Ночной экспрессЪ | ходы игроков | - В поезде. 12 вагон: коридор/проход

Поезд дёрнулся, затих, встал. Перрон, четыре утра. В проходе никого нет, - ни проводников, ни персонала, - только лампочки хрустальные перемигиваются, да шторки золотом блесят.

Вышли в тамбур, подёргали дверь, заперто. Улица рядом, свежий воздух за окном, а выход закрыт. Странно, ни объявлений, ни проводников. Россия.

- Хм... - на возникшую проблему Анна посмотрела скептически - девушке эта ситуация казалась бесконечно глупой, - Похоже, вопрос только в том, что быстрее - разбудить проводника или выломать эту дверь к лешему? Я вряд ли обладаю достаточной физической силой для такого варварства, так что пойду ругаться. Ты со мной?
Девушка подошла к купе проводника и постучала. Сначала довольно тихо и робко, потом, увидев реакции, начала барабанить по двери изо всех сил.
- Эй! Есть тут кто? Эй! Проводник! Проводник, эй, проснитесь!

Ситуация и в самом деле глупая до невозможности,- поезд стоит, а проводников нет. Идиотизм.

Убегают одна за одной, минуты недолгой стоянки. Анна стучит в дверь.
Стучит долго, грубо и убедительно, прежде чем наконец, с той стороны, доносятся хоть какие живые звуки. Дверь приоткрывается, появляется Ворон.
Аллилуйя!
Проводник слегка помят, судя по запаху алкоголя, вылетающего из тесной комнатки, седой джентльмен времени зря не терял.
- Амм, Господа?...Леди… Чем могу быть вам полезен? Тут понимаете, с бумагами засиделся…Слегка…- Резкий запашок перегара, вполне однозначно намекает о том, с какими именно «бумагами», этот человек засиделся. Ворон и сам понимает унизительность подобной ситуации, но как говорится…
А вот не помнит он, как говорится, кажется, самая разумная поговорка в данной ситуации «пиши пропало». И из Компании наверное уволят. Ну да. Уволят. Именно тем самым способом, каким у них там принято увольнять.

- Вы уж простите. Во время стоянки, будут даны все разъяснения, да-да – Скосив глаза, мельком замечает, что стоянка как бы уже состоялась. Беда. Проворонил.
- Сейчас всё будет улажено. Минуточку. Один момент, вы позволите…
Поспешно скрывается за дверью собственного купе, лихорадочно соображая, что же теперь делать?
Сердце судорожно бьётся в груди, крупные градины пота, стекают по раскрасневшемуся лицу, заливая выпученные глаза, едким солёным потом: Ужас. Какой ужас. Боже мой! Часы, замки во Франции…Да после такого провала, даже простая пуля в лоб, покажется спасением. Вспоминается до отвращения безразличный голос, сухо отдающий день назад, распоряжения лично проводнику:
« И чтобы без эксцессов, Господин Ворон – холодно выплёвывает некто, с той стороны провода – Вы уже допустили целый ряд непростительных ошибок, и я думаю нет нужды, в дальнейших разъяснениях, касательно Вашей ситуации….» О да. Нужды нет. Достаточно воспользоваться воображением.
Оооох, схватившись за сердце, припоминает события минувшего вечера и все те эксцессы, которые уже произошли: несостоявшийся уговор со Скурсоводом; грубые пальцы Константина Евгеньевича; разрыв с тем единственным дураком, который ещё мог быть полезен…
Святые угодники, да лучше прямо здесь лечь и умереть! На какую-то ужасную долю секунды, надежды не остаётся совсем, и Ворону начинает казаться, что он погибнет прямо сейчас. Вот ещё пара мучительных мгновений, и резко углубившиеся тени, вдруг выпустят наружу…

А впрочем, надежда ещё есть, конечно есть, ОНИ ведь пока не связывались с ним напрямую, значит всё не так плохо.
« Ведь если бы было совсем плохо, Они позвонили бы лично» - пытается убедить сам себя пожилой проводник. «Дааа, а раз они не объявлялись, значит ситуацию ещё можно обратить в свою пользу. Исправить!»
Надев свежий пиджак, и сбрызнувшись туалетной водой, выходит в коридор к пассажирам. Мимоходом морщится, заметив царящий в проходе бардак и беспорядочно валяющиеся прямо на ковре, окурки. «Какое неуважение, старина..» Вздохнув, понуро плетётся открывать дверь.

Открыл. Спустил лестницу, признавая, что вообще-то, всё очень и очень плохо.
Натруженные красноватые пальцы, нежно проводят по лакированному боку, синего вагона.
«Дааа, старина, кажись нас обоих на пенсию раньше срока отправят. Без выходного пособия
… И без золотых часов»

Поскольку Аня отправилась будить проводника Шес решил поизголяться над дверью. Первым делом выяснилось, что окошко мелкое и с решёточками, так что если даже выбить не пролезть, вторым делом выяснилось, что железная коробка скрыта намертво, а вот до логичной уже в европейских поездах кнопки "выхожу" сделать не додумались.
Печалка..
Приступ неконтролируемой агрессии не мог дать тут ровным счётом ничего, кроме, пожалуй, сломанных предметов и, в особо агрессивных случаев, костей. Из задумчивого рассмотрения и облапывание двери Шесему отвлёк разбуженный проводник.
Когда всё было закончено Шес вышел и подал руку девушке. Морозный воздух приятно проник в лёгкие, пока не разражая и принося свежесть голове и действиям.
- Спасибо, - вежливо бросил он проводнику. - Не знаете, долго здесь стоим?

Айзенхайм, вышел в проход. Сияют хрусталём лампы, кружится за окном снег. Теряется в бордовом сумраке, длинный коридор. Аккуратно, тихо, прилично, рассеянный свет бра мягкий блеск радужного стекла. Но фокусник чувствует, что-то не так…
Яркий вокзал освещён огнями. Серое утро. Серый снег. Падает с неба на землю, а иногда кажется наоборот, взлетает с земли на небо. Кружение льда, танец, вальс.
Привлекают внимание размытые фигуры за окном. Вроде обслуживающий персонал. Неприятные типы. Даже отсюда издалека, внушают опасения.
Можно выйти на улицу, посмотреть поближе, поразмяться, проследить. А можно отправиться дальше, в ту колыхающую красным глубь, откуда приближается зловонный мрак. И взгляд. Ощущение тупого взгляда в спину. Фокусник чувствует: неприятно, холодно. Оно глядит. Ему интересно. Кто?...Неизвестно.

Айзенхайму было не по себе. Было слишком таинственно и загадочно, но это его конёк. Айзенхайм думал - Странно, как-то похолодало... Не нравится мне всё это... - Он резко обернулся назад, но там стояли лишь его злобный сосед и проводник. Этот поезд слишком загадочный. К тому же, эти знаки на том листе. Три шестёрки. Перечёркнутая крестом окружность, напоминающая дорогу. С одной стороны демон, с другой ангел. Загадочные буквы "N". Имена пассажиров. Таинственные восьмизначные цифры. Но самым странным казались неизвестные никому знаки. Айзенхайм знал много языков, но этот не напоминал, ни один из известных обычным людям... Но ему этот язык был ему знаком. Он когда-то изучал мёртвые языки, вроде латинского, но этот язык точно не был латинским и, судя по знакам, это был язык Дьявола. Он разобрал мало слов, лишь несколько: "Констебль", "Демон", "Ангел", "Пари", "Ворон", "Колесо Фортуны", "Судьба" "Пассажиры" и "Смерть". Этих слов было достаточно для того, чтобы иметь почти полную картину о происходящем в поезде, но этого было недостаточно...
- Констебль... - Сказал вслух Айзенхайм. Он пытался вспомнить кто он такой. Из разных мифологий. Отовсюду...

А холод и в самом деле, ярился за окном, бессмысленным беспощадным зверем заставляя ветер взвывать на разные лады: сгустился предутренний туман, кружился снег в агонии, хрустальными каплями разбиваясь о стекло. Странное сочетание, плотный туман и воющий ветер. По-идее, резкие порывы, должны разгонять застоявшуюся хмарь…но вот пожалуйста, отчего-то не разгоняют.
Чуть сдвинув бордовую шторку, Айзенхайм увидел за окном замёрзших людей, нервно переступающих из стороны в стороны, и выдыхающих в это стылое утро, осязаемо плотные облачка пара. Может среди них и Констебль затесался…
Чуть дальше вокзал, светится тёплыми окнами, обещая уют. Айзёнхай приблизил лицо к стылому стеклу вплотную, силясь разглядеть станцию чуть получше, когда заметил за спиной размытую фигуру : острую какую-то, пронзительно тёмную, отражённую в окне, жирным чёрным силуэтом. Некто за спиной, протянул к иллюзионисту длинные пальцы, приблизив бездонный провал лица, вплотную к человеку. Повеяло гнилью, сделалось жарче...
Резко оглянулся, естественно никого за спиной не обнаружив; тонко-тонко, насмешливо зазвенели лампы, перекликаясь звенящей руладой хрустального смеха по всему коридору. Поезд стоит, а лампы звенят. Злобненько так, неприятно, с издевкой приторного веселья.

Эйб, переглядываясь из стороны в сторону, отправился на выход из поезда, чтобы подышать свежим воздухом...

//Переход в комнату станция Малая Вишера//