Тени над Ист-Эндом | ходы игроков | Heavy Burden

Доминик задумчиво пожевал нижнюю губу, вздохнул и, приняв решение, сделал шаг к своим невольным спутникам.
-Благословение и я и отец Иеремия вам дадим с радостью, это даже не обсуждается.- Иезуит вздохнул и продолжил, обращаясь к предложившей помощь девушке: -Мисс Лэйла, я не в том положении, чтобы отвергать помощь, однако прошу Вас еще раз взвесить возможные последствия. Может быть Вы захотите покинуть этот проклятый город? Если же Ваша вера крепка и решимость не оставит Вас - добро пожаловать!
Дав девушке время поразмыслить Сфорца подошел к брату Иеремии: -Помолитесь со мной, брат. - Робко попросил священник. -На моих устах лежит печать молчания и, если уж я не могу исповедоваться - пусть хотя бы ваша молитва проводит меня!

Доминик Сфорца.
— Ты хочешь найти источник заразы, брат? — покрасневшие глаза отца Иеремии смотрят куда-то мимо тебя. — Зараза в сердцах людских. Начал сеять ее Роджерс, но злые ростки не взошли бы без благодатной почвы. Маршалл Хоуп был там, он сможет рассказать тебе больше. Серебро... да, я пробовал серебро. Против некоторых порождений ночи оно эффективнее свинца. Но не так много его осталось, чтобы тратить его на пули. А экзорцизм может помочь тем, кто одержим... наверное. Я не обучен ритуалам, к сожалению.
Он не отказывается от молитвы, становясь на колени рядом с тобой у алтаря.

Всем.
Оружие в доме Господа. Кощунство в мирное время, но уже не режет глаз в тех обстоятельствах, которые правят здесь и сейчас. Увешанный внушительным арсеналом отец Доминик. "Слоновье ружье" отца Иеремии, похожее на снятую с лафета корабельную пушку. Отливающая холодом сталь гарпуна китобоя Кигана. Смертоносное железо в руках хрупкой Лэйлы.
А день медленно клонится к закату.
Хлеб насущный съеден, благословления розданы, молитва прочитана. Отец Иеремия шевелит губами, проговаривая слова, но по его лицу видно, что разум его далек от священных слов. По окончании он смотрит на распятие над алтарем, и на лице его отражается скорбь и усталость.
— Солнце заходит, — его голос глух и безжизненен. — Сейчас на улице безопасно, но до темноты рекомендую найти укрытие. Исчадия, что приходят днем, отравляют душу, но порождения ночи жаждут плоти. Я буду молиться за ваше спасение.

Доминик коротко кивнул и, обращаясь к спутникам, предложил: -Нанесем визит маршаллу Хоупу? Возможно получим новые части этой головоломки. Да и вам, мистер Дугал, хотелось с ним пообщаться. -И уже тише, для отца Иеремии: -Брат, если от нас не будет вестей - третьего дня отправьте письмо в миссию Братства в Санта-Монике, напишите обо всём - они попробуют помочь!- После чего вышел в закат.

- К маршалу так к маршалу. Здравая мысль, отче. Дела надо доводить до конца, а уж последнюю волю покойного - так тем более. Будь он трижды грешник, а завещание его властям переправить надо.
Перекрестился Дугал и пошел вслед за необычным священником прочь из церкви. Дело ждет.

-Я с удовольствием помогу вам, но в ответ прошу помочь мне. Дело в том, что моя Тетушка просила передать своей подруге, которая живет в этом городе, посылку.
Лэйла назвала адрес.
-Хотя, я думаю маршал подскажет, где ее искать.
Девушка вышла за мужчинами, ведя в поводу Лангедока. Обновленный Доминик вызвал в душе Лэйлы новое, доселе неизведанное чувство, которое она не смогла себе пояснить. Потому она просто загнала его в самый потаенный уголок своего сердца и постаралась не вытаскивать его оттуда, пока не будет точно знать, не повредит ли ей это.

Всем.
Окрестный пейзаж медленно, но неотвратимо окрашивается в багрянец заката. Солнце уже у горизонта, пылающий шар приближается к краю, резко очерчивая одинокую гору, возвышающуюся над городом. Ее гигантская тень медленно вытягивается рядом с городом.
Из окружающего воздуха исчезло ощущение давящей жары. Впрочем, не только жары — словно чья-то рука, что незримо давила на плечи, сжимала голову, рисовала неровные образы перед глазами, наконец отпустила и оставила вас в покое.
Церковь позади осталась. Одинокое покосившееся здание на вершине холма, с таким же одиноким и подкошенным усталостью священником, что остался в дверях провожать вас взглядом.
Или, быть может, встречать?
Из города, уже не плывущего в жарком мареве, но наоборот четко очерченного закатными лучами, идут люди. Человек двадцать, толпа по местным меркам царившего днем безлюдья.
Мужчины, женщины, несколько детей возрастом от пяти до двенадцати, идут плотной группой вдоль кладбища, прижимаясь друг к другу, словно стадо испуганных овец. Несмотря на стволы ружей и рукояти револьверов, что крепко сжимают в руках мужчины и некоторые женщины.

-Они избрали свой путь и, да благословит из Господь!- негромко бросил Сфорца, пропуская процессию и осеняя её участников крестным знамением. -Что же касается знакомой Вашей тётушки, мисс - нет ничего проще!-Как ни в чем не бывало продолжил священник, ловко избегая столкновения с матроной,несущей в одной руке хнычущего малыша, а в другой узел с пожитками. -Мы выясним у маршалла адрес и нанесем её визит. Право, не стоит беспокоиться. -Доминик тепло улыбнулся девушке и продолжил шагать.

Люди. Странные, молчаливые. Будто за их спинами века печали. Или страх. Нет, не так - СТРАХ. "Хорошо, что стрелять не начали. Мы ведь для них чужие." - подумала Лэйла. Тихонько, пока не видела его мать, девушка показала плачущему малышу и тем детям, кто на нее смотрел, козу и ласково улыбнулась и подмигнула. Такой же ласковой улыбкой она одарила Доминика.

.