| |
|
|
Не они.
Из-за поворота показались идущие. Человек в крестьянской одежде ведет под уздцы лошадь, рядом с ним шагает молодая женщина, позади - парнишка-подросток. Не они, не те. Как так могло случиться? Подвели зоркие глаза? Подвело чувство времени, и те успели пройти этой дорогой раньше? Или морок застил взгляд? Или просто судьба - не сегодня, не в этот раз...
Киеран опустил лук. Он уже не прятался, и заметив его, мужчина вздрогнул, напрягся. Рука, державшая повод, сжалась в жилистый кулак. Но женщина опередила его:
- Красавчик, куда путь держишь? В Энвилль, чай? Вместе веселей!
Крестьянин только и успел бросить на задорную строгий взгляд. Наверное, при чужаке постеснялся за косу оттаскать в обучение приличным манерам.
- Понаехали, - буркнул, не сбавляя шаг.
- Не ворчи! Добрый народ стекается, на добрый праздник Солнца, вот и красавчик тоже, видать, туда идет. От лиходеев нас по дороге защищать будет! Пошли, красавчик, нынче все в Энвилль идут, и лихие, и добрые.
Женщина приветливо махнула рукой, парнишка жадно уставился на лук Киерана.
...
Темнеет, и проплывающие по обе стороны дороги крестьянские халабуды превращаются в темные силуэты затаившихся чудовищ с горящими огоньками желтых глаз. Пугала раскидывают костлявые руки, охраняя неведомые сокровища чахлых делянок. Подвода подпрыгивает на рытвине, и возница, сморкаясь и матерясь трехэтажно на дороги, жисть свою и государя императора, ломает напрочь всю героическую иллюзию и натягивает башлык на голову - моросит. Все путники уже залезли в телегу, чтобы не мочить усталые ноги, сидят на покрытых дерюгой тюках, кутаясь в плащи. Эх, переночевать бы в лесу, но и леса-то уже нет рядом. Одни фермы-хутора. То еще удовольствие, объяснять разозленному хозяину, что зверь ручной и кур не передушит.
Огоньки попадаются все чаще. Это уже город. Наверное, Энвилль и есть. Обычный унылый до синевы городишко. Ни фронтиров, ни драконьих гор, ни зловещих болот - даже городских стен нет. Окрестные фермы переходят в деревянную застройку, потом начинаются каменные дома. Выбравшись с хлюпающей грунтовки, подвода затарахтела по мостовой - дощатой, а потом и булыжной. Город сгущается, дождь тоже. Впереди блеснула кривой длинной саблей река, желтые огни дрожат в черной воде.
- Слазь, - это хмуро, хрипло каркнул возница над ухом, - я к барину заворачиваю, не велит попутчиков брать. Слазь давай, грю.
Прощаются женщина и парнишка, еле различимы их лица под мокрыми капюшонами, а льет уже как из ведра. Ночной ливень рисует город будто гравюру в книге, сплошной штриховкой черно-серых линий. Призрачные ореолы колеблются вокруг редких городских огней. Слева четыре фонаря обозначают мост через реку, за ним - высокие дома, красивый ажурный навес, большая освещенная магическим огнем вывеска. Гостиница, где наверняка вышколенные слуги, серебро на столе и бархат на ложе ждут привыкшего к роскоши героя.
Справа узкие кривые улочки сплетаются в сплошной, сонный, едва шевелящийся муравейник, и в глубине сквозь пелену ливня мерцает еще одна вывеска, покосившаяся, едва подсвеченная масляным фонарем, на приземистом здании. Постоялый двор для непритязательных путников обещает еду, тепло и крышу, и может быть даже без протечек.
Подвода утарахтела в темноту по мостовой, угрюмого возницу и его семью тоже где-то ждет ужин и постель. А ливень остался. Замерзшей уличной девкой, которой уже все равно с кем, он лезет под одежду нагло и не любя, лижет лицо, виснет на плечах намокшим тяжелым плащом. Ливень, незнакомый невидимый город и два маяка впереди. А позади - лоскутное одеяло участков, одинокие мокрые деревья, заборы и сараи.
|
|
1 |
|
|
|
|
... Не судьба. Нет, не окончательный вердикт, но - здесь и сейчас, все-таки, не судьба. Снова ушли, снова. Какой-то частью сознания Киеран был искренне рад, что все сложилось именно так, ведь... Такие мысли парень всегда гнал от себя прочь, но они, как плодовый червь, который каждое лето возвращается в яблочные сады, снова выползали из темных недр подсознания и терзали вопросами: "А что дальше? Отомстишь, поквитаешься, убьешь - всех их, всех до одного. А дальше-то что?"
Горько вздохнув, Киеран провел пятерней по золотисто-медовому меху Лагирового загривка. "Следуй, но на глаза не кажись... пока", - шепнул парень своей рыси и пружинистой походкой вышел из зарослей орешника на большак.
- И вам не хворать, добрые люди. Спасибо за предложение, от такого - грех отказаться! Охотился в окрестных лесах, да, - разведя руками, Киеран показал на полупустую котомку за плечами, - видать, суровый сезон выдался. Вся дичь ушла вглубь леса, а к многодневному походу я не готов, мне бы запастить необходимым.
Словно и не замечая ворчания крестьянина, Киеран лучезарно улыбнулся женщине. Он знал, что его внешность, и особенно улыбка всегда производили однозначно положительный эффект на представительниц противоположного пола, да и мужики не могли долго хмуриться под кажущимся наивным и невинным взглядом изумрудных глаз охотника, чем часто и пользовался. "На охоте все способы сулят жизнь, а кодексы благородных господ пророчат неминуемую смерть", - часто говаривал ему отец, и Киеран убедился на практике в правоте его слов.
- Вы уж простите за лук и то, что таился... В наше время, сами знаете, лихих людей на дороге повстречать - не редкость. А один против нескольких... Только затаиться и поможет.
Высоко в небе протяжно и тревожно затянул свою ноту сокол. Крестьянин нахмурился и бросил неодобрительный взгляд в сирую муть пасмурных небес, Киеран же на мгновение закрыл глаза и снова горько вздохнул. "Мы снова упустили их, друг. Охота не закончена. Будь настороже".
Когда телега и сопровождавшие ее путники вышли з лесу, лошадь громко и истерично всхрапнула. Предвосхищая реакцию своих спутников, Киеран поспешил объясниться:
- Зверь ручной, пусть и выглядит дико. Котеночком нашел, мамку убили местные лесорубы. Она беспрекословно слушается моих команд и воспринимает как лошадей, так и людей не как возможных жертв, - Киеран подавил улыбку, ощутив, как на него нахлынула волна ядовитой иронии с золотистыми кошачьими глазами. "Тшш. Нужно уметь маскироваться, совсем как на охоте. Чтобы выжить. Не нужно показывать все, на что мы способны. Так нас недооценят. А у нас будет преимущество. Будь хорошей кошкой, ты же хорошая кошка, Лагира?" - Она практически ручная, только вот пытаться погладить ее не стоит - не любит она этих нежностей.
Рысь внезапно словно материализовалась из сизого предвечернего тумана и, окинув оценивающим взглядом крестьянина и его семью, мягко и грациозно потрусила у правой ноги Киерана, а когда тот взобрался на повозку, - у ее переднего правого колеса. Лошадь - не человек, и уж даже если крестьянин нет-нет, да и озирался со страхом на рысь, то лошадка вообще не переставала косить бешенным глазом на хищника, все ожидая, что внезапно ее тягловая жизнь прекратится одним рывком, мгновением, которое блеснет в клыках громадной кошки, и хрустом в шейных позвонках.
Так и добрались до Энвилля. Продолжал идти дождь, телега тоже продолжила свой путь, а Киеран и его рысь остались стоять посреди пустынной мокрой улицы, которая после заката укуталась в промозглый зябкий палантин тумана, сырости и ночного хлада.
- Ну что же теперь? Переночевать, утро вечера мудренее, а завтра - запасемся всем необходимым, поспрашиваем, может, видал кто тех, кто нам нужен. В последний раз их видели направляющимися куда-то в эту сторону; мы или слишком рано вышли наперерез, или упустили их и они, вполне вероятно, сейчас здесь, в Энвилле. В общем, сейчас - обсохнуть, поесть и спать, верно говорю? - Киеран опустил голову вниз, силясь встретиться взглядом с Лагирой и понять, что она думает о его плане. Лагира думала что-то очень нелицеприятное об этой громадном скоплении человеческих логов, но идея просушить шерстку и подкрепиться ей явно импонировала. Улыбнувшись, охотник толкнул отсыревшую дверь постоялого двора и вошел внутрь.
|
|
2 |
|
|
|
|
Здесь все не похоже на лес: река стянута железной пряжкой моста поперек, земля укрыта досками, вместо темных стройных стволов - фонарные столбы и заборы... река и мост остались позади, а впереди темнота и дождь. Дома, надвигаясь, сливаются в единую черную полосу; вода хлещет сверху, стекает струями сбоку, брызжет брызгами снизу, обильно выплескиваясь из-под прогибающихся досок мостовой, и только расплывшийся свет масляного фонаря под закопченной вывеской не дает потеряться в этом шторме.
Ветер треплет какие-то светлые лоскуты, - не то белье, не то афиши, - дергает и тянет за полы плаща. Вот наконец и навес - ливень злобно забарабанил по тонкой жести над головой, совсем не так мягко и уютно, как по палатке или по листве, - но впустую. Уже не достать ему ни Киерана, ни его спутников.
Перекошенная дверь подалась не с первого раза, хлопнула позади, отрезав шумящую дождем сырую мглу. Внутри под низким потолком было тепло и сухо, пахло капустой, пивом и неповторимо - густонаселенным жильем. В общем зале янтарно тлел камин, темные углы бормотали, цокали глиняными кружками и шевелились неопределенно; кто-то уже завалился спать прямо на полу у камина, закутавшись в одеяло, - не то денег на комнату нет, не то места не хватило.
За стойкой никого, лишь неподвижное чучело дварфа в натуральную величину опасно свесило бороду над масляной лампой, чей мигающий огонек отражался в засиженном мухами стекле - это не окно, это в рамочке какой-то список прибит сбоку.
Очередной промокший гость не произвел на темных личностей в темных углах никакого впечатления, но рысь, проскользнувшая следом в тепло, бесцеремонно отряхнулась, шумно разбросав ворох серых капель (даже дождь тут серый от пыли, а не прозрачный, как в лесу), и на Киерана обернулись.
- Друид чтоль приперся?..
- Не, это не наш, у нашего волк.
- А эт хто?
- Рысь, дурень ты.
- Да все одно, чокнутые они...
- Ты-то умный у нас, уж конечно...
Чучело дварфа разлепило один глаз и строго буркнуло в бороду: "не гадить тут".
|
|
3 |
|
|
|
|
... Лагира громко чихнула от смены температуры, влажности и освещения - после дождливого зябкого сумрака снаружи внутри, казалось, царит летний солнечный полдень. Киеран улыбнулся и почесал рысь за ухом, как она любила, чтобы немного успокоить явно нервничающее в замкнутом пространстве животное (охотник сразу заметил нервое подергивание куцего хвоста-обрубка) и поспешил заверить дварфа, который, как предположил Киеран, был хозяином сего заведения:
- Она не гадит, вышколенная! Мне бы комнату на ночь, да кадку с горячей водой, ну и ужин бы не помешал, мне и моему компаньону, - парень снова почесал за ухом у Лагиры.
|
|
4 |
|
|
|
|
- Нету местов, - хмуро буркнул дварф, отставляя лампу подальше от бороды, и тоже чихнул. Видимо, от этой встряски что-то в его голове не то прочистилось, не то встало на место, потому что он тут же спохватился и добавил:
- Э, вру. Есть одна камора. Два золотых, с завтраком. Баня на улице. Грамотный?
В объяснение такого странного вопроса хозяин с кряхтением нырнул под стойку и выволок оттуда огромную затрепаную книжищу, грохнул перед собой и перелистал засаленные страницы.
- Ежли нет, имя говори, а ежли грамотный - сам пишись. И число, восемнадцатое сегодня, - короткий палец с обгрызенным ногтем потыкал в пустую строчку, подтолкнул к Киерану чернильницу с пером. Девушка в цветастом передничке вынырнула из дверки сбоку от стойки, сказала "ой" и нырнула обратно.
|
|
5 |
|
|
|
|
... Киеран, не отвечая, взял перо, окунул в видавшие виды чернильницу и аккуратным почерком написал "Киеран Лучник", после чего добавил и дату, как просил хозяин. Выложив три золотых, парень взглянул в глаза дварфу:
- Что насчет ужина? И... У вас тут часом в ближайшее время не появлялись двое - один высокий, тощий, с рожей, как у копченого угря, и второй, среднего роста и крепко сбитый, с серыми, почти белыми глазами? Ронан и Ульф, так их зовут. И баба с ними, стройная, привлекательная, правда, старый шрам в пол смазливой рожи. Ровэн зовут. Друзья мои, давно их ищу; знаю, должны были через ваш город проходить недавно... Уж больно соскучился, за мной не заржавеет, если вдруг видывал их.
|
|
6 |
|
|
|
|
- Тушенка, - немногословно процитировал дварф местное меню, и блеск монеток отразился в его взгляде.
- Смазливая со шрамом?.. Была такая... рыжая, вся в черном - твоя? Вчера свалила. Тебе ее камору сдаю. Не Ровэн только... - корявый палец снова пополз по строкам, - Алейда, во. Остальных не знаю. Много тут народу, в других тавернах поспрошай. На рынке.
Дварф захлопнул книгу и кинул на стойку ключ с тусклой жестяной биркой, и еще гнутый подсвечник с огарком свечи.
- Животную тута оставь.
- А, э, не, че за... - среди сидевших у камина постояльцев поднялась волна возмущения. - Э, Шонан, я тут спать со зверюгой что ли должен, э?
- Ладно, хрен с ним, забирай наверх, - сдался хозяин, - и коли грамотный, сам прочитаешь тогда.
Поцокал ногтем в мутное, засиженное мухами стеклышко в рамке, треснутое с угла:
вниманию гостей Энвилля:
Содержание желтого и фиолетового цветов в одеяниях граждан, не имеющих разрешительных документов на ношение оных, не должно превышать 10%. Штраф 10 золотых.
Обнажать оружие в публичных местах имеют право лишь дворяне, посланцы императора и бойцы городской стражи при исполнении служебных обязанностей.
Маги и иные заклинатели - не-члены Энвильской Гильдии Магов, проживающие в городе более суток, сдают декларацию о заклинаниях для уплаты налога с каждого заклинания. Форму декларации надлежит получить в западном крыле Гильдии Магов по адресу Площадь Магов, дом 1, вход 7. Жрецам обращаться в соответствующие храмы для получения разрешений.
Купаться в реке в черте города запрещено, пользуйтесь банями.
Внизу было приписано от руки характерным для дварфов угловатым почерком:
В нумерах и у колоцца не гадить! Сортир возле конюшни!
А из низенькой дверки уже появилась отрада усталого путника: глиняная миска, до краев полная разноцветных тушеных овощей с кусочками разваренного мяса. Вокруг миски - полная красота: аппетитный дымок, запах мяса и пряных трав, краюшка черного хлеба, запотевшая глиняная кружка и девушка в цветастом передничке.
- А она у вас косточки будет? - робея, спросила служаночка, бочком продвигаясь к свободному краю одного из столов и ставя на него ужин. - Или тушенку?
|
|
7 |
|
|
|
|
... Благодарно кивнув Шонану - так, как предположил из обращенных к дварфу реплик, звали это негостеприимное, но вполне сносное чудо, Киеран принялся за тушеное мясо с овощами. Подумав было, стоит ли разделить порцию на двоих, или попросить дополнительную для Лагиры, следопыт услышал слова появившейся из чрева кухни служанки, и на сей раз сдобрил благодарный кивок еще и белозубой улыбкой:
- Спасибо, родненькая. Она все ест, она не избалована; но если есть косточки, то ей они, конечно же, полезней будут. Кошачьи - они хищники, они привыкли к сырой плоти и костям, это вот собачьи родственники - всеядные, те и тушенку скушали бы, и никак сие на их здоровье не сказалось бы.
Окончив трапезу, Киеран поднялся на второй этаж, в свою "камору", планируя выспаться сперва, а потом уже и помыться поутру. По дороге охотник размышлял о том, как распланировать свои действия на следующий день: действительно стоило бы потолкаться на рынке, воспользовавшись возможностью поспрашивать там и сям, не видел ли кто тех, кого Киеран разыскивал; помимо этого, там же можно было бы и восполнить оскундевшие уже запасы провианта и прочих нужных в пути товаров. Пришла было мимолетная мысль: "А как эе налог на чародейство? Неужто "декларировать" не будешь?"; молодой человек улыбнулся ей тепло и незлобно, как городскому дурачку, и соколом взбежал по лестнице наверх.
|
|
8 |
|
|
|
|
Деревянные ступени заскрипели легонько под быстрыми шагами. Узкий коридор был полон дверей, наставленных уж слишком часто - какого же размера за ними каморки? Вот нужный номер, дверь открылась в узкий "пенал", три шага в ширину и шесть в длину. В противоположной стене было окно, закрытое рейчатой ставней. В каморке темно, прохладно. Всей мебели - узкая койка с матрацем (простыни сложены стопкой в изголовье), подоконник да длинная лавка, вернее, рундук, куда можно закинуть вещи, закрыть крышкой и посидеть сверху. Все деревянное, без намека на украшения, зато отполированное до блеска - не усердием мастера, а бессчетными задницами предыдущих постояльцев. Рядом с дверью в стене на уровне глаз торчали пара садистского вида крюков, наверное для того, чтобы повесить плащ, или... нет, лучше не заостряться на мысли, для чего это.
В окно бился ливень, дул в щели, горстями кидал в мутное стеклышко воду и злился. За тонкой дощатой перегородкой слева кто-то громко храпел, с присвистом и с чистой совестью, а из-за тонкой дощатой перегородки справа доносились аморальные женские стоны. Лагира, скользнув меховой тенью у ног вошедшего гостя, отчего-то напряглась, уставила уши вперед, подрагивая кисточками, и ее недовольство отзвучало в затылке Киерана. Что-то тут не нравилось большой кошке.
|
|
9 |
|
|
|
|
... Инстинктам Киеран привык доверять. Своим в первую очередь, но за долгие годы своеобразного симбиоза с соколом, коего он назвал, чтоб не мудрствовать лукаво, "Алькон", убрав лишь начальную согласную из названия этой породы птиц, и искренней и преданной дружбы со своей рысью, коя получила свое прозвище - "Лагира" - благодаря почти уже забытой сказке, которую слышал в раннем детстве Киеран от своего отца, охотник убедился не раз и не два, что инстинкты и чувства его друзей намного тоньше и беспроигрышнее его человеческих. Поэтому, уловив лишь первые сигналы настороженности и недовольства от Лагиры, Киеран остановился на пороге и постарался даже не дышать несколько мгновений, чтобы постараться услышать то, что возможно услышала большая лесная кошка, чье истинное имя на их, кошачьем, языке не смог бы произнести никто с несовершенной человеческой гортанью. Глаза привыкли к полутьме, и теперь настороженно обозревали помещение, пытаясь заметить даже малейшее движение, несоответствие, что-то, что могло быть опасным.
|
|
10 |
|
|
|
|
Теперь уже и Киерану показалось, что в каморке что-то не так. Какой-то лишний звук или что-то постороннее... нет, вроде на вид обычная комнатенка, насколько видно в неверном свете огарка свечи и в отсветах тусклого масляного фонаря за окном в дождливой пелене.. Если бы еще не шумели так за стенками... Под кроватью пусто. Лагира мягкими лапами пошла вперед, к окну, вытягивая шею, и он заметил.
Под окном стоял рундук, и его крышка была закрыта не до конца. Будто кто-то забыл там свои вещи. Но неужели рысь так сердится всего лишь на чей-то мешок?..
Откинув крышку ларя, Киеран первым делом увидел глаза. Широко распахнутые, испуганные, глядящие прямо на него. Моргают, темные от страха - не звериные, человечьи. Лицо до глаз замотано чем-то, лоб облеплен завитками темных волос. Тело, если это оно там, под веревками, серыми тряпками - скручено в три, в четыре погибели, втиснуто в ящик так, что не поймешь, есть ли там руки-ноги или нету уже... Дыхание, теперь уже слышное, еле-еле сипит свкозь тряпье.
|
|
11 |
|
|
|
|
... Киеран лишь хмыкнул, увидев странное содержимое сундука. Вернулся к двери в эту конуру, запер ее на ключ, после чего, бросив дорожную сумку на кровать (та отозвалась неодобрительным скрипом на такое непочтительное отношение к ветерану своего кроватного труда), и, вытянув из голенища сапога кинжал, разрезал веревки, опутывавшие незнакомца... незнакомку?
Рысь наблюдала за этими операциями с изрядным интересом - она всегда силилась понять, отчего ее человеческий друг совершает столько лишних движений и действий.
|
|
12 |
|
|
|
|
От ножа распахнулись еще больше глаза, заметались, серая тряпка облепила лицо от резко втянутого воздуха. Но Киеран всего-то разрезал веревки. И все, и ничего. Одну, две, три секунды содержимое ящика не шевелилось. Потом на выдохе выплюнуло тряпки, но не до конца, не с первого раза - еле ворочается пересошхий язык. С хриплым стоном шевельнулось, еле-еле вытаскивая откуда-то руку, худую и в синяках.
Рысь к шевелению отнеслась неодобрительно, тревожно: чужие! А рука, выпроставшись из-под веревок, упала на край рундука без сил. Обломанные ногти обведены красной каемкой. Лицо тоже худенькое, перемазанное, перекошено от боли, или страха, или яркого света. Глаза моргают беспомощно, недоверчиво.
|
|
13 |
|
|
|
|
... Киеран вытянул мех с водой из сумки, открутил крышку и поднес ко рту бедняги.
- Пей, только понемногу, а то худо станет... Кто же тебя так-то... - после того, как неожиданный обитатель сундука напился, охотник постарался поднять его на руки и перенести на кровать. Оглянулся в поисках светильника, или хотя бы свечи - чтобы разжечь при помощи своего огнива. - Ты не бойся, я тебе не причиню вреда. Я случайно здесь оказался... Снял этот номер на ночь. В такой дождь в лесу не переночуешь, эх...
Киеран старался говорить тихо, мягко и о простых нестрашных вещах, чтобы незнакомая неожиданность из сундука не испугалась еще более того, что, очевидно, переживала сейчас.
|
|
14 |
|
|
|
|
Лицо, повернутое - или даже вывернутое - в сторону Киерана, жадно ловя губами воду и проливая половину мимо, кажется, наконец напилось. И кажется, даже хлебнуло носом или поперхнулось, судя по судорожному кашлю.
Следопыт просунул руки, ища за что ухватить бедолагу, и с хриплым стоном, с шипением сквозь зубы от боли и хруста в затекшем и расправляемом теле стиснутый пленник вытащился наружу - легенький... худенький... и все-таки девушка. На ощупь так точно это она, а не он - в одной рубашке, босая, темные длинные волосы слиплись кольцами, руки и ноги висят как плети, онемели. Как же она поместилась в этот ящик? Дышит сквозь зубы, моргает ошарашенно, словно все еще не веря в свое спасение. Хорошо, что Киеран положил ее на кровать, - стоять бы она точно не смогла.
От вспышки огнива, света свечки в гнутом дварфском подсвечнике девушка сощурилась, попыталась привстать с койки, приподняться на дрожащей от напряжения руке - крови на ней нет, только синяки на лице, на локтях, щиколотках. Тонкие, не совсем правильные черты, грязная рубашка, такой вот подарок дорогому гостю.
- Какой день?.. число?.. - шепотом выговорила она, испуганно бегая взглядом с Киерана на настороженную, подобравшуюся Лагиру и обратно.
|
|
15 |
|
|
|
|
... Перехватив взгляд девушки, Киеран поспешил успокоить:
- Не бойся кошки... рыси. Ее зовут Лагира, и она - мой старый и преданный друг, она не обидит. Просто не понимает, что происходит, она сейчас успокоится, да и тебе стоило бы... Меня зовут Киеран, кстати, - охотник улыбнулся своей самой обезоруживающей улыбкой, надеясь, что та подействует и в этот раз. - А число... Дата... Я знаю, что завтра Праздник Солнца, но на этом мое знание традиционного календаря заканчивается. Лето, преддверие дня солнцестояния, лесной орех уже завязал плоды, зеробой уже золотит поляны, но душица еще не зацвела. Вот так я вычисляю время, поскольку не живу в городах. Мой дом - там, - парень махнул в ту сторону, в которой, как он чувствовал, располагался его родной безграничный лес.
|
|
16 |
|
|
|
|
Все-таки ей удалось выпрямиться, и она поджала под себя босые ступни, попыталась натянуть рубаху на колени. Ее темные, все еще круглящиеся от страха глаза испытующе уставились в Киерана - и от его улыбки она тоже разулыбалась смешно, передние зубы великоваты, как у зайчонка.
- Завтра? О-ох ты-ы... - с неимоверным облегчением протянула шепотом, - уф, я-то думала, неделю провалялась уже... А сначала вообще думала - хана, закопали.
По ее лицу снова тенью прополз пережитый ужас.
- Джейн, - понурив голову, призналась она виновато. - Я, это... Ты, типа... Спасибо тебе, вот, - она оглянулась на залитое дождем окно, на дверь, и будто что-то еще хотела сказать, но замолчала, снова глядя то на рысь, то на ее хозяина.
|
|
17 |
|
|
|
|
... Слушая девушку, Киеран постарался все же довести дело оказания первой помощи до конца, и попытался оценить, нужно ли ей исцеление - серьезны ли были раны, царапины и синяки, которыми было покрыто ее тело.
- Джейн... Очень приятно познакомиться, - Киеран снова улыбнулся. - Есть хочешь? И - не хочешь рассказать, что вообще с тобой произошло, как ты в этом сундуке оказалась-то? Ну не хозяин же заведения тебя сюда... кхм... запихнул, верно? Он бы мне тогда ни за что ключ от этой "каморы" не дал бы. Он оговорился, что здесь до меня останавливалась одна особа... Рыжеволосая девушка, со шрамом - это она с тобой сделала? Как там бишь ее... Ровэн? - Киеран пытливо вглядывался в мимику и глаза девушки, пытаясь определить, ответит ли она правду на его слова.
|
|
18 |
|
|
|
|
Заметив внимательный взгляд Киерана, Джейн снова смутилась, натянула рукава рубашки на запястья, покрытые синяками. Оцарапанные колени, обломанные ногти, обведенные каймой запекшейся крови, - это она пыталась выбираться. Синяк на лице, на шее какая-то царапина. Ничего тяжелого или смертельно опасного, но ей явно пришлось несладко: бледная, глаза запали, двигается неловко, с трудом.
- Есть? Хочу, а то! Я же тут сутки провалялась! - ее лицо, засветившись было, снова потемнело, встревожилось.
- Рыжая, со шрамом? Ты ее видел? - быстро спросила она, бросив тревожный взгляд на дверь. - Или она смылась? Что за ерунда, зачем?.. - еще один красноречивый взгляд на сундук, зачем прятать туда добычу и уходить... Потом ее глаза встретились со взглядом охотника, сцепились с ним, тоже выпытывая в ответ.
- Ровэн, да? Я сюда чего пришла-то, я батю искала, пропал он. А я на полу у него нашла клочок простынки с Шонановой меткой и волос на нем рыжий. А потом делов-то, вызнать в каком номере рыжая живет. А имени не знаю... Только она не простая. Я к ней... ну, в общем, зашла, - заминочка, крошечная такая запинка, и тут же девушка продолжала:
- Захожу к ней, а она как из воздуха на меня прыг! Вся в черном. Я-то ей вломила, но она меня поцарапала чем-то, меня и повело. - махнула перед лицом рукой, пояснила, - Ну, вырубило, короче. А когда очнулась, то темно и не пошевелиться. И все мои шмоточки увела, зараза такая. Ты что, ее знаешь? - внимательные темные глаза уставились прямо в Киерана, так что непонятно, кто из кого хочет достать правду.
|
|
19 |
|
|
|
|
... Киеран порылся в своем рюкзаке и выудил оттуда сухую кукурузную лепешку и несколько полосок копченого сала и вяленой оленины, завернутые в пергаментную бумагу:
- Возьми, поешь. Только старайся хорошо прожевывать и не глотать кусками; голод - плохой советчик, если слишком быстро наешься жирной пищи, потом будет сильно болеть желудок, - мягко сказал охотник.
Пока девушка кушала, Киеран снова залез в свой рюкзак, и на этот раз выудил оттуда кожаный мешочек, в котором держал все для оказания первой помощи: несколько бинтов из льняного сукна, волокна драной мешковины, глиняный горшочек с густой мазью, резко и пряно пахнущей лекарственными травами и хвоей, а также несколько пузырьков с различными зельями.
Взглядом спросив у Джейн разрешения, Киеран протер ее царапины, после чего смазал их мазью и перемотал бинтами:
- Сначала будет немного щипать, после прийдет прохлада и боль уйдет. Когда доешь - займусь и твоими пальцами... Как думаешь, почему она с тобой так поступила? И что такого общего у нее было с твоим отцом? Кто твой отец, собственно? - Пытливые глаза охотника на мгновение стали жесткими, колкими, как совсем как у его дикой лесной кошки. Мгновение прошло, и он снова стал прежним Киераном: - Ты прости за назойливые вопросы. Я давно ищу эту женщину, и ее... кхм... друзей. Они виновны в смерти и моего отца тоже, и я не успокоюсь, пока не найду их. Последний след привел меня сюда, в этот городок, и, видимо, всемогущие духи леса были ко мне благосклонны, поскольку те, кого я ищу, были здесь буквально еще вчера. Я обязан найти их, и если ты поможешь мне, я буду искренне благодарен... А наши отцы будут достойно отомщены, - мгновение колючих глаз снова крылом сокола промелькнуло во взгляде молодого человека.
|
|
20 |
|
|
|
|
- Фпафибо... - Киеран вовремя предупредил девушку: она первым делом набила себе как следует рот едой. Спохватившись, Джейн принялась пережевывать медленно и усердно, подставляя для лечения руки и ноги сначала неуверенно, потом уже с охотой. Ей явно делалось легче, и вообще было приятно, что о ней заботятся - уголки губ приподнялись, не переставая жевать, а глаза заблестели, уставившись на охотника, выдержали даже колючий взгляд.
- Батя, он... водопроводчиком работает. - еще одна заминочка; наверное, просто чтоб дожевать и сглотнуть жесткое вяленое мясо. - Я думаю, она наемница какая-то. Во-первых, не местная. Во-вторых, уж очень ловкая, и яд с собой... А вот кто ее нанял? - девушка вздохнула и развела руками, чуть не выдернув бинты из рук заканчивавшего перевязку Киерана.
- Ой, извини! А вот эта мазь из чего? А зачем ты вот эту паклю кладешь? Ой... Ты чего такое говоришь-то, правда что ли?... - она сжалась в комочек под потемневшим взглядом лесного чародея, стиснув в кулачке недоеденную лепешку. - Убили батю твоего? О-ох. Бежать надо, моего спасать, может успеем еще!
Она даже вскочила, растерянно огляделась и снова села.
|
|
21 |
|
|
|
|
... Киеран сокрушенно покачал головой:
- Прости... Я редко разговариваю с людьми, проводя большую часть времени в лесах, общаясь с деревьями и животными - они мне более милые и сикренние собеседники, чем род людской... Вот и забываю порой правильно облекать свои мысли в слова, забываю правильно строить предложения. Я не хотел тебя напугать, - Киеран виноватыми глазами заглянул в очи Джейн, - я просто не так выразился. "Они виновны в смерти и моего отца тоже" - в смысле, они не только связаны с пропажей твоего отца, но помимо этого еще и виноваты в смерти моего. "А наши отцы будут достойно отомщены" - я имел в виду, что они поплатятся за все, что бы ни совершили; я не имел в виду, что твой... "папка" мертв. Даже уверен, что все совсем наоборот; что-то мне подсказывает, что, в отличие от меня, ты еще сможешь обнять своего родителя и пожурить за пропажу.
В любом случае, тебе нужно прийти в себя после того, что ты пережила, мне же - отдохнуть после утомительного дня. "Утро вечера мудренее", и посреди такой дождливой ночи мы все равно вряд ли что полезное сможем сделать, скорее, наоборот. Давай уж лучше отдохнем, а рано поутру займемся поиском твоего отца, и тех, кого ищу я, раз уж эти два занятия стелются по одной тропинке...
|
|
22 |
|
|
|
|
- Чудной ты, Киеран, лесной человек, - Джейн, внимательно и тревожно слушавшая охотника, успокоилась наконец и даже улыбнулась. - Будто целый век ни с кем не говорил, а теперь наговориться не можешь. Ты говори, говори, ты хорошо говоришь...
Она протянула забинтованную руку, на полмгновения замялась и погладила его по плечу, неуклюже, благодарно и - осторожно.
- Ты это, если тебе чего надо, я тебе тож помогу. Выслушать, там, наговориться, или вот найти кого. За то, что меня выручил, ну и вообще... Ты ложись, если устал, я тут в уголочке посижу, только можно я на пол не пойду? А то кошка твоя там.
Она отодвинулась на самый край кровати, в изножье, и подтянула колени к груди, прислонившись спиной к тоненькой дощатой стенке, за которой по-прежнему кто-то смачно храпел. Глянула искоса на Лагиру - посверкивающие зеленью глаза, чутко настороженные кисточки ушей, - поправила зачем-то и так ровный узелок бинта:
- Кошки, они ревнивые обычно. И не спят по ночам... Ты спи, я лучше посторожу, а то в городе своих ночных охотников хватает. Ладно?
И совсем вопреки ее словам, в каморке, надежно отгороженной от ночи стеной дождя, укутанной шершавым храпом невидимого соседа, желтым светом свечи раскрашенной в золотую сказку, совсем не чувствовалось никакой опасности. Даже Лагира была спокойна, хоть и чутко слушала голос незнакомой девушки, не сводя с нее глаз.
|
|
23 |
|
|
|
|
- Ну уж нет, если спать, так всем, Лагира и сама справится с охраной, верно, кошка? - Киеран подмигнул рыси, на что та тряхнула мордой и громко чихнула. - Завтра я на поиски твоего отца и моей "приятельницы" отправлюсь, но прежде тебя домой отведу. Дом-то твой где располагается, Джейн? И кроме "бати", есть кто у тебя - семья, родственники? Ты устраивайся, не стесняйся. Я на полу лягу, мне не привыкать спать на жесткой поверхности, я ведь полжизни в лесу провел. А тебе деревянного лежбища там вон хватило, - Киеран кивнул в сторону сундука. - Чтобы силы восстановились, тебе нужен полноценный отдых, - тоном, не предрасполагающим возражений, охотник постелил на полу, рядом с Лагирой, свой плащ, свернул спальный мешок в тугой рулон, который мог послужить ему подушкой, парень устроился отдыхать.
|
|
24 |
|
|
|
|
- Мамка есть, - отвечала Джейн, обнимая коленки и положив на них щеку, настороженно следя за движениями охотника из-под свесившихся на лицо волос, - мы у башни живем, это на краю города... Мамка тебя накормит, честное слово, и вообще...
Притихнув наконец, чтобы не мешать ему спать, она завозилась тихонько на кровати: переползла повыше, сунула ноги под одеяло. Так и сидела, переводя сонный, мутнеющий взгляд с человека на зверя и обратно, пока не свалилась наконец боком на койку. Лагира победно дернула кисточкой на ухе: переиграла самку человека в гляделки. Кошка была спокойна, но не расслабленна: слишком много чужих запахов, слишком тесно друг к другу спят чужие существа, разделенные лишь тоненькими досточками. Но дождь за окном кидался в стекла, совал холодные пальцы сквозняка в щели, заставлял примириться с укрытием, крепче вжаться в доски пола, твердого и холодного - но лучше промокшей земли. Дождь злился: хотел досадить человеку, а вместо этого вышло спасти еще одного.
И желтое пятно масляного фонаря за окном мигнуло, еще раз, и погасло, ставя точку в этом странном дне. Но летние ночи коротки - и точка очень скоро превратилась в многоточие, кап-кап-каплями ослабевшего дождя за окном растянулось серое время, и струйки воды рисовали вопросительные знаки на грязном стекле. Серая короткая ночь утонула в сумерках, дождь ушел в землю, и умытые улицы и дома зашевелились навстречу золотистому рассвету.
Но всего этого было не видно из-за рейчатой ставни, закрывавшей окошко тесной каморки на постоялом дворе. Городок еще не показался Киерану в пригожем виде - только поприветствовал лаем пса где-то за окном, чириканьем воробьев да топотом ног по коридору. Хлопали двери, пахло гречневой кашей, наступал новый день, и постояльцы спешили не упустить завтрак, зная, каждый по-своему: чтобы дожить до вечера этого дня, придется как следует попотеть.
|
|
25 |
|