Запах мертвых цветов | ходы игроков | Хромой Жан

Сон осторожно отступил, с сожалением покидая залитые ярким солнцем глаза Жана. Огромный, бурый медведь, который снился ему в этот раз, насмешливо скрылся в темном лесу, бросив напоследок злорадную ухмылку. Во снах эти твари всегда уходили от проворного охотника, и он предпочитал им мстить уже в реальной жизни.
За окном запищала птица, хриплым скрежетом срывающая остатки дремы. Раздражение тут же начало заползать в сморщенное тело старика, укладываясь в нем послушным кублом.
Кости затрещали, когда ноги Жана опустились на половицы. Но с этим ничего не поделаешь. Мадам Калиньо как-то поймала хромающего и скрипящего старика от булочной до своего дома. Толстая и добродушная аптекарша тут же определила боли охотника и настойчиво потребовала, чтобы он зашел к ней и купил мазь. Но слова мадам Жан успешно забыл, вытесняя их туда же, где обычно мельтешат надоедливые сплетни этого городка.
В стареньком, пыхтящем холодильнике Хромой Жан обнаружил шоколадное масло и патоку. А вот с хлебом случилась беда – румяный, хрустящий багет превратился в заплесневелый кусок деревяхи, которой спокойно можно было бы рубить зайцев. Необходимость сходить в булочную к тетушке возрастала все больше.
Зато в небольшом подвесном шкафу завалялись молотые зерна душистого кофе и пачка корицы. Сахара, увы, не оказалось.
От тяжелых дум Жана отвлек громкий стук в дверь.

На пороге стоял молодой Карл с огромным, серым мешком, заляпанным кровью.
- Я вам принес горностая и лесного кота. – Осторожно сказал парень, с опаской поглядывая за спину Жана. – Вы сможете на следующую неделю их набить?
Протянув мешок, Карл тут же спохватился и с юношеским азартом затараторил:
- Ой, а вы слышали про Жаклин? У нее дочь похитили! Представляете? В нашем-то городе. Это ж небывало. Сейчас половина жителей так встревожено. Дома следы борьбы и все такое.
Затоптавшись на месте, парень тоскливо посмотрел на охотника, словно ожидая, что тот сейчас упадет в обморок от новости.

Жан протянул руку, забирая мешок, не страшась уже даже заляпать свою одежду кровью - и так немало пятен въелось намертво, что в штаны, что в рубаху, на ходу прикидывая - ему опять придется делать все самому, а потом еще тащить саму тушку молодому охотнику или Карл наконец стал сам снимать шкуру и не утруждать старика тасканием чужих тушек туда-сюда.
"Хоть бы нормально снял, а то испортит же!" -- мелькнула мысль.
-- Жаклин, говоришь, дочь? -- Жан оторвался от склочных мыслей и посмотрел на Карла, правда во взгляде не отразилось ни азарта молодого парня, ни ожидаемого страха, кто такая Жаклин он и вспомнил-то не сразу - как-то не сталкивались они, даже в настолько маленьком городе. -- Вот же нечего делать. Тебе набивать чем? Ватой? Вата есть... Пакли нет. Если каркас хочешь - то в неделю могу и не уложиться, все-таки руки уже не такие ловкие стали, староват я становлюсь.

- Да на каркас надо, да… - Парень сразу сник и скис, напоминая испортившийся кефир. – Ну, можно и на чуть позже. Мне на продажу просто, господин Жан. Хотелось бы как можно быстрее, ну, вы понимаете.
Усмехнувшись желтыми, кривыми зубами, Карл помялся с ноги на ногу. Многие говорили о том, что он празден, глуп и любопытен, на этом перечень его навыков иссякал. Еще неплохой охотник, но не настолько, чтобы сравняться с тем же Жаном. Сплюнув на землю, парень достал из кармана мятые, желтоватые купюры. Посмотрев на них, он попытался разгладить вмятины руками, но сделал только хуже.
- Хм. Денег лучше у меня пока нет. Может вам потом занести?..
Снова заглянув за спину Хромого Жана, Карл кашлянул, а потом враз повеселел. Распрямившись, он радостно сказал:
- А вам продукты не нужны, или оружие? Я вас могу в город проводить.

-- Да мне и такие сойдут, -- Жан протянул руку за купюрами, -- а провожать меня не надо. Дойти я и сам смогу.
"Неужто он думает, что я уже настолько старик? Слушать еще про эту Жаклин - сох он наверно по ее дочке, вот и болтает теперь." -- пронеслось в голове, но место брюзжания тут же заняли мысли о том, сколько еще надо будет сделать - мальчик так и не научился сам свежевать тушки, а значит - сейчас нужно будет сначала снять шкуры, а потом быстро их заспиртовать - кто знает, сколько они лежали у Карла, хорошо, если сегодня поймал...

- Аа… эмм…
Помявшись, Карл с искренней тоской посмотрел на охотника. Он, видимо, уже рисовал себе картины, как приведет в город старого отшельника и они займутся собственным расследованием, чтобы найти прекрасную Рози. А теперь все планы молодого, страшноватого на вид парня обломались на корню.
- Ну я… эээ… я пойду тогда, господин Жан… да?
Он неуверенно оглянулся назад, заикаясь и путаясь в собственных словах.
- Вы это.. если чего надумаете – я всегда к вашим услугам, так и знайте! Я забегу узнать как там тушки. На следующей недельке.
Кивнув на прощание, Карл уныло побрел по дороге назад, взвешивая на плечи тяжелое, мощное ружье. Через каждые несколько шагов он оглядывался и с надеждой смотрел на старого охотника.

Тушки в мешке оказались в ужасном состоянии. Все залитые слипшейся кровью и уже дурно попахивающие. Кроме всего прочего на спине лесной кошки зияла огромная дырка от пули, а у горностая отсутствовала половина головы.
Убитые животные мертвыми, остекленевшими глазами посмотрели на Хромого Жана, поблескивая укоризной.

-- Заходи, заходи, -- кивнул Жан, закрывая дверь.
"Что этот мальчик о себе возомнил, герой-любовник нашелся.." -- Жан, в принципе, понимал чувства Карла - прекрасная девушка была достаточным стимулом для того, чтобы наделать бед. Но сам он уже далеко не в том возрасте, когда красота девушки хоть что-то значит, а поэтому - не хватало еще потакать желаниям парня.
Пройдя в кабинет-мастерскую, Жан открыл мешок и аж ахнул.
"Кто ТАК убивает животных, а? Ну зайди ко мне, мальчик, я тебе устрою... Что я с ними делать-то должен? Где я ему пол-башки горностая добуду? Понакупили себе ружей, калибр как у пушки, а пользоваться не умеют!" -- еще долго, пока Жан умело свежевал принесенных зверей, в его голове носились ругательства, относившиеся уже не только к Карлу, а ко всем молодым охотникам, к оружейной промышленности и человечеству в целом.
Занятие привычным делом даже на какое-то время отбило у него желание позавтракать (а значит - сходить в магазин, потому что завтракать без хлеба не хотелось) или выпить кофе. Даже боль в суставах слегка отступила, пропала в глубинах старого, усталого тела. Пальцы действовали как сами по себе, выбирая нужный нож и проводя точный надрез. Наконец, шкурки остались в руках таксидермиста, череп окунулся в котел с водой - вывариваться, а мясо отправилось в специальный мешок - как пойдет в город - вынесет куда-нибудь на свалку, псам.
Теперь осталось найти остатки спирта, сделать раствор и наконец положить шкурки вымачиваться на хранение. Все остальное можно сделать уже потом, все-равно на каркасы уйдет несколько дней.

Спирт нашелся в запыленном, дряхлом комоде красного дуба. Заученными, привычными движениями Жан занялся приготовлением раствора.

Время смылось за работой. Старый охотник забыл о том, что голоден. Даже извечная усталость, которая с возрастом усиливается все больше, отошла на второй план.
Шкурки лежали в растворе, вымачиваясь.
Закончив с работой, Жан только теперь обратил внимание на время – 10.23.
Солнце за домом уже набрало свою силу, взрыхляя землю теплом и светом. Бутоны цветов нежились, подставляя свои головки. Птицы продолжали перекличку в ветвях тенистых деревьев. Жизнь шла своим чередом. Такой она была раньше. Такой она есть теперь. И такой она будет изо дня в день.
Но все-таки кое-что в привычном порядке вещей оказалось не так.
Вначале Хромой Жан не понял, откуда внутри заскребло чувство неуловимой тревоги. Словно рядом бродил медведь, вглядываясь в него, как в добычу. Изнутри поднялась волна желчи, опаляя желудок уже успевшим забыться голодом. Краски дня потускнели и выцвели. Звуки отошли на второй план. Сердце сделало несколько испуганных рывков, вселяя еще большую тревогу.
Вскоре причина этого состояния стала ясна – за тоненькой, беловато-серой занавеской проскользнула тень. Да проскользнула так быстро, что увидеть ее очертания охотник не смог. Окно это выходило на заднюю лужайку его дома, откуда уже начинался небольшой, кустистый лес. Вряд ли какому-нибудь горожанину понадобиться там бродить.
Пока Жан думал обо всем этом, тень мелькнула снова, на этот раз помедленнее – можно было различить большой силуэт мужчины, по бокам щек которого выпирали усы.
Еще через 18 секунд движение тени повторилось.
Судя по всему, нежеланный гость просто бродил туда-сюда по лужайке Хромого Жана.

Желудок заныл. Ну как всегда - забыл поесть, а теперь он будет ему напоминать об этом всю дорогу до булочной и обратно... Пока не поешь - ничего нормально уже не сделаешь. Ладно, надо бы собираться, а то этот мальчик Карл весь распорядок сбил ("А когда он у меня был-то?"), в магазин сходить не дал.
Вдруг по позвоночнику прокатилась холодная волна - кто-то рядом! Чутье старого охотника не могло обмануть - что-то в окружающем спокойствии было нарушено. Неужели медведь забрел? Не хватало только, чтобы он ближе к городу пошел - да и не ходят они днем, еще ночью может забредет по помойкам пошарить - но чтобы днем...
Наконец глаза различили тень и силуэт, который ее отбрасывал. Кто-то додумался ГУЛЯТЬ ("Только подумать!") по его лужайке. Да сюда и подходить-то нормальные люди боялись, разве что охотники или хорошо знавшие Жана - его дом вселял какой-то потусторонний страх большинству приезжих, да и некоторым городским. Но даже знавшие Жана не рискнули бы прогуливаться здесь - склочный характер старого охотника был известен каждому в городе.
"Вот же принесла кого нелегкая - надо хоть пугнуть его, а то еще влезут в дом - все же вынесут, гады!" -- Жана ни разу за всю его жизнь не пытались грабить - хватало одного его вида с ружьем на перевес, чтобы нежеланные гости или присматривавшиеся к дому уходили прочь.
Вот и на этот раз он быстро снарядил свою бенелли, за брюк сунул беретту с полным (и единственным) магазином и пошел к окну и распахнул его левой рукой, собираясь сразу отогнать незваного гостя, желательно, даже не стреляя при этом. Ружье он нес на плече, держа палец на скобе, прикрывающей спуск.
-- Эй, ты чего тут забыл, а? -- хрипло крикнул он, и сразу подумал: -- "Говорю - будто ворона каркает... А такой голос в молодости был!"

Тяжело скрипнув, окно открылось, впуская в дом волну душного тепла и свежий, легкий ветерок. Трава под окнами была примята, но от этого, впрочем, ее заросшие, длинные стебельки особо не испортили внешний вид лужайки. Оглядевшись по сторонам, Хромой Жан приметил большую тень, нависшую с левой стороны.
Огромный, шкафоподобный француз стоял, облокотившись о стену дома. В его руках белела полевая ромашка. Он с задумчивым видом отрывал от нее лепестки. Вид француза был, мягко говоря, ужасен – огромный живот, на котором едва сходилась рубаха, грязный, пыльный и мусорный пиджак. Штаны внизу ободраны, на них комьями налипла земля. А цветастый галстук и вовсе кто-то откусил на самом конце. Лицо человека было скрыто под густыми, длинными и седыми усами. На голове, словно кукушка гнездо свила – волосы торчат в разные стороны, украшенные травинками и опилками.
Когда охотник высунулся из окна, задавая свой вопрос, француз резко обернулся, и улыбнулся во весь рот желтоватых зубов. Он тут же отскочил от стены, показывая чудеса прыти, как для такого толстого человека. Став прямо перед Жаном, он низко поклонился и нараспев заговорил:
- О, мсье, я безумно рад вас видеть. Смотрю, вы всегда на стороже, – он указал пальцем на бенелли. – А это полезно, очень полезно, уверяю вас. Но позвольте сказать, что я тут совершенно по особому делу и целенаправленно.
Выкинув ромашку, на которой остался всего один лепесток, француз подошел поближе, говоря заговорщицким шепотом:
- Я слышал, что вы лучший охотник в этом городе. Это очень важно для меня, мсье. И я пришел, с открытой душой, и чистыми намерениями, чтобы попросить вас об уроках охоты на большого зверя. Что скажете? Называйте же любую цену! Я готов платить, пока этот мир вертится вокруг солнца.

-- Сейчас выйду, -- бросил Жан, закрывая окно. Пускать незнакомца, пусть даже такого дородного и вроде бы безобидного с виду, было слишком опрометчиво - поэтому старик поставил ружье к остальным, но пистолет убирать не стал. Мало ли, кто его ждет там, кроме этого заковыристо говорящего толстяка, что-то в нем все-таки есть очень странное... Да еще и о звере каком-то большом говорит - на медведя что ли собрался идти? Так разорвет его медведь раньше, чем он что-нибудь поймет! Эх, народ пошел - ничего не понимают в охоте, только помоги-расскажи, а дальше типа сами умные! Никакого понимания, что охоте учиться надо - всю жизнь положить, а не пришел-поговорил и стал.
Погруженный в свои мысли, Жан открыл заднюю дверь и вышел во двор, навстречу странному гостю и его странным желаниям.

Француз ждал его снаружи, с улыбкой любуясь заросшей длинными кудрями травы лужайкой. Как только Хромой Жан открыл дверь, его гость тут же подскочил к нему. Произошло это так быстро, что охотнику показалось невозможным. Люди так не двигаются. Его движения словно смылись, сместились – одно мгновение он стоял у стены дома, а уже в следующее находился непосредственно рядом с Жаном, вглядываясь в него внимательными, ярко-рыжими глазами.
Протянув руку, он подхватил ладонь Жана и с чувством ее пожал.
- Меня зовут Мистер Гои, мсье. Я приехал в ваш чудный городок вчера вечером, в компании добрых друзей. Так что вы скажете о моем предложении? Я хотел бы выйти на охоту уже сегодня к вечеру. И если столь почтенный охотник, как вы, возьмется быть моим спутником, я не буду знать границ счастью.

Жан постарался не выказать удивления тому, как переместился в пространстве его собеседник - такой скорости у людей опытный охотник еще не видел, не каждый зверь сможет так мягко сместиться на такое расстояние, чтобы даже наметанный глаз не смог различить движения.
-- Не так быстро, -- мотнул головой опешивший было охотник, -- вы бы сначала рассказали, что это за крупный зверь, что привел вас сюда.
Старик вдруг встрепенулся, будто что-то вспомнил и пробурчал:
-- Я, кстати, Жан.

- О, Жан, какое приятное для произношения у вас имя. Этот зверь, о нем не так просто рассказать, как вы думаете. Сегодня вечером вы все узнаете сами. А теперь, позвольте откланяться. Карета прибудет к девяти часам.
Поклонившись, мистер Гои не дал хромому ничего сказать, как в мгновение ока просто растворился. Казалось, еще секунду назад он стоял и улыбался своими неопрятными усами, и вот его уже нет.

День прошел быстро, оставляя после себя послевкусие некоего беспорядка. Словно после появления того странного человека, который исчез, все пошло вверх ногами. Мысли путались, сбивались и Жан не имел никакой возможности ни на чем сосредоточиться.
Очнулся он к семи часам вечера, обнаружив, что солнце уже садится за горные хребты, поливая их щедрым багрянцем. Вкупе с раздражением пришло чувство голода, ведь старый, хромой охотник так ничего и не поел за этот день.

Хоть до повторного прихода странного гостя уже осталось лишь два часа, Жан все же решил сходить в город и купить себе хлеба, а может еще какой-нибудь еды - неизвестно, сколько ему придется потом общаться с мистером Гои, а идти на охоту с бурчащим желудком не хотелось - его уже довольно старый организм болезненно реагировал на отсутствие еды. Он оделся, оставив пистолет за поясом, разрядил и убрал ружья, после чего вышел и двинулся по направлению к городским зданиям. Стараясь уложиться в два часа, учитывая его не очень быструю походку, он зашел и взял себе пару батонов - про запас, после чего заглянул в местное кафе и перекусил. Почувствовав себя заметно лучше, старый охотник пошел обратно, к своему дому, ждать мистера Гои.