It's A Long Run From Calimshan | ходы игроков | Into The Deep

Открыв рот, Эрфир смотрел в сторону неуемного друга, который рванул вперед как будто ошпаренный.
– Посто... – но куда там, он уже лезет! Тут уж лучше не мешать.
– Так, друзья, держитесь за края ковра, я буду его ловить в центр, если он рухнет, – предупредил эльф.

"Я не понял, с чего вы взяли, что нам туда нужно? Голем поддался моей магии. Может, попробуем разбить их издалека?" - Хазиру совсем не хотелось лезть сквозь узкую расщелину. Во-первых, это опасно. Во-вторых, нет никаких гарантий, что ифрит не ждёт их снаружи.

– Ну он уже полез, – беспомощно развел руками Эрфир. – По крайней мере он скажет, что там. Я ставлю на безлюдную ледяную пустыню или безжизненные заснеженные горы. Но вообще идея разбить големов мне нравится, вдруг там будут проходы в другие части подземелья?

Торговец, в ответ на закономерную просьбу Хазира тогда лишь покачал своей лысой головой и объяснил кратко, что жезл ему нужен, на тот случай если кто-то впадет с ковра — например, сам Эль Амун. Видимо было какое-то заклинание способное ловить падающих людей и для него нужен был Кетоту фокус магии, которого у него не было. А почему? Все потому что он давным-давно расстался с мечтами стать волшебником, он трезво и прагматично смотрел на мир считая что подобного жизненного поворота, что случился с ним сейчас, не предвидится до самого замерзания всех кругов преисподней вместе со своим повелителем.

– Друзья, раз уж мы не можем ничем помочь прямолинейному из прямолинейных Назими, давайте подождем и помолимся что бы он успешно долез до самой поверхности. Тогда он нам крикнет безопасен ли этот проход или стоит искать новый. – произнес молчавший долгое время торговец расправляя бороду и снова погружаясь в собственные мысли. Теперь волшебник Кетот аль Фезим даже не знал что и думать. Он обратился к мудрости своего небесного покровителя в этот момент неопределенности, но тот вместо прямого указания "что делать" прояснил его ум — вполне вроде бы ясный посыл: "Думай сам Кетот или ты не маг?" Так по крайней мере считал сам клирик. Впрочем, именно как клирик Азута он был не очень то и опытен, несмотря на все те годы проведенные в этом качестве. За все это время он даже не встретил ни одного из жрецов Азута, кроме себя, и подозревал что на всем Фаэруне он остался один. Разум подсказывал ему что это, конечно, неправда... но подозрение есть подозрение. Некому было наставить его и передать знания о чем-то большем чем внешняя форма поклонения первому из магов. Чему-то он, конечно, учился у своих "коллег" верящих в других богов, но увы не был он таким прилежным учеником каким следовало — оглядываясь сейчас назад, так что вполне разумно было допустить что он мог и ошибиться истолковывая волю Азута по небольшим знамениям.

– Прежде чем лезть наверх, пусть каждый даст мне возможность поделиться с вами "каплей предвиденья" и может это спасет вас от падения в бездну под нами. — вздохнув и оставляя в стороне свои размышления, снова сказал он и пояснил: "Так в древних трактатах называют небольшое заклинание клирика открывающее несколько мгновений будущего. Зная где рука соскользнет легче изменить незавидную судьбу."

Эрфир Теламин

Вбить шлямбур трудно, но не за пределами возможностей простого смертного: иногда щель расширяется достаточно, чтобы кое-как размахнуться – упираясь локтями и спиной, но всё же. Забросить крюк кошку в такой узкий и широкий разлом невозможно.

Фассер Назими



Ты зажат между холодных, покрытых инеем камней, но тебе жарко. Рубаха липнет к спине, а в глаза катится едкий пот. Ладони саднят от долгого подъёма, колени и локти ноют от ушибов. Тяжело дыша, ты цепляешься за край – пальцы проваливаются в снег. Ты подтягиваешься и вываливаешь себя под усыпанное звёздами небо с бегущими облаками. Дикая луна смотрит, как глаз безумного животного. Снег обжигает спину холодом. Ты хватаешь воздух, чувствуя себя выброшенной на берег рыбой.

ИФРИТ



Поддерживаемые магическим наставлением Кетота и под страховкой магического ковра, вы забираетесь один за другим по верёвке, которую спустил вам Фассер. Последним карабкается проворный Эрфир, прихватив свёрнутый и подрагивающий, словно живое боящееся существо, волшебный ковёр. Простор синего, похожего на море неба, и чёрных облаков. Мороз сдирает с вас кожу, а ветер пробирает до костей. Усталые, измученные погоней, вы глотаете холодный воздух, режущий горло, как нож. Ночь ясна от большой луны, но вы не успеваете даже перевести дух, чтобы заметить её страшную красоту: волна пламени катится по узкому жерлу и выплёскивается рядом с вами со взрывом, как фонтан лавы из вулкана!

Волна огня! Это не то, что ожидает скромный путешественник, глядя на заснеженные горы. Но за свою жизнь Эрфир привык не ждать ничего хорошего, а в подземельях эта привычка лишь усилилась. А ещё он был просто удачливый малый.

Укрывшись от огня за каким-то валуном, эльф встряхнул ковёр в воздухе, и тот распластался в воздухе будто на ровном полу.
- Уходим, друзья, это отродье нас выследило! Но мы ещё полетаем...

С этими словами Теламин запрыгнул на ковёр, подавая пример остальным.

И вот снова небо! Бездонное ночное небо, вокруг, куда хватает взгляда, горы и снег. Холод набрасывается, словно голодный зверь и после подземелья кажется, словно он гложет до костей.
Фассер заставляет себя подняться, помогает каждому из товарищей занять место рядом с собой и вот они вчетвером покинули негостеприимные чертоги подземных жителей.
- Вот это простор, конечно, - то, что должно было прозвучать жизнерадостно, на самом деле прозвучало несколько саркастично, пока парень переминался с ноги на ногу и думал о том, чтобы запалить стрелу об лук и погреться об неё.
Как будто слыша его мысль столб пламени вылетел из расселины, сжигая и веревку, и брови тех, кто стоял ближе всего. "Нашел, сын Иблиса!" - подумал Фассер, пытаясь отпрыгнуть в сторону.
- Да, полетаем, полетаем, только быстрее! Похоже этого гада не остановили ни троглодиты, ни ужас ямы, ни големы, тьфу! Только зря капканы расставил!

"Ну ладно вам, зато у нас теперь есть этот камень. Разберёмся, как пользоваться - выкрутимся", - Хазир внезапно не унывал. Их положение стало лучше, чем шесть дней назад. Они согрелись, выспались, даже разжились магическими предметами. У самого Эль Амуна до сих пор ныла раненая рука, но со временем заживёт и она. Было ли решение вновь бежать правильным - покажет только время. А пока что... Пока что они живы, и могут потрепыхаться чуть подольше. Нельзя сдаваться просто так! Хммм...

Мага вдруг осенило. А что, если это урок, который ему преподносит жизнь? Может, не надо было сдаваться просто так, начав изучать Искусство? И проблем бы никаких не возникло... Это всё стоило обдумать получше...

"Давайте в этот раз полетим куда-нибудь, где потеплее?" - предложил Хазир, усаживаясь поудобней.

Небо встретило Кетота щербатой ухмылкой горных пиков и морозным дыханием смерти. Дикая луна окрашивала всю равнину, будто бы, мертвенным сиянием посмертия. Всю последнюю минуту его не покидало какое-то смутное и тяжелое, как сырой от дождя плащ, ощущение неотвратимости беды. Торговец не знал было ли это от той ясности и четкости ума, что он внезапно приобрел(почувствовал ли он неумолимую поступь рока тогда?) или возможно обострилась его паранойя, ведь до свободы было так близко. Но в общем и целом, когда последний из них поднялся на уступ около трещины, клирик заставил себя вздохнуть с облегчением и оптимизмом.

"Так можно начать и во всем видеть угрозу, даже в самом незначительном явлении предчувствовать иллюзорные угрозы. Легко свихнуться, как бедняга Кумир..." – подумал он все ещё размышляя где-то в закоулках своего разума о камне спрятанном у него в рюкзаке, о дварфах спрятавших его тут от всех и об возможностях что он открывал перед честолюбивым волшебником, вместе с опасностями, конечно же, и не ясно чего там было больше – возможностей или угроз. Тут в мысли его вмешалось жгучее и яростное как вулкан пламя ифрита и торговец бросился в сторону, костеря себя за то что успел убрать стальной щит в сумку раньше. Ах, как тот бы его сейчас выручил! И это он ещё не сразу сообразил, что то чего они так долго боялись — свершилось. Их нагнал мстительный и жестокий Асир...

Соратники бросились к ковру-самолёту дружно, а вот Кетот которому лишь опалило многострадальную бороду последовал за ними с сомнением. "Мудро ли это? – спрашивал он себя поднимаясь на левитирующую ткань, – выдержат ли они ещё одну погоню, а за ней вероятно и следующую?" Об этом же он размышлял говоря другим и нервно оглядываясь при этом: "Скорее набирай высоту, ифрит нагонит нас если будем медлить — вон его голова появилась из расщелины, он уже почти здесь!"

Но потом, в какой-то миг, ему пришла в голову идея заставшая его умолкнуть. Она поразила его в самое его алчное сердце. Идея о которой он, безусловно, будет ещё сожалеть. Наверное слишком долго общаясь с Хазиром он тоже заразился его безумием. Это было тяжело осознать, но торговец понял что никогда не избавиться от этого проклятого камня. Не сможет сбагрить его за бесценок по сравнения с настоящей его ценой и неизбежно однажды он лишиться себя. Кетот аль Фезим знал о своих недостатках, и прекрасно знал пределы своей воли. Однажды этот камень, что выглядит подавленным сейчас, станет диктовать свою волю всем им четверым, мало того за ними станет охотиться весь Калимшан и половина Фаэруна, а не один единственный ифрит — ибо такое сокровище достойно лишь самых могучих. Это испытание им не по плечу, понял он. Именно эту жизнь они выбрали сбегая сейчас. Осознание всего этого обрушилось на клирика словно удар молнии. Не помня себя и борясь с собственной алчностью он полез в рюкзак не говоря больше ни слова, но на его лице была написана невыразимая тоска и решимость одновременно. Достав камень он взглянул на него в последний раз, а потом со слезами и злостью бросил в сторону Асира. Дай Азут, чтобы его враги сожрали друг друга пока ковер уносит их подальше от этого места.

И после этого такая невыразимая тяга упала с его плеч, что Кетот не чувствуя тела рассмеялся, совершенно безумно.

Общее

Вы поднимаетесь выше и выше. Холодный воздух над горами заставляет ваши тела мелко дрожать – и эту дрожь не унять никаким усилием воли. Далеко под вами остаётся алеющая пожаром, будто облившаяся кровью, вершина горы. Кетот хохочет и трясётся, лёжа на ковре и глядя в мчащееся над головой и начавшее сереть от рассвета небо.

Ковер поднимал их выше и выше в морозное небо. Дрожь пробирала до костей, но Фассер улыбался, потому что слышал смех Кетота и видел, что огненная смерть оставила их в покое. Они исправили свою ошибку, выбрались целыми из подземелья, стали опытнее, в чем-то даже мудрее. И, в какой-то степени, богаче. Поглаживая рукоять серебряного меча, воин думал о будущем, о Калимпорте и теплом, ласковом море...

Будучи совсем молодым воином, даже по меркам сурового Калимпорта, перед Фассером лежал долгий путь. Магия, которую он обрёл благодаря чудесному вурдеониду, оказалась серьезным подспорьем в деятельности контрабандиста и помогла добиться неплохого положения в преступном сообществе. Особенно когда воин решил взять несколько уроков у Хазира Эль Амуна в совершенствовании Плетений.
Он продолжил работать и дружить с Эрфиром Теламином еще долгие годы. Для эльфа, возможно, это был лишь миг, но для Фассера это было целой жизнью.
И конечно, спустя какое-то время, состоялся тяжелый разговор с Кетотом аль Фезимом. Но это уже совсем другая история.

Несколько долгих минут Эрфир смотрел вверх и вперед, вцепившись в ковер, командуя волшебному предмету нести его и компаньонов дальше, дальше, дальше от опасности. И когда он все-таки обернулся, то обомлел. Ифрит отстал! Как такое может быть? Эльф не верящим взглядом окинул смеющегося аль Фезима.
– Ты отдал ему в-вурнеонид? – Теламин к этому моменту дрожал, как и все остальные. Не только от холода, но и нервного возбуждения. – Я даже не знаю, радоваться ли избавлению, или горевать о потере такого могущественного артефакта. Но с другой стороны, иблис бы с ним, еще найдем! Поистине небеса подали тебе такую идею, Кетот-эфенди. Не будем искушать огненное чудовище, летим обратно... главное, найти теперь юг. Нам туда, друзья!
Удивленный и обрадованный, эльф смеялся и хлопал друзей по плечам, одного за другим. Наконец-то они смогли выбраться из этой адской переделки. Живыми.

Вернувшись в Калимпорт, эльф вместе с Кетотом занялся продажей найденных в подземелье вещей. Не все из них были полезны. От таких предметов, как например, "Черное солнце", стоило избавиться, по возможности обменяв их на звонкие монетки. И Эрфир проследил, чтобы каждому досталась равная доля. Его склонность к авантюризму никуда не делась, он все так же продолжал ввязываться в рискованные дела... но, пожалуй, он теперь старался их планировать гораздо, гораздо тщательнее.

А еще, Эрфир пересмотрел немного свою жизнь. Он суеверно думал, что это благословение матери помогло ему спастись из того жуткого подземелья. Не было тому никаких подтверждений, но, наверное, ему просто хотелось в это верить. Так что он вплотную занялся совершенствованием открывшихся ему магических способностей. Начав с "Видения Арканы", конечно же.

Жизнь была, если вдуматься,хороша. Он и его друзья выжили, никто не погиб, и в карманах звенели золотые. Пожалуй, это стоило хорошей вечеринки, которую эльф закатил для удачливой четверки ровно через год после их возвращения.
– Надеюсь, это станет нашей доброй традицией, – улыбаясь, говорил Эрфир Теламин и наполнял бокалы вином.

Дальнейшая судьба Кетота Мечника пестрела взлетами и падениями, как прекрасный калимшанский ковер несущий его с деловыми партнерами обратно на Сияющий юг. Мечником его прозвали потом, за то что он так и не расстался с полуторучником — Головорубом, несмотря даже на неслыханную сумму предложенную ему одним частным коллекционером. Волшебник прекрасно понимая что ифриты переменчивы по своей натуре почти так же как и мстительны, держал его на случай если однажды может случится так что этот клинок ещё встретится с огромным ятаганом Асира. Утрата "сокровища сокровищ", как иногда называл огромный вурнеонид Кетот, переменила нечто в его характере — он стал менее алчен и более равнодушен к богатству, невольно сравнивая все к чему он прикасался с ценой которую можно было получить с продажи "того камня".

Ну, а пока возвращение на родину стало тем ещё путешествием — подковавшим и закалившим навыки новоиспеченных колдунов не хуже чем годы тренировок. Но долгожданный Калимпорт встретил жреца Азута неласково: старыми долгами и тяжелыми переговорами. Простить пусть даже родичу потерю марида, Торговый дом Фезим просто не мог себе позволить. Даже уже то что Кетоту, потерявшему членство в гильдии и фактически изгнанному из семьи, удалось сохранить себе жизнь, даже это было его самым существенным успехом в те темные времена. И то, скрытым мотивом, сыгравшим в его пользу, было то что заклинателей в Калишмане всегда уважали и боялись, а клирик Азута вдруг пробился в это закрытое сообщество спустя столько лет бесплодных попыток. Старейшины заменили позорную казнь на негласную отставку и просто умыли руки, предоставив Кетоту самому выпутываться из собранных в попытке все исправить проблем. Впрочем тот не роптал и усердно трудился, вертясь как халфлинг в колесе.

На севере в подземелье теперь уже бывший торговец — растерял желание продолжать зарабатывать состояние ради утверждения собственного авторитета в родной гильдии. Он бы так и так ушел из семейного бизнеса, пусть и сделал бы это не так болезненно, резко. Конечно же, лишившись поддержки и вследствие придворных интриг он лишился с таким трудом заработанного места младшего торгового советника городского паши. Все это не слишком смущало жреца наконец-то вставшего на путь истинного Искусства. Теперь он посвящал всего себя к поискам редких заклинаний копированием их в свою книгу и долгому изучению природы тайных аркан а главное закономерностей движущих их. Он долго и с переменным успехом изучал полученный в Глотке Баала дар чародея, подозревая фатальный изъян в этой силе и не доверяя ей до конца. Но так толком и не разгадал эту загадку.

Сменив карьеру уважаемого торговца на наемного мага, скоро Кетот стал пропадать в долгих путешествиях и не раз возвращался с щедрым вознаграждением. Все это продолжалось несколько лет, пока наконец... Кетот отправился в Халруаа на поиски других жрецов Азута и разгадки обрывка знаний Первого Магистра хранившихся теперь в реликварии мага. Там он пропал на несколько долгих лет и не ясно было хорошее заставило его задержаться с возвращением на родину или совсем наоборот. Страна волшебников и летающих кораблей была закрыта всегда и лишь совсем немногие избранные могли похвастаться тем что пересекали горы запиравшие их границу, а потом вернулись оттуда назад. Кетот стал одним из них. Но это уже точно совсем другая история...