Немеллис: Война мечей и чудовищ | Партия

Уличная одежда (платье)


Невероятно открытое платье, скрывающее лишь самое сокровенное.
"Платье... если так можно назвать это, практически прозрачное, невесомое одеяние, держащееся лишь благодаря нескольким крохотным крючкам на спине и бёдрах, позволяло рассмотреть едва ли не всё тело Азуры целиком, целомудренно скрывая лишь малую часть её большой груди, а также самое сокровенное место девушки, дразнившее наблюдателей отсутствием малейшей ниточки на бёдрах – это говорило о том, что красавица не озаботилась одеть на себя хоть какое-то отдалённое подобие нижнего белья; ягодицы же были прикрыты белоснежным плащом с золотым шитьём и символикой Святого Престола".

Уличная одежда.
Состоит из: тонких полосочек ткани, немного скрывающих грудь и короткой мини-юбки, прикрытой сзади плащом с гербом Святого Престола. Поверх юбки носит пояс, к которому, с разных сторон, прикреплены кнут и короткий жезл. Между грудей уютно устроилось кроваво-красное ожерелье.

Домашняя одежда.

Обнаженная Азура.

Такой была Азура в тринадцать.

Довольно легкомысленно одетая девушка, наделенная приятными формами, обворожительным личиком, чарующей улыбкой и завораживающим взглядом серо-зелёных глаз. Помимо её привлекающей внимание внешности, вокруг Азуры словно бы разлита некая аура… пожалуй, можно назвать её «влечением». Девушку хочется внимательно слушать, сопереживать ей, исполнять её капризы и вообще всячески позволять вить из себя веревки – по крайней мере, это действует на многих мужчин.
С собой неизменно носит угрожающего вида кнут и иногда – посох, украшенный драгоценным камнем, что своим видом внушает лёгкое чувство опасности.
Между соблазнительных полушарий красавицы покоится изящное, кроваво-красное ожерелье. Порой, при прикосновении к нему, можно получить лёгкий разряд электрического тока.

Достаточно игривая, легкомысленная девушка, довольно просто вступающая в различные, но никогда - серьёзные отношения. Хотя по ней этого не скажешь, но в Азуре глубоко сидит страх перед её прошлым; именно в попытке избавиться от него, она и стала такой, как есть.

Присутствует лёгкое 18+. Внимание!

Азура родилась в местечке Вальсентен, небольшой, но постепенно расширяющейся деревушке, вдали от больших городов империи Рак'Сатан. Новые люди туда заходили не часто, все вокруг знали друг друга и даже если не дружили, то, во всяком случае, относились как к своим и закрывали глаза на многие вещи, способные вызвать переполох в иных поселениях. Так бывает. Даже если ты убийца, прикапывающий на заднем дворе тела пришлых, ты "свой убийца", и можешь делать что пожелаешь - но только до тех пор, пока это не вредит остальным. Такова логика Вальсентена, глухой деревушки, застывшей в вязкой клоаке своего неизменного общества.

Её отец - Морган Велендорфус, был тифлингом, одним из тех "чужаков", которых столь сильно не любят в подобных местах. Как только его природа вскрылась, охочие до денег крестьяне вооружились рогатинами и луками, вознамерившись забить до смерти поганое отродье и отнести его голову ближайшему феодалу, что было отличной возможностью получить хорошую награду за истребление демонической твари. Вот только Морган прекрасно обращался с мечом, был не-человечески силён и быстро объяснил местным разницу в их умениях, умудрившись при этом никого не убить и даже заработать своеобразное уважение, пойдя на поводу у ушлого старосты, тотчас же подбившего нелюдя наведаться в окрестный склеп, где по ночам уже давно раздавались пугающие крестьян завывания и скрежет чьих-то когтей, наводящих на нехорошие мысли о живых мертвецах.

Морган хмурился, оценивал силы, колебался, но всё же согласился и вскоре вошёл в гробницу, построенную так давно, что никто из жителей Вальсентена и не знал, когда она появилась на свет. Обратно тифлинг вернулся только через неделю, волоча за собой тела искромсанной нежити и неся мешок, щедро набитый драгоценностями таинственного склепа. Разом повеселевшие крестьяне, чье настроение росло пропорционально пожертвованным на их долю сокровищам, готовы были носить Моргана на руках: тотчас же нашлось где жить, у кого и с кем спать и чем промышлять в заботе о хлебе насущном.

Хотя в последнем у него едва ли была острая необходимость, ведь собственных, тщательно оберегаемых сбережений тифлингу вполне хватало на довольно хорошую жизнь, лишенную обременительной нужды пересчитывать деньги в тревожном ожидании завтрашнего дня. И всё же, переехав из комнаты таверны во вполне уютное, и вскоре ставшее семейным гнёздышко – личные покои гномы Шарессы, в собственности которой и находилась упомянутая ранее таверна, Морган почувствовал себя куда лучше прежнего. Оставалась сущая мелочь: спилить клятые рога, дырявящие уже которую шапку, да наделать детишек… вот и всё, что интересовало тифлинга – старого солдата, разменявшего уже который десяток лет и уставшего бегать по миру, затылком чувствуя холод очередной опасности, подстерегающей его на пути.
Заслужив доверие жителей деревни, Морган мог совершенно не опасаться, что и без того ленивые крестьяне, которым совершенно не хотелось отправляться в дальний путь, лишь чтобы отбивать поклоны местному феодалу, который, к тому же, навряд ли знал о самом существовании Вальсентена, всё же сподобятся донести о тифлинге и тем самым весьма огорчат Шарессу, заявившую на него свои права и добросовестно согревающую страстному любовнику постель по ночам. Когда же гнома и вовсе обзавелась донельзя милым животиком, последние страхи окончательно оставили Моргана, внушив ему надежду на безмятежную жизнь в окружении счастливых детей и внуков.

Азура, перенявшая от своего отца демоническую кровь, могла наслаждаться прекрасным детством, спокойно живя в тепле и покое, казавшимся почти недостижимым для её вида. Небольшие рожки на затылке замечательно скрывались под пышной гривой светлых, точно солнечный свет, прекрасных волос, а завораживающая улыбка девочки уже в детстве покоряла одногодок и вызывала неизменное умиление у взрослых. Здесь, в Вальсентене, на её природу никто не обращал внимания. Это было просто не принято, ведь если копнуть достаточно глубоко, то у каждого в шкафу тотчас же находились свои, пусть и порядком запылившиеся, скелеты, которые никому не хотелось показывать на свет. Всякому пришлому следовало принять как аксиому, что в Вальсентене селились не от хорошей жизни и если существовало на свете такое место, где тифлинг и гном могли жить вместе, практически не скрываясь от окружающих, то эта отдаленная деревушка подходила на подобную роль лучше многих других.

Подрастающая Велендорфус была довольно любознательна и тяготела больше к отцу, чем к матери, зачарованно слушая его рассказы о битвах и былых приключениях. Шаресса, впрочем, от воспитания дочери не отлынивала и всячески пыталась привить той любовь к техномагии, обучая созданию различных вещей, при виде которых люди, далёкие от подобного искусства, могли лишь удивленно таращить глаза. Нередко их дом загорался, и среди дыма и огня можно было услышать наставительную лекцию, предписывающую Азуре более не замыкать контур таким образом и довериться опыту матери, в своё время взорвавшей не одну дюжину зданий и прекрасно понимавшей, что и как следует делать при создании простейшего электропосоха. Собственно говоря, из-за любви к опасным экспериментам Шаресса и была вынуждена однажды покинуть свою родину - гномы отнюдь не являлись самоубийцами и предпочитали более спокойные методы изучения техномагической науки.

К тринадцати годам Азура окончательно расцвела: волнительные изгибы, соблазнительные, упругие формы, изящность в каждом движении, более подходящая аристократке, чем обыкновенной крестьянской девушке. Кровь демонов делала своё дело и Азура, до того не подозревавшая о собственной красоте, всё чаще стала ловить на себе заинтересованные мужские взгляды. Помогая в таверне, разнося еду и напитки подвыпившим гостям, девушка увеличила доходы Моргана и Шарессы буквально в разы, ведь присутствие привлекательной тифлингессы точно магнитом приманивало всех деревенских парней, желавших завязать разговор и лично принять из бархатных ладошек красавицы кружку с прохладным элем, столь желанным после долгого рабочего дня.

Так она и сошлась с Мигелем, проявившим наибольшую настырность и завоевавшим сердце девушки, чаще остальных заставляя её милое личико озаряться счастливой улыбкой. Первая влюбленность, яркие чувства... свадьба. Именно в тот день они обвенчались, и подзуживаемый друзьями Мигель с нетерпением ждал первой брачной ночи, желая наконец обладать той, кто с коварной усмешкой обещала себя лишь после того, как заветное кольцо окажется у неё на безымянном пальце.
По случаю события в таверне устроили настоящий праздник. Дармовая выпивка лилась рекой, все гуляли и веселились, и даже родители, не устояв под воздействием крепкого эля, уединились где-то наверху, провожаемые смехом и пожеланиями наделать ещё детишек. От того и появление пятерых пришлых, во главе с чванливым молодым аристократом, вызвало куда меньше внимания, чем того заслуживало.
Для аристократа и его приближенного - хмурого рыцаря могучего телосложения, место нашлось, остальные же молча заняли позицию вокруг своего господина. Чужакам налили, потом налили ещё... постепенно, былое веселье возобновилось, вот только уже давно ставший масляным взгляд дворянина всё чаще останавливался на Азуре, привычно разносящей посетителям их заказы.
Когда рыцарь, по кивку хозяина вдруг схватил мимо проходящую девушку за руку, а потом и вовсе рывком подтянул к себе, заваливая на стол, в таверне мгновенно установилась тишина. Брыкающаяся тифлингесса колотила по закованному в сталь мужчине всем, чем только могла дотянуться, а дворянин лишь обвёл присутствующих осоловевшими глазами и процедил:
- Чего уставились, отребье? Император назначил меня управлять этой дырой. Я беру что хочу и кого хочу, кому что-то не нравится - шаг вперёд! По тем, кто позволяет отродью Бездны разгуливать без рабского ошейника, уже давно плачут рудники Его Величества...

Мигель был не робкого десятка и не собирался просто терпеть, смотря на то, как руки аристократа гуляют по телу его невесты. На щеках Азуры блестели мокрые дорожки слёз - девушка прекрасно осознавала, что с ней собираются делать, но после того, как рыцарь, которому не доставляло особенного удовольствия держать постоянно вырывающуюся нелюдь, пару раз хорошо ударил её по ребрам, заставив тифлингессу захлебнуться криком, желание сопротивляться у неё слегка поубавилось.
Когда сунувшемуся с кулаками парнишке легко и непринужденно раскроили голову, бросив его истекающее кровью тело прямо к лицу красавицы, глаза Азуры шокировано распахнулись. Один Единый знает, что она испытывала в тот момент: ужас и боль, парализующий волю страх, отчаяние, отрицание только что случившегося, помноженное на желание сбежать и спрятаться, сжавшись в комочек... но все её приглушенные крики и попытки вырваться лишь раззадоривали подвыпившего дворянина, который спокойно, на глазах насупленной толпы, взрезал на на красавице юбку, спустил свои штаны и, прижавшись к девственному лону, медленно, с усилием, вошел внутрь.

Моргана, в это время предававшегося законному сеансу любви со своей женой, насторожила сперва наступившая тишина, а затем и слабые женские крики, периодически раздававшиеся с первого этажа таверны. Одевшись и бросив на Шарессу предостерегающий взгляд, тифлинг схватил верный меч, обнажил клинок и тихими, неслышными шагами - точно притаившийся зверь, подкрадывающийся к своей добыче, медленно спустился вниз. Чутье, накачивающее кровь воина адреналином, вновь его не обмануло. Морган не раз видел подобное в иных местах, но совсем не ожидал прихода беды в такое, ранее бывшее совершенно спокойным и безопасным место, за долгие годы ставшее тифлингу вторым домом...
Его дочь, его девочку, чье тело было усеяно красными пятнами от обрушившихся на неё ударов, прямо в это самое мгновение насиловали двое ублюдков в броне; судя по властному выражению на лице – самый главный из присутствующих чужаков, носивший типичные дворянские одеяния, сидел, откинувшись на спинку рядом стоящего стула и неспешно пил свой эль, одобрительно посматривая на плачущую, но всё же послушно отдающуюся девушку, понимавшую, что находится целиком во власти солдат, столь рьяно наслаждающихся её телом. Следы мужских выделений, блестевшие на коже тифлингессы, явно намекали на то, что за время, в течение которого Морган пытался оторваться от жены и готовился к вылазке, её уже… использовали. Органы насильников, с ритмичными звуками входившие в лоно и ротик красавицы, способной сейчас лишь сдавленно мычать, вызвали у Моргана по-настоящему звериную ярость. Грозно зарычав, раздувая ноздри и широко распахнув глаза, тифлинг прокричал:
- Прочь от моей дочери!
Быстрого, точно яростная стихия, этого матерого воина было не так легко остановить. Рванувшись к тем воинам, что остались в строю и стояли вокруг стола дворянина, он с лёгкостью срубил первого из них и сошёлся в резкой и решительной схватке с новым противником – огромным воином в стальных доспехах. Несмотря на поднятый шум и возникшую опасность, дворянин продолжал пить эль и явно воспринимал окружающую действительность лишь в качестве театрального представления, призванного развлечь его важную персону. Во всяком случае, только этим можно было объяснить тот простой факт, что аристократ приказал тем из своих солдат, которых тифлинг застал со спущенными штанами, не отвлекаться от процесса, а рыцарю: «поскорее разобраться с недомерком», игнорируя убийство одного из своих людей и опасность, нависшую над собственной головой.
Впрочем, против трёх противников у Моргана было мало шансов. Гнев застилал его рассудок, выпитый эль превращал отточенные движения в пародию на воинское искусство; тифлинг совершал одну ошибку за другой, сам не заметив, как удар бронированного кулака оглушил его, отбросив на несколько шагов назад. Когда же аристократ, которому звон мечей явно начал надоедать, потянулся к приставленному к стене арбалету, неспешно зарядил его, дёрнув за хитроумные рычаги, после чего выстрелил, разворотив стрелой плечо Моргана, шансы последнего и вовсе упали до катастрофических величин.
Если бы не ещё один незнакомец – который уже по счёту в этой деревне, прежде практически не знавшей чужаков, по странному стечению обстоятельств не вошёл в таверну и не вступил в конфликт с надменным аристократом, посчитавшим поведение нового действующего лица оскорбляющим его достоинство, Морган определенно был бы убит, а Азура заключена в рабский ошейник и продана на одном из рынков, которыми так славится империя Рак’Сатан… и это в лучшем случае. Людская ненависть к тифлингам велика. Мало где тебя накажут за убийство демонической твари, и уж точно подобного не будет здесь, в Вальсентене.
Не при таких обстоятельствах.
Когда могущественный чужак присоединился к бою, с лёгкостью расшвыряв противников по сторонам, точно беспомощных щенков, при этом явно не убивая их… что, в прочем, и не требовалось при наличии раненного и обозленного Моргана рядом, дни солдат оказались сочтены. Первыми пали аристократ и те двое ублюдков, что посмели изнасиловать невинную девушку только лишь ради того, чтобы наглядно продемонстрировать свою власть - силой страха, террора и подавления, отбив у жителей деревушки всякое желание сопротивляться малейшей прихоти ставленника Императора. Затем, молнией метнувшись к рыцарю, спаситель мощным ударом вырубил воина, оказавшегося вдруг совершенно беспомощным перед сверхъестественной силой нового противника, и легко, словно танцуя, ударами ладоней уложил оставшихся солдат «полежать», тем самым поставив точку в затяжном бою, предоставив Моргану священное право добить беспомощных, беззащитных солдат, которым обозленный тифлинг с радостью воспользовался, в бешенстве кромсая тела недавних противников.
Много позже Азура узнала, что её спасителя зовут Клаус и он – дампир, служащий Ордену Святого Престола. Забавно, не правда ли? Им просто нельзя отниматься жизнь разумного существа…

В ответ на попытки успокоить шокированную тифлингессу, Моргану достался лишь совершенно дикий взгляд. В одно мгновение для девушки закончилась вся её счастливая, беззаботная жизнь. Мигель был мёртв, а люди вокруг, некоторые из которых с радостью приняли предложение дворянина «воспользоваться телом отродья Бездны и доказать свою преданность», больше не могли вызывать у Азуры ничего, кроме одного лишь бесконечного омерзения. Истинная природа человеческой расы… нет, просто всех тех, кто в глубине души желал тифлингам смерти, показала своё лицо. Все взгляды, которые местные бросали на красавицу, их желания и тайно испытываемые чувства… вся та скверна, что была у них внутри, с лёгкостью вскрылась, точно отвратительный гнойник, наглядно продемонстрировав Азуре, что она нигде больше не может быть в безопасности. А особенно – здесь. После всего того, что с ней сделали.
Поэтому, прямо так, как была - обнаженной, девушка упала перед дампиром на колени и взмолилась, смотря на него умоляющими, опухшими от слёз глазами:
- Забери меня отсюда… пожалуйста! – хрипло прошептала она. - Я не могу больше жить здесь!

Так Азура попала в Орден Святого Престола. Присутствие тифлинга в этой организации казалось диким не только ей одной, но Клаус, проявив странное, тронувшее девушку великодушие, каким-то образом сумел уговорить лидеров Ордена взять несчастную под свою опеку. Официантки им явно не требовались, но вот магический дар, который, при всём своём желании, Шаресса не могла обнаружить в дочери, вызвал у жрецов немалый интерес. Поток Света не отвергал девушку, считая её достойной; Поток Душ вызвал ещё более пристальное внимание, разом поставив Азуру выше многих в этой странной иерархической лестнице Ордена Святого Престола. Как ей объяснили позже, если бы девушка всё ещё оставалась невинной, она, возможно, смогла бы даже стать оракулом – одной из тех, кто обладает ценнейшим пророческим даром. Такой, как Клаус. Такой же могущественной и сильной…
Горечь ушедших возможностей было сложно осознавать. Ещё больше девушка пострадала психологически, вздрагивая всякий раз, как только её касался чужой человек.
Замкнутость и отчужденность было действительно тяжело преодолеть. Первые несколько месяцев обучения, Азура была похожа на тихую мышь: дрожащую, пугливую, мечтающую лишь о том, чтобы сжаться в комочек и не обращать на себя лишнего внимания. Кроме того, помимо этих, чисто психологических проявлений надлома собственной воли, тифлингессу терзали противоречивые впечатления от недавно испытываемого ею ужаса. Большую часть времени она чувствовала одни лишь страх и боль, но затем… что-то произошло. Она ясно помнила это – ощущение силы. Далёкое, странное и невероятно притягательное. Как бы Азура была рада, если бы тогда, перед тем, как всё началось, она могла просто вырубить проклятого аристократа ударом в его властную морду! И Мигель всё ещё был бы жив…
Самое неприятное заключалось в том, что тифлингесса чувствовала: в её хрупком теле всё ещё спит скрытая мощь, ждущая только подходящего момента для того, чтобы соответствующим образом пробудиться. Нужно просто научиться извлекать силу, попробовать достичь того же ощущения, которое на краткий миг мелькнуло у неё во время чертового изнасилования - как бы ни противно всё это звучало для неё самой.

Так, в попытке преодолеть собственное смущение, целомудренные одеяния плавно сменили весьма фривольные наряды, а улыбки, которые Азура дарила окружающим её мужчинам, постепенно перестали быть нервными и пугливыми. Когда один из сокурсников, соблазненный обаятельной красавицей, согласился разделить с ней ложе, девушка действительно почувствовала энергию, струящуюся по её жилам, и это ощущение определенно начинало нравиться тифлингу, что сама того не ведая пробуждала дремлющая в ней силу инкуба.
За двенадцать лет, прошедших с начала обучения, Азура стала полноценной жрицей Ордена Святого Престола. Могущественная целительница, способная благословлять союзников и изгонять нежить; маг, наделенный даром общаться с душами умерших и использовать их для создания послушных слуг, следующих воле своей создательницы; тифлинг, чья природа инкуба позволяла той отращивать огромные, бритвенно-острые когти, способные вскрыть стальной доспех точно обычную бумагу… Азура больше не была беззащитной. Помимо всего этого, жрица прекрасно владела своим телом, в совершенстве изучила навыки рукопашного боя и мастерски использовала кнут, которым могла вывести из боя многих тренированных воинов, не убивая их и, тем самым, сохраняя преданность Единому, запрещающему лишать жизни разумных созданий.
С семьей девушка общалась редко и только при помощи почтовых посланий. Какой-то подсознательный страх не позволял ей возвращаться в родные места; в глубине души, Азура боялась, что пережитые ей когда-то эмоции вновь поселяться в её сердце, и вся та боль, все муки, которые девушка чувствовала в тот момент, вернут к жизни прежнюю, беспомощную и слабую Азуру Велендорфус, которой жрица Единого больше не желала быть.

Чёрные, как крыло ворона, возвещающего о завершении кровавой битвы и начале пира мертвечиной, или как безлунная ночь, в которую влюблённые сбегают из родительского дома, тут многое зависит от того, под каким ракурсом Вы смотрите, волосы. Тёмно-карие глаза, которые заставили биться быстрее сердце не одной девушки, и острота которых не раз помогала отправить в мир иной несчастных жертв. Такой нетипичный для жителей Нурции цвет глаз и волос достался Деймону от матери, чьи предки происходил из Нордленда. Статное атлетическое телосложение, как у молодого барса в полном расцвете сил. Высокий рост, как у многих детей аристократов Нурции. Светлая, но далеко не бледная, гладкая кожа, которую в некоторых местах покрывают шрамы; из-за одного такого шрама Деймон и получил прозвище "Меченый".

Досье:
Имя: "Меченый"
Волосы: чёрные
Глаза: карие
Черты лица: чётко очерченные скулы, прямой нос, выдвинутый вперёд "мужественный" подбородок, аккуратные белые зубы
Рост: Высокий
Телосложение: атлетическое

Приблизительная внешность:

Уверенный, решительный, спокойный юноша, всегда имеющий запасной план, но при этом открытый к импровизации. Не садист и не чудовище, а просто человек, пробивающийся сквозь терни к звёздам в меру своих возможностей. Может носить разные "маски", любит использовать сарказм и самоиронию. Не считает свою работу чем-то ужасным ведь "все люди грешны и в той или иной степени заслуживают смерти". Во всяком случае, пока Деймон так думает.

Это как в тех историях про две новости: хорошую и плохую. "Знаешь, сынок" – говорит тебе мама прачка, – "У меня есть для тебя две новости. Хорошая и плохая. Хорошая новость – ты сын аристократа, и далеко не последнего в Нурции. Плохая – ты бастард".
– Деймон о себе продажному чиновнику перешедшему дорожку не тем людям перед тем как умертвить его

Когда ты низок родом, твоя жизнь тяжела. Но когда ты бастард, если твой отец – та ещё сволочь, жизнь может быть вдвойне тяжелее. Деймона не устраивало прозябать в нищете. Он хотел быть значимым, стать кем-то важным, остаться в истории, а не умереть в канаве и пойти на корм трупным червям. И чтобы занять своё место под солнцем он боролся, боролся отчаянно. Он взял себе свою фамилию, сменил имя – создал себя фактически с нуля. Шаг за шагом он поднимался всё выше и выше – подслушивание, похищение и продажа информации, сбор компромата, убийства... И он стремился быть лучшим. И в каком-то смысле у Деймона это получалось.

***
Был приятный вечер. Погода выдалась что надо, не то что в последние несколько дней. На террасе роскошной виллы в тени фруктовых деревьев Меченый обсуждал с нанимателем детали дела: награду, аванс, сроки и прочее и прочее. Вчера клиент отправил Деймону письмо, которое заставило того заявиться сюда сейчас без предупреждения чтобы взять задание. Казалось бы, миссия ни чем не отличается от многих других. Нужно пробраться в фамильный особняк одного рода и убить одного аристократа. Вот только на этот раз цель – отец Блэкфайера.