[D&D 5] Тень Змеиного Наездника | ходы игроков | Ремелин Эсфиор: Найти то, не знаю что

Многие обитатели района Знати, услышав из уст лакея, что их желает видеть "некий господин Десмонд Хаймор", вероятно, не пустили бы незнакомца на порог, или тому пришлось бы доказывать, что он достоин высочайшего внимания представителей ривервестского дворянства. Но Ремелин из рода баронов Эсфиоров был не из таких - его дом в районе Знати часто служил приютом и местом встреч для многочисленных повстанцев, и они часто стучались в двери его дома, представляясь самыми разными людьми: торговцами, разносчиками, бродячими музыкантами, куртизанками (если бы члены сопротивления чаще приходили к Ремелину под видом последних, это грозило бы сказаться на его моральном облике...). Поэтому, когда слуга сообщил Ремелину, что того желает видеть некий Десмонд Хаймор, потомок баронов Эсфиоров приказал впустить его поскорее.

Этот Десмонд Хаймор оказался знаком Ремелину, хотя в одежде бродячего бретера, пышном длинноволосом парике, с накладными усами и бородкой Ремелин узнал его не сразу. Это был Алинор по прозвищу Валет - бард, задира, обманщик, любитель женского пола и разыскиваемый городской стражей мятежник. Сейчас он перевоплотился в Десмонда Хаймор и выдавал себя за наследника обедневшего/пришедшего в упадок дворянского рода, вынужденного зарабатывать себе на жизнь в качестве наёмника, - после завоевания Латерры армиями демонов таких обедневших аристократов появилось в мире немало, и с такой легендой Алинора легко могли пропустить на остров, где находился район Знати.

- Есть хорошая новость для вас, господин Эсфиор! - улыбаясь, заговорил Алинор, когда с приветствиями было покончено. - Мой старый знакомый Белетор Бродяга - тот самый контрабандист из Кневисса - обещал позаботиться о сэре Гербальте, вашем дядюшке, которого не так давно вытащили из городской тюрьмы. Он тайно вывел его из города, и вскоре он вместе с караваном должен будет прибыть в Кневисс. Там о сэре Гербальте должны позаботиться: сами понимаете, в городе ему оставаться было опасно, а катакомбы под Разрушенным храмом - ясное дело, не самое подходящее место для наследника баронского рода.

- Но я на самом деле хотел вот о чём с вами поговорить, господин Эсифор... - улыбка не совсем покинула скрытое маскировкой лицо полуэльфа, но Алинор заговорил медленнее, вкрадчивее. - Я слышал, будто тем волшебникам из Сокрытой башни было какое-то видение, и в нём они видели, что где-то далеко, в каком-то неведомом мире один из Змеиных Наездников встретил-таки свой конец. Даже барды уже тайно распевают песни о гибели, как там его, Д'Спарила... правда, немного путаются в деталях: то имя героя по-разному называют, то мир, из которого он родом... Не то чтобы я не доверял этим новостям, но... хотелось бы верить, конечно. И вот мне и нашим, так сказать, друзьям хотелось бы узнать - что об этом обо всём думают и говорят в высших кругах Ривервеста. Понятно, что смерть Змеиного Наездника - это не та вещь, о которой говорят громко... это такая вещь, о которой даже нельзя открыто запретить говорить... потому что сказать "всем мятежникам, распускающим слухи о смерти одного из Трёх, грозит смертная казнь!" - Алинор на время изменил интонацию, изображая голос городского глашатая, - это всё равно что громко объявить "Д'Спарил мёртв!". Но, может быть, эта новость заставила кого-нибудь в высших кругах забеспокоиться... или может заставить их забеспокоиться... Может быть, кто-то из тех, чьи предки когда-то продались Наездникам с потрохами, сейчас задумаются о том, не стоит ли им сменить сторону. Я понимаю, что если вы будете говорить об этом открыто, господин Эсфиор, то вас могут заподозрить в связях с мятежниками - а у вас и так на этот счёт плохая, так сказать, родословная - но если бы вы могли, так сказать, прощупать почву на этот счёт...

- Зачем нужна стража этому острову, если они пускают кого попало?
Маг встретил своего знакомого суровым взглядом, но через мгновение выражение его лица смягчилось. Он не особо уважал таких разгильдяев, как Алинор, но тем не менее Рем знал, что на этого барда можно положиться, когда дело касается передачи последних новостей.
- Можешь раздеваться и присаживаться, - маг вежливым жестом указал на искусно сделанное кресло за большим столом, - Мы одни в доме, нам никто не должен помешать.
Ремелин не держал ни слуг, ни рабов, что часто вызывало у дворян вопросы. Конечно же, младший Эсфиор не мог сказать, что лишение всех человеческих прав и превращения людей в скот ему абсолютно отвратительно, потому приходилось лишь соглашаться, что преступники и бедные крестьяне заслуживают лишения свободы за свои проступки, но при этом оправдываться магией. Всю работу в доме, которая обычно возлагается на слуг, выполняется простыми рутинными заклинаниями.

Отойдя к окну и разглядывая чистую улицу района богачей, залитую красноватым светом, Ремелин слушал Алинора.
- Буду признателен, если ты передашь Белетору мою благодарность, если вдруг я не смогу сделать этого сам, - Рем вежливо улыбнулся, хотя по морщинкам на лбу можно было сказать, что он чем-то обеспокоен. У него было плохое предчувствие, что касалось дяди и его путешествия.

- Что касается последних слухов...- маг устало свалился в кресло, подложил под лоб раскрытую ладонь и оперся локтем о стол, - Я слышал эти шушуканья среди волшебников, но никто, как ты знаешь, не говорит об этом прямо и не предоставляет доказательств. Даже всего лишь возможность смерти могущественного демона может вселить надежду в сердца людей, которые сдались и преклонились перед завоевателями, поэтому я собираюсь отменить свои дела и сконцентрироваться на этом. Я уже давно не веселился среди знати. Что же... Пора навестить брата.
После этих слов со шкафа аккуратно вылетел лист пергамента, а за ним чернильница и перо. Подчиняясь мыслям волшебника, невидимый слуга стал аккуратным почерком выводить слова. Это было письмо старшему брату Рема, барону Арадору. Обычно именно от него Ремелин получал последние новости с аристократического общества, поскольку сам не хотел напрямую вторгаться в этот мир, не желая навлечь на себя внимание не как на мага, а как на политика. Но ситуация вынуждала его добровольно потянуться к месту, где на него могут обратить взор. Если повстанцам удастся разгадать секрет, который позволил смертному убить демона, сделать именно то, что не удавалось истинным владыкам миров - серафам, то один за другим братья Трёх могут пасть, получив удар в свое слабое место.
- Пока что я ничего не могу обещать. Как только найду ответы, тут же дам знать. Давай лучше решим вопрос с тобой. Куда ты собираешься пойти? Ты ведь понимаешь, что рано или поздно тебя поймают, если продолжишь разгуливать по городу, в котором тебя желают видеть на виселице, а голову отдельно от тела? - спросил маг, не желая быть однажды приглашенным на казнь знакомого мятежника, - Я готов поддержать, но тебе опасно оставаться и здесь. Лучше всего будет не рисковать и передать часть дел "чистым" перед этим "справедливым" законом.

Когда письмо высохло, Ремелин скрутил его, запечатал поданной магией лентой и пометил своим кольцом-печаткой с помощью теплого воска. Рем часто встречался со своим братом и не боялся с ним обсуждать дворян. Арадор был из тех людей, которые понимали зло этой эпохи, но по различным причинам отказывались сражаться. Пожалуй, он не был трусом, а скорее считал действия восстания опасными и радикальными. Куда лучше было бы подняться по головам знати и занять то место, на котором можно защищать простых людей от гнета демонов посредством слова, а не оружия.
Чтобы предупреждать друг друга о визитах, Эсфиоры организовали обучение голубей и у них на верхних этажах стояли клетки с птицами, которыми воспользовался чародей и после вернулся в комнату к полуэльфу.

Голубь улетел, унося с собой письмо Ремелина брату, - если Арадор сейчас не был занят ничем из тех многочисленных дел, составляющих жизнь наследника баронского рода, он мог получить письмо и прислать ответ или явиться сам очень скоро. Отправив письмо, волшебник вернулся в комнату, где лже-телохранитель ходил туда и сюда, осматривая нехитрый быт мага-затворника.

- За меня можете не беспокоиться, - заговорил Алинор, широко улыбаясь, - я сто раз выходил из таких передряг, выйду и сто первый. Запахнет опасностью - сменю в очередной раз лицо и имя, и будут меня звать не Десмонд Хаймор а, скажем, какой-нибудь Брем Шан, - тут полуэльф слегка подался вперёд и улыбнулся чуть шире. - А что, вы предлагаете мне свою защиту, господин Эсфиор? Это легко можно было бы устроить: просто вы, Ремелин Эсфиор, наняли меня, Десмонда Хаймора, в качестве своего телохранителя. Я мог бы находиться при вас, доставлять вам новости от других борцов с нынешней властью, и передавать им то, что вам удалось узнать. Конечно, я знаю, вы живёте затворником, и даже прислуги не держите... если вы вдруг решите нанять себе кого-то на службу, это может выглядеть подозрительно... Или вы можете сказать, что одинокой жизнью сыты по горло и решили нанять себе хоть кого-нибудь. А когда нам нужно будет разойтись снова - скажете, что не сошлись с Десмондом Хаймором характерами, - уж в это-то все поверят, - Алинор позволил себе негромкий смешок.

- Впрочем, я ни на чём не настаиваю, господин Эсфиор, - закончил он, широко, обезоруживающе улыбаясь.

Ремелин едва сдержал усталый вздох, услышав предложение Алинора. На самом деле, маг не был категорически против такой развязки, но все-таки он был из тех, кто быстро устает от людей. Хоть он и живет один в целом особняке, Рем не боится общения, не ненавидит людей и может даже наслаждаться обществом, но все же волшебнику быстро надоедают знакомые. Может быть, именно из-за этого у него нет тех, кого он называл бы "друзьями". Впрочем, у него есть сопротивление, на которое он может положиться в вопросе, что касается очищения доброго имени рода Эсфиоров, у него есть родня, если вдруг книги ему наскучат, так что Ремелин не похож на того, кто страдает от одиночества.
- Пожалуй, я лучше откажусь. Мне не нравится мысль, что если тебя раскроют, то моя голова полетит с моих плеч прежде, чем я успею придумать оправдание, - Рем решил улыбнуться, но мрачные мысли превратили улыбку в нервную усмешку. - Лучше пусть все остается на своих местах.
Правда в том, что люди ему быстро надоедают. А такие полуэльфы, как Алинор, еще быстрее.
- Лучше скажи, как там дела среди повстанцев. Что-то затевается или пока что решили залечь на дно? - спросил Ремелин, между делом незаметно пересчитывая количество книг в шкафе и все ли стоит на своем месте. Он не любил, когда его вещи трогают без его ведома.

- Понимаю, не настаиваю, - улыбнулся и кивнул в ответ Алинор. - Вы, вижу, привыкли жить один, и нет особой нужды нарушать эту традицию.

- Повстанцы... - принялся он отвечать на последний вопрос Ремелина, словно подбирая слова, - я точно не знаю, что замышляют их лидеры... но если они и не собираются воспользоваться гибелью одного из Змеиных Наездников, то они точно сейчас очень внимательно присматриваются, могут ли они воспользоваться этим и нанести удар по наместникам демонов. Не знаю, честно говоря, удастся ли им, то есть нам, осуществить это, но с другой стороны - когда, если не сейчас? Даже если мы все погибнем - наши потомки сложат о нас много славных песен, - Алинор широко улыбнулся, будто речь шла не о его вероятной гибели.