Дионисий Мелиссино
Автор: |
|
Damien1505 |
Раса: |
|
Вампир |
Класс: |
|
Ласомбра |
Мировоззрение: |
|
Принципиальный злой |
Внешность
Дионисий — это молодой мужчина европеоидной внешности с чёрными как вороново крыло волосами и светло-карими (почти жёлтыми) глазами, излучающими спокойствие и уверенность. Он имеет средний рост и несколько худощав, но жилист и мускулист. У Мелиссино при жизни была шелковистая кожа с оливковым оттенком, которая, однако, после обращения смертного в вампира несколько побледнела. Из характерных черт Дионисия можно выделить нос с горбиной, отличающий многих выходцев из земель Греции, и небольшие усы и бородку. Дионисий:Слуга Роман:Возлюбленная София:
Характер
Дионисий — это спокойный, уверенный в себе и своих силах харизматичный сангвиник. Он производит впечатление благовоспитанного обходительного аристократа с хорошими манерами и приятным образом общения. Тем не менее, даже постороннему человеку после знакомства с Мелиссино становится ясно, что это твёрдый в своих убеждениях, решительный и сильный духом мужчина, который имеет крепкий (хоть и гибкий) внутренний стержень. Дионисий довольно умён и являет собой интересного, начитанного собеседника. С ним можно беседовать на самые разные темы и он всегда готов найти свой подход к каждому человеку, но, однако, в отношении с нижестоящими (равно как и со старшими по званию) Мелиссино никогда не забывает следовать всем надлежащим нормам и формальностям. В отличие от многих других Собратьев, сошедших с привычного смертным Пути Человечности, Дионисию не чужды эмоции и сострадание. Кроме того, мужчина сильно привязан к благородной дворянинке Софии, которую, похоже, искренне любит, хоть и хорошо старается этого не показывать и избегает разговоров о ней с другими людьми, и, тем более, вампирами. Долговременное стремления: 1) Добиться получения венецианскими Ласомбра статуса семьи-побега, имеющей протекцию антонианских Вентру. 2) Добиться богатства и уважения среди вампиров и людей Константинополя, получить возможность влиять на жизнь города.
История
Дионисий Мелиссино является представителем одной из побочных ветвей известного рода Мелиссино — аристократической семьи из Малой Азии. Большинство членов этого благородного и, без сомнения, достопочтенного рода являются землевладельцами. Как правило, носители фамилии Мелиссино или делают себе доброе имя на военном поприще, или становятся наместниками плодородных земель на востоке Империи. Однако прадед Дионисия, в своё время, избрал для себя другой путь и добился определённого влияния как царедворец в Константинополе, вопреки недовольству столичной аристократии.
К сожалению, с тех пор много изменилось. В начале 11 столетия произошло восстание против правителя Византийской Империи, Василия II, в ходе которого Мелиссино поддержали тех, кто выступал против действующей власти. Это дорогого стоило дворянскому роду. Патриции из рода Мелиссино утратили былое богатство и влияние, и вынуждены были идти на крайние меры, чтобы хотя бы частично не потерять прежнее благополучие. Живущим в городе дворянам из этой семьи, в прошлом довольно влиятельным среди других сановников, пришлось заниматься торговлей, дабы сохранить свои дома и не обнищать окончательно, лишившись былого достатка вместе с былым доверием. Отец Дионисия, Николай, вынужден был начать плотно вести дела с заморскими купцами (в особенности венецианскими). Помогая этим торговцам отстаивать свои интересы с помощью своего искусства дипломатии и оставшихся связей (добиваясь для них льгот, находя заказчиков и производителей), он смог обеспечить свою семью, дать достойное воспитание единственному сыну Дионисию, сохранить фамильный дом. С тех пор немногочисленные Мелиссино Константинополя деликатно и осторожно лоббируют интересы заграничных торговцев при дворе, а также помогают им находить покупателей и производителей.
Сам Дионисий Мелиссино родился в Константинополе в 1044 году от Р.Х. Он получил достойное воспитание и образование, постиг математику, историю, литературу, философию и географию, узнал азы этикета и политики. Мать Дионисия научила его управлять хозяйством, а отец обучил своего отпрыска дипломатии и тому, как следует вести дела с заморскими купцами и романскими дворянами. Когда Дионисий Мелиссино вырос, то он, как и его отец, был вынужден заняться торговлей. В 1063 году мать Дионисия тяжело заболела и вскоре умерла. Её смерть стала тяжёлым ударом для семьи, однако отец и сын с честью прошли это суровое испытание. Впрочем, Николай не на много пережил свою жену и через пару лет также скончался — правда уже не от болезни, а из-за несчастного случая в порту. С тех пор Дионисий заменил своего отца на поприще торговли и продвижения интересов венецианских купцов в высшем обществе.
Корабли ведущих дела с семьёй Мелиссино и конкретно Дионисием купцов часто стояли в водах Босфора. Для венецианских торговцев Константинополь стал перевалочным пунктом между европейским и восточным рынками. Из города они увозили стеклянные и ювелирные изделия и ткани, а обратно привозили как соль и металлы с запада, так и разнообразные заморские диковинки с востока, вплоть до слоновой кости и благовоний. Основные обязанности Дионисия сводились к защите интересов сотрудничающих с ним купцов, поиску в Константинополе заинтересованных покупателей, которые нуждались бы в заграничных товарах, а также обнаружению небогатых, но многообещающих ремесленников отсюда, которые хотели бы подороже продать свои изделия и были бы готовы отправить их за море. Во время своей деятельности Дионисий заручился смертными союзниками из числа венецианских купцов, сановников при дворе императора и портовых чиновников. Кроме того наш герой упрочил свои связи с другими членами семьи Мелиссино.
В это же время Дионисий познакомился с красивой, благовоспитанной, умной и интересной в общении молодой девушкой Софией. Она была дочерью знатного умеренно влиятельного царедворца, служащего в дворцовой администрации, и одной из зости (фрейлин при дворе императрицы). На фоне других Софию выделяло хорошее чувство юмора, высокий уровень интеллекта и мечты о путешествиях по морю и далёких странах. Дионисию доводилось лишь несколько раз встречаться с этой знатной особой и у них была только пара совместных вечерних прогулок, сопровождаемых беседами о состоянии Империи, других странах и Венеции, но за это время мужчина успел полюбить зости.
Когда венецианской ветви клана Ласомбра (и в особенности её лидеру, принцу Нарсесу) для жизни в столице Византии понадобилось получить статус семьи-побега и протекцию антонианских Вентру, им стал нужен представитель ромейской аристократии для ведения переговоров о приобретении желаемого места в иерархии клановой системы Константинополя. Для вампиров Города Гондол было очевидно, что местный дворянин куда более благоприятен для подобных целей, чем заморский купец или даже вельможа. А кто лучше подойдёт для вышеописанной задачи, чем дипломатичный ромейский аристократ, привыкший лоббировать интересы граждан Венеции и других влиятельных заграничных личностей при дворе? Выбор венецианских вампиров пал на довольно известную семью Мелиссино, а конкретно — на Дионисия, и сам Нарсес дал ему Становление.
Для выполнения возложенной на него почётной миссии Дионисий заручился поддержкой влиятельного и уважаемого союзника — действующего преторианского префекта Запада. Это был антонианский Вентру, отвечающий за управление западной частью Византийской Империи и отношения с расположенными в той стороне света державами. В числе прочего этот аристократ занимался и вопросами, касающимися урегулированием отношений Византийской Империи и Венецианской Республики, а также взаимодействия вампирских сообществ в двух этих государствах. Данный вампир был Старейшиной, крепко держащимся за власть, и оказался всерьёз заинтересован в продвижении интересов Ласомбра из Города Гондол. При его протекции перед лицом других вампиров-аристократов (и самого лидера константинопольских Вентру Кая), Дионисий был намерен продвигать идею включения Сородичей из выводка Ласомбра Нарсеса в иерархию Константинополя и добиваться усиления венецианского присутствия в городе. Пока что Дионисию удалось добиться только формального статуса гостя антонианских вентру.
Дионисий является скрытым сторонником каинитской ереси венецианских Ласомбра. На публике Мелиссино производит впечатление не слишком погружённого в религию вампира и старается открыто не афишировать свои взгляды и не навязывать их другим, по возможности избегая диспуты о вере, но когда он остаётся наедине со своими венецианскими друзьями или буде он вдруг как-то попадёт во владения Нарсеса — любуйтесь, перед вами истинный сторонник священной веры. Ритуалы вампир проводит дома в компании своего гуля-слуги Романа.
Навыки
Имя: Дионисий Мелиссино Концепция: Агент влияния Натура: Хамелеон Маска: Мечтатель Клан: Ласомбра Поколение: 7
АТРИБУТЫ (3/7/5)
Физические атрибуты (3): Сила 2, Ловкость 2, Выносливость 2
Социальные атрибуты (7): Обаяние 3, Манипулирование 4 (выдавание желаемого за действительное), Внешность 3
Ментальные Атрибуты (5): Восприятие 3, Интеллект 3, Сообразительность 2
СПОСОБНОСТИ (13/9/5)
Таланты (13): Бдительность 2, Эмпатия 3, Выразительность 2, Лидерство 2, Хитрость 3, Запугивание 1
Навыки (9): Стрельба 1, Торговля 2, Этикет 2, Фехтование 2, Верховая езда 1, Маскировка 1
Познания (5): Академические знания 2, Оккультизм 2, Расследование 1, Политика 1 (-2 СО), Сенешаль 1 (-2 СО)
ДОПОЛНЕНИЯ (10) Ресурсы 4 (-1 СО), Владение 1, Влияние 1, Слуги 1 (ромей по имени Роман), Союзник 4 (-2 СО; императорский сановник Григорий Мелиссино, портовый чиновник Августин, венецианский купец Антонио, преторианский префект Запада), Статус 1, Связи 1 (-1 СО), Поколение 5 (-4 СО).
ДИСЦИПЛИНЫ (4) Власть над Тенью 3, Доминирование 2 (-7 СО)
ДОБРОДЕТЕЛИ (7) Убеждённость 3, Самоконтроль 3, Мужество 4
Дорога Королей (Путь Торговца): 6 Сила Воли: 5 (-1 СО)
НЕДОСТАТКИ (7) Глубокий сон (1): Вам очень сложно проснуться. Сложность любого броска на пробуждение в течение дня увеличивается на два. Нежелательная жертва (1): Дионсий не питается детьми и слишком юными смертными (всеми, кто моложе 18 лет) Соперничество (2): у Дионисия есть оппонент из числа вампиров Константинополя, которые не хотят, чтобы венецианские Ласомбра получили статус семьи-побега. Это один из византийских Ласомбра, подчиняющихся Тореадорам. Живая Тень (3): тень Дионисия это живое злобное существо с собственной волей.
ДОСТОИНСТВА (2) Патрон (2): венецианский принц Ласмобра Нарсет готов предоставлять часть своих ресурсов представляющему его интересы Дионисию.
ТРАТА СВОБОДНЫХ ОЧКОВ (15+7): Доминирование (-7 СО), Сила Воли (-1 СО), Политика (-2 СО), Ресурсы 4 (-1 СО), Союзник (-2 СО), Связи 1 (-1 СО), Поколение (-4 СО), Достоинства (-2 СО)
Оставлено: 2 СО (на создание домена).
Инвентарь
Дионисию принадлежит крупный, со вкусом обставленный просторный дом с живописным садом и парой теплиц, расположенный в одном из богатый районов Константинополя. Здесь есть гостиная, спальные комнаты, кухня и даже конюшня с парой лошадей (на вороном мерине по кличке Плутон, Дионисий иногда выезжает в свет или за город, лошадь Гера обычно служит доверенному слуге аристократа). Кроме того, Мелиссино имеет при себе достаточно денег для комфортной жизни и может позволить себе хорошо одеваться и часто бывать в светском обществе.
У Дионисия есть доверенный слуга, молодой болгар Роман лет 19. Это талантливый и расторопный парень, всегда как следует выполняющий поручения хозяина и считающий служение Дионисию почётной обязанностью. Слуга помогает Дионисию с купеческими делами, знает венето и может если нужно проследить, чтобы местный или заморский товар в целости и сохранности доставили из точки A в точку B. Правда, у Романа есть маленький недостаток — любит он по праздникам как следует погулять. Дионисий об этом знает, но, как правило, если даёт слуге во время крупных празднований выходной, то смотрит на его грешки сквозь пальцы.
Сотрудничающим с семьёй Мелиссино купцам принадлежат склады в порту и стоящие здесь корабли, но распоряжаться ими без договоренности с торговцами Дионисий никак не может. Исключение, пожалуй, составляют трюмы тех кораблей, которые Дионисию поручают заполнить, а также те складские помещения, где хранятся товары, предназначенные для найденных Мелиссино покупателей.
|
Константин Ангел Лакапин
Автор: |
|
Liebeslied |
Раса: |
|
Вампир |
Класс: |
|
Вентру |
Мировоззрение: |
|
Нейтральный |
Внешность
Характер
История
Счастие было ниспослано на Лакапинов, коих одарил Господь четвертым здоровым сыном Константином. Весьма известный в Византии род, некогда стоявший на вершине, но все ещё имевший наследников, имущество, влияние и многочисленные связи при дворе. Родители Конастантина почтили Всевышнего, отдав второго сына в служение. Первому же, как было заведено, должно было принять семейное ремесло. Третий избрал судьбу военную. Судьба Константина оказалась предопределена. Родители открыли ему путь туда, куда дорога бородатым была закрыта веками.
Детство Константина нельзя было назвать обычным. Изобилие, такое привычное для Константинополя и такое чуждое для тех, кто жил за стеной. Оно окружало его во всем. Начиная с еды и одежды и заканчивая игрушками-рабами. Это во многом предопределило судьбу Константина, который с детства привык жить в роскоши и... повелевать. Впрочем, в детстве же он имел возможность лицезреть самого императора. И также рано понял, когда не следовало подымать головы. Все что касалось этикета и поведения он схватывал на лету. Чего не скажешь о физических упражнениях, которые давались ему ценой огромных усилий. Но не все можно было впитать, подняв взгляд пред собой. Многие знания хранили книги, и любовь к ним Константин впитал едва ли не с молоком кормилицы. Геродот, Платон, Овидий - всех античных авторов Константин перечитал, а многих из них мог читать по памяти. Того же Аристофана, например. Немного возмужав, вкус Константина переменился. Римские политические деятели заняли место греков, которые казались теперь неугомонным и нерадивыми детьми. Цезарь и Октавиан стали кумирами Константина. Цицерон - загадочной музой. Калигула - ночным кошмаром. Нет ничего удивительного, что Константин заинтересовался римским язычеством. Он многое читал о богах, искал наследие, живо интересовался осколками культов, но... никогда по-настоящему не веровал в них, оставаясь по духу и существу своему православным христианином, хоть и не слишком истово верующим.
Но не сила и атлетика определили судьбу юноши. Совсем иные его таланты позволили Константину достичь высот и принести славу семье, которая оказалась на пике своего могущества как раз при Константине, которому были открыты двери в покои самого императора. Паракимоменон. Именно Конастантин представлял самому могущественному человеку в цивилизованном мире чиновников и аристократов, просителей и высокородных гостей из дальних земель. Именно его тон и слова во многом определяли то, как отнесется помазанник божий к просителю. Откажет ли сразу или сначала выслушает. Слова. Слова, в которые Константин облекал мысли, творили невообразимые вещи. Стоило ему добавить несколько низких нот и толику презрения - взгляд базилевса начинал источать недовольство. Стоило Константину завернуть в слова крохи восхищения - император начинал едва заметно улыбаться. Все то что касалось слов - давалось Константину с легкостью. С фразами он творил настоящие чудеса, порой заставляя делать немыслимые вещи одной лишь парой слов. Могущество, что зиждется не на острие меча. Не в руках сотен и тысяч солдат, но в самом человеке. Оно, возможно, не столь ощутимо, но не менее чудовищно в своей разрушительной силе. И обладая таким могуществом, когда знатнейшие люди империи идут на поклон с чаяниями и нуждами к царедворцу, так сложно не упиваться этой властью. И Константин упивался, превращаясь в чудовище...
Он имел все: богатство, влияние, власть, рабов. Даже солдаты готовы были выступить по приказу Константина. Но ему всегда, всегда чего-то нехватало. И он словно проклятый не мог насытиться удовольствиями, ища новых и новых ощущений и впечатлений. Сначала вполне безобидные, со временем они начали становиться пугающими и даже опасными. Он, Конастантин, превратился в чудовище еще до того как получил становление.
Но почему же Эпирус выбрал именно Константина? Возможно, богатство, влияние и власть Константина Лекапеноса привлекли внимание старца. А быть может он сделал, чтобы уколоть Дуку. А возможно, чтобы чтобы уменьшить влияние кузена при дворе императора. Предположений может быть сколь угодно много, но правду знает лишь старец. И вряд ли он откроет свои секреты кому бы то ни было. Но факт остается фактом - в XI веке Конастантин испил крови Эпируса и получил становление.
Нельзя сказать, что становление Константина как вентру было простым. Не все он принимал с легкостью. Будучи человеком властным и волевым, политика конформиста не была свойственна Лекапеносу четвертому в своем роду, и порой Эпирусу приходилось прилагать усилия, чтобы добиться результатов. Но чаще извращенные вкусы и любопытство Конастантина толкали его вперед - к новым знаниям и новым ощущениям. И сир с легкостью хватал эти ниточки и словно опытный кукловод направлял мысли и чаяния птенца в нужном направлении.
Но почему же Ангел? Волею случая, на одном из еженедельных собраний клана вентру. На одном из первых, должно заметить. Констанит был представлен магистру Никеферусу. «Он сущий ан-гел!» - воскликнул кесарь Эпирусу, одобрительно улыбнувшись и приложив руку к локтю кузена. И с легкого слова кесаря прозвище закрепилось за Константином. Много позже он узнал, что ан-гел в переводе с армянского означает - лишенный красоты. Но ни Эпирус, ни полиглот Константин-евнух, как иногда называли его злые языки, армянский язык не знали. Пикантности шутке придавало происхождение Константина, который как оказалось, взрощенный в столице и знающий без малого десток языков, не знал язык своих предков. Магистр же в ту ночь в очередной раз изящно продемонстрировал свое превосходство.
Навыки
Клан: Вентру (Antony's Line) Маска: Autocrat Натура: Traditionalist Поколение: 7 Сир: Эпирус Кровь: ?/20 (4 blood points per turn) Здоровье: 10 (Цел) Языки: среднегреческий (родной), латынь, арабский, огузские, южнославянские, лингва франка Атрибуты (Attributes) Сила: ●оооо | Ловкость: ●●ооо | Выносливость: ●●●оо Обаяние : ●●ооо | Манипулирование(убедительный): ●●●●● | Внешность: ●оооо Восприятие : ●●ооо | Интеллект(аналитический ум) : ●●●●о | Сообразительность(засады) : ●●●●о Таланты(13): +4 СО Запугивание: ●●●оо | Лидерство(ораторство): ●●●●о Хитрость(безупречная ложь): ●●●●о | Экспрессия: ●оооо Атлетика: ●оооо | Маскарад: ●оооо Бдительность: ●оооо | Навыки (5): +2 СО Этикет(общество сородичей): ●●●●о | Верховая езда: ●оооо Знание животных: ●оооо Познания (9): +4 СО Академические знания: ●оооо | Расследование: ●оооо Правоведение: ●оооо | Теология: ●оооо Сенешаль(Antony's Line): ●●ооо Политика(Antony's Line, двор императора): ●●●●● Добродетели: (7) Убежденность ●● Самоконтроль ●●● Смелость ●●●●● Сила воли: ●●●●● Дорога королей: ●●●●● Дополнения: (10) +7 СО Поколение ●●●●● Ресурсы ●●●●● Статус ●●● Эпирус дал хорошее образование Константину. Настолько хорошее, что весьма искушённый в политике потомок рано осознал, что оставаясь в услужении у сира, он будет не более чем вечной служкой. Константин сделал решительный шаг, сблизившись с Дукой, чья власть целиком распространялась на Большой дворец. Сблизившись настолько, чтобы не бояться в одночасье потерять должность. Но и не настолько, чтобы это сближение выглядело как предательство. Константин исправно поставлял сиру сведения о императорской семье, о происходящем во дворце, о самом Дуке и о его служках. Одновременно обернувшись ценным инструментом Дуки, который действительно надёжен и верен. Который сделает ровно то что необходимо. Бесстрастно. Не больше, но и не меньше. Вряд ли для кого-то была секретом связь Константина с обоими могущественными вампирами, но, пока что, такой паритет устраивал все стороны, и он сохранялся. Влияние ●●● В Большом дворце немало фигур, которые движением руки могут влиять на судьбы тысяч и десятков тысяч людей. И одна из них Константин, придворный евнух. Именно он долгое время представлял тех, кто оказывался впервые допущен к базилевсу, и именно он играл определяющую роль в том, как гость будет принят императором. И Константин блестяще справляется с этой обязанностью, не забывая и о собственном благополучии. Многие несли щедрые дары, чтобы Константин произнес именно те слова, которые нужны просителю. Оплачивая интонацию, жесты, мимику... Но то мелочи, которые волнуют лишь редких и очень дорогих гостей Большого дворца.
Получив становление Константин, разумеется не случайно, получил новое назначение. Паракимоменон и охранитель императора ночью, смотритель спальни и ближайший слуга во всей империи. Именно Константин занавешивает шторы в спальне и проверяет как убрана кровать, командует ночной стражей и проверяет посты. Но при этом Лакапин не утратил навыков и умений. И как прежде, те кто жаждут любой ценой получить расположение императора, они идут к Константину. Идут с поклоном и вынуждены платить больше, ведь новый евнух, что представляет гостей базилевсу, не без участия некоторых заинтересованных существ, оказался на редкость косноязычен и прямолинеен. Союзники ● - Николай Колесник - для кого-то Николай фигура при дворе императора, а для кого-то не более чем слуга, внимание которому уделить едва ли придется. Николай перешагнул порог средних лет, и седина давно тронула его волосы, но до того возраста когда его назовут стариком пройдет ещё не меньше десятка лет. Почтительный и богобоязненный смертный, он некогда нашел утешение в цепких объятиях Константина и уже едва ли может обойтись без них.
Николай - писчий могущественного и неприлично богатого главного зодчего Константинополя, который в свою очередь является лишь тенью практически всевластного префекта столицы. Все что говорит чиновник, все решения и которые тот принимает на месте Николай спешно записывает и рассылает с мелкими служками. Но самые важные решения и поручения Николай доставляет сам. Для этого ему нередко приходится вставать затемно, брать специально выделенных ему стражников и обходить места строительства, где ещё до рассвета будить начальников и прорабов и втолковывать новые приказы. Нередко для того чтобы приказы были поняты Николаю приходится использовать выделенных ему солдат. Ещё бы, попробуй что-то объяснять упившимуся вусмерть борову, предварительно не опустив того головой в ведро с ледяной водой! Дисциплины: Доминирование: ●●●● Достоинства: Иммунитет к узам крови (3, Достоинство) Многоязычный (2, Достоинство) Недостатки: Избирательность в добыче (0, клан, нехристиане) Хромота (1, Недостаток) Атрофированные сердце (4, Недостаток) Нежелательная жертва (1, Недостаток, старики 50+) Antony's Line (0, Недостаток) Deranged: Мегаломания (2, недостаток) Малые цели: ○ получить влияние, власть ○ получить новых слуг, верные инструменты, что приведут Константина к власти Крупные цели: ● Рим пал. Новый Рим должен стоять. ● Заполучить должность магистра. 10 способности 7 бэкграунды 5 достоинства 15 +8 недостатки 1 со остаётся для партийного распределения.
Инвентарь
Инвентарь bp ?/20 hp: 10/10 ПСВ: 5/5 EXP: 0
|
Федрос
Автор: |
|
Vertigo |
Раса: |
|
Вампир |
Класс: |
|
Михаэлит |
Мировоззрение: |
|
Принципиальный злой |
Внешность
Характер
История
«Все одно; поэтому я сказал, что Он губит и непорочного и виновного. Если этого поражает Он бичом вдруг, то пытке невинных посмеевается. Земля отдана в руки нечестивых; лица судей ее Он закрывает. Если не Он, то кто же?»— Иов.9:22-24 Что есть поэзия? Слова ложатся в строфы единым ритмом, идущим сквозь весь стих. Хорей, ямб, дактиль, амфибрахий, анапест... Аллитерации и ассонансы складываются в музыку, иконические приёмы создают образы через рифмы и повторы, создают чувства. Что есть чувства? Смутные, неосязаемые, но ощущаемые, даже самое малое из них бунтует, когда пытаешься выразить его одним словом, ведь слово есть прокрустово ложе для чувств. Но в метрике слогов и тетрахордах звуков чувства расцветут, хотя в основе что музыки, что стихов, лежит самое скучное и прозаическое — числа, порядок, иерархия. Что есть Бог? Его слово, сложенное в строфах Священного Писания, Его Заповеди, и Его законы, и рефреном повторяющиеся числа: от святой троицы до погребения на третий день, от сорокадневных постов, до сороковин, что читают по усопшему. Бог есть Порядок. Бог есть Иерархия. Высокий мужчина в белых одеждах шёл через ночной Константинополь. В лунном свете он шёл не таясь, один на этой узкой улице. Его шаги звучали брахиколоном в амфитеатре из ромейских фасадов: Звук: шаг. Взгляд хлад, Вдох тих, Бел лик. Град спит. Ночь — миг. Такие как он называли себя «михаэлитами», от ми кмо элохим, что означало «подобный Богу». Хотя в смирении своём, лично он считал, что потерял божественный дар. Когда-то в нём была искра поэта, он умел чувствовать Божественный Порядок в мире и выражать его в стихах, но эта искра угасла. Угасла задолго до того, как перестало биться его сердце. Там, в боевых сражениях среди холмов и гор Малой Азии он видел смерть, он шёл с ней рука об руку, он становился смертью. После битвы у Ширимни он уже не мог писать стихи. Рифмы — да. Но не стихи. Ему было двадцать три года тогда, когда это случилось, и он носил имя Христофора Митиленского. Под этим же именем он позже писал каноны и акафисты в тщетном стремлении вернуть себе тот дар, но вскоре в строфах его остались лишь яд и холод, и для лицемерных церковников, и для тщеславной знати. Кто как не он, патрикий, знал порочность благородных домов. Кто как не он, протоспафарий, знал трусость престарелых генералов. Кто как не он, автор канонов на всех православных святых, знал малодушие клира. Многие из написанных в их адрес ядовитых и режущих строк увидели свет, только когда Христофор принял схиму вечной ночи. Он шёл через родной город, в котором родился и вырос, который покидал и в который возвращался новым человеком. Дома, в которых полвека назад он читал свои первые строчки — он больше не посетит их. Балконы, на которых он завоёвывал первые поцелуи — больше ничего не трогали в его душе. Это всё теперь мало его касалось, он смотрел сквозь них, его цель была больше и важнее любовных страстей и признания публики. Он потерял дар, но обрёл новый, став частью Его замысла. Слово, вертевшееся на языке, сорвалось, и теперь требовало рифмы. Двадцать лет он искал эту рифму, в миру и в монашестве, при дворе и среди черни, пока не понял: чтобы понять Его замысел, он должен был отойти от мира людей. Мимолётный мирской мир — для смертных; он же теперь вечен, и думать следует о вечном. Он оставил имя «Христофор» и принял новое — «Федрос». Что есть зло и грех? Когда Каин совершил первое убийство, совершил ли он грех? Или довершил рифму, что сложилась в стихе о Грехопадении? Господь не покарал его, но приблизил к Себе. Люди совершили Первородный грех, но познали Добро и Зло. Каин свершил грех братоубийства, но обрёл вечную жизнь. Пути Господни неисповедимы, замысел Его невозможно понять разумом, но лишь душой. Что есть блуд и порок? Плодородная почва, оказавшись на белых одеждах, становится грязью, ибо нарушен Порядок, задуманный Богом: земля к земле, прах к праху. В малом и великом, в поэме и одном слоге может таиться Дух, и если душа твоя чиста, она звенит, она «поёт» в резонансе с ним. Всё творчество — от Бога, и музыка сложится лишь там, где соблюдены законы Гармонии, законы чисел. Где есть Божественный Порядок. Михаэлит, Федрос снова призван творить, но теперь выходя за пределы добра и зла, как вышел за пределы жизни. В конце улицы стоял дом, стены которого до второго этажа были увиты цветущим шиповником. Ставни были закрыты, внутри царила тишина — все воспитанники уже спали. Здесь, в тени шипастых стеблей, он встретится с настоятелем, sub rosā, чтобы обсудить не прошедший день, и не день завтрашний, но завтрашний век. Держава Ромеев прогнила, и неизбежно падёт: северные варвары теснят её из Фракии, орды сельджуков вот-вот разорят Анатолию. Хаос и раздор беснуются у границ. Но Константинопольская знать погрязла в заговорах и мелочных интригах, и с каждым поколением Федрос видел лишь всё большее вырождение элит. Есть только одно спасение — свежая кровь. Новые люди, ясные разумом и чистые душой, которые дадут империи вторую жизнь. Новый энкомий Ромейской Державе, написанный не тушью, но жизнями самих смертных. Сегодня Федрос поговорит с настоятелем приюта, отцом Ефремом, о трёх лучших послушниках, чтобы положить начало первым «строкам» своего magnum opus. Три юноши, с которых начнётся возрождение Империи. Три юноши, что найдут своё место при дворе. Есть лишь одно условие — они должны быть оскоплены. Сегодня вновь прольётся кровь, но это благая весть. 1002 — родился в семье богатых помещиков Пафлагонии. Получил классическое образование. Пишет много стихов под влиянием древнегреческой поэзии. 1022 — поступил на военную службу. Служил на восточном фронте (Малая Азия, Грузия, Кавказ) 1028 — императорский секретарь при Романе III (1028–1034) 1029 — Год Становления 1034 — переезд в Пафлагонию и должность судьи 1041 — Протоспафарий Пафлагонии 1053 — уход от дел смертных, возвращение в Константинополь под именем Федрос
Имущество: • земельный надел в Пафлагонии (производство кагора) Управляет наделом Помощник Фома. • Сиротский приют / церковная школа. Управляет приютом Союзник Отец Ефрем
Сир: Афанасий (Один из офицеров Михаила) Основная деятельность: Гончая Михаила (Квезитор — чиновник, обязанный следить за прибывающими в Константинополь людьми.) Ментор: Петроний Арбитр, квизитор семейства и муза малых искусств.
Навыки
Клан: Михаэлит (Тореадор) Концепт: Паладин Маска: Идеалист ( Regain a point of Willpower any time an action furthers your goals and brings your ideal closer to fruition)Натура: Опекун (Regain a point of Willpower whenever you successfully protect or nurture someone) Поколение: 7 Сир: Афанасий (Один из офицеров Михаила) Кровь: ?/20 (4 blood points per turn)Здоровье: 10 (Цел)Атрибуты (7/5/3): Сила: ●●●○○ | Ловкость: ●●●●○ | специализация в фехтовании. Вын.: ●●●○○ |
Интеллект : ●●○○○ | Манипул.: ●●○○○ Сообразит.: ●●●○○ |
Обаяние: ●●○○○ Восприятие: ●●●○○ | Внешность: ●●○○○ Способности: Таланты (5+1 за 2СО): Бдительность: ●○○○○ | Атлетизм: ○○○○○ | Борьба: ●○○○○ | Экстрасенсорика: ●○○○○ | Запугивание: ○○○○○ | Хитрость: ○○○○○ | Выразительность: ○○○○○ | Эмпатия: ●○○○○ | Ловкость рук: ○○○○○ | Лидерство: ●●○○○ |
Навыки (9): Верховая езда: ●●●○○ | Выживание: ●○○○○ | Стрельба: ○○○○○ | Фехтование: ●●●○○ | Ремесло: ○○○○○ | Этикет: ●●○○○ | Знание животных: ○○○○○ | Торговля: ○○○○○ | Маскировка: ○○○○○ | Выступление: ○○○○○ |
Познания (13): Академические: ●●●○○ | Медицина: ○○○○○ | Нар. мудрость: ○○○○○ | Сенешаль: ○○○○○ | Теология: ●●●○○ | Оккультизм: ○○○○○ | Расследование: ●○○○○ | Право: ●●●○○ | Загадки: ○○○○○ | Политика: ●●●○○
Дисциплины: (4): Ауспекс: ●●● Стремительность: ● Присутствие Добродетели: (7) Убеждённость: ●● (Normal)Самоконтроль: ●●● (Temperate)Мужество: ●●●●● (Heroic)Сила воли: 8/8 (+3 СО) Via Divinitatis: 5 Дополнения: (10+7СО) Поколение: ●●●●● (7е) Помощник: ● Фома, управляющий моих земельных наделов. Ментор: ●● Петроний Арбитр, квизитор семейства и муза малых искусств. Союзник: ● Домен (личный): ●● Ресурсы: ●●● Земельный надел в Пафлагонии Статус: ●●● (Гончая Михаила, ака Квезитор) Достоинства: (1+ 1СО) Многоязычный (●●): Латынь, Арабский Недостатки: (1 point) Нежелательная жертва (1 point): Дети Клановая слабость: Иконы. Малые цели: ○ заручиться помощью цимисха в воспитании молодого поколения ○ обеспечить протекцию своим евнухам при дворе императора Крупные цели: ● Взрастить новое поколение православных правителей ● найти и уничтожить пятую колонну в самой Византии Свободные очки: 15 – 1(Достоинства) – 2(Навыки) — 7(Дополнения) — 3(Сила воли) И 2 СО осталось на общий домен
Инвентарь
|
Теламон Афенайос
Автор: |
|
Tpayp |
Раса: |
|
Человек |
Класс: |
|
Атанат |
Мировоззрение: |
|
Нейтральный |
Внешность
Характер
- Спокойный, рассудительный, наблюдательный.
- Знает себе цену и умеет продать свои услуги подороже.
- Умеет держать язык за зубами и не задаёт лишних вопросов.
- Изобретателен в методах достижения целей.
- Не любит лишней работы, с возрастом стал более ленив и безразличен.
- Любит свою семью и родину. Скучает по родным и ностальгией размышляет о славном прошлом своих предков.
- Хорошо подмечает детали и доверяет своей интуиции, отчего внешнему наблюдателю может показаться просто более удачливым.
Краткосрочные стремленияОтомстить Болли за то, что тот превратил меня в Пса. Отблагодарить Болли за то, что тот спас меня от верной смерти. Отомстить Ливелию за то, что тот подверг нападению мой отряд. Долгосрочные стремленияИзбавиться от зависимости крови Гарантировать благополучие своих дочерей
История
Сорок пять лет тому назад Господь благословил афинского торговца шелками Ореста Афенайоса и его жену Тефию третьим сыном. Мальчик, которого нарекли в честь деда Теламоном, был розовощёк, кучеряв и криклив.
Старший брат его Ипполит, как и положено первенцу, получил наилучшее образование, коня, доспех и оружие, став рыцарем при дворе императора Исаака I Комнина и Константина X Дуки. Погиб в битве против племени узов у берегов Дуная. Храни Господь его душу.
Средний брат Тимон, согласно семейной традиции, был пострижен в монахи. По сей день служит священником в афинском Парфеноне.
Теламону, как самому младшему сыну, не хватило денег ни на хороших учителей, ни на коня, ни на доспехи. Когда ему исполнилось пятнадцать, Господь забрал Ореста в рай, оставив младшего сына ухаживать за пожилой матерью без каких-либо серьёзных средств к существованию. Дело отца к тому времени уже приносило больше убытков, чем прибыли.
Достигнув более зрелого возраста, Теламон нашел подходящее применение своему крепкому телосложению и рассудительному складу ума в городской страже славного города Афин.
Вскоре он взял в жёны милую девушку Леду, чей отец также был из сословия мелких торговцев. Та родила ему двух дочерей: Гликерию и Елену.
Теламон был достаточно умён и удачлив, чтобы продвигаться по службе. Вместе с тем старался не высовываться чересчур, дабы не навлечь на себя ни суровый гнев ни чрезмерную любовь от начальства. Служба, однако, не приносила достаточно денег и Теламон начал посматривать в сторону военной карьеры.
Дальний родственник Афенайоса и один из чиновников "военного министерства" Никифор Афинский помог устроиться ему на хорошую должность при императорском дворе. Военная дружина, в которую его определили, занималась, преимущественно, охраной императорских владений на границах империи. Платили бойцам хорошо, при этом работа была не слишком хлопотная. Можно смело сказать, что Теламону крупно повезло с этим назначением.
Через несколько лет умение Теламона решать проблемы нестандартно, придерживаясь при этом всех должных процедур, привлекло внимание военного префекта Лисероса, набиравшего для своих туманных целей лучших солдат империи. Через подручных Лисероса ему было предложено вступить в ряды атанатов — военную элиту двора в самом Константинополе.
За несколько лет на службе у Лисероса Теламону открылась тёмная сторона империи. Его отряд посылали делать ужасные вещи для таких же ужасных людей. А через какое-то время — и нелюдей. Все в его подразделении знали, что лучшие солдаты становились избранниками Лисероса или его побратимов Ликорта и Эгиалея. Избранники эти в назначенный день отзывались из казармы и через несколько дней возвращались совершенно другими людьми: чрезвычайно выносливыми, нестареющими и до безумия преданными своим военачальникам.
Лисерос, Ликорт и Эгиалей называли таких людей Приближёнными. Сам Теламон и остальные атанаты называли их Псами. А весь их отряд в империи нарекли Бессмертными. На службе у Лисероса Теламон успешно находил тонкую грань между никчемной посредственностью, которую стоило вышвырнуть из элитного подразделения, и выдающимся воином, которого следовало бы сделать Приближённым.
К своим сорока пяти годам Теламон успел прикупить небольшую виллу с виноградниками в предместьях Афин. Заработанных потом и кровью денег должно было хватить на приданое дочерям, на шелковые платья для его уже немолодой жены и на спокойную старость, которую Афенайон хотел посвятить неспешному виноделию. Он дослуживал последний год своего контракта. Осталось отработать последнюю миссию, на время которой его отряд отдали в подчинение каким-то благородным дружкам Лисероса. После этого — всё, заслуженный отдых.
Навыки
Имя: Теламон Афенайос Концепция: ветеран в дне от пенсии Маска: Soldier The Soldier is not a blindly loyal follower. While she exists for orders, she does not adhere to them unquestioningly. More independent than a Conformist but too tied to the idea of command to be a Loner, the Soldier applies her own techniques to others’ goals and ambition lies within the established hierarchy and structure. Regain a point of Willpower when you achieve your orders’ objectives. Натура: Mercenary The Mercenary believes anything can be a commodity. Appearance and influence are everything when it comes to a sale, and no advantage is wasted. Regain a point of Willpower whenever you make a successful sale of any commodity or service. Кровь: 10/10 Здоровье: 7 Языки: среднегреческий (родной) Атрибуты (7/3/5): Сила: ●●○○○ | Ловкость (быстрота): ●●●●○ | Выносливость (живучесть): ●●●●○ Обаяние: ●●○○○ | Манипулирование: ●●○○○ | Внешность: ●●○○○ Восприятие: ●●●○○ | Интеллект : ●●○○○ | Сообразительность: ●●●○○
Таланты (9 + 4 СО): Бдительность: ●●○○○ | Атлетизм (метание снарядов): ●●●●○ Бой без оружия: ●●○○○ | Чувство потустороннего: ○○○○○ Запугивание: ●●○○○ | Хитрость: ●○○○○ Выразительность: ○○○○○ | Эмпатия: ○○○○○ Ловкость рук: ○○○○○ | Лидерство: ○○○○○
Навыки (13 + 8 СО): Верховая езда (бой верхом): ●●●●○ | Выживание: ●○○○○ Стрельба (короткий лук): ●●●●○ | Фехтование (копья и пики): ●●●●○ Ремесло: ●○○○○ | Этикет: ○○○○○ Знание животных: ●●○○○ | Торговля: ○○○○○ Маскировка: ●○○○○ | Выступление: ○○○○○
Познания (5): Академические знания: ○○○○○ | Медицина: ●○○○○ Народная мудрость: ●●○○○ | Сенешаль: ○○○○○ Теология: ○○○○○ | Оккультизм: ○○○○○ Расследование: ●●○○○ | Право: ○○○○○ Загадки: ○○○○○ | Политика: ○○○○○
Добродетели: (7 + 2 СО) Совесть: ●● Самоконтроль: ●●●● Мужество: ●●●● Сила воли: 6/6 Via Humanitas: 6
Дисциплины: Potence 1
Background: (5)
Союзники 2 • Старший брат Тимон Афенайос, священник в афинском Парфеноне, • Константин Ангел, он же Константин Филадельфийский, офицер атанатов, с которым наш герой служил несколько лет. Также его менеджер в спортивных мероприятиях в столице.
Контакты 1 • Никифор Афинский, дальний родственник Афенайоса и один из чиновников "военного министерства" при императорском дворе.
Ресурсы 2 • Накопления за годы воинской службы и доходы с небольшой виллы в предместьях Афин.
Достоинства и недостатки: (1 СО + 2 за недостатки) Common Sense 1 Lucky 2 Enemy 2 (Лисерос и его культ)
Инвентарь
Всё, что полагается иметь атанату на поле боя.
|
Ливелий Обертус
Автор: |
|
Slowsilver |
Раса: |
|
Каинит |
Класс: |
|
Цимици |
Мировоззрение: |
|
Нейтральный |
Внешность
Человек-гора. Ростом с сажень и брюхом с бочку, этот безволосый великан выделяется в любой толпе, содрогает своей поступью землю и не способен оседлать никакого коня, не сломав тому хребет. Но весь тот люд и нелюдь, на кого бросает свою могучую тень Ливелий, может устрашиться его лишь до того времени, пока этот Сородич не начнёт говорить. Пусть он, принадлежащий к крови Старейшего Цимици, способен менять свой голос в диапазоне от медового шёпота евнуха до свирепого баса, которым следует говорить с задирами-варягами, существует досадная беда - заикание в минуты скорбных раздумий, злости или волнения. С другой стороны, разумно ли смеяться над недугом того, кто может перевернуть гружёную телегу, не проронив и капли кровавого пота?
Характер
Ливелий - отчаянно хладнокровный, как однажды сказал Гесу, дитя Дракона. Пытаясь скрыть напасти разума и речи, коими его одарили близкокровные родители Обертус, он говорит медленными короткими фразами, а чаще всего молчит, ограничиваясь хмыканьями различных оттенков. В общении с людом и Сородичами он старательно изображает ту непоколебимую чувствами и страстями глыбу мускул с жиром, каким его и воспринимают при первой встрече. Краткие рассуждения о своих нынешних задачах и необходимые знания, которые следует сообщить собеседнику, дабы те самые задачи были выполнены - вот и всё, что люд или Сородич может услышать в беседе с Ливелием, ожидать разговоров о бытие, прошлом, мечтах и морали от этого Изверга всё равно что пытаться научить говорить камень. Однако за внешним безразличием, спокойствием и сосредоточенностью гниют душевные травмы и амбиции, будто раздувающие своим смрадом громадное тело Ливелия изнутри.
История
Долгосрочные стремления: - Превратить Золотой Город в совершенную утопию, подобную африканским доменам каинитов, где смертный люд преклонит колени в почтении перед своими бессмертными богами-владыками и по доброй воле даст им кровавую дань, а сами ночные кланы прекратят усобицы ради будущего в покое и добродетели. - Уничтожить Святого Гесу во имя возмездия. Сиюминутные стремления: - Узнать полную и правдивую историю нападения на монастырь святого Иераклия и судьбу его монахов - Захватить в плен цимици Венсислава и его родичей - Получить доступ к храму и завладеть его содержимым
ИсторияБык бессловесный, хлебом и водой снабжающий
Монахи-акимиты, родные брат и сестра, Сисилий и Феодора, возлегли вместе на распотрошённого ритуального быка ровно за три года до начала второго тысячелетия от Рождества Христова. Плодом этой кровосмесительной связи, выкованной в одном из вопящей молитвами и рвущейся от шипастых хлыстов плоти залов Библиотеки Забытых, был рождён Ливелий. Будучи вынашиваемым Феодорой ровно три года, это существо, как шепчут среди семейства Обертус, едва не разорвал собой материнское чрево, когда пришло время так желанных своими муками родов. Мало какие документы и свитки, которые скрывали полки Библиотеки, описывали подобные случаи - ребёнок по своим размерам превосходил любого младенца, кому было суждено стать сыном или дочерью блаженных в своём знании и истязаниях неусыпающих монахов, отчего полное отсутствие волос на его теле замечалось в самую последнюю очередь. Братьями и сёстрами Библиотеки Ливелий был воспринят как таинственное послание Господа, которое истолковать возможно только спустя время. Святой Гесу, хрупкий духовный отец монахов, лишь безмолвно улыбался, будто это послание было им разгадано в момент, когда Сисилий и Феодора слились в грехе на рассечённом ножами бычьем трупе.
Дети семейства Обертус, как было известно им самим, был благословлён долгим сроком бытия, но был также проклят медленным взрослением, ведь в их смертных жилах текла чудесная кровь их первых после Господа владык Цимици. Потому всякий монах-ревенант становился зрелым мужем или же женщиной лишь к тридцати годам, хоть и выглядел куда моложе, а разум зрел, поспевая за телом, едва ли быстрее. Ливелий же сохранял молчание и невинный, как у смирённой неразумной твари, взгляд до тринадцати лет, сколько ни старались обучить языку родители его и братья и сёстры его.
Божий человек с кротким и блаженным умом, как сказал Святой Гесу. Годное для уборки и ухода за лошадьми существо, как сказали Сисилий и Феодора.
Миновали те тринадцать лет с рождения немого великана, сутулого и мрачного от великого стыда отца и матери своих. Пыль, навоз, сундуки, тяготимые диковинными текстами и реликвиями, что стекались в Библиотеку Забытых, и ничего более не было в его руках, пока четырнадцатый год не явил чудо. Ливелий назвал своё первое, по наитию избранное из тысяч слов, что произносились устами братьев и сестёр его - "Taurus". Затем он произнёс собственное имя. Третьим же словом было имя Святого Гесу, который стал свидетелем этого чуда.
Лидер неусыпающих монахов велел освободить стяжавшего язык и разум отрока от нечистого труда, обучить грамоте, занять его служением Библиотеке и Господу подобно его братьям и сёстрам... а затем улыбнулся, будто бы поняв ещё одну грань замысла Божьего, что был вложен в это существо. Сисилий и Феодора, повинуясь владыке, обнаружили эту грань немногим позже. Косноязычие, коим страдал оратор Демосфен и царь Батт.
Среди акимитов, мудрых помощников клана Извергов, нет недуга хуже, чем недуг разума. Но едва ли неусыпному монаху облегчит свою службу привычка спотыкаться о собственные слова и ими же задыхаться в момент, когда один из не-мёртвых владык требует чёткого и внятного ответа на свои вопросы касательно сокрытых в Библиотеке знаний. Плутарх писал о победе Демосфена над своей напастью путём произношения речей сквозь рёв волн с камешками во рту. Летописцы Библиотеки Забытых же указали, что в 1014 году от Р.Х. Ливелий Обертус был послан тихо и степенно трудиться келарем, следящим за кладовой со скудными хлебами и водой для монахов, которому не требовалось тратить много слов и тем более говорить с кланом Извергов о чём-либо.
Пыльные и хрупкие книги учёта, тесные для великаньего тела кухня и амбар, да хлев с жертвенным скотом, которого наказывалось усмирить и привести в один из ритуальных залов Библиотеки для начала акимитской оргии истязания. То был весь мир для Ливелия, кто своим медленно зреющим умом пытался понять - стяжание ли это дисциплины или же мука, рождённая стыдом отца и матери.
Святой Гесу, услышав сей дрожащий и обрывающийся вопрос от новоявленного келаря, ответил - и то, и другое. Также отвечал ему Господь, являясь в ярчайших видениях во время ритуального бичевания и пытками кипящим маслом.
Бык оскоплённый, счёт мудрости и могуществу ведущий
Кровь ревенантов скрывала себе несравнимо меньше чудес, чем кровь Цимици, их породивших. Однако обыкновенный смертный подобен однодневному насекомому в тени почти вечного члена семейства Обертусов. Ливелий, равно тяготимый своим делом келаря Библиотеки и преданный ему, явил такие тайны крови ревенантов на двадцать четвёртый год от своего рождения - зрение глазами Господа и слух Господен и иные проникающие сквозь мирские помехи чувства. Шаги кошки и стук мышиного сердца стали также ярки для Ливелия, как и рёв умирающего жертвенного быка. Диковинные металлические узоры на обложках книг Библиотеки были различимы во всей своей красоте, пусть великан и мог смотреть на них не ближе, чем в двадцати шагах, погружённый в темноту.
Но щедрость Господа не была этим едина, ведь тогда же Его воля послала к Ливелию некоего господина-Изверга по имени Мика. Гораздо, гораздо позже, келарь узнает, кем именно был этот выходец с Балкан, но тогда Ливелию был предложен дар Языка Зверей. Мика назвал себя учёным, а своё предложение объяснил искренним любопытством и снабдил холодной ядовитой улыбкой - может ли не решавшийся заговорить до отрочества монах освоить беседы с, казалось, неразумными тварями?
Святой Гесу смотрел на окутанного медовыми речами другого Изверга келаря и тихо смеялся. Сисилий и Феодора смотрели на сына не со стыдом, но с грешной завистью, которая позже перевоплотится в ненависть.
Научный опыт загадочного, режущего мрак хитрым изгибом губ, Мики дал результат, как и хотел Господь, его пославший. Не отвлекаясь от нехитрого келарьского труда, Ливелий сумел будто бы вонзаться своим голым, едва-едва окрепшим разумом в пустые глаза лошадей, быков и коз, а затем слушать наивные и простые мысли-слова этих тварей о пище, размножении и свободе. Сам ревенант отвечал собеседникам словами успокоения и ласки, дабы скот смирно шёл по его стопам в ритуальный зал к жаждущим очередной божественной оргии прочим акимитам.
Мика тщательно описывал каждую стадию своего опыта с той страстью, какой Ливелий не видел у самого преданного ремеслу познания созданного Господом мира акимита. Восторг Мики от своих открытий был несравним с немым удовлетворением скованного блаженной болью и голодом монаха, который окончил один из сотен тысяч переводов свитков и тут же приступил к следующему.
Вдохновлённый рвением Мики даже после скорого ухода этого Изверга из Библиотеки с нужными ему исследованиями, Ливелий дерзнуть впустить в себя мысль о богоугодном стремлении познавать и учиться, а не тонуть в пыли, навозе, числах из учётных книг и равнодушии окружавших его монахов. Языки мира, от арабского до норманнского, от огузского до парфянского, были для Ливелия куда большей загадкой, чем недоступная для понимания смертному люду речь животных, коей он сумел овладеть с необычайной лёгкостью, как отметил тот же Мика-Изверг.
Для достижения своей цели Ливелий, обыденно принимая на язык скудные капли крови из запястий Святого Гесу, молил владыку смилостивиться и позволить скромному слуге трудиться не в обособленной от Библиотеки келье с амбарными книгами, но в зале летописцев, сокровищнице выведенных чернилами речей, сплетающихся в истории многих мест и времён.
Святой Гесу дал своё согласие, благословив великана крестным знамением, и велел Сисилию и Феодоре, как породившим его монахам, следить за его успехами. Знал ли тогда духовный лидер акимитов, что отец и мать Ливелия из своей стыдливой и тщетной злобы готовы мучить сына как угодно, но не во славу Божью? Ответ на этот вопрос до сих ночей является тайной.
Святой Гесу смеялся, подняв хрупкую голову к потолку, когда Сисилий и Феодора оскопили сына за первую же ошибку в деле летописца Библиотеки. Как оказалось, символ "альфа" под пером Ливелия был слишком похож на "омикрон".
Хохот владыки оглушительным эхо застрял во снах и видениях Ливелия наяву, пока тот мучился от уродливой родительской раны меж своих чресел. Муки эти были лишены блаженства, что испытывали прочие скопцы-монахи, резавшие себя во славу Божью и ради Божественности в Себе, это были муки обиды и отчаяния. Святой Гесу не желал стяжания мудрости и силы духа для своего слуги, как думал сокрушенный гигант, имея в него веры меньше, чем тот же Мика, чужак-вдохновитель из Балкан.
Вместе с этим, недуг разума, вызванный раной и отказом акимитов от достойного за ней ухода, был много хуже потери мужского органа - в моменты волнения или страха Ливелий мог потерять власть над своим телом и вверить его бесам и демонам, которые без всякой цели вели ноги молодого летописца Обертуса прочь, назывались чужими именами и дерзили братьям-монахам. После этого безобидного для Библиотеки помутнения рассудка, что могло случиться и спустя час, и даже целый день, Ливелий приходил в себя и не мог вспомнить, к каким именно действиям бесы принуждали его тело и уста.
Но он был у цели. Господь не пытался сокрушить его, Господь дал ему испытания, что должны ярче отпечатать важнейшую веху личности Ливелия - жажду отыскать талант в себе. Великан выжил благодаря ревенантской крови и продолжил свою работу как летописец и учётчик. Не одна сотня свитков и книг, что были выкрадены из учёных хранилищ по всему известному свету, была переведена на латынь именно Ливелием, не один десяток судеб монахов и господ-Цимици был тщательно описан его пером, а число реликвий, артефактов и отнятых у нечеловеческих существ секретов, которых он успел отметить в своих огромных каталогах, было попросту невозможно упомнить. Язык Зверей, что Ливелий выучил благодаря Мике, оказался самой сложной речью в его уже очевидно не скромном опыте - человеческие языки давались ему без усилий, как если бы великан с младых ногтей обитал в землях, откуда те произошли. Даже его безумные припадки являли собой метку мудрости, ведь в минуты бесовкой одержимости Ливелий шептал и кричал слова, которых не знали в Библиотеке Забытых, а значит, ни в одном уголке мира. И если сам Святой Гесу, мастер познания среди акимитов, затруднялся ответить, была ли это ангельская речь или же речь допотопных царств, стоило ли сомневаться в абсолютном даре Господа, которым Ливелий был наделён?
Прошло два десятилетия, скованные глухими и окроплёнными мученической кровью стенами Библиотеки Забытых. Возраст Ливелия медленно подбирался к пятидесяти годам, хоть он и выглядел гладким и безбородым великаньим младенцем. И чем ближе он был к своей половине века, тем больнее было осознание своей... пустоты. Ум его был полон символов, пришедших из дальних царств и империй, и едва ли не лопался от спящих там бесов, а тело было полно равно как сил, так и гулкого эха причинённой родителями и Святым Гесу боли. Но душа, скрепляющая ум и тело, тщетно рвалась куда-то, искать что-то и слушать кого-то. Летописец Обертус каждый день поглощал факты и грани мира, однако самого мира, созданного Господом, никогда не видел.
Помог его новой мечте Мика Викос. Когда вошёл в Библиотеку Забытых вместе с его сиром, Симеоном.
Бык умерщвлённый, крови Симеона Константинопольского вкусивший
Позже Симеон, брат Святого Гесу по крови Старейшего, скажет своему дитя, что Ливелий оказался достойней остальных буйствующих в своём бичевании акимитов, потому как он сумел преодолеть тяжелейшие испытания Господа ради обретения своего таланта и полнее иных познал вкус результатов этого. Так Цимисхи и порождаются, переходя из ревенантского семейства в стан совершеннейших Сородичей, благодаря исключительности в подвигах своих.
Когда Ливелий медленно истекал кровью на полу центрального зала Библиотеки под скрипучие молитвы выстроившихся в кольцо братьев-монахов, его затухающая душа преисполнялась ненавистью к Святому Гесу, кто отказался замечать в нём то, что узрел Симеон, и к отвратительным смертным родителям его, Сисилию и Феодоре. Сознание Ливелия почти померкло в момент видения Господа, который разрешил ему это чувство и ослабил хватку вызывавших безумие бесов. Благостный ритуал Становления позволил быть Ливелию... счастливым на эти ничтожные крохи времени перед бездной смерти.
А затем Ливелий открыл глаза с витэ Симеона на устах. И вгрызся клыками в уродливое лицо матери Феодоры, что стояла слишком близко к новоявленному птенцу Цимици. Как Сородич узнал позднее, Сисилий плакал и выцарапал себе глаза, пока сын наполнял кровью матери ревущие от голода бессмертные жилы. Святой Гесу не издавал звуков, глядя на это из-под полуопущенных век. Мика Викос хохотал, прерываясь на хрип и хлопая себя по бедрам от веселья. Симеон Константинопольский выждал, пока его новое дитя насытится, и повесил на необьятную шею Ливелия мешочек с двумя горстями земли, что была собрана под Библиотекой. Семейство Обертус осталось позади. Впереди ждал весь тот мир, с которым Ливелий был знаком лишь по книгам Библиотеки Забытых.
Впервые он, будучи не-мёртвым, с погасшими навсегда чувствами окромя звериной жажды до людской крови, вышел в Константинополь. Золотой Город, под которым покоилась Библиотека, ошеломлял, пусть и при свете одних лишь факелов и луны. Вдыхая пряный воздух впервые за полвека, Ливелий ощутил, как бесы его разума затихают, а память о своих тяготах в подземном оплоте знаний Обертусов блекнет. Симеон не солгал о том, что для бывшего ревенанта семейства под луной не будет недостатка в благородном труде. Обязанности переводчика и посла при брате Святого Гесу были уготованы именно Ливелию. Краткой вспышкой пронеслось время опеки его прародителя, его уроки о питании, Традиций Каина, от которого и пошли все не-мёртвые, о диковинных в своих различиях семьях самих не-мёртвых и порождённых могущественной кровью силах, зовущихся Дисциплинами. Перестав быть восторженным ночным миром отроком, Ливелий принялся служить своему господину в мирских делах при дворе каинитов Золотого Города: читал донесения из прочих земель, коими владели или же только присматривали Цимици, общался с иноязычными гостями двора и иными жалобщиками, чтобы, сверяясь со строгим протоколом, пустить или не пустить их на приём к сиру, ведал учётом каинитов внутри или на подступах к городским стенам и занимался многими другими нужными Симеону вещами, достойными интеллекта и таланта Ливелия.
Однако эти пять лет пронеслись для новообращенного Цимици как одна ночь, быстро и неожиданно став для него рутиной. Мириады холодных лиц Сородичей-просителей и жарких и полных крови тел смертного люда и величественный блеск Константинополя вдохновляли его ковать свою собственную судьбу, повинуясь амбициям и видениям от Господа, но скудный дух и опыт Ливелия вынуждал чахнуть, как и в бытность летописцем и учётчиком Обертус, над сухими текстами. Симеон осознавал это, посему принял решение отправить своё дитя по стопам Старейшего, прародителя Дракона и всех остальных носителей крови клана.
Паломничество это калейдоскопом кружилось целых шестнадцать лет. Чудесный, пропитанный древней магией край Карпат, где Старейший вскормил кровью Йорака. Северные пустоши, вздрагивающие от гнездящихся там люпинов и хранящие память о том, как Старейший дал вторую жизнь Белобогу. Остров Кипр, колыбель того, кто по воле Старейшего станет Драконом, сиром Святого Гесу. Плодородный Полумесяц, где был иссушён нуждающимся в пище Старейшим Галлод. И Африка, раскалённые земли, где принял кровь Цимици ужасающий своей мудростью Демдемех. Эта часть света, куда в последнюю очередь направился Ливелий, явила те уроки, в которых нуждался закаляемый странствиями дух новообращённого. Ибо после такого мучительного путешествия неизведанный восток, где Старейший породил Картаририя, мог оказаться для утомлённого Ливелия лишь самоубийством.
Бледные ноги гиганта шли по пескам и травам бесконечных саванн, руки его ломали хребты львам и буйволам в пору голода, а глаза и уши молодого Цимисхи впитывали тайны мрачного и дикого края света. Смертный люд с чернильной кожей, эти бесконечные безбожные племена, не знавшие никакой грамоты и делившиеся знаниями из уст в уста, были собственностью не Клана Царей, Розы и Извергов, но Клана Прокажённых, которые здесь именовали себя Гурухами. Ливелий не верил в то, что видел - чудовищный облик этих существ не отпугивал смертный люд, но вынуждал поклониться этим древнейшим и достойнейшим правителям царств, королевств и племён. Тем самым ветвь семьи Носферату нарушала во всей своей массе шестую и последнюю традицию Каина - Молчание Крови. Это зрелище, видное издалека, дабы не быть осыпанным стрелами и копьями не терпящих чужаков смертных, поразило Ливелия. Могут ли каиниты, обитающие в роскоши Золотого Города, достигнуть той безоговорочной власти над людом и избавиться от страха быть сожжённым за небрежно осушенную жертву, как это сделали не-мёртвые чёрного континента?
Ведьма Опудо вызвалась ответить на этот вопрос. Пожиравшее внутренности детей существо с обликом, похожим на покрытую костными шипами гориллу, принадлежало к нахлёперам - коварной и вероломной ветви клана Извергов, которые отшельниками обитали в сырых джунглях и не имели слуг помимо таких же искорёженных Изменчивостью животных. Опудо не могла говорить из-за чудовищных челюстей, но Ливелию было достаточно и стаи искаженных обезьян-упырей, с которыми он общался Языком Зверей. Через них Опудо и поведала сыну Симеона Константинопольского, что сородичи Золотого Города никогда не добьются той смиренности и благоговения от своего смертного скота. Ибо распри и достойные малых детей обиды застилают глаза величайшим и старейшим из них. Ибо скот и их мнимые не-мёртвые пастыри разъединены разной верой и разными же страстями. Ибо дети Каина за Средиземным Морем не знают и не желают знать, что такое уважение к богам, стихиям и предкам.
Тогда, стоя по колено в болотной воде логова Опудо будто бледная каменная глыба, Ливелий дерзнул возразить ведьме и не согласился с последними её словами. Клан Извергов всегда чтил и будет чтить тех, кто их породил, сам новообращённый прибыл в Африку именно ради дани уважения Старейшему и поиска мудрости в древних следах его. Любил он и своего родителя, Симеона, кто прервал его чахлое бремя ревенантом-летописцем на зависть прочим акимитам. Был благодарен Мике Викосу, своему старшему единокровному брату, кто верил в него и поучал.
А затем Ливелий вспомнил о Святом Гесу и умолк. Обезьяны Опудо визжали и щелкали зубами, имитируя издевательский смех своей хозяйки. И бесы, спящие в разуме Ливелия, вновь ожили, потянули гнусные когти к его памяти. Ведьма грызла, била о камни и рвала не-мёртвое тело гиганта зубами, пока тот был сокрушён стыдом и беспомощностью. Прежде чем сомкнуть челюсти на гладком лице Ливелия, она передала через своих обезьяньих слуг последние слова.
"Коли брат отца твоего - единственный, кто мешает тебе уподобиться Гурухам, убей его. А после пошли ко мне птицу, чтобы я удивилась".
Ливелий очнулся на краю джунглей Опудо, окруженный нетронутыми сумками со своими дневниками и мёртвыми буйволами, что помогли израненому Извергу утолить проклятую жажду. Одно из жертвенных животных было безукоризненно освежеванно, шкура же на поверку оказалось волшебной - так называемая "королевская кожа", которая позволяла смертному или не-мёртвому обратиться в бывшего её хозяина. Прощальный дар ведьмы прямиком из легенд, которые рассказывали Ливелию крокодилы и слоны.
Окрепший, Ливелий решил возвращаться домой, в Золотой Город. И весь путь из дремучих хищных лесов к египетским портам, а от них и до Константинополя, гигант ни на одну ночь не переставал размышлять над сказанным милосердной Опудо. Стоило ли расценивать её совет как гнусную шутку над доверчивым неонатом? Или же ведомый честью и искренним желанием помочь брату по клану нахлёпер действительно толкал Ливелию на единственно правильный для его души шаг? Сможет ли, если так, Ливелий изменить мир не-мёртвых своим умом и талантом так, чтобы детей Каина более не беспокоила ярость людской толпы и до самого Страшного Суда услаждало их же благоговейное служение?
Как будет называться следующая глава его истории: Бык Просветлённый, облик дворов каинитов меняющий или же Бык Опозоренный, жаждой несбыточного захлебнувшийся?
Пусть ответ на сей вопрос будет дан, когда корабль из Египта, на коем Ливелий плывёт, достигнет Золотого Города, Константинополя.
Навыки
Натура: Священник (Celebrant) Regain a point of Willpower whenever you pursue your cause or convert another character to the same passion Маска: Стоик (Sirvivor) Regain a point of Willpower whenever you survive a threatening situation through sheer tenacity, or when your counsel causes someone else to persist in spite of opposition. Поколение: 7 Языки, коими владеет: Среднегреческий, латынь, огузские диалекты, южнославянские диалекты, арабский, итальянский, коптский. ======================================================== БП: 19/20 Временная Сила Воли: 3/4 ======================================================== Атрибуты: Физические: Сила ****** (Стальная хватка); Ловкость *; Выносливость *** Социальные: Обаяние **; Манипулирование: ***; Внешность * Ментальные: Восприятие ***; Интеллект **** (Отличная память); Смекалка * ======================================================== Способности: Таланты: Бдительность *; Драка **; Эмпатия ** Навыки: Знание животных **; Торговля **; Ремесло **; Этикет: **; Лепка тела * Познания: Академические знания ***; Расследование **; Оккультизм ***; Сенешаль ***; Теология ** ======================================================== Дополнения: - Поколение ***** - Ментор ***** Симеон Константинопольский, бессмертный брат и дитя Святого Гесу - Статус ** - Враг ** Сисилий Обертус, смертный отец Ливелия Обертуса и монах-акимит, коему дал Становление Святой Гесу ======================================================== Дисциплины: - Прорицание *** - Анимализм * - Изменчивость * ======================================================== Добродетели: - Убеждённость ***** - Самоконтроль *** - Мужество ** ======================================================== Дорога Небес: ******** Сила Воли: ** **======================================================== Достоинства: Здоровяк aka Sturdy (4 очка) Training, hardships, or natural ability have inured your body to pain and damage. While you are not necessarily a hulking brute, anyone who has seen you in action knows that you can take more damage than the average individual. You gain an additional Bruised health level and the Storyteller may award you with any appropriate bonuses when your innate toughness comes into play. Многоязычный (2 очка + 2) Это достоинство даёт вам знание одного дополнительного языка, кроме родного, за каждую точку Интеллекта вашего персонажа. Каждый дополнительный язык сверх этой меры стоит ещё одно свободное очко. Недостатки: Нарушение речи (1 очко) У вас заикание или другие проблемы с речью, которые затрудняют вербальное общение. Сложность всех бросков, связанных с вербальным общением, увеличивается на два. Вы должны отыгрывать этот Недостаток при любой возможности. Слабость ревенантов (3 очка) Некогда вы были членом семьи ревенантов. После Становления вы страдаете от двойного груза клановой слабости и ограничений, налагаемых наследственностью, будь то гневливость Братовичей, свойственные Гримальди кровные узы с Шабашем, неуравновешенность Обертусов или слабая воля Зантоса. А неуравновешенность Обертусов заключается в... Фуге. Жертвы фуги страдают от «провалов» и потерь памяти. Когда жертва испытывает стресс, то у нее проявляется специфический набор настроений, который призваны убрать симптомы стресса. Этот психоз отличается от раздвоения личности тем, что у жертвы фуги нет отдельных личностей, вместо этого она действует как бы на автопилоте, это является чем-то вроде ходьбы во сне. Сородичам, которые находятся под воздействием этого психоза в случае особо сильного стресса или давления должны сделать бросок на Силу Воли со сложностью 8. Если бросок неудачен, то игрок должен будет отыграть похожее на транс состояние своего персонажа: в противном случае контроль над персонажем перейдет к Рассказчику на количество сцен, которые он определит броском. В течение этого периода времени Рассказчик может управлять персонажем так, чтобы тот пытался избавиться от источника стресса. После окончания действия психоза персонаж приходит в себя и ничего не помнит о своих действиях. Враг (2 очка) У вас есть враг или группа врагов, которые хотят причинить вам вред. Могущество врага зависит от того, сколько баллов игрок вложил в этот Недостаток (пять баллов означают гнев Старца, архимага или другого сильного сверхъестественного противника) ======================================================== Трата СО (15+2 за недостатки): Изменчивость (-7); Многоязычие (-4); Статус (-1); Ментор (-1); Сила Воли (-2) 2 СО откладывается для создания общего домена
Инвентарь
Опыт заработанный+2 (Ливелий почти что гарантировал гибель Элия, важного монаха-гесианца, своими действиями под стенами фурорской башни; также он настроил свою котерию и (частично) двух других других вампиров против гесианца Поликарпа) + 1 (Ливилий драматично провалил эту задачу; теперь, даже если тот каким-то чудом выживет при штурме, Поликарп будет считать его виновным в смерти или опасности смерти для своего сира, он также ненавидит его за немотивированный с его точки зрения bullying) Вещи- Багровая ряса монаха-акимита с капюшоном - Золотое распятие-подвеска на шее - Мешочек с двумя горстями земли из Библиотеки Забытых на шее - Большая крепкая сумка из кожи, что содержит в себе: а) Тридцать три дневника, описывающие путешествие Ливелия от Балкан до Африки. б) "Королевская кожа", магическая шкура чёрного буйвола, позволяющая хозяину превращаться в это животное при надевании. в) Связка перьев г) Полная чернильница
|
Болли Боллисон
Автор: |
|
Wolmer |
Раса: |
|
Каинит |
Класс: |
|
Вентру |
Мировоззрение: |
|
Нейтральный |
Внешность
Среди греков известен как Таврос ТавридесВысокий северянин со светлыми волосами и аккуратной бородой, на которой уже начинает проступать серебро седины. Видно, что он был воином когда-то, но те дни давно прошли: старый варяг много лет назад променял меч на перо и уже нет в нем прежней удали. Даже наряды его, которые раньше были неизменно яркими и до вульгарности экстравагантными, будто потеряли краски с годами: Болли, которого когда-то за страсть к кичливой демонстрации своего богатства прозвали Горделивым, теперь носит наряды хоть и весьма изящные, но скромные, словно призванные не дать чужому взору задержаться на нем. Быть может его гордыня ушла вместе с молодостью или он устал от суеты имперского двора. А может быть Болли просто стал серьезнее относиться к деньгам.
Характер
Натура: Идеалист Regain a point of Willpower any time an action furthers your goals and brings your ideal closer to fruition. Болли - человек, выросший в обществе во всех смыслах бесконечно далекого от империи ромеев. Он не может не восхищаться богатством и роскошью величайшего из городов мира, но вместе с тем не может закрыть глаза на вопиющую несправедливость устройства греческого общества. Собственными глазами Болли видит, как подло вершатся судьбы детей Сифа и Каина в закулисных интригах Константинополя, как абсолютная власть достается эгоистичным и недостойным и как ученые и священнослужители оправдывают отвратительные преступления и грехи. Многие годы Болли наблюдает за этим смиренно, однако медленно, но верно разгорается в его душе желание помочь городу, который стал для него вторым домом. В поисках моральной ясности Болли пришел на Via Communitas. Он желает посвятить свою бессмертную жизнь не поиску славы и богатств, к которым он стремился в жизни смертной, а благу и совершенствованию общества, в котором обитает. В качестве примера для подражания он обращается к родной Исландии. Это объясняет его близкую связь с семьей Бруха, чей Сенат так напоминает Альтинг его родных земель.
Маска: Автократ Regain a point of Willpower when you exercise control over a group or organization. Болли, однако, редко говорит о своих идеалах. Перед окружающими он предстает в образе скромного собранного служителя порядка и спокойствия, администратора, к роли которого Болли привычен. Своей вотчиной, что доверили ему несмотря на относительную молодость, он правит твердо, однако вместе с тем прекрасно понимает свое место в иерархии ночного Константинополя и не стремится прыгнуть выше головы.
Предпочтение Вентру: Убийцы Как и все потомки Вентру в первые дни своей нежизни, Болли искал ту кровь, которая подошла бы ему совершенно. Он испробовал многие оттенки Витэ под чутким наблюдением Сира, однако каждый из них был омрачен мерзким привкусом страха, беспокойства жертвы, которую любой смертный испытывает перед Поцелуем. Этот привкус пугал самого Болли, заставлял почувствовать себя чудовищем, пьющего кровь невинных. Так было до тех пор, пока Болли не попробовал Витэ убийцы. Убийство, даже справедливое, есть самое страшное, что может совершить человек. Тот, кто собственными руками совершил то, что совершил когда-то Каин, уже знаком с ужасным и чудовищным. В его душе, может быть очень глубоко, есть какая-то твердость. Эту твердость и нашел Болли, эта твердость и успокаивает его каждый раз, когда он пьет Витэ убийы. Может быть он и чудовище, пусть так. Важно то, что жертвы его готовы ко встрече.
Краткосрочные устремления: - Перебить или захватить фуроров и их слуг - Избежать значительных потерь среди атанатов Никефероса и захваченных фурорами пленных, если таковые имеются
Долгосрочные устремления: - Преобразить дневную и ночную империю в более справедливое общество, где все свободные будут равны перед законом, а император будет делить власть с Сенатом. - Вести богатую и размеренную жизнь в стабильном и безопасном обществе, пользоваться признанием равных и иметь возможность не боятся катастроф и потрясений
История
Некоторые названия: Миклагард - Константинополь Хольмгард - Новгород Гардарика - Русь Даты: - 1004 РХ - рождение Болли - 1025 РХ - Болли отправляется в Норвегию - 1026 РХ - Болли отправляется из Норвегии в Византию - 1030 РХ - Болли возвращается из Византии после битвы при Аазазе в Исландию - 1034 РХ - Болли снова покидает Исландию и присоединяется к дружине Харальда Сигурдсона, которая затем вливается в византийскую варяжскую стражу - 1042 РХ - Болли принимает участие в свержение императора Михаила V, Харальд Сигурдсон попадает в опалу и бежит из Византии, Болли получает покровительство императрицы Зои и фактически занимает место Харальда в варяжской страже - 1058 РХ - Болли принимает участие в аресте патриарха Михаила Керулария, затем получает Становление Сага о людях из Лососьей Долины, из которой взят Болли: ссылкаБолли, прозванный потом Горделивым, родился в Тунге, что в долине Хёрдадаль, что в Снайфедльснес, что на западном побережье Исландии. Это было через тысячу и четыре года после рождения Христа. Отцом Болли был Болли, сын Торлейка, сына Хёскульда, сына Колля. Матерью его была Гудрун, дочь Освивра, сына Хельги, сына Оттара, сына Бьёрна с Востока, сына Кетиля Плосконосого, сына Бьёрна Воловьей Ноги. Болли Торлейксон был знатным и богатым хедвигом. Он был силен и красив лицом, и был первый после названного брата своего, Кьяртана, в искусстве и ловкости. Гудрун Освиврдоттир была первой по красоте и уму среди всех женщин, выросших в Исландии, и была самой искусной и красноречивой. Она отличалась большой щедростью. Болли Торлейксон соперничал за руку Гудрун со своим названным братом Кьяртаном. Во время ссоры Кьяртан нанес Болли страшное оскорбление, за что Болли убил Кьяртана. За это родичи Кьяртана убили Болли Торлейксона. Это было за шесть месяцев до рождения Болли Боллисона. Когда Болли Боллисону было двенадцать лет, Гудрун показала ему и его старшему брату Торлейку испачканную кровью полотняную рубашку, в которой умер Болли Торлейксон, и рассказала о том, как погиб их отец. Братья были сильно потрясены тем, что увидели, и преисполнились решимостью отомстить. Болли был тогда уже совсем взрослый силой и разумом, так что было немало людей, которых нельзя было счесть настоящими мужами по сравнению с ним, хотя по годам они уже были взрослыми. Гудрун помогла Болли и Торлейку собрать знатных и именитых людей для похода против убийц Болли Торлейксона и дала Болли меч его отца, который назывался Фотбит. Это было мощное и хорошее оружие. Рукоятка у него была из моржового клыка. На нем не было серебряных украшений, однако клинок его был острый и не ржавел. До самой смерти Болли Боллисон всегда носил меч Фотбит с собой. После этого Болли, Торлейк и еще семь человек, которых братьям в помощь отыскала Гудрун, выехали из дому и отправились Ватнсхорн, где Болли пронзил мечом Фотбит Хельги, сына Хардбейна, который когда-то нанес смертельную рану Болли Торлейксона. Поход этот стал очень знаменит, и всем казалось, что одолеть такого воина, каким был Хельги, - немалый подвиг. С остальными из числа тех, кто принимал участие в убийстве Болли Торлейксона, Болли и Торлейк примирились. За это им было уплачена большая вира на тинге в Столбах, что на Скогарстранде. Обе стороны после этого дела пользовались еще большим почетом. Это было через год после смерти Хельги. Когда Болли Боллисону было девятнадцать лет, он женился на Тордис, дочери Снорри Годи. Она была красивой и замечательной девушкой. На середину лета была назначена свадьба и приглашено множество гостей. Пир был великолепный и все гости получили ценные подарки. Через год у Болли и Тордис родилась дочь, которую назвали Хердис. Она была отдана на воспитание Гудрун Освиврдоттир и Гудрун ее очень любила. Прошел еще год и Болли объявил, что он намеревается поехать за море. Снорри хотел его отговорить, но когда увидел, что Болли твердо решился на это, так что ничего нельзя было сделать, чтобы удержать его, он предложил ему взять с собой столько добра, сколько тот хочет. Болли охотно согласился взять с собой много добра. - Я давно уже имел намерение отправиться на юг. Я думаю, что мало умножает свои знания тот, кто знаком только с тем, что есть здесь, в Исландии. - так говорил Болли. Болли Боллисон приобрел корабль и вместе со своим братом Торлейком отправился в Норвегию, в Трандхейм, где провел зиму. Весной они поехали на восток в Сарпсборг, где повстречались с конунгом Олавом. Конунг отнесся к Болли весьма благосклонно, так как Торлейк раньше служил у него в дружине. Норвегию Болли покинул, снискав там большой почет, и с богатыми подарками от конунга. Оттуда он отправился в Данию и дальше на юг, в Миклагард. Там он поступил на службу королю греков Роману, которого греки называли басилевсом, и сражался вместе с людьми из Дании, Норвегии, Руси и прочих северных от Миклагарда земель. Болли верно служил басилевсу Роману и за свою службу был награжден званием манглабита. В честь этого он украсил рукоять своего меча золотом как того требовал греческий обычай. Болли взял себе тогда греческое имя и стал называться Тавросом Тавридесом, что есть Болли Боллисон на языке греков. Так продолжалось до тех пор, пока басилевс Роман не потерпел поражения от мятежного ярла Насра из народа арабов. Тогда Роман перестал платить за службу людям с севера и Болли вынужден был покинуть Миклагард. Он, однако, уже успел собрать многие дары и трофеи в прошлых походах и отправился домой с большим богатством. Это было через четыре года после приезда Болли в Миклагард. Болли так привык к пышности в Миклагарде, что не желал носить никакой другой одежды, кроме одеяний из пурпурных и других дорогих тканей, и все его оружие было украшено золотом. Его называли Болли Горделивый. Он, однако, был щедр и за это все его любили. Болли стал влиятельным человеком. Когда Болли провел три зимы в Исландии, его жена Тордис заболела. Болезнь ее была тяжелой и скоро она скончалась. Болли очень горевал. Следующий весной он сказал, что хочет снова ехать в Миклагард, так как в Исландии у него более нет семьи, а в земле греков можно добыть золото и славу. Он купил корабль и отправился в Норвегию. Вместе с ним поехало четыре десятка человек, которые захотели служить королю греков под его началом. В Норвегии Болли нашел себе еще три десятка человек, а затем отправился в Гардарику, где набрал еще три. Там он повстречался с Харальдом, сыном Сигурда Свиньи, который имел войско в четыре сотни человек и служил конунгу Хольмгарда Ярицлейву. Болли уговорил Харальда оставить службу в Хольмгарде и отправится служить грекам, а сам вместе со своими людьми присоединился к армии Харальда. Харальд и Болли долго служили в Миклагарде и оба завоевали большое богатство. Харальд отсылал золото на хранение своему другу Ярицлейву в Хольмгард, а Болли покупал землю в окрестностях Миклагарда. Харальд покрыл себя большой славой в боях, а Болли, которой был уже не молод, больше времени проводил распоряжаясь деньгами и припасами. Он также хорошо выучил греческий язык и обычаи. За это он стал пользоваться немалым почетом среди греческих сановников. Когда Харальд и Болли провели девять зим на службе у греческих королей, которых за это время сменилось трое, в Миклагарде случилось восстание против короля Михаила Калафата, который правил несправедливо и был жесток к родственникам бывшего короля. Харальд и Болли принимали участие в восстание. Новыми правительницами Миклагрда стали Зоя и Феодора. Харальд скоро поссорился с Зоей и бежал в Гардарику, а Болли достались все его обязанности и все его прежние почести. Болли стал влиятельным человеком в Миклагарде и первым среди всех иноземных наемников. Когда прошло еще шестнадцать лет, к Болли обратился человек по имени Дука. Болли тогда все еще служил в Миклагарде и был благодаря своим землям и подаркам от басилевсов весьма богат и всеми уважаем. Дука был тоже уважаем всеми, но никто не знал, откуда он происходит и за что он снискал такой почет. Дука рассказал Болли о том, что он принадлежит к роду Каина и пьет человеческую кровь, чтобы быть вечно молодым и творить колдовство. Он сказал также Болли, что желает принять его в свою семью, чтобы и он мог быть вечно молодым и служить ночному басилевсу Миклаграда Каю. Болли тогда был стар и часто болел, а потому очень такому обрадовался. Дука попросил его лишь сослужить одну службу ему, чтобы доказать свою доблесть и верность, и спасти патриарха Михаила Керулария, который приходился Дуке родственником, от немилости басилевса Исаака. Болли согласился. Скоро Исаак приказал Болли схватить патриарха Михаила, отправить в ссылку на остров Лесбос и тайно убить по пути. Болли со своими людьми схватил патриарха и посадил на корабль, но убивать не стал. Вместо этого он затопил корабль, но сам вместе с патриархом и экипажем добрался до берега на лодке, которую он взял с собой. Там он встретил Дуку, который поговорил с матросами и убедил их молчать, и передал патриарха его людям на попечение. Затем Болли отправился к басилевсу и сказал ему, что патриарх был брошен им на тонущем корабле. Скоро Болли оставил службу дневному басилевсу Миклагрда и поступил на службу ночному. Это было когда Болли Боллисону было пятьдесят четыре года.
Навыки
Поколение: 7-ое Клан: Вентру Сир: Дука Кровь: 11/20 Здоровье: Смерть | Торпор (-) | Недееспособность (-) | Калека (-5) | Тяжелые повреждения (-2) | Ранения (-2) | Травмы (-1) | Повреждения (-1) | Ушибы (0) | ЗдоровЯзыки: скандинавский, греческий, латынь, франкский, лингва франка Атрибуты (3/5/7): Сила: ●●○○○ | Ловкость: ●●○○○ | Выносливость: ●●○○○ Обаяние: ●●○○○ | Манипулирование (умение завоевывать доверие): ●●●●○ | Внешность: ●●○○○ Восприятие: ●●○○○ | Интеллект (хорошая память) : ●●●●○ | Сообразительность (умение быстро разбираться в ситуации): ●●●●○ Таланты (13): Бдительность: ●●●○○ | Атлетизм: ●○○○○ Бой без оружия: ○○○○○ | Чувство потустороннего: ○○○○○ Запугивание: ●●○○○ | Хитрость: ●●●○○ Выразительность: ○○○○○ | Эмпатия: ●○○○○ Ловкость рук: ○○○○○ | Лидерство: ●●●○○ Навыки (9): Верховая езда: ●●○○○ | Выживание: ○○○○○ Стрельба: ○○○○○ | Фехтование: ●●●○○ Ремесло: ○○○○○ | Этикет: ●○○○○ Знание животных: ○○○○○ | Торговля: ●●●○○ Маскировка: ○○○○○ | Выступление: ○○○○○ Познания (5): Академические знания: ●○○○○ | Медицина: ○○○○○ Народная мудрость: ○○○○○ | Сенешаль: ●○○○○ Теология: ○○○○○ | Оккультизм: ○○○○○ Расследование: ○○○○○ | Право: ○○○○○ Загадки: ○○○○○ | Политика: ●●●○○ Дисциплины: (4): Доминирование: ●●●● Добродетели: (7 + 1 СО) Совесть: ●● Самоконтроль: ●●●● Мужество: ●●●● Сила воли: 4/5 Via Communitas: 6 Дополнения: (10 + 14 СО) - Поколение: ●●●●● Дитя Дуки, дитя Септимы Доминики, дитя Антония, дитя Вентру - Союзник: ●●●● - Трибониус из семьи Бруха, который привел Болли на Via Communitas. Удивительно, но карфагенянин весьма заинтересован традициями и законами Исландии. Болли встречается с ним иногда, чтобы поговорить о возвышенном (хотя говорит в основном Трибониус). В последнее время, впрочем, их беседы все чаще стали касаться политики настоящего, а не далекого прошлого или далекого будущего.
- Нампит, аколуф и командующий Варяжской стражи. Происходит из Англии. Совсем недавно получил должность, после смерти прошлого командующего при Манзикерте. Когда-то сражался под началом Болли и питает к нему большое уважение. Об истинной природе своего старого командира он не знает, однако догадывается о том, что Болли пользуется удивительно большим влиянием и ценит связь с ним.
- Анастасий Палеолог, декурий силенциариев (три декурия - предводители тридцати силенциариев, ведающих порядком и тишиной во дворце) и гуль Дуки Вентру. Следит за тишиной и порядком в ночное время (в отличие от двух других декуриев), а также за тем, чтобы ночной и дневной дворец никогда не пересекались без нужды. Хорошо для гуля владеет дисциплиной Доминирования. Во многом делает с Болли одно дело и за многие годы хорошо с ним сработался. Младший сын Никифора Палеолога.
- Михаил Керуларий из семьи Носферату, дитя Малахита. Бывший патриарх Константинополя получил Становление в тот же год, что и Болли. Михаил чрезмерно упрям и амбициозен. В нем горит либо истинная вера, либо необычайная гордыня, а возможно и некая смесь того и другого. Он, однако, помнит, что Болли когда-то спас ему жизнь. - Стадо: ●● Семеро стражников, которым Болли платит за охрану своего дома в Константинополе. Все они когда-то служили в Варяжской страже. Все они когда-то убивали. И конечно, все они находятся под влиянием Доминирования Болли. - Влияние: ●● Смертные и бессмертные сосуществуют в Большом дворце и кто-то должен следить за тем, чтобы дети Сифа не вмешивались в дела детей Каина. Формально это обязанности префекта дворца, однако Болли помогает своему Сиру в исполнение его обязанностей. Высшие чины дворца находятся в ведение Дуки, однако значительная часть слуг и младших придворных находится под постоянным влиянием Доминирования Болли. Благодаря нему смертные не появляются в отведенных для бессмертных помещениях в ночные часы, не задают лишних вопросов и даже не выглядывают из окон, когда двор Кая занят игрой в поло.
Разумеется, доступ к такому числу представителей константинопольской аристократии, постоянно находящихся под влиянием его Доминирования, дает Болли возможность оказывать существенное влияние на дела смертных. - Ментор: ●● Дука, Сир Болли и префект дворца - Ресурсы: ●●●● Болли владеет обширными земельными угодьями в восточной Фракии, всего в паре часов езды от Константинополя. Проживает Болли в особняке в центре города, украшенного внутри многочисленными трофеями, добытыми в войнах, в которых Болли сражался в своей смертной жизни. - Слуги: ●● Совсем недавно Болли Боллисон мог похвастаться тем, что почти вся Варяжская стража так или иначе находилась под его контролем. Многие командиры и солдаты пили его Витэ или находились под влиянием Доминирования. Однако теперь почти все они полегли под Манзикертом. Остались лишь единицы:
- Рагнвальд Ингварссон, гуль Болли и примикирий Варяжской стражи. Командует варягами в Большом дворце.
- Игорь Всеволодович, гуль Болли и примикирий Варяжской стражи. Ведает выдачей жалования варягам с самого дня Становления Болли. - Статус: ●●● Болли все еще молод, однако уже широко известен среди каинитов Константинополя и всей империи. Достоинства: (5) - Многоязычный - 2 - Gentle Enthrallment (Road of Humanity, p. 73) - 3 Дар, доставшийся Болли в наследство от Дуки. Витэ Болли и его усиленные дисциплиной Доминирования слова не превращают смертных в трепещущих рабов. Недостатки: (7) - Prestigious Rival (Guide to High Clans, p. 206) - 3 Уже несколько лет что-то неладное происходит во дворце. Кто-то, остающийся пока невидимым, сеет разлад среди смертных и бессмертных придворных, стремясь, кажется, разжечь пламя вражды анатолийской знати со столичным чиновничеством. Болли, который вместе со своим Сиром надзирает за порядком во дворце, волей-неволей оказывается для таинственного кукловода преградой. - Fierce Bigot - арабы (Guide to High Clans, p. 205) - 2 Воспоминания об Аазазе до сих пор преследуют Болли. Пусть это случается не слишком часто, каждый раз, когда он слышит арабскую речь ему тяжело удержать себя в руках. - Beast's Reflection (Road of Humanity, p. 74) - 2 Каждый раз когда Болли обращается к силе своей крови, окружающие могут заметить что-то страшное, проглядывающее в его облике. Свободные очки: 2
Инвентарь
|