'BB'| Wasteland. The Searchers | ходы игроков | На обочине жизни

Джим пристально смотрел на тарелку, пока в его голове шла война страшных мыслей.
Должна была бы идти.
Обязана.

Но не шла.
И это пугало старика - все, что он услышал от своего внутреннего голоса, звучало весьма обыденно: О. Это многое объясняет.
И действительно: становилось ясно, откуда в этом поселении есть свежая еда, почему тут вообще кто-то спокойно живет, рядом с Рэдом-то.
Это просто сраная деревня каннибалов. Делов-то.

- Давно не ел из свежего мяса ничего. Вкусно.
Чуть не хохотнул механик, когда в голову пришла шутка про отравление избыточным Свинцом. Но сдержался - мало ли, как отреагируют эти ребята.

- А инструкции понял. Сидеть в доме, не выходить, ждать, пока понадоблюсь. А там вы решите, что со мной делать.

      Все трое переглянулись, черноглазый даже хмыкнул.
      — А. Ну. Это меняет дело, — покивал Фил. — Эт хорошо. Что ты такой понятливый в смысле. Сейчас иди отдыхай. Дела найдутся, работы много. Но и с едой, как видишь, проблем нет.
      И на этом их беседа завершилась.
      ♫ ссылка
      Каннибалов в пустошах не любили. В более-менее цивилизованных поселках их убивали. В Нью-Хоупе даже за убийство не карали так сурово, как за каннибализм. Джим слыхал, что во Второй Великий голод (это было много лет назад, но предание сохранилось хорошо) в Большом устраивали рейды на неблагополучные кварталы, выискивали человеческие останки, вылавливали из кастрюль руки и ноги. В Хелене с этим было посложнее — в деревнях спрятать труп проще, чем в городских домах, что уж говорить про дома зажиточных землевладельцев. Кто знает, сколько батраков тогда отправилось в суп, истратив все силы на обработку в очередной раз отказавшейся давать урожай земли. Земля — злопамятна. Она не забыла, как над ней измывались люди, пока были на вершине пищевой цепочки. Она отомстила так, что кровавыми слезами отлились людишкам химвыбросы, радиация и чудеса терроморфинга.
      Но только это было давно. Очень давно, даже отец Джима не помнил только пугающие до стука зубовного рассказы о Кровавом Овраге и о человеке, по имени Терри Пила (хотя был ли он человеком?). А сам Джим каннибала не видел ни разу, ну, разве что кто-то из рейдеров, но у тех давно напрочь крыша съехала, ничего удивительного. А тут — целый поселок... Как же они? Ловят путников? Заманивают сталкеров? Покупают старых рабов в Рэде? Или режут и коптят кого-то из своих каждую зиму? Как? По жребию? Или это имел в виду старикан, когда говорил, что тут они втроем решают, кому дышать? И не съели ли они прошлого механика?
      По дороге до хибары Джим периодически цеплялся глазом то за топор, оставленный во дворе, то за ведро, то за свисающую цепь... Не это ли были орудия местного кровавого промысла?
      И еще один страшный, неизбежный вопрос, который Джим все откладывал на потом, не решаясь задать даже себе.
      Но уже знал, что этот вопрос — как зубастый гочи, с которым ты оказался в одной ущелье. В какую расселину ни забейся — он найдет тебя и откроет пасть. И придется посмотреть в нее.
      Придется спросить себя.
      А какого черта делает здесь заяц Вики?
      Если бы Старые боги были живы, они услышали бы много молитв в этом поселке. Но Старые боги умерли, а Новые боги не родились. Болезни, голод и войны за последний кусок — вот кто помешал им. Нет смысла верить в сказку про ад и рай, если и так живешь в аду.
      И человек остался один на один с хищными вопросами, что жили у него внутри.
      Иногда лучше не спешить заглянуть им в пасть.

      Пять дней спустя.

      Дни сменялись один за другим. Для Джима настала какая-то новая полоса. Жить в поселке каннибалов, как бы жутко это ни звучало, оказалось не намного хуже, чем в Хелене. Победнее, да. Но никаких оргий человекопоедания они тут не устраивали. Ну да, съели вот Свинца, но Джим не видел, как это было, а похлебка и правда оказалась до липкого чувства необратимости вкусной. Вкусной — и все. Никакие пальцы в ней не плавали, только разварившиеся мясные волокна. Прогнать от себя мысль, что когда-то они ходили, бычили и потрясали оружием, было нетрудно.
      Днем Джим работал, ел, отдыхал. Ночью он ложился на свою постель — набитый маисовой соломой мешок – закрывал глаза и засыпал. Первые пару дней он смутно побаивался, что за ним придут и здесь же, в этой старой хибаре разделают на суповой набор. Но ничего такого не происходило. И логика подсказала, что механик здесь слишком ценный кадр.
      Вообще, как он понял, в поселке темы людоедства старались в разговоре не касаться. Он не нажимал.
      Селение называлось Мид-Пас, но серединой какого пути оно являлось — поселковые и сами уже не помнили. Жило здесь человек шестьдесят — поселок, похоже, постепенно вымирал. Были и пустые дома, в которых гулял ветер, и кладбище за косогором, где теснились могилки. Как-то раз Фанго — глуповатый подросток со следами сильного вырождения на лице, которого приставили охранять механика, по распоряжению Фила прогулялся с ним из конца в конец, так, развлечь чуток "новичка". И правда, в первый день ему не показалось — пара домов тут была довоенных — большие и добротные, они разительно отличались от кособоких полухибар-полуземлянок, выстроенных поселенцами.
      Гараж, он же мастерская, тоже оказался довоенным. Рядом с ним и располагалось жилье Джима.
      Техники в поселке было не очень много — самыми важными механизмами оказались трактор-комбайн и аппарат для производства топлива из биомассы, а также пара старых ветряков, солнечные батареи и несколько автомобилей. Был, кстати, неплохой квадроцикл у Фила. А на третий день на буксире притащили в поселок джип Тертого — весь занесенный песком. Выходит, не совсем он увяз. Припасов там в багажнике оказалось немало — местные радовались, разбирая консервы и бинты.
      Поселковые выращивали бобы, маис и кактусы, а мясо составляло меньшую часть их рациона. Как нехотя рассказал Фанго (он смущался и побаивался этой темы), в котел в основном отправлялись такие вот залетные ребята, вроде них. Своих съедали только в самые-самые голодные месяцы, когда зима только-только отступила и земля еще не начинала родить, была совсем мертвая. Джим хорошо знал это время — большинство смертей приходилось на него. Каждый год у всех был необъяснимый страх — что почва замерзла навеки и уже не оттает, и все умрут в мучениях и безумствах, пытаясь вырвать друг у друга хоть кроху драгоценной пищи.
      Прежнего механика Мид-Паса, как оказалось, забрала неведомая болезнь, и Джим быстро понял, что при известной покладистости он тут без особых проблем сможет дожить остаток дней в относительном тепле, покое и сытости. И даже найти кого-то, кому передаст свои знания. Если захочет.
      Его никто не бил, никто не измывался, не кошмарил. Его не заковывали в цепи, только отобрали обувь. Зато вернули все вещи, включая пультик от бомбы, который он случайно унес в кармане из увязшей в песках машины.
      Дни Джимми были и скучными, и интересными одновременно. Нужно было чинить — он чинил. Не нужно было чинить — он просто так сидел в хибаре. Фанго запирал его, когда отправлялся за обедом, в остальное время дверь была открыта. Паренек сидел с оттопыренной губой, сосредоточенно и важно сторожил старика. Вооружен он был мотыгой и пистолетом. Пистолет был старый, видавший виды, ободранный, словно пес, который видел слишком много. Джим не видел, чтобы парень из него стрелял, но проверять не хотелось. Да и зачем?
      Все было, в общем-то неплохо. В Пустошах же везде важнее то, кем ты являешься, а не где. Если важный человек — то и в малом поселке свой кусок хлеба и одеяло у тебя будут, а если ноль без палочки — то и в Большом лапу сосать придется.
      Единственное, что омрачало эту иддилию, было полное отстутствие информации о Вики. Джим, конечно, попросил Фанго узнать. Фанго сказал, что узнает. Фанго вернулся. Фанго ничего не узнал. Люди ничего не сказали.
      Потом заходил Фил: спросил, как живется, выпили по стакану. Пообещал посправшивать про зайца, про девчонку, хлопал Джимми по плечу, говорил, что если девчонка жива, отыщется.
      Но ничего не происходило.
      Как то раз отдыхая на крыльце от работы, Джим стоял, облокотившись на стеночку. Фанго торчал рядом, ковыряя ногтем в зубах.
      По улице, звеня цепями, прошла процессия людей – шестеро скованы, а двое конвоируют. "Рабы", — догадался Джим. Фанго пояснил, что сейчас уборка урожая, и рабочих рук не хватает. А как она закончится — так этих шестерых по очереди и того...
      Все они скрылись в подвале старого, довоенного дома. Но один на пороге оглянулся, и Джимми поймал его взгляд.
      Это был Тертый.
      Прикладом винтовки его затолкали в подвал, но Джимии-то видел — рэдовский главарь не сломлен. Не того из двух они в суп отправили, не того.

Тем вечером, когда Джим вернулся в свое жилище, он сел и крепко, очень крепко задумался.

С одной стороны, Тертый... ну, пару-тройку раз Джиму жизнь-то спас. А какая-никакая порядочность в старике еще теплилась, хотя и слабо.
Да и вытащить его, наверно, возможность была. Вот только...

Вот только с другой стороны именно он увез Джима на эту "легкую прогулку". Да и не будь ему нужен механик, бросил бы старика гнить в пустыне.
К тому же, рисковать своей шкурой, которая, как ни странно, нашла еду, воду и покой, ради почти не знакомого ублюдка, который, наверняка, святошей не был?..

Да и последний пункт оставался: Викки. Это было то, о чем Джим думать не хотел, потому что мысли теперь в голову лезли исключительно неприятные.
Но факт оставался фактом - если где кто и знал про нее, то именно в этой деревне.

Ну, и последнее... сбежать будет проще потом. Когда механика будут не так сильно пасти, когда ему будет проще достать еды и воды для путешествия, бензина для транспорта, да и оружие было бы неплохо.

В общем, решение было и не такое сложное.
"Не высовываться и искать возможности."

- Эй, Фанго. Хочешь механиком стать? А то я помру в какой-то момент, кто же будет этим заниматься? Так и себя защитишь. От... ну. Сам понимаешь.

      Фанго закивал головой, даже палец из ноздри вынул, которым там раскопки проводил. Затрясся весь, чуть слюной не брызгая.
      - Агааа! Хочу! Хочу!
      Но потом быстро погрустнел:
      - Только... Я ж ничо не это. Не понимаю. В этом. Дурак я.
      Откуда ему было понимать? Слабоумный паренек из глухого поселка в выжженном мире. Никто его тут ничему не учил, да и вообще, как механик понял, учителя или школы в Мид-Пас давно уже не было. Остался только пустующий дом, да какие-то пожитки, из-тех, что не употребили по хозяйству. Информ-поле даже имелось голографическое, но Джиму его на починку не принесли. Зачем? Да и вряд ли починил бы он - там электроника сложная, это в Батарейке такое чинят. А тут...
      А что касается Фанго, то Джим иногда сомневался, смог ли бы он перезарядить свой пистолет в случае чего, не запутался ли бы в собственных пальцах? А вот что выстрелить сможет - почему-то не сомневался.

Старик работал и думал, думал и работал.
В его голове один за другим возникали планы того, как выбраться из этого чертова города. И один за другим эти планы уходили на помойку - слишком опасно, глупо, неосуществимо.
Ни один план просто не был состоятелен хоть в какой-нибудь мере. Нихрена не выходило.

И в один из вечеров, сидя в своей хибаре, Джим осознал для себя одну простую вещь: он и не хочет никуда идти.
Недаром говорят, что было бы желание, а способ найдется. Желания-то и не было.

Старик устал. Просто устал. Он столько лет жил в состоянии постоянной неопределенности: будет ли завтра еда, будет ли завтра вода? Кто придет его бить, угрожать, какая тварь его сожрет.
А здесь? А здесь всё и так ясно. Здесь нет механика, кроме Джима. Он им нужен. О нем будут заботиться, следить за состоянием, кормить и поить, пока Джим будет полезен.
А потом... вряд ли его будут пытать или мучить. Однажды его просто убьют, когда руки и мозги старика перестанут шевелиться. Это будет еще ой как не скоро.

Что же касается Вики... Черт возьми, она даже не знает его.
Если она выжила - нахрена ей будет нужен старпер вроде Джима? Она его даже не узнает. У нее другое имя наверняка. Она совершенно незнакомый человек.
А если умерла... Наверняка умерла.

Все страхи и волнения надо просто оставить позади.
И дожить свою жизнь. В тишине и покое.