Смертные Боги Оккультного Андерграунда | ходы игроков | 3 - Клятва Гиппократа

Ранения в живот чрезвычайно опасны. Особенно в наш продвинутый век, когда сволочное телевидение, объединившись со всей прочей рекламой, настойчиво вбивают в неокрепшие умы обывателей искаженный образ настоящего мужчины. Того, где ни капли лишнего жира, но и никаких настоящих мышц, здоровый образ жизни, пускай и на диете, при одной мысли о которой хочется блевать, часы от Hugo Boss и костюм от Armani...
Чикагский врач как-то поделился случаем из личной практики: бармен в одном из тех бесчисленных байкерских баров, что щедрой рукой рассыпаны по всей необъятной территории Соединенных Штатов, как-то повздорил с посетителем. Причина конфликта теперь уже не так уж и важна. Подвипивший посетитель вспылил, перегнулся через стойку и воткнул бармену в пузо десять сантиметров клинка. Бармен же был детиной дородным. С настоящим пивным пузом. На рану он не обратил внимания, вырубив парня одним ударом в челюсть. А в больницу обратился лишь неделю спустя, с жалобой на несварение желудка.
Алрой едва ли мог похвастаться той же удачей. Он очнулся уже после операции. В следственном изоляторе, под охраной, с жуткой головной болью. Живот же, казалось, вообще набили раскаленными углями вперемешку с битым стеклом и металлическими стружками. Обе руки прикованы наручниками к металлическим скобам, что идут вдоль кровати. Окон нет, одно металлическая дверь, запирающаяся снаружи на засов. Катетер, встроенная в кровать утка. Регулярный прием лекарств. Смена повязок... превращающая жизнь в настоящий экстракт адских мук.
Прошло два дня. Сегодня придут копы. И назначенный судом адвокат. Лечащий врач сообщил, что все продлится не больше получаса. Сегодня. И посоветовал не нервничать слишком сильно. И не перенапрягаться. Потому что силы Вуду еще понадобятся.
Интересно, что он имел в виду?

В последние, видимо, мои дни ко мне приходит ясное понимание того, что я смутно ощущал, но не мог сформулировать всю мою жизнь. Я понял природу счастья и страдания. Счастье - это ожидание счастья. Страдание - это ожидание страдания. И то и другое - всегда локализовано в будущем. Всегда. Не прошлое определяет наше настоящее. Нет. Именно будущее. Наше будущее влияет на то, как мы живём. "Здесь и сейчас" можно переживать радость или боль - ни то, ни другое не делает нас несчастными или счастливыми. Но вот ожидание. Блик будущего. Имеет над нашим переживанием жизни настоящую власть! В каком-то смысле, наше будущее - гораздо более подлинная реальность для нас, чем мы сами здесь и сейчас. Чем то, что сформировало нас и что с нами было. Человек умеет смотреть только вперёд. Я мог бы развить эту мысль и многое прояснить о тех фактах, что, кажется, вступают в противоречие с этой мыслью - я не буду этого делать. Я слишком устал для избыточности. Но я считаю важным сказать теперь, наедине с собой, что я потерпел поражение в бою с будущим за моё "сейчас". То, что будет - пугает меня. Страх - есть ожидание страданий. Сейчас я боюсь и именно поэтому погружён в мучения так полно, как не мучается и брошенный в чан с кислотой. Я не могу выдавить из своей психики этого яда. Что бы я ни делал, чтобы заглушить его действие. Как бы ни изворачивался в реальности, чтобы улечься не упираясь рёбрами в острые углы этого мира. Я мог лишь водить за нос собственное сознание. Но не собственное тело и собственные инстинкты, которые кричат каждой клеткой от рождения и до скорой уже видимо смерти: "Я боюсь!".

Ад, который мы носим в себе.

Стук. Отвлек внимание. Выдернул из болота, куда засасывало медленно, но неуклонно. Сколько сейчас? Час после полудня? Два? Может быть, еще только одиннадцать? Никто не позаботился снабдить палату часами. В условиях отсутствия окон следить за сменой дня и ночи становилось все сложнее. Сказывались и обезболивающие, что Вуд принимал по назначению врача. Добровольно. Принудительно. Что вообще такое этот ваш "выбор"?
- Мистер Вуд? - кто-то поставил около кровати небольшую металлическую тележку. Положив на нее несколько папок с бумагами, рядом стоит мужчина средних лет. Правильные черты лица, слегка сглаженные жирком обеспеченного человека. Невысокий, все еще подтянутый. Поверх костюма наброшен больничный халат. Полоска часов выглядывает из-под рукава. - Мистер Вуд, меня зовут Джек Ричардз. Назначен вашим адвокатом. Вы меня понимаете? Чтобы я мог приступить к выполнению своих обязанностей, вы должны подтвердить, что понимаете меня и не против моих услуг.

"Мистер Вуд".

Провернул в глазницах глаза, разлепляя веки. В фокус адвоката поймал. А вопросы о "выборе" - я обдумывал уже достаточное количество раз. чтобы сейчас позволить себе отдохнуть от них ненадолго.

"Меня зовут Джек Ричардз. Назначен вашим адвокатом. Вы меня понимаете?"

Облизнул пересохшие губы.

- Здравствуй, Джек. Я тебя понимаю. Ты не из них?

- Простите?

- Экхм. Да нет, ничего. Это я так. Что от меня требуется, мистер Ричардз?

Оглядел камеру ещё раз. Ничего нового. Да и с чего бы ему тут взяться. Приподнялся на локте чуть, в лицо адвокату заглядывая.

- Плохим вся эта история кончится, да?

- Мистер Вуд, - осторожно ответил адвокат. - Пока что рано делать выводы, но пока что у меня складывается впечатление, что это дело вполне можно выиграть. Но давайте будем следовать по порядку.
Он опустил глаз, изучая разложенные бумаги. Переложил несколько листов, сплел пальцы.
- Итак. Прежде чем мы сможем продолжить, вам следует пройти несколько тестов. Не возражаете?
- Во-первых, - достав из кармана небольшую черную коробочку, Джек щелкнул кнопкой, включая запись. Диктофон положил перед собой. Весело горит красный огонек. - Это для протокола. Сторона обвинения утверждает, что вы... несколько не в себе. Я надеюсь, что эта запись поможет нам доказать в суде обратное. Итак. Как вас зовут? Полное имя, пожалуйста.

Он называет меня Вудом. И сам я себя именно Вудом считаю. Это к добру. Хотя бы адвокат меня не принимает за кого-то другого.

- Меня зовут Алрой Вуд.

- Очень хорошо, - Ричардз пометил что-то на своих бумагах. - Место и год рождения. Полные имена родителей. И ваш род деятельности.

- 1983, Денвер. Мать - Саманта Фостер. Отец - Артур Вуд. Я дизайнер.

Не тянет на разговоры. В стену посмотрел. Прикрыл глаза. Нет, надо говорить, что Джек говорит. И у него работа. И мне не самое время уснуть. Открыл. Поворочался, поудобней устравиваясь, насколько могу. Попал я в переплёт. Настолько это всё в голове не умещается, что до сих пор несмотря ни на что не могу поверить. Слишком много всего для меня. Не в свою судьбу попал. Не к такой жизни я привык. Скорее бы это закончилось всё. Как угодно. Только, чтобы прекратилось то, что я не могу принять, как реальную реальность.