралась, завидущими глазами охватывая чужую спальню.
Родителей Алиски она побаивалась и уважала сильно, а еще как будто завидовала, что такие интересные у соседки мама и папа получились - волшебные и необычные. Когда кто-нибудь из четы Васильевых-Бесфамильных с нею заговаривал, девочка превращалась в струнку, ставила ноги по первой позиции, а руки складывала эстетично, словно старалась придать себе приличный вид. Будто грязное пятно на щеке возможно было прикрыть знанием этикета. И все же суеверный страх, возникающий при общении с чудесной семьей, сковал Ташку и сейчас, стоило ей появиться в комнате.

Вещи так и просились в руки, старинные, наощупь великолепно-таинственные и поселившиеся здесь, наверняка, неспроста.
Но уважение к родителям Алиски не позволяло ей не то, что взять, а даже притронуться к соблазнительным артефактам. Вот-вот, казалось, войдет отец девочки и хитро прищурившись, скажет "Ах, Ташка-сорванец, ты ли это?!", а у нее в руках чужая вещь, да еще и не на "посмотреть",а взять на неизвестное время с неизвестной целью - брр, вот стыдоба-то!

Мысленно облизнувшись и устыдив жадную до чужих вещей книженцию, Ташка отвернулась и принялась изучать картину, словно ей дали оперативное задание найти на ней иголку или еще что помельче. Лишь бы не думать о природе волшебных вещей. Хотя бы минуточку.

- Мряусс Бинкс. Это не первое приключениеее мое. Я не боюсь!
Стоящий на двух ногах Александр грозно бил хвостом вокруг, прижимая пирожок лапами к себе.
- Я всегда сам решал свои проблемы. И не испугмяюсь. Алису надо отвести к маме, а не в гнизготерию. И я возьмяусь за это.
Все-таки Александр стал котом именно в том возрасте, когда с нерешенными проблемами все-равно приходится идти к папа-маме. С унылым видом побежденного, но идти. Хотя, с его проблемой идти почти куда угодно бесполезно.
- Но я признателен мряусс Тинки, что вы так заботливо и ответственно отнеслись ко мне. Это очень, мрррр, пррриятно.
Кот отложил пирожок и вычурно поклонился гнизге. Мряу! Получилось! Почти как в старые добрые времена, а если совсем все вернется? Ой, замряучательно будет. Кот был доволен. И пусть ему могли пообещать и отомщение и исцеление, но нужды других у истинного рыцаря всегда на первом месте. А у кота сразу после своих. Но кот хотел в страну магии и не хотел в гнизго-мир. Пусть даже с Тинки.
- Мряу. А может вы все-таки с намяу? Приключения, мряк.
Подхвативший пирожок Александр фон Лихтенштайн приготовился броситься в омут страны волшебства с головой и усами, напоследок вопросительно оглянувшись на крыску-гнизгу.

Алиска разочарованно оглядела комнату, потерпев фиаско с картиной. А потом взглядом уцепилась за какие-то мамины штучки, и руки ловко сунули колоду карт в сумку, а какие-то прозрачные бусы в крапинку нацепили на шею. Ну а потом, разумеется, вмешался белоснежный коднар и - вуаля! Проход открыт, входите, гости дорогие, коли не боитесь. И как-то сразу же вспомнились строгие слова родителей: "Не ходи, Алиска, в Фейерию гулять, особенно без взрослых.", и как-то мигом на душе тревожно стало. А потом прошло! Алиска взмахнула своими тонкими белыми плечами и рискнула сделать шаг навстречу приключениям.

...