\Keep calm\ | ходы игроков | I. Знакомство (Коэн, Дориан, Хиггинс).

Жаркое солнце степи жадно вгрызалось в высохшую почву острыми лучами.
Машина шла по дороге плавно, уверенно. Водитель время от времени поглядывал в зеркало заднего вида, пробегая по пассажирам изучающе-испытывающим взглядом.
Представительного вида мужчина лет сорока, усевшийся на переднее сиденье, прекратил созерцание однообразных окрестностей и повернулся, натянув ремни безопасности, к пассажирам:
- Ну как самочувствие?- Подмигнул.- Ничего, ехать ещё минут пятнадцать. Уже через полчаса сможете помыться и переодеться после перелёта. Проверьте часы, на моих двадцать минут первого. В три часа сбор на главной площади. Хотя местные её зовут просто Хвойкой, если что. Я покажу.

И отвернулся. Чтобы через десять минут, когда за окнами автомобиля уже появились вяло жующие травку представители домашнего скота, повернуться вновь:
- Напомните мне, кто в дом, кто в гостиницу решил селиться?

Коэн.
Последние дни в сплошной спешке. Тяжёлая участь журналиста. Только-только получила диплом, выслушала поздравления, как нужно бежать. Нужно ехать. Обнять привычно папу, поцеловаться с мамой и вперёд. Забавно начиналась новая жизнь. В бешеном ритме. Даже адреналина немного примешалось. Ух! Здесь уже не будет конных прогулок. Здесь и лошадей-то не видно.
Закрыв автоматическую дверь собственного, личного, забронированного компанией купе в СпэйсТрансе-23 (пассажирский звездолёт), поняла вдруг, что дышится легче. Дышится проще. Руки развязаны. Кругом сплошная свобода. Хочешь - иди туда. Хочешь - сюда. Поужинай в этом ресторане или в другом. На звёзды посмотри или спать ложись. С другими пассажирами пофлиртуй. Или журналы почитай глянцевые. Свобода. Выбор.
Пять дней полёта прошли яркой вспышкой. Такого количества однодневных знакомых у Эммы не было за всю долгую студенческую жизнь. Разговоры. Интересно всем узнать что-нибудь об окружающих почему-то.

Хиггинс.
Последние дни на подъёме. В кои-то веки, кому-то нужен. Кто-то заинтересован. Да не просто кто-то. Орион. Галактический масштаб! Да, конечно, не сам Орион, но всего-то их небольшое отделение. Но это же только начало!
Как-то так. Позвонил дядя. Потом встретился дядя. Поболтали. Весьма неплохая зарплата, интересное место, необычные традиции, удалённость от шумного Центра, да и квартира, и даже сразу кухарка (ежели в домик заселяться). Одна проблема - вылетать нужно поскорей. Да далеко. Билет уже взят. Самоуверенный дядя.
Полёт. Никогда не летал вторым классом. Третьим - да, бывало. Шиковал. Но в основном "эконом". А тут. Роскошь несказанная. Купе огромное. Все удобства необходимые. Да ещё и компания "платит за всё". Ляпота! Заказал еды экзотичной. Слизней попробовал с Кирки-дума (планета такая, рецепта являющаяся автором). Ну, известное блюдо. Дорогое. А главное - правильно обжарить. Чтоб сок особенный был. Во рту таящий. Обжарили правильно.

Дориан.
Последние дни в соответствии с планом. Знал заранее, был готов. Суровый отец один завет сказал. "Завязывай со своими фокусами, пришла взрослая жизнь". Посмеялись радостно. С матерью обнялись. Слеза по щеке стекла одинокая. Мужская.
Полёт запомнился огромным бассейном. Словно специально подбирали. Мощные столпы воды из потолка. Живность за стёклами вместо дна и стенок. Собственно, все десять дней и провёл возле сего водохранилища развлекательного. Купе-то в двух шагах. Коктейли сладкие, девушки в купальниках. Сладкие. Много студентов бывших. Таких же. Много смеха, танцев, веселья. Хорошо.

Коэн, Хиггинс, Дориан.
В космопорте встретил мужчина, представившийся Марком. Просто Марком. Человек из Ориона. Вроде проводника временного, чтобы освоиться. Спокойный, добродушный "начальничек". Улыбнулся. Руку пожал. Головой кивнул. На часы глянул. Ответственный.
Дождались всех. Познакомились. Машина уже ждала. Багаж закинули. И сразу поехали.

На ходу инструктаж. Кратко. По делу.
Система #29384.
Планета Рах (название местное). Земного типа.
Континент Керзь (название местное). На востоке - огромная пустыня (местные называют её просто Белой пустыней, иногда - Великой). Запад - более-менее умеренный климат, широколиственные леса, горы, озёра, речки. Есть что-то от древней России. На Земле которая. Простор, природа!

Космопорт (единственный на планету, кроме некоторых засекреченных военных) в Брите, столице. Искомая деревня (Гурь) расположилась между речкой Таской и городом Джули (что-то вроде областного центра). В Джули сейчас, как сказал Марк, карантин. Пришлось объезжать. Жители Гуря от такой напасти ни разу не выиграют. Как бы голод не начался, лето-то заканчивается потихоньку.

Первая колонизация проводилась аж пол-тысячелетия назад. От тех колонистов осталась только карта системы, да развалины космопорта. Неудача.
Второй раз планета колонизировались уже в "наши дни", сто лет назад, при активной поддержке Ориона. Было это как раз в то время, когда Орион только начинал участвовать в колонизации планет. На планете были найдены самые настоящие homo sapiens, только местные. Дикие достаточно. Цивилизацию пол-века принимали в штыки. Только недавно совсем начали осваивать потихоньку. На Рах же был сослан выгнанный из Центра Архитектурным Сообществом Федерации известный архитектор Феодот Дрыжку, по чьим чертежам были выстроены и Брит, и Джули, и даже сам Гурь (который до Дрыжки представлял из себя лишь сборище безусловно милых, но всё же крытых соломой домиков). На планете расквартированы аж три военные базы, деятельность которых, разумеется, строго засекречена.
Достопримечательности? Живность местная. Милые пташки. Сказки, да рассказы деревенских. Много чего расскажут. Федерация всё не соизволит выслать на планету археологов (но на все предложения Ориона "помочь" (то есть провести раскопки самостоятельно) чиновники отвечают отказом; есть, впрочем, мнение, что археологи уже на планете есть, мол раскопками занимаются военные). А есть здесь, чего покопать. Природа красивая. Далеко от Центра. Тянутся сюда понемножку люди творческие. Да и просто уставшие от суеты.
Размеренная, спокойная жизнь.

- Мм? Ну так что? А-то ваш список я чего-то найти не могу.

- Что? А? Не, давайте меня к местным подселим. Буду сразу же налаживать контакты с коренным населением. Да и вообше, бесплатная домашняя еда в наше время, штука нечастая.У меня-то с готовкой нк очень. Только гренки и умею, зато знаю рецепты аж нескольких видов гренок. Может даже угощу всех, если повезет за плиту встать.
На некоторое время умолк, в последний раз размышляя о выборе жилья. И снова остановился на домике. Есть в этом варианте что-то такое, интересное. Да и кормежка бесплатная, тоже плюс. Главное, чтобы готовить было кому. Я к этому делу весьма прохладно отношусь, хотя есть люблю, как и все иные люди.

- Так все-таки, чем нам придется здесь заниматься?
С еды перескочил на работу. Забавный у нас куратор. Экскурс в историю сделал длинный, а к делу все еще не перешел.

Том чуть грустно глядел за окно автомобиля. Степи, степи, степи. Жара и солнце. Все это весьма напоминало ему родину, а значит это была самая что ни на есть настоящая жопа мира. Деревенька мутная на отшибе. Все радости жизни остались где-то там, далеко. В городах, что в десятках километров отсюда, а то и вообще на других планетах. Сказал отец: "Работай, сынко, на благо родного Ориона, вперед" - и теперь Том тут, черт знает где. Лучше уж в Брит этот отправили бы, ну или хоть в Джули с этим их непонятным карантином. Сидел бы себе спокойно, дистанционно плотиной управлял, жизнью наслаждался. Так нет же, деревня! Об этих страшных местах Том знал крайне мало. Вроде бы есть такие, точнее были когда-то в средние века. С чумою и аборигенами! У них тут водопровод хоть есть? А канализация? Или с утра надо бежать в будку, стоящую в нескольких километрах от дома? А вдруг и электричества тоже нет? В общем Тому было несколько страшно оказаться в этом, совершенно непригодном для жизни любого цивилизованного человека, месте. Да еще и вопрос обитания натолкнул внезапно на еще более удручающие мысли о еде. Добыть ее тут будет сложно. Каких нибудь котлеток замороженных, или пельмешек уж точно не найти. Закусочные, рестораны, столовые? Тоже вряд-ли. Захотел хлопьев на завтрак - иди корову доить. Хотя откуда тут хлопья? А чтобы пожарить яичницу надо будет вообще идти в курятник, и брать свежее, еще теплое, куриное яйцо. В принципе это было бы неплохо, но оно же с сальманелой внутри и какашками снаружи! Мясо - вообще вещь страшная. Захотел грудку все той же курицы заточить - иди и режь! Перья, кровища, ад натуральный! И еще дерьмо на улицах. Вот примерно так себе Том представлял себе свое будущее место работы. Надо ли говорить что оно нагоняло на него депрессию.
-В дом селите.
Сказал голосом каким-то очень мрачным, хотя домик это вроде и не то чтоб плохо. Ну не сможешь ты привести туда девушку к себе домой, и что? Главное что не будет столь адового быта, как в гостинице. А так всегда можно что нибудь придумать. Ну и плюс электростанция огромная и пустая. Туда, конечно, девушку не приведешь: испугается. Но все таки какой-никакой островок цивилизации в этом мире кантри-стайла.
-А транспорт там какой нибудь добыть можно? Мотоцикл там, машину, или хоть велосипед?
Главное чтоб не кони, главное чтоб не кони! А остальное Том уж как нибудь стерпит.

Новая жизнь. Без родителей. Без ограничений. Эмма, чувствовала себя легко и свободно. Столько новых знакомств. Бесполезных, непродолжительных, легкомысленных. Не о чем беспокоиться. Не пред кем отчитываться. Самостоятельная жизнь. Работа. Квартира. Или отель. Все равно. Главное, вдали от родительского дома. От вечных правил и планов. От всей этой искусственной жизни: искусственных увлечений, искусственных отношений с искусственными людьми. Теперь все по-настоящему.
В космопорте её и ещё двоих ребят встретил мужчина, представившийся Марком. По дороге в пункт назначения, мистер «Человек из Ориона» говорил о колонизации этой планеты, о жителях и нравах.
Эмма вполуха следила за разговором. Все это, конечно, интересно и очень важно. Только не сейчас. Сейчас Эмму интересовала только ее собственная жизнь и, в первую очередь, где она будет жить.
- Мм? Ну так что? А-то ваш список я чего-то найти не могу. – Марк интересовался выбором: гостиница или дом?
Ребята как-то сразу решили селиться в дома.
Нет. В чьем-то доме жить ей определенно не хотелось. Это же придется соблюдать правила хозяев дома. Эмма точно для себя решила, что она желает жить отдельно. Пусть это будет отель. Пусть не удобный и не уютный. Какой угодно. Но только, одна!
- Я бы предпочла остановиться в отеле.

- Конверт, Хиггинс, всё в... Ай, погодите. Я ж не выдал. Тьфу, дурак.- Хлопнув себя по лбу, мужчина отвернулся и принялся активно копошиться в расположившейся на его коленях сумке-почтальонке, бурча что-то себе под нос.

За окном деревьев становилось всё больше. Въехали в лес будто. Сразу - простор в груди, будто только-только в прорубь ледяную после сауны сухой прыгнули. С головой. Дышать вдруг стало легче, приятней - нос пробил дурманящий аромат сосны, пихты, ели. Хвоя. Хвойный лес. Ёлочки. Сосенки. Солнце тоже перестало печь, словно сжалилось. Даже прохладней чуть стало. По салону быстро распространилась приятная свежесть. Природа.

Марк тоже поспешил глубоко вдохнуть (сделал он это с явным удовольствием) и вновь повернулся к пассажирам, держа в руках три белых, звёздочками Орионовскими отмеченных конверта. Протянул было, но тут же руку убрал:
- А, нет уж, ребята. Из рук в руки, сразу по прибытию к месту проживания! Конспирация, ребята, конспирация!- Многозначительно пальцем воздух продырявив, убрал вновь конверты в сумку.- Вдохнули, да? Почувствовали? То то! Это вам не фильтрованный воздух пятой степени загаженности! Природа! Свобода! Лес! А ещё Гурь-то ваш на горке стоит. Ух, воздух там чистый! Смотрите только, чтоб плохо не стало, хорошо? А то нам, испорченным системами очистки, уже и к нормальному воздуху привыкать нужно! Но если что - сразу к врачу, она здесь, хоть и странноватая, но поможет всегда. А не поможет - выгоним! Хе!- На Томаса глянул.- Нет уж, мистер Дориан, тут места такие, что на машине не проедешь. Ну, мы-то проедем. Но вам оно не нужно будет. Туда, куда вам - либо на вертолёте, либо на... копытном транспорте, ага.- Явно развеселившийся проводник всё больше и больше походил скорей на обитателя деревни, чем на сурового служителя корпорации галактического масштаба.- А по деревне они вообще пешком ходят обыкновенно. Ну, в смысле, вот здесь вот, на горке. Там ещё.- Рукой махнул куда-то вперёд.- За горой у них поля, мельница - для хлеба. Пастбища. А, так сказать, жил.район весь вот здесь и умещается. Речку слышите? Бурлит Сосновка-то! Это они назвали её так. Точней, есть какое-то старое название, но так её уже только совсем-совсем старички называют. Вот вам, мистер Дориан, в самый верх и нужно будет. Ну, не в самый, конечно. В самом там ледник уже. Туда ходить вам не за чем. Место плохое, говорят. А вот плотина ваша ниже стоит. Где уже потеплей чуток. Там, значит, и будете работать. На вершине. Туда-сюда - на лошадке. На велосипеде замучаетесь, право слово. А вертолёта вам личного, сами понимаете, не полагается. Та-а-ак.- Словно уже и позабыв следить за дорогой, Марк вдруг спохватился и огляделся.- Ага, вот здесь-то оно всё и начинается. Сейчас мы здесь слезем. И дальше пешком. В горку. Приехали!

Дорога шла и дальше, но явно в обход горы. Остановились возле ступенек, вверх ведущих. Перила деревянные, ступеньки каменные. Аккуратно, красиво, заботливо подогнаны. Высоковато, правда, петляет лесенка.
Молчаливый водитель помог вытащить чемоданы. Пожал всем руки. Кивнул Марку. Сел за руль. Развернулся. И уехал. Марк уточнил:
- Я три дня ещё здесь побуду, а потом уеду. Попрощаюсь, так сказать. И к работе.- Устремился вверх, головой чуть фонарь, на ветке висящий, не задев. - Значит так, немножко местной географии. Деревню условно можно поделить на несколько частей: У реки, там врач и рыбаки. Нет, рыбу они не прям в речке ловят - буйная сильно. Они вниз спускаются, там,- рукой назад и вправо махнул.- Озеро есть. Они на нём рыбачат. Значит, дальше - Хвойка. Это, как бы, и главная площадь, и местная администрация сразу. Вот здесь, ближе к нам, мы сейчас туда подойдём - Бор. Просто Бор. Здесь развлечения, театр местный, гостиница. Ну и вон там, левей, чуть поодаль - Иголка. Называется так, потому что улочка - Пихтовая. И длинная очень, как игла. Самая длинная, вот. Там, как бы, старожилы. По улицам, кстати. Хвойная - это та, что центральная. Ещё Сосновая - возле реки. Ну, вот, Пихтовая. И горизонтально к нам - Колючая и Кедровая. Понятно, а?- Уже запыхался. Затылок почесал.- Ну, разберётесь.

Подошли наконец, преодолев несколько десятков не низких ступенек, к дому. Простой деревянный домишка. Пропах весь лесом. Окна изнутри занавешены. Крылечко. Вместо ковра - ветки. Дверь, звонок.
На крыльце уже ждёт первый встреченный вами житель Гуря: пожилая женщина (явно за шестьдесят) с деловито заколотыми назад волосами. Полного телосложения, одета в простое, зелёно-коричневых оттенков платье. Морщинистое лицо, пронзительные, совсем не постаревшие глаза. В улыбке дружелюбной расплывшиеся губы. Нос с горбинкой.
- Добрый день, миссис Шель!- Проводник уже открыл почтальонку. Вынул конверт один. Протянул девушке-журналистке.- Вот, мисс Коэн, держите. Из рук в руки. В три часа на Хвойке, помните? Ну да миссис Шель вас проведёт, не волнуйтесь. Всё, удачно отдохнуть. Джентльмены, за мной!

Коэн.
Старушка тут же протянула руку для рукопожатия. Сгорбилась в приветствии:
- Я вас ждала, мисс Коэн, очень ждала! Пойдёмте, уже всё готово.- Одним кивком пригласила следовать за ней.
Вместо прихожей один большой зал. Левей - стол большой, диванами обрамлённый. Окна. Посередине лестница, влево и вверх уходящая. На выпирающей части лестницы шкура медведя висит. Трофей. Справа стойка широкая, на ней только карандашей несколько, да ручки расставлены аккуратно. "Ресепшен" на местный манер. За стойкой книжный шкаф, да картина. Пейзаж. Видимо, эта самая Сосновка и изображена, с горы ниспадающая. Перед стойкой ещё один диван, кресло, кофейный столик. Ещё пара окон. Просторное помещение. Свободное.
- Комнатки у меня на втором этаже. А здесь мы по праздникам собираемся, на ужин часто. Много, знаете ли, стряпать умеющих ко мне заезжает. А кому-то хорошо книжку почитать, кофе попить. Пройдёмте, пройдёмте.
Поднялась, ножками сухонькими по ступенькам деревянным зашаркала.
На втором этаже коридор один. Туда и сюда. Только сзади в комнату входит. Что-то вроде лоджии застеклённой. Кресло-качалка стоит, да ещё один диван. Всюду есть, где сесть!
Комнат всего шесть. Старушка тут же засеменила к той, что на двери имела цифру "3".
- Напротив вас, значит, одна пустая.- Указала на дверь с двойкой.- А во второй живёт мистер Круцейндерг. Очень приятный мужчина! А ещё вон, в шестой живёт мистер Шольпье. Творческая личность!- Ключами позвенев, открыла наконец дверь. Дала ключик в руки.- Это ваш. Собственный. Но если что - у меня ещё один есть, запасной. Ну всё, мисс Коэн, располагайтесь! В пол-третьего я пришлю к вам внука моего, он вас до Хвойки-то и доведёт. Если что - я здесь!- Улыбнулась снова головокружительно. И вниз зашаркала.
Комната. Своя, собственная комната. Слева для одежды. Подобие прихожей. Для обуви. Справа - зеркало. Потом, справа, кухня. Без стенок лишних. Просто. В углу правом уже диван, стол кофейный, да обычный столик, да стулья. Столовая, как бы. А слева две двери. За одной - ванная, да туалет. За другой - спальня. С огромным окном на улицу.
Хотя какая тут, по правде сказать, улица, - лес всюду!

Дориан, Хиггинс.
Дальше шли уже в тишине. Домиков больше видно не было. Пришлось минуты две ещё подниматься, но уже не так круто в гору. Наконец Марк развёл руками и торжественным голосом объявил:
- Улица Колючая, господа!
Улица действительно была колючая. С вашей стороны сплошной подъём. С другой стороны домики маленькие, да снова подъём. Зато и вправо, и влево тянется довольно-таки далеко. За домиками, да подъёмом (что впереди) не видно, правда, центра. Марк только головой кивнул:
- Вот так, за домиками, Хвойка и будет. Большая площадь. Нам, правда, направо сейчас. Так что уже потом, как на встречу пойдёте, увидите. Роскошная, скажу я вам, площадь.
И вновь затопали. Но уже по улице. Булыжником мощёной. Со вставками деревянными - для красоты, что ли? Людей, правда, не видать. Проводник и тут не преминул комментарий вставить:
- Обедают жители. У них так всё. Покушать любят, это точно! Да и вообще здесь люди спокойные. Без дела по улицам не шастают. Тишина.
Дошли до конца улицы. Вновь гул речки послышался. Преодолели ещё одну лесенку, но уже покороче. На булыжник вступили вновь. Домики уже посолидней. Один за другим. А за ними - обрыв. И Сосновка внизу плещется. Живчик.
- Во-о-от. Вы, мистер Хиггинс, в третьем домике жить будете, у Дрершей. Фамилия такая, запомните - Дрерш. Вот здесь.- Остановился на крыльце самого богатого из местных домиков. В колокольчик позвонил. И пошёл дальше.- Ну, давайте уже сами.- На ходу конверт достал и протянул.- Все инструкции вот здесь. Удачи.

Хиггинс.
Подошли не сразу. Уже взглядом успел парочку проводить, за поворот зашедшую. Дверь открыл мужчина. Большой, статный, с бородой. Румяный, толстый, довольный собой. Улыбнулся щербато, показав большие, но явно не ведавшие последних достижений стоматологии зубы. Но чистые. Сильно пахло жареной рыбой:
- А, вы уже пришли? Мы ждали, ждали! Добро пожаловать в мой дом! Я - Рольф. Рольф Дрерш. Вы извините, что я так.- Только успев пожать руку (ладонь мужчины была жирная и потная), убежал куда-то вглубь помещения.- Обед, сами понимаете! Жарю! Жена пошла сынку травам лечить. Пора уже. А мне вот, оставила делов. Ну вы проходите! Вещи можете сразу наверх закинуть, там свою комнату найдёте, она как раз чистенькая, пустая для вас! Проходите, проходите!
Прошёл. Ноги вытер об коврик. Помещение прихожей маленькое, скромненькое. Даже давящее. Три двери только. За одной туалет, другая закрыта, а третья ведёт в огромный, просторный зал. Очень большой. Даже и подумать нельзя было, что в такой деревеньке может уместиться такое здоровенное помещение. А дальняя стена вся в стекле. И вид, от которого дух захватывает, на противоположный склон реки. Красота!
В зале заодно и лестница наверх. И две двери. В ту, что слева ушёл мужчина - на кухню. А та, что справа открывается прям на улицу. И за ней лесенка из пеньков. И ведёт вниз, вниз, вниз. Очень далеко вниз. Очень высоко здесь, оказывается. К самой реке ведёт, небось.
На втором этаже опять зал, но уже поменьше, поуютней. Для посиделок, видимо, семейных. Картин много. Олень, на охоте убитый. И четыре двери. За одной спальня хозяев. За другой - сынишки. За третьей поселился сам. А за четвёртой туалет.
Ну и своя комната. Прям. Спокойствие нахлынуло. Вновь будто бы нос пробило запахом свежим. И диван, и кровать, и кресло, и полки книжные, и шкаф, и тумбочку, и окно. Не большое, Но с видом хорошим. Справа виднеется соседний дом. Тот, который первый. А слева и дальше - лес. И хорошо так смотрится. Тут - домик. А там - лес.
- Вы, наверное, голодны? Я хариуса поймал! Здоровенного! Вкусно будет. На вас ведь накладывать, да?

Дориан.
- Ну а вас, мистер Дориан, в пятнадцатый дом поселим. Он здесь последний. А по соседству и врач, кстати. Удобно, ежель что. Она бабка хорошая. Вы ей, главное, доверяйте. А то она всё чует. И толку тогда никакого от лечения её этого. Природного. Травками. Во-о-от. Вот здесь она живёт.- Махнул рукой налево, на домик скромненький, одноэтажный. Маленький будто очень. Но с двориком небольшим. Пустующим, правда.- А здесь вот будете вы жить. Держите.- Остановились. Протянул мужчина конверт долгожданный.- В три на Хвойке. Попросите показать. И, да, фамилия - Мачлок. Запомнили? Мачлок. Ну, дерзайте. Удачи вам!- По плечу похлопал по-дружески. И ушёл походкой уверенной в направлении центра.

За колокольчик дёрнул сам. Постоял. Открыли почти сразу. Мужчина лет тридцати. Усики ухоженные. Лицо всё такое. Интеллигентное преувеличено немного. Рядом с ним - девушка молодая. Лет двадцати трёх-пяти. Весёлая. Волосы русые. Глаза блестящие. Протянула сразу же обе ручки - твою ручищу жать:
- Мы вас так ждали, мистер Дориан, так ждали! Я - Дора. А это мой муж, Седрик. Вот, проходите, сейчас я вам всё покажу! Здесь, значит, зал...
Домик оказался хоть и мал, но уютен. Зал со столом большим. И у стены диван, кресло. И подставка для ног удобно так возле кресла пристроилась. Шкафов много книжных. Посуда на полках стоит. Сервизы явно не местные. Кухня справа от входа. На этаже втором просто вместо стены одной - стекло. Окно просторное. С видом потрясным на гору. На реку. На лес. На жизнь. Возле окна кресло-качалка. Диван, кресло обычное. Столик кофейный. Снова шкафы с какими-то книжками, чьими-то подарками. А с другой стороны этажа уже комнаты. Спальня. Туалет. Да пустая комнатушка. Для важного постояльца.
С видом повезло. Не на дом соседний. А на лес. На вершину уже. Хорошо, что дом этот последний. Можно просто сесть у окошка. Подумать. На кровати прям. А засыпать под небом звёздным. Кресло в углу. Стол, стул. Зеркало. Шкаф, да тумбочку. Да кровать, конечно же. Просто и удобно.
Седрик, ограничившись рукопожатием, буркнул что-то про "Извините, нужно идти", быстро покинул собственное жилище. А Дора весь дом показала. Про всё рассказала. Видом полюбовалась. В комнату провела. И, уже дверь закрывая, чтоб наедине с самим собой оставить, спросила улыбчиво:
- Может, принести вам что-нибудь?

Том был несколько ошарашен всем происходящим. Слишком много всего: плохого, хорошего, красивого, странного, неожиданного. Непривычного.
В первую очередь, конечно же, лошади. Огромные коричневые монстры. Ну, не монстры. Просто звери. Они могу сбросить, они могут затоптать. Они много чего могут сделать, а в качестве компенсации под капотом у нее всего лишь одна скромная лошадиная сила. Впрочем, кто знает. Наверное, можно научиться как-то. Чтобы не топтали, чтобы бегали. Тем более что проходимости их может позавидовать любой внедорожник.
Вторым потрясением стала деревня. Хотя какая это, к черту, деревня? В деревнях не бывает театров! В деревнях редко бывают гостиницы. Там вообще мало что есть из интересностей. Да, в конце то концов, деревни попросту не бывают такими большими! Это всего лишь весьма жестокая шутка какого-то работника проклятого Ориона. Ведь вокруг вполне такой хороший поселок, возможно маленький городок даже, которому некие бюрократические сложности мешают называться правильно. Длинные улицы ровные, домики аккуратные, напоминающие что-то... Не выразить даже одним словом. В общем вполне милые такие домики, а не избы бревенчатые. И чего, спрашивается, надо было бояться?
Следующим потрясением стал доктор. Ну, вначале то, Том думал: ну доктор, и доктор! Мало ли какие у нее заскоки. Но, когда он осознал что это знахарка. Да уж, травка в его представлении ассоцировалась с чем-то совершенно другим. Сразу, почему-то, захотелось сходить к этой самой знахарке и пожаловаться на головную боль. Авось и выпишет чего годного. Не то чтобы Том был каким-то травокуром, но в этом месте уж точно должно было расти что-то хорошее, забористое, а главное, экологически чистое! Нельзя было не воспользоваться представленной возможностью. Но это потом. Вначале надо подумать, план составить. депрессия там, стремительно надвигающаяся, или суицидальные наклонности, а может быть и впрямь головные боли! Да, в конце то концов, подышать стоило. Тут даже воздух был весьма заборист.
И, наконец, дом! Хозяйка. В первую секунду Том понадеялся даже на то, что это дочка хозяина. По возрасту, конечно же, не подходило даже близко, но... В конце то концов надежда глупое чувство.
Прошелся экскурсией по дому, с интересом глядя по сторонам. Не слишком притязательный быт, несколько странный для привычных к городу глаз Тома, но в целом милый. Ни телевизоров, компьютеров. Бытовой техники по минимуму. На кухню заглянул, чтобы убедиться что подозрения его верны. Полюбопытствовал насчет машины стиральной машины: ну не вдохновляла Томаса мысль стирать одежду руками, хотя и отдавать ее кому-то для стирки как-то подсознательно не хотелось. К книжному шкафу подошел, пальцам по корешкам книг пробежавшись. Бумага, как странно. Теперь уж их редко встретишь. А авторы то знакомые?
В комнату попал, которая скоро станет родной. Осмотрелся рассеянно по сторонам, чемодан в угол убрал. Все подождет, в первую очередь вид из окна! Лес, холм, зелень и красота, аж дух захватывало! Услышав вопрос, Том обернулся к хозяйке.
-Спасибо за все. Ничего пока не надо. Разве что чаю можно? Хотя... А давайте вместе попьем. Расскажете, может быть, как вы тут живете, чем занимаетесь. Ну а заодно покажете, как его у вас тут заваривать. Сами понимаете, я немного к другому привык.

Забавно у них тут. Названия смешные, но места красивые. Будет, где с аппаратом развернуться.

А вот и мой домик. Хотя почему мой? Потому что. Он, конечно, чужой, но жить-то там буду я тоже. Да и хозяин с виду добродушный. Ничуть не похож на моего старого знакомого, коменданта студенческого общежития. Страшный человек был. Вроде с виду нормальный, но по характеру - редкостный самодур.
Ну его, даже вспоминать не хочу.

На ходу обтирая руку о джинсы, получил краткую экскурсию по дому. Симпатично. Весьма и весьма.

- Вы, наверное, голодны? Я хариуса поймал! Здоровенного! Вкусно будет. На вас ведь накладывать, да?
- А? Да, конечно, благодарю.

Дождался, когда хозяин из комнатый выйдет, бросил сумку на диван, куртку на кресло, конверт на кровать. Стянул с себя водолазку и отправил ее составить куртке компанию. Чуть не спарился в ней. Нет, чтобы сразу предупредить, что тут настолько жарко будет. Я-то уезжал совсем из другого климата. Слегка порывшись в сумке, выудил из нее легкую футболку. То, что надо.

Куртку и водолазку в шкаф убрал. Аккуратно. Сумку же, ногой под кровать запинал. Успею еще разобрать вещи.
Перед самым спуском вниз, выскрыл конверт с инструкциями и быстренько пробежал глазами, что же такого интереного мне хотят сообщить.

Дорога. Деревня. Лес. Всё это вызывало в памяти смутные образы. То ли из полузабытых снов, то ли из прочитанных когда-то книг. Калейдоскоп красок, звуков, запахов. Интересно. Всё было чарующим, а главное, незнакомым.
Марк покопался в сумке. Извлек конверт. Замялся. Сказал что-то о конспирации. Неважно, важно что названия улиц смешные. Как в детской книжке. И театр в этом Гуре есть. Обязательно надо поинтересоваться что ставят, какие актеры. Эмма питала какую-то особенную страсть к маленьким провинциальным театрам. В них что-то есть умилительное. Как в котятах, или рождественских открытках…
Машина остановилась около лестницы. Всем раздали чемоданы. Такого Эмма никак не ожидала. Тащиться пешком. Кошмар.
Деревенская жизнь теперь представлялась уже не такой привлекательной. Хотя полностью очарования своего не утратила.
Остановились перед дверью деревянного домика. На пороге появилась пожилая женщина. Приятной наружности. И от женщины какая-то уверенность исходила. И вот сразу так захотелось быть послушной, правильной. Понимающе кивать. Не жаловаться и не ныть. Такая, серьезно-милая хозяйка гостиницы миссис Шель.
Старушка тут же протянула руку для рукопожатия. Сгорбилась в приветствии:
- Я вас ждала, мисс Коэн, очень ждала! Пойдёмте, уже всё готово.
Этой фразой миссис Шель окончательно привела Эмму в радостное расположение духа. Её ждали. Приятно.
Гостиница была очень уютной. Домашней даже. Светлая, просторная. С большим залом, как оказалось для праздничных ужинов. Представилось, как жители деревни собираются здесь. И каждый, обязательно, приходит с каким-то домашним угощением. Все садятся за общий стол, много разговаривают и смеются. Дети бегают вокруг стола, немного шалят. Но им то можно, они же дети. А после музыка. И может танцы. Молодые парни, разгоряченные вином или чем покрепче, приглашают девушек танцевать. Всем весело, легко, свободно. Ближе к утру народ разбредается по домам. И до следующего праздника в деревне только и разговоров, что на празднике у миссис Шель какой-то Питер танцевал исключительно с Айрин, например.
«--Вы знаете, он ей давно симпатизирует»
«--А может у них и вовсе роман?»
«--Но как же так? У Айрин роман с Джоном»
И бедной Айрин моют кости на каждом углу.
Или в этом зале собираются на праздники только постояльцы гостиницы и семья миссис Шель. Тогда всё проходит очень чинно и пристойно. Многочисленные, или не очень, родственники миссис Шель ведут себя, как полагает приличному обществу. Постояльцы слегка стесненны. Они ощущают, что им позволили прикоснуться к семейным традициям этих славных и уважаемых людей. И, конечно же, нельзя ударить в грязь лицом. Поэтому все пьют мало, едят еще меньше. Шутки проходят под вежливое хихиканье пожилых дам. Гости молчат. И кто-то обязательно напивается. Пусть это будет дальний родственник, дядюшка Роджер. И вся семья жутко извиняется за то, что «этот Роджер» уснул под стойкой «Ресепшена».
«--Но вы же понимаете, он двоюродный брат дяди моего мужа. И эту чудесную шкуру медведя подарил. Когда Роджер был молод и красив, увлекался охотой. И вот этого зверюгу голыми руками убил. Да-да. Ну, или с одним ножом вышел против монстра лесного. Да и вообще, Роджер чудесный малый. Вся семья им гордится, а вовсе не извиняется. С чего это вы решили? Да он просто шутки ради туда завалился, за стойку эту. Ох, и балагур наш Роджер!»
И вот все уже вспоминают очередной презабавнейший эпизод из жизни легендарного дядюшки Роджера. Семья веселится, гости радуются, что скоро уже всё закончится и можно будет пойти в свой номер.

Эмма развлекала себя воображаемыми праздничными ужинами в гостинице и даже не заметила, что миссис Шель протянула ключи. Комната номер «3». Теперь её дом.
Хозяйка что-то рассказала о постояльцах, сказала, что в полтретьего пришлет за Эммой и ушла.
Девушка вошла в свой номер, закрыла дверь. Номер напоминал крохотную квартирку. Прошла в спальню. Поставила на пол чемодан, неуверенно. Будто в гости к кому-то неожиданно приехала. Присела на край кровати. Огромное окно. Лес. Лес. Лес.
И в эту самую минуту Эмма поняла, что вот и всё. Она одна. Нет рядом родителей. Постоянно опекающих, но таких знакомых и понятных. Что теперь вокруг чужие люди. Совсем. Впервые после отъезда из дома, девушка ощутила неуверенность. На протяжении всей дороги в свою новую жизнь она была с людьми. И только сейчас осталось с собой. Очень долго смотрела в окно, и ничего не видела. Не о чем не думала. Только конверт в руке сжимала. Конверт. Что в нем?

Дориан.
Со стиральной машиной всё-таки всё в порядке. В наличии имеется. Вообще, при ближайшем осмотре милое деревенское жилище оказалось не таким уж и деревенским. Достаточно современный дом, с электричеством и радио-приёмником заместо телевизора. Скользнула мысль, что могли бы и телевизор поставить, но не захотели. Подошёл к книжной полке, пальцами - корешки книг. Как давно не чувствовал этого. Бумага. Собрания не просто старые, а очень старые. Древняя классика. Их уже и по школьной программе-то не проходят, так, обозначают, что "были такие великие ребята". Толстой, Пушкин, Шекспир. Фамилии, древностью дремучей овеянные.
- Да, да, конечно, хорошо. Пойдёмте.- Улыбнувшись радостно, девушка повела тебя на кухню вновь. Чайник электрический включила. В шкафчик один заглянув, достала банку с чаем.- Попробуйте.- Открыла банку, позволяя вдохнуть крепкий аромат. Явно травки какие-то местные задействованы. Что-то такое. Бодряще лесное.- Нравится, да?- Глазками-искорками сверкнула. И достала из ещё одного шкафа чайник обычный.- Значит, смотрите. Раньше, конечно, кипятили такой. Но сейчас в электрическом быстрей. Берёте чайную ложечку. И, ну, смотря на кого. Вот на нас с Вами... Мм... Нет, погодите, погодите...- Убрала чайничек красивый. Вместо него достала некое подобие стакана, только с крышкой сверху. И в крышку как бы входит ручка с ситечком. Для заварки, значит.- Вот, вот это на нас. Тот,- махнула рукой на обычный чайник,- для большого чаепития. А это так, скромненько. Вот берёте три чайные ложечки и аккуратненько насыпаете. Заливаете кипятком. Закрываете, позволяя чаю насытиться... И через три минуты можно пробовать. Можно, конечно, и позже, и раньше, но тогда немножко не то... Мой секретик.- Мило поджав губки, Дора кокетливо повела плечиками. Рассмеялась скромно.
Через три минуты чай был разлит, а его любители уже примостились на втором этаже, как раз перед окном. Завораживающий вид.

Коэн.
Распечатала аккуратно заветную посылку. Руку внутрь запустила. Подушечками пальцев нащупала пузырьки упаковочной плёнки. Потянула на себя.
КПК. Чуть больше ладони. Небольшое устройство. Тоненькое. Хорошо, удобно лежит в руке. Лёгкий. Прохладный. Чёрный весь - минимализм дизайна. Всё устройство - экран. Кнопок нет, разумеется.
Но это не всё. Вытянула ещё свёрнутый лист бумаги (А4) и карточку пластиковую.

Хиггинс.
Быстро футболку накинув, вышел с конвертом на лестничную площадку. Вскрыл деловито. Извлёк пластиковую карточку, оглядел - идентификационная, значит. Поглядел на КПК. Подумал, как это забавно так получилось. Тут КПК. Свеженький, новенький. А там рыба. Жирная такая. Что руки потом надо хорошенько помыть. Прежде чем к оборудованию приступать.
Мини-компьютер размером с ладонь, может побольше. Хороший девайс. Тонкий, лёгкий, стильный. Без кнопок, разумеется. Пальцем нащупал разъём широкий. Для чего?
Последним вытащил из конверта свёрнутый лист формата А4.

Прочитал написанное. Ухмыльнулся. Что-то приятное, что-то не очень. Ну и ладно. Поживем - прорвемся и всех порвем. Я все могу. А писать отчеты проблемы не составит. В конце-концов, в случае особой необходимости всегда можно добавить художественной отсебятины. Я же журналист, в конце-концов.
Засунул пластиковую карточку и КПК в правый карман джинс. Вчетверо сложенный листочек бумаги отправился в левый карман. А конверт убрал в задний. Все разложил по своим местам, можно и вниз спускаться. В два прыжка. Адреналина можно словить даже в таких вот спокойных местах, при скоростном спуке с лестницы. Глупо, конечною, шею свернуть и с табуретки упав. Но хочется ведь.
- И снова здраствуйте. Я уже тут. Голоден и любопытен. Запах замечательный - втянул носов воздух. Жареная рыба. Замечательная вещь, даже если готовит не ахти какой повар. Хорошую рыбу испортить сложно. Но можно. Поэтому в общаге мы все больше вареным питались. Сварить, этопроще, чем хорошо пожарить. Пара умельцев от кухонного стола была, но, как водится, загнать их на кухню в качестве поваров было задачей нетривиальной. Отбрыкивались и отгавкивались чем только могли.
- Как вы отнесетесь к разговорам за едой? Я понимаю, когда ем, глух и нем, но я никогда не мог мириться с этой фразой.
Словесный поток. Меня теперь не заткнешь, пока сам не захочу молчать. Кидаюсь в работу с головой, когда же еще разговаривать о деревне, как не за обедом?

КПК и письмо с ценными указаниями. Наблюдать, подмечать, записывать, докладывать. Очень интересную и важную работу получил новоиспеченный журналист. Остается хорошо ее выполнить. Что там говорилось? Психологические портреты значимых людей деревни Гурь? Интересно, а хозяйка гостиницы значимая фигура? Может и нет. Но, по крайней мере, осведомленная точно. Со всеми вопросами можно обратиться к ней. Было бы неплохо, если бы миссис Шель оказалась словоохотливой собеседницей.
А если нет, то можно заняться описанием климатом и планировкой деревни. В любом случае, прежде всего, следует переговорить с хозяйкой гостиницы…

Эмма спустилась вниз.

А что, нормальный домик оказался. Вполне современный. Без телевизора? Ну так и черт с ним. Том даже и не помнил когда эту ересь последний ра смотрел. Он то к интернету все больше привык в случае чего. Хотя нет его, и ладно. А вот без друзей скучно будет. Куда их там Орион пораскидал? Черт его знает. Говорили вроде названия планет какие-то. Лежит это все где-то на флэшке. Печально.
Том уселся на подоконник, глядя на чай, заваривающийся в стакане, чуточку нахмурился от столь непривычного зрелища. Он то что, привык к пакетикам этим чертовым. Нанопоры для большего аромата чая, сверхтонкая бумага, насыщенный вкус, листики с вершины куста собранные китайцами аж на самой матушке Земле. Еще всякая брехня про то какой классный этот чай. А тут вот так, просто и по домашнему. И даже верится что оно будет вкуснее, особенно с этими тремя минутами.
-Спасибо за рецепт, запомню. Хотя, знаете, я наверное даже не почувствую наверное этого секрета пока. Надо же вначале разницу ощутить. Вот заварю десяток раз неправильно, и тогда пойму все. Но не раньше, да. А травки то эти что, неужто сами в лесу собираете?
Задумался о чем бы еще спросить таком. Все непонятное, незнакомое. Даже и ухватиться не за что, только за чай этот вот.

Хиггинс.
Рольф уже закончил все приготовления к обеду в большом зале и как раз вытирал жирные руки здоровенным полотенцем, пожирая жадным взглядом рыбину. На поток сознания отреагировал крайне спокойно: кивнул только радостно и во главе стола уселся, взгляд от блюда не отрывая:
- Да, да, конечно. Вы садитесь, располагайтесь. Такой рыбки, небось, у Вас не ловится!- На блюде пред фотографом вольготно расположился мёртвый, жаренный, дымящийся приятно будоражащим ноздри ароматом хариус.- Аршин длиной, а? Нормально?- Спрашивая, Дрерш умудрялся одновременно довольно вдыхать аромат готовой пищи (издавая смешной втягивающий звук с каждым вдохом), умело орудовать вилкой и ножом и крайне живо жестикулировать правой рукой в направлении Хиггинса в качестве сопровождения к звуковому фону. Мужчина рассмеялся, щуря глаза и засовывая в рот первый горячий кусок на удивление вкусной рыбы. Прожевав же (все морщинки лица, впрочем, с головой выдали желание Рольфа говорить прям так, с набитым ртом, но он всё-таки сдержался), хозяин принялся удовлетворять любопытство гостя.- Не против, что Вы, совсем нет! Мм...- В рот отправил кусочек.- Омном, ном... С погодой, мном... значит, это Вам повезло. Этот год выдался мягкий сильно, лето такое было, ух!- Взмахнув вдохновенно вилкой с очередной частичкой хариуса, обратил взгляд куда-то вверх, видимо, к "ух-лету".- Правда, старики говорят, что если лето и осень мягкие, то зима будет совсем-совсем жёсткая. Ну,- Ещё один кусочек,- мном... поживём - увидим! Говорят, ом... холодно будет, снег пойдёт уже на следующей неделе даже! Резкое, мном... похолодание, да! Снегопад здесь, правда, красивый всегда. Гурь, как бы, замерзает весь и...- Провёл рукой восторженно перед собой.- Ну, понятно.- Цапнул ещё раз рыбье мясо, но повременил с отправлением куска на пережёвывание.- Достопримечательности... Мм, дайте подумать.- Секунд десять Рольф задумчиво думал, тщательно расправляясь с кусочком.- Мм... мном, мном. Если Вам, в общем, в самой деревне - на Хвойку сходите. Всё же главная наша. А так. Ну.- Пожал плечами.- Походите, посмотрите. У нас для Вас всё будет интересно, наверное. А мне оно как-то привычно всё. А!- Румянец на щеках будто взорвался.- Жене скажу!- Будь фотограф не напротив хозяина, а в метре, был бы фотограф уже с четырьмя дырочками в солнечном сплетении.- Она Вам по лесу экскурсию сделает, да! К Сосновке проведёт, там красиво, ах! Да и вообще полянки, опушки. Это она большая любительница, будете в восторге!- Дрерш широко улыбнулся, обнажая зубы. Пауза. Смотрит. Комок эмоций и доброжелательности. Головой мотнув, вздохнув чуть по-старчески, вновь к пище вернулся мужчина.- Ном... А поговорить, значит, мм... ном, ном, ном... К Катьке сходи, она у нас травница. Интересно будет поговорить, эт точно! Миссис Шель - замечательная женщина! Мном... Вот, ну...- Хозяин вроде был готов и дальше беседовать, но хариус неожиданно кончился. Рольф озадаченно посмотрел на своё блюдо. На духовку (в ней, видимо, остались лежать порции для сынишки и жены) взгляд задумчивый кинул. Брови на миг подняв, встал изо стола, на кухню двинулся,прихватив тарелку свою. На ходу промычал.- Вот так вот...- Пустил воду, руки принялся мылить. Голос повысив, оттуда общение продолжил.- У жены ещё спросите, как вернётся. Она к вечеру уже дома будет. К ужину, думаю, раз к обеду не успела.- Глянул на своё отражение в подносе у раковины. Ухмыльнулся. Вышел вновь в зал, вновь с полотенцем, вновь вытирая руки.- Чаю?

Коэн.
На первом этаже царила прохлада. Тихо. Лишь звенит чашечка об блюдечко: миссис Шель пьёт чай.
С лестницы зал выглядел немного по-другому. Как-то более уютно, тепло. Как забытый детьми холодным днём детский сад. Пропитанное смесью детского смеха и ностальгии помещение. Очень осеннее.

Одна мысль скользнула. Как же зал изменится к зиме?

Миссис Шель, услышав скрип ступенек, подняла голову и, после короткой паузы, расплылась в улыбке. Сняв очки, поставив чай, поспешила привстать и добродушно спросить:
- Да, мисс Коэн?

Дориан.
Стоило Дориану только начать говорить, как Дора смешно раскрыла глаза (неожиданно став крайне похожей на молодую совушку) и, поторопившись быстро допить чай, чуть не обожглась. Кивнула. Вспомнила, значит, что обещала же рассказать. Про травки вопрос ненавязчивый услышав, улыбнулась:
- Конечно сама. Я люблю в лес ходить. Седрик, вот, не любит. Он весь в работе. Театр! А я вот люблю. У нас хороший лес, правда.- На пейзаж за окном взгляд перевела. Отпила из кружки.- Свежий... красивый...- Взгляд вдруг. Будто ушла уже в лес. Грудь поднялась и опустилась с глубоким вдохом. В лесу. Вопрос вывел из задумчивости.- Я у Екатерины учусь. Приехала учиться. Пять лет назад. И вот как-то замуж вышла... за Седрика. Он такой хороший, правда! В театре, правда, всё время...- Губки бантиком сложив, ещё отпила. Головой качнула.- Новый спектакль ставят. Вам наверное интересно посмотреть будет!- Поглядела глазами кристально чистыми. Хихикнула вдруг.- Нет, не думайте, я не из-за мужа заманиваю! Просто я таких спектаклей нигде не видела, как здесь! Здесь очень свой театр, правда.- Глаз один сощурив, ещё раз к краю кружки губами прикоснулась, проверяя, дошло ли её объяснение до Тома. Видимо, результатом удовлетворилась: Дора вновь отвернулась к окну.- А "Орион"... Мы особо здесь про него и не слышим ничего, если так уж. Даже и не знаю. Вот Вы сказали - я задумалась...- Ещё раз мило двумя ручками тоненькими обхваченную кружку к губкам поднесла. Пожала плечами хрустальными.- Нормально относимся. Старики бурчат, конечно. Я, честно говоря, далека от общественного мнения.- Улыбнулась.- У Седрика спросите, он ведь в театре, он должен знать мнение населения. Так оно говорится, да?- Повернулась снова. Будто ждёт ответного рассказа. Или ещё чего. Ждёт. Ресницами - хлоп-хлоп.

– Ещё раз, добрый день, миссис Шель. Простите мою навязчивость, но могла бы я вместе с Вами выпить чашечку чая?
Эмма улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой. Прошла к столику. Села напротив.
– Знаете, по дороге сюда, Марк – это представитель «Ориона» который нас с ребятами в космопорту встретил и сюда привёз, рассказывал, что в Гуре есть театр. Я очень люблю театр. Мы с родителями каждые выходные ходим на различные постановки. Точнее ходили. Сейчас-то я здесь, а они дома остались. А что у Вас ставят? А Вы сами ходите в театр? А кто играет? Актеров Вы из города приглашаете или местные?..
Эмма продолжала щебетать. Уж очень ей хотелось произвести впечатление глупой и недалёкой барышни. Тем более, первое задание – наблюдать. Проще всего наблюдать за людьми, когда считают тебя дурачком-простачком. Никто не стесняется проявлять свой характер в полной мере. И отношение к такому человеку о многом говорит.
Но самый главный вопрос, зачем «Ориону» все эти сведения: о деревне, людях, об их укладе жизни? С виду – простая деревня, ничего примечательного. Не уж-то корпорация предполагает, что здесь зреют нездоровые настроения? Да и кому может помешать маленькая деревенька на самом отшибе мира? Если даже и есть тут какие-то несогласные с режимом, то не проще ли прислать пару отрядов каких-то карателей, или как там они именуются. Да и дело с концом. Как-то всё это смешно и громоздко.
А миссис Шель? Странная женщина. Чувствуется в ней мощь народная, что ли. Могучая она. Смотришь на такую, и понимаешь всю глубину её внешне невыразительной жизни. У Эммы закрались подозрения, что миссис Шель вовсе не так проста. И что у неё-то добыть хоть какие-то интересные факты будет очень нелегко. Казалось, будто миссис Шель смотрит и видит, кто ты и что из себя представляешь. И все уловки эти, фразы придуманные, неуместные актёрские па – бессмысленны и даже нелепы.
Но Эмма всё болтала, слабоумно хихикала, выразительно округляла глаза. Раз начала уже в стиле в этом, то и продолжать будет.

- Конечно, спасибо. Было очень вкусно. У нас такого не просто не ловится, даже не готовится. Вы замечательно готовите. Я тоже этим немного увлекаюсь, но вот с рыбой иметь дела пока не доводилось.
Поглядев в кружку с чаем, немного отхлебнул и продолжил съедобную тему.
- Я предпочитаю мясо или грибы. Причем последние, пожалуй, даже побольше. С картошкой ли, с тестом. По-разному. Но больше всего я люблю десерты. Жуткий сладкоежка. Шоколад, вмороженое. Выпечка. Сладкое приносит радость даже в самые мрачные моменты нашей жизни. Я однажды присутсвовал на интревью с одним поваром...
Закончив с первой кружкой чая, попросил вторую порцию и продолжил лить воду на мельницу беседы. Язык не отсохнет.

Закончив с обедом, поблагодарил хозяина за угощение и сбежал наверх, в свою комнату. Хотелось отпарвиться на небольшую прогулку. Походить, посмотреть.
Камеру с собой брать не стал, ограничился выуженными из сумки блокнотом и механическим карандашом. Накинув куртку, спустился вниз и вышел вон, попутно сообщив хозяину, что буду где-то под вечер.
И уже будучи на свежем воздухе превратил одно письмо в два, потом в четыре и в восемь. Обрывки превратил в бумажный шарик и сунул в карман. Найду еще, куда выбросить.

Задумчивая попивая мелкими глоточками чай Том с интересом слушал хозяйку. Непонятно. Все непонятно. Театр какой-то... Том как-то никогда особо не интересовался этим делом, не понимал. Ходил пару раз в детстве с родителями. Позже, в колледже уже, когда с Алисой встречался, так едва ли не по несколько раз в неделю. Годная в принципе штука. Интересная местами, местами совершенно непонятная. Иногда смешная, иногда не очень. Но сам то Том все как-то больше фильмы глядеть предпочитал. Спецэфекты годные это же просто прекрасно. Или там возможность бутербродик по пути зажевать, или порадоваться бурно за героев, не чувствую на себе укоряющих взглядов окружающих зрителей. В общем не то это. Хотя на безрыбье и рак рыба.
Но куда большее удивление вызвало, конечно же, происхождение хозяйки.
-Так вы что, не местная, а я думал... Хм, я уж даже и не знаю что там себе надумал... Как-то мне не так поселок этот расписали наверное, а может я сам не так понял... Знаете, я вот ожидал почему-то чего-то такого древнего-древнего. Примерно как в книгах про средние века пишут. Ну там коровы на лугу пасущиеся. Гуси, по улицам бегающие. Злобные крестьяне с косами. Я же городской, всю жизнь по городам жил. А как услышал что в деревню еду, так глаза сразу круглые от удивления. Столько переживал. У нас то на всей планете такого днем с огнем не сыщешь. Только всякие глупые поселки для особо богатых, но это, сами понимаете, не то совсем то. Да... Прямо как-то неловко даже вспоминать теперь все это. Городок у вас такой милый оказался. Билеты то в театр еще не все распроданы?