| |
|
|
18 августа 1817 годаРано утром в тот памятный день мало кто слушал, что происходит за пределами их покоев, а, возможно, стоило бы. Еще до восхода солнца Бран Эргиль ди Кондор покинул выделенную ему сыном тесную комнатушку и отправился в апартаменты старшего брата, Рилинна Айнора.
На стук открыл взволнованный паренек-фаэ, который уже собрался было выпровадить нежданного гостя, но слова застыли на губах, и он молча посторонился, запоздало кланяясь. Бран кивнул слуге и, оценивающе оглядев представшую его взору комнату, подошел к кровати и тронул брата за плечо. Рилинн открыл глаза сразу и несколько минут лежал, глядя на Брана.
- Пойдемте, лорд Рилинн, - негромко распорядился Глава Дома.
Рилинн оглянулся на слугу и велел тому выйти.
- Так ли уж обязательно будить меня в такую рань... - последнее, что слышал юный Уилл прежде, чем закрыл дверь с той стороны.
- Идем, - прервал Бран Айнора, выуживая из шкафа фрак. - Держи и ради Дома быстрее. Не хочу ставить детей в известность.
Старший оделся, и они вышли, велев слуге ждать их в покоях лорда Рилинна. Тихо шли братья по коридорам, лишь слегка постукивали каблуки хромого аристократа - никак не мог он идти тише. Младший тем временем перечислял комнаты:
- Библиотека, курительная комната на втором этаже, изумрудная гостиная...
- Проще весь дом на три дня, - буркнул Рилинн.
- Если тебе удобно...
- Удобно! - пресек учтивость младшего старший. Дальше они шли в молчании.
На улице их встретил предрассветный ветерок и живительная свежесть, какая бывает только ранним утром на исходе лета. Трижды обошли братья поместье, и со стороны могло показаться, что они просто беседуют. Рилинн - Магия Сокрытия 3 (мент), Магия Искажения 2 (соц), Магия Разделения 5 (мент): все разговоры в Деалга Катхар с 17 по 19 августа 1817 года.
|
|
1 |
|
|
|
|
Вечером 18 августа Бран заперся и никого не пускал к себе, даже пришедшего поздно ночью Рилинна, когда слуги уже уложили детей и теперь ходили по покоям, гася свечи, и поправляя сбившиеся покрывала, - в доме Кондоров все должно быть идеально. Старший брат долго колотил по закрытой двери, изрыгая самые неприличные проклятия, какие только могут закрасться в голову фаэ, а когда на его зов конюхи пришли выламывать дверь, на пороге показался Бран. Как рассказывает прислуга, в таком гневе его еще никто никогда не видел - даже Айнор, пробормотав извинения, спешно удалился, со злости пару раз стукнув тростью по стенам, тем самым безнадежно испортив дорогой шелк. Эрнандо, к счастью, при этом не присутствовал, иначе бы не миновать еще одного "милого" семейного разговора. Келар вообще куда-то пропал на целый вечер и почти на все следующее утро, хотя, казалось бы, спрятаться в небольшом поместье возможности особо не было. Алэста весь вечер собирала вещи и на рассвете уехала в Астави, увезя с собой часть вассалов и четырех племянников - детей Лаэра и Тавии. По словам слуг - да и самой фаэ, - Бран отправился вместе с ними, но месяц спустя девушка со слезами на глазах клялась на Священных Гимнах*, что отец оставил их у поворота на Дуонн Слестер и больше она его не видела. С тех пор Брана вообще никто не видел. Живым. А 16 октября его растерзанное тело нашли в окрестных лесах - на лице застыло выражение непередаваемой муки, и все, кто его видел, с отвращением отворачивались. Никому из семьи не случилось лицезреть тело, но показания свидетелей сходились на одном: лорд был убит с особой жестокостью. Правая рука мертвого Кондора сжимала короткий жезл из серебра, в навершии которого зияли четыре дыры из-под самоцветов. Позже, когда Брана готовили к погребению, жезл с трудом вынули и передали Лаэру, официальному наследнику Дома до оглашения завещания. Три дня спустя, 19 октября на имя лорда Грау на Грейс-стрит пришло пухлое письмо. Адрес, вне всякого сомнения, написан рукой лорда Брана. Внутри всего пара строк:
"Прости, брат. Я задолжал тебе объяснение. Надеюсь, эта вещь развеет тьму над твоей головой.
Бран ди Кондор.
P.S. Пойми, я должен был. Без этого мы бы утратили все".
Внутри - молочно-белый кулон на серебряной цепочке, выполненный из неизвестного камня в форме падающей с листа капли. Официальные проводы Брана Эргиля состоялись в Астави 27 октября 1817 года, хотя тело погребено сразу, как только его нашли, - 16 октября 1817 года в фамильном склепе родового поместья Дуонн Слестер. На Грейс-стрит о кончине Главы Дома стало известно 21 октября 1817 года. Сразу после похорон отца Лаэр уехал куда-то и вернулся только дней двадцать спустя, о своей поездке не распространялся. Прошел еще месяц, и в ночь с 18 на 19 ноября всем участникам этой истории приснился один и тот же сон. Лорд Бран шел по опавшим листьям, облаченный в серебряные латы, и в правой руке у него сиял четырьмя рубинами короткий жезл. Листья, сминаемые старинными сабатонами**, казались такими же живыми, как и сам Глава Дома, а горделивая осанка Кондора рождала предчувствие беды. Лес, казалось, расступался перед идущим, и вот вдалеке, в прогалине, появились скалы.
Бран шел к ним, и вскоре отвратительная черная тварь, охраняющая вход в подземелье, прокаркала над закрытыми воротами из гладкого серого камня - и не скажешь, что здесь может быть проход, но вы отчего-то знали - он есть:
- Остановись, путник, дальше пути нет.
- Я знаю цену, - возразил лорд, тогда горгулья с перепончатыми крыльями вопросила:
- Ты готов заплатить? - как показалось, с грустью.
- Всегда, - без колебаний ответил Бран, и в скале появилась трещина, куда и лежал путь Кондора.
Блуждать по подземельям долго не пришлось, первая же тропа вывела его в тронный зал, где на высоком, высеченном в скале кресле восседал хорошо известный по древним мифам Змеиный король. Властелин гордости и лукавства, всегда изображавшийся в виде нага - восьмирукого существа, отдаленно напоминающего человека, с могучим змеиным хвостом вместо ног, сейчас тремя кольцами обвивавшим подножие трона - в знак мирных намерений по отношению к пришедшему. Бран, преклонив колено, положил жезл рядом с блестящей в свете волшебных светильников чешуей и выпрямился.
- Когда-то Кондоры оказали услугу Повелителю змей, уничтожив его заклятого врага - Повелителя птиц***, - властно зазвенел голос лорда. - Теперь я прошу об ответной услуге. Моя жизнь в обмен на жизнь Дома. Равноценный обмен.
- Я согласен, - усмехнулся король еще до того, как Бран договорил. - Но согласен ли ты? - И наг кивнул на высокий куб из горного хрусталя.
- Всегда, - побледнев, но без малейших колебаний ответил Кондор.
А потом он обернулся...
Эния
- Прощай, сестра. Теперь все будет хорошо, - уверенная улыбка.
Даэрон
- Слушайся отца, малыш, - покровительственно и по-доброму. - Не расстраивай его.
Лакруа
- Вам придется туго, сын, но вы прорветесь, - как обещание.
Эниель
- Не печалься, родная, все обойдется, - ласково.
Тавия
- Я исполнил то, что обещал. Теперь исполните Вы, леди Тавия, - с достоинством.
Грау
- Прощай, брат. Ты обещал.
Лаэр
...И ничего не сказал, но Лаэру почудился упрек в строгих, немного торжественных чертах отца.
Шарп
- Если примете присягу, будьте готовы возглавить Дом и повести за собой, и умереть за него. Одного наследника слишком мало.
Жезл у подножия трона ярко засветился всеми четырьмя рубинами и потух, выгорев. Жизнь Брана Эргиля ди Кондор оборвалась.Рано утром 19 ноября 1817 года обитателей столичного особняка разбудил тонкий крик Элисты, полный ужаса и сильнейшей душевной боли. Сбежавшиеся на шум видели, как посреди холла оседает на гладкий паркет хрупкая девичья фигурка. Слуги, конечно, засуетились, принесли пледы, укутали молодую фаэ, усадили в кресло, принесли ей горячего вина... Но она только дрожала и съеживалась на своем месте, и полубезумный взгляд ее бесцельно блуждал вокруг, пока не наткнулся на взволнованное лицо Лаэра. Тогда девушка распрямилась, подобно пружине, подскочила к брату и отвесила ему звонкую пощечину. - Как ты мог?! - срываясь, закричала, не смущаясь ни слуг, ни своего внешнего вида - фаэ стояла перед всеми в одной только ночной сорочке. - Его кровь - на твоих руках! Убийца... - голос упал до шепота и снова взлетел, ввинтившись в украшенный затейливой лепниной потолок: - УБИЙЦА!!! - и повисла, рыдая, на руках пожилой толстухи-горничной, неуклюже гладившей теперь леди по волосам и приговаривавшей: "Ну-ну, моя радость, не надо так". А вокруг растекалось лишь одно чувство, поглощая растерянность и недоумение слуг, - острое ощущение предательства. Элиста считала, что брат предал - и отца, и Дом, и ее саму, и искренно верила во все, что говорила. Ей было настолько тяжело, что ни о какой магии речи уже не шло - она не могла скрывать своих чувств, да и те уже несколько выходили за рамки, свойственные здоровой личности. //*** Про Повелителя птиц знают те, у кого навык Литературы/Истории/Истории искусств 3 и выше.
Миф о Повелителе птиц очень редкий и очень древний, и другое имя этого персонажа - Лорд Кондор. До Заключения Пакта он считался воплощением благородства и боевого вдохновения, духом искусства боя, отважным и смелым, всегда дерущимся "с открытым забралом". Надо ли говорить, что среди фаэ, мирных от природы, он не пользовался особым уважением? И все-таки он существовал, пока однажды их пути с Повелителем змей, великим Нагом, не пересеклись.
Что произошло между этими двумя непонятно. Согласно мифам о Повелителе змей, Повелитель птиц украл у Нага его любимое магическое ожерелье, заключающее в себе толику его великой мудрости, и, не сумев воспользоваться этой вещью, уничтожил ее, за что обрел вечное нерасположение Повелителя змей. Согласно же мифу о Лорде Кондоре, Повелитель птиц пришел в дом Нага по приглашению хозяина - Повелитель змей, ища больше и больше мудрости и знаний, заинтересовался способностями Лорда Кондора к боевому исступлению и много расспрашивал его об этом и других умениях, и Повелитель птиц охотно отвечал. Когда же пришло время расставаться, Лорд Кондор напомнил Нагу о правиле гостеприимства: если хозяин много расспрашивает гостя и тот со всем усердием отвечает, гость может попросить платы - и хозяин не вправе отказать.
- Доволен ли ты моими ответами? - бесхитростно спросил Повелитель птиц.
- Нет, - разгневался Наг, так как он не хотел отдавать ни одно из своих сокровищ.
- Тогда я буду отвечать тебе, пока ты не будешь доволен, - простодушно ответил Лорд Кондор.
Делать нечего, пришлось Повелителю змей отдать гостю то, что тот выбрал из его сокровищ. С тех пор вражда между ними не затихала ни на миг. Легенда умалчивает о том, что за подарок выбрал себе Лорд Кондор, но, по мнению некоторых специалистов, это мог быть Жезл Власти, изображаемый в виде короткой палки с четырьмя рубинами на одном конце. Единственные сохранившиеся изображения Лорда Кондора находятся в развалинах храма в Атене (местность на юге Вир Мистари), и там на четырех фресках из семи Повелитель птиц изображен с этим жезлом.
Изображается же Лорд Кондор в виде фаэ с головой кондора и его же крыльями, только во много раз превосходящими крылья обычных кондоров. Традиционным оружием Повелителя птиц считается посеребренный лук, из которого Лорд Кондор выпускает 11 стрел за раз, каждая из которых всегда бьет без промаха, поражая свою собственную цель. Также Лорд Кондор считается непревзойденным фехтовальщиком и весьма сведущим чародеем, хотя точно область его магических умений тебе неизвестна. Повелитель змей, согласно мифам о нем, единственный Наг (ни о каком народе нагов в легендах о нем ни слова, хотя есть другие легенды, повествующие о нагах, но там нет ни слова о Повелителе змей). Считается покровителем мудрости и гармонии, знатоком и ценителем всего сущего, хотя и не лишенным некоторого цинизма, отчего его часто считают воплощением гордости и лукавства. Мифов о нем много и одни из них противоречат другим. Где-то он предстает мудрым и добрым, где-то коварным и зловредным, где-то у него два лица или две ипостаси - гармоничная и хаотичная.
Но самые знаменитые - о неоднозначности его натуры, о том, что доброта часто скрывает в себе жестокость, а "коварство" слишком часто оказывается нежеланием окружающих понять ближнего. В этих легендах Наг предстает гордым, бескомпромиссным и лукавым, но коварство его почти всегда - следствие того, что его неправильно понимают.
И, конечно, как и положено настоящему повелителю змей, Змеиный король управляет змеями. Все змеи, где бы они не находились, подчиняются ему и исполняют все, что Наг им прикажет. Они же и рассказывают ему обо всем, что видели и чему были свидетелями, причем касается это и змей Тир Эреннона и обыкновенных, живущих в видимом всем мире.
|
|
2 |
|
|
|
|
Ранения и отъезды
Вечером 18 августа в Деалга Катхар на взмыленной лошади прискакал Шарп и сообщил о ранении Айлиля. Эния отправилась к бастарду, слуги послали за врачом в поместье Эйвердинг, заверив господ, что "эти добрые фаэ" никогда и никому не отказывают в помощи. Врач - поживший и довольно сдержанный на эмоции фаэ - прибыл за два часа до рассвета и выглядел так, будто не спал двое суток. Однако, несмотря на это, дело он свое знал хорошо.
Айлиля привезли поздно ночью, перебинтованного и полусонного, едва переставляющего ноги. Одетого в чужую одежду, явно с крестьянского плеча, хоть и относительно чистую. Это один из егерей поделился с раненым своей.
Мистер Лесли Пул, врач и вассал Дома Эйвердинг, пробыл в поместье пять дней, периодически отлучаясь к другим пациентам, после чего уехал, обещав навещать раненного раз в два дня.
Два дня спустя после охоты, закончившейся столь фатально, 20 августа, ближе к вечеру, привезли на телеге Шарпа, тоже раненного, но не в грудь, как Айлиль, а в бедро. С ним приехали местные дворяне: Грегори эр Донован, Чарльз эр Бьюри, Стэнли эр Давидсон и Гордон эр Йондж и семейный врач Донованов Габриэль Истмен, пожилой и довольно беспокойный мужчина с поседевшими раньше волос усами и глубокими морщинами на лбу.
Впоследствии Йондж и Давидсон не раз навещали Шарпа, Бьюри почти каждый день присылал слугу справиться о здоровье лейтенанта, Донован тоже один раз зашел, но надолго не остался. Истмен провел у постели больного два дня, а потом приходил каждый день на час-полтора.
Леди Эния была столь любезна, что осталась с раненными, отчего уже две недели спустя, 3 сентября, Шарп смог отбыть в свой полк. Лорд Эрнесто болел дольше, но через месяц, 19 сентября, отбыл в Астави.
Вместе с Шарпом уехал и Рилинн Айнор. Элиста задержалась до полного выздоровления Айлиля и уехала с ним.
Лаэр и Тавия уехали раньше - 19 августа, но не рано утром, как Бран, Алэста и их дети, а днем.
|
|
3 |
|
|
|
|
Эниель ди КондорСлучившееся с отцом девушка восприняла тяжело. Стала задумчива и грустна, ушла в себя. Из Деалга Катхар уехала 25 августа, дважды навестив Шарпа за время его болезни, а уже в начале декабря обручилась с Киндредом Лианноном из Дома Остролиста и, выйдя за него замуж 14 апреля 1818 года, переехала жить в их особняк в Астави на Дворцовой улице. Не особенно далеко от особняка Кондоров - минут двадцать пешком. 3 марта 1819 года у нее родилась дочь. Киндред Лианнон ди Остролист
Серьезный молодой человек, очень вежливый, душевный, немного официальный в близких отношениях, но уважительный и очень хорошо относится к Эниель. Ему 30 лет, и он занимает в своем Доме если не самый видный, то далеко не последний пост - референт Главы Дома. Занимается подготовкой речей для Парламента, "связями с общественностью" - т.е. с Главами Других Домов, договаривается о встречах, утрясает детали соглашений - в общем, помощник, на подхвате. Серьезных решений не принимает.
|
|
4 |
|
|
|
|
Эния Тинтур, отправившаяся в особняк Бирдов в начале сентября 1817 года в сопровождении двух слуг и четырех вассалов, так и не вернулась оттуда, о чем стало известно из ее письма, которое она оставила прислуге с повелением прочесть по истечении недели с ее ухода из Деалга Катхар. Высший свет. Слухи о леди ЭнииОктябрь
- Вы слышали? Леди Эния из Дома Кондора...
- Та, что с личной фамилией Тинтур?
- Необычная, правда?
- ...Она опять куда-то уехала.
- А разве она так уж часто уезжает?
- Женщине не пристало слишком много времени проводить в разъездах.
- Должно быть, семья волнуется.
- А эти яркие наряды?
- Я всегда говорила, страсть к украшениям не доведет ее до добра.
- Это неприлично.
- ...И дорого обходится Дому.
- Как это... неблагопристойно!
Легкий шепот на грани слышимости. Те, кто обращает на такие вещи внимание, в курсе, остальные могли пропустить. Пока никто не решается говорить такое Кондорам в глаза.
Ноябрь
- Все еще не вернулась.
- Слишком поздно для поездок на минеральные воды.
- Нехорошо обманывать семью.
- Почему лорд Бран ничего не делает?
- А вы не слышали? Лорд Бран скончался, а новый Глава не назначен...
- И некому прекратить это безобразие!
- Очень недостойное поведение для женщины ее круга.
- Разве у них там не полный Дом бастардов?
- Каково дерево - таков и плод. Помяните мое слово, она еще покажет, на что способна.
Осуждающие покачивания головой, намеки на неблагопристойное поведение, на запятнанную женскую честь. Шепоток чуть громче, но в присутствии Кондоров об этом все еще не говорят.
Декабрь
Шепот все громче. К концу декабря 1817 года на дуэлях за честь леди Энии убито по одному лорду из Домов Кондора, Бирюзы и Остролиста. В обществе начался легкий ропот против Кондоров.
//Репутация Дома пока не сильно страдает, но теперь бесчестье ближе, чем раньше. Устойчивое положение Дома в обществе начинает слегка колебаться.// болела тяжело, но недолго. Она не узнавала родных, не помнила недавних событий, иногда не воспринимала происходящего. Но благодаря неустанным заботам леди Тавии, уходу врача и молчаливой поддержке лорда Грау уже две недели спустя к Элисте вернулась память и осознание себя, девушка вроде бы успокоилась... К прежним обязанностям внутри Дома фаэ смогла вернуться через месяц (т.е. к 20-м числам декабря 1817 года).
|
|
5 |
|
|
|
|
Комментарий по текущей ситуации с наследованием
По современному персонажам праву, выборы Главы Дома не являются законными. Законно наследование, описанное в ветке Соединенное Королевство, раздел Право.
Далее. Если завещания нет и не было, то наследование осуществляется в следующем порядке:
Лаэр ди Кондор
Лакруа Солье ди Кондор
Эрнандо Келар ди Кондор
Рилинн Айнор ди Кондор
Грау ди Кондор
Эрнесто Айлиль ди Кондор
Наследование переходит к нижестоящему в этой последовательности в случае смерти вышестоящего или его отказа от наследования. Да, можно написать и заверить у нотариуса бумагу с отречением от законных прав наследования.
Если завещание есть, то оно должно быть исполнено.
Если завещание скрыто/уничтожено - это незаконно. Без неопровержимых доказательств того, кто это сделал, перед судом обвинить нельзя.
При наличии завещания пытаться обойти его - незаконное действие. Но для суда опять же нужны доказательства.
Однако, если завещание было, но уничтожено, либо никто не знает, где оно, то Дом может сам принять какое-либо решение относительно своего дальнейшего управления (причем, любое!) и официально попросить монарха одобрить это решение - только на этот раз или навсегда для данного Дома. И если монарх одобрит, то принятое решение станет законным.
Здесь следует заметить, что монарх может сам принять за Дом требуемое решение, и это тоже будет законно. А вот если Дом не примет решения монарха, это будет незаконно (бунт, ага).
|
|
6 |
|
|
|
|
Выборы Главы Дома20 ноября 1817 года на собрании Дома Лаэр ди Кондор официально объявил, что завещание его отца, Брана Эргиля ди Кондор, найдено не было и предложил Дому самому решить вопрос наследования. После речи наследника минут пять стояла гробовая тишина, потом все разом заговорили, и пришлось объявить перерыв - чтобы как-то успокоить собравшихся. Раздавались призывы "посадить наследника на трон", даже если он этого не хочет. Наконец, горячие головы остыли (или, что более вероятно, их остудили более опытные политики) и члены Дома смогли вернуться к обсуждению насущных вопросов. К концу первого дня было объявлено голосование внутри Дома, и те, кто желал как-то повлиять на других, не упустили своего шанса. Изначально кандидатов было шестеро, но после выступления Эрнандо Келара, стоявшего всего на третьей позиции в лестнице наследования, к списку претендентов на пост главы Дома добавился Кайрен ди Кондор, помощник начальника службы безопасности Дома (репутация +3). Молод, энергичен, внутри Дома отвечает за безопасность всех поместий, кроме Дуонн Слестера и особняка в Астави. На глаза особо не лезет, но службу свою несет исправно. Ему 34, свой пост занимает 6 лет, пока нареканий не было, но выслужиться не пытается.
Членов правящей семьи держит на расстоянии, ни с кем из них целенаправленно не дружит, даже с Эрнандо, который в первый день собрания сказал пламенную речь в его пользу. С членами правящей семьи всегда очень официален, но старается много не общаться - только по делу. Для многих - темная лошадка. : Лаэр ди Кондор
Лакруа Солье ди Кондор
Эрнандо Келар ди Кондор
Рилинн Айнор ди Кондор
Грау ди Кондор
Эрнесто Айлиль ди Кондор
Кайрен ди Кондор Лакруа убеждал членов Дома, что власть надо передавать по старшинству - это вполне логично и освящено традицией. Тавия считала, что лучше всех с обязанностями Главы Дома справится лорд Эрнесто (ну и что, что бастард!). Лаэр убеждал всех, что лорд Эрнандо, конечно, не годится на столь ответственный пост. Грау и Даэрон остались немного в стороне. Айлиль, искренно убежденный в своих словах, пытался склонить общественное мнение в пользу Келара, а Рилинн, напротив, пытался помешать Лаэру занять отцовское место. Целую неделю все были очень заняты, а потом... Наконец, огласили исправленный список кандидатов - с учетом голосования, в котором Эрнандо Келар уверенно занял лидирующее место, оставив далеко позади и Лаэра, и поднявшегося на третью строку в лестнице наследования Грау, и даже Айлиля, в течении стольких лет казавшегося всем фаворитом Дома. Эрнандо Келар ди Кондор
Лаэр ди Кондор
Грау ди Кондор
Эрнесто Айлиль ди Кондор
Лакруа Солье ди Кондор
Кайрен ди Кондор
Рилинн Айнор ди Кондор Когда бледный от волнения церемонимейстер объявил имя третьего сына Дома, которому отныне суждено стать его Главой, и взгляды всех обратились к Келару, тот казался оглушенным. Еще мгновение назад он весело общался с одним из младших членов Дома, над чем-то как всегда саркастично посмеиваясь, и вот уже лица сидящих рядом вытянулись, на них отразилось почтительное удивление. Лорд Эрнандо сидел, опустив голову и глядя в пол, долгие пять минут, а затем поднялся, показавшись всем вдруг и выше и стройнее, и прошел на помост, где сидели остальные члены правящей семьи. Грау заметил, как в момент объявления судьбы Келара, по щекам Эрнандо поползли темные змейки, словно бакенбарды. Мгновение - и все исчезло. Эрнандо молча оглядел собравшихся - настолько несчастным его еще никто из семьи не видел, - а затем отчеканил, убирая с лица малейшие признаки эмоций: - Господа, я готов принести клятву, - и поклонился залу. Официальное вхождение в должность, с праздником и торжественным принесением клятвы, назначили на 27 декабря 1817 года, а до тех пор Келар считался лишь управляющим Домом - хотя бы потому, что требовалось одобрение королевы. Однако дальше все пошло, как в сказке. Прошение, поданное Ее Величеству 28 ноября, было удовлетворено два дня спустя, после чего никаких сомнений, кто станет Главой Дома, появиться уже не могло. Приказ королевы есть приказ королевы. Спустя месяц после памятного собрания, Эрнандо Келар стоял в том же зале, только празднично украшенном для церемонии, и произносил слова клятвы. - Я, Эрнандо Келар ди Кондор, Кондор по рождению и воспитанию, сын Брана Эргиля ди Кондор и его супруги Кэтлин ди Кондор, 17 августа 1808 года принесший Дому Кондора присягу, верно и мужественно служивший моему Дому, - тут лорд Эрнандо опустил глаза, как будто в замешательстве, - и всем членам его, и всем вассалам его до сего дня, с разрешения и по повелению Ее Величества королевы Виктории и моего Дома, чья воля недвусмысленно выражена 30 и 27 ноября сего года, принимаю на себя обязанность чтить и хранить Дом сей от врагов, и расколов, и предательства, и злоумышлений, и иных опасностей. С почтением я принимаю на себя долг сей перед Ее Величеством королевой Викторией и клянусь не замышлять против нее ничего преступного, но исполнять ее повеления, как желания своего сердца.
- Я, Эрнандо Келар ди Кондор, Глава Дома Кондора, клянусь пред Ее Величеством за Дом мой, за каждого его члена, и за каждого его вассала, что нет у нее слуг вернее и честнее Кондоров, и готов принять на себя ответственность за дела каждого, кто носит имя Дома, и за каждого, кто служит ему.
- Я клянусь защищать Дом в здравии и в болезни, в богатсве и в бедности, в чести и в бесчестье - ценой своей жизни, крови и любви. Нет такой жертвы, которой бы я не принес ради моего Дома, и не будет мне прощения, если поступлю иначе.
- Клянусь не оставить Дом Кондора без наследника и сохранить жизнь и единство Дома во все дни жизни моей и готов отвечать за каждый свой поступок перед членами Дома и его вассалами. Да будут мне свидетелями все, кто жил до меня и будет жить после.
- Клянусь чтить своих братьев и сестер по Дому и всех вассалов его, как своих детей, и не жертвовать ни одним из них, если без этого можно обойтись. Клянусь умереть ради моего Дома, если будет таковая необходимость. Я сказал. Когда отзвучали последние обеты и зал взорвался аплодисментами, на лице когда-то третьего сына, а теперь полноправного Главы Дома можно было прочесть легкое смущение, и в то же время он словно светился от радости. Длилось это всего пару мгновений и быстро исчезло под его обычным прохладным равнодушием, приправленным подчеркнутой, сейчас даже какой-то горделивой вежливостью. По протоколу теперь полагались поздравления и пожелания новому Главе Дома долгого и успешного правления, но нигде не было сказано, что виновник торжества обязан при сем присутствовать. Это подразумевалось само собой. Но те, кто писал правила этикета, определенно не были знакомы с Келаром, который, едва только сошел с помоста, направился прямиком к предыдущему наследнику, по дороге с учтивой улыбкой кивая приветствующим его собравшимся. - Лаэр, нам надо поговорить, - негромко сообщил он и повел брата в кабинет отца, принадлежавший теперь ему самому. После избрания Эрнандо Главой Дома 27 ноября 1817 года Лаэр сжег завещание отца.
|
|
7 |
|
|
|
|
Высший свет. Слухи. Январь.
Начисто исчезли.
|
|
8 |
|
|
|
|
28 декабря 1817 года Эрнандо Келар дал приказ Лаэру ди Кондор помогать остальным членам Дома в снятии проклятия Аделаи фон Суэрнор, оказывая им любое содействие, какое окажется в его силах. О чем всем заинтересованным лицам было сообщено отдельно.
|
|
9 |
|
|
|
|
Отсутствия
Алэста в течение осени пару раз куда-то отлучалась без объяснения причины (если спросить - отмалчивалась), но ненадолго, обычно дня на три-четыре, не больше. 20 декабря пропала с концами. Вообще Алэста не из тех, кто сидит дома, поэтому в ее отлучках ничего удивительного нет. Странно, что не говорит, куда ездила - впрочем, это можно списать на ее эксцентричность. Насторожить может только ее отсутствие дольше двух недель без объяснения причины.
Айлиль, начиная с конца сентября, тоже отсутствует дома больше обычного, но дольше, чем на пару дней не исчезает. Если спросить - туманно ссылается на дела Дома (он всегда так, когда речь идет о коротких поездках). Учитывая его загруженность, в этом опять ничего удивительного нет. Объездить все школы - тот еще труд. Может отсутствовать очень долго, но когда уезжает в провинции, всегда говорит, куда и насколько едет. Отсутствует с 23 декабря по третий день Нового года без объяснения причины (что все-таки странно, т.к. обычно праздники он проводит дома и о долгих отлучках предупреждает).
|
|
10 |
|
|
|
|
Алэста* не вернулась до конца зимы 1818 года. На семейном совете 22 февраля ее не было.
Отлучки Айлиля продолжаются, но теперь по большей части действительно по делам Дома. Бастард много времени проводит с Келаром, иногда слышно, как они бурно спорят в кабинете лорда Эрнандо. Слов, правда, не разобрать, но недоволен, кажется, Глава Дома, а Айлиль его в чем-то убеждает. На людях между этими двумя все спокойно, никаких признаков разногласий - все, как всегда.
|
|
11 |
|
|
|
|
С середины зимы в Доме в полный голос уже стали говорить о том, что лорда Брана убили. Никаких обвинений в адрес Лаэра выдвинуто не было, об инциденте с Элистой словно забыли (а может, никогда и не знали), но мнение на эту тему внутри Дома сложилось вполне определенное. Эрнандо Келар пока никаких официальных заявлений не делал, но приватно всем говорил, что не знает истинных причин смерти отца и никому не запрещает выяснять их, но прежде чем открыто обвинять кого-то настоятельно рекомендует посоветоваться сначала с ним. За этим предложением уже почти слышен скрип пера, подписывающего изгнание...
К началу весны 1818 года стало совершенно очевидно то, о чем прежде членов Дома вполне могли посещать смутные догадки: Эрнандо изменился и очень сильно. Начисто ушла свойственная ему провокативность, он стал жестче и спокойнее, меньше заботится о том, кто и что скажет про него лично, зато за случайно оброненную неудачную фразу о Доме может в прямом смысле всю душу вытрясти. Его все чаще можно видеть в Парламенте и в кабинете отца, перешедшим в его полную собственность, и все реже в собственных покоях (когда-то это были покои лорда Брана, а до него - его отца, Эрделя Гейла; свои прежние апартаменты Келар покинул).
|
|
12 |
|
|
|
|
с 25 января по 19 февраля 1818 года леди Tавия гостила у своей родни в Доме Можжевельников.
|
|
13 |
|
|
|
|
22 февраля 1818 года Лаэр по приказу Эрнандо Келара отправился с секретной миссией в Тир Эреннон. Суть миссии не разглашается, но свои догадываются, что это может быть. Официально Лаэр отбыл по делам, куда - посторонним не говорят.
|
|
14 |
|
|
|
|
29 февраля 1818 года от Лаэра прекратили приходить письма жене.
7 марта 1818 года Ее Величество объявило всеобщую мобилизацию в связи с войной на островах к западу от Вир Мистари, длящуюся с мая 1817-го. Для Дома Кондора пока ничего не изменилось.
|
|
15 |
|