Истинный полдень несет слабость | Партия

Светловолосый, маленький, худой. Нос немного вздернутый, глаза серо-голубые. Взгляд печальный, немного грустный, немного наивный. Губы чуть пухлые. Подбородок острый. Одет в какое-то подобие курточки с заплатками на рукавах, дырявые туфли, оливковые штанишки с подтяжками. Выглядит лет на восемь, может быть, девять - на самом деле, пошел одиннадцатый год. Он не помнит. Вылетело из головы. Не мудрено.

Мальчишка наивный, это сразу видно – он еще маленький, еще слишком маленький, чтобы понимать кое-что из мира «больших». Он, запуганный, изнуренный постоянным голодом и страхом, не привык к такой жизни. Нет, господа, он жил когда-то по-другому. Но теперь он отвыкает от того стиля жизни и привыкает к новому. Раньше он не боялся стражников – теперь он дрожит при виде тусклой тени, несущей факел в темноту; раньше он мог спокойно ходить по улицам – теперь он пересиливает себя, чтобы идти по самому краешку, никого не задевать, быть незаметным, как серая мышка. Да, он чем-то похож на мышку. Только не серую. Белую мышь. Маленькую, ослепительно-белую, молочную мышь, выделяющуюся из толпы – только вот не важно это для тех, кто даже цвета не различает.

Братья Скуби, Круки и Мэлвин – когда-то эти ребята держали в страхе весь северный район Ройтона. О да, эти парни, эти веселые ребята грабили и убивали; они резали своих врагов пачками, заставляли их ссать кровью, прыгать на копья стражников; они обворовывали богатых, заботились о всякой мелкой сволоте; кормили и поили тех, кому не хватало сил, и брали их в команду, в долю. Все знали, как они были круты. И все знали, что у них есть маленький братик.
Все звали его «Мелкий». Он не помнит, как его звали братья. Но помнит, как ласковый девичий голос звал его вечером... имени нет. Просто голос, нежный, бархатный. Он с детства чувствовал себя в безопасности, потому что каждая шваль в районе знала, что с ней будет, если она хоть пальцем дотронется до «мелкого». Они жили в большом заброшенном доме, все вместе – вся их банда. Они были богаты, у них были девчонки, пиво – а у «Мелкого» были деревянные игрушки, парочка приятелей и вкусные пряники каждый день. А потом произошло что-то страшное.
Говорили, будто браться провернули какое-то большое дельце, и этим привлекли к себе внимание. Через два дня Скуби вместе со своей бригадой отправился на встречу с какими-то ребятами, и его кто-то сдал. Кто-то свой. Стражники их поймали, всех порезали, а его четвертовали на следующее утро: сначала отрубили руки, потом ноги, потом вспороли ему живот и уже затем отрубили голову. «Мелкий» этого не видел – он был слишком мал, чтобы что-нибудь понимать, и он сидел дома, с подругой своего старшего брата.
Потом пришла очередь Круки. Его убили в портовом борделе – поговаривают, мол, толпа полуорков ввалилась внутрь, затеяла драку, а когда парень полез защищать девчонку, ему раскроили череп табуретом.
Мэлвин и его подружка, Викки, хотели скрыться и забрать младшего с собой, но не успели – банда «Черных Смутьянов» во главе с Цезарем, мелким прыщавым ублюдком, прошедшимся по головам ради этой кровавой власти, ворвалась в их хату, порезала всех, кого можно было резать; Викки изнасиловали и выкинули из окна, а Мэлвин… Мелкий не помнит. Он прятался. Его не нашли. Он потом убежал. Ему было всего семь.
Сейчас ему девять. Или восемь. Он не знает. У его братьев в руках была власть, построенная на силе, но они не смогли ее удержать, потому что были слишком добры к чужакам. К мальцам. Какой-то маленький подлец, затесавшийся в их компанию, сдал всех троих. Сдал двоих, а с третьим было справиться легче, когда на его стороне было не три клинка, а лишь один. Если бы Мелкий был постарше, он, наверное, помог бы. И погиб там, в том заброшенном доме.
У братьев были друзья, и они какое-то время заботились о малыше. Кормили, носили обноски. Но все хорошее когда-то кончается. Маленький Ричард помер от лихорадки, Лаффи поймали и посадили в кутузку. Рой до сих пор висит на внешней стене, болтается иссохший его труп, при каждом порыве ветра стучась голыми костями об серые камни. А он остался один.
Одинокий, несмышленый. Всем нужны друзья. Ему нужен был покровитель. Всю его жизнь паренька защищали, защищали от других, от себя, от всего. А теперь, когда нет больше защиты, нужно найти новую. Он никогда не плакал, потому что толком не знал, зачем. Он никогда ни с кем не разговаривал, только с братьями. Только с Викки. Он бродяжничал, выуживал еду, и прятался в развалинах старого заброшенного дома. И в тайне лелеял надежду, что кто-нибудь из них вернется сюда, скинет с плеча сумку, полную кексов и пряников, погладит его по голове и скажет:
- Кушай, Мелкий. Кушай.

Маленький светловолосый мальчик в потрепанной курточке скромно, боязливо, опасливо обходил улицу «по стеночке», оглядываясь на прохожих, высматривая в серой толпе блестящие шлемы стражников, избивающих до смерти таких же малышей, как он. Светлые волосы окружали голову, как пушистый ореол – хотя они и были грязными, немытыми, как и сам мальчишка; хотя он был чумаз и даже жалок, весь из себя маленький и нелепый, но все равно казалось, будто бы большим куском мыла и тазиком воды можно помочь вылезти из этой грязной, скользкой оболочки маленькому Ангелу в человечьем обличии. Паренек тихонечко шел по краю улицы, старательно избегая внимания «больших людей», и держал в руке что-то блестящее, маленькое и круглое. Монетку, вроде. Серебряник. Неподалеку показалась лавка пекаря: лысый блестящий череп показался за прилавком, как только солнце лениво выползло из-за туч; черные, маслянистые усы, как у хищного таракана; литое, объемное брюшко, обтянутое грязным, затертым фартуком; волосатые, крепкие руки работника пищевой цепочки; хищный взгляд, то и дело сменяющийся щенячьим трепетом, блеском глаз, полным восхищения и радостным выражением лица при виде очередного покупателя.
Мальчишка затаился. Выжидал момент. В его голове вертелась сочная булка утреннего хлеба, еще горячая. Рядом ошивались стражники и, кажется, один из этих бугаев посмотрел на малыша. К горлу подкатил жуткий, скользкий ком. Хотелось повернуться и убежать, но голод помешал. Голод удержал на месте, как цепь, намертво прицепленная к шее сторожевого пса. Хотя… какой тут сторожевой пес? Так, маленький песик.
Вот он. Момент настал. Блестяшка выскальзывает из детских пальцев, летит и падает неподалеку от прилавка, туда, где только что прошел богатый господин в темно-сиреневом плаще. Усатый боров не может не увидеть – он хитро прищуривается, оглядывается по сторонам и не видит ничего, а мальчик, тем временем, идет позади согбенного работяги, плетущегося, вероятно, в порт; у бедолаги нету ни желания, ни сил отгонять плетущегося за собой малыша. Усатый, заподозрив неладное, снова оглядывается, вытянув свою цыплячью шею, стараясь найти подвох, но никого из «мелких ублюдков» не видно. Его соленые, бледные жирные губы расплываются в ядовитой ухмылке, и он, покряхтев, отходит на два шага, как опасливый жук, вылезающий из своего укрытия, чтобы подобрать вкусную улитку и утащить ее в свое логово. Малыш проходит мимо, аккуратно берет буханку теплого хлеба, и на душе будто бы расплывается что-то теплое, мягкое, и сердце колотится так быстро, как только можно, и он ускоряет шаг, и видит, как его подельник, измотанный, изнуренный, машет ему рукой в переулке. Усатый, повертев в руке металляшку, понимает, что это не серебро даже, что это – расплющенная ударами камня или молота оловянная пуговица, срезанная у какого-нибудь напыщенного индюка, не замечающего ничего под своим носом, начищенная до ослепительного блеска руками проворных ребятишек, и что на это у них ушло, по меньшей мере, несколько дней, и кровь подступает к его вискам, и становится он красным, как вареный рак, и замечает он пропажу, и черные усы его шевелятся в матерном шипении, и разгибается он, сжимая свои кулаки, как две кувалды, и орет в толпу, и сразу же запыхавшиеся стражники, носившиеся за голодранцем, прибегают на зов – а маленький ангел в человечьем обличии, голодный и напуганный, уже мчится по переулку, впившись розовыми сухими губами в сочную мякоть булки свежевыпеченного хлеба, в свою половину, а позади бежит его напарник, и грызет свою долю. И смеются они, и сквозь смех проскальзывает какая-то истерия, и приходит понимание, что в этот раз повезло. А что будет завтра?
Поживем – увидим, доживем – узнаем, выживем – учтем. ©

Маленькое лирическое отступление.
Воришка - умеет шурудить по карманам зевак, хотя и не на уровне "профи".
Ловкий - маленький, юркий, быстроногий. Мелкий прячется, шустро бегает, легко управляется со своим телом. Он не атлет, нет, но он еще молод, потому - гибок. А гибкость, наряду со скоростью в его жизни - это один из самых важных признаков. Залог, так сказать, успеха.

Одежда:
- Курточка с заплатками на рукавах, дырявые туфли, оливковые штанишки с подтяжками. Исподнее белье, конечно же.
В руках:
- Вернее, в ногах - в левом ботинке есть один медяк. Давно уже там лежит. На крайний случай, ага.

Рост 1м 60 см. вес 42 кг
16 лет. Из-за плохого питания выглядит лет на 14.
Тощее, жилистое тело, бледное от недостатка витаминов и солнца, но сильное и ловкое от частых драк и физического напряжения.
Гнилые зубы. Голова выбрита, чтобы меньше беспокоили вшы.
Шрамы от плетей на спине.
На худой, костистой, роже, затравленно-злобное выражение.

Характер паскудный. Злобный и агрессивный, всегда готов унизить слабого и лебезить перед сильным. Мечтает о сытой, шикарной жизни.
Внимателен и всегда готов воспользоваться любым удобным случаем, могущим улучшить его жизнь. Злопамятен. Способен затаить обиду и отомстить за нее через долгое время. Внезапно и максимально жестоко.

Жизнь «уличной крысы» наполнена счастьем и праздниками.
Впервые за неделю смог украсть немного подтухшей рыбы? Праздник!
Проблевал на портовых задворках двое суток, после украденной гнилой пищи, но не издох? Праздник.
Стражники избили до крови, но ничего не сломали? Праздник!
Раскроил камнем голову жирного матроса, желающего развлечься, избив бродяжку, и сбежал? Праздник!
Поймал вкусную, жирную крысу, и сожрал её спрятавшись подальше, чтобы не делиться с остальными бездомными? Огромный праздник.
А бывают еще и развлечения.
Крысенышь, например, любил приходить в квартал красильщиков, забираться на крышу красильной фабрики и вдыхать ядовитые испарения красок и лака, пока не впадал в тяжелое забытье с галлюцинациями.
Или иногда, можно прижать в углу такую же бездомную, как и он сам, и быстро трахнуть, а потом сбежать, пока она не начала клянчить подачку за оказанную услугу.
А несколько раз в жизни, ему удавалось украсть настоящие деньги и купить выпивки.
Вкус нормальной выпивки, крысеныш, пронес с собой через года, как воспоминание о роскошной жизни.

Те бездомные, с которыми Крысеныш тусовался последнее время, недавно были повешены за кражу. И сейчас он выживает в одиночестве.

Уличная драка. Не сильно техничные, но зато подлые и внезапные удары,
Ловкость. Ползать по крышам, убегать от стражи, перепрыгивая заборы и прочее.

особенность: повышенный болевой порог.

СНАРЯЖЕНИЕ ИЗ КЕЛЬИ. десять метательных ножей ножей вложил в перевязь, заботливо отбирая каждый нож, чтоб идеально по руке был и по весу подходил.
По засапожному ножу в каждый сапог, по метательному ножу в каждый из наручей, ловко укрепив их там хитрой кожаной веревочкой, чтоб при определенном изгибе кисти, нож прям в ладонь спускался.
На каждый палец по боевой печатке напялил, усиливающей удар кулаком, ну и самострел с колчаном маленьких стрелок к поясу привесил.
Улыбнувшись, с дюжину сюрикенов еще в кошелек бросил.

ОДЕТ: темное, поглощающее свет кожаное одеяние со множеством карманов, шипов и ремней, аккуратный черный плащ с капюшоном, несколько кожаных перевязей для метательных ножей, пояса с кармашками, высокие сапоги с мягкой подошвой, свежее белье

— пафосный камзол красного бархата.
—Простая походная кожаная одежда и сапоги.
— отличная кожаная сумка
— Кошель с 200 золотых
+50 золотых от амбала
— Золотой перстень, с прозрачным сиреневым камешком
—Изысканный бархатный халат, с золотыми узорами, превосходные ботфорты, пусть и большие, но зато какие пафосные и дорогие.
—Остро отточенная бритва в серебряном футляре футляре.
—В мгновение ока разъедающий слизистую черный молотый перец. (в нескольких бумажных пакетиках)
—Маленький флакончик духов и набор шелковых платочков с вышивкой "Бенуа".
—Клыки тигра.
—амулет с амбала

2кинжала хорошие.
3 кинжалы от амбала.
пару ножей для чистки рыбы.
— кожаная перевязь с 4 метательными кинжалами,
+превосходный метательный нож, (отравлен)
—изящный качественный кинжал (маленький, невероятно острый удобный в хранении и для внезапных атак)

На вид вполне взрослая и сформировавшаяся девушка, причём довольно милая. Если не смотреть на грязную одежду и потрепанный вид, можно даже разглядеть в Леннет красавицу. Среднего роста, стройная и очень хрупкая. С тонкой осиной талией и пышной грудью. Глаза тёмно-голубые. Волосы неестественного цвета – серебристые, отливающие голубоватым блеском. Длиной до пояса, очень пышные и густые. На середине спины собраны в пучок, а дальше заплетены в толстую косу.
Одета в потрёпанные, залитые пивом и перепачканные жиром, облегающие коричневые штаны с протёртыми коленями и многочисленными дырками на бёдрах и попе (последние – от постоянных шлепков). Чёрный корсет (судя по состоянию, старше хозяйки в несколько раз), закрывающий талию и, очень скромно, нижнюю часть груди. Обувь – красные (когда-то), перевязанные бечевкой (чтобы не развалились) сапожки размера на два больше.
16 лет, рост 171 см, вес 42 кг.

Умна, справедлива, рассудительна, сдержана. Жалостлива. Зная, как жестоко побила её судьба, всегда относится тепло к тем, кому, по её мнению, так же плохо, как и ей самой. Или ещё хуже. Ещё одна черта Леннет, связанная с её происхождением. Девушка не может не соблазнять. Она флиртует, заигрывает, искушает, но при этом никогда не даёт доступа к телу. Всё происходит на уровне инстинктов, противиться которым бесполезно. Вот только критерии у Леннет сильно завышены, а среди грязных городских жителей едва ли найдётся кто-то, кто сможет им удовлетворить.

Было время, несколько лет назад, в одиноком лесном домике жила влюблённая пара. Уже не молодая, лет по пятьдесят обоим, хотя женщину годы явно щадили – почему-то с возрастом она почти не менялась, оставаясь свежей и красивой. Чего, к сожалению, нельзя было сказать о мужчине. Однако, он только радовался, что годы почти не меняют его возлюбленную. А сам даже и не подозревал, что она наполовину нимфа.
У супругов были три дочери. Три сестры. Младшая, Сильмерия, чистое и наивное существо. Красавица. Не терпит никакого контроля над собой. Старшая, Христ, фанатична и жестока. Крепка телом, искусна в бою. Её алебарда есть живое воплощение смерти. Средняя, Леннет. Умна, рассудительна, сдержанна.
Не было семьи счастливей, чем эта. Не было крепче дружбы, нежели у трёх сестёр. Несмотря на разницу в возрасте (Христ в полтора раза старше Леннет, а Сильмерия младше неё на 4 года), девочки всегда понимали друг друга с полуслова и никогда не ведали ссор. И больше всего семья любила слушать, как Христ играет на флейте.

Несчастье обрушилось на головы счастливой семьи неожиданно. Разбойники. Целая ватага случайно набрела на одинокий лесной домик. Христ схватила алебарду, выскочила на улицу и вступила в бой.
Сказать, что Леннет, Сильмерия и их родители были шокированы, это ничего не сказать! Они часто с восторгом наблюдали, как старшая сестра тренируется по утрам. Но никто из них никогда не видел её кровавое искусство в действии. Выпады Христ были молниеносны, они несли смерть всему живому, что попадало в радиус удара. Но разбойников было слишком много. И когда на Христ накинули сеть, девушка мало чего могла сделать с этим. Отец пал в бою, пытаясь защитить свою отважную дочь. А мать убили и надругались над её трупом прямо на глазах Христ и Леннет. И только Сильмерии удалось скрыться. Её дальнейшая судьба неизвестна, но в близлежащих деревнях до сих пор ходят слухи о загадочной светловолосой красавице, что живёт одна где-то глубоко в лесу, и по ночам заманивает путников в смертоносные топи.

Христ и Ленет стали рабынями. Их заставляли работать в поле: сеять и жать зерно. Часто хозяин забирал Христ на ночь, возвращая девушку только к утру. Что происходило тогда, старшая сестра никогда не рассказывала Леннет. Хотя девочка догадывалась.
В невольной жизни шли дни, недели, месяцы и даже годы. Со временем Леннет взрослела и хорошела. Но девочкой всё больше и больше овладевало отчаяние. Жизнь в рабстве. Неужели она так и пройдёт? Единственной отрадой Леннет была Христ. Старшая сестра, она всегда рядом. И в самые тяжёлые часы она успокаивала младшую сестру, играя на флейте. Которую не пойми как умудрилась спрятать от разбойников.
Однажды Леннет очень тяжело заболела. Настолько тяжело, что была буквально при смерти. В лихорадочном бреду она говорила что-то об избавлении, нежелании жить такой жизнью. Христ поняла, что Леннет была готова умереть. И с радостью примет это. И не нашла ничего другого, кроме как подарить сестре свою флейту. Леннет пообещала, что обязательно научится на ней играть. И, чудо ли, а, может, просто сила сестринской любви, девочка пошла на поправку.

Время текло. Ретивая и непокорная Христ всё меньше и меньше выносила жизнь в неволе. Душу девушки сжигали ненависть и жажда отмщения. Ни насилие, ни кнут не могли выбить из воительницы эти чувства, сбить с неё спесь.
Месяцы длилась подготовка дерзкого побега. И, в конце-концов, сёстрам удалось его осуществить. В ярости, разгневанный хозяин послал нескольких головорезов по следам беглянок. И, как назло, когда погоня уже наступала на пятки, Леннет сильно вывихнула ногу. Тогда девочка уговорила Христ оставить её. Старшая сестра до последнего не желала соглашаться, но в конце-концов и она поняла, что другого выхода нет: или спасётся одна или пропадут обе.
Так Христ навсегда ушла из жизни Леннет. Говорят, она вернулась к воинскому искусству, стала наёмницей. И в тайне мечтает найти и отомстить убийцам родителей.

Леннет не повезло. Головорезы оставили её себе, сказав хозяину девочки, что сёстрам удалось уйти от погони. Юную рабыню ждала страшная судьба. Но удача слепа! Разбойники, пленившие Леннет, пришли в портовый город Нируфал, чтобы дорого продать её на невольничьем рынке. И остановились в таверне “Морской Слон”, которой заведовала очаровательная Лиза Линсуэй, прекрасная чужестранка из далёких заморских южных земель. Лиза была дальней знакомой старшей сестры Леннет, Христ. Разбойники напились и устроили в таверне дебош. Но вышибалы Лизы, здоровяки, братья-близнецы Тук и Уг, быстро утихомирили разбушевавшихся посетителей. В качестве компенсации Лиза потребовала кругленькую сумму. Но у головорезов не оказалось денег. Поэтому они просто откупились от разгневанной хозяйки с помощью Леннет. И в ней Лиза узнала младшую сестру своей дальней подруги, Христ.

Лиза выслушала печальную историю Леннет. О гибели родителей, о неизвестной судьбе сестёр. И сжалилась над девочкой, оставив её работать в своей таверне. Не сказать, чтобы Леннет очень повезло. Лиза, несмотря на природную красоту, отличается на редкость скверным характером и пламенной любовью к деньгам. Леннет приходиться работать целыми днями, разнося заказы, а когда девочка научилась играть на флейте – услаждать уши посетителей. Питалась она только объедками, оставшимися от завсегдатаев таверны. А такие бывают не всегда. Жила в тесной коморке.
Но, по крайней мере, Лиза не давала Леннет в обиду. Красивая девчушка может привлечь нездоровое внимание той швали, что заходит в портовую таверну. Поэтому хозяйка всегда старается защищать Леннет. Благо мастерское владение ножами, да пара здоровенных вышибал этому вполне способствовали. Впрочем, Леннет не редко и сама поддаётся на домогательства особо ретивых “воздыхателей”. Только это всегда заканчивается глотком эля, в котором растворено снотворное, и болезненным утренним пробуждением с пустыми карманами. Так что Леннет к своим шестнадцати годами всё-таки умудрилась сохранить честь и невинность.

Основной
Обаяние – Леннет красива от природы. Более того, она на четверть нимфа и, как результат, может очаровать не только своей естесственной привлекательностью, но и с помощью врождённых магических способностей. О существовании последних, правда, Леннет совершенно не подозревает, да и применяются они спонтанно, независимо от того, желает ли девочка их использовать или нет.
Второстепенный
Музицирование – не сказать, чтобы Леннет прямо-таки талант, но что-то в ней есть. У девочки приятный голос – она более-менее умеет петь. А ещё частенько свистит на флейте.

ОДЕЖДА
- нижнее бельё
- костюм
ОРУЖИЕ И БОЕПРИПАСЫ
- Короткий меч
- 2 самострела
- колчан с болтами (28 шт)
- перевязь с 3 метательными ножами

ИМУЩЕСТВО, ОСТАВШЕЕСЯ В КЕЛЬЕ
- корсет, золотистый
- штаны, красные
- сапоги, коричневые, кожаные
- кожаный ремень
- сумка поясная, кожаная, коричневая
- 9 золотых монет
- 29 серебряных монет

182 см ростом. Но выглядит ниже, потому что сутулится. И вообще, потому что.
Тёмно-зелёные глаза хитро смотрят на прохожих. Отросшая козлиная бородка дёргается, предвкушая скорую наживу. Усы улыбаются, вторя бородке. Орлиный нос агрессивно морщится, принюхиваясь.
Ну а сверху - когда-то шикарные, ныне слипшиеся в комочки, но всё же не потерявшие своей естественной прелести волосы. Шатен.

Скрытен, хладнокровен.
Любит выражаться кратко, либо вообще не выражаться.
Не стесняет себя этикетами, хотя знает многие из них. Может принять, если от этого будет польза.
Любит убивать. Точней, любит убийство. Любит это чувство, когда, вонзив стекло в глаз незнакомца, думаешь: "а что же дальше? А кто он был? А зачем?"
Не задумываясь, идёт вперёд по своей извилистой дорожке жизни. Склонен как хаосу, так и порядку. В одинаковой мере. Хотя иногда что-то одно перевешивает.

Рождён в подворотне 17 лет назад. У родителей не было толковых средств на доктора, а из квартиры их выселили буквально за неделю до родов.
Дитёнка растили, как единственную искорку жизни. Отдавали всё, что могли, ему. Потому он рос, как и полагалось нормальному пацану. Хорошо ел, спал, бегал, прыгал, даже книжку как-то свистнул. Когда родители, извиняясь, отдавали, Джекки прочитал уже половину. Читать его научил дядя. К которому он позже "съехал".
Дядя пытался научить Джекки, подкармливал его. Даже в школу хотел отдавать. Но умер.
И что? И всё. Домик он завещать племяннику не успел. Перешло сыну. Хулигану, пропадающему в эльфийских обществах дни напролёт. А Джекки выгнали. Родители уже умерли, не выдержали. Дядя не брал их на свою опёку, потому что никогда особо не любил.
А Джекки выгнали. Он один на улицах. Наедине с собой и потоком людей. Ходит, туда-сюда.
Потом взял - убил. В подворотне человека. Осколком стекла, что подобрал по пути к жертве. Забрал кошелёк. Поел, даже.
Потом опять убил. И чуть не попался. Бегом от стражи. Бегом-бегом.
И вот так вот сложились у нищего две цели: быстро бегать и быстро убивать.
Вот с ними-то он и пытается справляться. На холодных улицах.
А кушать хочется.

- Основной.
-- Бой подвернувшимися под руку предметами. В первую очередь личным стёклышком. С применением ног, рук, стенок, всё такое.
- Второстепенный.
-- Акробатические движения. Паркур банальный, бег быстрый, прыжки, всё в этом роде.

- Лохмотья, составляющие одежду.
- Сверху, над чем-то вроде брюк, майки и ботинок - плащ. Отличается. Выглядит чуть-чуть поновей. Хорошо прячет персону в переулках. Без капюшона, разумеется. Затёрт, мят, есть парочка дыр.

- Стёклышко. Один конец затуплен, держать можно. Другой жутко остр. Длинное.

Рост примерно 165 смс,вес естественно не соответствующий.Грязный порванный парнишка лет 15,с бледно - коричневыми глазами.В них, кажется собралось всё горе и невзгоды,посетившее всех людией этого города за 10 лет.Улыбка, дабы такое выражения лица бывает, но очень редко, раскрывает присутствие рукопашно-бойцовского опыта, или же опыта отбивного мешка.

Проворный,хитрый парнишка, умеющий отвлечь внимание и в нужную минуту обокрасть вас с ног до головы.Когда он сытый и теплый, многие находят в нём довольно веселого и смышлённого парня,умеющего вскружить голову. К людям джони относится нейтрально, не терпит только стражников, к остальным рассам, относится принебрежительно.

С детсва Джони слыл в негативной отмосфере своей семьи - родителей алкоголиков - холопов. Часто уходил из дома, с чем и связано проявление предпосылок к воровству.Когда ему было 10, его мать хватила холера, через 2 года их дряхлую избу( в ней спал пьяный отец), сжёг сосед собутыльник, приследуемый голюцинациями.И вот он на улице.

Корманник, вор.Обладает некоторыми навыками уличной драки...

Худенький парнишка довольно высокого роста для своих годов. Примерно 174 см. Никто не считал. Возраст 15 лет. Вес около 60-ти кг. Растрёпанные чёрные волосы собраны сзади в сальной хвост и перевязаны грязным кожаным ремешком. Зелёные проницательные глаза смотрят на мир с тоской и непониманием. Орлиный нос, из-за которого парниша частенько получал по тощей шее. В левом ухе видна серебряная серёжка - наследство от отца моряка. Странно как он её сумел сохранить. Возможно потому, что серебро уже потемнело настолько, что не бросалось в глаза? А остальное... Остальное скрывали лохмотья.

Проницательный и очень осторожный. Никогда не лезет а различные опасные авантюры, если это не сулит хоть какой то прибыли. Жить то надо. К людям недоверчивый и соответственно агрессивный. К друзьям наверное добрый и понимающий. Почему наверное? Да потому, что их у него нету.

Родился Басс в этом же городе, где и проживает сейчас. А точнее выживает. Потому, что мать умерла ещё при родах, а отец долго плавал в море, пока Бассу не принесои всё, что от него осталось после шторма - серебряную серёжку. Принёс старый отцовский друг, который плавал вместе с ним. Впрочем он даже не подумал приютить сироту и опять уплыл в море - искать новых приключений и штормов. Басс не обижался - он давно научился заботиться о себе сам. Голод заставил его научиться воровать - а стража - осторожности и скрытности. То, что сейчас с ним происходило нельзя было назвать жизнью. Существование наполненное страхом, голодом и смертью.

- Навык Воровства.
- Скрытность.

- Одежда, которая составляет лишь лохмотья.
- Отцовская серебряная серёжка.
- Небольшая отмычка.
- Кусок хлеба, сворованный день назад.

Маленькая девочка лет 14, подвижная, как ртуть, и невероятно оборванная. Лохмотья, подпоясанные рваной красной тряпкой, совершенно скрывали под собой её фигурку, только маленькая головка, высовываясь из них, давала возможность отнести её к классу людей.
По-детски маленькая, она, несмотря на грязную тряпку, покрывавшую её, а может быть, благодаря именно этой тряпке, резко оттенявшей цвет и изящество личика, была разительно красива. Тонкие и мелкие кольца кудрей, выбиваясь из повязки, падали на лоб и щёки и
трепетали на них, позволяя просвечивать сквозь себя живому, ярко-розовому румянцу. Маленький,- точно резцом выточенный носик, с нервно раздутыми от возбуждения ноздрями, розовыми и прозрачными, нервно вздрагивавшие пунцовые губки, маленькие и пышные, круглый с мягкой, милой ямкой подбородок и большие синие бархатные глаза — всё это в целом и её лохмотья - делало её странно похожей на маленькую кучку мусора с расцветшим в центре её обаятельно и капризно красивым цветком. Грязное платье было ей и узко и коротко, ноги по колени были видны из-под него, и руки далеко высовывались из рукавов

Непосредственная, энергичная, непокорная

Когда-то Колючку звали по-другому, как, она уже не помнила, но помнила большие и теплые руки няни, раздевавшей ее перед сном, нежный голос мамы, певшей ей колыбельные и рассказывавшей сказки, сюртук отца, который пах одеколоном и табаком, и в который было так приятно зарываться лицом. Потом, в одночасье всего этого не стало, сколько тогда было Колючке? 6, 7 лет? Она не помнила, у нее остался только брат, который и называл ее сначала Репейником, потому что она всегда следовала за ним, крепко вцепившись в руку, потом, просто – Колючкой. Брат, который всегда был рядом, не давал ее в обиду, защищал от всей местной шушеры. Он искал безопасные места для ночлега, воровал, подрабатывал, отдавал ей последний кусок, учил драться.
Красота девочки не оставалась незамеченной ни среди бродяг, ни среди распущенных представителей высшего света, в поисках приключений слоняющихся по кварталам бедняков. Несколько раз братишка отбивал ее из рук подобных личностей, дрался с другими нищими оборванцами, для которых девочка была лакомым кусочком, розой, выросшей среди окружавшего их дерьма. Постепенно, вокруг ее брата образовалась небольшая группа ребят, они стали гордо именовать себя семьей, нашли относительно чистое и сухое место, а маленькую Колючку звали «нашей хозяюшкой». Она никогда не выходила одна, всегда с кем то из ребят, а когда они уходили в поисках пропитания, ждала их, наводя подобие уюта в их берлоге…
Но неделю назад они не вернулись, все. Колючка ждала их, прислушиваясь к каждому шероху, потом плакала, засыпала и снова плакала. Через несколько дней, когда все не богатые запасы еды, были подъедены до последней крошки, а сил плакать уже не осталось, девочка поняла, что она осталась абсолютно одна. Огонек еще надежды тлел в глубине ее души. Три дня она провела без еды, забившись в угол и накрывшись тряпьем, ей хотелось умереть, она понимала, что ждет ее одну на улице, но голод и жажда жизни, свойственная всем детям, заставили ее выйти на улицу. Она оделась в мужскую одежду, поглубже надвинула на глаза какую то кепку, спрятав под нее свои кудри и огромные глаза, в которых навсегда застыло выражение горя, смешенного с надеждой, и выбралась на улицу.

Работа по дому
драка
попрошайничество с использованием своей внешности

В берлоге6
кой-какая посуда, по большей части треснутая и колотая
мантрасы, одеяла
рваная одежда