Галерея Душ | ходы игроков |

- Полагаю, мисс Беннетт, я должен попросить у Вас прощения. Мне не следовало открывать мистеру Пикетту глаза на Ваши махинации, во всяком случае, так скоро. Ничем хорошим для меня это, конечно, не кончилось бы, но у Вас, по крайней мере, было бы побольше времени для осуществления своих планов. Допускаю,впрочем, что Вами могла двигать банальная жажда наживы, и тогда моя жертва смотрелась бы довольно глупо, но в любом случае, потворствовать лишению ребёнка матери - поступок недостойный. Я очень рад, что Вы получили ещё один шанс, мисс Беннетт, и, чтобы этот шанс не пропал вотще, я помогу Вам отыскать мистера Старкера. Предвосхищая вопрос, чем Вам может помочь простой счетовод, отвечу: я им был не всегда. Предвосхищая следующий вопрос - какую выгоду я надеюсь извлечь- скажу так: давайте считать,что я делаю это ради Вашей дочери. Джоан ни в чем не виновата, а Вы, как мне кажется, не самая худшая мать. Кроме того, не могу отрицать - ваша история меня заинтриговала. Цифры просты и понятны, но довольно скучны, а тут я чувствую тайну. У меня к Вам только один вопрос. Будем надеяться, что мы преуспеем, мистер Пикетт воссоединится с мистером Старкером, а Вы - со своей дочерью. Что Вы намерены делать дальше, мисс Беннетт?

Меч имперских легионеров? Что за бред? Откуда он его взял, из музея стащил что ли? Мисс Беннетт сама не верила своим ощущениям. А старик по-видимому перечитал каких-то фантастических романов... Ожившие воины минувших войн... Нападавший одет вроде по-современному был... Лиз сделала большой глоток из бокала. Слишком большой. Закашлялась. Постучала по груди...
...Звонок не принес результатов. То, что Старкер, обвиненный Пикеттом в паранойе, не зарегистрирован в справочнике Лиз не удивляло. Как и то, что телефон в итоге принадлежит художественной студии. Где-то же должен был Кристиан писать. Да, надо было ехать туда. Но что там можно найти ночью?..
...Элизабет проводила Астора взглядом и выжидающе уставилась на Стивенсона, покачивая бокал в руках. Внимательно, не перебивая выслушала. В конце его речи, на выдохе опустошила бокал и со стуком поставила его на стол. Алкоголь чуть зашумел в голове. Старый дурак. "Почему ты себя чувствуешь виноватым? Хотел бы со мной местами поменяться? Чего ради?" Лиз понимала, что на его месте скорее всего поступила бы так же.
- Вам не за что просить прощения. Вы лишь делали то, что должны. - Не очень хорошо делали, так-то, шансы на успех у Лиз всё-таки были и не маленькие. - Это я рискнула и просчиталась... - И в итоге убила бедного Ленни. - Рисковать ради меня или даже Джоан Вам было бы глупо.
Пауза на раздумья.
- Я хочу начать новую жизнь в новом месте. А сами понимаете, что-то начинать с нуля проще с деньгами. Особенно когда ты не одна. Но как только я верну дочь, я уеду со всем, что у меня есть. Лучше мы будем жить в бедности, чем я буду постоянно бояться за её судьбу. Только достаточно ли будет мистеру Пикетту мистера Старкера... Да и может мы именно его и убили на пирсе.
Закрыла глаза, сжала до белых костяшек израненные пальцы на пустом бокале. Хотелось ещё выпить. И ещё. Утопить все эти ужасные сутки в алкоголе. Хоть ненадолго забыть об этом всём. Но нельзя. Надо ехать. Надо быть сильной. Надо вернуть Джоан. Серые холодные глаза распахнулись.
- Благодарю за Ваше предложение помощи. Дополнительные руки и голова не помешают.
Старик, любящий разгадывать тайны. Допустим. Главное - свидетель и защитник перед боссом. Его приближенный. Который подтвердит, что Элизабет Беннетт сделала всё возможное для выполнения этого задания. И тем самым поможет вернуть ей дочку.

- Нет. Нет, не должен, - голос Стивенсона звучал тихо, но жёстко, из-под образа скромного бухгалтера снова проступал кто-то другой, - То, что должно, я делал раньше, в том числе рисковал ради других. Тогда я знал, что поступаю правильно, мы все это знали... А сейчас... Но довольно пустых сожалений, они мало чем нам помогут, нужно смотреть вперёд и не останавливаться. Я всецело одобряю Ваши планы на будущее, мисс Беннетт, если, конечно, Вы не лжёте. И так же всецело разделяю Ваши опасения и сомнения. Таким, как мистер Пикетт, никогда не достаточно. Он Вас нее отпустит, Элизабет. Иногда мне даже кажется..,- Джордж покачал головой и улыбнулся, - Впрочем, это скорее всего разыгравшееся воображение старого уставшего человека, не обращайте внимания.
- А, вот и мистер Астор. Должен сказать, этот пиджак очень неплохо на Вас сидит. Подождите меня в машине, я скоро к вам присоединюсь. Мисс Беннетт, к обсуждению будущего мы ещё вернёмся.
Когда закрылась входная дверь, Стивенсон буквально упал в кресло. Сдерживаемый всё это время кашель вырвался наружу, раздирая грудь, не давая дышать. Стиснув подлокотники, Джордж ждал, когда минует приступ. Отдышавшись, прошёл в свою комнату, открыл ящик комода, достал револьвер, отметив, как привычно легла в ладонь потертая рукоять. Можно ли окончательно вернуться с войны?..
Прежде чем аккуратно сложить фотокарточку и убрать в бумажник, Стивенсон на несколько секунд задержал взгляд на улыбающихся лицах и улыбнулся сам. "Смотреть вперёд и не останавливаться, так, ребята? Как всегда. Может, ещё не поздно всё исправить. Пожелайте мне удачи, друзья".
Щёлкнул выключатель, светильник погас, погружая гостинную во мрак.

Дождь почти перестал. Через стекающие по стеклу струйки воды Элизабет рассматривала студию Старкера. Сад вокруг давно нуждается в уходе, но сама двухэтажная постройка выглядит вполне ухоженной. До ближайших домов метров пятьсот. Тихое, уединённое место, в самый раз для художника, страдающего манией преследования...
Рей Астор взглядом исподлобья обшаривал здание и прилегающую пустынную улочку. Один раз сегодня его едва не застали врасплох, но хрена с два ублюдкам удастся провернуть такое дважды. Астор пока не очень представлял, кто именно эти "ублюдки", но решил подготовиться к возможной встрече по полной. Из "бардачка" во внутренний карман пальто отправился второй револьвер, небольшой, с кургузым стволом, а из под сиденья Рей извлёк помповый дробовик.
Джордж Стивенсон оценивал обстановку. Прошлые привычки и инстинкты возвращались с пугающей скоростью. Кажется, всё чисто: жалюзи на окнах студии опущены, на улице ни людей, ни машин, даже в отдалённых домах не горит свет. Тогда откуда этот мерзкий холодок по спине, как в траншее за миг до артобстрела? "Спокойно, лейтенант, спокойно. Ты не на Сомме, хуже чем там, едва ли будет".
- Рей, захватите фонарик, если имеется. Элизабет, оружие у вас есть?
Стивенсон, держа револьвер наготове, первым вышел из машины. Негромко скомандовал:
- Я к входу. Рей, за мной, прикройте. Элизабет, держитесь ближе к машине.
Джордж сам поразился, как легко это прозвучало. Казалось, язык приказов только и ждал своего часа, чтобы снова вторгнуться в мирную жизнь, сметая все манеры и условности.
На веранде перед входной дверью стоял маленький круглый стол и пара плетёных кресел. Бутылка шампанского, недопитый бокал. Стивенсон осторожно подёргал дверную ручку. Заперто. Наклонился, чтобы получше рассмотреть тёмное пятно под ногами. Кровь.
Джордж махнул рукой, подзывая Рея и Элизабет, и молча продемонстрировал им свою находку. Так же молча показал рукой в направлении заднего фасада.
На траве и земле возле чёрного хода остался странный след, как будто от дома волочили чью-то очень массивную тушу. След уходил через кусты куда-то в сторону улицы. Из-за приоткрытой задней двери пробивалась полоска света.
Стивенсон медленно втянул воздух. Сомнений быть не могло, этот запах он не спутал бы ни с чем. Как не смог бы забыть, даже если б очень захотел, и это тихое, ввинчивающееся в мозг гудение... "Не на Сомме, значит..."
Отойдя от двери, прошептал:
- Элизабет, возможно, Вам лучше подождать в машине.

...Но теперь мистер Стивенсон вступил в рабочие отношения с мистером Пикеттом и всё-таки должен выполнять свои обязательства, пока работает в данном месте. Однако эти мысли Лиз оставила при себе. Не ей его учить.

...Элизабет перезарядила свой маленький кольт. Как же не хотелось снова в кого-то стрелять. Она маленькая хрупкая слабая женщина, мать в конце концов... Зачем ей оружие... Мужчины же явно были настроены на бой. Как будто приехали не в художественную галерею, а на стрелку.
Оказавшись снаружи машины, девушка тревожно озиралась по сторонам, пока Стивенсон осматривал следы. Кровь... По загривку пробежал холодок. Нервно облизнула губы. "Что я здесь делаю? Зачем это всё..." Первым порывом было послушать старика и вернуться в машину. Но в следующую секунду мысль о том, что неизвестно где находятся сейчас убийцы, заставила Лиз упрямо помотать головой и не отставать от Астора и мистера Стивенсона. Оставаться одной было слишком страшно. Вдруг тут будут ещё эти павшие воины? Черт возьми, стариковские сказки всё же пустили корни в не таком уж развитом воображении Элизабет. Нет, надо быть поближе к Астору. Он по крайней мере смог победить одного такого. Что бы тут не было, кто как не громила Рей её защитит.
Лиз на цыпочках, стараясь не цокать каблуками, напряженно сжимая в руке кольт, замерла за мужскими спинами. Что же за дверью?

Стивенсон очень старался подготовиться к тому, что ждёт его за дверью, но, конечно, это было бесполезно. Нельзя было быть готовым к ударившему в нос резкому запаху крови, мочи и экскрементов, к залитым кровью полу и стенам, словно какой-то безумный маляр разбрызгал повсюду красную краску... И к жужжанию сотен мух, чьё пиршество было так грубо прервано. Джорджу на мгновение показалось, что стоит ему моргнуть, как он снова окажется там, на изрытой воронками полосе нечейной земли, тогда, после той атаки... Кровь в перемешку с грязью, трупы повсюду, жуткий хор из стонов раненых и умирающих, в который и он вплетал свой голос... И они все были где-то здесь, среди трупов, все, кого он вёл за собой в этот день, весь его взвод... Нет - все его друзья...
Ствинсон заскрежетал зубами, хотелось упасть на колени и завыть, от бессилия и отчаяния, в который раз вопрошая Бога: "Почему?! Почему я жив, а они нет?! " Но он знал, что ответа не будет, как не было его в тот день, и много-много дней после...
Джордж провёл рукой по лицу, отгоняя наваждение. "Ты не на Сомме, лейтенант. Всё давно закончилось, и их давно уже больше нет... А тебе ещё нужно идти вперёд. "
Теперь, когда первый шок миновал, взгляд бывшего лейтенанта задерживался на незначительных деталях. Вот разбитый бокал, а вот чудом уцелевшая бутылка вина, закатилась в угол. Там женская туфелька, а там - вечернее платье, некогда роскошное, а сейчас превратившееся в лохмотья. Пачка сигарет и золотой браслет... Со стен, добавляя безумию происходящему, на всё это взирали картины. Городские пейзажи, портреты…Кровь забрызгала и их…Обитель искусства,, превратившаяся в храм смерти... То здесь, то там, на месте снятых картин возникли пустоты, как дыры на месте выбитых зубов…

"Твою ж мать! Воняет, как на бойне, и кровищи столько же! Это что там, рука?.. Женская... Ногти красивые, и колечко, дорогое, сразу видать... Чисто срезана... Скольких же здесь так покромсали?.. Нет, это ни хрена не Бог заявился на свой суд. Похоже, это дьявол таки решил прибрать к рукам этот грёбаный мир... "
Астор почувствовал, как от дикой смеси запахов и этого треклятого гудения в голове у него всё начинает плыть, как на ринге после нокаута. Правду сказать, с Богом у него встречи как-то не задались, хотя мать частенько его поминала. Зато с дьяволом он был знаком с детства...
****
- Сука долбаная, в глаза мне смотри! Думаешь, блядь, я не знаю?! Я, твою мать, всё знаю! Куда, а ну стоять, сука!
- Джейсон, нет! Хватит, Джейсон! Пожалуйста, дети же!..
- Нахер твоих детей! Твоя сучья дочь такая же блядина, как ты! И это мелкий выродок... Закончу с тобой, тварь, займусь ими!
- Джейсон, остановись, умоляю! Ааа!
- Папа, хватит, стой!
- Рей, не надо! Рей!!
- Ах ты, сученыш грёбаный! Я тебе щас мозги нахер вышибу!
- Джейсон, не надо! Ты же убьёшь его! Рей, сынок! Рей!
*****
- Рей! Рей! Мистер Астор! Придите в себя, черт Вас подери!, - Стивенсон несколько раз тряхнул Рея за плечи, - Посмотрите на меня, мистер Астор! Соберитесь, Вы нужны нам!
Встряска и командный голос сделали своё дело, Рей почувствовал, что в голове проясняется.
-Ага... Да... Да, я в порядке... Сейчас.., - голос Астора звучал ещё более хрипло, но взгляд обрёл осмысленность и цепкость.
- Трупы... Трупы где?.. Тут же стольких в расход пустили, а только кровь повсюду... И следов нет... Что, мать вашу, здесь произошло?..

Лиз зашла следом за мужчинами. Осторожно прикрыла за собой дверь. Обернулась и тут же зажала рот руками. И чтобы не закричать. И чтобы в следующую секунду сдержать рвотные позывы. Здание внутри выглядело как сцена из фильма ужасов. Кровь, везде кровь. И этот ужасный запах. Лиз почувствовала как к горлу подкатывает выпитое буквально бренди, прихватывая за собой остатки обеда. Закрыла глаза, медленно сосчитала до десяти, глубоко дыша носом и стараясь не думать при этом про запах. Стало чуточку легче, тошнота отступила. Но открывать глаза было очень страшно. Что тут произошло, черт возьми?! И когда? Стаи мух указывали, что прошло уже какое-то количество часов. Не могут же насекомые сразу появиться. Женская туфелька, порванное платье... На автомате в голове Лиз возникли бренды и цифры... И как-то думать о чем-то отстраненном было немного проще...
Надо было двигаться дальше. Не отставать от мужчин. Лиз сжала в пальцах пистолет, готовая в любой момент выстрелить. По крайней мере она не одна и у нее есть оружие. Она не эта несчастная жертва. Она узнает, что здесь случилось и уйдет отсюда живой. Стараясь по возможности не испачкать туфли Шеннон в крови, Лиз пошла вглубь комнаты. Пустые места на стенах. Кто-то украл картины? Тот же кто устроил это всё? Украли картины Старкера?..

Аккуратно обходя лужи крови, Элизабет заметила на полу странные следы, широкие, влажные, словно какой-то чудовищных размеров слизень ползал по всему залу...
Элизабет осторожно толкнула ближайшую дверь. Ванная комната. Когда-то, похоже, блиставшая чистотой, сейчас забрызганная кровью и экскрементами. Над ванной склонился мужчина: кровь на белой рубахе и чёрные брюках смокинга, галстук съехал набок. Пиджак бесформенным комом торчал из раковины.
Скрип двери заставил мужчину обернуться, и Элизабет с ужасом увидела шариковую ручку, торчащую из его левого глаза. Мужчина улыбнулся, засохшая вокруг рта кровь сделала его похожим на гротескного клоуна. Губы медленно зашевелились, девушка с трудом разбирала его шёпот:
-Великий Пожиратель получит тебя...
Продолжая улыбаться и занося для удара окровавленный кухонный нож, мужчина шагнул к Элизабет.. .

Как Лиз не заорала одному Богу известно. Может сказалось то, что окровавленная обстановка вокруг предполагала, что тут может быть что-то подобное. Может страх привлечь внимание ещё чего-то или кого-то худшего. Или - скорее всего - стопор от невозможности увиденного.
Мозг не соглашался признавать то, что видели глаза. Лиз инстинктивно отшатнулась, шаря не верящим взглядом по всем признакам того, что стоящий перед ней мужчина мертв, и безуспешно пытаясь вписать его в привычную картину реальности. Невозможно быть живым с торчащей ручкой из глаза! Невозможно двигаться! Невозможно разговаривать! Может он обдолбан наркотиками и потому не чувствует боль? Или находится в каком-то трансе? Что ещё за великий пожиратель?
Мысли вихрем пронеслись в голове Лиз. Но тело тем временем двигалось самостоятельно. Несколько быстрых шагов назад - не поворачиваясь спиной - и нажать на курок. И ещё. И ещё. Даже если он жив, он хочет её убить. Вот этим самым ножом. Потом разберемся что с ним не так. И где там Астор?!

Первая пуля ударила в стену и с визгом отрикошетила куда-то, вторая вдребезги разнесла зеркало над раковиной, третья клюнула мужчину в бок. Он вздрогнул, сбился с шага, а потом, к ужасу Элизабет, запрокинул голову и дико захохотал, раззявив окровавленный рот...
Стивенсон осматривал картины на стене, когда за спиной зазвучали выстрелы. Тело отреагировало раньше мозга: Джордж моментально развернулся, вскидывая револьвер и смещаясь в сторону, чтобы не задеть Элизабет. Три глухих хлопка - и на груди мужчины расползлись три новых кровавых пятна. Смех оборвался странным всхлипом, нож звякнул об пол, мужчина повернулся, и, пошатываясь на нетвердых ногах, шагнул к ванне. Он медленно опустился перед ней на колени, положил руки на бортик, опустил на них голову и так и застыл, как будто прилёг отдохнуть после трудного дня...
...Стивенсон, держа револьвер наготове, перевернул тело. Признаков жизни мужчина не подавал. На лице застыла странная смесь ужаса и недоумения, казалось он вот-вот расплачется, словно у самого порога смерти пелена милосердного безумия покинула его...
Джордж взглянул в ванну и почувствовал, как подгибаются ноги, так что он сам едва не опустился на пол рядом со своей жертвой. Не в силах говорить, он жестом остановил Элизабет там, где она стояла.
Затопали тяжёлые ботинки, на пороге ванной с дробовиком на перевес появился Астор. Быстрым взглядом оценил обстановку, мельком посмотрел на труп мужчины, подошёл к Стивенсону, отшатнулся с искажённым от отвращения лицом и несколько раз грязно выругался.
- Когда с неё сдирали кожу, она была ещё жива, - Стивенсон почти шептал, - видите, она как будто всё ещё кричит...Если Господь был к ней милостив, то она уже умерла, когда он вырезал ей глаза...Боже, за что...
- Думаете, это он спятил и всех тут порешил? - Рей тоже понизил голос.
- Исключать этого нельзя, хотя всё равно непонятно, как он избавился от тел... И часть картин явно пропала... Возможно, убийц было несколько...
- Там дальше кухня, я проверил - всё чисто. Мойка только вся в крови.
- Что ж, думаю, здесь мы больше ничего не найдем, - Стивенсон снова повысил голос, - Остаётся второй этаж. Идёмте, но осторожно.

Выстрел, выстрел, выстрел... Руки дрожали и из трёх пуль только одна попала в цель. Ещё несколько выстрелов из-за спины и тварь - сложно было это живучее нечто назвать человеком - наконец осела на пол. Лиз опустила пистолет вниз, пустым взглядом смотря перед собой. Что это, мать твою, было?!
Девушка не испытывала ни малейшего желания заглядывать снова в ванную комнату. И слышать комментарии подоспевших туда мужчин так же не желала. Хотелось заткнуть уши, закрыть глаза и тянуть какой-нибудь один звук, чтобы не слышать, что ей пытаются сказать... Совсем как её малютка Джоан когда капризничает... Джоан... Только мысли о дочери заставляли продолжать тут находиться. И страх оставаться одной в этом жутком месте.
Пока мужчины что-то обсуждали стоя над ванной, Элизабет, стараясь не отходить от них далеко, прошлась по залу, разглядывая картины. Трущобы, опустившиеся люди на фоне роскоши... Тематика была примерно одинакова, при этом картины принадлежали кисти разных творцов, если их можно было так назвать. Среди прочих были и работы Старкера. Лиз не могла себя назвать таким уж большим знатоком искусства, однако вкус у неё определенно имелся, в том числе на предметы интерьера. И этот её вкус подсказывал, что большая часть картин практически ничего не стоящее фуфло. И, что самое странное, работы столь желаемого боссом художника никоим образом не отличаются по качеству или какой-то глубине образов от прочих. Может самые лучшие работы, конечно, проданы, а это всё то, с чего он начинал... Не хотелось думать, что всё происходящее из-за какого-то переоценённого бездаря... Хотя какая уже разница... Вряд ли это всё связано с его талантом... Был ли это он в ванной? Или в парке? Сделал ли это всё он? Или кто-то другой?..
Второй этаж... Да, оставался второй этаж... Лиз перезарядила пистолет, подождала пока выдвинутся её спутники и осторожно пошла за ними. Ведут ли на лестницу какие-нибудь следы?..

Царящий внизу хаос, казалось, не добрался до второго этажа, за исключением цепочки кровавых следов на полу. Студия... Просторная, светлая... Из мебели только пара стульев да мольберты, палитры и кисти разбросаны по полу в том беспорядке, который принято именовать "творческим". Настоящая обитель творца... Возможно, здесь Старкер начинал свой путь, здесь писал свои первые картины, здесь рыдал от бессилия и отчаяния, может, топил своё горе в дешёвом алкоголе... А потом здесь же создавал свои шедевры... Сейчас, впрочем, тут не осталось ни одного даже самого захудалого наброска...
Дверь в дальней стене приоткрыта... Спальня, она же рабочий кабинет. Всё тот же беспорядок, но не разгром, как при обыске, просто хозяина мало заботило то, где именно лежат его вещи. Письменный стол буквально погребён под грудой бумаг. Заказы. Письма благодарственные и письма с угрозами. Уведомления об отказе от художественных галерей и письма от друзей, не желающих больше иметь ничего общего с предполагаемым коммунистом. Повестка в суд на февраль. Часть писем адресовано в студию, часть - в дом на пересечении Седьмой и Бродвея. Элизабет машинально расправила скомканный лист с машинописным текстом. Отчёт некоего Рождера Морана, частного детектива. Неужели паранойя Старкера зашла так далеко?..
"Мр.Старкер.
По вашему поручению я организовал наблюдение с целью подтвердить ваши подозрения. Вынужден сообщить вам, что вы были правы. Я выявил трёх различных субъектов, следовавших за вами в разное время, как пешком, так и на автомобилях. Им известен как адрес вашей студии, так и адрес квартиры, где вы проживаете.
Пока мне не удалось выяснить, кто эти люди, и, что самое главное, на кого они работают, но я продолжаю расследование.
Р. Моран, ЧД"
Подавляя приступ кашля, Стивенсон встал в дверном проёме, устало прислонившись к косяку. За эту ночь, он, кажется, постарел ещё сильнее.
- Нашли что-нибудь интересное, мисс Беннетт? В любом случае, думаю, нам лучше покинуть это место, полиция может появиться в любой момент...Делиться мыслями и планами лучше подальше от всего этого... Кажется, у меня дома ещё осталось бренди. Едем, мисс Беннетт.

На втором этаже было чуточку легче... Если забыть обо всем ужасе творящемся на первом. Лиз попыталась сосредоточиться на том, что можно было увидеть здесь. Острый взгляд выцеплял важные детали. Следы... Грубые мужские ботинки... Совсем не похоже на туфли, в которые был обут тип в ванной. Заглянул в комнату, но особо не ходил, сразу вышел. Возможно убедившись, что здесь никого больше нет.
"Кто-то здесь был раньше... Между произошедшим и нашим приходом".
Дальше. Мольберт... Краски, кисти... Лиз как-то позировала одному действительно талантливому художнику. Зачем рисовать всю эту грязь, когда можно сохранять красоту?.. Выглядело всё здесь примерно так же как в той студии, ничего примечательного.
Письменный стол в спальне. Уже что-то. Ну и бардак. И кто мог подумать, что у художников столько переписки... Элизабет спешно перебрала бумаги. Засунула в сумочку то, что могло помочь в дальнейшем - письмо от некого детектива Морана и конверт с адресом квартиры Старкера.
- Полиция?.. - девушка вздрогнула. Если их задержат, то неизвестно, когда выпустят. - Да, нашла. Едем.

***
...Лиз, не дожидаясь пока ей нальют, сама взяла бутыль с бренди и щедро плеснула в чистый бокал. Затем резко опрокинула его в себя. Крепкий алкоголь обжег язык и очищающим пламенем прошелся по внутренностям. Наполнила снова, но уже пить не спешила. Хотелось одновременно куда-то спрятаться и сделать вид, что ничего не произошло... И действовать. Девушка, сжимая бокал в руках, прошлась по гостиной.
- Я очень хочу надеяться, что у всего, что мы увидели есть какое-то нормальное объяснение... Что там орудовал... не знаю... какой-то маньяк... Псих... Человек в ванной что-то говорил... Великий Пожиратель получит тебя... Вот... Мистер Стивенсон, в ваших легендах упоминается что-то такое?
Небольшой глоток.
- За Старкером действительно следили. Он нанял детектива и тот подтвердил его подозрения. Иногда паранойя не просто паранойя... Причем следило трое, не один. Кому и зачем сдался этот художник? Надо с утра найти частного детектива Роджера Морана. Есть ли его телефон в справочнике?
Замерла у окна.
- Ещё нашла адрес квартиры Старкера. Туда тоже можно заглянуть. И ещё... Вы заметили следы на втором этаже? Там кто-то ходил до нас. И это не был мужчина из ванной, обувь другая.

Джордж Стивенсон сгорбился в кресле, уставившись в пространство комнаты. Бренди не приносило желанного облегчения, лёгкие горели огнём, усталость и опустошенность давили как надгробная плита. В ушах, кажется, всё ещё звенело омерзительное жужжание, перед глазами словно прокручивалось дурное кино из трёх кадров: забрызганные кровью стены, испуганные и удивлённые глаза застреленного им мужчины, изуродованное тело девушки в ванне... "Какой в этом всём был смысл?.. Бог свидетель, в той бойне смысла тоже было немного, но тогда, по крайней мере, всё было просто и понятно... Вот мы, вот враги.. .Врага нужно было убить до того, как он убьёт тебя... Но резня среди случайных людей... Похоже, этот мир изменился слишком сильно, а ты этого не заметил... "
Голос Элизабет звучал откуда-то издалека, возвращая в реальность, напоминая о незаконченных делах.
- Что?.. А... Простите, мисс Беннетт...Нет...Нет, я впервые слышу про Великого Пожирателя... Тот бедолага... Он обезумел, да, но вряд ли это он убил всех. .. Тела... Он бы не смог избавиться от тел... Думаю, он увидел что-то... Что-то, что свело его с ума, заставило сотворить такое с той несчастной.., - Стивенсон покачал головой, - Не могу представить, что это могло быть...Я видел его глаза, перед тем, как он умер... Он боялся... Боялся умирать, боялся содеянного... Это всегда приходит...Только слишком поздно...
В соседнем кресле Рей Астор, набычившись, подался вперёд, руки на коленях, кулаки сжаты так, что побелели сбитые костяшки. Пара стаканов пойла - и тонкий голосок грёбаной совести, грызшей и сверлившей его изнутри целыми днями, наконец заткнулся. Теперь Астор ощущал только злобу. Он всё ещё помнил захлестнувшие его в галерее воспоминания, помнил снова ожившее ощущение беспомощности и страха, с которым жил до тринадцати лет. Найти ублюдков, заставивших его вспоминать, найти, и выбить из них всё дерьмо - вот чего сейчас хотелось Рею больше всего.
- В доме том художника вряд ли вальнули, - Астор даже не говорил, а уже почти рычал, - Босс про "стрелку" нам только утром сказал, а если ещё кто из наших знал и трепанул, так "крыс" босс за милю чует... Не, этого Старкера кто-то раньше расколол, либо пропас до парка. Да и нахрен он сам никому не сдался, просто кто-то босса решил так прокатить. Залётные, небось, в городе на босса тянуть дураков нет. Может, и покромсали всех тоже они, по беспределу тупо. Трупы вот... Хер его знает, что с трупами сделали...Эта, кислота, может, какая... А сыщика тряхнуть мысль дельная, мог и нарыть ещё чего.
Рей шумно выдохнул, откинулся на спинку кресла и разжал кулаки. В комнате повисла тишина, только часы на стене продолжали равнодушно тикать.
- Да...Да, верно, мисс Беннетт, мистер Астор...Побеседовать с мистером Мораном - хорошая идея. Не знаю, правда, сможем ли мы попасть в квартиру мистера Старкера... Что ж, это всё уже вопросы дня завтрашнего. Сейчас нам всем нужен отдых. Мисс Беннет, мистер Астор, вы можете остаться, если хотите, гостевые комнаты есть на первом и втором этаже. А пока прошу меня извинить - пойду глотну свежего воздуха. Ночь выдалась непростой...

Элизабет наполнила вновь опустевший бокал. Наконец села в кресло, начала неспешно листать телефонный справочник в поисках координат детектива. Надо было чем-то занять руки и голову.
- Рей, только давай без тряхнуть... Сначала по крайней мере... Почему вы говорите во множественном числе? Почему трупы? Вы уверены, что там убили нескольких? И что этот человек в ванной не Старкер?
Третий бокал опустел. Звякнул стеклом, поставленный на стол. Утро вечера мудренее. Надо идти спать. Глянула украдкой на Астора - тому наверняка не привыкать, будет спать как младенец, везунчик. Впрочем, кажется, что и его проняло. Лиз не представляла как она сможет заснуть одна в комнате после всего увиденного и пережитого за эти сутки... И зная, что где-то в таком же одиночестве, спит её дочь... Но надо было хотя бы попытаться. Может алкоголь поможет заснуть сразу и ни о чём не думать... Надо поспать... Вдруг это всё окажется всего лишь сном? Лиз как утопающий вцепилась в эту мысль. Хоть бы это всё было сном, кошмаром, фантазией воспалённого подсознания... А утром её разбудит смех Джоан... Да, всё так и будет... Господи, пожалуйста, пусть всё так и будет...

Пальцы Элизабет переворачивают страницы, взгляд скользит по строчкам. Имена, имена, десятки, сотни имён, сотни судеб. Надежды, страхи, радости, разочарования, скрытые за безликими рядами цифр. Что ждёт каждого из них завтра? Сколько жизней изменится в одночасье, к лучшему, а скорее всего к худшему?..
...По крайней мере Роджер Моран, как и полагается предприимчивому детективу, не скрывается. Адрес, телефон... Звони, плати, подглядывай в чужую жизнь, как в замочную скважину...
- Кровь... Много там её слишком, - Астор расправляется с бренди в два глотка, как будто это вода, - Чтоб вот так, по всем стенам... Комната-то немаленькая... И барахло на полу всякое... Женское, мужское... По всему выходит - народу там прилично положили... Резали их, от пуль кровищи столько не будет... И следов на стенах нет...Как всё началось, люди б на месте не стояли, носились бы туда-сюда...Страшно ведь...Значит, и "мазали" бы по ним, всё равно...Не, тут ножи, или что-то такое...И будь один кто, быстро бы не управился...
Рей замолкает. Ярость растворяется в алкогольной дымке, уступая место тупой пустоте. Зачем ей всё это знать? Как умирают, когда подстрелили, а как - когда пырнули ножом...А что ещё он может рассказать? Про вечно пьяного ублюдка-папашу? Или про слитую в сортир боксёрскую карьеру? Астор качает головой. Не то, всё не то...
- В ванной-то... Ну, может и он, конечно... Странно только это - если это те работали, кто его пас, то чего не грохнули со всеми вместе, или не увезли?..
Наполненный бокал почти исчезает в ручище Астора. Ещё парочку - и снов сегодня не будет.
- Ты бы отдохнула, Лиз. Завтра разберёмся с этим дерьмом... Я обещаю.
Элизабет уходит. Рей погружается в свои мысли. Может, и правда, бросить всё, да уехать куда подальше? Сбежать, как тогда, в тринадцать. По уму если рассудить, так сейчас самое время. Со всей этой канителью с художником Пикетту будет не до него... А Лиз...Ну а что Лиз?.. Какая нахрен разница, вернёт она дочь, или нет, всё равно они обе будут на крючке, всю жизнь... Тут ведь как в болоте: больше дергаешься - сильнее вязнешь, и все они увязли уже по уши. Поэтому он сам никуда не уедет. Поздно.
Рей Астор встаёт, и, провожаемый равнодушным тиканьем часов, выходит из комнаты.
Джордж Стивенсон стоит, облокотившись о перила, глядит на звёздное небо, вспоминает... "Всё-таки, как получилось, что я дошёл до этого? Можно ли всю жизнь быть уверенным, что поступаешь правильно, и в конце концов оказаться на самом дне? Я думал, что видел настоящее Зло. Думал, что понимаю его суть. Зло примитивно, как примитивны творящие его люди. И нет за ним никаких высших сил, Дьявол - всего лишь одно из человеческих оправданий собственной мерзости. Так как же получилось, что сейчас я служу злу, которое понять не в силах? Чем оправдывать себя? Позорной отставкой? Разводом? Предательством друзей? Не очень-то возвышенные причины для такого-то падения, лейтенант Стивенсон, тебе так не кажется? А ведь ты не просто сообщник преступника, нет, ты продал свою душу... кому? Кто он, на самом деле?.. И чем он тебя купил? Деньгами? Новой женой? Что ж, допустим, - ревностен дух, но плоть слаба. Только вот скоро ты умрёшь, а у савана, как известно, карманов нет. Тогда чего ты ждёшь? Плоть твою уже не спасти, но с духом-то что? Неужели и его спасать уже слишком поздно? "
Джордж Стивенсон выпрямляется, и, провожаемый холодным взглядом звёзд, заходит в дом.

Уродливая высотка на окраине. Пропахший мочой подъезд, исписанные непристойностями стены. Третий этаж, лампочка под потолком разбита, свет с трудом пробивается сквозь тусклое окно. Обшарпанная дверь в квартиру, табличка с полустершейся надписью "Роджер Моран, частный детектив". Не похоже, чтобы бизнес хозяина квартиры процветал.
Звонок на стене не подаёт признаков жизни. Мёртвая тишина отзывается в ответ на стук в дверь. Слышится, как где-то внизу капает вода. Новая попытка, тот же результат. Элизабет вздыхает, заносит руку, чтобы постучать в третий раз, и замирает, прерванная скрипом двери соседней квартиры.
- Если вы к старине Роджу, дык он, небось, уже в пабе на углу, шары заливает. В последнее время что-то рановато начинать стал, - низкий прокуренный голос, сменяющийся глухим смешком. Элизабет поворачивается, чтобы рассмотреть нежданного помощника. Мужчина, лет под пятьдесят, невысокий, грузный, лысеющий, пивной живот, обтянутый грязной майкой, пузырящиеся на коленях джинсы. Улыбка обнажает гнилые зубы, до Элизабет долетает перегар и вонь дешёвого табака.
- Если поспешаете, дык может успеете, пока он не нализался ещё, - мужчина, продолжая ухмыляться, окидывает Элизабет сальным взглядом, проводит языком по губам, - А может, и я чем помочь смогу?
Он подаётся вперёд, Элизабет окутывает волна запаха застарелого пота, толстые пальцы смыкаются на её плече...

Кого нанять ставшему вдруг знаменитым художнику, у которого наверняка появились деньги для подтверждения своей паранойи? Ну конечно же самого дешевого детектива, живущего в обоссанной дыре. Элизабет, морщась от отвращения, зашла в грязную многоэтажку. Сама девушка и её ухоженный идеальный внешний вид были здесь абсолютно неуместными. Каблуки дорогих туфель цокали по давно не мытому бетону с въевшимися подтеками, о происхождении которых вовсе не хотелось думать. Девушка не касалась перил, стен и вообще всего чего тут можно было бы коснуться. Казалось, перчатки после такого пришлось бы сжечь.
И вот нужная дверь. Лиз замирает перед тем как постучать, борясь с брезгливостью, но всё же делает это. Раз. Другой. Чувствует, как внутри неё закипает раздражение, подпитываемое запахами и окружающей омерзительной действительностью. "Да где тебя черти носят в такую рань?!" И что делать дальше, если его здесь нет? А вдруг он тоже мертв? Или не совсем мертв как те двое... За этими мыслями и с занесенной для нового стука кистью Лиз и застал сосед не самого преуспевающего частного детектива. Девушка чуть дернулась от неожиданности, услышав голос со стороны другой квартиры, но быстро взяла себя в руки.
- О, мистер, я так вам благодарна, - обворожительно улыбнулась Элизабет, обернувшись к мужчине. Казалось она не обратила внимание на фамильярность и неуместное прикосновение.
- О да, вы мне можете очень помочь...
Продолжая вкрадчиво говорить и смотреть в глаза мужчине, Лиз сунула правую руку в сумочку, нащупала кольт и сквозь мягкую кожу сумки уперла ствол в объемный живот. Раздался щелчок взводимого курка. Улыбка с красиво накрашенных губ исчезла. Глаза начали излучать угрозу, а в голосе зазвучал металл:
- Вернитесь в свою квартиру, мистер, закройте за собой дверь и примите ванну. В противном случае я отстрелю вам яйца.
После пережитого вчера эта жирная свинья не вызывала никаких эмоций кроме отвращения. Как будто на плечо села большая пузатая муха. Некоторое досадное недоразумение, не более того. И стоило этому недоразумению рыпнуться, как Лиз не задумываясь спустила бы курок. И скорее всего никто бы и не заметил, что одним говнюком бы в этом городе стало меньше...

...Лишь сев обратно в автомобиль к Астору, Лиз вдохнула полной грудью. Нервно закурила сигарету, пытаясь перебить запахи подъезда, всё ещё стоящие в памяти.
- Детектив нажирается с утра пораньше.
Огляделась по сторонам в поисках названного свиньёй паба. Указала рукой на нечто похожее.
- Вон там, наверное. Туда я уже одна не пойду. Не самый благополучный район.

Погружённый в полумрак зал почти пуст. В этот ранний час он - прибежище тех, кто уже почти достиг дна, но у кого ещё хватает денег, чтобы топить своё горе в местном пойле. Они пьют молча, не глядя друг на друга, почти не разговаривая. Тишину нарушает только стук кружек и стаканов по грязным, липким столам. В воздухе висит стойкий запах дешёвого пива. Когда Элизабет входит, никто из посетителей даже не поднимает головы. Никто, кроме сидящего у стойки мужчины. Всё в нём выглядит каким-то помятым: мятый дешёвый костюм, мятая шляпа на стойке, бесформенным комом сваленное на соседний стул пальто. Впрочем, он опустился ещё не до такой степени, чтобы отказаться от расчёски и бритвы. При виде Элизабет, мужчина делает большой глоток из своей кружки, и протестующе машет свободной рукой:
- Нет, нет, дамочка, если вы ко мне с какой-то работой, то у меня выходной, никаких заказов! - тут в его уже слегка покрасневших глазах загорается огонёк подозрения, - А если вы от Ховарта, так передайте ему: я с тем заказом завязал, всё, больше у него со мной никаких проблем не будет!

Женские слёзы... Символ слабости натуры и непревзойдённое оружие против сильного пола. Хоть актерская карьера Элизабет и не сложилась, она умела плакать, когда это требовалось. У неё было несколько вариантов слёз на практически все случаи жизни. Помимо прочего Лиз умела плакать красиво. Не краснея сверх меры, не гримасничая, сохраняя почти в целости макияж. И при всем этом внушая сочувствие и желание помочь. Кем бы она не была, Элизабет в первую очередь была актрисой. И сейчас был её выход.

...Очень привлекательная и слишком хорошо одетая для данного района мисс входит в дешёвый паб. Серые глаза с длинными идеально накрашенными ресницами спешно оглядывают помещение и останавливают свой взгляд на мужчине за стойкой. С губ девушки срывается выдох облегчения - и по поводу общей немноголюдности сего заведения, и по поводу того, что она, кажется, нашла кого искала. Единственного, кто может ей помочь. Она через многое прошла, чтобы оказаться здесь. Одно погружение во всю эту атмосферу нищеты и безнадёги чего стоит. Ей не место здесь, но всё же она в этом месте. Но слова столь нужного человека явно ранят её хрупкое сердце. Она прижимает руки к груди в умоляющем жесте, а её испуганные глаза расширяются и заполняются слезами.
- О, мистер Моран...
Её голос дрожит. Она несмело подходит к мужчине у стойки.
- Пожалуйста... Вы моя единственная надежда!.. Мой друг...
Не в силах больше сдерживаться, девушка всхлипывает и подносит ладонь ко рту, другой рукой опирается на стойку. Так рядом с детективом, что он может почувствовать ненавязчивый, но очень приятный аромат её духов. И пересчитать все её дрожащие реснички и срывающиеся из-под них слезинки, которые блестящими росинками катятся по розовеющим под лёгкой пудрой щекам. Плечи девушки вздрагивают. Она в смятении и явно нуждается в помощи... Его помощи...

Роджер Моран ненавидел женские слезы. Он был твёрдо убежден в их манипулятивной природе, в каковом убеждении его немало укрепила бывшая жена, пускавшая это оружие в ход часто и охотно. Поэтому когда на глазах странной девицы появились слезы, первым порывом детектива было привычно оборвать эту неуместную драму и вернуться к более приятным занятиям. Роджер уже открыл было рот, чтобы поставить дамочку на место (по его опыту, грубость в таких случаях является наиболее действенным средством), и... И понял, что язык прилип к гортани. Девушка, казалось, воплощала собой беззащитность и потерянность. Морану внезапно стало невыносимо стыдно, и за свой поношенный костюм, и за эту дешёвую забегаловку с заляпанными пивом столами и неистребимым запахом неудачи, и вообще за всю мерзость и запустение этого района, куда это несчастное создание было вынуждено прийти. Запах её духов щекотал ноздри, мешая мыслить ясно. Окружающие звуки куда-то исчезли, осталось только её дыхание и тихие всхлипывания. Роджеру мучительно захотелось обнять девушку, прижать к себе, пообещать защитить от всех ужасов мира, и, что было совсем уж для него несвойственно, сдержать обещание. Потянувшись, он чуть коснулся её плеча и тут же отдернул руку, словно обжегшись. Моран ощущал себя страдающим от первой любви школьником. Одной рукой он делал отчаянные знаки, подзывая бармена, второй сначала нервно поправил сбившийся набок узел галстука, потом вцепился в край стойки, как утопающий в спасательный круг.
-Мисс... Мисс, прошу Вас... Всё хорошо, прошу, успокойтесь, я... Я, конечно же сделаю всё, что в моих... Шейн, да принеси ты уже чертов стакан воды! О, простите, мисс, может Вы хотите виски, или бренди, только скажите... Прошу Вас, не плачьте... Что с Вами случилось? Чем я могу помочь?..

Несчастная девушка отрицательно помотала головой на предложение алкоголя, но благодарно улыбнулась сквозь слёзы на предложенный стакан воды. Сделала пару глотков. Затем достала из сумочки белоснежный платочек, аккуратно промокнула глаза и щеки.
- Спасибо... Спасибо... Я Мэгги... - чуть смутилась, порозовев, поправилась, - Маргарет, Маргарет Браун... Ох... Простите за мои эмоции, мистер Моран. И эту сцену... Я не должна была...
Что именно не должна была делать, Мэгги не сказала, но кажется более менее пришла в себя. Серые влажные чуть покрасневшие глаза с надеждой смотрели в лицо детективу.
- Мой друг Кристиан... Кристиан Старкер... Пропал. Мы должны были с ним встретиться вчера, а он не пришел, - сокрушенно покачала головой. - И телефон не отвечает. Он такой мнительный... Постоянно чего-то боялся. Говорил, что за ним следят. А я не воспринимала это всерьёз.
Платочек снова потянулся к уголкам глаз. Девушка сделала ещё глоток воды и продолжила:
- Он рассказывал, что нанял детектива... Вас. И что Вы подтвердили его опасения. Я была в отъезде... Долго, давно не виделись. Я приехала сразу как он мне об этом рассказал. Но не успела... Я говорила ему обратиться в полицию, но он не слушал, - сокрушенный вздох. - А теперь, что делать теперь... Мистер Моран, расскажите всё что Вы знаете! - Шагнула чуть ближе, взгляд прямо в глаза мужчине. - Кто за ним следил? Вдруг они что-то с ним сделали! Вдруг он уже...
Снова всхлипнула, но усилием воли удержалась от новых слез. Лишь зрачки расширились в страхе от того, что могло случиться с её другом...
...Не переигрывать...
- У меня есть хорошие знакомые... Они могут найти кого угодно, но надо знать кого именно искать. Помогите, прошу Вас.

Моран чувствовал, что безвозвратно и безнадёжно тонет. Тонет в этих широко распахнутых глазах, в дурманящем облаке парфюма, в каких-то давно позабытых эмоциях, чувствах, желаниях. Голос незнакомки (хотя нет, она же назвала имя... Мэгги...), кажется, звучал прямо в мозгу, Роджер даже не был до конца уверен, движутся ли губы девушки. Если уж начистоту, глядя на эти губы, Моран вообще не мог думать практически ни о чем, кроме призрачного шанса на поцелуй.
В отчаянной попытке выплыть к берегам здравого рассудка Роджер осушил кружку едва не наполовину, что позволило мыслям обрести некое подобие ясности. Старкер?.. Она тоже ищет Старкера... А он-то было решил, что развязался с этим гребаным делом... Может, этот подослал?.. Тут детектив с некоторым удивлением понял, что сейчас во всём мире не найдётся человека, которому он бы верил больше, чем этой девушке. А если даже вся эта история выдумка от начала и до конца - плевать, он, Роджер Моран, хочет, чтобы этот момент не заканчивался. Сидеть рядом с ней, вдыхать аромат духов, мечтать о поцелуях и тонуть в этих глазах.
- Маргарет... Мэгги... Я же могу Вас так называть?.. Прошу, присядьте, постарайтесь успокоиться. Конечно, конечно, я расскажу Вам... Если это как-то поможет... Старкер, хм... Да, Вы правы, скрытный он малый... Надо же, ни словом не обмолвился, что у него в друзьях такие красотки! - Моран выдавил что-то похожее на ободряющую улыбку, надо же хоть как-то разрядить обстановку. Не дожидаясь реакции на свою шутку (первый приз на конкурсе не получила бы, чего уж там, но лучше, чем ничего), детектив продолжил:
- Знаете, я ведь тоже сперва подумал, что он, ну, того... Как Вы там сказали? Мнительный, да. Нет, он, конечно, многим поперёк горла стоял, с этими его картинами, но чтоб слежка... Это уж, простите, как в каком-нибудь дешёвом романе! - с обретением знакомой почвы под ногами к Морану отчасти вернулась уверенность. Он даже позволил себе доверительно накрыть своей ладонью руку собеседницы.
- В любом случае, работа есть работа, тем более, что платил он хорошо. Лёгкие деньги, так я тогда решил, просто подтвердить, что всё это пустые страхи.., - Роджер помрачнел и ненадолго замолчал, -
Вот только Ваш друг прав оказался. Следили за ним, да ещё как. Серьёзные ребятки, при машинах, и сменялись постоянно. Такое организовать - при бабле надо быть. Хотя, дилетанты, сразу видно, и работали грязновато, раз уж даже Старкер их "спалил". Так что мне-то их "пропасти" это как раз плюнуть было, я ж профессионал, - Моран не без гордости хмыкнул.
- В общем, ребятки ездили не куда-нибудь, а прямиком в Беверли-Хиллз, как я и думал. И особняк, куда все ниточки тянутся, принадлежит некоему Райану Ховарту, мужику явно не бедному. Я покопал там-сям насчёт него, "бабки" свои унаследовал, картины собирает, древности ещё всякие. От Рима так прям сам не свой, ну, знаете, Цезарь, Клеопатра, смотрели, наверное? Вроде как в войну служил, но где, кем, - глухо, ничего не нарыть. И слухи ходят всякие...Конкретно, конечно, ничего не известно, но вроде как тех, кто с Ховартом тягаться решил, или копал под него, больше потом не видели... Я, понятное дело, у Старкера спросил, нет ли, часом, у Ховарта причин зуб на него иметь. И точно, Ховарт ему писал, дважды предлагал встретится, но друг Ваш послал его куда подальше, почему - не сказал. Чувствуете, чем пахнет? Ховарт этот явно не из тех, кого запросто послать можно... Тут я и решил, что всё, хватит. Сказал Старкеру, что завязываю с делом, деньги оставшиеся вернул. Работа работой, но, знаете...жизнь-то одна всего...
Моран помолчал, отхлебнул пива, а когда снова заговорил, в его голосе остались только безнадёжность и усталость:
- Мне жаль Вам это говорить, Мэгги... Но лучше держитесь от всего этого подальше. Дурное это дело, уж поверьте, я в этом разбираюсь. Не знаю, кто там Ваши друзья, но ничем хорошим всё это точно не кончится... А мне... Мне бы не хотелось, чтобы с Вами что-то случилось...

Руку девушка не убрала, давая мужчине наслаждаться её теплом и хрупкостью.
Пока Мэгги во все глаза восхищенно взирала на профессионала, Лиз внимательно слушала и думала. Ей ничего не говорило имя Ховарта, но в остальном картинка складывалась. Причем складывалась даже если продолжать отгонять мысли о возможной сверхъестественности произошедшего. У кого, как не у богача, увлеченного древним Римом, может оказаться в коллекции древнеримский меч. И он достаточно богат, чтобы подослать кого угодно. Но зачем ему художник? Откуда он узнал о встрече Старкера с Пикеттом? Почему Старкер отказал Ховарту, но согласился на встречу с Пикеттом? Впрочем... Возможно художник оказался просто жертвой в разборке между двумя мафиозными боссами. Ховарт узнал, что Пикетт вышел на Старкера, узнал про встречу. И решил, что это неплохой шанс пришить Пикетта. Хоть и весьма странным способом... Пистолет был бы надежнее. Но Пикетт подстраховался и послал Элизабет. Что не укладывалось во всё это, так резня в мастерской. И такая навязчивая тяга к странному искусству. Что такого в этом Старкере, что его хотят заполучить такие опасные люди. При воспоминаниях о вчерашнем дне снова к горлу подступила тошнота.
Лиз зажмурилась на пару секунд и свободными пальцами помассировала висок.
- Кристиан, дорогой... Ну во что же ты вляпался... Жив ли ты... - покачала головой. - Возможно Вы правы, Роджер... - вдохнула удрученно и бессильно. - Можете сказать адрес Ховарта? Я подумаю над Вашими словами, обсужу с знакомыми, если будет слишком опасно, то... - еще раз вздохнула. - То, конечно, буду держаться от этого подальше... Есть вещи, на которые, увы никак не повлиять...
Заглянула в глаза детективу и мягко сказала:
- Роджер, я Вам так благодарна, - Лиз положила свою руку поверх руки Морана и чуть сжала. На прощание.

Моран покачал головой и усмехнулся, едва ли не с восхищением. Девица не только красотка, но ещё и упрямая, от таких лучше держись подальше.
- 4541, Либби Стрит, - детектив ответил на пожатие, - Что ж, желаю Вам найти своего друга, Мэгги. Хм, может, когда всё это закончится, я Вам позвоню?..
Когда дверь бара закрылась за спиной девушки, Моран, провожавший её взглядом, вздохнул, снова повернулся к стойке и хмуро просмотрел на бармена.
- Ну и какого хрена ты лыбишься, Шейн? Да, да, можешь ничего не говорить, и так знаю - не моя лига и вся эта прочая хрень...Давай, Шейн, плесни-ка лучше мне виски... Нет в жизни счастья.

Благодарная Мэгги щедро оставила номер телефона. И он был почти верен. Ошибка была буквально в одной цифре.
Элизабет устало плюхнулась на заднее сидение "Доджа". Зажгла сигарету и с наслаждением выдыхая успокаивающий дым дождалась, пока за руль вернется страховавший ее в баре Астор. Что делать дальше? К Ховарту? Или сначала в гости к Старкеру? А может уже самое время сообщить Пикетту о случившемся? В конце концов тут он тоже явно замешан. И кто знает, может это действительно разборки мафии. Надо ли ей туда соваться.
- Что ж... - когда автомобиль медленно тронулся пока просто прочь из этого мерзкого района, Лиз начала пересказ полученных сведений. - Старкер очень популярная личность, И нужен был не только нашему боссу. А так же некоему мистеру Райану Ховарту. Очень богатый коллекционер. И по словам Морана очень опасный тип. Крайне увлечен Древним Римом. Откуда взялся этот древний меч, кажется, понятно. Он дважды писал Старкеру, но тот оба раза отказал во встрече. А мистеру Пикетту не отказал. Любопытно почему. Кому-нибудь из вас знакомо это имя? - девушка перевела взгляд с одного своего спутника на другого. - У меня есть его адрес на Беверли Хиллз.

Стивенсон при упоминании Райна Ховарта покачал головой, как показалось Элизабет, с грустью.
- Увы, мисс Беннет, рад был бы Вам помочь, но нет, это имя мне незнакомо. В конце концов, мало ли в Лос-Анджелесе богатых людей, интересующихся искусством? Хотя, надо признать, стержень у него есть - открыто выступить против Пикетта... Он либо невероятно смел, либо невероятно глуп... Либо за ним стоят силы, которые не по зубам даже Пикетту...
Что касается Астора, тот лишь пожал плечами и пробурчал под нос что-то вроде: "Еще один хренов толстосум, класть я на него хотел", чем, видимо, исчерпывающе выразил своё отношение к предмету обсуждения.

Лиз вздохнула.
- Надо проверить дом Старкера. А дальше... - она растерянно покачала головой. - Не знаю, что дальше. Идти в гости к Ховарту? Там скорее всего всё в охране. То есть тайно мы ничего не узнаем, а говорить... - Поморщилась. Опасно. - Может уже стоит доложить мистеру Пикетту? Ну если, конечно, не найдем Старкера на его квартире. Раз тут замешан какой-то другой опасный и влиятельный человек, возможно мистеру Пикетту будет полезно это знать... Да и если Старкер мёртв, что мы ещё можем сделать. А если его всё-таки захватил Ховарт...
По спине пробежал мерзкий холодок.
Помните - мне нужен Старкер. И лучше вам не являться ко мне без него.
Элизабет затушила окурок и тут же достала новую сигарету.
Будет ли достаточно того, что она уже сделала и узнала, чтобы босс вернул её дочь... Надо узнать точно, жив ли Старкер... И если жив, то где он находится...

Унылые серые высотки растаяли в зеркалах заднего вида, как отвратительный удушливый кошмар. "Додж" катил по Бродвею, мимо роскошных магазинов, сулящих за деньги исполнить любые капризы, мимо сверкающих вывесками кинотеатров, зовущих погрузиться в иллюзорные миры, мимо величественных, как дворцы, отелей, где каждый может ощутить себя королём хотя бы на день... Город во всем своём кричащим блеске проплывал за окнами машины, будоража воображение, маня надеждами и мечтами, играя на струнах тщеславия...
Пятиэтажный дом красного кирпича на пересечении Бродвея и Седьмой воплощал всю импозантность старого доброго Викторианского стиля, с его двускатными крышами, высокими окнами, балкончиками и башенками. Массивная украшенная резьбой деревянная дверь, слабо освещенный настенными лампами вестибюль, латунная табличка "под старину" на двери коменданта здания, широченная лестница, опоясывающая шахту древнего скрипучего лифта, помнящего, возможно, ещё зарю нового века... Третий этаж, на площадке - единственная дверь, без малого произведение искусства, дуэт дуба и меди, не оскверненный современным звонком. И тишина, тяжёлая, почти осязаемая, нарушаемая только дыханием внезапных визитёров.