|
|
¤ Краткий экскурс по миру.Прежде всего, пара небольших художественных вставок, чтобы понять за кого планируется играть. Бывшие из Фьёргарда.
Вильгельм Биль повидал немало всего на свете, хотя его главным занятием была трговля, во время путешествий он с интересом изучал природу и творения рук разумных существ. В Бретоннии он облазил руины эльфийского города, лежащие под современным городом Лангюль; он наблюдал за гигантскими головоногими в Среднем море и видел левиафана в Великом Западном Океане. Однажды в аравийском порту он даже увидел огнедышащую рептилию, что чрезмерно изумило его. Теперь же он вёл свой корабль на север к берегам Норски в поисках янтаря и мехов лисы, медведя и куницы.
Это было ранним утром третьего дня, когда он остановился на каменистом склоне, чтобы позавтракать и понаблюдать за жизнью внизу, в маленькой деревеньке Фьёргард. Его спутник, молодой норс по имени Хаубр, расстелил красивые, плотные шкуры, на которые они присели, и достал из кожаной сумки каравай хлеба, сыр и несколько ломтей копчёного мяса, которое Вильгельм определил как медвежье. Они ели и беседовали, а люди Фьёргарда шли по своим утренним делам. Его корабль стоял на якоре у пристани, и крепко сложенные норсичи уже загружали на него связки мехов и небольшие, но тяжёлые мешки, наполненные ценнейшим янтарем. В деревне внизу пастухи громко кричали, ведя коз к небольшому лугу, а за их спиной охотничий отряд направлялся в долину меж крутых гор.
«Скажи мне, друг Хаубр», – сказал Вильгельм, – «Каждый день я вижу, как те женщины собираются на рассвете, как и сегодня, и уносят нагруженные корзины высоко в горы, как я думаю, в пещеру где-то в том чёрном овраге».
Под ними около дюжины женщин, в основном пожилых, хотя там были и молодые женщины с детьми, подошли к началу горной тропы. Это была лишь тоненькая серая нить на тёмной скале. Фьёргард лежал между гор и морем на небольшом клочке наклонной земли. Это было типичное поселение, поскольку все побережье было скалистым, а местами горы отвесно спадали в море; лишь в небольших бухтах наподобие этой было возможно построить хотя бы деревню, не говоря уже о городе.
«Они ходят кормить Бывших», – просто ответил Хаубр. «Разве этого нет в твоём городе, как ты его называешь, Ма-рии-ен-берг?»
«Правильнее – Мариенбург, но у нас нет существ, именуемых так. Что это за звери, эти Бывшие?»
«Нет Бывших?» – воскликнул Хаубр. «Или, возможно, вы в своей стране называете их другим именем. Бывшие – это те из избранных чемпионов, кого боги сочли недостойными присоединиться к ним в бессмертии. Бывшие живут глубоко в пещерах, пока не придёт война, в которой они сразятся в последний раз, прежде чем замкнут цикл жизни». Хаубр не мог не заметить недоумения на лице мариенбуржца и добавил: «Для нас это не позор, пойми. Некоторых избирают для славы, а некоторых низвергают, но даже низвергнутые были избраны, и когда они переродятся, они все будут великими. Лучше быть избранным, чем всю жизнь жить незамеченным богами, разве нет?»
«Но», – произнёс Вильгельм, игнорируя вопрос Хаубра, чтобы не оскорбить юношу своими взглядами, поскольку он считал такие суеверия ересью, '– «Почему вы запираете этих Бывших в пещерах '– разве они опасны?»
«Вообще да – хотя некогда они были людьми, теперь они и разумом, и обликом – звери. Их тела становятся большими и искажёнными, покрытыми шкурой, как у медведя, или рогатыми, как тролли. У некоторых вырастают большие клыки, как у волков, или когти, как у свирепой макалрмакки, что живет в лесу. У других вырастает чешуя, как у змеи, или хвосты, или крылья, как у ночных летучих мышей. Они чудовища, и многие из них погибают в бою, не возвращаясь домой, или слепо бегут в ужасе, погибая в Пустоши. Хотя некоторые приходят домой, и женщины заботятся о них, своих мужьях и сынах – узы родства сильны, и Бывшие не нападают на своих».
«Эти создания, которых ты называешь Бывшими, похожи на мутантов, которых мы называем Отродья Хаоса – я слышал, что такие чудовища есть в армиях Хаоса».
«Возможно», – осторожно ответил Хаубр. «Кому-то боги даруют бессмертие, а кому-то – забвение, разве во всем мире не так?»
Нет», – Вильгельм помотал головой. «Я никогда не слышал о подобном за все мои путешествия – ни о Бывших, ни о бессмертных».
«Тогда мне жаль тебя и весь мир», – ответил Хаубр убедительно, – «Что из всех рас людей боги одарили одних нас, норсов». Письмо домой.
Моя дорогая Магда!
Я надеюсь, что это письмо найдет тебя в здравии. Кажется, прошло сколько лет с тех пор, как я оставил Делберц с караваном господина Груннера, хотя на самом деле минуло лишь шесть месяцев. Я не знаю, получишь ли ты письмо из Кислева, но мы оставили эту странную землю две недели назад. Я думал, что господин Груннер с нами не зайдет дальше, чем в Эренград, но я был неправ. Он встречался там с некоторыми торговцами из Норски. Они сказали, что наши товары будут рады видеть у них на родине, поскольку лишь немногие торговцы готовы бросить вызов этой дороге. Господин Груннер послал половину каравана в Мариенбург, а остальные сели на корабль в Норску. Ты можешь в это поверить?
Я пишу из городка, чье название я не могу выговорить. Это небольшой поселок на южном побережье Норски. В первые дни здесь было удивительно спокойно. Большинство жителей занимаются рыбной ловлей и охотой, и мы проводили каждый вечер в большом длинном доме, совместно обедая, в тепле и разговорах. Я был очень удивлен. Все сказки, что мы слышали о кровожадных норчанах казались выдумкой.
Спустя неделю после нашего приезда, мы заметили несколько парусов приближающихся к городу. Три длинных корабля сблизились с нашим часом позже. Эти ладьи принадлежали не торговцам, не рыбакам, но налетчиками с севера Норски. Это были огромные мужи, ощетинившиеся оружием и готовые к битвам. Они только что вернулись из рейда на Кислев, с пленными и награбленным. Последовал такой трехдневный пир, что словами его едва ли можно описать. Огромные бочки эля были осушены, кабаны были выпотрошены и зажарены, а рассказы о походе поведаны. Затем кислевитские пленные были связаны вместе и им раздали оружие. Ах, Магда, это было ужасно. Заключенные боролись друг с другом до смерти, а пьяные норчане кричали и завывали. Они поили варварских богов смертью каждого человека, бросая новых бойцов на арену. Оставшиеся в живых должны были бороться с лучшим налетчиком, гигантским мужем, несомненно, более 7 футов роста. Он схватил трех человек голыми руками и убил их всех, свернув шеи.
Мы старались держаться в стороне, надеясь, что налетчики быстро уйдут. Но напрасно. Хайнц, Гюнтер и Вилли были убиты. Остальные отступили на корабль, перенося морозную ночь за морозной ночью, пока, наконец, налетчики не вернулись в море. Господин Груннер говорит, что мы уйдем как можно скорее. Я не могу дождаться, чтобы уплыть из Норски и вернуться к цивилизации.
Я надеюсь, что это письмо дойдет до тебя благополучно. Если все пойдет хорошо, то я должен быть дома в течение месяца или двух. В следующий раз я наймусь в южный караван.
Да хранит тебя Зигмар, Вольфганг. Так что играть планируется не за безмозглых "хаоситов", а за вполне себе нормальных людей, просто с несколько другими взглядами на жизнь. Норсийский Календарь.Год у норсманнов делится на 16 лунных циклов Мэннслиб, называемых просто Мэйнен. Первый мэйнен, третий мэйнен, и так далее. В каждом мэйнене по 25 дней. Мэйнен делится на пять фаз, по фазам Мэннслиб: Соллепгенг, Форгьенгер, Фильд, Флагги, Дунд.
Буквально они означают фазу возрождения, фазу предшественника, фазу воина, фазу слабеющего, и фазу умирающего.
В каждой фазе по пять дней: Йоль, Сумарблот, Мидсумар, Альтинг, Сигблот. Эсафóлк:
Олрик.
Главный бог пантеона, бог битвы, волков и зимы, в залы которого великие воины попадут после смерти. Все воины почитают Олрика.
Его обозначает специальная руна, понятная всякому в землях Норска.
Хьялмар.
Бог морей и рек, покровитель морских налетчиков и китобоев. Требует обильных жертв. Плыть в его царство не задобрив хозяина - верная дорога к бесславной гибели. Символ - колесо погруженное наполовину в воду.
Брандальф.
Бог личной воинской доблести, покровитель поединщиков. Всякий видный чемпион чествует его в той или иной мере. Его личный символ - скрещенные топор и копье.
Роалд.
Пузатый и одноглазый бог-коротышка, кладовщик пантеона, заведующий всеми богатствами мира. Он отворяет закрома природы по весне, щедро потчуя бьёрнслингов медом, урожаями, рыбой, и другими съестными припасами, чтобы воины могли заниматься воинским делом. Он же открывает рудные жилы, взращивает крепкий лес, дает большую добычу в походе, и тому подобное. Именно Роалд следит за тем, чтобы столы в зале героев Олрика никогда не опустели, а айнхерьар всегда были хорошо вооружены.
Не имеет своей символики.
Эйнес:
Чар.
Основное божество Скьёлдунгов из Эйнес. Бог удачи, изменений, планов, магии и мыслителей. Именно он повелевает изменчивыми ветрами и течениями в море, именно через него получают благословения богов, и многое подобное. Ему поклоняется сам Высокий Ярл, так что большинство его бондсменов также чествуют Чара. Бог воронов и орлов.
Акхар.
Бог крови, ярости, бойни, и черных пещерных медведей. Покровитель берсеркеров, и именно к нему обычно обращаются Бьёрнлинги на краю поражения, за яростной мощью чтобы утащить с собой на тот свет как можно больше.
Великий Змей.
Бог плодородия и веселья, покровительствует любым увеселениям между битвами. Многие скальды обращаются к нему, за даром красноречия, и вдохновением для новой вирши. Символом его являются белые подледные змеи.
Ёрунд.
Обожествленный герой Скьёлдунгов, заслуживший высшее благословение богов Эйнес, и живущий где-то в Умбре сотни лет по сию пору. В свое время объединил большое число родов Бьёрнлингов против огромного нашествия Грелингов с севера, и в великой битве воспетой во множестве песен разбил врага, лично убив их короля в битве, заслужив возвышение. С тех пор Ёрунд считается одним из покровителем земель Бьёрнлингов, но особо почитается именно Скьёлдунгами в силу происхождения, как защитник Трандхейма и покровитель его защитников.
Также в Рунир входит небольшое число смертных героев Скьёлдунгов.  К северу от Старого Света живут племена норсов (или, иначе говоря, норскийцев) — жестоких воинственных варваров, одевающихся в меха. Их омываемая морями горная страна Норска населена множеством различных искажённых ужасных созданий, заметно мутировавшими троллями и великанами, и безымянными тварями, живущими глубоко в недрах гор. Они воюют не только на земле, но и на воде: они строят корабли, на которых совершают набеги на южные земли и путешествуют далеко на запад. У норсов бледная кожа, как у людей Империи. Они обычно бывают очень высокими и сильными, у большинства из них волосы рыжие или русые. Тех, кто живет дальше от Владений Хаоса, боги одаряют меньше, поэтому их гораздо легче встретить в цивилизованных землях. «Норсами называют племена, обосновавшиеся там, где Умбра ближе всего подходит к границам нашего славного государства. Они пребывают в непрерывной кровавой борьбе и воюют между собой, прерываясь лишь для того, чтобы предпринять очередной набег на наши земли. Приходят ли они сушей или морем, норсы режут беззащитных, оскверняют наши святыни и угоняют в рабство наших детей. Народ Норски расселился по полуострову, начинающемуся от самых северных окраин Кислева и омываемому Морем Когтей. На западе о его скалы разбиваются волны Моря Хаоса, а на севере простираются скованные вечным льдом отмели, которые отделяют обжитые территории от собственно Пустошей. Граница с кислевитами длинна и чётких очертаний не имеет. С кислевитской стороны, впрочем, границу стерегут Эренград и Прааг, два города-крепости на реке Линск, создающую единственную естественную преграду на пути северян. Земли за Линском носят название Страна Троллей. Там обитают мерзкие порождения Хаоса, можно встретить рати Разрушительных Сил, и там же поселились некоторые из сильнейших норскских кланов, в числе которых Сарисы, Берсонлинги и Бренноны. Норска — суровая и холодная земля, самое, пожалуй, подходящее место для людей, чудовищ и всех прочих, кто решил там обосноваться. Хребты обрываются прямо в море, а снег всегда покрывает вершины, служащие пристанищем людоедам, троллям и куда более худшим созданиям, что обычно спят глубоко под землёй. «Норсманн» значит буквально «человек с севера», но сами себя они так никогда не называют, так что вернее будет считать это не их подлинным именем, а прозвищем, которым их наградили их жертвы. У этих варваров нет имени, которое бы определяло их как представителей единой нации, ибо их народ делится на множество семей и племён, объединённых только общностью языка и образа жизни. Поэтому воин никогда не назовет себя «норсманном», но Бьорнлингом или Варгом, ибо единственные узы которые им известны — верность своей семье и родичам. С их проникновением в наше общество, произошедшим с благоволения иных предателей нашего народа, они узнали и имя, которым мы их называем. Некоторые из них начали употреблять его по отношению к самим себе. Похоже, это имя их изрядно забавляет. Род, чьё имя носит норсманн, жизненно важен для него, ибо, если он настроит против себя сородичей по племени или вызовет такое неудовольствие богов, что те обратят на него свой гнев, он будет изгнан из своего поселения и окажется один на один с суровой природой тех мест. Редкие из этих отверженных остаются в живых сколь-нибудь долго. Их никогда не примет другое племя, а скитаясь, они становятся жертвами чудовищ или воинов Хаоса, заполонивших эту землю. Сильные и удачливые могут удостоить чести занять месте в свите одного из чемпионов. Это продлит их жизнь на какой-то малый срок — пока они не падут в очередной битве или не наскучат своему новому господину. Единицы переживут полное опасностей путешествие и достигнут наших равнин. Здесь их ожидает жизнь последнего бродяги, одного из тех отбросов общества, что побираются в надежде на кусок хлеба или мелкую монету. Другие скатятся до грабежа, разбоя и убийства. Кровная месть — дело обычное среди норсов, и подобная вражда между племенами или поселениями может длиться десятилетиями. Принимая во внимание их варварские, безжалостные обычаи, стоит ли удивляться, что кровная месть случается и внутри самих городов и селений. Подобные споры всегда разрешаются быстро и кроваво, без лишних ссылок на законы. Побеждённый изгоняется с молчаливого одобрения большинства. Племя знает, что не сможет выжить, если его будут раздирать распри в своих рядах. Это ещё один путь, которым норсманн может оказаться в числе отверженных. Но и верность роду отступает, когда речь идёт клятвах, принесённых норсами своим нечестивым богам. Этот подлый народ равнодушен к истинной вере, равно как и к собственному доброму имени, заботясь только о мимолётных преимуществах, которые даруют им их Тёмные Боги. Поклонение культам у норсов мало чем отличается от общепринятого у таких народов. Одни посвящают себя богохульному служению одному конкретному божеству, другие распространяют своё почитание на них всех. Поскольку норсы живут у самых границ Умбры, их племена нередко почитают Проклятые Силы под видом местных младших богов. Это обстоятельство должно уменьшить страхи некоторых наших сограждан, которые не заметили отличий их верований, от наших собственных. В действительности, подобные суждения ошибочны в высшей степени, ибо идолы, которым северяне поклоняются — не более чем личины и отражения Четырёх Повелителей Разрушения. Иные из прибрежных налетчиков-скейлингов почитают божество называемое ими Мермедус, чьё мерзкое царство раскинулось в глубинах Моря Когтей. На его священных изображениях уродливая фигура упыря, раздувшаяся от трупных газов, с выпученными глазами, которые лишают человека, оказавшегося в море, мужества и жизни. Верят, что он меряет шагами дно моря, создавая гигантские волны, и топит корабли, а затем ловит утопающих цепями, тащит за собой и жестоко истязает. Потому cкейлинги приносят ему в жертву и животных, и людей, а их бездыханные тела бросают в пучину, веря, что это удержит их бога от того, чтобы уничтожить их всех разом. Некоторые верят, что это некое извращение нашего собственного Мананна, но я ясно вижу в этом одну из многочисленных уловок Адских Сил. Но какому бы идолу норскийцы не поклонялись, те требуют лишь одного — крови их врагов. Многие случаи кровной мести, порождающие вражду между племенами и поселениями, берут свое начало в этом служении богам. Норсы, как мне удалось обнаружить, не знают царства Морра как такового, и после смерти их ждут только владения их богов, и либо их ожидают там славословия и хвалы как истинному воину, либо их будут мучить и поносить как отступников и трусов. Потому каждый норсманн бьется с безумной страстью, берущей начало в их странных верованиях. Их воины вооружены смертоносным оружием и облачены в тяжёлые доспехи, и нельзя не признать мастерства норсов в выплавке металлов и работе с железом. Я неоднократно отмечал, что этот народ совершенно обделён талантами и искусствами исключая только ковку оружия и рождения детей, способных его носить. Потому между ними и ратниками севера, а также и племенами лошадников востока идёт оживлённая торговля, ибо среди тех народов мало подобных мастеров. Но, какие бы причины не послужили падению воинов севера, у норсов есть по крайней мере одна веская причина оплакивать жизнь в ереси, которую они ведут. С тех пор как Норску покрыла Тень, отравив своим ядом те немногие источники жизни, что ещё били в этих краях, здесь воцарились чудовища, демоны и отряды безжалостных воинов, с которыми бесполезно вести разговоры. Те видят в норсах не собратьев по нечестивой вере, но лишь новые жизни, которые следует отнять во славу своего бога. Норсам остаются только смириться и погибнуть, или искать спасения. Потому, когда Умбра наступает на наши государства могучим ордам, предшествуют неисчислимые отряды этих мародёров, бросающих себя на бастионы Кислева, в отчаянной попытке ускользнуть от смерти, что следует за ними по пятам. К ним кислевиты не проявляют ни малейшей жалости, верша справедливое возмездие за все те злодеяния, что творили эти звери в мирные годы. Жалобы на творимые бесчинства раздаются не только в землях язычников-кислевитов, но и по всему побережью. Правду говорят, что норсманн как дома чувствует себя среди волн, как будто под ним не пучина, а твёрдая земля. И когда они бороздят моря, рядом летит их неизменный спутник — ужас. На постройку их кораблей идёт тёмный, напитанный ядом Хаоса лес, что в изобилии произрастает в их землях. Паруса, которые они поднимают, окрашены в цвета и несут символы тех, кому отдана их верность. Носы их кораблей несут резные изображения в виде голов грозных чудовищ глубин и украшены черепами и иными трофеями, взятыми в очередной славной бойне. Их корабли с первых дней ведают вкус крови, потому что когда их спускают на воду, вместо катков под киль кладут ещё живых рабов и пленников, чтобы их кровь и переломанные кости стали подношением морским богам, которые взамен пошлют кораблю попутный ветер и спокойное море. Многие из нас надеются, что на этот-то раз эти разбойники уйдут, чтобы исчезнуть навсегда, но они возвращаются, снова и снова, тревожа всю береговую линию нашего государства и проникая даже в море Тилии и Чёрный залив. Даже те крестьяне, что ничего не ведают ни о безграничной тьме, ни о глубинах проклятия, в которые может пасть человек, проявляют довольно здравого смысла для того, чтобы держать неусыпную стражу на наблюдательных башнях, зорко следя за водами, и передавая сигнальными огнями весть о приближении кораблей-драконов, что нежданно появляются из туманных далей океана. И эти немудрёные меры предосторожности, предпринимаемые простым людом в несложной своей мудрости, служат лучшей мерой величины той угрозы, с которой они имеют дело. Но этого не понимаем мы в нашей праздности и расточительности, в которые вылились наше попустительство слабостям и богатство. Порок в основе своей происходит от скуки, и под масками моды, изящества, новизны и никому не нужного балансирования на грани, они пригрели на своей груди змею. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, норсманны невозбранно разгуливают по улицам Мариенбурга, походя собирая признание большее, чем величайшие герои нашей Империи. Дородные матроны бранятся, споря за возможность первыми добраться до мехов которые они привезли. Благородные дворяне платят целые состояния за проклятое оружие из их осквернённых земель, труппы ищут у них диковинных зверей на потеху черни… И самое нелепое из всего — суровые полководцы охотно нанимают этих воинов в качестве наёмников, чтобы вести войны, как с иными державами, так и против нашего собственного народа». Людские государства.
Делятся на южан и степняков. Первые - мягкотелые недостойные существа, поклоняющиеся мягкотелым богам. Настоящих воинов среди них крайне мало, и как правило они всего лишь ложатся под топорами как стебли спелой пшеницы под серпом, позволяя собрать обильную добычу и заработать благосклонность богов. Степные же племена просто надоедливые налетчики, грабящие норсов. С ними у северян давняя вражда, но идти в ответные набеги особого смысла нет. У степняков нечего грабить, и нет селений чтобы их разрушить.
Так что южан норсы грабят, а от степняков отбиваются. Остальное детали.
Зеленокожие.
Также надоедливые налетчики, только из Темноземелья. В отличие от степняков отличные воины, в бою с ними хотя бы можно прославиться и заслужить место в залах Олрика. Но грабить в их землях все равно особо нечего.
Дварфы.
Северные дварфы иногда торгуют и заключают небольшие союзы с некоторыми южными племенами. Стойкие и мужественные воины, достойные соперники во всем. Южные дварфы чуть похуже будут, и прячутся от норсов за громыхающими полуколдовскими орудиями, но все еще серьезные воители, часто помогающие слабым южанам. Крепость дварфов взять почти невозможно, и они одни из лучших ремесленников в мире.
Есть еще восточные дварфы, цверги. Они всегда готовы выставить в помощь свои демонические орудия, продать Доспехи Хаоса для хускарлов, лучшее оружие. Все это далеко не бесплатно конечно же, их аппетиты поистине неутолимы. Обычно удается сговориться на большой партии рабов.
Эльфы.
Крайне надоедливые создания. Невероятно искусные бойцы, но ничего мужественного в них и близко нет. Бесчестные нечеловеческие твари, вечно стоящие на пути у северян. Подлавливают и пускают на морское дно волчьи корабли, иногда вырезают подчистую прибрежные поселения, иногда внезапно появляются из ниоткуда во время набега. Серьезные противники, и очень противные личности.
Темные эльфы Нагаррота еще более странные, но хоть отчасти разделяют нашу веру, и наши союзы весьма могучи. Главное при этом не забывать, что никогда не стоит верить эльфу.
Зверолюди.
Глупые твари, в какой-то мере благословленные богами Эйнес даже больше северян, что сразу видно по ним. Часто помогают во время набегов, и вместе куда легче прийти к взаимной выгоде. Заключать союзы с ними - не самая плохая идея. Могучие воины, чтящие заветы богов.
Северные Племена:Эслинги. Грелинги. Варги. Южные Племена:Берсонлинги. Бьёрнлинги. Сарлы. Скелинги.
|