Боги как люди | ходы игроков | I век: Рождение держав

В начале Второй эпохи свершилось чудо!!! Все* неиспользованные зёрна жизни превратились в тыкву**!!! Все остатки маны пропали!!! Во вторую эпоху боги вступили как и в первую ничего не имея!!!

Развитие и технологии

Вторая эпоха это время прогресса. Это время создания цивилизации. Подобно тому как в первую боги создавали виды, так сейчас будут создавать технологии. Схема похожа – что-то мелкое стоит 3 БС, что-то принципиальное 12. Каждая ступень кратна 3 БС. Склонности расы, наличие культурных соседей, условия жизни и т.п. могут уменьшить или увеличить стоимость открытия и внедрения технологий. Кроме того технологии могут заимствоваться сами собой.

Великие технологии и условия их самостоятельного освоения

Лук – 6 БС

Лодка – 12 БС, требует наличия собственно рек, морей и т.п.

Парус – 9 БС, требует наличия собственно рек, морей и т.п.

Гончарство / керамика – 12 БС, требует не кочевого способа жизни

Рабовладение – 3 БС и условия для того что бы оно имело смысл.

Земледелие (первая культура) – 12 БС, требует не кочевого способа жизни и наличия местного растения которое собственно вводят в культуру

Скотоводство (первое животное) – 12 БС, требует местного животного способного к одомашниванию

Колесо – 12 БС, требует тягловую скотину

Магия – 7 БС и врождённые способности у народа. Считается что до этого дальше примитивного уровня народы в магии не продвигались. В свою очередь само по себе это октрытие ничего(!) не даёт. Но только имея его можно развивать разные аспекты магии которые уже будут давать конкретные бонусы.

Ткачество – 12 БС и местное сырьё

Письменность – 12 БС требует наличия минимум 3 городов и минимум одного великого храма. И большого населения.

Металлургия (первичная) – 12 БС, керамика и великое месторождение меди или золота на своей территории

Горное дело (без него доступны только медь и золото) – 12 БС и любое великое месторождение на своей территории

Бронза – 6 БС, развитая металлургия, доступ к олову (можно через торговлю)

Металлургия железа – 15 БС, великое месторождение железа, развитая металлургия, минимум 5 ходов как народу известна бронза, на следующий ход заимствуется всеми соседями кроме тех чьи боги одолживали богу открывателю БС в последние три хода. ^-^

Корабельный комплект: дощатые борта и косые паруса по 9 бс, таран и палуба по 6.

Народы Юны

Далее дана краткая характеристика способа жизни и уклада каждого народа. А заодно плотности населения на начало эпохи. Только не пугайтесь разнице. Спокойствие, только спокойствие.

Судемоаги
Оседлые морские собиратели, в меньше степени рыбаки. Живут небольшими общинами по 100-200 человек собранными в союзы до 2 десятков общин. Соперничеству развито, но конфликты редко переходят во внутренние войны. Плотность населения 20 тысяч на одну грань гекса побережья.

Атаквири
Оседлые собиратели и немного охотники. Живут в основном плодами алемы и хруса, бьют цаплнок и тафитей, собирают мёд медянок. Живут родами по нескольку сот членов собраных в племена по пол десятка родов. Внутренние конфликты нечасты, но исключительно жестоки и как правило заканчиваются геноцидом побеждённых. 300 тысяч на гекс хрусовника.

Аскаскаты
Полукочевые охотники и собиратели. Живут родами по нескольку десятков человек и племенами по нескольку сот – несколько тысяч. Для войн с домами образовывают крупные союзу племён. 50 тысяч на гекс саванны.

Хторры
Кочевые охотники. Живут семьями или маленькими родами. Внутри народа войн не ведут хотя соперничество и конфликты норма. 10 тысяч на гекс на Корасоне.

Эльты
Полукочевые охотники на мелкую дичь. Живут семьями. Между собой не воюют. 5 тысяч на гекс хрусовника.

Ньяронги
Полукочевые охотники на злобусов. Живут крпеко спаянными родами и небольшими племенами. Очень агрессивны. Война всех против всех не своих. 30 тысяч на гекс ньярглотищ.

Югра
Охотники и собиратели, на берегах Каулерпы прежде всего рыбаки. Живут большими общинами, образующими союзы охватывающий одну местность. Мирный народ. Плотность населения 20 тысяч на гекс пущи + 200 тысяч на берегах Каулерпы и 50 тысяч на берегах Куавади.

Дэлы
Кочевые охотники и собиратели. Живут семьями образовывающими довольно большие, но очень рыхлые общины. Агрессивны, но по правде говоря прямых жёстких столкновений избегают. 7 тысяч на гекс хрусовника.

Домы
Полукочевые охотники и собиратели. Живут родами по нескольку десятков человек и племенами по нескольку сот – несколько тысяч. Для войн с аскаскатами образовывают крупные союзу племён. 50 тысяч на гекс саванны.

Рохо
Оседлые рыбаки и охотники на шарншагов и бегимов. Живут крупными деревнями. Образовывают крупные племена. Воинственны и жестоки как к своим так и ещё более к чужакам. 100 тысяч на гекс занзара.

Бандерлоги
Оседлые собиратели. Живут мелкими общинами. Мирные. Плотность населения 500 тысяч на гекс сэльвы где живут сами, 300 тысяч на гекс со штейвитами или йонг-ши.

Эллины
Полукочевые охотники и собиратели. Живут крупными родами и крупными же племенами. Воинственны и войны между собой норма жизни. 50 тысяч на гекс горного леса или лесостепи, 10 тысяч на гекс пущи.

Штиры
Кочевые охотники и собиратели. Живут родами. Все против всех. 10 тысяч на гекс огневищ, 20 тысяч на гекс не совсем огневищ.

Забраки
Кочевые охотники/собиратели и оседлые рыбаки. Живут по разному, формальные племена велики, но рыхлы. Конфликты между собой часыт, но не особо ожесточённы. 40 тысяч на гекс степи, 10 тысяч на грань гекса побережья.

Кзабраки
Кочевые охотники. Живут семьями, родами и племенами. Племена скорее условность. Очень агрессивны. 10 тысяч на гекс огневища.

Гиты
Восточные полукочевые рыбаки, охотники, собиратели с обязательных выходом територии племении к Потами. Плотность населения примерно 70 тысяч на гекс с Потами. Западные кочевые охотники и собиратели или оседлые рыбаки. 40 тысяч на гекс степи, 10 тысяч на грань гекса побережья.

Фарфали
Оседлые собиратели, чуточку рыбаки и совсем немного охотиники. Живут селами по 200-500 человек. По миллиону на гекс эйрана Луго Фарфали. В горах не живут.

Хэйшэ
Полукочевые охотники и собиратели. Живут родами и племенами. Племена потихоньку организовываются в союзу для войн с ньяронгами. Между собой не воюют – ньяронгов хватает. 50 тысяч на гекс ньярглотища.

Гальеги
Оседлые собиратели на Суэньосе, полукочевые охотиники и собиратели на Лекатане. Немного рыбаки. Первые живут крупными деревнями подобно фарфалям, вторые групками по нескольку семей. Мирные. 10 тысяч на гекс побережья, пол миллиона на гекс Суэньоса, 60 тысяч на гекс Лекатана.

Даэры
Оседлые собиратели. 100 тысяч на гекс пещер.

Ши
Полукочевые охотники и собиратели. В сэльве больше охотятся, в горах основная еда плоды. Живут семьями, семья организованны в стаи. Стаи бывают разные. Между собой воюют редко. Плотность населения – 20 тысяч на гекс сэльвы, 60 тысяч на гекс серпентисового леса.

Йонг-Ши
Полукочевые охотники и немного собиратели. Но бумидором сыт не будешь. Живут родами сорганизованными в небольшие племена. Воюют родами против всех кто не из их племени. 5 тысяч на гекс сэльвы.

Цыки
Кочевые охотники и собиратели. Довольно рганизованны. воюют против всех кто не входит в их род, племя, союз. 60 тысяч на гекс степи.

Штейвит
Охотники и собиратели, рыбаки. Живут родами и племенами, на границе с йонгами формирубтся фюрерства. Плотность населения 10 тыс на грань гекса побережья, 20 тысяч на гекс сельвы.

Токи
Полукочевые охотники и собиратели. Охота на карликовую корхакорну загонная, очень организованная, близка к пармакультуре. Мирные. 100 тысяч на гекс Северного Зубца.

Цверги
Охотники и собиратели. Живут большими общинами, образующими союзы охватывающий одну местность. Мирный народ. Плотность населения 20 тысяч на гекс пущи.

Сельты
Кочевые охотники. Живут родами и племенами. Между собой конфликтуют, но поединки бывают, а вот войны нет. Плотность 20 тысяч на гекс пущи.

Энерегали
Оседлые собиратели и охотники. Живут племенами. Мирные, но не пацифисты. плотность 300 тысяч на гекс сэльвы.

P.S. Юя могла где-то ошибиться, если что-то противоречит заявке – укажите что и где. Исправлю.
P.S.2 На маронгов, сетусов и тнагов регулярно не охотится никто из разумных. Больно опасно.

И в тяжкий час и в тяжкий год пришел к Бандерлогам сын Хелесов.
И был он черен шестрирук и умен как и отец.
И сказал он хватит жить вам дети мои как дикие Хе, ютясь на случайных деревьях.
И повелел заложить поселение в чаще откуда предки их вышли.
И названо было то поселение на деревьях Камалаплути
И учил он многому и многому соплеменников своих.
И научил не там многоногому сколь хотел.
И говорил он "Кровь за кровь - Ши ответят за свои грехи"
И говорил он "Но немного попозже, как в кучу соберемся"
И говорил он "Зовите братьев своих и их братьев!"
И говорил он "Враг Ши не будет моим врагом"
И говорил он "Ну типа не должен бы"
И учились Бандерлоги мастерить металки для кусалок своих.
И мазали ядом священных животных снаряды их.
И готовились к битве.
И торговали они с зареченцами над которыми жили их братья.
И были металки у бандерлогов на обоих берегах реки.
И было возведено в городе капище полное священных пауков.
И учил детей своих Шестирукий возводить укрепления и ставить ловушки.

С детства знал каждый аскаскат, что когда народ их на Узком Месте жил, приходил на те холмы Бог и среди людей отдыхал и веселился.
И сейчас на Узком Месте, знает каждый аскаскат, большое стойбище. Очень большое стойбище. Не стойбище даже, а "Ватиила", в которой всегда полно людей из самых разных родов и племён и вечный мир на веки веков, и каждый аскаскат, кто придёт в Ватиилу, первым делом зайдёт в круг камней (натасканных туда уже после, конечно, чтобы место отметить) на вершине пологого холма, именно там, где бок о бок с Богом шёл первый аскаскат по первозданной саванне.

И каждый, пришедший к святому месту прикоснуться, несёт в подарок Братьям Ватиилы здоровенного авуса. Или даже живого, если удаётся изловить. И сам становится Братом или, что бывает в половине случаев, Сестрой Ватиилы (но эти авуса не несут, эти других вкусняшек набирают) тоже и, следуя речам Старшего Брата (с которым, как известно, разговаривает сам Аску Аску'нарьят и он же и повелел сохранить это место самому первому из Старших братьев) несёт слово Бога тем, кто ещё почему-то не сходил в Ватиилу.

И будет слово Старшего Брата примирять спорящих и побуждать к действию и всё такое прочее во веки веков, ведь он равен Аску и тот говорит с ним.

Ещё на берегу Спокойного Залива было одно Хорошее Место.
Нет, хороших то мест там было много, но это было особенно хорошо и удобно и очень часто там останавливались племена аскаскатов и даже не на руку/две дней, а и подольше. Ну на самом деле: и речка с водой и зверей на водопой и в море искупаться и на отмелях после приливов красивые ракушки и живая рыба остаётся.
Хорошее Место.
И не пройдёт мимо никто, все обязательно зайдут на колонии гулей посмотреть, да посидеть ночку в кругу, послушать и поделиться новостями о племенах.
Место то очень хорошее. Всех, кто в воду по колено зайдёт кормит.
А потом и вовсе перестали уходить аскаскаты с этого хорошего места, когда про Ватиилу узнали, ведь угодно же Аску, чтобы жили аскаскаты в хороших местах, а в плохих не жили. Называть это хорошее место стали Саамиия и каждый аскаскат захотел прийти туда, ведь там можно поменяться тем, чего у тебя лишнего, на то, чего тебе не хватает и увидеть чего раньше увидеть не видал.

И было так, что сказал Старший Братьям, что Чёрные — богомерзки, то соберутся аскаскаты Ватииланы и пойдут воевать с Чёрными. И убьют всех домов и будет саванна полностью, целиком и полностью принадлежать аскаскатам. Проходя же мимо Хорошего Места, мимо Саамии'и, конечно Старший с армией туда завернёт и всё, что в Ватиилане сказал, повторит, ведь там тоже Ватиила, в общем смысле этого слова. И те же аскаскаты, всем сердцем желающие очистить саванну от чернокожих нелюдей.

И сразу за армией Ватииланы отправилась на земли Домов и армия Саамии'и, потому что Старший был убедителен и всем и без него хотелось.


Получатели: Аску Аску`нарьят.

Надо также отметить, что в Ватииле где-то появилась забавная, но полезная штука, названная "искусством лёгкого копья", которое лёгкое копьё можно при помощи куска деревяшки и пучка авусовых кишок или жил запустить так далеко, что и не найдёшь потом. Всем это новшевство понравилось, все быстро переняли.

И ещё неизвестно кто, но, без сомнения, аскаскат многоумный и практичный, и наверняка с божьей искрой в душе, придумал на каркас из согнутых и связанных жилами ветвей натягивать толстую кожу злобуса или керра или авусовую в 6 слоёв. И воин с этим щитом в левой руке, мог не один на один сражаться, а даже нескольких противников победить, потому что когда в щит копьё врага попадает не больно совсем и кровь не льётся. А уж с одним ли тяжёлым копьём, с несколькими маленькими, которыми кидаться можно или даже просто с острой костью этот воин уже дело десятое. Может вообще к плечу щит прикрепил, а сам из лука стреляет.
Главное — щит. Щит — всему голова.
А ещё на нём можно что-нибудь нарисовать. Чтобы враг боялся или даже смущался, а друзья завидовали и просили такую же женщину на своих щитах нарисовать.

И какой-то воин, стучавший по своему щиту, сделал специальный щит, не для защиты, тонкий, а только чтобы по нему стучать, и другой, которому нравилось пение тетивы сделал несколько луков, маленьких, которые не для стрел, а чтобы только звуки извлекать из них.

И помогали эти звуки аскаскатскому пению, потому что были красивы и угодны богу.

Эххх. Понеслась.

И настало время смертных... Время богине покинуть сушу и спрятаться в самых глубоких недрах океана, оттуда наблюдая за успехами и неудачами своих подданных. Но сначала она хотела отдать свой лучший из даров одной из судемоагов и для этого пришлось ненадолго задержаться на Разбитом Трезубце.

Лучшая из Лучших сидела в своём шалаше из листьев эйры. Она была лучшей на двух священных соревнованиях, однако ничто не вечно - и на третьих она, скорее всего, не победит. Становится дряблой кожа, а движения уже не так легки, что раньше - пройдёт ещё пять-десять лет и ей останется только нянчить детей да собирать листья эйры на шалаши. Велико же было удивление женщины, когда из солёных морских брызг прямо перед ней появилась... Богиня, Великая Глаблали, Владычица Морей и Тайн. И лишь только пала ниц судемоага, как обратилась к ней богиня, и были её слова нежны, словно прикосновение прибоя к горячему песку. Вещала богиня, что время скоро заберёт своё, и что уже готовятся молодые судемоаги, чтобы отнять её велики титул, но она, Глаблали, решила дать своей слуге великий дар.
И завершив речь свою, коснулась своим щупальцем богиня судемоаги, которую, к слову, звали Сенаяла, и под божественной волей в миг переменилась вождь. Почувствовала она в себе необыкновенную силу и ловкость, почувствовала, что никогда не устанет. И поняла она, что дала ей богиня и атрибуты её вечной власти - корону из рогов, прекрасную и не снимающуюся, как и бремя власти, а так же трезубец из прекрасного, не виданного прежде материала, сверкающего на солнце ярким, жёлтым блеском. И появились узоры на теле Сенаялы, словно говорящие - "Ты не такая, как они. Ты - на ступень выше!".

А потом богиня ушла, и лишь верные жрецы слышали её слова, а самой верной из них была Вечноживущая Сенаяла, Императрица Элисиона и Навсегда Лучшая из Лучших. Под её руководством был построен прекрасный город Сонеарл, откуда во все стороны поплыли судемоаги на своих лодках, строить которые научила их Сенаяла, а ей это знание пришло от богини.

Молодой хэйшэ быстрым шагом шел на юг. Его не смущала ни Яра на небе, ни собственная усталость, ни приобретенная где-то по пути рана на правой руке. После ужаса, который он увидел ночью, все это было настолько незначительными мелочами, что о них даже не было смысла думать. Конечно, он много слышал о нападавших под покровом ночи одноглазых тварях, но никогда, никогда раньше они не заходили на юг так далеко. Весь род, представлявший собой скорее охотников, чем воинов, был уничтожен менее, чем за час. Но самое худшее началось после – Враги начали трапезу. Даже в те времена, когда хэйшэ считали пожирание тела умершего сородича чем-то приемлемым, никому и никогда не приходило в голову убийство других разумных ради еды.

Помотав головой, хэйшэ попробовал выбросить из головы крики и стоны, особенно тот, так похожий на голос его матери. Сам он спасся только благодаря тому, что был на охоте, и так и не дошел до поселения, встретив по пути всего одного Врага, почему-то отбившегося от стаи. Тварь была сильнее и опытнее, но молодой охотник все же смог одолеть противника, поразив его единственный глаз, но даже ослепнув, Враг продолжал сопротивляться до последнего. Другие роды, проживающее южнее, не представляют опасность, которая грозит с севера всему народу. Их следует переубедить. Нет, даже не так. Их необходимо переубедить, иначе будущего у хэйшэ просто не будет.

Первыми на Юне научились аскаскаты делать луки, первыми натянули тетивы и пустили летать стрелы. И любимым оружием стал у них лук.

Молодой Р'нукх был сыном вождя и лучшим охотником семьи Щхи. Был, пока во время очередного набега его воины с ним вместе не попали в засаду коварных ублюдков с предгорий, этих Прртков. Бой не был равным - их просто смяли. Потому Р'нук жив. Он попал в плен и ему предстоит умереть у алтаря. Другой охотник счел бы это честью, но не Р'нукх - слишком он мало сделал за свою жизнь, и слишком много хочет сделать. Не время еще умирать.
Колючий стебель ньярглотика, связывающий руки, больно впивался. Текла кровь. Болела разбитая дубинкой голова. Но мысли были ясны:
- Хелшш, дай мне избежать смерти сейчас. И кровью двуглазых я залью для тебя весь мир.
Жертвенная яма близилась. Видна уже Полоса Воина, начертанная кровью на сырой земле у ямы. Напряглись стражники, сжимая оружие. Тяжело задышали пленные, готовясь к ритуальной попытке побега.
- Услышь меня, тварь! Слово Р'нукха, сына Машгора и вождя Щхи! Дай мне сделать то, что я задумал, и я отдам тебе все! Жизни всех швырну к твоим ногам! - Зло цедил Р'нукх. Не он один в группе пленных говорил подобное, и просьба его затерялась в шипящем хоре. Но он лишь один мыслил дальше интересов своей семьи и имел амбиции большие, нежели убийство всех кровников из других семей.
Вот все умолкли. Ритуал близился, и время речей богу прошло. Первая когтистая нога решительно ступила за Полосу. Мгновения не прошло, как раздался крик жрицы, внимательно следившей за этим. Ритуал начался.
С криком рванулись связанные, раненые пленники на вооруженную стражу. Не медля ни секунды, набросилась и охрана на своих жертв. Упали первые тела, пронзенные копьями и разбитые дубинками. Захрипел воин Прртков, чье горло вырвал зубами Р'нукх.
А потом все остановилось. Замерли даже капли накрапывающего дождя. Застыл и Р'нукх, лишь судорожно шевеля полным ужаса глазом. Неужели?..
Тихие шаги раздались позади него. Холодные пальцы провели по недвижной напряженной спине.
- Эээ, хм-хм. Уговорил. - Сказал глумливый голос. И захихикал противно.
Хихиканье это звучало в голове Р'нукха и тогда, когда время вновь двинулось вперед. Звучало и тогда, когда он, чувствуя, что становится больше, сильнее с каждой секундой, рвал в клочья окружающие тела, не разбирая своих и чужих. И лишь тогда, когда остатки семьи Прртк пали ниц перед его могучей фигурой посреди разоренного лагеря, сказал насмешливый голос:
- Неплохо. Продолшшай в том же духе.
И исчез. Р'нукх, Охотник Охотников, Вождь Вождей, знал, что делать, и без него.

Прошли годы.
Теперь каждый ньяронг знал, кто такой Р'нукх. И каждый знал, что бывает, если его разгневать. Немало слишком гордых вождей сменилось в семьях, немало их сыновей легло в попытках отомстить Вождю Вождей за смерть отца.
Наконец, он и его господин были признаны всеми Ньяронга. Тысячи рабов (новинка! пленных можно не только убивать, но и заставлять перед этим работать) выстроили целый город крепких деревянных домов для его воинов и глубоких жертвенных ям для себя. Город, что назван был Ронгаш, вырос из крови, костей и страха. Хелшш был в восторге. Теперь пора было испытать прелести зачатков государственности.

В один день в Ронгаш пришел неприятный слух.
Охотники говорили о том, что целая семья, вся деревня ньяронгов из нижних ньярглотищ была жестоко перебита за одну ночь. Вождь Вождей удовлетворенно улыбнулся зубастой улыбкой. Да, он знал об этом. Не понаслышке. Ведь это он убил их по приказу своего бога. Тайно и быстро. Ах, политика.
- Двуглазые! Да как эти твари осмелились! Рррр! Разошлите гонцов за вождями. Скажите, что Р'нукх собирает воинов. Мы идем вниз и не вернемся, пока не растерзаем последнего двуглазого на наших землях! Живо!

На большом бамбуковом помосте, размещенном меж двух крупных ветвей, на почетном месте спиной к стволу сидела старая Уру, Старшая Мать живущих у Истока Жизни. Рядом с ней лежали подношения: стопка циновок из листьев эйры, сплетенные из эйры же корзины (это на Опушке у всех такие есть, а здесь, в Нгане, это редкие и ценные вещи), одежда из шкур цаплянок, бусы из ракушек и рыбьих позвонков, всякая снедь и шапка из листьев эйры, украшенная перьями гулей. В общем и целом, совсем не мало. Но Уру все равно хмурилась и недовольно отвешивала губу.

С другой стороны глиняного очага с тлеющими углями на Уру умоляюще глядела просительница - молодая женщина с востока по имени Тивита. Рядом с обреченно-решительным выражением лица сидела ее подруга Киэки и ободряюще придерживала за плечо. Поодаль, на другом настиле, сидели их мужья. Муж Тивиты с поникшим видом обнимал колени, а муж Киэки, отодвинувшись от него на другой конец настила, неодобрительно уставился на спину жены. Ясно же, что Тивита чем-то прогневала Великую Мать, раз никак не может забеременеть. Если так продолжится, то с Киэки перестанут разговаривать, как перестали с Тивитой. Что она с ней носится?

Старая Уру пошлепала губами, ворчливо вздохнула и взяла из рук помощницы-внучки кусочек размочаленной коры ципруса. Глаза Тивиты загорелись надеждой. Некоторое время Уру тщательно жевала кору, затем выплюнула ее и принялась заунывно гудеть в нос, закатив глаза и пуская коричневую слюну. Гудение становилось все громче, Старшая Мать начала трясти руками в такт... и вдруг замерла, раскрыв рот, как будто увидела или услышала нечто совершенно удивительное. А затем громко расхохоталась.

Судя по округлившимся глазам внучки, всегдашней свидетельницы камланий Уру, это было сильным отступлением от процедуры. А старуха продолжала хохотать, радостно и заливисто, а затем вдруг резко опустила запрокинутую голову и пронзила Тивиту взглядом.
- Глупая Тивита! Глупая, глупая! Ахахаха! - весело закричала Старшая Мать. Просительница вздрогнула, а ее подруга свела брови еще сильнее, - Глупая Тивита, с детства плела свои корзины, да! У родника, сидя в холодной грязи, да! У тебя там все простыло от холода! Хахахахаха! - Уру засмеялась еще. Тивита тем временем сидела ни жива, ни мертва - она ведь не рассказывала старухе о своем ремесле.

- Глупая, но прилежная, да! - сказала Уру, отсмеявшись, и вдруг нахлобучила на голову подаренную шапку. - Хорошо! Ты зачнешь через два по десять дней. Но останешься жить здесь. Через четыре сезона дождей я вернусь к Матери, и ты займешь мое место. А ты! - морщинистый палец указал на Киэки. - Два дня ходишь с больной рукой, а? - Теперь настала очередь Киэки округлять глаза. Про руку она упорно молчала, чтобы не волновать подругу. - Твоя рука заживет до завтра. Тогда ты отправишься в свою деревню, и всем по пути расскажешь: со старой, глупой Уру говорила Великая Мать! О, что она рассказала глупой старой Уру! Хаха! Внучка, раздуй огонь, мы будем говорить до ночи. Кстати, атаквири нужно есть больше мяса. Великая Мать сказала так!

Опустошенный бродил Пирос по Тэриму. Его сила с созданием смертных таяла, его творения медленно расселялись по континенту, а он никак не мог помочь им. Его сил не хватало помочь деже одной расе, а их было три. В конце концов он смирился. Жизнь жестокая штука, кому-то везет больше, кому-то нет. Бог решил, что цверги не соответствуют духу Пироса, и будут покинуты.

Тогда собрал он последние силы и явился народу забраков в виде юноши с огненными рогами. И стал учить их. Он явил великую силу и мудрость, но взрослел как они и старел вместе с ними. Он сгорел, как сгорает забракская жизнь. Он взял себе забраковское имя Пирр и женился на забраке и дети их имели великий дар повелевать огнем. И когда он умер, весь народ скорбил. Он показал своим детям, как жить вместе, и вместе творить деяния. недоступные роду и племени. А еще он учил их, как раскрыть свой дар. И дети его учили и многие забраки поняли, что есть у них дар и научились управлять своим даром.

На месте деревни, где провел свою жизнь Пирр возник великий город Пиррстэнд, первый город забраков. Каждый из забраков хотел попасть туда, чтобы познать предел своих сил и понять, насколько велик его дар. А с этим движением в Пиррстэнд пришла и богатство и влияние на других забраков. Разумеется, в Пиррстэнде возник культ Пироса, или, как они звали сами себя последователи огненного пути.

И все чаще и чаще в Пиррстэнде звучали голоса, что негоже терпеть соседей и что пора предпринять какой-то поход к соседям, пока забраки едины. И повел тогда созданную армию Ед Пирр, сын Пирра на злобных цыков, чтобы согнать их с побережья моря, сжечь их стоянки, но главное - дать забракам почувствовать вкус первых побед. Ибо знал он - познав эту сладость, не в силах будут они забыть ее, будут хотеть все больше и больше.

Во мраке джунглей Нэрос наблюдал за развитием своего народа. Они ему определенно нравились куда больше прочих народов живущих сейчас. Но их развитие шло медленно, и не особо успешно. Они нуждались в помощи и он, Нэрос, ее обеспечил.

Тихий шепот собрал множество из народа Дэлов в самом сердце их территорий и там был основан Ульвэ - тайный город, город магии и знаний. Там же, первыми жрецами ведомыми тем же шепотом был проведен первый великий обряд и произнесено первое великое заклятие. Выбранный жрецами и принесенный в жертву человек начал изменяться. Он истончался, становился прозрачным и расплывчатым и вместе с тем в нем все сильнее чувствовалась тьма. Так продолжалось пока он не стал тенью, воплощенной тьмой. Так появился аватар Нэроса - Великая Тень.

И аватар повел народ Дэлов к новым свершениям. Они начали овладевать магией. Они завершили строительство города. Они начали налаживать контакты с другими народами. И они были готовы воевать.

Техути смотрел на юргу, и зрелище радовало глаз, ведь они развивались разумно и размеренно. Совершали ошибки, иногда большие, иногда поменьше. Это требовало Исправления.
Бесконечно являться к ним сам он не мог - это требовало усилий и слегка раздражало. Нужно было создать представительство. Создавать династию автократов бог разума не хотел, гротескного монстра - тоже. Ему нужно было просто говорить с ними, монстров они сами сделают друг из друга - через пару тысячелетий уж точно.

Тасийт молча сидел на берегу Каулерпы. В руках его не было остроги, он не спешил идти домой - он был понимающим о себе, и сегодня он собирался раз и навсегда понять, как и почему было создано все это, и это огромное озеро, и этот густой лес, и эти вкусные шишкоягоды, которую он получил сегодня за то, что честно разделил добычу между двумя охотниками. У Техути была для всего причина. Почему юдьяру дано четыре руки? Почему каукорна кормит теленка из вымени? Почему мясо не растет сразу на ветках? В чем суть этих испытаний?
Тасийт не знал ответа, но чувствовал его. Он уже перестал считать сочные плоды, съеденные этим вечером, но четко осознавал, что с каждой минутой разум его становится чище, праздные и будничные мысли исчезают. Постепенно отпадали бессмысленные вопросы, оставались лишь главные. Тасийт изо всех сил сосредотачивался, он не должен был отвлекаться, он должен был понять, ведь он - понимающий о себе.
И вдруг он Понял. Он Понял все, ведь он соединился с Сзелем-Техути - Разумом Бога, доступном смертному. Техути заговорил с ним, и заговорил Сзелем-Техути устами Тасийта. Голос его был тих, но звучал как гром, ведь говорил он с самой глубиной мыслей детей своих, и говорил даже с глухим Лаашсоо, и говорил он большую мудрость о том, почему каукорна не боится югры и как сделать так, чтобы зверь шел за человеком так, как ребенок идет за матерью. И было это знание великое, и было много других знаний, сказанных устами тех, чей ум был чист и сосредоточен, тех, кто мог выдержать бесконечную мудрость Техути. то Но главное, что сказал Сзелем-Техути: стройте поселение, большое поселение, больше, чем все поселения ваши, и зваться это будет - Город, и в Городе том решайте все, что должна делать югра, и собирайте там воинов, чтобы изгнать цвергов с полуострова, и идите на них войной. Цверги покинуты и отвергнуты их богом и весь Амдар по праву принадлежит Техути и детям его, и говорил им: селитесь на землях цвергов, отбирайте у них еду, забирайте их свободу, а тех, кто будет несогласен, убейте, потому что Большой Полуостров предназначен для Большой Югры, а у цвергов много хорошей земли, на которой можно хорошо жить. И говорил он: эллины должны быть величайшими друзьями вашими, но они жаждут войны, покажите, что война не принесет им ничего, что не мог бы принести мир. Заключите с ними Большой Договор и живите в мире.
И таковы были слова Техути, и входил Сзелем-Техути в умы тех, кто мог принять его

Пока на поверхности одни разумные существа шли войной на других, кровь лилась рекой, крики умирающих и раненых разносились по окрестностям, а семьи вырезались одна за другой, в подземном мире все шло своим чередом. Даэры охотились на нганудов и ков, собирали мох и харшрумы, создавали жилища. По всем пещерам росли маленькие поселения, возникающие вокруг рощ харшрумов или же рядом с озерами и реками. В этих поселениях появлялись целые поколения мастеров определенного толка. Кто-то был потомственным охотником, кто-то умел строить из камня, кто-то лучше всех обрабатывал стволы харшрумов. Специалисты в родах стали нормой и часто фамильные имена менялись вслед за семейным призванием.

Поселений было много, но лишь в одном смогли создать нечто похожее на настоящий Город. В пещере Нардхарум, рядом с озером Дзингин возник город Даэрдум. Начавшись от стен пещеры, которые были плотно облеплены строениями разного вида, он разросся до самого озера, перекинув переходы через притоки и вскоре почти вся пещера была заполнена домами даэр. Ремесленные мастерские, простые жилища, бартерные площади, все это делало Даэрдум настоящим самоцветом в границах пещер. В лоно города поспешили семьи ремесленников, которые смогли предлагать свои услуги намного большему количеству народа, а выросшая конкуренция увеличивала качество продукции, хотя таковой ее назвать было сложно. Кустари трудились без отдыха, а в результате все равно получались достаточно простые изделия. Топоры с лезвиями из обсидиана и других прочных пород, кресала из кремния, пусть и украшенные вырезанным из других камней деталями - все равно топорная работа. Но тем не менее, город рос, специалисты развивались, а во главе этого всего стояли необычные даэры.

Род Кардаров, даэры в котором были крупнее прочих, поговаривали, что в их жилах льется кровь самого Довгара, а сердца, будто выточены из камня. Самым главным среди них был Даэргин Первый из рода Кардаров. Именно он руководил постройкой города, именно он сплотил вокруг себя соплеменников. Острым и ясным был его взгляд, казалось, что его голубые глаза, будто кристаллы горели, широкие плечи, могучие руки, кустистая борода, украшенная элементами из хитина, зычный, глубокий голос, все привлекало в нем внимание, хотелось идти за ним, делать то, что он говорит. И даэры делали. Чтобы почитали Догвара, создателя своего, повелел он заложить и построить храм, на том самом месте, где изначально поклонялись даэры куску камня, появилось изваяние в виде голема, а само место молитв окружили стенами, чтобы ничего не отвлекало от вознесения благодарностей и просьб.

В Даэрдуме сформировался культ Довгара, прозванные “Слышащими Камень”, жрецы своим примером старались показать, чего от их паствы ждет Владыка Камня. Быть крепким духом и телом, не бояться лишений и быть готовым на все, ради блага общины. Подобное не всем нравилось, но приток жителей в Даэрдум все рос. Пусть не каждый хотел отдавать всего себя, но находиться под защитой и надзором таких даэр хотели все. Слышащие Камень были повсюду. И вместе с разведчиками дальних тоннелей, и с охотниками, и со строителями. Везде пытались они помочь и показать силу, которую даровал им Довгар.

Разбрасывая снопы ярких искр горел костер. Теплый, живой зверь этот дарил обманчивую иллюзию защиты.
Темным покрывалом уползала за горизонт фиолетовая ночь. Шесть лун, одна за другой, потихоньку гасли во мраке. Угольями догорали уставшие звезды в вышине. Рассветный час. Время неверных теней и мрака, время, когда с гор прилетает ветер и приносит в эти теплые края снежный холод. Зимнее дыхание Земной Кости, как говорят охотники.
Как и всегда, Ши сидели вокруг огня единой стаей. Грелись. Отбивая камнями звонкий, будоражащий кровь ритм. Пьянели от этой музыки. Задыхались от счастья. Наслаждались видениями былых времен.
Дети Шагашши. Однополые. Живущие родовой памятью. Упрямые, пытливые существа эти провожали еще одну трудную ночь. Лица предков вставали перед ними выстроившись в черту. Лица ушедших на рассвет сородичей.

Иные родичи погибли от рук злобных Йонг-Ши, кровожадных гигантов лишенных разума. Лишь злостью дышали их глупые тела, лишь первобытной жадностью и голодом полнились желудки.
…Так проводим своего мертвого предка ударом камня о камень. Ши. Ши. Ши.
Иные родичи погибли от рук мелких пронырливых Бандерлогов. Трусливых карликов строящих козни в ветвях дерева паламнэрэ.
…Так помолчим. И снова ударим камнем о камень во имя жизни великой стаи. Ши. Ши. Ши.
Иные предки дожив до Холодной Крови передали знания своим щенятам, мирно успокоившись в назначенный час.
...Так благословим их! Ибо живет теперь множество стай на земле Окуми. С севера на восток бредут семьи по изобильной земле. Так благословим своего родительского предка! Благословим тех кто сражался и умирал. И будем помнить навеки. Передадим щенятам свою Память наполнив кровь их Отвагой. Ибо мы Ши. Круг без начала и конца. Единый коллектив. Единое Тело. Единая Память. Да будет вечно жив народ Ши!
Ши. Ши. Ши!
И мы снова ударяем камнем о камень…

...А когда великая музыка подошла к концу, охотники вывели несколько захваченных живьем бандерлогов в середину круга. Никто не проронил ни слова, ибо это было бы нарушением традиции. В стае положено хранить тишину - для серьезного момента не нужно слов; слишком уж сиюминутна низменная речь, слишком уж горяча. Это знают даже щенки. Лишние эмоции - враг для Народа.
Ни один камень не полетел в пленников. И никто не засмеялся и не возликовал. Лишь желтые глаза блестели возбуждением. Охотники перерезали приматам горло костяными ножами. Бандерлоги умерли быстро, ведь Ши никогда не мучили своих врагов развлечения ради. Мертвые тела швырнули в костер.
Охотники ели дымящееся мясо и танцевали вокруг огня, обмазав смуглые лица белой глиной. Стая била камнем о камень создавая новые удивительные ритмы. Ши не были жестокой расой. Но Ши ценили справедливость. Эти бандерлоги убили семью Ши. Эти бандерлоги будут съедены, их кости будут сожжены, их пепел накормит ветер. Род бандерлогов прервется навсегда. Об убитых не останется даже памяти...

-----

Приближался рассвет, звезда Яра вставала над новым городом ШиоДао лаская поверхность Юны своими теплыми лучами. Художник рисовал на камне, пытаясь закончить порученное ему дело перед дневной лежкой. Звали художника НараЭ.
Семьдой член, семейного круга из семнадцати. Потомок Нараэ, родитель будущего Нараэ. Художник мог припомнить восемь своих предков, воспользовавшись наследием их памяти. Мог увидеть призрачные лица, мог услышать мертвые голоса в своей голове. Мог услышать даже музыку камня, которую создавала стая в те далекие времена. Однако. Девятого предка Нараэ уже не слышал, ибо воспоминания таяли во тьме и память уходила к рассвету. Всё уходит к рассвету рано или поздно, как учат мудрейшие из холодной крови. Даже родовые воспоминания медленно тают с течением времени. Так устроена жизнь…

Нараэ делал не обычную для себя работу. Как и любому Ши, все новое давалось ему не слишком легко.
По заданию Охотника-над-Охотниками, семье художника предстояло создать знамя. Ши крутился на месте, сердито размахивая пушистым хвостом. Иногда подскакивал и недовольно всплескивал руками, хотя в стае эмоции не одобрялись. Это плохо конечно, но все же НараЭ злился. Что следут изображать на знамени, он не знал.

Умный Нараэ мог нарисовать углем на камне хелешиана, отвратительного паука убивающего иногда охотников своим ядом. Мог нарисовать проворного хотоваскэ, насекомоядного кота, пушистого и приятного взгляду.
"…А хорошо было бы в стае, если хотоваскэ захотели жить вместе с Нами."
Лениво подумал Нараэ щурясь на неприятное ему дневное светило.
НараЭ мог нарисовать углем даже тупого гиганта Йонг-Ши с его несуразными четырьмя верхними конечностями. Но вот знамя…
Художник неуверенно почесал кончик хвоста, почувствовав некую мысль, словно мертвые предки вечно живущие в голове послали ему наконец свою помощь....

На следующую ночь охотники вынесли знамя нарисованное красной глиной на камне. Отпечаток узкой ладони Ши – Символ будущей Империи. Теперь каждый Ши, желающий жить в мирной стае одной большой Семьей, должен принять это знамя и подчиниться воле города ШиоДао. В Большой семье будет еда! В большой семье будет жизнь! В большой семье каждый Ши будет неприкосновенен! И совет Достойных станет хранить его существование.

Время пришло. Шесть лун ползут по небосводу!

Охотники оповестят все дикие племена, ночь за ночью, станут они выполнять свою трудную работу.
...Охотники навестят стаю Мокрых Хвостов, живущих вблизь синих вод озера Ховодэру.
...Охотники навестят Хелешиан, грубую стаю диких Ши, молющихся мохнатому пауку чтобы он не кусал их.
...Охотники оповестят эмоциональных Йогаши, стаю Ши специализирующихся на убийстве грубых гигантов Йонг-Ши. Охотники ночь за ночью, оповестят все стаи. Пришло время города ШиоДао. Пришло время Стаи над Стаей. Пришло время государства Красной Руки. Народ должен стать единым!

Локрэн задумчиво смотрел сверху на своих детей. Они же жили, расселялись, с кем-то даже воевали... Но всё было словно само по себе. Бог Энергии знал, что сиё - Энергия их свободного разума, и понимал, что создавая их таковыми, он столкнётся с тем, что те не будут слепо подчиняться ему. Да... Ему это и не было нужно. Ибо рабы не выживают в этом мире.
Локрэн знал, что надо делать.
Вот сидел на поляне один молодой Энерегаль, задумчиво водя ушами, словно прислушиваясь к чему-то. Это был один из Слушающих - отшельников. Некоторые столь близко к сердцу воспринимали последние слова, которые произнёс Локрэн своим творениям - "познавайте Энергию вокруг себя да управляйте ей! Это - мой дар вам!" - что отрешились от жизни ради того, чтобы Слушать.
И данный конкретный Энерегаль продвинулся дальше всех. Бог Энергии видел, как тот воспринимает Энергию вокруг него, и пытается понять происходящее. Но если оставить его как есть - то он просто бы сошёл с ума - лишь боги могут так легко и быстро разобраться со всем происходящим вокруг, да и то не всегда. А открывшееся молодому Слушающему было слишком... Огромным. Он словно услышал весь мир.
Локрэн решил помочь ему, а через него - и всем Энерегалям.
- Им нужен учитель. И первым учителем будешь ты! - произнёс с небес Бог, и молодой Энерегаль его услышал. - Я помогу познать тебе этот мир, а ты - обучишь своим знаниям всех остальных!
Вокруг Энерегаля образовался столб Энергии, ниспосланный вниз самим Локрэном, тот окутал Энерегаля и дал ему Силу и Знания.
Затем были долгие странствия по племенам, в ходе которого Великий Воспитатель - а именно так его начали называть его соплеменники - творил чудеса и обучал других Энерегалей мудрости, данной свыше.
Не сразу остальные приняли его, но Слушающие почувствовали в нём Энергию своего создателя и убедили вождей. После чего вожди ходили к нему дабы приобщиться к его мудрости.
Так, Великий Воспитатель говорил, что жить надо едино. Что вокруг множество иных Разумных, и для того, чтобы стать с ними в один ряд, необходимо быть Едиными.
И приказал Великий Воспитатель возвести новое поселение, в которое мог бы приходить любой желающий и жить с другими в мире, развиваясь и помогая остальным. И сказал Великий Воспитатель, что следует ценить не только кровные, но и дружественные связи, а также связи Единения в деле. И было построено поселение под названием Лэн'эра, что означает "Обитель Воспитания", что вблизи моря, и увеличивалось это поселение изо дня в день.
И был построен в центре поселения, которое начинали уже величать "городом", дом из камней, величаемый "Дом Мудрости", в котором жил, творил чудеса и рассказывал о жизни Великий Воспитатель. И была построена стена вокруг города, что защищала от проникновения возможных врагов в Лэн'эру.
Вышел однажды Великий Воспитатель на главную площадь, и заговорил перед вождями:
- Услышьте же! Со мной говорил наш Творец! И сказал он: да не должны мы воевать с Йонг-Ши, ибо не враги они нам! Должны мы отправить туда Энерегалей, дабы Йонг-Ши узнали о наших намерениях! И отправлюсь я туда сам, дабы поверили словам нашим! И должны мы собрать тех, кто расскажет о нашем городе другим Энерегалям, дабы произошло воссоединение всех Энерегалей!

Когда время Муниры подошло, она, по традиции своего народа удалилась в уединённую землянку на окраине деревни. Видеть (или даже слышать) женщину в такой момент считалось дурным знаком. Каждая женщина должна была пройти через это в одиночестве.
Присев на корточки, она ухватилась покрепче за специально установленный в полу столб и закусила губу. Вздохнула. Прислушалась к себе с тревогой. Внутри что-то было не так. Это был не первый её ребёнок, поэтому она давно заметила странные неприятные ощущения в животе, которых быть не должно. Всхлипнув, она принялась молиться Атуму, великому отцу. Просто потому, что молиться пока было больше некому - других, более подходящих к ситуации богов рохо не знали.
Но Атум, как-будто услышал её. Схватки учащались с пугающей быстротой. Из-за накатившей боли Мунира больше не могла молиться, испуганно глотая ртом спёртый воздух землянки. Наконец, она ощутила своё дитя - огромное, мощное, буквально рвущееся на волю из материнской утробы. Из глаз Муниры хлынули слёзы боли и отчаяния, с губ сорвался вой умирающего перепуганного животного - её дитя не было человеком.
* * *
Они пришли лишь на следующий день - родичи и соседи Муниры. Женщина так и не вышла из хижины, следовательно, могла и не выжить. Да и ночь выдалась страшная. Мало кому не снились кошмары. Молодые женщины в округе шептались, что у них у всех в ночь пошла кровь. У большинства - не в срок. Вся речка кишела шарншагами, лениво покачивающимися на воде, словно в ожидании добычи. Люди говорили о проклятиях и тёмном колдовстве.
И не зря. Откинув полог землянки, рохо увидели исковерканное, истерзанное тело молодой женщины. Что-то словно разорвало её пополам, а потом принялось есть. В стороне от тела на корточках сидело страшное существо с телом похожим на человеческое, но чёрной пастью и белыми глазами шарншага. Тем не менее, существо заговорило человеческим голосом, глубоким и страшным:
- Падите ниц, черви, ибо я - Марзух, сын Атума. Моя воля - его воля.
Воины бухнулись лицами в грязь. Лишь разъярённый Чанду бросился на полубога с копьём, ведь он был мужем Муниры. Его смерть была скорой.
* * *
Не один год потратил Марзух на то, чтобы обойти Занзару и подчинить мелких вождей одной воле. От каждого племенного союза он потребовал по красавице-жене в свой гарем. В качестве ответного дара, он научил воинов рохо делать щиты и использовать их в бою.
Со всей Куанзы к стану Марзуха стекались паломники и воины. Вскоре на берегах Куанзы закипела работа - строительство величайшего храма в истории. Вокруг строительства вырос настоящий город, который был назван Амок - сердце религии Атума.
Ниже по течению, в самом устье, вскоре появился Бакраш - ещё один город, экономический центр зарождающегося государства. Когда-то рохо прогнали отсюда миролюбивых эльтов и кое-где ещё не затухали стычки. Но Марзух объявил божественную волю Атума - рохо должны были отвратить свой взор от побережья и распространяться вглубь континента.
Кровавые жертвоприношения рохо вошли в привычку и вскоре стало ясно, что молодой нации нужны рабы - для работы и для жертвоприношений. Марзух бросил клич. Две ночи над Куанзой разносился тревожный рокот там-тамов. Утром третьего дня две армии двинулись на запад.

Рубеж I и II веков Эпохи Народов стал во многом определяющим для племен восточных гитов, расселившихся к этому времени повсеместно в среднем течении и верховьях Потами.
Будучи на этом этапе своего развития полукочевыми охотниками-собирателями, гиты все же тяготели к более оседлому образу жизни, о чем говорит относительно небольшая удаленность границ их кочевий от берегов реки и ее притоков.
Вообще, Потами играла ключевую роль в жизни этого народа, и помимо сугубо утилитарной функции – источник пресной воды и пищи – несла так же функцию сакральную, являясь, по всей видимости, одним из символов бога Рогара, и даже более того, почиталась как часть его земного воплощения.
В этом плане показательно, что археологические находки наиболее рано датируемых предметов культа Рогара были сделаны именно в верховьях Потами. Здесь же, вероятно, культ этого бога и приобрел упорядоченность и централизованность, обзавелся обрядовой частью и первыми женщинами, выполнявшими исключительно жреческую функцию.
Что же послужило причиной генезиса культа именно в этом регионе? Основную роль сыграл так называемый Оотоки-Диакопон, «Праздник Нереста», приуроченный, как видно из названия, к времени нереста рыбы сломос. В период метания икры сломосом, подавляющее большинство племен гитов, даже обитающих в удалении от Потами, откочевывало к реке для отправления религиозных мистерий, и, конечно, добычи этой ценной рыбы. Поскольку плотность заселения берегов реки в этот период становилась максимальной, несложно догадаться, что это было лучшее время для культурного обмена, межплеменных договоров и свадеб, а так же торговли. Что характерно, межплеменные стычки, и так весьма редкие среди древних гитов, в период Оотоки-Диакопон практически сходили на нет, и, по всей видимости, всячески порицались.
Если же говорить о верховьях Потами, то здесь плотность расселения племен во время праздника была максимальной, что, вероятно, связано с самим фактом нереста в этих местах, так же имеющим сакральный смысл,.
Именно в верховьях проходили наиболее массовые религиозные обряды, а так же встречи вождей крупнейших племенных объединений.
Здесь же были найдены и следы первых протогородищ гитов, или, как их еще называют, храмовых городищ. В целом, конструктивно и планиграфически они мало отличались от долговременных стойбищ этого народа, но имелись и существенные различия, а именно: центром протогородища всегда являлось святилище Рогара, и время существования таких городищ бывало довольно продолжительным, по 5-10 лет, а порой и по 15-25.
Считается, что эти городища были основаны единичными родами гитов (в некоторых случаях - родовыми объединениями), женщины которых традиционно играли ведущие роли в мистериях на Оотоки-Диакопон в течение многих лет. Постепенно они стали считаться толкователями воли Рогара, и перестали выполнять иные функции, кроме жреческих.
Оседлый образ жизни таких родов в условиях отсутствия навыков земледелия и одомашненных животных говорит об одном – услуги жрецов были востребованы. Другие племена, вероятно, расплачивались за помощь в отправлении религиозных нужд, прорицание, погребальные обряды и прочее продуктами питания, что позволило жреческим родам прекратить кочевье вслед за миграциями животных, а осесть на одном месте на более-менее продолжительный срок.
В течение довольно непродолжительного периода, около 40-50 лет, храмовые городища появляются вдоль Потами на всех обжитых восточными гитам территориях.
Во все времена склонные к кооперации и выработке оптимальных для всего народа решений, гиты и в религиозном плане не делали исключения. Судя по общности предметов культа в археологическом материале, между протогородищами шел постоянный культурный обмен. По этой причине достаточно быстро культ Рогара был стандартизован, и религиозные обряды отправлялись приблизительно одинаково по всей протяженности долины реки.
Таким образом, к последней четверти I века Эпохи Народов у племен восточных гитов сложился первый упорядоченный религиозный культ бога Рогара, равно как и институт жречества, упоминаемый в более поздних письменных источниках как «дименирис ту ному» или «номикистес» («толкователи закона», «законники»).
Приблизительно в этот же период времени берет свое начало и правление династии Аксос, «достойных». Вероятно, женщины этого рода изначально были вождями достаточно крупного племенного союза, впрочем, равного среди многих ему подобных. Однако, начиная со второй половины первого века, этот племенной союз начинает входить в силу, и собирать под своей рукой все больше и больше племен. К концу первого столетия Эпохи Народов власть Аксос, по всей видимости, признавали до ста тысяч гитов, обитающих в припотамской пуще в верховьях реки.
Есть основания предполагать, что продвижению рода Аксос во многом способствовало жречество, убеждавшее окрестные племена, что закон Аксос созвучен Закону Мировой Справедливости (сноска: концепция Мировой Справедливости будет более подробно рассмотрена в следующих главах). В пользу этой теории говорит, в частности, то, что «столицей» протогосударства Аксос стало крупнейшее храмовое городище того периода - Вомос.
Из более поздних источников следует, что в это же время был составлен первый свод законов восточных гитов – «Аксос алитис». Тест его, по понятным причинам, до нас не дошел, однако известно, что этот свод законов был весьма пространным и развитым для этой эпохи, и регламентировал многие аспекты взаимоотношений гитов. Опять же, номикистес, по всей видимости, признавали свод законов как отвечающий духу Мировой Справедливости. По этой причине в короткие сроки он приобрел достаточно широкое распространение.
Некоторые историки относят к этому же периоду появление первых организованных и относительно постоянных сугубо воинских формирований гитов, сформированных союзом Аксос для отражения набегов циков. В качестве аргументации этой теории приводятся результаты раскопок нескольких гитских стоянок по северному берегу Потами, содержащих большое количество артефактов военного назначения (зубатые остроги, кремневые наконечники копий, кремневые топоры и прочее). Однако, эти доводы достаточно спорны – возможно, пограничные племена гитов просто были более милитаризованы в силу неприятного соседства с этим агрессивным народом.»

Аркх’с Кх’Скетх «Древнейшая история народов Юны», том IV «Тэримиты», стр. 57-58


***

Смел и силен он, великий охотник Геннайос,
Нет ему равных в ловитвах, походах и битвах.
Как эхекатль легок он и стремителен в беге,
С линкасом схож он – хитер, терпелив, хладнокровен.
Как каукорна могуч, как понтики невидим в траве…

Каждая женщина в род бы принять была рада,
Мужа такого, каков он, охотник Геннайос.
Главным мужчиной мог стать он, вождем сотен копий,
С самой премудрой встать мог бы плечом он к плечу…
Но возгордился, презрел Справедливый Закон…

Быть, - говорит, - не желаю я первым из многих!
Стать, - говорит он, - желаю я женовластивым!
Чтобы один я был мужем при женщинах лучших,
Чтоб только мне доставалась любовь их и ласка,
Чтобы один зачинал я потомство для них!

В небо он смотрит, где ходит спокойно и чинно,
Жаркая Яра, что дарит лучи свои щедро.
А по ночам вслед за матушкой бродят по небу,
Шесть дочерей, что когда-то она потеряла.
Встретиться с матерью дочкам судьба не велит…

Там бледно-синяя Прота и желтая Детра;
Трита зеленая, как молодая расиди;
Тетра суровая, цвета росы предрассветной;
Пемпа-малышка алеется капелькой крови;
И темноокая Экта, печальная пуще других…

Ходят за ними мужья – мириадами звезды,
Но не страшится Геннайос, он смелый и сильный!
Звезды малы, их разгонит Геннайос дубиной,
Стрелами ранит, заколет их долгим копьем!
Станет тогда он всем сестрам единственным мужем!

Лук свой проверил великий охотник Геннайос,
Пересчитал длинномерные легкие стрелы,
Взял он копье, что длиннее и толще всех прочих,
Взял и дубину из корня могучей гаргуты.
Выпил воды, и отправился в даль, на закат….


Западногитский эпос «о Геннайосе Беззаконном», поздняя редакция, отрывок.

Третий день Великого Собрания уже подходил к концу, а среди гальегов все никак не было единства. Представители разных деревень спорили между собой обо всем. О количестве запасаемых плодов, о дальней угрозе со стороны судемоагов, об охоте на корунн и о том, кто же все таки победил в соревновании собирателей плодов Каоннахта. Васко стоял, скрестив руки на груди и смотрел на других Избранных коллек, а его сердце твердило о том, что надо было прекратить эти споры, надо было решать, что делать дальше. Коллективная мудрость отнюдь не всегда является самой лучшей, а воля одного, наделенного властью, способна сделать больше, чем разрозненные воли каждого. Сильное дуновение морского ветра ворвалось в собрание, разбросав сиденья и повалив несколько особо неудачливых гальегов. Васко удержался на ногах, и тут в его сознании прозвучал голос: "Будь смелым. Иди и делай то, что должен. Удача на твоей стороне".

Он поднялся на пригорок и прокричал: "Настала пора принятия решений. Но так как мы не можем их принимать все вместе, нам нужно выбрать одного, кто будет отвечать за всех. Я предлагаю себя, кто за?". Гальеги медленно переглядывались между собой, а затем один за другим стали поднимать вверх свои руки. Как только сжатые между собой ладони последнего из них взмыли над головой, над собравшимися раздался голос: "Я, Сондельмар, бог Удачи, благословляю выбранного вами, как и всякого, кто будет избран вашими потомками в дальнейшем, если его единственной целью станет процветание всех гальегов и стремление улучшить жизнь каждого. Но если вы сделаете моим избранником недостойного, то черные годы будут ожидать вас. Васко отныне будет зваться Escollido, Выбранный, а пока, изберите его ближайший круг, тринадцать человек, которые будут всячески ему помогать.

- Тяжко. – заметил Окохток, отхлёбывая воды из небольшого думма* – Убивать варооху дело приятное, а вот тащить потом…
Остальные отдыхающие охотники согласились. Кто пальцем кивнул устало, а кто так промолчал.
- Вот если бы она сама пришла, после того как бока отьела жиренькие… – облизала острия зубов замечтавшаяся Унхортола, перебирая пальцами шёрстку недавно ещё наслаждавшейся волнами и кормившейся алламантиком остроухой добычи.
- Когда ходил с хторрами Ихтогорка, видел такую. – вспомнил Тундахот, самый старый из лежащих в кругу. Маленькую поймали в хорошую охоту, и не сьели сразу. Бросали ей куски думирра, пока сама кусать не научилась. И сама за нами бегала. Выросла толще чем обычно бывают. Вкусная была, да…
- Ха! Если даже все вароохи Корасона поглупеют и к копьям прибегать будут, всё равно тяжко. Если не добычу, то добро свое тащить, когда кочуем. Или выдалбливать из камня. Или дерево рубить, для всякого… Тяжко..
Свежее дыхание морского воздуха зашевелило листву каонахтов. Умолкли охотники, вслушались. Ветер шумит – Тумм-создатель говорит, и пусть слова его обычно непонятны, надо внимать голосу бога. Шелест, шорох, шёпот, шум… Вслушиваются хторры. И в этот раз было потустороннее нечто, священное, восхитительно-вдохновительное в шебуршании листвы. Мысли молниеносно быстрыми стали, проступили из тумана забытья воспоминания важные, и очевидным стало многое.
Ветер стих. Усталость исчезла, и вскочили на ноги охотники, и каждый видел понимание в глазах другого. Заговорили вместе, возбуждённо перебивая друг друга
- Рассказывали, жили тут люди-рибы…
- Пока не сьели всех, а остальные бросились в море…
- Думали, что ушли на дно они, но нет, они уплыли далеко…
- И они не вароохи, у них руки есть...
- Они бы таскали, чтобы их не сьели, таскали что надо и куда надо…
- Таски!
- Да! И выдалбливали бы! И рубили!
- А мы бы их не ели, раз они полезные, а разрешали бы рыбу ловить!
- Теперь бы только их найти, и поймать!
Тем временем, божественного ветра вихрь продолжал движение, осыпя хвою и шевеля листьями, и разносилось дарованное знание по всему народу лесистого острова…
....

...

Большая часть родов принесла присягу сердару, но иные, жившие на крайнем юге, все еще сомневались в степени опасности угрозы с севера. Правитель понимал, что убедить их будет сложно, а раскол может привести к катастрофе, поэтому было необходимо найти важную задачу, которая займет колеблющихся и послужит на благо всем хэйшэ. К счастью, это было совсем не сложно.
Собрав наиболее влиятельных старейшин, сердар обратился к ним:
- Все вы много раз слышали от меня о грядущей войне с Врагами и ее возможных последствиях. Я знаю, что некоторые из вас не поверили до конца, но я понимаю и не осуждаю тех, кто стремится жить мирно. Но недавно я получил весть, которая меняет все: одновременно с наступлением возле Стронхола твари планируют высадиться с стороны моря на земли к западу от нас. Но самое страшное даже не это. Они придут не для того, чтобы пожрать наши семьи и уйти. Они планируют остаться и создать свои поселения, а затем атаковать нас с двух сторон. Надеюсь, вы понимаете, что произойдет, если замысел Врагов будет доведен до конца? Указывающий Путь дал нам шанс, и я сделаю все, чтобы им воспользоваться. А вы?

Старейшины, которые стремятся сделать участие своих родов войне минимальным, в большинстве своем жили вдали от границ с Врагами. Сама мысль о том, что скоро эти границы могут сдвинуться прямо к их поселениям, была невыносимой, ибо в уже не осталось тех, кто не знал об опасности тварей. Повинуясь приказу сердара, они стали собирать те части своих племен, что были готовы к переселению. Разумеется, правитель не мог этим не воспользоваться.

Получатели:

— Тебе не ходить сюда, Жаррах! — ярился здоровенный криворогий штир, стуча себя по груди головкой не иначе как штировой же берцовой кости.
— Не тебе говорить мне, куда мне ходить, Явдар! — густо поросший тёмным волосом оппонент был ниже на два пальца, но шире в груди и вооружён острым куском дерева, — я ходил здесь ещё когда у тебя на голове не было этих бугорков!

Вот про бугорки он, конечно, покривил душой. Оба рога Явдара были покрыты засечками в знак побед не менее густо, чем его собственные.

— Я сломаю тебе ноги и тебя оттрахает вся моя стая, — продолжал вербальное насилие Жаррах, — вплоть до последнего безрогого кастрата! Я буду глумиться над тобой пока ты будешь умолять меня о смерти как Аску, Чёрный Козёл Пустошей, глумился над твоей матерью, родившей такое убожество!

Явдар, несколько смущённый и потерявший нить беседы, тем не менее стоял на своём. Оно и проще было, конечно. У него за спиной двое взослых сыновей, а у Жарраха взрослый лишь один, а двое лишь пряморогие подростки.

— Ты не пройдёшь! — твёрдо сказал он и, чуть пригнувшись, отвёл импровизированную дубину назад.

Жаррах посмотрел-посмотрел на него, взрыхлил было копытом землю, но уже более мирно сказал:
— Будь ты проклят, кролий выпердыш, поедатель нечистот, — и оружие опустил.
— Буду! — неожиданно весело отозвался Явдар, — как и ты, кусок блевотины, жалкое зрелище.

И пошёл к сыновьям. Сыновья же, недожидаясь одаривания тумаками, резко засуетились и заорали на успевших разбрестись баб, детей и лиц ним приравненным.

— Шевелитесь сучки! До захода надо быть у скалы Клыка, — подкрепляя крики ударами плетей и острыми копытами.

Был доволен Явдар. Он снова опустил перед всеми Жарраха, некогда по праву отца бившего его палкой по многу раз в день.
Был доволен Жаррах. Он услышал, куда собирается род Явдара и после заката тоже побежит туда. Убьёт его, сделает женщин — своими женщинами, а сыновей — своими сыновьями.

Наивный старый дурак же.

Легенды йонг-ши
Время шло, почти все остальные боги спустились к своим народам, а Ву Ши, все еще думала кто достоин стать её посланником среди созданных её народов. Так и не найдя достойного, она решила устроить соревнование.
И тогда дух Виэль явился во сне трем могучим воинам йонг-ши:
Чжу Фэю, известному своим горячим нравом и огромным брюхом, который по слухам однажды в одиночку сокрушил три сотни Ши, голыми руками, а затем съел их всех за один присест.
Сянь Ю, победителю орды штэйвитских варваров, воину с глазами голодного тиграна и длинной густой черной бородой, любимцу женщин.
И мудрому Шен Лю, который родился тощим, хилым и слабым, но был хитрее и коварнее хелесика.

И вот, богиня подстроила так, что эти трое столкнулись во время сражения между племенами и остались лишь втроем. И между ними началась битва, победителю в которой, богиня решила дать свою силу и сделать своим посланником среди йонг-ши. Но три дня и три ночи сражались могучие воины и не было среди них победителя. Тогда каждый из них увидел, что нет первого среди равных. И тогда Ву Ши увидела, что не один из йонг-ши достоин стать гласом её воли, а все трое. И она спустилась к ним и разделила свою силу на три равные части которые и отдала воинам, сказав что они были избраны. И они объединят народ йонг-ши и приведут их к процветанию и величию, и станут йонг-ши сильными и жирными и пожрут слабые народы и однажды весь мир упокоится в бездонном брюхе Ву Ши. И тогда под сенью паламнэр и перед лицом богини, трое великих воинов принесли клятву в том, что хоть не родились они у одной матери и одного отца, но отныне и навсегда будут они братьями, дабы, соединив свои сердца и свои силы, помогать друг другу в трудностях и поддерживать друг друга в опасностях и привести народ йонг-ши к его судьбе. А затем они принесли богине в жертву могучего бумодава, а после устроили пир и ели до тех пор, пока не насытились.

А потом, трое великих воинов объединили три сильнейших племени йонг-ши, из которых они были родом. Символом этого единства стал первый город йонг-ши - Шенг Хуо. Затем Чжу Фэй и Сянь Ю отправились покорять иные племена йонгов, дабы сделать народ единым, а Шен Лю стал правителем Шенг Хуо и принял титул Тонг Ши и огласил волю богини остальным её детям. И было сказано, что богиня желает чтобы народ йонг-ши был единым и дабы йонг-ши не убивали йонг-ши, если не будет на то воля великой богини, потому что никто не смеет отбирать добычу у великой богини. И было сказано, что Ву Ши гневается на народ свой за гибель карликов, так как они тоже были детьми её. И было сказано, что Ву Ши не желает чтобы её дети убивали малые и слабые народы, обитающие в древесных кронах, ибо как один йонг-ши не может утолить голод плодами бумидора, так и весь могучий народ йонг-ши не может довольствоваться уничтожением слабых бандерлогов. Сильный хищник охотится на сильную дичь. Но покуда народ йонг-ши молод и не вошел в полную силу, такой дичью для него будут мерзкие Ши,которые хоть и малы ростом, но плодятся чрезвычайно быстро, заполняя земли Окуми. А в это время Сянь Ю собрал под свою руку йонг-ши на востоке и пошел походом на племена еще оставшиеся непокорными, а Чжу Фэй собрал йонгов на западе и возглавив их, двинулся на мерзких Ши.

Получатели: Виэль.

Мифы фарфалей
В случае же народа фарфалей, у Виэль не возникло проблем с выбором той, кто станет проводницей её воли. Найдя фарфалю посимпатичнее, с пышным бюстом и неутомимую в любви, Виэль объявила теперь что теперь она пророчица Фата Фиоре и она должна донести до детей цветов её волю. О том что фарфалям пора покинуть пределы своего острова и отправляться в огромный внешний мир, на плотах судеомагов. А перед этим еще неплохо бы поставить ей, Фата Фиоре, храм за то что она такая замечательная и устроить праздник в её честь.

Похоже, народ штэйвит не совсем оправдал ожидания. Да, они были детьми порядка, но их сил было мало, а построение нужного общества всё ещё не закончено. Тин-Вэй-Алари решила это исправить.
Арн Штайнер, отличный охотник и опытный воин как раз возвращался в своё селение с охоты. К несчастью, в этот раз его постигла неудача: лес будто опустел. Штэйвит рассчитывал вернуться до темноты, и, похоже, у него это получалось. Мужчина выглядел напряжённым и держал оружие наготове: он знал, что в таких местах даже в самый спокойный час нельзя ослаблять бдительность, если не хочешь стать ужином для одного из местных хищников. Особенно если ты один. Впрочем, была и другая причина. Отправился в одиночку он вовсе не по причине излишней самоуверенности и не ради славы, он хотел подумать, а думалось ему лучше всего как раз на охоте, одному. До селения оставалось совсем недалеко, когда он заметил что-то странное. По земле неподалёку словно метнулась тень, но не просто зверь: Арн знал обо всех зверях, что здесь водились, но никогда не слышал таких необычных шипяще-звенящих звуков. Охотник ускорил шаг. На лес опускалась ночь, с каждой секундой тени мелькали всё ближе. Началось. С громким свистом одна из теней метнулась к нему. Штэйвит был готов, и встретил её метким ударом копья. Неведомый враг обратился чёрным дымом и растворился. Штайнер перешёл на бег, стремясь добраться до селения. Новая атака - и снова отбита, снова дым. Небеса стали кроваво-красными, ярко сияли многочисленные луны. Бросок в сторону, удар, ещё удар, появившуюся прямо перед ним тень штэйвит отбросил ударом ноги. Он обнаружил себя на небольшой поляне, неизвестный враг скрывался за деревьями, медленно окружая его. Охотник перехватил копьё поудобнее и приготовился прорываться. Тут раздался тихий звон, и где-то в стороне показалась быстро приближающаяся фигура. Вышла из-за деревьев. Штэйвит отреагировал стремительно: он резко развернулся и метнул в неё своё копьё, но не успел он потянуться за топором, как копьё с жутким треском разлетелось на куски прямо в воздухе. Тени рассеялись, и перед ним предстала девушка более чем на голову выше его самого. Штайнер остановился.
- Да, именно то, на что я рассчитывала. Сила, ловкость, выдержка, смелость. Ты настоящий воин. Ты осмелился даже попробовать убить меня, создательницу твоего народа. Но я не обижаюсь, - раздался голос девушки. В глазах штэйвита мелькнул страх, но в следующую секунду он собрал себя в руки и молча кивнул.
- Хорошо. Я пришла к тебе не просто так. Ты достоин моего величайшего дара со времён сотворения народов, - в руках Тин-Вэй-Алари появилась толстая книга.
- Возьми это. Это - новый путь. Это - то, чему ты научишь народ. То, что поможет тебе повести его за собой, - отдав книгу в руки штэйвиту, богиня исчезла. И тишина. Всё вокруг снова стало нормальным, даже копьё снова оказалось в руках. Но книга с слегка переливающейся красным светом обложкой был настоящей. Штайнер открыл её. Ему не потребовалось читать: невероятная энергия книги сделала всё за него, и через минуту мужчина уже продолжил свой путь, а книга стала обычной бумагой и текстом на ней. Теперь он знал, что нужно делать.
Этой ночью началось великое преобразование народа, а на месте той самой поляны вскоре был заложен первый город и построен храм из камня, на стенах которого лучшие мастера изобразили ту битву, а в центре которого, рядом с изображениями Арна Штайнера и Тин-Вэй-Алари, хранилась та самая книга.

Не было у морей названий, и назвали эллины их сами.
Море на севере от Эллики получило название βόρεια (Ворея или ворейское море).
Море на западе от Эллики получило название φάλαεια (Фалея или фалейское море).