Песни Каменного Озера. Вендиго. | ходы игроков | Кроули-стрит, 12

Уже стаскивая в прихожей туфли, стряхивая напоследок куртку и отирая с воротника крупные капли, казалось, последние следы этого хмурого дня, Кимберли все думала о том, что произошло в школе и позже, в "Спрингс". Ей не понравился мистер Хилл, но и отрицать, что его личность заинтересовала ее, как заинтересовала и всех прочих ребят, она не могла. Всем им хотелось знать, кто такой этот Хилл, откуда взялся и что их может ждать на этих курсах выживания. Однако опасную затею Рона Ким не одобряла. Сейчас она жалела, что не сказала ему об этом в кафе или хотя бы не поддержала Тома. Из того, что Ронни задумал, не могло выйти ничего хорошего, а вот неприятностей себе и излишнее внимание преподавательского состава ко всей их компании он заработать мог с лихвой. Пожалуй, стоило бы позвонить ему. Но только после того, как она немого отдохнет и поговорит с родителями. Было очень интересно узнать их мнение обо всей этой ситуации.

Наушники болтались на шее. Еле слышно из них доносились размеренные, почти монотонные синтезаторные мотивы, разреженные легкими и такими нетипичными переборами на фортепиано, и обычно безбашенный и эпатажный Френк Тови старался петь проникновенно и драматично, что тоже было очень на него не похоже и даже немного забавно. Кимберли не вслушивалась, не было необходимости — она и без того знала наизусть каждое слово, каждый переход и точное время каждой паузы. Она подхватила школьную сумку и легкой, пружинистой походкой, будто пританцовывая, направилась в прихожую.
— Мам? Я дома!
Часто зашлепали по полу босые ноги, и из комнаты на нее вылетел Джим. По его раскрасневшимся щекам можно было предположить, что это далеко не первый его круг по дому. Наверняка нашкодил и теперь скрывается от воспитательного шлепка по заднице.
— Э-эй, малыш Джимми! Вот и попался! — Ким присела и шутливо ткнула брата в живот пальчиком. — А где мама?
Джимми захихикал, схватился за футболку и натянул так, будто в подобном виде она могла защитить от атакующего его живот пальца Кимберли, и с визгом засеменил на кухню. Ким только и успела заметить, как Микки Маус на футболке удивленно вытаращил глаза.

- Кимберли, детка, перестань озоровать с Джимми, он тольно что поел, - раздался одновременно сладкий, как патока, и наставительный, как проповедь, голос Кэрол. - Мы же не хотим, чтобы наш малыш опять срыгнул на паркет? Я только вчера его натерла воском! Джимми, будь хорошим мальчиком, перестань грызть стул. Лучше попрыгай на диване в зале. Детка, что ты там возишься? Иди скорее сюда и расскажи, где ты была после школы. Тебя куда-нибудь пригласил одноклассник?

— О-ох, мам... — Выдохнула Кимберли, опускаясь на стул; она без интереса заглянула в книгу рецептов, лежащую на столе, и перевернула пару страниц. Затем подняла взгляд на Кэрол и начала перечислять, загибая пальцы. — Новости такие: сначала нам рассказали жуткую историю Красного камня, уверена, ты не хочешь об этом слышать; затем в столовой объявился наглый новичок и дело едва не дошло до драки, но его оставил другой новичок, только уже преподаватель, и знаешь, этот мистер Хилл довольно странный и даже немного страшный; потом мы узнали, что записаны на курсы выживания в диком лесу — и угадай, кто будет их вести? — затем мы прогуляли половину уроков, потому что были расстроены; и наконец, когда обедали в "Спрингс", мы придумали, э-э, что-то вроде тактики.
Кимберли помолчала с секунду, а потом добавила, пожав плечами:
— В общем, все плохо. И мне нужна видеокамера.

- Нет, дорогая, я уже устала повторять, что я больше не пойду в этот салон! И даже не уговаривай! - увлеченно проговорила Кэрол в мобильный телефон. - Подожди, Тиффани! Что? Видеокамера? Возьми в ящике у отца, ты знаешь, где она лежит. Нет, Тиф, я не с тобой разговариваю! А сейчас с тобой! Нет, не пойду, и точка! Так, значит, это был не Рональд? Жаль! Славный мальчик, да еще и спорстмен! Тиффани, забудь о мальчиках и вспомни о своем лысом и пузатом Найджеле!

Яркое платье миссис Брэдфорд плавно перемещалось по дому вместе с его обладательницей. Кэрол услышала едва ли половину из того, что рассказала ей дочь.

Кимберли сняла очки, облокотилась о стол и подставила кулачок под щеку. Она наблюдала за Кэрол с затаенной гордостью и затаенным волнением. Странное двоякое чувство — она восхищалась ей, такой молодой, такой красивой и элегантной и к тому же успевающей везде и всюду, с изяществом решающей домашние проблемы и легко справляющейся с маленьким сорванцом Джимом, но в то же время Ким иногда расстраивало то, что Кэрол порой увлекалась чем-то настолько, что не уделяла достаточно внимания самым близким людям, а именно сейчас Кимберли требовалось что-то подобное. Впрочем, Ким и сама была такой — немного рассеянной, немного себе на уме — и как бы странно это ни звучало, но обе они могли в такой манере очень даже сносно общаться и понимать друг друга. Ну, понимать и запоминать большую часть из того, что сказали. И Киберли знала, что даже если мама не отреагировала на что-то прямо сейчас, то вспомнит об этом позже. Может быть, завтра позвонит, когда Ким будет скучать на уроке, и без обиняков спросит, что это за курсы выживания такие, о которых шел разговор вчера, взяла ли она с собой утром сендвич и не собирается ли пригласить Ронни в гости. И почему она всегда зовет его Рональдом? Мама такая странная!

— О'Кей, мам. Считай, что камеру я взяла. — Кимберли осмотрелась в поисках брата. — А ты куда-то собираешься? С папой? Ему я тоже хочу рассказать про эти курсы.
Это была отличная идея. Отец мог бы здорово помочь ей советами, или средствами, или вроде того — если бы сумел найти несколько лишних минут на это.

- Твой отец уже ждет меня в Изабелле. У нас романтический ужин в "Lone Srar Steakhouse"! Так что пригляди за малышом Джимми, и смотри, чтобы он опять не объелся конфет. Деньги я оставила на кофейном столике, закажи себе чего-нибудь на ужин!

Входная дверь хлопнула прежде, чем Кимберли успела хоть что-нибудь ответить матери.

— Никаких проблем. За Джимом я пригляжу. — Договорила Кимберли уже после того, как хлопнула входная дверь и в замочной скважине провернулся ключ.
Запирать двери на замок — привычка жителей крупных городов, обыденная и доведенная до автоматизма. Они и не задумываются уже, зачем это нужно, просто делают. Ким удивляла и удивляет до сих пор простота, с какой жители Красного Камня и, наверное, других небольших поселений относятся к таким вещам. Пожалуй, жизнь в мегаполисах создает гораздо больше мелких условностей, делая быт чуточку сложнее. Может быть, сама Кимберли была еще слишком юна, чтобы по-настоящему оценить разницу, но она по-своему понимала людей, которые устали от суеты, чрезмерного количество раздражающих мелочей вроде пробок, или турникетов там и тут, или вездесущей рекламы, от ответственности, которой каждый, кто в праве, старается тебя обременить, от бессмысленной и недостижимой цели стать успешным — притчи во языцех и главного обмана этого века. Редстон был лишен если не всех, то большей части этих штук, и Кимберли не думала, что родители жалеют о переезде. Здесь они относительно свободны и, кажется, вполне счастливы. И молоды настолько, что по-прежнему могут устроить романтический ужин, укатив при этом в соседний городок.

— Ладно, Джимми, для начала мы сделаем сок, а затем отправимся наверх. — Кимберли поднялась со стула и прошлась по кухне, убирая со стола и гарнитура сладкое, хрупкую посуду и любые мелкие и острые предметы, которыми Джим, на ее взгляд, легко мог воспользоваться не по назначению. Как ни странно, с Кэрол малыш был бы в полной безопасности даже в окружении всех вилок и ножей Редстона, но сама Ким не считала лишним перестраховаться.
Она выглянула в гостиную, где Джимми, сидя на сброшенной диванной подушке и упираясь пятками в пол, пытался уехать делать свой сок, такой, какой он любил больше всего — из одного яблока, веточки брокколи и полморковки. Он усердно сопел, но получалось плохо: подушка прекрасно чувствовала себя на плотном, ворсистом ковре и даже не думала двигаться с места. Джиму стоило бы попробовать на паркете — ведь мама только вчера его натерла воском!

— Ты загнал свою лошадь, ковбой. Быстрее дойти пешком. — Кимберли прошла в комнату, взяла с журнального столика сложенные пополам и поставленные на ребро десятидолларовые купюры, оставленные мамой, затем наклонилась и, подав брату руку, повела его на кухню.
Джимми любил делать сок едва ли не больше всего на свете. Звук работающей соковыжималки, моментально исчезающие в ней фрукты, которые он всего несколько секунд назад держал в руках, грыз и облизывал, и форма, наполняющаяся соком, приводили его в неописуемый восторг. Включить прибор — верный способ призвать на кухню Джима, как джина из лампы, где бы он ни был.

Через пару минут они были наверху, в комнате Кимберли. Та сидела за столом с карандашом и линейкой в руках и усердно вычерчивала в тетради таблицу, Джим и Джастин боролись на кровати и, кажется, Джастин выигрывал, а чашки с соком опустели наполовину.
Кимберли не стала звонить отцу — не хотела портить родителям вечер разговорами о Честере Хилле. Вместо этого она набрала Рону.

      Приятель ответил через пару-тройку гудков. Ким могла бы, пожелай она рисовать не таблицы в тетради, а воображаемого Рона, легко нарисовать себе светловолосого мистера Плавание, который с едва слышными ругательствами лезет в болтающиеся ниже талии джинсы и роется по карманам в поисках звонящего телефона. Он всегда так делал, каким-то неуловимым образом органично сочетая нелепое и забавное. А потом, как раз на появлении третьей графы, сквозь статику прорезался голос Фолка:

      — Секунду, Ким, я выйду, — тихо прошептал он. Рон и правда куда-то вышел, потому что статика пропала, а голос стал обычным. — Йоу, я тут. Палили с моим комиссаром фильм.

Послышалось шипение, а затем неровный, будто удивленный выдох, словно бы Ким и не ожидала, что Рон возьмет трубку.
— А мои уехали, так что я тут присматриваю за Джимми. — Наконец раздался голос. — Я не хотела отвлекать. У меня новости: камеру я возьму. Она нужна нам уже завтра? Погоди...
Послышался шум, и по следующему за ним легкому стуку Рон мог понять, что Кимберли отложила телефон на стол. Он мог расслышать отрывистые всхлипывания ее брата и тихий голос Кимберли.
Она вернулась уже через несколько секунд:
— Джим упал с кровати. Похоже, мой медведь задал ему приличную трепку и вытолкнул с ринга. Так о чем спрашивала? А, ты правда собрался заглянуть в школьную картотеку, Рон? Это очень, очень плохая идея.

      — Почему? — спокойно спросил Рон. — Ты боишься, что меня хватит удар от такого количества умных слов?

— Это не шутки. — Голос Кимберли был очень серьезен. Сейчас легко было представить ее, смотрящую укоризненно и даже строго грозящую пальчиком. — Если об этом узнают, нам всем влетит. Но тебе больше всех, ты же понимаешь?

      — Так я никого в это впутывать не буду, — Ронни явно не понимал того, что очень хорошо понимала Кимберли. — А меня-то кто поймает? Я же не полезу в картотеку днём!

— Ну разумеется, что не днем! — Воскликнула Кимберли. Как всякий разумный подросток, она прекрасно понимала, что подобные вещи надо проворачивать ночью. — Ладно, и как ты думаешь это сделать? Я имею в виду замки и все такое. И ты знаешь, где искать?
На секундочку ей показалось, что Рон говорит очень уверенно, и вполне возможно, что все это действительно так просто, как он предполагает, но быстро спохватилась.
— Нет, это может плохо закончиться. Сомневаюсь, что твой папа был бы рад знакомству с Хиллом в свете чего-то такого.

      Рон присел на ступеньки крыльца своего дома, проследив, чтобы входная дверь осталась плотно прикрытой и его не было слышно в гостиной. Постукивая босыми ступнями по холодному дереву, он задумался. Ему не пришло в голову, что всё действительно может оказаться не так просто.

      — Ну-у-у... — он замялся, лихорадочно выдумывая ответ. — Хилл же не будет сам сторожить своё личное дело! Максимум, что мне грозит, это что в школе сработает сигнализация. То есть, в холле начнёт дребезжать колокольчик как на учебной тревоге, помнишь? А замки... ну... Да! Думаю, я оставлю открытым окно в гуманитарном классе. На ночь запирают только лабораторию и кабинеты учителей, поэтому я проберусь в школу, не потревожив двери. Сложнее будет со школьным архивом, потому что как раз он вместе с библиотекой запирается на ночь. Но я что-нибудь придумаю. Верь в меня, Брэдфорд!

      «Надеюсь», мысленно добавил он.

Сейчас Ронни почему-то был похож на ее маму. Точно так же был увлечен своей идеей и точно так же не прислушивался к словам Кимберли. Какое-то время Ким молчала, крепко прижимая трубку к щеке, и Рон мог слышать разве что ее дыхание.
— Том прав. — Наконец подала голос она. — Ничего в деле этого Хилла быть не может. Или мы все вместе навыдумывали невесть что, или... Или там просто ничего не будет! И почему ты такой глупый, Рон?!
Глупый! Глупые мальчишки! Только и делают что создают неприятности!

      — Я не глупый, я узкоспециализированный! — рассмеялся Рон. — Ты ведь прикинь, открываем мы его дело, а там правда ничего нет! Вообще! Даже фотографии! Это ведь будет стра-ашно...

Теперь со стороны Рона повисла короткая пауза:

      — Кимберли.

Наверняка Дин думает над тем, как теперь совместить подработку и новые курсы. Наверняка Деккер решает, что теперь делать с тренировками. А они вдвоем обсуждают, как выкрасть личное дело преподавателя из картотеки. Ну разве это не странно?
— Может, мы придаем Хиллу слишком большое значение?
Казалось, вопрос повис в пустоте. Кимберли даже не была уверена, задала ли она его.
— Я еще тут. Что, Рон?

      — Посидишь завтра ночью у телефона, если мне вдруг понадобится голос друга в большой и тёмной школе? — у Рона получилось изобразить настолько шекспировский тембр, что за переигрывание ему бы светили двенадцать Стивенов Сигалов из пяти.

И все-таки он ее совсем не слушал!
Стало одновременно немного обидно и немного тревожно. В какой-то момент мыслей стало слишком много: хотелось молча выключить телефон, или наоборот — настаивать, чтобы Рон никуда не ходил, или сказать, чтобы взял с собой хотя бы Эрика, но тут же добавить, чтобы забыл про Эрика и вообще ни в коем случае не смел никого впутывать. А Ронни только дурачился.
— Если бы я могла поговорить с мистером Фолком-старшим, то наказала бы ему смотреть завтра с тобой фильмы ночь напролет в обязательном порядке. — Кимберли сделала слабую попытку отшутиться. — Но делай что хочешь. И звони, если надо будет.
Голос Кимберли сменили короткие гудки.

      Рон в восторге улыбнулся гудкам:

      — Может, и придаём. Но чёрта с два я упущу такой фан!

      Правда, убирая телефон в карман и поднимаясь обратно к дому, он чувствовал ту же тревогу, только подогретую коктейлем из азарта, адреналина и чувства вселенской неуловимости. Если бы он дал себе время остановиться и подумать, то, наверное, он расслышал бы нужное среди сказанных Кимберли слов. Может быть, даже сбросил бы ей смску со смайликом и заверениями в том, что план был просто шуткой. Он даже всерьёз задумался над этим в какой-то момент! Но потом... «Ну правда, почему бы нет, Рон? За это не выгонят! Ну, обломают все каникулы, и что!.. Наверное. Да почему наверное? Вон, Рид штуки и почище откалывает. А Лайтман вообще однажды притащит в школу бонг! Кимберли просто слишком нервничает. Да, так и есть. Да».

      Не слишком уверенным шагом Рон Фолк вернулся в гостиную, но к моменту, когда Ван Дамм разбирался с предпоследним адептом непонятного азиатского стиля, он сумел убедить себя, что всё пройдёт гладко, а в крайнем случае мистеру Хиллу придётся явиться в школу и пускать по его следу собак.