Sniper Elite | ходы игроков | МОЛОДОСТЬ

А ведь у тебя было оружие тогда. Инъектор. В глазницу если ему Антиэнксотина ввести, то что? Наверняка, избавил бы псину от «тревожности избыточной», как обещают фармацевты. Или вот – с помощью RageManager’а его гнев проконтролировать. Можно было? Можно. Или нельзя. Легко рассуждать сейчас. Трудно было что-то сделать тогда. Да и можно ли в жизни вообще что-то в прямом смысле слова сделать? Ты всё больше становишься фаталистом, размышляя об этом. Тебя нашёл дроид-патрульный. Тебя склеил из потрохов автоматизированный аварийный медицинский комплекс частного центра медицины катастроф «Живи». «Живи. Наш профессионализм – ваше спасение. Застрахуй себя, своих близких и подчинённых. Выбирай безопасность. Выбирай – жизнь. +30701210891414 (Корпоративным клиентам скидки)». Медицинская страховка Провиденс Холла покрыла большую часть расходов. Остальное отработал ты сам. Ты не попал на приём к доктору Легрену. Ты провалил комплексный выпускной экзамен. Ты посредственно написал финальное эссе. Ты не поступил в колледж, а Savoir Chevalier больше никогда не интересовалось тобой. Остаток свободных осенних дней ты провёл, работая в Провиденс Холле оператором погрузчика в порту, ожидая призыва и выплачивая счёт врачей-кровопийц, которые, как ни крути, сделали свою работу из рук вон плохо. Ты мог бы хорошо выглядеть. Ты мог быть полностью здоров. Но, наскоро обсудив ситуацию с твоей школой, они выбрали тарифный план «Бюджетный» и в итоге: ты хромой урод с плохо сросшимися суставно-связочным аппаратом, букетом болезней и разрушенной до фундамента психикой. Ты мало спишь, и сон не приносит отдыха. Тебя мучают кошмары, и они прогрессируют. Иногда – они прорываются в реальность твоего дня, и тогда ты стараешься не замечать галлюцинаций. Человек со зрачками змеи? Нет, просто парень, что сидит напротив тебя в аэробусе и смотрит с планшета фильм. Женщина, несущая в прозрачном пакете мёртвые головы? Нет. Это просто плоды сизой редьки – гастрономический хит сезона. Если содержать свою голову в порядке. Если прикладывать усилия – то всё нормально. В течение дня. А ночь – до сих пор ты как-то умел её пережить. Каждый раз ты обнаруживаешь себя в аду. Главное не смотреть там ни на что. Главное просто ждать, опустив взгляд. Спрятаться где-то. И тогда его обитатели тоже тебя не видят. Ведь у них масса дел. А ты – считаешь, чтобы дотянуть до рассвета. Иногда тебе кажется – что каждый раз ночь длинней.
Призыв. Служба в ОВС является обязательной даже для таких, как ты, боец. Каждому своя роль. Каждому - своё применение. Ты гора биоматериала здорового, индексом ПЭУ 1+ улыбающаяся и внутренней свободой дышащая? Учебка – сводный тест определения психотипа - распределение в мемоучилище для интенсивного освоения основной воинской специализации – войсковая часть №142353465645 – командование отделением – офицерские курсы? – звёзды на погонах лучистые? – карьера высокая? Все пути открыты. Ну, а если ты псих искалеченный – немного другая история. Учебка – автораспределитель – коррекционное мемоучилище – службы в военно-вспомогательном персонале романтика. Формы бесконечные заполнять. Таблицы. Схемы. Диаграммы динамические. Отчёты. Вычислительный имплант штатный, что вместе с мощностью твоего мозга и сам его постепенно съедает. «Психический налог» - новое изобретение юристов и экономистов гениев, порождённое непростой ситуацией на виртуальных полях сражений. Ты работаешь свою работу. Это хорошо. Но этого мало. Отдай немного своей нервной энергии – и Союз Западных Земель никогда не забудет тебя, а твоё имя – пополнит мемориальную базу данных, будь уверен. На счастье или на беду – ты задержался в вычислительной группе ненадолго. Контрольно-учётное мероприятие какое-то внешнее. SSO группа. Special Service Officer. Специальные офицеры. «Спецы». «Спецыки». «ССоки». «Специи». По-разному их назвать можно. Суть одна: вневедомственные псионики первого эшелона, подчиняющиеся напрямую Главнокомандующему ОВС. В тот же день госпитализация и извлечение функциональных имплантов. Рапорт-приказ (а кто сказал, что бумажные дела обязательно медленно делаются?) и - транспортировка к новому месту прохождения службы.

Забытье. Когда-нибудь я наверное забудусь настолько, что даже не замечу, как перейду в вечность. Возможно, это будет не самый худший вариант. Возможно. По крайней мере там должно быть спокойнее, чем здесь. Должно же быть место, где может по-настоящему отдохнуть даже такой, как я?
Беда с этим. Всем чего-то нужно. Все чего-то хотят. Даже если у тебя ничего нет, всегда найдется то, что смогут забрать. Все что было - ничего не осталось. Только мозги еще хоть как-то стараются работать, ведь иначе никак. Вспоминать. Что-то исправлять, где-то там в глубинах разума и памяти. А потом работать здесь и сейчас, потому что нельзя просто лечь и умирать от жалости к самому себе.
Я больной человек, могу себе это позволить. Но только когда совсем прижмет. И потом мне за это стыдно.
Закуси губу и живи дальше. А они и в голову потом залезли. Стал бы ты Дэн, овощем каким-нибудь после службы наверное. И все. Неважно, зачем больной и хромой понадобился "Спецам". Даже роль расходника лучше загнивания на той табуретке и койко-месте в казарме.

А пока маленькая передышка. Хорошего понемножку, но... Пусть будет чуть подольше, чем обычно.

Проект RECOVERY. Они бывают разные. Эти состояния. Не колба с гелем живительным плотно закаченным. Не десяток трубок, катетерами заканчивающихся. Не криохолодильник, из которого в случае сбоя и ледяным прахом высыпаться можно. Нет. С телом ничего. Оно сидит. Или лежит. Вот ты сейчас вообще стоишь. Тело стоит. А ты - отдыхаешь. Как долго ты не имел этого. Всевышний и Видящий - как долго! Качаешься на волнах спокойствия лёгких. Нет фобий. Нет кошмаров. Нет напряжения. Нет тела. Есть мысли, но они уютны. Покаты. Мягки. Ни одна не может ранить. Тебе встретился хороший гипнолог. "Индуктор". Они называют их "индукторами". Пошевелил чуть бровью, вспомнив. Ну. Не ты пошевелил. Тебе пошевелилось. Он бережно принёс тебя сюда. Почему ты так не можешь? Почему? Почему сюда можно только прийти, когда тебя ведут за руку?

Дед? Почему дед? Я ведь всю дорогу с Оливией провел. И псевдобарсуком Сэмом. Она мне номер дала. Я записал и запомнил. Я ведь могу вспомнить его, если захочу. Надо вспомнить.
Но при чем тут дед? Он не может быть связан с собакой. Или нет? Или да? Нет. Я не Видел, когда смотрел на него. Как тогда, когда узнал в первый раз. Мама сказала, что это она, а я забился в шкаф с котом.
А он убил их и ушел. И меня убил, если бы не Она. Я понимаю. У него не получилось сжечь, но он ушел. И больше его не нашли. А я найду. И сожгу его сам. Как сейчас сгорает боль памяти. Мама любила меня и не позволила бы раскисать. Сильная.
- Семьсот... пятьдесят один, семьсот пятьдесят два...
Ты слышишь? Я считаю. Как ты хотел. И больше не болит.

Смотрел ли ты так, чтобы Увидеть? Или да. Или нет. "Пидора ответ!", - прокомментировала бы Оливия, смеясь и смешно морща носик. Одна из её рифмовок любимых на "Нет". Пульсирует темнота. Яснее картинка. Стол напротив. Стены панели. Темнеет. Смазывается. Мрак очертаний. Твой счёт. Снова свет. Она любила такое. Лингвистические забавы. Вы общались после той поездки. Она первая написала. Ты вдыхаешь и выдыхаешь. Дыхание создаёт пространство. Простейшая и доступнейшая человеку связь между телом и психикой: дыхание. "Сегодня ты криптозоолог, а завтра ты - помоек санитарный эколог!". "Кто не курит и не пьёт, в прорыв-бригаду попадёт!". "Не имей миллион юнионов, а имей хамелеона!". Хамелеоны. У неё был один. Не такой, какими они сейчас воссоздаются в экспериментальных парках, а гигантский и разумный. Длиной со скамейку. Видом с василиска. Интеллектом с тебя и Оливию вместе взятых. Флегматичны и странны. Обскурантисты, плохо владеющие человеческими языками. Обладают низким псионическим потенциалом. Хладнокровны и любят выползать на солнышко и к отопительным системам. С той же целью издают щёлкающе-скрежещущие звуки, похожие на дроида-пирата, свои турели наводящего: просятся "на ручки" так. Забавные существа. Раньше их не было. По историческим меркам они появились недавно. Ни генетически, ни морфологически, ни поведенчески – никакой связи с реально существовавшим историческим прообразом. Разумны. Многолапы. Социальны. Они не из этого мира. Апологеты теории червоточин объясняют по-своему. Сектанты-тысячеглазые твердят своё. Альтернативная Ересь в своей виртуальности окуклилась и утверждает, что хамелеоны – её авторство. Учёные исследуют. Мистики знающе улыбаются. Обыватели покупают, находят, выращивают, обмениваются, устраивают сообщества, организуют выставки, собирают акции в «защиту», «за освобождение», «против бесчеловечных исследований». Правительство, обнаружив безопасность и одновременную бесполезность, практически не регулирует ни оборот, ни содержание никакими специальными актами сверх существующих. А сами хамелеоны – расселились и живут. В лесах. В пустошах. В домах. В парках. На крышах. В заброшенных зданиях. В «дикой» урбанистической зоне они живут стадами, состоящими из семей. В дикой «условной-природной природе» замечены огромные их популяции, достигающие 50-100 голов. Они инвалиды, эти хамелеоны. Эмоциональные калеки. Зависят от своих людей. Зависят от своих сородичей. Впадают в апатию и умирают в эмоциональной изоляции. Не совсем понятен биологический смысл этого механизма, но он исследован достаточно полно. К чему ты их вспомнил? Да не их ты вспомнил. Её.

Вот значит как. У нее приятный голос и сейчас почти как наяву его слышал. А я дурак. Стеснялся общаться, хоть и виду не показывал. Хромой псих это не дерзкий-резкий капитан фастбольной команды. Сам же себя накручивал, что знай место и не лезь к ней. А Компот был превосходный собеседник. Всегда готов послушать, жаль совета не смог тогда дать.
О чем это я? Ах да. Тысяча триста пятьдесят, батя. Тысяча триста пятьдесят один... день до Оливии? Я почему-то уверен, что мои ноги снова готовы бежать и бежать, хоть до последнего моря.
Я никогда не видел моря.

Море - это спокойствие. Оно огромно и недвижимо. Его колебания - не уносят его ни вперёд, ни назад. Они создают движение без движения. Море - это человек, понявший фатализм и неизменность мира. Волна поднимается вверх. Волна падает вниз. Но нет ни роста. Ни деградации. Море едино. Но ты никогда не видел его.
Странно, что тебе так спокойно. Обычно ты реагируешь на событиях. Ты готов к действию. Даже когда ты созерцателен - ты в борьбе. Но сейчас ты смотришь на эту стену, на которую плеснуло вишнёво-чёрным смазано. На этот мерцающий аварийный свет, синхронный твоёму счёту. Алые сполохи. Рев коммуникатора, треском плюющегося. Как прибой. Как шум гальки. Тот, кто привёл тебя сюда, лежит напротив у стены и смотрит стеклянными глазами за тот горизонт, который сложно увидеть, если ты не лежишь с разбитой головой в медицинском блоке несущейся неизвестно куда цитадели. Его серая форма. Его безжизненно-бледная ладонь. Искр град беззвучный. Темнота. И счёт. Поверхность вещей может раскачиваться и кипеть. Но в глубине - всё спокойно.

Что-то не так? Алые сполохи? Знакомо. Красный - это их цвет. Красная кровь. Красный огонь. Боль, она тоже красная.
Здесь этого быть не должно. Или, опять память?

Всё в порядке. Аварийная система оповещения о неисправности. А цвет - просто цвет. Ты погружён в темноту. Высыпали и погасли в последний раз искры. Ощущаешь лёгкий крен - не ощущаешь беспокойства. Человек во тьме на полу у стены смотрит мимо тебя, но нет ничего плохого и ничего отвратительного. Не о чем жалеть. Это просто - так. Глухие звуки. Что-то падет. Что-то скользит. Предметы в темноте. Живут своей жизнью. А ты - своей.

И все же. Что-то не так. Шестым чувством чую. Вся боль ушла, в голове чистота. Не знаю, как описать это чувство. Все ушло.
И мне тоже пора вмешаться в танец теней. Нельзя отдыхать в неге вечно. Вдохнуть, встать и шагнуть вперед. От винта!

Вдохнул. И - прекратил счёт. Шаг вперёд. Вынырнул из-под глади колышущейся и плотной. Оползает с тебя спокойствие пластами. Стекает лёгкость каплями. Испарятеся с кожи тепло. Холод реальности - охватывает тебя.

Холод. Холод? Ощущения вновь вернулись. Я чувствую - значит я еще жив. Это Арчер, он живой. Он поборется с тобой. С собой. Да хоть с кем. Вперед, только вперед, избавляясь от наваждения-спокойствия, навстречу реальному.
С того света, на этот. Сбегал ли кто-нибудь из Рая?

Контуры мягкие темнотой укрыты. Бросились на тебя. В твои глаза. Звуков хор. Опрокинуть тебя стремится. Твою голову заполнить скрежетом. Поверхностей отвратительность. Холодность. Теплота. Металлическость. Не понять. Кожей касаясь - едва не во рту их чувствуешь. Но миг-другой - всё прошло.

Не пробилось. Ушло? Выскользнул из "шкафа" в котором очнулся. Прохладно или это просто герой голый? Присел, затаившись. Осмотрелся внимательно и к "отцу" гуськом пробираться начал. В темноте так и надежней, и не нашуметь проще.

Присел. Складки формы. Жёсткость ремня. Подошв крепких резиновый скрип. Одет. Обут. Крадёшься к "отцу". Неудачный выбрал маршрут: стекла противный и скользящий скрежет. Хруст. Звон. Прогромыхал скрытно по нему, сапогом черепки загребая. Это когда-то был шкаф. Если кто-то или что-то есть сейчас в коридоре, и оно не слышало тебя раньше, будь уверен - услышало. Руку к шее. Тепло. Но мёртво. К запястью. Вялость и холод. Перевернул. Осмотрел. Разбита о стену голова. В тёплом и липком. Размозжена. Голова. В твоих руках. На твоих пальцах. Голова.

...!! ... ... ...!!!

Отшвырнул голову прочь. Быстро вытер руки об окружающие предметы или об себя, как получилось. Об себя? Или об одежду? Не, я вроде не голый иначе бы заметил.
Отполз от дохлого подальше. Извини отец, я тебе сейчас не помогу и ты мне уже не помощник.

Формы шероховатость под ладонями. Вздрогнул от неё. Голые нервы. Грубый мир. Липкость тошнотворная на руках. Вдохнул глубоко. Громче, чем сам ожидал. Тошнит. Удар. Скрежет оглушительный. Взрезал металл серп длинный там, где ты недавно стоял. Насквозь конструкцию и облицовку прошёл, как сквозь масло нож. С ногу твою длиной. Костянуой нарост. Пилой шипов мелких иззубрен. Втянулся обратно со шумом. И тут же - ещё удар. Рядом. Распорот металл. Осыпается со щёлканьем плитка.

Теория поиска. Некстати вдруг вспомнилось о двух методах розыска. Когда один человек активно суетится, бегает и прикладывает кучу усилий, чтобы что-то найти, а второй там посидит, здесь покурит, а через какое-то времени искомое само собой находит его руки. Знакомый называл это парадоксом. Зверь на ловца бежит или как-то так.
Вот здесь кто из нас двоих ловец, а кто зверь?
Бегло осмотрелся вокруг, ничего рядом со мной не валяется перманентно полезного? Аннигиляционная винтовка или последний довод героев - граната. Затем ТУДА посмотрел, сосредоточился. Один раз я его уже видел сквозь стену, может и сейчас. Так и сбежать проще будет.

Источник света - аварийного оповещения система. Пульсирует красным в коридоре. Вспышка. Информатория пристенного мёртво блестящий дисплей. Вряд ли поможет тебе как оружие. Вспышка. Осколков стеклянных груда. Вспышка. Каркас стола. Вспышка. Прорезающий стену костяной нож. Прямо в лицо. Остановился со скрежетом у самого носа твоего. Чувствует, где ты. Не дотянулся едва. Ощущаешь, как стягивает кожу страх. Холода волна. Ты - посмотрел.

Дела. И что теперь делать? Так-так-так... Сломанный шкаф, труп и подбитый терминал и труп. Все. Теперь?
Подхватил один из обломков покрупнее и откинул в сторону, ближе к мертвецу. Может батя поможет мне еще раз. Хоть проверим, видит он меня или просто знает, что здесь кто-то есть.

Потянулся к обломку пальцами, глаз с ножа гигантского не сводя. Проверить решил, видит он тебя или просто знает, что здесь кто-то есть. Он видит.