[SM] Герои, Боги & Приключения | ходы игроков | Вишня

...Шаг. Потом ещё и ещё.

Ноет тело под доспехами. Скрипят суставы. И только лязг металла, да тяжесть сжимаемой булавы остаются статичными переменными в этом уравнении. Туман начинает расступаться. Слишком медленно. Слишком лениво. Словно с трудом пропуская воителя сквозь себя. Или же только получив разрешение пропустить? Неизвестно. Однако появляется свет. Там, где налетевшая мгла, было скрыло небо. Теперь ярко горели небесные тела и полная серебристая луна уже совсем иного мира, обращала свой бледный лик к миру смертных.

Потом появилось остальное. Чахлая и посеревшая трава под ногами. Да вырастающие каменные столбики со знаками неизвестного языка выбитого в резных линиях иероглифов. Вероятно кладбище? Трудно спутать последний приют бренных тел с чем-то другим. Однако в воздухе отчётливо висело ощущение неправильности. Словно липкий и всепроникающий запах...

...Запах

Пахло кровью. Жжёным металлом. И специфично-гнилостным оттенком разложения мёртвой плоти с примешивающейся к нему сырой землёй. Кто-то разрыл могилу? Ответов нет. Впрочем, они и не требуются.



Тонко хрустит под стальным сапогом опавшая ветка и Младший сын дворянина сам видит причину. Сваленные в кучу могильные камни ради очищения пространства. Вал кладбищенской земли. И тускло-блестящая металлическая плита с привязанным на вбитые штырьки детским телом, что окружил пяток уродливых тварей напоминающие ожившие сгустки дыма. Они скалятся и смеются над паладином. Указывают на него своими короткими конечностями и пихаются. .

...А ещё двое, сцепившиеся в смертельной схватке, где одна не желает уступить другой.



Ловко уклоняющаяся от потоков белоснежного пламени, Брюнетка с тремя лисьими хвостами, в шёлковом одеянии. Весело скалящаяся. Бьющая сгустками чего-то чёрного в ответ. Очевидно хозяйка "дымовиков", иногда появляющимися в дыму, чтобы принять на себя предназначающейся госпоже, удар или кинутся в самоубийственную атаку.
Вторая же двухвостая. Тоже брюнетка. Вот только одета скромнее. И кроме швыряния белым огнём, активно использует какие-то бумажные амулеты, чтобы принимать на себя летящую черноту и "дымных", буквально испаряющихся при попадании в них странного оружия.

...Это патовая ситуация. На стороне Трёхвостой слуги и ловкость. Но и Двухвостая довольно сильна. Очевидно первым проиграет тот, кого раньше нагонит истощение.

Конечно же если он сейчас не вмешается.

-Какого... чёрта... - прохрипел Деметрий непослушным голосом.

Он в жизни никогда не был настолько потерян, как в этот момент; на мгновение он даже забыл о войне, о гибели семьи и своего отряда, испытывая только искреннее непонимание происходящего. Никогда в жизни Деметрий не видел такую могучую магию в действии, никогда не встречался с подобными тварями, никогда даже не слышал о существовании хвостатых людей.

Первая мысль, возникшая в голове рыцаря, когда он увидел чужую луну в небе, была о том, что он всё-таки умер. Но боль во всём теле и ночной холод свидетельствовали, что он всё ещё жив. Куда же он попал, в таком случае? Это чистилище, или иной мир, или он просто мечется в предсмертном бреду, в котором якорями реальности являются только холод и боль? Биение сердца ускоряется, разум тщетно мечется в попытках понять, что с ним произошло, отгородиться от безымянного ужаса неведомого.

Но страшная сцена жертвоприношения - это... понятно. Деметрий не понимает больше ничего, но он понимает, что происходит здесь и сейчас. А это значит, что всё остальное может подождать. Ритм сердца выравнивается. Деметрий не знает, насколько опасна чёрная магия хозяйки дымных тварей, но это его не волнует. Непривычно отсутствие щита на левой руке, и даже кинжал с пояса куда-то пропал, но и это тоже не важно. Деметрий ускоряет шаг, затем переходит на бег. Он налетит на Трехвостую сбоку, нанесёт широкий размашистый удар. Та наверняка увернётся, но, может быть, это даст другой магичке шанс - хоть секунду, хоть мгновение.

Взял разбег, ходу набирая, ускоряясь, тяжелые сапоги в могильную землю вбивая.

Повила ушком в твою сторону Трехвостая. Взгляд короткий кинула. Рукой махнула, также как когда от потоков огня соперницы отбивалась, дымку черную между вами формируя. И отпрыгнула назад, прячась от своей противницы за созданную перед тобой преграду.

И, тебя, набегающего на монстра, прямо в воздухе складывающегося. Чуть больше головы размером, на уровне груди появился. И не сойти с пути, не замедлить так просто бег, в тяжелых латах, разгон взяв. Ты и не замедляешь.

Вдыхает воздух, к плевку готовясь, голова на ножках. Бьешь ударом булавы по ней, для Лисы заготовленным. Мягкий противник. Будто мешок с соломой лупишь. Взвизгнув тонко, пасть от удара прикрыв, улетает в небеса, ходу твоему не мешая. А сбоку вспышка жара.



— Куда, Безхвостый?! — вопит огнеметальница,— Под хвост лезешь!

Пламя ход меняет, за спину уходит, а ты от него вперед. Лизнул слегка жар латы.



— Уважаемый Муж, негоже к Даме с дубинкую сзади, аки вор красться, — за спиной ехидный голосок заклинательницы мерзких голов раздается, — науськиванья щеночков слушаясь.

Шипит на "щеночков" зло Двухвостая, скворчит как её пламя.

— Вы соизволения испросили бы, может Дама и сама согласна на...

На что там Дама согласна ты так и не дослушал. Увидел, как метнула одну из своих бумажек хозяйка огня, и за спиной разошлась вспышка света, со вскриком дамы.

Когда остановившись обернулся, увидел, что твоё вмешательство всё же пошатнуло баланс. Сейчас Трехвостая жмурилась слепо, водила огромными лопухами во все стороны, и споро отступала от вашей пары, ощупывая землю за спиной хвостами.

Меж тем слепота слепотой, а это ей не мешало вводить руками перед собой, создавая дымку, из которых выскакивали вполне зрячие монстро-головы плюющиеся тьмой. Не очень метко, но активно. Тьмой, которая попадая на могильный камень, края его в песок превращала, а коснись травы иссушала в пыль.

— Коварны в бою служители Кину. Подлы уловками, ослеплять, бой чести предавая, — пожаловалась на Щеночка Дама.

От этих слов, у Двухвостой на обоих хвостах шерсть стала дыбом, а сосредоточенное лицо скосило от гнева. Полыхнула пламенем жарче прежнего, выжигая по земле бегающих монстриков.



— Спаси, соплю! — крикнула тебе, — Ритуал уже начался!

Что за соплю, понять было не сложно. Но именно сейчас, Трехвостая была ослеплена, и было видно, что продлиться это не долго, можно было закрепить преимущество. Либо, отправиться к пятку плюющихся тварей, которые не то, что очень поддавались ударам булавы.

Удалось! Деметрий криво ухмыльнулся, глядя на ослеплённую Трехвостую. И врага отвлечь удалось, и туманные монстры, как оказалось, достаточно материальны, чтобы их можно было долбануть булавой. Хотя для них, пожалуй, и пинка хватит - такие лёгкие.

Велеречивые слова Трехвостой пролетают мимо сознания рыцаря, у него нет ни времени, ни желания вникать в их смысл. Короткие восклицания Двухвостой напротив - чёткие и понятные. Она сориентировалась мгновенно, приняла в расчёт нового союзника и сразу же указала, что нужно делать. Не теряя ни секунды, Деметрий развернулся и рванул в сторону плиты с привязанной к ней девочкой. Конечно, и как он сам об этом сразу не подумал? Вся схватка разворачивается вокруг этой "сопли". Снять её с плиты - и у Двухвостой будут развязаны руки; если победа над хозяйкой дымных тварей не принципиальна, можно будет и отступить.

Холодный ночной воздух с шумом проходит сквозь прорези забрала - всё-таки бегать в полном доспехе это непросто. Ну да ничего, бежать недалеко, главное сберечь дыхание. Добежать, снять девчонку, а дальше видно будет. Хозяйка огня свяжет боем Трехвостую, так что на пути у Деметрия могут встать только эти дымные головы. Но для них есть булава и тяжёлый латный сапог.

И хихикающие зубастые головы встали на пути Деметрия. Первая с тонким взвизгом отправилась с пинка в полет далеко за кладбищенский горизонт. А вот дальше пошло не всё ладно. К такому солдатская выучка не готовила.



В опорную ногу, при пинке вцепился один из шариков, с такой силой, что любой пес позавидует. По ушам пошел скрежет проминаемого под зубами чудовища метала, а голень по ощущениям будто в пасти медведя застряла. Доспех держал, пока держал...

Удар булавы просто отскочил от вцепившегося в ногу монстра, а тем временем его напарник вцепился той же мертвой хваткой в другую ногу, третий цапнул за кончик булаву, и теперь служил ей мягким навершием, издавая попискивания стоило ею стукнуть, а оставшийся четвертый, плевался тьмой не подходя очень близко. От сгустков тьмы, в местах попадания, доспех шел ржавыми пятнами. Пока броня держалась, что под тьмой, что под острыми зубами, но как долго, было вопросом времени. И по всей видимости, весьма короткого.



— ВедроГолова! — крикнула пославшая тебя к девчонке хвостатая, — Используй Магию Света!

Выдала очень ценный совет. И как бы не была со стороны забавна ситуация, а чутье кричало Оребу о приближающемся конце.

Внутри груди заклокотал жар. Легкий золотой свет исходил от тела. Это не была Магия Света, изнутри к Паладину пришла уверенность в этом. По крайней мере не была ею сейчас. Это была его Сила, что еще не приняла форму. Такая же, подобная, ходила по доспеху и булаве, ища возможность для себя проявиться.

Во второй раз за короткое время Деметрий замер на месте в изумлении, остановив руку на середине замаха.
Во второй раз мир перевернулся с ног на голову, и Сила вдруг наполнила его - как будто даже не тело, а саму сущность, само понятие того, кем является Деметрий Ореб, вместе с доспехами на нём, и вместе с оружием в его руке. Ощущение того, что вся Вселенная вращается вокруг него, на краткое мгновение охватило рыцаря. Но на этот раз в голове не теснились бесчисленные вопросы без ответа; наоборот, сейчас Деметрий всё понимал - понимал, даже не имея никакого знания об этой силе и о том, откуда она так внезапно появилась.
Из секундного ступора Деметрия вывел вид ржавчины, активно расползающейся по пластинам доспеха.

"Ах вы твари!"

Настоящие рыцарские доспехи - их подарил отец в тот день, когда Деметрия опоясали мечом. И сейчас эти сволочные головы портили их своей проклятой магией!

"Мне нужно... Мне нужно..."

Ответ нашёлся почти мгновенно - в памяти всплыли далёкие образы из сказаний о древних временах; сказаний о бесстрашных воинах, прекрасных девах... и о страшных драконах со сверкающей чешуёй, которую не пробить никаким способом. Стараясь не задумываться о том, каким образом свершается чудо, Деметрий сосредоточился на своём желании, на образе непробиваемой чешуи, в которую превращается сталь его доспехов, давая снизошедшей на него Силе понять, чего он желает.
И ещё... Ему понадобится оружие получше. Пламя Двухвостой хорошо справлялось с дымными головами, так что пусть это будет огонь. Деметрий представил как Сила наполняет оружие в его руке, и навершие булавы раскалятся, испуская жар и свет.
Да, это то, что нужно.

  Вены Демитрия наполнились жаром, словно жилы драконов которых он вспомнил. Жар этот сначала распространился по телу, а затем казалось начал раскалять доспех. Несколько капелек боли осыпались на плечи и спину воителя, покрывая те маленькими серебряными чешуйками. Боль эта была сродни боли в мышцах после тренировки, что приносила только чувство радости и спокойствия. Сталь фамильного доспеха же пришла в движение. Крупные пластины рассыпались множеством мелких пластинок, что потекли по всему телу Демитрия, не обжигая но согревая того своими движениями. Рой маленьких стальных чешуек мгновение за мгновением образовывал прочную и лёгкую броню. Броню, что словно была второй кожей. Оставшиеся пластинки стали наслаиваться сверху, сращиваясь будто роговые наросты или панцирь, пуще прежнего защищая их хозяина.


  Невероятные изменения, происходили надо отметить с невероятной скоростью, сопровождаемые волной жара. Дымные пасти прицепившиеся к ногам аристократа, в миг запузырились и лопнули под напором жара. Новая сила казалось выплеснулась через край и теперь понемногу стихала. Жар отступил оставшись у Демитрия где-то в сердце и сейчас луч этого жара был направлен в руку воителя. Ореб наконец смог разглядеть навершие своей булавы. Дымная голова вцепившаяся в оружие, казалось теперь была этому не рада. Небольшое белое пламя окутавшее оружие, то и дело щекотало чернявого монстра своими языками, а тот не в силах более удерживать оружие вздулся и лопнул забрызгивая всё вокруг шипящими чёрными брызгами.

  Теперь сгустки тьмы летели в Ореба с удвоенной силой, не причиняя тому однако никакого вреда. Брызги их удара о доспех быстро рассеивались и не оставляли видимых следов повреждений. Загнанная в угол, голова принялись осыпать сгустками единственное слабое место доспеха – забрало.



  Трёххвостая же сестрица теперь хоть и прозрела, видела ситуацию для себя весьма удручающей. Новый внезапный враг разбил маленьких дымных помощников под чистую, а её саму всё дальше от алтаря оттесняла двухвостая сестрица.

– Так вот где сия, госпожа конец примет...

  Гордо подняв голову, обращается к своей противнице, резко вставшая в полный рост лиса, видимо решившая, что пришло время её последнего слова. Слишком гордая, чтобы просить пощады, безбоязненно ожидает смертельного удара. Преисполненная решимости, со всё той же издевательской улыбкой, она не пытается уклонятся....

  И двухвостая медлит? Явно выбитая из колеи. Она не спешит завершать поединок, немного шокировано изучая противницу. Разница в воспитании? Характерах? Неизвестно. Впрочем, это не мешает ей увеличивать мощность пламени в руках, так что вероятно "конец", трёххвостой будет как минимум ярким.

– Однако. Ложно медлишь ты, летнее дитя. Давай. И пусть нить сия прервётся, как и желали те жалкие трусы, чьей рукой ты бездумно, стала. Однако знай, мой господин всё равно вернётся и дитя, чью плоть я покупала у родни, ещё отомстит за Дочь, Дома Ходзю...



  Меж тем... Оставшийся дымный монстр, воспользовавшись моментом спрыгнул и скрылся за алтарём, пока его побеждённая хозяйка, спокойно ожидала казни. Заставляя размышляющую двухвостку нервно бить хвостами...

  Всё поведение дочери дома Ходзю походило на влечение к смерти. Подобное тому, что испытывали люди потерявшие семью в ходе войн или эпидемий. Тех чей стержень сломлен, а желание жить навсегда покинуло их сердца.

Ни с чем не сравнимый восторг переполнял всё существо Деметрия. Получилось! Чудо, настоящее чудо свершилось по его воле, броня обернулась драконьей чешуёй, а оружие - обжигающим пламенем. Или это ему кто-то позволил сотворить чудо, подарив силу и понимание в нужный момент? Деметрий не знал, но это было и не важно. Важно то, что всё получилось, и теперь он неуязвим - дымным головам не прокусить его доспехи, и даже магия бессильно стекает по сверкающей чешуе.
Деметрий ненадолго остановился на месте, поглощённый новыми ощущениями. От тёплых чешуек, облегающих тело, по спине от пояса до затылка пробегали мурашки - как будто после тяжёлого дня он опустился в горячую ванну с благовониями. Огонь, поселившийся в сердце, согревал его изнутри, и по жилам расходилось тепло, и под рёбрами как будто поселилось облако, и это облако всё росло, распирало, хотело выплеснуться наружу - то ли счастливыми слезами, то ли искренним смехом.
Деметрий слышал слова Трехвостой краем уха, видел её краем глаза, и краем сознания анализировал её поведение. Нет смысла гадать, что значит её фатализм и внезапная нерешительность хозяйки огня - у него нет никакого знания о контексте; свой выбор, на чью сторону встать, рыцарь сделал только исходя из того, что видел. Пусть Двухвостая засомневалась, он знает, что делать, и теперь, похоже, ему уже ничто не помешает спасти девочку.

Деметрий продолжил идти к алтарю. Снять девчонку, прикрыть её собой от возможных плевков последней головы, и отступать за спину Двухвостой.

- Дохлый твой господин. И уже точно не вернётся....Наставница решит что с тобой делать.

Кажется передумала сжигать Трёххвостую, (или же решила банально переложить ответственность), Двухвостка, вместо потока пламени, выпуская очередную стайку бумажек. Плотно облепив Трёххвостую, те вспыхнули белым светом и по телу преступницы поползли белоснежные знаки, сияющей бронёй, сковывая её тело. Целое светопреставление во время которого Деметрий успевает добраться до алтаря и заняться освобождением потяреявшей сознание девочки, чьё тельце было весьма туго стянутыми жёсткими верёвками. Весьма странными. Словно сотканные из живого мрака, они ощутимо отдают холодом, поскрипывают льдом. И даже больше, те внаглую начинают затягиваться, когда мужчина пробует их распутать! Словно живые существа, пытающиеся не выпускать добычу...



- Пачкаться убийством не желаешь? Сие могу понять...

Проявляет "чудеса" прозорливости Трёххвостка. Впрочем, в её положении ничего другого вроде и не остаётся? Или же... Додумать не даёт какой-то хруст. И повернувший голову на звук, мужчина может наблюдать "потерянного" монстрика, забившегося под обломки могильных памятников, так что достать его будет несколько проблематично.



....Существо что-то жевало. А алтарь, начинал тускло светится зеленоватым светом... Стал слышаться треск, земля под ногами завибрировала. И принялась ощутимо подрагивать

Победа над Трехвостой и её прихвостнями была быстрой, но ещё быстрее всё снова начало выходить из-под контроля. "Спаси соплю" - легко сказать! Что он должен делать с этими заколдованными верёвками? Руками их так просто не развязать. Может, конечно, они и поддадутся, если приложить все силы, но не удушат ли они девочку? И сколько времени это займёт? Деметрий очень остро чувствовал, что времени не так уж много.
Тепло в жилах теперь, кажется, не согревало, а обжигало, подстёгивая мысли рыцаря. Деметрий в нерешительности отступил на полшага от плиты, крепче сжал пальцы на рукояти своего оружия. Попытаться снова воззвать к огню изнутри? Булава - не лучшее средство для разрезания пут, и он скорее обожжёт пленницу. Деметрий скривился, словно от внезапной зубной боли. Нет, ну нет у него необходимых сведений, он не знает, что нужно делать!
Обернувшись, Деметрий крикнул Двухвостой хриплым от долгого молчания голосом:

-Алтарь светится! ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?!

Одновременно с этим рыцарь сделал пару шагов в сторону, чтобы взглянуть на плиту с другой стороны. Последняя дымная голова скрылась там ненадолго - может, она там что-то сделала? Идей получше у Деметрия всё равно не было.

  На месте дымного монстра теперь не было и лишь некоторое количество чёрной жижи свидетельствовало о его недавнем присутствии здесь, остатки коей медленно сползали в трещину меж алтарём и землёй. Путы же связывавшие девчонку, будто только и ждали когда Демитрий отойдёт, взвились пуще прежнего обхватывая свою жертву. Едва заметная тень проскользнула по плетению верёвок, тонкими тёмными нитями впиваясь под кожу девчушки на правой руке, что была дальше всего от молодого воителя, и заставила ту вскрикнуть от боли. Ещё миг и нити плотной чёрной тканью сомкнулись на руке несчастной вплоть до локтя, заставляя ту буквально вопить.



  Поначалу не отреагировавшая на крик воина двухвостая, не желая упустить из виду недавнюю соперницу, всё же была вынуждена оглянуться на ужасные вопли. Жертва на алтарном камне извивалась в попытках избежать мучений, но тщетно верёвки крепко даже несколько неестественно держали её конечности.
  – Скорее сними с неё эту дрянь! – только и успела прокричать двухвостая и пустила несколько огненных знаков разорвав путы, тут же почувствовав острую боль в боку. Не зря она опасалась упускать из виду свою соперницу лису. В её окровавленных руках теперь красовалась длинная тонкая заколка. Мужчина отвлечённый алтарём и пленницей не видел, как трёххвостая дама ещё несколько раз ударив и без того раненную девушку в бок, аккуратно подхватила ту и положила на землю.

  Освобождённая от пут но не от мук пленница теперь каталась по алтарю сжимая свою руку. Чёрная ткань казалось запузырилась и начала медленно поглощать руку жертвы, постепенно спускаясь ниже. Алтарь громыхал и казалось каски под исходящим от него света стали сгущаться темнеть. Пространство вокруг будто стало гуще, а Демитрий на миг, словно ветер, услышал скрипучий смех. Ситуация требовала срочных решений.