[NC-21] Темные эльфы. Истории. | ходы игроков | Истории Сол'рина

Стягивая рубашку, Сол'рину пришлось привлечь всю свою силу воли, чтобы не зашипеть от боли. Даже поднять руку оказалось тяжело, а сама рубашка оказалась тяжелой от пропитавшей ее крови. Более того, резкие движения рукой при снимании рубашки и отрывание все-таки хоть как-то прикрывавшей рану ткани оказались не самыми удачными - по руке заструился тонкий ручеек крови. Сперва Сол этого даже не заметил, а потом у него все поплыло перед глазами и закружилась голова.
Он было покачнулся, но девушка оказалась расторопной и подставила старенький, поскрипывающий, но все же достаточно крепкий стул, на который дроу и опустился, придерживаемый эльфийкой. Чистой тканью, смоченной в горячей воде из стоявшего на небольшой печечки чайника, она обтерла плечо, а потом, взяв кусок бинта, резко надавила на рану. Тут уж Сол'рину пришлось прервать свои вопросы - он буквально задохнулся от боли, и чтоб не заорать ему пришлось закусить вторую руку, впиваясь в нее зубами.
Вопросы девушка игнорировала, занимаясь ранением.
- Кровь не останавливается... Я... я только учусь, но попробую... Только никому не говорите. Мне пока нельзя... я еще не прошла посвящение, - ее слова с трудом пробивались сквозь вату, которую, казалось, натолкали Солу в уши. Его голова начала тяжелеть, а мысли о соблазнении стали тяжеловесными, и их приходилось ворочать, как здоровенные камни.
Светлая вспышка разрезала полутемную комнату как кинжал. Руку будто стегнули огненной плетью, и Сол не выдержал, заорал... но... тонкая девичья рука накрепко заткнула его рот, заставив чуть ли не подавиться криком, и звук получился похожим на сдавленный кашель. Еще через секунду голова прояснилась, а боль в руке отступила. Она все еще была где-то на периферии и не позволяла забыть о себе, но по крайней мере не затмевала собой все пространство.
Вытянув шею, Сол увидел, как девушка бинтует его руку, довольно свободно, и кровавого пятна на бинтах не проступает.
- Я закрыла рану, но она никуда не делась. Рукой нельзя совершать резких движений, иначе рана вновь откроется. Бинты нужны скорее для напоминания об этом, - пояснила так и не назвавшаяся девушка, - Я принесу Вам матрас и постель сюда. Вам придется спать на полу. Извините.
Не дожидаясь вопросов и возражений, она скрылась во второй комнатке и вскоре вернулась с матрасом, который, похоже, сняла со своей кровати. А вот белье она принесла чистое, хоть и самое простое и местами даже заштопанное. Девушка быстро застелила матрас, уложив его на пол. Он занял почти все небольшое свободное пространство комнатки.
- В чайнике вода, Вам будет хотеться пить. Ничего другого у меня нет, извините. Но вода хорошая, у нас неплохой колодец в конце улицы. Ложитесь, Вам нужно выспаться.
Она отошла к двери и еще раз проверила засов, и встала возле лампы, явно намереваясь выключить ее, когда Сол'рин уляжется.

  Боль была плохим спутником любопытства, хоть приглушала его и не слишком сильно. Конечно, он не ожидал, что эта рана будет настолько серьезной. Его множество раз кололи, резали и били, но такая сильная боль явно свидетельствовала о том, что клинок вонзился глубоко. А может и вовсе был смазан ядом? Без доспехов, которые он считал уже своей второй кожей, Сол'рин начинал ощущать себя по-настоящему голым...
  К счастью, унизительная экзекуция вскоре кончилась, оставляя его выжатым, как лимон и находящимся в некоторой прострации. Он не совсем понял, что именно она сделала. Было похоже на походное прижигание, но взгляд не обнаруживал рядом раскалённого клинка. Глаза Сола упали на руки девушки и он успел подумать медленно ворочающимся сознанием, что она, должно быть, волшебница или жрица. Которая... учится? Кого там посвящают обычно? Разум неохотно подсказывал ответы.
  - Спасибо, - выдавил он, наконец, перемещаясь к матрацу и укладывая клинок рядом. - Извини, что стесняю тебя. Надеюсь позже мы сможем обсудить, чем я могу отблагодарить спасительницу... дважды. И не надо звать меня на вы.
  Сходу опустошив чуть ли не половину чайника, так сказать, на упреждение, Сол'рин еще раз окинул девушку взглядом, перевёл взгляд на матрац и попытался сделать последний благородный жест:
  - Если это твоя единственная кровать - ты можешь лечь рядом. Я постараюсь не сильно ёрзать, - шутка вышла слегка кривой, но на лучшее он сейчас не был способен, зато хотя бы не выглядел опасно. - Я не обычный аристократ, тебе не нужно соблюдать приличия. Сегодня ты стоишь выше меня, потому что спасла меня, а я твой должник. Но если не хочешь - настаивать не буду.
  Опустившись на матрац, он постарался выровнять дыхание и затихнуть, чтобы быстрее погрузиться в целительный транс. Эх, Дор'кет, хрен тебе, а не турниры теперь. Хотя можно было сходить по утру до Май'нисс и попросить приготовить какое-нибудь сверхмощное зелье... но она опять попросит взамен не золото, а какую-нибудь пакость, он был в этом уверен. Ладно, обо всём можно будет поразмыслить с утра. Может с утра эта девушка будет благосклоннее и объяснит ему, что сделала... может... наверное Шана будет беспокоиться... но она умная девочка... подождет... утром, всё утром...

Утром Сол'рина, привыкшего вставать довольно поздно разбудило тихое позвякивание, звук льющейся воды и вообще... какая-то суета рядом. Он было уже хотел спросоня рявкнуть на Шану, но приоткрыв глаза, вспомнил, где он находиться. Да и ноющая боль в плече напомнила о себе. Она была не сильной, но и забыть о ране не позволяла. Единственным положительным моментом, что лежа на полу, на жестком матрасе он легко видел то, что было под юбкой у спасшей его юной девушке, которая, явно стараясь действовать потише, готовила травяной отвар. Надо сказать, ножки у его спасительницы были весьма неплохие. Ее бедра еще не обрели женственной округлости, но все равно... Конечно, ракурс позволял заглянуть лишь где-то до середины бедра, не выше, но все равно было... приятное зрелище.
По комнатке плыл запах трав. Это не были обычные травы для чая, запах явно отдавал лекарствами. С некоторым удивлением один из запахов Сол узнал - полыни. Он не раз пил абсент и этот горьковато-пряный запах был ему знаком. Поговаривали, что именно экстракт этой травы вызывал легкие галлюцинации, но Сол особо не помнил у себя чего-то подобного. Но надо сказать он вообще мало что помнил из своих пьянок...

  Его транс был наполнен странными образами. Воспоминания наслаивались, создавая странную мозаику, лабиринт сознания. Он с улыбкой помогал сестре встать. Затем почему-то набивал морды во время пропойки. Следующим образом было искаженное недовольством лицо Матери, пронзающей его взглядом. На этом моменте Сол'рин приостановился и задумчиво пригляделся к выражению лица матроны. Он никогда не задумывался об этом, но могла ли она на самом деле любить его? Эта ночь, которая могла окончиться бессмысленной смертью заставила его на мгновение стать более разумным, чем обычно. Стоит потом поговорить с Матерью. Возможно он много лет просто не понимает её и от того все проблемы. А еще надо будет показать детишкам шрам, чтобы не гуляли по городу ночью. Пример Сол'рина и правда был заразительным, но он искренне не хотел, чтобы с членами его семьи случилось что-то подобное.
  Дальнейшие образы были более туманными. Он заглядывал глубже в прошлое, искал слова, жесты, всматривался в глаза сестры, чтобы запомнить как она смотрит. Теперь то, наверное её взгляд будет холоден и спокоен. Ей было не за что его любить, он ведь можно сказать бросил её, когда Кали'им стала королевой... наверняка она думает, что Сол'рину плевать на нее, и что он не считает её частью семьи, как остальные. Но это было не так. Чем дольше он оставался вдали, тем больше его сердце рвалось к ней. Хотя бы для того, чтобы увидеть колючий взгляд и понять, что ничего уже не вернуть назад.

  Раскрыв глаза, дроу несколько секунд возвращался в реальный мир, пока, наконец, не выстроил нужную цепочку событий в голове. Стараясь не особо двигать рукой, он повернул голову, глядя на стройные ножки спасительницы с самой собой натянувшейся на губы улыбкой. Судя по всему она была моложе, чем ему показалось сначала, но достаточно взрослой, чтобы мужчины откровенно засматривались. Интересно, кто она такая на самом деле? Слишком симпатичная для простой травницы.
  - Разве полынь считается лекарством? - Как-то внезапно и невпопад начал он беседу, и тут же улыбнулся. - Мирного утра, спасительница. Ты так и не сказала, как мне называть тебя. И кто ты. Я хочу знать больше, чтобы понять, как мог бы отблагодарить тебя.
  Он попытался сесть, стараясь не слишком беспокоить плечо.
  - Это ведь был не яд, надеюсь?

Услышав хрипловатый - из-за вновь пересохшего горла - голос Сол'рина, девушка вздрогнула, едва не уронив пестик, которым растирала травы. Но быстро пришла в себя, чуть прижавшись к столу, чтобы не нависать над эльфом (и не давать ему возможность заглядывать ей под юбку).
- Да, полынь, если верно заваривать, имеет укрепляющее свойство... В больших дозах может вызвать агрессию, но тут ее совсем чуть-чуть, просто запах сильный, - казалось, что девушка оправдывается или... отвечает урок? - Доброе утро, господин. Мое имя Сирелия. Но... если вам получше, то... у нас мало места, только самая простая еда... и той немного. Да и я не могу... мне нужно будет уйти... - девушка неуверенно лепетала, пытаясь подобрать слова, чтобы вежливо сообщить уважаемому господину, что тому тут более нечего делать. - Мне... не нужно никакой благодарности, я просто сделала то, что должна была. Яд?.. Какой яд?.. Эти травы - лекарство!..
Девушка явно весьма нервничала и опасалась мужчины, но свои травы принялась защищать, нахмурившись и сурово сжав губы.

  - Сирелия? Красиво звучит, - он немного откашлялся, сглатывая слюну и морщась, а потом удивленно уставился на девушку. - Что? Нет, я имел ввиду в ране. Я не думаю, что ты захочешь отравить меня, это было бы совсем глупым даже для нашего мира - спасти, чтобы потом убить.
  Невесело рассмеявшись, Сол'рин медленно поднялся, подхватывая пояс с мечом и водружая его на место. Он старался не слишком напрягать руку, хотя такое было для него едва ли не впервые. Нет, конечно, он и раньше получал раны, но рядом всегда была жрица или зелье, чтобы пропустить самый неприятный момент, когда рана была уже обработана, но лишь начинала заживать. Помимо боли - плечо еще и невероятно чесалось!
  - Послушай, Сирелия, я вижу, что ты меня боишься и не могу в этом винить, - обувшись, он подошел ближе и мягко взял её за плечи, заглядывая в глаза. - Но нам обоим сегодня повезло. Мне - потому что ты оказалась сострадательной и спасла меня, а тебе - потому что я не такой, как другие аристократы, - Отпустив девушку, он отошел, принявшись натягивать рубашку и периодически морщась. - Вообще-то, конечно, ты сильно рисковала, я мог оказаться кем угодно, изнасиловать тебя, например, или вообще прирезать. Мне бы за это ничего не было, но ты итак судя по всему знаешь реалии нашего общества. Но я не насильник... - он задумался, но всё же добавил для честности. - Во всяком случае в отношении сородичей. К тому же я умею быть благодарен. Я вижу, что ты не слишком богата, учитывая где живешь и... размеры твоего дома. Я мог бы предложить тебе работу моей служанкой, если прислуживать в доме благородного воина не ниже твоего достоинства. Судя по всему ты ученица лекаря, или что-то вроде того?
  Сняв с пояса кошель и взвесив его на ладони, Сол'рин опустил его на край стола и улыбнулся. Он взял с собой всего то пару десятков монет золотом, но сумма, абсолютно незначительная для него, для этой девушки наверняка была крайне внушительной. Несмотря на перешептывания за спиной - Сол умел считать деньги, и отлично осознавал их ценность для разных сословий. Эта сумма была достаточно хороша, чтобы отблагодарить и недостаточно велика, чтобы создать проблемы для Сирелии.
  - Вот, это благодарность за то, что помогла мне. Помимо работы, ты можешь жить в моем доме под моей защитой, я даже выделю комнату в пристройке для твоей бабушки. Семья - это главное, в конце концов. Если вдруг решишься - спроси Шану, она всё объяснит и расскажет, как у меня всё заведено, - он быстро назвал улицу и дом, который занимал. - Я обычно с неохотой набираю прислугу, но ты заслужила моё доверие.
  На всякий случай он сконцентрировал сознание, стараясь не двигаться и отрешиться от ощущений в ране, чтобы заглянуть в душу девушки. Не то, чтобы он не доверял ей после вчерашнего, но лучше лишняя паранойя, чем подставить спину под удар.

Когда Сол'рин подошел, девушка отшатнулась, едва не свернув посуду на своей небольшой кухоньке. Она была существенно ниже мужчины и под его взглядом съежилась и то и дело поглядывала по сторонам в поисках возможного отступления, будто ее загнали в угол. Но когда Сол отпустил ее и принялся одеваться, она издала едва слышный облегченный выдох. Весь ее вид свидетельствовал о том, что она хотела бы поскорее избавиться от опасного гостя и, похоже, уже жалела о собственном ночном поступке. Особенно, когда Сол принялся рассуждать о том, что он мог бы с ней сделать.
Но на кошель Сирелия взглянула с некоторым жадным интересом. Деньги для нее были явно не лишние, сколько бы их там ни было.
- Простите... благодарю, уважаемый господин за Ваше щедрое предложение, но я не могу согласиться. Я сейчас прохожу обучение и времени на работу у меня нет. Я... работаю в храме и вскоре должна пройти испытание на послушницу. Мне.. лестно ваше предложение, но я уже три года работаю в храме и вот-вот должна получить статус младшей послушницы. Осталось лишь испытание... Извините...
Глаза дроу, тем временем, сверкнули в попытке прочитать ауру. И наткнулись на ровную серость. Впрочем, учитывая, что он только что услышал - это не было удивительно. Разве что удивляться тому, сколько прилежной была Сирелия, если не будучи еще даже послушницей уже научилась скрывать свои ауры. Даже не каждая младшая жрица так легко достигает подобного уровня "серости"...

  - Испытание на послушницу? - Он, кажется, явно удивился, смерив её подозрительным взглядом. - Для послушницы ты как-то уже неприлично искусна и сильна. Мало кто в твоём возрасте способен так искусно скрывать свою ауру от моих всевидящих глаз. Далеко не каждая жрица способна делать это столь же легко.
  Ответ девушки заставил его задуматься. Не было смысла предлагать такой, как она статус горничной. В храм шли за карьерой, и у женщин дроу было мало столь же эффективных способов взлететь вверх, как стать жрицей. Естественно, если будущее рисовало перед Сирелией образ её, как могущественной женщины, с которой каждому в городе приходилось считаться - он просто не мог перебить эту ставку. Однако его смущало то, что при всей своей силе, действительно удивительной, раз она всё еще не была как минимум послушницей, Сирелия остаётся служанкой в храме. Для него не было секретом, чем именно там занимаются юные особы вроде нее. Для жриц они просто прислуга, то есть за чистоту собственного дома он явно мог бы не беспокоиться в случае если Сирелия приняла бы предложение, однако... неужели они завидовали её таланту и специально препятствовали в росте?
  - Послушай, - он постарался придать тону максимально благородный оттенок. - Учитывая то, что я вижу - ты либо пойдешь далеко и быстро, либо тебе не дадут этого сделать специально. Извини, я сначала подумал, что ты простая травница, но раз ты собираешься проходить испытание в храме, то... это даже лучше! В будущем мне пришлась бы очень кстати знакомая жрица, которой я могу доверять, - Сол'рин немного подумал, а потом доверительно взял её ладонь в руки. - Если я смогу тебе как-нибудь помочь в возвышении - ты знаешь, где меня найти. Я хочу стать твоим другом, раз ты спасла меня. К тому же твой потенциал невероятно высок, как я и сказал ранее. А еще ты красива, кажется, умна... о, я очень хочу с тобой дружить! Ну, а если тебе откажут из зависти - мой дом всегда может стать для тебя приютом, ибо предложение не имеет срока давности. В любом случае, я готов помочь всем, что в моих силах и умею быть благодарным.

Сперва напор Сол'рина вновь напугал Сирелию. В ее глазах мелькнула злость, гнев, вперемешку со страхом. Не надо было уметь читать ауры, чтобы это понять. Но дроу уже отвлекся на собственные размышления и, решив, что хорошее отношение девчонки может быть полезнее в будущем, чем сиюминутные какие-то преференции, смог подобрать подходящий тон и слова, чтобы заинтересовать будущую жрицу. Правда ладонь она все же одернула, и это могло бы разозлить Сол'рина, если бы он вовремя не заметил, что ее руки все в каплях травяного сока и кусочках листьев.
- Я... спасибо за предложение. Я не рассчитывала ни на что, и помогла Вам из добрых побуждений, поверьте! Но если Вы мне поможете осуществить мою мечту!.. - ее глаза засияли честолюбивой решительностью, - Я буду Вам очень-очень признательна!.. Что до дружбы... мне трудно поверить, что подобная мне хоть как-то может заинтересовать высокоблагородного господина, кроме как... - она покраснела и что-то едва слышно прошептала. Но тут из-за занавески вновь раздался лающий хриплый кашель, и девушка заторопилась.
- Простите, мне нужно закончить отвар.
Она повернулась вновь к столу, и ее руки замелькали, растирая остатки травяной кашицы. Она заварила ее, процедила через ткань, разбавила водой, подсластила ложкой меда... Чувствовалось, что это она делала не раз. Более того, попутно она успела заварить и обычный чай, дешевый, слегка отдающий грибами, но все же вполне сносный и поднесла его Сол'рину. Не успел он поблагодарить ее, как девушка уже скрылась с чашкой отвара за тканевой занавесью и оттуда послышался неразборчиво ее голос, судя по интонации - ласково уговаривающий кого-то выпить.

  - Кроме как?.. - Задумчиво повторил он себе под нос, наблюдая за убегающей девушкой, а потом понимающе улыбнулся и хихикнул. - Да уж, о чем еще может думать симпатичная девушка.
  Отпив чая, Сол'рин удовлетворённо хмыкнул. Сейчас его интересовал не столько вкус, сколько тонизирующий эффект, и это было то, что нужно. Ясно было одно - оставаться в доме Сирелии дольше было уже неприлично. Наверняка ему удалось забросить в её сердечко маленький крючок. Вытащит ли он огромную форель или драный сапог - было делом будущего. Нет никакого смысла забивать себе разум подобными вещами. Сейчас следовало написать письмо, ибо откладывать это важное дело Сол совершенно не хотел, а потом завернуть домой. Для чего - он пока не придумал, но что-то подсказывало, что это лучший выбор маршрута на день.
  - Еще раз благодарю тебя, Сирелия, - склонил он слегка голову, когда девушка вернулась. - Не буду больше злоупотреблять твоим гостеприимством. Надеюсь, мы еще встретимся снова.

Кроме легкой боли в плече, чуть усиливавшейся, когда он пытался двигать рукой, ничто не напоминало о произошедшем ночью. Выйдя из жилища Силерии и осмотревшись, Сол с трудом нашел следы предыдущей драки: слегка истоптанная грязь на мостовой да пара бурых пятен, к которым если не присматриваться и не поймешь, что это кровь. Искать ту парочку тоже было непонятно где. Да и пока делать это вовсе не стоило - от ранения Сол'рин еще не оправился. Так что запомнив на всякий случай адрес симпатичной будущей послушницы с чудными ножками, дроу направился домой.
Шана уже вовсю шуршала по хозяйству - городской дом одного из Оус'вирров был не самый роскошный, но все же достаточно большой для всего одной горничной. Кроме Шаны же он никого тут видеть не хотел.
Сол пока не решил, говорить ли кому-то о происшествии, так что попросив свою любимую горничную принести завтрак в кабинет, он сел за стол, пристально разглядывая пустой лист бумаги. Что же написать?

Единственное, что удержало его от того, чтобы запустить руку под платье Шаны - была вся никак не желавшая проходить рана в плече. Это еще больше убедило Сол'рина, что ему просто необходимо добраться до Дома и попросить Мать или кого-нибудь сведущего осмотреть его повторно и полечить. "Принц" не любил дискомфорт, особенно такой, который значительно уменьшал его боевой потенциал в перспективе.
Лениво уплетая яичницу, дроу размышлял над письмом. Он хотел, чтобы послание выглядело в меру полезным и в меру очаровательным. Настолько, чтобы королева поняла, что предложение - просто предлог, хоть он и предлагал всерьез. Сол'рин потратил порядочно времени на собирание слов во фразы, добавление тайных смыслов и полунамёков между строк, которые могла понять лишь сестра. К тому моменту, как он закончил - солнце уже поднялось достаточно высоко.
Основная суть послания гласила, что он готов принести себя в "жертву" с целью обмануть бдительность светлых сородичей и породниться, как "принц" с их принцессой, если таковая найдется. Скрытая же суть подразумевала, что он готов на этот, в определённой степени смущающий и разрушающий карьеру шаг лишь ради любимой сестры, с которой очень хотел бы встретиться, ибо скучал все эти годы. Он намекал, что хотел бы вернуть те дни, когда они были близки и хочет быть ей полезен.
Удовлетворившись текстом, Сол'рин слегка приоделся, собираясь дальше.

Письмо было написано и запечатано. Оттиснув на темно-алом воске свое кольцо и задумчиво глядя на герб дома, медленно затвердевающий, Сол'рин позвал Шану. Приказав ей заказать нужного ворона из местной почтовой воронятни и отправить письмо, он принялся переодеваться. Рука болела уже не сильно - если сильно не шевелить, то почти и не. Все же девчонка оказалась весьма талантливой, глядя на дырявую, заскорузлую от крови рубашку, подумал дроу. Не зря он тратил на нее свое красноречие!
Рубашку он тишком выкинул. Незачем Шане знать о происшествии, особенно, если он вскоре залечит ранение. А то будет жалеть его, а что нормальный Оус'вирр не любит больше всего? Конечно, унижения жалостью!
Выбрав новую рубашку и камзол, Сол остался доволен своим изображением в зеркале. В меру претенциозно, в меру элегантно, в меру роскошно. Идти до главной усадьбы Дома было недалеко.
Несмотря на невероятно дорогую землю в этом районе города, усадьбу окружал роскошный сад. Сол помнил, как любил играть в нем в детстве с сестрой. За садом тщательно ухаживали, но будто бы специально оставляли множество укромных уголков, где можно было строить шалаш. В таком шалаше они когда-то впервые и поцеловались... первый раз, чтобы проверить, как оно вообще - целоваться. Глупые дети.
Сол'рин усмехнулся. Подойдя к кованым воротам он снисходительно кивнул встрепенувшимся стражникам. Те, узнав одного из Дома вытянулись и чуть суетливо открыли ворота.
Усадьба состояла из нескольких зданий. В главном здании проживало семейство тетушки и несколько их приживалок. Небольшой флигель раньше был домиком для гостей, но сейчас его переоборудовали в офис, где подписывались все документы. Если искать тетушку, то она сейчас там. Позади основного здания была построена маленькая личная часовня Оус'вирров. Остановившись на главной дороге, покрытой пружинящей под ногами каменной крошкой, Сол задумался, куда он собирался отправиться...

  Он с задумчивой улыбкой остановился, изучая сад и погружаясь в воспоминания. В ушах раздался смех - словно перезвон колокольчиков, тихие шепотки так, чтобы никто не услышал. Пальцы сами собой дрогнули, словно пытались вновь ухватить чужие ладони. Сол'рин глубоко вздохнул и покачал головой. Моменты детской радости. Затем уже не совсем детской. А потом и редко радости. Он часто убегал в сад и долго, бессмысленно рубил воздух тренировочными мечами. Пытался выместить злобу и обиду на всех так, чтобы никому не навредить. Дефицит внимания сделал его замкнутым и печальным ребенком, а потом не в меру рассеянным, распутным и безбашенным мужчиной. А всего-то нужно было...
  Прикрыв на секунду глаза, Сол встряхнулся и направился в часовню. Случай для посещения был подходящий, следовало поблагодарить богиню за удачу, произошедшую из неудач. У нее было своеобразное чувство юмора, но он оценивал его по достоинству. Ллос закаляла его, а потом награждала за страдания вкусным пряником. Не то, чтобы он не хотел есть исключительно пряники, но кнут иногда отлично прочищал мозги. В любом случае их жизнь здесь - в чудесном лесу, была куда лучше жизни под землёй. Ему рассказывали истории, но часть из них пестрила таким безумием, что он не был уверен, стоит ли доверять рассказам на слово. Интересно, не потому ли их светлые собратья стали такими изнеженными баловнями? Не слишком ли лёгкой была жизнь здесь? Но на всё воля богини, он был лишь благодарен ей. Оставалось надеяться, что она не отвернётся от него, если он породнится с принцессой.
  Вознеся в часовне короткую молитву и произведя необходимый ритуал, Сол'рин направился дальше. Сначала он собирался было пойти во флигель, но глянув на небо, решил, что Мать наверняка еще занята, а его вопрос в сущности уже не так уж и сильно беспокоил плечо. Поэтому воин направился в основное строение, намереваясь поздороваться с детьми. Несмотря на то, что брат королевы совершенно не хотел своих собственных, он всегда старался уделять детям семьи должное внимание. Память дроу редко позволяла что-то забыть, и он не хотел бы, чтобы кто-то еще повторил его путь. Заодно похвастается шрамом и прочитает лекцию о том, что делать глупости - опасно для жизни. Тётушка наверняка оценит.
  Размечтавшись, он даже немного увлёкся, мало замечая всё вокруг и фантазируя о том, какой вид может принять её благодарность и удовольствие тем, что "блудный племянник" наконец-то "взялся за ум".

Небольшая часовня была, как всегда, прохладна и сумеречна. Сол'рин был уверен, что такую атмосферу создает магия жриц. Из сумерек выступал алтарь, украшенный статуей, изображавшей Ллос. Вариантов ее изображения было несколько, но Солу нравилось больше всего именно то, что стояло в часовне Дома - дроу с идеальными чертами, практически обнаженная, не считая нескольких полос, прикрывавших немногое, с пышной прической, украшенной заколкой в виде паука. В детстве ему всегда казалось, что паук немного шевелиться, когда на него не смотришь. А в юности... а в юности его куда больше привлекал бюст богини, где искусный скульптор даже изобразил в камне бугорки сосков, торчащих через полосу ткани.
Вознеся молитву, Сол'рин ощутил себя лучше. Ему даже пришлось подвигать рукой, чтобы убедиться, что она все еще побаливает.
Выйдя из часовни, дроу двинулся было в дом, но по дороге увидел тех, кого искал - сын и дочь тетушки тренировались на поле неподалеку. Молчаливый темный эльф сухо и коротко объяснял им ошибки, не высказывая никаких эмоций. Сол помнил этого дроу - Виц'ар, из мертвого дома тренировал не одно поколение Оус'вирров. И он помнил эту его раздражающую манеру: он никогда не хвалил, да и не ругал, всегда говорил четко и по делу без лишних эмоций. Казалось, что это магический голем, а не живой эльф. Какое-то время Сол даже верил в это, пока не увидел Виц'ара на кухне, с улыбкой выпрашивающего у кухарки пирожок и даже флиртующего с ней по ходу дела!..
Одно было ясно - хвастаться ранами и шрамами в его присутствии не стоило, чего сейчас дроу не хотелось, так это чтобы ему сухой и четкий голос рассказал, где и как он ошибся, получая эти ранения.

  Как и всегда - каменное изображение Ллос чрезвычайно вдохновило его, а физическое облегчение самочувствия он, как и всегда, списал на её неизменное благоволение к своей персоне. Ему всегда было интересно, где скульптор черпал вдохновение и чем на самом деле отличается реальная аватара богини от её изображений. Уверен он был только в одном - богиня намного прекраснее. Боги же не могут быть не идеальными, верно?
  Остановившись в отдалении от тренирующейся парочки, Сол задумался. Виц'ар, хоть и выглядевший, как обычно - уже не вызывал у него того холодка, как в детстве, в основном, конечно же, потому что Сол'рин видал его в более живом виде. Наверное наставник считал свою манеру единственно эффективной для тренировки знатных отпрысков, но судить его принцу не хотелось. Как бы то ни было, а воин был многим обязан "бездушному" наставнику.
  Впрочем, вмешиваться в процесс тренировки действительно не хотелось, так что дроу просто пожал плечами, задумчиво посмотрел на небо, а затем неторопливым шагом направился в дом. Можно подождать, пока семейство освободится. Он не слишком любил спешку, так что перспектива полежать на диване и поразмышлять о вечном была ему вполне приятна. Или почитать что-нибудь в домашней библиотеке... в общем, Сол был уверен, что найдет чем заняться, чтобы убить время.

Этот дом был некогда для него родным, так что Сол без труда нашел чем себя занять, не мешаясь родственникам. За любимой книгой о приключениях удачливого фехтовальщика и невероятного любовника Тол'ринна БезДомного время пролетело быстро, и когда пора было уже проведать тетушку, дроу даже с некоторым сожалением отложил столь наивную и забавную историю.
Великая Мать как раз самолично провожала кого-то из гостей. Вручая тому посылку, она что-то ему продолжала говорить. Как всегда, элегантная, с идеальным макияжем и прическая, Антер'рия Оус'вирр вызывала у Сол'рина смешанные чувства. С одной стороны, это была сильная и красивая женщина, добившаяся в этой жизни многого, с другой - слишком уж много мелких подковырок и придирок он слышал от нее в свою сторону. Ничего серьезного, но эти уколы делали жизнь рядом невыносимой. Потому в свое время он и поселился отдельно.
- А, Сол'рин, - ничуть не удивилась Антер'рия, видимо, слуги уже успели доложить о его поведении, - Решил присоединиться к нам за ужином?.. Или у тебя какое-то дело?
По тону, отсутствию язвительности и даже слегка приподнявшимся в подобии улыбки уголкам губ, Сол мог понять, что, похоже, переговоры у тетушки прошли успешно, и она вполне довольна. Пока он не испортил ее настроение, конечно, что у него получалось с завидной регулярностью.

  Склонив голову в вежливом приветствии гостю, Сол'рин постарался придать себе максимальную манерность, которую обычно, естественно, не проявлял. А сам краем глаза наблюдал за тётушкой. Она была... красивой. Это ему всегда нравилось, хотя он отдавал себе отчёт, что не должен рассматривать Мать, как женщину, но будучи мужчиной и мужчиной темпераментным, Сол часто скользил взглядом по телу и лицу Антер'рии дольше необходимого. Тем обиднее и печальнее было получать от нее многочисленные шпильки. Он и правда редко мог понять, чем же на этот раз недовольна прекрасная тётушка. Расстояние делало их отношения чуточку легче, но ему всё равно приходилось видеть её довольно часто, во всяком случае до тех пор, пока он не найдет себе жену, или пока жена не найдет его, что было вероятнее.
  - Ты как всегда прекрасна, Мать, да будет Ллос благосклонной к тебе и твоим детям, - он легонько поцеловал открытую часть её ладони и улыбнулся, стараясь не выглядеть слишком нахальным. - Полагаю, что не отказался бы, если это приглашение, однако ты права, я по делу... в какой-то мере.
  Стараясь не слишком вдаваться в подробности, он объяснил, что на него напали и ранили, однако одна молодая жрица уже немного полечила его.
  - Однако я решил сразу же направиться сюда и хотел попросить тебя осмотреть рану. Если бы там был яд, я бы наверное уже умер... хотя я итак почти умер, но всё равно твоему мнению и силам, я доверяю намного больше. К тому же, если ты не против, я собирался сделать из всего этого поучительную байку для племянников, чтобы не шатались в одиночестве по ночным улицам. Это... многому научило меня, и я смиренно прошу простить, если ранее моё поведение доставляло тебе проблемы, Мать. Я не хотел этого.
  Он склонил голову, ожидая очередного укола или злорадства с её стороны.

На приветствие, полностью соответствующее этикету, Великая Мать ответила легкой улыбкой и кивком. Ей явно было приятно. Учитывая, что они были одни, и даже слуги не мешались тут под ногами, Сол'рин вполне мог и не обращаться так формально. Но зато он явно расположил к себе Антер'рию, и улучшил ее и так неплохое настроение. И это весьма пригодилось.

- О, Ллос!.. Если бы тебя прикончили в какой-то подворотне, представь, как это ударило бы по Дому? - конечно, глупо было ожидать от тетушки сочувствия, - Над нами бы смеялись на всех приемах! Один из лучших фехтовальщиков дома и заколот в подворотне в пьяном виде! Может, ты, наконец, наймешь себе телохранителя? Если у тебя нет на это денег, скажи, я уж как-нибудь изыщу средства из бюджета Дома!

Смирение Сола притушило было начавшийся пожар, так что Антер'рия не стала долго разоряться, и глубоко вздохнула, успокаиваясь, и уже более ровно сказала:
- Идем... не тут же проводить осмотр.
Она повернулась на каблуках, вернувшись во все тот же флигель, из которого недавно вышла. На памяти темного эльфа здесь всегда было не слишком уютно, старая мебель, частично поломанная, порванные книги, старая рваная одежда в мешках. Иногда тут даже хранили продукты. Ну и дети любили играть в прятки, хотя им и запрещали сюда приходить. В общем, такой себе вариант "чердака", хотя домик и считался "для гостей", тут никогда никто не жил. Сейчас же всего этого не было, во флигеле освежили ремонт, а мебель была новая, еще не потемневшая от времени. Да уж, теперь тут и правда не стыдно принять посетителей. Мягкие удобные диванчики, изящные столики, несколько шкафчиков с бумагами и чем-то еще. Из одного такого Мать Дома и достала плетенку с чистыми бинтами и разномастными баночками и бутылочками.
- Снимай рубашку, надо осмотреть рану, - скомандовала она, сняв крышку с пары бутыльков.

  - Уверен, что Дом сочинил бы легенду достаточно убедительную, чтобы какой-нибудь бард написал об этом целую балладу, - невесело рассмеялся Сол'рин. - Как бы сильно я не захотел, ударить по престижу Дома, пока ты жива, Мать, я не сумею этого сделать. Поэтому мы сейчас стоим так высоко, и это хорошо. Это твоя заслуга.
  Почтительно склонившись, он глубоко вздохнул и направился за ней, невольно опуская взгляд ниже и поднимая его обратно только в самый последний момент, когда Антер'рия могла бы заметить, что он направлен не туда, куда следует. Хотя даже спереди удерживать взгляд на её глазах, было задачей довольно проблематичной, хотя учитывая её недовольство - он вполне мог бы позволить себе смотреть ниже.
  - Мне не нужен телохранитель, мы говорили об этом сотню раз. Но впредь я точно не буду забывать дома ящера. И кольчугу. Если бы я не шел пешком - у них бы не было никаких шансов, хотя ублюдки попались и правда довольно умелые. Я даже подумал сначала, что кто-то захотел меня убить, но... при должном размышлении, полагаю, что нет. Это просто совпадение, иначе они закончили бы дело любой ценой.
  Расстегнув пуговицы, он постарался стянуть рубашку не слишком беспокоя всё еще плохо слушающуюся и отдающую легкой пульсацией боли руку. Выглядело это, впрочем, как стриптиз, поскольку процесс оказался довольно медленным, а почти все мышцы тела Сол'рина оказались непроизвольно напряжены, красиво перекатываясь под гладкой кожей. Наконец, избавившись от рубашки, дроу глубоко вздохнул, стирая со лба неожиданно выступивший пот и повернулся чуть боком к Антер'рии, указывая на рану.
  - Вот тут. Извини, что пришлось на это смотреть, рука... плохо слушается меня.
  Едва она отвела взгляд, глаза Сол'рина опустились чуть ниже. Неудовлетворённость делала его немного диким, и он отдавал себе полный отчет, что его дыхание утяжелилось совсем не из-за беспокоящей раны, а из-за близости и запаха тётушки. Желание мутной пеленой ударило в голову. Сегодня она была слишком, слишком близко... такая недоступная и такая потрясающая.
  Сол'рин беспокойно сглотнул.

Мать Дома с некоторым интересом следила за телодвижениями Сол'рина. Она была вполне уверена в себе, чтобы не скрывать некоторый интерес к красивому мужчине, и вполне осознавать его интерес к ней. Другое дело, что это совсем не означало, что она может позволит себе спустить инстинкты с поводка разума.
- Льстишь и красуешься... Ты ничуть не взрослеешь, Сол'рин, - в ее голосе не слышалось неодобрения. Да и в прикосновениях была некая доля ласки, когда она проходилась пальцами по мускулам, совершая осмотр.
Воспользовавшись одной из бутылочек, она капнула прозрачной жидкостью на края раны. Приготовившийся уже было к боли дроу ничего не почувствовал, хотя, выкрутив шею, увидел, что жидкость слегка вспенилась, а пена стала голубоватой, правда, не везде.
- Похоже, яд был, но жрица, что тебя лечила, убрала его. Вообще, странная работа... Рана сшита профессионально, яд выгнан, но при этом плоть вовсе не соединена, будто бы она это не умеет. Интересно, кто ее учил?.. Что за жрица-то?.. Впрочем, неважно. Если хочешь, я скажу домашней жрице, она доделает и зарастит рану. Тогда завтра будешь как новенький, только магию из тебя вытянет на время. Ну, или через пару недель само затянется. Но это вот не помешает...
Она взяла еще одну баночку и в нос Сол'рина ударил запах миндаля. Он напрягся - подобным запахом обладали известные яды. Но все же Мать вряд ли бы стала так явно ему вредить. Легкий порошок с ее пальцев разлетелся и осел на покрасневшую кожу вокруг раны. Ноющее чувство почти мгновенно притупилось, а потом и вовсе сошло на нет. Дроу подвигал рукой, стало намного лучше - боль не исчезла полностью, но существенно уменьшилась.
- Что до твоей убежденности... и.. хм... природных особенностей, - Антер'рия слегка насмешливым взглядом прошлась по Сол'рину, на секунду задержав его на области паха, - Я бы хотела тебя кое с кем познакомить. Если, конечно, у тебя нет дел на вечер.

  Покрутив рукой и оценив, что она двигается без серьезного дискомфорта, Сол'рин удовлетворённо хмыкнул и кивнул сам себе. Он не стал говорить, что вместо "кое с кем познакомить" с куда большим удовольствием бы услышал "приходи ко мне вечером", но если Антер'рия умела читать ауру, как он сам - она легко могла это увидеть. Лёгкое чувство разочарования растеклось по его разуму, но не задержалось там слишком надолго. Прежде всего он был благодарен тётушке и понимал, что она вряд ли когда-нибудь будет делить с ним постель. Иначе ничего бы не помешало ей разделить её раньше. Ну, может быть разве что кроме неприязни, однако сегодня она демонстрировала удивительное расположение, так что существовала ли эта неприязнь на самом деле?
  - Если я смогу двигать рукой так же, как сейчас - то пара недель меня вполне устраивает. Не хочу лишаться магии даже на время, - он задумался и сделал пару резких движений, прислушиваясь к ощущениям и невольно красуясь перед жрицей. - У меня нет никаких срочных дел... вроде бы. Так что...
  Открыв было уже рот, Сол'рин крайне подозрительно сощурился и уставился на Антер'рию взглядом, который буквально источал осознание подвоха. Особенно если учесть их недавний разговор, то выглядело это приглашение очень, нет, ОЧЕНЬ двусмысленно:
  - Я надеюсь ты не имеешь ввиду потенциальную жену. Что ты имеешь ввиду, упоминая в одной фразе мои природные особенности и желание с кем-то познакомить? - Он какое-то время стоял, сурово уперев руки в бока, но потом заметно расслабился и пожал плечами. - Впрочем, даже если так - почему нет? Однако ты знаешь, что я не слишком силён в этикете, Мать, надеюсь твоё желание это учитывает. Хотя я постараюсь вести себя хорошо. В любом случае ты разожгла моё любопытство, так что я склонен согласиться. Если ты не против, я убью время в комнате для тренировок, хочу привыкнуть к руке. Мне стоит приодеться на встречу, или сойдёт обычный костюм?

- Если ты так переживаешь, что я пытаюсь найти тебе жену, то мог бы и сам озаботиться этим вопросом, - сухо парировала Антер'рия, - Мужчины Дома Оус'вирр - ценный ресурс, и то, что один из них проживает жизнь в употреблении алкоголя и потрахивании всего, до чего дотянется, плохо сказывается на репутации Дома. Что до твоих "природных особенностей"... Ладно, раз уж ты не понял, буду прямолинейна - от тебя просто несет мужской неудовлетворенностью. Это, разумеется, заводит женщин... но ты себя уже слабо контролируешь. Не знаю уж, в чем там было дело и почему эта жрица внезапно не поддалась твоему обаянию, но как раз недавно кое-кто спрашивал о тебе. Я знаю, что у тебя нет постоянной любовницы. Но услугу я делаю не столько тебе, сколько ей. Не понравится - раскланяетесь и разбежитесь, она переживет. Я и так себя чувствую сводницей, но Мирния очень уж просила познакомить. И да, я ей говорила о том, какой ты гавнюк!.. Ее это, похоже, раззадорило еще больше. Но о вкусах, как говориться, не спорят... Переодеваться не надо... да и время убивать тоже. Она наверняка сейчас на малой тренировочной площадке! Идем!
Явно не собираясь выслушивать какие-то возражения, Мать повелительно махнула рукой и вышла из флигеля. Солу не оставалось ничего иного, как двинуться следом за ней, становиться в позу и внезапно отказываться было бы слишком по-детски. Хотя что-то пробурчать и нахамить все же хотелось. Но зато все тут же встало на свои места: Мать все еще его недолюбливает, а вежлива была из-за хорошего настроения и необходимости - видимо! - подлизаться, так как обещала познакомить его с подругой. Любопытно, что же там за подруга такая?..
Ответ на этот вопрос не заставил себя ждать. Хотя о "малой тренировочной площадке" Сол'рин слышал впервые, он быстро понял, куда его ведет Верховная Мать. Эта часть сада всегда была довольно запущенной, но деревья тут почему-то не росли, зато вот пробежаться по высокой - с эльфа ростом - жгучетраве в детстве было одним из фантов у мальчишек. От той травы еще и немалые волдыри оставались... а лекарь вечно ругался на них, когда смазывал их какой-то мазью. Сейчас же вся жгучетрава была выкошена под ноль, поляна размечена, поставлено несколько тренировочных чучел и даже организовано что-то вроде небольшого навеса, где валялись соломеные маты и стояли стойки с тренировочным оружием. Площадка и правда была меньше основной, так что вполне заслуживала названия "малой". И занималась на ней одна эльфийка.
В первую очередь бросался в глаза странный цвет волос короткой прически, ну, и еще Сол мог оценить крепкую стройную фигуру, затянутую в тонкий черный кожаный доспех. Девушка отрабатывала выпады, но заслышав их шаги, тут же прервалась, так что оценить ее боевой уровень эльфу не удалось.
Антер'рия остановилась.
- Сол'рин, это Мирния. Мирри, это Сол'рин Оус'вирр. Далее, думаю, разберетесь сами. А у меня дела. Сол, если пожелаешь, можешь присоединиться к нам за ужином, - она коротко кивнула и быстро ушла.
- Эм.. ну, привет, - немного растерянно сказала голубоволосая Мирния. Похоже, она чувствовала себя неловко. А Сол'рин мог отметить, что Мать, похоже, намерянно не назвала Дом эльфийки. Это было необычно.

  Стараясь успеть за Антер'рией, он только накинул рубашку, подхватив камзол с собой и недовольно нахмурился:
  - Я потрахиваю совсем не каждую! - Похоже, именно это обвинение возмутило его в речи тётушки больше всего. - И вообще.
  Впрочем, дальнейший путь он провёл без лишних высказываний, но в серьезном и глубоком размышлении, что это за тренировочная площадка и какая может быть у Матери Дома подружка. Высказывалась она о ней явно так, словно они дружили, что его немного удивляло, хоть он и не считал Антер'рию социопатичной. Но в любом случае выглядело это всё максимально подозрительно и двусмысленно, что заставляло Сол'рина сверлить спину (точнее зад) тётушки до крайности задумчивым взглядом весь путь. Он настолько погрузился в свои размышления, что даже не сразу осознал, что они уже пришли.
  Подняв глаза на эльфийку, он на некоторое время завис и успел только вежливо бросить в сторону Антер'рии:
  - Да, конечно, я наверняка приду.

  В первую очередь его смутил цвет волос девушки. Он почти мгновенно снизил её социальный статус в мыслях до минимального, то есть, до любого, кроме аристократического. Среди аристократов красить волосы было не принято, и они по праву гордились их здоровым цветом, но вот низы подобным частенько увлекались. К тому же Мать не назвала имя её Дома, что лишь подтверждало курс размышлений Сол'рина. Однако кое-что не очень сходилось. Он мог представить, что подруга Антер'рии может быть сильной волшебницей, жрицей или женщиной благородного Дома, но простая воительница... что?
  - Мать сказала мне, что ты хотела познакомиться, - медленно протянул он вместо приветствия, продолжая подозрительно разглядывать её тело, стойку, доспех, но в основном уделяя внимание манерам и речи. - Сказала, что тебя интересуют мои таланты... теперь я понял, что она имела ввиду.
  Кинув камзол на стойку, Сол'рин без обиняков стащил и рубашку, бросая туда же, а затем начал перебирать тренировочные мечи, выбирая самые сбалансированные длинные клинки из возможных. Выбрав парочку удовлетворительных, он неторопливо направился в сторону эльфийки, помахивая мечами и привыкая к их весу в ладонях.

  - Не могу сказать, что я лучший фехтовальщик города, - улыбнулся он, делая пару пробных выпадов. - Но интерес воина к воину всегда понятен. Однако, учитывая выражение лица Матери, думаю, здесь есть какой-то подвох. Возможно, если она так тебя ценит, я тебе просто не ровня, но нельзя узнать это - не проверяя. Потанцуем, Мирри?
  Не то, чтобы ему нравилось вести себя, как говнюк, но раз Мать дала ему такую оценку - то почему бы и нет. Во всяком случае он был свято уверен, что перед ним не та женщина, перед которой стоило стелиться, а если учесть, как его это утомляло в обычной среде аристократов - он буквально наслаждался тем, что ведет себя как полный засранец. Естественно он придуривался, говоря о том, что понял намёк Антер'рии исключительно как намёк на боевые таланты, при желании это можно было даже прочесть по его лицу, хотя он неплохо держал серьезную мину. К тому же он совершенно специально снял рубашку, пусть у этого, как раз, было вполне логичное объяснение. Ну и как можно было удержаться от того, чтобы не назвать её так же, как подруга, чтобы взбесить? Невозможно.
  Он принял защитную стойку и нахально улыбнулся. Несмотря на своё поведение, драться Сол'рин собирался всерьез. Он бы ничуть не удивился, если бы подружка Антер'рии оказалась как раз таки тем самым "лучшим фехтовальщиком города". Недооценивать её он не собирался, даже если она была незнатнейшей горожанкой из возможных.

- Она так тебе сказала? - эльфийка, рассматривая Сол'рина, чуть прищурившись, хмыкнула. - Ну, да-да, хотела. Наверное. Таланты говоришь?..
Взгляд у девушки был цепкий, взгляд воина. Она казалась спокойной, но в ней чувствовалась сила, как в сжавшейся пружине. Девушка перехватила тренировочный меч, и Сол мог оценить хват. Не такой, к которому привык он, направленный на уколы и быстрые выпады. Нет, она держала меч так, словно собиралась рубить и проворачивать. Опасный хват.
Когда он предложил ей потанцевать, она, чуть поколебавшись, покачала головой:
- Лучше не надо. Я не привыкла к тренировочным боям, особенно с живыми противниками. Могу вовремя не остановить клинок. А у тебя, похоже, какие-то неприятности с рукой, ты ее непроизвольно прикрываешь... А вообще, неплохое тело...
У Сола же не было однозначного ответа насчет нее. Во-первых, девушка спокойно проглотила его подколку насчет имени. Во-вторых, ее манера речи... из-за цвета волос и неназванного дома он автоматически отвел ее в низший уровень. Но говорила она совсем не так. Ни тени подобострастности и уважения, свойственного "безДомным" по отношению к верхней десятке. Да и уличного сленга он не заметил, говор был необычным, но неизвестным. Пожалуй, Мирния была приезжей и не из соседнего города, а откуда-то подальше. А еще она была необычно открытой. Не скрывала эмоции, говорила что думает, и не вплетала двойные или тройные смыслы в слова, как водилось у тех темных эльфов, что знал Сол. Это было странно.