Приехали, выходим | ходы игроков | Автобус, место перехвата

Вот тебе и график. Туда его, да растуда.
Поправив рюкзак на спине, встал в колонну Жилин. Ну ты посмотри.. как пионеры, дружно в ряд. Что ж такое-то? На Воронина посмотрел исподлобья, плечами пожал, как бы говоря: "Херня какая-то, Леха". Телефон достал, время посмотрел. Нашёл в контактах номер Ольги. Пожевал губу, размышляя. Зеленую клавишу вызова вдавил большим пальцем, телефон прижал к уху, уставившись себе в ноги. Дозвон пошёл, гудки тягучие в ухо вползают. Миг ожидания, другой.
- Алло? Оля? - негромко, так, чтобы не слушали всякие, - я тут задерживаюсь немного с рейсом этим. У вас там.. - еще тише, - всё хорошо?
- Что? Как это задержишься? Опять, небось, пить пойдешь? А я тут одна должна с детьми возиться? Чего молчишь?! Отвечай!
Помолчал, чувствуя назревающий гнев. Подумал, что, наверное, зря позвонил. Сдержался. Сказал лишь:
- Буду поздно. Дома сидите, - и красную кнопочку пальцем вжал. Дура.. Хотя, чего дура. Её тоже можно понять. Наверное.
Теперь, зная, что нормально у них всё, - а если бы было ненормально, вой бы стоял в трубке, - убрал телефон в карман со спокойной душой. Дошли до какого-то заброшенного поселения. Бункер. А власти скрывают.
Выполняя указания, вниз полез, прогоняя нехорошие мысли.

-Хм,Дима,я Катя,вообще кекс,но для тебя Катя, - отпустила его руку и подставила другую для пожатия,и тише продолжила - Не кисни,я подумываю свалить отсюда, если совсем мутно станет, не в первой от ментов бегать,как ты на это смотришь?

Однако дорога довольно скоро привела к непотребного вида деревеньке, в заваленном мусором корридуре,куда согнали колонну не было ничего,что намекало бы на деятельность правоохранительной организации. Пока девушка силилась вспомнить где же территориально может находиться этот памятник советскому зодчеству, их подвели к какому то люку - пришлось спускаться.

...На Воронина посмотрел исподлобья, плечами пожал...
Грустно усмехнулся уголком губ - мол, "факт". Левой, правой. Обернулся было туда, где скрылся из вида за деревьями автобус - ну прям подводная лодка в степях Украины, так её растак. Левой, правой. И стоять этой подлодке марки "Икарус" там до тех пор, пока не отыщется поблизости водила-профи, знающий, как и где двери открываются. Левой-правой. Шагали-шагали, и пришагали. Комплекс какой-то заброшенный. Давно уже, видимо. На похожих часто небольшие страйкбольные тусовки собираются, на денек оторваться от реальности. А тут - реально все, как это ни печально. Стой, ать-два. Вниз? Ну вниз, куда ж деваться. Только под ноги смотреть получше, не в берцах же. Да и наколенников тоже нету. Так что - не падать, а там - видно будет...

У злой словно сотня чертей Маши лицо превратилось в пластиковую маску. Но руки не дрожали.
- Я - врач, - совсем другим, гораздо более мягким и тихим голосом повторила она, когда подошла к покалеченной девушке. - Сейчас станет получше, не волнуйся. Не пытайся ничего говорить, голову не запрокидывай, просто дыши осторожно. Все будет хорошо. Меня Маша зовут. Сейчас полегче будет, потерпи чуток.
Обычно ее пациенты находились под наркозом, и подобные увещевания приходились на долю анестезиологов, поэтому машино умение успокаивать было изрядно заржавевшим. Но на безрыбье и рак - рыба, как известно. Как смогла, так и утешила. Как смогла, так и перевязала - хорошо хоть тут навык был отличный. К тому же девушка в шоке не дергалась, и это очень помогло. Зато Маше мешало собственное пульсирующее в висках бешенство. "Нормально они обещаниями о компенсациях разбрасываются. Девочке пластика потребуется, это нынче удовольствие недешевое. Ах, да. У нас же государство богатое, никто не голодает, безработица ноль процентов, все социальные блага, черт возьми! Пластические операции вот пожалуйста - включены в страховку".
Пришлось сделать паузу. Маша разогнулась и встала, развернулась сделать вдох полной грудью. И уперлась взглядом в одного из солдатов. Он протягивал ей какой-то предмет. Маша автоматически сделала движение и взяла. Услышала его голос: "Пригодится". Как идиотка уставилась на свою руку. Перевязочный пакет. И она смотрит на него, будто у нее в руках волшебная дудочка - совершенно обалдев от удивления. Сделав над собой усилие, стряхнула ступор изумления.
- Сп... - Воздух внутри внезапно закончился. Пришлось сделать еще попытку. - Спасибо...
Гнева не осталось. Маша быстро закончила перевязку и повела девушку строиться, как было указано. Забыла, что хотела попросить водителя захватить автобусную аптечку. Забыла поискать взглядом парня, что вывел девушку из автобуса - хотела попросить его поддерживать девушку, мужчина все же надежнее. Забыла. Картинка в мозгу опять рассыпалась на кусочки и все остальное повылетало из головы.
Маша послушно переставляла ноги на автопилоте, сознательная часть занята тем, чтобы спутница не споткнулась. У люка она очнулась и включилась.
- Господа сильный пол, помогите девушке спуститься - тут мужские руки лучше моих подойдут.

Странно, вроде бы и шли не так и долго - минут пятнадцать, не больше, но Инге показалось, что прошел минимум час. Олеська, заснувшая на руках, весила совсем не мало, а рюкзак с вещами за спиной с каждым шагом казался все тяжелее и тяжелее. Двигаясь за остальными на автомате, девушка вскоре совсем перестала обращать внимание на пейзаж вокруг: смотрела под ноги и старалась не спотыкаться, чтобы не будить дочку. Поэтому, когда она услышала, как "их" сержанта кто-то окликнул, а затем и команду спускаться вниз, Инга в первую очередь обрадовалась, что идти больше не надо. Потом, увидев, как в люке погас свет, насторожилась, очень уж ей не хотелось в неизвестное темное помещение. Однако остальные перед ней уже спустились внутрь, и волей-неволей встал выбор: или прямо сейчас начать убегать прямо под прицелом многочисленных автоматов, или спускаться со всеми. И вполне предсказуемо, что девушка выбрала второй вариант.

Алиса, насильно вырванная болью в реальность, постепенно начала отходить от первого шока: известии о смерти мамы. Происходящее здесь и сейчас с каждой минутой захватывало все больше внимания, а собственная жизнь вновь обрела для девушки ценность. Первоначальные мысли о бесполезности дальнейшего существования стали отходить на второй план, и окружающее действо захватило внимание.
Больше не решаясь чем-либо выделиться из толпы, Алиса мирно двигалась в колонне рядом со своей спасительницей, чье имя она еще не решилась узнать. Прежде потерянный взгляд приобрел осмысленность, и художница, со свойственной ей проницательностью, осторожно начала присматриваться к окружению.
- Господа сильный пол, помогите девушке спуститься - тут мужские руки лучше моих подойдут.
- В этом нет нужды, - услышав реплику спутницы, отозвалась Алиса. - Спасибо, я, кажется, пришла в себя. Спасибо огромное, я... справлюсь сама.
Виновато улыбнувшись, девушка подошла к люку, и, несколько помедлив, начала спуск...

Воронин

По сторонам как ни смотрел, не смог определить на чем же раньше часть специализировалась.

Общее, и каждому в отдельности

Не торопясь, друг за другом люди спускались вниз. Кто-то в угрюмом молчании спускался, кто-то бурчал возмущенно.
Спуск представлял собой узкую, около полутора метров шириной, крутую лестницу, уводящую на глубину примерно в десять-двенадцать метров. Заканчивалась она металлическими дверьми и металлической же будкой, в которой находился вооруженный охранник. Весь спуск освещали три тусклых лампочки накаливания и было совершенно непонятно, откуда шел тот свет, который вырывался из-под земли, стоило сержанту открыть люк.
Когда спускавшиеся первыми добрались до дверей, они с легким скрежетом отворились, открывая взору широкий, не менее десяти метров, хорошо освещенный коридор, уводивший куда-то вглубь подземного комплекса. В том, что это именно комплекс сомневаться не приходилось - по обеим сторонам коридора располагалось множество дверей из которых то и дело появлялись люди в военной форме с кипами папок и бумаг.
У дверей встречал уже знакомый капитан. И два незнакомых автоматчика. А еще десяток человек, которые поверх формы носили белые халаты, подобные врачебным. Всех входящих ставили в одну шеренгу.
Наконец, когда все построились, капитан прошелся вдоль шеренги. От начала к концу. О чем-то подумал. Кивнул.
"Белые халаты" так же прошлись вдоль шеренги, но останавливались рядом с некоторыми и говорили всего одно короткое слово. "Этого" или "Эту" в зависимости от пола.
После чего автоматчики выводили из шеренги указанного человека, определяя их в отдельный строй.
Рядом с Фалалеевой стояли дольше других. В итоге решили.
- Обоих.
Вместе с ребенком, спавшим на руках у мамы, ее так же определили в отдельный строй.
Вывели семнадцать человек всего.
Один из "белых халатов" к капитану обратился.
- На первый раз хватит. Я распоряжусь, чтобы вам выдали "двухсотых" по количеству новоприбывших. А там сами разберитесь, что делать. Не в первый раз уже.
Капитан кивнул. "Халаты" ушли.
- Трофимчук. Разводи, этих в лабораторию, а этих по камерам. Документы у всех собери. Потом возьми людей и у Мясницкого получишь "двухсотых", смотри чтоб телосложение хоть немного похожее было, а то еще как в прошлый раз выйдет. ДПС-ников уже предупредили что и как, где автобус стоит ты знаешь.
Сержант кивнул. Стоило капитану удалиться, как автоматчики разделились на две группы.
Тех людей который "халаты" выбрали налево по коридору повели, остальных направо.