'戦国時代' | ходы игроков | [Таверна "И рыба, и мясо"]

[Хидзиката Содзи]

Мягкий, приятный запах щекочет твой нос – запах свежего чая, заваренного с неотъемлемым мастерством чайного мастера. Бутылочка саке на столе, белоснежная чашка горячего риса, а рядом – такая же белоснежная тарелочка с жареной рыбой, только-только принесенной с кухни. От вяленых, маслянистых, розоватых с рыженьким нагаром и весьма аппетитных на вид кусочков тянется белесый пар, а запах – кажется, нигде не сыскать ничего вкуснее и приятнее. Стол настоящего богатого человека.
Но твой стол пуст, за исключением пустующей вот уже полчаса бутылочки, в которой когда-то было саке, и чашки, в которой еще совсем недавно был холодный и противный на вкус, но все же рис.
Ты – бедняк. Признайся. Закрытые створки окон, теплый сладкий воздух, хмурый взгляд старика-хозяина, который то и дело оглядывается на тебя, когда пробегает мимо богатенького господина в углу зала. Вычурные одежды, надменный взгляд – этот богатей заставляет всех вокруг чувствовать себя дерьмом. А трактирщик привык быть дерьмом. Почему бы и нет, если тебе за это платят?
Но тебе не платят.
И перед тобой он совсем не похож на дерьмо.
Кажется, еще несколько минут, и этот вшивый старикан выгонит тебя взашей. Но, пока еще есть время – наслаждайся запахами.

[Какита Сачио]

Местный дайме отпустил тебя отдохнуть с дороги – все-таки, неделя пути – большой срок даже для тебя. Прежде чем отпустить, напоил саке и пообещал предоставить комнату, а перед этим передать отчет о ведении боевых действий на подконтрольной ему территории. Твое дело – просто передохнуть пару дней, и потом отправишься дальше. Эттю – мирная провинция, здесь не так много бандитов, только пираты буйствуют на берегах. Поговаривают некоторые, будто бы где-то наемников видели, но… мало ли, чего там, на базарах да сходках, говорят. Большая часть всех этих слухов – чистый вымысел, построенный на подламывающихся ногах пресных фактов. Суть, бред. Не слушай. Все равно не доказать.
Пятая чашечка саке. Даже не притронулся к пище, что заботливо была принесена и расставлена на столе благодарным хозяином, то и дело отбивающим лоб об мягкий татами. Он любит самураев. Но еще больше он любит богатых клиентов.
Тебе кажется, будто на тебя кто-то смотрит. Кто-то сбоку, слева, кто-то рядом с прикрытым окном. Действительно, какой-то мужчина. Он вооружен. И еще у него опасный взгляд.
Ронин?

[Ицуго Шизо]

Наконец-то, закончил с делами. Отдал часть своих денег селянам, которых хотели покарать стражники, будто бы за неуплату пошлин. Помог согбенному, схожему по виду с корягой старику закинуть на тележку хворост, и выслушал получасовую тираду молодого разгильдяя, который просил у тебя денег, обещал найти и вернуть все сполна. Его пинком отогнал бродячий самурай, когда тот в который раз падал перед тобой на колени.
Крестьяне.
Они ничему не учатся. Словно побитая шавка, паренек отскочил в дорожную пыль, и начал кланяться, бормоча сбившимся языком извинения. Самурай пошел по своим делам, но бедняк еще долго оставался в одной позе.
Тебе стало жалко.
Ты отдал ему сто мон. Для тебя – не так уж и много. Но прослезившийся от счастья крестьянин думал иначе.
Добрые дела. Это ведь хорошо.
Остановился у порога таверны с интересным названием – «И рыба, и мясо». Кажется, ты здесь когда-то уже был. Да, хозяин, кажется, твой знакомец. Или нет?

Хидзиката сидел практически без движения, стараясь не привлечь ничьего внимания. Сидит буси в углу и сидит, что в этом необычного? На то и таверна.
Правда, буси необычный.
Нет, необычный - нехорошее слово, оно положительно говорит о человеке.
Отступник, ренегат.
"А настоящий самурай сидит напротив шикарного ужина, который не стыдно подавать на стол дайме, и даже не смотрит на него.
Еще несколько взглядов на рыбу - и я наброшусь на этого самурая как голодный зверь в борьбе за добычу.
Да, именно так и стоит окончить жизнь последнему из рода Содзи - на плахе, за нападение на самурая из-за еды.
Как хочется, чтобы он все-таки попробовал кусочек ради приличия, и ему попалась кость."

Наконец-то появилась возможность расслабится после долгого пути. Очередное ничего не значащее здание, попытка сёгуна сохранить иллюзию контроля над своими землями. Сачио уже видел содержание отчёта у себя перед глазами: "Мы проигрываем, нас теснят, мы совершили пару ничего не значащих побед, в общем держимся по-тихоньку." И отпустит с Ками-сама. Это мирная провинция. здесь вряд ли могло произойти что-то значительное, вероятно здесь вообще ничего не произошло и он пришёл сюда зря. Очередной глоточек сакэ очистил разум от неприятных мыслей и в этот он почувствовал почти забытое ощущение. Жажда убийства. Кто-то в этом зале не слишком рад его присутствию. Да. Вот и он. Бродячий пёс, разорившийся буси, который не может найти себе места. На мгновение самурай даже почувствовал к нему жалость, однако мгновенно отогнал от себя это чувство. Он вероятно заслужил всё, что с ним случилось. Человека с таким взглядом другая участь и ожидать не может. Одержимый смертью. Переступит черту или нет? Не так важно. Если он решится напасть, то это хоть как-то разнообразит дни и быть может даже вновь зажжёт почти погасший в душе огонёк. Сачио повернулся к буси, приветственно поднял чашечку сакэ и произнеся "кампай" (без особой радости следует заметить) осушил её до дна.

Шизо вошёл внутрь.
*Насыщенный день* - подумал он - *и всё же на душе так тепло и спокойно, как буд-то нет в мире ничего лучше чем помогать людям... как жаль что я понял это так поздно*
Ронин подошёл к свободному столу и присев подозвал хозяин и попросил принести немного воды и рис с овощами.
*Интересная публика тут сегодня* - Шизо задумался буквально на мгновение, на такое же короткое какое нужно что бы лист сакуры оторвался от ветки и пустился в свой завораживающий воздушный танец - *раньше я не видел этого человека... похоже он богат... и вон тот в углу, как-то он не очень дружелюбно смотрит на его стол....*
- Комбанва - Шизо обратился к человеку сидящему в углу - вы наверно голодны, меня зовут Ицуго Шизо, разрешите вас угостить?

[Ицуго Шизо]

- О, господин Шизо! Рад вас видеть, да! – лопочет старичок Якачи, владелец забегаловки, - рис с овощами, вода, понял! Может быть, саке? Нет? Ну и ладно! Все сейчас будет, господин, - он улыбается, ежесекундно кланяется, отходит назад и, отойдя на несколько шагов, поворачивается спиной. Прикрикивает на свою дочку, трясет кулаком, исчезает на кухне. Оттуда доносится шум перебираемой посуды, приглушенное бормотание, едва слышный плач.

[Хидзиката Содзи]

В животе что-то шевелится. Кажется, твой желудок агонизирует, конвульсивно барахтается внутри, издает заунывные звуки. Кажется, будто бы недавний скупой обед обошел его стороной и растворился по пути. Какой-то престарелый мужик предлагает угостить. Кто говорит о чести, когда речь идет о еде?

[Какита Сачио]

Тихо, как в гробу, только шипение кастрюль да треск щепок доносится из кухни. Рюмка-саке-бутылочка-рюмка-саке. Почему бы и не пить? Работы, наверное, и не будет больше сегодня - ты знаешь, какими ленивыми бывают даймё, и, вспоминая лицо Хайки, ты уже представляешь, как он вручает тебе послание в самый последний момент, прямо перед твоим отъездом.
Так почему бы и не выпить?

- Если самурай желает, то я не против. Мое имя Хидзиката Содзи. - Содзи изо всех сил забивал внутри себя чувство гордости, стараясь не смотреть слишком нагло, не сказать лишнего, не обидеть ненароком. Бесплатная еда. Да.
Содзи питается подачками.
Что дальше? Пьянки до бессознательного сознания, грабежи?
Да какая разница.

- Прошу, присаживайтесь! - Шизо был спокоен как всегда - не подумайте что это подачка, я понимаю людей у которых нет денег, сам бывал в такой же ситуации.... но это долгая история... что вы желаете ?
С этими словами ронин жестом подозвал старичка Якачи:
- Якачи, обслужи пожалуйста этого господина, я плачу - Шизо достал небольшую сумочку с деньгами - и скажи на кухне что бы были чуть расторопнее, но не бей свою дочку, она у тебя такая хорошая, не ругай её, расторопность она с возрастом приходит, спасибо.
Шизо посмотрел на Содзи:
- Каким ветром вас сюда занесло, господин Хидзиката?

"Удивительная компания. Пара буси. Один альтруист и второй - эгоист. Забавно, действительно забавно. Интересно, альтруист знает с кем имеет дело? Или всё-таки он действительно добрый челвоек, который знает, что делает? Удивительное качество в эти мрачные времена. Ну что же, думаю, следует приглядеть за ними. Всё-таки у одного из них очень опасный взгляд. Взгляд бешеного пса, который вполне вероятно откусит кормящую его руку.". Ещё один глоточек сакэ отозвался теплом по всему телу
-Хозяин, можно вас не надолго? Что вы можете мне сказать об этом человеке? - Самурай указал на Ицуги.

- Еще бутылочку сакэ и белого риса с жареной рыбой. - Быстро проговорил Хидзиката, чтобы никто не сумел его остановить - да, желание поесть воскрешает в человеческом разуме древние животные инстинкты. - Поиски работы.

Якачи, притащив разнос с тарелочкой риса и глиняным графинчиком с кристально чистой водой, поставил его на стол и раболепно улыбнулся своему клиенту, искоса взглянув на буси, подсевшего к нему за столик. Услышав слова Шизо, осклабился и впервые посмотрел на Содзи с уважением. Фальшивым, тонким и полным лжи уважением. Да, вот так обычно люди друг друга любят, ценят и уважают. Лживо, раздирая друг друга лестными комплиментами, в которых нет ничего, кроме притворства и неискренности, да только сейчас такое отношение за норму держится – все, и даже замшелые крестьяне, выбившие для своей забегаловки в городе крохотный кусочек земли, считают, что врать в лицо – значит выказывать свое уважение, пускай его даже и нет, и не было никогда, и не будет.
Не нам их судить, правда?
- Хорошо, господа, все будет сию минуту, - старичок развернулся к ронинам спиной, и только благородный самурай мог видеть, каким едким вдруг стало его лицо. Остановившись рядом с господином Сачио, он чуть наклонился к нему, выслушал вопрос, глянул на Ицуги и тихо прошептал:
- Добрый человек. Деньгами разбрасывается, беднякам помогает. Знаю, он не из нашего мира, где убивают за горсть монет. Он выше этого. Наверное, поэтому его многие не понимают. Например, я – не могу понять, почему он, извините, пригласил за один стол с собой этого…
Его прервали – в ресторанчик ворвался мужчина в накидке клана даймё – он запыхался, был взволнован, взгляд его был усталым, а вид – бледным. Завидев самурая, он быстро подбежал к нему и упал на колени, поклонившись:
- Господин! Нам срочно нужна ваша помощь! – прохрипел он, оторвав лоб от татами, - идемте за мной, господин!
Якачи к этому моменту уже ушуршал на кухню, изредка оглядываясь. Вновь послышался треск посуды.

Шизо принялся за еду в то время как вбежал посыльный, видимо что-то случилось... Сделав глоток воды и почувствовав как прохладная струйка живительной влаги прокатилась от горла до живота, Шизо посмотрел в сторону посыльного. Мужчина был бледен как высохший лист сакуры в конце осени...
- Так вы так и не ответили, - ронин снова перевёл взгляд на буси - как вас сюда занесло? Я раньше не видел вас здесь...
У Шизо появилось очень странное чувство, что человек этот не хороший... может это от голода... когда мы голодны мы становимся аки загнанный зверь... так что пока ронин отбросил эти мысли в сторону...

Очередной глоток Сакэ был бесцеремонно прерван взволнованным посланником Даймё. Кажется эта поездка обещает быть интереснее, чем Сачио расчитывал, это не могло не радовать, ещё несколько таких поездок, и самурай попросту спился бы. А это не слишком хорошо, сакэпитие не входило в число самурайских добродетелей, даже близко не стоит. Сачио встал, жестом приказал его собеседнику встать, а затем произнёс:
-Доложите ситуацию.
Тон был приказным и не терпящим никаких возражений.

Посыльный, подняв свой взор, вновь заговорил, ни чуть не спокойнее – даже наоборот, все больше распаляясь с каждой прошедшей минутой:
- Господин! Помогите нам! Некоторые воины даймё с недавних пор начали лживо распространять клевету об Императоре, о сёгунате и нашем благочестивом хозяине! Они, вероятно, готовили бунт, хотели свергнуть нашего доброго даймё с поста и занять его место! Наш человек в их стане раскусил их гнусный план, и сегодня они попытались сделать отчаянный шаг – эти глупцы подожгли склады на южной окраине города и забаррикадировались в одном из помещений!
Предугадав вопрос, который должен был последовать за этой, без сомнения, напыщенной речью, посланник даймё вновь поклонился тебе и произнес:
- О вас, господин, ходят слухи. Говорят, вы одним своим словом можете заставить врага сложить оружие. Прошу вас! Наш добрый господин не оставит это без внимания, - мужчина, в очередной раз поклонившись, взглянул на самурая с жалостливым трепетом.

Из кухни вылетел, - если это неумелое перебирание старыми костями можно назвать полетом, - Якачи - умело поклонившись самураю и его собеседнику, старикан быстрым шагом дошел до окраины залы, аккуратно поставил на стол разнос с бутылочкой сакэ и чашечкой риса, рыбы и еще каких-то моллюсков, на вид вполне аппетитных. Ароматный пар, исходящий от яств, вызвал у Содзи вполне понятный рефлекс – желудок вновь пошевелился, бурча и требуя пищи.
Хозяин весело улыбнулся, глядя на Ицуго:
- Я запишу на ваш счет, господин, - прошелестев это своим старческим голосом, старичок быстренько ушуршал обратно на кухню, и теперь грохота посуды не послышалось. Странно. Неужели он решил следовать совету, данному тобой?

- Ну, как ни странно, но в эти неспокойные времена простому воину найти работу не так уж и легко, из-за чего приходится путешествовать в поисках нее, словно в поисках любимой, украденной разбойниками... - Хидзиката дальше бы принялся разглагольствовать, однако его речь прервала бутылочка сакэ, не менее желанная, чем любимая, украденная разбойниками.
Наплевав на правила приличия, буси принялся поглощать еду, изредка пытаясь прочувствовать вкус блюда.

Шизо неспеша ел, при этом его внимание уже полностью сосредоточилось на его собеседнике, то что тот так упорно игнорировал его вопрос о цели визита настораживало бывшего самурая, всё же самурай это не должность, а стиль жизни, это душа, а не звание и доспех.... по этому даже оставив службу Шизо остался самураем в душе...

Сачио молча слушал взволнованый доклад человека. Ситуация становилась всё мрачнее. Значит теперь и здесь некоторые стали осозновать в каком положении они оказались, они всего лишь хотел оказаться на стороне победителя, в то время как Император и Сёгун не слишком были похожи на вероятных победителей в этой войне "Я их даже почти понимаю... Сложно их винить за то, что они всего лишь хотят выжить, однако увы, путь воина - смерть." Самурай отдал трактиршщику плату за не съеденный ужин и сакэ.
-Однако боюсь силой слов у меня не обязательно получится их утихомирить. Даймё может мне предоставить хотя бы пару солдат? Ведите. И я надеюсь склады уже начали тушить, или вы сразу решили доложить мне ситуацию?

Не успели монетки с чеканным звоном приземлиться на поверхность столика, как костлявая длань старичка Якачи, мягко обхватив эти блестящие кусочки драгоценного металла своими узловатыми пальцами, исчезла в длинных рукавах, а на сухих, потрескавшихся губах старика тут же засияла благосклонная улыбка:
- Удачи и здоровья, господин. Да не оставят вас на вашем пути духи предков, - почесав свой гладко выбритый подбородок, будто бы вспоминая что-то, неожиданно засиял еще ярче и учтиво добавил:
- Заходите к нам еще!
Посланник даймё, радостно кивнув и подтвердив, тем самым, догадки самурая, тут же кинулся прочь, на улицу. Выскочив за ним следом, Сачио тут же обнаружил на небосводе тяжелый, густой и угольно-черный дым, тянущийся узкой и длинной полосой с юга. Тянущийся средь мрачноватых и серых облаков, сурово нависающих над городом.
- Тушить не придется, господин, - отпускает посол, коротко взглянув на небо, - будет ливень.

_____________________________________

Ровно через несколько минут после того, как самурай и его неожиданный сообщник удалились, установившуюся было тишину, прерываемую только милыми и вполне очевидными звуками учтивой трапезы, нарушил громогласный хохот – судя по всему, к таверне двигалась большая, веселая и не совсем трезвая компания, хотя на улице еще, кажется, не пропели последние петухи. Или только кажется, и время летит на самом деле быстрее, чем лепесток сакуры, поддерживаемый ветром перемен, идущих откуда-то с севера?
Сначала в забегаловку старикашки ввалились трое – оба буси, сидящих за столом, едва заметив вошедших, безошибочно определили род их деятельности – из-под черных одежд и мощных перевязей лилово-красных, грязно-белых и прочих поясов выглядывали плохо спрятанные рукояти кинжалов, ткань вспучивалась там, где в нее упирались мощные дубинки, опоясанные железными кольцами, а на руках, ногах и лицах криминально настроенных ребят красовались черные с синими отблесками татуировки, изображающие не самые приличные символы и картины из суровой жизни, синевато-черных змей, обтягивающих желтую кожу, и, что самое главное, небольшой, но вполне различимый иероглиф – знак гокудо, или, если использовать общий термин – якудза.
Ввалившаяся компашка из одиннадцати человек, обдав голодными взглядами почивающих буси, нашла себе местечко в противоположном углу от воинов и от, соответственно, входа и всех окон. Темный угол, два столика. Красные, бородатые, хищные лица. Те, кому ничего не осталось, кроме как выйти на большак и убивать. Убивать ради денег. Ради свободы. Ради мести. Ради, черт побери, жизни. Они, бывшие крестьяне, убитые горем и выгнанные со своих земель, разорившиеся торговцы, толком не умеющие считать, беспризорники, с самых малых лет подавшиеся в дебри полукриминального существования среди таких же малолетних выродков. Им нет места в жизни обычных людей, мирно жующих свой рис, возделывающих свои поля и работающих на своего господина. Им нет места среди тех, кто любит и ценит. Их оттуда выгнали. Навсегда. Этот мир не для них.
Только смерть, кровь и деньги. Крики, драки, пьяный секс с краснеющими девицами и перерезанная на утро глотка. Вот их судьба.
Зато красиво пожил, - обычно говорят сообщники, скидывая тело своего «кореша» в яму, что начинается в трех метрах от дороги.
- Эй, папаня! – лает один из разбойников, и Якачи, будто бы по волшебству выйдя у него из-за спины, жалостливо кланяется и вопрошает:
- Чего изволят господа, ниспославшие на мое заведение свою милостивую доброту?
- Жрать, - гавкнул бородатый мужик, и вся компания взорвалась хохотом, неприятно ввинчивающимся в мозг своими яростными нотками.
- Неси, папаня. Неси всё, и побольше. Деньги у нас есть, мы сегодня гуляем! Уууух, - бородатый стукнул кулаком по столу, и Якачи, радостно махнув лысоватым черепом, исчез на кухне. Загремела посуда. Но тишина, неприятная, могильная тишина, застывшая в таверне, не становилась от этого легче – наоборот, она только становилась контрастнее и чернее. За окном громыхнуло, сверкнула молния. И добрый десяток пар черных глаз, ярко сверкнув вместе с молнией, молчаливо уставился на двоих буси, мирно обедающих рядом с окном, в самом углу, недалеко от входа.

- Хм.... - протянул Шизо - господин Содзи, как вы считаете, может проучить этих наглецов, что мешают мирному народу... да и судя по их виду и неумело спрятанному оружию они явно не торговцы, да и не крестьяне...
Шозо инстинктивно, лёгким, незаметным движением проверил на месте ли потайной клинок после чего спокойно, но довольно тяжёлым взглядом посмотрел на новых "клиентов"...