Бесконечный Хэллоуин | Партия

Азиатских черт у неё так мало, что отцу впору было обвинить супругу, что она его обманула и дочь вовсе не от него. Но, должно быть, его убедил какой-нибудь тест ДНК, поскольку Хана не помнит, чтобы папа хоть когда-нибудь сомневался, что она – его родная дочь. И на том спасибо. Девушка внешностью вся пошла в мать, и чем старше она становилась, тем больше материнских черт в ней проявлялось: такие же пышные, мягкие и послушные золотые волосы, такое же милое личико, почти совсем лишённое азиатских черт, и такие же женственные формы. В свои пятнадцать Хана может похвастать внушительным бюстом – этим она даже превзошла маму и, признаться, как-то однажды словила её завистливый взгляд. Кстати, о взгляде – глаза у девушки зелёно-голубые с уклоном в зелень, что тоже несколько отличает её от сходства с голубоглазой Хелен... царствие ей небесное.

Злиться – так до пролитой крови. Веселиться – так от души.
После некоторых весьма печальных событий в своей жизни девушка замкнулась в себе и закрылась от остального мира. Надеется, что перемены в жизни приведут к хорошему.

Миява Хана родилась 15 с половиной лет назад в Токио. Будучи хафу, или полугайдзинкой, по происхождению, она ни разу не покидала пределов Японии, и тем не менее её с раннего детства часто дразнили гайдзинкой, так как свою ярко выраженную европейскую внешность она унаследовала от матери-американки. Зато от отца девушке достался характер. Хорошо это или плохо – трудно сказать, в разные моменты по-разному. Дело в том, что её отец, Миява Хироюки – был журналистом одного из многочисленных токийских телеканалов, человек не глупый, но довольно эксцентричный, легкомысленный и недальновидный. А ещё вспыльчивый и самовлюблённый мужлан, упрямый осёл и азиатская морда – так характеризовала его мама, Миява Хелен, в девичестве Роуленд. Хелен с тех самых пор, как переехала из Лос-Анджелеса в Токио, работала сэйю на том же телеканале, что и отец. Они ссорились и мирились каждый день, но при этом ухитрились все эти 15 лет прожить, ни разу не подав на развод. То ли дело в отходчивости, то ли они и вправду по уши были влюблены друг в друга – короче, общественность недоумевала, как они до последнего дня оставались цельной и неделимой семьёй.
Недоумевала и Хана. Вообще-то она Ханна – мать настояла, чтобы её имя было записано в свидетельстве о рождении на английский манер (и даже чтобы её крестили, свидетельством тому нательный крестик, который она не снимает), но с самого рождения все, включая родителей, называли девочку по-японски Хана и о второй букве «н» вспоминали, только когда она бедокурила и её отчитывали за что-нибудь. Победокурить поводы были. Тогда девушка этого ещё не понимала, сейчас же чётко осознаёт: она была нежеланным ребёнком. Да что там, она сильно подозревает, что мать залетела от отца, когда тот был в командировке в Америке, имея чёткую цель женить его на себе. У Миявы водились деньги, он был хорош собой, его лицо было известно… ну, если не на всю страну, то на весь Токио, по крайней мере на ту его часть, что смотрела телеканал «Нью Токио». И он имел отличные связи в мире масс-медиа, которыми амбициозная Хелен желала воспользоваться. Всё просто: мать Ханы с детства была влюблена в аниме и мечтала стать сэйю. В Америке на момент знакомства с будущим мужем она была начинающей актрисой озвучки, озвучивала второстепенные роли в мультсериалах и переводах японской анимации. Встретив Хироюки на одной из пресс-конференций и немного пообщавшись с ним, поняла, что вот он – её шанс. Мечта Хелен исполнилась в полной мере. Роскошная голубоглазая блондинка без вариантов привлекла внимание такого любителя экзотики, как господин Миява, и вот он уже везёт её в Японию, а через месяц, когда выясняется, что Хелен беременна, без вопросов женится на ней.
Короче, родителям Хана оказалась без надобности. Свою роль для Хелен она сыграла, ещё не родившись, а отец, как выяснилось, мечтал о сыне, наследнике, к тому же Хана была слишком не похожа на него, слишком... гайдзинка. Мама второй раз так и не смогла забеременеть, а может, не захотела. С самого своего рождения Хана родителей практически не видела. Уход за дочкой мама поручила бабушке Юико, и та с радостью занялась внучкой. Так что, нельзя сказать, что Хану все бросили. Нет, она была в достатке и тепле, у неё было всё или почти всё, что нужно маленькой девочке её возраста. Кроме одного, самого нужного и самого важного: внимания родителей. Она радовалась каждый раз, когда они уделяли ей крупицу своего драгоценного времени, но было это так редко, что, стыдно сказать, живя в одном доме с матерью-американкой, девочка знала всего несколько английских слов, пока не пошла в школу и не начала его учить. Обычно бывало так: родители вместе приезжали на отцовской машине с работы поздно вечером, уставшие и голодные, бабушка Юико их кормила, затем они немного общались между собой, обсуждая прошедший день, и чаще всего сразу отправлялись спать – это если в тот день их угораздило не поссориться, а ссорились они частенько, бывало, что и злые с работы возвращались. Хана, если к тому времени не спала (а она нарочно капризничала, когда бабушка её пыталась уложить, чтобы остаться подольше и увидеть маму с папой), то ей доставалось совсем немного родительского внимания, чаще всего её тискали и тут же отправляли спать, реже пытались пообщаться, совсем чуть-чуть, но она и тому была рада.
В школе Миява Хана считалась богатой девочкой, так как у неё были все атрибуты «золотого ребёнка»: крутой телефон последней модели с плеером, шикарный пенал со всем необходимым, красочные иллюстрированные учебники, а главное – весь её внешний вид говорил о том, что у девочки богатый отец. Конечно, Миява не был зажиточным олигархом, потому и школа была самой обычной, но именно поэтому среди обычных школьников Миява Хана особенно выделялась как гайдзинской внешностью, так и видимым уровнем жизни. Это был лишний повод для одноклассников невзлюбить Хану, прозвище «гайдзинка» к ней приклеилось и не оставило больше никогда. Поначалу она сильно обижалась, даже ревела и пыталась драться с теми, кто её так обзывал, но с возрастом привыкла и стала терпеть. Именно терпеть – подобное прозвище ей не нравилось и, по большому счёту, считалось оскорбительным. Точно так же, как если бы японца в американской школе обзывали узкоглазым.
В средней школе отношение к Хане претерпело некоторые изменения. Она больше не была ребёнком, её окружали уже не дети. Они все были подростками, только-только вступавшими в половоззрелый возраст, и налёт детскости на этом этапе сменялся другим характером отношений. Может, ещё это повлияло на её терпимость к обидному слову. Теперь её называли «гайдзинкой» не ради того, чтобы уколоть или поиздеваться, а чтобы как-то выделить из общей массы школьников, ведь она была так на них не похожа, хоть и вела себя как типичная японская девочка-подросток. Причём всё чаще Хана замечала, что девочки произносят это слово с завистью, а мальчики с восхищением. Да, она многим нравилась: ещё бы, со своей европейской внешностью и рано начавшим наливаться бюстом, который было уже никак не скрыть под школьной одеждой. Впрочем, она вела себя достаточно холодно с юношами, которые пытались добиться её взаимности, за что даже получила второе прозвище «снежной королевы». Она боялась близких отношений с мальчиками. На примере своих родителей видя, что близкие отношения – это не всегда хорошо, просто не хотела наступить на те же грабли. Да и считала, что ей ещё слишком рано что-либо пробовать. Зато лет в 14 один парень, активно набивавшийся к ней в друзья, подарил ей интересную книгу, в занимательной форме рассказывавшую о теории существования тонких планов и пытавшуюся доказать существование призраков, духов умерших людей. Эта тема неожиданно для самой Ханы увлекла девушку, и она стала покупать себе литературу по эзотерике, главным образом популярную, так как научная была слишком сложной для восприятия. Именно после прочтения нескольких книжек Хана уверовала, что тонкие планы существуют, а у человека есть душа, которая после смерти может перерождаться в новом теле, сохраняя накопленный за прошлые воплощения опыт. Верить-то верила, но вот реальных доказательств этому не видела, а потому позволяла себе частенько сомневаться в силе своей веры. Иногда девушке казалось, что это всё бред, и было желание выкинуть всю свою небольшую библиотеку эзотерики и удалить все накачанные из сети книжки.
Последний год обучения в средней школе Токио ознаменовался для Ханы крайне неприятными событиями. Цутому, тот самый парень, что поделился с ней её первой книгой по эзотерике, стал её первым бойфрендом. Они дружили с тех пор и он позвал её на первое их настоящее свидание. Уж неизвестно, о чём Хана тогда думала, но она согласилась, и свидание закончилось понятно чем. Причём не где-нибудь, а в пустой школе уже после её закрытия – Цутому как-то умудрился раздобыть ключи. В тот вечер девушка засыпала счастливой, будучи уверенной, что они с Цутому любят друг друга и будут вместе. Слишком большую горечь она испытала, когда на следующий день над ней смеялась вся школа. Оказывается, этот гадёныш поспорил с дружками, что отымеет её по её же собственной воле и снимет это на видео. Никогда ещё Миява Хана не была настолько популярна в школе, как после этого случая. Ей было жутко стыдно и она боялась признаться родителям, что порнушка с её участием ныне ходит по рукам парней в школе – так бы, может, и были предприняты вовремя какие-то действия. Девушка замкнулась в себе, однако проявившийся от злости отцовский характер вылился в то, что она подкараулила Цутому и нанесла ему ряд телесных, первым делом выведя парня из строя ударом по тому, что ещё пару дней назад пробовала на вкус. Не нужно быть каратисткой, чтобы отметелить корчащееся в агонии тело. Она ждала, что родители парня подадут на неё в суд за это, и уже готовилась предъявлять встречные обвинения, но Цутому неожиданно промолчал, сказав, что его избили грабители. Ну и ладно, с ним она разобралась и могла быть довольна собой.
И была бы, если б не последствия её неосторожного свидания. Впечатлённые видео парни так и начали к ней липнуть с разными неприличными предложениями. Ей даже денег предлагали, чтобы она повторила то же самое, что на видео, с несколькими из них. Бедная Хана не знала, куда себя деть от унижения. Она попробовала поговорить с мамой, но та была слишком занята, чтобы выслушать как следует дочь, и решила, что речь идёт об обычных любовных интрижках, которые могут быть достаточно обидны и поэтому так впечатлили Хану. Не дождавшись от неё моральной поддержки и каждый день, приходя в школу, ловя со всех сторон оскорбительные, похотливые и насмешливые взгляды, девушка стала изводить себя с горя. Способов для этого нашлось предостаточно. Да и парни не дремали. Сначала была лёгкая травка, приподнявшая ей настроение, потом более тяжёлые таблетки, и безумный месяц, когда Хана полностью потеряла себя и начала удовлетворять желания парней. Она пошла по рукам, ей было хорошо и весело, а дома её больше никто не встречал, чтобы увидеть, в каком она состоянии. Бабушку Юико в том году похоронили и их большая квартира опустела. Родители не знали, что происходит с девушкой, а ей было хреново… по вечерам она запиралась в ванной и блевала, а утром у неё дико болела голова и она едва помнила, что было вчера, но хотела новую дозу, чтобы унять эту чёртову боль…
Это не могло длиться вечно. Её всё же застал отец в таком состоянии. Тогда-то вся правда и вскрылась. Девушку немедленно отправили в наркологическую клинику, а на Цутому и ещё нескольких парней, которые так над ней издевались, родители подали в суд. К сожалению, доказательств было мало. Единственное, что удалось – это найти и поймать старшеклассника, обеспечивавшего школьников наркотиками. В остальном… даже видео найти не смогли. Парни знали, что рано или поздно их могут спросить о нём, и подстраховались. Впрочем, родители Цутому поверили и добровольно выплатили их семье компенсацию, включая стоимость за излечение девушки.
Всё прошло хорошо, и из больницы она вернулась домой почти что собой прежней, той Ханой, которую знали раньше мама и папа. Увы, они не могли читать мыслей девушки. Она очень много думала, пока проходила курс излечения от наркозависимости. Времени подумать и проанализировать всю свою жизнь у неё было много. Хана поняла, что ненавидит своих родителей, ненавидит свою школу и всех, кто в ней, ненавидит этот чёртов людской улей, в котором жила с самого рождения… Она всё ещё не перестала верить в людей, но… теперь не могла доверять им. Больше не могла.
Когда родители разбились на машине, слёз поначалу не было. Даже на похоронах она с трудом выдавила из себя пару слезинок только потому, что ведь на похоронах своих близких принято плакать. Сначала девушка не могла осознать, что их больше нет. Она так привыкла к их вечному отсутствию дома, что разницы как-то даже и не замечалось. И только по прошествии пары недель Хана впервые осознала, что осталась совсем одна, и у неё случилась истерика. Недолгая и без последствий, к счастью. Как случилась, так и прошла. Представьте её удивление, когда на пороге её квартиры появились неожиданные гости. Родственники мамы из Америки. Они не прилетели на похороны, так как узнали о её смерти уже позже. И у них были все доказательства на руках того, что это не аферисты какие-нибудь. Дело в том, что квартира... мама завещала её своей сестре. Но куда интереснее оказалось, что её, Хану, тоже «завещали» маминой сестре. Мама в своём завещании (и когда она его успела составить?) просила тётю, если девушка ещё не станет совершеннолетней, забрать её к себе. Эта идея неожиданно понравилась Хане, потому что она уже давно мечтала уехать из Токио куда-нибудь подальше. Полностью изменить свою жизнь. Забыть об ужасном прошлом. А тут ещё такое милое письмо от кузины, про которую она даже не знала.
Так что... гуд бай, Джапан, хеллоу, Америка!

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Кузина одной очень сильно пострадавшей гайдзинки

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Ещё одна из подруг Эвелин

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Новый брат героини

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.