Умирай & Превозмогай! | ходы игроков | Живи Быстро!

Замена конечностей не проходит бесследно, особенно если ты не из механикус. Нет, разумеется, стальной мехадендрит круто выглядит. Куда лучше, чем отгрызенные крысами культяпки ног, уже начинающие гноиться. Но почему-то эти культяпки ужасно кровоточат и невыносимо болят, когда хирургеон механикус придает им более правильную форму. Размеры, подходящие под один из стандартных благословенных крепежных фланцев. Хорошо, всё-таки, что для биологических объектов ещё не ввели столь строгих критериев пригодности. Иначе Покс с его нихеровыми размерами точно считался бы мутантом.

Потерянную при операции кровь собрали, чтобы использовать для производства сывороток и другого донорского материала. Поксу для восстановления сил выдали трупный пирожок. Свежий. Покс сожрал его, но сил не прибавилось. Плоть, зараза, слаба.

Двенадцать долгих лет в болоте закончились тем, что все привыкли к этому стрёмному парнишке с тупым ножом в руке. Даже пиявки.

Однажды, он забрался в их логово, чтобы стырить их коконы и остатки мертвечины. Но другие культисты припёрлись вслед за ним, и решили, что Сеню уже съели. Сожгли нафиг, чтоб не мучался

Бульба был невезучим ратлингом. Сам он винил в этом, в первую очередь, Эльдар. Логика абхьюмана заключалась в следующем: он - Бульба - по охрененности уступает в лучшем случае Императору и Аланию Пию, да и то бабка на двое сказала. Однако окружающие однозначно с этим не согласны - командиры исправно дают по наглой героической морде, товарищи по полку отгоняют штыками (а периодически и залпами лазганов) при первом приближении не смотря на бесспорно офигенные навыки дипломатии и обольщения. Ещё и комиссар, падла, велел держать на половине рациона после того, как Бульбу поймали на воровстве этих самых рационов из общего запаса. В этом не может быть виновен никто иной, как эти остроухие гомосеки, воевать с которыми их 47-й полк Юнитазанских Морских Коньков* и послали. Это по любому они подначивают окружающих принижать величайшего героя империума, пытаясь развалить человечество изнутри. Но он, что характерно, не унывает, умудряясь извлекать пользу из самых неприятных ситуаций. Вот например командирские звездюли: отличная возможность попытаться уталить вечный ратлингский голод питательной подошвой красивеньких офицерских сапогов и перчаток. Да, риск утраты зубов вполне реален, как показала практика, но находчивый Бульба и в том нашёл прибыток: прихреначил вместо утраченного протезы из болтерных гильз, сделав свою улыбку по настоящему блестательной. Да, больно, но Императору, наверное, ещё хуже, и он не ноет - вот и Бульба помалкивал. Однако на одних подошвах да перчатках долго жить не мог даже ратлинг, а потому, в своей бесконечной мудрости Покралдапродал измыслил дерзкий план разнообразия рациона. Темной ночью, когда большинство сослуживцев спало незаслуженно мирным сном, гениальный ратлинг пробрался в ангар с полковыми Химерами и в доволь попировал проводкой грозных боевых машин, логично предпологая что лично ему без них выжить будет даже проще, а остальные сами напросились. К несчастью, кто-то из командования оказался бездарем, и не вычистил ботинки как следует. Ну или кабели в БТРах были какие-то некачественные. Или что-то из съеденного нельзя было сочетать с разбавленным мочёй прометием, который заменял героическому абхьюману выпивку. Так или иначе, Бульба Покралдапродал принял героическую смерть в козарменном сортире, с проклятиями врагам империума на устах и верой в Императора в сердце.

   Все таки не зря тот пирожок показался Даю особенно вкусным. Дар Нургла всегда придает восхитительный аромат мясу..

Джон часто совершал глупые вещи. Например, записался в Имперскую Гвардию, прослышав, что лояльные примархи стали возвращаться. А когда уже очухается сам Император, лучше быть в строю и на виду у него.
Поэтому он продолжал и продолжал служить... 2 Грим дарка

Но даже мертвым продолжил служить как никто прежде. Ибо мог превозмогать! Но трахаться хотелось очень сильно, так же как и служить Императору. В итоге в Ордо Медикус оказался очень интересный образец от вивисектора - гнилой набухший "ствол от миномета".

Я выживу, я выживу, я выживу, я... Выживу?

Иногда имперским вербовщикам приходится "затягивать пояса" потуже и прочесывать "грядки" имперских миров совсем уж мелкой гребенкой. Война требует солдат, Император защити! В один из таких дней в "ратлинги особого назначения" верно и загребли полуживого Троффимса решив что все равно гвардейцы под огнем обычно живут от одной, до двух минут. А так хоть план по десятине закроем. И уж совсем им было наплевать что бедного ратлинга сшибало с ног сильным сквозняком, а носить с собой лазган он не мог чисто физически – ему приходилось возить свое снаряжение и вооружение на самодельной тележке. А ведь у этого гвардейца была амбиционная мечта: "Прожить мирную спокойную жизнь!".

В первый же день на космическом рудовозе везущим его полк в зону боевых действий, вполне закономерно Абаддон расчесал какие-то странные волдыри в форме знака одногй из Губительных Сил на ноге, чем устроил страшную эпидемию утащив на тот свет за собой все население корабля, которому в скором времени предстояло стать частью скитальца "Провозвестник Уныния" и долгие годы распространять Чуму Нургла по всей Галактике!
Конец...

Лысий Безобразий был одним из культистов на ничем непримечательном мире по какому-то счастливому совпадению благословленном Лордами Хаоса примерно за пять лет до рождения Лысия. Тут было весело! Но иногда сложно. Ну хорошо, всегда сложно, но так же веселее.

Лысия в общем-то не замечали, потому что он был еще мелким, но уже достаточно мускулистым, а еще ему хватало ума не соваться туда, где начинает пахнет жареным. На такие вещи лучше смотреть издали. Так что он спокойно фланировал по жизни между оргиями и жертвоприношениями, пару раз сдал своих корешей на ритуал, потому что они его достали, и в общем нормально себе проводил время. Правда в последний год начал чувствовать себя слишком свободно, и даже стал нести всякую херню под видом пророчеств хаоса. Ну, потому что 12 лет это серьезный возраст, уже хочется чтобы тебя заметили, и иногда это идет вразрез с инстинктом самосохранения. Но пока что все шло нормально. Ну, начистили пару раз харизму, подумаешь, с кем не бывает. Шрамы красят культиста!

Благополучно пережив переходный возраст, Лысий подуспокоился, и обустроил себе халупу на обрыве реки-вонючки, где он мог вдоволь любоваться радиоактивными текущими водами и иногда капающей сверху кровью. На самом обрыве, то есть над торчащей со склона халупой, находилась арена, где вечно кого-то мочили, так что частенько Безобразий никем не замеченный ходил собирать материал для трупных пирожков, и заодно болеть за самых стремных и угребищных участников баталий.

К сожалению, когда ему только-только стукнуло шестнадцать, его заметили и загребли на бой. Попытки объяснить, что у него есть друзья, которые гораздо более активно хотят драться, и он может показать где они живут, провалились – никто ему не поверил, а план по резне надо было сдавать прямо сейчас.

Потому выброшенный на арену без всякого оружия Лысий попытался был забить трупным пирожком хоть кого-нибудь, но ему это не удалось. Здоровенный громила с вонючим дыханием просто перегрыз ему глотку своими кривыми зубами, и на этом все закончилось.

Хаос принял к себе Безобразия.

Когда Покс пришел в себя после операции (именно "в себя" , а не в сознание - последнее он не терял), то по достоинству оценил новые мехадендриты вместо ног. Да, ходить на том, что должно хватать, не так удобно, но это дело привычки. Зато сколько новых возможностей! И все благодаря Омниссии.
Луций настолько преисполнился уважением к магосам, что захотел пойти в школу, чтобы стать одним из них. Бюрократическая машина завертелась: комиссар дал леща за дерзкие мысли, в другом месте нужно было срочно закрыть показатели, и прошению напротив, дали ход. Покса каждые пару недель вызывали то в один, то в другой департамент муниторума, пока он проходил обычную гарнизонную службу на своем фрегате, то есть в промежутках между облавами на еретиков на нижних палубах и соскабливанием рисунков голых баб в сортире, в которых комиссар увидел демонеток. Того художника, кстати, сожгли, стало скучнее. Под конец комиссар даже решил, что случай Покса - отличный повод показать всему полку заботу Императора о простых людях, но всем мечтам было суждено разбиться о холодную, как мир-усыпальница Друзуса, резолюцию:

В обучении азам механики отказать по причине: руки из жопы

Спорить с этим было бессмысленно. Но, по крайней мере, Покс спокойно пережил этот год.

Радабаш плохо умел коммуницировать с имперцами. Как правило он вообще находился за пару миль от ближайшей позиции этих еретиков и безумцев, помогая наводить или заряжать что-нибудь вроде Василиска. Однако так уж повелось что пройти войну исключительно воюя не получалось ещё ни у кого. Вот и Радабаш в какой-то момент обнаружил себя не на привычной артиллерийской площадке, а в одном из захваченных городов-ульев, чьё население велено было привести под знамя истинного бога. Работа в основном заключалась в продолжительных, утомительные беседах с гражданскими о том, что если они сейчас пойдут в пункт кровавого креста вот по такому-то адресу им предоставят медицинскую помощь и еду и нет, он не собирается приносить их в жертву. Откуда у имперцев вообще эта навязчивая идея, что любой борец молота и топора кушать не может как хочет выпотрошить их на алтаре. Разве они не знают, что такого достойны лишь избранные, а не все подряд? Так или иначе, Мордолом был вымотан и раздражён, из-за чего и не заметил притаившегося за грудой обломков человечка, пока тот не выпрыгнул на него со спины с откуда-то добытым ласганом и паническим "Здохни, еретик!". Радабаш умер так и не поняв, чем именно справоцировал у гражданского агрессию. Кроваво-красный доспех был, с его точки зрения, чертовски обнадёживающим, шипы и колья с черепами должны были вызывать уважение к нему, как к солдату, а массивный гротеск на лице символизировать единство их порыва. На худой конец можно было бы понадеятся на нагрудную иконку Кхорна, призванную отгонять зло и оберегать душу юноши. Но имперец, видимо, попался в край безбожный и ошалевший от жизни при угнетательском режиме двуглавого орла. Испуская последний дух, рядовой Мордолом печалился лишь о том, как по нему будут горевать родители с сестрой, и что он так и не успел преподнести Бронзовому Трону четыресто сорок четыре черепа.

Каждый может обмазаться свиной кровью и кричать пока не охрипнет КХХХОООРРРРННН! Но не каждый это может делать с искренним чувством и эмоциями. Когда Сангвин скандировал размахивая ржавым и тупым оружием: "Черепа, к трону черепов!" – даже мелкие падальщики лишь презрительно на него смотрели, не пытаясь даже из вежливости притворится испуганными. Но тут как говорится у каждого свое испытание от Темных богов... А ведь он был и умен и ловок, этот самый новообращённый еретик. Перед ним бы могли открыться хорошие перспективы. Но без благословения богов и мощной харизмы, выбиться в "нелюди" никак не получалось. И перережь ты хоть сотне недобитых лоялистов глотки, никто не обратит внимания если сделать это без шика и изящества. Вздохнув Сангвин поправил свой балахон и поплелся в столицу, на окраине которой он каждый день тренировал свою ярость. Но вырастала почему то только тоска. "Может мне стоило пойти в нргулиты? Может в этом у меня талант?" – спрашивал он себя в такие моменты слабости, но потом слабость уходила и он все тверже пытался подавить свое врожденное благодушие и доброту. Переплавить их в неистовую ненависть демонического потрошителя и кровоспускателя, как лучшие из лучших среди их отделения Кровавых Кхорнитов Савои.

– А может лучше в Сланешиты? – вдруг пришла ему в голову отличная идея и с пылом девственника он бросился насиловать и предаваться неге. Но немножко переборщил когда ощутил что наконец-то у него получается. Ночь эту назвали потом "токсичным восстанием безумца". А на утро толпа не выспавшихся еретиков изловила беснующегося "сланешита" без затей распяли его, чтобы не мозолил глаза. Одна неосторожная мысль и вот уже демоны грызут твою душу, как псы вкусную косточку в Имматериуме. Будьте осторожнее со своими желаниями!

Конец.

Комиссар давно заметил, что солдаты, отправленные чистить сортиры от изображений демонеток, возвращаются довольными и розовощекими. Это комиссару не нравилось, и потому на такую работу обычно ставили кого помладше. Поксу в 12 вообще было невдомёк, почему эти картинки непристойны и еретичны, а комиссар с хером вместо фуражки на соседней стене - это всего лишь 10 нарядов вне очереди. Большинство из его полка и в 13 этого не понимали. Покс тоже долго думал и размышлял, а потом вдруг как ПОНЯЛ.
Первый опыт борьбы против потных рук приходит всегда слишком рано. Покс и заметить не успел, как впал в ересь. У него было слишком много рук, и даже идиотская рожа не спасла его от пристальной проверки комиссара. Луций был сочтен еретиком, и брошен в реактор.

Культист по кличке Умер-Первым был рядовым Кровавого Договора, исправно воюющим против приверженцев трупа-на-троне. Его безумные речи на поле боя вдохновляли союзников и ужасали врагов, чем он постоянно вызывал на себя шквал огня. Ну, до сих пор у него получалось выживать.
Но вскоре поганые имперцы взяли его в плен. В окружении, из последних сил, Умрет-Первым лихорадочно соображал, как действовать. Когда враги подступили, верный Кхорну гвардеец захохотал. Его ненавистный ко всему миру смех сочился презрением к трупу на троне, вызывал ужас и кровоподтёки из ушей у гвардейцев, и его из-за них не могли никак найти. Но в итоге кольцо сжалось, и культист умер.

Мир Юнитас (от древнетерранского "юнити" - единство) славился двумя вещами: превосходящими все рамки разумного по численности и дизорганизованности полками гвардии, названными в честь легендарных морских коньков, населявших моря этого мира; и трупными пирожками которыми Юнитас снабжал весь сектор, по заверениям властей изготовленными из этих же самых коньков. Властей, с упорством криговца бросающегося на титан хаоса игнорирующих тот факт, что ни одна экспедиция механикус за десять тысяч лет так и не нашла на поверхности Юнитас ни одного морского конька. Как, в общем-то, и моря.
Так как поступать в один из полков гвардии было в равной степени самоубийством и позором, молодое поколение знати мира-кухни как правило пускалось в причудливые и строго говоря бессмысленные попытки улучшить качество продукции, или, в случае людей более мистического склада ума, воссоздать мифических коньков. Как минимум чтобы узнать, как варп побери эта тварь выглядит. Аобо Герпатракс - 25й наследник дома Герпатракс - пустился по второму пути, движимый безумным стремлением попробовать конька в отрыве от пирожка. Была, в прочем, одна загвоздка: как показали века благородных бездельников, имперская наука была не в силах найти хоть малейшую частицу морского конька в пирожках из трупов морских коньков. Зная это, Аобо устремил свои гастрономические изыскания в прямо противоположное направление: закупив на семейные деньги книги по оккультизму гурман организовал культ, предусмотрительно назвав его кружком по интересам. Первое время это не приносило ничего полезного: так, щупальце здесь-рог там-оргия сям. Но в один прекрасный день, откликнувшись на ритуальное осквернение и жертвоприношение по средствам закармливания пирожками насмерть шестидесяти шести девственниц, Темный Принц одарил-таки своего юного почитателя столь желанной наградой. В мигающих словно огни рейв-вечеринки лучах хаотической энергии, перед аристократом предстало причудливое скрюченное создание, в котором тот безошибочно узнал легендарного юнитасианского морского конька. Не в силах ждать ещё хоть минуту, Аобо сожрал тварюшку прямо сырой, в перерывах между активным пережёвыванием вознося Той-Что-Жаждет молитвы и благодарности. Едва закончив жевать, Герпатракс кинулся записывать впечатления на груди одной из с благоговением наблюдавших трапезу культисток кровью из пальца, прокушенного в ходе поглощения мифического животного. Когда штурмовики ордо еретикус нагрянули в загородный особняк в котором проходила сходка гурман уже был мёртв. Судя по всему безумец истёк кровью в попытке как можно точнее и детальнее описать вкус и текстуру зверька. Хотя, как показало вскрытие, причиной смерти могло послужить поедание конька сырым, приведшее к пищевому отравлению. Весь его шабаш в скоре последовал за своим лидером - в профилактических целях каждый в радиусе километра был сожжён и расстрелян (именно в такой последовательности), в том числе и Герпатраксова ходячая предсмертная записка. Не смотря на строжайший запрет всем агентам читать что-либо в логове культистов, один конкретный огнемётчик мог бы поклясться (не будь это эквивалентно смертному приговору) что видел где-то в тазовой области культистки завершающие строки отчёта о вкусовых качествах мифического водоплавающего.
...жёсткий, многовато соли. В целом неплохо, но в пирожке вкуснее.

Тяжело быть Нурглитом в мире далёкого, тёмного будущего... За верную, неотступную службу и принятие философии своего патрона - тебя одаривают кровавым, неистовым поносом. И вот, вернувшись из кустов после очередного последствия своего служения, Чарли как обычно словил проблем себе на голову. Двое имперских гадюк заметили его, нарушающего комендантский час посреди ночи служащим в кустах. Сейчас придётся выкручиваться. К счастью, опасности удалось избежать

  Было одиннадцать. Стало двенадцать. Тело меняется. Стыдно, боязно… следы крови привлекают крыс, мерзких насекомых и злых людей, которые будто бы чуют анемичную слабость.
  Меняется, но не меняется. Тонкие ручки всё те же, ножки-веточки. Только и остаётся прятаться, истончиться ещё больше, развоплотиться, сливаясь с грязными роркритовыми стенами, а если нечаянно заметят — сразу драпать. Не привыкать!
  Стырю пирожок. Довольная. Не поделюсь с друзьями, у меня больше нет друзей. Раньше были, но они бегали медленнее меня. Виллем был быстрее, но я подставила ему подножку, он упал. Дурак: всё хвастался, что он воплощение золотого бога, даб даб даб — вот и иди к имперцам, там твой золотой трон.
  Гейл сказала двум гвардейцам-инвалидам, топавшим из санблока залитыми зелёнкой, что они глупые оркбои. Её на месте забили прикладами и изнасиловали. Именно в этом порядке. Джонас прослышал об этом и заболел, он просто не вставал больше с зассанного матраца. Мы его трясли, переворачивали, кормили насильно, орали, но ничего не помогало — он просто не хотел дальше. Несколько недель спустя он задохнулся во сне.
  А Марни Калхаун отравился индустриальным очистителем, приняв его за вкуснейший ферментированный напиток. Его последними словами были: „У, газява“.
  Мне сон снился. Красивый сон, в нём я видела самую-самую лучшую сказочную принцессу. У неё лицо ангела, и талия такая тонкая — по форме как песочные часы. И на голове что-то умопомрачительное, не знаю, как корона, или как рога, или может то и то сразу! Её лилейная кожа фиалкового цвета, её губы пахнут дождём после грозы. Её зовут Лейла и я буду верно ей служить, а потом обязательно стану как она, и мы навсегда подружимся… Я люблю тебя, Лейла!
  День через день. Мелкие заботы, грустные проблемы. Жизнь — во мрачной темноте далёкого будущего есть только она. Но удача изменчива, и даже жизнь слишком легко потерять.
            🞵🞵🞵
  Пирожок стал совсем жёсткий раньше, чем доела. И какое-то серое пятно неприятное… Ничего, я его тесаком счищу. Доем. Вкусненько.
  Ой, теперь такие пятнышки и на мне. Серая россыпь на руках, на лице возле рта. В уголках глаз.
  Я заболела. Счищу тесаком и всё пройдёт. Ранки зарастают, и рубцы на их месте красивого фиалкового цвета. Буду как Лейла!
  У меня что-то с зубками. Они не болят, но у них как будто корни обнажились, или это третий ряд зубов растёт? А почему так далеко, на середине рта? Мне уже трудновато говорить, язык горячий и распух, и изо рта постоянно сочится какая-то жидкость. Как кровь, только не красная: желтовато-прозрачная с серыми, коричневыми и чёрными комочками. Бээе.
  Что-то шевелится в глазах, сухость и очень больно. Я едва вижу и стала медленной. Как мне найти еды?
  Пошла просить помощи. Получила сапогом под рёбра. Говорят, „заразная, заразная“.
  Всё-таки решили помочь. Привели к костру. Но еды совсем нет. Только какая-то арматурина торчит.
  Примотали. Подожгли. Удаляющийся смех. Треск пламени, облизывающего обмотанные вокруг меня тряпки.
  Почти выпуталась.
                Лейла…

Чарли по фамилии Ангелос с детства был страшненьким и тупеньким. Поэтому стоило ему чуток подрасти, как его тут же сбагрили на почётную службу в гвардию. Там ни красота ни ум нужны не были. Но он был убит подростковыми прыщами, что сделали его лицо таким страшным, что его казнили за диверсионную деятельность и подрыв боевого духа полка.

Сегодня день присяги. Констанций решил прийти на плац пораньше, чтобы точно не опоздать. Увы, это было ошибкой.
В ночное время плац использовался в качестве стрельбища для лазганов, так как попадания лучше видно. Иночкиус слишком поздно заметил лазерные лучи, случайно сошедшиеся на его темной фигуре, напоминающей ростовой манекен. Он пытался убежать... Но свет был быстрее. Возможно, лучшая, верхняя половина Констанция еще придет к присяге в качестве сервитора, но Иночкиус как целое прекратил существовать.

Гыр Быр родился в племени, там же где его братья и сестры. Он был молод но уже хорошо охотился. Он обаятельно говорил Гыр и мамка прочила ему красивую толстую жену. Шаманы говорили молиться кровавым богам и он с упоением резал странных людей которых иногда приводили воины. Он надеялся что он станет великим воином и его заберут на небо, где бесконечная резня и пирушки.

Гыр старался много тренироваться и часто дрался со сверстниками. К двенадцати годам его звали "отбитым". В его примитивном языке это было просто односложное слово, но с таким же смыслом.

Жизнь его была проста насыщена событиями. Он дрался, резал врагов, охотился, жрал, трахался и даже возможно у него были дети, но он не запоминал. Он просто жил настоящим, и то что он во время боя пускал слюни, внушало соплеменникам уважение. Говорили, он отмечен самим Кровавым Богом!

Однако, когда Гыр упал в яму, он не смог придумать, что ему делать. Концепцию "лезть вверх" он так и не постиг. Оглядываясь по сторонам, не догадываясь даже взглянуть вверх, он все время натыкался взглядом на стены. ЗАМУРОВАЛИ!!!

Воя в отчаянии он не придумал ничего лучше, как заколоть себя копьем. Гыр Быр умер в надежде, что самоубийство это тоже смерть в бою.

Вряд ли Кхорн с ним бы согласился.

Попробуем выжить

— Рядовой Троний Разокус, в ваше распоряжение товарищ старший сержант-ротмистр прибыл, сэр! – прокричал, как можно более браво, свежеиспеченный гвардеец, едва лишь сходни его шаттла опустились и он увидел в грузовом тамбуре усатого детину в такой же броне как у него. Знания имперских рангов Троний заучил ещё до входа в атмосферу. Его всегда хвалили за ум и крепкую память в приходской школе! Правда священник обычно хмурился и говорил: "Не забывай придурок, в незнании – вся сила человечества!".

Сержант с усами и дымящейся сигаретой лхо зажатой между зубами, только хмыкнул и поманил зеленого новичка за собой. Этому пацану ещё только предстояло пройти адские тренировки и усвоить полковые традиции, чтобы считаться чем-то большем чем смазка для пиломечей. Разговаривать с такой шантрапой было ниже достоинства бывалого ветерана.

Последующие дни рядовой Разокус столько раз получал по башке, что малость поехал головой. Он стал чем-то неуловимо напоминать интеллектом огрина, но при том всё-таки сумел уложится в ГТО-норму по потрошению тиранида заточенным куском консервной банки. Тиранида "играла" на экзамене половинка туши грокса. По идее тварь должна была живой и сопротивляться, но капитан проголодался, лейтенант дал добро и сержант решил превентивно разделать "ксеноса" до прохождения теста.

Короче – повезло! Троний был бы рад, но плохо соображал от счастья и все его силы обычно уходили на то чтобы не дать слюне сбежать из рта. Увы, притворятся дебилом чтобы быть как все – это единственный рабочий метод вписаться в коллектив который он сумел изобрести за все время "учебки". И так уж он вжился в роль, что иногда терял себя самого в этом лицедействе. Ни об этом ли ему говорил старик священник?

Первым делом Трония вместе с полком отправили в Варп! Не, не пешком. На корабле с полями Геллера, все четь по чести. Нужно было выбить все грибы из чертовых орков в соседнем субсекторе и по дороге разобраться с парой восстаний. Провизию начальство разрешило брать у казнённых еретиков, так как минторум опять где-то чем-то просчитался и прислал вместо него несколько цистерн с прометием высокой очистки. Полковые самогонщики конечно обрадовались, но без пайков было не очень. Особенно первые пару дней, пока тело все ещё реагировало на жалобные позывы урчащего как ледрейдер желудка. Комиссар, помниться сказал в шутку проходя мимо расположения отделения Трония, что мол может бюрократы не так уж и просчитались выдавая этакому складу бронетехники хорошего топлива, жаль только путного техножреца под рукой не было чтобы переосвятил когитаторы этих долбаебов. Ну или как-то так, рядовой Разокус как раз в этот момент засыпал под убаюкивающие звуки урчаний.

Спустя год, Троний мог себя поздравить – он полностью ассимилировался. Полковые традиции не просто занозой засели в мозгу, они ушли куда-то глубже подвинув архаичные рефлексы. Например, гуляя с лазганом в патруле Троний внесознанетольно тырил все что попадалось ему на пути хотя бы отдаленно ценного. "Что валялось, то твое!" – гласил мудрый армейский принцип 991-го кадианского. Вторая традиция впрочем была ещё более мудрой: "Хорошо лежит? Переложи так, чтоб валялось". Кто-то недостаточно верный Трону мог бы посчитать что тут какая-то ошибка и может этот самый полк образован не по стандартам кадинацев, а каких-нибудь штрафников? Наивный! Император, дает человечеству всю галактику в личное пользование и лишь только использование ресурса с умом и выдумкой на военные нужды придает этим предметам пользу и хоть какой-то высший смысл.

Узнав между делом что его амулет это просто орочий зуб, Троний в первый раз надрался прометьевого поила до соплей – оплакивая бессмысленную жертву родни. Впрочем зуб сохранил, на память. Он им как-то проломил череп одному бунтовщику, когда заряды в лазгане неожиданно кончились. С другой стороны этих зубов после зачистки планеты от ВААААГХА! было столько что гвардейцы их запасали в качестве замены шрапнели в минометные снаряды. Не то чтобы минториум опять прислал бочку пороха вместо нормальных боеприпасов, просто из любви к полковым традициям. Впрочем бочку действительно прислали и лейтенант объявил на сборе что нужно её с "выдумкой использовать на благо Империума". Выдумки в 991-ом кадианском было столько, что хоть ложкой ешь. Только ей и воевали по большому счету!

Возмужав не где-нибудь, а в гвардейском полку Троний ежесекундно был готов ко всяким жизненным коллизиям. Иной раз он даже нужду справлял с взятым на изготовку лазганом с примкнутым штыком. Это, конечно, ещё никого не спасало от нелепой смерти, но знать что сделал все что мог и спокойно можно отправляться в ад на перегруппировку оставляло ни с чем не сравнимое послевкусие. Самодовольста? Спокойствия? Веры? Даже зная наизусть тысячи терминов и синонимов, Троний не мог подобрать верный. Но знал что если его не пристрелят в следующей атаке он обязательно устоит этим гадским врагам человечества такого размера подлянку, что они раз и навсегда зарекутся связываться с 991ым кадинским десантно-штурмовым! Это было естественное желание любого человека столкнувшегося с той выгребной ямой театра абсурда что постоянно подворачивалась ему под ноги со стороны Галактики, да ещё и отвратительно воняла миазмами хаоса время от времени.

Месяцы шли как и кучи убитых гвардейцев-новичков не успевавших обычно даже током покричать "За Императора!" прежде чем их разрывал на части походя какой-нибудь очередной космодесантних хаоса, мега сквиг или выстрел шкуродёра некронов. Удача или может сам Трон хранили Трония "Тупицу" Разокуса. Он уже совсем перестал походить на того угловатого начитанного паренька которым прибыл в полк, теперь это был убийца-профи который одним выстрелом лазгана убивал не меньше двух культистов, а если их было меньше пяти вообще не тратил "впустую" энергоячейки обходясь штыком и камушком на веревке. Жизнь на острие войн закалила его. Но будущее было безжалостно даже к не убиваемым солдатам профессионалам. О чем не забывала всем напоминать, время от времени обращая в кровавую лепешку очередного "ветерана-в-двух-плевках-от-почетной-отставки, сэр".

Однажды 991-ый каднаский отправили на перепополнение, по причине уполовинивания личного состава в боях. Скорее всего какому-то офицеру из штаба Лорда-Милитанта "вожжа под хвост попала", как выразил общее мнение старый седоусый полковник и жестами показал где он видал всех этих адьютант-офицерчиков. Но гвардия не спорит, гвардия – идет туда куда пошлют. Вот и отправился героический 991-ый каднский из родной и привычной зоны боевых действий, в стылую неизвестность тыловых секторов имперского космоса. Какие ужасы там его ждут? Об этом не знал даже Троний, не то что его менее образованные сотоварищи. Все в руках Императора!

***

"Кто ж знал?!" – говорил пожимая плечами потом тот самый чиновник министорума пославший полк на пополнение в мир-колонию, которую как раз осаждал целый флот улей тиранидов. 991-ый героически высадился на объятую смертоносной резней планету, но вот пополнить ряды новыми рекрутами не сумел. Отступая под массированным огнем жуками-тлеточцами и кислотой пал как герой наш Троний. Закрыв комиссара грудью! Хотя и пошел он на этот подвиг несколько вынужденно, под влиянием болтпистолета и пылкой, но емкой речи спасаемого. Но даже это неспособно было заставить его подвиг померкнуть. Последний момент с его гибелью попал на питк-изображение отчета о боях, а затем был отправлен командованию на шаттле для подтверждения разгрома планеты и полка, прежде чем 991-ый перестал существовать и обрел новую "жизнь" в желудках Великого Пожирателя.

В ответ на это минториум выпустил траурную сноску в ежедневном некрологе питкаста "Военный Орел" и немедленно издал приказ о спешном формировании 992-го кадианского. Империум будет жить благодаря великой жертве его защитников! И отомстит ксеносам во стократ, но это будет уже совсем иная история...

Жить нужно легче, жить нужно проще... В любом случае, нужно жить. Худощавый, бледный культист в лохмотьях как ни кто другой.... Не понимал этого и рисковал своей задницей при каждой удобной возможности. Ничему этого нурглита жизнь не учит, хоть она и пыталась. В очередной раз, после неудачной попытки призыва демона из темных уголков вселенной Чарли ... А что Чарли? А ЧАРЛИ СТАЛ ОТВРАТИТЕЛЬНОЙ, БЕСФОРМЕННОЙ ГРУДОЙ ГНИЮЩЕЙ, ПЛОТИ ЗЕЛЁНОГО ОТТЕНКА СО ВТОРЫМ РТОМ НА ЖИВОТЕ И ВТОРОЙ ПАРОЙ ГЛАЗ. ЕГО СОЗНАНИЕ БОЛЬШЕ НЕ ПРИНАДЛЕЖАЛО ЕМУ, А ПОПЫТКИ ВОЗВАТЬ НА ПОМОЩЬ ОКАНЧИВАЛИСЬ НЕПРЕРЫВНЫМ ВЫПУСКОМ КИСЛОТЫ И КРОВИ НА СТЕНЫ ПЕРЕУЛКА ИМПЕРСКОГО ГОРОДА УЛЬЯ. Смерть, вызывающая неописуемое отвращение

Угрюмо мыча "Во поле зловонное острозубище стояло" Карения шла вдоль берега реки Поджопки и думала... Да о всяких глупостях думала. Об имени своём например. Вот Поджопка, она не просто так Поджопка, а потому, что по легенде у самого её устья сидит дядюшка Вомитус - великий нечистый. Речка вся из-под него течёт, и сразу становится правильного зеленоватого с коричневым оттенка. А она вот Карения да и Карения. Весь либер бубоникус уже от корки до корки заучила - ну нету такой болезни! Кариес есть, колики есть, а Карении - нет! И чем только родители думали, когда такое имя давали? Ну да, необычно, да, тёзок у неё, пожалуй, на всей планете не найдёшь, но с ней же из-за этого никто-никто в чумном садике дружить не хочет! Ну, кроме нурглингов. Но они на то и нурглинги, они вон со всеми дружить хотят. А вот другие культистки...
- Эй, Карен! -
Поворачиваясь на окрик Карения уже знала, кого увидит - неразлучное трио её самых нелюбимых девчёнок во всём Крысеплесненском селе удосужилось навестить!
- Здравствуй, Пастеурелла. Шиге, Эспа, и вам мокрого кашля. -
- Ты здесь что забыла, безбородавочница? - Хрипло вопросила убирая с лица мешавшую видеть сороконожку Эспаньола. Её коллекция кожных паразитов была гордостью всей семейки, и предметом большой зависти всех остальных.
- Может чистой воды ищет? - Харкнула кровью пополам с гноем Шигелоза. - Руки помыть! - Хохотнула она, ковыряясь гнилым пальцем в катаракте на пол глаза.
- Или хочет поболтать с подружками - Тзинчитками! - Предположила Эспа, оглашая бережок отрыжкой, заставившей часть выпитых помоев, перемешанных с желудочным соком, выплеснуться на блузку. Она всегда была самой воспитанной в их трио.
- Бросьте, девочки. - Наигранно покровительственным тоном попросила Пастеурелла, скрестив руки на безмерно раздутой от гноя груди. - Она ведь такая же нурглитка как и мы. Просто немножко глупенькая. -
- И стройненькая. - Поддакнула, надкусывая фурункул Эспа.
- И без болезни-покровительницы! - Завершила мысль третья культистка, заставляя весь шабаш забулькать и закашляться в хохоте. Чувствуя, как по щекам начинают течь горько-сладкие, маслянистые слёзы, Карения бросилась бежать не разбирая дороги, слыша лишь летящие в спину оскорбления и смех.
- Предложи нам что-нибудь поменять, Карения! - - Расскажи о симптомах своей хвори-покровительницы, Карения! - - Расчеши волосы, Карения! - - Беги-беги, Карения! Сбрасывай вес! -
Девушка так опечалилась, бежала пока не споткнулась об рыбу-нурглинга, радостно булькнувшую при столкновении. Со звуком мусорного мешка многодетной семьи ударяющегося об дно мусоровоза, юная культистка плюхнулась в то, что заменяло Поджопке воду. Пару секунд она барахталась, пытаясь освободиться от зловонной, вялотекущей жижи, пока что-то большое и мягкое не ухватило её за истлевшую юбку и не поставило на ноги. Продолжая нервно всхлипывать девушка подняла взгляд, чтобы встретиться с большими как кольца главной городской иконы глазами. Прекрасными, как она посчитала, глазами. Таких жёлтых, таких катарактных глаз, с таким количеством лопнувших сосудов и паразитов, деловито капашащихся в белках она никогда не видела. Одного взгляда даже через пелену гнойно жёлтых слёз и "вод" Поджопки было достаточно, чтобы понять, на кого она наткнулась.
- Дядюшка Вомитус! - Восхищённо булькнула нурглитка. Великий нечистый улыбнулся, показывая свои кариесные, жёлтые зубы, и кивнул, заставляя лешайник своей нечёсаной бороды закачаться. - Да, племяшка, это меня зовут Вомитус. -
- А в деревне все говорят что ты просто сказка! А я верила! А я в тебя верила! -
- Я знаю, племяшка. Я знаю и то, как тебя обижали и как ты продолжала быть примерной внученькой дедушки Нургла. -
- Но они правы, дядюшка! - Напоминание о задирах вновь заставило культистку повесить нос, капая кислотно-зелёными соплями в отдававшуюся глухим чавканьем речку.
- Я не хорошая нурглитка. Я стройна, у меня нет хвори-хранительницы... Я даже тошнить нормально не умею! Одна отрыжка выходит... - Достав из кармана пирожок с тараканьими яйцам, она разломила его надвое и протянула половинку дядюшке Вомитусу. Слизистый язык длинной в три человеческих роста длинной ухватил предложенное лакомство и утащил в глубины необъятного брюха великого нечистого.
- Это всё правда, милая. Но также правда, что дедушка Нургл наставлял нас дружить со всеми, и делать всем подарки. Даже тем, кто нам не нравиться. Ты подарила Шигелозе блошек-глазощипалок, когда узнала, что ей не хватает их для коллекции. Ты научила Эспаньолу правильно сморкаться в рукав, когда увидела что она не возит им по губам. А Пастеурелла никогда не стала бы такой самоуверенной, если бы ты не подбадривала её. И это при всём том зле, которое они тебе сделали. А сколько подарков ты сделала мне, и дедушке Нурглу! Мне всегда нравилось как ты поёшь "Выходила на берег Коалесценция". А твои пирожки со сладким гноем и мушками на день Мухославления были так пахли, что меня вырвало минимум семь раз! Ты хорошая внученька Дедушки, в этом можешь быть уверена. Знаешь что? Я помогу тебе. Сорви с моего брюха бубон, отмеченный знаком мухи, и ровно в семь часов и семь минут выпей его содержимое, и Дедушка одарит тебя своей благодатью. -
Отблагодарив дядюшку Вомитуса и доев пирожок, Карения поплелась обратно в деревню, осторожно неся бубон величиной с винный кубок. Когда ржавые колокола на главной площади забили заветное семь и семь (а в Крысеплесненске это время отбивали всегда) девушка присосалась к подарку великого нечистого словно пиявка. Сладкий гной потёк по её подраному кашлем горлу, и вскоре молодая культистка почувствовала, как вместе с ним её утробу наполняет благодать самого Дедушки. Ржавый корсет, за ним и проеденная молью юбка лопнули, давая дорогу раздувавшемуся брюху верной внученьки. Её волосы выпали, а скальп она содрала в приступе чесотки. Вместо них выросли смешные, колышущиеся кишки. Её глаза пожелтели и вылезли из орбит, а язык удлиннился и стал пускать вместо слюны ​густую, пахучую жижу, которой покрываются со временем утопленники.
Одна её рука иссохлась и распалсь роем мошек и кучкой гнили, а вторая наоборот - утолщилась. Средний палец сросся с безымянным, а нокти почернели и заострились. Теперь она никогда больше не обидится ни на кого, и никто её не будет дразнить, ведь сам Дедушка отметил её своей благодатью. Вскоре, у неё появится много-много друзей, и всем им она будет дарить много приятных подарков.

Гвардеец по кличке Умер-Вторым был бравым солдатом, искореняющим еретиков во славу Императора. Да вот только не повезло ему, когда их полк был брошен на Гвардию Смерти. Результат был вполне ожидаем...