|
|
|
|
Фанатичная жертва: путь от унижения к преклонениюВ первой части "Фанатичной жертвы" подробно анализировались различные события, публично происходившие между Венгардом Оленем и его родственником и сподвижником, оборотнем-волком Келлэльном из Овражьей. Поскольку долгое время Келлэльн был одним из телохранителей Венгарда (порой - вообще единственным, особенно на заре политической карьеры будущего императора), в книге скрупулёзно перечислялись все, известные автору, случаи спасения Венгарда Келлэльном от смертельной опасности, порой - неминуемой. С не меньшей, а то и с большей скрупулёзностью приводились и все ответные действия Венгарда, на сто процентов представляющие собой цепь оскорблений, побоев и издевательств, апофеозом которых явилось то, что Венгард женился на возлюбленной Келлэльна - Ильденис Зверобой, причём взял её на глазах у последнего (и ещё более трёхсот человек, присутствовавших на свадебном пиру) в особо жестокой форме. Однако даже после этого Келлэльн не только не утратил и капли своего слепого преклонения перед Оленем, но и - казалось - даже наоборот, проникался к нему всё более и более глубоким и преданным обожанием. Всякие сношения с любимой женщиной стали для невозможны не только в настоящем, но и в в любых будущих обстоятельствах (солейское происхождение Ильденис отметало любую вероятность хоть какого-либо сближения с другим мужчиной, кроме мужа), из императорского двора Келлэльн был изгнан без права появления не только в Красном Городе (бывшем в то время столицей Империи), но и по всей территории Междуречья, кроме родной станицы Овражьей (куда в какой-то момент Венгард нагрянул и сравнял селение с землёй). Тем не менее, когда в десять тысяч десятом году Венгард Олень напал на Храм Всех Богов в Озёрном Краю и сцепился в магическом поединке с иномирцем Маком, Келлэльн в очередной раз спас Венгарда и был снова допущен ко двору. Впрочем, долго это не продолжалось - за сочувствие к Ильденис на несчастного оборотня был надет ошейник из эртанеля, который, во-первых, препятствовал превращению волка в человеческую форму, во-вторых, причинял почти непрерывную (точнее, неожиданную и непериодическую) физическую боль, а в-третьих, блокировал любую магию. Но и после этого Келлэльн ничуть не охладел к своему мучителю; проносил ошейник пятнадцать лет и в конце концов был избавлен от него тем самым Маком, от которого когда-то спас своего "друга". Вторая часть "Фанатичной жертвы" была посвящена феномену, представлявшемуся необъяснимым авторам книги. Явление "фанатичной жертвы", ярчайшим и первым примером которого стал Келлэльн из Овражьей, стало выяляться и у других людей и даже не только у людей. Получалось, что те, кто более или менее плотно пересёкся на своём жизненном пути с Венгардом Оленем - в конце концов становились его поклонниками, почитателями, помощниками и соратниками. Причём самым удивительным было то, что Венгард не прилагал к этому ни малейших усилий и даже наоборот - его отношения к окружающим ничуть не отличались от отношения к родственнику-оборотню. В десять тысяч двадцать седьмом году Венгард Олень отказался от руководства Империй после так называемого "восстания Манру" и ушёл в добровольное изгнание в горы между Clairement'ом и Межгорьем. Тем не менее, число его сторонников, готовых жертвовать ради него спокойствием, привязанностями, любимым делом и даже жизнью, - неизменно росло от года к году, и объяснить этот феномен авторы книги решительно не могли.
|
62 |
|
|
|
|
|
|
|
Феномен Венгарда ОленяКнига включала несколько разделов: "Психология", "Политика", "Магия", "Армия", "Дополнения". Рассказывалось о том, как проходили детство и юность бывшего императора, как была коренным образом изменена жизнь Империи при его правлении, какие невозможные с точки зрения общей теории магии операции мог совершать Венгард, и как с их помощью была усовершенствована им имперская армия. Автор книги сосредотачивался на нескольких, взаимосвязанных на его взгляд, явлениях. Одно из них - центральное и основное - заключалось в том, что некогда полянодревлянский полукровка по имени Волха, развивший у себя недюжинные магические способности и главным образом - сверхтонкое магическое чутьё, произвёл над собой ряд магических экспериментов, результатом которых стало то, что все его потомки неизменно должны были обладать способностями своего прародителя, возрастающими в квадратной прогрессии по мере удаления от предка. То есть дети Волхи должны были обладать магическим чутьём, развитым в квадратной степени по отношению к отцу; способности внуков - превосходили бы способности деда уже в четвёртой степени; правнукам достался бы потенциал, превосходящий прадеда в восьмой степени, и так далее. Как именно Волха осуществил этот эффект - до сих пор оставалось неразгаданной тайной, над которой бились маги-математики всех народов. Таким образом появилось пять Великих магов - детей Волхи, а затем должны были пойти ещё более сильные внуки. Венгард Олень был внуком Волхи. Его отец - солеец Вангард Чертополох - был старшим из пятерых детей Волхи (остальные четверо - солейка Оданира Лотос, древлянин Лирнадэн, морянин Хагондан и морянка Амарилиси) и погиб в Лорифамэ во время Северной Экспедиции Мака в 9986 году. У четверых его братьев и сестёр не осталось детей, а их самих уничтожил Венгард Олень в период между 9999 и 10012 годом. Можно было бы полагать, что таким образом внук Волхи страховал себя от вероятных конкурентов в лице двоюродных братьев и сестёр. Однако сам Венгард Олень в 10012 году, спустя два месяца после смерти тётки Амарилиси (последней из детей Волхи), женился на Ильденис Зверобой, а в 10015 году родился его сын - Ильвенгард Олень, впоследствии отказавшийся от притязаний на имперский престол и погибший в 10042 году в сражении у пролива Blád Lon в Первой Анимской Войне в звании полуалата. Таким образом, действия Венгарда Оленя выглядели противоречиво: если он действительно стремился убрать конкурентов за "наследство Волхи", то зачем же сразу вслед за этим он создал себе конкурента гораздо более мощного? Столь противоречивые действия сопровождали жизнь Венгарда Оленя на всём её протяжении и представляли собой второе из взятых автором книги в фокус явлений. Очень подробно описывался ряд магических феноменов Венгарда, которые не могла объяснить магическая наука: преодоление антимагических ошейников, непостижимая скорость действий, вытекающая - как казалось - из отчётливого предвидения предстоящих событий, общение с духами на уровне, недоступном ни одному виталисту, способность одновременно осуществлять массу масштабных магических действий, связь своей жизни с жизнью всего мира... отдельный большой кусок посвещался магическим экспериментам Венгарда на самом себе, и высказывалось предположение, что в основе феноменальной магической способности лежат как раз эти эксперименты, а не "наследство Волхи" - поскольку, например, сын Венгарда даже не приблизился к своему феноменальному отцу, хотя приходился Волхе правнуком, а следовательно - теоретически - должен был Венгарда превосходить. Здесь же упоминалось о разрушении Храма Всех Богов, строительстве Красного Города и взрыве Города Апельсиновых Деревьев. В "Дополнениях" перечислялись феноменальные действия Венгарда Оленя в ходе Второй Анимской войны. Третье поразительное явление состояло в том, что внук Волхи, который по всем известным магическим законам должен быть сильнейшим среди людей магом современности, тем не менее отнюдь таковым не являлся. Венгарда Оленя явно превосходил в магических способностях его телохранитель Келлэльн из станицы Овражьей. Венгард Олень терпел сокрушительные поражения в магических схватках с адептами Хаш-Эрбина и с некромантом Манру (здесь, правда, автор книги делал сноску и упоминал о том, что в событиях, связанных со всеми проигрышами Венгарда Оленя, участвовало ещё одно действующее лицо - иномирец Мак, на которого, очевидно, "закон Волхи" не распространялся). И наконец Венгард Олень проиграл противостояние с Фераном Тополем (впоследствии Фераном Медведем), из-за которого даже отправился в изгнание в Highcountry, при том, что Феран Тополь был очень посредственным магом и практически никогда не использовал магию в своей политике, ведшейся при этом чрезвычайно широко и эффективно. Таким образом, анализ всей весьма многогранной деятельности Венгарда Оленя неизбежно приводил к выводу, что этот человек - буйно помешанный, обладающий благодаря "наследству Волхи" необъятным магическим потенциалом, однако в силу глубокого помутнения рассудка не способный эффективно использовать имеющиеся в его распоряжении магические механизмы.
|
67 |
|
|
|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-035 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя полумиллькурионом Лэданом Куницей 10057 годДевушка поднялась из метро на поверхность. Поверхность встретила её... много чем сразу. На поверхности был глубокий вечер. И даже, наверное, ночь, потому что было темно. Но не совсем темно. Темно так, как бывает в поле снежной звёздной ночью. И здесь было так же темно. Только здесь было не поле. Вокруг - насколько хватало глаз - простирались руины. Да, огромный, необъятный, разрушенный подчистую город с широченными проспектами, на одном из которых стояла Алёна, поднявшись из чёрного зева бесформенного, заваленного битым камнем провала. Проспект, мощёный гладкими мраморными плитами, испещрёнными орнаментами затейливой резьбы, уходил вдаль. Его плиты были во многих местах треснуты, смяты или расколоты вдребезги. Его прямой, как стрела, разбег был нарушен грудами каменных обломков и терялся в зияющих рухнувшими перекрытиями остатках зданий. Сыпал мелкий, колючий, как наждак, снег. Падал на камни и сразу таял, не оставляя следа. Небо, затянутое низкими, мохнатыми тучами, было тёмным, беззвёздным и безлунным. Источником скудного света, позволяющим рассматривать окрестности, было не оно. Алёна даже сперва не поняла, чем всё освещалось. А потом то в одном месте, то в другом разгорелись и медленно погасли россыпи ярко-жёлтых огоньков, напоминающих сверкающие прожилки кварца... Они снова засветились и снова погасли, и так без конца, словно новогодняя гирлянда. Но это была не гирлянда. Это оказались огоньки, горящие прямо в глыбах, из которых когда-то были сооружены здания этого города. В другом месте нежно-перламутровым, постоянным свечением слегка выделялись остатки постамента... В третьем словно сине-голубой звёздный космический простор был заключён в камень... И так все руины освещались то тут, то там материалом собственных останков. Ни ветерка. Ни звука. Ни одной живой души. Даже птиц, даже летучих мышей не было видно. Мёртвый, пустой город, продолжающий изливать свой слабый ночной свет, не понимая, что больше им некому любоваться. Кроме Алёны. - Ой вэй, как красивенько! – Алёна счастливо захлопала в ладошки, решительным шагом двинувшись в сторону мерцающих, загадочных таких себе глыб. – Вот это даааа, лампочки там что ли вшиты? Держите меня семеро, вай-вай, прямо цветомузыка! Задумчиво почесав синеволосую макушку, Алёна вознамерилась не просто к каменюкам подойти и поковырять это разнообразие мерцающих камней, но и найти себе какой-нибудь сувенирчик достойненький, дабы этот сувенирчик себе на память-то поотхватить. «Ну а чего такого, если это, скажем, заброшенные руины, так оно вроде ж и никому не принадлежит? Ну, типа я первая нашла, ну типа я не знала что нельзя брать. Ну типа мне это место нравится и вообще…» О "вообще" Алёна не додумала. Решила действовать! Резиновый пупс решительно закачался на поясе, закреплённый там в качестве брелока на тонкой цепочечке, а ядовито-голубые волосы воинственно сверкнули под беззвёздным, хмурым небом. Облюбованный Алёной для отколупывания сувенира камень при первом прикосновении дёрнулся и стал довольно стремительно не то разворачиваться, не то подниматься - как оказалось, на двух подставках, больше всего напоминающих металлические пружинистые куриные ноги в полтора метра высотой каждая. Раздался скользяще-липкий протяжный звук... На двух мощных полусогнутых ногах закачалось не то тело, не то только гигантская голова, на которой начала разверзаться огромная пасть - огромная, так как вся конструкция была высотой метра в четыре. Алёна инстинктивно шарахнулась назад, на плиты проспекта. Однако кажущийся таким прочным и незыблемым, едва ли не вечным (хоть и очень покоцанным) мрамор вдруг прорвался под ногами девушки, как мокрая бумага! И Алёна ухнула куда-то вниз, откуда по щиколоткам её хлестнуло чем-то обжигающим, словно концентрированная серная кислота... Но в этот миг что-то подхватило девушку в подмышках и под талией, рвануло вверх и, коротко выматерившись, швырнуло прочь от смертоносного пролома (прорыва?) с такой силой, что Алёна, как котёнок, прокатилась кубарем по заваленной арбалетными болтами и каменной крошкой мостовой. Панически взвизгнув, Алёнушка отчаянно засучила ногами, уверенная будто бы сейчас, миг назад, или секунду или две, ноги её прямо-таки в кислоту окунулись. Обуглившись до костей, съеденные местными ктулхами, проточенные червяками, проглоченные заживо ужасными жуткими божествами и прочей дребеденью изничтоженные, ноги её прекратили существовать, обратившись в боль. В одну сплошную муку превратившись-то! И вообще, во что-то ужасное же превратившись, во что-то такое, чему оптимистичная Алёнушка даже названия-то не знала. - Аааа… сволота-ААА! – прокричав тремя заглавными гласными это самое окончаньице, девушка рванула прочь, даже не соображая от ужаса, что она делает сейчас и зачем. Один лишь план в голове у неё: бежать, кричать и паниковать. Сопли глотать и утирать соленые слёзы черного цвета - тушь же потекла, противозина такая. Одно лишь желание в голове у неё, покинуть этот дрянной город и не менее дрянную, предательскую улицу. - Ууууу!!!- провыла уже сквозь слёзы. «Убивают!!!» За спиной что-то с негромким, коротким треском разорвалось. Алёну обдало волной осколков, едва не сбив с ног вторично. А в следующий миг её опять подхватили в подмышках, высоко держа на вытянутых руках. - Не хватило одного раза? - бесцеремонно поинтересовались у неё, мотнув головой в сторону оборвавшейся под ногами мостовой. Алёну держал... наверное, человек. Ростом под метр девяноста или около того. Человек или, по крайней мере, что-то человекообразное, - потому что ни лица, ни каких-либо других частей тела толком не было видно - одежда незнакомца, скрывавшая его целиком, отражала окружающий пейзаж как зеркало, представляя собой идеальный камуфляж и значительно размывая и маскируя своего обладателя. Только серые глаза за защитной сеточкой сверкнули на девушку. Выдержки из личного дела ЧИМЗ-036 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Иллардисом 10057 годАлександр вышел из метро и поднялся наверх. Там, наверху, что-то было не так, как должно было быть. И подняв голову, мужчина убедился, что всё не просто "не так". Всё совсем не так. Вокруг мятой фольгой простирались бескрайние заснеженные горные хребты, ослепительно отражающие на вершинах свет поднимающегося за спиной солнца, а в ущельях погружённые в синюю, ещё ночную темноту. На западе виднелись двумя лёгкими перистыми облачками две луны, следующие по утреннему небосводу одна за другой. При каждом выдохе голову окутывало облаком пара. Царила торжественная, ничем - казалось - не нарушаемая тишина, в которой пронзительный скрип снега под ногами звучал почти оглушительно. Однако при полной неподвижности в этой тишине различались обычные для таких обстоятельств едва слышные шумы: где-то с мягким хлопком шлёпнулась вниз снеговая шапка... где-то резко закричала какая-то птица... где-то потрескивал сучьями костёр и раздавались голоса и смех... За спиной Александра зиял бездонный провал вместо привычного, знакомого до последней чёрточки спуска в метрополитен. Мужчина стоял на небольшом плато, откуда на юг и запад можно было довольно легко спуститься. С северо-востока плоская вершина обрывалась вниз почти отвесной стеной.
Под ногами снег в конце июля. Невероятно чистый и свежий воздух, щекочущий ноздри. Пейзажи, которые Саша видел лишь на картинках и в фильмах. Казалось бы, надо радоваться, вот только не получается. Первые секунды разум, привыкший рационализировать, перебирал варианты происходящего: реалистичный плакат, съёмки фильма, галлюцинации? Однако, потихоньку осознание реальности происходящего взяло верх, и смятение сменилось нарастающей тревогой. Резкий поворот в надежде увидеть знакомую лестницу... нету. Нету ни обратного хода, ни возвращения к прошлой жизни. - Альпы? - спросил парень сам себя дрогнувшим голосом. Он был слаб в географии, и Альпы ассоциировались с любыми заснеженными горами. Всё ещё отказываясь принимать произошедшее, Саша сделал несколько неуверенных шагов вперёд. И каждый скрип снега отпускал прошлое. Как сон, который ты детально помнишь в первые секунды пробуждения, но который полностью выветривается из головы уже через пять минут бодрствования. Что удивительно, Саша не пытался ухватиться за ускользающую нить воспоминаний. Наоборот, он словно подгонял её уход, сосредоточив внимание на узоре, оставленном на снегу кедами. Может, подступающая амнезия была самозащитой разума, спасающегося от безумия, а может, это было мистическое последствие перемещения - парню это было не важно. По крайней мере пока. Вздох. Тревога осталось. Но то была безымянная тревога, не раскрывающая причин своего появления. Всё, что знал теперь Александр, - это своё имя и тот факт, что он здесь чужой. Не должен здесь быть. - Долго я на холоде не протяну, - подумал он и поплёлся на единственное, что давало надежду - человеческие голоса. Попутно вытер рукой покрасневшую щёку и сам не заметил, как на рукаве осталась горькая слеза - прощание с прошлым миром. Спускаясь по склону, покрытому настолько плотным, хорошо слежавшимся снегом, что ноги практически не проваливались и не вязли, Саша постепенно огибал плато с площадкой, на которую он вышел (теперь уже не очень-то понятно, откуда именно он туда вышел...). В какой-то момент он оказался, видимо, с наветренной стороны, и его едва не сбило с ног мощным порывом сквозняка. Однако ветер принёс с собой и ещё более отчётливый запах душистого дыма и густой аромат жареного сала. Саша увидел впереди и дальше вниз по пологому склону небольшой естественный закуток в скалах, метров в двадцать в поперечнике, а в нём - весело горящий высокий костёр, вокруг которого разместились, удобно вытянув вперёд скрещенные в лодыжках ноги, пятеро людей. Все они были в меховых штанах, переходящих - казалось - прямо в такие же меховые сапоги, и кожаных, отороченных мехом длинных куртках с откинутыми на спину капюшонами. Две девушки и трое мужчин непринуждённо болтали, время от времени жестикулируя. Точнее, так себя вели одна из девушек - бойкая и подвижная, то и дело отбрасывающая с лица непослушные, пушистые рыжие локоны, и один из мужчин - более спокойный, чем рыженькая, но тоже разговорчивый и оживлённый. Ещё одна девушка, с чёрными, как смоль, гладкими волосами, и другой мужчина - самый высокий и, наверное, старший из присутствующих, - слушали, время от времени задавая вопросы или вставляя короткие реплики. Последний человек производил впечатление погружённого в себя, невозмутимого флегматика, неизвестно как попавшего в эту компанию экстремалов, но при этом явно чувствующий себя здесь как дома. Рыжая подскочила, что-то весело изображая, - и благодаря этому брюнетка вдруг заметила Александра. - Оу! - воскликнула она, с изумлением вскакивая. Все взоры обратились к неизвестно как оказавшемуся здесь пришельцу. - М-марион, в каком он виде! - черноволосая девушка метнулась было куда-то. Но высокий бородатый мужчина уже успел сбросить с себя куртку и, широко шагнув от костра вперёд, протянул её Александру. Саша хотел было сначала отказаться от куртки (из вежливости, скромности и глупости), но здравый смысл быстро взял своё. Протянув руку, он побелевшими пальцами взял обновку и неловко накинул на плечи. Стало легче. Только после этого окинул быстрым взглядом окружающих, задержавшись немного на рыжей девушке. В голову пришла настойчивая мысль, что когда-то рыжие ему нравились. Мысль показалась ему банальной. Так и оставшись стоять на месте, парень решил задать единственный закономерный вопрос: - Где я? Куртка ещё хранила тепло тела предыдущего обладателя. Тот, слегка подтолкнув Александра за плечи поближе к костру, шагнул вглубь закутка, где оказались сваленными несколько объёмистых кожаных сумок, рядом с которыми мирно спал большой пушистый зверь - не собака, а что-то среднее между медведем и пантерой. - Э-э-эм... - протянула рыженькая, по-прежнему весело, несмотря на странные обстоятельства, - Как бы тебе сказать... Лабиринт Улитка - о чём-нибудь говорит? Горная Горизонталь пятнадцать? Как ещё можно... - она с беспомощным задором взглянула на спутников, - ...Километров двадцать пять от Западной... За Полярным Кругом... - девушка рассмеялась, - А ты-то тут откуда сам-то взялся? - Присаживайтесь, - предложила черноволосая, несколько застенчиво указав Саше ладонью на маленькую скамеечку, с которой только что поднялась она сама. У них у всех тут были такие скамеечки. - Лойнис, садитесь, - бородатый высокий дядька, оставшийся без куртки, вернулся от вещей, жестом предложил Александру свою скамейку и протянул неожиданному гостю большую тёмную бутылку литра на два, в тонкой ивовой оплётке. Оттуда пахнуло хорошим красным вином. - Да! - вскричала рыжая, - Это - Лойнис. Это вот - Альб, - она приобняла бородатого, - Это - Ардан, - оживлённый молодой человек тоже был с теплом обнят, - Это Дис, - представила девушка последнего, по-прежнему невозмутимо помалкивающего участника их сборища. - А это - Эри, - усмехнувшись, представил рыженькую Ардан, - А тебя как зовут? - он поднялся и протянул ладонь для знакомства. Выдержки из личного дела ЧИМЗ-037 Подготовлено для полулегата XVI Разведывательного Легиона Мита рядовым Гилдом 10057 годЗапахи настоящего, очень древнего, дикого леса кружили голову и отзывались сладким, зовущим чувством откуда-то из детства. Было ещё очень рано, только-только начинало светать. При каждом выдохе голову окутывало облако пара. Судя по шороху где-то вверху, там моросил нудный осенний дождик. Но сюда, под плотные лесные кроны мощных дубов, широколапых елей, краснолистных клёнов и изящных, кокетливых лип, - не проникало ничего. Здесь царила своя, тяжёлая, плотная сырость, перемешанная с испарениями густых мхов, вековых лишайников и перегнивающей листвы. Откуда-то раздавался бурный шум воды - там текла по какому-то узкому оврагу река.
Матильда не помнила. Вообще ничего! Нет, ну не совсем ничего. Имя свое вот она помнила. И даже то, что оно необычное, помнила. Когда она о нем думала, в памяти всплывала бледная картина... Ну, значит, маму она тоже помнит. А вот как оказалась среди этой осенней зелени - хоть убей! Да ещё так рано утром! Да ещё и в столь неподходящей одежде! Матильда поежилась. Тонкая майка и джинсы - вот и всё, что на ней было. Так что то и дело приходилось обнимать себя руками, раннее утро было зябким. Ну, ещё была сумочка... Что в ней, Матильда проверила первым делом. Косметичка, кошелёк с деньгами, маникюрный набор, небольшая бутылочка воды да шоколадка. Кусочек шоколадки и скрасил это её непонятное утро. Хорошо хоть на ногах кроссовки, а то бы она тут все ноги в туфлях переломала... - Аааа!.. Под ногой хрустнуло. Матильда оступилась, проваливаясь, - какой-то вросший в землю, насквозь прогнивший и пустой изнутри ствол. Раздался мягкий стук. Девушка не удержалась на ногах, с воплем проехалась по влажной листве, безуспешно пытаясь хоть за что-то ухватится, и в мгновение ока скатилась куда-то под откос, навстречу поднимающемуся от реки тёплому туману. Руки украсились кровоточащими царапинами, бедром она хорошенько приложилась о какой-то камень... Ну, хоть жива... Поскуливая и сглатывая слезы боли, - плакать навзрыд было бессмысленно, жалеть тут некому, а для себя как-то... глупо? - она поднялась. Огляделась. Она действительно скатилась в огромный овраг, перепоясанный широким каменным мостом на нескольких основательных опорах, между которыми по дну оврага протекала говорливая речка. По лесистым склонам оказалось рассыпано несколько десятков деревянных, добротных домов, окружённых ухоженными садами, огородами, ульями и подсобными помещениями. Сверху, из низких, рваных, жёлто-серых туч сыпалась водяная пыль. Похоже, упала в овраг. Надо внимательнее смотреть под ноги, а то так и шею сломать недолго. Но домики впереди внушали надежду и радость. Сейчас она доберётся до них и все узнает. И где она, и как сюда попала! И.. и, может, купит какой-то еды. Денег у неё немного, но на плотный завтрак хватит! Воодушевившись, она быстро двинулась к видневшимся домикам, попутно пытаясь хоть немного отряхнуться после падения.
В первом же хозяйстве, граничащим с лесом... точнее, не совсем граничащим. Лес просто плавно, без всяких изгородей, переходил во фруктовый садик и буйный малинник этого хозяйства, состоящего из большого бревенчатого дома с резными, очень ажурными наличниками и такой же "бахромой" над крылечком, бани, скотного двора, птичника и ещё пары подсобок. Невысокий - не выше метра - плетень только отгораживал от протянувшейся далее улицы обширный двор, на котором рос толстенный, кряжистый, тысячелетний дуб. Листва на нём уже побурела почти до черноты, но упорно продолжала держаться плотными черешками за узловатые сучья. С одной стороны от дуба, под его самыми длинными, протянутыми на восток ветвями имелся длинный, широкий стол человек на тридцать, тоже - казалось - вросший в травянистый дёрн. Вся земля под дубом была завалена крупными желудями. Эти жёлуди аккуратно собирал, стоя среди них на коленях, молодой человек... хотя, трудно было сказать, насколько молодой. На первый взгляд ему можно было дать лет тридцать. Высокий, крепкий и жилистый, загорелый, явно привыкший к тяжёлой физической работе на свежем воздухе, с простым лицом и голубыми глазами, бесхитростный сельский мужик. Однако более внимательный взгляд отмечал дополнительные детали. На обоих плечах и на густо заросшей седой шерстью груди виднелись чёрные татуировки. Шея, руки и та часть живота, которую было видно над широким поясом кожаных охотничьих штанов, оказались исполосованными шрамами - порой, буквально отвратительного вида. Короткие пепельные волосы напоминали, скорее, густую, жёсткую щетину или шерсть дикого зверя. Человек этот, собрав с пару десятков желудей, передавал их другому - маленькому кругленькому старичку, сидящему на скамеечке спиной к столу. Старичок был бодрым, подвижным, как ртуть, болтливым и, видимо, постоянно пытался развлечь своего помощника какими-то шутками, от которых сам же первый и хохотал. Он был одет в холщовые штаны. Оба были босы, несмотря на совсем нежаркое утро. Старичок бережно принимал у мужчины жёлуди в небольшие льняные мешочки, завязывал их и складывал эти мешочки в огромную, стоящую рядом, бочку. Домишки выглядели пасторально. Даже слишком. Такие какие-то... игрушечные, ненастоящие! Будто музей под открытым небом. Прокрадываясь мимо колючих плетей малинника, стараясь не изорвать и так уже отвратительно выглядевшую майку, Матильда то и дело поглядывала на дом. Какие же прелестные наличники! Видимо, это какая-то глубинка, судя по количеству подворья на дачу похоже не было совершенно. Но дом хороший, крепкий, видно, что следят за ним и ухаживают... Подойдя чуть ближе, она сперва услышала звуки смеха. Это вселило уверенность. Смеялись хорошо, по-доброму. Может, и правда помогут. Правда, первый взгляд на открывшихся ей людей эту уверенность несколько поколебал. Молодой мужчина выглядел... страшно. Татуировки-то ещё ладно, каждый украшает себя как хочет, а вот шрамы... Впрочем, чего это она?.. Мало ли в какую аварию он попал, ничего вон, живёт, улыбается, жёлуди собирает. Жёлуди?.. Интересно, зачем они им? Может, для лекарств каких-то? Дуб тоже привлекал внимания... такой... основательный. Очень хотелось его сфотографировать. Или на его фоне сфотографироваться... Впрочем, она тут не за тем. Да и фотоаппарата нет. Будь во дворе лишь молодой мужчина с татуировками и шрамами, Матильда бы, наверное, не вышла. Мало ли кто он такой, вон какой здоровый, она и пикнуть не успеет в случае чего. Но старичок был... нормальным. Весёлым, кажется, добродушным и разговорчивым. Надеясь, что она не совершает самую большую ошибку в жизни, Матильда откашлялась и прокричала: - Извините!.. - оказывается в горле пересохло и вышло едва слышно и хрипло, она откашлялась, и уже потише, но более отчётливо повторила, - Извините! Я.. я кажется заблудилась. Вы не подскажете, где я? - Уй! Здравствуй-здравствуй, девонька! - прокричал, подскочив, старичок, невольно разводя руками не то в жесте гостеприимства, мол, раполагайтесь, не то в некоем весёлом удивлении. Молодой тоже поднялся и, бросив на Матильду какой-то сокрушённый взгляд, быстро поднялся на крыльцо и исчез в доме. - Станица Овражья, - тарахтел тем временем дед, - Меня Луппом звать, а тебя как будем величать? Завертайся-располагайся... Царапины-то какие, упала? Та-а-ак... сейчас мы баньку истопим, а пока купаешься - и вещички твои состирнём... Ли! - Да? - негромко крикнул в ответ выходящий из дома мужчина. В его руках было мягкое и плотное шерстяное овечье одеяло, которым он, сбежав с крыльца, укутал озябшую Матильду. - Устрой-ка быстренько баню, а то вишь как досталось-то ей в твоём лесу... видать, скатилась откуда-тысь... - Меня зовут Матильда... - пролепетала девушка, ошарашенная напором Луппа. Она, конечно, многого ожидала, но не того, что её так резво возьмутся окружать заботой. Всё-таки, она совершенно чужая, мало ли что?.. Продолжая пребывать в ошарашенном состоянии, она слушала, что ей говорил Лупп. Станица? Уточнять девушка не решилась. Ещё сочтут её сумасшедшей: не знает, где находится. Нет-нет, нужно делать вид, что она просто... немного заблудилась в лесу. И потихоньку всё выведать. Старичок такой милый!.. - Охх..ээ.. спасибо! - на плечи ей упало мягкое одеяло, и мужские руки укутали девушку. Матильда слегка покраснела. Ну, вот, прекрасный человек, заботливый, а она там себе уже невесть чего навоображала. Чуть ли не насильника с убийцей! Мало ли, откуда у него эти шрамы, может, трагедия какая случилась. Под тёплым одеялом Матильда быстро согрелась и, внезапно, рассиропилась. В носу защипало, все царапины, о которых только что говорил Лупп, разом начали ныть, девушка даже хлюпнула носом, но всё же удержала себя в руках. А так хотелось разрыдаться, найдя в слезах облегчение, и рассказать этому милому старичку всё: что она ничего не помнит, кроме имени и мамы, что она не знает, где она и куда ей теперь идти, что она больно упала и у неё все болит, что она замёрзла, а ещё голодная... Она ещё раз хлюпнула носом, но, собравшись, лишь утёрла его рукой. - Спасибо большое, - сияя чуть влажными синими глазами, сказала она, - Я.. и правда замерзла. Не по погоде оделась, вот и... Да и заблудилась. Я Матильда, - она представилась и мужчине, - А Вас как зовут? - Нет-нет, что вы, не надо баню... Я не могу вас так обременять. Я немного согреюсь, и дальше пойду. Вы расскажете, как мне к городу выйти?.. - Ли меня зовут, - просто улыбнулся парень, и тут Матильда увидела, что у него совершенно волчьи глаза. Чёрно-жёлтые, без белков. Глаза дикого зверя. А на голове-то - вместо волос вочья шерсть! И на шее, и на груди... а под шерстью - три чёрных креста или икса - XXX. И на обоих плечах - то же самое. А под крестами - слово "Келлэльн". Шрамы на шее - застарелые следы ошейника, стесавшего когда-то шерсть вместе с кожей до мяса. - Ты и не обременяешь, - добродушно отозвался Ли таким голосом, словно выглядел по-человечески, повернулся и ушёл к поленице за дровами для бани. Выдержки из личного дела ЧИМЗ-038 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя рядовым Балгой 10057 годДаниил вошёл к себе, захлопнул дверь в темноте и хотел зажечь свет, но на месте привычного выключателя ровным счётом ничего не нашёл. Точнее, он нашёл стену. А ещё точнее, что-то вроде жёсткого, тяжёлого ковра, эту стену покрывающего. Глаза, постепенно привыкая к темноте, различали какие-то затейливые орнаменты по стенам, кучу каких-то вещей, набросанных в беспорядке на пол, тёмную громаду чего-то вроде письменного стола, столешница которого тоже оказалась сплошь завалена и заставлена самыми разными предметами - книгами, какими-то кувшинами, ящичками, бутылками, бокалами, в стекле которых тускло поблёскивал багровый отсвет тлеющих углей - похоже, единственного здесь источника света. Угли тлели в небольшом камине. Каминная полка над углями тонула в темноте, но всё же было ясно, что она по степени ухоженности не сильно отличается от столешницы. Пара кресел, тоже заваленных какими-то тряпками... Уходящий в темноту большой сундук, окованный изящной, тонкой, ажурной решёткой... В воздухе носились запахи сосновых досок, смолы, каких-то пряностей, чего-то сладкого и съедобного, тлеющих поленьев, хорошего вина и пыли. Под ногой парня скрипнула половица. В ответ из темноты над камином послышалось какое-то шевеление - там открылись круглые, жёлтые совиные глазки. Больше здесь, очевидно, никого не было. Кто я? Где я? Почему всё так? - Нет, это было бы слишком стереотипно, - пробурчал под нос, оглядываясь. Первый вопрос имеет вполне конкретный ответ. Второй - на него, видимо, моментально получить ответ не выйдет. И третий - а есть ли смысл пытаться понять то, что не укладывается в голове? - Вот и порешили. Строим новый вопрос - что делать? - спросил у себя теперь уже возбуждённым, но подрагивающим от волнения голосом. Ибо понял - мыслить получается вполне адекватно. Значит, это не никотиновый угар и не алкогольное опьянение. Так уж вышло, что до этого опробовать ни то, ни другое не выходило - душа не лежала, сравнивать было не с чем. И теперь, приходилось вывозить на чистой логике. В чем-то правы придур... личности, утверждающие, что надо попробовать все. Хоть знать будешь, с чем имеешь дело. Скрипнула половица. Лицо скривилось от не очень приятного звука, сердце ёкнуло. А когда в темноте появилась мышегрызка совы... Сова? Видимо, тут живёт экстравагантный человек - не каждый решится держать дома сову. Тот ещё геморрой, по слухам. - Птица-молчун, не съедайте сразу, я не вкусный, - осматривая раскиданные на полу вещи. Или неряха, или проводили обыск. Угли тлеют - значит, хозяин был здесь относительно недавно, в районе шести часов, думаю. Учитывая полумрак, царящий в комнате, сейчас - ночь. Или нужно найти окна, завешенные занавесками. Ночь - спит, день... Зачем топить днём? Подошёл к столу, скептически осмотрел содержимое кувшинов и склянок, понюхал, проверил чистоту бокалов, сколько из них грязные. Предположительно, вино. Жаль, не разбираюсь - по тем же слухам, выбор вина может много сказать о человеке. Для меня же детектором, вместо вина, послужат книги и бумаги. Взял в руки первый попавшийся том, попробовал прочитать краткое содержание. При отсутствии такового, оглавление. Или просто повыхватывать случайные слова. Следующий. Следующий. Затем, отдельные листы. Не очень люблю рыться в чужих вещах... Как и оказываться кактус пойми где, кактус пойми почему. Надеюсь, хозяин войдёт в моё положение. Мысленно извинился. За работой мандраж слегка поутих. Шестерёнки в мозгу встали туда, где находились до этого, руки перестали трястись. Провёл рукавом по лбу - холодный пот, мерзкая штука. Ещё раз глянул на местного совуха. - Честно-честно, я не хочу обворовывать твоего хозяина. Просто пытаюсь понять, где я. - вот же шизофреник. Уже с птицами болтаю. Но, лучше уж так, чем упасть на пол под действием панической атаки и разрыдаться, как последняя истеричка. Сундук выделялся из картины мира. Мало того, что, сам по себе, он, как вид, перестал использоваться с полтора века назад, так этот ещё и являлся произведением искусства. Подумав, решил - это уже перебор. Там могут находиться слишком личные вещи. Хотя... Окинув взглядом стол последний раз (вдруг там окажется что-нибудь знакомое или интересное), двинулся вокруг комнаты, выискивая окна и двери, чтобы иметь пути отступления. Не забывая проверить на закрытость. Так, на всякий случай. Затем, медленно подошёл к сундуку. Любопытно, зар-раза. Опустился на одно колено, осмотрел поближе. Видны ли сколы и шероховатости? Часто им пользуются? Что там по замку? Если он есть, логично предположить местонахождение ключа в одном из ящиков стола. Или на полке. В камине отчего-то прибавилось огня, а в комнате - света. Над углями заплясали маленькие язычки пламени. Большая часть кувшинов были плотно закрыты пробками, но никак не опечатаны - их явно часто открывали. В них содержались, судя по запахам, разнообразные вина. Попалась и бутылка коньяка, на стекле которой было словно пескоструем выгравировано изображение мощного вороно-пегого кентавра и крупная надпись "ПЬЮ" чётким, красивым шрифтом. Разнокалиберных бокалов, фужеров и кружек Даниилу попалось примерно с десяток. Все они были либо из-под чего-то, либо с остатками выветрившегося алкоголя. Окно в комнате обнаружилось, сразу за столом - большое и закрытое деревянно-кружевными ставнями. За окном было темно. Перед окном простирался широченный подоконник, на котором тоже не было ни одного сантиметра свободного места. Вся комната, кроме входной двери и окна, была обита пёстрыми коврами. Книги были переплетены в мягкую, очень приятную наощупь не то замшу, не то сафьян... с тиснёнными на корешках заголовками: "Каталог Дарлиэнских артефактов. 10056. Том 2", "Основы исторического креационизма", "Каждый может быть богом, если родился креационистом", "Природные источники для магии творения", "Артефактное ускорение". Содержание книг - на первый беглый взгляд - говорило не больше заголовков. За одним из ковров обнаружился проём, ведущий в соседнее - совсем крохотное - помещение. Здесь стояла огромная кадушка с водой (практически мини-бассейн), а также имелся медный умывальник и полки с чистой посудой, сковородками, кастрюльками и столовыми приборами с резными костяными рукоятками. Окон здесь не было; отсюда куда-то тоже вела маленькая деревянная дверца, закрытая внушительным засовом. Сундуком пользовались очень часто. Он был весь в царапинах, живо напоминающих о серьёзных когтях сидящей над камином птицы. А вот никаких признаков замка Данил не обнаружил. Так же как нигде ему не попались ключи или хоть что-то отдалённо похожее на них. Пёстрая сова, удобно устроившаяся на широченных рогах не то гигантского лося, не то древнего большерогого оленя, наблюдала за пришельцем, забавно поворачивая голову при прочей общей неподвижности. Она была не очень большой, примерно сорока сантиметров в высоту. Оп-па, а камин-то с приветом. Видимо, там стоит устройство, подливающее горючки, когда кто-то ходит по комнате. Богатый люд тут живёт. Надо будет спросить, как оно работает. Не больше заголовков, но и этого было достаточно. По книгам, вкупе с обстановкой, можно было сказать следующее - здесь живет или верующий, или учёный-историк. Одно другому, в принципе, не мешает. Это объясняло экстравагантность питомца и окружения. Только одно не давало покоя - что он собирался ускорять артефактами? И что за странное число - 10056. Неужели, год до нашей эры? Тогда и незнакомое слово "Дарлиэнских" прояснялось - мои познания истории очень специфичны. Поверхностно, средние века-возрождение, увлечение реконструкцией обязывает, да девятнадцатый-двадцатый век. Не знаю я, что там было до гипотетического Христа. Или, всё ещё проще - это каталоговый номер. Примем за рабочую версию. Поглядев посуду, усмехнулся. Или тут был пир, или хозяин - жуткий неряха. Второй вариант, в сумме с окружающим беспорядком, прямо-таки просился. Не то, чтобы я был сторонником порядка, но всё равно пробрало. Очевидно, жены... Или мужа?... У хозяина нет. Убраться, что ли? А вдруг тут есть невидимый непосвящённому порядок? Сложно. Костяные рукояти? Бассейн дома? Не, ну это уже перебор. Вздохнул - всем бы так жить. Если меня здесь найдут, могут понять превратно. Хотя, учитывая, что всё вокруг закрыто, так или иначе, можно будет поставить пришедшего в тупик. Вот это царапины. Если мистер птиц решит выцарапать мне глаза... С большой вероятностью, у него выйдет. Сторожевая сова. Крутая идея. Осталось только найти дрессировщика, и можно запускать конвейер. - Блин, о чем я думаю, - шлёпнул себя по щекам пару раз, приводя мысли в порядок. Ещё пару мгновений поколебавшись, открыл сундук. Может, содержимое прояснит о характере владельца и о месте, где я оказался, ещё больше? Сундук открылся легко и абсолютно бесшумно. Похоже, его часто смазывали. Он оказался доверху забит маленькими ящичками, коробочками, бочонками и мешочками. Вырвавшийся запах не оставлял сомнений - здесь хранились пряности, сласти, печенье, мёд, мятные пряники, сухофрукты и что-то карамельно-шоколадное. Здесь же были небольшие склянки с разными маслами, несколько головок сыра и объёмистый свёрток льняной ткани, от которого пахло копчёным мясом. Над головой раздался шум крыльев. Сова спорхнула со своего наблюдательного поста, спикировала на боковую стенку открытого сундука и - усевшись на ней и поскрипывая когтями - уставилась на парня. Выжидательным - как ему показалось - взглядом. Выдержки из личного дела ЧИМЗ-039 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя кентурионом Дайонданом Щукой 10057 годПарень пришёл в себя оттого, что ужасно отлежал себе шею и правое ухо. Было тихо. Пахло влажным мхом, прелой листвой, виноградом и нагретым под солнцем камнем. От лежания на холодной, твёрдой поверхности тело слегка подрагивало и пока не очень-то слушалось. Вся одежда оказалась довольно сырой - видимо, пролежал здесь Арсений довольно долго... Впрочем, так отлежать шею на холодном камне можно и минут за двадцать. На камне, да. Вокруг поднимались каменные стены, испещрённые рытвинками и трещинами, поросшие бурыми и оранжевыми пятнами лишайника. По рухнувшим перекрытиям и вдоль стыков стен с полом ярко зеленел мох. Мраморный пол, покрытый затейливым, чуть выпуклым орнаментом, был густо засыпан каменной крошкой и красно-бардовыми листьями дикого винограда. Лабиринт высоченных помещений, глубина которых терялась в темноте, здесь был освещён ярким солнечным светом, бьющим снаружи через какой-то не то проём, не то провал. Туда, наружу, вели каменные ступени - широкие, но очень истёртые и пострадавшие от времени. Постепенно в тишине начали проступать обычные для таких обстоятельств едва слышные шумы. Где-то мерно капала вода со стен. Слабый ветерок тихо шуршал листвой. С лёгким шелестом осыпались мелкие камушки. Слышны были клики каких-то птичек и время от времени - хлопанье крыльев снаружи.
- Агрх... - тихонько простонал Сеня, очнувшись. "Опять забыл форточку закрыть... Шею надуло..." не открывая глаз подумал про себя парень, медленно потягиваясь и пытаясь привести немного в порядок закостеневшее тело. Солнечные лучи тепло освещали его лицо, и нега, опутывающая тело Сени, нашёптывала на ушко: "не надо просыпаться, поспи ещё чуть чуть, куда ты спешишь..." Так хотелось последовать этому зову! Возможно, Сеня бы так и сделал... Если бы не необычно твёрдая поверхность того, на чём он лежал. А тут ещё и мозги постепенно просыпались и заметили нестандартные звуки и запахи... О да, запахи! Такие явные "природные" запахи так сильно отличались от нейтрально-вонючих запахов Москвы, что не могли не заставить открыть глаза. А после открывания глаз на Сеню обрушился такой поток новой информации, что он просто некоторое время лежал в абсолютном ступоре и даже испуге. Немудрено... Он понятия не имел, где он! В какой-то пещере... Нет, не совсем пещере. Точнее, может и пещере, но облагороженной, словно из неё пытались сделать что-то большее, чем просто пещера. Замерев буквально на минуту (и нехило так согревшись из-за разогнавшегося в панике сердца...), парень наконец-то решился попробовать встать. Вставалось тяжело. Во-первых, долговременное лежание в сыром и обдуваемом всеми ветрами помещении на здоровье влияет не очень. Во-вторых, ему почему-то казалось, что сейчас кто-то появится из-за угла. Тот, кто его сюда притащил. Какой-нибудь похититель. Потому как он ещё мог тут появиться?! Однако, какое-то странное чувство скреблось у Арсения в мозгу, не давая ему покоя. Настойчивое, неуловимое чувство неправильности. Будто что-то происходит сильно "не так". Наконец, Сеня встал, огляделся... И наконец понял. Точнее, вспомнил. - Какого, мать вашу?! - вырвалось у него изо рта. Последнее что он помнил, было то, как на него падало дерево, выкорчеванное из земли метелью, проходившей в Москве. Метелью. 3 февраля 2018 года. Февраль. Зима. Снег. Минусовая температура. Какого, мать вашу, чёрта?! Здесь абсолютно точно не было ни снега, ни минусовой температуры, ни метели... Ни даже того злополучного дерева! - Это что, загробный мир что ли?! Эй, ангелы или демоны, выходите! Я в аду или в раю?! - Сеня замер в ожидании, с ужасом думая, кто же ему тут ответит... Если даже это и был загробный мир, то какой-то совсем не каноничный. Более того, здесь, похоже, можно было занятно проводить время... Поднявшись и потянувшись, Сеня вызвал целый каскад странного, диковатого эха, сотнями перешёптываний разнёсшегося по тёмным переходам подземелья и постепенно угасающего где-то совсем в глубине. Больше парню никто не ответил и на его призыв не отозвался... причём этот самый призыв - никакого эха не вызвал. Вот просто ни звука в ответ. За наполовину затянутым диким виноградом проёмом виднелась - насколько хватало глаз - слегка холмистая равнина, заросшая буйным полевым разнотравьем. В мощной, слегка схваченной дыханием осени зелёной травище по грудь высотой мелькали сиреневые пятна шалфея и тимьяна, белые облака тысячелистника, жёлтые вкрапления ирисов по сырым местам, бордовые заросли клевера и голубые васильковые россыпи. По всему этому буйству то и дело под порывами ветра прокатывались волны. Откуда-то слышались весёлые крики, не то зовущие, не то понукающие к чему-то, и звонкий, заливистый смех. Вскоре в поле зрения Сени появились и источники этих звуков. Трое всадников на мощных, отливающих под солнцем тёмным золотом конях, рассекающих тугое разнотравье, словно катера - лёгкие речные струи. На разгорячённых, возбуждённых скачкой и, видимо, постоянной сменой направления животных сидели девушка и двое мужчин. Они с бесшабашным гиканьем летели вперёд, глядя при этом, словно по команде "Ровняйсь!" куда-то в сторону и вверх... И вдруг лошади резко затормозили, едва не сбившись в беспорядочную кучу и взрывая копытами комья сухой пыльной земли. Всадница, по-прежнему глядя вверх, издала ликующий вопль, и вся ватага бросилась, сменив угол, в новом направлении. Эх, красиво всё же тут... Хоть и странно. Очень странно. Но блин. Красивая же природа! Сеня, не дождавшись ответа (и не обратив внимания на странные свойства местного эха, кроме едва заметного чувства, что что-то не так... От которого он, впрочем, пресытившись уже, просто отмахнулся), просто устремил свой взор вдаль. Эх, вот чего ему не хватало в пыльной Москве!... А ведь он думал о том, чтобы переехать как-нибудь за город... Да вот только ни денег, ни времени этим заниматься у него не было. "Кризись", мать его! А тут вообще непонятно, есть ли кто-то, кто задумывается о таких материях, как всякие там кризисы... Может, тут вообще уже давно не ступала нога разумного. Хотя постойте-ка. Может и есть. Через некоторое время после того, как Сеня услышал какие-то голоса, обладатели этих голосов появились и перед его взором. Да и как ещё - на конях! Словно в средневековье попал. Интересно, чем они занимаются?... Впрочем, об этом можно будет подумать чуть позже. Первым рефлексом у парня было недоверие - потому он постарался спрятаться за одну из колонн и оттуда уже аккуратно выглядывать, наблюдая за новоприбывшими людьми. А то, что это люди... Ну, может, оно, конечно, неточно, но проще всего следовать "принципу утки": если оно выглядит как утка, крякает как утка, плавает как утка и летает как утка - значит это, скорее всего, утка. Вот и тут... Выглядят как люди, говорят как люди, взаимодействуют как люди, сидят на конях как люди... И, судя по всему, охотятся. Как охотники. Главное, чтобы не на него. Интересно, что это за вид охоты такой? Ястребиная что-ли? Что ещё может потребовать смотреть вверх, но не иметь оружия дальнего боя? Хотя кто их знает. Может, это самое оружие у них есть. Он просто его не видит. А недоверия к таким людям Сеня как-то не испытывал. "Сильные мира сего", мда... Как взял человек в руки палку, так и появилось неравенство среди людей... Хотя, оно наверное и раньше было. Мускулы-то никто не отменял. С другой стороны, здесь, конечно, хорошо... Может быть... Но вообще непонятно ни где он, ни как тут выживать... Может, всё же стоит выбежать к этим людям? "Неее, Сеня, не торопись. Понаблюдай, а там уже решишь, что дальше". Истинное городское недоверие к людям заставляло парня и дальше сидеть за колонной и наблюдать. Как минимум в одном догадки парня оказались правильными. Девушка, слегка замедляя скачку, с трудом сдерживая одной рукой поводья яростно грызущего трензель коня, вскинула вторую руку, и туда в ту же секунду приземлился небольшой сокол. Выловленную им зверушку тут же забрал у птицы один из подоспевших мужчин и сунул в сёдельную сумку рыжего жеребца всадницы - казалось, специально подобранного под цвет её развивающихся на ветру рыжих локонов. Девушка нежно пригладила и поцеловала топорщащиеся под порывами суховея пёстрые перья. Все всадники были одеты в очень добротные и качественные замшевые охотничьи штаны и куртки, явно сшитые ровно по фигуре, украшенные затейливым плетением из кожаных ремней и тонкими золотистыми вставками, поблёскивающими на солнце. То же самое можно было бы сказать и о сбруе их лошадей. На плечах курток виднелись сложные, вышитые или инкрустированные золотом гербы. Такие же гербы мелькали в углах небесно-голубых попон, свисающих из-под сёдел. На ногах у них были великолепные чёрные сапоги, на руках - такие же перчатки. За спиной девушки хлопал белый плащ с голубым подбоем. За плечами мужчин виднелись ножны, из которых торчали рукоятки крест-накрест расположенных мечей. Из точки наблюдения, облюбованной Арсением, были слышны их оживлённые и возбуждённые голоса, но слова разбирались с трудом. Да и по отдельным бессвязным словам невозможно было понять что-то дельное.
|
69 |
|
|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-038 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Иллардисом 10057 годПальцы руки, в которой начинающий маг представил себе бурлящее пламя, обожгло, словно на них выплеснули кипящего бульона. А думать дальнейшее представлялось уже очень затруднительным - кожа на обожжённой ладони мгновенно вспухла волдырями и обуглилась, стянувшись уродливой пепельной коркой. Даниил рефлекторно прервал эксперимент и едва удержался в сознании. Из-за того, как он дёрнулся, Айлеро тряхнуло, девушка пробормотала что-то во сне и ещё плотнее свернулась клубочком в выдавленной их телами ямке. В следующий миг через всю крышу храма прорезало оглушительным треском, будто здание раскололось, как гигантский орех. Нестерпимая, невозможная боль в обугленной руке моментально исчезла, словно её выключили. Рухнувшим перекрытием в пыль разнесло заваленный горой книг и посуды стол, и в полуразрушенный, со снесённой всмятку крышей храм хлынул с улицы ледяной мороз. Сипло вскрикнув, Даниил на пару мгновений забылся в почерневшем от боли мире. Показалось, что рука сейчас расплавится. Пожалуй, к лучшему - ещё пара секунд, и болевой шок решит все мои проблемы. На вечность вперёд. Только когда познаёшь боль, понимаешь, как хорошо в обычном, нормальном состоянии. И пришедшее облегчение показалось манной небесной. До тех пор, пока не раздался треск. Затем громкий удар. Около лица пролетел черепок... Или щепка... Что-то, бывшее некогда частью большого целого. Почувствовал на себе дуновение холодного ветра, поднял глаза к... небу. Чёрному зимнему небу. Ахтунг. - Это я сделал? - поражённо спросил у обуглившейся, почти пропечённой заживо правой руки. Та, не став добивать хозяина, гордо промолчала. Хотя в её профиле очевидно читалось одно-единственное слово. - Знаю, что болван, - ответил, полубезумно улыбнувшись. Не переставая смотреть на кусок подгоревшего мяса, закопал пальцы левой в волосы. - Хи... Хи-хи... Динамит на ножках. Маленьких таких. Глиняных. А детонатор - тупость. Ещё немного - и снесло бы, вместо крыши, нас. Больной ублюдок. Экспериментатор хренов. Маг доморощенный. Подумай - на ком ставил эксперимент? Прошёл по минному полю. Нечеловечески повезло, что "взрыв" ушел вверх... Сейчас, две минуты...
Но двух минут не было... Не было, наверное, даже двух секунд... Хотя это было трудно сказать. Мысли промчались в голове ураганом, наверное, не заняв даже пары мгновений... А потом перед Даниилом развернулось наглядное свидетельство того, что это - не он. По крайней мере - не всё он. Вот обугленная рука - это он. А крыша... Снова раздался оглушительный треск, грохот размалываемых брёвен, частые, гулкие удары... Сверху, из засыпанного чужими созвездиями чёрного неба, метнулась огромная тень, отливающая чёрно-голубым металлом. Мощным ударом задних копыт словно облитый своим доспехом, как смолой, пегас свалил стену, отделяющую комнату от "мыльни". Второй спрыгнул откуда-то сверху внутрь, на лету перекидываясь из "лошадиной" формы в человеческую, но тоже крылатую. Затем третий. Они двигались быстро, очень быстро. Нечеловечески быстро. Даниилу бросился в нос чужой, незнакомый запах. Странные глаза - без белков, с радужкой во всю видимую часть глазного яблока, как у лошадей или коров.
Ты тоже это видишь? "- Ага. Может, дверью ошиблись?" Или крышей. И стенами. Не, не ошиблись. С защитой, говоришь, вышло только руку пропечь? Мы в... Моментальный анализ. Слишком быстро. Сталь. Перевёртыши. Без шансов. Минимизировать ущерб. Накрыть собой спящую девушку, чтобы на ту не упали осколки брёвен и другой мусор. Особое внимание - голове. Дважды два: если за священницей, станица - мертва. За мной... Магия? Быстро. Заглянул в глаза. Страшные. Не человеческие. - Чаю? - дань вежливости. Протокол соблюдён. Встал. А что ещё остаётся? Айлеро, наверное, успела проснуться от всего этого мгновенного грохота и разрушения. Сложно спать, когда вокруг тебя ломают твой собственный дом. Но на то, чтобы толком проснуться, не было времени. Даниила схватили сзади за локти закованные в металл руки. Айлеро тоже схватили, не поднимая на ноги, а - наоборот - вжав в ворох тряпок коленом между лопатками. Третий пегас - тот, что вломился сюда первым, а обернулся последним, взглянул было вверх, но вдруг всё замерло, как будто остановили кадр.
На локте сомкнулась стальная хватка. Что? Откуда за спиной? Бесшумно и мгновенно. Конелюды - всплыло слово в голове, - видимо, значительно превосходят человечество в скорости. И - ни слова. Хочу рыпнуться, выдернуть руку... Но мир застывает. Словно помещённый в янтарную каплю. А я - маленькое насекомое, способное лишь наблюдать за разворачивающимися событиями.
Медленно открылась дверца в единственной уцелевшей стене - между общаком храма и комнатой Айлеро. В эту дверцу, слегка пригнувшись, вошёл высокий человек в шёлковом плаще с капюшоном. Это был человек, да. С нормальными человеческими карими глазами... точнее, с одним нормальным глазом, левым; на месте правого натекал уродливый нарост, почему-то вдруг отчётливо напомнивший Даниилу его собственную обезображенную правую руку. Человек этот вошёл, сокрушённо огляделся и, пробежавшись странным взглядом по обнажённым телам Даниила и Айлеро, тяжело вздохнул. - Да, было бы неплохо, - проговорил он несколько сорванным, усталым голосом, - Но вы бы оделись... Он с некоторой тоской ещё раз оглянулся в окружающем хаосе, наклонился и выудил из-под обломков покорёженный, мятый чайник. А это ещё кто? Неужели перебежчик? Показалось лицо... Один глаз? Тоже экспериментировал с магией? Или просто нарвался на ребят, обожающих устраивать пытки? Что тут вообще, собственно, происходит? Боковым зрением, глянул, как там Айлеро, не сводя глаз с незнакомца. Предложение странного человека воспринял с энтузиазмом. Выдернув руку из замершей стальной хватки, потёр это место. Осмотрел остекленевшие глаза крылатых. Может, выдернуть нож и перерезать, пока есть возможность? Но, если бы в этом была необходимость, человек сам бы это сделал... Наверное. Ничерта непонятно. - Ага, - первым делом, бросаясь к девушке. Осмотрел... - Что по этим? - кивнул на замерших лошадей, - Они с тобой? Тоже будут? - скрывая раздражение. Не к человеку - к непониманию ситуации. В голове, вместо внятного объяснения - лишь набор разрозненных фактов, - Могу угостить их доброй сталью... - вздохнул. Попытался успокоиться. Протянул правую, отдёрнул; левую руку к человеку, указав бровями на чайник, давая Айлеро возможность отойти от происходящего и проснуться. - Лопать будешь? Мятные пряники - прелесть. Девушка, совершенно обалдевшая от происходящего, только судорожно сглатывала густую слюну, дико озираясь вокруг и пытаясь сообразить - происходящее сейчас является каким-то лютым бредом воспалённого воображения или, наоборот, сумасшедше-счастливый вечер был в какой-то другой жизни?.. Мелькнула даже мысль, что, может быть, теперь она попала в другой мир?.. В мир Даниила?.. Их поменяли местами?!.. Но нет. Нет-нет, ничего подобного. И вот он, Даниил, здесь. Мáрион, что с его рукой!!! Айлеро задохнулась от ужаса. Что? Как? Что здесь происходило? Почему она не проснулась? Такой уютный, такой спокойный час назад мирок превратился в груду обломков и ошмётки обугленного... Она вцепилась в его здоровую руку. Так сильно, словно ладони и пальцы ей свело судорогой. И никак не могла отпустить - даже одеваясь, всё равно попеременно держалась за него то левой, то правой рукой. Куда же это ты его хотела отпустить-то, Айлеро? Просила не воспринимать как обузу, а сама повисла на нём... Глаза её наполнились слезами, но Айлеро этого даже не заметила. А это кто ещё здесь? Да отпусти же ты его! Вон ему чайник протягивают... - Господин Дарв? - неуверенно прошептала Айлеро. Как оказалось, говорить вслух из-за сдавленного спазмом горла было невозможно. Шёпотом тоже получалось с трудом. Она сделала над собой усилие и отпустила-таки руку Даниила, чтобы не мешать. Пришелец наблюдал за ними, и видно было, что молодые люди вызывают у него какие-то нехорошие чувства, которые он и не скрывал. Вручив Даниилу чайник, он присел на рухнувшую балку. - Они не будут уже ничего. За ними уже пришла разведка. А я - поем, да. Пряники подойдут. ...Да, госпожа Айлеро, - Дарв поклонился, - Решил не ждать, когда Вы прочтёте мою книгу о том, как Развильский священник познакомился с иномиркой. Влюбился в неё, - со злобой перечислял он, - А потом из-за неё покончил с собой. Айлеро при звуках нормальной человеческой речи - при словах Даниила и Дарва - более или менее приходила в себя. - Что тут произошло-то?! - На Ледянику напали аниму, как видите. Из-за того, что Ваш жених решил поиграть с магией без защиты. Так что Вы себя даже сможете не утруждать арбалетным болтом в глаз, - Дарв слегка склонил голову вправо, - Ваш парень и сам справится. Когда Айлеро схватила за руку, почувствовал, что "сдувается". Даже не заметил, как в момент появления крылатиков наполнило привычное хладнокровие. Теперь же, грудь клекотала тревогой. Адреналин наконец-то попал в кровь, сердце заколотилось, словно бешеное. Быть тормозом - палка о двух концах. Глядя в её полные слез глаза, ещё раз прошёлся по списку эпитетов. Как ни крути, виноват. Всё передуманное до этого оказалось к месту. - Меньше минуты. Стандартный сценарий? - пригубил травяной настой. Чувство нахождения под колпаком усилилось до безобразия. Но, как ни крути... Везли бы сейчас господа-олени нас в свою страну. Оленью. Всмотрелся в крылатых полу-людей, пытаясь запомнить во всех подробностях. И часто их так, интересно, ловят? Учитывая наличие брони, они не похожи на простых диких животных. Цивилизованные. - Зачем им люди без защиты? И... - пару мгновений поразмыслив, - Пожалуйста, проверь, если сможешь, - есть ли она на ней? Это важно, - кивнул на Айлеро. - Вы думаете, что если это произошло с Вами, то будет повторяться с каждым священником, который полюбит иномирца? - изумилась Айлеро, нервно ломая пальцы, - И потом... вы ведь живы, - она иронично усмехнулась, - Что, ручка задрожала? Или не очень-то хотелось всё-таки кончать с собой? Да, Айлеро очень разозлилась. Она даже не могла бы толком объяснить почему. Развильский священник Дарв был одной из легенд священнической школы. Встретиться с ним - удача, которой удостаивались очень немногие. Но что в результате? Какие-то бессмысленные разговоры о самоубийстве и любви к иномирцам. Зачем делать выводы обо всех иномирцах по одной-единственной женщине? - Зачем вы судите обо всех иномирцах только по своей жене? - Не только! - резко оборвал её Дарв, - Я знал до жены ещё одну иномирку... Я же её и повесил за предательство Империи. Я много знаю о третьей иномирке от своего друга, который тоже из-за неё чуть не застрелился и которую спасло от расстрела только то, что она забеременела от Эррила Ворона. А у нас в Рогатых Горах - живёт девушка, которую я удержал от того, чтобы шагнуть с крылопланерской скалы. Она не хотела жить после того, как иномирец, в которого она влюбилась, - исчез, ушёл в свой мир обратно. Они не могут, не умеют любить! Не имеют о любви, о долге ни малейшего понятия! Им кажется, что люди - это злобные полуразумные твари, понимающие только силу... Благодарность, самопожертвование, обязательства - для них не существует этих понятий! Только своя выгода, только своё собственное Я! А все мы для них - лишь мусор! Благодарность к нам? - унижение. Даже нет! Не унижение! Они говорят одно, думают другое, делают третье... Они полагают, что всего следует добиваться ложью, и презирают тех, кто не лжёт. Они всех нас презирают! Мы все для них - ущербные недо-люди! Как и для них! Бывший священник ткнул обеими руками в сторону замерших, словно изваяние, аниму. О вопросах Даниила он, похоже, начисто забыл.
Со стороны "мыльни" раздался хруст шагов.
- Да вы знаете хоть что-нибудь о том, как они там у себя живут?! - вскричала Айлеро вне себя от возмущения, - У них ментализма нет, они мысли читать не умеют! Как им там разбираться, кто честен, а кто - лжёт? Они привыкли ко всем относиться настороженно, всех бояться! Вам вот повезло - Вы родились в Лиэне. А им - не повезло! Но что же теперь - отвернуться от них? Бросить? Или вырезать всех без разбору, как Венгард Олень делал?! Мы - священники! Наша задача - помогать, а не отворачиваться! Мы всем цивилам обязаны помогать - а от людей отворачиваться, что ли? Только потому, что они из другого мира оказались?!
- Айлеро... Спасибо. Не надо, - поднял ладонь в останавливающем жесте, покачал головой. Бритоголовый человек в чёрной военной форме, подошёл со стороны "мыльни", не скрываясь: Дарв и Айлеро всё равно не обращали на него внимания. Правую руку у Даниила закололо, словно он её отлежал. Обугленная плоть наполнялась прежней жизнью, словно кто-то прокручивал назад плёнку с записью эксперимента Даниила с собственной конечностью. - Алат имперской разведки Иллардис, - тихонько проговорил бритоголовый, - Защита на всех есть. Аниму взломали её, пользуясь вашей античеловеческой настройкой. Они - существа движения. Им, чтобы оказаться в любом месте Лиэна, нужно меньше минуты. А маркеры на иномирцев работают ещё со вчерашнего вечера.
Пару раз сжал пальцы, на правой руке, благодарно кивнул алату: - Пока никто, Даниил, - пожав плечами. - Вот оно как, значит. Дела у вас поставлены на поток. А я-то, блин, думал, что не привлекаю внимания. Тихонько посмеиваясь сходил за кружкой чая и для него. Видимо, традиция. Торжественно вручив, сел обратно, и задал давно интересующий вопрос: - А что такое вообще эта защита? От чего она должна защищать? И что теперь будет с... - махнул головой на аниму, - Если не секрет.
Айлеро, держа свою кружку как-то автоматически, смотрела во все глаза на разведчика и не притрагивалась к чаю. Появление армейца - и не просто армейца, а ускоренного армейца, причём настолько ускоренного, что аниму вообще неподвижны, и настолько армейца, что они с Даниилом и Дарв - тоже ускоренные... в общем, появление разведчика явно её успокоило. Девушка ощущала себя практически в безопасности.
- После. - коротко уронил алат в ответ на вопросы Даниила и указал ему и Айлеро на портал.
- А со станицей что? - Айлеро сделала большие глаза, переводя взгляд с Иллардиса на Дарва, с Драва - на Даниила и обратно, по кругу. Она явно не собиралась эвакуироваться, не убедившись, что со станицей всё в порядке. Дис молча отступил в сторону от некоего стихийно образованного ущелья в обломках, по которому пришёл сюда сам. Священница метнулась в "ущелье" и выскочила наружу.
- Забирайте Айлеро, - хрипло проговорил священник Даниилу, - И в портал. Они историчку Диса скоро снесут. - Понял, - кивнул, срываясь с места. Отсюда, с вершины холма, по которой теперь были размётаны обломки храма, открывался круговой вид на неподвижную в стылом, ледяном воздухе приполярной зимней ночи Ледянику. Станица, казалось, мирно спала... Только цепочки разноцветных фонариков, накануне прямыми стрелами радиально расчерчивающие посёлок, теперь поблёскивали скомканными клубками и бесформенными зигзагами. Там, где они сохранились вдоль улиц, их неяркий праздничный свет выхватывал из темноты взрытые доски настила на мостовой, кое-где взлетевшие в воздух - да так и замершие в общей неподвижности. Они перемежались с разлетевшимися кусками стен и кровель, обломками перекрытий, фонтанами снежных брызг... Айлеро в одну секунду охватила всю замершую картину. Там, над вздёрнутыми и разбитыми в пыль крышами угадывались крупные тёмные силуэты, на которых поблёскивала синей чернотой воронёная сталь, словно обливающая мощные тела - лошадей с крыльями и крылатых человекоподобных существ. Их были десятки, может, сотни... Задними копытами они проламывали кровли, разбивали печные трубы, вспарывали настилы на подсобках и сеновалах...
Для спланированной людской акции, тут слишком много "пегасят", не находишь?
Айлеро вспискнула, когда Даниил подхватил её на руки. - Я не могу! Отпусти меня! Я останусь тут! Ей казалось, что она кричит, но на самом деле из перехваченного горла вырывался только сдавленный шёпот, как бывает в ночных кошмарах, когда хочется закричать, но понимаешь, что не способен издать ни звука. Священница, похоже, даже не осознавала, кто её схватил, забившись изо всех сил, чтобы её отпустили и не утаскивали отсюда. - Не могу. Не могу, дура, ты умрёшь! - немного встряхнул её, уже двигаясь обратно в здание. Голова закружилась, показалось, что из носа сейчас брызнет кровь. Виски сдавило железным обручем, к горлу поднялся ком. Я ничего не знаю об этом месте. Что хорошего могу привнести? Да ничего. Мой эгоизм лишь мешает всему тому, что эти люди создали до меня. Я, как раковая клетка, могу лишь пытаться загубить организм. Прав Дарв. Нужно резать иномирцев, как свиней. Выдержки из личного дела ЧИМЗ-036 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя миллькурионом Гальберном 10057 годПрямо перед ними по склону холма раскинулся посёлок. Несколько сотен крепких бревенчатых домов, окружённых занесёнными снегом садовыми деревьями и хозяйственными постройками. Радиально разбегающиеся с вершины холма улицы, мощёные светлым деревянным настилом, почищенные от снега и казавшиеся полированными. Вдоль всех улиц тянулись гирлянды разноцветных огоньков-фонариков. Ни одного светлого пятна не видно в окнах. Здесь была глубокая ночь, всё селение спало. На изящной дощечке указательного столба рядом с мостом виднелись насквозь прорезанные буквы: ЛЕДЯНИКА
Дис на ходу лёгким наклоном головы указал Саше и Альбу на вершину Ледяникского холма. Там, ярко освещённое фонариками, возвышалось остроконечное здание, похожее на чудесную, затейливую игрушечную шкатулку. До него было отсюда, наверное, километра два. Над шпилем, увенчанным золотым кольцом, мелькнула одна громадная тень, другая... а затем резкий, оглушительный треск прокатился в неподвижном стылом воздухе, будто лопнула струна или раскололся исполинский орех.
Саша сразу было подумал, что это местный храм, но размышления не успели уйти дальше - замелькали тени, а за ними последовал рокот. Чужак, конечно, понимал, что они вроде говорили о пегасах, но мелькающие силуэты и треск почему-то вызвали ассоциацию с драконами. Несмотря на то, что сердце забилось в марафонском темпе, чужак не отрывал взгляда от здания на холме, пытаясь разглядеть тени получше. - Это они? Пегасы? - спросил он шёпотом Диса, продолжая ход.
Разведчик молча кивнулв ответ. Он слегка исподлобья, сосредоточенно и неотрывно смотрел, как сначала двое закованных в гибкую, подвижную, словно обливающую тело броню, а затем и трое, и четверо проламывают копытами крышу храма-шкатулки. Да, это были крылатые лошади. Ударами задних копыт, всё с тем же оглушительно-лопающимся звуком, они разносили кровлю, словно яичную скорлупу.
Альб короткими, экономными движениями потихоньку осматривался на ходу. Он казался бы со стороны ленивым и даже каким-то расслабленным, но на самом деле вблизи чувствовалось, что он очень напряжён, и видно было, как побелели костяшки кистей, сжимающих ремень сумки. - Уверен, что нужно было вести сюда Сашу? - тихонько уточнил он у разведчика.
Дис снова кивнул. - Александр, - тоже тихим шёпотом позвал он. Иномирцу необходимы были инструкции, хотя бы очень краткие, - Захочешь помочь - просто думай о том, чтобы помочь мне и Альбу. Если тебя схватят - не сопротивляйся, мы тебя вытащим. Альб тебя прикроет. А будешь сам магить против них - зря вскроешься, они спишут твою сигнатуру - и тогда всё. Понял? Слова Диса было трудно понять. Сигнатура? Вскроешь? Магить? Смысл доходил с трудом, и Саша пообещал себе позже пополнить словарный запас лиэнскими терминами. - Не лезь на рожон, - кратко перевёл для себя Саша, до которого начало доходить, что эта прогулка далека от весёлой и познавательной экскурсии. И если за Дисом уследить было трудно, то движение и поведение Альба лишь доказывали опасность ситуации. Ощущение подступающей драки лишь ускорило сердцебиение - стук гоняемой крови стал слышен даже ушами. Пытаясь успокоиться, иномирец вновь принялся наблюдать за пегасами. Видимо эти особи были child-shaped по формулировке Эрайзы. Саше стало интересно, как у них происходит выбор между лошадинной и человеческой формой. Это какой-то случайный процесс, или они сами решают, как будут выглядеть? Металлический блеск - это носимая броня или броня природная? - Они разумны? - последний свой вопрос Саша задал вслух, решив, что он единственно уместный здесь. - Ещё как... - тихонечко проговорил Альб. А Дис добавил: - Даже слишком. Ты на ускорении. Осторожнее будь.
Всё вокруг, кроме них троих, было странно неподвижным. Да, это была скованная холодом зимняя ночь. Но всё-таки как-то уж чересчур неподвижная ночь. Крохотные язычки пламени в фонариках двигались, будто в замедленной съёмке. Небольшие снежные волчки в сквозных подворотнях кружились, словно в торжественном танце. Этому замедленному, граничащему с неподвижностью течению времени не подчинялись только они трое - и четверо пегасов, ринувшиеся в недра полуразломанного храма. Хотя - нет. Не четверо. Над крышами домов и подсобок, над заваленными снегом садами, беззвучно и тоже с нормальной скоростью начали появляться новые и новые пегасы. Вот их трое, семеро, больше десятка... Тишину, до этого прерываемую лишь ломкой храмовой крыши, теперь словно взорвало. Сотни копыт врезались в засыпанные снегом кровли. Дис сорвался с места и бегом бросился к вершине холма. На Альба с Александром, оставшихся на дороге, полетел выдранный откуда-то кусок стены или крыши. Он-то не был ускоренным! он летел медленно, как будто гигантское, бесформенное, но невесомое перо, и Саша мог не только спокойно отойти с его траектории, но и - казалось - успеть упасть, десять раз отжаться и отползти по-пластунски. И вся жуткая картина разрушения, в которую вмиг превратился мирно спящий посёлок, была такой же замедленной. Саша и Альб могли бы прогуливаться между взрытыми досками настила на мостовой, резмётанными и сыплющимися с неба обломками перекрытий... если бы не двигающиеся с абсолютно нормальной скоростью пегасы повсюду. Саше был неведом план Диса. Конечно, поздно было спрашивать, зачем они вообще здесь и в частности почему они не остались смотреть в стороне. Возможно, необходимо было спасти жителей домов, в кровли которых вгрызались копыта - занятие, конечно, благородное, но силы сторон были явно не равны! Иномирцу резко захотелось заиметь в руках хоть какое-то оружие, но эту мысль он интуитивно отсёк. По большей части опасаясь, что неведомые магические законы действительно принесут ему какой-нибудь меч, а Дис строго-настрого запретил магить. Когда же на них полетел тёмный кусок неведомого здания, Саша не мог не потратить несколько мгновений на созерцание этого полёта. Брызги щепок, вихри пыли и снежинки, расступающиеся под напором воздуха - подобное зрелище заворожит любого неискушённого зрителя. Правда, вспомнив, что вокруг происходит, Саша быстро вернул внимание на пегасов, заодно и отходя в сторону от замедленного снаряда. Сглотнув, он чуть слышно спросил Альба: - Они нас видят? - Наверное, - прошептал Гальберн, - Но им плевать на нас... Они всё накроют заглушкой, а потом сожгут. Саша и Альб отошли от медленно летящих обломков, но тех становилось всё больше. И вдруг всё замерло. И без того замедленную "съёмку" завершил вовсе стоп-кадр. Правда, на двух людей это не распространялось - Гальберн с Александром продолжали пробираться вперёд и выбрались наконец на вершину холма. Здесь по вымощенной квадратными деревянными плитами площади были размётаны обломки храма, от которого уцелела единственная внутренняя стена. Отсюда был виден весь посёлок - и Альб обернулся, чтобы посмотреть на замершую картину словно бы рванувшего по всему селению взрыву, источник которого был не внизу, в фундаментах домов, а сверху - в копытах пегасов. И не только в копытах - кое-где виднелись и крылатые человекоподобные фигуры; в каждой руке у них было по длинному, тонкому и гибкому бичу, извивы которого исхлёстывали добротные бревенчатые постройки в щепки. - По-моему, Дис и хотел тебе это показать, - прошептал Альб, - Наша помощь ему вряд ли нужна... Хотя, может быть, и понадобится. Подождём?.. Это был не то вопрос, не то утверждение... В любом случае, Гальберн, похоже, не сомневался, что Саша не захочет отсюда сейчас уходить. Сам Альб по-прежнему был напряжён, но всё-таки убедительное доказательство того, что пегасов могут остановить, его заметно успокоило. Стоя на холме, Саша смотрел на деревню со странной смесью восторга и ужаса. Первое было вызвано остановкой времени - как самим фактом остановки, так и картинкой, которая в результате этого была представлена глазам. Ужас же возникал от хаоса, который возникал от действий пегасов. Очередная волна вопросов окутала иномирца, и пытаться найти разумный ответ для него было равносильно поиску иголки в стоге сена. - Да, конечно, - согласился Саша на предложение подождать. Ответил он автоматом, ибо в этой ситуации явно был ведомым, а не ведущим. Парень нахмурился и решил слегка прояснить ситуацию. Словно опасаясь, что рау сейчас наскочит на них в любой момент, иномирец огляделся и только потом прошептал: - Альб. Что пегасы делают? У вас с ними какая-то война? Вы сказали, что они разумны, но их действия выглядят... по-животному. Из-за обломков храма, похрустывая щепками и какими-то разбитыми черепками под ногами, вышел Дис, обходивший, видимо, кругом вершину холма, кивнул Саше и Альбу и, углубившись в руины здания-шкатулки, снова исчез из виду.
- Была война, даже не одна, - кивнул Альб, - Просто они нас считают животными. Опасными. - добавил он, - Вот и... - Альб слегка повёл рукой вокруг, без слов подчёркивая происходящее. - Люди - существа борьбы. Пегасы - существа движения, - поэтически продолжил он, - Существа движения видят опасность в существах борьбы. Они не понимают, что борьба - это не война.
Как и обычно, Саша с трудом понимал объяснения и, в частности, объяснения Альба об отношениях пегасов и людей. Однако, подробности выпытывать он не стал, решив, что понимание происходящего придёт со временем. Махнув Дису, он продолжил созерцать картину с замершей деревней, но полностью погрузиться в процесс не сумел - отвлёкся на послышавшиеся в глубине обломков храма голоса.
Несколько негромких реплик, и вдруг раздался истеричный женский выкрик: - Зачем вы судите обо всех иномирцах только по своей жене? - Не только! - резко оборвал женщину мужской голос, но явно не Диса. - Я знал до жены ещё одну иномирку... Я же её и повесил за предательство Империи. Я много знаю о третьей иномирке от своего друга, который тоже из-за неё чуть не застрелился и которую спасло от расстрела только то, что она забеременела от Эррила Ворона. А у нас в Рогатых Горах - живёт девушка, которую я удержал от того, чтобы шагнуть с крылопланерской скалы. Она не хотела жить после того, как иномирец, в которого она влюбилась, - исчез, ушёл в свой мир обратно. Они не могут, не умеют любить! Не имеют о любви, о долге ни малейшего понятия! Им кажется, что люди - это злобные полуразумные твари, понимающие только силу... Благодарность, самопожертвование, обязательства - для них не существует этих понятий! Только своя выгода, только своё собственное Я! А все мы для них - лишь мусор! Благодарность к нам? - унижение. Даже нет! Не унижение! Они говорят одно, думают другое, делают третье... Они полагают, что всего следует добиваться ложью, и презирают тех, кто не лжёт. Они всех нас презирают! Мы все для них - ущербные недо-люди! Как и для них!
- Да вы знаете хоть что-нибудь о том, как они там у себя живут?! - опять вскричала возмущённая женщина, - У них ментализма нет, они мысли читать не умеют! Как им там разбираться, кто честен, а кто - лжёт? Они привыкли ко всем относиться настороженно, всех бояться! Вам вот повезло - Вы родились в Лиэне. А им - не повезло! Но что же теперь - отвернуться от них? Бросить? Или вырезать всех без разбору, как Венгард Олень делал?! Мы - священники! Наша задача - помогать, а не отворачиваться! Мы всем цивилам обязаны помогать - а от людей отворачиваться, что ли? Только потому, что они из другого мира оказались?!
Гальберн переглянулся с Александром. Он, видимо, не очень понимал, что происходит, но свою задачу - прикрытия Саши, не забывал. Сейчас им ничего не грозило, так что волноваться Альбу было не о чем. А про остальное - им Дис потом расскажет.
- Похоже, мне повезло с первыми встреченными лицами, - подумал Саша, имея в виду Альба, Диса и остальных, оставшихся за гранью портала. - Не все так дружелюбны. Саша не был согласен с мужчиной. Он не чувствовал себя лжецом и понимал, что такое долг и ответственность. Конкретно сейчас иномирец считал, что обязан из-за тёплого приёма новым знакомым и поможет им, если это будет в его силах. Что касалось любви (создавалось впечатление, что в Лиэне это крайне щепетильная тема), то Саша ощущал, что также знаком с этим чувством, хотя и не мог вспомнить объекта влюблённости. С другой стороны, иномирцу пока было мало известно об окружающем мире, так что строго судить мнение мужчины он не взялся. Наверняка у того есть причины недолюбливать таких, как Саша. А вот слова неизвестной женщины вызвали полярные эмоции. С одной стороны он порадовался, что хоть кто-то положительно относится к иномирцам, а с другой - Саше показалось, что женщина считает себя выше иномирцев, словно те родились инвалидами и к ним надо проявлять жалость. Жалость к себе Саша бы не потерпел. Продолжая смотреть на деревню, иномирец решил спросить Альба нечто нейтральное: - А много таких, как я, попадают в Лиэн? - Немного, - прошептал Альб, - Всех, кого знаю, - человек тридцать...
- Тридцать человек, - подумал Саша. - Небольшая цифра в рамках целого мира. Но ведь это только те, кого знает Альб... С другой стороны, может, у Альба работа такая - с иномирцами общаться?
За обломками храма шуршало и возилось... там ходили, что-то опрокидывали, что-то делали... Было слышно, как коротко и негромко заговорил Дис. Ему ответили, чем-то поинтересовались... В ответ отчётливо раздалось: - После. И перед Альбом и Александром появилась в воздухе знакомая рябь портала.
- А со станицей что? - раздался тот же женский голос. Теперь уже в нём не слышалось возмущения; вместо этого в её интонициях изумление смешивалось с ужасом. Что-то метнулось, побежало куда-то, удаляясь. - Забирайте Айлеро, - хрипло проговорил споривший с женщиной мужчина, - И в портал. Они историчку Диса скоро снесут.
Саша прислушивался, стараясь понять, что там происходит. Похоже, местные покидали деревушку - этот факт слегка расстроил иномирца. Он уже посмел надеяться, что пегасов остановят и жители смогут вернуться к своему укладу. Розовые фантазии.
Альб вопросительно указал Александру глазами на портал: "Уходим, мол?"
- Может, дождёмся Диса? Вдруг ему помощь наша понадобится? - спросил Саша бородатого товарища, всё так же стараясь не повышать голос. Альб кивнул, аккуратно снял с головы недлинный, но прочный шнурок, казавшийся одновременно и хитро сплетённым металлическим, и упруго-резиновым. На шнурке болталась медная монетка. Альб протянул подвеску Саше, жестом показав, чтобы иномирец надел её на шею, как до этого её носил сам Альб. Когда монетка оказалась на шее Александра, Альб пояснил: - Активируй на ускорение, когда попрут. Просто мысленно. И держись поближе, но сильно под руку не лезь, - прошептал он спокойно, словно готовился к тренировке по синхронному плаванию. Вероятно, в таких переделках Альб бывал нередко. Хотя видно было, что от адреналина у него рядом с горлом быстрее и сильнее подрагивает голубая жила. А в руках неизвестно откуда оказались длинный меч и удобный боевой топор, словно мгновенно материализовались из воздуха. Сумка Альба уже валялась на заваленной обломками площади. - Ну и не магить - не забывай. Держи, - он отдал оружие Саше, а у него самого сразу же появился другой меч. Короткая возня за обломками к этому моменту стихла. Альб хотел сказать что-то ещё... уточнить, каким оружием Саше предпочтительнее драться... предупредить, чтобы иномирец не берёг чужие железяки, а берёг себя... Но не успел. На них обрушилась лавина грохота, свиста, щепок и взвихрённого снега. Что бы ни держало время замедленным до почти полной остановки, теперь этого больше не было. Вообще никакого замедления не было. Или - наоборот - их ускорения не было... В двух метрах от Саши, подобно разорвавшемуся снаряду, рухнула недоупавшая до остановки времени балка храмового перекрытия. Саша вздрогнул и отскочил в сторону. Столь сильный напор звуков и визуального хаоса сначала ошеломил его, но, тряхнув головой, он выставил перед собой топор и меч, готовый если не убивать, то хотя бы защищаться. Сразу же взглянул и на Альба, воспринимая его как наставника. Пойдёт вперёд - Саша тоже пойдёт. Отступит - Саша повторит. Амулет он пока не активировал. Гальберн вместе с Сашей отскочил от рухнувшего перекрытия... Но его движения иномирец не уловил глазом. Это выглядело так, словно Альб только что был в одной точке пространства, а в следующее мгновение - уже оказался в другой. Пегасы над домами превратились в едва заметные размытые пятна - их движений невозможно было уловить, как невозможно следить за траекторией очень сильно раскрученного на верёвке груза. Что-то ещё хряснулось сверху. Какой-то очередной кусок кровли или стены. Силуэт Альба размазался, когда тот с невероятной скоростью метнулся вбок и назад. Тут же из той точки, куда он метнулся, словно из ниоткуда, вывалилось крылатое тело и осталось лежать неподвижно. Александра подхлестнуло остаточным движением бича под колени и сбило с ног. - Твою ж! - ругнулся Саша, плюхаясь на зад и понимая, что амулет всё-таки стоило активировать. Ну что же - зато он увидел, как оно всё происходит для обычных глаз без влияния на время. Жутковато осознавать, что тебя могут распотрошить раньше, чем успеешь моргнуть. Не дожидаясь более, Саша мысленно обратился к амулету: "Ускоряй, ускоряй, ускоряй!" Только после этого принялся вставать, опираясь на кулаки, сжимающие непривычные рукояти. Всё знакомым уже образом замедлилось. То есть не совсем всё, а только то, что не было ускорено. Хотя - нет. Альб, пегасы и их оружие - тоже замедлились, так как теперь воспринимались с нормальными - для их действий - скоростями, а не расплывшимися в воздухе мазками. Вокруг кипел бой. Откуда появились здесь люди в белой форме и белых доспехах, почти незаметные на фоне заснеженного посёлка, но отлично различимые в чёрных горах трухи, оставшейся на месте домов и прочих построек, - Александр не знал. Их появление произошло, вероятно, пока он был неускоренным, и иномирец не успел засечь этот момент. Впрочем, рассматривать станицу теперь было некогда. Вокруг тела - через бёдра, грудь, захлёстывая шею и моментально обездвиживая, - закрутилась тонкая струна, неизвестно каким образом не нашинковав иномирца как балыковое бревно. Альб, не раздумывая, на одних рефлексах, перемахнул мечом металлическую нитку. Тугой захват ослабел, обрубок струны повис на плечах и локтях Саши. Из-за завалов на месте храма выскочил Дис. - В порталы нельзя! - гаркнул он совершенно неожиданно на фоне своей прежней сдержанности.
В таком хаосе быть обездвиженным ничего хорошего не сулило, и Саша уже резко вдохнул, ожидая увидеть занесённый над головой меч пегаса или что-нибудь в этом роде. Ситуацию спас Альб. Этот простой с его стороны жест сильно отрезвил голову иномирцу. Саша мог не играть большой роли в битве, но вот быть обузой и постоянно отвлекать товарищей на своё спасение ему точно не хотелось. Выпустив топор, парень освободившейся левой рукой попытался сдёрнуть с себя остатки жгута. Одновременно с этим он развернулся (ожидая увидеть обидчика), сделал резкий шаг в сторону (спасаясь от возможных новых жгутов и иных неприятных эффектов) и выставил перед собой меч. Хватит хлопать глазами - пора действовать. Крылатую фигуру пегасского бойца с остатками "струны" в руках, отбросило инерцией после перерубания Альбом наброшенного на Сашу жгута, но теперь, к моменту, когда иномирец освободился от опутавшего его металлического шнурка, - пегас тоже уже сориентировался и метнулся на Александра сверху, в мгновение ока перекидываясь в "лошадиную" форму и выбросив вперёд задние ноги. Давно уже было жарко, словно всё происходило не в тридцатиградусный мороз... Хотя подходит ли тут слово "давно"?.. Когда они вошли в станицу? Пять минут назад?.. Боковым зрением Александр заметил, как слева упало что-то белое. Как ударом не то "струны", не то меча у Альба располосовало рукав рубахи. Но на всё это времени не было. К голове Саши на бешеной скорости летела пара окованных синеватым металлом задних копыт. Возникновение пегаса перед носом не удивило Сашу и уж тем более не сильно повлияло на и так бешенно скачущее от адреналина сердце. Встав в защитную стойку, парень был готов (как ему казалось) к выпаду оружием или к удару того же жгута, но пегас явно не собирался банальничать! Когда на иномирца полетели два копыта, он, недолго думая, отскочил в сторону, пытаясь не столько плюхнуться на землю, сколько перекатиться и вновь встать. В новой позиции Саша постарался держать в поле зрения не только пегаса, но и Гальберна. В конце концов опытный бородач дал ему указ держаться рядом. Однако маневренность пегаса Саша несколько недооценил. Что было неудивительно - сложно ожидать у полутонного пегаса большей маневренности, чем у человека... Александр прокатился по завалам, чувствуя, что его зацепило по бедру не то каким-то гвоздём, не то обломком доски, не то чьим-то оружием, а вот подняться катастрофически не успевал. Сознанием - ускоренным вместе с телом - иномирец понял, что не успеет встать, гораздо раньше, чем это дошло до его тела, поднимающегося по прежней команде от мозга. Гальберн хотел оттолкнуть Сашу с траектории удара, но тоже понимал, что не успевает. И вдруг пегас исчез! Едва заметное колыхание прозрачной ряби в том участке воздуха, где он только что был, говорило о том, что противник ушёл в портал.
Прошипев от боли, Саша с некоторым ужасом наблюдал за резко изменившейся траекторией рау. - Какой быстрый, - только и успел он подумать, напрягая мышцы для очередного рывка, но враг внезапно исчез. Не мешкая, Саша обернулся, думая, что столкнулся с каким-то трюком и крылатый сейчас нападёт со спины, но нет - бой закончился.
И повсюду, по всей Ледянике творилось то же самое. Крылатые фигуры исчезали, а следом за ними - и белые латники. Гальберн быстро оглянулся в поисках Диса, но того нигде не было видно. Тогда Альб посмотрел на Сашу, убедился, что тот поднялся и помощь ему не нужна, и шагнув к поблёскивающей в руинах проволоке пегасского бича, наклонился за своим топором. Насколько секунд - и над разрушенной станицей не осталось ни одного пегаса. Альб двигался очень медленно - очевидно, он вышел из-под ускорения. Но в портал не спешил.
Осознав, что больше никто нападать не собирается, иномирец кивнул Альбу, показывая, что жив-здоров, и поднялся. Рука всё также лихорадочно сжимала меч. Выйдя из ускорения, иномирец выставил ногу вперёд, рассматривая ранение, а после спросил бородача: - Куда все делись? И те - в белых доспехах - они на нашей стороне были? Бедро косо распороло сверху вниз на глубину примерно сантиметра в два. Но - насколько позволял судить тусклый свет оставшихся фонариков - ярко-алой крови не было, так что артерии остались неповреждёнными, хотя от тёмной венозной кровищи штанина уже намокла и становилась тяжёлой. Рукав Альбовой рубахи тоже напитался кровью, хотя и там всё не выглядело серьёзно в плане порванных жизненно-важных сосудов. Но Гальберн понимал, что ранение артефактным оружием рау... - Если нас не бревном каким цепануло, а чем-то анимским, то надо бы поскорее к виталистам, - на всякий случай предупредил он Сашу, - Артефактная железка может ускорить кровопотерю, да и личинок каких-нибудь хватануть бы не хотелось. Тут из-за руин опять появился Дис и разрешил Саше и Альбу уйти в портал. Гальберн уточнил, не нужно ли помочь, выяснил, что сейчас отсюда будут эвакуировать жителей, и жестом предложил иномирцу уходить. - В порталы делись, - добродушно отозвался он в ответ на вопрос Саши, - В белом - наши, да. Он непроизвольно вздохнул; взбудораженный и дико взвинченный короткой схваткой организм постепенно возвращался в норму. - Сейчас к нашей разведке уйдём... - объяснил Альб, - Не в горы. Надо бы, чтобы на нас кто-нибудь толковый поглядел. И выпить чего-нибудь надо бы. Он усмехнулся и исчез в портале. Ранение оказалось серьёзнее, чем казалось Саше - видимо в пылу боя под напором адреналина любые несмертельные ранения кажутся мелочью. Хорошо хоть артерия не задета. Услышав, какими последствиями грозит ранение иномирец не сдержался и выдал гримасу неприязни. Что же, в любом случае с такой дырой в ноге необходимо показаться специалисту, да и выпить бы парень тоже не отказался - как и сказал Альб. Оглянувшись в последний раз на деревню, Саша удручённо покивал головой: ещё минуты назад она была спокойным мирным селением, а теперь похожа на жертву оползня. - Пегасы... Выдержки из личного дела ЧИМЗ-027 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя полулегатом Митом 10057 годДенис оказался на занесённой снегом равнине, изрытой скальными выходами и перерезанной стрелой широченного тракта. Прямо перед ним на невысоком холме раскинулся посёлок. Несколько сотен крепких бревенчатых домов, окружённых заснеженными садовыми деревьями и хозяйственными постройками. Радиально разбегающиеся с вершины холма улицы, мощёные светлым деревянным настилом, почищенные от снега и казавшиеся полированными. Вдоль всех улиц тянулись гирлянды разноцветных огоньков-фонариков. Ни одного светлого пятна не видно в окнах. Глубокая ночь, всё селение спит. Денис почувствовал запах печного дыма, металлической стружки, конского пота и испечённого хлеба. Ещё он осознал, что за плечами у него имеется дополнительная пара конечностей - большие, в данный момент плотно сложенные крылья. Больше того, парень понимал, что прекрасно может ими пользоваться! Он лежал в глубоком снегу, за спиной и над головой - бескрайнее чёрное небо с алмазными россыпями созвездий. В руках у него был небольшой арбалет и ещё один такой же лежал рядом. Меч за спиной, в кармашках на груди и в рукавах - метательные ножи. Там, в посёлке - человек. Иномирец. Его прикрывают. И он - Денис - должен взломать это прикрытие, защиту иномирца, которую тот поставил себе не сам... слишком тупой. Денис усмехнулся про себя. Нужно сломать защиту, поставленную на иномирца имперскими магами. Нет, не имперцами. Другим иномирцем. Хотя какая разница? Все иномирцы рано или поздно становятся либо имперцами, либо трупами. Но этот молокосос в посёлке - должен пойти по третьей дорожке: стать анимским оружием. Денис понимал, что действовать магией необходимо предельно быстро - иначе его засекут. Да он и не умел по-другому. Однако сейчас требовалось что-то вроде сканирования местности... Но Денис легко нашёл выход из затруднения: иномирец в посёлке должен будет в какой-то момент сделать что-то. Они обычно начинают пробовать магить, едва услышав о том, что могут. А имперские тугодумы вместо того, чтобы сразу указать иномирцу на его неопытность, продолжают распинаться о том, что иномирцы - великие маги. Ну вот их и преисполняет чувство безграничного величия... Денис бы презрительно прищурился, но он был слишком опытным солдатом, чтобы двигаться в засаде. Есть! Иномирец магил... сигнал о его магическом действии мощной, абсолютно незащищённой волной всколыхнул магический эфир. А имперское прикрытие заснуло, что ли? Осторожнее, осторожнее, не будем торопиться. Не приманка ли это? Не попытка ли выявить дурачков-аниму? Денис напряжённо работал, разбирая магию иномирца, тем более, что тот продолжал маг-воздействие, щедрыми волнами рассылая вокруг свою... Нет, не может имперская ловушка быть настолько тупой. Просто иномирец... Да! Он полон ненависти к людям! Пр-р-р-р-рекрасно! О такой удаче можно только мечтать! Иномирец настолько ненавидит Империю и настолько боится имперского контроля, что просто смёл поставленную на него имперцами защиту! И даже не заметил этого, похоже! Красавчик! Лучшего подарка нам ты просто не мог придумать, приятель!
Одновременно с этим Денис прекрасно осознавал, что он - Денис Викторович Приходько, русский с украинскими корнями, обычный двадцатилетний парень... в данный момент времени удобно устроившийся в дубовом полукресле митовского кабинета. Сначала парень принял то, что увидел на заснеженной равнине, за магическую иллюзию вроде той, в какую его заключил Седой. Однако, различия были хорошо заметны. Тогда он не осознавал себя, сидящего за столиком в кафе с Орилиси, сейчас же его сознание будто разделилось на два. Причём его собственным было только одно из них, второй поток принадлежал... аниму. Так называли имперцы анимских пегасов. Аниму-разведчику или... лазутчику в стан врага, с заданием пробить брешь в маг-защите иномирца. Странное это было чувство - осознавать себя в двух местах одновременно. Ещё страньше было видеть два отдельных потока сознания, такие разные, но воспринимавшиеся оба, как свои. Наверное, схожие ощущения испытывают психические больные с раздвоением личности. Но мысли аниму - они явно были чужими, Денис не считал их своими, хоть и казалось, будто он сам их думает. Ещё одним новым ощущением были крылья, сложенные за спиной. Так непривычно... если бы не необходимость оставаться неподвижно, он бы попробовал ими подвигать, а то и взлететь. Но он - его второе, чужое «я» - боялось выдать себя имперцам. Поведение иномирца озадачило Дэна - почему он так люто ненавидит Империю? Что с ним не так? Ему что-то сделали? Погиб кто-то из его близких? Как бы там ни было, а пегас пользовался слабостью землянина, чтобы перетянуть его на сторону врага Империи. Денис попытался понять, насколько вообще он может сейчас влиять на ход мыслей и действия лазутчика - или не влияет никак, а может лишь наблюдать за ним, ощущая его как себя. Всё было так ярко... «Великие маги... - горько хмыкнул про себя Денис, но эти мысли предназначались и полулегату. - Это верно... мне так и сказали, не особенно предупредив, что лишний раз лучше не пытаться магить. Думаю, мне понадобится ошейник. Или хороший учитель, способный быстро научить защищаться от такого». Теперь - развить этот удар. Маркеры бесперебойно доставляли отдельные элементы сигнатуры иномирца-новичка. Денису требовалось только соединить эти элементы в единую картину, дополнить её угаданными за счёт громадного аналитического опыта вставками - а затем, с этой сигнатуры - добавить в защиту крохотный незаметный элемент, который разовьёт всю защитную маг-структуру так, чтобы не препятствовать десанту... Ускоренное восприятие, ускоренное мышление, ускоренные действия... Секунда реального времени - почти минута для ускоренного аниму. Иномирец в станице не успел... хм... что он там творит?.. Денис ощутил мгновенную чужую боль, разрушение чего-то живого, тление и смерть... какие-то витальные эксперименты... Зачем бы?.. Впрочем, это не важно. И Дениса - не касается. У него тут - своя работа. А с наклонностями и пожеланиями иномирца - пусть разбираются социалисты, когда тот будет доставлен в Аниму. ...Не успел иномирец в станице подпалить себе же руку и моментально, подчиняясь инстинкту самосохранения, отменить собственное маг-действие, - а Денис уже добавил его сигнатуру во вновь восстановленную защиту станицы. Теперь - всё. Ещё секунда - и заданное им развитие защиты привело к тому, что в станицу открылся доступ своим. Денис едва не подался вперёд, наблюдая. Двое Rau - спецов-одиночек, охотников на сильнейших бойцов Империи, - закованных в гибкую, подвижную, словно обливающую тело броню... а вот и трое... и четверо... Вот они проламывают задними ногами крышу храма на вершине холма. До Дениса донёсся оглушительно-лопающийся звук, с которым раскололо кровлю деревянного (ха-ха!) здания.
Денис, сидящий в удобном берёзовом полукресле в кабинете полулегата Мита, понял, что вмешаться в действия анимского диверсанта из разума этого самого диверсанта - он не может. В данном случае, он был просто наблюдателем. Но он мог вмешаться в происходящее сам - своим собственным разумом и собственной волей. Полулегат ему это разрешил. Денис не слышал его слов - ни произнесённых вслух, ни переданных мысленно. Но он вдруг начал знать, что Мит показывает ему это всё - в качестве первых обучающих шагов. Это было обучение. Денису требовалось понимать, как это всё работает. И нужно было видеть, как на его действия - пусть и неграмотные, полуслепые, бессистемные, - ответит противник. Есть Дэн, конечно же, перестал - это слишком отвлекало от того, что происходило там, далеко отсюда, в... Ледянике, да? А стоило парню узнать, что всё это происходит прямо сейчас, в эти минуты, всё по-настоящему и это вовсе не иллюзия, он разом напрягся и сосредоточился. Мысли в голове будто ускорились, однако думались всё ещё слишком медленно для того, чтобы обмозговать ситуацию со всех сторон. На это уже не оставалось времени - действовать нужно было немедленно, не теряя лишней секунды, для ускоренных аниму это целая минута, за которую они могут успеть закончить свою военную операцию. Казалось, что у имперцев всё под контролем, если Мит так спокойно ему всё показывает - возможно, это была ловушка для пегасов. Но об этом можно подумать и позже. Денис прикинул, стоит ли ему прямо сейчас переместиться в Ледянику - и отбросил эту мысль. Он слишком неопытен для прямой схватки с целой группой рау - да его чуть один Лэдан не прикончил, и то он выжил благодаря помощи Венгарда, по словам полуалата. Но что он может сделать на расстоянии? Та-а-ак... [вырезано] Неграмотные и бессистемные действия, ха! Импровизация - наше всё! Непредсказуемость - когда противник не может просчитать твои действия наперёд - залог успеха, если ты полнейший нуб.
Из своей лёжки в снегу он видел и обычным, и магическим зрением, как над станицей возникали тени, ещё более чёрные, чем глубокое зимнее небо, заслоняющие звёздную пыль мощными телами и огромными крыльями. Анимский десант. Десять, пятнадцать, двадцать... ещё... ещё... В мозг набатом ударил сигнал своего маркера! Кто-то атаковал его маг-структуру - развитую им защиту станицы с каналами-пропусками для анимского десанта! Светлое чувство удовлетворения от отлично, чисто выполненной задачи моментально сменилось полной собранностью. Если эту маг-структуру взломают - а так и произошло, уже произошло! Теперь надо одновременно работать по двум направлениям: во-первых, снова развить защиту так, чтобы она работала как нужно ему. Но без сигнатуры нового нападающего - это будет работа наугад. Стало быть, во-вторых, - из текущих и текущих к нему маркеров, реагирующих на вмешательство в развитую им защиту станицы, нужно вычленить элементы сигнатуры нового имперского боевика. Сделать это необходимо! Первым же стремлением было немедленно скопировать и перебросить аналитикам ту маг-структуру, в которую превратилась защита станицы сейчас, после атаки неизвестного имперского боевика... подождите, гирид меня побери! Это что, тоже иномирец? Уже третий иномирец?! Нет, стоп! СТОП! Никаких аналитиков! Сделать это сейчас - всё равно что просто сдать Империи сигнатуры лучших своих спецов! Грохот сотряс станицу. Задними копытами аниму размалывали кровли. Перекинувшись, в труху разносили "струнами" стены и перекрытия. Облако древесного крошева, взвихрённого снега, горячих брызг, металлической пыли скоро поднимется над тем местом, где когда-то была Ледяника. Но он этого уже не увидит. До этого - ещё слишком долго. Он успеет за это время и сделать свою работу, и вывести десант, и уйти сам. Где, где сигнал о том, что иномирца взяли?.. Денис не мешкал - только, когда у него что-то (больше по интуитивным ощущениям) получилось, убедился, что анимский разведчик его не собирается сейчас атаковать. Это значит - можно переходить ко второй части плана. Ха, да этот пегас даже не в курсе, что его сигнатуру имперцы уже получили и сейчас просто-напросто ведут его, позволяя ему, Денису, быть в его шкуре, знать его мысли, и одновременно действовать вторым, своим потоком сознания, используя полученные сведения. Но всё-таки заметка на будущее - действовать необходимо осторожнее. Это сейчас он тут прохлаждается в кресле, под защитой Мита, в относительной безопасности. Но так будет далеко не всегда, и слишком легко нарваться на ответку. Итак, вторая часть плана. Где там этот стрёмный иномирец? [вырезано] ...вот тут парень встал перед дилеммой. По-хорошему, на языке войны, его следовало уничтожить - раз он не достался нашим, то чтоб и враги его не получили. Как если бы он был ядерной боеголовкой. Однако, Денис не знал причин его ненависти к Империи, и у него ещё теплилась надежда, что парня можно переубедить и привлечь на свою сторону. Значит, нужно его оттуда вытащить. Та-а-ак... отлично, и как тут работают эти порталы? Честно говоря, гораздо охотнее Денис бы затеял войнушки с пегасами. Ему очень хотелось спасти людей, которые были там, в станице. Однако он понимал, что если позволит аниму захватить иномирца, то погибнет намного, намного больше людей. Иномирец - приоритетная цель. Удастся его вытащить - тогда он попытается спасти хоть кого-то из Ледяники... - Есть связь. Держи секунд пять, - раздалась в мозгу холодная, безэмоциональная команда неизвестного менталиста. Денис понял, что с его помощью имперцы смогли поставить такой портал, который не перехватят пегасы, существа движения... По крайней мере, не перехватят немедленно. Без этого - кидать иномирца в портал из станицы, окружённой анимским десантом, со взломанной защитой - пусть и выправленной Дэном, но всё равно со списанными сигнатурами ставивших её когда-то боевиков (анимские маркеры продолжали работать бесперебойно), было равносильно тому, чтобы выдать неизвестного импероненавистника прямо в руки Аниму. - Убрал. Это значит, бедового иномирца, с которого начался весь этот бардак, эвакуировали. Да. Всю станицу эвакуировали. Успели.
В мозгу Дениса, по-прежнему неподвижно лежащего на равнине, молнией сверкнул сигнал тревоги. А дальше - он успел увидеть вырвавшийся на станицу белой лавиной имперский десант. Откуда? Как?
Эти вопросы-ощущения были последним, что уловил Денис, уже окончательно возвращаясь сознанием в кабинет полулегата Мита.
|
70 |
|
|
|
- 1 -Куница дёрнулся было к девушке, но замер, нарвавшись на взгляд Стайги. - Лэдан, ляг, поспи, - быстро проговорил командир. И полумиллькурион, чуть помедлив, молча улёгся на лежанке, отвернувшись лицом к стене. Стайга тем временем налил в большую миску воды, достал из стенного шкафа какую-то склянку и капнул из неё в воду немного желтоватой, густой и жирной жидкости. Запахло травами, лесом и цветущим лугом. - Нет, Алло-Алёнушка, - улыбнулся он. - Никто не дёргается и не копошится, - это прозвучало как команда. Неизвестно, намеренно ли Стайга хотел произвести такой эффект или это у него вышло невольно. - Личинки - это просто металлическая пудра. Кейда, сможешь убрать? - Да, - отозвался гигант. - Вы... не смотрите пока сюда, ладно? - Его бесхитростный, как у ребёнка, голубой взгляд встретился с расширившимися от ужаса глазами Алёны. - Больно не будет. Алёна поглядела на Лэдана, на этого сурового жгучего дядьку посмотрела растерянно, который было метнулся к ней, к синеволосой весельчачке Алло-Алёне, попавшей в беду, а потом вдруг передумал и лёг спать. И метнулся так... как-то недобро и хищно метнулся же, будто бы недоброе совсем замышлял-то. Будто бы замышлял злое дело, вот-вот! А потом передумал и, покорный команде дяди Стайги, вдруг отступил. - П-пудра? - хрипло вопросила девица, аккуратненько смахивая тыльной стороной ладони крупную слезу со своей щеки. Снова покосилась на лежанку осторожненько. - Правда, всего лишь пудра? Какая-то глупенькая пудра, забравшаяся в мою ногу, и это не опаснее металлической занозы? А чего вы тогда все так испугались, а-а-ась? Обратилась уже к темноте, ибо крепко зажмурилась по совету доктора Кейды и постаралась взять себя в руки. Правда не очень получалось-то: Алёна потела, дрожала осиновым листом и испытывала острое желание почесать пятку, изнывая от этой муки. - Ну-у-у, вообще-то я не со зла! Я ничего не хотела в этом городке воровать, честное пионерское, я просто хотела красивый камень отковырять, потому что зрелище дюже прекрасное! А потом эта стружка в ноге, а потом ещё убогие личинки... Нет. Я кажется никогда в таких городах не бывала, вот совершенно точно это понимаю, хотя и не могу объяснить, откуда у меня такая алёнищная уверенность, - передёрнула плечами, приоткрывая левый глаз. - Ф-ф-фух. И что это за место такое, где тебя все норовят убить, или съесть или личинками заразить, или пустить на комбикорм? Ой Брэ-э-эйн, я ведь там чуть не погибла! - И "красивый камень" тоже захотел что-то отковырять, - буркнул Лэдан в ответ на откровения Алёны, не поворачиваясь и не двигаясь. Кейда, нахмурившись в ответ на эту реплику и закусив уголок губы, чтобы сдержаться, не обернулся, а продолжал сосредоточенно работать. - Кейда, почему нельзя отрезать ноги со всей этой дрянью, а потом вырастить новые? - осведомился Куница, по-прежнему глядя в стену.
- НЕТ!!! - охнула она, расширив глазища. И всё же дернулась, услышав это самое жутенькое - «отрезать ноги», руками всплеснула, чуть ли не на крик переходя. - По-ожалуйста, нужен другой вариант! Льдан. Лэдан. Ой... Вы лучше... мне... эээ... Расскажите про Город! Мне страшно. Но такого красивенького я никогда не видела. Это чудо, прямо чудо же! - 2 -- Добрый день! - крикнул Ли, осматриваясь и никого не видя. Секунд через двадцать из-за кипы папоротников, карликовых лип и вьющихся роз появился довольно молодой человек. Казалось, что он тут прогуливался - и неожиданно наткнулся на посетителей. - Здравствуй, Келлэльн, - отчётливо проговорил он вызывающим, даже каким-то мальчишеским тенором, - из Овражьей. Решил попробовать свои силы в Академии? - Нет, - улыбнулся Ли, несколько смущённо. - Это вот... девушка, иномирка, Матильда. Хотела бы обучаться магии.
- Здравствуйте. Матильде не верилось, что это ректор, но, вероятно, это он и был, а ещё она успела ощутить легкий укол недовольства - этот незнакомец знал имя Ли, и откуда он. Наверняка по татуировке прочитал... и по её тоже может прочесть! Матильда помнила, как, бывало, скрывала свое имя, представляясь другим, потому что не хотела слышать очередное фальшивое "Кто может сравниться с Матильдой моей!" Тут это не сработало бы... Ли, как всегда, сделал большую часть работы, так что Матильда просто ждала, что скажет этот молодой человек, стараясь улыбаться не слишком уж натянуто. Её пальцы скользнули в сумочку, нащупывая кожаную книжечку паспорта. Наверняка ведь потребуется. - Девушка-иномирка-Матильда? - переспросил хозяин приёмной ректора, взглянув на гостью так, словно только что её заметил и ни за что не разглядел бы, если бы Ли на неё не показал. - А зачем ты хочешь обучаться магии, девушка-иномирка-Матильда? - цепко полюбопытствовал парень, насмешливо и как-то... враждебно, что ли... глядя на девушку слегка исподлобья. Паспорт её - пока, по крайней мере - его совершенно не интересовал. Матильде стало немного обидно, смотрят на неё как на пустое место и ещё это "девушка-иномирка-Матильда"... Ещё бы "человек-посетитель" её назвал! Да и смотрел на неё как-то.. неприятно. - Обучаются обычно, для того, чтобы знать, - стараясь всё же говорить вежливо и дружелюбно, ответила Матильда, - Вот и мне хотелось бы больше узнать о магии. Потому что пока я о ней имею весьма смутное представление, а хотелось бы... Она смотрела сквозь ректора, её глаза засияли голубым, мечтательно. В мыслях вновь родились те её мечты, что вчера вечером она обдумывала. Почти умерший цветок в горшке, оживающий под её прикосновением, наливающийся силой. Слабые ноги рядом с коляской, делающие первый, неуверенный шаг, глаза, в которых смешан страх, удивление и жгучее счастье. Ощущение полета, тугие крылья вместо рук, а внизу аккуратные квадраты полей и люди, машущие ей рукой... Танец, с фейерверками искр из-под каблуков, добавляющих жара и чувства движениям... И двое, сидящих рядом и понимающих друг друга...единых разумом. - Хотелось бы научиться, к примеру, чтению мыслей. И защите себя от подобного, а то иногда хочется, чтобы мои мысли были лишь моими сокровищами, - Матильда "вынырнула" из мечт и улыбнулась ректору едва ли не тепло. Ну, не нравится она ему, похоже! Мало ли, какие у человека проблемы, это же не означает, что она себя должна так же вести. - В библиотеку, - коротко констатировал молодой человек в ответ на "смутное представление о магии". - Читать Ордиана "Самоучитель магии для учащихся станичных школ". Посетить пять станиц и пять городов. Иномирка? Сбацать что-нибудь, чтобы я удивился. За защитой - в военгупр, - он мотнул головой в сторону видневшегося отсюда исполинского здания-скалы. Парень обошёл стоящих на его дорожке оборотня и девушку и двинулся дальше прогуливаться согласно своей траектории. - 3 -"- Справа вы видите развалины замка царицы Тамары. Слева - поселился живой человек. Как он туда попал и чем живёт - неизвестно. Вы видите слева живого человека?" (Х/ф "Двенадцать стульев")
Они стояли уже на дорожке высотой примерно в пять метров. Ниже здесь, похоже, и не было. А метрах в шести от дорожки, среди густого серебряного бурелома находился предмет, смотревшийся здесь настолько чуждо и дико, что казался галлюцинацией, бредом. Там стояла лифтовая кабинка - с распахнутыми настежь решётчатыми дверьми, кнопочной панелью и большим зеркалом напротив дверей... От дверной решётки тянулась тонкая цепочка... и тянулась она к талии довольно хрупкой женщины, похожей на китаянку, лет тридцати на вид, в деловом костюме и в одной "лодочке" на левой ноге. "Китаянка" сидела на крыше лифтовой будки и пыталась засунуть небольшой огнетушитель в элегантную дамскую сумочку. Тайра озадаченно проследила за взглядом Лайсанэс — и обмерла. Если бы на её теле ещё оставались какие-нибудь волоски, все они стояли бы сейчас дыбом. По крайней мере, волосы на голове явственно зашевелились, а спина покрылась мурашками. У неё было ощущение, будто из внезапно приоткрытой двери, которой долгие годы никто не пользовался, донеслись до боли знакомые, давно, казалось, позабытые звуки и запахи. Манило ли её туда?.. Притягивало — в какой-то степени. Волновало — очень сильно. На секунду показалось, что, стоит заглянуть в кабину лифта, она увидит там свой оставленный мир — кусочек той самой улицы, те самые дома... Бред, конечно. Ерунда. Помотав головой, чтобы отогнать наваждение, Тайра обернулась к Лайсанэс: — Это из «наших»... Интересно, разведка уже в курсе? Эй! — Это уже было обращено к китаянке, которая, судя по странным действиям, находилась в шоковом состоянии. Тайра, пожалуй, могла её понять. - Полагаю, что в курсе, - отозвалась Лайсанэс, с любопытством разглядывая "экспонат".
"Китаянка", услыхав тайрино "Эй", вскинула голову, посмотрела на женщин, оскалилась и несколько раз резко взмахнула в воздухе кулаком с зажатыми в нём маникюрными ножницами. А затем, сцапав свою сумочку и огнетушитель, юркнула и спрыгнула за будку, скрывшись из виду, видимо, ободравшись об серебряные листья и громко говоря нехорошие слова на английском, китайском, итальянском и еврейском языках.
Солейка покачала головой с видом "Ну надо же, какие у вас бывают экземпляры...". Немного поразмыслив, Тайра пожала плечами. Стоять и орать отсюда дальше, по-видимому, толку не было. А спуститься и попытаться успокоить женщину на земле мешали заграждения дорожек, острая растительность внизу и... инстинкт самосохранения. Тайра не была ни психологом, ни спасателем и не обладала навыками для переговоров с пережившими потрясение и впавшими в неадекват людьми. А там ножницы. Не ахти что, конечно, да и отреагировать, чтобы увернуться от «непрокачанного» человека, она, наверное, сумела бы. Вот только это не просто человек, а иномирец, не имеющий понятия о своих способностях и потому абсолютно их не контролирующий. Да и лезть туда, чтобы в итоге сцепиться с иномиркой, — какой-то совсем уж идиотизм. Пусть спецы разбираются. - 4 -Дайн успокаивающе легонько подмигнул, едва заметно прищурив глаз: дескать, понимаю... за нами - военными артефактниками - тоже нешуточная охота идёт. - Понимаю, что Вам сложно перестраиваться, господин Арсений... - проговорил он вслух. - Здесь разведка - это (демонстрируя на Вашем примере) те люди, благодаря которым Вы до сих пор в имении Ирисов, беседуете с нами и пробуете магию, а не стоите в лаборатории анимских менталистов... - артефактник не стал развивать дальше свою мысль и снова глотнул вина. - И те люди, которые - если эта неприятность всё же случится с Вами - попытаются вытащить Вас оттуда, рискуя своей жизнью. Более того, Вы сами - в одном шаге от того, чтобы служить в Имперской разведке. Однако это - предмет какой-нибудь иной беседы, дождливым ноябрьским вечером, у камина, за коньяком.
Внезапно Тиндан - от результатов Сениного эксперимента - рефлекторно отпрянул назад, вжимаясь спиной в кресло. Дайондан поднялся на ноги и, наоборот, невольно подался вперёд.
Произошло сразу несколько событий. Перед Арсением материализовалась в воздухе и со звоном рухнула на пол тёмно-золотая нить из бусин - именно таких очертаний, которые он представил себе. Сам парень вдруг стал видеть всё вокруг в оттенках зелёного, будто очутился в сказочном Изумрудном Городе. И до кучи из глаз Сени ударили, словно фары, тонкие лучи зелёного света, от которых, собственно, и шарахнулся Тиндан. Сам Арсений, если бы стоял, наверное бы рухнул в этот момент. Немудрено. Когда ты внезапно понимаешь, что ты только что создал из ничего какую-то там золотую нить с бусинами, да ещё и что-то, чёрт возьми, сделал со своими глазами... Потому невольный вскрик был вполне ожидаем. Он и случился. Блин! Как это убрать?! Что теперь, всё время что ли ходить и смотреть на всё в зелёном свете?! Чёрт-чёрт-чёрт... Так. Успокойся. Что ты сделал? Просто визуализировал то, что по факту произошло. То есть получается что, ВСЁ что ты визуализируешь - может воплотиться в реальность?! Эта магия выходит в каком-то смысле даже проще, чем то, что Сеня предполагал. Так. Спокойно. Сеня визуализировал свои обычные глаза. Те, которые он так много видел в своём зеркале. Они не смотрели на мир в зелёном свете. Они просто смотрели. Правда, Сеня забыл пририсовать им очки. Просто смотрел со стопроцентным зрением. Он так обычно представлял себя в снах. Без очков. Потому и рефлекторно нечто подобное и представил. Подсознательно. Следующими на пол шмякнулись два золотых глазных яблока. Параллельно с этим к Арсению вернулось нормальное восприятие мира вокруг, дополненное к тому же идеальным зрением. Зелёные лучи тоже исчезли.
- Господин Арсений... - усмехнулся артефактник, шагнув вперёд и подбирая с пола тёмно-золотые предметы, - Давайте на этом пока прервёмся. Он уже понял, что ему, видимо, довелось стать первым инструктором Арсения по магическому взаимодействию с окружающей действительностью. - Скоро вернётся госпожа Дайра, и пугать её не нужно. Он небрежно сложил сварганенное Сеней золото на каминную полку.
- Согласитесь, господин Арсений, - улыбнулся Тиндан, - Вряд ли это была магия господина Дайондана. Ему бы такое в голову не пришло. Он допил своё вино. Ему очень хотелось попросить Арсения показать мобильный телефон, однако это было бы неправильно - погрузиться сейчас в изучение прибора, бросив иномирца без внимания.
В гостиной вновь появилась служанка и сообщила, что госпожа Дайра и господин Арданир Ирис ждут их в малой столовой. - 5 -Артём с удивлением для себя понял, что успехи и удачи, гораздо больше выбивают его из колеи, чем трудности и всяческие неприятности. Алат натурально растерялся от обрушившегося на него обилия, вроде как, хороших новостей. Как дикий зверь, страшащийся всегда бившего его током электрода, Артём с осторожностью осматривал результаты труда их группы, тихонько прощупывая их, страшась поддаться радости успеха и не зная, за что вообще браться первым. К счастью на помощь растерявшемуся и не знающему, за что хвататься, разуму, как часто бывает, пришли чувства и эмоции, которые весьма определённо послали к чёрту всё, кроме любимой женщины, загнав далеко в подсознание даже все опасения от её тут материализации, выводя вперёд желание слиться с Дун. Да, они были почти единым организмом, постоянно соприкасаясь мыслями, памятью, чувствами и эмоциями, вместе работая и переживая друг за друга, однако всё это единство было единством коллег, друзей, товарищей и экспериментаторов. Артём же истосковался по совсем другому единству: близости и гармонии с любимой женщиной. И, наплевав на всё остальное, алат отдался этому порыву, всё остальное подождёт...
Разум, благоразумно отступивший под натиском вихря чувств, робко возвращался к счастливому алату, намекая, что, в общем-то, расслабляться рано и впереди работы совсем не меньше, а, может быть, и больше. Артём валялся на кровати, прижимая к себе свою любимую и размышляя, даже не замечая, говорит он вслух или только думает, да и какая в общем разница... - Неожиданно как-то получилось, я, честно говоря, не понимаю, почему и как так вышло. Меня тревожит та картинка глюкопотока. Пока ты не имела физической формы - она не имела значения, но сейчас... - Артёму подумалось, что это может быть вариантом становления Вестника одним из проводников хаоса; вроде как что-то там было с глазами и гибелью какой-то женщины. Может, это и была та самая символическая гибель, правда, подобная штука, скорее, казалась алату неким появившимся позже глюком системы, а не специально заложенным элементом. Артём даже увидел некую логику: убийство любимого человека должно бы крайне сильно увеличивать энтропию в организме.
Касательно "Ольги" - нового корабля, Артём собирался попробовать связаться с ним мысленно. Хотелось понять, насколько он похож на дракона по своим физическом свойствам, насколько он способен вести самостоятельные исследования и вообще насколько он любопытен, способен ли к атакующим действиям, как дракон, и обладает ли защитными свойствами дракона. Да и вообще начиная с самого простого: устраивает ли корабль имя "Ольга"? Что касается экспериментов Вестника, то Артёма в первую очередь заинтересовало, развиваются ли такие новые куски доспеха от магии. Правда, тут он был почти уверен, что будут развиваться, но вот направление развития могло быть или льёррским, или чурбачьим, и вот это уже было совсем интересно.
- Меня тоже тревожит... - мурлыкнула Дун в ответ на вопрос о том, как она себя чувствует, и лизнула Артёму шею. - Там ещё Венгард был. Зачем ему делать Вестника хаотиком?
Общение с кораблём напоминало алату общение с духами. Ответами на вопросы служили какие-то эмоции, да и то порой настолько чуждые Артёму и Дун, что интерпретировать их получалось непросто и без стопроцентной уверенности в результате. Пока выяснилось, что имя кораблю нравится, что он - то есть она - любопытая), а её свойства - нужно тестировать, так как она ещё маленькая и сама не знает, что умеет.
Новые куски доспеха от магии развивались ещё как. Вестник с Льёрром еле ноги унесли. Ливербанка, впрочем, по-прежнему добросовестно защищала от этой напасти. А экспериментировать с чурбаками под ливербанкой - Вестник и Занка без дракона не хотели. - Ну что, как вариант, Вестник займётся "борьбой", мы с ним говорили. Так что это даже не Венгарда идея. Другое дело, зачем при этом кого-то убивать. Как-то у меня не вяжется это со всей остальной магией лиэнской, и больше напоминает шаманские танцы с бубнами. С другой стороны, это ведь факт, что так происходит, по крайней мере, там, в десятитысячных. Ладно, выбор у нас такой, что можно сказать, что его и нет. Надо делать дело, попутно стараться узнать как можно больше, а там посмотрим, как оно на самом деле будет. - Артём, вспомнив этот эпизод, вспомнил и о совёнке, которого тут же попробовал "загуглить", правда, почти мгновенно соображая, что если бы кто-то разумный влиял на совёнка, он бы знал и о льёррах, а таковых не нашлось, значит и про совёнка ничего, кроме их собственных мыслей, не будет, но проверить всё равно надо было. - Я так думаю, что глюкопоток всё же мог что-то не совсем реальное показать. Как вариант, это могла быть интерпретация воздействия на совёнка, чтобы тот убил льёрра и убился сам. И это вот вполне мог сделать Венгард. Если подумать, мы ведь могли тут очень долго возиться, без такого вот результата. Совёнок сработал очень вовремя и - как сейчас можно сказать - просто с невероятным знанием дела. Уж не знаю, сам он сообразил, или ему кто-то подсказал, но без него у нас бы не было дракона, ты бы не получила обратно своё тело, и не ясно, получилось бы что-то с Ар-Лиэном. Так что хоть мы сразу и обозлились, всё же надо признать: совёнок своими действиями нам очень помог, мы могли возиться годами, если не тысячелетиями, и не сделать всего, что у нас сейчас сделано.
Артём немного удивился результату с кораблём, но с другой стороны - и обрадовался: у них получился новый, во многом незамутнённый разум. Главное - чтобы он развивался в правильном русле, для чего алат решил попросить дракона и Дун как-то по возможности проводить обучение "Ольги", поскольку полагал, что они быстрее найдут взаимопонимание с "Ольгой" ввиду большей схожести их природы. Хотя и сам алат решил не отстраняться и стараться как-то общаться с кораблём и рассказывать ей всякое интересное. Для начала - пояснить, как надо останавливаться, и вообще где они находятся и как перемещаются, как безопасно маневрировать чтобы внутри никто не пострадал. Дракон мог помочь и с выяснением того, что умеет сам корабль, но Артём решил не налегать и дать "Ольге" немного обвыкнуться. Тем более, что надо было ещё самому и с помощью дракона объяснить кораблю про глюкопоток и разницу между иллюзией и реальностью - надо было, чтобы "Ольга" не испугалась.
|
71 |
|
|
|
Артём:- 1 -10 июля 10050 Как, чёрт побери, вообще так, что мне хочется выдрать Венгарду позвоночник за такое обращение с Ли, а самому Ли, похоже, на это плевать. Ли! Ты можешь освободиться? Я хочу тебе помочь! Не может быть, чтобы мы не смогли оградить тебя от этого урода, что мне сделать? 9 ноября 10057 Ээээ, Ли как бы сам такую жизнь выбрал. И если бы хотел - поменял. - 2 -11 июля 10050 Первое, что решил делать Артём, это рубить эту заразу, дабы не дать ей восстановиться. Рубить как можно быстрее и стараться разметать её посильнее. Тут Артём даже порадовался, что находится в кромешной темноте: видеть некромантку ему совершенно не хотелось. Найдя занятие рукам, Артём стал размышлять дальше. "Итак, у меня есть эта чёртова тварь, которая так и норовит снова ожить... с магией у меня туго, но надо что-то пробовать..." 29 июля 10050 Вместе с пониманием того, что перед ним - Дун, Артёма прошибло диким электрическим импульсом, заставляя забыть к чертям вообще всё вокруг. Полуалат просто не мог понять: её-то за что? её, такую хрупкую, маленькую и не желающую лезть во все эти игры. Артём всегда считал, что помимо всех стадий злости и бешенства, есть ещё у русского человека одна дополнительная, называющаяся "Ах ты сука!". И вот сейчас, глядя на Рессу, именно эту стадию и испытывал полуалат. Ловушка была совершенно не нужна. Все эти формальности с ловушками, сдерживаниями себя и всё такое - как оно всё достало! Он, Артём, может рвать этот мир голыми руками, и первое, что он сейчас разорвёт, это Ресса, и на этом Артём не остановится. Тайра:- 1 -25 августа 10050 Тайра не могла отделаться от встающих перед глазами картин из самых жутких антиутопий. — И к чему такие крайности? Никто не говорит про то, чтобы дети оставались с родителями навечно. Но два-три года?.. Это ведь ничтожно мало. Что там успеет сформироваться? А как же... материнская любовь, ласка? Неужели после трёх лет это ребёнку уже не нужно? Или это ему тоже дадут в разведке? Хотя в самом деле: ни к чему знать о любви человеку, который вынужден жениться на той, от кого его, может, будет воротить, — просто потому, что за него заранее решили и договорились, с кем ему размножаться. 9 ноября 10057 При мысли о маленькой Далиане Тайра не могла не предвкушать момент появления на свет собственной невестки. — Жду не дождусь, когда у госпожи Оранеллы и господина Дорниса тоже появится малышка. Так не терпится на неё взглянуть! — призналась она с улыбкой, давая понять Лайсанэс, что по-доброму ей завидует. - 2 -4 июля 10050 Эррил вызывает у Славки сложные и смешанные чувства. По характеру (взрывному, язвительному и горячему) они куда больше похожи друг с другом, чем Славка с Арданом. Пожалуй, Эррил мог бы приходиться ей братом или быть хорошим другом. Возможно, что она могла бы даже влюбиться в него, не появись в её жизни Ардан. Теперь же, когда место в её сердце прочно занято, она с трудом может воспринимать Эррила как мужчину. 19 августа 10050 Какой глупостью показалось бы ей недавнее раздражение на слова о том, что она «принадлежит» Эррилу. Теперь бы она сказала — если бы вообще могла говорить, — что лучшее, единственно важное, что случилось в её жизни, — это возможность быть в его распоряжении. Наверняка, спроси кто-нибудь прямо сейчас, как её зовут, она не вспомнила бы собственного имени — но точно сумела бы сказать, кому принадлежит. Ольга:- 1 -1 августа 10050 — Знаете, меня пока в армию не слишком тянет, другие возможности осваиваю. 16 августа 10050 — Да, я хочу не просто служить, но и повышаться в званиях. Хочу расти над собой, чего-то достигнуть. И да, я выбрала такой путь, потому что считаю его правильным. - 2 -35 июля 10050 Ольга прислушалась к собственным чувствам, пытаясь представить себя где-то там, в университете и поняла. Рядом не будет Дарва. За прошедший день она необычайно сильно привязалась к оборотню и даже сама не заметила, как так получилось. Нет, она всё помнит, но... неужели оно так бывает? Одна мысль о том, что она может его долго, а то и вовсе никогда не увидеть, вызывала у девушки сосущее чувство тоски. 15 августа 10050 Надо отметить, куда больше её волновало стремление Дарва приехать служить в легион, чтобы быть поближе к ней. И в целом его обеспокоенность её судьбою. Ну куда он поедет? Сюда? А зачем, если её всё равно отсюда ушлют скоро. В Дарлиэн? Пфф, даже не смешно. Станичный священник едет в качестве няньки за ней к единорогам. Да и просто - нечего ему там делать.
|
72 |
|
|
|
- 1 -- Ну как? Получил вчера боевую пробу? - смеясь и подпрыгивая, осведомилась Эри. Изо рта у неё вырывался едва заметный пар. - Дису надо бы по шее надавать за такие экскурсии! - это уже было, наверное, больше обращено к Лойнис как к приятельнице алата. - Как Вы себя чувствуете? - поинтересовалась солейка, не зная, что отвечать Эрайзе, и слегка розовея от смущения. - Извините, что мы вчера Вас не нашли... - при мыслях о вчерашнем древлянском празднике Лойнис совсем смешалась. - На вот, мы тебе тут собрали походную суму! - бойко объявила Эри, явно считавшая, что торопливость Лири - несколько преувеличена.. Полянка вручила Александру небольшой кожаный мешок-сумку, вроде того, что были у них в горах, только поменьше. Его можно было носить за плечом, а можно - в руке, как обычную авоську. В сумке лежала круглая фляга на литр, толстый блокнот небольшого формата, за корешок которого был вставлен грифельный карандаш, пара полотенец, какая-то аккуратно свёрнутая одежда и ещё что-то на дне. На сумке, как и на кожаных чехлах фляги и блокнота тускло поблёскивало одинаковое серебристое изображение странного зверя - полумедведя-полупантеры, который дремал, сторожа вещи компании в горах. - Доброе утро! - радостно прокричал-прошептал Саша, слегка подрагивая из-за влаги на теле и холодного воздуха. - Ага, получил... Да ничего страшного - меня быстро подлатали. С лица парня не сползала улыбка. Он был счастлив пообщаться с друзьями перед отъездом. - Не стоит, Лойнис. - улыбнулся он солейке. - Вы же не обязаны теперь за мной, как утка-мать бегать. Ох, - потеряв дар речи, иномирец принял рюкзак. С минуту он старался подобрать слова, одновременно надеясь, что Лири сейчас не выскочит и не начнёт поторапливать его. Саша не умел быстро прощаться. - Не нужно было... Спасибо вам, огромное. Не сдержав эмоции, Саша сначала обнял Эри, потом Лойнис, а потом крепко пожал руку Альбу. - Если я когда-то смогу хоть чем-то помочь - обращайтесь, - закинув сумку на плечо, сказал парень. Он не знал, каким способом друзья будут его искать по всей Империи, но решил, что это вполне в их силах. Ещё раз оглянувшись в поисках грозной Лири, Саша спросил: - А где Дис и Ардан? У них всё в порядке?
- Ещё чего... "не нужно", - фыркнув, передразнила Эри. - Ещё как нужно! Она тепло обнялась с иномирцем, легонько похлопав его по спине. - Удачи вам там с Лири! Судя по тону, Эри была уже на короткой ноге с Лири. Впрочем, трудно было представить, чтобы Эри не была с кем-то на короткой ноге спустя первые двадцать секунд знакомства. Лойнис тоже обнялась с Сашей, хотя, конечно, совсем не так бурно, как Эрайза. - Дис где-то на службе... - тихонько объяснила она, всё-таки стараясь не шуметь, в отличие от беспечной полянки. - Здесь или в Ледянике, может быть... Но у него всё хорошо. Солейка улыбнулась. - Я им передам, что Вы о них спрашивали. И про Вашу помощь - передам. Им может пригодиться. Очевидно, вопрос поиска Саши по всей Империи перед Лойнис действительно не стоял. - Да, и ещё раз спасибо, что приютили меня тогда у костра! - не уставал повторять иномирец, но уже потихоньку отходя к Лири. - Я вашу доброту никогда не забуду! Решив не дожидаться "пинков" девушки, Саша сам направился к ней навстречу и дальше - в портал. Со всех сторон обрушился ослепительный солнечный свет и кажущаяся почти обжигающей после ноября в Лисиной Норе жара. Солнце стояло в зените. Ярко-синее небо казалось таким же глубоким, каким Саша увидел его в первые минуты в Лиэне, в горах. Они оказались на просторном, мощёном плитами из розовато-бежевого ракушечника внутреннем дворе, окружённом изящной арочной анфиладой, с настолько тонко вырезанными в полупрозрачном светло-жёлтом мраморе колоннами и перекрытиями, что они казались кружевными, а не каменными. За анфиладой поднимались тёмно-зелёные кипарисы, туи и пышные кедры. Здесь их, похоже, уже ждали несколько человек в белой военной форме. Один из них - черноглазый, курчавый, смуглый дядька, в тёмно-зелёном плаще - шагнул к прибывшим. - Что-то пока абрамсы задерживаются, - гортанно заметил он, и другие солдаты за его спиной от души расхохотались, пребывая, видимо, и до этого в прекрасном расположении духа. - Полумиллькурион Двадцать Седьмого Десантного Легиона Коррэлдар Бересклет к вашим услугам! - громко возвестил он, поцеловал, быстро склонившись, пальчики Лири, а затем широким жестом подал Александру руку. - Добро пожаловать!
- Уже третий мой портал, если не считать Перемещения, - посчитал в голове Саша. Казалось бы, на этот раз иномирец должен был быть готовым к смене обстановки, но нет - новое место быстро ошеломило его. К счастью, громогласный полумиллькурион быстро привёл разум Саши в порядок. Высвобождая свою ладонь из ладони девушки, иномирец крепким рукопожатием поприветствовал Коррэлдара, отметив также, что это имя будет ой как непросто запомнить. - Александр, - представился он, улыбаясь и щурясь. - Ваше солнце греет душу. Особенно после Лисиной Норы. Осмотревшись, Саша быстро понял, почему у вояк такое хорошее настроение. Невозможно, чтобы было иначе при таком-то климате! Приятные взору кипарисы и чарующая архитектура лишь помогали поднятию духа. - Абрамсы будут позже! - улыбнулся парень, который понятия не имел о чём говорит, но который был слишком доволен происходящим, чтобы остаться в стороне от шутки.
- Ждём-ждём. Волнуемся! - гоготнул Бересклет. - Хорошего дня. - 2 -Алёна снова тяжело вздохнула. - Но объясни, пожалуйста, дядя Гайру, чего все так на моих волосах поехали? Ну не нравится людям, это же их личное дело. В жизни много же бывает. Если чьи-то волосы - самая большая проблема, оки-доки, я за них рада Брейн. Что у них других поводов для огорчения нет. Но этот цвет - мой. И менять его я не стану. - Ну... смотри. Тут всё по-честному, - улыбнулся Гайру. - Ты не станешь менять свои волосы. А они не станут менять своё отношение к твоим волосам. Верно ведь? И ты, мне кажется, лукавишь, когда удивляешься, что все поехали. Тебе и хочется как раз всех удивлять, не? И это, по-моему, не у миллькуриона Эдны твои волосы - самая большая проблема. У неё вообще проблем нету. Всё наоборот, - шутливо заметил парень. - Это у тебя твои волосы - самая большая проблема, раз ты из-за них готова отказаться от всего остального. Ну, тут уж каждый выбирает как хочет. Декурион распахнул перед Алёнкой двери, пропуская её в апартаменты. - Меня, вот, не парят твои волосы, я тебе уже говорил. - Ну и отлично, что не парят. А меня мисс Эдна парит, вот я о чём, - Алёнушка энергично воздух рубанула в порыве эмоций. - Высокомерие её парит, вот я чегось обиделась-то. Это ж не я отказалась, это она отказалась татуировку ставить... да и фиг с ней, с татуировкой этой и с мисс Эдной. Она ведь не одна умеет такие штучки проделывать? Есть наверное и другие умельцы? И... Глаза Алёнушки вдруг сверкнули озарением. - И ты говорил, будто иномирцы сильные маги, - подлетела к нему в порыве эмоций, радостно по руке шлёпнув. - Ой Брэйн, а что если мне самой себе татуировочку поставить? С кошкой. Такую, какую я вижу сама. С моими волосами и не из Озёрного края, уж точно. "Алёна Кошка из Каменных Джунглей", ага! Гайру прошёл на кухню, сел на лавку, вытянув ноги, распаковал свёрток с блинами и сунул один из них в рот. У него, похоже, было прекрасное настроение. - Ты фебя мовешь хоть обвепить татуивовками, как озёвка... - отозвался он, прожевал и продолжил: - Но гражданкой Империи они тебя всё равно не сделают. Не будет нужного маг-наполнения. Так-то обрисуйся, конечно, как хочешь, - усмехнулся парень и сунул в рот второй блин. - Хотя зачем тебе вообще гражданство? Империя - для людей. А ты - кошка. Морянин весело усмехнулся, с юмором разглядывая возбуждённую Алёнку. - Кошка, само собой, но ведь ты сказал, что это важно - гражданство и всё такое! - Алёна запрыгнула на стул, принявшись болтать ногами в возбуждении своём. - Оки-доки, самой не получится. Тогда отведи меня к другому магу, который может поставить мне правильную татуировочку! Я же не против этой отметины. Я против того, чтобы кто-то решал за меня - какой цвет волос мне носить и кем быть. Помоги мне пожалуйста, раз это так важно. Мяу? - Да как ты не поймёшь, - рассмеялся Гайру. - Ты придёшь - в таком вот диком виде... - он указал очередным блином на Алёнин облик, - ...к кому угодно. И тебе без разговоров влепят Озёрный Край. Если ты выглядишь как озёрка, ведёшь себя как озёрка - то и будешь озёркой. Эдни, я так понял, хотя бы пыталась тебе что-то объяснить. А многие и разговаривать не станут, у них работы по горло. Но тебя, я так понимаю, такой расклад не устраивает. Да? Тогда зачем тебе вообще эта кутерьма с татухами? Да, это важно - но это для человека важно. А не для кошки. Иди поймай любую кошку и посмотри, есть ли на ней имперские татухи. И сразу поймёшь, что не нужны они тебе даром. - Кошка это мой второй образ, дядя Гайру, и я его люблю. Само собоюшки! Но я и человек, и жить мне нужно как человеку, есть блины и мясо, и рыбу и овощи, которые киски терпеть не могут. Ага! Я про последнее - про овощи вродева. Без татуировки я ведь не гражданкой буду, окей? Наверное куча ограничений наложится и всё такое? Поглядела на него с надеждой. - Послушай, дядя Гайру, услышь меня плизз. Я не озёрка. Я ненавижу секс и всё такое, не смотрю порно и не интересуюсь эротикой. Помоги мне объснить это мастеру. Помоги рассказать о своём месте. Я ведь в Ларде появилась, раз на то пошло. Я не озёрка, и не из Лисиной Норы! Я человек с синими волосами и кошка в душе, помоги мне получить кьютимарку, то есть татуировочку, которая докажет мою суть! И кошка, и волосы и человек, а в целом я. Алёнушка Хэллоу. - Алён, я помогу, как сумею. Но я - простой декурион, от меня здесь ничего не зависит, - пожал плечами парень. - И я не очень знаю, как ещё могу помочь, кроме как что-то тебе объяснить. Потому что всем остальным мои объяснения - вообще не сдались. И я честно не понимаю, зачем тебе дались эти дурацкие сказки про кошку и человека с синими волосами. Людей с синими волосами не бывает, Алён. И если ты не рада, что ты - человек... То я дальше продолжаю не понимать: зачем тебе человеческая Империя? В мире много других мест. Зачем тебе непременно втемяшилось осесть именно в Империи? Мы договорились, что ты не ребёнок, а вроде как взрослый человек. Но ты ведёшь себя как маленький малыш, который играет в то, что он - пантерка или, там, ягуар. Ну, играет - и играет, на здоровье. И тебе никто не мешает так играть. Но ты тоже должна понимать (если ты взрослый человек, как ты говоришь): ты настаиваешь на всякой чепухе вроде волос и кошек. А остальные люди тоже имеют право настаивать. Например на том, чтобы их имперские знаки, которыми они гордятся и за которые, порой, жизнь отдают, - не лепили бы кому попало. Например, не лепили бы тому, кто утверждает, что он - не человек. Ну, как мне это до тебя донести? Живи у кентавров, у единорогов... сама по себе, как вообще-то живёт любой хищник. Но в Империю-то тебе зачем? Ты можешь внятно объяснить? Ну, не знаю. Представь, что пришла к тебе озёрка и говорит: хочу быть тоже кошкой и жить у тебя в доме. И чтобы ты меня считала своей дочкой. Корми меня рыбкой и вылизывай языком. Ты как к такому отнесёшься? А если тебе нужно жить как человеку - так и живи как человек. С синими волосами - это не человек. Это попугай. Считающий себя кошкой - это не человек. Это псих. У всего есть свои определения и свои критерии. И ты под критерии человека - не подходишь. И значит, никто тебе имперскую татуировку не поставит. И гражданином Империи ты не будешь. Но если это тебе важно - быть гражданином Империи и быть человеком - значит, Алёнка, надо решить, что тебе важнее. Гайру, уговорив половину блинов, поднялся и, порыскав по стенным шкафам, нашёл кувшин с квасом, к которому и припал, чтобы смочить горло после всей этой речи. - 3 -Зачем? Зачем он так раскрывается перед ней? Ради чего? Он её видит не дольше часа! Но нет, он уже распахнул ей зачем-то свои главные слабости. - Ты вот говоришь, потащат наверх... Вот тебя потащили наверх - оно тебе понравилось? Видимо, нет... Нужно ли, чтобы тебя кто-то тащил, или же надо добиваться того, чтобы ты сам мог подняться, куда тебе надо? Или, наоборот, спуститься, когда всё это уже не нужно тебе... Нет. Самостоятельность - вот к чему я стремлюсь. Самостоятельность... Это сложно и тяжело. Гораздо легче, когда тебя либо тянут, либо вообще жить маленькой жизнью, в которой от тебя мало чего зависит. Но самостоятельность - это единственное, что делает тебя воистину свободным. И это единственное, что требуется не только тебе лично, но и твоей будущей семье, если ты надумаешь её завести, ибо только самостоятельность и позволит тебе изменить свой мир так, чтобы он протекал для тебя и твоей семьи счастливо. Я не согласен, чтобы меня кто-то тянул. Я буду сам себя тянуть туда, куда пожелаю.
- Ай, да это просто слова... - нетерпеливо отмахнулась Кили. - Ну, в том смысле, что я имею в виду другое "потащат"... Я имею в виду - по заслугам. Ты будешь что-то делать - тебя будут за это вознаграждать и давать всё больше и больше полномочий, если ты будешь делать своё дело хорошо. Ах, почему я не мужчина! - она в отчаянии шарахнула кулаком по сухой листве. - Это же ужасно глупо - быть женщиной! Она вновь запустила пальцы в волосы, не замечая, что невольно запихивает в чёрные пряди приставший к ребру ладони лиственный мусор. - Самостоятельность... да... Слушай... - Кили явно охватила какая-то замечательная идея, и она быстро развернулась к Сене с горящими глазами. - Женись на мне!
- Чччччтоооо??! - вот здесь Сеня просто опешил. Это вообще в этом мире нормально, когда одна из первых встречных девушек, не долго думая, предлагает жениться в первый же час знакомства?! Впрочем, если подумать... Явно дело ведь не в нём напрямую, Сеня не питал иллюзий касательно своей сногсшибательной сексапильности - никогда он не был альфа-самцом. Явно она преследует какие-то вещи. И если подумать чуть дольше, несмотря на всю магию, здесь есть дворянство, то есть это средневековье, либо на крайний случай возрождение... Скорее всего. Конечно, сложно судить, не имея достаточного количества информации! Но положим, это средневековье. Женщины - сильно зависимы от мужчин. Даже вся эта история касательно того, что её отец просто пришёл и без разговоров забрал её у матери, уже показательна. Она хочет через него получить свободу действий. Умно! Парень невольно улыбнулся и проговорил: - А ты быстро учишься... Расскажи поподробней, каковы будут последствия как для тебя, так и для меня. - Арсений специально решил вести диалог в деловом тоне, показывая их равенство, считая Килэрн скорее как партнёра, нежели девушку, в данном вопросе.
- Смотри! - Кили воодушевлённо повернулась к парню. - Для тебя масса плюсов. Ты породнишься с благородными, станешь для них родственником и вообще своим. Они, конечно, пофырчат немного, сморщат свои благородные носы, но это потом пройдёт - всё равно родня, туда-сюда, куда деваться. К тому же ты - иномирец! И тебе всё равно будет прорва народу предлагать жениться на какой-нибудь их дочке! И все будут за тебя драться... А ты как раз отблагодаришь своих друзей, - Кили мотнула подбородком в сторону особняка, - войдёшь в их семью, а не в какую-нибудь чужую. И Щукам ты станешь как родным, они с Ирисами сильно дружат. И к тому же - получишь сразу ещё кучу доступа к тому, чего нет у неблагородных. Лучшие учителя фехтования, магии... м-м... ну, я не помню, что там мне ещё говорили, когда расписывали, как я тут заживу-у, но плюшек всяких точно было много. А я... о-о... - у Кили загорелись её глазёнки-угольки. - Меня они больше ни за кого не выдадут, я для них как бы перестану существовать, понимаешь? Всё, раз я замужем - значит, я мужнина головная боль, а не их. И я смогу уж заниматься, чем захочу, а не сидеть у них тут и ждать, когда меня выдадут за какого-нибудь другого побочного сынка вроде меня!
В принципе, примерно нечто подобное Сеня и ожидал. Конечно, явно "сглажены углы", скорее всего "кривить нос" будут относительно долго, но... Это было бы хорошим способом встроиться в этот мир и как следует в нём разобраться... С высоты. Однако оставался один немаловажный вопрос. - Это всё отлично... Но наверняка есть какие-то негативные последствия? Ну и знать то, за что ответственен стану, тоже стоит.
Кили хотела было что-то сказать про негативные последствия, но следующая реплика спутала ей все мысли. Девушка почувствовала, как от резко хлынувшей к щекам и шее крови стало жарко до самого затылка и макушки. А в лёгких куда-то делся воздух. - А-а-аы-ым... - протянула Кили, стараясь дышать поглубже, чтобы успокоить сердце, затрепыхавшееся от адреналина как пойманный стриж. - В каком смысле "знать"? Ты что это имеешь в виду? - осторожно, и в то же время с каким-то странным вызовом и вдобавок с какой-то обидой на то, что в ней сомневаются, полюбопытствовала "Ириска". - М-м... негативные последствия?.. н-н-ну-у.. есть, конечно... Куда ж без них... Тебя, например, могут повесить за оскорбление Ирисов... - не очень соображая, что несёт, брякнула Кили. - 4 -- Дружище, я тебе сейчас одну страшную тайну открою, только ты это шшшш, - Артём поднёс палец к губам, ну и пока шипел намекнул и остальным присутствующим драконам и их огрызкам. - Мне и Дун как бы вообще на всё это упорядочивание похер вот совсем. Мы как бы уже хаотические артефакты внеЛиэнского происхождения, на нас энтальпию не натянуть. Но мне как бы это за державу обидно, ну что по причине всяких идиотов приходится всех вообще ставить в стойло и скрести одной гребёнкой. В остальном, так-то ты вроде как прав, связь с хаосом у артефакта создаётся в момент его создания, и дальше внешняя среда особо не парит. Ну за исключением вариантов с прямым изменением артефакта, но это уже изменение свойств артефакта, а не свойств среды. Ух, что-то я сам начинаю путаться, что не удивительно, так как я, вроде как, не знал, но вспомнил про это всё. В общем, тут у нас есть одна очень умная Сова, она знает отчётливо, - алат погладил по спине свою Совушку. - Дык тут ведь как, браток... Ежели не-идиоты не поставят всех в стойло, то потом какой-нибудь один идиот могёт поставить всех раком. Вестник задумчиво пожевал дымящую самокрутку. Слова Артёма натолкнули его на размышления в стиле: "На артефакты внелиэнского происхождения энтальпию не натянуть... но при этом можно натянуть артефакты внелиэнского происхождения на энтальпию..." И в эти размышления Вестник погрузился настолько, что отвлекла его только перспектива бани с девками. Что-то ему не нравилось во всей их задумке. Что-то царапало сознание. Но он решил, что всё равно сейчас, как бы он ни ломал над этим голову, до него ничего не дойдёт - надо перетереть с Онаркором и с кем-то толковым из Лингу, и хорошо бы ещё с кем-то из кентавров... А потом уж - решать, как действовать окончательно. По поводу отчётливо знающей совы у Вестника тоже были сильные сомнения. Но они тоже скользили где-то по краю сознания, без фактов, без аргументации, и выливались пока только во фразу: "Где ж была эта отчётливо знающая сова, когда у нас совёнок смылся, а дракон народился?"
- Да вот же! Кабы знать, как бы объяснить хаосу заранее, кто идиот, - Артём не то чтобы шутил, но особого ответа не ждал, а вот дальнейшие мысли Вестника навели алата на весьма угрюмый лад, и он хоть и понимал, что это только мысли и в целом ничего вроде и не произошло, но раз уж пошли сомнения, то пусть будет так: - Слушай, я думаю не ошибусь, если скажу, что нам с Дун это вроде как не больше всех надо. А тут такое дело, что все эти весёлые картинки из весёлого супа, и вот всякие сомнения, которые как-то вроде и не в кассу, мы ведь сразу решили организовывать консилиум, и гребём в эту сторону, вот прям сейчас, ну ведь завтра вылетаем. В общем, от всей этой ботвы как-то невольно задумываешься, а не послать ли всё это нахрен, ну типа любитесь сами, со своими конями, а нам вроде как и так неплохо и мы мимо пойдём. Типа вот тебе Библиотека, вот тебе Дракон, хоть стой хоть падай, ты так перекури на минутку. Пока вместо натягивания иномирцев на глобус, мы только сову с него сняли, и как раз местную Зверюгу вместо совы натянули. То, что с иномирцами тут такая ботва, это факт жизни, и вот хоть усрись, но ничего с этим не поделаешь. В общем, я это всё к тому, что ты не гони. Решаем проблемы по мере поступления, а то я что-то нервничаю, а мы же вроде за мир, дружбу и жвачку. Вот давай про это не забывать. Ты... а ну ты вроде нормальный, ты на форму не обращай внимание, но так по сути слов секи. А по сути мы вроде стараемся не гнать. И с совёнком хоть и непонятно, но вот сам прикинь, оно вообще могло для нас лучше сложиться? Я только что кипятком не ссу от результата. Ладно, я вроде высказался. Меня на самом деле другое ещё интересует. Правда это, видимо к сове, или Дракону, хотя ты, вроде, тоже всё тут облазил. Короче, драконы там в перспективе ведь были, и даже типа вроде существ познания. Так вот. Это что получается: это мы только что существ познания изобрели? Ну и я что-то продолжаю не понимать: это нам теперь что, ещё цветороек рожать и к каждому за яйца подвязывать? В общем, я продолжаю недоумевать. А так, ещё раз: мы же и планировали с Онаркором тереть и с кентаврами, да и про Дарлиэн я бы не забывал. В общем всё, идём в баню, надо пар спустить, пока не засвистели.
- Идём, - коротко кивнул Вестник, и они направились в баню с Веданкой и Дун. Но Вестник не получал от парной обычного удовольствия. Лёжа на полоке, разместив голову на коленях у Веданки, он мыслями был совсем не здесь. Веданка, чувствуя, что ему плохо, только поглаживала его по груди, не зная, как ещё помочь. Солеец думал о том, что вообще-то существ познания изобрёл безвестно канувший в прошлое дарлиэнский артефактник. Все их свойства - любопытство, бесстрастность, отношение ко всему как к источнику информации, защита, модификация формы - были заложены именно им, местным мастером, а не Артёмом и не Дун. И реакция доспеха на удар хаосом - точно так же могла быть запрограммирована этим гениальным артефактником, который, скорее всего, прекрасно понимал, что такое хаос и с чем его едят. И ещё он думал о том, что вот такой зазнавшийся алат разведки с иномирскими возможностями и убеждением, что весь мир ему обязан, а сам-то он - никому тут не обязан и может, в общем - мимо пройти, - не есть ли это как раз тот самый идиот, который вот-вот поставит всех раком. И ещё Вестник думал о том, что одна картинка в Красном, природу которой они так до конца и не понимают толком, - внесла такой разлад в их боевое братство, который грозит... хрен даже знает, чем грозит. И ещё Вестник думал о том, что из-за вот этого вот всего - его всё сильнее охватывает и никак не отпускает ощущение чьей-то воли, которая ведёт их куда-то совсем не туда, куда бы им хотелось, но ведёт неуклонно, неотступно и при этом так, что им кажется, будто они сами туда идут. Вестник глотнул водки, повернулся, опрокидывая Веданку и зарываясь в неё, как свинья в апельсины. "Живе раз и помре раз". Только бы вот "помряши" - не прихватить бы с собой кого лишнего.
Вся эта хреномантия не нравилась Артёму ничуть не меньше, чем Вестнику, и разместившись как-нибудь так головой на животе у Дун, он продолжал думать над мыслями товарища: - Вообще я вижу, нам надо бы хорошо и крепко подумать. Ты тоже сильно близко к сердцу не бери, я формулировать красиво не умею, да и сознательно палку перегнул, чтобы акценты расставить на волнующих меня моментах. Давай помозгуем с разных сторон, потому как если забегать в твои выводы, то это именно то, что я как раз тоже и чую, и что мне в целом как раз в первую очередь не нравится. Вот только так же, как у тебя, я вроде куда ни гляну - всюду благодать, а вот ощущение странной хреновины не проходит, но я начну сначала. В отличие от Вестника, алат пил пиво, наслаждаясь контрастом холодного напитка с общей жарой помещения. - Ты не гони. Я помню, что в плане свойств я к дракону никакого отношения не имею. И что развитие от хаоса вкорячил не я, я тоже не забываю. Только я не про это трещал, а про то, что как ни крути, а до момента с выпилом льёрра в природе существовали только консервы льёрров, а не дракон, хотя существом познания там, - Артём махнул головой, - вроде как считается именно дракон. И суть не в том, я или не я херачил хаосом, а в том, что удивительным образом на наших глазах родился дракон, который вроде как и должен существовать. Меня такие вот штуки на ровном месте удивляют больше, чем кусок хаоса, отражённый от чурбака мне в бошку. Это что касается дракона, едем дальше. То, что я мимо не пройду, ты вроде как не хуже меня должен знать. Да и о том, что я ничего толком не знаю и не понимаю, я вроде как сам первый и говорил и не скрываю Так уж вышло, что кроме как вхерачить посильнее я ничего не умею. Но так именно поэтому мы и решили, что надо со всеми цивилами посоветоваться, и именно поэтому мы сюда Дун тащили, потому как она хорошо знает хотя бы, как оно в итоге в перспективе всё сложилось. ...Есть у нас у обоих странное ощущение неведомой херни, но мы тут с тобой на одной стороне, оно и у меня есть, и мне тоже это не нравится. Если бы его не было, можно было бы не вставая нафигачить прям тут этих артефактов, регулирующих подачу хаоса, и раздать бедным, и делу конец. Но мы же этого не делаем, так ведь? И мы собираемся разбираться подробнее. Дядь, ещё раз, я честно ничерта не понимаю. Я готов сделать вот прям вообще как ты скажешь, без обсуждения, а хочется мне одного: разрулить тут всё так, чтобы не закосячить будущее. Теперь давай про чужую волю покумекаем. Я так думаю, что это не то, что ощущение... Это вот тупо факт жизни. И брать надо не с совёнка, а вот прям с начала. Если ты, может, сюда и сам пешком забрёл (в чём я тоже сомневаюсь, так как что-то мало как-то таких забредателей), то меня сюда закинуло вот прям вааще снихрена. И, думается мне, совсем не по случайному совпадению. Тут, конечно, ещё мозги мне грузит та хреновина, что - что мы тут ни сделай - мы будем помнить это о будущем как о существующем факте. Но если я буду это думать, я точно крышей поеду. Так вот, по ходу, мысль, что нам помогают или нас ведут, даже на паранойю не тянет; она бы как раз всё объясняла вполне логично. А ещё стандартный менталисткий вопрос про "если ты думаешь, что твою защиту сломали, значит её ещё не сломали, потому что если бы тебя вели, ты бы об этом не думал", как с этим быть? Но даже это не так меня парит, а вот мне пришла в голову реально параноидальная мысль. Ведь я даже уже вот сейчас успел лишенцам про Аниму с Лорифамой рассказать и про войну с людьми, а они, мне кажется, не из тех, кто что-то забывает. В общем, я уже не знаю, что говорить Онаркору, чтобы они потом, когда к ним Дун попадёт, не могли закладки делать на последующее её попадание сюда. Ну и что ещё тебе, дядь, сказать: да, Венгард иномирцев не просто так валил, я бы и сам валил, опасные людишки. Не просто так я эту твою напоминалку про "не гнать" себе забрал и постоянно вспоминаю. Но я тебе так скажу, в успокоение: не всё так просто с "поставить всех раком", как кажется на первый взгляд. И не просто так меня сюда закинуло. Должно у нас всё получиться, выбора у нас нет никакого. Если у нас не получится тут, то нас и там не будет, чтобы мы сюда пришли и этой вознёй занимались. Хоть я и не верю в судьбу, и мозги у меня уже пухнут, если, конечно, раньше не опухли. ...В общем, дружище, я помню, что мы делаем одно дело, и камня за пазухой не держу, да ты и сам ведь видишь. Давай думать и не торопиться, так-то я в твою интуицию верю, да собственно я же сам об этом и толкую. Артём тоже увлёкся Дун, желая сбросить тяжесть мыслей, в которых и так не хватало места даже на то, чтобы толком понимать, что происходит дальше за самим Артёмом и Дун, хотя там должно было быть, на что посмотреть... - Да дракон этот мог быть запрограммирован мастером, - заговорил Вестник, несколько отдышавшись и отлежавшись. - Ты просто сработал как катализатор, вот и всё. И вот щас ты сработал как катализатор. Но не факт, шо таким катализатором только ты могёшь быть. Тут хаос прёт, не вынимая. И, может, с каким-нибудь очередным годом какого-нибудь очередного цикла этот дракон и сам бы образовался как миленький. А может, это вообще реакция на то, шо животина склеила ласты в сторонке от консервы. И то, шо оно всё у нас на глазах жахнуло - так это нам, мож, просто свезло. Не мы - так другие были бы. Мы вон кучу всего пропустили. И ничо - как-то без нас обошлись. А с другой стороны, как оно там было бы без нашего сюда провала, мы всё равно не узнаем, потому как только мы тут очухались - мы сразу знали... а, ***ть, в общем всё, шо мы знаем про "там", - это уже то, что получилось после нас "здесь". По теории, вон, товарища совы. В общем, да, всё. К гиридам эту хреномантию. Дун могло выплюнуть потому, шо свалил совёнок. Как тебе такая мысля? То нас через совёнка вели, а теперь - через девку поведут. Вы только сразу ногами не бейте, товарищи. Мы ж тут все вроде как мирно трём про то, шо нас напрягает. И вот анимские закладки меня о**еть как напрягают. Потому я предлагаю: оставить Дун здеся, а к лишенцам валить без неё.
Но тут взбунтовались обе девушки. Дун даже мысли не допускала о том, чтобы остаться в стороне. А Веданке совершенно не улыбалась вероятность нахождения опасных "закладок" на вверенной ей территории.
- Лады, - сдался Вестник, - Но я всех предупредил. Ежели чего... и та весёлая картинка в Красном - таки сложится... прощевайте, господа хорошие, не виноватые мы, оно само, так шо не обижайтеся и зла не держите. - 5 -- Госпожа Лойнис, простите, что пришлось побеспокоить, - извинился один из рядовых, - Но тут, наверное, кроме Вас никто не поможет.
Лойнис нашла в себе силы кивнуть, во все глаза глядя на окровавленного вчерашнего иномирца (опять!) и лихорадочно соображая, что же могло такое ещё произойти?..
- Лойнис, кажется? В... моё прошлое посещение мне безумно приглянулись ваши благовония. Позвольте узнать - где вы их приобретаете? И как Иллардис относится к обилию зелени, если не секрет? - вспомнив, дёрнулся, утёр рукавом прокушенную клыком часть губы. Увидев в её взгляде беспокойство, махнул рукой: - Всё в норме. Я так концентрируюсь. Шарика не представите? Забавная штука. В моём мире за каждым лицом может скрываться морда. А тут - с точностью до наоборот. В прошлый раз я не получил ответов на пару своих вопросов. По поводу магии. Попытался разобраться сам. Удивительное дело - мои факты друг другу противоречат. А гипотезы приобретают монструозные, во всех смыслах, формулы. Самый лучший индикатор ошибки. Извольте начать с основ, - падая у камина, на некотором отдалении.
- У Вас рассудок помутился, - тихо проговорила Лойнис, опять возобновляя поглаживание зверя и не сводя чёрных, но при этом всё равно каких-то светлых, сияющих глаз с иномирца. - Я полагаю, Вас сейчас не магия должна интересовать и не смолы. Впрочем, Вы меня всё равно не поймёте. Очень жаль. Пепельный зверь тихонько заурчал, как гигантский котяра. - Очень-очень жаль, - повторила Лойнис. К ней подобрался откуда-то из складок её тёмно-шёлкового халата маленький пёстрый рыже-чёрно-былый кролик, и Лойнис аккуратно взяла его на руки и прижала к себе. - Вы перекрыли себе все дороги... и мечетесь теперь между тремя стенами, которые сами воздвигли на расстоянии вытянутой руки. И по этому трёхстенному коридору Вы катитесь, не в силах остановиться, не в силах повернуть назад и двигаться вверх, а не вниз... Катитесь неизбежно к тупиковому концу. Очень жаль.
Вытянул одну ногу, приподнял колено другой. Оперся на неё руками, положил на руки голову, глядя на Лойнис исподлобья. Без подтекста - просто так удобнее. Иногда, кивал, словно соглашаясь. Вот и пришёл на свою голову. Во всех смыслах. Ну как пришёл... Впрочем, рано или поздно, он бы побывал здесь и выслушал то же самое. Под конец, разогнулся. Пару раз хлопнул в ладош, и начал, несколько медленно, подбирая слова: - Браво. Искренне завидую вашей проницательности. Чувство бессмысленности моего бытия бьёт в крышку, распирает, аж напиться хочется. А жалость приятна столь же, сколь странна. Ибо какое вам дело до человека, которого видите второй в жизни раз? Кстати, одна из причин всех моих расспросов - желание закрыться от подобной... проницательности. Знаете, мои тараканы до одури боятся света, бьющего из ваших прекрасных зрительных омутов. А они дороги мне. Как ваши зверята - вам, думаю. Так прошу вас, милейшая, - излейте на бьющийся в агонии разум спасительную панацею вашего опыта и знаний. Утолите жажду страждущего. - Да, - чуть кивнула Лойнис. - Ваша жизнь - бессмысленна. Чем дальше по трёхгранной трубке - тем бессмысленнее. Хотя это слово не имеет сравнительных степеней. Но можно так сказать: тем дальше от обретения смысла. Солейка неторопливо и тихо рассуждала, словно сама с собой, глядя на огонь и машинально поглаживая зверя, погрузив пальцы в его шерсть. - Погружение в самовосхищение. Вам нет места в Великой Восточной Империи. Хотя Вы - человек, но Вы - бесполезны и бессмысленны. Айлеро успела понять это прежде, чем Вы погубили бы её. Весь мир лежал перед Вами. Но Вы отказались от него. Очень жаль. Перед Вами были все дороги. Но Вы сели на перекрёстке и закрыли глаза и уши руками. Пригнули голову к коленям. Мы сделаем в Красном Городе такое изваяние. Это будет предупреждение всем иномирцам. По крайней мере тем, кто имеет достаточно живую душу, чтобы воспринять это предупреждение. Я запомню Вас, Даниил. Вы очень многое помогли мне понять. И Айлеро тоже. Человеку, чтобы называться человеком, нужно сначала заслужить это гордое имя. Высокомерие? Нет. Естественный процесс. Чужеродная клетка, попав в единый организм, либо станет своей, либо будет уничтожена. Разум в одиноком существовании - теряет смысл, каким бы гениальным ни был этот разум. Ибо разум может быть разумом - только там, где другой разум может его оценить и взвесить. Адафэрни поняли это давно. А я понимаю только сейчас. Благодаря Вам, Даниил. А Вы - не понимаете этого. И, вероятно, никогда не поймёте. Очень жаль. Вот теперь я понимаю, что он имел в виду. Огонь, которым можно зажечь всю Вселенную. Да. А от него остаётся только пятно золы. Он понял это. Ещё наблюдая за первыми иномирцами. А мы были слепы и глухи. Но теперь мы прозреваем. Вы знаете, Даниил, есть такие забавные животные - голожаберные моллюски. Они питаются актиниями. Актинии - это очень жестокие существа. Они ощетиниваются стрекательными клетками, которые убивают всё вокруг. Но голожаберные моллюски - съедают актиний. А стрекательные клетки актиний - ещё долго потом защищают голожаберного моллюска, не понимая, что служат не своему смертоносному хозяину, а съевшему его моллюску. Чем больше говорила девушка, тем больше расширялись глаза. Лицо, постепенно, принимало поражённое выражение. Взгляд упёрся в невидимую стену, потух. А мозг работал бесперебойно, анализируя слова. Сердце то замирало, ожидая вердикта, то снова ускорялось. Почувствовал - это самые важные слова... Для меня, из всех звучавших за все это время. Но для них - смешно - они бы означали совсем другое. Или даже ничего не означали. - Спасибо, - раздалось поражённое, - помощь пришла, откуда не ждали. Неожиданно. Да-а-а. Если это всё ещё Лойнис, я чертовски поражён, что нашёл этот бриллиант именно здесь. С плеч словно упал груз. Вдохнул показавшийся лучшим за всё последнее время воздух. Может быть, осталось очень недолго... Но почувствовал - именно сейчас я живу. Момент, ради которого не стоило сдаваться. - Забавный вывод. Возможно, для кого-то он будет актуальным. А если скажу, что поиск смысла - и есть смысл? Своеобразная рекурсия, однако. Обеспечивающая почву бесконечности развития жизни как таковой. Смысл - в самом процессе, а не итоге, к которому он ведёт. Но это всё - лишь софизм людей, желающих, во что бы это ни стало, не проиграть в споре. А я скажу так - смысла нет. Любая жизнь бессмысленна. Всё превратится в прах. Пока в игре невозможно выиграть - она глупа и бессмысленна. Что бы ты ни делал, как бы ни развивался, ни становился сильнее. Всё это падёт. Рано или поздно. Даже ваша Империя. Можно лишь тешить себя сиюминутными, маленькими триумфами. Но стоит глянуть чуть дальше, на один ход вперёд, ещё один... - развёл руками. - И это вам говорит почти чистый разум. Это - одна из крайностей той борьбы, которая заложена в каждом. Вечные тьма и холод. Между прочим - сила, сделавшая из животного человека. ...Впрочем, насчёт перекрёстка - мимо, капитан. Весь мир - цепи и звенья в нем. Был один человек там, откуда я прибыл. И он сказал... Вылетело из головы. Жалость какая. Вроде такого - чтобы восстановить цепь событий, мне достаточно одного звена. Довольствоваться малым, чтобы выводить большое, дорисовывая недостающие части. Индукция - моё хобби. И я старательно вглядывался в мелочи. Пытаясь найти зацепки, спрятанные от большинства. И всё больше удивлялся, не находя того, что ожидал увидеть, - вас, мадемуазель... Или мадам?.. И то, что за вами стоит. Все больше и больше склонялся к дороге очевидной, правильной, отказываясь от всего, что составляет меня. Адаптируясь. Вытерпи бы Айлеро ещё немного... Скорее всего, мы с вами бы не говорили. Рад, впрочем, что помог вам понять. Тот, кто устроил это выпадение ..."иномирцев", был очень умён. Прививка, знаете? Инородные тела тренируют организм. Ищут уязвимости. А новая иммунная система их закрывает, становясь совершеннее. С другой стороны, можно попробовать принять их, если они доброкачественные. Организм снова получает бонус - симбиоз. Или даже новый вид клеток, под специально отведённые функции. Удивительно, как хорошо законы биологии ложатся на социологию. Кстати - эти параллельно именно то, что я искал. Видимо, я очень хреновый вирус. Оказавшийся в окружении лейкоцитов, - усмехнувшись. - Кстати, о человеке. Не вижу причин для гордости в случайности. Биологическая лотерея - я горд, что мне попался чётный номер! И моё сознание заселилось именно в эту квартирку. Были бы вы, например, аниму - абсолютно так же гордились этим. А так... Хотя, у нас могут быть разные определения слова "человек". Абсолютно разные. Это нормально. Ведь наши с вами реальности - лишь порождение чьего-то разума. Да, я монотеист. Сейчас. ...Вот теперь точно всё. Подайте сюда голожаберного моллюска. Ведь вы сильные... А я слабый. И это - закон природы. - Улыбнулся, почувствовав умиротворение.
- Нет, - медленно покачала головой Лойнис. - Смысл существования не может заключаться в поиске смысла. Это всё равно, что одежда для одежды. Или лекарство для лекарства. Лекарству не нужно лекарство. А одежде - не нужна одежда. Смысл лекарства - оценивает тот, кого оно лечит. Смысл одежды - оценивает тот, кого она защищает. Смысл жизни - оценивает тот... другой. Я понимаю Вас. Я сама была когда-то чем-то похожа на Вас. Ваше словоблудие - это всё то же зажимание глаз и ушей. Всё то же скатывание по трёхгранной трубке. Самовосхищение. Оно бессмысленно - потому что безответно. Драгоценность не может быть драгоценностью сама по себе. Её должен кто-то оценить. Иначе это лишь горстка камушков. И ничего не кончается, Вы ошибаетесь. Переходит во что-то новое - да. Постоянно. Ежеминутно. Это вечная борьба, наполняющая всё сущее. Люди - существа борьбы, это их суть. И борьба будет вечно. И люди будут вечно. А это значит, что всегда будут те, кто оценит и взвесит все наши действия. И придаст смысл нашей жизни. Убегание от этого факта - равносильно признанию того, что мир статичен. Что борьбы в нём нет. Вы стоите на этой позиции - значит, Вы не человек. Генетически, биологически, физически - Вы похожи на человека. Но Вы - не существо борьбы. Значит, Вы - не человек. Всё на самом деле очень просто, Даниил. Ваше усложнение - есть производная Вашего самовосхищения. Поскольку Вам нечем восхищаться в себе на самом деле - Вы придумываете себе внутреннюю картину для самовосхищения. Потому что разум не может существовать без идеала, к которому он стремится. Идея о том, что в капле океанской воды Вы найдёте ответы на все вопросы бытия, - это маскировка своей лени. Сидя на перекрёстке с зажатыми глазами и ушами - невозможно узнать, что там, на расходящихся дорогах. Видя лишь один штрих, невозможно воссоздать картину. Точнее, возможно бесконечное множество вариантов. Это - просто лень самовосхищающегося разума, который страшится найти другой идеал. И Ваш пример - как раз показывает, что гордость за то, что тебя признают человеком, - не случайность. То, что моё существование наполнено смыслом, а Ваше - бессмысленно, - не случайность. Это моя заслуга. Которой я горжусь. Не потому, что случайно родилась от двух людей. А потому, что другие - оценив меня и взвесив - сказали мне: "Ты - человек". Случайность уравнивала бы меня и Вас. А наша деятельность - нас разделяет по двум категориям. Меня - к существам борьбы, к которым я могла бы и не относиться - как показывает мне существование Вас. А Вас - к существам самовосхищения. И это показывает Вам существование меня. Мы - одного биологического вида, одного разумного народа. Но пропасть между нами больше, чем между мной, пегасом, кентавром и единорогом. Пропасть эта - в том, что Вы бессмысленны, а я - нет. И пропасть эта воздвигнута не случайностью, а моим желанием и Вашим желанием.
- Этим доводом вы загоняете себя в ловушку. Лекарство оценивает тот, кого оно лечит? Жизнь оценивает тот, кто ею живет. С другой стороны - жизнь оценивает тот, кому она служит, ибо она становится инструментом, средством, грудой камешков. И если я положу жизнь на служение, предположим, Империи - именно она оценит её... По неизвестным мне критериям, с которыми я, возможно, буду не согласен. Или, например, служение конкретному человеку, - настало время Даниила рассуждать самому с собой. - Это самый лёгкий способ, заменяющий собственный поиск. Создать в себе потребность быть полезным, приятным... Гораздо сложнее от всего этого оказаться, осознав, что люди - не муравьи, создающие единый организм. И на каждую вещь каждый взглянет по-разному. Для кого-то, даже после оценки, драгоценности окажутся лишь грудой камешков. Упрощение до алгоритма, единственного трактования - путь к полному контролю, стагнации и застою. Простой и понятный - просто делай свою функцию и верь, что всё идёт своим чередом. Оруэлловский мир. Он, кстати, тоже существовал на мнимой бесконечной борьбе. Только людей с людьми. Хотя настоящая происходила на совсем другом фронте. ...Конечно, капли мало. Но, чувствуя запах дождя, ощущая дневной и ночной бриз, прислушиваясь к грохоту волн... Я могу понять, что рядом море, даже не глядя на него. Одного штриха мало. Но тысячи и тысячи разобщенных точек - при должном старании - создают картину. Чем их больше, тем меньше диапазон вариантов. Бесконечность - удел агностиков. Да и ваше определение борьбы несколько... странное. Я бы, всё же, назвал его... - раскрыл глаза шире, вздрогнул. Это многое бы объяснило. Но... Тут?.. - Движением. Переход из одного в другое - процесс изменения. Даже дороги, по которым вы предлагаете мне пойти, - движение. А борьба - это противостояние, которого я, между прочим, искал. Противостояние даёт силы - пока есть с кем сражаться, я вижу в своей жизни смысл. Так кто из нас человек? Вы, ищущая в других одобрения, желающая, чтобы её назвали человеком... или я, ищущий в других... и самом себе противника? Желающий доказать это самому себе? Назвать себя человеком? ...Самовосхищение? Не спорю. В точку. Но знаете - единственный неуязвимый для обстоятельств авторитет - в своих собственных глазах. Каждый добывает его по-своему. Зависит, наверное, от ступени развития... Или заложенного в детстве? Чего не знаю, того не знаю. ...Возвращаясь к смыслу жизни... Я не готов продавать свою. За груды камешков, которые другие считают ценностью. А я - бессмысленным мусором. Знаете притчу о безумцах и колодце? Все колодцы в стране были отравлены зельем, сводящим пьющих с ума. Об этом узнал один человек, рассказал остальным. Просил не пить. Но они не послушали. Когда человек пытался втолковать им это... Они посчитали его сумасшедшим. Ведь он отличался. Наверное, именно поэтому я хотел уйти. Сразу, не глядя. Не цепляясь за безопасный дом Айлеро, за неё саму. Вы правы. Мне не место в Империи. Впрочем... Вы правы в ещё одном - моя жизнь бессмысленна. Я сам это понимаю. И - как это смешно - вы только что наполнили её смыслом, пусть и ненадолго. Спасибо. За мной должок.
Лойнис опять качнула головой. - Жизнь не может оценивать тот, кто ею живёт. Без других разумных и оценивающих. Неразумное животное не может сказать, прожило оно хорошую жизнь или плохую. Потому что у него нет критериев оценки. Эти критерии появляются только тогда, когда есть другие разумные, оценивающие нашу жизнь. Это как с морем. Если Вы никогда в жизни не видели море - Вы услышите грохот волн, почувствуете бриз, услышите запах водорослей - но море Вы не представите. Так же и с жизнью. Если кто-то другой не скажет Вам: вот это - хорошо, а вот это - плохо... Вы будете жить вне этих кртериев. И жизнь Ваша будет просто способом существования белковых тел, обменивающихся энергией с окружающей средой. Даже в своём бесконечном споре с самим собой - Вы используете понятия и критерии, придуманные и оценённые другими людьми. К мысли о ценности свободы - Вы пришли не сами, Вам сказали, что свобода - это ценно и хорошо. Даже к самовосхищению Вы пришли не сами. Животные не восхищаются собой. Восхищение - это оценка. А оценка - это сравнение. А сравнение - это конец одиночества и начало общества. А общество, Даниил, это всегда объединение "муравьёв", как Вы говорите, которые образуют единый организм, поднимающийся на новый уровень. Бактерии находятся на одном уровне - и чтобы подняться выше: им нужно отказаться от свободы, от одиночества, собраться в большую ядерную клетку, где у каждой из бывших бактерий - своя новая, важная для всей клетки роль. Одноклеточным, чтобы подняться на следующий уровень, нужно объединиться в многоклеточный организм - единый, с единым вектором, которому будут служить все объединённые клетки, каждая по-своему. Многоклеточным животным, чтобы подняться на новый уровень, тоже нужно объединиться и создать единый организм следующего, более высого плана организации - общество. Интеграция. Единственный способ перехода на более высокий уровень организации. Вы - не хотите на него переходить. Вы всегда будете слабее общества, так же как одноклеточное - слабее многоклеточного, а бактерия - слабее одноклеточного. Да, Даниил: борьба, движение, творение и умирание - это всё одно и то же. Всё это происходит одновременно во всех точках пространства. Континуум, как говорят пегасы. Люди - существа борьбы, пегасы - существа движения, единороги - существа творения... Они очень близки, они не могут существовать друг без друга. И они постепенно приходят к этому пониманию. Вот уже заключён союз между Империей, Лингу и Дарлиэном. Это, Даниил, новый уровень организации. Где уже разные общества объединяются, чтобы вместе идти к общей цели. Это и есть жизнь. Это и есть любовь. Это и есть познание. И это - и есть свобода. Ваше понимание борьбы слишком примитивно, слишком упрощённо. Оно похоже на понимание борьбы анимскими пегасами. По-другому и быть не может - Ваше понимание борьбы и Ваше понимание свободы - образец того, как эти (очень общественные) понятия могут быть понимаемы одиночкой. Вы говорите, что не готовы продавать свою жизнь... Но на самом деле, Вашу жизнь просто никто не собирается покупать. Ваша жизнь - никому не нужна. Она - бессмысленна. Само Ваше понимание жизни как товара - говорит о том, что Вы остались на предыдущем уровне организации. Вы одноклеточное, которое говорит многоклеточному, что не собирается продавать себя ему. Но зачем многоклеточному одноклеточное? Не нужно. И Ваша жизнь - обществу не нужна.
Даниил заметил краем глаза движение. Беззвучно и медленно раскрылась витражная створка огромного окна, раздвигая заросли монстер и папоротников. В комнату ворвался влажный ноябрьский воздух вперемежку с многоголосым гомоном военного палаточного городка.
- Если жизнь Ваша бессмысленна - то ни к чему её продолжать, - по-прежнему тихо и ровно проговорила Лойнис. - 6 -- Ну, союз у нас с Лингу совсем недолго... считай только вот-вот... - напомнила Эдни. - А у пегасов друг с другом получилась такая ботва. Когда-то там сразу после Тёмных Времён - то есть эдак десять тысяч лет назад - у Лингу с Дарлиэном началась очень суровая война. Века четыре они друг друга резали с небольшими перерывами на еду и секс. В какой-то момент части пегасов это всё надоело, они решили, что хватит с них резать дарлиэнцев, а они будут лучше с дарлиэнцами дружить. Ну и натурально сбежали из Лингу в Дарлиэн. Там - сам понимаешь - их тоже с распростёртыми объятиями не встретили. Но всё-таки сразу не порезали. А нашёлся один единорог - Онаркóр, - которого эта вся война (она уже лет двести-триста шла к тому времени) тоже уже задрала по самые рога. И он собрал ещё всяких таких же пацифистов (у них, в основном, эти сбежавшие из Лингу бедолаги и обретались в это время), собрались они вместе с лингуссцами и двинулись по Внутренним Морям на север в поисках лучшей жизни. Лет пятьдесят они мотылялись там. Перевалили через горы... Потом осели на незаселённых никем предгорьях, и теперь там Лорифамэ. А пегасы решили, что им надо всё-таки отдельное государство, ушли на Острова - и теперь там Аниму. Так что, как видишь, никаких тёплых чувств у Лингу к Аниму возникнуть особо не может. Но и к нам, правда, тоже. И к Дарлиэну. И добиться вот такого союза - это было нехилое дело. И кому-то за это наверняка дали алата, а то и полулегата, - жмурясь и потягиваясь, закончила Эдни. - С Дарлиэном-то мы уже давно старались задружиться. Но в Лингу бы такой союз Дарлиэна и Империи однозначно восприняли бы как агрессивный шаг. А снова начинать эту всю резню - сам понимаешь - никому неохота. Так что надо было как-то так сделать, чтобы и с Дарлиэном задружиться, и Лингу при этом не обидеть и не напугать... а на всё это накладывалось ещё то, что сами-то Лингу с Дарлиэном вот всё в той же давней вражде, хотя и без горячей фазы. - Хм... а как удалось заключить тройной мир? Или это военная тайна?
- Подробностей не знаю, - пожала плечами Эдни в ответ на вопрос о заключении тройного мира. - Да нет, не думаю, что прям тайна. Просто от меня это довольно далеко.
Погружение в эту часть истории Лиэна неожиданно для самого Дэна оказалось увлекательным занятием. Он аж уши развесил - фигурально выражаясь. Может, дело в том, что обо всём рассказывала Эдни, а он уже убедился, что она отличная рассказчица. Но и сами по себе все эти исторические события показались парню интересными. Десять тысяч лет... значит, летоисчисление в Империи ведётся от Тёмных Времён. Любопытно, а сама Империя возникла тогда же или позже... а может быть, раньше? И что означает "Лиэн"? Ведь это явно же составная часть от Дарлиэна, ещё Орилиси об этом упоминала. Впрочем, заваливать терпеливую рассказчицу всеми этими вопросами Дэн не стал. Это можно потом и в книгах прочесть - он надеялся, время почитать у него найдётся. - Напоминает нашу историю, - хмыкнул Денис. - Вот точно так же и у нас народы переселялись с места на место, образовывались новые страны. Только что пегасов и единорогов не было. Хотя они загадочным образом фигурируют в наших легендах и мифах. Мол, волшебные создания. Единорогам даже приписывалось в этих легендах свойство, что они никого из людей к себе не подпускают и только девственница может беспрепятственно к ним подойти. Девушек так проверяли на невинность перед свадьбой. Ну, в легендах, - уточнил землянин. - И ещё они не перекидывались вот в это... в бытовую форму. Выглядят почти так, как я и думал, только без рога... Слушай, Эдни, а какие ещё разумные существа населяют Лиэн? - вдруг с энтузиазмом повернулся он к рыженькой. - Я знаю людей, пегасов и теперь единорогов. Есть кто-то ещё?
- ...Пфрр! - разведчица фыркнула от смеха при рассказе о сексуальных предпочтениях земных единорогов. - Не, ну, какое-то рационально зерно в этом есть... - заметила Эдни, смеясь. - Отдать девушку креационисту, чтобы он ей придал необходимых свойств. Вот только что-то мне подсказывает, что после такого придания девушка девственницей быть немного перестанет. Нда. Немного напоминает нашу тренировку. ...Кентавров должен был видеть в Белом, - напомнила рыжая о ещё одном разумном народе. - Вот эти четыре народа - это цивилы: цивилиза-цио-обра-зующие, - пояснила Эдни почти по слогам. - Есть ещё четыре не... нецивилов, в общем: драконы, вáлы, гириды и цветоройки. М-м... Единороги - это существа творения, пегасы - существа движения, цветоройки - существа жизни, драконы - познание, кентавры - любовь, люди - борьба, валы - свобода, гириды - умирание. Восемь получилось? - рыженькая позагибала пальцы, - Да, восемь. Все. Ну, это ещё не считая всяких там полуразумных артефактов... а ещё духи есть... Она поднялась с подоконника и окинула парня оценивающим взглядом. - Продолжим? Есть у тебя какие-то предпочтения по оружию? - полюбопытствовала миллькурион, - Устраивает стандартное имперское? - она указала глазами на свои длинные мечи, которыми они только что сражались. - А, точно! - смутившийся парень даже по лбу себя кулаком пристукнул. - Кентавры! Ну конечно. Мне ведь казалось, что я кого-то забыл. Впрочем, смутился он, ещё когда миллькурион сравнила их тренировку с чем-то... в общем, непонятным, но звучавшим неприлично. Мда, ситуация... и ведь кому на Земле расскажешь - не поверят. Даже если убрать из рассказа вообще всё, имеющее отношение к магии. Так... не думать об этом. Он только-только начал ко всему привыкать. - Хм, про валов, гиридов и цветороек впервые слышу, - заметил Денис, с интересом выслушавший пояснения про народы и не без удивления узнавший, что есть ещё и другие. Мир становился ещё более большим и наполненным самой разнообразной жизнью. Дэн поднялся с подоконника следом за девушкой, кивнув согласно на предложение продолжать. - А драконы тоже в наших легендах есть. Большие крылатые ящеры, извергающие пламя. Одни их считают символами мудрости, другие просто чудовищами. А они тоже имеют бытовую форму, похожую на человеческую? Самыми загадочными для Дениса оставались валы и цветоройки. Он и представить не мог, как они могли бы выглядеть. В то время как гириды, символизировавшие умирание, почему-то ассоциировались с нежитью или нечистью. Зомби какие-нибудь разумные или демоны, наверное. Всё это он надеялся узнать потом, после тренировки. Но вот то, что кентавры олицетворяют любовь, это оказалось неожиданно. Хотя, вспоминая, как они смотрели на Орилиси... и тот кентавр, воспитывавший рыженькую малышку... Возможно, в этом что-то есть. - Мне всегда нравились герои, сражавшиеся двумя клинками, - задумчиво ответил Дэн, глядя на длинный меч у себя в руках. - Но ведь с усилением мышц я смогу использовать два таких меча, по одному в каждой руке? Хотя на Земле такое оружие считалось бы двуручным. Они ведь оба твои, верно? - сообразил он, заинтересованно поглядев на Эдни. - Драконы имеют самую разную форму, какую сами захотят, - улыбнулась Эдни. - Ага, это мои. А вот - твои. Рядом с аккуратно свёрнутым в плотный "кирпич" декурионским плащом появились кожаные ножны с двумя мечами крест-накрест, примерно такими же как у Эдни, за исключением небольших декоративных деталей, которые - как объяснила рыженькая - каждый может по желанию сам себе сделать (если умеет в артефакты) или заказать у артефактника (если сам не умеет). - Давай попробуем подраться двумя. Миллькурион дождалась, когда Денис возьмёт в руки оба меча и несколько "обживётся" с ними.
Такой ответ про драконов вместе с уже сказанным о существах познания подсказал Денису, что в этом мире они таки должны быть мудры. Пока оставались не очень понятны причины разделения разумных созданий на цивилов и не-цивилов, но где-то как-то смутно Дэн понимал, в чём тут дело. Пока что он над этим особенно не задумывался, за разговором и тренировкой просто не было времени хорошо подумать. Вернув меч законной владелице, парень с улыбкой потянулся за своими двумя. Его личное оружие... Ну, не личное, выданное армией, но дела это не меняет. Признаться, оружию, которое ему выдали на время службы в Российской армии, он так не радовался, как этим мечам. Потому что сейчас всё было по-другому. Хех, а ведь он так и понял, что Эдни владеет искусством боя на двух мечах, раз у неё их два. Это ему повезло с наставницей! Не говоря уже о её... милоте. Ничего, пусть слышит. Она в самом деле классная, зачем скрывать свои мысли. Объясняет здоровски, обучает бою, модифицирует тело... Ну, и глазу приятно, чего там.
- Старайся действовать одинаково правой и левой рукой. Если будешь сперва нападать правой, а левую использовать для защиты, то через какое-то время меняй, а я буду корректировать. И с ускорением пробуй работать - ты должен сам решать, когда переходить на ускорение, когда возвращаться в нормальный режим. Погнали. - 7 -- Ах, хотела бы я любить как она! Матильда затихла, глядя на сцену сквозь слезы, и явно не видя ни уже пустой сцены, ни странного взгляда миллькуриона, а - все еще продолжая быть там, в представлении, рядом с маленькой любящей девочкой.
Арас снял свой белоснежный плащ, аккуратно свернул его и сложил в открытую нишу в стене. - Что же мешает? - полюбопытствовал он, опять развалившись на подушках.
- Даже не знаю... Может, духовной чистоты не хватает... А может, просто не встретила еще человека, который был бы готов принять столь тяжкий дар, как я, - она улыбнулась, одновременно весело и, казалось, печально из-за заплаканных глаз. - В общем, как-то не вяжется у меня с любовью... А у Вас? - неожиданно перевела она стрелки.
- Вы хотите сказать, - задумчиво проговорил Арас, принимаясь за зеленовато-розоватое мороженое, две порции которого принесла озёрка, - что полюбите только того, кто полюбит Вас? Причём полюбит не сразу, а спустя долгое время, когда в ходе вашего знакомства вскроется вся тяжесть Вашей личности? А по каким критериям Вы определите, что этот человек уже до дна исчерпал Вашу личность, и никаких сюрпризов Вы ему больше не предоставите? И... - Лавр посмотрел невидящим взором на опустевшую сцену, - ...не опасаетесь ли Вы, что перестанете быть ему интересной после того, как он всё исчерпает в знакомстве с Вами? Миллькурион вновь обратился к своей спутнице, и в его угольно-чёрный взгляд вернулись определённость и ясность. - Для меня любовь - это внезапный порыв. Неосознаваемый и моментальный, как выстрел на охоте. Вы бывали когда-нибудь на охоте, госпожа Матильда? Я не верю в готовность к любви. Он наблюдал на ней, и опять, опять было невозможно уяснить меру его серьёзности!
- Нет, я не это хочу сказать.. - Матильда замялась и тоже потянулась к мороженому, с удовольствием пробуя лакомство. - Вот видите, для Вас любовь - это порыв. Я... я плохо помню, но, кажется, у меня тоже были в жизни такие "порывы", которые заканчивались весьма печально. Вспыхивали - и гасли, лишь ненадолго озарив жизненный путь. А мне... мне этого мало. Я не хочу яркой вспышки. Я хочу долгого тепла, пусть, может, и более спокойного. Поэтому для меня любимый человек - это прежде всего друг. Надежный, на которого я смогу положиться полностью, и поведать ему все-все свои тайны и секреты. От которого у меня просто не будет секретов. Которому я могу доверить свою жизнь, а он мне - свою. И за которого я, не задумываясь, отдам эту жизнь. Единственный, самый настоящий, неповторимый друг и партнер... на всю жизнь. Ну, и чтобы в постели с ним тоже было хорошо, - тут Матильда все-таки залилась краской, решив, что сморозила что-то слишком уж неприличное. Но все же мужественно закончила: - Хотя если этот человек будет именно таким, думаю, насчет постели договориться всегда можно. А загадки эти все в женщине и их разгадывание... - она неопределённо повела рукой, - Жизнь - не кроссворд, чтобы заниматься разгадыванием загадок. К тому же, можно разгадывать вместе загадки мира. Почему нет? Тоже вполне неплохой вариант. Мороженое было не очень сладким, но зато здорово освежало. В его вкусе угадывались нотки яблока, тархуна, земляники, вишни и брусники.
- Нет, - медленно качнул головой разведчик, глядя на Матильду как на произведение искусства. - Меня никогда не заинтересует женщина, о которой я всё знаю. Для меня женщина - это средоточие жизни. А заранее известная жизнь - всё равно что игра, в которой заранее знаешь, кто выиграет. Играть нет смысла. Но почему Вы так разделяете? Неужели Вы не допускаете совмещения этих двух явлений - яркой вспышки, которая будет освещать впоследствии всю жизнь? Приятели - для приятного времяпрепровождения, друзья - для единения душами, семья - для защиты интересов, качественная профессионалка - для постели и интересная любовница - для вкуса жизни. А любимая женщина должна всё это в себе совмещать. Пожалуй, мороженное идеально подходило к этому вечеру - сладкого Матильде не хотелось. Так что сейчас она наслаждалась мороженным - и разговором. А ещё взглядом Араса. Пусть он, судя по всему и не разделял её мнения по поводу любви, но и смотреть на него, и разговаривать с ним... было приятно. - Не обязательно всё знать... достаточно просто иметь такую возможность... - неопределённо улыбнулась Матильда, а потом пожала плечами. - Мне кажется, наш разговор - лишь обмен мнениями. Можно было бы уже понять, что они на эту тему у нас разные. На мой взгляд жизнь - это не женщина или мужчина. Жизнь - она вокруг. А на любимого человека надо опереться, чтобы идти по этой жизни рядом, чтобы иметь возможность опереться, если отступилась, или поддержать, если оступился он. Вы.. уж простите, но для меня - если мужчина так уж сосредоточен на своей женщине, он... ну, не совсем мужчина. Мужчина должен смотреть вперёд, идти вперёд, раздвигать горизонты и пространства. Стремиться и двигать. А за ним - идти женщина. Чтобы, когда он оглянулся назад, в нерешительности или просто... для уверенности - увидел её улыбку. Наверное, у меня старомодные взгляды, - Мотька улыбнулась как-то грустно, - Но Вы ведь со мной разговариваете, так что, наверное, моё мнение Вам и интересно. Что до жизни как игры... Не знаю, я всегда любила игры за процесс, а не за результат. К тому же... Вы вот тут перечислили всё... это ж какая должна быть женщина, чтобы всё это совмещать! - она покачала головой. - Да, должна быть вот такая, - уверенно улыбнулся Арас. - А полумеры меня не интересуют. Я готов ошибиться сколько угодно раз, но найти в конце концов то, что мне нужно. ...Вы хотите сказать, что Вам нравятся игры, в которых заранее известен каждый ход? Где нет никаких неожиданностей? Не могу представить такую игру. Это не игра, а просто выполнение известных действий по спланированному сценарию. Возможно, Вам это ближе - Вы актриса. Но для меня это не жизнь, а её восковой слепок. Лавр задумался о чём-то, погрузился на минуту в какое-то воспоминание, отчего взгляд его стал дерзко-мечтательным, а по губам пробежала лёгкая саркастическая улыбка. Видно было, как у него чаще забилась аорта под правой скулой, немного участилось дыхание, а в выражение лица проникло что-то - какая-то смесь восхищения и сожаления. - Жизнь - это не женщина и не мужчина. Но женщина - это средоточие жизни, лучшее, что в ней есть. А мужчина... впрочем, с моей стороны это будет нескромно, - усмехнулся Арас, возвращаясь из своей не то грёзы, не то воспоминания и продолжая рассматривать Матильду прежним взором наслаждения шедевром. - Не боитесь умереть в старости, так сильно задрав планку? - поинтересовалась Матильда, улыбаясь, а потом спохватилась, - Позвольте, а разве Вы - не благородный? Я слышала, что таким, как Вы, вроде бы при рождении назначают невесту. Или я что-то путаю?.. Знаете... Я вот любила ходить в зоопарк. И как-то раз зимой или поздней осенью, снег уже был, да... не помню, куда делись мои спутники и кто там был со мной, помню, что я была одна у вольера с волками. А у них как раз брачный сезон в это время... И были там один волк и волчица. Они играли... Это было так красиво, - глаза Матильды чуть помутнели, она погрузилась во всплывшие воспоминания. - Снег падает, волшебный... У них шерсть пушистая-пушистая. И прыгают по этому снегу вдвоём, сильные, ловкие. Кусаются. Борются... Она убегает, он догоняет. Играют... И знаете, они знали, что она - проиграет, а он - победит. Но это им не мешало наслаждаться. Вот как-то так, - взгляд девушки прояснился, и она прямо посмотрела на Араса. - По-моему, это была именно жизнь. ...Кажется... Вам тоже что-то вспомнилось? - она вопросительно приподняла бровь, - Расскажете? Или это было что-то слишком личное? - Не боюсь. Лучше искать всю жизнь и не найти, чем сдаться, согласившись на ненужное. Благородный, - кивнул он. - Ничего не путаете. Но ведь то, что уже назначена женщина, которая станет матерью моих детей, не может помешать мне искать мою любовь. Проклятые солейцы! Нипочём не понять, говорят ли они на полном серьёзе или их слова абсолютно ничего не стоят. Арас выслушал воспоминание про волков и в ответ на выводы Матильды слегка удивлённо поднял брови: - Почему она проиграет, а он победит? Он её сожрал, что ли, в конце?
Словно куском льда по хребту провели. У Матильды поджались губы, спина выпрямилась, подбородок чуть задрался. Во взгляде появилась враждебность. - Интересно... А та женщина, что сперва обязана трахаться с Вами, будучи нелюбимой, потом девять месяцев вынашивать ребенка от нелюбящего её мужчины, а потом ещё... - сколько там у Вас матери позволяют с ним быть, три года? - делать вид, что она его любит, потому как он не виноват в ваших порядках, она как, тоже ищет свою любовь, точно зная, что минимум четыре года её жизни пойдут псу под хвост вашей селекции?.. Вазочка с недоеденным мороженым поставлена на стол, аж стекло звякнуло. Объяснять что-то про волков и раскрывать душу уже не хотелось. - Что же, надеюсь, при разговоре со мной, столь откровенном, Вы смогли вытащить из моих мозгов всё Вам необходимое?.. Какой будет вердикт?.. Будете меня лаком опрыскивать и под стекло ставить, как Вам весь вечер хочется? - Матильда понимала, что грубит и, возможно, незаслуженно, но... Ей нестерпимо захотелось прочитать мысли этого мужчины, чьё лицо и тон редко говорили о том, что он думает. К тому же, ловкий уход от, видимо, неприятного ему вопроса, также не остался незамеченным. А вот самой прятать свои мысли ей уже расхотелось. Пусть смотрит, слушает, читает! Любовь, говорите? Прекрасно! Да как вообще этот человек может о ней рассуждать, если он вырос без неё? Без этого тёплого обволакивающего чувства, когда мама смотрит на папу так, что аж сердце подпрыгивает, когда она в тебе видит - его, а он - её, и их любовь переходит на тебя тягучей нежностью, которую хочется пить будто какой-то божественный нектар. Этот человек не знает любви, вот и ищет химеру, которую увидеть-то может лишь вот тут, в интерпретации актера... Что же, может, и найдёт то, что ищет. А вот будет ли это любовью?.. Пусть верит. Но ей такая "любовь" кажется предательством! Арас перевернулся на живот, устроил подбородок на сложенные ладони и с удовольствием наблюдал за Матильдой. - Вас так трогательно беспокоит участь моей жены... - Вот теперь он, похоже, и вправду смеялся про себя. - А между тем, Вам не о чем беспокоиться. Она получит всё, о чём Вы мечтаете: долгое, спокойное тепло, надёжного друга и партнёра, которому она сможет без опаски доверить свою жизнь (во всех смыслах), и который в ней будет видеть такого же друга. С которым ей будет хорошо в постели. Который её всегда поддержит. И который не будет замкнут на ней, а будет идти вперёд, ощущая за спиной её поддержку, и глубоко благодарный ей за это. Он слегка пожал плечами, улыбаясь одними глазами. - Мне нет никакой необходимости в ваших мозгах. Я хотел хорошо провести вечер. Если помните, я сразу Вам об этом сказал. Вечер превзошёл все мои ожидания, и я очень признателен Вам за него. Однако, насколько я понимаю, моё общество Вам перестало быть приятным. Позволите отвезти Вас домой? По дороге я покажу Вам то своё воспоминание, которым Вы заинтересовались.
|
73 |
|
|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-004 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Артёмом Бараном миллькурионом Арасом II Лавром 10057 годОна сжалась в комочек, обняв себя руками и резко отставила бокал в сторону. - Зачем Вы меня об этом спрашиваете? Чтобы испортить мне настроение? Или предупредить, что этот тип опасен? Так мне и так это было понятно. Мне он не нравится, и мне хотелось бы держаться от него подальше. Но мне нравится Ли, и если это Венгард вновь притянул его на свой поводок, я попробую что-то сделать. Наверняка, что-то глупое, но если не сделаю ничего, то, вероятно, перестану себя уважать. Как-то так... Миллькурион продолжал задумчиво смотреть на Матильду, впитывая буквально каждое слово девушки. - Я прошу меня извинить, госпожа Матильда, за то, что доставил Вам своим вопросом несколько неприятных минут, - проговорил Лавр серьёзно и с очевидным искренним сожалением. - Видимо, таково уж моё место в Вашей жизни - портить Вам настроение. - Вот теперь он явно опять шутил! - Госпожа Матильда. Да, Венгард Олень - человек крайне опасный. Вы выразили желание ехать в Овражью. Вы хотите искать господина Келлэльна. А у меня есть основания предполагать, что на этом пути мы можем встретиться с господином Венгардом Оленем. И поскольку я взялся Вас сопровождать, постольку я должен знать об этой возможной встрече как можно больше. И очень значимым здесь для меня является Ваше личное отношение к господину Венгарду Оленю. Поэтому позвольте поблагодарить Вас за чёткий и подробный ответ на мой вопрос и ещё раз принести Вам свои извинения за доставленное невольно огорчение. Ещё несколько слов, госпожа Матильда, и закроем эту тему. Я - не смогу Вас защитить от Венгарда Оленя. Разумеется, если Вам будет угрожать опасность, я сделаю всё возможное, чтобы Вас защитить. Но Вы должны знать, что от Венгарда Оленя я Вас защитить не смогу. Вероятно, это сможет сделать господин Келлэльн. Хотя и он - я бы сказал - пятьдесят на пятьдесят. А теперь - чем мне загладить свою вину и поднять Вам настроение, госпожа Матильда? Хотите, я сниму рубашку, а Вы выбреете у меня на груди что-нибудь нецензурное? - рассмеялся Арас. - Ну, самое время отказаться ехать со мной, господин Арас, - невесело улыбнулась Матильда, - Видите, не только ожидаемого комфорта не будет, но ещё и опасности, которые Вы точно не преодолеете. Вообще, мне совсем не хотелось бы вступать в конфликт с этой легендарной, по всем имеющимся у меня сведениям, личностью. Может, с ним можно просто поговорить и попросить его не делать плохо Ли?.. Звучит, понимаю, очень наивно, но... я просто не могу взять и не думать о том, что Ли может быть вновь с Венгардом. Мне очень не понравилось, как Венгард обращался с Ли в той иллюзии. И если я могу хотя бы попытаться что-то сделать с этим, я должна это сделать. Даже если это испортит мое отношения с самим Ли, - она прикусила губу и раздражённо смахнула таки покатившуюся слезу. - Не нужно ничего заглаживать... В конце концов, Вы же не виноваты, что моё хорошее настроение столь пугливо... - Матильда улыбалась через силу, явно не желая портить своим настроением ещё и настроение Араса, - Да и уж простите, Ваша грудь меня интересует мало. Особенно, если она столь волосата, что на ней можно выбрить нечто нецензурное. Я, знаете ли, предпочитаю, когда у мужчин что-то вроде лёгкого пушка, а не джунгли. Наверное, это должна была тоже быть шутка. Но получилось не очень. Матильда выпрямилась и тихо попросила. - Отвезите меня, пожалуйста в гостиницу... Завтра тяжёлый день. Солеец допил коньяк, помог девушке надеть манто и подхватил свой плащ. Проводив Матильду в здание, миллькурион попрощался до завтра, пожелав девушке спокойной ночи и бодрого настроения. Однако в планы на остаток вечера жизнь внесла свои коррективы. Едва Матильда переступила порог своего номера, как её сбило с ног мощнейшим порывом ледяного ветра, смешанного с мелким, колючим, как наждак, снегом. Девушка кубарем прокатилась несколько метров, оказавшись вдруг в темноте, наполненной только мечущимся в морозном воздухе ледяным крошевом, которое забивалось в ноздри, царапало веки, словно песок, в кровь рассекало кожу, а от великолепного платья оставляя длинные лоскуты. Высокая, мощная фигура, ещё более чёрная, чем окружающий мрак, возвышалась над Матильдой в этом ледяном аду. Девушка увидела седые волосы, по которым хлестал ветер. Крупные рубины и красное золото на роскошном чёрном доспехе. Оглушительно хлопал под шквалом тёмно-вишнёвый, словно венозная кровь, плащ. - Что ты мне хочешь сказать? - раздался в голове Матильды низкий голос, от которого болью сдавило не только барабанные перепонки, но и - казалось - всю голову и вообще всё существо иномирки. Интонации этого вопроса были такими, словно задававший его вложил в каждое слово сплошное издевательство. Рот с трудом хватал воздух, кожу жгло холодом и царапало ледяной крупкой. Почему-то было очень жалко платья - у Матильды никогда не было такого своего, а реквизит... он и есть реквизит, красивый с виду, но дешёвый и неудобный изнутри. А тут... она уже успела привыкнуть, что оно теперь у неё есть. Жаль, так недолго. Впрочем, всё происходящее как-то уж очень логично легло на её настроение. И, отдышавшись, Матильда села прямо на пол, задирая голову и спокойно, с уважением и лёгким страхом, но без паники смотря на нависшего над ней человека. Вот и встретились... - Здравствуйте... Венгард. Она обняла себя руками, пытаясь защититься от ледяной крошки, хоть чуть-чуть. Поднялась. Легко поклонилась, с уважением, но без подобострастия. - Я хотела попросить... Пожалуйста, оставьте в покое Ли. Если, конечно, он не смог вернуться именно из-за Вас. Мне кажется... Вы давно уже переросли то, что Вам нужно демонстрировать свое могущество за его счет. Матильда старалась, чтобы её голос не дрожал. Хотя почему-то страха почти не было. Бояться имеет смысл тогда, когда есть шанс. Тут у неё не было шансов. Захочет Венгард её убить - убьёт. Захочет избить - сотворит из неё кровавое месиво. Да даже просто оставит тут, где бы это "тут" не было - и она замерзнет до смерти за несколько часов. Но он притащил её сюда и разговаривает. Значит, время сказать ему то, попросить о том, о чём она и хотела. Стоять было тяжело. Резкие штормовые порывы так и норовили прокатить Матильду по снегу вторично. Теперь уже, наверное, и от лоскутов остались одни лохмотья. - Теперь тебе хочется демонстрировать своё могущество за его счёт? Венгард рассмеялся. Поскольку он не говорил сам, а его голос просто звучал в голове девушки, постольку он запросто мог позволить себе смеяться и говорить одновременно. - Эта тварь бессловесная мне не нужна. Можешь забирать по наследству. Матильде даже показалось, что она каким-то неведомым образом чувствует и присутствие Ли где-то здесь, рядом... Матильда старалась держаться ровно... Хотя всё равно приходилось чуть наклоняться вперёд, чтобы не снесло ветром. А может... ей просто хотелось поклониться Венгарду? Она не испытывала к нему злости или ещё чего-то такого уж негативного, чего испытывала тогда, когда рассказывала о нём Арасу. Смысла в этом было столько же, сколько орать вслед урагану, снёсшему деревню. Просто более чёткая роспись в собственном бессилии. На первую фразу Венгарда Матильда ничего не ответила. Какой смысл объяснять огню, что ты - не горишь?.. Он просто не поймёт это. Чтобы понять, как это - не гореть, огонь должен потухнуть, умереть. Так и с Венгардом. Матильда начала понимать, почему Ли так страдал без него. - Спасибо. Ли, пожалуйста... Пойдём со мной. Венгард, Вы не могли бы... вернуть нас обратно?
- Начинай, - безразлично бухнуло напоследок в мозгу Матильды. И девушка поняла, что Венгарда больше рядом нет. Всё остальное - не изменилось. По-прежнему всё было погружено в ледяную кашу. По-прежнему всё вокруг окутывала тьма. По-прежнему бил девушку штормовой ветер. Откуда-то он пригнал, словно футбольный мяч, округлый, довольно тяжёлый предмет, который, подпрыгивая на неровностях, подкатился к ногам Матильды. Это была отрезанная голова Ли. То ли от ветра, то ли от поселившейся внутри печали на глаза навернулись слезы, почти сразу же взявшиеся ледяными колкими алмазами. Она подхватила голову Ли, прижав её к груди. Матильда не считала его мёртвым, несмотря на то, что голова в её руках на это недвусмысленно намекала. В её голове всплыла фраза, которую и сам Ли говорил ей: "И, может быть, можно было воскресить... А! У вас ведь не воскрешают... не умеют." Значит, тут умеют воскрешать. Значит, Ли пока не мёртв. Осталось только выжить... А там... Арас может помочь. Или кто-то ещё. Кто-то обязательно поможет. Ли добрый, хороший, отзывчивый. Он наверняка помог не только ей, у него наверняка много друзей. Она найдет того, кто может его воскресить... Слёзы замерзали на глазах. Матильда пыталась не плакать, но выходило не очень. Спотыкаясь и пригибаясь, она двинулась навстречу ветру. Нужно найти укрытие... Неужели Венгард притащил её сюда, чтобы она замёрзла насмерть? Этого не может быть. Это было бы глупо... Она была уверена, что отсюда есть выход. Нужно только его найти.
Довольно быстро девушка натолкнулась на стену. Перед ней, уходя в непроглядную тьму, возвышалась скала. Смутно белели в окружающей пурге забитые снегом трещины. Матильда находилась, видимо, в чём-то вроде ущелья, вдоль которого сквозняками метались шквальные порывы. Холод - несмотря на бушующий в крови адреналин - уже начал проникать в конечности. И хотя девушке ещё не было холодно по-настоящему, становилось ясно, что скоро этот момент настанет. Как же холодно... От платья остались жалкие лохмотья, а тут... тут бы ей пригодилась длинная тяжёлая шуба, валенки и смешная меховая шапка с ушами... Пальцы уже начали неметь, но Матильда продолжала прижимать к груди голову Ли. Наверное, это было что-то очень жуткое, если смотреть со стороны - девушка в обрывках одежды, бредущая под ледяным ветром с отрубленной головой в руках. Впрочем, меньше всего сейчас её волновало то, как она выглядит со стороны. Отчаяние начало подбираться вместе с холодом, как-то от рук-ног к сердцу. Неужели она тут так и замёрзнет?.. Нет! Должен быть какой-то выход! Она будет идти, пока может... Хотя больше всего хотелось упасть, сжаться в клубочек и изойти рыданиями, а потом... тихо уснуть, замёрзнув. Но желание жить пока ещё гнало её вперёд. Она, выбрав сторону наобум, пошла вдоль стены. "Мы обязательно выберемся, Ли... Я точно знаю... Сейчас найдём какое-то укрытие, может, пещеру... Может, тут есть какой-то схрон охотников? И там будут дрова для костра?.. Да! Точно! Что-то такое обязательно есть. Найдём, я согреюсь немного и подумаю, что делать дальше. И мы что-то придумаем. Выберемся, да! Как же холодно..." Говорить вслух она не могла, было слишком холодно, так что говорила мысленно. Как тогда, когда она позвала его в номере. Она не верила, что он её не слышит. Не верила, что он умер. Не верила, что это происходит взаправду. Но шла, мерно, с усилием переставляя ноги. Вдруг рядом с девушкой, шагах в трёх впереди, возникла из ниоткуда какая-то сложная конструкция. Конструкция эта оказалась сидящим в роскошном плетёном кресле человеком в чёрной военной форме, в чёрном доспехе с белыми знаками "XVI Артём" и гербом в виде бараньей головы, тараном сокрушающей скалу, на груди. Тускло поблёскивал крохотными колечками-чешуйками широкий серебряный пояс. За спиной бился на сумасшедшем ветру чёрный военный плащ с кроваво-красным подбоем.
- Это не глупо, - голос зазвучал в голове у Матильды. Разговаривать вслух при такой метели было бы неудобно, к тому же Артём ещё и пил коньяк, что тоже мешало бы разговору. - Бросать тебя тут - совсем не глупо. Бразильская система, знаешь ли. Как ещё заставить тебя перестать цеплять за рукава местных и начать заботиться о себе самостоятельно. Как заставить тебя искать не снаружи: пещеру, костёр, помощь, да плевать что, а у себя в голове? Только оставив наедине с собой и под угрозой смерти. Ты же хотела учиться, так учись! Поздравляю, ты ученица Венгарда и это твой первый урок, выживи! И ещё раз поздравляю - теперь у тебя есть цель: воскреси Ли. Местные тебе в этом не помогут, они не могут воскресить бога. Тем более бога, убитого Венгардом. А вот ты можешь научиться, только сама. Рассказать как - может только сам Венгард Олень, но ты же понимаешь, - Артём широко улыбнулся, слегка разводя руками. - Короче, перестань ныть и надеяться на помощь. Помощи не будет. Хотя - вот, на, пригодится, - в вытянутой руке Артёма появилась скомканная авоська, которую он швырнул в Матильду, чтобы той удобнее было нести голову Ли. - Да и вообще если подумать, то я уже тебе помог.
Матильда воззрилась на появившуюся перед ней картину с надеждой. Впрочем, после пары слов этого почему-то слегка знакомого ей человека на троне, надежда иссякла, её вымело ледяным ветром. Видимо, Венгард решил поиздеваться над ней перед смертью. Чем же она так ему насолила? Тем, что посмела пожелать защитить Ли от него?.. Великий Венгард настолько мелочен, что готов убить её, слабую девушку, просто чтобы самоутвердиться?.. Это было так глупо и нелепо, что Матильда даже заулыбалась обмерзшими, полопавшимися до крови на морозе губами. Она поймала брошенную авоську, тупо посмотрела на неё. "В моей голове?.. - мысли были вялые, замёрзшие, как и всё тело, - Так холодно... Тут тоже холодно... В моей голове. А ещё в моих руках - голова... Ты её имеешь в виду? Но она не моя... она - Ли. А он - не мой. Хотя Венгард сказал, что мой. Может, это моя голова?.. Ли мёртв. Холодно... Я умру, да?.. Так холодно. Ты помог?.. Чем?.. Все ещё холодно же... Почему так холодно?.. Только что было тепло... Пришёл посмотреть, как я замёрзну?.. Тебе это... нравится?.. Чудовище... Почему ты не поможешь?.. Мне так холодно..." Матильда попыталась шагнуть вперёд, коснуться этого трона, чтобы понять, настоящий он или нет, но оступилась и упала. Она обняла себя руками. На сознание мягко наваливалась какая-то мягкая лапа, обещая покой. Девушка уже даже не дрожала, в её теле не было на это сил. Даже мысли были вялыми, обрывистыми. Артём тяжело вздохнул: - Какой к чёрту трон, обычное кресло, на, - рядом с Матильдой появилось такое же кресло. Какое-то время, точнее, мгновение Артём колебался: ему казалось, что он уже сказал достаточно, а может быть, даже больше, чем нужно. Вон Венгард ведь точно полагает, что и сам сказал достаточно. - Если бы он хотел тебя убить, он бы тебя убил. Ему надо как раз, чтобы ты ЖИЛА! Прекрати паясничать, ты не на сцене, нет никакой слабой девушки, нет никакого всесильного Венгарда, мы равны, и ты ничуть не слабее, чем он. Перестань думать о своём теле, оно вторично по отношению к твоему разуму и воле. Думай о том, что тебе надо сделать. Проклятье, я думал будет проще. Всё же мы, иномирцы, страшно тупые по местным меркам, да ещё и тугодумы, - Артём отхлебнул коньяка, наблюдая за Матильдой с заметным разочарованием. - Да, я помог. По крайней мере, я так считаю. Я же объяснил, зачем ты тут и в чём заключается твой урок. Я не согрею тебя. Не потому, что мне нравится смотреть, как ты умираешь, а потому, что ты должна сделать это сама. Ты должна разобраться со своей проблемой сама. Потому что это ты тут можешь всем помочь, а не тебе должны помогать. Потому, что от тебя беспомощной нет никакой пользы. Сейчас ты обуза для этого мира, и - более того - ты опасная обуза. Ты или перестанешь быть таковой, или просто перестанешь быть. Впрочем, даже это не будет концом. Скорее всего, ты просто вернёшься домой, но для Лиэна ты перестанешь существовать. Перестань сдыхать и делай хоть что-то, чёрт побери!
|
74 |
|
|
|
Действие:Здесь где-то есть иномирец. Поболтать с ним было бы нелишним. Тем более, иномирец казался Леонтию странно знакомым. "В конце концов, маг я или не маг?" Леонтий решил проверить, получится ли магически найти второго иномирца, если использовать тот фрагмент, который показал ему Бэрт Пустельга. Последствие 1:Артём попытался нащупать нити кровеносной системы иномирца, так сказать, просто на всякий случай: "Уж если те же пегасы и прочие ребята на тренировке могли меня фокусить, а я выгляжу так же, можно подумать, что не так уж это и сложно". А затем - заготовить прицел на кровеносную систему иномирца. Тоже на всякий случай, так сказать. ... Разобраться в том, существует ли какая-то система подстройки прицела, у Артёма не получилось. Вдруг магическое восприятие словно обожгло. Такое чувство было бы, наверное, у человека, который рассматривал себе спокойно какой-то прибор и внезапно получил вспышку лазера прямо в глаза. Это длилось мгновение, но Артёму показалось, что по налаженному им прицелу словно скользнула ослепительная молния. И в тот же миг земля качнулась под ногами, будто вся база Тридцатки покоилась на спине исполинской черепахи, решившей сдвинуться со своего места и куда-то направиться.
Первой сознание кентуриона обожгла мысль: "Я же не использовал магию! Я же просто смотрел!!!", - обожгла и утонула, где-то там же, где утонула мысль, что надо крикнуть сослуживцам "К бою!". Это был Тридцатый Легион на территории врага, и давать тут команду приготовиться к бою было не нужно. Все и так всегда были готовы, тем более, что бой предстоял с пегасами. Вместо всех этих почти бессмысленный действий Артём первым делом перевёл себя на ускоренное восприятие и движение, кивком захлопнул забрало и выхватил и сжал в руках меч. Сам же, пользуясь ускорением, принялся усиленно думать и смотреть, стараясь не замечать накинувшегося на него сочетания ватности и мелкой дрожи от страха, смешанного с адреналином. "Чёрт, что ж я сделал-то?" - Артём прогнал в памяти события, пытаясь понять, что же вообще произошло. Сам он точно ничего не делал, мог ли кто-то ударить по его прицелу? Но иномирец же, вроде, жив? Артём бросил магический взгляд в ту сторону. По сути он уже давно, - а сейчас с гораздо большим усердием - старался контролировать магический фон. "Я вроде жив, значит, это атакой по мне не было... Чёрт... очевидно только, что что-то не так. Ещё раз: я просто рассматривал шаблон, не использовал его, что с ним случилось? И что делать дальше? По всему получается, что нас атакуют, на это Лесс не рассчитывала... Если я использую магию - меня, скорее всего, сразу убьют... Пока же на мне есть защита, хотя шаблон её пробития очень может быть давно уже подобран у пегасов. Если я повешу на себя новую защиту, я сфокусирую внимание пегасов на себе... Давай думать, что пока их атака вызвана не моими действиями, иначе я бы был уже мёртв. Думаю, хороший шаблончик у них на меня должен бы был быть... Однако ещё и если я себя защищу, то до меня будет не докричаться никому, что же делать? А если я не повешу защиту и с меня собьют ту, что есть, я окажусь без защиты в аномалии... Лесс!!!!" "И ловушку на пробой защиты я поставить не могу, это магия, и опять же меня засекут, это если меня пока не засекли, а может, я ещё жив только чудом", - эта мысль отозвалась неприятной тяжестью в желудке, да и спина - и так холодно-липкая - покрылась лишним слоем пота. "Удержи тут себя в руках, чёрт побери..." Дрожащими руками цепляясь за меч, Артём всматривался в магический фон, надеясь, что если к нему сейчас мчится чётко сфокусированная на него атака, он успеет её засечь.
Лесс не отозвалась. Зато в мозгу раздался спокойный и холодный приказ другого менталиста: - Защищать магов. Для всего легиона это означало только одно: маги держат защиту, поэтому все пока живы. Без защиты аномалия уничтожит магов легиона в считанные секунды, и тогда легионеров просто сомнут в буквальном смысле этого слова. Потому что помощи других магов, по-видимому, ждать было неоткуда. По всей территории базы легионеры окружали связистов в жёлтом, медиков в лиловых плащах, своих - десантников-боевиков... натуралистов, социалистов, артефактников, моционистов... Любого, кто мог хоть сколько-то противостоять вражеской магической атаке и сдерживать аномалию.
По прицелу Артёма ударить не могли. Однако прицел автоматически подстраивался под сигнатуру другого иномирца, по ней кусочек сигнатуры Артёма могли считать как по слепку. Видимо, что-то в этом роде и произошло - и отразилось в магическом эфире лазерной вспышкой. Видимо, иномирец-телохранитель каким-то образом стал доступен постоянно сканирующему фон Тридцатки магу-аниму. Но одним этим фактом происшествие не объяснялось, по крайней мере, исходя из того, что было известно о магии Артёму. Иномирец не только допустил какую-то неприкрытую магию, но и - похоже, магия эта была непосредственно связана с ним - Артёмом! И магическое действие охранника, направленное на Артёма, немедленно нашло себе кратчайший путь - по тому самому прицелу, который кентурион так ловко и искусно навёл минутой ранее.
- Маги - в центр базы, - продолжал менталист. ... Артём прыснул пивом, останавливаясь как вкопанный и отбрасывая кружку: - Пачку суперспособностей? Корзину печенья и бочку варенья? Ты вообще по сторонам хоть раз смотрела, пока тут была? Сейчас я тебе покажу, что за печенье и варенье я тут получаю. На тебе моего печенья с вареньем! Это Северный тыловой центр, первая операция, это мы идём по трупам своих сослуживцев, под дождём, в дерьме и крови пробивать защиту штаба, нравится? Наслаждаешься суперспособностями? На тебе Северный тыловой-два, вокруг всё горит и плавится, и анимский некромант выкашивает сотни моих сослуживцев, когда я ни черта не могу этому противопоставить. А если хоть что-то сделаю - то в следующее мгновение бессмысленно умру. Понаслаждайся мощью способностей: бессильно смотреть, как гибнет твой легион! ... Последствие 2:Атака ушла. Варк и Лирэн видели, что она неплохо вписалась в атаку противника, и поняли, что по крайней мере в первый раз они задание выполнили. Но в следующую секунду страшный магический удар обрушился на разведчиков, повергая на мгновение в полную магическую слепоту и глухоту. Придя в себя, Варк понял, что он один. Никаких следов Лирэн в магическом эфире не осталось. Удар противника, разобравшегося в том, что ему подкинули дезу, был прицельным по сциентистам.
Почти одновременно от аналитиков пришли и уточнённые данные по сигнатуре некромантки, считанные с этой её последней атаки. А вместе с ними - невозмутимый голос Мита: - Декурион Варк, отключи ей думалку, братец. В средствах не стесняйся.
Декурион резко обернулся к Лирэн, вернее, к тому месту, где Лирэн только что сидела. Всего пару минут назад, до начала атаки аниму, исчезновение древлянки вызвало бы у него такое отчаяние, что о продолжении операции не могло бы быть и речи. Всё-таки до этого момента Варк был, наверное, одним из немногих людей в Империи, для которых война с аниму была умозрительным понятием, чем-то вроде обучающей игры - и он уж точно не ожидал, несмотря ни на какую присягу, что эта война может вот так внезапно коснуться его самого... ____________________________________________________ Действие:Выйдя из под тента и оказавшись на виду у всех, Ольга сделала несколько неуверенных шагов по направлению к Пайде. Затем в какой-то момент сжалась и остановилась. Общая молчаливая неприязнь окружающих на пару с грызущей изнутри виной вызывали прямо-таки какую-то лихорадку. Находиться здесь, рядом с людьми, что любили и ценили Дарва, было кощунством. Дико глянув на станичников, она попыталась что-то сказать, но затем как-то ссутулилась, втянула голову и быстро, почти бегом, лихорадочно поспешила куда-то в сторону. Не разбирая дороги, практически не видя ничего перед собой. Желая оказаться лишь подальше ото всех. От людей. От этой тихой, но от того лишь более тяжёлой неприязни окружающих. От всего происходящего. Сбежать, забиться куда-нибудь в угол подальше ото всех, забыться, сжаться в уголке. Мысли путались. Было понимание невозможности быть и жить среди этих людей, смотреть им в глаза. Был образ лежащего перед глазами мёртвого Дарва. Был страх того, что люди - окружающие люди - могут также пострадать из-за неё, если посмеют довериться ей, хорошо отнестись. Она не ожидала от них иной реакции, чем есть. Она и сама себя не могла оправдать. Подальше, куда-нибудь подальше ото всех, где до неё никому никакого дела и не надо будет бояться смотреть людям в глаза. Последствие 1:Однако ответить Áln'е рау не успели. Из-за зарослей "лесной" стены прямо в зал столовой вышел довольно высокий человек в отличной кожаной куртке, штанах с затейливой бахромой, в дорогих сапогах и с белоснежной повязкой через правый глаз. В его руках поблёскивали тёмно-фиолетовым матовым тусклым блеском два обнажённых меча. - Господа рау, - звучно произнёс он, оглядывая всю компанию прищуренным левым, чёрным, как уголь, глазом, - Вы арестованы за похищение гражданина Империи. Гражданин Империи... кого он имеет ввиду? Для Áln'ы он был враг. Но для Ольги... а что, если это всё-таки не просто маска? Или он имеет в виду кого-то ещё? Кто он для неё? Хаотик, человек. Пребывая в растерянности она всё ж была была готова в случае угрозы отпрыгнуть на безопасное расстояние.
Двери столовой распахнулись, и прямо рядом с Dílon'ом появился третий хаотик - здоровенный древлянин-корабел.
В ту же секунду пришёл ментальный отчёт: - Это имперская разведка, адепты Хаш-Эрбина. Крайне опасны. Работать на уничтожение, - безэмоциональным ровным голосом прозвучало в голове сообщение своего менталиста.
******************************* В первом столбце уже сообщалось, что мирный договор с Аниму был нарушен - рау похитили гражданина Империи, служившего в XXVIII легионе, и этой ночью для освобождения похищенного проводилась операция имперской разведки, в ходе которой погибли: - полуалат Дэннир Ирис; - полуалат Баргард Пантера; - полуалат Эррил Ворон; - миллькурион Аринис из Южного Мыса; - кентурион Цига из Клана Тяжёлых, Загорье. Граждане предупреждались о том, что очень высока вероятность возобновления боевых действий. Не успев даже понять, что перед ней за текст, Тайра сходу выцепила взглядом имя — даже будь перед ней мешанина из тысячи имён, она бы сразу его увидела. Она прочла объявление, затем перечитала ещё раз, не веря глазам. И ещё. И ещё — пока строчки (одна, одна-единственная, главная строчка!) не начали расплываться. Неловко, будто не на своих ногах развернувшись на месте, Тайра побрела обратно к лошади. Силы куда-то делись, и вместо того чтобы забраться в седло, она некоторое время вела животное под уздцы, отупело глядя в землю. ... Она медленно опустилась на край кровати и стала осторожно — будто боялась, что одно неверное движение мысли столкнёт её в бездну сумасшествия, — перебирать варианты. Это... может быть что-то подобное тому, что она слышала про Артёма и Дун. «Не сейчас» — а значит, нигде. Он мог... оказаться не в этом мире. Как Венгард или как... Эррил ведь отчасти являлся иномирцем. Даже она сама уже однажды переместилась сюда, а потом едва не отправилась обратно. Почему бы и ему сейчас не быть где-то в другом месте? Надеяться было ничуть не менее страшно, чем думать о непоправимом. Потому что в самой надежде заключалась вероятность, что она не сбудется. А обрушиться вниз после того, как заставишь себя воспрянуть, значительно хуже, чем падать с того места, где находишься прямо сейчас. Да и можно ли «надеяться» на любой из этих вариантов? С чего бы хоть какому-то из них подразумевать хороший исход? А ещё это мог быть просто конец. Финал. Окончательный. Последствие 2:- Полулегата Зиалосси Вы теперь по старой сигнатуре не найдёте, голубчик. (Если хотите есть - ешьте, не стесняйтесь.) Полуалат Дэннир Ирис погиб во время спецоперации. - Мит налил себе белого вина.
- Погиб, значит... - Денис сдвинул брови и поджал губы. - Жаль... мне он показался хорошим дядькой, - по-простому поделился Дэн своими чувствами с Митом. - Дэннир Ирис в своё время советовал мне попутешествовать по стране, чтобы вблизи посмотреть, как здесь всё устроено. Но тогда в этом была необходимость, чтобы защитить... морянку. К еде и напиткам на столе он не притронулся, так как этот разговор был слишком важен. - Да, правильно показался, - согласился Мит с Денисом по поводу погибшего разведчика. - Давайте-ка выпьем, голубчик. В память о полуалате Дэннире Ирисе. Мы оба ему многим обязаны. Дважды упрашивать Дениса не было необходимости. Он налил себе белого вина и поднял бокал. - Ну... светлая память, - «пьём не чокаясь».
|
75 |
|
|
|
- 1 -- Извините, если лезу не в своё дело, но что означают Ваши татуировки?
- Почему "не в своё"? - ровно заметил Зиру. - Мало ли, куда Вас жизнь приведёт. Может, и священником доведётся. Эти символы приняты у нас для обозначения каких-то поступков, которые... Вы извините меня за нескромность. На левой руке - те поступки, в которых раскаиваешься. На правой - те, которыми гордишься. Он принялся выкладывать на стол свёртки из сундука, попутно разворачивая их.
- Ох! - не сдержался Александр и отшутился, сглатывая. - Вы, Зиру, решили меня на убой откормить? Кхм, я ожидал чего-то попроще... Спасибо. Сбросив сумки возле кресла, парень сел, принял столовые приборы и некоторое время раздумывал, на что ему наброситься. Остановил выбор на пироге, сыре и квасе.
- Да нет, - улыбнулся священник, - просто я же не знаю, чего Вам больше хочется поесть.
Ел Саша аккуратно и неторопливо - правила приличия никто не отменял. Однако, за едой он решил пополнить базу знаний: - Зиру, Вы не против моих вопросов? - сделав глоток кваса Саша продолжил, виновато улыбнувшись. - Я часто слышал такие слова, как некромантия, ментализм, креацинизм, моацинизм..., - Саша задумался, не придумал ли он последнее слово только что, ибо не мог вспомнить, где его слышал. - Мне понятно, что это магические виды деятельности, но что они делают? Какие ещё бывают и чем отличаются?
- Не против, - священник поставил на стол две кружки, сыпанул в каждую из них по щепотке заварки из большой жестяной коробки и теперь ждал, когда закипит чайник. - М-м... Да, это маг-специализации. Некромантия, правда, стоит немного особняком, потому что считается, что ей нельзя научиться. То есть либо ты родился некромантом, либо - нет, и тогда... - он широко развёл руками, аккуратно снял с треножника закипевший чайник и налил себе и своему гостю кипятка в кружки. - Ментализм - это тривиальное название сциентизма, магии познания. Креационизм - магия творения. Моционизм - магия движения... Ещё что у нас остаётся. Витализм - магия жизни. Социализм... образно говоря, магия любви, но вообще магия любых взаимодействий. Боевая магия... и натурализм - стихийная магия, или магия неживой природы. Вроде, всё... Зиру задумчиво пересчитал про себя названное и кивнул. - 2 -- Эээ... ммм... А я бы могла бы вам чем-нибудь сгодиться, уважаемый Ган-Кор? ...Наверное отвратительно звучу, Брэйн, но я бы правда хотела вам помочь! И... Я умею превращаться, уважаемый Ган-Кор, ага! Адафэрни помолчал, потихоньку глотая горячее какао. - Странные вы, - задумчиво проговорил он. - Там внизу, - Ган-Кор слегка двинул головой к витражу, подразумевая празднество за окном, звуки которого не проникали за плотно закрытые ставни, - твой соотечественник (во всех смыслах этого слова) только и думает о том, как бы так ухитриться, чтобы никому не помогать. Другой - наоборот два дня в Империи, а уже декурион Имперской армии. Единорог улыбнулся, повернувшись к Алёне. - Превращаться - это очень круто. ...Тебе нужно учиться, Алёнкин. Учиться. Не важно, где: в Дарлиэне или в Империи... а лучше - и там, и там успевать. Я бы с удовольствием побыл с тобой в Дарлиэне, но у меня сейчас дела здесь, я не могу уехать. ...Почему именно в Дарлиэн? В Дарлиэне ты будешь просто сырьё. Здесь - ты хотя бы можешь быть полноправным гражданином. Никто не будет смотреть на тебя, как на автономное сборище компонентов. - Эмм, я не очень хочу учиться! - Алёнушка приподняла брови. - То есть я хочу учиться, но в бою! Возьмите меня на какое-нибудь настоящее дело, дядя Ган-Кор, пожалуйста! Не знаю я ничего о своих соотечественниках, но сидеть здесь в замке и пропускать всю жизнь, когда там столько всего интересненького творится... Ммм. Ох, ноу! Я не буду обузой... А вы бы иногда меня учили. Ну в смысле в каких-нибудь настоящих делах. Робко на его мохнатую шкуру поглядела. - Ой вэйн, вы, кажется, точно знаете, что это такое - настоящие дела. - Да, знаю. Он ещё глотнул какао. Он наслаждался. Наслаждался каждым спокойным, мирным мгновением. Каждой минутой, когда ты понимаешь, что она не может вот-вот оказаться последней. - Алёнкин, настоящие дела - это кровавый понос, выдранные кишки и лужи из дерьма и мозгов. И я тебя туда - не возьму. Я не настолько урод, как может показаться на первый взгляд. - Ган-Кор снова улыбнулся, допил какао и так легко спрыгнул с подоконника, словно был белкой. - А учить... Он подошёл к умывальнику и вымыл кружку. - Я почти ничего не умею, кроме войны. Я на войне провёл восемнадцать лет. Тебе, наверное, как раз где-то столько, - усмехнулся адафэрни. - Но если ты хочешь научиться драться - я тебя научу. Это будет всем полезно. - Нууу... я просто ищу такое место, где было бы уютненько, где я бы нашла свой дом. Ну, знаете, уважаемый Ган-Кор, я ведь здесь чужая и мало что понимаю. И... - Алёнушка-"Алёнкин" нахмурилась. - Мне кажется это довольно циничный мир, ох Брэйн, пардонсы просим, что вот я так сразу. Просто. Все эти слова о компонентах и кишках , и о кровушке... Мммм, как-то страшно. Я думала, в Дарлиэне всё иначе: ну, весело, мирно. Единороги красивые да гордые живут. Вот как-то так всё представляла, наивненько, да? И чтобы понять, как найти такое место, я... я ведь должна с чего-то начать, так? Как-то вот надо определяться уже в жизни. Задумалась. - Сидеть в замке и грызть книжечки, ну-у-у, это не для меня. Я в науках-то не шибко. Через костры прыгать голой, не-е-е, я хоть с волосами синими, но не озерянка и такие вещи не оч люблю. Значит надо как-то дальше определяться. Вот потому я и хочу с чего-то начать, с какой-то работы, да-а-а? И если мне можно ездить с вами, я буду рада. Это... это будет моё первое настоящее занятие в этом мире! Я... я очень хочу стать полезной! С жаром произнесла, даже со стула приподнимаясь на эмоциях наша дева. - Да нет, мир - разный, Алёнкин. Бывает и поциничней, бывает и поуютней. По-всякому бывает. Слушая девушку, Ган-Кор опять усмехнулся и покачал головой. - Ты же можешь не только что-то одно. "Превращаться" - и всё. Ты ж не машина. Ничто тебе не мешает и книжки читать, и через костёр прыгать, и учиться драться, и искать своё место в жизни. Последнее - вообще невозможно без всего предыдущего. - 3 -- Ты мне лучше вот что скажи... - наконец он заговорил. - Ты чем собираешься заниматься после того как мы уладим все формальности? Наверное, у тебя есть какие-то идеи о том, куда дальше ты собиралась отправиться? И, честно говоря, я совершенно без понятия, как тут дела обстоят с деньгами... Ведь как-то то, наверное, нам надо будет оплачивать наше проживание, пропитание? Или мы отправляемся в неизвестность? Для меня в принципе это тоже вариант, но знать-то надо, к чему готовиться! Кили сообразила, что уже как-то странно долго молчит, а ногти сжимающего вожжи кулака чересчур больно впились в ладонь. - Что ты говоришь? Готовиться? А!.. Я-то? М-м... Я хочу-у-у-у... в Красный! а там - я хочу гулять и смотреть на всё, что попадётся. Деньги мне не нужны, я и без них обойдусь. Поесть всегда можно в любом храме или в муниципалитете. И поспать - там же. Лошади - есть... э-э... правда, в портал колясочку нашу, наверное, не пустят. Ну, ничего. Я её отправлю почтой в Красный, а пока погуляю там пешком. А у тебя какие планы?
Да ну нафиг! Всё равно обиделась! Ну или загрузилась. Уже несколько хриплым голосом Арс проговорил: - Кхм... И не страшно тебе так одной оставаться?...
- Не-а, не страшно, - отрезала Кили. Потом ей стало неловко. Всё-таки Арс о ней заботится... Он же не знает, как здесь всё, и рассуждает понятиями своего мира... - Со мной ничего плохого не случится, - насколько возможно мягко объяснила девушка. - Ты за меня не беспокойся, пожалуйста. Это я только с виду солейка. Папаша удружил. А на самом деле, я - древлянка. Так что... м-м... как бы тебе объяснить. В общем, то, что было бы страшно солейке, мне - не страшно. Вот так.
- Кхм... К сожалению, я понятия не имею, в чём разница между древлянами, солейцами и остальными... Кроме некоторой разницы в обычаях, о которых обмолвился Арданир во время вчерашнего разговора... Да что там, я вообще мало чего знаю про местный быт! Чёрт, действительно, как дикарь, - последнюю фразу парень добавил чуть тише уже.
- Оу-воу! У вас нет солейцев? Какой отличный мир! - мрачно восхитилась Кили. - Разницы полно на самом деле. Есть обычные нормальные люди: древляне, поляне, моряне... А есть - солейцы. Вон, Арданир, да. И ещё целая прорва. У них зашкаливающее чувство собственной важности и баранья убеждённость, что они всё знают лучше всех. А благородные солейцы - это вообще чума. Я вообще не понимаю, как ты выжил в Ирисах. Наверное, Щуки смягчили удар, так что ты их должник. Я реально думала, что Арданир тебя грохнет за то, что ты собрался на мне жениться... Нет, ты не думай, пожалуйста, что я нарочно тебя на всё это сподвигла! Это мне уже потом на ум пришло, когда мы в дом вернулись. В общем, у них куча, просто какое-то невозможное удолбище всяких традиций, правил... тут так смотреть нельзя, там этого не скажи, тут надо вот эдакое лицо делать, а вот там смеяться неприлично... и всё такое! Это просто какие-то машины, а не люди! Как на полигонах. Ну, машины - это такие механизмы, на которых тренируются армейцы. Бездушные, в общем, и всегда всё делающие одинаково и как положено. Вот. ...Ну, и девки там, натурально, загнанные как зайцы! Видал служанок в Ирисах? Замужняя солейка обязана немедленно побрить голову и так дальше всю жизнь и мыкаться... Кили упрямо тряхнула толстыми чёрными косами, которые Арс имел возможность оценить ещё утром, когда она спала. - И, конечно, они все носятся с девственностью, как суслик с семечкой. Но при этом - зацени! - перед свадьбой солейка обязана пешком отправиться к мужу... ну, к будущему мужу, причём чем дальше - тем лучше, если через всю Империю - так вообще красота... и сама себя при этом оберегать от всяких посягательств... Вот если она целёхонькой доберётся - вот тогда это прям вот образцовая солейка, и все они будут её настолько уважать, что заставят побрить голову, запрут в четырёх стенах и будут выводить оттуда только по большим праздникам как лицо дома. Кили выдохнула. По её щекам и шее бродили пятна лихорадочного румянца из-за того, что она вновь припомнила всё то, что - как совсем недавно казалось - неизбежно ждало её в ближайшем будущем. - Кхм... Мдааа... За что так... с девушками. У меня мать всегда говорила: "сила женщины - в её волосах". Ну, тебя-то я точно бриться заставлять не буду, да и вообще... Запирать в четырёх стенах! Надо же... Будто не жена, а рабыня какая-то. Блин, как всё странно же тут... И как, что бывает, когда нарушаются такие... кхм, традиции? - Да у них так и есть! Жена - это и есть рабыня. И они ещё при этом гордятся друг перед другом, кто из них больше рабыня. Тьфу! противно смотреть. Да не, у нас тоже все равны. Просто я ж тебе говорю: у них такие традиции. По закону их никто не заставляет так. Но вот только у них сначала вся эта их солейская пурга - а потом уж закон. ...Вот древляне - это песня совсем другая. У древлян - ты ещё... оу... ну, не прям ты, в смысле, а просто... в общем парень... Парню, в общем, надо ещё попотеть, чтобы... м-м... ну, в общем, древляне по поводу секса вааще не парятся: до замужества ещё всякое бывает, по-разному. А после - всё: вся станица - все свои. Все со всеми перетрахаются и в, общем, получается все друг другу как-нибудь да родня. И если у женщины там куча мужиков - так это значит, что она такая вот классная деваха. А у солейцев - камнями бы забросали, несмотря ни на какую каторгу потом. Я серьёзно! И вот - нет, ты представь себе только на минуточку! - живу-не-тужу всю жизнь в древлянской станице, с мамой... И вдруг заявляется наш красавчик Арданир и заявляет: Кили, ты - солейка на самом деле. Да ещё и благородная! Пшла в имение, короче. - 4 -Денис немного помолчал, вздохнул и договорил: - Вот и вся история. Мит мне сказал, что Орилиси я могу найти в Рогатых Горах, она там живёт в монастыре. Это у чёрта на куличках, но завтра я туда отправляюсь. - Он приложил руку к сердцу. - Потому что у меня здесь тоже тянет. Не успокоюсь, пока не увижу её, не поговорю с ней. После твоих слов чует моё сердце, неспроста она в монастырь подалась. Как бы не от любви ко мне... Декурион поднялся, чтобы подобрать свой плащ, основательно отряхнул его от песка и влаги, накинул на одно плечо. - Если тянет... если ты её любишь... просто иди и скажи ей это. И больше не исчезай. Даниил мимолетно глянул на блюдо с едой. Скептически. В животе, вместо голода, сумбур из мыслей и эмоций - то склизским комком подкатывающий к самому горлу, то опускавшийся в район солнечного сплетения, превращающийся в гнетущую пустоту. Некоторое время он молчал, прислушиваясь к чему-то. И вдруг: - А-а-а, заткнитесь! - рыкнув, Даниил закопал левую руку в волосы и начал тереть, поднимая "ёжика". Прикрыл глаза, потом глотнул вина и выложил: - Когда в Ледянике Дис с Дарвом пришли, я понял. Что технологии оттуда здесь вообще не к месту и все всё знают. Они мне это на практике показали. А ещё прозрачнее я осознал это, когда допёр сравнить окружение, людей и языки - очевидно, что не мы с тобой одни такие уникальные. ...Да и физика тут, с этой магией, несколько странная... Сложно. Нужны книги. И лаборатории. На коленке не разобраться. О ментализме... Мало ли что может взбрести в голову. И мне банально неловко, когда я думаю о том, что другой может видеть мои мысли. Тот же принцип - с телом. Можно скрывать. Можно не скрывать. Одни считают противным, другие - естественным. Словно... Словно другой может заглянуть сквозь твою одежду, понимаешь? Не то, чтобы мне есть что скрывать... Но это не умаляет моего ощущения наготы. Просто привычка. Он снова помолчал. - Я знал, что ты это посоветуешь. И тоже дал несколько обещаний. Понял, что не смогу. Это невоз... Кхе... Невыносимо сложно. Как удержаться на двух стульях. Да что уж... Она говорила, что никогда не будет держать. Не будет обузой. Вот только любовь - значит быть рядом, делать всё возможное для любимого. А я... - хмыкнул, - банально не смогу. Чтобы сделать это, мне нужно себя убить. Не в физическом смысле. Я не верю... Что смогу сделать её счастливой. Это, - кивнул на пергамент, - прямое тому доказательство. Во мне банально нет нужных качеств. По жизни так сложилось - я оди... Да твою-ж мать... Привык быть одиночкой! Мудаком и эгоистом! И мне среди них душно... Ты думаешь, я её просто так убить хотел?.. И сейчас хочу. Один удар колюще-режущим - и нет проблемы. Нет противоречий. Баста. Но - не выходит... Кстати - я столь же искренне верю, что когда исчезнут пегасы, как сила и противник, когда местному человечеству не с кем будет сражаться... Оно превратится в то же болото, что и на Земле. Или не верю. Не хочу верить. Кстати. Выходит, благодаря тебе я ещё не у аниму в подвалах, в качестве мыши. Спасибо, что ли. Хотя надеяться, что смогу вернуть долг, - несколько опрометчиво. За мной их всё больше и больше. Даниил снова взял бутылку с вином. - И что пришёл - спасибо. Скажи я подобное местным - они бы точно за идиота посчитали. Кстати - ты так и не сказал, как меня нашёл. По поводу Ледяники - просто эксперимент. Кривой. А советы... Самый лучший опыт - тот, что приправлен шишками. Он запоминается. Сам попробую разобраться. Были те, у кого получилось. Значит, и у меня может, так? Воу-воу-воу, этот парень слышит голоса! Ну, в смысле... да в буквальном смысле. Денису оставалось только догадываться, заговорил ли с ним Венгард или иной могущественный маг, способный пробиться через антимагический ошейник первого класса, или же это с Даниилом разговаривают его собственные тараканы. На последнее больше всего было похоже. Показался он Дэну каким-то... ненормальным? Вроде бы и общается нормально, но эти его слова про предумышленное убийство, эти объяснения, что Денису удалось его застать в относительно терпимом психическом состоянии... Мда, теперь более-менее понятно, почему этого иномирца посчитали опасным и почему Мит со скепсисом отнёсся к его предложению поговорить с Даниилом. Хрен такого переубедишь. Он и правда был опасен. Даже в ошейнике... - Ты бы поосторожней про убийства, - предупреждающе заметил декурион. - Тебя и так здесь считают достаточно опасным просто потому, что ты лёгкая мишень для аниму. Мы, иномирцы, для Лиэна как ядерные боеголовки на Земле. А ты сейчас как бесхозная боеголовка. Да, тебя пытаются не отдать в руки террористам-аниму, но тебя невозможно спрятать на хорошо охраняемом военном складе - как меня, и пегасам достаточно провернуть хорошо спланированную операцию, чтобы тебя похитить. В Ледянике им не повезло, потому что они задействовали пропалившегося разведчика. Моё участие тут... я не считаю себя героем-спасителем, - Денис вздохнул, - если б не я, они бы что-то другое придумали. Другого иномирца задействовали или ещё что. Мне просто дали шанс себя проявить, и я его использовал. Да, потому что мне здесь нравится и я реально хочу жить на благо Империи!.. Дэн снова присел на корточки, так как разговор ещё не был окончен, как ему сначала казалось. - Кроме того, убийство не решит твоей проблемы, потому что она связана не с девушкой, а с тобой, - парень показательно постучал пальцем себе по лбу. - Сейчас тебя мучают противоречия, убьёшь - будет грызть совесть. А потом встретишь другую девушку - и всё по новой? О, друг мой, так на свет рождаются серийные маньяки. Поэтому забудь про убийство в принципе, если только не хочешь стать одним из них. Хочешь быть одиночкой - будь им. Я бы не смог - мне тоскливо без друзей, без девушки. Я ведь пытался встречаться с другими эти два года, без толку... не тянет. - Почему невозможно спрятать?.. - тихо переспросил Даниил, не прерывая рассказа Дениса. - Не понимаю. Если я так опасен, просто закройте на складе. Или убейте. И проблем не остается. Не понимаю. Парень чуть помолчал, думая о чём-то своём. - Или... "Не смог бы"? Даниил ощупал металлический шнурок, охватывающий шею. - Знаешь. Один дятел мне сказал - всё возможно. А потом, этот же дятел сказал - ты не сможешь, смирись. Как думаешь, когда он был собой, настоящим? - вопрос Даниила звучал риторически. - Мне не стать маньяком хотя бы потому, что я уже маньяк. Я уже давно в руках Мании - древнегреческой богини безумия. А мучают меня не противоречия, а собственная тупость, слабость и недальновидность. А ещё - я очень люблю наступать на те же грабли. Ты подсказал мне ответ. Лиэн - не просто альтернативный мир. Он - параллельная Земле реальность. А ты знаешь, что происходит, если выйти за пределы реальности? - Даниил попытался поймать взгляд Дениса и улыбнулся. Такое нужно говорить в глаза. - Из другого измерения, можно свободно выйти в любую её точку. А время - лишь одно из измерений бытия. По одной из версий - такое же, как и пространство. Смекаешь?! Пауза. - В бездну. У тебя - получилось. Время на земле не двинулось. А тут - семь лет, за два. Если можно вперёд, можно и назад. А мне нужно не так уж и много... Два дня. Или в этом районе. Как в Гарри Поттере, прикинь?! - и Даниил вдруг залился хохотом. - Только снять бы этот грёбанный ошейник...
И всё вокруг - исчезло. Исчезло бесследно. Вокруг кипел ад. Воздух дрожал от жары. Внизу, пузырясь, толчками разливалась расплавленная жижа. Даниилу и Денису показалось, что у них занялись и начали тлеть волосы. Твёрдая опора под ногами разлезалась на отдельные качающиеся плиты. Приходилось балансировать, как на плоту. И повсюду - имперский десант: белые или зелёные доспехи, свист и лязг мечей... А сверху - пегасы, пегасы, пегасы! Сотни, тысячи крылатых бойцов. Стены расплавилась, словно они были из мороженого и их сунули в раскалённую духовку. Постройки в мгновение ока - не рухнули даже, а плеснулись вниз, открывая взору кольцевой провал, охвативший со всех сторон небольшую площадку и заполненный плотным туманом. В этом же провале исчезли и защищавшие стену легионеры, и туда же с гулом и шипением погружался атакуемый пегасами островок, на котором ещё сопротивлялись десантники, и где остались и Денис с Даниилом. Для привыкших к битве в воздухе пегасов ситуация не ухудшалась, а наоборот становилась всё удобнее и удобнее. Профессионалы, работающие слаженно, организованно, на огромных скоростях... Декурион заметил летящую в него, распластывающую всё на своём пути струну аниму, одновременно соображая, что ни мечей, ни какого-либо другого оружия при нём нет. Впрочем, оружие в изобилии валялось под ногами. Что-то плавилось, но что-то ещё оставалось пригодным.
Сражение началось сюрреалистически быстро, но это можно было объяснить тем, что противники на момент начала атаки были ускорены, и он просто упустил этот самый момент. А с другой стороны, ну не могло всё вокруг настолько быстро расплавиться! Крепостная стена плавилась! Ускоренностью бойцов это уже не объяснишь. Тут нужны сверхвысокие температуры, которые, при всём уважении, доспехи декуриона не выдержали бы. Сражение явно началось не только что. А что это значило для Дениса? Одно из двух: маг-иллюзия или... или Даниил переместил их двоих во времени, мать его! С такими закидонами мог вполне ведь! И тогда всё это вокруг них - настоящее! Времени всё обдумать не находилось, действовать необходимо было быстро. На него уже летела какая-то крылатая сволочь со струной. Мороженое! Денис поднял руки, будто держал в них мечи, как на тренировке с Эдни, и уже хотел представить в них свои собственные мечи, но... Вспомнил одну вещь. Нельзя магить в присутствии врага! Аниму могут прочесть его маг-сигнатуру! И тогда парень рванул за ближайшими мечами, чтобы встретить атаку плавленой сталью. Но на полпути резко прыгнул в сторону Даниила. Что этот гад творит вообще?! Если это он, пусть исправит! Декурион собирался схватить парня в охапку и бежать из-под атаки аниму. Иномирец не должен им достаться!
Схватившись за голову, Даниил выпал из реальности на пару мгновений. Вокруг бушует битва. Люди. Как так? Несколько, буквально несколько секунд назад всего этого не было! Не было! Не было! Как жарко. Словно в печи. Нет. В костре, прямо в огне. Голодном чёрном пламени. Нервно прошерстил волосы на голове. Поднял глаза к небу... Но не увидел его. Руки опали безвольными плетями. Не сосчитать. Слишком много. Слишком быстро. Слишком высоко. Тьма крылатых существ, затмевающих собой лазурь и... И желающих моей смерти. Нет, хуже. И это... Это невозможно победить. Ни шанса. Снова. Только в этот раз - гораздо хуже... Нет. Лучше. Здесь нет Айлеро. Здесь нет людей, которые были бы мне дороги. Зачем тогда вообще пытаться? Все равно придется умирать. Рано или поздно. Только бы забрать с собой пару уродов. За Ледянику. Заметив что-то странное, разрезающее все на своем пути, вспомнил. Сорвался с места, чтобы влететь в Дениса плечом... Он - ускоренный, и сам может о себе позаботиться, но вдруг... не заметил? Почему я сначала делаю, а потом думаю?! Он - военный, у него всё под контролем! И, возможно, я снова все испортил. Герой, б***ь... Набат в голове - нужно раздобыть оружие. Но... Но то, что мне действительно нужно, в этом мире не котируется. Неужели, никто не использует щитов?! Тогда - более-менее целый полуторник. Двумя - не смогу точно. Одним... На их скорости, без щита? Абсурд. Это не выход. Первый же пегас очевидно покажет мне, чьи в лесу шишки. И их долбанные крылья... Крылья. Они летают. Больная идея, но... Тварь я дрожащая, или бомба с тупостью за детонатор?! Крылья. Крылья. Крылья. Сосредоточиться на крыльях. На каждой паре. И - вниз. Вниз! Вниз! Так, чтобы их любимый воздух вырвал чёртовы крылья с мясом! "Столкновение абсолютно упругих тел"
От столкновения они оба разлетелись в противоположные стороны. Даниил нырнул к мечам под ногами, схватил один из них и моментально рубанул себя по сонной артерии через ключицу и шею. Видимо, он тоже решил "им не доставаться". Всё вокруг обдало фонтаном кровищи, как из брандспойта. Но Денису некогда было это созерцать. Бой и не думал кончаться. Кто-то отбил удар летящей струны - какой-то рядовой в белом доспехе с цифрами "XXX" на груди, под которыми - два коротких слова и сложный герб. Он схлестнулся сразу с четырьмя пегасскими десантниками, окружив Даниила, Дениса и ещё пару человек просто непроницаемой стеной из двух клинков, которыми он действовал так, что четвёрка атакующих больше мешала друг другу нежели слаженно атаковала. Он фехтовал как шахматист, точно и аккуратно подводя противника под свой удар и убивая, убивая, убивая, так что островок, на котором находились иномирцы и ещё пара декурий, уже был окружён торчащими из магмы крыльями пегасов. Имперский десант на островке быстро разобрался, что к чему; десантники стали внимательнее наблюдать за фехтовальщиком и быстро добивать тех, от кого он успел отмахнуться, но ещё не успел прикончить. Таким образом, весь бой вокруг как-то сам собой разделился на несколько очагов битвы, и тот, где находились Даниил с Денисом, стал одним из самых тяжело атакуемых.
- Ух, дела давно минувших дней, приданье старины глубокой, - забористо брякнул один из имперцев в чёрной форме и доспехе. Судя по маркировкам - "XVI Артём Баран", родовое имя которого подтверждал герб, где таран с бараньей головой вылетал из расколотой на две части скалы. - Вот уж не думал, что побываю тут ещё раз, но хочешь что-то сделать правильно - делай это сам. Будет криволапо, но хоть винить будет некого. Ладно, не суть. Ты там что-то тёр про мегаценный артефакт, вроде ядерной бомбы для макаки с гранатой. Так вот, дружище, что я тебе скажу. Мегаценный артефакт, не способный себя защитить, - это бесхозный мегаценный артефакт: валяется - бери не хочу. Поэтому, можешь потерять свой организм, но с оружием не расставайся никогда! - в руках Дениса появились его мечи, на голове - шлем, а сам Артём приготовился прикрывать иномирца, пока тот будет готов к бою. - Ну и если что, я только мимокрокодил, по своим делам. По всем вопросам типа "какого хрена ты тут делаешь" - не ко мне. Зы, добро пожаловать в Тридцатку в лучшие её мгновения...
Дэн грохнулся оземь, на плавящийся гранит, но отлёживаться не стал и резко вскочил на ноги. Адреналин в крови снова бурлил, реакции будто бы сами собой ускорились. Казалось даже, он реагирует на смену событий чуть быстрее своего максимума в ускоренном режиме. Шок от того, что с собой сотворил Даниил, был отчего-то притуплен. Но этот поступок можно было оценить по достоинству - иномирец в этой схватке принял сторону Империи, просто решив самоустраниться. И вот вопрос, удалось это ему или нет. Декурион шагнул к нему, чтобы проверить. Вытащить бы его теперь. Но парень был реально опасен, если мог творить такую фигню в ошейнике. Первого! Класса!.. Вихрем завертелось вокруг них сражение. Денис по достоинству оценил, на что способен один-единственный имперский рядовой из XXX-го легиона - кажется, он превосходил всех сражавшихся на поле боя, и своих, и чужих. Ему до такого ещё учиться и учиться. Было бы время, он бы просто постоял и посмотрел, восхищённо приоткрыв рот, на то, как один солдат-рядовой сдерживает целое стадо крылатых непарнокопытных, но некогда было любоваться. Дэн как-то даже в свете происходящего не особо удивился появлению, кажется, ещё одного иномирца. Имя "Артём" как бы намекало, а ещё его первая фраза, знакомая по Земле. - А он? - коротко, без лишних слов, спросил декурион у Барана (интересно, это иномирец с родом-фамилией прикололся или реально в Лиэне есть такой род?), кивнув на Даниила. Мечи он крепко сжал в руках и уже высматривал первого противника, к которому удобно будет подступиться. - И да, спасибо за совет. «В следующий раз - жениться буду, пойду в брачное ложе при мечах...» - мрачно подумал Денис. Опыт - сын ошибок трудных...
Даниил был бело-красным: красным - понятно - из-за заплескавшей всё кровищи, а белым - как раз из-за того, что эта кровища была теперь снаружи Даниила, а не внутри. Похоже, что он был если не мёртв, то уже очень близок к этому - ускорение работало на всё, в том числе, и на скорость кровопотери.
Взглянув в сторону Даниила и на мгновение задумавшись, Артём отрезал: - Забей, о нём перетрём чуток позже, не тут. Сейчас, мне тут надо дело сделать - и двинем. ...Так, Бараном зовёт меня ОН, - Артём кивком указал на бешенного рядового, - а ты лучше зови меня Артём, ага? ..."Брачное ложе" говоришь? Сгодится, туда и пойдём.
Всё кончилось так же внезапно, как и началось. Денис лежал в снегу. Рядом был Артём, а больше - никого. Никакого боя, никакой Тридцатки. Вокруг поднимались горы, смутно белеющие в предутреннем сером небе.
- Так-с, вот смотри. Тот горький катаклизм, что мы только что пронаблюдали, начался с такого же иномирца, как все иномирцы, и его вопроса самому себе: «Маг я или не маг?». Ну и дальше это удивительное тело решило снять с себя ошейник-блокатор и на территории буквально вчера захваченного тылового центра Аниму поискать меня. Уж не знаю, за каким чёртом я ему потребовался. Это во Вторую анимскую было, если что, для справки, так сказать. Кстати, всем выжившим там - по всей Империи наливают нахаляву. Но, правда, ты тогда этот праздник жизни пропустил, теперь хрен докажешь. Ну вот. А Даниил мне виделся ещё похуже. И более того, я как-то даже подумывал как раз озадачить тебя вопросом: устраивает ли тебя наличие такого вот индивида в Империи, точнее в Лиэне. Но сейчас всё получается сложнее: как бы там ни было, он попытался тебя спасти и планировал перебить пегасов, а значит не всё потеряно, - Артём налил себе и Денису коньяка, плюхнулся в одно из двух плетёных кресел, отпил пару глотков и закусил фронтьерским сыром.
В общем... Даниилу смерть не грозила, по крайней мере сейчас... это Денис понял какой-то шестой чуйкой по тону Артёма, который не Баран. Ну блин, он всё никак не мог привыкнуть, что они здесь читают мысли! Хотя, в отличие от Даниила, его это не особо парило. Повод лишний раз для стеснения, не более того. Поверив в отсутствие немедленной угрозы для жизни парня, стало проще переключиться на бой, не отвлекаясь на истекающего кровью землянина. ...Интересно, почему в глазах темнеет?.. Это была последняя мысль перед тем, как снова всё изменилось. Денис рванулся в снегу и огляделся вокруг бешеным взглядом, видя всё ещё вокруг себя врагов, но их не было. Только белая зимняя картина, чарующие своей белизной горы. Дэн не знал, почему их так любит, но любил с детства преданно и нежно. Прямо-таки идиллия. Два плетёных кресла посреди снега выглядели крайне нелепо, выбиваясь из пейзажа. - Твою мать! - в сердцах ругнулся парень, поднимаясь на ноги и осматривая себя на предмет ранений. Или раны тоже не было? - Я когда-нибудь привыкну к этим скачкам туда-обратно?! Гррр... - уже успокаиваясь, прорычал он и повернулся к собеседнику, выглядевшему как ни в чём не бывало. Он, наверное, уже привык к скачкам и резким сменам обстановки. Ей-богу, в такие моменты хотелось забрать Орилиси и уйти с ней, как обещал, в свой родной мир. Там хотя бы такой хрени нет... Но ведь не получится же. Да и в самом ли деле оно ему надо? Если Артём привык, то и он тоже. Ничего... это только в первое время вызывает злость, потом привыкаешь. Человек - он вообще как таракан, ко всему приспосабливается. - Денис, - пожав плечами, представился декурион, ну а хрен ли. Ясно, что Артём знает его имя, но вежливость никто не отменял. Поглядел хмуро на коньяк, поджал губы. Хотелось выпить залпом, но Дэн сдержался, сел ровно в кресло и, восстанавливая дыхание, сделал пару глотков. Поморщился и зажмурился. Не любил он коньяки, отдавая предпочтение чистой водке или вину. Но сейчас - самое то. - И чего... в смысле, как так получается? Почему одно действие может повлечь за собой такие последствия? Мне для себя знать, чтобы не натворить глупостей... А Даниил... он псих, да... для Лиэна реально опасный, - Денис не смотрел на собеседника, а куда-то в снег. Он кивнул, соглашаясь со словами Артёма. - Но добро ещё в нём есть. Может, если ему объяснить, что здесь делать опасно, он не будет этого делать.
- А, ну да, чёрт, я тоже не привычный, на самом деле, - отозвался Артём. - Но надо же когда-то начинать, почему бы не сейчас. Так, что-то меня понесло, надо спокойнее и сначала. Ты ранен, давай с этого и начнём: я займусь анимской начинкой и всякой артефактной дрянью, а ты латай себя сам. А с формой и доспехом - потом найдёшь артефактника и тебе помогут. Ну так, чтобы было чем заняться на досуге, это познавательно. Помимо кресел появился ещё небольшой круглый столик с закусками и, на всякий случай, с бутылкой водки. - Скачки на самом деле штука редкая, так что не парься. Но так бывает. Извини, но там больше делать было нечего, там сейчас эвакуация должна была начаться, а всё самое интересное было до этого, - Артём поднялся, хлопая себя по лбу за забывчивость и протягивая руку для знакомства, - Артём. Извини, я переполошённый несколько и от этого туплю, сильно. ...Действительно, чего это я, как баран, на словах. Давай покажу сначала. А то будет как вон у Даниила: один придурок написал (причём не знаю даже, сам видел или ему тоже кто-то напел), малолетка-священница прочла, поняв как смогла, в три слова пересказала Даниилу - и тот решил, что он такой же и типа будет свободным, как сам Венгард Олень. Кстати, да, там в СевТылЦентре именно он и был. Но это я сейчас и покажу. Только от себя добавлю (по адресу Даниила всё), что свобода - это не когда ты от всего, что тебя может волновать и может стать тебе небезразлично, бежишь. Это не свобода, это какой-то магнит однополярный в комнате со стенами той же полярности: никакого выбора, только отталкиваешься и всё. Свобода - это делать то, что тебе хочется и когда хочется, а не бежать от этого. Ну да ничего. Он, конечно, псих и опасен, и если даже что-то поймёт - всё равно не перестанет быть психом. Но это отложенная проблема, пока он в ошейнике. Ну и ты, например, всегда можешь эту проблему зарешать. Но я об этом уже говорил немного. Так вот, вместо тысячи слов поехали в весёлые картинки. А если что не ясно будет - спрашивай, я постараюсь пояснить. - 5 -— Мне бы... поесть... — после мгновений раздумий выдавил великий, но ни шиша не умеющий маг. — А там посмотрим... - Поесть? - изумлённо переспросила леснокрайка, - Ты голодный, что ли? Было ясно, что голодный человек для неё - что-то примерно из того же ряда, что и летающий крокодил. - Идём-ка... - она перемахнула через заборчик, крепко взяла Стаса за руку и отправилась с ним куда-то вглубь посёлка. Так и не представившись. - Сейчас поешь. Придём к шаману, она решит, чем тебя кормить. Голодный парень - что за чудо?! Голодный! Здоровый, молодой - и голодный! "Я её сейчас загрызу", решил Стас, послушно следуя за девушкой. Слова аборигенки больно били по самолюбию иномирца. "Чем меня кормить... я ей редкий породистый зверёк, что ли?" — Я всё е... — начал было парень с праведным негодованием, но осёкся, вовремя сообразив, что местная еда может попросту не подходить для приезжих. В своё время он также обжёгся на мексиканской кухне, полагая, что любит всё острое... Пусть уж лучше шаман разбирается. — Я не привык к выживанию в дикой природе, — всё же счёл нужным пояснить иномирец, обиженный таким искренним непониманием леснокрайки.
- Не привык. А как ты попал-то в дикую природу? Ты же из Леса вышел. Ты что там - не ел всё это время? Девушка осторожно повела Стаса вниз, в кромешную темноту. Вдруг она произнесла что-то на совсем другом языке, гортанно и немного нараспев. И другой женский голос, совсем рядом, в метре от Стаса, негромко отозвался: - Иохо-Лаи. Только растения.
Услышав вердикт, Стас сначала вздрогнул, а потом обиделся. Почему только растения? За что? Ему нельзя есть мясо? А он бы сейчас не отказался от хорошего бифштекса... Почему-то даже непонятное "Иохо-Лаи" казалось чем-то оскорбительным, вроде немецкого "untermensch". "Убавь мнительности, дорогуша. Может, она просто поздоровалась". - 6 -Ган-Кор говорил о чём-то с Лайсанэс. Эрайна была там же, подпрыгивая от нетерпения. И хотя по лицу Лайсанэс ничего нельзя было прочесть, кроме внимательного уважения к Мастеру, на лице Эрайны всё было написано самым понятным и очевидным образом: девочка готова была придушить солейку, но всё ещё не теряла надежды. В чуть вскинутых бровях, в самую малость рассеянном чёрном взгляде Лайсанэс, в едва заметном прищуре её миндалевидных глаз опытный человек, хорошо знакомый с семейством Лотосов, уловил бы глубокое презрительное удивление тем, что некий чужеземец-единорог - пусть и Мастер, и представитель Дарлиэна в Лингу, а теперь и в Империи, - даёт ей, Лайсанэс Ворон, какие-то рекомендации по поводу будущего воспитанницы. Но для того, чтобы уловить это, нужно было действительно очень хорошо знать и Лайсанэс, и Лотосов, и благородных солейцев. Лайсанэс холодно улыбнулась. Мастер, однако, не мог видеть её улыбку и продолжал разговор, так что солейке пришлось проговорить ему что-то, после чего он поклонился на прощание, и Лайсанэс, взяв Эрайну за руку, двинулась прочь от него. Девочка, впрочем, сдаваться явно не собиралась.
- Я хочу, хочу заниматься с ними! Почему мне нельзя? - дёргая Лайсанэс за юбку, не унималась Эрайна. - Госпожа Эрайна, с этим мастером Вы заниматься не будете, - терпеливо внушала солейка, в эту минуту мысленно, наверное, проклиная всё на свете за то, что ей довелось стать воспитательницей древлянки. - Но я хочу заниматься! И он сказал... - Я слышала. Надеюсь, и Вы меня слышали. Давайте больше не будем об этом. Мы найдём Вам преподавательницу по фехтованию. - Женщины дерутся хуже!! - В таком случае, Вам тем более не следует пополнять ряды этих дурно дерущихся женщин, - отрезала Лайсанэс. Эрайна прикусила язык. Солейка продолжала: - В жизни следует делать то, госпожа Эрайна, что удаётся Вам лучше, чем всем остальным. Именно это сделает Вас уникальной и единственной. А бездумное повторение за другими того, в чём Вы никогда с ними не сравнитесь, - впустую потерянное время Вашей жизни.
Тайра, ещё раз обняв Эрра и условившись, что они встретятся чуть позже, поспешила за Лайсанэс. Памятуя о том, что Эрайна находится здесь же и при ней ни к каким уговорам приступать не следует, а также чтобы сходу не раздражать, она, поравнявшись, просто поинтересовалась: — Вижу, вы тоже познакомились с господином Ган-Кором. И как он вам?
Лайсанэс отправила Эрайну к остальным детям и вздохнула, собираясь с мыслями. - Возмутительно самоуверенный, - констатировала она, когда девочка уже не могла слышать их с Тайрой. - Впервые встречаю адафэрни, настолько не уважающего обычаи и традиции союзника. Удивительно, как ему удалось добиться этого трёхстороннего союза, особенно если он и в Лингу вёл себя подобным образом. А у Вас какие впечатления, госпожа Тайра?
|
76 |
|
|
|
- Федя, дичь! - Дичь! (К/ф "Бриллиантовая рука")Дичь 1Теперь Фил представил себя куском ткани, а также представил себе, как его истинный облик забывается, оставляя в памяти только дорогой и красивый вид. Проделав всё это, Фил собирался выжидать, не совершится ли обратное превращение. - Ну, это меня не удивляет, голубчик, - отозвался Мит, выслушав армейские "байки", - Я вашего брата иномирца накушался. Он покосился на яркий, пёстрый коврик перед камином, который очень дисгармонировал со всей остальной обстановкой кабинета - такое изделие гораздо проще было бы увидеть в какой-нибудь цыганской кибитке. Дичь 2Элле стало невыносимо уныло. Взяв стакан в руку, она на стуле подъехала к ближайшему столику и, даже не замечая кто там сидит, бесцеремонно сообщила, причём довольно-таки громко: - А я умею превращать воду в лёд. А вы знаете, что если воду сделать льдом, а потом растопить обратно, то там все микробы дохнут?
За столом мирно общались две солидные женщины. Одна из них была в чём-то вроде шали канареечного цвета, увешана безделушками, словно новогодняя ёлка. Другая - попроще, в скромном тёмном платье под горлышко, с тонким голубоватым шарфом, сброшенным в данный момент на локти. Они аккуратно ели салатики и негромко беседовали, когда Элла прервала их разговор. Та, что была в тёмном, оторопела настолько, что даже ничего не смогла произнести в ответ. Другая же оказалась более бойкой. - Ненормальная, что ли? - поинтересовалась она у Эллы и, видимо, не дожидаясь ответа на свой риторический вопрос, призывно вскинула голову. - Garcon!
- Нет, я нормальная, о госпожа! - Элла широко улыбнулась, будто эта улыбка служила доказательством её вменяемости и со звоном поставила стакан на стол. - Вот по Вам сейчас куча всяких микробов бегает, знаете? А ещё они размножаются у Вас во рту! И чистить зубы надо два раза в день. Хотя это тоже не помогает: эти мелкие твари всюду! И по Вам бегают! - она сделала страшное лицо и посмотрела на вторую даму.
Та невольно отшатнулась. Подошёл официант. - Garcon, обеспечьте нам нормальный ужин! - возмутилась обвешенная бижутерией дама. - Что за бардак у вас здесь творится! Мужчина аккуратно, но сильно взял Эллу за локоть. - Сударыня, прошу... - с вежливой настойчивостью проговорил он, - Мы приносим вам свои извинения, - это уже по адресу потревоженных женщин. Он потянул девушку к выходу.
- Размножение микробов вам всё равно не остановить! - воскликнула Элла и успела поклониться обеим дамам на прощание. - Будьте здоровы, госпожи! И Вы не хворайте, официант. Она покорно позволила довести себя до выхода. Потом громко вздохнула и, став снова вполне незаметной уставилась себе на ноги. - А также, - перебил один из солдат. - Мы вынуждены применить к Вам специальные меры безопасности. В его руках появилась тоненькая серебристая цепочка необычного плетения, напоминающая металлический шнурок. - Надевайте, - военный протянул цепочку Элле.
- Вы серьёзно это?!! – воскликнула Элла, возмущению которой не было придела. – Из-за такой... ерунды??? Она оглянулась по сторонам, в поисках хоть какой-нибудь поддержки, и, не найдя её, залилась дикой яростью. Меры предосторожности? Эта цепочка, должно быть, и есть тот ошейник, блокирующий магию, про который говорила Лойнис когда-то. Да на каком основании они это всё делают? Элла с силой ударила по руке, держащей этот страшный предмет, который она ни за что, никогда добровольно не наденет. Комната поплыла у неё перед глазами, люди слились в какие-то цветные пятна, в ушах что-то звенело – настолько Элла сейчас не контролировала себя. Она отшатнулась к выходу, не имея ни малейшей мысли, как быть в такой ситуации. Голова будто опустела разом. «Что же делать, что?» Элла смогла лишь зажмуриться и мысленно умолять о хоть какой-либо помощи. Если есть хоть какая-то справедливость в этом мире – пусть она поможет ей избежать ужасной участи! Пусть случится внезапный пожар, наводнение, пусть она станет невидимкой, чтобы её никто не смог найти, пусть она окажется в безопасном месте, пусть внезапно все передумают о своём решении, пусть, пусть... Кровь так стучала в висках, что она уже перестала что-либо понимать. Дичь 3Находиться здесь, рядом с людьми, что любили и ценили его, было кощунством. Дико глянув на станичников, попыталась что-то сказалась, но затем как-то ссутулилась, втянула голову и быстро, почти бегом лихорадочно поспешила куда-то в сторону. Не разбирая дороги, практически не видя ничего перед собой. Желая оказаться лишь подальше от всех. От людей. От этой тихой, но от того лишь более тяжёлой неприязни окружающих. От всего происходящего. Сбежать, забиться куда-нибудь в угол подальше от всех, забыться, сжаться в уголке. Мысли путались. Было понимание невозможности быть и жить среди этих людей, смотреть им в глаза. Был образ лежащего перед глазами мёртвого Дарва. Был страх того, что люди - окружающие люди - могут также пострадать из-за неё, если посмеют довериться ей, хорошо отнестись. Она не ожидала от них иной реакции, чем есть. Она и сама себя не могла оправдать. Подальше, куда-нибудь подальше от всех, где до неё никому никакого дело и не надо будет бояться смотреть людям в глаза. Она брела и брела куда-то... пока не почувствовала, что параллельно с окружающей действительностью существует что-то ещё. Это было похоже на ощущение просыпающегося человека - когда ты ещё весь во сне, но уже начинаешь догадываться, что это сон, и на самом деле всё, что вокруг, - всего лишь мираж. Ольга уже какое-то время шагала по необъятному залу, сужающийся кверху потолок которого терялся в полумраке на головокружительной высоте. Зал освещался целой стеной, где мерцали многочисленные разноцветные крохотные огоньки, окрашивающие всё помещение то в оранжево-розовую, то в зеленовато-голубую, то в лилово-карминовую гамму. Пол в зале, выложенный цветными стёклышками, красиво отражал постепенно сменяющееся освещение. В воздухе витал запах корицы, карамели, ванили и ещё чего-то невообразимо пряно-вкусного, казалось, знакомого и любимого с детства. За мерцающей стеной плыла едва слышная, сладко-зовущая нежная музыка. При этом обстановка вокруг была более чем аскетичной. Кое-где по залу стояли узкие стулья с высокими спинками, в которых по бокам были сделаны полукруглые вырезы. Ольга прекрасно знала, для чего эти вырезы. У неё и самой за плечами имелась дополнительная пара конечностей - большие, в данный момент плотно сложенные крылья. Изредка мимо - не обращая на Ольгу внимания или коротко кивая ей на ходу как привычному сослуживцу - проходил какой-нибудь военный в доспехе, словно обливающем всё его тело, включая крылья, и отражающем чудесное свечение мерцающей стены.
Они проходят мимо, кивают ей. Будто знают её. Но она же не может их знать. Или знает? Если это вновь мираж или воспоминания, то она должна слышать мысли пегаса. Ту, в ком она находится. Она прислушалась к себе, пытаясь уловить чужое присутствие. Затем попыталась приподнять руки перед собой, посмотреть на них и сжать-разжать кулаки. Найти неправильность, найти подтверждение того, что это не реальность. Ну, как она могла угодить в пегаса!? А где она сама тогда, что с ней самой? Или это иллюзия? Или её защиту взломали? Но это слишком странно, слишком странно для навеваемой иллюзии, неестественно. Она лихорадочно оглядывалась, выцепляя взглядом то одну, то другую деталь, пытаясь что-то вспомнить, понять. И внутренне сжимаясь от страха из-за того, что это всё же каким-то невероятным образом реальность. И что если её обнаружат, поймут, кто она...
А сонная реальность всё больше стряхивалась. Охватывало облегчение оттого, что весь этот кошмар с Дарвом, с селянами, с изгнанием из армии - оказался действительно просто ничего не значащим кошмарным сновидением. Да... сколько она не спала?.. Она вернулась с задания, и теперь - как и всегда - какое-то время придётся опять привыкать к тому, что вокруг всё спокойно, что не надо постоянно мучительно опасаться каждого сциентиста, от всей души надеясь, что спецы-маскировщики знают своё дело, и напрягая все свои знания и возможности для упрятывания этой надежды поглубже. "Обливающий" пальцы доспех послушно "стёк" к локтевым сгибам. В покрытых короткой, мягкой и нежной светло-золотистой шёрсткой руках, на которых не было и в помине этих уродских, хищных ногтей, оставалась ещё полусонная слабость; кулаки сжимались неохотно и получались пока какими-то вялыми. Но при мысли о пегасе в кабинете Мита она почувствовала, как от глухой ненависти встала дыбом шерсть на затылке и вдоль хребта. Ничего, ничего. Он жив - а это главное. И когда-нибудь они обязательно вытащат своего брата из этого Gearu-circle! Не сметь! Не сметь забывать! — взвыла она в глубине сознания. То - реальность. То - реальность! Как бы много ни наворотила, как бы хреново ни было... Не сметь. От этого. Открещиваться. Её жизнь - это больше, чем жизнь в Лиэне. Это не могло присниться. Нельзя идти по простому, по лёгкому пути. Ольга, мать твою, Ольга, ты не можешь быть пегасом. Вспомни, что они творили, вспомни их отношение. Ты ими хочешь быть? Глядя на свою руку она не понимала. Что происходит, как такое может быть. Назад! Не сметь! Нельзя! Ты человек, Ольга! Ты че-ло-век! Человек, а не пегас засланный! Она пыталась уцепиться за эту мысль. Поднять свои воспоминания, свои чувства. Сделать их живыми и объёмными. Желая чтобы всего этого не было, чтобы она вновь была человеком. Человеком, самым настоящим человеком. Зажмурилась, тряхнула головой, желая очнуться от всего это, прекратить, вернуть всё обратно, как было. Это какой-то бред, внушение. Что угодно. Но она не должна быть пегасом. Не сметь забывать! Не сметь забывать и отрекаться от того, что ты есть! Дичь 4Если ты не можешь скрыть мысли, становишься абсолютно безоружным. Любой твой ход предвидится, каждое действие - читается, как слово, написанное на лбу. Кажется, лишь одна вещь удержала этот мир от абсолютной диктатуры менталистов - другие расы. Существа, видимо, столь опасные, что сейчас выгодно оставить людям (он ненавидяще скользнул взглядом по татуировке на груди Айлеро) относительную свободу воли. Или даже, быть может... Все эти аниму и остальные пытаются помочь? Освободить? Как же я мало знаю... Пусть, пока я могу лишь смотреть. Лишь? Яростно скрежетнули зубы, являя жгучий оскал. Глаза потемнели. Теперь для меня это - лишь?! Ужас, который большинство существ этого мира считает нормальным и естественным?! Невозможность скрыться даже в своих чертогах разума, полная беспомощность перед законом джунглей - кто сильнее, тот и прав, посему может делать с другими что хочет?.. Я не хочу для неё такого. Мысленно, зачерпнул жидкого огня из кипящего котла ярости. Зубодробительной, превращающей людей в диких зверей. - Ты думаешь, я её просто так убить хотел?.. И сейчас хочу. Один удар колюще-режущим - и нет проблемы. Нет противоречий. Мысли и память. Отдайте свои мысли и память. Жадное щупальце загудело, завозилось, сканируя пространство. Где девушка? Где Излучина? Как туда добраться? А взамен - получите боль. Переживите свои сокровенные страхи. Окунитесь в омут худшего, что в вас есть. Поймите, наконец, что чувствую Я каждый чёртов день! Дыхание выровнялось, рука продолжила свой путь к шее. Не поверю, что всё так просто: учитывая, что я - бомба, спусковой механизм должен быть довольно надёжно замурован. Ощупал, надеясь найти там непрошенный аксессуар. Впрочем, неудивительно если хрен я его так просто найду. И, тем более - сниму. Заковали, как собаку... Только цепи нет. Физической.
|
77 |
|
|
|
- 1 -Лейла внимательно выслушала ответ Ардана и задумалась буквально на несколько секунд, а затем печально покачала головой. - Я не вижу смысла испытывать те же самые чувства точь-в-точь, что когда-то. Я уже давно не тот человек, что была вчера, или позавчера, а тем более год и более назад. Зачем бежать за неуловимым? И действительно ли это то, что Вы ищете? - усомнилась она. Было настолько тепло, комфортно и спокойно, что вновь ощутить землю под ногами она не спешила. Лейла, к счастью или к сожалению, не была человеком, что без разбору бросалась помогать всем подряд. Тем более, что девушка вообще могла бы предложить мужчине, она пока не поняла. - Неа, совсем не страшно, - ответила она. - Но я бы всё же вернулась. Вы вроде бы кого-то ждали? Собираетесь куда-то перемещаться в ближайшее время? Я бы с вами добралась до ближайшего города, деревни или что тут вообще существует. Что бы она делала, если бы могла заняться, чем угодно? Хмммм... Да ничего бы в своей жизни не стала менять. Она и в своей старой жизни вполне успешно находила и новые увлечения, и новых друзей, и новые впечатления. Наверное, бы просто продолжала в том же духе. - У Вас карта есть? - поинтересовалась она.
Ардан снова устроился у костра, подобрав свою флягу с коньяком. - Вы всю жизнь жили в городе, - задумчиво проговорил он, - и хотите опять вернуться в город. Ваша жизнь была как-то устроена - и Вы не хотите ничего менять. А при этом уверяете меня, что не видите смысла испытывать те же самые чувства и эмоции. Он рассмеялся. - Не знаю, может быть, Вы и правы... я давно не задумывался над тем, что для меня - счастье. Один человек научил меня не задумываться над этим. Может быть, поэтому я не смог сразу точно ответить на Ваш вопрос. А что для Вас счастье, Лейла? - Я ни в чём Вас не уверяю. У каждого своё виденье мира. Лично я не вижу смысла что-то менять насильно. Ведь всё меняется само по себе. Может быть, так понятнее, - пояснила Лейла. Она несколько секунд молчала, стараясь подобрать слова. Не так просто объяснить свою логику мышления незнакомому человеку. - Ну, к примеру, читаете Вы книгу в 10 лет, затем в 20, потом в 30. Каждый раз текст будет тот же. А восприниматься будет по-разному. Что-то менялось в книге? Нет. А читатель изменился, - попробовала она снова, затем рассмеялась и вновь умолкла. - Не берите в голову. У каждого своё. Вопрос мужчины насчёт лично её счастья получил ответ чуть ли ни сразу же. Да, так получилось, что она сама им недавно задавалась. - Для меня всё просто: нужна лишь гармония с самой собой. А всё остальное не так важно, - процитировала она свои же слова себе когда-то. Девушка внимательно вглядывалась в пляшущие язычки пламени. Каждый раз, давая волю воображению, она видела отражение своего текущего настроения. То фигуры радостно праздновали одним им ведомый праздник, то дрожали от страха, то выли от тоски и печали. В некотором смысле и с книгами была та же история, и с пониманием людей, и список можно было бы продолжить. - Так это, какие у Вас планы? Быть может, моё внезапное появление как-то помешало Вам? Не хотелось бы быть обузой. Так что если что, не молчите. Я ценитель искренности, - призналась она. Лейла продолжила рассматривать огоньки, оценивая своё нынешнее состояние. Любопытство? Жажда научиться чему-то новому? Может, параллельно узнать больше и о себе. - А я и не хочу менять насильно. Я же сказал, что надеюсь. Насильно менять я пробовал. Не вышло. Он запустил пальцы в волосы, задумчиво вороша пепельно-русые, выцветшие под солнцем пряди. - Да... книга будет восприниматься по-разному... Но чувство счастья, Лейла... оно всегда будет чувством счастья! И не важно, что именно вызвало это чувство! Вы его узнаете и не ошибётесь! И через десять лет, и через двадцать и через сто. Ардан тоже рассмеялся вслед за девушкой. - Гармония с самим собой... Мужчина прижал пальцы к лицу, опершись локтями на колени и непроизвольно сильно вжимая ладони в кожу. Потом судорожно сглотнул, скрипнув зубами и чувствуя, как к затылку подкатывает тяжёлая волна. Он шумно выдохнул, резко поднялся, прошёлся туда-сюда и, зачерпнув снега, с силой растёр по лицу, оставляя тоненькие, едва заметные царапины. - Да, гармония с собой - это очень хорошо. Ничего никому не делаешь, всем на тебя наплевать, ты никому не нужен, ты только паришь на недосягаемой высоте и гармонируешь с собой, гирид меня подери!! - гаркнул он и шарахнул кулаком в скалу. А потом повернулся к Лейле, бешенным взглядом глядя на свою неожиданную визитёршу: - Да-да, Вы правы, это оч-чень хорошо! Ценитель искренности? Прекрасно! Вы приживётесь здесь! Здесь если и есть неискренность - то только от вас вот! От иномирцев! Вы тащите её сюда с собой, хрен знает зачем. По привычке... По привычке!! Он бросился в снег на колени перед Лейлой и горячо зашептал, заглянув девушке в лицо снизу вверх: - Ну и как Вам моя искренность? Нравится? Хорошо себя чувствуете? Ешьте! Наслаждайтесь! Вы все там - ценители искренности! Вы хотите, чтобы мы были с вами искренни!! Как она тогда сказала?.. "Иначе я не смогу тебе доверять"... как-то так, да... Мы должны быть искренними... А вы нам - ничего не должны! Ничего! Какое Вам дело до моего счастья?! Ну, какое?! Вы не хотите - помочь, Вы хотите жить в гармонии с собой! Тогда ка-ко-е Вам дело до мо-е-го счастья??! Ардан снова вскочил на ноги, по-прежнему двигаясь легко, как пантера. - Планы... А, ну да. Вам надо в город. Карта... Карта есть. В руках у него из ниоткуда возник плотный, широкий лист, который он вручил Лейле. - 2 -- Да я не... - начал было оправдываться Денис, но не договорил. Глупости он несёт, Артём прав. Не было бы его здесь, если бы он не хотел во всём разобраться. Так что он просто пожал плечами и кивнул, а затем повернулся навстречу... Венгарду. Артём его Учителем назвал, ему ведь не послышалось? Хм... интересно... Каждый раз, как он его видел, бывший император представал перед ним в другом обличии. Вот и сейчас он снова изменился. Нет, поменялось не лицо, не фигура. Менялась только одежда, но, господи, как же сильно она влияла на цельный образ этого человека. Каждый раз он ощущался по-разному. Было кое-что общее у всех этих раз - его сила. Она чувствовалась на расстоянии. Денис не знал, как следует приветствовать Венгарда, и решил брать пример с Артёма. Он так и остался стоять перед креслом, несколько напряжённо глядя на Седого. Смело глядя, не отводя взгляд. - Здравствуйте, - негромко сказал он, не став ничего добавлять. - Что ты хочешь мне показать? - повернулся он к алату. - Нет, не так. Просто покажи. ... - Я вот что хочу сказать, - проговорил Артём, закончив демонстрацию. - Ты, конечно, можешь наплевать на это всё и, так сказать, выбрать для себя тихую и спокойную жизнь. Но пока ты не можешь себя защитить, ты - вещь, которая не может даже сама себе хозяина выбрать. Денис мысленно согласился с предположением Артёма про Даниила и невольно поёжился. Не нравились ему все эти игры бывшего императора с иномирцами. Он с ними, как с котятами. И когда ты один из этих котят, хорошего мало. Только и остаётся, что точить когти да острить клыки, чтобы из котёнка вырасти в большого зверя, способного за себя постоять. Только вот станешь ты тигром, да? А мышей всё равно больше. Что там говорит теория эволюции, будь она неладна? Сильные вытесняют слабых? Тигры ныне на Земле вымирающий вид, а мышей повсюду расплодилось - выходит, мыши сильнее тигров. И тогда встаёт вопрос, на хрена оно мне надо - становиться тигром? Я не хочу вымирать... Только его, блин, никто не спрашивает. Всё уже за него решили. Супероружие. Это так бесит... - Я это понимаю, - хмуро ответил парень на последние слова Артёма. Настроение было каким-то убийственно-мрачным. Он старался не поддаваться ярости, но чувствовал, что практически вскипает от гнева на тех, кто позволяет себе распоряжаться его судьбой и его жизнью. Лиэн далеко не такой прекрасный, каким Дэн его считал. Но хорошего в нём всё же слишком много - достаточно, чтобы не возненавидеть. - Спасибо за картинки, Артём, - тон его был немного холоден. Или жёсток. Не по причине резкой перемены отношения к собеседнику. Скорее, парню сейчас просто приходилось сдерживать свой гнев, накопилось слишком много впечатлений за один грёбаный день, и большей частью негативных. - Помню, я сам просил объяснить и показать, поэтому без претензий. Но всё же, зачем я здесь?
- А вот это ты сам решай, - Артём улыбался, наблюдая за Денисом. Нет, ему не было смешно, но он надеялся, что таким образом тот и правда будет думать над своим местом в мире и ещё не раз вернётся к показанным эпизодам, чтобы кусочек за кусочком понимать происходящее. Артём смотрел на горы и кружащийся снег, продолжая несколько удивлённо улыбаться, и говорил, почти ни к кому не обращаясь, точнее даже не говорил, а транслировал собственные размышления, как если бы тут была Дун: «Странное дело: вроде, большая часть попаданцев сюда стремится и всячески желает быть, так сказать, независимыми, но при этом больше всего их раздражает, что они всем нужны и всем до них есть дело. Но ведь нужны как раз из-за того самого инструмента, который как раз и может позволить стать, ну, может, не независимым, это вообще странная ботва, но как минимум самому решать, что тут будет и как тут всё будет». - Знаешь, ты можешь перестать быть этим самым оружием, которое всем нужно. Можешь отказаться от своей иномирской составляющей. Если надумаешь, обратись к легату Ундитару Зверобою. Но вообще, знаешь, у меня есть несколько так сказать афоризмов, которые во многом формируют моё мировоззрение, один из них, правда, был на английском, и я его дословно на английском не помню, но суть такова: «На место происшествия первыми прибывают машины скорой помощи и полицейские машины. Если у тебя есть пистолет, то у тебя есть шанс выбрать, кто в какой машине поедет. Если у тебя пистолета нет, то это выбор будет сделан за тебя». В общем, как-то так.
Денис повернулся лицом к тому строению впереди, которое - он теперь точно знал - и есть монастырь Хаш-Эрбина, где живёт сейчас Орилиси. Радости и облегчения от его близости он не испытывал. Какого-то нетерпения, желания встретиться с ней поскорей - тоже. Всё затмевала глухая ярость и оставшийся на душе неприятный осадок. Словно бы его ткнули лицом в дерьмо и велели жрать. Но он не будет этого делать. Пока не вникнет во все (или хоть в какие-то) происходящие здесь процессы, чтобы понимать, что он делает, а не тыкаться, как слепой щенок в поисках мамкиной титьки. - И как же я должен себя защитить? - он повернулся к Венгарду. Странно, но, несмотря на клокотавшую ярость, Денис достаточно спокойно относился к Оленю. Этот гнев по непонятной самому декуриону причине обходил Венгарда стороной. Видимо, злился он на что-то другое. - С самого моего появления в Лиэне ты наблюдал за мной. Спас от Лэдана, пытался втолковать, где я не прав. Сейчас снова спас, и снова, уже на пару с Артёмом, учишь уму-разуму. Значит, я тебе нужен. Зачем?
Бывший император допил одну бутылку и легонько швырнул пустую стекляшку в обрыв. Она мелькнула световым бликом и исчезла, никуда не долетев. Венгард взял из костра вторую. По-видимому, тратить слова на приветствия он считал излишним. - Восстанавливаю вымирающий вид, - коротко ответил он Денису. - Зверобоя можно не беспокоить: кружок "Умелые руки" под бодрым руководством основателя рода Барана вот-вот приведёт иномирцев и лиэнцев к общему знаменателю. Венгард, запрокинув голову, присосался ко второй бутылке, едва ли не ополовинив её в несколько глотков. - 3 -Это и вправду был Венгард? Шмыгнул. Из простого сочувствия? Или у него есть план? Или он просто развлекается? Зачем он вообще обратил внимание на простую сошку, как я? Ведь все это, я уверен, он показал не просто так! Или...
- ...Magic? I-i-i-it's simply presents... and that is all, - несколько растерявшись от такого вопроса, протянула Вао-Стайн. - I'm not... we're not the specialists of the magic theory. Она улыбнулась и снова пожала плечами.
Вот оно как. Они об этом даже толком не задумываются, в том смысле, что глобально. Для них, использовать магию - как дышать, по всей видимости. Тогда интересно... - If you see magic like you say, why do you see this thing so... indifferently? - спросил, указывая на ошейник. - After all, in fact, in front of you - a prisoner... In some context.
- A prisoner? - переспросила Вао-Стайн. Она явно впервые слышала это слово. - What do you mean? The antimagic blockers are rather usual...
- It doesn't matter anymore. Prisoner - a... - отменил человеков, - creature that was... Понял, что какое бы определение не подбирал, под него не попадает до конца. Хмыкнул. Такие дела. И, если подумать - это действительно ради моей же безопасности. - Was locked up on the territory, can not leave it, under constant control and vision... Чем больше говорил, тем сильнее чувствовал, как к горлу снова подкатывает комок. Глаза намокли, грудь слегка задергалась. Чистая, ничем не замутненная детская обида, тихо грызла внутренности, не имея ни конкретной причины и цели. " Резко, словно окатили из ведра, стало легче. Утёр глаза, встал на ноги, встряхнулся. Действительно, что это вообще было? Вдохнул полной грудью. Фу-у-ух. Хорошо-то как. Однако по растерянной улыбке Вао-Стайн парень быстро понял, что его объяснений адафэрни не очень улавливает, несмотря даже на пегасский. Очевидно, она ни разу не сталкивалась с тем явлениями, которые пытался описать Даниил. Руго переспросил у неё что-то, Вао-Стайн попыталась объяснить, но улыбнулась и махнула рукой, снова развернувшись к человеку.
...Их абсолютное непонимание... Как странно. Поёжился - кажется есть вариант, почему они не могут себе этого представить: - And what do you do with criminals? - With criminals? Do you mean wartime criminals? I don't know, I'm not a soldier... - она рассмеялась, разводя руками. Да не-е-ет. Не-е-ет. Просто у них есть другое слово, чтобы не путаться. Или да? Да ну нет. Не может такого быть! Да тут больше половины того, что есть, не может быть, вплоть до магии, меняющей саму суть мироздания! Или... это у них такие приколы над тупым иномирцем? Ха. Ха-ха... - T-this joke i-isn't funny, - пролепетал нервно дрожащим голосом, тем не менее, натянуто улыбнувшись. В болезненном взгляде скользнуло напряжение. - I talked about those who trying to get a goods by taking them with force or deceit!
- But what for??? - изумилась Вао-Стайн. - You can create any thing you need, yourself. M-m... or you talk about some unique artifacts? However... if it is the now-creating artifacts only for their owner, their creator, they will not work for anybody else. If it is the ancient artifact, what for would anybody take it, except the scientists? Вот фор. Вот фор. Вот фор, твою, блин, магию! Встав с места и заложив руки за спину, начал нервно прохаживаться туда-сюда в пределах пары метров. Действительно - ведь единороги существа творения, способные создать что им угодно. В принципе, почему нет? Но и у людей есть маги! И договориться с единорогами о поставках можно. И наступит повсеместное изобилие, и будет у всех счастье, радость и хэппи-энд! - If in this world you can create anything for yourself, why wars take place now? For what nations are fighting? you were born in a better world and made it... Вздохнув, упал на то место, откуда встал. Бред. Бред, бред, бред! Да не может оно быть так! Не может магия столь сильно повлиять на законы биологии, чтобы разумные перестали жрать друг друга! И не может быть, чтобы эти гигантские государства не жрали внутренние дрязги и междоусобицы! Чтобы каждый выполнял свою функцию, честно и без утайки, чтобы не было существ, которым современный порядок не нравится одним своим видом, по тем или иным причинам! Слишком приторно, слишком невероятно!
- Why don't you ask humans about it? - непонимающе улыбнулась адафэрни на вопрос про причины войн. - Such questions would be better discussed in the own language, I think... The wars... were as a result of different views of the world and civilization development, I think... - 4 -- Ребятки, тут такое дело, в общем я из хулиганских побуждений сгонял обратно... Но это не главное. Главное, что до кучи я там встретил Венгарда, и он говорит, что мы сейчас своим действиями имеем перспективу привести к общему знаменателю местных и иномирцев. Вот такие вот пирожки с котятами. - Это - иллюзия, - быстро отреагировала Дун. - Моционистская иллюзия. От Орэн.
Вестник после этого заявления молча повернулся к Дракону за подтверждением, но тут Дун что-то сделала такое, что Дракон шарахнулся от неё в сторону, а саму некромантку схватил сзади, заламывая руки, неизвестно откуда взявшийся здесь Венгард Олень. - Ну что за хрень, ну ё-моё! Артём, конечно понимал, что тут не всегда всё - что-то неощутимое, и что - если очень надо - он и тут многое может... Но должен же кто-то сохранять спокойствие, тем более, что на эту тему он уже один раз переволновался. - Давайте спокойно и не дёргаясь. Ты тут сама можешь убедиться, иллюзия это или нет. Несмотря на начальное спокойствие, Артём заметил, что пока говорил - начал звереть. И встал, уже повторяя не только окружающим, но и самому себе: - Давайте спокойнее и не дёргаясь... Что случилось? Мы же все не очень к пегасам, это вроде не новость... - Артёма слегка трусило от адреналина, а голова неосознано слегка наклонилась, защищая подбородком шею, поэтому смотрел он на всех исподлобья.
Дун - ни много ни мало - хотела грохнуть Дракона. Поскольку от неё-то никакой защиты у Дракона, разумеется, не было.
- Спокойно, - усмехнулся Венгард, когда Дун и его попыталась убить. - Я - тоже иллюзия.
Вестник (видимо, решив, что раз уж тут такой поток иллюзий, то и он может покреативить) выхватил нож из-за голенища и перемахнул некромантке глотку, потому что сова, конечно, совой, но Дракон был Вестнику как-то ближе. И попытка Дун его уничтожить, помноженная на попытку свалить всё на Орэн, привела солейца в бешенство. Артём сел прям где стоял, тяжело глядя на произошедшее и запустив левую руку в бороду. Мысли роились бесформенным потоком мошкары, и как бы ни хотелось от них отмахнуться - их надо было думать. Ни к Вестнику, ни к Венгарду, ни тем более к Дракону и него не было никаких претензий, более того, если бы не Вестник, алат убил бы её сейчас сам, он это прекрасно понимал, хотя никакого облегчения это не приносило. - Тём, идём накатим, - предложил Вестник, вытирая нож об куртку.
Некромантка исчезла.
Венгард оглянулся вокруг в поисках выпивки. - Перевожу с бараньего на человеческий: вся магия будет работать по иномирским правилам. С иномирцами в системе, а не над ней. Нехрен имперские морды баловать сверхсильными иномирцами. - Тут накатим, мне подумать надо, - Артём подкинул водки в костёр. - Спасибо за перевод... Видимо надо заканчивать с упоротым вмешательством через колено. Артём что-то приуныл. С Дун была какая-то хрень, вроде как надо было сворачивать свою деятельность по нахальному выламыванию всего как сам считаешь нужным, иначе слишком перегнёшь. Вместо всего этого стремительно образовывалась пустота: зияющая дыра, требующая заполнения, пока она сама не начала заполняться злобой и отчаянием. - Может, дело вообще не в пегасах, а в каком-нибудь Манру, в общем надо перестать уже полумерами корячиться и нормально и толково проследить всё развитие с момента её появления, планомерно пресекая всякие попытки запудрить сове мозги, а то и самостоятельно подправляя что надо куда надо... - Артём вопросительно посмотрел на Венгарда. - Здравствуйте, господин Олень, - мрачно сообщил Вестник.
Бывший император улёгся на косо поваленном стволе и, согнув одну ногу в колене, а другую свободно спустив с бревна вниз, закинул правую руку за голову.
Вестник тоже раздобыл себе водки, но не горячей, а - наоборот - ледяной.
- Дело не в пегасах, - согласился Венгард, - не в Манру, не в коряках и не в запудренных мозгах. Хотя всё это тоже имеет место, - усмехнулся он.
Артём, похоже, от всего этот охренел окончательно и некоторое время просто втупую втыкал, укладывая в мозгах новую информацию, хотя и отложил в памяти ремарку про пегасов, Манру, коряков и запудренные мозги, причём назначил для всего это весьма высокий приоритет устранения. А вот дальше... дальше был какой-то полный тёмный лес, и даже определение "разброд и шатание" казалось тут слишком каким-то простым и понятным. - Ничерта не понимаю, вот просто вообще не могу даже как-то направление понять, чтобы хоть начать думать в нужную сторону. Если ещё как-то можно было, и то с дичайшими оговорками, допустить, что... Да нет, даже так допускать - и то какой-то идиотизм получится сверх всякой меры. Есть какая-то хреновина, которая определённо понимает больше нашего с тобой тут, - Артём жестами показал, что имеет в виду себя и Вестника. - И получается, она... или он... не суть, весьма качественно пудрили нам мозги. Но кто это мог заранее и так тщательно продумать и понимать?.. По сути мотив на подобное, из тех, кого я знаю, был у этих одноглазых типа Ильденира, чтобы таким макаром всё же осилить убить Венгарда. Ну, Манру туда же. Тогда более-менее ясно... Вообще, всё как-то я не очень удачно выдумываю. Может, тот самый Хаш-Эрбин, он вроде как уже в некоем виде должен бы быть... Чёрт, что-то я себя чувствую машущим руками в поле, пытаясь звёзды разогнать, настолько я нихрена не понимаю. Артём помотал головой, продолжая думать, правда пока своими думами он был как-то совсем не удовлетворён, одно было ясно: - Венгард, спасибо...- Артём снова не нашёлся что ещё к этому можно добавить, всё было или слишком пафосно, или слишком самоуверенно, что очень диссонировало с тем, как сам Артём себя чувствовал. - Когда же я начну уже врубаться хоть во что-то... - 5 -- Н-н-н-нет... - протянула Кили, обходя фигуру по кругу. - То есть да, конечно, но "тупой" он потому, что... не потому, что сделал что-то страшное, а потому, что сел и сидит, и не хочет никуда и даже по сторонам смотреть не хочет. А вот что он при этом сделал?.. Меня, понимаешь ли, как жену иномирца... - Кили коротко поцеловала Арса в плечо, - ...живо интересует этот вопрос. - Хехехе! Скорее всего, делал какие-нибудь глобальные обобщения и совершал всяческую дичь! - ответил Арс. Откуда к нему пришли эти слова? Казалось, будто он их уже говорил кому-то... Они ему нравились. Именно то, чем он и собирался заняться здесь! Да. - И я обязательно этим займусь. Чуть позже. Но ты ещё увидишь, уа-ха-ха-ха! - Арс шутливо-угрожающе расхохотался, пародируя какого-нибудь злодея. - Дааа... Но, Кили. Тебе не кажется, что всё как-то слишком идеально? - Арс решил поделиться своими мыслями. - Я, конечно, дикарь, да, мне подавай дубинку и мамонта за которым поохотиться, - тут парень расхохотался, - но как-то всё слишком красиво, будто картинка, на которую страшно дунуть. Оно настолько идеально, что... Кажется немного слишком механистичным. Будто неживое, понимаешь? Словно какая-то букашка, сохранённая в формалине. Неужели ты этого не чувствуешь? - Ты с дуба рухнул? - саркастически поинтересовалась Кили в ответ на "слишком идеально". - Идеально - не бывает "слишком" или "не слишком". Либо идеально, либо - нет, ага? А если ты хочешь носиться с дубинкой, как дикарь, так вали в Загорье, к варварам, - хохотнула девушка. - А я - нет, не чувствую. Я скажу тебе, что я чувствую. Я чувствую, что вокруг меня - за каждой дверью, за каждым поворотом - куча приключений! Ещё два дня назад мне казалось, что я - умерла! И что жизнь - не для меня. А теперь - меня словно воскресили и выпустили! И теперь я - тут, в самом шикарном городе мира! Я как будто у пекаря в лавке - и мне разрешили есть всё, что хочется! И мне не страшно тут ни на что дунуть! То есть, если на что мне и страшно дунуть - так это на тебя, потому что ты тут... вот как раз ощущаешь себя букашкой и потеряешься, если мы разойдёмся, или влипнешь в какую-нибудь передрягу. Дичь он собрался совершать. Вон, один уже досовершался, - Кили мотнула головой в сторону оставленного позади памятника. - Хехе, ещё как бывает. Ммм... У вас понятия "зловещая долина" просто видимо не существует... - последнюю фразу Арс проговорил уже словно бы размышляя сам с собой. Затем продолжил: - Ну да ладно. А уж приключаться это всё точно не помешает, это точно! А на меня дуть не бойся. Я букашкой себя не чувствую. Даже можно сказать наоборот. Потеряться... Нууу и что. Тем интересней будет. Да и тот иномирец - мы так и не определились, что же эдакое он сделал. Так что, может быть, для большинства он и тупой, но по сути сделал что-то умное. В своих стандартах, само собой! А дичь... Дичь она разная бывает и тоже зависит от мировосприятия того, кто за этой дичью наблюдает. Для одних, эта дичь - самая настоящая дичь. А для других - продуманные, даже необходимые действия. Это... Ммм... Как, например, в моём мире раньше муравьёв использовали. Вот представь себе, раненый человек. У него там раны огромные. И вместо того, чтобы его лечить, на него сажают муравьёв. Не любых правда, а некоторых особенных, но всё же - муравьёв! Дичь? Ан нет! Оказывается, челюсти этих муравьёв способны сомкнуть края раны, и работали своеобразными швами. Но выглядело это, наверное, жутко, мда... И безумно, эт точно. Так что никогда не спеши с суждениями! У каждого есть право на свой собственный взгляд на мир.
Кили во время всей этой тирады оценивающе рассматривала Арсово лицо своими широко открытыми глазёнками-угольками. - Ты наркоман, что ли? - уточнила она, когда Арс договорил. - Если бы он сделал что-то умное - он не сидел бы тут с подписью "тупой иномирец", ага? Если у поступка есть обоснование - он не безумен и не дичь. Понятно, что у варваров принято так, а у нас - эдак. Но всегда ты либо точно знаешь, зачем это делаешь, - и тогда это совсем даже не дичь... либо ни хрена не знаешь и творишь как раз-таки дичь, которую потом даже не можешь объяснить, зачем творил. А тупость - это неумение понять, когда можно творить дичь, а когда - нет. Нет. Нет-нет-нет! Не "неумение", а "нежелание", вот! Так что никаких "для одних", "для других" - тут нету. Если ты сам знаешь, зачем так поступаешь, то и никто это дичью не посчитает. А если тебе будет интереснее потеряться - чýдно! Это мигом! Кили вскинула руку, останавливая кентавра-рикшу. - Давай, приключайся! - со смехом крикнула она, на ходу запрыгивая в арбочку притормозившего около них возницы. - Аххаххахх, да, я наркоман. Опьянён местным воздухом! - весело ответил Арс. - А веду я к тому, что тот, кто ставил этот памятник, мог не знать то самое логическое обоснование этого поступка. А назвать дичью то, что делает другой... Это, на самом деле, типично, - с какой-то лёгкой грустью не согласился с Кили Сеня. - И куда же ты меня собираешься увезти, авантюристка ты этакая? - этот вопрос он обратил к девушке, не забыв её приобнять. - Ой, да всё они знали, конечно! - смеясь, проговорила Кили про создателей памятника. - Ментализм на что? ...У меня денег нет! - это уже относилось к кентавру.
- Для тебя это - не проблема, малышка! - рассмеялся тот, с крайним интересом наблюдая разворачивающуюся сцену.
- Никуда! - Кили с хохотом столкнула Арса с подножки и совсем уже ликующе вскричала вознице: - Погнали! - 6 -- А общаться можем мыслеречью, я вообще-то очень талантливая, ой Брэйн. Вот взяла и освоила вчера новую технику. Не без помощи Лэн-Лэнни, правда, о да! Я думаю, мы положительно друг на друга влияем, уважаемый Ган-Кор. Сосредоточившись, Алёнушка постаралась превратиться в синегривую лошадку: в крепкую такую животинку попыталась превратиться наша дева, в могучую, в статную, в синегривую же! В общем в такую горделивую лошадку попыталась превратиться Алёнкина, которая сумеет защитить своего маленького наездника, случись какая беда. "Ммм, а зачем мы здесь? - попыталась активировать мыслеречь талантливая Алёнка. - Чем мы тут будем заниматься, уважаемый Ган-Кор, и куда вообще идём? У меня тыща вопросов, и мне ужааасно, просто ужасненько хочется узнать ответы на них!"
- Спрашивай. Пока время есть, - отозвался вслух адафэрни. - Мы здесь будем работать. Сейчас мы идём домой. Лэну надо обжиться. "Скажите, пожалуйста, уважаемый Ган-Кор, а можно ли стать таким зверем, чтобы в тебе не узнали человека? Ну в смысле по-настоящему обратиться! Можно ли обмануть кого-нибудь своим превращённым видом? ...Ооо! А мне при Лэн-Лэнни быть? Я могу помочь ему освоиться! Ой, Вэйн. Это могло бы быть моей первой работой. Вчера люди у костров пели такие боевые песни... тум-турум... про то, что умирать нельзя... Про Венгарда. Я... я тоже хочу приносить пользу!"
- Нет, это Лэн поможет тебе освоиться. Стать животным? Можно, но зачем? Ты же пыталась уже, тебе, вроде, не понравилось, - усмехнулся адафэрни. - Ты уже говорила, что хочешь приносить пользу, - напомнил он. - Превратившись в бездумную животину, ты много пользы не принесёшь. Ну, на колбасу, разве что, можно будет прокрутить. Кого ты собралась обманывать?
"...Но как, как, КАК!? - удивленно фыркнула Алёнушка, даже головой своей лошадкиной тряхнув от возмущения. - Э-это же такой шанс, ну быть животным. В моём мире это невозможно! Решительно невозможно и вообще никогдашеньки. А здесь, такие чудеса природы, уважаемый Ган-Кор! Это же... Это же находка для натуралиста, или исследователя, или писателя. Или вообще художника! Возможность стать кем угодно!!! Кошкой, собакой, лошадью или птицей. Ох, Брэээйн, я хочу быть таким исследователем. И написать книгу, и... От этого нельзя отмахиваться вот так просто, Ган-Кор! Драться на мечах? Но ведь гораздо интереснее убийств, попоек, кабаков и прочего-прочего возможность стать муравьем, или пчелой или кем угодно. Это... Это клондайк! Уметь превращаться. И... Это нельзя ложить в долгий ящик. Такие чудеса природы! И в них можно жить, участвовать, познавать. Ох, Брэээйн. Это же... Это же целый мир, а ты можешь в нём жить, узнавать, писать об этом мире и открывать его секреты!" - Шанс? - Ган-Кор расхохотался так, что лошадь под ним испуганно прижала уши. - Шанс превратиться в кобылу и трахаться с жеребцом? Или стать шершнем и перебить пчелиный улей? Или кальмаром и наслаждаться трепыханиями рыбки в щупальцах?
- Что такое "трахаться"? - уточнил Лэн.
- Гимнастика такая, - не моргнув глазом отозвался Ган-Кор. - Это всё, конечно, очень увлекательно, только я уж лучше подерусь на мечах, пошляюсь по кабакам и устрою добрую попойку. Жизнь любого неразумного животного - это цепь убийств и потрахушек. И мне очень жаль тебя и твой мир, Алёнкин, если для вас там такая жизнь - лучше человеческой. - 7 -Остановив свои размышления, парень продолжил прогулку, не отвлекаясь на магию, а просто наслаждаясь звуками, запахами и всем тем, что насыщает Излучину и что можно прочувствовать. А потом уже можно и найти какой-нибудь храм, да попросить ночлега.
Повсюду подсвечивались лиловым, розовым, карминово-красным и нежно-жёлтым светом изгороди парков-усадеб, бордюры фонтанов, карнизы зданий и купы деревевьев в скверах, наполняя город немного таинственным, но при этом достаточно ярким светом. Где-то вдалеке вспыхивали разноцветными россыпями звёздочки фейерверка. Солнце зашло. Из пригородов доносились голоса, смех, звуки музыки, перебор гитарных струн, песни, мычание коров, лошадиное ржание, трели ночных птиц и лай собак вперемежку с запахом яблочных и абрикосовых садов, свежего хлеба, мёда и скошенной травы. Над "морем" фруктовых деревьев, на которых ещё сохранилась листва и множество спелых слив, груш, яблок, вишен и абрикосов, поднимались пёстрые черепичные крыши одно- или двухэтажных домиков. Кое-где виднелись увенчанные кольцом шпили храмов или высокие корявые столбы, оставшиеся от деревьев, на которых мохнатыми шапками нависали аистиные гнёзда. - Хах, молодой человек! - с шутливым разочарованием покачал головой священник в одном из храмов, куда Саша пришёл, чтобы заночевать. - Кто ж в морянской земле, в пригороде, среди садов и пасек, осенью - ночует на жёстком подоконнике в такой скучной вещи, как храм? Разве мало вокруг вас сеновалов, полных ароматного сена, которое ещё хранит - вы вдумайтесь только! - солнечное тепло, жизненную си-и-илу уходящего лета! Разве мало полей, огороженных стогами, распаханными под зиму, где из свежей, тёплой, красноватой земли пышет духом новой, будущей жизни! Не-е, не то было в моё время! Чтобы я - ночевал в пыльной коробке, один! Да я бы считал, что жизнь ужасно несправедлива ко мне и горько проплакал бы всю эту злосчастную ночь, вознося проклятия небесам вместо того, чтобы спать! Итак, Саша наконец-то добрался до места ночлега. Ноги гудели, но он был доволен. Иначе и быть не могло. - Эх, и вновь священник! - не удержавшись, ответил Саша в точно такой же разочарованно-шутливой манере. С улыбкой на лице он протянул руку для знакомства. - Александр. - Будьте уверены, успею я ещё набрать колючей соломы себе за шиворот. Успею надышаться и запахом свежего сена, и запахом сырой земли. Дорога - она ведь такая, куда угодно может привести. Но сегодня я бы хотел просто вечера в компании доброго священнослужителя, а потом поспать хоть бы и на полу, - немного подумав, Саша добавил всё с той же доброй улыбкой. - Но ради приличия могу минут десять горько поплакать за эту злосчастную ночь! - О-о-о, нет, молодой человек! Десять минут - это чересчур. Секунды две можно погрустить, а больше - ни в коем случае! Гирайну, - представился он и крепко пожал Сашину руку. - Не выпить ли нам, дорогой Александр, хорошего вина за знакомство?
|
78 |
|
|
|
- 1 -- Вообще остроумие - не по моей части. А у нас тут, бывает, по-братски кличутся в армии или в каторге... Если переживают люди вместе какие-то тяжкие вещи - так и братаются духом. Там бывает дружба крепче любых кровных связей. А про ваших "братьев" - это уж я домыслил: если священник всем - "отец", так стало быть все остальные - дети, а отсюда следует, что братья и сёстры, - весело подытожил морянин, с чувством исполненного долга наливая себе третий бокал. Стараясь не отставать, Саша прикончил второй бокал, не забывая при этом наседать на рыбу. От алкоголя уже появилась приятная лёгкость, но соображалка пока ещё работала на должном уровне. - Хм, на каторге, говорите? - Александр задумался и решил развить эту тему. - От... Гирайну, по дороге сюда я видел информационные стенды, где помимо прочего говорилось о преступлениях? Тогда как-то не обратил внимания, но сейчас задумался: почему в Лиэне вообще имеется криминал? Как я понял, недостатка в еде нету, - парень кивнул на стол, даже не подумав о том, что священник его кивка не заметит. - А значит, голод или его боязнь сразу отпадают. К тому же магия, как мне кажется, делает поиск преступника невероятно лёгким - разве это не должно останавливать? По мнению Саши вопрос прозвучал как-то по-философски, но на самом деле иномирцем, как и всегда, двигало любопытство и желание побольше узнать о Лиэне. - Вот, Александр, всё-таки очень хороший у вас мир, что ты мне ни говори, - довольно рассмеялся священник. - Преступления если и совершаются, то только из-за голода... Но ты как-то вот не производишь впечатления голодающего, хотя и мечешь рыбку как слепая собака... хе-хе... Стало быть, голод у вас - тоже штука редкая... И никакого криминала, ну, разве что, какой-нибудь малыш утащит пончик у пекаря. Все - братья и сёстры... Поразительно миролюбивое и родственное... семейное даже какое-то... устройство общества. Он сделал ещё глоток. - А у нас - не та-а-а-ак... - протянул Гирайну, жмурясь, как кот. - Общество крайне разношерстное, многогранное и... как следствие - весьма противоречивое... А законы, дорогой Александр, как бы ни старались их приспособить к общим нуждам и удобству большинства, всё равно всех до единого, наверное, никогда не удовлетворят. И вот представь себе... ну, скажем, некий армеец оскорбил некоего благородного. Вольно или невольно - не суть. Допустим даже такое, что состоялось судилище и на нём было постановлено, что этот благородный этого армейца убивать не имеет права. А армеец отработает оскорбление. Но, друг мой, благородного это, разумеется, не удовлетворит. И сразу же на выходе их здания суда он перемахивает армейцу глотку. А далее, натурально, возвращается к судье и отправляется на каторгу за нарушение постановления суда. Священник развёл руками, дескать, ничего уж тут не поделаешь - ну, не сошлись люди во взглядах. - Или вот ещё случай. Некий бард сочиняет песню со словами "Верните Венгарду его столицу гордую". И самым - не поверишь - безмозглым образом распевает её в Красном Городе, в каком-то армейском кабаке. Чуть ли не среди ветеранов Тридцатки. Ну, разумеется, те не могут допустить, что их драгоценному Венгарду кто-то что-то может возвращать или не возвращать. Венгард же, как известно, всё, что нужно, сам берёт. Хе-хе. И упившаяся спиртом солдатня развешивает горе-барда сушиться на городской стене. А сами ревностные защитники репутации господина Оленя - отправляются на каторгу (поскольку бард был - не из благородных). Ибо, как ты совершенно справедливо заметил, м-м-магия делает любую попытку скрыться от правосудия практически невероятной. Гирайну отломил себе кусочек сыра. - 2 -Интересно здесь организован метод информирования народонаселения! Да ещё и, по сути, бесплатно. Вон, даже копию взять можно. Это, вкупе со всем замеченным ранее, всё больше и больше напоминает какой-то коммунизм... И ведь при этом здесь есть благородные, император и все остальные признаки абсолютистко-монархического режима! Неужели это и есть тот самый "просвещённый монархизм", о котором Арс в своё время размышлял сам - где по сути император - это своеобразный профессионал своего дела, который обучается с ранних лет, при этом независим и следует сам в том числе определённым законам? Тогда как объяснить опять таки того же неведомого Венгарда, который (как говорила Кили) вообще чуть ли не сумасшедшим был? Тьфу ты, главное тут подобное не ляпнуть вслух. А то, судя по всему, на расправу местные скоры... В общем, что-то не сходится. Всё слишком уж... Сказочно. Причём сходу и не разберёшься, это весёлая сказка где добро всегда побеждает зло, или же мрачная сказка братьев Гримм... А может быть, и своеобразная смесь. Вот только... Всё равно же сказка. Что-то всё равно чиркает душу. Какая-то... Неестественность? Ну не могло такое сложиться само по себе! Будто этот мир кто-то... Поменял. Своей волей. Неоспоримой. И зафиксировал. Да ну бред. Вон, говорят тут иномирцев вроде него... Ну, конечно, не на каждом шагу, но в принципе хватает. А вроде как чуть ли не только они способны на такое. Если бы такие, как он, начали бы "расшатывать" этот мир туда-сюда, такого бы точно не получилось. В общем, загадок больше чем ответов. И есть подозрение, что многое из этого Сеня не сможет понять никогда ибо... Просто напросто мыслит иными категориями! Ну да ладно. Возвращаясь к газете... Союз. Ну, понятно присутствие кентавров, видимо одно из этих государств и есть как раз кентавры. Ибо, насколько ему говорили, Империя - единственное людское государство. Вопрос - а союз-то против кого? Кем тут детишек-то пугают? Кто на ту же несчастную Ледянику-то напал? И даже неважно кто, важно... ЗАЧЕМ? Ради чего воюют? Ради ресурсов, как у него дома? Тогда какие здесь ценные ресурсы? Не нефть же с газом, право дело! Тем более, что здесь всё, по сути, судя по всему магией решают. За людьми? Но ведь, судя по всему, все местные государства по сути расо-центричны. Зачем им представители других рас? В качестве рабов? Рабовладение... Если это так, то весьма грустно, но... Не похоже. В Империи не было намёка на присутствие рабов, да и опять таки магией, судя по всему, всё решить куда проще. Расовые войны? Одна раса ненавидит другую? Фашизм и их аналоги? Вот это может быть причиной. Особенно учитывая, судя по всему, сильные различия в расах. Одни кентавры чего стоят! А уж кто тут ещё есть... Вроде говорили про пегасов и единорогов? Вовсе должны отличаться, как небо и земля... И это наверное не все, кто тут есть. Но фашистские войны... Ни к чему хорошему не ведут. У Арса был пример из родного мира. Вторая Мировая называется. Самая большая мясорубка в истории человечества, в которой было погублено столько жизней как одной, так и другой стороны. И ради чего? Непонятно. Подумаешь, разные они все. И что, теперь истреблять, что ли, всех, кто отличается? Будто от этого станет тем же людям лучше. Наоборот, хуже, так уж Арс считал - скучнее. Он-то знал, прибыв из мира, где есть лишь люди... И пофиг на цвет кожи - всё равно, чёрт возьми, люди. Если это так... То надо, чёрт возьми, менять этот нетерпимый мир! Нетерпимый к высказыванию своего мнения, даже к отличию во внешности или в методах суждения. Какая-то странная сказка получается. Вот уж Арс не думал, что будет чуть ли не дилетантское социологическое исследование нового мира проводить, да ещё и на основе скудных источников информации. Блин. Ему нужны тупо учебники, или хотя бы что-то вроде справочников исторических. Не обязательно даже аполитизированных, даже, возможно, лучше было бы сравнить разные политизированные источники для установления разницы в пропагандах... Блин. Где он такое будет искать? Магия, по сравнению с этим, кажется уже не такой и сложной. И вообще, не зря ли он во всё это полез? Скользнув взглядом дальше, Арс зацепился за объявление о поиске добровольцев для экспериментов в Академии. Хммм... Ну, это может быть, в принципе, одним из вариантов таки "попадания" в академию, да ещё и изучения местной магии. Почему нет? Вариант ничем не лучше и не хуже других. Риск? Ну, а где его нету. Забрав с собой копию газеты, Арс всё же вознамерился добраться до этого чёртового парка и собраться с мыслями. Ещё бы где-то карту какую-нибудь найти... Да денег. Вот даже интересно, как тут вообще деньги выглядят? Арс решил по пути дальше попробовать присмотреться, как местные расплачиваются. Или, быть может, даже увидеть тех, кто милостыню подают... Те всегда демонстрируют то, что хотят получить. Правда, есть сомнения, что в таком городе, наводнённым войсками да и вообще ухоженном, нашлось бы место для попрошаек. Тяжело, всё же, встраиваться в мир, когда так мало о нём знаешь... Денег было как-то особо не видно. В ресторанчиках и кафе либо не расплачивались вообще, либо оставляли листочки, извлечённые из чего-то наподобие чековой книжки... Хотя в одном "скверном" (в смысле, расположенном в сквере) кабаке под открытым небом Арс всё-таки заметил и то, как кидают монеты в бубен стройной смуглой танцовщицы, которая держала его гибкими пальцами одной ноги и, вытянув эту ногу вперёд, поднимала её всё выше по мере того, как бубен наполнялся монетами, стоя при этом на другой ноге без всякой дополнительной опоры, под громкие и дружные, возбуждённо-одобрительные возгласы зрителей. Никаких нищих, попрошаек и тому подобных явлений Арсу не встретилось, как он и ожидал. Центральный парк представлял собой, скорее, огромный кусок природы, неизвестным образом перемещённый сюда или сохранённый здесь в первозданом виде. Уголки кедрово-буковых рощ с подлеском из живописного можжевельника перемежались со скалисто-каменными россыпями, заросшими мхом, папоротниками и горными цветами. Оттуда сбегали ручьи и низвергались невысокие водопады, наполняющие озёра, в которых отражалось окружающее великолепие природы. Здесь можно было расположиться где угодно, на любой вкус: на скамеечках в расширяющихся ответвлениях от мощёных пёстрой мозаикой дорожек, на качелях под ветвями огромных раскидистых деревьев, на пуфиках или плотных валиках-подушках, сухих и тёплых, несмотря на промозглую погоду, просто на травке, которая, правда, наоборот, была основательно напитана влагой. В центре парка, на перекрёстке продолжающихся пешеходными зонами двух главных проспектов Красного, возвышалась бордово-красная скала цвета венозной крови, увенчанная монументом в два человеческих роста. Монумент представлял собой высокого человека с развевающимися от сильного встречного ветра волосами и вздувшимся плащом за спиной. Человек этот небрежным движением ноги разбивал вдребезги "земной" шар Лиэна, и под разлетающимися клочьями прежней оболочки планеты уже была сформирована новая. Никаких подписей, никаких поясняющих табличек рядом с этим монументом не было. - 3 -Артём решил для себя, что всё, что касается дракона и его общения с Онаркором и прочими единорогами, он пронаблюдает за счёт своей связи с драконом, чтобы сейчас хотя бы физически не пытаться осилить сразу две беседы. Тем более, что алат был уверен, что обе они крайне интересны и не стоит их смешивать. Ведь они во многом впервые столкнулись в живую с местной магической теорией и практикой сразу двух народов. Артём с интересом и вниманием рассматривал Орэн, не высокомерно, нет, но с крайним любопытством и симпатией. Алату как-то сразу понравилась её напористость: она этим напомнила ему себя самого, да и в целом её размышления были действительно очень интересны, и Артём, как и Дун, слушал её очень внимательно. - Да, интересные и логичные мысли. Я бы хотел в этом поучаствовать. Однако есть, на мой взгляд, ещё ряд моментов. Во-первых, поговори с Вестником: он возится с чурбаками уже под сто лет и, думаю, может ещё многое про них рассказать. Потом, как я понимаю (правда, это, скорее, связано с моими мыслями про создание аналогичной защиты, чем с анализом защиты чурбаков), любая атака по ним сразу обрабатывается хаосом, а потом уже всё остальное. Поэтому любые попытки что-то прощупать или изменить могут быть просто размолоты хаосом без последствий для самого чурбака. Но, повторюсь, это только моё предположение, как бы я сам делал такую защиту. С другой стороны, ведь как-то эта защита оставляет метку атакующего, чтобы вернуть удар и пробить защиту атаковавшего, значит, всё не так просто. Про следы изначального преобразования Артём понял, это тоже было вполне логично. - Я ещё один момент хочу уточнить (кстати, может быть, им получится воспользоваться для твоих целей): чурбаки собирают информацию о воздействиях на них, и эта информация в последующем учитывается в маг-защите следующих созданных чурбаков. Возможно, получится как-то так подействовать на чурбака, чтобы дальнейшая подстройка защиты для противостояния этому действию привела к открытию для нужного нам доступа, как-то так. В любом случае, это очень интересно. А ты не боишься использовать магию? Когда я тут был с год назад, мне казалось что вы все старательно избегаете магии, чтобы Лингу вас не засекли. Орэн задумалась, слегка поводя сложенными крыльями и упершись невидящим взглядом куда-то в одну точку. Хотя в пегасских тёмных глазах с непривычки вообще трудно было уловить направление взгляда. - Если там работает хаотический алгоритм на разложение маг-атаки... - вслух размышляла пегаска на фегралине, которым владела лучше, чем родным бали, - ...причём в этом алгоритме хаос... м-м... очень высокая степень энтропии, так у вас называется. Очень высокая степень энтропии. Но в мире порядка эта энтропия должна переходить в энтальпию. А она - не переходит. И карта развития там истирается высокой энтропией. Значит, у нас два варианта. Вариант первый. Этих чурбаков создал иномирец - имеющий возможность управлять этропией и задавать ей любую степень по своему усмотрению, обходя неизбежное для всех лиэнцев преобразование хаоса в порядок. Вариант второй. Общий уровень энтропии в мире таков, что и лиэнец смог создать чурбаков с хаотической защитой. Он не был иномирцем. Тогда другой лиэнец... - Орэн вскинула голову, - может разобрать чурбаков обратно.
- Энтропии в мире много, - отозвался Вестник, приближаясь и плотоядным взором окидывая крылатую девушку. - Я это ещё давно заметил. Только единороги и пегасы магят по-разному. Единороги...
Орэн кивнула. - Значит, второй вариант. Но тогда нам не нужно с помощью Артёма решать эту трудность. Мы и сами справимся.
- Вас очень много может помереть при этом, - мрачно отозвался Вестник. - Бессмысленно. Тебе ж понравилась изначально идея, чего ты теперь упираешься? Вестник не то чтобы сердился или раздражался. Он просто искренне хотел понять, чем руководствуется Орэн. Он видел, что у неё есть какая-то идея, точнее, основание, на котором она размышляет.
- Тебе... сейчас объясню. Пегаска задумалась. - Мы очень хотим, чтобы всё шло по ясным алгоритмам. Но этих алгоритмов - чем их больше, тем лучше. В природе - множество вариантов. И упрощать природу - неправильно. Мне вначале захотелось быстро убрать вставшую трудность. Но потом мне показалось, что это неправильно - уменьшить количество природных алгоритмов вмешательством инородного тела. - Орэн указала на Артёма и обратилась к нему: - Не обижайся, прошу. Я хочу сначала разобраться, ты должен это понимать. Убрать то, что кажется лишним, - это худший путь. Я, наверное, непонятно объясняю. Мне надо подумать и лучше сформулировать. ...Онаркор заболел, - объяснила Орэн про применение магии, - мог умереть. Мы решили его спасти, пусть даже магией. Попробовали. Ушли с острова и попробовали. И никто нас не догнал. - Поди, горки так фонят, - заметил Вестник на имперском, - что лингушатам магию не видать. А может, наплевали уже на этих удолбышей. Могу понять: упоротость зашкаливает, - он с уваженеим посмотрел на Орэн и перевёл ей своё предположение про горы.
Пегаска кивнула и, узнав, что место создания льёрров находится в Дарлиэне, помрачнела: - Мы не сможем вернуться в Дарлиэн. Нас убьют.
- Но жили же вы там... Лет двадцать ведь жили! - удивился Вестник.
- Мы потому и ушли, что нельзя там было больше оставаться!
Вестник засмолил самокрутку. - 4 -Ган-Кор коротким жестом подозвал Илигальна - самого рослого и крепкого из всех присутствующих мальчишек, хотя по возрасту вряд ли превосходящего остальных, и отправил его за водкой в ближайшую таверну. Илигальн, судя по внешности, обещал вырасти в образцовую "белокурую бестию" - скандинавского облика голубоглазый блондин, на голову выше сверстников, с уже несколько оформившимися недетскими чертами в фигуре. Кивнув, хотя адафэрни и не мог его видеть, он как был - босой, в одних мягких кожаных штанах, - умчался в темноту вдоль берега. Затем послышался плеск и ещё больше удаляющиеся звуки - мальчишка переплывал речку. - Живё-о-о-ошь? Как это? Ты их ешь, что ли? - рассмеялась Эрайна.
- Да ни к чему не вопрос! - раздражённо отозвался Эррилас. - Выпендривается просто. Воображала.
- Сам ты воображала! - отреагировала девочка настолько быстро, почти одновременно с братом, что стало ясно: такие пикировки между ними не редкость и давно уже стали привычным ритуалом. - Пешки - да, прыгают через клетку, - вернулась она к прерванному разговору. - Ферзя знаю. Ещё коников. Коники!
- Да ты какой-то конокрад! - смеясь, согласился Эррилас. - Всё время утаскивает коней из всех шахмат, - объяснил он Даниилу. - Какая у него хаотичная сигнатура, - тем временем вполголоса обратился Лэн к Ган-Кору.
Эрр навострил уши и повернулся к единорогам. Гордость и уязвлённое самолюбие боролись с любопытством и желанием больше узнать. Как вообще так получилось, что этот деревенщина-единорог, за всю жизнь даже в городе ни разу не бывший, разбирается в магии лучше него, главы рода Воронов и одного из сильнейших магов Империи?!
- Иномирская, - отозвался Ган-Кор. - Запоминай, запоминай. Эрр, - повернулся адафэрни к старшему Воронёнку, - со своей сравни. Очешуеть. Какая самостоятельность, глядя вслед умчавшемуся пареньку. Видимо, ничего крайне опасного тут нет. Или они сами могут за себя постоять. В Лиэне, наверное, это важнее, чем у нас. Или нет... Тут враги только снаружи, по крайней мере, на первый взгляд. Впрочем, посылать ребенка за водкой... А почему нет? Ни одного "убитого" алкоголем человека я еще не видел. Плюс, если даже детям продают... Это - доверие. Черт... - Обалдеть, - коротко прокомментировал, все еще глядя в сторону реки. А фраза про коников... Тут уже не удержался, и захохотал, придержав девочку. Лицом в костер - приятного мало. Понял, кого она мне напоминает - одного популярного... Нынче? - персонажа. Только розового кафтана не хватает. Представил, слишком уж живо. И согнулся, слегка в бок, способный только беззвучно содрогаться. Ибо если не беззвучно - то на всю округу. Картина маслом. - Можно и так сказать. Видел я как-то раз фигуры из сыра. Неудобные, правда - быстро куда-то исчезают. А ферзь как ходит? Разговоры о сигнатуре... Заинтересовали. Кажется, и Денис что-то про нее говорил. Хаотичная - иномирская? Почувствовал себя подопытной мышью. Ну и ладно. Хмыкнул. Хоть так пользу принесу. Если нужно - пусть смотрят, запоминают. Хотя, Денис, вроде, намекал, что не стоит. Кажется, по ней можно найти человека. Или я сам так подумал? Да и ёж с ним. Пусть смотрят. - Что за сигнатура, кстати? В смысле, что это? И в чем её хаотичность? Для того, чтобы показать её детям, ты меня сюда и привёл? - спросил, из чистого любопытства. - Как все, - сообщила Эрайна про ферзя, - только не как коники. Туда-а-а-сюда-а-а, - протянула она, с удовольствием поглядывая по сторонам.
- Нет, не как все, - снова встрял Эррилас. - По горизонтали, по вертикали и по диагонали. Только через фигуры не прыгает.
- А коники - прыгают, - вставила девочка, довольно ёрзая у Даниила на коленках и радуясь возможности подчеркнуть преимущество коней перед ферзём.
- Да ты... - "задолбала со своими кониками", хотел разозлиться Эррилас, но какое-то едва уловимое движение Ган-Кора заставило его мгновенно замолчать. - Это - твоя картинка маг-зрением, - Эрр поспешил включиться в разговор о сигнатурах. - То, как тебя видит маг. ...Хаотичность... в том, что... - он замялся, пытаясь подобрать слова для описания.
- И для этого, - кивнул Ган-Кор. - Заметил, что рядом бродит иномирец, - и привёл. - Похоже на Алёну... - заметил Лэн. Он хотел подсказать Эрру, показать кое-какие элементы, но Воронёнок заметил это и, нетерпеливо дёрнув плечом, буркнул: "Не надо". - Тебе тоже хочется превратиться в лошадь? - спросил Лэн у Даниила. Он до сих пор не мог понять, чем иномирцам столь привлекательной видится возможность превратиться в какую-нибудь стрекозу. - Я знаю ещё одну иномирку, - доверительно поделился Лэн. - У неё волосы синие. Она... "Бросила нас"... Лэн почувствовал, как наворачиваются слёзы. Если Эрру мучительно хотелось обрести отца, то маленький единорог не меньше страдал без матери. - ...А почему у тебя нет значков? Тебе ещё не пятнадцать лет? У Алёны тоже не было татуировок. Что-то она ещё про них говорила, но Лэн подзабыл, что именно. Зато он вспомнил, что говорил Ган-Кор. - А-а, или ты большой, но по уму - меньше, чем взрослые?.. - сообразил он. Н-да. Всё страньше и страньше. - Не ёрзай, егоза! Свалишься же, - впрочем, не особо надеясь, что слова дойдут до адресата. А если и дойдут, что примутся во внимание, хоть немного. Задолбала со своими кониками?.. Хмыкнул. Вот уж точно где... симпатия к фигурам до добра не доведёт. Ведь тогда цель перестаёт оправдывать средства, а игра... Игра теряет всякий смысл. По крайней мере, в голове игрока. Или приобретает новый, становясь более жизненной?.. Учитывая, что Ган-Кор может быть слепым, он смотрит на мир магическим зрением. И он тоже может полноправно назвать меня слепым в ответ. Забавно. Алёна? Видимо, наш человек. Такие имена тут не носят. Закономерный вопрос - а почему имена-то не прижились? Видимо, не так уж много людей с Земли сюда попали. Впрочем, рассуждать я все равно могу только о русских именах. Быть может, иностранные ходят. А я их даже не замечаю... Много чего не замечаю. Часто - не только имён, но и тех, кто под ними ходит. - В лошадь?.. Нет! Меня полностью устраивает моя собственная тушка. Даже подумать об этом страшно, - сотрясаясь вслед за прошедшим по коже ознобом. Обалдеть вопросы. В лошадь. Ни в коем случае! "Ты скучный. Хоть бы попробовал - вдруг понравится?" Почесал макушку. В принципе, логично. И, главное, без обиняков. Дети, говорящие правду в лицо, - это так мило! - Больше пятнадцати... Это мне не помогло. Ага, точно. Гораздо меньше, - не находя причин сказать "нет". - Впрочем, туплю я как раз по-конски, - и тут же прикусил язык. Единороги, пусть и далеко от лошадей... Мало ли. - Значков у меня нет по нескольким причинам. Одна - синоним паранойи, вторая - каприз. Третья - звучит красиво, но придумана, чтобы прикрыть первые две. Ну и стереотипы, разумеется. Как же без них, - пожав плечами. Кажется, я только что ненарочно раскрыл понятие "тупость". Красота. В общем, я могу быть отличной иллюстрацией того, как не надо делать. Интересно, это единорог тоже подразумевал, когда вёл сюда? Тоже нужно будет спросить. Только не при детях... А, впрочем: - Слушай, Ган-Кор. А в твой список планов изначально не входило показать, что поступать как этот - не фонтан? - Не свалюсь, - довольно-предовольно пробурчала Эрайна. - Из сыра?! А может, из шоколада? Или... из орехов?! - она громко смеялась, в отличие от Даниила совершенно не стесняясь разбудить звонким смехом всю округу. - А Алёна превратилась в лошадь! С синей гривой. Лас хотел её побрить! - взвизгнула Эрайна, заходясь хохотом. Ласом она, очевидно, именовала Эрриласа. - Да потому что чего она упёрлась в свои синие волосы, - огрызнулся черноглазый Воронёнок, и в лице его мелькнуло хищно-беспощадное выражение. Из всех троих Воронов он был самым жестоким и самым спокойным, и это уже ощущалось, несмотря на юный возраст. Было видно, что воспитывали его в глубокой убеждённости, что весь мир - для него, и что всё будет так, как он захочет. А любое препятствие нужно безжалостно убирать с дороги любыми имеющимися методами. И методов имелось немало. - Она просто... любила свои синие волосы, - попытался Лэн оправдать свою подругу. - Они ей напоминали о доме. О Земле, о Москве. Там много кто ходит с синими волосами. Не надо было её брить, ей стало бы быть от этого очень плохо. Она бы...
- Ну так сделай себе тоже синие волосы, - с хохотом предложил Эррилас.
Лэн смутился. - Н-нет... мне зачем же?.. Я же не из Москвы...
- Смотри, он и тебя побреет! - вскричала Эрайна.
- Не побреет, - улыбнулся Лэн. - Он мою защиту не пробьёт. - 5 -- Ой, да, это я понимаю... - Орилиси тоже серьёзно посмотрела на Дэна. - Любовь всегда придаёт сил, неправы те, кто считает, что любовь ослабляет. Любовь - это вообще только и есть то, из-за чего всё движется. Вот поэтому у нас и не получилось ничего с Лэдом. ...Просто я же должна была тебя предупредить; я не знала, что ты обо всём этом думал уже, - улыбнулась морянка. - "К себе"! Ух ты! В легионы?! А тебе разрешат? Да, там безопасно, конечно... Подожди-ка. Ты хочешь прямо отсюда портироваться? Подожди, Дэн... Тут - тоже безопасно на самом деле, может быть, даже ещё безопаснее, чем в некоторых легионах, потому что... в общем, что-то мне тут такое объясняли. Тут что-то вроде маг-аномалии... В общем, если ты хочешь портироваться куда-то, то я с тобой, конечно, но только давай мы это будем делать не из монастыря бога роковой случайности, а?.. Давай куда-нибудь отойдём подальше. Маг-аномалия... Наверное, поэтому Артём их перенёс на некоторое расстояние от монастыря и до него пришлось ещё немного идти пешком. Дэн как-то не задумывался, почему, а вот сейчас со слов Орилиси выходило, что портироваться прямо сюда не получится. Вроде как. Хрен его знает, может, и по другой причине. Но если это не могут сделать люди, причём даже иномирец, то и пегасы, наверное, не смогут. В этом смысле монастырь и правда безопаснее штаба, где нету никаких аномалий, а просто стоят маг-защиты. - О, вот как? - удивился парень. - Ну, если так, тогда нет смысла торопиться. Да и портирование я ещё, честно говоря, не освоил, - смущённо признался он. - Но почему-то уверен, что у меня получится. Раз здесь безопасно, я лучше потом сначала на котятах потренируюсь... Э, в смысле, на себе, - запоздало сообразил Дэн, что морянка не поймёт про котят. - Насчёт легионов не знаю, но мне вроде как намекали, что я могу приводить к себе гостей. Думаю, разрешат, почему нет? Он снова зарылся носом в её волосы, впитывая её запах и чувствуя, как слегка отдохнувшее сердце снова начинает биться чаще, теперь уже просто от осознания того, что она рядом. Никогда ещё ничего похожего в своей жизни он не испытывал. - Ну вот и славно, что не боишься! - Денис продолжил путь с Орилиси на руках к монастырю. - Как думаешь, меня пустят внутрь? Сюда вообще посторонних впускают? Ему хотелось посмотреть, как она здесь жила, в каких условиях. Интересно было увидеть те жуткие картины роковой случайности, о которых она говорила. Но это всё, конечно, потом. Сейчас он просто хотел быть рядом с ней. - Ты не замёрзла? - он пригляделся к ней внимательно. Да, она довольно тепло одета, но всё же здесь должно быть очень холодно, и если Денис увидит, что девушка мёрзнет, он не преминёт поставить её ненадолго на ноги, чтобы укрыть ей плечи своим плащом. Кажется, плащ не так сильно перепачкан в крови, как доспехи и форма. - Ах ты мой хороший... - прошептала морянка, от всей души наслаждаясь тем, как Дэн упивается её запахом, её близостью и вообще так явно ощущает её своей. - Впуска-а-ают... - протянула она про монастырь, как-то полузадумчиво-полуигриво. - Я ведь тут тоже посторонняя... Гость... Меня просто Дарв сюда притащил, потому что... ну, понимаешь, в Белом мне было ужасно тоскливо... всё напоминало. А больше мне как-то податься было некуда. То есть, конечно, можно много куда отправиться... но мне одной было так ужасно. Вообще, знаешь... - Орилиси сделала вдруг большие глаза и взглянула на Дениса в упор, - ...я ведь познакомилась с ещё одним иномирцем... Кажется, примерно через несколько дней после того, как ты исчез. Он был... такой... Ах, я не знаю, как описать! Какой-то... такой примитивный... Что мне, глядя на него, казалось, что ты мне вообще приснился! Нет, Дэн, радость ты моя, я не замёрзла!.. - она счастливо-пресчастливо расхохоталась, просто оттого, что Денис ей на самом деле не приснился, а приснился, скорее всего, как раз тот самый несуразный другой иномирец. - Только ты не в центральный вход иди. Туда не пустят. А во-о-о-он туда, - девушка протянула руку, второй продолжая обнимать Дэна за шею, и показала на один из боковых проёмов в фасаде храма. - А я думал... и честно говоря, боялся немножко, что ты стала послушницей при монастыре, ну или адептом Хаш-Эрбина, не знаю, как правильно, - усмехнувшись, поделился Денис с Орилиси своими волнениями. - Боялся, потому что не знаю, какие проблемы могло бы нам это создать. Хорошо, что ты просто гость и у тебя нет никаких обязательств перед монастырём. Он повернул в указанную сторону, держа путь со своей казавшейся невесомой и такой приятной ношей в направлении одного из боковых проёмов, при этом с любопытством взглянув в сторону центрального входа. - Через главный вход можно только жрецам, адептам и паломникам? - предположил парень, впрочем, не испытывая большого интереса к этому, а лишь желая удовлетворить колыхнувшееся любопытство тем, как устроена жизнь в монастыре мёртвого бога. Рассказ про иномирца, однако, вызвал ещё большее любопытство. Денис успел здесь познакомиться только с двумя иномирцами, и очень вряд ли морянка говорила о ком-то из них. Даниил подходил по описанию - он вполне мог показаться примитивным, смотря что Орилиси вкладывала в это понятие, Даня был всё же довольно сложной личностью - но отпадал по понятным причинам, он появился в Лиэне пару дней назад, вроде как. А Артём самому Дэну примитивным вот уж нисколько не казался. - Что за иномирец? Как звать? Что он рассказывал и почему показался тебе примитивным? - бодрым и слегка шутливым тоном поинтересовался парень у Орилиси. Земная девушка легко могла бы принять такой вопрос и интонации за шутливую, но, может быть, на деле нешуточную ревность, только Денис и не думал ревновать. Вот уж глупости. - 6 -- Да, единорог, - иронично подтвердил Ган-Кор. - А то, что Вы себе представляете, - это наша церемонильная форма. Недавно? Ну и как Вам тут? Не считая того, что гиридски холодно... Вы - красивая очень женщина, так что выживание не должно стать Вашей проблемой, - он усмехнулся. Какое-то такое было ощущение от этого высокого, мощного и в то же время подвижного и поджарого адафэрни, что он как-то разом заполнил своим присутствием всё пространство. - К тому же Вам надо жить, а не выживать. Вы не обуза, о чём Вы. Миской похлёбки и куском окорока Вы нас не обожрёте, а вообще, возможно, всё так сложится, что это мы вам будем помогать, чем скажете, а не Вы нам. Ган-Кор бросил свою сумку в кучу к остальным, снял и отправил туда же куртку, потом установил над костром изящный металлический треножник и водрузил над огнём чайник, в который предварительно набил снегу. - По пути? Приятно, когда сильный и уверенный человек приглашает с собой в дорогу, да ещё и делает это так ненавязчиво и в то же время... - единорог не договорил и улыбнулся, подняв к Лейле лицо с неподвижным взглядом. - А куда Вы собираетесь направиться, Лейла? Какие планы? Церемониальная форма? Ух ты! Так он ещё и превращается?! Ничего себе! - На самом деле мне тут пока что очень любопытно, - призналась она. - Мне и у себя дома всегда нравилось исследовать новое, а тут так вообще: не только бесконечное поле для деятельности такого плана, так ещё и законы природы здесь, судя по всему, другие. Глаза девушки сияли, в них отражалась жажда к приключениям, познанию окружающей еёе новой действительности и себя в совокупности с возможными новыми способностями. - Про жить, а не выживать - Вы абсолютно правы, как мне кажется. Банальное выживание теряет всякий смысл без умения жить, добиваться целей (здесь иногда даже важнее сам процесс), наслаждаться каждой минутой, какой бы она ни была... Ой, что-то меня опять на философию потянуло, простите. Последнее время всяких книжек таких слишком много читала пока в метро ездила, - спохватилась Лейла и надеялась, что вовремя, ведь загружать только что встреченного единорога совсем не хотелось. При упоминании о планах, вихрь мыслей вновь закружился у девушки в голове. Да, она хотела хоть немного попутешествовать, чтобы понять, куда именно ей направляться. Названия мест на карте давали лишь крупицы информации об обозначаемых местах, а вопросов оставалось слишком много. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. По климату ей всегда был предпочтителен берег моря, возможно недалеко от гор. Опять же море морю рознь, а горы - так вот они горы! И опять же не совсем то. При этом по всей логике именно здесь вполне могли бы водиться волки или собакоподобные, поэтому бежать отсюда, хоть чуть-чуть не оглядевшись, она не собиралась. - В первую очередь меня интересует местный животный мир, - Лейла медленно направилась к наилучшему примеру мира, о котором говорила - тому самому зверю, что так долго мирно отдыхал у огня. Девушка присела на корточки и как можно медленнее поднесла руку к морде то ли медведя, то ли пантеры, чтобы тот мог её обнюхать. В гуще событий, познакомиться с ним у неё ещё не было возможности. Насколько он дикий? Насколько хорошо дрессируются такие зверюги? Как здесь происходит сам процесс взаимодействия человека и животных? Есть ли сверхспособности и у зверей? - Мне всегда нравились собаки за то, что именно с ними получалось налаживать наилучший контакт. Такие же собаки здесь тоже есть? Или что-то похожее? Кинолог внимательно смотрела за реакцией зверя, спутника Ардана. Не хотелось ни напугать (хотя она сомневалась, что он так просто испугается), ни сильно отвлекать, если вдруг оказалось бы, что тот уже нашёл что пожевать. Она попыталась прочесть общий настрой медведепантеры. - Кстати, Ардан, я совсем забыла спросить, как его зовут и как вы зовете таких животных в принципе? Вряд ли медведепантерами? - полюбопытствовала она. - Погладить можно? Зверюга, заметив, что Лейла направляется в её сторону, подняла голову и смотрела на девушку - как казалось - с возбуждённым ожиданием. Но это не было доверчивое ожидание собаки или снисходительное ожидание кошки. Звериный взгляд будто бы говорил: "Ну, наконец-то разобрались, кто тут самый клёвый". А когда Лейла поднесла руку к морде животного, зверь с наслаждением подсунул свою огромную голову под ладонь, одновременно как бы и прося ласки, и требуя, и воспринимая её как должное. Нюхать её он и не думал. Пальцы Лейлы утонули в густой, тяжёлой шерсти. Зверюга явно не собиралась ждать разрешения Ардана на глажение.
- Собаки здесь есть, - кивнул Ардан. - Полно. Но это не собака, как Вы и сами заметили. М-м... Вы понимаете... Таких, как он, больше нет, поэтому... - мужчина замялся, совершенно искренне не представляя, что же отвечать Лейле на её вопросы о названии своего спутника. - Его не зовут, он сам приходит, - насмешливо заметил Ган-Кор, наблюдая искоса за манипуляциями Лейлы около зверюги и тихонько посмеиваясь. - Давайте на "ты", а? - предложил адафэрни. Он приготовил три красивые медные кружки, бросил в каждую из них по щепотке заварки и залил кипятком из чайника. В воздухе поплыл аромат смородины, вишни, шалфея, чабреца, мёда и чая. - Лейла, я тебя могу доставить практически в любой населённый пункт. Ближайший тут - это монастырь Хаш-Эрбина, бога роковой случайности. Жить там, конечно, можно, но я не думаю, что тебе это будет интересно. Так что давай определимся более конкретно. Юг? Море? Горы? Тёплый климат? Тогда двигаем в Кислую Заводь или в Коралловый Риф - в зависимости от того, в город тебе больше хочется или в станицу. Если тропики - чересчур, значит берём севернее: Утёс или Старое Лукоморье. Если зима не пугает, можно в любое Приполярье: Скаль-порог, Льдовый, Северный Утёс, Горное Зеркало. Но там - да, надо будет зимние шмотки, одними твоими не обойдёшься. Ган-Кор подошёл и вручил девушке кружку с чаем, от которого валил пар. - 7 -Увидев кентавра и его спутницу, а может и хозяйку, Рэн обрадовался ещё больше, и на его лице появилась искренняя улыбка. «Наши» - подумал он, понимая под этим, конечно, гуманоидных инопланетян. Как показывал громадный опыт его цивилизации, - если твари очень похожи на тебя, то и ведут они себя очень похоже. Опять-таки с допущениями, но зачем о плохом? Досадно было лишь то, что переводчик, похоже, таки не работал, - в противном случае, он уже давно бы разобрал воркование этих двоих. Ну да ладно, есть же руки, договоримся как-то, а там и этот глючный хлам очухается. Ободрённый такими событиями и мыслями Рэн вышел из своего укрытия. - Эй! Уважаемые, нативы! – Громко крикнул он, улыбаясь и приветственно размахивая руками. - Мур мур. - Немного погодя, добавил одну из стандартных фраз на унилингве, которые он знал без переводчика. Это означало «Приветствие, уважение вашей цивилизации». Пара наверху остановилась. Точнее, остановился только кентавр, а его спутница - спрыгнула с его широченной спины, и оба они уставились вниз, на Рэна, явно совершенно не опасаясь свалиться с дорожки в серебряную гущу. Девушка - довольно высокая, но хрупкая и тоненькая, с рассыпавшимися по плечам длинными, чёрными волосами, которые словно бы искрились под красноватыми предзакатными бликами и "зайчиками", прыгающими с серебряных листочков, - что-то встревоженно спросила, изумлённо глядя на мужчину широко раскрытыми глазами. А потом - быстро повернулась к кентавру с каким-то ещё вопросом.
Тот, в отличие от своей спутницы, совершенно не выглядел встревоженным, изумлённым или как-либо ещё озадаченным. Сохраняя полное спокойствие, он затянулся своей трубочкой, выпустил нозрями дым... - We are very pleased to greet you here, in such magnificent place, which has, certainly, already been estimated by you deservedly, dear Ran! - прежним добродушным тоном, словно и не прерывал свою беседу, проговорил кентавр. Ткань работает, наниты пашут, а такая нужная штука как комбайн - подвела. Рэн глупо улыбался, глядя на аборигенов. «Ну давай, они уже столько слов сказали, давно пора врубить хотя бы базовые функции, без всякого ментального скана и прочих хитростей!» - Рэн снова потянулся мысленно к переводчику за помощью. Надеясь, что тот отзовется, он всё же решил не терять время и помочь себе жестами. - Как мне подняться к вам? - спросил он, показывая на себя, потом наверх, туда, где стояли местные, а затем разведя руки в стороны и пожав плечами. - 8 -Выяснялось, что в Лесу есть можно практически всё. Как, собственно, леснокрайцы и поступали. Только часть лесных продуктов можно было употреблять сразу, буквально "с куста", а другая часть требовала той или иной обработки, начиная от простого мытья и заканчивая вывариванием в течение нескольких часов с последующим многодневным отмачиванием и многократной сменой отмачивающего рассола. В пищу шли не только растения, но и практически все животные, кроме разве что совсем уж субтильных насекомых, - и черви, и моллюски, и личинки жуков и бабочек, и лягушки, и змеи, и ящерицы, и всевозможные яйца и икра, не говоря уже о рыбе, птице и млекопитающих.
Шли дни, и пребывание в Лесу становилось вполне комфортным. Стас продвигался вперёд всё медленнее, то и дело отклоняясь от основного направления и подолгу блуждая по едва видимым диким тропкам. Он мало опасался местной фауны, уверенный, что сможет избежать столкновения с агрессивными животными или, на худой конец, победить в нём. Одежда претерпела очередные изменения: воротник вытянулся, закрыв шею, а рукава плотно обхватили запястья. Избавившись от необходимости подстраиваться под местный климат, Стас добавил к облачению последний штрих — повышенную прочность. Теперь его одежду не пробивала стрела боевого лука, в чём он удостоверился лично, а значит — с высокой вероятностью — не взяли бы и клыки дикого зверя. Конечно, такая защита не снимала угрозу переломов от обычного давления, но Стас рассчитывал успеть среагировать до того, как челюсти хищника сомкнутся на его горле. В целом он уже провёл в Лесу куда больше, чем намеревался изначально, и всё меньше торопился из него выйти. И, кажется, поводов спешить могло стать ещё меньше. За пять дней, прошедших с момента, когда Стас спустился в долину и начал своё путешествие по Лесному Краю, только однажды на него напал притаившийся на ветке клёна не то ягуар, не то леопард. Но едва наткнувшись на повышенную прочность воротника юноши, гигантская кошка немедленно ретировалась, так что адреналин настиг Стаса уже пару мгновений спустя. Местные занимались, в основном, уходом за своими огородиками и вверенными их попечительству участками Леса. Сюда входило всё: и забота о растительности, и мониторинг состояния почвы и её обитателей, и наблюдение за взаимодействием самых разных существ, населяющих Лес, и стремление помочь животным, если это было необходимо. Подростки и мужчины уходили на многие километры на охоту и разведку, доставляя потом шаманам Кланов самую разнообразную информацию о том, как идут дела в посещённых ими местностях. Девушки и женщины, как правило, были дома, хотя кое-кто тоже уходил с мужчинами. Их очень жалели и относились к ним как к чем-то обделённым. Как выяснилось, это было связано с тем, что они несколько лет не могли забеременеть. Всей жизнью Клана руководил Шаман. Во всех Кланах, в которых побывал Стас, это были молодые женщины. Их магическая картинка мало отличалась от Шамана, с которой юноша познакомился в самом первом клане - Клане Вечного Дуба. Разве что в каких-то индивидуальных незначительных деталях. Да и среди остальных леснокрайцев попадалось немало сильных магов. Хотя - как и среди всех людей - были и совсем лишённые маг-способностей. - 9 -— Сколько?! — вытаращила глаза Тайра. — Три иномирца?! Среди буйства других чувств на мгновение шевельнулось что-то странное, похожее на обиду, когда старые друзья или бывшие одноклассники собрались на вечеринку, а тебя не позвали. — Да, аниму сейчас... да нет, они уже активизировались. Неудивительно, что на Ледянику напали. Дальше будет только хуже — и это если предположить, что ситуация с иномирцами под контролем... А если их сейчас ещё человек двадцать где-то по лесам бродит? А если их каждый день будет по двадцать человек из леса выходить?.. Тайра содрогнулась. И что же всё-таки послужило причиной такой массовой миграции между мирами? Какие-нибудь эксперименты хаотиков? Может, это Артём и Дун что-то... Вдруг до Тайры дошло, что старик говорил насчёт Ли. — Господин Лупп, вы думаете, что это... Это может быть он? — Сама не отдавая себе в этом отчёта, в конце фразы она понизила голос почти до шёпота. Казалось бы, если действительно так сильно хотелось узнать, не вернулся ли Венгард Олень в Лиэн, чего проще — взять и попытаться «нащупать» его. Задействовать свою с ним связь. Хотя и без неё бы обошлось — пожелай он оказаться «нащупанным». Однако Тайра не решилась. Если Лупп, который наверняка вообще не опасался племянника (по крайней мере, не опасался за себя), при своих догадках не стал делать ничего, чтобы в них удостовериться. Если Ли, для которого Венгард — смысл жизни, — также сейчас не роет носом землю, а спокойно выгуливает в Красном новую знакомую... То как Тайра себе это представляет — искать возможность с ним связаться, чтобы задать пару вопросов? «Хэй, господин Олень, давно не виделись, я просто хотела узнать, правда ли вы были в моём мире или мне это приснилось? И как он там, этот мир? Цел?» Бред, конечно. — А эта Матильдушка — она не говорила, как там, дома, дела у неё были, господин Лупп? Ну, то есть... никаких там глобальных потрясений, катаклизмов, внезапной магии... нет? Тайра подвинула к себе позабытую миску с барбарисом и вернулась к успокаивающему нервы занятию, сочетая приятное с полезным. — Я бы, думаю, в другое время предложила помочь ей освоиться. Забрала бы в Белый, может. Всё-таки в компании с, как вы сказали, «бывшим соотечественником», наверное, проще... Только я завтра в военгупр с утра собралась — с тем, чтобы восстановиться на службу. Так что... в другой раз, наверное. Кстати о птичках! Помните, господин Лупп, я тут рюкзачок оставляла с амуницией и шурушками? Лежит же ещё где-то? Заберу? - Ага, три, - Лупп всплеснул руками. - Один там напортачил, так что аниму налетели. Другой помогал нашей разведке, а третий... да тоже разведке помогал, можно и так сказать. Старичок покряхтел, повздыхал и покрякал про себя. - Да вот думаю, что может быть и он... - печально согласился Лупп. Он выудил улькнувшую в варенье ложку и теперь перекидывал её из руки в руку, чтобы не обжечься, одновременно пытаясь слизывать с рукоятки горячий сироп. - И ежли это и вправду племянничек, то... Тайрушка... от толп иномирцев можно не дрожать. А вот им - иномирцам то есть... может нелегко тут прийтись. Мотя про свою родину-то не помнит ничего... так, остатки смутные. Так что не знает она про потрясения-то. Старичок понимал, что Тайра не на шутку встревожена тем, что мог сотворить Венгард с её миром. Да, в её сне у него не было магии. Но он и без магии был не лыком шит. А если сон в этой части был ошибочным, или если Венгард каким-то образом вернул себе магию... - Вещички твои туточки, куда ж они денутся... Лупп ловко выхватил из-под тайриных рук миску с готовым барбарисом и так же ловко подсунул другую - с белой и красной смородиной, которую тоже надо было очищать от плодоножек. - Хочешь ещё пойти послужить... А коли опять доведётся неприятные приказы выполнять? — Буду выполнять, господин Лупп, — без промедления отозвалась Тайра, не поднимая глаз от ягоды. — По множеству причин. Столько всего успело измениться, что я даже не знаю, с чего начать... Во-первых, мне до сих пор ужасно стыдно за тот самый невыполненный приказ. Даже нет, не так — со временем мне за это стало куда более стыдно, чем было сначала. Во-вторых, сейчас, по прошествии нескольких лет в окружении местных людей и в частности — военных, я слабо представляю себе старшего офицера разведки, который был бы по сравнению с рядовым недостаточно осведомлён, неспособным всесторонне оценить ситуацию, быть, в общем, недостаточно компетентным, чтобы выносить решения и отдавать приказы. Да, я в курсе, что по идее командир может сойти с ума, его могут взломать или показать его иллюзию — но всё это, как я тоже успела понять, имеет настолько мизерные вероятности... В-третьих, вы сами видите, что начинается. У меня подрастает сын, который тоже будет служить. Как же я буду сидеть и выжидать сложа руки? Как же не попытаюсь внести хотя бы маленький вклад в то, чтобы во время его службы тут было спокойно, а не бушевал какой-нибудь конфликт? Да и вообще, чтобы было где служить. В-четвёртых, даже те приказы, что я тогда выполняла... мне кажется, что сейчас они могли бы быть выполнены лучше. И это всё не считая элементарного «приказ есть приказ»! Тайра вздохнула и сжевала несколько кислых ягод со стебелька. — Вспомнить это всё — жуть берёт: я ведь была совершенно, абсолютно не готова к службе тогда. Удивительно, как меня вообще к ней допустили... Хотя, чувствую, если бы не допустили тогда, я бы до сих пор была не готова.
|
79 |
|
|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-043 Подготовлено для полулегата XVI Разведывательного Легиона Мита полуалатом XVI Разведывательного Легиона Réjouirsaviez 10057 год- Кто же я такой, чтобы заинтересовать бога настолько, чтобы он превратил часть моего мозга в свой автоответчик? - усмехнулся Рэн. - Бри, расскажите про эти силы. Ну, у которых проблемы с сапогами. - О-о-о, mon jeune ami, - весело протянул Бри, покончив к этому времени и с "колбасой", и с креветками, и с булочками и теперь приступая к фруктам, - совершенно напрасно Вы полагаете себя персоной, не способной заинтересовать кого бы то ни было, пусть даже и бога. Я вообще давно заметил, что иномирцам свойственно сознательно принижать собственную значимость. Вероятно, это результат многотысячелетнего отбора, направленного на то, чтобы стать как можно более незаметным в обществе, организованном в целом по стадному принципу: каждый отличающийся навлекает опасность на весь коллектив, а потому уничтожается своими же. В отсутствии магии - весьма понятная и даже очевидная стратегия выживания популяции. Он сделал короткую паузу, чтобы с наслаждением прожевать сладкую, медово-жёлтую, сочную дольку. - Вернёмся, впрочем, к Вашему вопросу. Во-первых, я полагаю, что Хаш-Эрбин к тому, что произошло с Вашим механизмом, имеет отношение весьма опосредованное, я бы даже сказал - косвенное. К тому же упорно распространяется информация - пока, правда, на уровне устных, бездоказательных ремарок, однако от вполне заслуживающих доверия цивилов - о том, что Хаш-Эрбин был уничтожен. А при таких условиях - сами согласитесь - ему было бы крайне incommode что-то делать с Вашим мозгом. Во-вторых, как я уже заметил выше, Ваша личность вполне достойна внимания, поэтому я лично ничего удивительного не вижу в том, что Вами станут интересоваться другие заслуживающие не меньшего внимания личности. Кентавр усмехнулся, снова затягиваясь. - А вот теперь что касается "этих сил", у которых проблемы с сапогами. Рассказывать тут можно много и долго. И всё равно не подобраться к тому, что окажется важным в нужный момент. Поэтому я бы так сказал, господин Рэн. Не считайте себя ниже них, но и не задирайте голову чересчур высоко. Вы прекрасно держитесь сейчас. И я надеюсь, что и в будущем станете придерживаться такого же своего... м-м... лёгкого l'omniscience naïve... "простодушного всепонимания"... как теперь. Я, впрочем, по-прежнему готов отвечать на Ваши вопросы, но, пожалуй, чуть более конкретные, - с улыбкой закончил Бри. Рэндом не предполагал, что Бри уделит внимание почти риторическому вопросу, но синтэт это сделал - ответил развёрнуто и обстоятельно. Пожалуй, это могло означать, что кентавр общается с ним искренне, а не только из формального уважения к гостю. Рэну было приятно так думать, это добавляло уверенности. - В моём положении, господин Бри, приходится принимать почти всё, что вы говорите, - произнес Рэн. – Но сейчас я, пожалуй, первый раз позволю себе высказать несогласие с вашими рассуждениями. Благодаря своим уникальным представителям, популяция получает преимущества. И несомненно повышает шансы на выживание. В истории нашей вселенной примеров очень много. Можно начать с индивидуального иммунитета, который спасал всю популяцию, и закончить необычными способностями или нестандартным мышлением, благодаря которым решались кажущиеся неразрешимыми задачи, или совершался прорыв. Уникумы, это катализаторы процессов, детонаторы сдвигов. Они как зонды – всегда впереди популяции, и служат для неё проводниками, помогающими выбрать курс. Конечно, их судьбы ярче, чем у остальных представителей популяции, но зачастую они и куда трагичней. Зонды гибнут без счета, у детонаторов цель взорваться, а катализаторы растворяются в процессе реакции. Это отпугивает большинство и, как вы верно заметили, – заставляет сторониться подобной судьбы, в индивидуальном порядке. Всех, кроме самих уникумов. И если до определённой поры популяция получает преимущества от своих необычных представителей неосознанно, в действительности притесняя их из страха или из-за непонимания, то уже с третьей стадии взгляды популяций радикально меняются. Общества начинают понимать, что уникальность – это важный и редкий ресурс. И чем выше ступень эволюции, чем доступней обычные ресурсы – тем выше цена и востребованность уникальности. Начиная примерно с седьмой стадии, когда материальный ресурс больше неограничен, – уникальность представителей цивилизации становится почти единственной ценностью. Рэндом понимал, что его разговорчивость - результат действия напитка, а также располагающей обстановки, но он не видел причин, по которым стоило бы сдерживаться. - Поэтому я не согласен с причиной, которую вы, господин Бри, выдвигаете в качестве оправдания осознанного принижения собственной значимости иномирцами. - Рэн оторвал виноградину с грозди, лежавшей у него на тарелке с фруктами. Посмотрел, потом перевёл взгляд на саму гроздь. - Само собой, я не могу говорить за каждого иномирца, но могу назвать причины, по которым не считаю уникальным себя. Понимаете, господин Бри, там, откуда меня занесло сюда, множество миров, огромное количество цивилизаций. Мириады индивидуальных и коллективных сознаний и личностей. Осознавая это, трудно считать себя кем-то уж очень значимым. Это как быть песчинкой на бескрайнем пляже и осознавать это. Ты, может, и не такой, как все, но похожих на тебя столько, что не укладывается в голове. Поэтому ещё тяжелее поверить в то, что кто-то пришёл именно за тобой, а не просто за одной из песчинок с пляжа. Что выбор какого-то учёного, решившего рассмотреть в свой микроскоп песчинку, пал на тебя не случайно. К тому же у себя дома я, скорее, хвост лошади, чем остриё копья рыцаря. Хвост тоже важная штука, но всё же на нём сосредоточено куда меньше внимания. Прайм-поколения нашей цивилизации стоят на пороге десятой стадии, а я родился ещё при шестой. Это никак не мешает мне радоваться жизни, но и значимости сознанию не добавляет. Однако... Рэндом протянул руку, в которой вертел виноградину, и положил ягоду на тарелку с креветками. - Я сказал, что не согласен с предложенной вами причиной, но с фактом я не согласиться не могу. - Рэн улыбнулся и поднял взгляд от виноградины на кентавра. - Я действительно неосознанно принизил свою значимость, и это уже моя ошибка. Обстоятельства ведь сильно поменялись. Теперь я виноградина на тарелке с креветками. Для моего мира это событие невиданное, для Лиэна – редкое. Наверняка в таком случае я вызову интерес и креветок, и соуса. Может, тарелка испытает непривычные ощущения. Вот вы, господин Бри, взглянете на это безобразие с любопытством. А будь у этого ресторана шеф-повар, он бы тоже мог прибежать посмотреть, что нарушает гармонию и порядок в его блюде. Выходит, я привык думать, что меня раздавят в бочке среди миллиона таких же виноградин, и часть меня станет неплохим вином, а теперь обстоятельства поменялись радикально и столь стремительно, что моё сознание не успело адаптироваться и совершило замеченную вами ошибку. Как видите, господин Бри, - Рэн забрал у креветок виноградину и съел её, - хотя я уже и осознаю уникальность своего положения, задрать голову чересчур высоко мне пока не по силам ввиду когнитивного противостояния. Так же, как и чувствовать себя на равных с теми силами, которых вы ставите выше богов. Для меня «шестого», пусть и понимающего, как видят мир «десятки», совершенно чуждо ваше сопоставление меня с «двадцатками». Это если я правильно понял вашу мысль. Для меня также непонятно, как кто-то или что-то может уничтожить такую сущность как Хаш-Эрбин. Вы говорите, он находится на божественной стадии развития в вашей терминологии, или на двадцать первой стадии в моём понимании. Так вот, в это моё понимание не укладывается его уничтожение. Уже на десятой почти никого уничтожить невозможно, особенно в индивидуальном порядке. На самом деле я не слышал, чтобы кто-то с восьмой был уничтожен, а это - на секундочку - ещё до технологий манипуляций с хаосом. Поэтому мне это видится как нонсенс, или, если дать волю фантазии, как чья-то спекуляция. Ну, скажем, Хаш-Эрбин «развоплотился», перестал существовать как упорядоченный в базовое измерение выплеск хаоса. Изменил точку сборки настолько, что потерял всякий интерес к игрушкам в этой песочнице. А кто-то, куда менее развитый и далёкий от божественного уровня, для чего-то назвал развоплощение уничтожением, да ещё и присвоил причину этого следствия себе, или кому-то, но не Хаш-Эрбину. Рэн вздохнул и улыбнулся. - Другими словами, чем больше я узнаю о Лиэне, тем меньше остаётся у меня понравившегося вам «лёмнисионс наив», господин Бри. Поначалу проведение аналогий между вашим миром и домом, безусловно, помогает не растеряться и впасть в панику от лавины новых концепций. И наверно я ещё долго буду использовать эту технику. Но, думаю вы согласитесь со мной, - это всё же костыли. По-настоящему я смогу освоиться лишь тогда, когда от всепонимания сперва отпадёт «простодушное», а затем отвалится и префикс «все». Не знаю, сделает ли это меня лучше или хуже, но, думаю, это процесс неизбежный... Однако, эта вся философия, как вы верно заметили, весьма неконкретна. Поэтому задам два более точных вопроса. Вы, господин Бри, произнесли фразу «в отсутствии магии...», причём контекст и ваш тон позволили мне сделать предположение, что в Лиэне вы называете магией нечто весьма реальное и обыденное. Не могли бы вы конкретизировать этот момент, так как у меня дома слово "магия" используется для того, чтобы описать нечто надуманное или происходящее за гранью понимания. Волшебство, так сказать... Второй вопрос ещё более конкретный: расскажите, какую систему мер вы используете, ну хотя бы ту часть, которая чаще всего применяется в быту. Бри задумчиво покуривал, время от времени прерывая это своё занятие очередным фруктом. - Любая разумная личность уникальна. Да, мы выясняем общие закономерности развития народов и разумных популяций, однако эти закономерности всегда можно отчётливо подразделить на: ...наследие неразумной природы - инстинкты, рефлексы... стратегии, свойственные лишённым разума группам, то есть всё то, что не интересуется судьбой одиночки, для чего безразлична мыслительная уникальность отдельного индивидуума, а важно сохранение и выживание популяции... ...И на разработанные именно разумом механизмы и всегда потому имеющие целесообразность, направленную не на простое выживание популяции, а на её улучшение и совершенствование. Причём это улучшение и совершенствование касается как раз всего, противоположного природному... м-м... "пониманию" (если так можно выразиться) совершенства. Для природы совершенно то, что в совершенстве выполняет природную задачу. Однако природные задачи крайне примитивны для любого разумного существа, и осуществлять их с помощью разума - куда эффективнее, нежели с помощью любого иного природного механизма, каким бы совершенным с точки зрения природы этот механизм ни был. В глубинах любого разума скрывается уникальный набор информации, касающийся взаимодействия индивидуума с окружающим миром. Уникальный набор не только оценок и результатов анализа, но и набор рекомендаций, набор решений, набор путей, ведущих от худшего состояния материи к лучшему. И пробуждение всего этого - есть глобальнейшая и по сути единственная задача цивилизации. Впрочем, мы несколько отвлеклись. Вы, cher ami, совершаете некоторую идеологическую ошибку, полагая себя виноградиной на тарелке с креветками. Ошибка Ваша состоит в недостатке информации, и я сию же секунду этот недостаток исправлю. Как я уже констатировал ранее, все разумные существа - уникальны. Потому Вы - отнюдь не виноградина на тарелке с креветками. Вы - виноградина на тарелке, в которой, кроме Вас, есть креветка, монетка, камешек, головастик, комочек лишайника, птичка, ключ, сверло, улитка и розовый бутон. И таким образом, - как вы уже, должно быть, поняли - мало кто может сказать Вам со всей ответственностью, почему именно виноградина, а не улитка, заинтересовала в данный момент некое конкретное лицо. Кроме, разумеется, самого этого лица. Кентавр докурил и, вытащив из-за пазухи небольшой полотняный мешочек с разнообразными травами, принялся неторопливо вновь набивать свою трубочку. - Что касается магии, дорогой господин Рэн, то в Лиэне под этим явлением подразумевается возможность влияния на систему существующих между всем и вся связей, лежащих в области особым образом чувствуемой материи, называемой магическим полем. Иными словами, проще говоря, между всем вокруг существует взаимосвязь. Магическое поле позволяет воспринять эту взаимосвязь. Некоторые индивиды способны не только воспринимать эту взаимосвязь, но и воздействовать на неё. Это и есть магия. Никакого волшебства! - Бри весело пожал мощными плечами. - А система мер у разных народов различная... В Империи, которая, вероятно, наиболее близка к Вам в силу Вашей принадлежности к человеческому народу, применяется метрическая, дополненная и разбавленная различными тривиальными заменами - для бытового удобства. Иными словами, расстояния, скажем, там измеряют метрами и километрами, а объёмы - скорее, литрами, нежели кубическими дециметрами.
- Примером с виноградом я хотел сказать, что моя уникальность в том, что я из другой вселенной, - произнес Рэндом. - Но ваш пример, господин Бри, действительно лучше. Точнее. Он подчёркивает тот факт, что каждое сознание уникально. Нужно лишь сделать уточнение о том, что каждая уникальность в конкретных обстоятельствах имеет свою степень ожидания. Мм…- Рэн задумался, размышляя, продолжить ли метафору с фруктами, но, похоже, передумал. - Осмелюсь предположить, что гуляя по этому чудесному лесу, встретить уникального натива куда вероятнее, чем наткнуться на уникального иномирца. И да, мне понятна и близка ваша позиция относительно примитивности первичных природных целей популяции, но я не понимаю, почему именно на этой базе вы сделали вывод о причинах особенностей поведения иномирцев. Неужели все, кто попадал к вам, были представителями ранних стадий развития? Другой причины я просто не вижу, потому как если цивилизация достаточно развита и выживанию популяции больше ничего угрожает, то и мотивация, и система ценностей меняются. Это тоже природный механизм, просто следующая ступень. Рэну хотелось порассуждать ещё, но он понимал, что эта дискуссия хоть и является интересной и даже практичной, но по сути лежит в области философии, а кентавр просил быть более конкретным. - По части конкретного - у меня всё те же два вопроса, - улыбнулся он. - Магия и система мер. Просто нужно больше деталей. Насчёт магии у моего всепонимания есть для этого аналогия, но, опасаясь излишней простодушности, я повременю с выводами пока не услышу от вас ещё какие-то подробности. А система местных имперских мер практически дублирует ту, что используют в большей части нашего Империума. - Рэндом усмехнулся своим словам. - Господин Бри, вы не находите интересным факт столь точных совпадений? Было бы интересно услышать ваше понимание этого момента... Ладно, метры и литры одинаковые, это удобно. Но как обстоят дела со временем? Дело в том, что у нас во избежание путаницы везде официально используется униформат – 1 секунда, это время, за которое пространственный квант может сместиться по оси измерений на 28 миллиардов порядков. Потом идёт минута, равная 64 секундам, за ней час, равный 64 минутам, день, равный 64 часам, месяц, равный 64 дням, и, наконец, год, равный 64 месяцам. Понятное дело, что на каждой планете параллельно с этой основной системой используется нативная – привязанная к циклам вращения планеты. На официальном и бюрократическом уровне пользуются унидатой в любом случае, но в быту больше в ходу натив по вполне естественным причинам. Вот меня интересует, как с этим у вас? - И вновь, cher ami, Вы заблуждаетесь, - медленно произнёс кентавр, склонив голову набок, раскуривая трубочку и рассматривая проявляющиеся всё ярче звёзды. - Система ценностей, а вслед за нею и мотивация, - крайне инертная вещь и меняется весьма неохотно даже в незначительных деталях. Вот взять хотя бы ваш мир. Вы открыли множество планет, вы разработали и внедрили прекрасные технологии, вы избавили свой народ от боязни уникумов... Однако вы по-прежнему носите одежду и полагаете неприличным находиться в обществе обнажённым; вы сохранили институт брака и кабальную систему мнимой принадлежности одного существа другому в сексуальном плане; ваши понятия о красоте и - что гораздо значительнее - сама значимость внешнего облика - осталась на уровне древнейших ваших представителей, заложивших когда-то основы понимания гармонии и определивших тем самым то, что - спустя несколько тысячелетий! - будет казаться Вам красивым, а что - безобразным. Общество и общественные установки, друг мой, меняются ужасающе медленно и с невероятным скрипом. Чему Вы, любезный мой господин Рэн, являетесь выразительнейшим примером. Посему как бы Вам ни хотелось убедить меня в том, что из Вас и Ваших современников полностью вытравлен дикий фундамент первичных мотиваций, мои глаза видят иное... Бри рассмеялся и, окинув довольным взглядом оставшуюся полностью пустой посуду перед собой, явно пришёл в великолепное расположение духа. - Ну а с деталями магии и системы мер Вы, mon cher, постепенно разберётесь. Здесь нет ничего сложного или же значимого для выживания, которое, господин Рэн, по-прежнему является важнейшей для Вас задачей, как это было и для Ваших далёких предков, изготавливающих орудия самозащиты путём постукивания одного камня о другой. Что же касается факта совпадений - то это, безусловно, интереснейший, но пока открытый вопрос, которым как раз много лет занимается один старый дедушка-кентавр. Бри подмигнул и выпустил ноздрями клубы ароматного дыма, наполненного запахами луговых трав и ощущением горячего летнего полудня. Рэн хотел расхохотаться, но вовремя сдержался. Вместо этого он добродушно и искренне улыбнулся кентавру. - Ваши глаза, господин Бри, вас не подводят, - произнёс он. - Просто смотрят не туда... Вы ведь рассматриваете меня, - видите одежду, мои мысли о жене и детях. А если быть точным, об одном - самом младшем ребенке. Заметили, что эстетика формы материи доставляет мне удовольствие. Верно предположили моё беспокойство о выживании в конце концов. Всё это действительно благодаря той самой инертности, о которой вы говорили. Но в данном случае это инертность субъекта, а не популяции. Я прожил 42 года. Всё это долгое время я очень медленно менялся, преодолевая ту самую инертность, и в итоге сильно изменился в чем-то, а в чём-то остался похож на своих далёких предков с земли. Но наш вид не испытывал таких трудностей, как я, благодаря такому природному инструменту как потомство. Каждое новое поколение хоть и обладает преемственностью, но избавлено от части стереотипов и ограничений предыдущего. Таким образом, инертность в рамках популяции становится не такой мощной штукой. Если посчитать... ну пускай грубо, - наша популяция за время моего существования получила 50 новых поколений. Другими словами, наши праймы – опережают моё восприятие, мою систему ценностей и мотивацию на пятьдесят условных жизней. Но и это ведь не всё. Наши дети имеют возможность общаться не только с себе подобными и получать опыт не только от родителей. В их распоряжении вселенная - другие цивилизации. Отставшие или опередившие наше развитие, или даже выбравшие параллельный путь. Одно только наблюдение и осмысление их ценностей и мотиваций, позволяет существенно погасить инертность сознания даже внутри одного поколения. Но зачем много слов, достаточно того факта, что за 40 лет люди шагнули из моей шестой стадии в начало десятой. А я, как субъект, скорее, наоборот - деградировал, так как выбрал для жизни систему, где цивилизация и технологии находятся на четвёртой стадии. Поэтому, господин Бри, отождествлять меня и современников некорректно. Между нами действительно - фундаментальная пропасть, если позволите такой каламбур. Рэн вздохнул, но без сожаления. Ему казалось естественным появление подобных недопониманий, пускай даже с таким развитым существом как Бри. Они были из разных вселенных, и всё же - общего тоже было подозрительно много... - Может, мои слова для кого-то покажутся хвастовством, - продолжил Рэн. - Но вы, господин Бри, наверняка понимаете, что это скорее оправдания, а не бахвальство. Я попадаю сюда, вижу вас и понимаю, что ваша цивилизация находится на очень высокой стадии относительно меня, - соответственно я стараюсь освоиться, используя опыт и знания о цивилизациях подобного уровня у себя дома. Люди в моей вселенной хоть и являются представителями одного вида, или, как вы говорите, – популяции, но цивилизация у нас не одна. Их множество, и они очень разные. Что там говорить, даже в рамках Империума – самой многочисленной цивилизации нашего вида, можно найти широкий спектр стадий развития. Пожалуй, от третей до десятой. А если сюда включить цивилизации со смешанным видами и их комбинациями, то вариативность будет от начала первой стадии до шестнадцатой, наверно. Где-то кораблями называют деревянные конструкции, движимые ветром, где-то под этим понимают шифтеры – перемещающиеся между галактиками, а где-то это всё не нужно, потому что люди способны перемещать материю, используя поле хаоса. А ещё где-то уже и материя кажется не столь необходимым понятием. И всё это одна популяция. Поэтому и комбинаций точек сборки такое множество. Вы вот тоже носите одежду, хотя явно сильно опережаете меня в развитии. Не знаю, почему одеты вы, но мне одежда нужна для создания комфорта и защиты от внешней среды. Ещё как средство самовыражения. В остальном - нагота меня не смущает. Значение внешнего облика - здесь да, значимость материи и её форм для меня очень высока, и как следствие эстетика материи тоже. Но красота понятие субъективное и относительное, поэтому здесь уместнее говорить о самовыражении в форме тела или какого-либо другого участка материи... Ну а с сексуальной принадлежностью кому-то вы меня действительно развеселили. У всех известных мне существ, способных прожить дольше 5 лет, подобные идеи отмирают естественным образом. Мы с Кимионой вместе больше 30 лет, так что сами понимаете... Даже на столь невысокой стадии браки являются духовным и добровольным союзом, даже можно сказать моральным симбиозом, приносящим удовольствие, комфорт и пользу. О каких-то сексуальных ограничениях речи быть не может. Разве у вас не так? - О нет, дорогой друг, - добродушно усмехнулся Бри, внимательно рассматривая Рэна. - Вы сами говорили о песчинке в пустыне, о капле воды в океане... Вы - один из огромного множества, и в Вас - как в фасетке глаза насекомого - можно пронаблюдать отражённые элементы гигантского целого, крохотной частичкой которого Вы являетесь, вольно или невольно, осознанно или неосознанно неся с собой множество черт, свойственных всему Вашему обществу в целом. Вы постоянно говорите о высоких технологиях, однако высокие технологии суть лишь новейшая скорость распространения древнейших заблуждений, не более того, cher ami. Бри помолчал, снова переведя взгляд в небо. - Для того, чтобы менялось общество, нужны те самые уникумы, которые сумеют связать прогресс технический с прогрессом духовным. А эти уникумы у вас - редчайшее явление. И им бесконечно тяжело вывозить на себе даже на крохотнейшую ступеньку вверх и модифицировать вслед за технологическим прогрессом весь тягчайший груз древних предрассудков и давно изживших себя установок. Мы говорим сейчас, разумеется, не обо всём том множестве различных народов, которые населяют ваш мир. Но Вы спросили меня, почему я ссылаюсь на животное наследие в своём мнении о Ваших соотечественниках, - и я отвечаю на Ваш вопрос. Вы научились читать мысли - однако для самовыражения Вам нужны внешние атрибуты. Вы говорите о Вселенной, которая имеется в распоряжении Ваших детей, - однако подавляющее большинство установок, определяющих всю жизнь человека, усваивается в первые три года, когда в распоряжении этого самого человека - лишь его родители, то есть Вы, господин Рэн, а Вы сами при этом сохраняете и тем самым невольно передаёте детям массу архаичного, от чего Ваши дети, скорее всего, не пожелают отказаться, если, конечно, у Вас с ними сложатся правильные отношения. Вы говорите о духовном союзе - однако для союза двух душ не нужен институт брака. Для такого союза не нужно вообще ничего, кроме этих самых двух душ. У вас же институт брака не только существует, но и имеет плотнейшее экономическое обоснование! Ваши дети находятся в громадной зависимости от родителей, а это всё, mon jeune homme, крайне архаичные вещи. Кентавр рассмеялся. - Можете считать меня за мои размышления упрямым старичком... а можете полагать меня юным максималистом... Возможно, Ваше появление в Лиэне и призвано убедить меня в моей неправоте... А возможно - показать Вам несостоятельность внушённых Вам вашим обществом установок, которые Вы столь патриотично отстаиваете... с тем, чтобы Вы, вернувшись, могли их исправить, как это и свойственно тем самым редким уникумам, судьба которых столь неоднозначна. В Лиэне же... - Бри сделал несколько затяжек, - ...как я уже говорил, Вы встретите самые разные миропонимания. Да и Ваше собственное - явственнее проявится не в отвлечённых наших беседах, а в непосредственном Вашем столкновении с необходимостью работы мысли при решении конкретной жизненной задачи. Когда кентавр говорил о трёх годах, проведенных с родителями, Рэн удивлённо приподнял бровь. Ещё бы: уже к году у многих есть свои дети. Но он так же быстро поспешил стереть удивление с лица, отругав себя за плохую сообразительность. Ну конечно, Бри подразумевал местный год, о длительности которого синтэт не стал рассказывать Рэну, но судя по всему этот год в разы короче универсального. Ладно, с этим позже разберёмся. Чему Рэн действительно был удивлён, так это непониманию кентавра. Но и этому он нашёл простое объяснение: ты не очень хороший повествователь, Рэнни. Хреновый, прямо скажем, объяснитель из тебя. За целый ужин не добился ничего, кроме того, что ввёл мудрого кентавра в заблуждение. Сейчас будет верхом глупости поспорить, пытаясь доказать, что собеседник неправ, когда твоё косноязычие и скудомыслие и явились причиной этой неправоты. И кстати, тормози, почему это Бри не прав? Он не понял, что ты ему пытался втолковать о комплексном устройстве твоей вселенной – это да, но ты сам-то уверен, что понимаешь, о чём говорил? Понятно, что уверен, но до этого момента ты ни на ком не практиковался в объяснении таких моментов, так что признай – получается пока так себе. А вот он, касательно тебя и цивилизации твоего уровня, - всё верно разложил, ну за исключением мелких деталей, таких как этот странный институт брака, дети, чтение мыслей и подобного. Но это действительно частные детали, так что даже не ошибки, а лишь шероховатости. Рэн тоже поднял голову и посмотрел на звёзды. Вообще изначальный план был не совсем такой. Я рассказываю, как что-то устроено у нас, а Бри говорит, как у них. А вышло так, что я не очень удачно рассказал о том, как у нас, и мы это просто обсудили, придя к выводу, что так, как я говорю, быть не может. Результат интересный, но не очень практичный. Нельзя сказать, что время потратили зря, - удовольствие ведь получено, и поужинали заодно. К тому же рано сдаваться, - надо попробовать оживить стартовую стратегию. - Думаю, вы правы, господин Бри. - Рэн вернул своё внимание кентавру. - Ваше описание цивилизации моего уровня весьма точное. Но это мне известно самому. Я надеялся не только рассказать о себе, но и узнать что-то о вас. Вот вы представитель высокоразвитой цивилизации, расскажите о вашем устройстве общества, о его основных институтах. Ну или хотя бы о чём-то одном на ваш выбор.
|
80 |
|
|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-043 Подготовлено для полулегата XVI Разведывательного Легиона Мита полуалатом XVI Разведывательного Легиона Réjouirsaviez 10057 годКогда до площадки оставалось шагов пятьдесят, перед людьми из воздуха выскочила живая, подвижная рыжеволосая девушка в широченной пёстрой юбке из разноцветных лоскутков, до пят, отделанной целыми облаками кружев и оборок, и в коротенькой курточке-безрукавке, сплетённой из цветных верёвочек. Она вся была стремительная, бьющая энергией и какая-то неунывающая... хотя при этом явно не на шутку не то возмущённая, не то просто чрезмерно возбуждённая вследствие холеричного темперамента. Пёстрым вихрем вырвалась она из ниоткуда и... - Здорово, Бри! - махнула кентавру рукой, на которой глухо стукнулось несколько тонких деревянных браслетов. - Привет, Рэнни! - мельком взглянув на иномирца. А потом - схватила солейку за плечи, заглянув ей в лицо широко распахнутыми серо-голубыми глазами: - Лойни! Идём немедленно! Даниил грохнул Ган-Кора!
Лойнис, наверное, если бы не опиралась на локоть Рэна и не оказалась в руках рыженькой, немедленно рухнула бы на доски - настолько у неё враз ослабели колени. Кровь отхлынула от лица, оставив его совершенно белым. - Как это? Как это возможно? - пролепетала она в ужасе.
- А так! Этот дарлиэнский придурок решил показать ему, что он лучше, чем на самом деле! Кретин!.. А теперь туда ещё и Тайра вывалилась, а у неё там сын! И вообще вся ребятня там - и Гальн, и Ард, и Эрайник... и Лас с Фералом... Всё как по маслу! Ща ещё адафэрни прискачут, само собой! И ещё гирид знает, кто туда прискачет!! - выпалив всё это на одном дыхании, рыженькая попыталась оторвать Лойнис (у которой судорогой свело руки) от Рэна.
Волосы у незнакомки были такие же, как у Кимионы. И это её «Привет Рэнни», - так называла его только жена. Он её звал Кимми, а она его в отместку – Ренни. Но до этого он про это не думал, а значит спишем на совпадение. Рэндом ничего не понимал из сказанного, но отметил, что уже второй раз слышит про Даниила, который, похоже, тоже попал сюда из другого мира и, похоже, уже совершил преступление. Когда же Лойнис внезапно ослабла, Рэн не растерялся и тут же поддержал её второй рукой, а в следующий миг оказался у девушки за спиной и теперь держал солейку под оба локтя. Поэтому, попытка «рыжего торнадо» увлечь священницу за собой, провалилась. Рэндом осторожно, но чуть крепче сжал предплечья Лойнис и вопросительно посмотрел на Бри. - Госпожа Эрайза! - радостно воскликнул тем временем кентавр, по всей видимости, совершенно не огорчённый фактом "угрохивания Ган-Кора". Он широко раскинул руки, раскрывая объятия, и - поскольку не мог из-за ширины дорожки обойти Рэна и Лойнис - просто оказался за спиной у рыженькой и сцапал её в объятия.
- Ой, Бри, Вы мне рёбра сломаете когда-нибудь! - вспискнула Эрайза. Она хотела бы продолжать быть перебаломушенно-возмущённой, однако в присутствии Бри это оказалось непосильной задачей для рыженькой - на её мордашке сама собой расплылась улыбка.
- Ну-у, ничего, - обнадёживающе прогудел кентавр, - Сам сломаю - сам и починю.
Лойнис в ходе этого короткого обмена фразами между рыжей и кентавром всё больше обмякала и, наконец, потеряла сознание.
- О-о-о-о!.. Ох ты ж... - обалдело выдала Эрайза, когда Рэн подхватил упавшую в обморок Лойнис на руки. - Слушайте, Бри, какого гирида Вы сделали здесь такие узкие дорожки?! Не развернуться же... Рэнни, неси её на площадку. А Вы, драгоценный Бри, будете осаживать и пятиться, как всякий заправский потерявший берега конь!
- Отчего же "конь"? - с шутливым возмущением отозвался Бри, перенося всех на площадку. - Довольно обидны Ваши слова. Я, конечно, уже не тот, что прежде, но всё же на меньшее, чем "жеребец", я не согласен. Хе-хе.
- Так... - Эрайза огляделась, не особо слушая кентавра. - Жеребец, жеребец, конечно, жеребец. Бри, она, видимо, решила, что это - её вина. У-у-у... не вываливаться же нам теперь туда всем табором! Вот это будет номер, конечно! Один чокнутый кретин снимает ошейник с другого поехавшего и всучает ему меч, тот прирезает чокнутого, тут высыпаются толстый кентавр, рыжее чудо и полудохлая священница с иномирцем-артефактом в виде транспортной системы! Лойни... Бри, как думаете, стоит сейчас приводить её в себя, или лучше пусть полежит, отдохнёт? Выдержки из личного дела ЧИМЗ-011 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Иллардисом 10057 годУбедившись, что землянин, с одной стороны, не представляет в ближайшее время опасности, а с другой — не рискует прямо сейчас испустить дух или чуть позже навсегда превратиться в кабачок (другими словами — что кровь в мозг поступает ровно в том количестве, чтобы обморок длился некоторое время, но при этом гипоксия не оказала на мозг фатального действия), Тайра приблизилась к телу Ган-Кора. Она вгляделась в повреждения, отчасти ожидая, что процесс исцеления уже запущен: ей с трудом верилось, что адафэрни всерьёз собирался убиться об иномирца. Однако, если же... это маловероятно... да нет, это совершенно невероятно — но если всё же по какой-то удивительной и невозможной причине ситуация вышла из-под контроля и раны продолжали убивать Ган-Кора, она намеревалась попытаться оказать хотя бы первую помощь (Тайра опасалась, что не разберётся сходу в единорожьей магструктуре, чтобы совершать какие-то серьёзные манипуляции). К слову о внезапном испуге Даниила — что это вообще было?! Тайра видела, что он собирался ударить Ган-Кора мечом. Он рассчитывал. Он к нему подкрадывался! Она прекрасно слышала его агрессивные высказывания за несколько минут до этого. Чего же он испугался? То есть... Либо он действительно поехавший — настоящий, такой, каких держат взаперти и кормят тяжёлыми колёсами (может, он вообще попал сюда, в Лиэн, прямо из палаты в каком-нибудь психдиспансере)? Либо... действовал не сам?.. Если он находится под контролем аниму, например? Это было бы намного хуже, чем любая психическая болезнь. Тайра впервые по-настоящему испугалась — и за себя в том числе. Очень может быть, что «наши» уже в курсе — и разведка появится здесь уже через пару мгновений. Однако... мало ли что. Всегда нужно оставлять место для какого-нибудь «мало ли». Не тратя времени на то, чтобы перебирать варианты, она попыталась обратиться к наиболее «привычному» адресату — тому, с кем держала связь пусть не постоянно, но достаточно регулярно, пока была беременна и пока Эрр был совсем маленьким. — Господин Иллардис? Я не знаю, где нахожусь, но тут кое-кто опять... волнуется. Возможно, дело серьёзное, — быстро отрапортовала она, одновременно размышляя, до кого стоит пробовать достучаться следующим, если с Иллардисом не выйдет.
Появился портал. Из которого появился Дис. Окинув всю картину своим чёрным, непроницаемым взглядом, невысокий солеец без слов, даже мысленным, одним эмоциональным посылом и успокоил Тайру, и поблагодарил за оперативное реагирование, и подтвердил, что дело серьёзное. А потом вернул на шею иномирцу антимагический ошейник и "активировал" Даниила. Плюнув на безнадёжные попытки разобраться с увечием магически, Тайра схватила первую попавшуюся тряпицу и крепко зажала рану. Было сложно представить, как неопытный Даниил мог застать Ган-Кора врасплох... Разве что, сильно желая подобраться к единорогу незамеченным, он неосознанно это желание воплотил — и интуитивно создал какую-то защиту, сквозь которую Ган-Кор не мог разглядеть его намерений? Иллардис появился сам и, тут же в очередной раз опустив взгляд на тело Ган-Кора, Тайра наконец поняла, что здесь если и есть работа, то уже только для некроманта — для того же Диса или даже вовсе для единорожьего специалиста. Она отняла руки от импровизированного компресса, поднялась и на всякий случай быстро «вспомнила» для Иллардиса всю последовательность событий, добавив к этому выражение своего полного недоумения и замешательства и транслируя это так же, как он сам только что — не словами, а сразу образами. Так действительно получалось быстрее и лучше. Едва она заметила, что Иллардис намеревается привести убийцу в чувство, — тут же поспешила уделить внимание детям. Ничего сходу не придумав получше, Тайра попыталась наскоро соткать над ними звуконепроницаемый купол — защиту, которая фильтровала бы на входе любые шумы. Ей показалось, что ничего хорошего не будет, если дети проснутся прямо сейчас. Особенно Эрр. Тайра сама не знала, почему именно, но ей очень не хотелось, чтобы одним из первых впечатлений о людях с её родины для него стал образ убитого учителя. И не просто учителя. Эрр был совершенно особым образом привязан к Ган-Кору. Тайру не так уж сильно после увиденного волновала судьба Даниила, и тем не менее, она не хотела, чтобы Эрр его убил. А он, как она чувствовала, вполне мог бы это сделать. И Эрр такого не заслужил. Не в этом возрасте. Не из мести за любимого преподавателя. Это было бы слишком тяжело. Почти немедленно после Диса - видимо, дождавшись его подтверждения или разрешения, - на месте трагедии появился ещё один единорог. Это был Мастер Олэн-Гарн, один из высших руководителей разведки Дарлиэна. Тайра немного слышала о нём в связи с трёхсторонним союзом Лингу, Дарлиэна и Империи. Олэн-Гарн был одним из самых активных продвижителей этого альянса и одним из непосредственно участвовавших в создании союза дипломатов.
Убийца тем временем, не открывая глаз, протянул руку к шее и, убедившись, что ошейник опять на месте, болезненно сморщился, но тут же выправил мимику и расслабился, а потом вдохнул и резко открыл глаза. Увидев, что его никто не держит, он медленно поднялся с земли, встал на ноги и оглядел окружающих. - Вечер добрый, но есть один нюанс, - то ли поприветствовал, то ли констатировал иномирец, глядя на труп Ган-Кора и нервно разминая кисти. - Есть... Есть ли хоть одна возможность помочь ему? Он ещё раз, непроизвольно, провёл по ошейнику пальцами.
Тайра во все глаза уставилась на Олэн-Гарна. Как-то так она себе его и представляла. Хоть и не ожидала когда-нибудь встретить в подобных обстоятельствах. Сама она не подавала голоса, только кивнув в знак приветствия, когда взгляд единорога скользнул по ней. Зато голос подал землянин, и от услышанного Тайру сперва продрал мороз по коже, а затем руки сами собой сжались в кулаки. То, что перед ней душевнобольной, она уже поняла — и всё равно невозможно было не закипать, наблюдая, как, при всём содеянном, он продолжает... даже не столько бодриться, сколько... любоваться собой?! Она не могла точно сходу определить, что именно выражало его поведение, но эта манера говорить... Мерзость. Ни солеец, ни дарлиэнский Мастер не обратили на убийцу никакого внимания. Олэн-Гарн спросил у Диса что-то на фегралине. Некромант молча кивнул. Тайре он - по-прежнему мысленно - пояснил, что поскольку убийца - не гражданин Империи, постольку у Дарлиэна все права на распоряжение его дальнейшей судьбой, однако из-за того, что Даниил - иномирец, Олэн-Гарн посчитал, что изъятие его из Империи без согласия Империи может быть расценено как враждебный акт. Иллардис разуверил его в этом опасении. Тайра мысленно кивнула в ответ на пояснения Иллардиса. Желание единорогов разобраться с убийцей по-своему казалось ей вполне естественным. А то, что Империя им этого преступника с готовностью выдаёт, — наверняка неплохо скажется на взаимоотношениях государств-союзников. И всё-таки...
- Понятно, - пробормотал себе под нос убийца и уселся на одно из брёвен, сцепив руки в замок и уставившись на песок под ногами.
Почти незамедлительно появился и ещё один разведчик... на этот раз пегас, судя по здоровенным крыльям, сложенным за спиной. Он, вежливо поздоровавшись (тоже на фегралине), что-то уточняюще высказал, упомянув Ган-Кора. Дис и Олэн-Гарн переглянулись и, снова повернувшись к пегасу, похоже, согласились с ним. Тайра вздрогнула, не додумав, когда заметила нового участника событий. Давно ей не доводилось видеть перед собой пегаса. Да ещё и (как выяснилось через пару мгновений после того, как Тайра вся подобралась, будто сжатая пружина) мирно настроенного.
На шее убийцы появилось ещё два ошейника. А потом... тело Даниила исчезло. То, во что он превратился, свалилось с бревна, жирно чавкнув по песку. У него осталась человеческая голова, но теперь она не могла поворачиваться на огромном веретеновидном, белёсом, толстом и неповоротливом теле гигантского червя или личинки. Убийца мог втянуть голову в утолщившуюся шею, как окуляр подзорной трубы, и мог немного изгибать своё новое полуслизистое тело, по которому то и дело при таких извивах пробегала отвратительная волна... но больше двигаться никак не мог.
Новая пара ошейников на иномирце заметно успокоила девушку. А его новый облик — вызвал, помимо лёгкого приступа тошноты, мрачное удовлетворение. И вместе с этим Тайра снова задалась вопросом: всё-таки как это убийство оказалось возможным? Вероятно, именно этого — вот того, что сейчас происходит, — Ган-Кор и добивался? Чтобы все, кого это может потенциально затронуть (а не только имперская разведка), обратили на Даниила внимание и обезвредили его общими усилиями? А также — чтобы это произошло в открытую, не вызывая у какой-нибудь из конфликтующих сторон соблазна завладеть настолько неадекватным оружием втайне от других? Способ он выбрал жёсткий в таком случае, конечно, — но, насколько знала Тайра, «на всякий случай» закрывать кого-то здесь было не принято. Значит, нужен был поступок. Наглядный. Устранять опасность заранее и наверняка склонен был разве что Венгард Олень — но, раз Ган-Кор когда-то вступал с ним в схватку, можно было предположить, что методов и взглядов Оленя он по жизни не разделял. Не удержавшись, Тайра сделала несколько шагов в сторону видоизменившегося, подрагивающего жирным неповоротливым телом Даниила и склонилась над ним, сдерживая рвотные позывы и внимательно заглядывая в его лицо. — Зачем вы это сделали? — тихо спросила она. Убийца попытался было отползти, попробовав сокращать и подтягивать тело, но это было настолько непривычно и неудобно, что он выбился из сил, продвинувшись всего на пару дециметров, и больше не мог пошевелиться. Когда Тайра склонилась над ним, стало ясно, что такое внимание ему неприятно. - Зачем?.. - тем не менее переспросил он крайне изумлённо. - Чтобы понять его. Понять, зачем всё это... С ошейником. Увериться, что он вправду верил мне, когда снимал его и... Меч... Но я в самых смелых мыслях не мог подумать, что он... Этого не ожидал? Не будет защищаться... Он невозможен. Доверить свою жизнь психу... Убийца притих. Почти каждое слово приходилось выжимать из себя силой. - И чтобы понять себя. Найти, где он прячется. Получилось. Затем, совсем уж тихо добавил: - Не обязательно смотреть, если не нравится. — Да нет. Ожидал, — негромко проговорила сама себе Тайра. Теперь ей это было очевидно: никакая случайность не заставила бы Ган-Кора так ошибиться в том, на что способен этот... Психи психам рознь, это она сейчас понимала ясно, как никогда. У Венгарда, которого нередко за глаза называли психом (пусть даже и иносказательно), всегда была цель — и глубочайшее презрение ко всему, что могло встать на пути к этой цели. «Психом» он был для всех оттого, что вряд ли кто-то мог утверждать наверняка, в чём именно эта цель заключалась, и мало кому удавалось представить, какую безумную преграду он перешагнёт — или хотя бы постарается перешагнуть — в следующий раз. Сейчас же перед Тайрой был псих бессмысленный, в своих действиях оправдания не видел даже он сам. И потому, несмотря на такую же вроде бы непредсказуемость, внушал не трепет и страх, а жалость и омерзение.
- Ожидал?.. - переспросил убийца тихо. Потом спросил, несколько испуганно: - Ч-что вы делаете?! Что вы ещё хотите со мной делать?
— Ничего, — нехотя ответила Тайра после паузы. — С вами я не хочу... не собираюсь делать ничего. И надеюсь, в дальнейшем мне с вами также не придётся никоим образом взаимодействовать. Она отвернулась, решив, что лучше попробует прислушаться к тому, о чём беседовали представители разведки. Ей было тоскливо и тошно. Ещё несколько минут назад она, видя человека в земной одежде, ощущала некое с ним... если не родство, то некую общность. Теперь же ей казалось, что между ней и этим Даниилом находится целая пропасть. И Тайра надеялась, что эта пропасть никогда не окажется преодолена ни в какую сторону. До конца жизни она будет чем-то отличаться от жителей этого мира — это Тайра уяснила давно и почти смирилась. Чего она не ожидала — так это открытия, что далеко не каждый земляк окажется теперь для неё хотя бы объясним.
Разведки альянса к этому времени договорились, что убийцу заберут в Лингу. Однако Иллардису оставалось перед этим сделать ещё одно, последнее необходимое в данном случае дело.
Знакомым образом замерцала едва заметно воздушная плёнка портала, и оттуда вышла совсем невысокая, молоденькая черноволосая девушка в чём-то шёлково-сливовом под наброшенным сверху тёмным священническим походным плащом. Она недоумённо озиралась по сторонам и явно совершенно не могла понять, с какой целью её сюда выдернули и почему именно её. - Здравствуйте, господин Иллардис, - проговорила она растерянно, но в то же время с бойкими нотками в довольно низком голосе, выдающими маленького, бесстрашного бойца, напоминающего кошку - тоже маленькую, одинокую, вроде бы беззащитную перед собакой или человеком, но в то же время такую, к которой мало кто решится протянуть руку, если она будет разъярена или загнана в угол. Дис молча слегка наклонил голову. Девушка непонимающе, скорее, по привычке, кивнула, чуть улыбнувшись, Тайре, потом с любопытством скользнула взглядом по единорогу... Её чёрные глаза сверкнули при виде пегаса... И вдруг она увидела убийцу, и всё её лицо мгновенно изменилось настолько, словно она превратилась в кого-то другого! Стала каким-то другим человеком! Ошеломление, ужасание, ярость и какая-то наивная, детская обида смешались в её побелевшем лице. Губы задрожали, в глазах бешено полыхнуло, когда она резко развернулась обратно к Дису... Тайра, едва успев удивиться появлению незнакомки, которая совершенно не была похожа на сотрудника какой-либо из разведок, принялась внимательно за ней наблюдать. Кивнула в ответ — так же машинально отвечая на приветствие, — при этом стараясь по поведению девушки угадать, хотя бы приблизительно, кто она и зачем здесь оказалась. Сперва мелькнула шальная мысль, что, раз уж она не имеет отношения к спецслужбам, то связана некоторым образом с Ган-Кором. И потому появилась здесь после его гибели. (Ну, или стремилась сюда, а Иллардис уже позволил ей появиться.) Но эту мысль пришлось отбросить практически сразу же, всего лишь пару мгновений понаблюдав за девушкой. Иномирец, Даниил, — вот с кем она связана. Именно к нему оказался в конце концов прикован её взгляд. Если бы она явилась сюда за Ган-Кором, то смотрела бы на него. Но тела единорога она, кажется, даже не заметила... Убийца тем временем, когда Тайра перестала обращать на него внимание, тихонько облегчённо выдохнул, а затем погрузился в размышления. Результаты этих размышлений вызвали в нём сперва сдерживаемый смех, от которого его жирное, студенистое тело легонько затряслось, а потом, видимо, червь уже не мог сдерживаться, и его смех перешёл в какое-то тонкое подвывание. Но всё это веселье испарилось, когда открылся портал и оттуда появилась незнакомая Тайре девушка. Смех затих, улыбка сошла с лица убийцы. На лбу у него показался холодный пот. Ему явно стало безумно больно. Какое-то жгучее стремление пронизало его вдоль всего тела насквозь. - Тьфу, что ты будешь делать! - помотал он головой, а затем попробовал перекатиться в сторону речки.
Новоприбывшая девушка, заметив убитого единорога, побелела ещё больше, хотя это казалось невозможным.
- Госпожа Айлеро, - ровно проговорил Дис, спокойно выдерживая угольно-чёрный взгляд священницы, сперва разъярённый, а потом какой-то вовсе полуобезумевший, - убийца будет портирован в Лингу в качестве материала для изучения иномирских свойств. Вы можете отправиться вместе с ним, но Вы должны знать, что обратно в Империю Вы не вернётесь. Убийца не будет Вас узнавать и вообще будет лишён связи с реальностью. Ваша дочь будет немедленно после рождения переправлена в Империю, и Вы никогда её не увидите. У Вас есть... час? - солеец вопросительно взглянул на лингусского разведчика, и тот кивнул, - для того, чтобы принять решение. Убийца тут как-то встрепенулся и, стараясь не смотреть на Айлеро, подал голос: - Иллардис! И вы, уважаемый, - это относилось к разведчику из Лингу. - Прошу. Дайте мне шанс исправить то, что произошло. Тот самый час. Я понимаю, что этот шанс будет ничтожен. Ибо я ничего не знаю о том, как это вообще можно сделать. Но. Бежать мне некуда, сражаться с вами - даже звучит несерьёзно. А там, вне зависимости от того, что будет, - делайте, как знаете. Портируйте в Лингу, разбирайте на материал. Я полностью признаю за собой вину и не буду сопротивляться. Вы ничего не теряете - можете ускориться, чтобы я точно не успел ничего сделать, и в мысли глянуть. Да и что я могу сделать-то... - пробормотал он.
Казалось, холодно-неприязненное отношение Тайры к иномирцу уже достигло своего «дна», и даже смех, доносящийся с его стороны, не вызывал в ней особых эмоций. А вот слова Иллардиса — вызвали. Оказывается, этот... урод (Тайра поймала себя на том, что не только вспомнила это слово впервые за долгое-долгое время, но и но и «употребила» его сейчас не в обиходно-ругательном значении, а как-то более прочувствованно), помимо того, что завёл отношения с местной девушкой, успел ещё и зачать с ней ребёнка, а после — вероятно, даже зная о её беременности, — ударился в свои... Нет, Тайра не могла бы назвать это экспериментами. И даже бездумным тыканием палочкой в окружающее — не могла. Хотя бы потому, что тыкал он не куда-то, а в живых разумных существ, и не палочкой, а мечом. Внутри у Тайры всё бурлило и кипело. Это знакомый с местными реалиями человек мог быть уверен, что гражданка Империи ни за что не окажется с ребёнком в тяжёлом положении (если сама как-нибудь специально для этого не постарается). Это тот, кто успел хоть немного освоиться в присутствии магии, мог предполагать, что Ган-Кора, скорее всего, воскресят. Даниил — если судить по тому, что она успела увидеть и прочесть — всё ещё мыслил и ощущал мир по-земному. С «земными» понятиями и установками в голове бросал беременную жену и шёл рубить мечом безоружных, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Тайра слушала, как он выдаёт разведчикам указания, как разрешает ускориться и заглянуть к нему в мысли, и чувствовала, как к злости и омерзению примешивается ещё одно непрошенное: стыд. Душный, смутный, густо перемешанный с досадой на то, что вообще приходится его испытывать. Она не могла ничего поделать, как бы ни напоминала себе, что не в состоянии отвечать за то, что творит каждый её соотечественник. Человек из средневековья, перенесшись на несколько столетий вперёд и пожив там, мог бы так же стыдиться холеры и оспы, которой болели его современники. Глупо, конечно. И всё-таки она, покраснев, отвернулась от убийцы и снова взглянула на госпожу Айлеро. Тайра очень надеялась, что она решит остаться. Выдержки из личного дела ЧИМЗ-038 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя. Мастер Оλǝn-Гаρn. 10057 год- Магия - это почти всё, - спокойно отозвался адафэрни. - Но всё-таки не всё. Иногда я завидую тем, у кого её нет. Нет, "завидую" - это не то слово. Не завидую... - он задумался на пару минут, потягивая водку, - ...не могу подобрать человеческого слова. Те, у кого нет маг-способностей, они рассчитывают только на свои руки и на свою голову. Оказавшись в маг-вакууме, они не... им просто плевать на маг-вакуум. Для них - ничего не меняется. Ган-Кор запрокинул голову и выхлебал сразу полбутылки, а остальное - вылил себе на затылок, хорошенько растирая шерсть свободной рукой. Удушливая спиртовая струя на несколько мгновений вмешалась во влажную свежесть ноябрьской ночи. - Вернуть мне зрение ты не сможешь... по крайней мере сейчас. Это эли-онарзорэн... - единорог задумался о переводе, но потом махнул рукой, - ...анимский моционизм. Куча народу бьётся, пытаясь разгадать, как оно работает. И Лингу в том числе. Но пока - хрен-с-два, как видишь. Адафэрни снова усмехнулся. Чувствовалось в его интонациях глубокое уважение к такому противнику как Аниму... несмотря на то, что они с ним сделали. Уважение и какой-то дикий, бесшабашный азарт. - Да и плюнь ты на меня! - вот теперь он точно веселился. - Хотя как хочешь. Можешь и не плевать. Не-е-ет, я не хочу умирать. Я умирал несколько раз. И это охренеть как скучно - быть дохлым! Ган-Кор откупорил последнюю бутылку. - "Помочь себе"?.. С какого хрена?? Я - помогая себе - прошёл две войны, сцепился с Венгардом Оленем, лишился зрения и вот того самого - про что я говорил... ну, про тех, кто без магии. Я был вот таким же восторженным щенком, как ты сейчас, и мне казалось, что это - невъебенно круто... Вот тогда я хотел "помочь себе", да! И помог. А теперь... теперь пора уже кому-нибудь ещё помочь! ...Как ты не поймёшь?! Адафэрни хрипло рассмеялся. - Взросление - это и есть постоянное сование башки во всё это дерьмо. И не суя туда башку - ты не повзрослеешь никогда: хоть в тридцать, хоть в триста. Вот сейчас ты грохнул представителя Дарлиэна в Лингу и Империи, и тебе грозило стать фаршем в лингусской военной лабе, а твоей женщине... Да к гиридам женщину... Твоей дочери - грозило вырасти под постоянным прицелом всех разведок мира! И ты - внезапно! - насмешливо вставил Ган-Кор, - ...начал что-то осознавать. Вот это и есть взросление! И по-другому - не бывает, Даниил. Пока не... Ты восхищаешься Венгардом Оленем? Ты не представляешь себе даже сотой доли того, через что он прошёл. Ты думаешь, у него не было любимой женщины? Не было детей? Ты думаешь, он ждал до тридцати? Да он ни секунды не ждал! Я вообще не представляю, чтобы Венгард Олень хоть чего-то в этой жизни ждал бы хоть одно мгновение! Не ждать надо, а лезть во всё, всё узнавать, всё испытывать на собственной шкуре - только с собственной шкуры оно ложится в собственные мозги. "Помочь себе"... Кто я такой, чтобы всю ту мощь, которая сейчас сосредоточена в моих руках, направлять на помощь себе? Что, больше некому помочь? У остальных всё прекрасно? Осталось только себе вернуть гляделки да спокойно вернуться в квартирку с видом на закат? Ну нет уж. Не для того я прошёл через всё это удолбище, чтобы теперь любоваться заходящим солнышком, пока мне отсасывают под столом. Тебя бесит, что я бездействую? А я, представь себе, совсем и не бездействую. То есть называй как хочешь. Но я своим "бездействием" только что вернул в Империю иномирца, который всю дорогу ссал выбрать сторону, а теперь готов за свою женщину и дочь рвать глотки голыми руками кому угодно. Ха! Все бы так бездействовали, как я! Он рассмеялся теперь уж совсем беспечным, весёлым, мальчишеским смехом. - Всё. Не дёргайся из-за меня. Тебе дали шанс исправить то, что наворотил. Вот и исправляй. И это было не про то, что ты в меня ткнул железякой. Тыканье железякой в единорога - это было просто... - Ган-Кор задумчиво погрузил пальцы свободной руки в мокрые волосы, - ...просто риск, который есть всегда. Когда ты идёшь в разведку - ты даёшь новую присягу. И ты знаешь, что тебя - не воскресят. Ты умрёшь - окончательно. И никакой некромант - ни свой, ни вражеский - ни хрена не сделает. Вот сейчас я на разведке - тебя. Считай, что это разведка боем. В любом случае, результатом разведки я пока удовлетворён. А ты? Слушая единорога, Даниил почувствовал ни с чем не сравнимое облегчение. Улыбнулся, сложив руки в замок и уставившись на костёр. Правда, чем больше тот говорил, тем отчетливее возникало понимание - я ничего не понимаю. Совсем. Хотя мне, по сути, всё говорят прямо в лицо. Бери и используй. Именно поэтому - тупой. От этого становилось смешно. - Ну ладно, конь педальный, - без всякой издевки, а, скорее, по привычке. - Предположим, воодушевил. Предположим, я даже знаю, зачем мне это надо. И сделаю вид, что понимаю, зачем это тебе, Айлеро, Венгарду... И остальной компании. И я даже больше скажу - готов дать присягу Империи... Которую всё равно похерю, как только у меня будет возможность, ибо натура такая... Но это там, в перспективе. Необозримой. При этом, даже откажусь от своего прогноза - что сломаюсь на полпути пополам, как гнилая деревяшка, чтобы это предприятие имело хоть какой-то, отличный от нуля, шанс на успех. Вот только я всё равно ребенок, Ган-Кор! И я в душе не понимаю, где первый шаг. Или нет, понимаю... - сморщившись, вызвал в памяти последние секунды пребывания в иллюзии. - Видимо, бахнуть на себя местную татуировку. Читай - стать гражданином Империи. Вздохнул, массируя пульсирующие виски. Что-то все слишком круто. Слишком много нужно осмысливать. А еще больше - переосмысливать. Исправлять... Пока, можно только предполагать. Остается надеяться, что в процессе эти предположения действительно станут чем-то вроде правды. Голова просто трещала по швам, словно переспелый кокос. Разведка боем... Как только начинаешь думать, что неуязвим, что вот оно - душевное спокойствие... Приходит единорог и переворачивает всё с ног на голову. А потом ещё трясет, как шейкер. Думаешь - уж меня-то этими речами не пронять, всё, капут... А он берёт и крюками цепляет за живое. Вроде, больно... Но наверх же тащит, так? И горько, ведь говорит так, как думает, не смягчая. И смешно - ведь он во всём прав. Тоже - невероятен. Рядом с такими просто хочется исчезнуть от стыда. Я - слабее. С магией, без магии, с оружием, без - просто внутренне слабее. Там, где ходили и ходят они, - я просто рассыплюсь, как фарфор. Ледяника это наглядно показала... Хоть обвешайся я артефактами, перечитай сотни книг, по щелчку пальца вызывай инфаркт - всё равно буду слабее. Словно сам мир они видят по-другому. Восторженный щенок - отлично сказано. Наверное, именно это я и ищу. Их секрет. Где они это черпают. Не понимаю...
- Вот уж я уверен, что у меня, Айлеро и Венгарда - цели разные, - беззлобно буркнул Ган-Кор. - Хотя-а-а... если иметь в виду окончательную цель, то, пожалуй, она общая. Но она тогда вообще у всех общая. Тебя не устраивает твоя больная голова? Так вылечи. А если устраивает - так разгребай. Единорог говорил с прежним насмешливо-саркастическим выражением, которое, видимо, было ему свойственно. - Товарищ алат Имперской разведки Дис, кажись, дал тебе шанс что-то исправить. По твоей же просьбе. Так? Вот и исправляй. А уж как ты там будешь исправлять - пытаясь стать гражданином Империи, давая и нарушая присяги, вскрывая себя от моральной безысходности, или ещё как-то - это уж твоё дело. Не моё. ...Ребёнок, да, - кивнул адафэрни. - Процесс-то не быстрый.
Даниил вздохнул. Пора. Поднялся, отряхнув себя от песка. В голове всё ещё клубилась целая куча мыслей, на окончательное обдумывание которых, по всей видимости, я ещё не способен. Впрочем, единорогу хотелось высказать один вывод, выстраданный годами, который показали мне с самого начала, но больно противный, в силу некоторых обстоятельств: - Разум имеет смысл только при наличии друзей и врагов. Забавный факт - если, в конце концов, исчезнет хоть одна из этих материй, вся наша... И ваша, и не только эволюционная ветка окажется в полной заднице. Как я, например. И про шкуру, в общем, ты прав - пока сам до вывода не допрешь, в голову он не попадёт... В большинстве случаев. Вопрос на миллион, кстати - скрещиваются ли между собой виды? В том смысле... Лэн... - пощёлкал пальцами, словно прося Ган-Кора додумать самого. Неужели, это сын - от иномирки? Тут же, широко раскрывшимися глазами уставился на него. И, кажется, начал доходить. Неужели, он хочет, чтобы этого... Не повторилось с моей дочерью? Чтобы она не осталась без отца? Помочь другим... - Какой же я, всё-таки, слепой придурок, - прошептал. - Они все - дети иномирцев? - Разум имеет смысл при наличии задачи, которую надо решить, но для которой не существует подготовленного инстинктом решения, - не согласился единорог. - А на друзей и врагов - плевать, они лишь зрители. То есть тебе, может, не плевать, потому что охота порисоваться. Ган-Кор коротко рассмеялся. - Виды между собой не скрещиваются, на то они и виды. Но есть одно "но", Даниил. Единорог, допив водку, поднялся и плотно завернулся в свой плащ. Костёр почти догорел, и только красные блики время от времени пробегали по горке углей. - В Лиэне нет ничего невозможного. Он ни слова не ответил на последний вопрос парня. И вообще думал сейчас о другом. О том, что сказали ему вчера вечером. Ему нужно было решить эту задачку. И он интуитивно ощущал, что Даниил имеет к ней отношение. Будет ли у него ещё хоть когда-нибудь возможность поговорить с этим иномирским юношей? - Алат Иллардис дал тебе шанс, когда ты был в шаге от смерти, Даниил. Ган-Кор улыбнулся. - "Даже хуже смерти", как кричала тут эта твоя Айлеро. И он вытащил вас из Ледяники. Не забывай этого, ладно? Дису ты всем обязан. Когда-нибудь, может быть, придётся вернуть должок. Почесал макушку. Любопытное заявление. Такое мировоззрение объясняет... сигнатуру? - единорогов. Действительно, существа творения. Создают, находясь в себе. Вот только любопытно - станут ли они творить без зрителей? Или завянут? Думаю, что станут. - Рано или поздно, любое разумное действие становится инстинктом, если его долго повторять и оно эффективно. Пока вокруг статика, кокон - смысла совершать разумные действия нет. Нет неучтённой инстинктами задачи. Теряется равновесие - приходится думать что-то новое... Н-нет, бред какой-то... - добавил Даниил неуверенно. Кажется, я перепутал разум и развитие. Чем больше сложность - тем больше опыта. А когда впереди маячит смерть - тут уж невольно напряжёшься. Но это - форсирование. В действительности, решение поставленной проблемы само по себе приносит удовлетворение, даже если этого никто не видел... Или не может понять. А оценка - иногда полезна, но не так первостепенна, как результат работы решения. Или даже самого факта его существования. - Да. Ты прав. Забавно... Забавно, что, в некотором роде, противоположную точку зрения высказала Лойнис. Но она тоже права. Они все - правы. Как я могу выбрать сторону в конфликте, в котором все - правы? Монетку кинуть? Мир каждый видит в облике ином, и каждый прав: так много смысла в нём. Могу лишь выбрать, что мне ближе, обработать напильником. Охота порисоваться, да? Может быть. Всё... возможно? Вздохнул. Эта фраза заставила табун мурашек пробежаться по коже. Чисто в теории - а чего бы я действительно хотел в мире, где всё возможно? Сколько раз ни задавал себе этот вопрос - вразумительного ответа не находил. Наверное, надо быть максимально честным - нет такого состояния, к которому я бы хотел прийти. Мне просто интересно жить. Смотреть вокруг, слушать. Вникать. Больше всего, мне нравится учиться совершенно новому. Наверное, именно поэтому я долгое время чувствовал себя глубоко несчастным. Зажмурил глаза, накрыл уши руками. Добровольно закрылся от мира. В самую точку. Она была права, описала всю мою жизнь. Даже не представляла, насколько права. Или?.. - Что бы ты там не надумал - ошибаешься. Мимо, Ган-Кор. Этого не может быть, - попытки придать голосу уверенность успешно провалились. - И вообще, что за странная манера - придавать смысл иллю... Даниил расширившимися глазами поглядел вокруг. Обошёл то место, где упал мёртвый единорог. Там же нет крови, так? Всё это было лишь в моей голове? Всё это - бред воспалённого сознания, подкреплённый магией. Да и он сам сказал - никто бы не стал его воскрешать! Ни свои, ни чужие... - Я... Я не забуду. Вот только я много кому должен. И, скорее всего, не смогу вернуть такие долги. Денис, вон... Попытался, блин. Только "фаршем в лабе", Ган-Кор. На другое я не способен. Такие дела.
Крови на песке не было. - Почему ты решил, что иллюзия была тогда, а не сейчас? - адафэрни машинально несколько раз легонько тряхнул пустую бутылку из-под водки, прислушиваясь.
- Потому что... Потому что... - дыхание участилось. Мозг лихорадочно перебирал варианты. И - не находил ничего железного. Такого, что однозначно бы утверждало - да, сейчас я в реальности. А тогда - нет. Слишком всё было... Реалистичным. Слишком, настолько, что невозможно не поверить. И ведь могли же отлучить от действительности - для транспортировки, например, чтобы не мешал... И сейчас, вполне возможно, моё тело уже режут на куски. Или что они там делают со своей магией?.. Я не уверен. Просто нет предпосылок для этого. Не уверен... - Потому что ты - не такой? - пролепетал, скользя взглядом по спящим детям, словно стараясь найти в них хоть тоненькую опору, чтобы не подкосились ноги. Слишком уж красочной была мысль о том, что "хуже смерти" уже случилось. Что... Что - всё! Нет уже ничего этого. И никогда не будет. - Потому что ты - не такой, Ган-Кор. Ты слишком многое прошёл, чтобы умереть так просто. У тебя есть те, кто любят и ждут. Да и быть мёртвым - безумно скучно. А будь у тебя желание... - голос, до того звучавший сипло, окончательно высох, - закончить всё, ты бы сделал это не так. Не подставляя никого. Несмотря на волнение и пересохшее горло, в этих словах была уверенность. Искренняя вера. - Ты жив. Значит, сейчас - реальность. А если это не так... Какая мне тогда, к чёрту, разница? Глубоко вдохнул. Да, логично же. Ничего другого не остается, кроме как считать, что реальность - здесь и сейчас. Нет - остается, конечно. Капитальный сдвиг по фазе. Плавали, знаем. - Нет во мне ни чувства долга, ни благодарности, ни самопожертвования. Их мне, видимо, и не хватает. Прав он, хоть пополам тресни. Я же тебе тут не уронился? Единорог покачал головой с каким-то иронично-сокрушённым видом. - "Ты - не такой"... "ты прошёл"... "у тебя есть"... "будь у тебя желание"... "ты бы сделал не так"... - насмешливо повторил он. - У меня, знаешь ли, есть вещи поважнее, чем моя собственная персона. Впрочем, ты прав: разницы никакой. ...Да, ты сам и поймёшь. По-другому просто не бывает. Ган-Кор пошебуршил палкой в костре и извлёк запечённые картофелины и яйца. - Это - твои проблемы, - спокойно констатировал он в ответ на замечание про отсутствие чувства долга, благодарности и самопожертвования. И его фраза явно не была просто слетевшей с языка присказкой. Адафэрни всерьёз именно так и полагал: что это - проблемы. Проблемы Даниила. И очень серьёзные проблемы. Парень попросил себе шанс. Как-то он им воспользуется? - Я - такая же пешка в этой игре, как и ты, - ровно продолжал Ган-Кор про "не уронился".
|
81 |
|
|
|
|
- 1 -Они пересекли мост, выехали в пригород, и храм Гирайну, вроде бы, вот-вот должен был появиться, но его всё не было, словно они случайно проехали какой-то другой улочкой. Рура уже пересёк всю пригородную полосу, впереди замаячили убранные поля и живописные разнотравные луга, обильно "пересыпанные" небольшими рощицами и купами деревьев над впадающими в Сероглазку ручьями. Кентавр озадаченно развернулся - и оказалось, что Излучина позади них бесследно исчезла. На восток тянулась всё та же мощёная гладким гранитом дорога, с одной стороны от которой простиралась чёрная жирная земля пашни, а с другой - пёстрая, заросшая полевыми травами почти в рост человека равнина. - C'est oui! - вырвалось у изумлённого Руры. Он остановился и аккуратно опустил оглобли, озираясь.
- Знакомые улочки, - сказал Александр, уже подтягивая к себе рюкзак и готовясь покинуть повозку. Уже спустя пару минут он понял, как ошибался. - Какого хрена? - тихо воскликнул он, смотря то прямо, то назад. Вот тебе и поговорили про портацию - накликали. Несмотря на странности, Саша чувствовал себя относительно спокойно. - Может это иллюзия какая? Спрыгнув с повозки с авоськой за спиной, Александр присмотрелся к горизонтам куда уводила дорога. Тракт в обе стороны убегал в необозримую даль. Нигде, даже на горизонте, не видно было ни городов, ни станиц, ни отдельных таверн или ещё каких-нибудь хозяйств. Только на северо-северо-западе, почти под прямым углом к тракту, виднелись поднимающиеся из-за курчавых древесных крон каменные стены. Там было, вероятно, озеро или речка, вдоль берегов которой скопились клёны и ивы, ярко-красные и охристо-оранжевые в это время года, а за ними находился не то замок, не то какие-то развалины, трудно было определить настолько издалека. Рура тоже заметил эти стены, но даже ему с его высоты не было видно, ведёт ли туда какое-нибудь ответвление от тракта. Да и какой смысл ехать туда? Надо-то обратно, в Излучину, а не к неизвестно чему. Тем более, что бежать до "неизвестно чего" пришлось бы километров десять-двенадцать, да и то если туда есть нормальная дорога. Не по пашне же туда превозмогать. Правда, сколько и как превозмогать до Излучины - вообще было непонятно.
Саша хмуро оглянулся. Странно всё это было. Чувствовалось, что они сюда попали не случайно, а по чьей-то воле. Но чего добивалась эта воля? Если уж хотели, чтобы они оказались возле замка, то могли бы переместить поближе. В любом случае оставаться здесь не хотелось. Припомнив недавно прочитанную книгу по моционизму, парень вздохнул: - Эх, ладно, я попробую нас портануть обратно, но чёрт знает, что из этого выйдет.
Эффект просто превзошёл все ожидания. В точке, которую Саша представил рядом с собой, что-то блеснуло в последних лучах закатывающегося солнца, а затем это блеснувшее ка-а-а-ак расширилось!.. Сашу и Руру обдало градом не то дроби, не то осколков, не то камешков, сбило с ног и засыпало так, словно рядом что-то взорвалось. Когда испуганный кентавр, бросивший свою тележку и съёжившийся под лавиной неожиданного взрыва, прикрывая руками голову, решился поднять лицо и оглядеться, он увидел, что всё вокруг в радиусе трёх метров засыпано крохотными кусочками золота.
- Твою ж! - удивился Саша, пригибаясь и закрывая лицо руками. Когда всё успокоилось, иномирец осмотрелся, понял, что ничего полезного, не считая золота, не произошло и грустно выдохнул. К слову, золото как драгоценность парня особо не прельщало. Хотя бы потому, что если его так просто создать, то ценности в нём меньше, чем в грязи на обочине. - Рура! Ты в порядке? Знаешь, пожалуй, ты прав. Порталы - это для профессионалов, - Саша выдал улыбку, надеясь, что единственный его спутник в этом недоразумении, не пошлёт его нахрен со своими магическими экспериментами. - Пойдём тогда пешком? В сторону той постройки. - Н-нет, чувак, я охренеть как не в порядке, - с готовностью отозвался рикша, осторожно поднимаясь и отряхиваясь всей шкурой. - Лады. Пойдём. Только бы это была постройка, а не развалюха. Кентавр аккуратно оставил свою арбочку на обочине, скрепив ремнём оглобли и поставив колёса на тормоз, и двинулся по дороге в сторону приозёрных зарослей и поднимающихся из-за них стен. Срезать по пашне он категорически не хотел, даже несмотря на то, что вокруг быстро темнело. Он поделился с Сашей своими соображениями о том, что надвигающаяся темнота им даже на руку - они увидят, загорелся ли в строении свет, и тогда точно будет иметь смысл дойти до него. Если же света не будет, значит там - необитаемые развалины, и делать там нечего. Однако этим надеждам тоже не суждено было сбыться. Саша и Рура не успели прошагать и двадцати минут, как их накрыло такой плотной пеленой монотонного, мелкого, но густого ноябрьского дождя, что они в окружающей тьме с трудом могли различить собственную вытянутую вперёд руку, не то что свет в далёких окошках. Зато они добрались до мощёного ответвления от тракта и, таким образом, не рисковали сбиться с пути в окружающей темноте. - 2 -Арс решил немного уединиться и найти места без отдыхающих. Он собирался побыть немного фальшивомонетчиком, и лишние глаза для этого ему точно были не нужны. Итак. Поскольку он точно не мог знать, как устроена монета, придётся использовать свой механизм "автопоиска" по полной. У него был лишь визуальный образ, и, конечно, этого было откровенно мало. Конечно, в идеале нужно было бы как-то портировать любую одну монету, и её уже клонировать, но... Итак. Монета. Те монеты, что он видел у танцовщицы внешне выглядели вполне похоже. Потому именно этот образ и возьмём. И неважно, мелкие они или нет - с чего-то надо начинать, а на крайний случай можно всегда будет разменять. Он запомнил одну конкретно падающую монету. Вот её кинул вон тот молодой человек с бородкой. Ему в ответ танцовщица загадочно улыбнулась, даже не делая акцента на нём, но глазами его точно полоснула.
Монетку Арс вспомнил очень хорошо. Буквально увидел в детялях, насколько их мог засечь мозг в краткий момент броска. Ребристый краешек, какой-то вроде нехитрый орнамент, изображение какого-то по пояс голого мужика с киркой... Арс мог практически спокойно рассматривать монетку в собственной памяти. Но вот в ладони парня при этом ничего не появилось. Это было странно. Арс представил себе эту чёртову монетку во всех деталях, казалось - вот она, протяни руку! И она появится! Во всяком случае, так оно раньше и было. Но... Не в этот раз. В чём дело? Ну, теперь хотя бы у него был чёткий образ этой монетки. А значит, можно было попробовать создать её "стандартно".
В этот раз - всё получилось! Монетка прохладным металлическим кружочком легла Арсу в ладонь. Тем временем юный экспериментатор проголодался. Короткий ноябрьский день уже клонился к вечеру. В парке удлинились тени. Повсюду разгорались огоньки и фонарики, превращая парк в сказочный, чудесный лес. Где-то виднелись разожжённые костры - большие, с толпами вокруг, - или маленькие, около которых сидели пары или семьи в несколько человек. Потянуло запахом можжевельника, сосновой смолы, дыма и сухих, ароматных трав.
Мда... Таки "обмануть" ткань пространства не удалось... Интересно это всё, конечно... Только не решало проблемы! Тяжело быть фальшивомонетчиком... Создать монеты, не вызывающие подозрения, никак не удавалось... А кушать-то уже начинало хотеться! Арсу почему-то сильно не хотелось использовать метод Кили с храмами. Вот не хотелось, и всё тут! Наверное, некая глупая гордость в нём проснулась, что он должен как-то сам добиваться того, что ему нужно, а не надеяться на милость богов и их служителей. Даже таких, как тот, что обвенчал его с Кили. Между тем, создав ещё несколько монет, он решил таки пойти "напропалую". Наследит, конечно... Но попытка, мать его, не пытка! Парень начал высматривать какой-нибудь самый простой ресторанчик. Где было поменьше народу, как посетителей, так и персонала. Он не хотел привлекать к себе излишнего внимания, да и хотелось некоей уединённости. Ну а если всё пойдёт совсем не так, то... Будет надежда что-нибудь противопоставить немногочисленному количеству противников, чем целой толпе. - 3 -Артём затащил Дун, Вестника и Дракона в Ар-Лиэн: - Ребятки, тут такое дело: в общем, я из хулиганских побуждений сгонял обратно в будущее... Но это не главное. Главное, что до кучи я там встретил Венгарда, и он говорит, что мы сейчас своим действиями имеем перспективу привести к общему знаменателю местных и иномирцев. Вот такие вот пирожки с котятами. Я не то чтобы крайне против, но потом подумал, что такой расклад имеет шансы ликвидировать всё стремление местных к развитию, борьбе и самосовершенствованию, да и любой конфликт рискует стать слишком уж суровым делом. Да и если ещё чуток подумать, то получается, что все наши действия по уменьшению энтропии как бы и не сработают, раз местные будут иметь возможности херачить хаосом как иномирцы. В общем я немного покумекал, пока из предположений лучшее, мне кажется, то, что если сделать представителей каждого народа отвечающим за свой кусок, то они направленно своим и выдадут хаоса на полную катушку. Из мыслей у меня пока такой вариант: надо через Ар-Лиэн постоянно следить за состоянием будущего и сравнивать его с тем, что мы в Дракона закинули, чтобы подогнать решение под ответ, как-то так. Ну и ещё, видимо, надо как-то сверху наших регуляторов ещё ограничить, скажем так, установить предел энтропии, к которому надо свести систему, и уже в рамках этого предела чтобы регуляторы энтропию отгружали. Правда, боюсь, это никому из наших друзей не понравится. Такие вот дела, наши скорбные. - Это - иллюзия, - быстро отреагировала Дун. - Моционистская иллюзия. От Орэн.
Вестник после этого заявления молча повернулся к Дракону за подтверждением, но тут Дун что-то сделала такое, что Дракон шарахнулся от неё в сторону, а саму некромантку схватил сзади, заламывая руки, Венгард Олень. - Ну что за хрень, ну ё-моё... - Артём, конечно понимал, что Ар-Лиэн - это не всегда что-то неощутимое и что, если очень надо, он и тут многое может, но должен же кто-то сохранять спокойствие, тем более, что на эту тему он уже один раз переволновался.Попутно Артём заглянул в сознание Дун, чтобы понять ход её мыслей, что она сделала, равно как и попытался найти, на всякий случай, что магическое сейчас делала Орэн. - Давайте спокойно и не дёргаясь, мы в Ар-Лиэне, поэтому ты сама можешь убедиться, иллюзия это или нет. И Дракон с непробиваемой защитой у нас для стороннего контроля, так как он не меньше нас заинтересован, чтобы всё нормально прошло. Несмотря на начальное спокойствие, Артём заметил, что, пока говорил, начал звереть, и встал, уже повторяя не только окружающим, но и самому себе: - Давайте спокойнее и не дёргаясь... Что случилось? Мы же все не очень к пегасам, это вроде не новость... - Артёма слегка потряхивало от адреналина, а голова неосознано слегка наклонилась, защищая подбородком шею, поэтому смотрел он на всех исподлобья.
- Спокойно, - усмехнулся тем временем Венгард, когда Дун и его попыталсь убить. - Я - тоже иллюзия.
Вестник (видимо, решив, что раз уж тут такой поток иллюзий, то и он может покреативить) выхватил нож из-за голенища и перемахнул некромантке глотку, потому что сова, конечно, совой, но Дракон был Вестнику как-то ближе. - 4 -На моменте с магическими школами Глеба накрыл истерический хохот. Когда приступ пошёл на убыль, парень, смаргивая слезы, продолжил чтение, но не выдержал и проорал: "А где данжи, сука?! Где данжи?!!". С болезненным любопытством Глеб стал ждать, что случится после того, как эхо от его криков затихнет на пустынной улице. В нескольких открытых окнах появились любопытные. Закрытые ставнями окошки оставались непроницаемыми. Где-то громко и весело рассмеялись. Откуда-то донеслось довольно ёмкое мнение о "пьяных тупицах", а с другой стороны кто-то риторически полюбопытствовал: "Наркоман, шо-ле..." Больше пока никакой реакции не наблюдалось. Реакция местных немного отрезвила Глеба. Но только немного, потому что кириллица в текстах объявлений, без всяких вакансий магических школ, низводила окружающую реальность до лютого трипа. Ведь объяснить русский язык могла либо советская экспансия этого мира, либо магия, - и то и другое могло быть только лишь штампами в плохой фантастике, но никак не частью полноценной реальности. Чтобы прекратить издевательства над своим здравым смыслом, Глеб решительно приблизился к ближайшему открытому окну. - Простите за беспокойство! Но... Скажите: на каком языке написаны те объявлениях на досках? Конечно, Глеб желал не только услышать ответ, но и разглядеть своего возможного собеседника.
Невысокая, кругло-фигуристая молоденькая женщина со светло-русой косой, оперлась пухлыми локтями на подоконник ближайшего к парню окна, насмешливо разглядывая бойкими голубыми глазищами любителя расширить сознание. Коса её напоминала сдобную булку, а обнажённые руки - упрогое, плотно замешенное дрожжевое тесто. Из комнаты за её спиной донёсся запах молока и крыжовникового варенья. - Сдаётся мне, - проговорила она, явно от всей души веселясь, - на том же, на котором ты разговариваешь. Или нас всех за ночь успели завоевать аниму? То, что незнакомка в окне заговорила на русском, заставило Глеба забыть о странном изменении доски. Парень на полсекунды замер, а потом... - Мы говорим на русском? На русском языке? Странно, но ответ "да" на этот вопрос пугал больше, чем доказательство действия какого-нибудь магического переводчика, изменяющего восприятие. - Да-да, - пухлая блондинка прыснула, даже не подозревая о производимом ею в душе собеседника смятении. - На узком, конечно! А широкий язык мы обычно по-другому используем! Не для болтовни... - она расхохоталась и уже сквозь хохот едва-едва выдавила: - У тебя... с этим... какие-то проблемы? С широким языком... или с узким, наоборот?.. - Узкий? Нет, я про русский. Глеб понял, что спрашивать о самоназвании языка бесполезно, - похоже вариант с всеобщим магическим переводчиком оказался правильным. - Простите за беспокойство, я здесь чужой, не знаю ваших порядков, потому и спрашиваю о глупостях. Глеб сосредоточился, заставил себя улыбнутся и задал вопрос, который дался не без труда: - Где я могу найти... Магов? Волшебников? - Мнм! - с крайним любопытством изрекла молодая женщина, совсем облокачиваясь на подоконник и подаваясь вперёд, чтобы рассмотреть Глеба повнимательнее. - Единорог? Или пегас? В нормальном виде боишься, что ли, ходить? Или... Она сообразила, что, может быть, её собеседника превратили в человека без его ведома, а теперь ему нужны маги, чтобы вернуть всё обратно?.. Это выглядело логично, но в это объяснение никак не вписывались дикие вопросы незнакомца про язык. Кем бы он ни был - единорогом, пегасом, кентавром или кем угодно ещё, - но должен же он знать, на каком языке написаны объявления! Если бы блондинка была жительницей южных районов, то она могла бы предположить, что перед ней - варвар. Однако, здесь, на севере, где едва ли не четверть находящихся в городах людей - варвары, такое предположение никому бы не могло прийти в голову. - Откуда "чужой"-то? - бойко решила уточнить собеседница.
- Нет... - Глеб сделал паузу где то на полсекунды. - Нет, я человек. И я издалека. Вы точно не знаете этой.. Этих земель. Послушайте, меня перекинуло сюда каким-то чародейством, против моей воли, и я хочу скорей вернутся домой. Здесь есть волшебники, которые занимаются... э-э-э, перемещениями? Глеб решил рискнуть. Насколько он понял, здешние маги имели разные специалиализации, и если вилять и уходить от вопросов, то, несомненно, можно случайно затронуть опасные темы, об опасности которых он понятия не имел. - Зачем? - с живейшим интересом спросила собеседница Глеба. - Зачем скорей вернуться? Тут так сильно плохо, а там - так хорошо? Похоже было, что она тоже всерьёз рассчитывает двинуться туда же, куда собрался возвращаться Глеб, если выяснится, что там действительно есть что-то стоящее. - А с чего ты думаешь, что я не знаю "этих земель"? - рассмеялась девушка, - Я кажусь таким поленом?
- Нет, простите, я не.. - Глеб сжал переносицу и зажмурился. Всё-таки стоит проверить, как относятся к иномирцам, прежде, чем сдаваться на милость магов. Глеб опустил руку и открыл глаза. - Мои земли - это другой мир. В нём никогда не было магии, а люди-лошади, пегасы и единороги есть только в древних мифах. Лучше ли он? Не знаю, - но я к нему привык. Это как с врагами, - лучше иметь дело с привычным противником.
- А-а... - небрежно отозвалась молодая женщина, откидываясь назад и, видимо, теряя интерес к Родине своего собеседника. - Шагай в военгупр, - она махнула рукой в сторону стенда с объявлениями, на обратной стороне которого имелась цветная карта города или городского района.
- Подождите, что за военгупр? Я смогу вернутся в свой мир? То, как буднично среагировала горожанка на его признание, испугало Глеба. В её небрежном жесте было что-то безнадёжное.
- Так в военгупре и спросишь, - смеясь, пояснила девушка. - Я-то откуда знаю, сможешь ты вернуться, не сможешь... - 5 -- Ты прав. Я идиот, - констатировал Даниил, приложив палец к виску. - К тому же, совершенно слепой. Кажется, сформулировавший для себя, что такое свобода и, по совместительству, разум. Свобода - право и возможность самому создать свою систему ценностей. Вещи поважнее, чем собственная персона? Сколько угодно. Фанатики могут взрываться ради абстрактных идей, а некоторые пауки отдают жизнь, чтобы накормить своё потомство. Первое некоторые считают высшей добродетелью, а второе - во многом возвышенный поступок... Продиктованный природно заложенными алгоритмами. Любое животное, в теории, может их нарушить. Оно свободно. Но - сделать это смогли... - вспомнил, что общается с единорогом, - только некоторые виды. Разумные. Разум - осмысленное нарушение порядка вещей вокруг и внутри. Именно знание того, к чему это приведет, делает разумное действие разумным. Рациональность - действия сообразно своим интересам. Разумность - рациональна. Но рациональность - не всегда разумна. ...Я не восхищаюсь Венгардом, - хотя фехтует он как зверь, - но признаю, что у него есть полезные навыки и взгляды, которые стоит перенять. Не представляю и сотой доли того, что он прошел? Да мне фиолетово. Спасибо за урок - если чувствуешь восхищение кем-то, значит, тебя нае... обманули. А по поводу моих проблем - долг, благодарность и самопожертвование, в том смысле, в котором они существуют - лишь порожденные развитием общества и... существ в нём социальные инстинкты. Такие же, как умереть за потомство у пауков. - Открыв глаза, пожал плечами. - Как проявление разума они возникают только тогда, когда рациональны. Но уже не являются добродетелями, а лишь меркантильными ходами с прицелом на будущее. Хочется напиться. Чтобы избавиться от постоянно мельтешащих в глазах чисел, развидеть их хоть на пару мгновений. Все мы - лишь набор отражающих окружающий мир и наше прошлое чисел, находящихся за пределами зрения. Числа, числа, числа... - А правильно ли ты, рогатый, расставил приоритеты? Учитывая, что ты называешь себя пешкой и, тем самым, снимаешь ответственность за свои действия, я начинаю сомневаться. Ей было плохо. И до сих пор - очень плохо. Образно - она истекает кровью. Почему, вместо того, чтобы помочь ей, - ты даёшь мне себя убить? Что же такое ты оценил больше, чем её счастье и счастье других, любящих тебя существ? Про своё я не говорю - тебе на себя, что забавно, насрать. И... Осознанный ли это выбор, или навязанный социальным инстинктом?
- Во всех этих формулировках нет никакого смысла, - спокойно отозвался единорог, тихонько посмеиваясь про себя. Теперь адафэрни говорил ещё медленнее, так как перемежал свои фразы пережёвыванием. - А социальные инстинкты кто породил? - полюбопытствовал он, наслаждаясь солёным желтком вперемежку с горячим картофелем.
- Естественный исторический процесс и... Приятного аппетита... отбор. - А естественный исторический процесс и отбор - кто породил? - невозмутимо продолжал Ган-Кор.
- Эволюция, - пожал плечами. - А её - конкуренция организмов и изменения среды. Борьба, если угодно, - удивлённо похлопал глазами. К чему он ведёт?
- А конкуренцию организмов и изменение среды кто породил? - не унимался единорог. - 6 -Дэн лежал, пребывая в неком блаженстве, обнимая одной рукой Орилиси и лениво, но нежно поглаживая её плечо. Он смотрел на нежащуюся на его груди морянку и до сих пор не мог до конца поверить в своё счастье и удачу, осознать их сполна. Можно было бы принять всё за сон, если бы не твёрдая уверенность в том, что он не спит. И что это не маг-иллюзия, всё действительно реально и он нашёл свою бесценную Орилиси. Голова от счастья кружилась. - Хм, если честно, я планировал хотя бы денёк отдохнуть в монастыре, не знаю только, можно ли, - признался Денис и легонько подул, играясь её волосами, пришедшими в движение от этого мимолётного дуновения. Улыбнулся широко и искренне. - Я и забыл уже, хотел ли что-то с Дарвом обсудить, кроме благодарности... за тебя, - выдохнул он. - Я ему своим счастьем обязан... И вообще, я никуда не тороплюсь. Мне нравится так с тобой лежать и бездельничать. Это похоже на сбывшуюся мечту, - парень наклонился, чтобы её поцеловать в губы, в ушко или в щёчку, куда придётся. - Мой дом в Лисиной Норе. И там классно. Мне сказали, он рассчитан и на гостей, но я си-ильно подозреваю, - потянул Дэн шутливо, - что под гостями имелась в виду одна очень даже конкретная гостья, которая могла бы стать в доме хозяйкой. Думаю, они догадывались, что я захочу забрать тебя к себе, под защиту... Смотри, какие у нас есть варианты. Белый Город меня беспокоит только тем, что там, на мой неосведомлённый взгляд, недостаточно надёжная защита. Хотя могу ошибаться, это же столица. Ну, и ты там жить не хочешь. Лисиная Нора точно защищена - и защищена хорошо, там бы я был за тебя относительно спокоен. Но ты говоришь, здесь, в монастыре, тебе ещё безопаснее, чем там. Если это так и я освою порталы, то ты могла бы остаться жить здесь, а я регулярно приходил бы... - Денис нахмурился. - Но мне эта мысль не очень нравится. Здесь вроде бы уютно, но всё же... не чувствую это место своим домом. Хотелось бы, чтобы у нас был свой дом, только наш и ничей ещё. Я поспрашиваю у командиров, да... где тебя можно было бы поселить, чтобы там тебе было безопасно. Поэтому или я вернусь пока один, чтобы всё подготовить и вернуться за тобой, или тебе придётся пока пожить у меня в Норе. Денис подозревал, что её испугает новое расставание, поэтому полагал, что Орилиси выберет вариант с Норой. Впрочем, он и сам боялся... снова её потерять. Однако, в монастыре она будет в большей безопасности. Желание не расставаться сейчас спорило внутри парня с нежеланием подвергать морянку ненужной опасности. Про ревность он не стал ничего говорить. В принципе, Дэн понимал, чего боится Орилиси, и даже не был уверен, напрасны ли её страхи. Но конечно, закатывать ей истерики подобно Лэдану он точно не собирается. Да и верит ей, по-хорошему если. Как тут не верить, когда тебя семь лет ждали. - А-а-оу... нет-нет-нет, - Орилиси подняла голову, и её испуганно счастливые глаза встретились со взглядом Дениса, - если ты можешь здесь побыть... то есть я имею в виду, что тебе не надо к начальству... ну там, знаешь, какая-нибудь увольнительная на сорок семь минут... в общем, если тебе самому не надо срочно куда-нибудь отправляться, то я-то тем более не тороплюсь! Морянка весело рассмеялась, снова укладываясь щекой на грудь своего мужчины. - Здесь можно кому угодно быть сколько угодно. Это ж монастырь Хаоса... Тут всё может быть. Она помолчала. - Лисиная Нора... Несколько секунд Орилиси раздумывала, стоит ли сделать вид, что она понимает, о чём речь, или лучше так не делать. - Я не слышала никогда про такую станицу. То, что это - станица, девушка догадалась, поскольку имперские города-то она знала все, и Лисиной Норы среди них не было. - Ну уж нет уж, я уж лучше поживу в Норе! - тихонько лукаво взвизгнула морянка, когда Дэн обмолвился о том, чтобы ещё какое-то время ждать его здесь. - Мне вообще сейчас кажется, что я могла бы всю жизнь не вылезать с тобой из постели. Попить, конечно, захочется, но ты ведь можешь в любую секунду сделать водички, не так ли?.. Она снова засмеялась, зарываясь лицом Денису в живот. - 7 -Девочка на несколько секунд замерла с мячиком в руках, бесцеремонно и с огромным любопытством рассматривая Лейлу светло-серыми глазищами. Глаза у неё (как и у кентавра рядом) было нормальные, человеческие, а не как у единорога. Кентавр молча и почтительно наклонил голову в ответ на приветствие иномирки, но высказываться не спешил. - М-м-м, туда! - воскликнула девчушка, выбросив руку в сторону и ткнув пальцем куда-то на юго-запад, дальше вниз, к подножью паркового холма. - Ил-л-ли... - она задорно почесала затылок, быстро прекратив, когда кентавр чуть слышно шикнул на неё. - Нет-нет, туда-туда! - весело подтвердила девочка уже указанное ею же направление и рассмеялась. - Центральная библиотека. А если нужна ещё какая-нибудь, то это я не знаю. Я вообще не хожу в библиотеку. Я ещё дома не всё прочитала. У меня дома сто тысяч девяносто двести миллионов книжек! Наверное, я вообще никогда не попаду в библиотеку! - восторженно выпалила она и с силой и быстротой пушечного ядра метнула мяч кентавру. Тот, впрочем, не зевал и мгновенно вновь включился в игру. Ну, в этот раз, казалось, что Лейле повезло чуть больше. Кентавр, можно считать, даже ответил на её приветствие, хоть и молча. Какие-то жители тут неразговорчивые. Либо тут что-то было не совсем так. Какая-нибудь особенность, которую девушка из другого мира всё никак не могла разгадать. А вот местной девочке было, вероятно, всё ещё всё равно в силу возраста, и она таки указала нужное направление. - Спасибо! - радостно воскликнула Лейла. - Сто тысяч девяносто двести миллионов книжек! Тебе повезло, что у тебя есть такая коллекция. Девушка вежливо улыбнулась, попрощалась и тут же продолжила свой путь вниз, теперь уже на юго-запад, к тому самому подножью холма. Найти бы ещё нужную книжку. Да, какой-нибудь краткий путеводитель по этому миру точно бы не помешал. Вопрос, как его отыскать среди всех остальных. И самое главное - как же ей читать на местном языке? Хмммм.... Магия. Ею, что ли, воспользоваться для изучения местных книг? Что-то ей говорили про магию. Но надо бы научиться ею пользоваться хотя бы. Ну, вот, например, хочу не идти до той самой библиотеки, а лететь. Лейла представила, как можно более явно, как у неё отрастают большией красные пернатые крылья. Все свои мысленные силы она отправила в область спины и постаралсь почувствовать всей своей сутью, насколько сильно она хочет ощутить всю красоту на этот раз уже самостоятельного полета.
Немедленно девушка почувствовала боль - не острую, а тупо-ноющую, и только через мгновение осознала, что это ей - точнее, какой-то её части на спине - тесно в одежде. Сразу вслед за этим водолазку прорвало на лопатках, и пара огромных алых крыльев вырвалась на свободу за спиной Лейлы. А ещё через секунду сногсшибательный удар в висок сбил девушку с ног. Лейле показалось, что в голове всё разорвалось. Мир померк и исчез. - 8 -- Думаю, не сильно ошибусь, если предположу, что в вашем мире гражданин получит причину задуматься о своих правах лишь тогда, когда будет ущемлён или же испытает дискомфорт от отсутствия какого-то права. Равно как и права граждан в соседнем государстве его заинтересуют лишь тогда, когда к ним привлечёт внимание какое-то событие. Массовое ущемление или, наоборот, неслыханные привилегии и возможности, ну или что-то ещё. В моём же случае, я не испытывал никакого недостатка в правах и свободах, мои когнитивные особенности восприятия ограничивали меня больше, чем законы домена. Из этого так же следует мой низкий интерес к правовым особенностям других доменов.
- Ну, дорогой друг, коль скоро Вы прежде никогда не интересовались такими аспектами, то что же заставляет Вас интересоваться ими теперь? - весело полюбопытствовал кентавр, слегка откидываясь корпусом назад и вновь окружая себя клубами ароматного дыма. - В нашем мире всё несколько иначе, mon cher... А разве в вашем мире гражданин, будучи ущемлён, не станет задумываться о своих правах? Ремарку про когнитивные особенности собеседника Бри решил не развивать.
Рэндом был несколько обескуражен. Он ещё раз воспроизвел для себя свою реплику: «Вы частично правы предположив, что я никогда не интересовался такими аспектами. Частично, потому что «никогда» нужно поменять на «очень давно». Никакой логической двусмысленности, - всё точно. Но Бри словно не слышал этих слов. Возможно не обратил внимание? - Я как раз пытался сказать, что интересовался, господин Бри. - Рэндом сделал паузу, чтобы убедиться, что собеседник услышал его и осознал смысл. - Да, это было давно, поскольку долгое время, до этого момента, не было причины для подобного интереса с моей стороны... Само собой, в нашем мире, будучи ущемлён, гражданин задумается о своих правах. Именно поэтому я предположил, что подобная причинно-следственная связь существует и у вас. Но речь не об этом. Мне казалось, что причина моего интереса очевидна, - обозначенная вами необходимость выбора. Я хочу заняться практикой и изучением интерфейса... я хотел сказать магии. По вашим словам, это возможно, только выбрав гражданство одного из ваших доменов. Или, может, вы знаете кого-то, кто согласится стать моим наставником. Рэндом уже было собирался замолчать, ожидая ответа, но сообразил, что его вежливость здесь бессмыслена, так как его мысли всё равно видны кентавру. - Возможно вы, господин Бри? - закончил он мысль. - Нет, друг мой, у нас такой причинно-следственной связи не существует, - невозмутимо заметил Бри, не обращая внимания на обескураженность собеседника. - О, нет, - расхохотался кентавр, - я, cher jeunne homme, пока не вижу смысла становиться Вашим наставником. Поскольку мне не ясны Ваши цели. То, что Вы обозначили, - это лишь общие слова, друг мой, под которыми ничего не скрывается. Вам чужд этот мир, у Вас нет здесь фундамента, нет основы, на которой будут зиждеться Ваши истинные - а не провозглашённые - цели. А посему я не готов взять на себя столь громадную ответственность. Однако я действительно знаю целую плеяду тех, кто - на мой взгляд - готов был бы руководить Вашим маг-обучением. Впрочем, магией можно заниматься и вовсе без наставника, хотя это и довольно рискованное занятие. Попытка не пытка... Надо сказать, Рэндом и не думал, что первый встречный кентавр возьмётся быть его наставником в изучении интерфейса. Да и вообще кто бы взялся? Но Бри заявил, что знает таких. Вот это было удивительно. - Может, тогда вы порекомендуете меня кому-то из этой отчаянной плеяды? - улыбаясь, спросил Рэн.
- Полагаю, что им нет ни малейшего дела до моих рекомендаций, - жизнерадостно прокомментировал кентавр.
- Тогда наоборот, порекомендуйте мне - с кого начать? - не сдавался Рэн. - А почему, - лукаво полюбопытствовал Бри, - Вы не доверяете мне выбор государства за Вас, господин Рэн, при том, что этот выбор, откровенно говоря, весьма слабо влиял бы на Вашу судьбу, однако столь легко соглашаетесь на то, чтобы я выбрал Вам наставника, который не только будет влиять на Вашу судьбу, но и вообще определит всё дальнейшее её направление?
- А я не доверяю вам выбор наставника. - Рэндом умело скопировал лукавый тон кентавра, но в конце не выдержал и рассмеялся. - Надеюсь вы не обижаетесь, господин Бри, - вновь посерьёзнев, произнес Рэн. - Я ведь спросил не кого мне выбрать, а с кого мне начать. Это большая разница. Выбирать я бы хотел сам, если, конечно, у меня будет выбор. Возможно, никто из тех, о ком вы думаете, не захочет взять на себя ответственность. Ну или просто не захочет этим заниматься... Ну, и если быть честным с собой до конца, я не могу с вашей уверенностью говорить о том, что будет сильно влиять на мою судьбу, а что не очень. Мой опыт подсказывал мне, что выбор гражданства - это вещь ответственная, не меньше, чем выбор учителя. Но вы говорите, что у вас это не так. А как? Пока только я рассказываю, как у нас, и выясняю что совпадает, а что нет. Метод неплохой, но его можно существенно улучшить, если и вы мне что-то расскажете.
- Вы невнимательны, друг мой, - улыбнулся Бри. - Я Вам уже рассказал очень много. Впрочем, Ваши слова лишь ещё раз доказывают превосходство практически полученных знаний над теоретическими. "Кого выбрать" и "с кого начать" - в данном случае почти одно и то же. Для неофита тот, кто будет осуществлять руководство на первых порах, - тот будет определять все дальнейшие взгляды и действия ученика. Тем более в Вашем случае, когда у ученика вообще нет никаких установок. Я знаю лишь несколько случаев, когда эта закономерность не работала, однако за этими случаями скрываются выдающиеся своей независимостью умы, тогда как Вы сами констатировали пару минут назад, что Ваши когнитивные особенности в значительной степени ограничены. Причём, во многом, ограничены Вашим собственным комфортом. На основании всего этого, mon ami, я могу с большой уверенностью заявить, что Ваш наставник будет определять всю Вашу дальнейшую судьбу. Вы слишком пассивны в своей тяге к знаниям, слишком осторожны, что является, по всей видимости, данью возрасту, а это - в свою очередь - ведёт к глубочайшей зависимости от чужих конструктов. Вам удобнее выяснить обстановку на берегу, нежели бросаться в неизведанный поток. А эта особенность - неизбежно делает Вас зависимым не от собственных наблюдений и выводов, а от исходной информации, полученной от кого-то другого. Бри, посмеиваясь, снова затянулся и выпустил дым ноздрями. - Посему назови я сейчас Вам любое имя, отправь я Вас к какому-либо конкретному "наставнику" - это и будет определять все Ваши дальнейшие шаги. И меня, как я уже заметил, глубоко изумляет тот факт, что в столь важном, жизнеопределяющем вопросе Вы проявляете такую доверчивость, тогда как в вопросе весьма второстепенном - напротив, демонстрируете чрезмерную осторожность. Впрочем, вероятно, это объясняется особенностями Вашей прежней жизни... Хотя и там Вы длительное время не интересовались гражданскими условиями в других местах, предпочитая оставаться в привычном окружении вместо того, чтобы сравнивать и выбирать. Этот факт тоже вызвал моё удивление, и я Вам тоже это своё удивление высказал, - усмехнулся кентавр. - Если Вы полагаете, что выбор гражданства - это ответственная вещь, то расскажите, пожалуйста, как, по каким критериям Вы выбирали себе гражданство дома и почему всё-таки в какой-то момент перестали этим заниматься?
- Я пытаюсь высказываться однозначно, но получается у меня не очень. - Рэн поставил чашу на стол и усмехнулся. - Спрашивая «с кого начать», я имел ввиду с «кого начать выбор», а не «у кого начать обучение». Ну вот если бы мы с вами поменялись местами, и это вы попали в мой мир и желали разобраться в интерфейсе хаоса, то я бы вам сказал: «Господин Бри, я доволен жизнью, и у меня нет желания заниматься вашим обучением, но я вас познакомлю с несколькими существами, которых, по моему мнению, это может заинтересовать». Затем вы бы встретились с каждым из них и, возможно, не один раз. С кем-то наверняка не сошлись, кто-то бы не проявил желания заниматься с вами, а с кем-то образовалась обоюдная симпатия. С последними вы бы, наверно, пообщались подольше, и потом попросили бы кого-то из них стать вашим наставником... Похожая ситуация была бы и с выбором домена, гражданином которого вы бы решили стать. Сперва вы бы получили статус нелегала, попали бы в карантин, после того как выяснились бы обстоятельства вашего визита к нам, бюрократ провёл бы предварительные тесты сознания и по их результатам выдал бы вам рекомендации по выбору домена, а также присвоил гостевой статус Империума. С этим статусом вы имели бы доступ к открытым банкам данных и возможность перемещаться между доменами. С определёнными нюансами у вас было бы неограниченное время на выбор. Определившись, вы бы прошли основные тесты выбранного уровня, получили гражданский статус и после этого выбрали понравившийся домен. Само собой, если вы любитель «неизведанных потоков», вы можете пропустить всю возню с гостевым статусом и сразу перейти к получению гражданства. Но если посмотреть со стороны, то выглядит это странно: "- Господин Рэндом, я хочу стать гражданином какого-то вашего государства, какие у вас есть? - Вот массив доменов Империума, господин Бри. - Отлично, выбираю Риталивант 8. - Хорошо, дамп вашего сознания отправлен на тест бюрократу Риталивант 8. - А вы там бывали, господин Рэн? - Да, приходилось, вам там понравится. - Вы думаете? - Да, господин Бри, я думаю вам везде понравится." Рэндом рассмеялся и снова отхлебнул из деревянной чаши. Напиток уже немного остыл, и резкость коньяка стала ощущаться ярче. - Но это теория или даже просто домыслы, потому что не вы попали к нам в гости, а я к вам. - Рэндом посмотрел прямо на кентавра. - А как вы верно заметили, практика доминирует над теорией. По этой причине, алгоритм моего выбора гражданства дома не будет столь полезен, как ваш рассказ о местной системе. Я, конечно, удовлетворю ваше любопытство, если вы настоите, но... Господин Бри, а как бы вы поступили на моём месте? - спросил он. - Ну вот вы попали конкретно в Лиэн. Ничего не знаете об этом мире, повстречали господина Бри, ужинаете с ним и беседуете. Расскажите, о чём вы говорите? Что спрашиваете? Что он вам отвечает? Что собираетесь делать и как действовать? Ваша стратегия? - Прелюбопытно, как Вы планировали начать выбор, не начиная обучения, - от всей души веселясь, проворчал кентавр. - Я? - он вскинул брови и расхохотался. - Уж я бы, mon jeunne homme, точно не начинал бы с такой чепухи. Прежде всего... - Бри с наслаждением затянулся, - я бы спросил: "Где здесь у вас, господин Бри, самые красивые женщины?" Потом бы я детально выяснил, как я могу туда добраться. После этого я, вероятно, уточнил бы, не помешает ли кому-нибудь там моя дымящая трубка. И напоследок, пожалуй, я бы поинтересовался, где можно раздобыть хорошего красного вина, хотя последнее, как правило, находится где-то неподалёку от красивых женщин. А уж после этого, господин Рэн, я бы отправился туда и действовал бы по обстоятельствам. - 9 -- Хммм... - Вопрос Ган-Кора заставил её задуматься и покопаться в памяти в поисках чьих-нибудь подробных высказываний, но ничего не примоминалось. - Вы знаете, мне ни с кем специально на эту тему беседовать не доводилось. Но в целом, думаю, не ошибусь, если скажу, что этот альянс воспринимают как безусловно большое достижение... И... - Тайра наморщила лоб, вспоминая, как выразилась недавно Лайсанэс, - ...кажется, в первую очередь — именно ваше достижение? - Жаль, - коротко отреагировал единорог на сообщение Тайры о том, что она ни с кем не беседовала на тему альянса. Потом он помолчал, допивая чай. - Нет. - Ган-Кор качнул головой. - Что бы я сделал один? Я был просто одним из исполнителей. Не я - так другой.
Тайра снова нахмурилась: - Если честно, даже в голову не приходило, что... Неужели этот союз способен вызвать здесь чьё-то недовольство? Мне в этих политических делах мало что понятно, господин Ган-Кор. Но однажды, несколько лет назад, я слышала фразу... - Тайра прикрыла глаза, но не для того, чтобы точнее вспомнить нужное, а для того, чтобы сосредоточиться и отсечь лишние воспоминания и ощущения, которые шли «в довесок»: - «Дарлиэн — наш стратегический союзник. Если они объединятся с Лингу против нас — туго нам придётся». Это могло бы показаться досужим высказыванием, если бы оно не было произнесено человеком, который сам был военным и который просто так вообще не болтал. А раз существовала хоть какая-то вероятность для Империи столкнуться с враждебным отношением Лингу и Дарлиэна, да ещё и на фоне агрессии со стороны Аниму... Как же ещё относиться к альянсу, если не приветствовать его? Тайра отхлебнула из кружки. - Хотя, конечно, мне ничего не известно о его условиях. Господин Ган-Кор, а кто его воообще первым предложил?
Адафэрни задумался и молчал. - Я не знаю, кто первый предложил, - медленно проговорил он наконец. - Я после ранения... как очухался, так этим и занимался. Только этим. А кто начал - я не знаю. Да, госпожа Ярослава, этот союз вызывает недовольство очень у многих. Мне не хочется... я не хочу Вас настраивать против Ваших соплеменников... Тем более, недовольные есть не только в Империи, но и в Лингу. Ган-Кор чувствовал, что вступает на очень скользкую почву, и невольно подобрался, словно перед боем с опасным противником.
Однако Тайра не чувствовала необходимости напрягаться — пока она была только озадачена и заинтригована. - Пожалуй, из той малости, что я знаю, недовольство Лингу я могу понять... - протянула она. - Их государство сохраняло нейтралитет, а вступление в альянс автоматически втягивает их в конфликт с Аниму... и Лорифамэ?.. Позабыв о том, как месяцами отучала себя от вульгарной манеры хватать себя за лицо и волосы во время беседы, — очевидно, походная обстановка действовала расслабляюще и будила старые привычки — Тайра взъерошила макушку. - А вот с Империей сложнее предположить... Скажите, господин Ган-Кор, Аниму нарушили перемирие до основания альянса или уже после? Если второе — то дело, может, отчасти в этом?.. И, опять же, условия. На чём именно стороны уговорились? Или это сведения секретные? Если так, то даже сама эта неизвестность может нервировать людей. Опять же, может присутствовать какая-нибудь межвидовая неприязнь с той или другой стороны. - На этих словах Тайра осторожно покосилась на собеседника. - Но даже если и так, это, наверное, всё же частные случаи, а не общие настроения, а потому нет смысла подобное учитывать...
Ган-Кор качнул головой. - Конфликт у Лингу с Аниму - ещё с триста восьмидесятого года. Так что это, скорее, Империя втягивается в этот конфликт, а не наоборот. Это отчасти... объясняет недовольство части благородных имперцев этим союзом. Вы о нападении на Ледянику? Формально после, но... альянс как таковой существует пока только в виде устной договорённости между руководителями наших государств... условия ещё вырабатываются и обсуждаются... Всё ещё на очень предварительной стадии, госпожа Ярослава. В этом и опасность - всё ещё очень шатко. И ваш Император, и все остальные причастные - сейчас под большой угрозой. Потому что не только аниму или Лорифамэ будут предпринимать шаги, препятствующие окончательному союзу, но и недовольные внутри Империи и Лингу. Да и в Дарлиэне... хотя это вряд ли. И... госпожа Ярослава, Вам ли говорить о "частных случаях"?! Адафэрни поднялся. - Вы прекрасно знаете... Что значит "частный случай"? Эрр - это частный случай? Ферал Медведь? Эррилас Ворон? Да даже ладно... А безвестный пацанёнок, внезапно оказавшийся Венгардом Оленем? А рядовой Тридцатки, ставший Эррилом Вороном? Не бывает "частных случаев", госпожа Ярослава. Вы-то сами - частный случай? Нельзя всего этого не учитывать!
- Оу... - произнесла Тайра. Всё оказалось вообще не так, как она себе представляла. - Да, вы в самом деле правы насчёт частных случаев. Не так важно, скольким не нравится этот союз, как — кому именно он не нравится. Ну и наоборот, - она оторвалась от созерцания лунных отражений в остатках чая на дне кружки и прямо посмотрела на адафэрни, - кто именно выступает за то, чтобы он состоялся... Ваша работа над этим ведь ещё не закончилась, правда, господин Ган-Кор? А дети... тоже имеют к этому отношение? - Работа только начинается, - несколько устало заметил адафэрни, снова опускаясь на бревно. - Дети эти, надеюсь, ко всему будут иметь отношение. Ган-Кор немного помолчал. - С детей всё и началось. С Лэна. Он наполовину адафэрни, наполовину человек. Не артефактно, а именно по рождению. Это невозможно, но это так. И на него в равной мере претендовали и Дарлиэн, и Империя. Империя полагает, что имеет даже больше прав, потому что он - сын благородного. Так что можно сказать, что Лэн всё это начал. Был первым. Хотя и невольно. Просто по факту своего существования. И Лингу убили бы его, чтобы не допустить союза Дарлиэна и Империи. И чтобы спасти Лэна, пришлось делать так, чтобы и Лингу присоединялись к союзу, хотя я был убеждён, что они никогда не пойдут на союз с Дарлиэном. Я и сейчас в этом убеждён. Тёмное воспоминание омрачило и без того невесёлое лицо единорога. - Лингу - опасный противник, но ещё более опасный союзник. Идя на этот союз с Лингу, и Дарлиэн, и Империя кидают карбид в воду и надеются, что никто не сунет туда же факел. А Вы спрашиваете, есть ли недовольные.
Тайра притихла и даже голову в плечи втянула — очень уж мрачная открывалась картина. Тревожная. Да, негодующих граждан она теперь вполне могла понять: Лингу внушали страх и недоверие, а теперь ещё и непонятно было, чем их умудрились заинтересовать — или на что надавить, — чтобы они всё же присоединились к альянсу. Бедный, бедный Лэн... Тайре отчётливо помнилось ощущение растерянности, обиды и отчаяния, когда ты невольно оказываешься потенциальным объектом внимания неких мощных сил. Разумеется, мальчик рос в другой среде, был по-другому воспитан и уж наверняка умел относиться к этому положению (а в будущем — и использовать это положение) совершенно иначе... Всё это не отмеляло того факта, что он с самого рождения — или скорее уже с момента зачатиия — оказался заложником опасной ситуации. Каким бы серьёзным магическим потенциалом он, как наполовину единорог, или сын Эррила, или произведение Эдар-э-Виала, ни обладал, какими бы навыками, как воспитанник Ган-Кора, ни владел, Тайре, глядя на завёрнутую в дорожный плащ хрупкую фигурку, сложно было подавить в душе беспокойство за него и желание защитить. В конце концов, это... даже если отбросить не подходящее ему «всего лишь» — это ребёнок. Такой же, как Эрр, как Эрайна и Лас.
|
83 |
|
|
|
- 1 -Когда на следующий день товар снова стал дешёвым, Фил даже обрадовался, что не смог его продать. Он вспомнил, как представлял себе богатую ткань: вот она уже лежит на столе; вот только теперь Фил представил себя куском ткани, а также представил себе, как его истинный облик забывается, оставляя в памяти только дорогой и красивый вид.
***************************************
Разведчик ухмыльнулся, покончил со вторым вальдшнепом, взял салфетку из плотной, мягкой ткани и принялся вытирать свои пухлые пальцы. - Обратите внимание на коврик у себя под ногами. Это ваш земляк по имени Philip Collins. Он тоже считал, что в любой момент может проснуться. - 2 -Разведчик рассмеялся, посматривая на Артёма поверх клубов табачного дыма. - Что будет с лесом, я не знаю, - проговорил он, отсмеявшись. - Думаю, его перенесут в Озёрный Край. Там ему самое место. Продолжим! От устроенного Вами же бардака у Вас лопнула барабанная перепонка. Это, думаю, не стоящий внимания факт, тем более, что Вы с этим быстро справились. Далее - химеры. Это артефакты, причём артефакты, призванные пробивать как магическую, так и физическую защиту. Коротко говоря, от такой вещи не спасёт только что обсуждённая нами магическая защита от физических воздействий.
Артём отметил для себя, что Озёрный Край, возможно, не такое уж и бездарно бесполезное место, и там, скорее всего, можно найти много занятного для глаз и размышлений, раз уж туда всякие диковинки стаскивают. - О, так это я, значит, сам себя в ухо клюнул? А я-то было полагал, что мне кто-то болтом или ещё чем засветил, как-то недосуг было разбираться. Знал бы, что всего-то перепонка лопнула, - плюнул бы на неё, наверное, а то мне из-за неё как раз чуть башку целиком не снесли. Как раз вот эти самые химеры... - рядовой чуток заткнулся, переваривая информацию про когтистых животных; получалось всё весьма угрюмо. - 3 -Во время этих манипуляций, Славка снова отчётливо видела изменения, происходящие в подвижном рисунке её магической лапки: стоило ей как следует "настроиться" на определённый знак, как штрихи на мгновение ускоряли своё движение, а затем, раз "поймав" нужный элемент, принимались всё чаще повторять его, принимая нужные очертания то здесь, то там. Собственно, удивляться было нечему - точно то же самое происходило, когда она пыталась уловить образ растения, перенимая его элементы...
Рядовые вокруг внезапно подались в стороны. На лице отпрянувшего Араса отразилось изумление, а в глазах не двинувшегося с места - единственного из всех окружающих - Трайда мелькнула вдруг первобытная ярость и какое-то свирепое торжество. Он стремительно выхватил из-за спины оба меча... и мир для Славки мгновенно померк. - 4 -- Кажись, это нас в монастырь занесло... Давай-ка увалим отсюда по-скорому, так же, как пришли, а?.. Створка тем временем начала закрываться так же бесшумно и неторопливо, как открылась. Рура отнюдь не спешил присоединиться к своему пассажиру.
Иномирец поднажал с уговорами, выдавая чуть ли не скороговоркой: - Ну так тем более - нас не выгонят, а может, и накормят, и отоспаться дадут! - до сих пор Саша видел, что в храмах именно этим и занимаются, поэтому своё предположение считал вполне справедливым. - Слушай, дружище, возвращаться на неизвестную дорогу под сумасшедший дождь - не лучший вариант. Здесь хотя бы сухо! Но Рура на уговоры не поддался. Помотав головой, он сделал ещё шаг назад, на всякий случай. - Я лучше помокну, - быстренько отозвался он, - на неизвестной дороге, чем запрусь в сухой и известный монастырь! Это были его последние слова. Точнее, последние звуки, которые слышал Саша. Массивная дверь закрылась. Иномирец остался один в полной тишине и темноте.
Спустя пару секунд после закрытия двери, до Саши начало доходить, что если уж родной житель Лиэна так опасался этого "храма", то иномирцу стоило прислушаться к этому. Сухой дворик, казавшийся до этого хоть и жутковатым, но всё же неплохим перевалочным пунктом, теперь зиял вполне явственно угрожающей тьмой. - Ну ладно, - тихо протянул парень, стараясь разглядеть хоть что-нибудь. - Надеюсь, с Рурой всё в порядке будет. - 5 -...Показать, что он недооценивает Лиэн, постоянно проводя аналогии с земным средневековьем. Может быть такое? Может. Но это же какой сволочью надо быть, чтобы устроить демонстрацию подобным образом. Дальше всё было просто. Увидев вышедшего на площадку под раскидистым дубом Лэдана Куницу, сжимающего в руке арбалет, Денис просто не думая бросился к этому оконцу, прыгнул в него, сиганул... в иллюзию? Но что было иллюзией, а что - действительностью? Дэна, словно кипятком, окатило горячим воздухом раскалённого под южным солнцем города. Он бы и не сказал пять минут назад, что тут, оказывается, так жарко! И вот, тем не менее, после стылого всепроникающего тумана, теперь Денис будто ворвался в разогретую до предела сауну. Но парень этого вроде бы даже и не заметил. В руках его был заряженный карабин, лежащий в ладонях как продолжение собственных конечностей... За спиной - Орилиси, которую он, кажется, нечаянно опрокинул куда-то под стол, когда вскочил... Куда вскочил и откуда? Спружинил из-за стола, одновременно разворачиваясь на сто восемьдесят градусов?.. Или бросился из туманно-ледяного Ничто?.. Прямо перед глазами в четырёх метрах взгляд отметил оскалившегося от ярости Лэдана... И тяжёлый арбалет в его руке, вскидываемый легко, как тростинка, с такой же невозможной скоростью, как та, что демонстрировал паренёк на цепи. Но Дэн почему-то осознавал и эту скорость, и замерший мир вокруг, и то, что он сам быстрее, намного быстрее Лэдана - потому и видит, как плавно поднимается заряженное оружие, и как совсем уж медленно ползёт из него стальной отточенный стержень, предназначенный ему - Дэну. Как, сверкнув в солнечном блике между дубовыми листьями, он покидает направляющую. Визг Орилиси из-за спины. И всплывший в мозгу короткий инфразвуковой всполох: - Стреляй. Вырвавшись из заточения склизкого холодного тумана в жаркое лето и разом оценив ситуацию, Денис невольно подумал, что всё это действительно может в итоге оказаться сном или бредом больного воображения. Может, пока он спит, все ушли из дома и забыли закрутить газ? И теперь отравленный воздух заполняет его лёгкие, а мозг видит сюрреалистичные картинки, всё быстрее сменяющие одна другую? С каждым ударом сердца он на шаг ближе к смерти. Скоро его лёгкие перестанут дышать, а в квартире найдут стылый трупик Дениса Приходько. Или то, что от него останется в случае возгорания газа. Сон или нет, но бездействовать он не мог. Краем глаза заметив отброшенную под стол Орилиси, он мысленно извинился перед ней - правда, сейчас ей лучше было быть именно под столом, чтобы лихой болт не угодил в девушку. И встретился взглядом глаза в глаза с Лэданом. Яростный оскал Куницы вызвал знакомую, приятную дрожь просыпающегося в теле перед хорошей дракой адреналина. Кулаки знакомо зачесались. Хотя нет, адреналин в крови уже давно бурлит. Это была просто жажда драки, желание набить морду этому ревнивцу и уже затем спросить, где же он был столько времени, почему заставил Орилиси ждать. Взгляд исподлобья на Лэдана мог пробурить его насквозь. Ствол карабина вздёрнулся, целясь ему в грудь. Туда, где сердце. Арбалетный болт. Оторвался от оружия и медленно летел к нему. Как в замедленной киносъёмке. Как же это мило. Хотелось рассмеяться вслух, расхохотаться изобретательности гения, который придумал для Дэна эти испытания. Иллюзия или нет - лучше не проверять. Сделать всё так, будто это происходит по-настоящему... Уклоняться парень не стал - болт мог ранить Орилиси, находившуюся где-то там за его спиной. ...И она была так рядом, очень близко... Голос! Опять этот голос! «Да угомонись же ты!» - вскричал в своих мыслях Денис, обратившись то ли к «собеседнику», то ли к Лэдану. Арбалетный болт плыл к нему по воздуху. Юноша покрепче перехватил винтовку и, пристально следя за приближающимся орудием смерти, приготовился его встретить... отбив прикладом вверх. Но в последний момент вспомнил парня на цепи и, выпустив карабин из одной руки, просто протянул её, чтобы схватить болт и зажать в кулаке. Почти даже не усомнившись, что он это сможет сделать. Правда, именно почти... был всё же липкий страх, что время для него может снова ускориться и он не успеет... - 6 -Шепнул тихо сопящей Айлеро: - Прости. Мысленно, зачерпнул жидкого огня из кипящего котла ярости. Зубодробительной, превращающей людей в диких зверей. Представил, как эта субстанция скапливается в руке, уплотняется всё больше и больше. Затем ещё раз. Еще. Надеясь создать концентрат. Черпал, пока вместо огня не осталось ничего, кроме пепла - апатии и темноты. Через силу продолжил.
План... пришлось подвергнуть переосмысливанию в самом начале. Пальцы руки, в которой начинающий маг представил себе бурлящее пламя, обожгло, словно на них выплеснули кипящего бульона. А думать дальнейшее представлялось уже очень затруднительным - кожа на обожжённой ладони мгновенно вспухла волдырями и обуглилась, стянувшись уродливой пепельной коркой. Даниил рефлекторно прервал эксперимент и едва удержался в сознании. Из-за того, как он дёрнулся, Айлеро тряхнуло, девушка пробормотала что-то во сне и ещё плотнее свернулась клубочком в выдавленной их телами ямке. - 7 -- Удачи, молодой человек, - попрощался кентавр и исчез. И очень вовремя сделал это, потому что едва Рэн-1 "сграбастал" Рэна-2, последний, словно переполненный водой воздушный шар, лопнул, практически беззвучно, но обдав всё вокруг в радиусе трёх метров какой-то густо-жирной тёмной жижей с незнакомым, острым запахом. Рэндом молча выждал несколько секунд, пока одежда рекомбинирует поверхность, а наниты выделят на теле молекулярную взвесь, образующую тонкую грязефобную плёнку-поле. После этого он резким собачьим движением отряхнулся от остатков второго Рэна. - Очень смешно, господин Бри! - заявил он в пустоту и рассмеялся. Впрочем веселился Рэн недолго, - он боялся, что сейчас сработает какой-то следящий за чистотой алгоритм, или появится сервант и удалит жижу, в которую превратилась первая копия Рэна, и сам Рэн не успеет взять чуть-чуть для последующего анализа. Поэтому он уселся за стол и, используя отработанный на кофе и коктейле приём, создал небольшой примитивный вакутейнер. Набрав в него жижу, Рэн вернулся за стол и стал ждать, чтобы удовлетворить свой интерес и увидеть - как произойдёт уборка. Выжидание ни к чему не привело: одежда и тело абсолютно никак не отреагировали на произошедшее. Помогло только отряхивание. Пустота ничего не отвечала. Уборка тоже не происходило. Стояла глубокая тишина. Рэн и Бри давно остались одни на площадке, а теперь - в одиночестве остался и сам Рэн, если, конечно, не считать его сияющей красивыми переливами второй копии. Любому инженеру нравится, когда всё работает. Еще больше инженерам нравится, когда что-то не работает – ведь тогда его можно починить, а если починить нельзя, то можно разобрать и разломать, что ещё интересней. Но вот когда что-то то ли работает, то ли нет, - это самый отстой. И ломать нельзя, и что чинить - непонятно... Само собой Рэну не нравилась ситуация, в которой он оказался, - с одной стороны, раны на его теле и порезы на одежде затягивались, с другой – и псевдоткань, и наниты не отработали простейших функций. Как это понимать? Работает, но не совсем? Или работает, но не всегда? А может, работает, но не то? Подобная неопределённость постоянно разрушала основание под выводами, которые делал Рэн. Это было досадно... К тому же со стороны среды не наблюдалось никакого стремления восстановить эстетику зоны и устранить загрязнения. Если сбой в своих системах и алгоритмах Рэн мог оправдать странным перемещением между вселенными, то как объяснить почему не работают местные инструменты, он не знал. Допустить, что их нет, Рэндом не мог. Ну в самом деле – эта цивилизация использует технологии хаоса, а задницу лопухами подтирает? Бред же! - Есть идеи по этому поводу? - спросил он у своей люминесцирующей копии. - И не вздумай лопнуть в ответ. Очевидно «Сиятельство» предложить идей не удосужился, и Рэн решил поразмыслить над своими. Итак, может, местное общество и развито настолько, что ему плевать на то - грязный ты или чистый, но Рэндом был не настолько продвинут и ему было не плевать. Решения ему виделось пока только два – магическое, и тривиальное. Но учитывая наглядный провал в тонком управлении полем хаоса, Рэн решил пока отложить магическую чистку и предпочёл обычную. Создавать относительно простые концепции у него уже получалось неплохо, поэтому он выбрал один из известных ему автономных гигиенических модулей – Итикус. По сути это была просто цилиндрическая капсула с ресинтезатором. В неё можно было зайти или что-то положить, после чего пассажир или багаж обрабатывались септиком под небольшим давлением. Добытая устройством материя (попросту говоря – грязь) использовалась для следующего цикла, а её излишки шли на синтез газовой смеси, идентичной по составу забортной атмосфере. Таким простым способом достигался весьма впечатляющий результат. Поэтому такие штуки ещё совсем недавно применялись для решения гуманитарных кризисов в поселениях с низким уровнем развития. Конечно, комфортной эту мойку назвать было нельзя, но Рэндом пока опасался создавать что-то сложное и изысканное. А Итикус был простым, - уж точно проще, чем квантовая ловушка с плазмой в недавнем коктейле. Поэтому Рэн почти не сомневался в успехе. И все же, когда капсула появилась, он решил пропустить вперёд «Сиятельство», ведь ему тоже стоило помыться...
Светящаяся копия хранила молчание и неподвижность. Капсула появилась перед Рэном, однако на помещение в неё изваяния ровно никак не отреагировала. Рэндом с пониманием вздохнул. И всё же было удивительно: сложный плазменный узел в алмазном бокале получилось создать с первого раза, а тазик с примитивным атомным синтезатором – не работает. И всё же он не отчаивался. Итикус был прост и концептуально, и структурно. Канистра с двойными стенками, внутри сканер и форсунки, а в нижней части лоток ресинтезатора. В нём деструктор с вакуумным приёмником, конденсатор и модуль синтеза с двумя экстракторами. Всё на механических зажимах, чтобы даже примитивные создания могли выполнять обслуживание. Так что если магия сгенерировала что-то не вполне функциональным, можно было разобрать и пересоздать неполноценный узел. Рэндом в первую очередь проверил проходимость форсунок, а потом разжал фиксаторы и выложил содержимое Итикуса перед собой полукругом с явной целью определить бракованный узел и создать взамен него рабочий. Ничего бракованного Рэну не попалось... Всё выглядело так, как и должно выглядеть. - Значит дефект где-то внутри, - пробубнил себе под нос Рэн. Он высунул язык и взялся за блок деструктора. Уверенным движением сдвинул овальный защитный кожух. Здесь тоже было всё очень простое – трубка камеры деструктуора, она же ЭМГ-тоннель, вокруг неё возбудители, подключённые к конденсатору обычными проводниками через квантовый триггер. Он управляется командами сканера, но есть и байпас на тот случай, если что-то застряло. Проще говоря кнопка, запускающая процесс напрямую. Именно эту кнопку уверенно ткнул Рэн, ожидая услышать шелест втягиваемого воздуха и низкий гул возбудителей, вышвыривающих частицы. Внутри тоже всё было в порядке. В ответ на нажатие кнопки раздался ожидаемый шум как раз в том звуковом диапазоне, который и должен быть слышимым.
- Это ж-ж-ж, неспроста, - улыбаясь, заметил Рэн. - Теперь проверим, правильные ли там пчёлы. Несмотря на то, что нёс он какую-то белиберду, действия Рэндома были точны и продуманны. Он взял пригоршню грязи, оставшейся от первой копии, и отправил в раструб деструктора, чтобы убедиться, что он не только правильно гудит, но при этом ещё и действует согласно назначению, а именно – расформировывает материю. Эксперимент удался на 100%. Грязь исчезла.
Деструктор был, пожалуй, самой сложной частью этого допотопного прибора, если слово «сложный» здесь вообще было уместно. И судя по всему, он отлично работал, - это давало повод для осторожного оптимизма. Осталось проверить сканер и синтезатор. Впрочем, сканер можно и не проверять, ведь если синтезатор в норме, то весь процесс можно запустить в ручном режиме, как он сделал это при проверке. Отложив рабочую часть, Рэн ухватил синтезатор. Эта штука была похожа на панцирь здоровенной улитки. Даже, скорее, на два панциря, склеенных бок о бок и слегка сплюснутых. Сжав блок с двух сторон ладонями и провернув в противоположные стороны, Рэн разъединил корпуса, получив доступ к внутренностям и контролеру. Ну, ничего, что можно назвать контролером, тут конечно не было, просто пара логических вентелей и всё. - Грубо, примитивно, но эффективно, - довольно заметил Рэн. - Ну-ка, посвети мне. Он придвинул статую поближе, после чего перевёл конденсатор в проверочный режим, отсоединил второй тракт, который отвечал за генерацию атмосферы, чтобы исключить сбой во входящем паттерне. Теперь камера синтеза окончательно отупела и стала похожа по своей простоте на лом. Вот на эту «карусель» попадают частицы из деструктора, а вот диафрагма с жёстко заданным паттерном септика. Она «срезает» с внешнего радиуса «карусели» частицы, набивается ими и выплёвывает в накопитель уже готовые молекулы. Так из субатомных кирпичей появляется бактерицидная водичка. Для проверки Рэн присоединил ЭМГ-тоннель деструктора напрямую к камере синтеза. Загрузил в приёмник грязь и нажал кнопку. Теперь эта штука должна была не только гудеть и аннигилировать вонючую жижу, но ещё и выплескивать из накопителя приятно пахнущий раствор септика. Если Рэн не ошибся в паттерне синтеза, то жидкость должна была обладать запахом хвои. Штука загудела, грязь исчезла, в положенном месте вытекла пахнущая хвоей жидкость. Здесь всё работает, но тогда почему Итикус не запустился сразу? Неужели дело в сканере? Вопросы оставались, но Рэн решил их немножко отложить и всё же помыться. Вернув мощность конденсатора в штатный режим работы, Рэн быстро, но внимательно собрал нехитрые потроха Итикуса обратно в капсулу, оставив лоток открытым, чтобы иметь возможность запускать процесс в ручную. - Ну, теперь ты точно будешь сиять и пахнуть, - запихивая свою копию внутрь, подбадривал его Рэн. - Я сразу за тобой. Закрыв за испытателем дверцу, Рэн нажал кнопку и стал прислушиваться к работе гигиенического модуля. По идее прямо сейчас мистер «Сиятельство», принимал великолепный душ. Когда прошло минуты три, Рэн выключил систему и открыл дверцу, чтобы посмотреть, как Итикус вымыл его копию.
Изваяние оказалось абсолютно чистым. - Блеск! - усмехнулся Рэн, глядя на отмытую статую. - Теперь я. С купанием Рэна было не всё так просто, ведь «Сиятельство» не мог нажать кнопку, пока Рэн был в капсуле. Поэтому Рэну пришлось самому включать установку и заскакивать внутрь, когда хвойный сэптик уже бил из всех форсунок. Едва Рэн заскочил в капсулу, всё его тело обожгло такой дикой болью, что иномирец едва не потерял сознание. У него потемнело в глазах, сильно шатнуло, так что он, наверное, обо что-то ударился плечом и локтем, но даже и не почувствовал этого, поскольку каждый рецептор тела просто выл от лютой боли, вызванной не то термическим ожогом, не то холодом, не то химическим ожогом кислотой или щёлочью, не то не-пойми-чем-ещё, но только Рэн мгновенно осознал, что если это продлится ещё секунду - он точно выключится. Временно или навсегда. Рэндом давно не испытывал физическую боль. Серьёзно, очень... ну прямо очень-очень давно. И всё же ему не пришлось тратить время на осознание того, что ему очень больно. Прямо очень-очень больно. Прямо-таки – смертельно! Тут уж было не до того, чтобы взвешивать риски. Надо было действовать. Работал бы комбайн, Рэн бы ускорил свой вектор и не спеша придумал что-то, но надо начинать с того, что, если бы этот комбайн работал, он бы вряд ли попал в такую идиотскую ситуацию... Рабочего комбайна у Рэндома не было, а была только маг-среда, и у этой маг-среды не складывалось с пониманием Рэна. Или это у Рэна не складывалось с объяснениями? Надо было как-то проще... Рэн захотел, чтобы из этих форсунок его омывала просто вода. Неважно, как и откуда, - просто вода. Рэн захотел, чтобы мозг отфильтровал все сигналы боли и не отрубился. Уж это точно проще и понятней, чем управлять опьянением и отрезвлением. Да, можно сказать Рэндом шёл ва-банк, но, учитывая его положение, ставка была почти нулевая. Он и правда ничем не рисковал: не получится – он погибнет, не попробует – тоже погибнет. В любом из этих случаев ему не придётся сожалеть и горевать, а вот в случае успеха – Рэн победитель, ура смышлёному и находчивому Рэндому! Сработало ли с форсунками - Рэн осознать не успел. Точнее, за ту секунду, что у него была, кардинально ничего не изменилось, кроме разве что того, что боль, для которой уже и не очень-то подходило это слово, продолжала усиливаться, казалось в геометрической прогрессии, хотя секунду назад казалось, что дальше уже вроде как и некуда. Несчастный мозг, наверное, тоже рад бы был не отрубаться, однако шквалистая лавина захлёбывающихся воплей от всех рецепторов - уже не только внешних, но и внутренних - оказалась невыносимой. Через секунду всё закончилось и ничего больше не наступило.
|
84 |
|
|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-017 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Митом 10050 годЛегат Зверобой кивнул, и Мит грузно поднялся, поняв, что разговор окончен. "Может, и хорошая идея... - размышлял он, направляясь к порталу, чтобы вернуться из Императорского дворца к себе в замок. - Хотя лично мне кажется, что любая клятва, любое обещание для него - пустой звук. Слишком силён в нём хаос. Слишком. Мда. Пусть Пустельга потрудится." - Здесь? - первым делом поинтересовался он в приёмной, вынырнув из портала. - Да, - ответил секретарь, - Ждёт в кабинете. Полулегат вошёл к себе и закрыл двери.
- Господин Полулегат Ми-и-и-и-ит, - весело протянули за его спиной, и из кресла у камина поднялся хрупкий молодой человек в украшенной черепами одежде, - Рад, очень рад приветствовать! - И я рад, голубчик. Как вы поживаете? Впрочем, я знаю. Мит опустился в другое кресло, жалобно затрещавшее под его огромным телом, и жестом предложил садиться своему гостю. - Да, уж вы-то знаете! - воскликнул тот, садясь. - Меня вообще иногда пробирает дрожь по позвоночнику при мысли о том, что вы всё про всех знаете. Лежишь, бывало, с какой-нибудь очаровательной шлюшкой, только что она тебя оттрахала как кабана, ты ни рукой ни ногой пошевелить не можешь, мозг весь внизу, плаваешь в блаженстве... и вдруг мысль: "А Мит-то ЗНАЕТ!" И молодой человек звонко расхохотался, откинув голову. - Знает, - невозмутимо согласился Мит. - Тут вот какое дело, братец... Этот новый иномирец, Леон... Легат хочет сделать его телохранителем Императора. Молодой человек булькнул коньяком, который начал было пить, взяв с прикаминного столика. - Легат знает толк в извращениях... Он рехнулся? Более хаотичного создания я в своей недолгой жизни не встречал. Теперь настал черёд Мита булькать коньяком. - Даже если рехнулся, приказ мне всё равно надо выполнять. Но уверяю вас, голубчик, легат Зверобой, даже и рехнувшийся, - это всё равно легат Зверобой. - Нда... - гость Мита потёр шею с ворохом навешанных на неё антимагических ошейников самых разных классов, конструкций и поколений. Когда-то совсем-совсем рядом с этой шеей находился клинок легата Зверобоя, и от этого тогда было крайне неуютно. - Всё равно легат... это верно подмечено... Может, устроим государственный переворот? - Нет, государственного переворота устраивать не будем, - спокойно отозвался Мит. - Скажите мне откровенно, братец, если он убьёт Императора, сможете вы его воскресить? Молодой человек задумался. - Смогу, - ответил он, наконец, - Только не потеряйте другого... Артёма. Он может понадобиться. Мит кивнул. - Спасибо вам за то, что откликнулись, голубчик, - тепло произнёс он. - Я, как всегда, в вас не ошибся. А теперь извините меня, у меня ещё дела. - Допиваю коньяк и сразу испаряюсь, - кивнул некромант. - А взглянуть на него можно? - Он в приёмной, - откликнулся Мит уже из-за стола. Молодой человек поставил на столик пустой бокал, поднялся, с наслаждением потянулся, и лёгкой, пружинистой походкой покинул кабинет. Выдержки из личного дела ГИ-10037-4571 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя полулегатом Митом 10057 годСвященница смотрела, не отрываясь, на высокого человека в чёрном доспехе, украшенном рубинами и красным золотом, за спиной которого развевался вишнёвый плащ, словно он преодолевал штормовой ветер, а не шагал по безлюдному, тихому коридору замка разведки. Сейчас он прошагает мимо... но он остановился, молча рассматривая прислонившуюся и мокрую от слёз священницу. Она знала, за кем он пришёл. Когда молчание и неподвижность слишком уж затянулись, она робко показала себе за спину. - Он... там... - Мне плевать на него, - был немедленный ответ. Низкий голос бахнул по барабанным перепонкам с такой силой, что мордашка девушки на секунду сморщилась в болезненном оскале. "А за кем же ты тогда пришёл?" - но священница этого не сказала. Почему-то у неё вдруг возникло стойкое ощущение, что это - древняя игра в вопрос и ответ, в которой за неправильные реплики - немедленная смерть. И надо лихорадочно сообразить, что же будет правильно... Она слабо, но настойчиво помотала головой. - Я... не пойду с Вами... - Будешь всю жизнь ползать в ногах давным-давно истлевших истуканов, когда тебя бросит очередной хреноносец? Священница захлебнулась воздухом. Какая-то смесь возмущения, страха, от которого мутилось в глазах и ноги не чувствовались, радости оттого, что он пережила очередной круг "вопрос-ответ", и мучительной попытки понять, что же требуется сказать дальше. Возмущение победило. - Даже если они... их сейчас нет, всё равно... идеи же остались, неизменными! - Какие идеи? Это насмешливое уточнение снова заставило лихорадочно соображать, какой же будет правильный ответ. А он вот не задумывается... Тянется и тянется время. Сейчас у него кончится терпение... - О том, что человек - сильнее железа, и стали, и... Ах! - она прижала ладони к лицу, продолжая смотреть на него между пальцами своими огромными, широко-прешироко открытыми углищами. А он повернулся и ушёл. Выдержки из личного дела ГИ-10034-0803 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Иллардисом 10051 год"Просто представь, что за спиной - крылоплан..." Морянка подалась вперёд, собираясь шагнуть, но в это время её кто-то схватил повыше локтя за плечо и мощным рывком сдёрнул с парапета обратно в тень беседки. Девушка пискнула от ужаса и попробовала вырваться, но железная хватка бывшего десантника капканом сдавила ей руку. - Чего бояться, если всё равно собралась умирать? - насмешливо поинтересовался полянин в тёмно-буром плаще с капюшоном, под которым мелькнула обезображенная правая часть головы. - Я... я... вас не знаю... кажется... или знаю? Священник Дарв, не так ли? - Так ли. Они помолчали. Священник по-прежнему держал её за руку и, видимо, не намеревался отпускать. - А... зачем Вы здесь? Дарв отпустил морянку и устало опустился на парапет. - Чтобы показать, к чему приводят выверты. Он отбросил капюшон и продемонстрировал ей свою ужасную голову - в профиль и в фас. Девушка в немом ужасе невольно прижала пальцы к лицу. - Не привлекательно. Совсем. Это после арбалетного болта. Если ты разобьёшься - так будет со всем телом. Морянка закрыла лицо руками. Чтобы не смотреть на ужасную голову Дарва и вообще потому, что ей не хотелось никуда смотреть. - Я не могу так больше... Мне кажется, что я никому, совсем-совсем никому не нужна. Точнее... ну, да, не нужна. Если нужно только переспать - это же не я, не так ли? Она заплакала, и Дарв прижал её к себе, обняв и молча успокивая. - Даже если сейчас не нужна. Ты можешь быть нужна ему потом. - Кому? - Тому, из-за кого собралась покончить с собой. - Но его нет... его нет совсем... его не стало... - морянку захлестнула волна рыданий, и она не могла продолжать. Всё её существо мучительно сжалось, свернулось в невыносимую судорогу боли - от одного лишь воспоминания о нём, о его улыбке, о его голосе, о том, как они ехали, и она прижималась лицом к его коленям... Когда же, когда это кончится?! Вот зачем она хотела шагнуть со скалы - чтобы закончить это! - Я не могу без него... мне так плохо... мне никогда в жизни не было так плохо. Как подумаю о нём... А там... если я умру - вдруг я попаду к нему?.. Морянка вдруг подняла на Дарва мокрое лицо. Но священник качнул головой. - Ты думаешь, что после смерти - попадёшь в его мир? - Да... да! - девушка прямо подпрыгнула, захваченная этой идеей. - А почему ты думаешь, что попадёшь именно в его мир? - Но ведь иномирцы с Земли попадают же сюда... - Тогда получается, что на Земле - очень скудное население. ...Он вернулся в свой мир. Когда-то он попал сюда; потом вернулся в свой мир. Он - игрушка в руках судьбы. Значит, он может снова оказаться здесь. Каково ему будет узнать, что ты - умерла? - Но... зачем же ему узнавать? Ему ведь... какое ему дело до маленькой меня? - Если он тебя любит - то будет узнавать. И найдёт тебя, если ты будешь его ждать. - А если не любит? - Тогда тем более бессмысленно убивать себя из-за него. Выдержки из личного дела РXVI/30-9067 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя полулегатом Митом 10051 годОни попрощались с Илиохо и теперь сидели втроём у костра, поджидая, когда закипит вода в котелке. - Удивительно... - проговорил Ардан, занимаясь разминкой Илигальна, которого он сперва заставлял цепляться за большие пальцы и приподнимал, а потом стал сгибать и разгибать маленькие, подвижные, как пружинки, ручки и ножки. - Мне казалось, что с рождением ребятёнка Эри станет куда спокойнее, а получилось совсем наоборот... Её как будто из тюрьмы выпустили. - Да, - согласился Альб, нарезая мясо добытого сегодня дикого поросёнка и время от времени посматривая на Эри, расчёсывавшую волосы в десяти шагах от костра. - Ей теперь гораздо свободнее. И спокойнее. - Счастливые вы... - помолчав некоторое время, вздохнул Ардан, мрачнея и погружаясь в тяжёлые воспоминания. - И тебе ничто не мешает, - спокойно отозвался бард. Ардан вскинул опущенную голову. - Ты думаешь? С кем? Где? Он хотел что-то ещё сказать, но полукровка невозмутимо ответил: - С Эри. Здесь. Полянин несколько секунд вглядывался в Альба, пытаясь понять, не шутит и не свихнулся ли тот. - Неужели древляне настолько... Бард молча кивнул, не отрываясь от мяса. - А если Эри не захочет? - Мы с ней это уже обсудили, - спокойно отозвался полукровка, аккуратно сгребая мясо с доски в кипящую воду. Ардан повернулся к Эри, тихонько напевающей что-то из-за своих рыжих локонов, и посмотрел на неё каким-то новым взглядом. - А если солейская половина проснётся? - поинтересовался он у Альба, не сводя глаз с полянки. - Не проснётся, - успокоил Альб и забрал Илигальна у Ардана. - Прямо сейчас? - севшим голосом уточнил полянин. - При тебе? - Это уж как Эри захочет. Ардан, не очень соображая, что происходит, поднялся было, но сейчас же снова сел на место, увидев, что Эри, заплетая косу, сама направляется к ним. Он всё продолжал смотреть на неё, как будто увидел впервые в жизни, и от полянки этот взгляд, разумеется, не укрылся, поскольку полянин пялился на неё буквально как баран на новые ворота. - Что? - рассмеялась она, посматривая на мужчин. - Ты такая красивая, Эри... - Уууу! Спасибо, милый! - она погладила Ардана по волосам и, опустившись рядом, заставила полянина положить голову к себе на колени. - Ты тоже красивый! - великодушно поделилась она, продолжая гладить Ардана и беззастенчиво рассматривая его. - А дотрагиваться вот прям вообще-вообще совсем нельзя? Ардан кивнул: - Вообще нельзя. В его глазах метнулся страх за Эри. - М-м... - задумчиво-мечтательно протянула полянка. - Тогда лучше я буду сверху, ладно? - Ладно... - прошептал Ардан. Выдержки из личного дела РXVI/13-2474 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Иллардисом 10057 годОн почувствовал, как его щеки коснулись тёплые пальцы сына. - Что с тобой? - Лэн прошептал это, но, несмотря на рёв бурана, Ган-Кор его услышал. - Мне очень плохо, - коротко и хрипло ответил он, не открывая глаз, чувствуя, как горло стиснуло словно удавкой. - Почему?? Ган-Кор опустился на колени перед сыном, словно желая заглянуть ему в лицо. Теперь Лэн смотрел на него сверху вниз. - Лэн... я - хороший? - Ты лучший в мире! Мальчик обнял отца за шею, всем своим существом чувствуя бесконечную щемящую жалость и тоску, и не находящее выхода стремление помочь. Мастер тоже обнял его, подхватил на руки и поднялся во весь рост. - Я люблю тебя. - Ни разу ещё Ган-Кор не испытывал такого острого счастья оттого, что у него есть сын. - И я тебя! - прошептал Лэн, прижимаясь к отцу изо всех сил. - Я тебя даже ещё сильнее, чем ты! Они немного помолчали. - Почему ты не на задании? - вдруг спросил Ган-Кор. Лэн вздрогнул от неожиданности и по привычке подобрался, обдумывая правильный ответ, которого ждал от него отец. Решил, что правильным будет сказать как есть: - Что-то тут было не так. - Настолько заметно, как мне хреново? - Да. Ган-Кор ещё немного помолчал, безотчётно потираясь щекой о грудь сына. - Как тебе здесь? Ты не хочешь обратно в Дарлиэн? - Но у тебя же здесь задание. А я не хочу без тебя. - Как тебе эти ребята? - Они очень... закрытые. Трудно с ними. Знаешь, как будто ты в доме, где очень много комнат. Но все - закрытые, и ты только ходишь по коридору, как дурак. А отчего тебе плохо? Из-за мамы? - Нет, малыш, не из-за мамы. Из-за другой женщины. Я её когда-то любил. - А теперь? - А теперь она думает, что я давно умер, и у неё другая жизнь. Без меня. И я там не нужен. - И тебе без неё плохо? - Да. Я приехал в Империю на самом деле, чтобы её встретить. А без этого очень мучился. - Ты и сейчас мучаешься. - Ага. - А ты её встретил? - Да. - А кто это? - живо воскликнул Лэн, во все глаза глядя отцу в лицо. - Не могу тебе сказать. Лэн тоже немного помолчал и подумал. - По-моему, тебе нужно жениться. Ган-Кор не выдержал и усмехнулся, снова садясь и оставляя сына на одном колене. - Я не могу жениться. Я уже женат. - Правда?! А почему тогда твоя жена не живёт с нами? - Она про нас не знает. Она тоже думает, что я умер. - А если ей сказать? - Пока нельзя ей говорить. И она... может не захотеть жить с нами, даже если сказать. - Почему? - Потому что она привыкла жить совсем по-другому. - Но ведь ты же живёшь так. А раньше жил с ней. А теперь привык так. - Я с ней жил совсем немного. В основном я жил как раз так, как сейчас.
|
85 |
|
|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-026 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя рядовым санитарной службы Инаирой из Золотницкой 10050 год- Для опыта мне понадобится литров пять бензина. Л-любой хорошо горящей жидкости. Магически укреплённой. К сожалению, я сорвался слишком быстро и не взял её с собой... Зафиксировать антимагический ошейник, чтобы я не мог его снять. И, желательно, деревянное здание, которое не жалко сжечь. - Начавший заикаться Сергей нервно сжал вспотевшие ладони в кулаки, где-то в глубине души надеясь, что ему сейчас скажут "нет, бензину нет, наколдовать не можем" и он с чистой совестью отправится обратно. А ведь сразу после лекции Бри всё казалось так просто и понятно... Сильные эмоции, предельная концентрация? Чёрт возьми, ни разу в жизни у него не было таких эмоций, как тогда, на пожаре. Когда его придавило обвалившейся балкой и он почти минуту, задыхаясь из-за сорванного шланга и дыма, орал от боли, корчась под весом обуглившегося бревна, пока в конце-концов сам же и не скинул его с себя, перенапрягшись, надорвав мышцы и сорвав голос, но выбравшись из той западни. И сейчас вся его суть истошно орала о том, чтобы он не смел это повторять. А сам он едва удерживался от того, чтобы не оскалиться словно безумец. Он-то знает, что даже если обгорит с ног до головы - здесь его вылечат. Знает головой, но, что называется, не сердцем. И собрался воспользоваться этим страхом и болью, чтобы преодолеть себя. Буквально пережечь все эти фобии, немощь, боязнь собственно магии. При слове "бензин" личико Ини, внимательно слушавшей, что нужно Крагову, выразило испуганное недоумение, однако это выражение сразу же исчезло с лица девушки при словах "хорошо горящая жидкость". А когда Сергей закончил перечислять, что ему потребуется, на полигоне, метрах в двадцати от скамей появился добротный двухэтажный сруб из еловых брёвен, крытый тёсом, размером с обычный ангар. Стены его были пронизаны рядами небольших окон, так что становилось ясно, что здание Ини "списала" с какой-нибудь конюшни или коровника с сеновалом на втором этаже. Сергею попадались такие, пока они с Мару шагали по военному городку к полигону. - Как "магически укреплённой"? - осторожно уточнила Ини про горючее. - От чего укреплённой?
Прикипев взглядом к появившемуся дому, Сергей непонимающе моргнул, когда девушка к нему обратилась. Вынырнув из своих сумбурных размышлений, он попытался было вспомнить, что говорила преподавательница. - Укреплёной от дальнейших магических изменений, - попытался как мог объяснить он то, что и сам с трудом понимал. - А, под магзащитой, - сообразила магичка. Рядом с входом в здание, который располагался в центре длинной стены, появилась пятилитровая бутыль, закупоренная пробкой и полная чёрной маслянистой жидкости. - Я не боевик, - смущённо предупредила Ини, - я виталист, поэтому защита совсем простенькая... - И она робко повела ладонью в сторону сруба, как бы показывая, что всё готово.
Мару взирал на все эти приготовления с философским спокойствием.
- Спасибо, - просипел Крагов. Кивнул и, скинув рюкзак и свою куртку, механически пошагал вперёд. Нутро скрутило до боли, до судороги. Уверенности в том, что это вообще правильная идея, не оставалось уже ни на грамм, но он всё же обернулся и добавил, с трудом ворочая пересохшим языком: - Пока я буду в сознании - не вмешивайтесь. Что бы ни произошло.
Ини кивнула в ответ на просьбу не вмешиваться. Она хотела было объяснить Крагову, что вмешиваться ей или не вмешиваться - вообще-то решает не она и не Сергей, и что она в любом случае будет действовать по приказу... Но, мгновение поразмыслив, решила, что не нужно всё это объяснять. В конце концов, те, кто решает, вмешиваться или не вмешиваться, тоже ведь слышали это условие иномирца.
Чувствуя себя последним идиотом и желая только, чтобы всё это поскорее закончилось, не важно уже даже как, Сергей дошёл до строения, подобрал бутылку и вошёл внутрь. Деревянные пальцы едва сгибались, сердце билось так, словно собиралось выскочить из груди, но укрытый стенами он смог наконец-то оскалиться в полной безумия улыбке, что пытался хоть как-то скрывать на людях. Он. Это. Сделает. Со злостью ударив кулаком в стену, чтобы прийти в себя, Сергей наконец-то уловил мелодию подходящей песни, под которую он когда-то тренировался. - Кто сказал, что страсть опасна, доброта смешна. Что в наш век отвага не нужна? - захрипел он, сорвав бутылку и начав расплёскивать горючее по помещению. Долгое ожидание и подготовка, что едва не свели всю его решимость в ноль, почти месяц тщательно подавляемой депрессии, вся неуверенность и борьба с собой наконец-то сменились активными действиями и всё стало ясно и просто. - Кто сказал, один не воин, не величина... Кто сказал, в другие времена? Мир жесток и неспокоен, за волной волна... Не робей и не собьёт она! - запел он уже решительнее, мощными ударами ноги выламывая из перегородки брёвна. - Кто сказал, живи покорно, не ищи руна... Не летай и не ныряй до дна? Сталь легка, судьба проворна; грош тому цена... Кто устал и дремлет у окна! Встань, страх преодолей... Встань, в полный рост! Встань, на земле своей... И достань рукой до звёзд! - Накручивая себя до предела, Сергей едва не хохотал в каком-то безумном трансе, ремнём приматывая к ногам бревно. Песня гремела в сознании, вытесняя страх, нерешительность и слабость. Вообще все мысли и любые эмоции кроме азарта и жажды действий. - Кто сказал, борьба напрасна, зло сильней добра? Кто сказал, спасайся, вот нора? - кричал он, поливая себя едко пахнущей жидкостью и злобно скалясь. - Путь тяжёл, но цель прекрасна, как огонь костра. Человек, настал твой час, пора! - возопил он, с последней нотой чиркнув зажигалкой поджигая себя и залитую горючкой комнату. В один миг перенесясь в огненный кошмар, он ещё секунду скалился, глядя на покрытую пламенем руку и пытаясь хотя бы увидеть потоки магии, чтобы взять жар под контроль, но тут пришла боль. Рефлекторно дёрнувшись, он неловко повалился на пол из-за привязанного к ногам бревна и, извиваясь от жара, заорал, ставя самому себе цель, пока окончательно не поддался страху и боли: - ТВОЙ ЕДИНСТВЕННЫЙ ШАНС СПАСТИСЬ - ПРОРВАТЬ БАРЬЕРЫ И ПОДЧИНИТЬ СЕБЕ ПЛАМЯ! ДАВАЙ, ПОКОРИ ЕГО ИЛИ СДОХНЕШЬ! - выпучив глаза и продолжая вглядываться в бушующее пламя, пытаясь подавить его своей волей.
Никто не мешал приготовлениям Крагова. Ардан по-прежнему молчал. И даже когда нефть вокруг и на теле полыхнула ярким бело-красным пламенем с мелькающими голубыми и лиловыми язычками - в сознании не раздался ставший уже немного привычным за последние дни голос разведчика. На все рецепторы до единого накатила - словно ударная волна - лютая боль. Вся постройка в этот же момент вспыхнула, будто в ней разорвалась зажигательная бомба. Сергей оказался не просто в горящей комнате - он очутился в горящем снизу доверху здании, загромождённом внутри дощатыми перегородками, с полыхающим на втором этаже сеновалом, с раскаляющимися докрасна решётками над дверцами денников. Огонь, гудя, словно его кто-то раздувал, впивался в балки перекрытий, в дверные косяки и наполнял тяжёлым, жирным дымом помещение, в котором была разлита нефть. Крагову показалось, что ноги свободны, - пламя уже пережгло ремни, но, дёрнувшись, он понял, что ремни на месте, что прошло не больше пяти-шести секунд с начала эксперимента... Но никакого контроля над ревущей стихией Сергей не ощущал. Хотя уже было сложно понять, что он отчётливо ощущал, а чего не ощущал; он чувствовал, скорее, себя частью пламени, нежели наоборот. Он увидел, как охваченная огнём кожа на руке стянулась в уродливую струпную корку, даже не успев покрыться волдырями, и осознал, что уже давно должен был бы потерять сознание. Однако сознание никуда не девалось, оставалось на месте, как и жуткая боль, и полыхающий ад вокруг. Отвратительный дух горящей плоти, казалось, наполнил все лёгкие Сергея, и иномирец отчётливо вдруг понял, что он скорее сойдёт с ума от боли и осознания происходящего с его телом, нежели отключится в спасительном обмороке.
Корчась в агонии, Сергей видел, чуствовал как от безумного жара его кожа стягивается, лопается, сочится тут же запекающейся кровью. Чёрные обугленные, скрюченные пальцы царапали пол, сдирая плоть, и это было последним, что он успел увидеть до того, как лизнувшее глаза пламя замутило хрусталики, оставив ему только невыносимую, нечеловеческую боль и смутные алые всполохи. Тело изгибалось в неконтролируемых судорогах, но где-то внутри всё ещё упрямо билось охваченное безумием сознание. Не было никаких воспоминаний о бездарно промотанной жизни, исповеди, лица дочери, сожалений о чудовищном плане, что обернулся самоубийством, - не было ничего, кроме звериного, маниакального желания жить. Выжить несмотря ни на что! Продать душу любому дьяволу или самому стать единым с огнём демоном! Не видя потоков, чувствуя только боль и агонию своего тела, он всей своей сутью возжелал измениться, стать тем, кому адский жар лишь придаёт сил. Демоном, монстром, что способен впиться клыками в само пламя и пожрать его, поглотить, уничтожить обидчика. Выйти победителем из этой безумной схватки и выжить. Выжить! Что произошло в следующую секунду - трудно было бы понять даже в спокойном состоянии, а при дикой боли, рвущей и тело, и сознание на куски, - невозможно. У Крагова осталось только одно ощущение (не чувство даже и уж тем более не мысль) - ощущение, что всё изменилось. Словно кто-то переключил какой-то тумблер, дёрнул рычаг, сорвал стоп-кран... словом, что-то сделал - и всё моментально изменилось. Вслед за этим ощущением пришло понимание того, что изменилось не то чтобы совсем всё... А дальше начали вычленяться и отдельные составляющие этого изменения. Они приходили на ум как-то все сразу, сталкиваясь, путаясь в мозгу и мешая друг другу. Сергей не ощущал больше жара. Боль сожжённой плоти, воспринимаемая голыми, опалёнными нервами, - осталась. Но жара вокруг не было. Хотя огонь - тоже оставался. И бушевал вокруг по-прежнему. Сергей его видел. Видел собственными глазами. Видел, как в паре метров от него рухнула горящая балка диаметром в полметра. Понял, что он уже не лежит на полу. Он сидел, точнее привалился к чему-то. К пылающей стене. И вспомнил, как только что что-то дёрнуло его за шею с такой силой, что едва не оторвало голову, рвануло с тлеющего пола и пренебрежительно, как паршивого котёнка, швырнуло к стене. От этого-то он и пришёл в себя. Не в себя, точнее, а вот в это своё странное состояние "всепонимания". Кто-то ещё был здесь. Кто-то стоял рядом, но никого не видно. А может, и не стоял. Крагов лишь ощущал присутствие какой-то силы. Неумолимой, всесжигающей, естественной, как смерть или жизнь, неотвратимой и неостановимой, как извержение вулкана. Сергей однозначно был жив - в противном случае ему, наверное, не было бы так больно. Но и выжить с такими повреждениями - невозможно!
Не понимая, что произошло и как он здесь оказался, не чувствуя жара сгоревшей кожей, а только лишь всепоглощающую, дурманящую боль во всем теле и рваное, суматошное биение своего сердца, Сергей безумно оскалил потрескавшиеся от жара зубы, раздирая запекшиеся губы и рыча-сипя обожженной глоткой. Практически ничего не соображая, не помня, кто он и откуда, забыв, что он человек, не замечая того, что он, по сути, уже мёртв, Зверь, что ещё минуту назад был Сергеем, а теперь являл собой лишь смятый, обугленный комок из жажды жизни, невыносимой боли и слепой кровавой ярости, бессознательно подался вперёд, чуя, что рядом кто-то есть. Кто-то, кому можно впиться в глотку, сожрать, чтобы стать сильнее самому.
- Очередной хитрожопый безмозглый сучонок, - бухнуло вдруг в голове так, словно по затылку вломили медным тараном, и боль от этого на секунду перекрыла даже боль от гигантского ожога. - Так и будешь теперь кидаться на любую тень, которая больше твоей собственной? Впрочем, ты всю жизнь только этим и занимался, - тяжёлый инфразвук неизвестного голоса придавливал Крагова к полу, словно многократно возросшая гравитация. - Чего ещё ждать, если у тебя задница хитрая, а башка - безмозглая.
Кажется, после удара Сергей всё же отключился. Секунду, вечность, его просто не было нигде и никогда. А сразу после этого его впечатал в пол тяжёлый рокот, что неизвестно как складывался в чужую речь. Возможно даже связную, впрочем лишённый звериной ярости, Крагов, что уже почти не воспринимал боль, что превысила все разумные и не очень пределы и словно бы выжгла его изнутри. - Кто ты, - попытался спросить он, но вместо этого только засипел, даже не заметив разницы из-за шока. Хотел спросить что-то ещё на тему откуда, мол, тебе знать, но зашёлся в жутком кашле, выхаркивая клочья обгоревшей слизистой.
Вместо ответа в Сергея прилетел не то комок, не то клубок... метким и злым пинком врезался в живот и, упав на обгорелые доски пола, оказался разорванным и скомканным антимагическим ошейником. - Вот теперь ни шавки из разведки, ни копытные недоноски, ни одна некромантская вошь тебя не восстановит, - с издевательским удовлетворением заметил "собеседник". - Продолжай свои крайне полезные изыскания. И тут же всё "включилось" обратно - вернулся нестерпимый жар со всех сторон, исчезла видимость в опалённых глазах и слышимость за лопнувшими барабанными перепонками. На всё тело нахлынули такие ощущения, что показалось, будто секунду назад вовсе и не было больно. Не вернулись только спутавшие ноги ремни. Крагова на несколько секунд выхватили из устроенного им же самим кипятка, подержали над котлом и вновь швырнули барахтаться.
Очередной удар, ровно как и дьявольский жар воспринимался уже сквозь глухую, окутывающую его тьму безумия. Мрачную, жестокую, в которой уже не было даже той звериной кровавой ярости и жажды выжить. Не было тела, не было боли, только глухая необузданная злоба и истекающее мерзким ядом безумие, что направило все оставшиеся силы на последнее, посмертное проклятие своему "убийце". Не важно, что он сам себя поджёг, - он этого уже не помнил. Да и некому стало помнить. Лишь сотни шипящих, рычащих, орущих и едва слышимых голосов во тьме, что вразнобой сыпали проклятиями, стремясь уволочь с собой в могилу хоть кого-нибудь ещё и ради этого жертвующие последними крупицами воли, пока он тонул во мраке всё глубже. Стремящиеся превратить даже собственную плоть и кровь в яд, что отравит и это пламя, и всю округу и - пусть даже через годы - но уничтожит и неведомого собеседника. С последним выдохом, с последним ударом сердца многоголосая безумная тьма проклинала всех, кто был рядом. ________________________________
То, что он отключился, Сергей понял только по тому, что он опять включился. Ему показалось, что вокруг - тишина, и это была первая связная мысль. А вторая мысль была о том...
|
86 |
|
|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-004 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя алатом Артёмом Бараном 10059 годВедиш, продолжая разглагольствовать, спустился вниз, примерно с полутора метров спрыгнул в снег и хорошенько потянулся. Плотный наст, сверкающий под ярким солнцем, только гулко ухнул под сапогами солейца; на девственно чистой, голубовато-искристой поверхности не появилось ни единой трещинки. - Всё-тки палуба не прёт - хоть летает, хоть плывёт, - задумчиво и довольно протянул Ведиш, с наслаждением бродя по твёрдой поверхности вокруг "ОЛЬГИ" и высматривая на северо-востоке чёрные груды того, что потом, через десять тысяч лет будет Красным Городом. Бесформенные, уродливые завалы, хоть и наполовину засыпанные снегом, были хорошо видны вдалеке и выглядели отсюда совершенно пустынными. - Не, друг друга мы выпилить не должны бы, - помотал головой Ведищ, - Тут ведь, если я верно сварил, что толкала твоя сова, показывают реальные картинки, только из разных времён. Я-то всю жизнь думал, что это глюкпоток. Спервоначалу уворачивался, канеш, но потом скумекал, что они меня ни хрена не чуют, и перестал париться. Так что мы-то сами никуда не денемся и ни в каких уродов не превратимся. А вот чурбатые лупоньки попереть могут. Ну и всякое это непотребство тоже охлобучить могёт, просто не нарочно и гоняться за тобой не будет. Чурбаков так-то видно, они ж прут как слепой гирид. Ведиш немного подумал и решил на всякий случай заметить, несмотря на свои недавние слова о том, что "одному по Красному шататься несподручно": - Я могу за льёром и сам смотаться, ежели чего.
Артём последовал за Ведишем, твёрдо решив составить тому компанию. Так-то алат хоть и опасался всякого и вообще ещё всё же толком не вкурил, что тут да как, но для себя он понял, что пока не почувствует шкурой - так и не начнёт соображать, да и бросать Ведиша было как-то некрасиво и вообще было любопытно глянуть вживую, что да как, поэтому, зашагав рядом и прочистив себе мозги от алкашки, Артём продолжил разговор: - Так, про глюки я вроде понял, это как бы картинки. Правда, я так понимаю, тут с избытком всякой веселухи происходило, раз таких весёлые картинки кажут? Это получается, если тебя начинает как бы это "пилить" или ещё как корёжить - надо не тупить и отойтить, ага? Но это всё как бы очень неспешно, а всё вокруг по отношению к тебе получается наоборот весьма шустрое, если я правильно варю, и если так, то и шансов отгрести от агрессивных воспоминаний становится больше. Кстати, а эти воспоминания - они физическому охреначиванию поддаются, отбиться можно или как в кино: сиди смотри и не жужжи?
- Происходило... - отозвался Ведиш сквозь зубы. Кусючий мороз не позволял слишком уж расходиться в разглагольствовании, а экономить магию Ведиш уже давно привык. - ...Или будет происходить - хрен знает. Тут иногда вроде как всем не до тебя, стоишь чучелом в натуральную величину и не отсвечиваешь. Но ежели по тебе начнёт прилетать, то уже никуда не облокотилось - прицельно по тебе хреначат или так, под горячую руку. Будешь отпинываться как жаба на сковородке. А как всосёшься - там уж всякое бывает: когда всё изчезает, а когда и прилетает. Может, если прошлое - то прилетает, а если будущее - исчезает... то есть наоборот... или... А, хрен знает! - повторил он, махнув рукой, - Отбиться можно, только смотря от кого. А то бывает, что лучше поскорее сдристнуть.
Плотно слежавшийся снег похрустывал под сапогами так, что заглушал бы нормальную речь. Брови и ресницы Ведиша, края капюшона его куртки за несколько минут покрылись инием. Но солейцу было, видимо, привычно. Уже на подходе к обугленным, полурасплавленным, полузасыпанным снегом развалинам, от которых отвратительно несло незнакомым палёным запахом чего-то химического, вроде какой-нибудь карбидно-синильной пластмассы, Артём и Ведиш уловили, что за ними кто-то идёт. Оглянувшись, они увидели в ослепительной белизне плотного снега, на котором даже следов не оставалось, две бодро бредущие от "ОЛЬГИ" заиндевелые фигуры - одну в имперских доспехах, другую в местных кожаных шмотках. - Начинается... - буркнул Ведиш, щурясь, смачно сплёвывая и вытаскивая из кармана очередную самокрутку.
Алат привычно тащил двуручник на правом плече, периодически перекладывая его под руку или вертикально, и хоть и был готов к разным неожиданностям, а может именно поэтому, вздрогнул, резко обернувшись: - Ага, это то самое. И чего: получается, если мы остановимся - они нас задавят, что ли, или как? Прям интересно: если тут сейчас что-то положить - они споткнутся? По всему не должны бы, но что тогда будет, исчезнут? Но вообще, я смотрю, тут сотню лет просидеть можно и не заметить, скучать не будешь. Артём проверил снаряжение и потёр ладонями рукоять меча, усиливая и без того усиленную бдительность, но стараясь не отставать от местного.
Рассматривая из-под руки до мурашек знакомую парочку, Ведиш задумчиво предположил в ответ алату: - Они, как нетрудно догадаться, шкандыбают из прошлого. А мы - конец этого самого прошлого. Значит, допрут до нас - и затупят тут, так же, как мы... - глубокой уверенности, впрочем, в его голосе не чувствовалось. - Споткнутся - вряд ли. Они ж в прошлом, там ничё не валялось под ногами, так что пропрут как по маслу. - Так, погоди, что-то я совсем не догоняю: если они не споткнуться, то получается, что нас для них нет, что вроде понятно, но при этом они для нас ведь есть, и тут я уже не ловлю. Как вообще физическое взаимодействие происходит? Как вот ты говоришь "отбиваться"? Они нас тюкнуть могут, а мы их нет? или как? - Алат достал нож, намереваясь откромсать небольшой кусок наста и швырнуть в собственную копию, когда та будет более или менее недалеко.
- Они нас тюкнуть могут... - подтвердил Ведиш. - И мы их можем... Мы вообще всё можем... Только нам-то прилетит от них, ежели чего, а им-то - ваще не впёрлось, откуда прилетает. Ну, эт я так раскумекиваю. Так-то я не шибко выпытывал у местных глюков, что им там с моего борта чудится.
Артёму хоть и очень хотелось немного повозиться со своей копией, но так-то он помнил что Ведиш был встревожен и спешил, поэтому и сам был морально готов никаких экспериментов не проводить, а чесать куда положено, не задерживаясь. - Да, интересно тут у вас, не соскучишься... Чем-то как-то по ощущениям напоминает муравья, ползающего по слону с мыслью о том, как он этого слона будет есть. Я вот ещё спросить хотел, а тебе самому от чурбаков их оружием, получается, ни разу не прилетало? Или ты какой-нить способ нашёл, чтобы с катушек не съехать от таких происшествий? ...Понимаешь, какой нюанс: если мы отсюда может их тюкнуть, и они дальше уже как бы потопают тюкнутые, то это уже будет не прошлое в чистом виде, а некое альтернативное прошлое, в котором кто-то лишний раз тюкнутый. Таким образом, мы тут видим интерактивную картинку. Я, правда, пока не скумекал, насколько это важно, но так-то круто, конечно... И я ещё раз позволю себе поинтересоваться у обалдевший публики, таки точно ли мы тут наблюдаем картинки незамутнённого прошлого, а не нахватанное из проходящих мимо мозгов и собранное в случайном порядке, ну пусть и скомбинированное с картинками из прошлого? И если это таки дела давно минувших дней, то, как говорится, чему это может нас научить, дорогие детишечки? Алат снял шлем и попытался зачерпнуть ладонями снега, желая размазать его себе по лицу, ну или как вариант - попробовать приложить к башке кусок ранее выковырянного наста. - Нам же тут кажут только какой-то децил... - размышлял вслух Ведиш, всё-таки закуривая наконец и потирая ладонью затылок. - ...Не, раньше я такого точно не видал. Всяко бывало - и лягушки-переростки, и вечерухи висельников-зоофилов, и всякие там горожане в собственном соку... Но собственную рожу я тут сто пудов не наблюдал. А магить тут шибко сверх положенного я не пробовал, сам понимаешь - мало ли чего тут под всей этой свалкой понакопано: щас вжаришь магией по всей сковородке - а потом не отвяжешься. Солеец задумчиво посмотрел на неуклонно приближающуюся парочку. - Мне от чурбаков не прилетало, как-то Хашир миловал, - он сделал короткое движение, словно собирал всей пятернёй с лица какую-то паутину и стряхивал её куда-то прочь, себе за спину. - Ежели б прилетало - ты б со мной совсем не так толковал, - солеец тоскливо усмехнулся и мотнул головой в сторону подходящих Артёма и Ведиша: - ну что, тюкнем?
- Дун, а насколько вообще определённо, что это именно прошлое или будущее, а не некий вариант иллюзий? Так-то я, было время, пытался заглядывать в будущее, и как-то получается, что он не то чтобы вот прям определено, а там как бы развилки ближайших вариантов событий. И по тому, что я видел, такой вот вариант, чтобы настолько далеко вперёд можно было чётко показать происходящее, - невозможен. Будущее, из которого мы сюда свалились, оно чётко определено; как я вижу, именно ввиду того, что нас тут таких напихали полно и кто-то да справится и направит развитие куда следует, и будем мы сюда лезть, пока не осилим. А вот эти весёлые картинки - это может быть одним из неудачных вариантов... Так-то я думаю, Венгарда нам не видать, если мы всё правильно будем делать; он, скорее, явится нас выпилить, если накосячим, чтобы дать дорогу новой итерации. ...С магией я понял, причём давно и практически на собственной шкуре: работа по площадям - не вариант. Я, скорее, имел в виду что-то смагить в воздухе, чтобы уже физика накрыла местность и, может, чего подсветила, но, видимо, это левый вариант. А так-то давай тюкнем, но так, не сильно, снежком в доспех, чисто для проверки реакции и насколько это может повлиять на меня. Скорее всего, конечно, никак, но глянем.
- Это может быть не "далеко вперёд", а близко, - резонно заметила сова. - Может быть прошлое с вашими копиями, - согласилась она с предположением Артёма. - Будущее в пятидесятом может быть многовариантным; но мы всегда будем помнить единственный вариант. Который актуален из данной точки нашего нахождения во времени. Если будущее изменится - мы этого не заметим: мы не будем помнить предыдущий вариант.
Ведиш помотал головой, чувствуя, что он начинает запутываться во всех этих "вариантах", "точках", "копиях" и "итерациях".
Тем временем Артём запулил шмат наста в самого себя. Парочка, словив снежок в доспех, остановилась, озадаченно озираясь, а в следующий момент - исчезла. Зато не исчез снежок. Точнее, Артём и Ведиш оба "припомнили", что когда они шли сюда - из ниоткуда в них прилетело что-то, врезалось Артёму в доспех и оказалось рассыпавшимся от столкновения с алатом разведки куском наста. - Не, ну ё-моё, так ведь и мозги можно поломать. Это что за хрень такая... - Артём крепко задумался, пытаясь как-то сообразить течение причинно-следственных связей сквозь время в разные стороны. - Да как так-то, "не знал, но вспомнил"... И типа как оно до этого было - нигде не отразилось, что за ботва? Ну то есть я вот - да, вижу, что Дун права про "помнить единственный вариант", но меня такой расклад как-то сильно угнетает. Он какой-то гнилой, пассивный. Получается, если меня сейчас воспоминания о десьтыщпиисятом устраивают, то можно и не делать ничего, и, может, даже это будет лучшим вариантом, типа хоть не накосячишь. ...Слушай, а как мы вообще умудрились уйти с "ОЛЬГИ", не взяв с собой коньяка? Аномалия хренова, идём скорее дойдём, раз ты тут дёргаешься. Рефлексировать будем по дороге, ну, после, - алат что-то как-то был раздражён таким раскладом с памятью. - Хорошо ещё, что не мечом ухайдокал, во был бы цирк. А так надо было Венгарду в щи пробить; когда ещё теперь такой шанс подвернётся, чтобы вот так привет из прошлобудущеальтернативного отвесить. Дун, а есть хоть какой-то вариант записать текущую память и текущую историю, чтобы потом можно было сравнить с тем что будет в памяти на момент сравнения? Я вообще пока как-то не понимаю, то есть понимаю, но мне это не нравится, получается в этой хрени гигантской можно историю в картинках править, типа фигак - и вроде так и было, масштабно, внушает, но почему-то хочется сломать.
- "Помнить" - самое подходящее слово, но не точное, - постаралась объяснить Дун. - Суть не в том, что "помнишь" какой-то вариант. А в том, что других вариантов нет. И тебя не может "устраивать" или "не устраивать" десьтыщпиисятый - ты не можешь сравнивать. "Как оно было до этого" - такого нет. "До этого" - есть только в нашем сознании, когда мы об этом отстранённо размышляем. На самом деле любое событие влияет сразу на весь временной континуум - то есть и на "до этого" и на "после этого". И на всех, кто в нём находится. Поэтому нельзя "ничего не делать", если сейчас воспоминания устраивают: ведь мы не знаем, почему они устривают - потому что мы ничего не делали или наоборот, потому что что-то делали. Но проверить это - у нас не будет никакой возможности. Потому что если мы ничего делать не будем, и будущее изменится на то, которое нас не устраивает, мы не будем знать, что оно изменилось, потому что нам не с чем будем его сравнивать. - Хватит, - отрезал Ведиш, на ходу протягивая алату свою флягу. - Шанс пробить в щи Венгарду, канеш, ни с чем не сравнимый, только где гарантия, что от старины-Оленя не прилетит ответка, да и весёлая картинка может подвиснуть на подольше - и тогда придётся по-скорому совать бошку в задницу, пока Веня не взял это дело под свой контроль. В общем - да, не дрыгаемся и прём на прежние позиции, - согласился солеец с предложением Артёма. - Для меня что глюкпоток, что прошлобудущие куски - один хрен: не обращать внимания, пока не трогают, и рулить по своему разумению. Никаких гарантий, что восприятие всей этой хрени как кусков прошлобудущего - это не какая-то супермегахитрая маскировочная иллюзия.
Артём на ходу принял у спутника флягу и, сделав несколько больших глотков, шумно выдохнул: - Ну не скажи. Картинки кажут интересные. Раз уж это всё тут когда-то было или когда-то будет - надо присмотреться. Участвовать я бы, может, и поостерёгся, насчёт дяди Вени ты однозначно прав, но как раз головы в задницу засовывать не будем, а будем наблюдать.
|
87 |
|
|
|
- 1 -С каждым метром город наполнялся, а вернее раскрывал перед новым человеком себя с лучших сторон. Словно к детской мечте добавлял детали целый отряд специалистов всех мастей. Город как результат работы компетентных работников на всех уровнях. Даже не просто компетентных, но и заинтересованных в общей цели! Ведь эти аквариумы выполняли пять функций! И это только поверхностный взгляд обывателя, а сколько в них ещё? Ощущение сказки не ослабло даже в обычной пекарне. Множество ароматов переплетались, а витрина лишь подчёркивала изделия. Подобная витрина просто не могла быть в его городе ведь вырезанные названия в стекле означало, что у них никогда не меняется ассортимент, что просто не возможно в условиях капитализма. Антон стоял в очереди со всеми и пытался сокрыть свои мысли: либо все в этой пекарне сделали онлайн-заказ, что невозможно, а значит перед ним разыгрывают коммунизм. Когда очередь достигла Антона, он нерешительно достал кошелёк. - Здравствуйте, я прощу прощения, я впервые у вас, - не став уточнять что он имеет в виду: заведение, город или "аттракцион". - Примете такие деньги?
Черноглазая хозяйка, чью голову украшало что-то вроде тюрбана, полностью скрывающего волосы, но зато делающего выразительнее шею, овал лица и те самые чёрные, как угли, глаза, мимолётом взглянула на деньги и тут же подняла взгляд на самого Антона. В её лице изумление и недоверие, ожидание какого-то розыгрыша смешивались с тревогой и нешуточным опасением. - Ты тут повозись пока без меня, - быстро приобняла она мальчика за плечи, а потом приглашающе махнула рукой Антону, а другой - приоткрыла калитку за прилавок. - А Вы идёмте-ка со мной. Может, лицо у Антона и не обладало такой богатой мимикой, как у торговки. Но Антон испытывал куда более выраженный страх и тревогу, а сердце ускорило свой ритм, подчиняясь древней реакции на опасность: бей или беги, но в обоих случая мышцам нужно кровоснабжение. - Вы, наверное, меня не правильно поняли, они не фальшивые! Я просто не уверен, что они ещё действуют! Я их нашёл! - Антон не любил врать, но по жизни умел быстро и на ходу сочинять отмазки. Привычным движением закинув бумажник во внутренний карман, застегнувшись, Антон стал отступать к выходу. Он не понимал, что столь напугало женщину; да, он выглядел, возможно, несколько подозрительно, но не до такой же степени! "У них тут фальшивомонетчество карается смертной казнью расплавленным металлом в горло?!" - в страхе пронесло в голове Антона. - Да кто Вам говорит, что они фальшивые? - рассердилась Милис, так что её рассерженность несколько перекрыла её же встревоженность. - Куда Вас понесло? Хотите нарваться на кого-нибудь из Щук и посушиться на солнышке у городской стены пару дней? Ступайте быстро сюда, говорю. Вы же есть, небось, хотите? Хотите или нет? - 2 -Приблизившиеся всадники, судя по голосам, оказались мужчиной и женщиной или мужчиной и ребёнком. Мужчина говорил, размеренно и неоторопливо; а его спутник или спутница - внимательно слушал, повернувшись к собеседнику, спиной и затылком к фонарю, за которым спряталась Лена. - ...не слыхал. Но я и не такая уж... Они проехали мимо. Лена видела, что у них - красивые, сытые лошади, одна из которых - ближайшая к Лене - была покрыта большой тёплой попоной, тёмной, с тускло поблёскивающим сложным гербом в переднем углу.
«Так... По крайней мере, я понимаю их язык. Каким-то образом. Интересно, в обратную сторону это тоже работает? Страшно проверять... Кто такой Хаш-Эрбин? Почему мой телефон пишет это? Бред какой-то. И с бабочками... Странно. Как они устроены? Они висят в воздухе. Но если здесь такие технологии, почему они ездят на лошадях? Просто как дань традиции? Я... Не знаю, что делать. Может быть, сдаться им? А если меня убьют? Или того хуже...» Перед глазами предстал воображаемый, многочисленный арсенал пыточных средневековых агрегатов, о которых Лена читала. Ком в горле стал давить ещё сильнее. Перспектива оказаться со стальной грушей в одном из своих... отверстий, очень пугала. «Но что мне остаётся? У меня здесь нет дома. Нет документов, мои пятьсот рублей здесь наврядли даже за деньги примут. Я никого не знаю. Даже моя одежда выдаст меня с головой первому встречному. Может, если я сдамся сама, меня пощадят?» Собрав в кулак всю свою силу воли и глубоко вдохнув, Лена досчитала до трёх и выглянула из-за столба. - Эм... Эм... И-из-з-звинит-те? - срывающимся голосом, не слишком громко, попыталась она окликнуть всадников, на всякий случай подняв руки вверх и показывая, что никакого оружия у неё нет. Мужчина оглянулся и немедленно развернул лошадь, а затем спрыгнул на мостовую. Следом за ним, с секундной задержкой развернулся и его спутник, но спешиваться не стал. Это действительно была девушка - на вид, ровесница Лены или, может быть, на год-два старше, трудно было понять - на ней был плащ с наброшенным на голову капюшоном, из-под которого выбилось несколько светло-льняных прядей, намокших под дождём. Мужчина шагнул к Лене, внимательно глядя на неё во все глаза. Он был высоким, широкоплечим и жилистым, довольно грубоватого склада, но в тонких чертах его лица, в ярком сочетании светло-пшеничных волос и почти чёрных глаз угадывалось смешение двух пород или сословий, а в быстрых и точных движениях - привычка жить в постоянной готовности к действию. Казалось, что он моментально охватил взглядом всю фигурку Лены, и в его лице девушка прочла выражение, которому трудно было сходу дать точное название: какая-то смесь живой заинтересованности, недоверия, сочувствия и крайней тревоги.
Под взглядом мужчины Лена сжалась еще сильнее, уже тысячу раз пожалев, что вышла из укрытия. Она потупила взгляд, стараясь не смотреть на него. - П-простите... Я немного, эм... Потерялась. Я совсем не знаю, где я и куда идти. Я не помню, как здесь оказалась, и... Вы не можете мне как-нибудь помочь? Может... Я... Я правда не знаю, но... - мямлила девушка, пытаясь не расплакаться.
- Я понял, - отозвался мужчина. Он обдумывал сложившуюся ситуацию. Неожиданно встреченной девочке явно требуется срочная и разносторонняя помощь. Её нужно как минимум отвезти домой; затем хотя бы примерно объяснить, где она оказалась и чего стоит опасаться. Вероятно, накормить. Возможно, согреть. Высушить одежду... - Как тебя зовут? Меня - Альб. - Он чуть улыбнулся. - А это - Далиана Ворон, - сдержанным жестом указал Альб на свою спутницу. Его голос звучал бы добродушно, если бы не нескрываемая тревога. Бросить тут Далиану и заняться целиком встреченной потерявшейся девочкой он тоже никак не мог. - Ты в Сером Лотосе... Неподалёку от него, точнее. - Альб несколько секунд помолчал, глядя на окружённые садами домики и размышляя, а затем снова взглянул Лене прямо в лицо. - Но тебе ведь это ни о чём не говорит... Давай так: сейчас поедем с нами - я отвезу Далиану к её родне. Я не могу её отправить туда одну. А потом - отвезу тебя к себе домой. Моя жена нас накормит - и поговорим. - 3 -Похоже, его знаний не достаточно для осмысления данной технологии... Впрочем, это явно не первостепенная задача на этот момент - сейчас бы понять, где он оказался??? Тревога по этому поводу постепенно накатывала на Павла, с каждой секундой пребывания в новом мире. В этом он уже давно убедился... Понять бы, что за обитатели населяют его. Вон как раз одинокие прохожие... Но что им задать??? - Что им задать?.. Что им задать?.. Что им задать?!! Чёрт!.. - причитал Пашка, направляясь к случайному прохожему, придумывая фразы для разговора. Как жить социофобу в этом жестоком мире?.. - Извините, не подскажете, куда я зашёл? Я новенький в городе, заблудился похоже... Избранный Павлом горожанин прервал созерцание омываемого дождём океана и повернулся к "новенькому". Это оказался не горожанин, а горожанка - смуглокожая, черноволосая, с бездонными и жаркими глазами-углями, удивительно напоминавшая молодую цыганку. - Э-о, да ты совсем замёрз, парень, - проговорила она сильным, низким, отлично поставленным голосом. - Ты в Сером Лотосе. Идём-ка вина выпьем. Ты же никакой совсем. Как звать-то тебя?
- Не так чтобы и замёрз, но от тепла не отказался бы... - спокойно ответил Павел, как оказалось, цыганке. Ну, по внешним признакам, цыганке. А может, это просто такой местный народ? В любом случае нужно держать ухо востро - если тебе сходу предлагает красивая незнакомая девушка погреться и выпить, то жди подвоха в виде её друзей-амбалов с дубинками. - Павел, не местный. Встречный вопрос - а как вас звать, красавица?
- Э-элусих, - серьёзно ответила молодая женщина, гортанно протянув "Э" и мягко перекатив на языке "л", так что даже показалось в первое мгновение, будто она не представилась, а запела какую-то протяжную песню на неизвестном языке. - А деньги у тебя есть? - осведомилась она всё в той же неторопливой своей манере. - Если есть, так идём в кабак, а ежели нету - откуда у тебя возьмутся деньги-то? - так идём в кабацкую кухню...
- Нету... - ответил парень, заглядываясь на девушку. Низкий голос, вкупе с утончённой внешностью, придавали Э... как там?.. Ээлусих некого неуловимого шарма, который не давал отвести взгляд. Хотелось рассмотреть каждую деталь её костюма, её внешности... Всё в ней. Эта тяга была настолько сильной, что Пашка чуть было не забыл про свою настороженность. Вот дурень, всегда же получается дичь в таких моментах. Одёрнув себя и вспомнив про несколько цыганскую внешность Элусих, он уже более настороженно рассматривал её. И окружение. - Но вообще есть деньги. Но совсем не местные. И, думаю, у вас подобный вид валюты не ходовой... Какие у вас деньги используются? Вообще, зачем нам в кабацкую кухню?
Вокруг них по-прежнему никого не наблюдалось. Только шелестел в сгущающихся сумерках дождь да продолжали гореть ровным светом молочно-белые изваяния-фонари. - Нравится? - уточнила Элусих, улыбнувшись мудрой, понимающей улыбкой. - В кабацкую кухню - вина выпить! - напомнила она. Похоже, что у неё денег тоже не было. Впрочем, это явно совершенно не мешало Элусих всерьёз рассчитывать на вино в кабаке. - 4 -- Не патруль. - Не хуже коренного жителя британского полуострова абсолютно точно и абсолютно невозмутимо прокомментировал Владислав, на этот раз, для разнообразия, вслух. Видимо, просто для того, чтобы услышать свой собственный голос и удостовериться, что это всё ещё именно его собственный голос. - Хотя по большому счёту нашли чем удивить. - Вновь принялся беседовать сам с собой Влад, остановившись посреди тротуара и тяжело опершись на трость зонта обеими руками. - Ну кентавр... Ну и что? Будто я Зену - королеву воинов не смотрел в детстве. Зато теперь можно с уверенностью сказать, что я не где-нибудь в Выборге, во время очередного фестиваля, а как минимум в Греции. Древней Греции. С нимфами, фавнами и прочим таким. Наверное. Надеюсь, Бахус у них тут от цироза ещё не скопытился? Однако так дальше продолжаться не может, а потому если гора не идёт к Магомеду... Высмотрев на улице случайного прохожего, который по виду и походке казался бы наиболее солидным, Владислав решительно направился в его сторону. - Уважаемый! Я прошу прощения, но не подскажите ли, где у вас тут можно найти жандармерию? Ну или полицейский участок, околоток, или как они у вас тут называются? В общем, мне нужен кто-нибудь, ответственный за правопорядок. Сиюминутная мысль о том, что в ином мире, следуя элементарному здравому смыслу, должны были бы разговаривать на ином языке, Владислава если и посещала, то задержалась в его голове не надолго. В конце концов если уж его сюда волшебным образом переместили, то могли бы таким же волшебным образом научить и говорить на местном. Хотя бы на каком-то из местных.
- А что произошло? - осведомился грудным голосом высокий крупный мужчина с белой бородой "лопатой", к которому обратился Влад. - Вам нужна какая-то помощь? Он явно собрался оказать требуемую помощь лично. При этом взгляд его оставался практически неподвижным, направленным над головой Влада, вдаль.
"Не нам, а вам", - чуть было не ляпнул Владислав, подражая интонациям Георгия Вицина, но вовремя прикусил язык, понимая, что будет либо вовсе не понят, либо понят, но крайне неправильно. А потому, немного помолчав, произнёс: - В некотором роде. Дело в том, что я... только что появился у вас здесь, и несколько обескуражен. Однако из того, что я понял, появление пришельцев для... вас... в смысле всех, явление, возможно и не частое, но не сверхъестественное. И мне подумалось, что у... вас... существует какая-то служба, или департамент, которые решили бы подобные вопросы с новоприбывшими. Во всяком случае первое впечатление, которое производит... это место, говорит о высоком уровне организации управления этим... городом? Последнюю свою фразу Владислав невольно закончил вопросительной интонацией, явно испытывая серьёзные затруднения с терминологией, не вполне понимая, как более точно охарактеризовать используемые им "вас" и "здесь".
- А, Вы - иномирец, - скорее, констатировал, нежели спросил, горожанин. - Давайте я Вам помогу. Он окончательно развернулся к Владиславу. - Вы голодны? Или, по крайней мере, уж точно хотите выпить? Идёмте, зачем здесь стоять под дождём... Идёмте. Меня зовут Гирайну, а Вас? - продолжал он размеренно, направляясь к одной из "втекающих" в набережную улиц. - Я встречал иномирца однажды, правда, довольно давно. Он почему-то очень опасался армейцев. Вы не опасаетесь армейцев? Вам ведь надо где-то жить... Это можно или у священников, или у военных.
Если бы подобная сцена происходила в Москве, то подобное радушие со стороны незнакомого человека вызвала бы только настороженность. Впрочем, и на улицах совершенно незнакомого города совершенно незнакомого мира это самое радушие было не менее подозрительным. Утешали только два момента. Во-первых все карманы на одежде Влада надёжно закрывались либо на тугие молнии, либо на качественные велкро, так что незаметно получить к ним доступ было невозможно. Равно как и незаметно прорезать толстую кожу, предназначенную для защиты от асфальтовой болезни при падении с мотоцикла. Да и распороть армированную арамидным волокном ткань штанов и рубашки было задачей крайне непростой. Сорвать же с плеча сумку, ремень которой, благодаря усиленным титановым карабинам мог выдержать рывок в 200 килограмм... в общем за сохранность вещей Владислав мог быть относительно спокоен. Другое дело, что незнакомец приглашал Владислава покинуть улицу и отправиться куда-то вслед за ним. Хотя оценив комплекцию собеседника, Влад посчитал, что если место, куда его ведут, покажется не слишком безопасным, он, как представитель самой мирной нации на Земле, всегда сможет показать настойчивому провожатому "пару приёмчиков" и вернуться на хорошо освещённую людную улицу. - Право, мне даже несколько неудобно. Я ведь, вероятно, отвлёк, вас когда вы шли куда-то по делам? Но... поймите меня правильно, я оказался в совершенно незнакомом мне месте, при этом не вполне понимая, что тут делаю. Мы сейчас находимся в каком-то городе, я полагаю? Что до упомянутых вами священников и военных... В моём мире некоторые религиозные организации так же занимаются благотворительностью, а вот за военными ничего подобного не замечено. Если в городе расквартированы регулярные части армии то... ваше... государство сейчас ведёт военные действия? Улицы кажутся такими мирными... Последний вопрос был для Влада весьма актуален. Не хватало только явиться в местную комендатуру, чтобы как-то зарегистрироваться в городе, а в ответ получить напутствие в духе: "Отлично, сынок! Раз уж ты появился, то можешь считать себя принятым в пятый драгунский полк его величества! Ты нужен своей новой родине!", после чего в бодром строю под выкрики отцов-командиров "Марш, марш на фарш!" провести несколько местных лет, покрываясь вшами каком-нибудь грязном окопе. - 5 -Мальчик был странным, впрочем, возможно, оба они были странными. Так и не сумев понять, к какой эпохе можно отнести их одежду, Райга переключился на новое действующее лицо... да так и застыл, изумлённо уставившись на силуэт. Теперь сомнений быть не могло. Либо ему упал на голову кирпич и он лежит в глубокой коме, либо действительно попал в сказочный мир. Действительно сказочный. Может тут и драконы с эльфами есть? Или ушасто-хвостатые лисо- и кошкодевочки? Спектр возможностей неожиданно расширился до бесконечного, однако... следовало всё же начинать что-то делать, раз уж он понимал местный язык. Двинувшись слегка наперерез кентавру, Райга постарался принять максимально открытый, доброжелательный и расслабленный вид, натянув на лицо свою самую обаятельную улыбку, хотя учитывая крепкое телосложение и стиль внешности - он все ещё был скорее похож на лихого атамана бандитов, чем на мирного жителя. Да и одежда его отличалась довольно явственно. Но, может быть... может быть. - Приветствую... мисс? - постарался начать он максимально нейтрально. - Простите за назойливость, но я не местный, вы никуда не спешите? Мне очень нужна помощь.
Кентаврка, приостановившись и даже слегка присев от неожиданности на задние ноги, смерила Райгу мгновенным, очень внимательным и цепким взглядом из-под капюшона и отозвалась очень чистым и прекрасно поставленным голосом: - Excusez-moi, je ne parle pas bien l'Impérial. Парнишки у парапета тем временем продолжали свои странности. Тот, что сидел, - быстро спрыгнул на мраморную мостовую, а второй - живо развернулся к кентаврке и незнакомцу, и оба они принялись беззастенчиво наблюдать первый контакт Райги с местными.
Отступив на шаг назад от такой же неожиданности, тот изумлённо тряхнул головой, но понял, что всё ещё ничего не понимает. Язык отдалённо напоминал французский, но был несколько иным, и мужчина совершенно не был уверен, что крупицы смысла были интерпретированы им правильно. Быстро переведя взгляд на мальчиков, потом обратно на кентаврицу, Райга задал, пожалуй, самый тупой или самый гениальный вопрос, который мог придти к нему в голову: - Вы - двое. Вы что, боги? Вы же понимаете мой язык?
- Понимаем... - кивнул любитель белых рубашек. - А она - говорит, что не понимает. Адепт сливово-синего тем временем не сводил глаз с кентаврки. - Нет, мы не боги, - улыбнулся он. - Простые люди. Кентаврка, в свою очередь, сделала нетерпеливое движение, явно намереваясь обогнуть по широкой дуге троицу нервных придурков и уйти своей дорогой. - N'ayez pas peur, les enfants! Je ne suis pas un bâtard, - прощебетала она напоследок. - 6 -Сердце гулко ухает. Я и не заметила, когда оно успело пуститься галопом. Отчётливо понимаю, что не хочу пока ни с кем в контакт вступать. Ни с милахами-кентаврами, ни с цыганкой непонятной, ни с перцем подозрительным, кому совершенно случайно надо туда же, куда девчонке в неместной одежде. Не нравятся они мне. Я б сначала забилась куда-нибудь, переварила, подумала, поняла, что дальше. А что дальше? К миграционным властям обращаться? Город не похож на цитадель зла, наверное, здесь всё-таки не едят попаданцев на ужин. И менты не такие скотины. Но кто их знает? Ещё во всяких сказочных королевствах обычно существуют всякие тайные канцелярии, у этих ребят в поле зрения безопаснее не мелькать. Что делать-то?.. Ноги принимают решение быстрее, чем забуксовавший разум. Целеустремлённо проносят хозяйку мимо бассейна, мимо доски (один взгляд на неё я кинуть таки успела), дальше по улице, словно туда я и направлялась. Словно вспомнила, что матушка ждёт к ужину, некогда мне на мягких пуфиках рассиживаться, чай хлестать (который, к слову, явно бесплатно не нальют). Ощущение чужеродности меня как объекта, рассосавшееся было после общения с океаном, захлёствывает с новой силой. Возможно, шарахаться от каждого встречного не очень разумно, но поднявший голову инстинкт самосохранения властно диктует: вали, дурочка. К этому голосу я привыкла прислушиваться. Иначе нельзя, когда шляешься по незнакомым местам одна или в сомнительных компаниях. Не раз и не два имелся некислый шанс засветится в криминальных сводках в качестве жертвы, однако пока обходилось. Вот и сейчас: я этих людей знать не знаю, мне от них ничего не надо. А им, похоже, наоборот. Ускорив шаг до той границы, где он почти переходит в рысцу, топаю вверх. Ччёрт, слишком светло! Зачем им столько света? Темнота - друг молодёжи, не влом им столько бабла на электричество переводить? Лихорадочно оглядываюсь то по сторонам в поисках переулка, куда можно свернуть, ненадолго скрывшись из вида преследователей - то назад: убедиться в их наличии. Меня уже не радуют ни симпатичные домики, ни фантастические бордюры с подводными обитателями. Грохнут тебя, Кирюха. Или в рабство продадут. Или на опыты пустят. Как пить дать пустят. Кто тебя здесь искать станет? Скверные мысли наступают на пятки, задавая для незапланированного моциона темп аллегро.
Мозг, благодаря мимолётному взгляду на доску, успел выцепить несколько фраз: ...библиотека в Золотом Берегу... ...с лазурной и лиловой каймой, гофрированный край... ...садовник в элитный квартал Камышового Снега... ...добровольцы для экспериментов... ...трёхстороннего союза... В общем-то, можно было перемахнуть через любой белёный заборчик - тонкая, ажурная ограда вокруг садов была не выше 50-60 сантиметров. А за нею ждала темнота, сырость и неизвестность - где-то строго упорядоченная, расчерченная ровными рядами подстриженных кустарников и пронзённая пирамидальными вершинами деревьев, кое-где даже подсвеченная снизу, упорядоченная мощёными дорожками, скамейками, беседками и навесами, а где-то буйно заросшая почти непролазными дебрями узловатых ветвей и ползуче-вьющихся лиан, чёрная, почти непроглядная, дикая и неухоженная. Видимо, в зависимости от вкусов и склонностей обитателей домов, прячущихся в глубине каждого сада или, наоборот, выступающих к улице открытой верандой, галереей или большими окнами. Переулки и скверы между садами соединяли соседние улицы. Они не имели собственного освещения, но всё равно в них было всё хорошо видно благодаря фонарям на улицах и по углам садов. Маячившая за спиной фигура осталась позади и пропала из виду за пеленой равномерно и монотонно сыплющегося с неба дождя, пропитывавшего всё и вся холодной влагой. По мокрым мостовым струились вниз, к набережной, мелкие прозрачные "речки", в которых отражался тысячами огоньков свет фонарей.
Что ж, здесь есть библиотеки. И для опытов набирают добровольцов, а не утаскивают по-тихому несовершеннолетних выходцев из других миров. Цивилизация, гуманизм, товарищество! Наверное, со стороны мои манёвры смотрятся глупо. Плевать. Оцениваю растительность в прилегающих к нему садах. Непролазные дебри выглядят весьма заманчиво, только ломиться сквозь них я буду аки крупногабаритное млекопитающее по магазину "Посуда". Предпочтительнее сад в регулярном стиле. Терпеть не могу выверенные по линейке дорожки и идеальную геометрию кустов, однако по ним значительно проще бегать с гитарой наперевес. Определившись с хозяином, которому с утра не повезёт ликвидировать последствия моих упражнений в лёгкой атлетике, сворачиваю в проход между этим садом и соседним. Через несколько метров, когда тылы уже прикрывает растительность с улицы, одним прыжком перемахиваю заборчик и несусь сквозь посадки по диагонали, не особо заботясь о конспирации. Заодно выясню, пользуется ли у них популярностью сигнализация. Пересекаю соседнюю улицу и вновь углубляюсь в сады. Открытому пространству больше не доверяю. Паранойя разыгрывается по полной несмотря на то, что подозрительные аборигены растворились в падающей сверху воде. Меня тоже смоет, если не предприму меры, так что по пути выглядываю неосвещённый сад возле дома с тёмными окнами и беседкой, где можно засесть, не опасаясь, что хозяева начнут проявлять нездоровое любопытство. Публичным местам я также не доверяю.
Сиганув напролом через сады и частную территорию, Кира выяснила, что по крайней мере звуковой или световой сигнализации здесь ни у кого нет. Ну то есть, как минимум, в тех хозяйствах, которым посчастливилось принять и обезопасить один шестнадцатилетний комок адреналина. В ходе пятиминутного рейда Кира едва не осталась без глаза из-за слишком поздно замеченных веток, чуть не попала под копыта, перебегая проезжую часть (кентавр это был или лошадь, девушка не успела рассмотреть), и, отделавшись несколькими царапинами на руках и рассечённой бровью, наткнулась, наконец, на искомое и желаемое. Место, в котором она оказалось, было значительно темнее только что пройденного отрезка пути. Объяснялось это тем, что данный сад был значительно обширнее всех, встреченных Кирой до этого. Уже даже не сад, а, скорее, парк, окружённый низкой каменной оградой. Фонари остались на улицах, а здесь - под сенью высоченных дубов и клёнов, в бересклетово-бузиновом подлеске - было темно. Дождь продолжался где-то в вышине; теперь на голову и плечи девушки падали только редкие крупные капли, скопившиеся в широколиственных кронах. Опять потянуло прелью и лесом вместо солёного океана. Минуту побродив, Кира обнаружила и что-то вроде большой беседки - высокую, смутно белеющую в темноте ротонду, довольно просторную - с двенадцатью колоннами, между которыми оставались промежутки метра в три. Наподалёку различалась ещё одна, такая же; с другой стороны виднелась третья. Они, видимо, окружали небольшой пруд, сильно заросший чем-то, отражающий лишь крохотный кусочек неба и поэтому почти незаметный. Ансамбль этого пруда составляли не только ротонды, но и довольно большой особняк, расположенный у берега пруда, почти напротив той ротонды, которую Кира обнаружила первой. Ни одного фонаря не горело здесь, ни одного окна не светилось в особняке. Царила полная тишина, нарушаемая лишь шорохом дождя в листве и движениями Киры. - 7 -На поваленном стволе сидело что-то вроде полубелки-полурыбки - эдакой белки-русалки. Она при необходимости ловко переползала по стволу, перебирая передними лапами и активно помогая себе длинным, блестящим хвостом. Попытавшись выяснить в памяти существа то, как оно выглядит в реальности, Артём наткнулся на сотни сменяющих друг друга образов - начиная от самых обычных животных и растений и заканчивая совершенно фантастическими созданиями из самых разнообразных подручных (и не только) материалов. Существо явно не останавливалось перед любыми экспериментами. - Ну, я и есть причина ентих самых чурбаков. Полегчало? Артём понял, что чурбаки, действительно созданные когда-то его собеседником и запущенные в саморепликацию, уже давно не интересуют создателя и он про них практически забыл, если бы Артём сотоварищи ему не напомнили. Медвежонок, Онаркор, Орэн, Дун и дракон подтянулись. Тем временем существо невозмутимо продолжало: - Зачем мне вас убивать, сам подумай, да? Тратить ингредиенты, ещё чего. - Белка фыркнула. Вестник, задумчиво почёсывая подбородок, в упор разглядывал рыбо-белку. - Скажи, пожалуйста, где наши разведчики? - поинтересовалась Орэн. - Ха... "где разведчики", - передразнила Белка. - Так я вам и скажу, что разведчики ваши - на Островах.
- Хренасе ты экспериментатор, - только и смог констатировать Артём. У алата начала вырисовываться картина, в которой этот хрен был вроде, ну, поехавшего, конечно, но чрезвычайно любопытного урода, который любую пришедшую в башку идею об эксперименте тут же реализовывал на практике, не задумываясь о последствиях. - Вот смотри, какая хреновина вырисовывается: последний твой ответ Орэн, по сути ставит под огромное сомнение твой ответ мне до этого, ну, чисто с логической точки зрения. Но это на самом деле скучно и сейчас даже не об этом, есть вещи сильно интереснее, например, зачем ты убил Льорра? Зачем заменил Дун и подсунул нам своего совёнка? Ещё интереснее, зачем хотел убить Орэн? Это ведь было совсем вот недавно, не то что чурбаки. Так-то конкретно мне ещё интересно, кто ты вообще такой, ну, изначально, и как тут всё было устроенно до чурбаков... Так, погодь, мил-человек, а ведь не потому ли ты хотел ухлопать Орэн, что она как раз могла всю эту канитель с чурбаками обратно размотать, а мне тут втираешь, что, мол, дела давно минувших дней и давно позабыл? Хрен тут позабудешь, когда они повсюду копошатся.
Медвежонок, быстро оглянувшись туда-сюда на алата разведки и чудо-юдо-рыбо-белку, не долго думая маханул на поваленный ствол - и через мгновение белка была распластана и приплюснута коленом Феннирана Медведя к стволу, а в руке Медвежонка мелькнул знакомый нож. Но знаком он был не только Артёму - рыбо-белка моментально испарилась, так что Фенниран, потеряв цель, едва не свалился со ствола. - Да не всрались нахрен мне ваши чурбаки! - заявил один из окружающих поляну дубов. - И не надо шить мне чужие дурки! Всем стало ясно, что псевдо-Дун, покушающаяся на Орэн, действовала не по приказу, а вполне самостоятельно. Она была создана Хаш-Эрбином, но после создания (с пока неизвестной целью) стала вполне себе саморазвивающейся и во многом сама решала, что и как делать. - А с Льёрром - было ведь интересно, что получится! - взвыл костёр.
- "Интересно, что получится"? - удивлённо переспросил Онаркор. - Ты убил его!.. Нельзя убивать ради интереса, это неправильно. Даже если нет другого способа удовлетворить свой интерес - всё равно, нужно изобрести этот способ! - горячо продолжал дарлиэнец. - Но не убивать! Пусть даже это неполноценное существо, созданное только как часть общего механизма! Ломать этот механизм - никто не имеет права! Даже его создатель! После создания, механизм уже не принадлежит создателю, создатель им не распоряжается!
- Да брось причитать, - отмахнулся льёрр, присаживаясь на ствол рядом с Артёмом и Медвежонком. - Хорошая попытка, Медведь, - повернулся он к Феннирану. - И эта - тоже, Баран, - льёрр выудил из костра бутылку кипящей водки и припал к горлышку.
- Нет, не брошу! - убеждённо продолжил единорог.
- Онаркор, ты пытаешься убедить в чём-то самое хаотичное существо в мире, - негромко заметила Орэн, с крайним интересом следя за разворачивающимися событиями.
- Ну и пусть. Пусть самое хаотичное. Но ведь это же - разумное существо.
- Разум у каждого работает по-своему, - констатировала Дун, тоже внимательно глядя на происходящее. - Это его главное свойство: работать у каждого по-своему. Иначе был бы не разум, а как раз механизм. Ты не смог убедить дарлиэнцев не воевать с лингу. Они ведь тоже разумные. Но не убедились.
- Дун, я знаю, что тебе близок такой оголтелый экспериментализм, - неустрашимо продолжал Онаркор. - Но суть разума - не в бесконечных экспериментах. Это как раз и есть механизация! Суть разума в том, чтобы всем сделать хорошо! Насколько бы ни отличались они друг от друга.
|
88 |
|
|
|
- 1 -Антон стоял у окна, смотрел на ночной город и слушал женщину, что возможно спасла его от смерти, и почему-то его сердце наполнялось спокойствием и умиротворением, будто он всю жизнь шёл именно сюда, именно в этот город, а быть может, именно к этой женщине. - А если иномирцы так разозлили Щук, то почему бы просто не вернуть непрошеных гостей в родной мир? - спросил с опаской молодой человек, ибо боялся, что кто-то отберёт этот мир полный неизвестности. Дабы отвлечься от страха Антон взял пирожок и откусил, неспешно пережёвывая. - А что не так с деньгами? И как расплачивались другие покупатели?
- Да всё не так! - усмехнулась Милис. - У нас в ходу монетки. Да и их-то очень редко используют. В основном, у всех кредитные книжки, и там просто отмечается, сколько ушло денег со счёта и куда они ушли. А у меня - в то же время приплюсовывается та же сумма, - постаралась объяснить хозяйка. - Почему не вернуть иномирцев в их мир - я не знаю, - она выразительно пожала плечами и, сняв с огня закипевший чайник, налила в кружки с заваркой кипятку. По кухне поплыл душистый аромат горячего чая, смородины, малины и мяты. - Наверное, это не так просто. А может, они просто хотят отомстить... Знаешь, как аниму - просто убивали всех людей подряд. И не важно, что за человек. Вот и Щукам, может, - не важно, что за иномирец.
Головокружительный аромат зачаровал Антона, из-за чего он несколько минут просто созерцал прекрасный город и почему-то он чувствовал себя дома. Будто он наконец пришёл домой и просто собирается пить чай. Очнувшись же от размышлений... - Милис, честно говоря я вообще не представляю, что такое "аниму", - Антон постарался повторить непонятное слово. - И... Можешь рассказать, и показать, про ваши деньги? Что за сколько можно купить и каковы зарплаты? И какие документы понадобятся, а то я сейчас гол как сокол.
- Аниму не знаешь? - переспросила Милис, несколько растерявшись. - Это такой один народ... живут на Островах. Такие, с крыльями, шерстомордые, и ещё у них иногда бывает вид, похожий на лошадь, только с крыльями. У нас с ними две войны было, после того, как они наших мореплавателей у себя держали и не хотели выпускать. А деньги - да, сейчас... - она на секунду задумалась. - Сейчас спущусь в лавочку за ними. И вообще проведаю, как там дела. Милис поднялась и убежала. Через несколько минут она вернулась и положила на стол перед Антоном несколько монет. Золотая была самой крупной, серебряная поменьше, медная - совсем маленькая. У всех были орнаменты на рёбрах: животные мотивы у золотой монеты, растительные у серебряной и геометрические у медной. На аверсе всех трёх было рельефное изображение карты страны, поверх которого - шагающий вперёд человек с молотом в одной руке и мечом в другой. На реверсе у золотой монетки было изображение сражающегося бойца, у серебряной монетки - по пояс голого рабочего с киркой, а у медной - похоже, какого-то путешественника. - 2 -Лене казалось, что она движется по скалисто-ледяной пустыне уже несколько часов. На самом деле, прошло, наверное, около получаса. Шторм моментально заносил следы, но сбиться с пути было невозможно - каменная стена ущелья, тянущаяся рядом, не позволила бы. Да и оставляемые по ходу движения каменные завалы тоже имели весьма характерный вид. Тучи постепенно рассеивались, размётанные по небу рваными кусками. За ними проглядывало чёрное небо, усыпанное мириадами незнакомых звёзд. Стало светлее. Шторм стихал. Лена уже могла довольно неплохо осматриваться вокруг и без огней. Стал виден противоположный склон ущелья. Лена выбралась на узкую площадку. Скала здесь почти отвесно обрывалась, и далеко внизу в кристально чистом морозном воздухе виднелись скованные снегом и инеем густые кроны дубов и клёнов, курчавым ковром протянувшись до самого горизонта, скрытого в сумеречной дымке. Лене казалось, что в нескольких проплешинах в расстилающемся перед ней лесу горят огоньки, хотя их и "размывает" расстояние. Возможно, огоньков там даже было много, и они на самом деле образовывали несколько скоплений, довольно далеко отстоящих друг от друга.
"Рискованно играться со своим организмом. Но если у меня отвалятся пальцы от переобморожения, будет ещё хуже." Лена, наконец, увидела небо. Шторм успокоился. И хотя проблема ещё была не решена окончательно, ситуация уже была намного лучше. По крайней мере, ей так казалось. Возможно, все проблемы были ещё впереди. "Какие-то огоньки внизу. Ох...А что если...?" Лена вспомнила легенду о болотных огоньках, заманивающих путников всё дальше в болота, чтобы те потерялись и сгинули в болотной трясине. Вроде бы, у огоньков была реальная причина появления. Возгорания какого-то газа, выделяющегося при гниении, если Лена правильно помнила. В любом случае, большого выбора не было. Дорога была только туда. И выглядели эти места как что-то жилое. А значит там... Ну, будет, минимум, не хуже, чем здесь. "Остаётся один вопрос... Как мне спуститься по отвесной скале и не получить множественный перелом всего тела? Хех... Не, это не в жизни не сработает. Да нееет. Даже не думай..."
...Всё это немедленно вызвало новый приступ жестокого холода, так как организму очень не понравилось, что он стал ещё на несколько градусов теплее окружающей среды. У Лены начался озноб, голову повело из-за подскочившей температуры, но - поднастроившись некоторое время - девушка пришла, наконец, к компромиссу между температурой крови, противостоянием обморожению и собственным самочувствием.
«Чёёёёрт! Х—холодно!» От изменения температуры крови стало плохо. Как будто она снова заболела гриппом и лежала в кровати. Одна. Под двумя одеялами. И всё равно холодно. А здесь ещё хуже... «Терпи, терпи. Это необходимо...» Телу Лены удалось приспособиться к температуре. И стало почти терпимо.
Начинающая магичка ощутила боль в районе лопаток - не острую, а тупо-ноющую. Какой-то части спины Лены стало тесно в густой паутине отросшей шерсти. Девушке показалось, что её схватили за шкирку и рванули куда-то - выдирая часть волос на спине, за плечами Лены развернулась пара огромных чёрных крыльев. От резкой боли у девушки на секунду потемнело в глазах. Перехватило дыхание. Моментально возросшая парусность едва не опрокинула Лену с обрыва. Девушку словно бросили на секунду с высоты в воду - настолько болезненным ударом отозвалась во всём теле новая перестройка. Но - поскольку сильная боль утихла так же быстро, как и разрослать, свежий морозный воздух продолжал волнами вкатываться в лёгкие, а в кровь плеснулось столько адреналина, что холод отступил куда-то на пятый план, - магичка через минуту уже пришла в себя. Лена явственно ощущала за спиной новую пару конечностей. Хотя управляться с ними пока почти не удавалось. Каждое движение крыла мощным толчком отбрасывало хрупкую Лену в противоположную сторону... Некоторое время новоявленный тёмный ангел нелепо и кособоко кувыркался по площадке. И кончилось всё это тем, что Лена таки скатилась с края обрыва.
Крылья прорезали её спину. Разрывали шерсть. Деформировали кости. Пищащая Лена тысячу раз пожалела о своей идее. Хорошо, что эта боль длилась не так долго. Но, всё же, проблема пришла откуда она не ожидала. Крылья не слишком-то хотели дать ей время поиграться и, подхватив поток ветра, снесли девушку вниз. «Разбежавшись прыгну со скалы Вот я был и вот меня не стало» - 3 -- А ты, я смотрю, спокоен как нажравшийся кабан, - заметил повар, отпустив, наконец, Пашку и лихорадочно оглянувшись по своей уютной кухне. - Из-за иномирки, у неё, - Тору ткнул пальцем в Элусих, по-прежнему невозмутимо сидящую на полу и с интересом наблюдающую за мужчинами, - кокнули ёбаря. Так что я бы на твоём месте не шибко рассчитывал на её озёрское везение. Как минимум одна иномирка - точно на её счету. А, Элусих? Припоминаешь "Карцер"? - голос Тору сорвался почти на визг.
- Ну я никогда не верил людям, которые похожи на цыган из моего мира, - теперь уже укоризненно посмотрел на Элусих Павел. Не зря, не зря интуиция подсказывала "жди от этой бабы беды". - Как кабана? Ну да, кабан... - немного грустно вспомнил своё пузо иномирец, - Ну хер с ним, и с её прошлым тоже. Ты собираешься свалить отсюда? Поможешь хоть сориентироваться? В объявлении сказано обратиться в местные администрацию или армию.. Меня Павлом звать, кстати.
- Конечно. Помню, - ровно, почти мечтательно отозвалась тем временем Элусих. - Лейла её звали. Она ушла потому, что и не приходила... - Да брось ты свой озёрский идиотизм! - прорычал Тору, снова выходя из себя. - Она пришла за Арсом, - Элусих, не обращая внимания на Тору, снова взялась за своё вино. - И ушла, когда ушёл Арс. Тору тоже решил плюнуть и больше не тратить время на "озёрский идиотизм", поэтому оставил эту ремарку без внимания. - Армию... - проговорил он, наполовину задумчиво, наполовину раздражённо, а в целом так, будто впервые слышал это слово. - Да, там, пожалуй... Да, в армию - это дельно. Да. Валим в военгупр. И повар ринулся по лесенке вверх.
- Ну ладно. Жду тут... - пожал плечами Павел, - Мне-то собираться не нужно. Интересно, что его так напугало в этих Щуках? Ну кроме того, что это головорезы. Эх... Почему даже в другом мире на него сразу сложности навалились?.. Эх... Фантазии. Мечты. Несбыточные. А вот на Элусих он теперь с крайним презрением смотрел. Раньше он хоть шанс ей давал, сдерживался и не грубил... Но теперь его мнение резко поменялось, от понимания что эта девка могла свести его в могилу без зазрения совести. Ещё и выйти сухой из воды. Вон сидит и смотрит с пофигистичным лицом с нотками лукавости... Сука. - Думаю, тебе хватит уже. - Он выхватил у девки бутылку и сделал один глоток, на дорогу и от нервов. Всего глоток, а так хорошо пошло. Стресс видимо накопился...
- Странные вы, иномирцы... - раздумчиво проговорила озёрка, взяла, не поднимаясь с пола, ещё одну бутылку из стоящих у камина и принялась неторопливо и равномерно вытаскивать пробку зубами. Раздался "чпок". - Насыпь корицы, - Элусих протянула свою новую бутылку Павлу. - Всё время вы куда-то бежите, быстро-быстро. А сами и не знаете, что вам нужно. И куда бежите - не знаете. Зачем бежите - не знаете. А то остановитесь - тогда, когда и надо-то только бежать.
- Не понимаю о чем ты там, таком возвышенном, бубнишь, - проворчал Пашка, закидывая корицу в бутыль, - но если ты такая беззаботная, не думай что у других нет дел в этой жизни. Он прям презирал таких беззаботных. Или может просто в тайне завидовал? - О тебе, милый, - невозмутимо пояснила озёрка. - Когда можно пить вино - ты бегаешь. Когда нужно бежать... видишь, Тору убежал... ты стоишь, как парус на ветру. Элусих протянула руку, чтобы забрать у Павла свою бутылку. - 4 -- Очевидно, что позволить использовать себя в качестве сырья в список моих планов не входит. Равно как и в качестве подопытного кролика. Если же речь идёт именно о моих нынешних предпочтениях, то мне, в первую очередь, было бы интересно изучить теоретический фундамент вашей... эм... магии, именно как науки, а не прикладного умения, и, возможно, пообщаться с вашими... эм... технологами, пожалуй. В ходе беседы с господином Гирайну я уже понял, что основы... хм... материального обеспечения вашего и нашего мира кардинально различаются, однако, как мне кажется, некие попытки совместить наш и ваш подход могли бы принести весьма любопытные результаты, и отнюдь не только в плоскости теории. Тем более что за последние десять лет наш мир очень далеко шагнул в части использования передовых достижений науки в бытовой области, совмещая строгий научно-технический подход с конструктивной простотой. - Угу, понял, братец, понял, - прокуковал Мит. Он покончил с перепелом и перешёл к мясным салатам, заедая их ещё и разнообразными сырами. - Немножко понял, - спокойно уточнил толстяк. - Вы так замысловато изъясняетесь, голубчик, что понять Вас трудно. Изучить теорию магии, чтобы приносить пользу на практике... Не встречал пока ни одного теоретика, приносящего пользу на практике. Но - к делу. Какие же элементы вашего подхода могли бы оказаться полезными нам? - полюбопытствовал Мит.
После последнего высказывания местного управленца, Владислав не смог полностью сдержать себя в руках, причиной чего, видимо, являлась накатывающая сонливость, а потому его брови немного приподнялись, а на лице появилось выражение лёгкой разъяренности и удивления. "У них тут что, действительно никто не занимается изучением физических основ магии с точки зрения фундаментальной науки?" - пронеслось у него в голове. Тем не менее взяв себя в руки, он попытался объяснить: - Дело в том, что в нашем мире необходимые материальные ресурсы не достаются просто так. Соответственно мы постоянно ищем способы использовать их наиболее рационально и экономно, при этом добиваясь наилучшего результата. И я полагаю, что подобный принцип выгоден в любой ситуации, независимо от того, к чему он применяется. Опять же за последнее время мы очень далеко шагнули в области создания полимерных и композитных материалов с крайне полезными свойствами. Чтобы далеко не ходить за примером, можно взять, например, шнурки моей обуви. Они достаточно тонкие и эластичные, но вместе с тем мы с вами можем повиснуть на двух концах шнурка, и нашего веса будет недостаточно чтобы их порвать. Из тех намёков, что я услышал, попав в ваш мир, я готов предположить, что у вас можно добиться точно того же результата для обычной верёвки при помощи магии. Однако если предположить, что есть два равных по возможностям мага, один из которых стремится заколдовать верёвку на прочность, а второй с равной силой стремится её разорвать, то в конечном итоге решающими окажутся свойства самого материала верёвки. И в целом такой принцип можно применить к любому объекту или явлению. Надеюсь, я привёл понятную аналогию? - Да, понятную, - отозвался Мит. - Свойства материала имеют ценность и в куда более прозаическом случае, чем два равных по силе мага. Например, когда магия отсутствует. Ну так что Вы конкретно можете предложить, голубчик? Технологию создания химических полимеров? На основе углеводородов? Кремнийорганики? Композитную металлоцеллюлозу? Белково-нуклеиновую матрицу производства? Светокоррекционные наноботы? Квантово-ядерные процессоры? Геномно-транслокационную схему пропитки?
- О, так к вам сюда попадает научно-фантастическая литература? Это просто замечательно, - ответил Влад на выпад. - Что до конкретики, то последняя полученная мной профессия инженер-строитель. И кроме прочего я специализировался на энергоэффективности зданий. Само собой, я изучал и материальную базу в этой области. При том могу сказать, что изготовление значительной части материалов и конструкций не требует значительной модернизации производства, или использования редких природных ископаемых. Достаточно лишь немного изменить сам подход к изготовлению.
- Нет, это не конкретика, голубчик, - Мит покрутил круглой головой, напоминая огромную лысую сову с маленькими слоновьими глазками. - Что именно Вы можете предложить? Всё перечисленное мной, и масса неперечисленного, в Лиэне давно есть. Судя по тому, что для Вас всё перечисленное - фантастика, вряд ли Вы сможете предложить что-то новое. Но предела познанию не существует. Поэтому есть вероятность, что Вы предложите то, до чего наши исследователи ещё не добрались. Потому я и пытаюсь понять, что именно Вы можете сделать, голубчик? Какие именно материалы? С какими свойствами?
- Любопытно, - задумчиво протянул Владислав с интонацией "если вы такие умные, то почему такие бедные?" - Почему ваши солдаты ходят в доспехах и с мечами, а не с лучемётами и силовыми щитами... Что до конкретики, то взять хотя бы асбоцемент, газоблоки, сендвич-панели и монолитный железобетон. Пока я шёл по вашему городу, я не заметил, чтобы что-то подобное у вас использовалось. Да и инженерные решения, наподобии геотермальных и конвекционных систем вентиляции, как мне кажется, могли бы быть вам небезынтересны.
- Во-первых, это красиво, - усмехнулся Мит. - А по-Вашему, у доспеха не может быть свойств силового щита? Что до лучемётов, и вообще любого дистанционного оружия, так Вам же уже втолковывали, братец, что любой действующий военный или отслуживший в прошлом легко увернётся от такого оружия. Не говоря уже о более изощрённых способах защиты. В разы проще и эффективнее улучшать солдат, нежели каждый арбалетный болт или поток высокоэнергичных частиц. Здесь мы идём по тому же пути энергоэффективности, который исповедуете и Вы, голубчик. Толстяк разобрался с салатами и теперь, на десерт, смаковал кубики мягкого сыра. - Вы упрямо молчите о свойствах предлагаемых Вами материалов... Я полагаю, что их свойства достаточно банальны. Голубчик, если Вы видите дерево, стекло и камень, это в Лиэне вовсе не означает, что данные материалы не сочетают свои естественные свойства с массой дополнительных. Кроме того, большая часть свойств тех материалов, о которых Вы говорите, связана с упрощением процесса строительства. Здесь другие технологии строительства. И то, что эффективно у вас, может не иметь смысла здесь. Теперь - инженерные решения. Вот это уже более интересная тема. Сейчас Вы выйдете в приёмную, Вам выдадут зэп и проводят в библиотеку. Там Вам никто не помешает сохранить в зэп всю информацию из Вашей памяти, которой Вы любезно желаете с нами поделиться, голубчик. Или - ежели хотите - ляжете поспать, вас проводят в гостевую комнату. А завтра займётесь работой. Мит доел сыр и поднялся, тем самым давая понять, что у него нет больше времени. - 5 -- А я - Уцидан, - глубоким довольно низким голосом отозвалась татуированная "хозяйка", сделав ударение сразу и на "у", и на "а". - Привет. Она говорила как-то нараспев, совсем не торопясь, словно впереди у неё - целая вечность. Уцидан вручила Кире простой охотничий нож и шампуро-вертел с приглянувшейся девушке добычей, раздобыла где-то доску с круглым ржаным хлебом, нарезанным толстыми неровными ломтями, и устроилась на брошенной на землю деревянной балке, вытянув вперёд босые ноги и держа доску с хлебом для Киры у себя на коленях, чтобы не обременять этим подопечную, вручённую дарлиэнцем её заботам.
Со столовым этикетом ребята не заморачиваются. Зато не придётся гадать, в какой руке полагается держать нож, какой вилкой пырять устрицу. Вот тебе шампур, вот нож, вот хлеб, вот импровизированная лавка - наслаждайся! Чем я и занимаюсь, с энтузиазмом потроша добычу. Обжигаясь, дую на пальцы, на куски мяса, впиваюсь в них зубами, хватаю теми же руками хлеб. Мыть руки перед едой? Неа, не слышали. Ничего, зараза к заразе не липнет, многократно проверено на полигонах. Там тоже умываешься в ближайшем ручье, а влажные салфетки заканчиваются к вечеру первого дня. Больше грязи - шире морда.
- ...На самом деле в Ролгарте я неделю провалялся в палатке... - ...Лучше бы мы шли по Восточной через Волчье Ухо, чем по этой мелочёвке... - ...А не хватит ли тебе уже, милый?.. - ...Он же из Льдового, они там все поиметые... - ...А где Ли? Не у вас? Кажись, я его тут видел... Э-э, да вы и водки не бросили... Кто-то немедленно плеснул в центральный костёр из кружки. Пламя с оглушительным треском взметнулось вверх и в стороны; сидевшие и стоявшие наиболее близко поотшатывались - кто проворно, кто с некоторым трудом, в зависимости от количества выпитого. - Кто тут жаждал кофейку?! - Мы... - немедленно вызвалась Уцидан, движением ленивого хищника повернув голову в сторону этого выкрика. Ей по цепочке рук передали кожаную флягу, которую она, сперва открыв и понюхав содержимое, вручила Кире. - Коньяку хоть добавьте туда! - Хересу лучше! - Где ж его взять... - Ща найдём... - кто-то в белой форме бухнулся на колени перед сундуком со спиртным.
Слева кричат, справа поют. Кто обжимается с красоткой, кто ведёт политические дебаты, кто просто целенаправленно набирается. Пахнет костром, мясом, потом, алкоголем, табаком, ещё чем-то сладким, непонятным, пряным. Если закрыть глаза, можно представить себя дома, у лагерного огня, тёплым сибирским летом. Не хватает лишь запахов согретого солнцем соснового леса. Но лучше не закрывать, впитывать окружающее всеми органами чувств, пропускать сквозь себя, делать своим. Узнать, понять, прочувствовать. Научиться любить этот мир так же, как любила свой. Тогда не будет тоски, которая, как мне хорошо известно из книжек, у попаданцев частенько развивается. А обратно я определённо не хочу. С глотком кофе жизнь становится ещё краше. Уцидан молчит, я тоже молчу, занятая поглощением не то завтрака, не то ужина. Какое здесь время суток, так и не поняла. Из приморского городка мы отчалили ранним утром, однако столь масштабные попойки нормальные граждане по утрам не устраивают. Не удивлюсь, если мы перескочили в другое полушарие. Порталы - это удобно! Вжух - и ты совсем в другой точке шарика.
Уцидан, подперев ладонью подбородок, слегка улыбаясь, задумчиво смотрела куда-то вглубь бушующего костра чернющими глазами. Ган-Кор, тоже устремив неподвижный взгляд на огонь, слушал, что говорил ему Куница. Потом, видимо, что-то коротко спросил или заметил, и снова "уставился" на пламя. Его собеседник говорил внешне спокойно, но за этим спокойствием чувствовалось нетерпеливое раздражение, крепко удерживаемое в узде. Наконец, дарлиэнец кивнул и, хлопнув Лэдана сбоку по плечу, направился за Кирой. - Идём?
К моменту, когда дарлиэнец вспоминает обо мне, я уже заканчиваю трапезу. Мне тепло, хорошо, я наелась - но не до состояния осоловелого шарика, а ровно настолько, чтобы восполнить упадок энергии. - Идём! Вскакиваю, передаю флягу Уцидан. - Спасибо за еду, было бесподобно! Куда у вас останки выбрасывают, и чем можно руки вытереть? Ни скатерти, ни штор как назло поблизости не наблюдается.
Вместо ответа Уцидан, не поднимаясь с балки, протянула девушке доску, на которой лежал хлеб, молчаливо предлагая сложить туда же остатки еды. - Моими волосами можешь руки вытереть, - улыбнулась озёрка с выражением философского равнодушия к таким мелочам как грязные волосы, и красивым движением плеча "подтолкнула" часть своей роскошной гривы к Кире. Один из солдат рядом, расхохотавшись от столь простого решения проблемы, воскликнул, вскинув кувшин: - За Озёрный Край, который неустанно поставляет нам такие чудеса! Забрав у Киры флягу, Уцидан с явным удовольствием присоединилась к тосту за свою родину, а затем, поставив доску на балку, вскочила и, сгребя свои волосы в охапку над головой, элегантно и откровенно покрасовалась, позволяя всем желающим рассмотреть своё татуированное тело. Она была почти идеально сложена, только с чуть более, чем нужно, широкими плечами. Ей явно было очень приятно всеобщее внимание. Цветные татуировки её представляли собой, главным образом, растительные и геометрические орнаменты из сложных переплетений и хитрых переходов одного в другое, а в наиболее просторных для творчества участках - на спине, груди и животе, на ягодицах и бёдрах - содержали очень искусно и со знанием дела выполненные рисунки различных сексуальных сцен. - Да, есть за что повоевать! - орали вокруг. Вытирать грязные, жирные пальцы о... что?? Получаю очередной культурный шок. Да будь у меня такой шикардосный хаер, к нему б никто не смел даже чистыми лапками прикоснуться! Его ж один раз помыть - флакон шампуня уйдёт, сушить полдня. Это ведь натуральное варварство! Следующим в голову робко стучится соображение, что может варварство как раз - отказываться делать то, что обладательница шикарного хаера сама предложила. Из лучших побуждений, между прочим! Может, у неё в волосах тоже... витальная магия. И некультурной будешь выглядеть как раз ты. - С..пасибо... - неуверенно прикасаюсь к чёрным волосам, отдёргиваю руки. Какими бы дикими ни казались местные обычаи, хочешь ассимилироваться - поступай, как окружающие. Это я давно усвоила. Уцидан ништяк. Её никто не заставляет разгуливать нагишом по залу, набитому мужскими взорами, как жестянка - шпротами. Она явно гордится своим телом - надо признать, весьма "вкусным", даже как девушка могу оценить. Мне-то не светят ни формы, ни раскрепощённость. От невольного созерцания запечатлённых на теле сцен из интимной жизни взрослых, самодостаточных людей целомудренного подростка бросает в краску, и одновременно хочется разглядеть поподробнее, чем там ребята занимаются. Ой... оу... надо же... а это вообще законно? Действительно, есть женщины в Озёрных селеньях! - 6 -Артём, ну вот буквально, только что расстраивавшийся, что у него сильно урезали количество вопросов, понял, что начинает опухать от новой вводной: - Так, подождите, подождите, я нихрена на понимаю, кто на ком стоял, что-то я видимо вовремя не всосал. Вот про льора конкретно не вдуплил на момент, а теперь что-то совсем туго. Мастер-создатель, это я понимаю. Этот белкохер - это ещё один льор, только поумнее, и могущий в хаос. Что за третий хер? И кого мы таки убили? И вообще почему вы решили, что был ещё кто-то третий? Я же на этого вышел по паролю "Хаш-Эрбин", так-то, так с чего бы ему не быть Хаш-Эрбином?
- Да не, - мотнул головой Ведиш, - про третьего я кумекаю как вариант. Должен же был кто-то так одухотворить белко-льёрра, чтобы тот стал таким сознательным, - солеец повёл рукой вокруг, пытаясь обширностью луговины подчеркнуть сознательность угробленного только что организма. - Мож, и не было никого третьего, а это он как-то сам, канеш. Или Эли-Саэр ему выдал нормальный паспорт вместо технического.
- Идёмте, может, на корабль, я бы выпил, да и вообще, нам тут пешком как-то резко стало нечего делать. По идее, ваши ребятки могут начинать обустраиваться на суше. Речь шла о всяких, по меркам Артёма, весьма тонких магических выкрутасах, в которых алат слабо рубил. Не то чтобы его это сильно раздражало, но врубиться хотелось, и для этого нужна была бутылка и приятная обстановка. В душе поднималось смятение: вроде и не то, чтобы всё получилось, а вроде и не надо было, чтобы получилось, а так как раз сохранена историческая последовательность... Одно ясно: закладки уничтожены не все. - С точки зрения исторического развития, наверное, оно так и должно было быть. Мы эту тварь ослабили, но убить и не должны были, иначе как бы её Венгард убил?.. А без этого и я бы сюда не попал. Так что, наверное, всё идёт по плану, вопрос только вот ещё интересный, а зачем же тогда фальшивая Дун хотела убить Орэн? Чтобы мы таки ухлопали этого льора? А вообще, мне кажется, это всё же сам Эли-Саэр его сделал, в виде дальнейшего развития идеи с льорами. И с большей долей хаоса - по сути это извращённая тяга к познанию и дала всё, что в итоге станет тем самым знакомым нам Хаш-Эрбином. Онаркор, у вас же имена все что-то значат, что значит Эли-Саэр? А может ты мне и "Хаш-Эрбин" переведёшь?
- Эли-Саэр... - Онаркор чуть задумался, подбирая слова, - "эли" - глаза, а "саэр" можно перевести как "истина", "правда"... или "точность", "определённость"... Э-э... "точные глаза", наверное, самый правильный перевод... или "точный взгляд", но тут может предполагаться и именно рабочий момент... как креациониста, я имею в виду... и... м-м... более широкая характеристика, например, касающаяся особенностей характера, метких отзывов об окружающих и всё такое. Я мало знаком с работами этого мастера, к стыду моему... И с его жизнью вообще.
- По паролю "Хаш-Эрбин" - оно, конечно, да... - продолжал размышлять Ведиш. - Только ведь ты вышел на то, что по этому паролю отзывается сейчас. А чего там выдавало по этому паролю стопятьсот лет назад - хрен знает. Я просто почему затупил: вроде, была какая-то такая ботва, что Хаш-Эрбин людей-то спас, а не гадил им в магию и без.
- "Хаш-Эрбин"... нет, не знаю, - задумчиво продолжал единорог. - В фегралине вообще нет звука "ш". И "х" тоже встречается только как вариант "к". "Хаш" - больше похоже будто кто-то обжёгся.
- А... А "Эрбин", тогда, что-то вроде "блять", - подытожил Ведиш. - Ну, вариант, в общем, вполне похоже: и на историю создания, и на краткую, но ёмкую, характеристику объекта, и на влияние на все остальные объекты. И даже на всю общую концепцию про роковые случайности. ...Ты не гони, - напомнил солеец алату.
- Орэн, а у вас, может, найдётся какое толкование словам Хаш-Эрбин? - алат не унимался, хотя вроде бы Ведиш всё уже правильно понял и объяснил, и внутренне Артём уже был согласен с этим объяснением. "Ну а чё, если уж ему в голову пёрли самые наркоманские эксперименты, то и имя он мог себе сам придумать, это, в общем, не самое странное в этом деле".
- Нет, на бали тоже нет таких слов, - отозвалась Орэн про имя Хаш-Эрбина. - Наверное, он сам это себе придумал.
- Или это мог быть язык мастерской Эли-Саэра, - предположил Онаркор. - Некоторые мастера так делают. Но тогда, думаю, все льёрры бы его знали. И Дракон сейчас тоже знал бы.
|
89 |
|
|
|
Выдержки из личного дела ЧИМЗ-050 Подготовлено для легата XVI Разведывательного Легиона Ундитара Зверобоя полулегатом Митом 10069 годПлюхаюсь в кресло, устраиваюсь поудобнее, закинув ногу на ногу. Делаю изящный жест, приглашая вьюноша занять соседнее седалище. - Раз уж нас с тобой так по-свински кинули, расскажи хоть, как дошёл до жизни такой. Честно признаться, я слегка в а... шоке от ваших традиций. Сложно понять, зачем тебе этот демарш. Ган-Кор сам не догоняет, объяснить не может. Смотрю в сторону "кухни", затем на парня сочувственно. Киваю легонько в направлении, куда скрылась гроза легкомысленных пацанов: - Влетит?
Его пригласили присесть. Эррилас Ворон опустился на пушистый ковёр из сшитых друг с другом крупных кусков звериных шкур и, небрежно подперев подбородок тыльной стороной ладони, с нескрываемым любопытством снизу вверх воззрился на девушку. - Он всё может объяснить. Просто ему нельзя. Нет, не влетит, - весело отмёл парень Кирюхины опасения. - При тебе он не станет, а потом меня уже повесят. Так что позволь принести тебе благодарность за избавление от столь позорной участи. Голова парня соскользнула с ладони в новом отрывистом поклоне. - Тебя так занимают душевные порывы некоего девятнадцатилетнего Эрриласа Ворона? - осведомился Ворон, вновь поднимая на Кирюху заинтересованный чёрный взгляд, на дне которого горели огоньки. Казалось, что ему постоянно требовалось двигаться или что-то говорить. Даже странно было, что несколько минут назад они с Ган-Кором застали его в полной неподвижности. - Сыграй мне? - парень, не сводя оценивающего взгляда с девушки, слегка качнул головой в сторону клавесина.
А Ворон - интересный тип. Намного сильнее беспокоится о мелком публичном позоре, чем о казни. Приподнимаю бровь. - По-нашему болтаться с пеньковым галстуком - куда более позорная участь. Благородным головы обычно отрубали.
- Да ведь тому, кто болтается, уже всё равно, - заметил Ворон.
Хотя мне б тоже удовольствия не доставило смотреть на экзекуцию. Хорошо, что дарлиэнец сдержался. У нас есть более важные задачи. Честно отвечаю: - Гораздо больше меня занимает судьба одного мрачного типа ввиду потенциального гражданского переворота. Крайне занимает. Сверлю не в меру весёлого парня серьёзным взором. Всего пару минут спустя мне уже хочется открутить голову этому паяцу. А чё он! Из-за него страну могут кровью залить, а он прохлаждается. Поиграть ещё требует! Оглядываюсь на олдскульного монстра. - Сыграть, на этом? Господин стебаться изволит? У нас на таких штуках только упоротые любители старинной музыки лабают. Я больше по гитаре. Впрочем, поколебавшись немного, всё-таки встаю. Зря что ли восемь лет в музыкале струны и клавиши терзала? Клавесин - не фоно, да и без нот я мало что вспомню из школьной программы. Но парниша и не заслужил особо академически правильной игры. Подойдя к инструменту, пробегаю пальцами по клавишам, пытаясь привыкнуть к резкому, звенящему звуку, беру несколько аккордов на пробу.
- Ты о мастере Ган-Коре? - Кирюхин взгляд натолкнулся на встречный, насмешливо-раздевающий взгляд Эрриласа, пробежавшийся по ней с ног до головы. - Втрескалась в него? - понимающе уточнил парень. - Ясно... Он поднялся с пола и, когда Кира устроилась за клавесином, оперся локтями на деку с противоположной стороны. - Ничего дурного с ним не случится, не дрожи. У таких, как он, - с гиридами фундаментальная экзистенциальная несовместимость. Говоря по-вашему - душа гвоздями прибита к телу. Я, видишь ли, воспитан иномиркой. Она моя тётка.
Никак не комментирую насмешливое "втрескалась?". Парнише может сколько угодно казаться, будто он потрясающе юморит и отлично разбирается в людях, только вот не просёк он, что иномирка не просто втрескалась в дарлиэнца по уши. Всё намного серьёзнее. А я не подсказываю непроницаемым видом. Надо что-то простое, изображать на этом мой любимый-обожаемый вальс Доги - натуральное издевательство! А из простого я только аранжировки к песням умею. Самой любопытно, как зазвучит классика сибирского рока под аккомпанемент клавесина. Негромкий меланхоличный перебор плывёт по комнате, мой голос сплетается с голосом инструмента. Когда отзвук завершающего аккорда гаснет, поворачиваюсь к единственному слушателю. - Говорю же, предпочитаю гитару. На крайняк виолончель или пианино. Но не этот пережиток прошлого, на нём разве что Собачий вальс хорошо зайдёт!
Ворон опустил голову, закрыв глаза и слушая песню. И Кира увидела, как дрожат его руки, и вдруг поняла, что ему - щемяще, зубодробительно страшно. Что он полностью отдаёт себе отчёт в том, что отпущено всего несколько дней, а потом - его полная сил, энергии, намерений и стремлений девятнадцатилетняя жизнь оборвётся, всё это закончится, его не станет и не будет больше никогда. Второго шанса никто не даст. Смерть его неотвратима и неизбежна, как закат солнца, и что он бы всё, что у него есть, отдал бы за то, чтобы умереть внезапно, неожиданно, не подозреая о том, что в следующую секунду всё кончится, нежели вот так, минута за минутой, час за часом ждать неминуемого конца. И всё его зубоскальство, небрежность, отчаянная беззаботность - просто единственный пришедший ему на ум способ забыться и защититься от этого всепоглощающего страха, оставаться человеком до конца вместо того, чтобы упасть ничком и выть от ужаса. Когда замерли последние звуки, Эррилас вскинул голову, и в глазах его горел огонь хмельного веселья. - Благодарю. Я очень тронут. Я серьёзно это говорю, - рассмеялся парень. - Признаться, не думал, что ты откликнешься на мою просьбу. Гитара ведь за дверью? Возьми и сыграй ещё.
Меня вдруг начинает неимоверно раздражать этот самоуверенный остолоп. Ничего с Ган-Кором не случится, фундаментальная несовместимость, бла-бла-бла. Сам Ган-Кор почему-то иначе расценивает свои шансы на выживание в намечающейся заварушке. Но Эрриласу с его эгоистичной позиции же виднее! Благородные редко задумываются, сколько людей поляжет во имя их благородных целей. Вот уж не предполагала, что избалованный хорошими музыкантами аристократ купится на простенькие куплеты и попросит добавки! Прищуриваю глаза. Сыграть ещё, на гитаре? Ну ладно, дорогой, сам напросился! Ни говоря ни слова, резко поднимаюсь со стула, широкими шагами выхожу в рекреацию. Одним движением подхватываю гитару за гриф, скрытый чехлом. Я уже знаю, что буду играть. Что должен услышать Эррилас Ворон. Возвращаюсь в комнату, бережно извлекаю свою потрёпанную красавицу из чехла, сажусь обратно в кресло, удобно пристроив изгиб на коленях. Кажется, с прошлого вечера, когда я играла деревьям в парке и невидимым соглядатаям, прошла целая вечность. Вскинув голову, смотрю парню прямо в глаза. - А я не думала, что ты оценишь. У вас совсем другие песни. Эта - особенная, я её редко кому исполняю. Только для себя, когда настроение совсем паршивое. Сейчас - самое время. Пальцы ложатся на струны, ловя аккорды. После виолончели научиться зажимать нужные места на гитарном грифе - плёвое дело. Перевожу взгляд в окно, за которым грузно падают мокрые замёрзшие снежинки.
- У нас разные песни, - заметил Эррилас. - Но такого я ещё не слышал, да. Только немного похожее в том, что показывала нам с братом тётка из своих воспоминаний. Когда Кира принесла гитару и приготовилась играть, он опять опустился на шкуру в прежней расслабленной позе, подперев запястьем голову и откровенно любуясь иномиркой.
Да, такого эти стены, привыкшие к утончённому (на мой вкус - слишком) голоску клавесина, наверное не слышали. И вряд ли услышат. Песня, начавшаяся с тихого, лирического проигрыша, набирает обороты - и вместе с ней набирает обороты моя злость. Это хорошо: злость придаёт голосу нужные интонации. Юный Ворон не квасит, даже не хнычет: не положено. Лишь тремор аристократичных конечностей выдаёт страх. Я могла бы посочувствовать, да чёрт, я б наверное от души пожалела бедолагу, по своей или чужой воле вынужденному идти на суицидальный шаг - однако на кону стоит жизнь того, за кого я б разменяла свою, не глядя. Нет у меня сочувствия для Эрриласа Ворона. Мне никто не посочувствует, глупой безродной попаданке, которую угораздило втрескаться в местного с насыщенной общественной жизнью. "Не дрожи, ничо ему не будет, отвечаю". Сука самонадеянная! Держись, парень. Не ной. Встреть свою судьбу с высоко поднятой головой, как должно настоящему мужчине. Ты ведь уже всё решил, правда? Осталось дождаться конца. Лес рубят - щепки летят, да, Эррилас? Страшно ему - а мне, бл..ин, не страшно осознавать, что скоро в мою жизнь ворвутся политические дрязги чужого мира чтобы перекроить и уничтожить всё, что люблю, и я ни-че-го не могу с этим сделать? Песня подходит к кульминации. Теперь я смотрю на юного Ворона. Мудака, который заварил эту кашу. Голос звенит от напряжения и сдерживаемой ненависти. Пожалуй, в редкие моменты мне доводилось вложить в исполнение столько эмоций. Доиграв последний яркий проигрыш, обрываю мелодию резким аккордом. Выжидательно смотрю на парня, ровным бесцветным голосом спрашиваю: - Ещё?
Ворон опять перевёл взгляд на Киру, и вся задумчивость исчезла из его взора, вновь уступив место насмешливому хмелю, под которым притаилось что-то тяжёлое и непонятное, может быть, даже для самого Эрриласа. - Благодарю за доверие. Не думал, что сходу заслужу особенную вещь. Ворон слегка склонил голову набок, наблюдая, как отреагирует Кира на его слова, ловя каждый блик в её глазах, каждое движение брови, рта и скул, словно кот у мышиной норы. - Да, давай ещё. Только объясни сперва, почему у тебя паршивое настроение. Ты меня ненавидишь, девочка... Это хорошо. Когда ненавидишь - ни о чём больше не думаешь. Только идёшь - и делаешь то, что диктует тебе ненависть и злость. Уууу, как же я тебя разозлил. А если всё будет по-другому? Совсем по-другому - и я, вместо того, чтобы сушиться в петле, стану Императором? И твой драгоценный Ган-Кор - будет подчиняться мне беспрекословно. Ты хоть знаешь, девочка, что такое для него ПРИКАЗ? Ты ещё не столкнулась с этим? А он - в те несколько часов, которые вы провели вместе в ворохе полянского платья в какой-нибудь красногородской лавочке, - не успел тебе рассказать? Конечно, не успел. Но ты ещё увидишь. Ты ещё узнаешь, каково это: когда тот, кто для тебя ценнее и важнее всего на свете, - поднимается и уходит на задание в тупой войне, развязанной так давно, что все уже забыли, из-за чего она началась. Уходит, чтобы больше никогда не вернуться, чтобы пропасть бесследно, оставив тебя наблюдать, как твоя мать - всего несколькими годами старше тебя, иномирская девочка, - в одиночестве противостоит целой системе, из-за того, что ОН её туда втянул! Но что ему твоя мать, твои братья и сестра, ты сам - когда ему, видишь ли, ПРИКАЗАЛИ?! А он, понимаешь ли, принёс ПРИСЯГУ. Он произнёс несколько слов перед совершенно чужим ему существом - и с этой минуты он, самый дорогой для тебя человек, перестаёт принадлежать тебе и себе. И он сделает всё, что ему ещё прикажут: бросит сыновей, предаст жену, оставит любимую женщину... и сгинет навсегда по ту сторону бытия, не задумываясь о том, кто и в каком качестве ему этих самых сыновей вырастит! Эррилас очнулся от боли в стиснутых кулаках. Он побледнел ещё больше, и теперь, уперевшись носом в побелевшие костяшки, тяжёлым невидящим взглядом смотрел сквозь Киру куда-то в прошлое или в будущее.
|
90 |
|